Двое присели на крыльце какого-то офиса, охранники уж было собрались их гнать. Два кочна подгнившей капусты с соответствующим амбре, "сто одёжек и все без застёжек", так что чумазых лиц под одеждой не разобрать, завели меж собой не шуточную беседу.
- Был бы ты современником Пушкина или Достоевского, ты бы им в морды плевал, - говорил скрюченный, - за их, так сказать, морально-нравственный облик, один нахал и вздорный тип, каких свет не видывал, другой воще шизофреник, деньгами сорил не за что, игрок, б..дь, хоть бы нажрался раз от души!
- А Лафонтен? - шмыгнул носом соседский качан поменьше.
- Какой Лафонтен?
- Лафонтен - баснописец.
- При чём тут Лафонтен? - озадачился скрюченный.
- Да так, к слову.
- Идиот, б..я,! Лучше скажи, Манька-то твоя
где?
- Там, в коробке спит.
Младший махнул рукой под арку какого-то занюханного двора и поведал свою лав стори, о том как с ней встретился на Ярославском вокзале, и как познакомились, и что оба, так сказать, из нижних слоев общества, судьба, мол, свела...
Старший перебил.
- Буди её! Выпить надо по случаю... такое не забывается...
Малой качан убедительно отрезал:
- Не буду. Спит она!
Скрюченный не понимая ответа, на свой, столь воодушевлённый тон, начал было аргументировать:
- Сократ, б..я, из-за таких как ты яду выпил, Джордано Бруно на костре за ересь сгорел, Экзюпери на самолёте погиб, а ты жену будить не хочешь, козёл ты, б..дь!
Конфликт внезапно обострился. Малой схватил старшого за грудки и неожиданно, брызгаясь слюной, зарычал:
- Не жена она мне! Сплю я с ней, сплю! Понял, урод! И ты не лезь, б..я!
Сдёрнув с себя цепкие клешни, Старшой с досадой, но вкрадчиво и громко в отместку
прохрипел:
- Отъе...сь! Больше достанется! На х.. вы мне
все... cuique suum*, любовнички! - и Малой отпрянул.
Так и не поняв толком агрессии в свою сторону, Скрюченный развернулся на сто восемьдесят, и больше не сказав ни слова, с кислой гримасой на лице укатил по мостовой. Младший, наконец последовав примеру, вообще ничего не поняв, тоже укатил, видимо в тот самый двор...
Больше тех двоих вместе по городу никто не видел...
*лат. - каждому своё (цензурное высказывание Цицерона).