Светличная Лариса : другие произведения.

Детсадовская история

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    У меня в запасе всего несколько дней для поисков убийцы. Где, думаете, я буду его искать? Ни за что не поверите! В детском саду! Тот, кто считает детский сад самым тихим и мирным местом, абсолютно не прав, я лично в этом убедилась.
  Лариса Светличная
  
  ДЕТСАДОВСКАЯ ИСТОРИЯ
  
  
  
  ГЛАВА 1
  
  Никогда не стирайте шубу в стиральной машинке! Даже если очень захочется, все равно не стирайте! Даже если шуба очень грязная! Мне захотелось постирать грязную шубу, и теперь после стирки она раскинулась передо мной совершенно чистая, нежно пахнущая стиральным порошком, но, к моему бескрайнему огорчению, совершенно непригодная для носки. Моя старая стиральная машинка, которая уже пятый год находилась при смерти, и работала исключительно по своему желанию, а чаще нежеланию, любую программу, указанную в инструкции, игнорировала и стирала три часа. Шубе очень не повезло: после отжима и сушки она уменьшилась в размерах и стала хрустеть, как конфетная обертка.
  Что делать с такой неприятной неожиданностью я не знала, несмотря на свой, надеюсь, высокий интеллект, многочисленные таланты и ученую степень доктора наук. Спрашивать у подруг советы мне совсем не хотелось, они меня и так считали не сильно нормальной, а Елена, если вдруг узнает про шубу, будет поминать такой шикарный случай каждый божий день до моей могилы. Если я никому ничего не скажу, то никто ничего и не узнает. Сделав такой справедливый вывод, я пошла в аптеку, потому что решила, что шубу надо лечить. А что? Лечат же сухую кожу. Если принять за аксиому, что шуба сделана из кожи, на которой растут волосы, то ее можно смягчить тем же самым, что и любую кожу. Тогда она перестанет хрустеть и примет нормальный размер, который на меня налезет. Можно было, разумеется, выкинуть невезучую шубу, но это противоречило моим твердым убеждениям бережного отношения к халяве.
  Шубу мне вчера подарили соседи с третьего этажа, которые затеяли генеральную уборку. Грязную шубу у них рука не поднялась выбросить, а я решила ее реабилитировать, и вот чем все закончилось. Хоть у меня и рост сто шестьдесят два сантиметра, и вес сорок шесть килограммов, но постиранная шуба на меня все равно не натянется, если не предпринять решительных действий.
  В аптеке среди всех средств по уходу за кожей, я остановилась на вазелине. Сей препарат подкупил меня своей доступной ценой и большим объемом банки. Затарившись вазелином, я вернулась к шубе, и застала на ней свою кошку. Милка искала самое чистое место в квартире, где можно было бы полежать, и выбрала шубу.
  - Милка, брысь! Я не могла и вообразить, что ты уснешь на чистой шубе!
  'У тебя плохое воображение, хозяйка!' - лениво махнула хвостом кошка, продолжая лежать на месте.
  - У тебя совершенно нет стыда!
  'Зато я наглая'.
  - Зато я сильнее! - я подняла кошку и заглянула в ее сонные глаза.
  'Насилие над животным!' - мявкнула кошка.
  - Поговори у меня!
  Кошка, которую я выпустила на пол, не ушла, а села рядом со мной и стала наблюдать, чем занимается ее не очень адекватная хозяйка. А хозяйка отковыряла подкладку и мазала шубу изнутри вазелином. Хрустеть шуба действительно перестала, но и свой прежний размер не вернула. Надо было придумать что-то еще.
  - Милка, как ты думаешь, если шубу одной стороной привязать к шкафу, а к другой стороне привесить утюг, она растянется?
  Кошка уставилась на меня, осмысливая проблему.
  - Не растянется? А если что-нибудь потяжелее прицепить? К утюгу добавить сковородку и чайник? С водой.
  Кошка против идеи не возражала, но свернулась клубком, напоминая, что на дворе час ночи. Так мы с ней и уснули рядышком на диване, укрывшись шубой.
  Мне снились чудесные сны. В окна влетали рулоны дорогих обоев и сами собой клеились на стены. В дверь важно входила новая мебель. На потолке покачивалась та самая люстра, которую я недавно видела в магазине, но посмотрела на цену и сбежала. Нет, подумала я, столько денег я за люстру не отдам даже во сне. Люстра обиделась и улетела. После погрома и пожара в моей квартире я могла видеть сны только о ремонте. К сожалению, до недавнего времени денег на внеплановый ремонт у меня не было. Да и откуда им взяться у преподавателя университета, честно живущего на зарплату? Студенческие анекдоты на тему: 'деньги в зачетку, и я ставлю вам экзамен' не про меня. От студентов я имею цветы на первое сентября, иногда перепадают коробки конфет, но они съедаются, не отходя от кассы, на нашей дружной кафедре.
  Когда мне исполнился двадцать один год, я решила поиграть в самостоятельность, и переехала от родителей в эту однокомнатную квартиру, которая досталась в наследство. Родители тогда честно предупредили, что помогут материально только в том случае, если я опухну с голоду. Они сказали, что если я считаю себя взрослой, то и вести себя должна соответственно. Пришлось зарабатывать самой. Я и подумать не могла, что это настолько сложно. В то время я уже окончила университет, а через несколько лет стала доктором наук. Голова у меня всегда хорошо соображала, и я с легкостью решала любые проблемы кроме одной - где взять деньги?
  Видимо, небо все-таки услышало мои молитвы, потому что недавно я почти честно заработала за несколько дней очень неплохую сумму. В глубине души я знала, что нельзя заработать деньги почти честно, как нельзя быть почти девственницей или чуть-чуть беременной. Но наличие суммы, во много раз превышающей мою зарплату, заставило замолчать голос совести. Этот голос затаился, и не смел мне даже слова против сказать.
  Из райского сна о ремонте я была выдернута телефонным звонком. Раньше у меня не было телефона, но получив большие деньги, я его купила. Я сунула голову под шубу, но телефон не замолкал, и пришлось взять трубку. Кому я могла понадобиться в час ночи?
  - Алло, - сонно пробормотала я.
  - Миля, это ты?!
  - Привет, Яна. Конечно, это я... А ты кому звонишь?
  - Я тебя разбудила? Ты спишь?
  - Чаще всего я сплю именно ночью...
  - Миля, я срочно должна тебя увидеть! Ты где?
  - Яночка, а можно утром? Обещаю, что никуда не денусь.
  Из трубки донеслись рыдания. Это было так не похоже на мою сдержанную подругу Яну, что я сдалась.
  - Ладно, приезжай. Заодно зайди в круглосуточный супермаркет и купи черничный йогурт для моей кошки, а то я забыла.
  - Вообще-то я уже купила. И приехала. И почему у тебя дверь открыта? - Янка заглянула из прихожей в комнату и загрохотала каким-то ящиком, который, кажется, уронила.
  Я вылезла из-под шубы и включила свет. Мы с Яной обе и кошка тоже зажмурились, привыкая к неяркому освещению пыльной лампочки в старой люстре.
  - Это шутка такая? Чего тогда звонишь, раз уже пришла? - проворчала я. - И ящики развалила. Сама-то целая? Ничего не сломала?
  - Я думала, что тебя нет дома. У тебя дверь открыта...
  - У меня она всегда открыта. Забыла? Ты у меня редкий гость, подруга. И внеплановый.
  Я поняла, что уже не усну и пошла на кухню. Там был такой же бардак, как и во всей квартире, у меня все было готово к началу ремонта, только это начало все время откладывалось на неопределенное время. Пока я заваривала чай, Янка сидела на табуретке и молчала, наверное, собиралась с мыслями.
  Что могло случиться у Яны? Последнее её большое приключение произошло, когда ей было восемнадцать лет - она тогда вышла замуж. Замужем Яна пробыла ровно один день. Я всегда уважала женщин с сильным характером, а после того случая всем стало ясно, что характер у Яны железный.
   С Яной мы знакомы с детства, вместе учились в музыкальной школе, сидели за одной партой на уроках сольфеджио. У меня обнаружился абсолютный слух, и она списывала у меня все музыкальные диктанты. За это она помогала разучивать пьесы, которые мне задавали по предмету 'общее фортепьяно'. Я училась по классу скрипки, а всех скрипачей в обязательном порядке учат еще играть и на рояле. Яна играла на фортепьяно с пяти лет, и конечно делала это значительно лучше меня. Догнать ее мне технически не удалось, но благодаря ее урокам, я играю вполне прилично.
  Кроме музыкальной школы Яна занималась еще какими-то разными восточными единоборствами, никак не могу запомнить их названия. Начиналось это вполне безобидно: сначала она просто жала эспандер для укрепления пальцев рук, чтобы с силой стучать по клавишам пианино. Потом она решила укрепляться дальше, и пошла в секцию. Руки Яна укрепила до такой степени, что однажды с одного удара выбила все зубы пристававшему к ней на темной улице с недобрыми целями мужику. Больше к Яне в нашем районе никто не приставал.
  Шло время, Яне стукнуло восемнадцать, и к ней пришла великая любовь. Пришла эта любовь в образе парня из соседнего подъезда - Лехи. После армии он домой не вернулся, а отправился в разъезды по стране. Через десять лет ездить ему надоело, он вернулся в отчий дом, где и встретил Яну. Ромео и Джульетта обзавидовались бы, глядя на Яну и Леху. Цветы, поцелуи при луне, признания в любви. Яна забросила всех подруг, мне не звонила месяца три, но на свадьбу все-таки пригласила. Ее просто распирало от сознания того, что она уже взрослая девушка, и именно на нее обратил внимание взрослый парень, старше ее десятью годами.
  На свадьбу я не пришла - случайно упала, растянула ногу и вместо свадьбы оказалась в больнице. Вскоре Яна пришла ко мне сама, весь вечер рыдала на моем плече и рассказывала, чем закончилась ее великая любовь.
  Свадьба прошла, как положено: ресторан, белое платье и воздушная фата невесты, пьяные гости с криками 'горько' и много подаренных денег. Больше всех свадьбе радовалась Лехина мать. Это должно было насторожить Янку: странно, когда свекровь рада сбагрить сыночка с рук. Но влюбленная Яна не насторожилась, о чем скоро пожалела. Через день после свадьбы Яна вдруг обнаружила пропажу всех денег, которые им подарили, а также своего золотого обручального кольца и бриллиантовых сережек, доставшихся от бабушки. С криком она потребовала объяснений у мужа и свекрови. Муж застенчиво промолчал, а свекровь заявила: я же предупреждала тебя, чтобы ты прятала от Лешеньки все деньги и украшения. Тут-то и выяснилось, что ее муж азартный игрок. Женился он на Яне по вполне банальной причине: она получила от покойных деда с бабкой в наследство большую сумму денег, коллекцию фамильных украшений, загородный дом и большую квартиру в центре Москвы. Все это молодой муж планировал проиграть в самое ближайшее время, будучи уверенным, что совсем юная и безумно влюбленная жена ему и слова не скажет. Он просто за месяц знакомства не успел узнать сильный характер своей жены, считая ее своей очередной победой, молоденькой дурочкой.
  К огромному удивлению Лехи молодая жена мгновенно его разлюбила, собрала вещи и ушла. Семейная жизнь у Яны и Лехи продлилась ровно один день. Но Леха так просто не сдавался, и на правах бывшего законного мужа подал в суд иск о разделе имущества. Но тут на защиту Яны горой встали мои родители, которые считали, что сироту обижать нельзя. Яну воспитывали дед с бабкой, родители ее умерли. Против судьи (это моя мама) и прокурора (это папа) Леха ничего сделать не смог, имущество справедливо признали нажитым до брака, и Леха остался ни с чем. Украшения и документы Яна хранила в банковском сейфе, и из ее квартиры муж ничего не сумел унести, когда залез туда в отсутствие хозяйки.
  Больше про бывшего мужа Яна не вспоминала. Общие знакомые потом ей сказали, что он проиграл квартиру своей матери и исчез. С той поры подруга испытывает отвращение к брачно-семейным отношениям. Она даже сочинила песенку: стучит кулаком по клавишам рояля и дурным голосом орет, переставляя в любом порядке слова во фразе 'все мужчины гады'. Получается: 'мужчины гады все, гады все мужчины, все гады мужчины!'. Песня пользуется безумной популярностью, особенно среди мужчин.
  Яна окончила институт физкультуры и работает тренером по ушу. Такая вот резкая смена увлечений после музыкальной школы. Со дня ее злополучной свадьбы я не видела на ее глазах ни слезинки. Что же такого могло случиться и почему она является ко мне среди ночи и одновременно рыдает в трубку? Скоро узнаю.
  Янка вытащила из большого пакета с купленной едой упаковку йогурта, и почти сразу же рядом возникла моя кошка. Она всегда безошибочно угадывает тот момент, когда ее должны кормить. Любимое лакомство - черничный йогурт. До него Милка не дошла - на полпути ее перехватила Яна, и зарыдала, вытирая кошкой свои слезы. Кошка дернулась к йогурту, но подруга уткнулась в ее мягкую спинку, продолжая реветь.
  Я сама налила йогурт в миску и сказала:
  - Отпусти животное!
  Яна последний раз вытерла глаза Милкиной шкуркой и поставила кошку на пол. Та метнулась к миске, быстро все съела и стала загребать лапами пол и стену. На боках кошки размазалась Янкина тушь.
  - У тебя все лицо в шерсти. Кошка бегает по улице и запросто может быть блохастой. Ты хочешь нахватать блох?
  - Да хоть бубонную чуму, мне все равно.
  Все-таки подруга сунула голову под кран, умылась, а остатки туши стерла моим новым белоснежным кухонным полотенцем, которое я утром вытащила из упаковки, должно же в квартире быть хоть что-то чистое? Теперь ничего чистого опять не стало.
  Я посадила кошку к себе на колени и стала искать блох. К моему счастью их не оказалось, и кошка была отпущена на волю.
  - Ты хоть знаешь, сколько трудов мне будет стоить отмыть кошку от твоей туши?
  - Я сама ее отмою.
  - Сперва поймай.
  Яна налила себе чай в железную кружку, все остальные давно разбились, отхлебнула, обожгла язык и снова заревела. Без макияжа она выглядела измученной.
  - Миля, у тебя есть водка?
  - Нет.
  - Ничего, я по дороге купила. А закуска есть?
  - Нет.
  - Я ее тоже купила.
  - Зачем?
  Яна не ответила, выплеснула чай в раковину, налили в эту же чашку водку, размешала ложечкой оставшийся на дне сахар и все выпила.
  - Ой, хорошо-то как! Тебе налить?
  - Не надо. Яна, а ты знаешь, что женский алкоголизм неизлечим?
  - Заткнись, - ответила подруга, наливая себе вторую чашку.
  - Кстати, если тебя не затруднит, не могла бы ты объяснить, чем вызван столь поздний визит?
  - Мне надо еще выпить, - подруга сделала большой глоток из чашки.
  - Хорошо, предположим, тебе в час ночи захотелось водки, а причем здесь мы с кошкой? Нашла бы себе компанию повеселее.
  - Меня ваша компания устраивает. Вы можете меня спасти.
  - От алкоголизма? Извини, но спасатели из нас с кошкой никакие.
  - Не прикидывайся, ты же знаешь, что я не пью.
  - Знаю. Поэтому и удивляюсь. Ты пьешь только шампанское по великим праздникам. Мне просто интересно, зачем ты сейчас пьешь водку из горлышка бутылки.
  Яна поставила бутылку на стол. Кошка мурлыкала и терлась о ее ноги. Тушь с Милкиных боков перемазывалась на Янины светлые брюки. На кошку перестали обращать внимание, а она ждала от своих кормилиц еще что-нибудь вкусное. Яна пристально глядя на бутылку, сказала:
  - Меня обвиняют в убийстве. Меня посадят и никогда не выпустят.
  Я терпеливо выслушала этот бред и спросила:
  - Кто убит?
  - Софья Никитична.
  - Впервые слышу о такой. И как ты ее убила?
  Яна не оценила мой юмор.
  - Никак я ее не убила! Ее кто-то другой убил. Она работает, нет, работала, сторожем в детском саду. Я там тренер по ушу.
  - Ты работаешь в детском саду?
  - А что, нельзя?
  - Можно. Просто не думала, что ты работаешь с детьми.
  Не могу себе представить Яну в окружении детей. Мы с ней, конечно, подруги, но видимся далеко не каждый день, да она и не особо разговорчивая, сегодня редкий случай.
  - Прихожу в детский сад два раза в неделю и провожу занятия. Деньги меня не интересуют, работаю для души.
  - Ничего себе, для души! Ищи другое место работы. Зачем тебе какие-то обвинения в убийстве? Ты можешь вообще не работать, с твоим капиталом.
  - Наверно так и поступлю.
  - Значит, для тебя работа вроде хобби?
  - Если бы я знала, что из-за такой работы попаду в тюрьму, то пошла бы лучше в спецназ! Я-то думала: детский сад - тихое место, чисто, уютно, коллектив спокойный. А тут - бац! Убийство!
  Я сокрушенно покачала головой. Яна уже перебрала. Скорее всего, у нее сегодня это уже не первая бутылка. Городит про какое-то убийство в детском саду. Зачем убивать сторожа, и что там можно украсть? Детские горшки?
  - Хорошо, Яночка, главное не волнуйся. Утром все пройдет, головка поболит и перестанет. Придут добрые дяди, найдут убийцу, и все украденное.
  - Ничего не украли! Ее просто так убили, а обвиняют в этом меня!
  - То есть ты хочешь сказать, что тебя на полном серьезе обвиняют в убийстве?
  - Я тебе об этом уже целый час твержу!
  Я взяла бутылку, и залпом выпила все, что в ней осталось. К сожалению, осталась всего пара глотков, остальное подруга уже уговорила.
  - Значит так, Яна, сейчас ты очень подробно с самого начала расскажешь мне, что у тебя произошло. Ты еще не сильно пьяная?
  Она была сильно пьяной, но начала рассказ. В детском саду она работала меньше полугода. С заведующей при приеме на работу она договорилась, что будет приходить два раза в неделю, проводить занятия, готовить детей к праздникам и спортивным соревнованиям, если такие будут. На том и порешили. Почти полгода Янка и заведующая мирно жили, довольные друг другом. Два месяца назад все изменилось: на работу приняли нового ночного сторожа Софью Никитичну. Она сразу стала вести себя так, словно она не сторож, а министр образования. Янке, конечно до этого дела не было, но сторожиха постоянно оставляла открытыми окна и двери в спортивном зале. Туда залезали дети из соседних домов, и в результате весь спортивный инвентарь постоянно валялся на участке. Сначала Яна пыталась вразумить нерадивую сторожиху, а когда это не подействовало, пошла жаловаться заведующей. К удивлению Яны, та приняла сторону Софьи Никитичны и предложила Яне самой закрывать окна, если ей так хочется. С той поры между Яной и сторожихой возникли трения.
  Сегодня, в понедельник, Яна после работы уже вышла за территорию детского сада, села в свою машину и поехала по делам, как вдруг вспомнила, что оставила в зале свою любимую куртку, и решила за ней вернуться. Если бы она знала, чем все закончится, то ни за что бы так не поступила.
  В детском саду Яна появилась вечером, когда почти всех детей уже разобрали по домам. Некоторые воспитатели тоже уходили домой. Картина, которую застала Яна, ее не порадовала. Окна и двери в зал были открыты, оборудование, которое дети еще не успели растащить, валялось где попало, а Софья Никитична спокойно сидела на крылечке и на беспорядок не реагировала. Это стало последней каплей, которая переполнила чашу Янкиного терпения. Она налетела на сторожиху и стала громко возмущаться, та в долгу не осталась. В результате перед глазами воспитателей разыгрался бесплатный концерт. Высказав друг другу взаимные претензии, и почти дойдя до рукоприкладства, Яна и сторожиха закрыли окна и двери в зале и разошлись. Софья Никитична осталась сидеть на крыльце, а Яна пошла домой.
  В одиннадцать вечера к ней нагрянули незваные гости с вопросами об убийстве. Оказалось, что склероз был не только у Яны. Заведующая с методистом тоже вспомнили о забытых в кабинете вещах, приехали и обнаружили в холле на полу сторожа с проломленным черепом. Приехала полиция, стали выяснять, что к чему, заведующая обзвонила всех воспитателей, а те рассказали, что видели, как Яна ругается со сторожихой, и что окончания этой ссоры они не застали. С Яны взяли обещание явиться по первому требованию и отпустили. Она поревела часик и пришла ко мне.
  - И что ты от меня хочешь? - переждав приступ Янкиного рева, спросила я.
  И правда, пожаловаться на несправедливости жизни подружке и уговорить с ней бутылку это одно, а помощь в таком неприятном деле, это уже совсем другое. Судя по расположению звезд на небе, сейчас полчетвертого утра, и настроения помогать у меня нет никакого. Не то, чтобы я возражала, но спать хочется, и сыщик из меня совсем не получится, данных нет. Это я и сказала подруге, решив прояснить все неясные моменты до возникновения недоразумений.
  - Помоги мне! - все-таки попросила Яна.
  - Как ты себе это представляешь? Я бегу впереди следователя и ловлю убийцу? Яна, ты моя подруга, но боюсь, что помочь не смогу. Разве что обеспечу моральную поддержку.
  - Нет, послушай меня внимательно! - попросила протрезвевшая Яна, а может она и не была пьяной, стресс, знаете ли. - Когда мы с Софьей Никитичной ругались, то нас видели дети средней группы. У них детская площадка находится прямо возле окон зала и бокового входа в детский сад. Другие детские площадки ближе к центральному входу, и кусты с деревьями по границам детских площадок высокие, поэтому другие дети ничего не видели. А средняя группа могла видеть убийцу.
  - Это шутка такая? Ты сама слышишь, что говоришь? Убийца на глазах у детей убил сторожа?! Ты сегодня водки перепила!
  - Нет, Миля, ну пожалуйста, поверь! В момент ее смерти кто-то из детей еще был на площадке! Их родители поздно забирают, а если воспитатели уходят, то оставляют детей сторожу.
  - Ну, так и спроси воспитателей!
  - Понимаешь, тут такое дело, - замялась Яна. - Сейчас лето, все в отпуске...
  - Кто 'все'?
  - Ну, воспитатели... В подготовительной группе воспитателей вообще нет... В младшей - только один, а в средней одна уволилась три дня назад, а вторая ушла в отпуск позавчера.
  - А кто с детьми?
  - Да они сами по себе. К ним приходят воспитатели из других групп, караулят по очереди.
  - Ничего себе!
  - Да, вот так.
  - И ты хочешь, чтобы я опросила детей? Кто же мне позволит? Ни один здравомыслящий родитель, следователь, да кто угодно меня с такими вопросами и на пушечный выстрел к детям не подпустит!
  У подруги что-то с головой, если она серьезно считает, что ее идея осуществима.
  - Послушай, Миля!
  - Да надоела ты мне! Я тебя всю ночь слушаю, а слышу один негатив! Послушай лучше ты меня. Убийцу найдут, а от тебя отстанут.
  Подруга мне не поверила и сникла, опять заревев. Ну, сколько можно!
  - Я кончу свою жизнь в тюрьме, только потому, что лучшая подруга отказалась мне помочь!
  Понятно, что она от меня не отстанет.
  - Хорошо, расскажи свой план, - согласилась я. - Он у тебя есть, я знаю.
  - Да, есть. Если что, ты его сама подкорректируешь. Делаем так. Ты должна устроиться на работу в среднюю группу и опросить детей. Я тебя научу, какие надо задавать вопросы, - оживилась подруга.
  - Уговорила. На следующей неделе этим займусь.
  - Нет, займешься прямо сегодня. Детский сад откроется в восемь утра, а сейчас четыре. У детей очень плохая память, если из не опросить прямо сегодня, то они все забудут, или насочиняют то, чего в помине не было! Пойдешь туда прямо к открытию! Сейчас у нас будет инструктаж.
  - Янка, ты в своем уме?! У меня отпуск, у меня ремонт...
  - А у меня тюрьма! Лет этак на двадцать!
  - Я с маленькими детьми никогда не работала, - сдалась я.
  - Ничего сложного! Тем более это всего на денек. Все случилось в понедельник, сейчас уже вторник. Неужели тебе трудно поработать сегодня? Завтра бесполезно, дети все забудут. Так что сегодня самый ответственный день.
  - Ладно, уговорила.
  - Ой, Миля, и еще - можно я у тебя пока поживу? А ты иди жить ко мне! - попросила подруга.
  - Зачем?
  - Не могу я в своей квартире находиться, всякие ужасы мерещатся.
  - Живи. Только у меня ремонт начался, так что покрась батарею, если тебе все равно нечем заняться. И мою кошку иногда корми йогуртами.
  - Ремонт?
  Янка огляделась, похоже, только сейчас обнаружив, в каком бедламе она находится. Квартира выглядела неприглядно. Даже не так, она выглядела, будто в ней неделю резвились бомжи. Требовался ремонт, причем капитальный.
  В совмещенном санузле жалобно всхлипнул унитаз.
  - Начинается, - тоскливо вздохнула я, услышав этот звук.
  - Что такое?
  - Ничего нового. Сейчас нас начнет топить, э..., скажем вежливо, нечистотами.
  - А почему нас начнет топить?
  - Я уже который год пытаюсь это выяснить. Я живу на первом этаже. Надо мной еще несколько квартир. Кто-то из соседей регулярно выбрасывает что-то в унитаз. Были банки из-под пива, были паркетные доски, а уж половых тряпок, которые выливали вместе с водой из ведра, не счесть. Все это, ясное дело, проваливается вниз и засоряет первый этаж.
  - Так узнай, в какой квартире такое безобразие и поговори с ними!
  - Никто не сознается.
  - Почему ты мне раньше ничего не говорила? И что ты будешь делать?
  - Сейчас буду в очередной раз вытирать г..., ну, нечистоты.
  Янка призадумалась, глядя в недра унитаза, который уже начало распирать от содержимого. Я приготовила несколько тряпок и ведро, и стала ждать. Обычно ждать приходилось совсем недолго, а вот прибирать...
  - У меня идея! - обрадовалась вдруг подруга. - У тебя есть старая подушка или одеяло?
  - И то и другое. Еще не выбросила.
  - Тащи сюда!
  - Зачем?
  - Засунем в унитаз.
  Я задумалась. Если забить унитаз, то его содержимое не вытечет в мою квартиру, а начнет подниматься вверх, и выплеснется где-нибудь еще.
  - Но тогда мы затопим соседей, а это плохо.
  - То, что они тебя топят, это хорошо? Выбирай, или ты, или они.
  Это, конечно, непорядочно, но я выбрала затопить их. Не знаю кого, но не себя. Мне надоело многие годы вытирать то, что выплескивает унитаз. Поэтому я принесла Яне подушку и одеяло, она затолкала все это в унитаз, и мы стали ждать результата. Через пятнадцать минут со второго этажа раздались крики и разнеслись неприятные запахи. Еще через несколько минут в мою дверь забарабанил разгневанный сосед. Мы с Янкой ему открыли и он заорал:
  - Ты знаешь, что ты меня г... топишь!
  - Первый этаж не может затопить второй. По определению! - отговорилась я.
  - Ничего не знаем, мы с подругой чай пьем и никого не трогаем! - поддержала меня Яна.
  - Да, я живу на первом этаже и никого не могу затопить. Идите к соседям сверху.
  Сосед затих и побежал вверх по лестнице.
  Я засмеялась. Несколько лет я ничего не могла поделать, а подруга сразу нашла решение проблемы.
  Вскоре в подъезде стало шумно, соседи с верхних этажей бегали и орали друг на друга. Видимо, сосед со второго этажа тоже чем-то забил свой унитаз, и теперь проблема перешла на верхние этажи.
  В моей душе разлилось умиротворение. За свой поступок Яна заслужила мою помощь. Сделаю, что смогу, решила я, под музыкальные вопли соседей.
  
  ГЛАВА 2
  
  Заведующая детским садом находилась в своем кабинете в восемь утра, хотя Яна утверждала, что раньше одиннадцать она на работе не появляется. Но, вероятно, вчерашние события подстегнули ее трудовой энтузиазм. Жизнь в детском саду била ключом. С кухни чем-то не очень вкусно пахло. Где-то шумели дети. В коридоре мне повстречалась уборщица, совсем молодая девушка, представившаяся Светой, которая и проводила меня в кабинет, сообщив, что заведующую и методиста зовут одинаково - Людмилами. Только отчество у заведующей - Ивановна, а у методиста - Васильевна.
  - Заведующую за глаза называют Гирлянда, - шепнула мне не очень умная болтливая Света. Зачем сообщать такие сведения незнакомым людям? Вдруг я - родная троюродная племянница этой самой заведующей.
  - Почему? - не удержалась я от вопроса.
  - Потому что она бриллиантами увешала, как новогодняя елка игрушками.
  Ладно, проверим.
  Охраны в здании и на участке не было никакой, открытая калитка пропускала на участок всех и выпускала тоже всех. Заведующая экономила на охране, наняв лишь сторожа, и странно, что тут раньше никого не убили и ничего не украли. Насчет краж я ошибалась, как потом выяснилось.
  - Вы по поводу вчерашнего? - спросила меня заведующая, поворачивая ко мне голову и сияя по стенам россыпью искр от сережек в ушах.
  - Э... нет, сегодняшнего...
  - Вы не следователь?
  - Нет.
  Заведующая посмотрела на меня менее благосклонно, постукивая пальцами по столу. Кольца с бриллиантами были даже на больших пальцах рук. На Руси перстами назывались только те пальцы, на которых носили перстни. Это были все пальцы, кроме большого. То есть перстов у человека было восемь. У заведующей их было десять. Какая, интересно, у нее зарплата?
  - Что вы здесь делаете?
  - Я пришла поговорить с заведующей, Людмилой Ивановной.
  - Проходите.
  По красивому холеному лицу заведующей было видно, что приглашать меня ей не хотелось, но она не знала, чего от меня ждать. Я поспешила сообщить ей самую полную информацию о себе.
  - Я - Леонова Миля Николаевна. Работаю в вузе. Доктор исторических наук, профессор. В данный момент пишу научную работу о восприятии времени детьми дошкольного возраста.
  После вступительного слова я вытащила из сумки и положила на стол перед заведующей паспорт, диплом доктора наук и диплом профессора. Она тут же стала их читать. Если паспорт ее не очень заинтересовал, то оба диплома она рассматривала с большим интересом, никогда раньше не видела и вряд ли увидит.
  - Видите ли, с точки зрения науки этот вопрос представляется недостаточно изученным не только педагогами, но и историками. А от этого зависит множество важных моментов, например, написание адаптированных для дошкольников учебных пособий, - продолжила я составленную в соавторстве с Янкой речь. - Каждый педагог знает, что дети путают понятия 'вчера, сегодня, завтра'. Мне же, как историку интересно изучить восприятие детьми больших промежутков времени. Годы, столетия, даже тысячелетия. Особенно это касается детей среднего дошкольного возраста, как находящихся в промежутке между двумя кризисными возрастами - трех и семи лет.
  - Что вы от меня хотите?
  - Пожалуйста, посмотрите план исследования и список вопросов, которые мне бы хотелось задать детям. Если вы позволите, мне бы очень хотелось опросить детей, это очень важно для моей научной работы.
  Людмила Ивановна вертела в руках папку с планом, который мы с Янкой сочиняли до утра, и читала вполне невинные вопросы, типа: 'что ты будешь делать завтра?', 'что ты делал неделю назад?'. Мое предложение пустить меня к детям выглядело вполне безобидно. Но вчерашнее происшествие добавило заведующей бдительности.
  - Почему вы пришли именно в этот детский сад?
  - Моя знакомая, которая работает со мной, водила сюда своего ребенка, Сашу, уже ходит в шестой класс. Она очень хорошо отзывалась о детском саде.
  Это мы с Янкой вчера придумали. Имя Саша достаточно распространенное, за те шесть лет, что прошли с предполагаемого окончания детского сада, уже должны забыть.
  - Да? Какой Саша?
  - Егорченко! - наобум выдала я первую попавшуюся фамилию.
  - Не помню такого мальчика...
  На это я и рассчитывала.
  - Это девочка. Я могу связаться с матерью, но они сейчас всей семьей отдыхают на море, - выкрутилась я.
  - Вы ведь преподаватель? У вас отпуск летом? - с подозрением спросила заведующая. - Почему же вы не на отдыхе?
  - В отпуск очень удобно заниматься научной работой, много свободного времени. В течение учебного года всегда некогда, - искренне глядя в глаза Гирлянде, сказала я. Когда же она закончит допрос, надоело уже.
  Образование все-таки великая вещь. Именно дипломы решили исход дела в мою пользу. Заведующая решила использовать внезапно подвернувшийся ей кадр по полной программе.
  - Как вы думаете, сколько дней уйдет у вас на опрос детей?
  - День или два.
  - У меня предложение. Вы остаетесь до конца этой недели работать воспитателем на средней группе, ведь, кажется, она интересует вас больше остальных? Можете опрашивать и эту группу и все остальные. На следующей неделе из отпуска выходит их постоянный воспитатель. График работы - с восьми утра до шести вечера без перерыва. На группе вы будете работать одна.
  - Согласна.
  - Как вас зовут? - заведующая заглянула в паспорт и сморщилась. - Миля? Это что за имя такое? Пока здесь работаете, будете Людмилой.
  Я не возражала. Но не многовато ли Людмил для одного садика? Заведующая, методист, и еще я.
  Заведующая открыла дверь, выпроваживая меня из кабинета. В коридоре уборщица Света намывала полы прямо перед кабинетом заведующей, демонстрируя начальству трудовое рвение и заодно подслушивая разговор.
  - Света, это наш новый воспитатель, Людмила Николаевна. Отведи ее в среднюю группу.
  - Конечно! - восторженно глядя на начальство, молвила Света.
  Дверь захлопнулась, отрезав нас от сверкающей не хуже новогодней елки моей новой начальницы.
  - Пойдемте, это на первом этаже в конце коридора. Ой, а вон Артем Альбертович, он вас и проводит, а мне еще мыть второй этаж.
  Артем Альбертович шел нам навстречу и представлял собой парня в районе двадцати лет. Света сразу куда-то делась, перепоручив меня новому провожатому. Наверное, побежала разносить новость коллективу.
  - Ты тоже тут на практике? - сразу спросил меня он, без раздумий обратившись на 'ты'.
  - Нет. А ты на практике?
  - Точно, мне еще две недели тут пахать. Лето, страда, с воспитателями большой напряг. Берут кого попало. Это я о себе, - улыбнулся он, решив, что я обиделась, но я и не собиралась. На обиженных воду возят. - Ты тут надолго?
  - Нет, до пятницы. Мне надо исследование провести, - поделилась я своей легендой.
  - Для курсовой работы?
  Еще один принял меня за молодую. Показать ему паспорт? Обойдется, решила я и поинтересовалась:
  - Почему воспитателей не хватает?
  - Зарплата маленькая, начальство вредное.
  - Как и везде.
  - Не везде. Я пойду получать второе высшее образование, юридическое, и стану преуспевающим адвокатом.
  Вот прямо так и заявил: преуспевающим. Обхохочешься. Любимая поговорка моей мамы-судьи 'адвокатура - кладбище юристов'! Наивный юноша, молодой еще.
  - Не веришь? - надул губы парень. - Кстати, как тебя зовут?
  - Людмила Николаевна. А вообще-то Миля.
  - Еще одна Людмила?
  - Много их тут?
  - Ты четвертая. Заведующая с методистом и повар.
  - Понятно, - про повара я не знала.
  - Если тебе надо провести нормальное исследование, не связывайся со средней группой, - по-свойски посоветовал парень.
  - Почему?
  - Да тупые они.
  - Все?!
  - Нет, неправильно выразился. Это возраст такой.
   По коридору мы продвигались очень медленно, хорошо, что он длинный.
  - Дети средней группы по росту могут быт как первоклассники, а ума у них как у малышей, - объяснил Артем. - Так что не требуй у них ничего умного.
  - Не буду, - пообещала я. Только убийцу разыщу и все.
  - Приходи проводить исследование в мою старшую группу, или в подготовительную, там дети умнее.
  - Приду, если пустишь.
  - Пущу, конечно. А в подготовительную группу сама приходи, когда захочешь, они у нас самостоятельные.
  - Хотела спросить, если не хватает воспитателей, то почему методист не идет работать с детьми?
  - Ее детям нельзя показывать.
  - Почему?
  - Сейчас узнаешь! - ехидно прошептал Артем Альбертович.
  Методиста Людмилу Васильевну, вышедшую из какой-то двери, он заметил чуть раньше меня. Я ее увидела и испугалась. Ее нельзя пускать к детям! Ее вообще во сне увидишь - не проснешься! Видимо, в детстве она необдуманно сунула голову в собачью будку к бешеной собаке. Шрамы покрывали все ее лицо. Лицевой нерв был, скорее всего, тоже задет, иначе откуда эта кривая ухмылка.
  - Гуляете в рабочее время, Артем Альбертович? - взгляд не хуже чем у кобры впился в парня.
  - Я веду нового сотрудника на рабочее место, - не растерялся он.
  Взгляд переместился на меня, чему я не обрадовалась.
  - И кто же это дал такое указание?
  - Меня Людмила Ивановна назначила до пятницы воспитателем средней группы, - вступилась я за парня.
  Услышав имя начальницы, та подобрела. Ухмылка сгладилась, и я поняла, что ее виновник не лицевой нерв, а поганый характер.
  - Я сама отведу нового сотрудника. Как вас зовут?
  - Миля... Людмила Николаевна.
  Парень сразу исчез в каком-то боковом повороте коридора. Мы прошли еще пару шагов, и методист открыла передо мной дверь. Оказались в прихожей, вдоль стен которой в ряд располагались разноцветные детские шкафчики с веселенькими рисунками, а посредине стояла деревянная скамья. Из прихожей прошли в большую комнату. В ней сразу бросился в глаза офисный стол, за которым сидела медсестра в белом халате и косынке. Перед столом полукругом были расставлены стулья, на них понуро сидели дети. Десять человек. Пять мальчиков и пять девочек.
  - Здравствуйте! - гавкнула методист. Дети вздрогнули.
  - Здравствуйте, Людмила Васильевна, - заискивающе улыбнулась медсестра. - Дети, поздоровайтесь.
  Дети вразнобой поздоровались, не испытывая к нам никакой заинтересованности. Гораздо больше их интересовали открытые полки с игрушками у противоположной стены и маленькие детские столики с альбомами, карандашами и конструктором.
  - Настасья Глебовна, вы проводите осмотр? Все здоровы? - еще раз гавкнула методистка.
  - Осмотр еще не успела провести. Спросила всех о самочувствии. Нет ли у кого с собой каких-нибудь лекарств.
  - И что? Нет?
  - Говорят, что нет.
  - Надо их шкафчики проверить и карманы тоже.
  - Карманы проверила, шкафы еще не успела.
  - У нас новый воспитатель, вот она этим и займется. Смотрите, Людмила Николаевна, это игровая зона, за той дверью спальная зона. Режим дня подробно расписан вот в этом журнале воспитателя. Будут вопросы, обращайтесь. Мне пора.
  Методист ушла. Какие там вопросы и обращайтесь, увижу - спрячусь.
  - Слова-то какие - режим, зона, - произнесла я.
  - Ничего, привыкните, - обнадежила меня медсестра.
  Дети молчали, смирно сидя на стульях, положив руки на колени, и глядя кто куда, только не на нас.
  - Обыск шкафов поручаю вам.
  - Зачем?
  - Как зачем? Лекарства искать!
  - Они их что, едят? Нюхают? Колют? - не поверила я. - В пять лет?
  - Во-во, еще как едят! Не знаете, что в ту пятницу произошло?
  Меня больше интересовало то, что произошло в этот понедельник, но я решила послушать и про пятницу. Медсестра поманила меня пальцем в прихожую, цыкнув на детей:
  - Сидеть тихо! Чтоб когда я вернусь, никто не шевелился!
  Мы вышли в прихожую, дверь не закрыли. Дети могли нас видеть, но не слышать. Раз видели, то вели себя хорошо.
  - В пятницу в этой группе работали два воспитателя. Только одна с понедельника в отпуске, а вторая уволилась, ушла в другой садик. Сегодня детей десять, а в пятницу было одиннадцать.
  - Куда один делся? Заболел?
  - Можно и так сказать. Вообще-то их по списку двадцать пять, просто сейчас все родители в отпусках, и детей в сад не водят. Тот, которого сегодня не хватает сейчас в реанимации.
  - Что произошло? - перепугалась я.
  - С мамашей ему не повезло, вот что произошло! У него с утра температура, видимо, была. Мать говорит воспитателю утренней смены: я оставлю вам лекарство, а вы лечите ребенка. Воспитатель отвечает: не имею права давать детям никакие лекарственные средства, отдайте медсестре, пусть она и лечит. Кстати это правильно. Мать говорит, хорошо, и все на этом. Так вот, мне она никаких лекарств не дала и о состоянии здоровья ребенка ничего не сказала. Эта ненормальная тайком дала ребенку целую упаковку таблеток и говорит: выпей две таблетки после завтрака, две таблетки после обеда, две после полдника и еще две после ужина, а две выпьешь, когда я тебя из сада приду забирать. Догадываетесь, что дальше случилось?
   Мне показалось, что догадываюсь, но я не призналась, и медсестра победоносно завершила рассказ:
  - Ребенок заигрался и забыл, а вечером перед приходом матери вспомнил и съел всю упаковку! Представляете, что было с воспитателем второй смены, когда ребенок вдруг ни с того ни с сего умирать начал? Хорошо, что я вовремя скорую вызвала. Дети мне сказали, что он таблетки съел.
  Молодцы дети, надеюсь, и мне что-нибудь скажут. Но садик очень необычный. Каждый день кошмары.
  - Так что шкафы обязательно проверьте!
  - Проверю! - клятвенно пообещала я.
  - Я пойду, если что - мой кабинет дальше по коридору возле выхода, на двери табличка.
  Медсестра ушла, а я вернулась в свою группу. Остановилась у стола, посмотрела на детей. Дети как дети, ничего особенного. Обычные стрижки, одежда, бантики, косички, шортики, сандалики. Дети смотрели на меня, тоже не найдя во мне ничего заслуживающего внимания.
  - Дети, меня зовут Миля...э Людмила Николаевна.
  Хотела добавить: доктор наук, профессор, так я представляюсь студентам, но вовремя вспомнила, что передо мной дошколята, которые в моих титулах не разберутся. Они рассматривали меня, и тут я вдруг поняла, что боюсь. До ужаса боюсь вот этих малышей, и не представляю, что говорить и что с ними делать. Но ведь меня дети любят, племянники во мне души не чают. Их друзья тоже на мне всегда виснут. Но тех мало, а с такой массой детей, как детский сад, я столкнулась впервые. Стоп, я же всю жизнь работала с людьми, студенты, это та же группа, почти как дети. Убедить себя не получилось, и я промямлила:
  - Дети, а как вас зовут?
  - Женя, Янек, Катя, Мила, Дима, Вадим, Миша, Тома, Вика, Кирилл! - прозвучало одновременно.
  - Ясно...
  Кудрявый мальчик поднял руку:
  - Можно мы пойдем играть?
  - Идите...
  Дети снялись с места, и я решила, что очутилась в урагане. Они бегали, орали, кидались игрушками, стулья вмиг оказались перевернутыми.
  - Дети, можно потише?..
  Никакой реакции на мои слова не последовало. Почему они смирно сидели и у методиста и у медсестры, а у меня не хотят? И как мне проводить опрос? Что это летит? Кукла? Ой, спасите меня кто-нибудь! Где ты, рыцарь на белом коне! На рыцарей мне не везло с юных лет, но спасение все же явилось в лице пожилой женщины, которая вошла в группу. Не рыцарь конечно, но хоть что-то.
  - Мои вы маленькие, мои вы хорошие! - запричитала она.
  - Седа Самсоновна! - кинулись к ней дети всей гурьбой, наперебой что-то рассказывая, и пытались обнять, оттолкнув конкурентов.
  - Да что же вы такие шумные маленькие детки, игрушки разбросали, а давайте их соберем и поиграем в интересную игру!
  Дети без дальнейших указаний принялись собирать игрушки и все то, что только что с таким усердием раскидывали. Седа Самсоновна подошла ко мне.
  - Новенькая?
  - Да. Я Людмила Николаевна. Вы - Седа Самсоновна? Спасибо! Как вы это сделали? Они меня не слушались.
  - Опыт. Научишься со временем.
  - У меня мало времени, пятница - последний день.
  - Как раз успеешь. У тебя, говорят, какое-то исследование?
  - Да, научное...
  - А мы уже все собрали! - перебили нас дети.
  - Умнички! - похвалила их моя коллега. - Но только воспитанные дети не мешают старшим разговаривать. Вы ведь воспитанные дети?
  Прозвучало громкое 'да!', чему я не очень поверила.
  - Тогда Людмила Николаевна сейчас поиграет с вами в очень интересную игру, - заявила Седа Самсоновна.
  - Я не знаю ни одной интересной игры! - в ужасе прошептала я ей на ухо. - Я вообще ни одной детской игры не знаю!
  - Ерунда! - отмахнулась она. - Все что угодно можно сделать интересной игрой. Проводи свое исследование, а детям скажи, что это игра, они поверят.
  Попробую. Если у Седы Самсоновны получается управляться с детьми, то и я научусь. Дети были снова усажены на стулья.
  - Скоро будет завтрак, а потом попроси себе помощников из подготовительной группы, они там хорошие дети, самостоятельные.
  Какая подготовительная группа! С этими-то сладить не могу!
  - Не прощаюсь, еще увидимся.
  Спасительница ушла, оставив меня опять с моим кошмаром в лице десятка детишек.
  - Дети, скажите, кто к нам только что приходил? Только поднимайте руки и отвечайте по очереди!
  Если дети на такой легкий вопрос не смогут ответить, то и не знаю, как мне быть. К счастью, дети оказались умнее, чем мне о них рассказывали.
  - Это Седа Самсоновна! Она воспитатель младшей группы! Она у нас была воспитательницей давно, когда мы были маленькими! А теперь мы выросли и она у других маленьких малышей.
  - Молодцы, - обрадовалась я, услышав связный ответ. - А теперь вспомните и расскажите мне каждый про свою маму.
  Это оказалось сложнее. Высказывания получились разные:
  - Мама мне конфеты купила!
  - Моя мама мне разрешила вечером мультики смотреть.
  - А мой папа уехал в командировку, к маме пришел чужой дядя, принес мне конфеты и разрешил всю ночь мультики смотреть! Только папе велел ничего не говорить, а то папа мне не разрешает долго мультики смотреть и много конфет есть.
   Все с завистью посмотрели на рассказчика.
  - Как зовут твою маму? - спросила я мальчика.
  - Мама!
  - Где она работает?
  - На работе!
  - Свое-то имя ты знаешь?
  - Кирилл Макрин.
  - Кирилл, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
  - Казаком!
  Так, надо срочно спасать исследование, пока дети опять не взбесились. Что-то мне тут говорили насчет завтрака.
  - Дети кто мне расскажет, куда идти на завтрак? Сейчас проверим, помните вы это, или нет.
  - Помним!
  Дети отвели меня в угол, где располагалась мойка и посуда. Они взяли какие-то ведра и кастрюли и мы всем скопом пошли на кухню. Там уже ожидали Седа Самсоновна, Артем Альбертович и пятеро самостоятельных детей, как я догадалась, подготовительная группа.
  Пока повара раскладывали еду по кастрюлям, ведрам и чайникам, Седа Самсоновна обратилась к высокой девочке:
  - Лерочка, надо помочь новому воспитателю средней группы, она сегодня первый день на работе, порядков еще не знает. Отправь в среднюю группу несколько человек, хотя бы до обеда.
  - Хорошо, Седа Самсоновна, сделаю.
  Проблему она решила быстро. Пока я пыталась понять которые из многочисленных ведер мои и заодно успокоить снова начавших шалить детей, откуда-то налетели человек восемь старших ребят, подхватили ведра, моих бесенят, меня, принеслись в нашу группу, накрыли столы, рассадили детей, накормили, и через пятнадцать минут даже посуда была помыта.
  - Теперь вы проводите исследование, а мы поиграем с детьми, - сказала мне девочка Лерочка.
  - Отлично! - обрадовалась я. - Дети! Сейчас будем играть в вопросы и ответы. Я буду вызывать вас по одному в прихожую, и задавать вопросы. Те, кто ответил, идут играть в конструктор, кто еще не ответил - сидят в уголке с игрушками.
  Это мне Янка так присоветовала опрос проводить, чтобы дети друг с другом впечатлениями не делились и не портили чистоту эксперимента. Если дети расскажут друг другу о чем их спрашивали - пиши пропало, одинаковые ответы гарантированы. Типичный допрос, в общем.
  Я поместилась в прихожей на скамейку, где и стала беседовать с детьми. В группе, которую мне было видно сквозь стеклянную дверь, была тишь да гладь.
  Опрос занял больше времени, чем я рассчитывала.
  - Как тебя зовут, девочка?
  Девочка пробубнила что-то, как мне показалось: милая и хорошая.
  - Я и так вижу, что ты милая и хорошая, я спрашиваю, как тебя зовут!
  После сверки с журналом воспитателя, списком группы и пятиминутного занятия по улучшению дикции и произношения, оказалось, что девочку зовут Мила Хорунжия.
  - Мила - это Людмила?
  - Нет, Милена!
  - Кто тебя вчера забирал из садика, Милена?
  - Я Мила!
  - Хорошо, так кто тебя забирал?
  - Любимый папочка!
  - Кроме тебя кто из детей еще был на участке?
  - Близнецы были. А Тома с Янеком вылезли под забором, и ушли за трактором!
  - Зачем?
  - Трактор вез большое такое дерево, с него ветки свисали, и они за них ухватились и пошли. Их подготовительная группа нашла и обратно вернула.
  Близнецы оказались не менее разговорчивыми. Отвечать на вопросы они согласились или вместе, или никак.
  - Мы с Милой не играем. Она нас вчера волчьими ягодами накормила. Сказала, что они съедобные.
  - Ты, дурак, их первый съел!
  - Сам дурак! Ты сказал 'ешь'!
  - Это ты, дурак, Миле поверил!
  Дима толкнул Вадима. Вадим стукнул Диму, тот пнул брата ногой. Я взяла обоих за шкирку, растаскивая в стороны.
  - Кто вас вчера из садика забирал?
  - Мама!
  - Нет, папа!
  - Мама!
  - Папа!
  Они что, маму от папы отличить не могут?!
  - А может бабушка? - издевательски спросила я.
  - Да, точно, бабушка!
  - А все-таки?
  - Мама сказала нас забрать папе, а папа сказал нас забрать бабушке! Ты, дурак, все забыл!
  - Сам дурак!
  Фамилия мальчиков оказалась, судя по журналу, Дураковы. Мать, кстати имела фамилию Семенова.
  Девочка Тома Гальская, прирожденная кокетка, так играла глазками, что я поняла - научить этому нельзя, такое дается только от природы.
  - Я вчера замуж собралась, - поведала она мне. - Но жених очень старый. Представляете, мне пять лет, а ему уже семь! Мама сказала, что молодой муж лучше, чем старый.
  - Тебя вчера из сада кто забирал?
  - Ой, не помню.
  - Мама? Папа?
  - У меня пока нет папы. Мама сказала, что нормальные папы на дороге не валяются, их искать надо!
  Янек Брус сразу заявил мне:
  - Когда я вырасту, то женюсь на Томе, или на Кате. Тома красивая, а у Кати зато есть велосипед.
  - Кто тебя вчера забирал из садика?
  - Братан с друзьями. Они сказали, что Тома лучше, а велосипед они мне на день рождения подарят. Но день рождения когда еще будет...
  В конце опроса у меня распухла голова.
  Дети с увлечением играли за дверью, а я, оставшись в одиночестве, перечитывала записи в своей тетради. Мне удалось составить с хронологической точностью план, кто из родителей и когда забирал детей. Ничего подозрительного дети не заметили. С детей взятки гладки, а вот почему никто из воспитателей не сказал мне про вчерашнее убийство? С медсестрой мы долго разговаривали, и с воспитателем младшей группы... Ни слово про вчерашнее убийство!
  Ладно, отвлекусь пока от ужасов и убйств. Я ведь обещала медсестре поискать неучтенные лекарства в шкафчиках. Как раз и время есть. Я стала открывать шкафы один за другим. Вещей почти не было, лето все-таки. Это зимой, наверное, шкафы забиты куртками, пальто и сапогами, а сейчас редко у кого висела даже легкая кофточка.
  Открыв очередной шкаф, мне едва не стало дурно, но я решила не падать в обморок, хоть и было от чего - прямо на меня с верхней полки катилась черная граната!
  
  ГЛАВА 3
  
  Эвакуация детского сада и близлежащих домов прошла быстро и без шума. Шумно было только один раз, когда я заорала не своим голосом. Меня услышали, прибежали, взрослые похватали всех детей в охапку и сбежали на улицу. Теперь, спустя полчаса, мы всем коллективом сидели в скверике на детской площадке через три квартала от нашего детского сада.
  - Ну, что ты, Людмила Николаевна, не надо так переживать, - с выработанным за годы работы безразличием успокаивала меня Седа Самсоновна. Мои трясущиеся руки и губы вызвали у нее желание меня поддержать.
  - Я думала, что мы все взорвемся, - прохрипела я.
  - Не волнуйся по пустякам. Вот однажды на территорию упал башенный кран с соседней стройки, и ничего, все обошлось, а ты из-за таких мелочей переживаешь. Подумаешь, граната. Сейчас саперы посмотрят, что там такое. Ты пока расслабься.
  - Как?
  - Посчитай детей, очень помогает. Их надо пересчитывать каждые пять минут.
  За малышей Седы Самсоновны отвечали дети подготовительной группы. Они разобрали себе по одному ребенку и играли с ними в песочнице и на качелях. Старшая группа во главе с Артемом Альбертовичем играла на дальней скамейке в слова. Моих я насчитала только троих. Поискала пять минут, нашла еще двоих на дереве. Аккуратно сняла их оттуда. Еще двое пришли сами и запросили пить. Предусмотрительные повара захватили с кухни чайник с компотом.
  Троих детей не хватало. Янек, Тома и Кирилл. Трактор поблизости не проезжал, уйти с площадки некуда, по дороге тоже никто не терялся. А если потерялись? Остались в детском саду и в шкафчики спрятались? А если там не одна граната? Я ведь не все шкафы проверила! Что я вечером скажу их родителям?! Я почувствовала, что помимо и так трясущихся рук и губ у меня начал дергаться левый глаз. Нервный тик.
  Потерянную троицу я разыскала под детской горкой. Хотела наорать, но сразу вытащить не смогла, а когда вытащила, уже успокоилась, глаз дергаться перестал.
  Артем Альбертович со старшей группой вспомнил слова на темы погода, имена, города России, теперь перешли к городам мира. Мои дети на предложение тихо посидеть удивились, но сели вокруг меня на каких-то детских качалках.
  - Расскажите мне что-нибудь интересное! - попросила я. Редкий случай для педагога. Чаще всего заставить педагога замолчать очень сложно, но у меня пересохло горло от страха.
  - Ко мне ночью Кощей Бессмертный приходил! - поведал нам Янек. - Я ему как врезал одной левой, так он и улетел!
  Девчонки восхищенно запищали.
  - А к нам ночью Змей Горыныч прилетал! - хором закричали близнецы Дима и Вадим. - Мы ему как врезали, так он и улетел!
  Они тоже получили от девочек группы заслуженный визг. Настала очередь Мишеньки. Он призадумался.
  - Ко мне ночью Баба Яга приходила, - вспомнил он.
  Кирилл развернулся к нему и вытаращил глаза:
  - Зачем она тебе такая старая?!
  Девчонки одобрительно фыркнули. Мишенька приуныл.
  - Не ной! Хочешь патронов? - предложил не жадный Кирюша.
  Патронов захотел не только Мишенька, но и вся группа. У меня снова задергался левый глаз.
  - Каких патронов? - охрипшим голосом прокаркала я.
  - Мой братан, когда из армии вернулся, гранаты принес, патроны и автомат! - доверчиво сообщил Кирилл.
  - Тебе жалко было гранату подарить? Друг называется! - врезал товарищу по уху Янек.
  - Ты чего дерешься?! Я гранату тебе в шкафчик положил! Ты бы открыл, а там подарок!
  - Ух ты, спасибо! Когда придем в садик, поиграем!
  С такими детскими играми я не то что до пятницы, до вечера не доживу.
  - И мы хотим патронов! И гранату! А автомат завтра покажешь? - загалдели дети, дергая Кирюшу со всех сторон.
  - Всем тихо! - у меня внезапно прорезался голос. Внимание на меня обратили не только дети моей группы, но и все находившиеся на площадке люди.
  Я схватила Кирилла и принялась его трясти во все стороны, вытряхивая карманы его штанишек, рубашки и курточки. Патроны полетели во все стороны.
  - Отпусти ребенка! - спокойный голос Седы Самсоновны растворил красную пелену в моих глазах. - Детей лучше вообще руками не трогать.
  - Он взорвется, патрон проглотит, - голос опять пропал.
  - Налейте ей кто-нибудь компотика! Кирюшенька, солнышко, отдай мне патроны. Молодец. А гранат больше нет?
  - Нет, только одна была, я ее Янеку в шкафчик положил.
  - Не повезло папе Янека, - стали обсуждать повара. - К нему уже поехали боеприпасы искать.
  Меня напоили остатками компота. Пока пила, у меня возникла неплохая мысль привязать детей друг к другу и водить за собой на веревочке. Тогда они всегда будут у меня на глазах. Я сосчитала детей и двоих не досчиталась. Уронила кружку с компотом и заметила их - Тому с Киром - тихонько сидевших в углу площадки у кустов. Не успела порадоваться, что нашлись, как Седа Самсоновна предупредила:
  - Быстро иди и посмотри, что они там делают!
  - Так вроде бы тихо сидят?
  - Запомни на всю оставшуюся жизнь: если дети притихли - значит они пакостят! Это правило работает всегда!
  Неугомонный Кирилл и Тома тихо ели грибы-поганки.
  - Выплюньте сейчас же!
  Дети обернулись ко мне с надутыми щеками. Я зажала им носы, они открыли рты и выплюнули грибы.
  - Дети, почему вы мне не сказали, что нашли грибы?!
  - А тут на троих не хватит!
  Вот мне очень интересно, кто-нибудь из воспитателей детских садов доживает до пенсии?! А я-то еще ругала своих студентов! Да они ангелы! Пусть сколько хотят кидаются чипсами на лекциях! Ни одного плохого слова им больше не скажу!
  Я взяла детей за шкирку, забыв, что их нельзя трогать руками, и отволокла к медсестре, которая весело качалась на детских качелях. Та отнеслась к моему рассказу безразлично, а я ждала срочный вызов скорой помощи.
  - Грибы? Поганки что ли? Не обращай внимания, у них иммунитет!
  У детей на поганки, или у поганок на детей?
  - Это как?
  - Они их и на территории детского сада все время жрут. Сколько травили эти грибы, кипятком поливали, солью сыпали, растут, заразы! Хоть что с ними делай. Грибы растут, а дети их жрут. Пока все живы.
  Я мрачно смотрела на нее и не уходила.
  - Хорошо, вернемся в сад, прополощу им горло марганцем и дам активированный уголь.
  - Договорились.
  В целебные свойства активированного угля я верила безоговорочно.
  В детский сад мы вернулись раньше, чем я думала. Узнав про патроны, к Гирлянде жаловаться и ябедничать был послан делегат - уборщица Светочка - и начальство пожаловало к нам на площадку само. Недовольно оглядело всех, особенно меня, и повелело возвращаться в детский сад, саперы уже уехали. Почему я начальству не нравлюсь? Никогда и нигде! Вот и у нашего декана я тоже не в почете. Зря надеялась на премию.
  В углу раздевалки я увидела тетрадь со своими утренними записями. Ой, мне же надо искать убийцу... По моему мнению, убийца тут совершенно не нужен, с такой жизнью неделей раньше, неделей позже... То есть все там будем... Из ступора меня вывели дети подготовительной группы, которые сообщили мне, что грядет общее собрание воспитателей в зале на первом этаже, куда я должна срочно явиться. Дети подготовительной группы пообещали мне присмотреть за моей средней группой, сходить на кухню за обедом, когда тот будет готов.
  Большой, метров сто, зал украшали черный рояль и картина с цветами на стене. Воспитатели - Седа Самсоновна, Артем Альбертович и незнакомая женщина неудобно сидели маленьких детских стульчиках. Методист Людмила Васильевна возвышалась над ними.
  - Заходите, Людмила Николаевна, - голосом, от которого захотелось повернуться и сбежать, позвала она. - Почему вы без блокнота и ручки? Как вы будете конспектировать?
  Я подумала, что вряд ли она скажет мне что-то такое, чего я не знаю, но вежливо ответила:
  - У меня очень хорошая память.
  Методистка не сочла это вежливостью, но зарождающийся конфликт замяла Седа Самсоновна:
  - Людмила Николаевна, я дам вам переписать свой конспект.
  Я благодарно взглянула на нее, она - укоризненно - на меня. Я уселась рядом с ней и стала слушать, остальные - записывать.
  - Я собрала вас затем, чтобы сообщить о действиях воспитателя в ситуации, требующей эвакуации детей. Сегодня все произошло хаотично, но такого больше не должно повториться. Итак, если поступил сигнал тревоги, что должен делать воспитатель?
  - Бежать с детьми! - сказали мы почти хором.
  - Нет! Сегодня вы проявили вопиющую безответственность! Итак, записывайте. При поступлении сигнала тревоги воспитатель обязан позвонить в отдел образования и узнать, куда следует эвакуировать детей. Затем воспитатель должен позвонить родителям всех детей и сообщить им адрес, где будут находиться дети. После этого воспитатель должен пойти на кухню и получить сухой паек на всех детей. При получении пайка в ящиках и коробках воспитателю необходимо разложить продукты в индивидуальные пакеты на каждого ребенка и подписать их.
  Воспитатели отложили ручки и смотрели на методиста.
  - Почему не пишите? Завтра у всех проверю!
  - Что-то еще?!
  - Самое главное. После всего этого воспитатель должен нарезать лоскутки белой ткани размером десять на пять сантиметров.
  - Зачем? - чей-то приглушенный шепот слева.
  - На лоскутках надо написать фамилию имя отчество каждого ребенка, его домашний адрес и телефон. Фамилию имя отчество отца и матери ребенка, место их работы с адресом, телефоном и паспортными данными. Кроме этого - адрес места эвакуации. Затем эти лоскутки с информацией следует пришить к одежде детей...
  - Пришить? - шепот сорвался.
  - Да пришить на каждый предмет верхней и нижней одежды детей.
  Воспитатели поняли, что методист не шутит.
  - То есть если у меня в группе двадцать три ребенка, то я должен каждому на трусы, майку, брюки, платье, куртку, шапку пришить эти тряпочки? - ошалел Артем Альбертович, у которого, видимо, с шитьем были нелады.
  - Совершенно верно. И такие же лоскутки засунуть в обувь детей.
  - Вы представляете, сколько времени это займет? - робко спросила я.
  - Положено действовать по инструкции.
  Да, конечно, а граната, воздушная тревога, или что там еще на нашу голову, подождет. Ой, враги не нападайте, я еще лоскуточки на трусы детям не пришила! Никто не смеется почему-то.
  - Итак, все записали? Завтра заучите конспект наизусть.
  Методистка закрыла папку с инструкцией и ушла.
  - Она часто так шутит? - спросила я.
  - Без шуток. Завтра будем по одному в ее кабинете наизусть сдавать как первоклассники!
  - Ой, а я записать не успел!
  - Что там надо с едой делать? Кто помнит?
  Помнила только я, медленно, слово в слово, повторив вслух речь методистки. Все проверили свои конспекты и сказали, что с моей памятью грядущий экзамен я сдам лучше всех.
  - Девочки-мальчики, что пишете? - в зал засунулось зеленоголовое опухшее чудовище, и я подумала, что методистка с ее шрамами очень симпатичная женщина.
  - Анжелика, ты что ли? - были немало удивлены воспитатели не столько ее приходом, сколько внешним видом.
  - А то кто же! Из отпуска на подготовительную группу вышла!
  - Что же бедным детям так не везет!
  - А моя напарница протрезвела?
  - К обеду? Вряд ли.
  - Вот незадача, как же я на больничный пойду? - огорчилось зеленое нечто.
  - Ты чего вообще сюда приперлась? - спросила Седа Самсоновна. - Позвонить не могла? Тебе теперь надо месяц в парандже ходить!
  - Как чего приперлась? Спорить будем?
  - На Кирилла?
  Так, это они все сейчас о чем говорят? На кого спорить? Кирилл в саду только один, в моей группе. И вот интересно, этот зеленый монстр не заразный? А то мало ли...
  - Я утром решила покрасить волосы, - рассказал нам зеленоголовый монстр. - И - бац! Аллергия! Жуткая!
  Не врет. Волосы вылезли, какие остались - зеленые. На лице, там, где текла краска, вспухшие малиновые пятна, глаза ввалились, вокруг них фиолетовые круги. Больно, небось, бедняжке, а такая жизнерадостная.
  Народ стал вытаскивать деньги из карманов.
  - Ты на кого ставишь? - спросили меня. Я не знала. - Давай деньги и скажи только да или нет.
  - Да! - сказала я.
  - Нет! - сказали все остальные, к которым присоединились и прибежавшие на шум другие сотрудники.
  - Ведите Кирюшу! - закричал кто-то.
  Уборщица Света помчалась за мальчиком.
  - Что тут происходит? - спросила я Седу Самсоновну. Она точно знает, не может не знать, давно здесь работает.
  - Мы поспорили, сделает Кирилл Анжелике комплимент или не сделает.
  - Не сделает, - бросив взгляд на Анжелику, сказала я.
  - Так ты же поставила на то, что сделает!
  - Разве?
  - Ты же сказала да! Все слышали! - влез в наш разговор Артем Альбертович, оказалось, что все слышали, и я попрощалась с проигранными деньгами.
  Кирилл, как мне сообщили, был мастер делать женщинам комплименты. При самой жуткой внешности он находил в женщинах хоть что-нибудь красивое. Даже методистке сделал комплимент, когда она свою шубу антимолью набрызгала. Сказал, что у нее духи необычные. В этот раз, по мнению большинства, комплиментов не будет.
  Кирилла привели быстро и он Анжелику испугался. Посмотрел на нее большущими глазами, несколько раз судорожно вздохнул и сказал:
  - Анжелика Вартановна, у вас цвет помады очень красивый.
  Деньги достались мне. Кирилла увели, грустный народ разошелся по делам, а я отдала выигрыш Анжелике:
  - Берите, вам на лекарство.
  Та отказываться не стала и попросила:
  - А кроме денег Катю в аренду сдашь?
  - Не поняла.
  - Средняя группа ведь твоя? Мне надо на вокзал за билетом, там очередь, а с маленьким ребенком пустят без очереди. Еще с моей рожей! Подумают, что заразная! Не волнуйся, Катю все берут на вокзал, чтобы в очереди не стоять! Через час верну.
  - Возьмите ребенка в младшей группе!
  - Так они ревут! А Катя просто ростом маленькая. И молчит. То есть ревет, но с ней уже репетировали, как надо реветь, чтобы пропустили.
  - Хорошо, - согласилась я. Авось пронесет и родители девочки ничего не узнают. - За это вы ответите на мои вопросы.
  - Сколько угодно. Спрашивай.
  Я проводила Анжелику с довольной Катей, которую мы забрали из группы, до ворот и вернулась в свою группу. Старшие дети уже ушли, а меня долго не было, и этой пересменой не замедлили воспользоваться мои чада. Когда я вошла, два стола были сдвинуты, на них лежала Вика, а Янек стоял над ней, замахнувшись большим ножом.
  - Нож-то у вас откуда? - на автопилоте спросила я детей, и только затем подумала, что надо бы на них заорать.
  - Мне Кирилл вместо гранаты подарил, - объяснил Янек, прервав замах.
  - Ясно. - Ничего мне не ясно! Но попробую выяснить. - Кирилл, у тебя забрали патроны. Про гранаты спрашивали.
  - Про нож не спрашивали, - ответил мальчик.
  - Давай ты мне сам добровольно расскажешь, что у тебя еще есть.
  - Ничего нет! Все отобрали! - заревел Кирилл, а вслед за ним и Янек, когда я отняла нож. Он не хотел отдавать, дергался, но отдал.
  И что теперь мне делать с этим большущим холодным оружием?
  - Ну, мальчики, вы будете ребенка доставать, или нет? - подала голос недовольная Вика, все еще лежавшая на столе.
  - Дети, что вы тут делаете? - наконец догадалась я спросить.
  - Роды принимаем, - был невозмутимый ответ.
  - Объясните?
  - У Вики будет ребенок!
  - Прямо сейчас? - я посмотрела на совершенно плоский живот пятилетней Вики. Вот когда начинаешь чувствовать возраст. Старею, однако. Молодежь на пятки наступает.
  Дети осознали, что я в ситуацию не въезжаю, и продемонстрировали мне побитую жизнью беременную куклу. Тома ловко подковырнула пальцем ее толстый пластмассовый живот, он отстегнулся и оттуда выпал маленький пупс.
  - Теперь вы поняли, откуда дети берутся? Их из живота у девочки достают! - дали мне дети информацию к размышлению. - Если у куклы есть в животе ребенок, значит и у девочки есть! Надо только живот разрезать и его достать! - галдели дети, радуясь тому, что я на них не ору.
  Я не орала совсем не от недостатка желания это сделать. Но, во-первых, у меня снова задергался левый глаз, а во-вторых орать хотелось не на детей, а на того идиота, который такие игрушки придумывает.
  - Отдайте нам ножик, а? - дергали меня со всех сторон дети.
  - Не отдам, - я на всякий случай подняла руку с ножом вверх. - Ребенок у маленькой девочки не достанется из живота. Только у больших тетенек достается.
  - Ну, мы только один раз быстро разрежем животик и все!
  - Что здесь происходит?!
  Лицо методиста Людмилы Васильевны надо было видеть! Она и так-то не фея, а при виде меня с ножом ее чуть не хватил удар.
  - Мы девочкам будем резать животы! - сказал Янек.
  - Не слушайте его, это просто я у детей очередной боевой трофей отобрала!
  Методист забрала у меня нож. Повертела в руках, порезала палец, разозлилась, стала искать крайнего, нашла меня.
  - Почему дети еще не в постелях?! По режиму дня сейчас сончас! Быстро все по кроватям!
  Дети решили, что лучше с ней не конфликтовать, видимо уже был печальный опыт, мгновенно разделись, сложив одежду на стульчики, и гуськом потянулись в спальню. Методистка проводила их тяжелым взглядом косых глаз, убедилась, что все лежат на кроватях в позе 'мумия фараона' и ушла. Ее уход дети сразу почувствовали и принялись кидаться подушками.
  - Дети, ну что вам не спится? - чуть не со слезами вздохнула я. Если бы меня сейчас накормили и положили спать, то дрыхла бы сном младенца.
  Мне надо записи опроса почитать, подумать, вспомнить, кто что сказал за день, попробовать сделать выводы...
  - В дверь не кидайте, стекло разобьете! - все-таки заорала я, когда самая меткая подушка впечаталась в дверь спальни.
  В группу вошла уборщица Света. Сразу оценив масштабы моей войны с детьми, и ничуть не сомневаясь в их победе ввиду численного превосходства, она удивилась:
  - Не можешь уложить детей спать? Так это же просто!
  Она порылась в шкафу, достала банку зеленой гуаши с воткнутым туда куском ваты, вошла в спальню и объявила:
  - Видите зеленку?
  Дети видели, и, кажется, не впервые.
  - Кто сейчас не уснет, тому зеленкой глаза намажу!
  Дети замерли в кроватях в позе 'я самая дохлая на свете мумия фараона, я сдохла уже давно, не трогайте меня, а?'. Светка повернулась ко мне, наслаждаясь своим педагогическим талантом. Вот как все просто, оказывается.
  - Кто посмеет открыть глаза - сразу налью зеленки! - закрепила Света достигнутый эффект.
  Дети испугались и уснули.
  - Чего стоишь? Тебя в зале ждут, там репетиция. Иди, я с детьми посижу.
  - Света, а можно их усыпить как-нибудь по-другому?
  - Можно сказку рассказать. Только я сказок не знаю.
  Зато я знаю! Все лучше зеленки...
  - Иди послушай Артема Альбертовича, он как раз заканчивает сказку и тоже в зал идет, - посоветовала уборщица.
  В старшей группе Артема Альбертовича была тишь да гладь, божья благодать. Дети тихонько спали, а он бродил между кроватями и занудно говорил:
  - Вот шел Иван Царевич по лесу, шел, шел, а дорога дальняя, а он все идет, а вокруг елки стоят, а он дальше идет, а там березы начались. Иван Царевич их обошел и прямо пошел, а там кусты, он их обогнул и все идет. А лес дремучий стоит, а он идет, все дальше и дальше идет...
  У меня чуть не слиплись глаза. Этот пацан гипнозу не учился? Артем увидел меня, выскользнул за дверь и мы пошли в зал.
  - Ты им какую сказку рассказывал?
  - Царевну-лягушку.
  - Заканчиваешь?
  - Нет, это я дошел до того, как он на болото идет!
  - Так это же в самом начале? Молодец, так мало рассказал за один раз.
  - Какой один раз? Я им третий день рассказываю! Планирую через две недели закончить!
  Талант у парня, надо учиться.
  В зале уже сидели Седа Самсоновна и женщина, которую я сегодня уже видела, представилась она Ниной Семеновной. Они на повышенных тонах обсуждали, кто из них Баба Яга.
  - Я буду Иваном Царевичем, - выбрал себе роль Артем. Что выбирать, тут без вариантов.
  Роль Бабы Яги на правах старшей получила Седа Самсоновна. Нина Семеновна решила стать Кощеем Бессмертным. Сказала, что у нее дома есть черный плащ и страшная маска, а черные брюки и кофта найдутся.
  - Я тогда буду Кикиморой, - порылась я в своем знании русского фольклора и выбрала подходящую роль.
  - Нет, ты будешь Василисой Прекрасной!
  - Я?!
  - Сарафан все равно больше ни на кого не налезет. Размер почти детский.
  - Какая из меня Василиса? Может лучше все-таки Кикимора?
  - Молчи и слушай сказку. Кощей и Баба Яга украли Василису, а Иван ее спас. Все понятно? Начинаем.
  Потом мне велели встать у центральной стены, ко мне подбежали обе воспитательницы, схватили за руку и потащили из зала. За другую руку меня схватил Артем и поволок в другую сторону, приговаривая:
  - Сгиньте, нечисть поганая, не видать вам моей невесты милой! Мне за нее полцарства обещали!
  - Сам отвали, а то русским духом на весь зал воняет!
  - Больно! - взвыла я.
  - Не так! Ты должна кричать: не достанусь я врагу окаянному!
  - Больно! Руки оторвете! Отпустите!
  От меня отошли. В плечах что-то хрустело, надо вспомнить анатомию, что там находится и как лечится.
  - Что тут за шум? Людмила Николаевна, почему вы кричите? - в зал россыпью бриллиантов вплыла Гирлянда.
  - Мы репетируем!
  - Да? Театр? Я недавно была в театре на манифесте актрисы Зубковой, там был такой шантаж! А что это у вас за тарелочка на голубой каемочке с яблоком?
  - Это бутафория!
  - Да? А так на яблоко похожа... Да, кстати, об утреннем инцесте...
  - О чем? - все-таки не удержалась я. - Об инциденте?
  Я думала, что только мои студенты путают слова инцест и инсайт. Первое означает кровосмешение, второе - озарение.
  - Я так и сказала. Мы написали устную информацию в органы. Принимаются все меры для того, чтобы эти последствия печальные реализовать в организационном плане. Так можно и сердечный инфаркт получить, от этих гранат. Людмила Николаевна, чтоб больше никаких находок. Это гарантирует нас от проблем.
  Сияющая в прямом смысле Гирлянда вынесла себя за дверь. Надо записать ее речь для новых поколений, а то забуду.
  - Не записывай, она каждый день новые перлы изрекает.
  Ой, я вслух сказала, надо за собой следить, пока кому-нибудь не нахамила. Так что там у нас со спектаклем? Я отказываюсь участвовать в спектакле с членовредительством.
  - Хорошо у нас все получилось, - похвалил всех Артем.
  - Хорошо, но мало, - возразили женщины.
  - А сколько надо? - заинтересовалась я.
  - Минут тридцать, можно больше.
  - Тогда нужен сценарий!
  - Зачем? Ты сказку разве не знаешь?
  - Эту сказку все знают! - отмахнулась я. - Бродячий сюжет. В каждой стране такая сказка есть. И не одна. Кто пишет сценарий? Я диктую.
  Я взяла бразды правления в свои руки, и дело заладилось, все более-менее уяснили свои роли. Репетировали еще полчаса, решили вставить музыку и включить в сказку детей подготовительной группы.
  - Когда будем показывать? - спросила я. Дебют все-таки.
  - Завтра. Еще раз в обед прорепетируем и покажем.
  - Я думала сегодня.
  - Сегодня у нас кукольный театр 'Красная шапочка'
  - Так ведь мы его не репетировали!
  - Зачем? Ты сказку разве не знаешь?
  Так, опять сначала. Надо прорепетировать!
  - У нас ширма есть, куклы: девочка, волк и старушка есть, когда дети проснутся, приводим всех в зал и показываем сказку. Делов-то!
  Ну, ладно, не в Большом же театре придется выступать. Пойду-ка я в свою группу, а то на душе неспокойно.
  Волновалась я зря. Дети спали в тех же застывших позах, Света понуро сидела у окна в группе, пододвинув к нему стул. Есть время спросить ее о вчерашних событиях, такая болтушка, как она, обязательно расскажет мне что-нибудь полезное об убийстве. Начать я решила издалека.
  - Чего-то ты, Света, грустная.
  - Ребенка своего вспомнила. Умер недавно.
  Я забыла напрочь про свой опросник и расследование.
  - Светочка, прими мои соболезнования, я не знала...
  - Да, и отец ему не помог.
  - Отец врач?
  - Инопланетянин!
  Воспользовавшись моим беспомощным положением (а как назвать мой ступор после такого заявления?), Света выложила историю своей звездной любви.
  Однажды она пошла в магазин и увидела, что возле него приземлилась летающая тарелка. Из нее вышел молодой красивый инопланетянин и предложил: 'Света, хочешь полететь со мной в далекую галактику?'. Света хотела. Вот она летала, летала, и залетела. Теперь ревет.
  Я вышла из оцепенения и попятилась. Глаз задергался. Если до завтра не пройдет, хороша будет Василиса Прекрасная с нервным тиком. Еще несколько мелких шагов и спина уперлась в медсестру. Как она вовремя вошла!
  - О чем беседуете, девочки?
  - Да вот Света летающую тарелку видела...
  - Да? И я тоже! Иду на той неделе с электрички на дачу мимо лесополосы, вдруг белый свет везде, и садится летающая тарелка!
  - И на ней огонечки светились? - взвизгнула Светка.
  - Точно! Такие все блестященькие! Так вот я подхожу...
  - Ой, мне надо срочно к детям! - опомнилась я и спряталась от них за стеклянной дверью спальни. Кончится когда-нибудь этот рабочий день?!
  
  ГЛАВА 4
  
  Кое-как накормив детей полдником без посторонней помощи (дети долго не хотели просыпаться, из-под ресниц поглядывая на банку с зеленой краской, пока я не догадалась ее убрать), помыв посуду и выслушав нытье Томы по поводу отсутствия подходящих женихов ее возраста, я решила провести опрос по второму разу. В первый раз ничегошеньки не поняла. Есть десять свидетелей, Янка клянется, что они видели убийцу, а они говорят, что не видели никого, кроме своих родителей. И что из этого следует? То-то же... Следует, что убийца кто-то из родителей. Тогда вопрос - зачем? Смысл какой-то должен во всем этом деле быть. Он и есть, но я его не поняла.
  В группу вошла Лерочка из подготовительной группы.
  - Я вам Катю привела!
  Интересно, почему Анжелика сама ко мне не зашла? Не хочет больше на вопросы отвечать?
  - Спасибо, Лерочка! Заходи, Катя!
  - А я зато днем не спала, а вы все спали! - сообщила детям Катя. - И еще каталась на рогатом троллейбусе!
  Дети позавидовали.
  - Людмила Николаевна, вас в зале другие воспитатели ждут. Вы идите, а я через пятнадцать минут приведу ваших детей в зал, - сказала Лерочка.
  - Откуда ты узнаешь, что прошло пятнадцать минут?
  - Так вот же часы на стене висят! - хором просветили меня удивленные дети.
  Вот что меня не интересует по жизни - это часы. Они у меня сразу ломаются.
  - Можно я возьму журнал воспитателя и посмотрю, какие мероприятия запланированы во вторник на вторую половину дня?
  - Конечно, Лерочка...
  Бывают же такие самостоятельные дети. Кроме Лерочки такими были все в подготовительной группе. В зале они уже расставили стулья в несколько рядов, придвинули к центральной стене ширму и разложили за ней кукол. Седа Самсоновна и Нина Семеновна делили роль Волка.
  - Отличная роль, почти нет слов! - восхищалась одна.
  - Вот я эту роль и сыграю! - радовалась другая.
  - Ишь, умная, Бабу Ягу себе отхватила, теперь и Волка тебе отдать?
  Насколько я помню, то меньше всего слов у бабушки, ее вообще почти сразу на первой странице съели. Больше всего слов у главной героини, в честь которой, собственно, и названа сказка...
  - Я правильно поняла, что я - Красная Шапочка? - прервала я затянувшуюся разборку.
  - Правильно. За ширмой книжка лежит, почитай пока, не мешай.
  - Зачем читать, я и так все знаю.
  Не вспомнить эту сказку - надо совсем себя не уважать.
  - Умная молодежь пошла! Может, ты еще и на рояле играешь?
  - Играю...
  - И рисуешь?!
  - Рисую...
  Как-то они на меня нехорошо посмотрели.
  - Подготовительная группа! Двигайте ширму к роялю! - приказала Седа Самсоновна.
  - Зачем? - насторожилась я.
  - Играть на рояле будешь. Создавать музыкальное оформление. Как какой-нибудь герой на ширме появится, так ты соответствующую музыку и заиграешь.
  - А как же я буду держать куклу, если я у рояля? Бегать туда-сюда?
  - Нет, за куклу не беспокойся, ее будет держать Нина Семеновна.
  - Так у нее своя кукла!
  - Так у нее две руки! Не волнуйся, справимся, не впервой! Красной Шапочке что-нибудь веселенькое сыграй, Бабушке - медленное, а Волку - марш.
  - Сойдет? - я наиграла маршевую мелодию. Без нот, по памяти.
  - Хорошая музыка, из какого фильма? Ты погромче только играй, - сказала Нина Семеновна.
  На вопрос ответил Данил из подготовительной группы:
  - Это марш композитора Джузеппе Верди из оперы 'Аида'.
  - Тебе что сказали сделать?! - гаркнула на него Нина Семеновна. - Привести в зал младшую группу! Вот иди и приведи! А не влезай в разговоры старших!
  Данил убежал, а она горестно покачала головой ему вслед:
  - Совсем подготовительная группа без воспитателей от рук отбилась.
  Седа Самсоновна положила передо мной набор цветной бумаги и ножницы.
  - Быстро сделай на ширме лес, пока дети не пришли.
  - Как?
  - Говорю же - быстро! Ширма серая, а нужен лес, вся сказка в лесу. Давай быстрей!
  За пять минут до прихода детей я успела вырезать из зеленой бумаги несколько крон деревьев, из коричневой - стволы, даже несколько цветочков, и все это прикрепила булавками на ширме. Дети остались довольны спектаклем, хотя музыка, которую я играла, была совсем не детской. По ходу действия иногда звучал голос Данила: 'Это же 'Принцесса Турандот'!', или 'А это из 'Ивана Сусанина'!'. После заключительных бурных аплодисментов мы вышли и раскланялись. Подготовительная группа опять принялась двигать стулья и ширму и разводить по группам младших детей.
  - Вам понравилась сказка? - спросила я у детей старшей группы.
  - Да, очень!
  - Дети, а о чем была сказка?
  - Не знаем, нам воспитатели не сказали!
  Нда, вот как. Надо рассказать. Все просто: Красная Шапочка пошла к бабушке... Я вдруг забыла про детей. Почему в голове засела бабушка? Какая бабушка? Убитая Софья Никитична была пожилой... Я выбежала из зала и, стараясь не наступить на детей, побежала в кабинет медсестры.
  Настасья Глебовна с уборщицей Светой любехонько сидели в медкабинете и обсуждали конструктивные особенности летающих тарелок.
  - Извините, что прерываю, но я случайно узнала, что вчера убили сторожа, а у нее родственники есть? Дети, внуки?
  Вот так вот. Не хотите мне говорить, молчите все, так я спрошу открытым текстом.
  - Зачем тебе? - с подозрением спросила медсестра.
  - Давайте скинемся на похороны, окажем семье материальную помощь.
  Услышав про деньги, обе собеседницы сникли.
  - Она была одинокая, у нее никого не было и деньги отдавать некому.
  - Нехорошо как-то, все-таки сотрудница, - не отступалась я.
  - Успокойся, Людмила. Она тут просто подрабатывала. Основное место работы у нее было другое.
  - Какое?
  - Не знаю. Денег не дадим, - закончила разговор медсестра.
  Все равно придется проводить опрос еще раз. Что-то я упустила в разговоре с детьми. Что там у нас дальше по распорядку и плану воспитателя? Высаживание цветов вдоль забора? Вот будем высаживать и беседовать. Вручив детям по маленькой лопатке и ведру, я вывела их во двор и задумалась о том, где же взять цветы или рассаду.
  - Куда это вы таким табуном да еще с лопатами пошли? - поинтересовалась Нина Семеновна, которая тоже выводила на прогулку свою старшую группу.
  - Цветы сажать. Только где их взять?
  - Негде взять. А дерево вам подойдет вместо цветов?
  - Подойдет! Где оно?
  - Сейчас выдерну.
  Воспитательница подошла к клумбе и твердой рукой выдернула из нее маленькое деревце. Оно, конечно, на цветочной клумбе было не к месту, но вот так взять и выдрать! Хотя, как я уже убедилась, воспитатели принимают любые решения быстро и без колебаний.
  - Бери! Дети, сейчас вас Людмила Николаевна будет учить беречь родную природу.
  - Спасибо! Дети, идем к забору сажать дерево!
  Дети непонимающе посмотрели на нас, но решили, что логика взрослых не поддается объяснению. Иначе как расценить наш странный поступок. И какая разница дереву, где расти, тем более оно само уже выросло на клумбе. Мы понесли поникшее дерево к месту его новой долгой и счастливой жизни. По дороге дети тихо и печально пели: 'Во поле береза стояла'. После слов: белую березу заломаю, Женечка спросила, зачем ее ломать. Я выкрутилась, ответив, что береза - лекарственное растение.
  - Теперь копайте яму! - сказала я, когда мы пришли к забору. Не самой же ее копать?
  Дети принялись ковырять лопатами землю в указанном месте.
  - Представляете, у меня день рождения тридцать первого декабря, и родился я тоже тридцать первого декабря. Вот совпадение! - поделился со мной Кирилл.
  - Копай яму! - напомнила я ему, но он не хотел.
  - А знаете, почему я не загорелый?
  - Почему?
  - Я бегаю очень быстро, меня лучи догнать не успевают!
  - Яму копай!
  - А знаете, как меня мама называет?
  - Как?
  - Большой парень!
  - Все дети копают яму!
  Томочка, быстро сообразив, что можно отлынивать от работы, разговаривая с воспитателем, бросила лопату и подошла к нам.
  - Я красивая? - спросила она.
  - Красивая, - сразу ответил дамский угодник Кирилл. - Ты блондинка.
  - Я уже скоро буду каштанкой!
  - Так! Что там с ямой? - строго спросила я, пока все не побросали лопаты, а то дерево засохнет.
  - Выкопали! - доложили дети.
  Ну, что они тут разворотили. Я оценила яму. Не очень глубокая, но сойдет. А что это за деревяшка торчит?
  - Дети, дайте-ка мне лопату!
  Я присела на колени и сдвинула детской лопаткой сгнившую доску на дне ямы. Этого быть не может! Невероятно!
  - Дети, хватайте лопаты, ведра, и бегом в группу!
  - А дерево брать?
  - Да не знаю я! Бежим!
  Янек все-таки потащил за собой дерево.
  В группе я посадила детей на стулья и стала резать на кусочки белую простыню. Я самая первая успела добежать до кастелянши и взять под расписку целых две списанные простыни. Седе Самсоновне и Нине Семеновне достались по одной, но я обещала поделиться.
  Минут через двадцать ко мне пожаловала делегация детей из подготовительной группы.
  - Мы уже все бирки с именами и адресами на одежду пришили! Нам повара помогли и Настасья Глебовна!
  Дети продемонстрировали пришитые на все предметы одежды белые тряпочки с анкетными данными. Не хватает татуировки на руке с номером, как в концлагере. Я, зато, успела подписать все тряпочки и даже пришила двоим - Томе и Янеку, который затащил дерево в группу и поставил его в мусорное ведро в туалете.
  - Мы пришли вам помочь, и иголки с нитками принесли! - сказала Лерочка.
  - Очень хорошо, пришивайте быстрее. Данил, сходи на кухню, спроси, когда получать сухой паек.
  Уйти он не успел, потому что в группу заглянули саперы.
  - И эти тоже сидят! Никого из сада выгнать не можем!
  - Не уйду! - взвилась я. - Мне еще двадцать восемь бирок надо пришить!
  - Чего, совсем больная! Выводи детей! Там ящик со снарядами!
  - Ну и что?
  - Как что?! Взорвемся сейчас!
  - Если за столько десятилетий с войны снаряды не взорвались, то еще час потерпят! Меня начальство с работы выгонит, если я план эвакуации сорву! Мне еще сухой паек получать, в пакеты раскладывать и всем родителям звонить!
  - Все одно и то же твердят! Как будто наизусть выучили!
  - Да, выучили. Помогите лучше бирки пришивать!
  - Вот недаром я с детства учителей не люблю! - проговорил один, подхватив двоих детей на руки.
  Зашли еще люди и стали брать детей на руки и убегать. За ними заглянула Людмила Васильевна.
  - Я не успела бирки пришить! - покаялась я.
  Она что-то промямлила и предложила тоже убегать, что я и сделала, прихватив с собой не пришитые бирки и нитки с иголкой, на улице пришью. Через пять минут весь детский сад снова сидел в уже обжитом утром скверике неподалеку.
  Я совершенно искренне ревела, а все меня успокаивали и опять поили компотом. Я почти всю ночь не спала, меня Янка расстроила, теперь с утра и до вечера вожусь с маленькими детьми. Они своими неожиданными поступками уже довели меня до нервного тика за каких-то полдня. И я еще имела совесть гневить богов и ругать своих студентов! Меня за это боги и наказали. Точно! Кому-то, наверное, пообещала поставить зачет автоматом и забыла. Я уже раскаиваюсь и обещаю впредь исправиться. Да чтобы я еще хоть раз в жизни о студентах плохо подумала! Ни за что на свете! Они самые замечательные в мире! Не подготовятся к семинару? Ну и ладно, сама им что-нибудь расскажу. Не выучат заданные темы? Ничего страшного, перенервничали, бедные, учиться тяжело.
  Не понимала я раньше своего счастья! Работать со студентами - самое большое счастье на земле! Их не надо кормить с ложечки, выгуливать, высаживать на горшки, пересчитывать по головам каждые пять минут и постоянно думать, не зарежут ли они друг друга прямо на лекции. Хотя с горшками я не права, моя средняя группа - уже большие дети, это малышей на горшки сажают. Но жизнь непредсказуема, доведется и с младшей группой поработать. Нет, не доведется, остановила я себя, до пятницы просто не доживу. Если своей смертью от инфаркта не помру, то застрелюсь добровольно. Пистолет поищу завтра, сегодня уже не могу. Найду обязательно или в шкафчиках, или в ящике с игрушками, или в унитазе, а не найду, так откопаю на участке, что мне стоит!
  - Ты не пробовала искать что-нибудь безопасное, например деньги? - сочувствовала мне Седа Самсоновна, услужливо наливая четвертую кружку компота.
  - Пробовала.
  - И как?
  - Плохо!
  Кто ей сказал, что искать деньги безопасно? Мне однажды хватило, едва ноги унесла!
  - Не плачь, все образуется.
  Ага, если живая останусь!
  - На меня начальство орало! И саперы! И не виноватая я, что нахожу всякую дрянь! - продолжала я реветь. Это все дети виноваты, между прочим, а не я, но какой спрос с пятилетних? А я вот она, орите на меня, люди добрые, меня мама в детстве орать в ответ не научила.
  - Да, саперы были сильно недовольны, сказали, что до утра будут сад обыскивать. А на методиста с заведующей не сердись, что взять с недоразвитых. Не ты ведь эти снаряды закопала.
  - Зато я откопала! Не везет мне не в деньгах, ни в работе!
  - Ничего, зато в любви повезет. Станешь старше, окончишь университет, а уже когда исполнится тебе года двадцать два - двадцать три, то и любовь подоспеет!
   Я после таких слов вообще зарыдала в голос. Сказать им, что мне двадцать семь? Тогда вообще решат, что конченая неудачница, жизнь прожита зря. А что, разве не так? За десятком детей уследить не могу.
  Реветь мне пришлось недолго. Начали приходить родители забирать детей. Были они нервные, испуганные, а увидев на детской одежде нашивки из старой простыни с написанными маркером анкетными данными, впадали в тихий ужас. Бабушку Димы и Вадима вообще пришлось отпаивать остатками компота. Родители прижимали к себе детей, словно год не виделись, и разговаривать со мной не стремились. Поскольку поговорить с ними мне надо было очень-очень, то пришлось привязываться, улыбаться, рассказывать, что я новый воспитатель, прикидываться глупой, спрашивать, кто приведет и заберет детей завтра, кто забирал вчера, чтобы я по незнанию и из-за плохой памяти не отдала детей чужим дядям и тетям. На память не жалуюсь, но говорить-то что-то надо.
  - Папа, это новая воспитательница Миля Никсовна! - едва завидев своего папу, закричала Катя Агафонова.
  - Кто?!
  - Нет, то есть Мика Никишевна!
  - Где их берут с такими именами? - переведя взгляд с меня на Седу Самсоновну, тихо пробормотал папа, недооценив мой музыкальный слух.
  Женечка Королькова собрала вокруг себя оставшихся детей и принялась рассказывать им сказку собственного сочинения, куда впихнула всех известных ей героев от Красной Шапочки до инопланетян.
  - Какая способная девочка, - решив поддержать творческое начало в ребенке, похвалила я девочку. - Ты когда вырастешь, станешь писателем?
  - Да! - подтвердила Женя.
  - Когда напишешь свою книжку, ты мне ее подаришь?
  - Нет. Продам!
  Хватит сказок на сегодня. Надо поиграть в познавательную игру, как утром старшая группа. Например, придумать слова на каждую букву алфавита. Игра у нас не получилась, потому что уже на букву 'Б' Кирилл сказал 'бабник'. И добавил: 'Вы мне утром воду не давайте, а то я напьюсь и икать начну!'. Дальше я решила не продолжать. Есть и другие игры, подготовительная группа мне рассказала. Например, белочки-собачки. Дети делятся на две команды и догоняют друг друга.
  - Дети! Разойдитесь на две стороны. Направо будут белочки, налево - собачки.
  Дети сразу разошлись, в центре осталась стоять только Томочка.
  - Тома, ты почему стоишь?
  - А я лисичка!
  К моей радости, вскоре папы забрали Агафонову Катю, Хоружию Милу и Мишеньку Дирюгина. Тому Гальневу, Женечку Королькову и Кирилла Макрина увели домой мамы. Близнецов забрала бабушка, Вику Дудкину - тетка. Как объяснила мне Вика, ее папа в командировке, мама болеет. Как перевели мне ее слова воспитатели - папа в тюрьме, а мама лечится от наркозависимости.
  - А теперь, внимание! - громко объявила воспитателям Седа Самсоновна. - Сегодня Янека забирает братик!
  Янек действительно остался у меня последним. На соседней скамейке бабушка близнецов допивала свой компот, а рядом папа Милы пытался отодрать от ее одежды конслагерские нашивки.
  - Во-первых: ну и что? А во-вторых: откуда вы это знаете? - спросила я.
  - Во-первых, сейчас сама поймешь, а во-вторых: кто начал детей приводить в понедельник, то всю неделю за ними и ходит. Почти всегда.
  Что я должна понять пока не ясно, но все воспитатели, повара, уборщица Света, медсестра пришли к нам с Янеком и сели рядом. Янек попытался вырваться и побегать по площадке, но его не пустили.
  Брат пришел в обнимку с двумя влюблено глядевшими на него девушками. Я поняла, что хочу его нарисовать. Прямо сейчас. Совершенная модель. Лицо, в котором нет ничего лишнего. Больше всего напоминает личико молодой царицы Нефертити, где ей семнадцать лет. Скульптор четырнадцатого века до нашей эры не окончил работу над головкой из песчаника, она теперь в Берлинском музее находится.
  Он, мальчик этот, настоящий? Ну, если поздоровался со мной, с небольшой издевкой, едва взглянув, то настоящий. Остальные бабы рассматривали его с большим эстетическим удовольствием. Мальчику не больше восемнадцати, а уже такое всеобщее женское преклонение. Загордится и гадом вырастет. Надо ему немножко самооценку снизить.
  - Мальчик, скажи родителям, чтобы вовремя присылали тебя за младшим братиком! Мой рабочий день закончился пять минут назад. Забирай Янека и впредь не опаздывай.
  Янек схватил старшего брата за руку, а тот смотрел на меня, не понимая, как я могу разговаривать с ним в таком недовольно-раздраженном тоне. Это с ним впервые, а у меня за день раздражения хоть отбавляй. Сейчас выплесну.
  - Ты вообще-то совершеннолетний? Я имею право доверить тебе ребенка?
  - Я всегда его забираю...
  - Если две красивые девушки неожиданно согласились с тобой погулять, то это не значит, что можно забыть про младшего брата.
  Девушки сморщили носики, а старший брат Янека посмотрел на меня с уважением, чего я не ожидала. Да ну его, видала я мужчин и получше этого сопляка.
  - Адрес и телефон я знаю. Позвоню через час. Если Янека не окажется дома, приду к вам вместе с полицией. Все понятно?
  - Понятно! - он несколько раз оглянулся на меня, когда уходил с Янеком и девицами с площадки.
  - За что ты его так? - ужасного обращения с местным кумиром от меня не ожидали.
  - Настроение плохое.
  - Все равно зря. Он хороший мальчик. Братика любит.
  - Согласна, - не стала возражать я. - Мальчик действительно очень красивый. Какой-то экзотический.
  - Ты еще старшую сестру Янека не видела!
  Не беда, у меня сегодня и так впечатлений выше крыши. Только еще уточню некоторые факты.
  - А мы точно не будем скидываться на похороны? - принародно спросила я.
   Медсестра тяжело вздохнула из-за моего упрямства. Все остальные сразу поняли, о чем речь и встали в позу 'денег не дам'.
  - Все-таки это не по человечески, похороны - святое дело! - не отставала я.
  - Эта дамочка сама могла оплатить похороны всего нашего детского сада, и сотрудников и детей, - сообщила всезнающая Седа Самсоновна.
  - Она всего лишь ночной сторож!
  - Видела, какое у нее кольцо на пальце? Ах да, ты же не видела... Камень почти такой же большой, как мой ноготь!
  Она выставила большой палец, ткнув им в каждого. Все закивали, соглашаясь. По мнению коллектива, имея даже одно такое кольцо, можно умирать спокойно и не задумываться о своих похоронах.
  - Странно, что кольцо не украли, когда ее грибом пристукнули! Меня когда допрашивали, я так и сказала - ограбление, а мне ответили, что ничего не пропало. Даже кольцо.
  Этого я не знала. Кольцо не взяли. Убили тяжелым грибом из скульптурной композиции 'веселые гномики' в холле детского сада, это я уже выяснила. Все согласились с Седой Самсоновной и стали расходиться по домам.
  Неужели рабочий день, наконец, закончился! Пора в аптеку за успокоительным. Самая нужная воспитателю вещь.
  В моей квартире творился еще больший кошмар, чем когда я утром оттуда уходила. Мне казалось, что хуже просто не бывает, но я ошиблась. Кажется, Янка выбросила половину моих вещей в коробках, хотя прибыло много каких-то стройматериалов.
  - Привет, Миля! Познакомься, это Махмед, а это Хаути!
  - Привет, парни! - обрадовалась я тому, что Янка нашла себе компанию, а не пьет в одиночестве.
  Но Яна выглядела трезвой, а ее приятели были все в краске. Кажется, ремонт начался. Отлично. Будет чем подруге заняться.
  Янка о чем-то беседовала с друзьями по-азербайджански. Я понимала плохо, хотя и полиглот. Если постоянно под рукой переводчик, то учить иностранный язык не очень хочется. Яна родилась и выросла в Баку. Когда ей было почти тринадцать лет, ее родители умерли, и внучку забрали бабушка и дедушка в Москву. В Баку Яна училась в музыкальной школе, но заканчивать пришлось в Москве. Там мы с ней и познакомились.
  Друзей-азербайджанцев у нее было хоть отбавляй, она и в азербайджанской диаспоре, кажется, состоит, несмотря на совершенно славянскую внешность.
  - Ну как там? - спросила Янка без уточнения, где именно, и так ясно.
  - Кошмар, - потерла я ладонями виски.
  - Что, меня все обвиняют в убийстве?!
  - Про тебя сегодня никто не вспоминал, не до того было. Скажи мне лучше, сколько весит грибок из холла?
  - Тот, которым Софью Никитичну убили?
  - Он.
  - Килограммов десять примерно.
  - Я так и подумала. Ты штангу когда-нибудь поднимала?
  - Ты же знаешь, что нет.
  - Знаю...
  Хаути и Махмед на нас не смотрели, а ходили с одной и с другой стороны у стены, разделявшей кухню и комнату. Стучали по ней и спорили о чем-то, вроде нужна она, или без нее можно обойтись. К единому мнению прийти не могли. Меня стена устраивала, я к ней привыкла, но мое мнение не в счет, я вообще консерватор.
  - Яна, ты мою кошку сегодня кормила?
  - Ой...
  - Где Милка?
  - Не знаю, с утра ее не видела.
  - Кисонька!
  Я выглянула сначала в одно окно, потом в другое. Кошка нашлась на толстой ветке растущего в пяти метрах от окна дерева. Она спала, обхватив ветку лапами и подстраховывая себя хвостом.
  - Миля, а ты Лапочку выгуливала?
  - Ой, нет, я сразу сюда пришла!
  - Быстро иди ко мне домой! Бедный песик весь день не гулял! И покормить не забудь. За твоей кошкой присмотрю, не бойся.
  Еще полчаса езды в метро, и я подходила к Янкиной квартире, из-за двери которой, едва я ее открыла, выскочил Лапочка, и понесся по лестнице вниз. Едва не сбив кого-то у входа в подъезд, пес выскочил на улицу. Я взяла поводок и намордник и пошла за ним.
  Нашла я его через двадцать минут, обойдя несколько дворов. Лапочка решил обидеться за то, что его поздно повели гулять, и, едва только я подходила к нему, отбегал от меня на несколько метров и садился ко мне спиной. Ходила я за ним долго, и это мне надоело.
  - Издеваешься, да, Алекс?
  Большущего Янкиного рыжего бесхвостого боксера с трогательными черными ушами звали каким-то очень длинным словом, которое начиналось с 'Алекс'. Но он отзывался на Лапочку. Зачем он был нужен Янке, я так и не поняла, к животным она относилась прохладно-спокойно. Лапочка Яну любил, а тех немногих друзей, которых она ему показала, включил в свою стаю.
  - Лапочка, пойдем домой!
  Он опять отбежал от меня.
  - Ну и бегай. Я ухожу. Да, без тебя. Покаюсь Яне, что ты от меня сбежал. Она сперва очень рассердится, а потом меня простит. А вот подумай, кому ты нужен? Одни хлопоты с собакой, а ешь ты целую кастрюлю корма в день. Кто тебя кормить будет? Все, я пошла.
  Я развернулась и пошла к дому. Не бегать же за собакой по всей Москве.
  Повернув за угол к темной в это время суток детской площадке и аллее, я каким-то шестым чувством почуяла опасность, а может просто увидела подозрительную тень. Я шарахнулась, завизжала и прикрыла голову руками.
  Тень дернулась, выронила кирпич, вскрикнула от боли, из-за вцепившихся в руку зубов, рычание, шум удаляющихся в быстром темпе шагов.
  Лапочка ткнулся носом в мою руку. Хочет, чтобы его погладили. Поглажу, заслужил. Укусил злодея и прогнал со своей территории. Кто же это был? Случайный хулиган, увидевший в темном переулке девушку и решивший стукнуть ее кирпичом? И такое бывает.
  Как хорошо, что когда-то Яна сказала Лапочке: защищай ее, она своя. Лапочка с напряженной холкой и торчащей короткой шерстью шествовал рядом со мной. Хорошая собачка. Куплю ему косточку.
  В Янкиной квартире, где я ориентировалась как в своей, сразу нашла собачий корм, насыпала в миску, в другую налила воды. Лапочка, радостно виляя остатками хвоста, сунул тупорылую морду в еду. Пока все хорошо. Я пережила свой первый рабочий день с детьми, сейчас только выпью успокоительного и спать. У меня еще три дня в запасе. И еще у меня есть три кандидата на роль убийцы.
  
  ГЛАВА 5
  
  Утро. Пьяный дворник, опираясь на метлу, пытается подмести территорию детского сада. Вика Дудкина жалеет его: 'Бедный дворник, у него такая тяжелая работа, он даже шатается!'. Как это она пришла раньше меня? Или ее тут с вечера оставили? Рабочий день начинается только через пятнадцать минут. Вот горе-то! Я еще от вчерашнего не отошла. И вставать рано в отпуске отвыкла. Разбудил меня сегодня Лапочка, запросившись на улицу. За что люблю свою кошку - ее не надо выгуливать.
  Я зевнула и пристроилась на скамейке. Вика села у меня под боком. Обе мы были сонными, а впереди маячили трудовые будни. Когда на ведущей к нашей площадке дорожке раздался нежный девичий голос, громко произносивший трехэтажные матерные выражения, я подумала, что мама Томы Гальской вслух читает словарь самой ненормативной лексики русского языка, но оказалось, что она знает этот словарь наизусть.
  К границе нашей площадки подошла Седа Самсоновна, которой тоже стало интересно, по какому поводу ухоженная куколка - мама Томочки - нецензурно выражается с самого утра. Все-таки не каждый день в детском саду такое услышишь. Вскоре мне тоже захотелось повторить вслед за Томиной мамой некоторые наиболее запомнившиеся выражения, когда выяснилось, что Тома нашла на участке использованный презерватив, и сказала маме, что это - шарик, и что она его сейчас надует. Вот мама и заорала. Седа Самсоновна погрозила мне кулаком, успокоила маму и отправила ее вместе с Томой к медсестре отмываться марганцем.
  - Ты голову сегодня дома забыла?! - напустилась на меня пожилая воспитательница, едва только Тома с мамой скрылись в дверях садика.
  - Что не так? - понять, в чем я с утра провинилась, я пока не могла.
  - Почему участок не прибрала?
  - Зачем?
  - Перед тем, как дети придут на участок, надо его прибрать. Возьми ведро, веник, совок, подмети, собери использованные презервативы, пивные банки, окурки, бутылки из-под водки, шприцы. Потом берешь соду, чайник с кипятком и идешь поливать грибы.
  На моем лице Седа Самсоновна прочла безграничную тупость и втолковала:
  - Ищешь, где выросли грибы, посыпаешь их содой и поливаешь кипятком. Можно еще ногами потоптать. Не изничтожишь грибы - дети вмиг найдут и сожрут.
  Я сначала подумала, что меня разбил паралич, потому что руки и ноги перестали двигаться, а глаза, наоборот, забегали, и, кажется, стали косить.
  - И еще обрати внимание вон на те кусты в углу участка. Если не хотите с детьми увидеть ожившую камасутру, то кинь туда веник, и крикни, чтобы они разбегались.
  - Кто 'они'?
  - Чаще всего подростки. Но иногда хоть кто. Лучше выходи на участок со шваброй, и если они на тебя кинутся, то отбивайся. Но они обычно сразу убегают.
  Куда это я попала? Здесь молоко за вредность дают? А прибавку к отпуску и к пенсии? И никто ничему не удивляется, одна я такая нервная. Оставив Вику на скамейке, я быстро пробежала по участку, собрала мусор в ведро, поковыряла шваброй в кустах, к счастью оттуда никто не выскочил, и вытоптала найденные в трех местах грибы.
  Вернулась Тома с красоткой-мамой. Та молча на меня посмотрела, сочла страшненькой неудачницей - старой девой, попрощалась до вечера и ушла.
  Бабушка привела близнецов, пожаловалась на слабое здоровье, не позволяющее ей поднимать ничего, тяжелее чайника. Потом мама привели Милу, и затем за несколько минут привели всех остальных детей. На площадке стало шумно, дети обошли грибные места, ничего там не нашли, кроме гашеной соды и столпились в песочнице.
  Последними пришли Янек со старшим братом. Седа Самсоновна высунулась из соседних кустов, а Нина Семеновна остановилась на дорожке, забыв про своих детей и делая вид, что любуется безоблачным небом над моей площадкой. Братик Янека был необыкновенно хорош, но мне было не до него, во-первых, а во-вторых, возрастной ценз, знаете ли, я никогда не была педофилкой. Да и первое впечатление оказалось более сильным, а сегодня я уже как-то к нему пригляделась, что ли.
  - Может надо чем-нибудь помочь? - топтался рядом братик Янека.
  Ага, пойди, малыш, презервативы собери и грибы полей.
  - Спасибо, не надо, - отмахнулась от него я.
  - Может для группы что-нибудь смастерить? Моя сестра - рукодельница.
  - Хорошо, если что-то понадобится, я обязательно скажу, - пообещала я больше для того, чтобы отвязался.
  Мальчишка ушел. Седа Самсоновна и Нина Семеновна смотрели ему вслед, пока я пересчитывала своих детей.
  - Он никогда братика в сад не приводит, только забирает. Поспать утром любит.
  Привычки красивого мальчика весь детский сад знал очень хорошо.
  - Зачем это он пришел? Неужели ты ему понравилась? - сами себя спрашивали воспитатели.
  - Запросто. Я вообще-то детям нравлюсь. А лучше бы - начальству! - согласилась я.
  - Попроси у него фотографию?
  - Зачем?
  - Повесим на стенку и будем любоваться.
  - Глупости. Он к вам каждый день живьем ходит.
  - И то верно. Я вот Янек на брата совсем не похож.
  По-моему, братья были похожи, и Янек к восемнадцати годам сменит старшего брата на посту покорителя девичьих сердец.
  Дети подозрительно смирно всей толпой сидели в песочнице. Правило гласит, что надо пойти посмотреть, и я пошла.
  - А у нас ежики! - обрадовали меня дети.
  Надо же, я действительно обрадовалась. Как мало человеку для счастья надо. Ведь могли в этой песочнице еще что-нибудь неожиданное выкопать.
  - Ежики зимой живут в нашей раздевалке под шкафчиками, а летом - за верандой.
  Два тяжелых жирных ежа бегали внутри песочницы, а я даже не заметила, когда они попались детям. Но факт - дети их изловили и играли. Ежи, если кто не знает, переносчики бешенства. Так-то вот, Миля Николаевна, сорок уколов в живот, или сколько их там сейчас делают, думала я, выгребая дергающихся ежей и отпуская их на волю. И кто сказал, что в Москве неблагоприятная экологическая обстановка? Покажите мне его, я ему под нос ежа ткну. В Сокольниках вообще лоси ходят, хорошо, что наш детский сад не там, вот счастье воспитателю - детей от лося отгонять.
  - На ежиков смотрим глазками, а ручками их не трогаем! Понятно? - строго спросила я. Дети согласились, а ежи драпанули за веранду.
  В песочницу дети не вернулись, а разделились на две группы, одна стала играть в космический корабль, а другая - в бомжей на площади трех вокзалов.
  На соседней площадке Седа Самсоновна играла с малышами в прятки. Поскольку возраст не позволял ей бегать, ползать и искать детей там, где они хотели бы спрятаться, то прятаться детям разрешалось только на ровном заасфальтированном пятачке площадью три на четыре метра. Но там даже в землю зарыться нельзя было из-за толстого слоя асфальта. Дети присаживались на корточки, закрывали ладошками глаза, и думали, что раз они никого не видят, то и их тоже никто не видит, а значит и не найдет. Воспитатель не разубеждала их весь год.
  - Где же мои детки? - причитала она, едва не спотыкаясь за неподвижно замерших детей. - Нет моих деток!
  Малыши притихли, молчат.
  - Куда же вы пропали? Что же я их родителям скажу?
  Малыши молчат, страсти накаляются.
  - Что же я без моих деток делать буду? Сейчас плакать начну! - все больше входит в роль воспитатель.
  - Вот мы где! - не выдерживают малыши и вскакивают.
  - Нашлись? Вот теперь я точно заплачу...
  Тем временем бомжи выгнали космонавтов из корабля и устроили на лавочке бомжатник. Космонавты не захотели искать другой корабль и решили отбить прежний. 'Ты, алкаш, куда в мой космический корабль залез, твой вокзал на другой скамейке!' - неслось над территорией детского сада. В результате вся группа передралась, мне пришлось их разнимать и наводить порядок.
  До завтрака мне удалось во всех подробностях рассмотреть гномов с грибочками в холле детского сада, и узнать что мне уже дали кличку 'Тротиловый Эквивалент'. Увы, прозвища вроде 'нежная фиалка' или 'прекрасная роза' мне не видать никогда. Порыться все-таки в песочнице? Отрою вход в какую-нибудь ядерную шахту. Почему бы ей не быть под нашей песочницей? Надо только хорошенько поискать. Получу кличку 'Ядерное Недоразумение'.
  Попросила детей полить цветы и покормить рыбок в живом уголке. Цветы полили томатным соком из кружки, а в аквариум рыбкам Мишенька вывалил тарелку каши. Корм он попробовал и решил, что каша вкуснее, а так как ребенок был не жадный, то не пожалел свою тарелку рыбкам. Остальные тоже захотели покормить рыбок завтраком, но я этому воспрепятствовала. Рыбки от каши чуть не передохли, пока я их вылавливала, пересаживала в стеклянную банку и меняла воду в аквариуме.
  Надо еще раз опросить детей и пойти проводить опрос в других группах, вчера как-то плохо получилось, бестолково. Завтра дети могут все забыть, да что там могут, наверняка забудут.
  - Почему вас зовут Николаевна? - опередили меня с вопросами дети, когда я посадила их на стульчики.
  - Потому что мой отец - Николай.
  - А я - Петрович!
  - А я - Алексеевна!
  - А я - Майоровна!
  - Стоп, это как? - переспросила я у Кати. - Как зовут твоего папу?
  - Товарищ майор!
  - Где он был в понедельник?
  - Он уехал неделю назад, а приедет еще через неделю. И привезет мне подарок.
  Так, товарищ майор вне подозрений. Мама Кати тоже сказала, что он в командировке. Поверю им на слово.
  - А нашу бабушку зовут бабуленька или баба Фрося! Мы вечером пойдем в парк, и будем пить воду из фонтана!
  - Не пейте из лужи, козленочками станете! - предупредила близнецов Женечка.
  - А мы с мамой однажды вышли замуж, и бабушка нам поменяла фамилию, - похвасталась Мила. - Но это было уже почти давно.
  День понесся стремительно. Я успела еще раз опросить своих детей, оставила их на попечение Лерочки и Данила из подготовительной группы, и пошла организовывать опрос в старшей группе. Нина Семеновна была счастлива и сбежала в магазин на пять минут. Вернулась через час. К тому времени я почти выучила имена девочек группы наизусть. Их в старшую группу по именам, что ли подбирали? Имя Мария-Елизавета было самым простым, еще запомнилась Травиата Пупкина, Вирджиния Хлебушкина и Олеандра Редька.
  - Так привыкла к этим забубенным именам, что привели новенькую девочку - Олю, а я ее запомнить не могу! - пожаловалась мне помощник воспитателя.
  Насчет странных имен у нее была своя теория. Помощник воспитателя считала, что чем более ненормальные родители, тем страннее они дают имена своим детям. Нормальные родители дают детям нормальные имена. Или хотя бы те, которые подходят к фамилии, и красиво звучат в сочетании с отчеством. В нормальности родителей девочек старшей группы она сильно сомневалась. Я тоже.
  Ничего познавательного мне в старшей группе дети не сказали. И в подготовительной тоже. Там я, наконец, увидела их воспитателя. Не совсем трезвая, вернее совсем нетрезвая тетка пыталась найти что-то в столе.
  - Куда ты лезешь, это для воспитателя место! - осадили ее дети.
  - Да? Ухожу... А я кто?
  - Воспитатель подготовительной группы? - предположила я.
  - Выпьем? - поступило от нее предложение.
  - Компот?
  Не хочу, я вчера его перепила. Не угадала.
  - Сок! Виноградный!
  Почти пустая трехлитровая банка нашлась в темном углу мойки. Выдали ее в прошлый четверг, но детям она не досталась, а была с тайным умыслом открыта и припрятана, на жаре через несколько дней получилось отличное вино, которое шло в дополнение к водке.
  - Людмила Николаевна, проведите с нами какое-нибудь интересное занятие! - попросили дети.
  - А как же ваш воспитатель?
  - Мы ее сейчас положим спать!
  Та без лишних возражений отправилась спать на пустую детскую кроватку. А для меня рассказать что-нибудь из древней истории - просто хлебом не корми.
  На обратном пути, проходя мимо кухни, я узнала, что из двух закрытых групп исчезли ковры. Высказывалось предположение, что они теперь обитают на даче заведующей. Она умудрилась и квартиру, и дачи (свою и дочерей) оборудовать мебелью из детского сада, и очень горевала, что в детском саду не положены двуспальные кровати - пришлось покупать самой, убытки. Она и свадьбы двух своих дочерей организовала на детсадовской кухне. Происхождение ее бриллиантов тоже объяснялось просто. Те родители, которые хотели видеть детей живыми и здоровыми, должны были лично доплачивать заведующей. Поскольку этого хотели абсолютно все родители, то небольшая сумма в месяц от каждого являлась регулярным и существенным дополнением к ее зарплате. С миру по нитке - заве брюлики.
  Репетировать сказку воспитатели договорились в сончас после пятиминутки. Дети подготовительной группы, те, кто в представлении не участвует, посидят в это время с младшими детьми.
  - Дети, какие вы знаете песни или танцы? - спросила я у подготовительной группы.
  - Тамара Евгеньевна учила с нами песню 'Веретенце', - ответила Лерочка.
  - Кто это такая?
  - Наш музыкальный руководитель. Она хорошая. Только она сейчас на больничном - сунула палец в мясорубку.
  - Понятно. Кто споет сегодня на празднике эту песню?
  - Я спою! - сказала Лерочка.
  - Ну и пей! - обиделись другие девочки.
  - Вообще-то у этой песни большой диапазон, - засомневалась я.
  - А я шепотом!
  - Стесняться будешь?
  - А надо?
  - Нет.
  - Тогда не буду, - пообещала Лерочка.
  Договорились, что споем вместе - я и еще шесть девочек. Еще дети знали какой-то веселый танец, и записи музыки, слава небесам, нашлись в музыкальном кабинете. Включать музыку поручили уборщице Свете. Когда я подошла к ней с просьбой, она как раз мыла лестницу. Я впервые увидела, что лестницу моют снизу вверх.
  До обеда я дожила относительно спокойно.
  - И вот царь Хаммурапи создал свод законов и стали все жить-поживать и добра наживать! - закончила я сказку.
  Дети спали, и я довольно огляделась. Учусь, однако. Вчера было хуже.
  Пора идти на очередную пятиминутку, которая проводилась в зале каждый день и длилась минут сорок.
  Я опять опоздала. И Гирлянда, и методистка уже были в зале, а перед ними на детских стульчиках сидели Седа Самсоновна, Нина Семеновна и Артем Альбертович. Все на меня покосились, и я змейкой скользнула на свободный стульчик.
  - Прежде всего, я хотела бы поблагодарить методиста за ту упряжку, в которой мы с ней едины! - начала заведующая. - Средняя группа - у вас девочки лохматые! Судя по их внешнему виду, они не очень прекрасны! Есть масса всего, что можно надеть на голову девочке! Воспитатели должны заниматься воспитанием детей и семейного очага. Вы должны сказать мне много помощи, чтобы мы были между собой счастливы. Старшая группа, переделайте оформление прихожей!
  - У нас красиво! - посмела возразить Нина Семеновна. - В виде подводного царства оформлено! Обои - волны! Занавеска с морем! И на стенах персонажи мультика про Русалочку!
  - Оформление группы должно нести смысловую нагрузку! - вступила в разговор методист. - А что у вас символизирует голая тетка, которая держит стенд 'Советы родителям'?
  - Это Русалочка!
  - Убрать!
  Воспитатели призадумались над тем, как сковырнуть со стены намертво прибитую гвоздями фанерную русалку.
  - Сегодня мы услышим ситуацию глазами отдела образования, - продолжала Гирлянда. - Надо провести спортивную неделю. Спортивные недели проводятся два раза в год - утром и вечером!
  - Эта неделя театральная, следующая - спортивная, - перевела методист. - В пятницу надо провести спортивно-театрализованное представление. До конца рабочего дня сценарий должен лежать у меня на столе. Останьтесь после смены и напишите.
  Все повернулись ко мне. Ладно, напишу.
  Проводив глазами исчезнувшее за дверями начальство, Нина Семеновна предложила:
  - Давайте скинемся, и купим им путевку на море. Хоть от них отдохнем.
  Артем Альбертович не согласился:
  - Давайте лучше киллера наймем!
  Тоска наша долго не продлилась. Разошлись по углам учить свои слова, Нина повторяла с детьми танец, а я с девочками - песню. Пели почти час.
  - Не забудете до утренника? - спросила я.
  - До конца жизни не забудем.
  Во второй половине дня показывали вымученный спектакль.
  Все участники уже были в своих костюмах, которые они взяли у кастелянши вчера в обед или сегодня утром. У меня на это ума не хватило, и я пока красовалась в джинсах и рубашке, а кастелянша была неизвестно где, и никто не мог ее найти.
  Девочки подготовительной группы в красных сарафанах и с красными лентами в волосах смирно стояли у стены в коридоре, потому что их выход был в самом начале, это, типа, подружки Василисы Прекрасной, с которыми она вышивает у окошка. Дети в костюмах лесных зверюшек тоже выступали в начале, но не сразу, а перед выходом Бабы Яги, чтобы всем стало ясно, что она живет именно в лесу, а не где-то еще. После своего выступления дети должны были остаться в зале, и заодно следить за порядком у малышей.
  Методист обошла всех, под ее взглядом дети еще сильнее вжались в стену, у которой стояли. Почему у нее лицо такое похоронное? Она разве не на детский праздник пришла?
  - У нее всегда такое лицо, - прошептал мне Артем.
  Это я что ли опять вслух сама с собой разговариваю? Здравствуй, шиза! Знала, что не надо мне идти в детский сад работать. Здоровье не то.
  - Какие тут костюмы у детей? - пересчитывала методистка. - Шапочки зайчиков, медведь, лиса, волк, лягушка. И поправьте Даниле голову, чтобы рот был по центру!
  Нина Семеновна поправила ребенку шапочку медведя.
  - Артем Альбертович, что это на вас за костюм? - продолжала критику Людмила Васильевна.
  - А что?
  - Кафтан очень длинный, надо было подол подрезать, а то на женское платье похож! Вы же мужчина!
  - Я не мужчина, я - воспитатель!
  Если бы методист в школе уроки истории не прогуливала, то знала бы, что кафтаны по своей длине отличались от современных мужских рубашек. Начальству в детском саду положено иметь высшее образование. Оно у них и было. У заведующей - сельхозинститут, у методиста - политехнический. Педагогика и рядом не стояла.
  Тут методист увидела мои джинсы и оскалила зубы.
  - Через десять минут спектакль, а вы еще не в костюме?! Мне что ли вместо вас сыграть Василису Прекрасную?!
  Артем воспринял слова всерьез и шарахнулся от нее, потому что в конце спектакля ему предстояло взять главную героиню за руку и приобнять за талию, но даже от этих невинных действий его передернуло, когда он представил на моем месте методистку. Так-то, милый, все познается в сравнении.
  Я только пожала плечами. Выгонят - уйду. Я уже почти все узнала, что хотела. Янка точно не причем.
  Наконец пришла кастелянша, у которой был ключ от кладовки, и дала мне сарафан. Что мне понравилось - он блестел. Я, как сорока, люблю все, что блестит. Знаю, что это признак плохого вкуса. Но я над собой работаю. Сарафан еле на меня налез, а я совсем не толстая, действительно, детский размер. Жал в груди, подол был коротковат, пастельные тона мне не идут, но едва я эти мысли озвучила, как кастелянша предложила мне заткнуться.
  - Все нормально, тебе в нем не замуж выходить, а детям без разницы, что на тебе надето, они заметят только то, что ты блестишь не хуже нашей Гирлянды.
  - Он мне в груди тесен!
  - У тебя и груди-то нет. Сейчас еще кокошник на голову наденешь!
   Кокошник, в отличие от сарафана оказался мне велик и сползал на нос.
  - Не беда, - утешила меня кастелянша. - Сейчас косу привяжу, и все нормально будет. Где тут у меня парик Снегурочки?..
  Прицепная коса оказалось блондинистой, и была привязана к белой шапочке из искусственного меха. Бесцеремонно оторвав ее, кастелянша какой-то летной завязала сзади в хвост мои волосы, подобрала их шпилькой кверху и привязала тяжелую косу. Сверху водрузила кокошник. Я взглянула в маленькое зеркало на стене.
  - Все, представление отменяется! Я в таком виде к детям не пойду!
  - И что не так?!
  - Спереди волосы одного цвета, а сзади - другого!
  Сзади висела снегурочкина коса, а впереди торчала моя темно-русая челка.
  - Нашла из-за чего переживать.
  Кастелянша сняла со своей шеи длинные бусы под жемчуг, вытащила из коробки булавки и принялась возиться над кокошником.
  - На лбу у тебя будут бусы в два ряда, у лица они спускаются, сейчас булавками закреплю, стой, не вертись, теперь сзади еще к косе бант надо привязать вот так, и на кокошнике его зафиксировать. Отлично! Все блестит, лица твоего почти не видно, губы помадой накрасить... Все! Если особо не приглядываться, то за красавицу издали сойдешь!
  Вот спасибо на добром слове! Но с моей точки зрения, подозрительная конструкция на моей голове была неустойчивой.
  - Как бы это все с меня не свалилось, - засомневалась я.
  - А ты головой не маши и ничего не свалится! Давай, пошла, вперед, на сцену!
  Как и предсказывала кастелянша, мой выход дети встретили восхищенным выдохом. Но не успела я искупаться в своей неотразимости, как Артем забыл слова.
  - Здравствуй, красна девица! - это он помнил.
  - Здравствуй, добрый молодец! Куда путь-дорогу держишь? - свои слова я знала, а чего не знать, сама вчера сценарий сочиняла.
  На это он должен был ответить: 'Велел мне мой батюшка родимый по свету странствовать, добрым людям помогать, людей посмотреть, да себя показать'. Это была его самая длинная фраза. Еще он говорил: 'Помогу я горю твоему!'. И в самом конце - 'Ну, Кощей, не уберешься восвояси, мой меч - твоя голова с плеч!'. Все остальное разыгрывали Седа Самсоновна с Ниной. Но видимо я переоценила и память, и актерские таланты Артема. Еще не надо было методистке перед спектаклем его пугать. Он посмотрел на меня, на детей, опять на меня и выдавил:
  - Послал меня батюшка!
  Я молчала, а моей зверской рожи не было видно из-за кокошника с бусами.
  - Батюшка меня как послал...
  Мог бы слова и выучить! Лодырь!
  - В общем, батюшка меня послал.
  Присутствующие в зале взрослые уже откровенно ржали, дети к счастью ничего не поняли, разглядывая наши блестящие костюмы.
  - Ну, как послал меня батюшка, так я и иду!
  Взрослые еще немного полежали под стульями, но дальше, слава богу, все пошло по тексту. К средине представления я почувствовала, что коса с моей головы отваливается, а одна из булавок, придерживающих бусы на кокошнике, расстегнулась и впилась мне в лоб. Итак, внимание, дети, сейчас ваша детская сказочка плавно перейдет в ужастик. Василиса внезапно облысеет, и кровь вот-вот потечет со лба. Пришлось сымпровизировать, и на вопрос Кощея, пойду ли я за него замуж, отвернуться и сделать вид, что реву, а самой в это время пристегнуть на место булавку, пока она не выколола мне глаз. Так как булавка плохо поддавалась, то ревела я долго, и дети уже начали возмущаться: убирайся, Кощей, папа, когда придет, сам на ней женится! Кощей в исполнении Нины обалдел, так как по сценарию я должна была с гордо поднятой головой ответить, что и слезинки он не дождется. Когда появилась Баба Яга и стала колдовать надо мной, я ей шепнула, чтобы она встала сзади и привязала на место косу. Та сразу сообразила, что все плохо, но опыт в подобных делах у нее был, и моя коса благополучно продержалась на моей голове еще пятнадцать минут.
  Дети были в восторге от спектакля, я хлебнула успокоительного, которое теперь носила с собой, наконец сняла с себя всю сбрую: и кокошник с бусами, и косу и сарафан. Хорошо-то как!
  - Я вам чуть спектакль не сорвала, - покаялась я.
  - Все отлично! Ты не видела, что у нас было на Новый год!
  - А что было?
  - Улет! - сказала Нина, а кастелянша, в коморке которой мы переодевались, заржала. - Тут работали три молодые воспитательницы, и все недавно замуж вышли, сейчас, если хочешь знать, все в декрете. Так слушай, У них были роли Вьюги, Феи и Снегурочки. Вот входит Дед Мороз. А он этих девчонок-воспитательниц в глаза до утренника не видел.
  - Как не видел?
  - Так. Он артист из театра. Заказали, он пришел прямо к утреннику, сценарий просмотрел, что ему стоит сыграть какой-то детский праздник. А все три воспитательницы в своих свадебных платьях. По роли-то они должны быть в белом.
  Дальше сквозь смех воспитателей и кастелянши я поняла, что Дед Мороз должен был обратиться к Снегурочке и сказать ей какие положено по сценарию слова. Дед сказал: здравствуй, Снегурочка, и увидел сразу трех девушек в белом. Кто из них Снегурочка, он не знал, а на лбу у нее не написано. Сама Снегурочка, естественно думала, что все обязаны ее знать, и ждала. Дед метался по залу и взывал: внученька, родная! Когда все начали хохотать, воспитательница наконец-то поняла, что надо подойти к Деду, подошла, и он обрадовался ей, как родной. 'Как же ты выросла, я тебя и не узнал!' - возвопил он. На этом злоключения несчастного Деда Мороза не закончились. В сценарии было написано: 'подарки под часами'. Часы, сделанные из большой картонной коробки, стояли прямо у елки. Почему Дед Мороз не обратил на них внимания - загадка. Но он пошел к обычным часам, которые висели на стене в углу. Весь зал по периметру был оформлен сугробами, сделанными из ваты, бумаги и простыней. 'Сейчас, дети, я дам вам подарки', сказал Дед, нагнулся, и вытащил из-под простыни огнетушитель.
  Под конец рассказа я хохотала громче всех. Но с эти дедом Морозом еще повезло, а в младшей группе эту роль должен был сыграть дворник, но он начал отмечать праздник еще накануне. Когда дети как положено три раза прокричали: 'Дедушка мороз!', а он не пришел, Седа Самсоновна, которая была ведущей праздника, выкрутилась, сказав, что дедушка далеко и не слышит. Праздник продолжался, пока все бегали по саду с криками: Где Дед Мороз? Кто-то из родителей их просветил, что деда Мороза не бывает, и пора бы воспитателям об этом знать. Дед нашелся в подвале в полубессознательном состоянии и был доставлен в зал, где его за три минуты показали детям, забрали мешок с подарками и увели обратно в подвал отмечать праздник дальше.
  Второй рабочий день подходил к концу, все дети были целые, я тоже (царапину на лбу от булавки мне медсестра замазала йодом). Моя группа вышла на участок, и играла в только что увиденный спектакль. На мою роль Василисы была выбрана Томочка, как самая светловолосая.
  - Я Кощей, я тебя украду! - замахал руками Кирилл.
  - Ты должна кричать, - напомнили ей зрители.
  - Помогите, пожалуйста, - застенчиво прошептала Томочка.
  - Тома, ты одна ночью никогда никуда не ходи, - посоветовала ей я. - Опасно, а кричать не умеешь.
  Тома обиделась и пошла в кусты репетировать. Через пару минут стало получаться лучше, только воспитатели с соседних участков прибежали и спросили, все ли у меня в порядке и не нужна ли помощь. Вытащила Тому из кустов и велела замолчать.
  Начали приходить родители за детьми. Все тихие, усталые, кроме папы Мишеньки. Он пришел в плохом настроении и сердито спросил:
  - Почему другие дети не хотят играть с моим ребенком?
  Я этого не заметила, некогда было, но, наблюдая второй день за Мишенькой, очень осторожно предположила, стараясь не задеть нежных отцовских чувств:
  - Возможно, но я, конечно, не настаиваю, это зависит от того, что ваш ребенок сам иногда невнимателен к детям, он часто употребляет слова 'эй ты, сейчас же', редко говорит вежливые слова...
  Папа поворачивается к Мишеньке:
  - Эй ты, сейчас же пойдешь домой и будешь учить вежливые слова!
  
  ГЛАВА 6
  
  Я сидела на унитазе возле своего подъезда, и все, кто шел мимо, на меня оборачивались. Раньше бы я засмущалась, но после двух дней работы в детском саду могла и на бельевых веревках повисеть. Подумаешь, какой-то унитаз, все равно лавочек у подъезда нет и сидеть больше негде, а если уйду домой, то мой унитаз сопрут. Янка с приятелями купили его, приволокли к подъезду, встретили там меня, идущую с работы, оставили его охранять, и убежали. Я села на унитаз и стала их ждать.
  Пришел Витек, увидел меня с унитазом, фыркнул, подумал, стоит ли ко мне ненормальной подходить, но подошел. Попробовал бы он уйти! Догнала бы. Я как раз собиралась зайти вечером к нему в гости. Витька я записала в друзья, а что он обо мне думал и куда записал, не знаю. Не спрашивала и не хочу.
  - Привет, Миля. Хорошо сидишь?
  - Да, у меня тут это, унитаз...
  - Ты его с собой носишь?
  Это он так шутит, да? Юморист фигов.
  - Конечно ношу, а куда же без него? Мало ли, где застигнет...
  - А серьезно? Что у тебя опять случилось?
  - Витек, да ты что говоришь! - попробовала я сделать большие глаза, но не получилось - заболела царапина на лбу и я сморщилась. - Что у меня может случиться!
  - Что угодно. Почему лицо разбито? - без разрешения протянув руку и откинув с моего лба челку, осведомился Витек.
  - Царапинка! Маленькая! Завтра заживет.
  - Откуда, я спрашиваю?
  - Бусы цепляла булавкой!
  - На лоб?!
  - А что, нельзя? - делано возмутилась я. - Это сейчас модно.
  Витек попробовал замолчать, но надолго его не хватило. Профессиональные привычки не спрятать, следователь все-таки.
  - Где ты была прошлые две недели? Я заходил, соседи сказали - уехала.
  И чего он ко мне прицепился. Вроде хороший парень, а ко мне у него недоверие и нездоровый интерес. Ходит и ищет подтверждения, что я куда-нибудь вляпаюсь. А я осторожная.
  - Правильно соседи сказали. Я уезжала с друзьями на природу.
  - С какими друзьями? Где эти друзья?
  - Э... так нету их...
  Меня так родной папа не допрашивал. Он мне доверял, в отличие от друзей. Они меня все время о чем-нибудь спрашивают, любопытные. Почему я всегда стараюсь на любой вопрос ответить правду? Не буду ему говорить, почему друзей нет. Это не обман, а недоговорки. Они, кстати, сами виноваты в том, что их нет. Не надо было себя плохо вести, планировать убийства, ограбления и пытаться меня обмануть. А я хорошая и добрая, вот так.
  - Так почему ты посреди улицы сидишь на унитазе? - любопытствовал Витек.
  - У меня ремонт, меняю сантехнику. Устроит такое объяснение?
  - Это новый унитаз, или старый?
  - Новый! Не видишь что ли, он в упаковке!
  - Домой надо отнести.
  - Он тяжелый.
  - Как же ты его до подъезда доперла?
  - Он тут стоял. Ну, его подруга с друзьями принесла. О, вот она, легка на помине!
  Яна с Махмедом и Хаути вырулили из-за угла, волоча какие-то тяжелые с виду пакеты со стройматериалами, и подошли к нам.
  - О, наша Миля не скучает в одиночестве! - обрадовалась Янка.
  - Миле вообще скучать некогда, она сильно занята, - согласилась я.
  - И чем же она занята? - невзначай спросил Витек.
  - Ой, я вас не представила!
  Встала с унитаза и познакомила их. Витек отвлекся на Янку и поздоровался с ее друзьями. Тему моих нескучных занятий я решила дальше не развивать. Все отвлеклись на знакомство и сами забыли. Потом мы вместе затащили в квартиру унитаз с пакетами. Кошку я опять дома не застала.
  - Вы с Милей давно знакомы? - нежно привязывалась к парню Яна.
  - Не очень.
  - И какие у вас отношения?
  - Дружеские.
  - Врет! - решила поиздеваться я. - Он жениться обещал.
  - Никто не знает, браки в общественных сортирах регистрируют? - вперив взгляд в мой унитаз, серьезно спросил Витек.
  - Ты же обещал в морге! - так же серьезно ответила я.
  - Мы не сходимся характерами, у нас разные взгляды на заключение брака!
  - Дорогой, я пересмотрю свои взгляды! - повесилась я Витьку на шею, а он меня стряхнул.
  - Давай проверим наши чувства.
  - Ладно, заканчивайте, хохмачи! - остановила нас Яна.
  - Вот так всегда, - тихо вздохнула я, прижав ладони к груди, - только соберешься замуж, а тебе подло и жестоко разбивают сердце... И где опять моя кошка?
  - А чем вы занимаетесь, Виктор? - не сводя глаз с парня, спросила Яна, понравился.
  - Он следователь! - опередила его с ответом я.
  Янка вздрогнула.
  - Яна, не бойся, он хороший.
  - Почему она должна бояться? - спросил Витек.
  Янка промолчала, я тоже. Витек не успокаивался. Хорошо, что парни его отвлекли, позвали в комнату посмотреть какой-то кривой угол, который они решили снести, не спросив моего хозяйского позволения.
  - Ты кого привела? - прошипела Яна.
  - Сейчас уведу.
  - И побыстрее!
  Пришлось сразу начинать ныть, что проводить меня, бедную, некому, а на дворе темно и страшно. Темно еще не было, но скоро будет, а я так жалобно смотрела на Витька, что он согласился довести меня до Янкиного дома. Мы вскоре ушли, к большой Янкиной радости.
  Витек почему-то был без машины, и добираться нам пришлось на общественном транспорте. Долго Витек молчать не смог и тряс меня всю дорогу, как грушу, а я отбивалась: живу какое-то время у подруги, присматриваю за ее собачкой, а подруга помогает с ремонтом. Почему? Как почему?! Дружба - это святое! Если я решила сделать ремонт, то все обязаны мне помогать, разве не ясно? Не ясно? Ну и зря.
  - Вить, а у меня к тебе важное дело! - закончила я речь.
  - С этого бы и начинала, я так и понял, что все к тому идет...
  - Узнай, пожалуйста, все, что сможешь про Софью Никитичну Талищеву.
  - Кто такая?
  - Так нет ее. Она умерла уже. В понедельник. В детском саду.
  - А ты с живыми хоть иногда общаешься?
  - Иногда общаюсь. С тобой, например. Я к тебе со всей душой, а ты!
  Я изобразила смертельную обиду, но парень не повелся.
  Мы почти подошли к дому, осталось пройти по самому темному месту между двумя почти впритык стоящими домами. Там, как назло, затеяли какой-то мелкий ремонт дороги. Стояли, перегораживая нам путь палки, с натянутыми красно-белыми лентами. Пройти можно только вдоль стены, там оставлен проход.
  Витек пошел первым, а я за ним, поэтому, и еще благодаря своей хорошей реакции, успела схватить его за шиворот, когда он решил свалиться в открытый канализационный люк. У Витька и реакция, и спортивная подготовка тоже была на уровне, он не свалился в люк с головой, а попал только боком и до пояса, быстро вылез с моей помощью, и принялся ругаться. Но, если по справедливости, до Томочкиной мамы ему далеко. Познакомить их, что ли, обменяются опытом, свой лексикон обогатят.
  Вдоволь наругавшись, он запросился ко мне мыться, смазывать зеленкой боевые ранения, да и спать уже пора, и чаю хочется, и вообще он меня провожал, значит, я ему должна. Я же стояла как молчаливый пень, раздумывая, что вчера на меня напали, а сегодня на пути моего следования оказался открытый люк. Конечно, с нашей действительностью и с моим счастьем это все могло быть совпадением, но не очень верилось. Две случайности - закономерность.
  - Иди домой, - сказала я Витьку. - Пустить на чай не могу. Лапочка тебя не знает.
  - У тебя появился Лапочка? Какой же парень согласился на такую кличку?
  - Не у меня, у Яны. Правильно кличка. Это не парень, это собака, боксер. Хочешь, чтобы он тебя плохо встретил?
  - Нет уж, хватит с меня за один раз канализации, собачьих укусов не надо.
  - Тогда до встречи.
  Витек, не приглашенный мной на чай и на что он там еще надеялся, похромал домой, а я пошла к Лапочке. Собачка вела себя хорошо, весь день ела и спала, а теперь хотела гулять. Я стояла у подъезда, а Алекс сам себя развлекал полчаса. Завтра встану пораньше и погуляю с ним подольше, пообещала я сама себе и мы вернулись в квартиру.
  Лапочка спал в зале на диване, антикварном, кстати, это было его законное место. К собачьей подстилке он относился с пренебрежением. Собачка взвалилась на диван, вытянула лапы и громко захрапела. У подруги весть дом был утыкан антиквариатом, как ежик иголками, но она к нему относилась без восхищения и почтения, хотя приглашала каких-то специалистов для профилактического осмотра и мелкого ремонта. Те, когда видели Лапочку на диване, выпадали из действительности.
  Я влезла в Янкину кровать, тоже антикварную, а так как моя любимая ночная рубашка осталась дома, и искать ее по коробкам было не комильфо, а у подруги я ничего брать не хотела, то уже вторую ночь спала голышом. Никто же не будет проверять, в чем я сплю на этой чудесной кровати с шелковым постельным бельем персикового цвета. Как говорила Коко Шанель: я надеваю на ночь несколько капель 'Шанель ?5'. Янкиными духами я вчера побрызгалась, а потом чихала всю ночь, да и Лапочка был недоволен, фыркал и мотал головой. Сегодня не буду.
  Зарывшись в одеяло, я думала о том, что сторожа убили тяжеленным десятикилограммовым грибом, и что поднять его среднестатистическая женщина не могла. Нет, то есть, конечно, могла, но не поднимала. Итак, ситуация: почти пустой детский сад, на площадке у единственного открытого входа несколько детей с воспитателем. Воспитатель средней группы (которая сейчас в отпуске), волнуется, потому что детей еще не забрали, а у нее через три часа самолет. Наконец бабушка забирает последних оставшихся близнецов, и они все вместе идут за калитку, где воспитательницу уже ждет муж на машине. Они сразу уехали в аэропорт, и вскоре были на другом конце страны. Бабушка не убийца, потому что не поднять ей этот гриб, она еле с палочкой ходит, ей почти восемьдесят лет. Воспитательница тоже не виновата, она в садик не заходила, и сразу уехала.
  Дальше - мамы Томы, Кира и Женечки и тетка Вики. Не тянут они у меня на убийцу. С виду хилые, невысокие, тяжелой атлетикой не занимались. Конечно они молодые, это да, и гриб могли бы поднять, но не поднимали. Сторожа стукнули по затылку очень быстро. Я попробовала поднять гриб, подняла, но с трудом. Быстро схватить тяжесть и стукнуть человека за те несколько секунд, что он от тебя отвернулся, у меня бы не получилось. Значит, не получится и у других женщин примерно моей весовой категории.
  Брата Янека отметаю, он от женщин недалеко ушел, да и с виду нет ему еще восемнадцати лет. У меня в вузе восемнадцатилетние студенты здоровые, как лоси, а этот нет. Наверняка ему в районе шестнадцати лет, или меньше.
  Остаются мои подозреваемые: отцы Кати, Милы и Мишеньки. Они все трое нормального роста и веса, десять кило спокойно поднимут и быстро стукнут. Только кто из них?
  Разумеется, убийцей может быть и кто-то пришлый, кто решил вдруг ограбить детский сад. Но только все местные знают, что брать там нечего, заведующая давно все вынесла. И еще бритва Оккама. Этот средневековый философ утверждал, что не надо заморачиваться, объясняя какое-либо явление, а надо искать самое простое объяснение. Я его нашла. Проще уже некуда. Остается самая малость - выяснить, зачем этому почти известному мужчине понадобилось убивать сторожа. Ведь если сторож работала в саду пару месяцев, то отцы уже могли ее увидеть и убить раньше. Что случилось именно в этот понедельник?
  Доказательств у меня все равно нет, и мои досужие измышления никто всерьез не воспримет. Давай-ка спи, Миля Батьковна. Что я и сделала.
  Сны почему-то получились эротические. По телу шарили мужские руки, шершавые пальцы погладили любимую царапину на лбу, двинулись ниже, и прерывистый шепот: 'Да! Ты ждала меня, Яна'.
  Ой, мамочки! Радость приключилась! На меня напал сексуальный маньяк! С такой великой радости я скатилась с кровати и щелкнула кнопку ночника на тумбочке. Царапина опять заболела. Что он сказал? Яна? Почему Яна?!
  - Ты не Яна, - констатировал совершенно голый мужчина в моей, то есть в Янкиной кровати.
  - Неа...
  - А кто ты?
  - Я ее подруга Миля, - представилась я.
  - Так, - прищурившись, потянул мужчина. - Теперь Яну в постели встречают голые девушки?
  - Не знаю, - абсолютно честно призналась я, кутаясь в стянутое с кровати покрывало.
  - Как это не знаешь? А ты тогда кто? - почесал он затылок.
  - Я ее подруга...
  - Слышал уже! Она что, ориентацию поменяла?
  - Не знаю!
  Если честно, то что меня в этой жизни не интересует - это Янкина ориентация. Почему он не верит? А ведь не верит, сразу видно. Надо все объяснить, пусть идет к себе домой.
  - Вот анекдот! Я прихожу к любимой девушке, а у нее в кровати другая девушка!
  - Так получилось.
  - Все так говорят. Ну, не ожидал! Вернее, такого не ожидал.
  - У вас все? А то я спать хочу.
  - Зачем же спать? Не будем терять времени, продолжим, а Яна к нам присоединится!
  - Нет! - заверещала я, когда меня вымотали из покрывала и бросили обратно на кровать. - Пусти, урод!
  - Так тебе же нравилось!
  - А-а-а!
  - Ррррр..., - в дверях вздыбив шерсть на загривке и неодобрительно глядя на нас маленькими глазками, стоял Лапочка.
  Мы отскочили друг от друга на разные стороны кровати. Только сейчас я поняла, что Лапочка этого мужика знает и пропустил. Значит это действительно Янин, хм, друг, так скажем, и ключ от дома у него есть. Зато теперь Лапочка был решительно настроен защищать меня, потому что рычит он на мужчину. Это очень хорошо.
  - Лапочка, ты что! Я же свой! - тихо увещевал пса мужик, всей спиной приникнув к спинке кровати.
  Собака речами не прониклась и тихо рычала дальше.
  - Вам уходить не пора? - успокоившись, спросила я.
  - Пора! - обрадовался он. - Отпусти!
  - Если я скажу Лапочке, что вы свой, обещаете уйти?
  - Что хочешь пообещаю!
  - Давайте пока с вами поговорим, если не возражаете.
  - Возражаю! - вскрикнул мужик, но песик, молодец, оскалил клыки, и тот притих.
  - Все равно поговорим. У меня много вопросов. Вас пригласила Яна? Именно сегодня?
  - Нет, она не знала, что я приду, - тихо ответил незваный гость.
  - А кто вы, собственно, такой?
  - Я - Аким. Зовут так... Только сегодня приехал с задания.
  - Не киллер, часом?
  - Нет, дизайнер интерьеров...
  - Да что ты говоришь? Милый ты мой! Как я тебя ждала! Никуда не отпущу! - не, сегодня мне точно прет. В канализации не утонула и дизайнер сам пришел.
  Мужик перепугался, и меня, кажется, даже больше, чем собаку.
  - Как там тебя, Мила, если ты про секс, то я сегодня уже не того...
  - А почему? - надула я губы, стараясь не рассмеяться. - Начинай, а собачка тебя покараулит!
  Мужик побелел, а я все-таки расхохоталась.
  - Лапочка, все в порядке, хорошая собачка, это свой дядя, он уже уходит. Не пугайтесь, Аким, Я пошутила. Имею право, кстати, вы меня первый напугали. Сейчас я дам вам адрес, и вы поедете к Яне, поможете с ремонтом, дизайнер, сказали, да? Компенсация за попытку изнасилования. Хотите мы с Лапочкой вас проводим?
  - Нет! Я на такси доеду!
  - Замечательно. Я завтра вечером зайду, проверю, как движется ремонт. Лапочка, успокойся! На место! Где у собаки место? На антикварном диване! Одевайтесь, Аким, только резких движений больше не делайте.
  Мой дизайнер быстренько собрал свои манатки и свалил за дверь. Я, похихикивая, замоталась в шелковую простыню, стянутую с кровати, и пошла на кухню. На столе стояла бутылка дорогого шампанского, букет цветов в виде сердца, и открытая коробка, в которой недавно были конфеты, но Лапочка коробку разодрал, а конфеты съел. Он на кухню не пошел, а сел у двери и сделал вид, что это не он съел, а другая собака. Где эта собака теперь, никому не ведомо.
  - Ладно, прощаю, спаситель мой, но ведь у тебя заболит живот!
  Алекс замотал головой на толстой шее, мол, ни за что не заболит, да и сколько их было-то, тех конфет? Так, на один зуб. А там больше нет?
  Я выглянула в окно - половина пятого утра. Уже не усну. Надо умываться-одеваться. Хорошо, что хоть кое-какую одежду с собой захватила. Теперь завтрак. С утра пьют шампанское? Даром досталось. Нет, одна пить не буду, а Алекс компанию не поддержит, он не пьющий. Выпила растворимый кофе, думая о том, что сегодня уже четверг, а Янке я пока ничем не помогла.
  - Ладно, где наша не пропадала! Алекс, пойдешь гулять? Да, я знаю, что рано. Не возражаешь?
  Лапочка был только рад, и гуляли мы с ним по пустому городу два часа. В темном ночью, а теперь уже светлом проулке между домами на канализационном люке лежала крышка, а ограждение исчезло. Быстро все отремонтировали. Так, думай, Миля, а то, похоже, скоро будет все плохо. Что я не заметила и не учла? Кто хочет меня прибить или покалечить? За мной следили? Ничего не заметила. Да и кому я нужна! Следили из-за убийства сторожа? Но это же не министр, а всего лишь сторож! Почему за мной? Не поверю, что следят за всеми воспитателями. Я появилась в саду на следующий день после убийства, и попала под подозрение? Возможно.
  В детский сад я пришла раньше всех, взяла швабру и веник и пошла в кусты на участке. Не успела подойти, как оттуда мне навстречу с визгом выскочила девица и три парня, все они на ходу натягивали штаны на голые зады, а из кустов в другую сторону, к веранде, семенили два колючих ежа.
  - Привет, ежи! - поздоровалась я. - А эти там что, ночевали, да? Веник уже можно не кидать? Все убежали?
  Что произошло в кустах, можно было только догадываться. Сделав все обычные для воспитателя детского сада утренние дела, как то: собрав презервативы, бутылки и полив содой грибы, я уселась на скамейку ждать детей. Ко мне подсела уборщица Света и принялась вспоминать холодную зиму, когда заведующая, глядя в окно, сказала: 'Посмотрите, какой белый пушистый снег падает на землю хлопьями и ложится белой пеленой!'. Воспитатели обалдели от ее красноречия, а она добавила: 'Ну-ка быстро все взяли лопаты, и пошли на уборку территории!'. Той же зимой в детском саду что-то приключилось с отоплением, и дети просили: пойдемте на улицу греться. На улице было минус двадцать пять градусов. Перезимовали отлично, играя в снежки и прыгая с пожарной лестницы в сугроб.
   Первым пришел Янек со своим хорошеньким братиком. Мне, в отличие от всех остальных эта хорошенькая мордашка была безразлична, слишком уж слащава, таких - открой любой модный юношеский журнал - толпа. Я тускло поздоровалась, вспоминая, поставила ли дармовое шампанское в холодильник.
  Мальчик топтался рядом. Ему в школу не пора? Ах, сейчас же каникулы. Шел бы он уже, а то Седа Самсоновна про малышей забыла, уже десять минут на него из кустов пялится.
  - А вам, правда, ничем помочь не надо? Вы только скажите, я помогу, - опять начал просить он. Грех расстраивать ребенка. Надо ему дело придумать, а то надоел.
  - У тебя, говоришь, сестра рукодельница? - призадумалась я о том, как заставить пацана принести пользу обществу в моем лице. У нас завтра мероприятие и по сценарию надо сделать оборудование, а мне не охота.
  - Да! Она все умеет!
  - Она сможет к завтрашнему утру сделать красивую коробку? Такую, как подарочная? Всю в картинках и ленточках? Такого размера, чтобы насыпать туда конфеты для шестидесяти детей? У нас завтра театрально-спортивный праздник, приглашаются все родители. Вон на стенде возле детского сада висит объявление. И во всех группах повесили тоже. Приходите завтра с сестрой и с родителями.
  - Сделает! Не волнуйтесь! Утром принесу!
  - Договорились, я на тебя надеюсь.
  Мальчишка обрадовался, словно я отрядила его спасти планету и пообещала стать дамой его сердца на ближайшем рыцарском турнире.
  Пока мы разговаривали, бабушка привела близнецов, а папа - Милу. Оставив детей, все пошли к калитке, им навстречу шел папа с Мишей.
  - Доброе утро, уважаемая Людмила Николаевна! - отчеканил Мишенька. - Я очень рад вас видеть!
  - Взаимно! - я покосилась на папу.
  - Учили вежливые слова! - доложил тот. - Малец ни фига запоминать не хотел, дети - гады, воспитываешь их, на... а им, твою... по...
  Все дети в сборе, а чувство на душе какое-то гадкое, словно надвигается что-то такое нехорошее, а откуда - не понятно.
  
  ГЛАВА 7
  
  Данил из подготовительной группы что-то рассказывал моим ребятам. Просто прелесть, эта подготовительная группа, что бы я без них делала. Мои все собрались вокруг Данила, а он за столом что-то рисует им на листочке цветными карандашами, объясняет, пальцем тычет. Я раз они заняты, схожу и посажу на прежнее место злополучное дерево, пока оно в мусорном ведре совсем не засохло. Взять детскую лопатку, дерево и вперед, не скучайте, дети, я быстро.
  Методист Людмила Васильевна, как древнегреческая богиня мести Немезида, настигла меня в коридоре у выхода из детского сада.
  - Куда это вы опять с лопатой идете?
  - Посадить дерево.
  - Нет, хватит уже. Ничего копать вы больше не будете.
  - Но дерево...
  - Я сказала, нет! - злобно заорала на весь коридор методистка. - Выбросьте его в мусор! И вы сейчас должны находиться с детьми, а не бродить по детскому саду!
  С начальством не спорят, но дерево было жалко. Разглядывая спину уходящей методистки, я не сразу заметила любопытную уборщицу Свету, слушавшую наш разговор из-за угла.
  - Хочешь, я посажу твое дерево?
  - Хочу. А в чем подвох?
  Я уже успела заметить, что Света не стремилась к активной и безвозмездной трудовой деятельности, а проще говоря, была лентяйкой. Из любви к природе она лопатой махать не пойдет.
  - Я посажу дерево, а ты поможешь Настасье Глебовне с уборкой в ее кабинете.
  - А как же дети?
  - Так с ними же Данил сидит! Ничего с твоими детьми не случится.
  - Идем. Я - к медсестре, ты - к дереву.
  Медсестра мне обрадовалась, узнав, что я пришла на замену Свете, сказала, что надо переложить папки из одного шкафа в другой и вытереть пыль. Ну, так это я за пятнадцать минут сделаю. Свету она в своем кабинете видеть не хотела, после нее надо было делать уборку еще раз. Медсестра помогать мне не стала, а сбежала по своим делам. Без нее справлюсь. Папки архива в одну сторону, детей, которые посещают детский сад - в другую. А вот и стопка папок детей средней группы, так, посмотрим, этих ребят я не знаю, они сейчас в садик не ходят, а вот эти десять в наличии. Да, все так и есть. Все правильно. А кто такая Милена Матвеевна Никоненко? Это что ли Мила? Но она Хорунжия! У меня и в журнале воспитателя записана фамилия Хорунжия! На мой вопрос ответила вернувшаяся через полчаса медсестра.
  - Все в порядке, просто ее мать вышла замуж, и ее новый муж сейчас занимается оформлением бумаг на удочерение Милы. Но, сами знаете, вся эта волокита с бумагами. Официально девочка Никоненко, но в журнале воспитателя средней группы записано Хорунжия. И девочке сказали, что ее фамилия Хорунжия, чтобы она потом не путалась.
  Понимаю, у меня самой в паспортном столе с именем приключилось недоразумение, но я считаю, что ребенок должен везде числиться по официальному свидетельству о рождении, а не по чьему-нибудь желанию когда-нибудь его усыновить. Но родителям, конечно, виднее. Моего мнения не спрашивали, если заведующая разрешила устроить путаницу в бумагах, то это ее дело.
  У одной моей одноклассницы была фамилия Лебедева. И вот однажды парень, который ей с первого класса нравился, но гулял он с другой, вдруг предложил ей выйти за него замуж. Она обрадовалась, вышла. Он взял ее фамилию, а когда стал Лебедевым, то развелся с ней и женился на своей давней пассии, которая взяла фамилию мужа, и их дети тоже родились под фамилией Лебедевы. Его фамилия раньше была Лысый, а ее - Ничья. Новоявленная супружеская пара спланировала все заранее, и посмеялась над наивной поставщицей красивой фамилии. Одноклассница горевала год, а потом плюнула и вышла замуж за нашего общего знакомого по фамилии Соколянский.
  В моей практике тоже несколько лет назад приключилось нечто подобное. Пришел студент и заявляет:
  - У меня предложение!
  - Насчет темы курсовой работы? - Ничего другого я, естественно, предположить и не могла.
  - Нет, к вам предложение. Я решил на вас жениться! У вас красивая фамилия, а у меня нет. Я возьму вашу фамилию! Поменяю паспорт.
  После выхода мною из ступора и остановки истеричного приступа хохота, пришлось ему объяснить, что для замены фамилии надо всего лишь написать заявление в загсе о смене фамилии, и жениться ни на ком не обязательно. Так что ситуация достаточно типичная. Через несколько месяцев тот студент принес мне похвалиться новый паспорт и свидетельство о смене фамилии. Еще принес букет цветов и коробку конфет. Цветы долго стояли на кафедре, правильно говорят, что если цветы дарят от души, то они долго не вянут. Конфеты мы съели в тот же день.
  В группе мои дети старательно перерисовывали каждый себе рисунок Данила. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы воспитателю жить не мешало. Поэтому спросила я просто так, чисто по привычке:
  - Что вы рисуете, дети?
  - Я им объяснил принцип работы доменных печей и нарисовал схему атомной бомбы! - гордо ответил Данил.
  - Так, дети, отдайте-ка мне все свои листочки. Не реветь! В штаны листочки не прятать! Когда вечером пойдете домой, я вам их отдам!
  Дома пусть хоть что делают, а здесь мне проблемы не нужны. Взглянув в образец - схему Данила - я поняла, что все нарисовано верно. Еще, тьфу-тьфу, не говаривала, соберут к вечеру атомную бомбу из подручного материала. А я-то еще считалась в детстве вундеркиндом! Сейчас таких, как я целый детский сад, куда мир катится!
  - Иди-ка ты, Данилушка, в свою группу, потом еще придешь, - погладила я ребенка по головке и вытолкнула из группы, не дав ему ничего возразить.
  Лучше я сама проведу беседу о животных, как записано по плану воспитателя на это утро. Дай бог здоровья прежним воспитателям, которые составили план работы на всю неделю. Жизнь, конечно, вносит в этот план свои коррективы, но это уже зависит не от меня.
   Дети были усажены на стулья, чего им совсем не хотелось. Так, начали по вопросам из журнала. Откуда их списали, интересно? Какое мое дело, раз записано в плане, то проведу по ним беседу.
  - Дети, скажите мне, какие птицы живут на птичьем дворе?
  - Вороны и попугаи!
  - А каких птиц вы еще можете назвать?
  - Ласточка и ластунь! Это ласточка-мальчик.
  - Какие насекомые самые трудолюбивые?
  - Тараканы!
  Хорошо, что сейчас не экзамен и они не студенты. Не сдать бы им экзамен. Заметив мой горький взгляд, Катя сказала:
  - А мы ездили к бабушке и видели настоящего живого шлагбаума!
  - А у меня дома хорошо! - заявил Миша.
  - И у меня!
  - А у меня лучше!
  - Нет, у меня!
  - Я домой хочу! - поделилась сокровенным Мила.
  - И я хочу!
  - И я!
  - Я тоже хочу! - с тоской сказала я. Мой тихий голос почему-то заставил детей замолчать и посмотреть на меня.
  - За мной мама вечером придет, и мы вас с собой заберем! - пожалела меня Женечка.
  Кирюша влез ко мне на колени, остальные дети тоже подошли, кто-то обнял и приник сопливым носом, кто-то гладил по голове липкой после леденца рукой. Вот спасибо за заботу. Но уж лучше я как-нибудь сама.
  В группу забежала Седа Самсоновна и застала эту трогательную картину. Усмехнулась, дала мне салфетку вытереть нос, отогнала от меня детей обратно на стулья и объявила:
  - Дети, завтра у нас будет праздник. Кто хочет в нем участвовать?
  - Я! - заорали все разом, забыв про меланхолию.
  - Пойдут те дети, которые хорошо себя ведут и слушаются воспитателей! - объявила Седа Самсоновна.
  Таких в моей группе нет, праздник отменяется. А есть ли вообще дети, которые хорошо себя ведут, слушаются воспитателей и родителей? Я пока не встречала. Если только их искусственно создать, с заранее заданными свойствами.
  - Еще нам нужны девочки на роль фей. Кто хочет быть феей?
  Все мои пять девчонок подскочили, подняв руки.
  - Так, сейчас выберу. Феей будут Мила и Женечка.
  - А мы?! - заныли остальные.
  - А вы нет.
  - Седа Самсоновна, можно вас на минутку...
  Я вытолкнула воспитательницу в прихожую, закрыв за нами дверь.
  - Пусть все пятеро будут феями! - попросила я.
  - Чего ради? Нам надо всего пять фей, столько же, сколько олимпийских колец. Ты же сама в сценарии так написала!
  - Да, но почему...
  - Потому что у Милы и у Жени есть красивые платья, а у других нет! В старшей группе самое красивое платье у Марии-Елизаветы, а в подготовительной группе у Маши и у Риты. Вот тебе и пять фей.
  - В подготовительной группе самая умная девочка - Лерочка. Она сыграет великолепно!
  - А платье ей ты сама будешь покупать? - осадила меня Седа Самсоновна, и я примолкла. - У кого есть костюм, тот и играет главную роль.
  - В детском саду нет костюмов?
  - Есть, но не в таких количествах.
  - Если заказать?
  - С нашей заведующей? Зачем тратить деньги на чужих детей, когда можно эти деньги спереть?
  Я промолчала, воспитательница ушла. Ничего, девочки, которые будут играть фей тоже очень хорошие, утешала я сама себя. Тем временем в группе начиналась массовая истерика девочек, не попавших в число избранных фей. Пришлось вмешаться. Цыкнув на задравших нос перед подругами Милу и Женечку, я провозгласила:
  - Дети, завтра у нас самое важное событие сезона - спортивная эстафета. В команде средней группы восемь человек. Кроме Милы и Жени. Они играть не будут. У всех есть спортивная форма?
  - Да! - перестали реветь обиженные девочки.
  Я так и думала, шортики и футболка, это вам не дорогое бальное платье. У каждого найдется.
  - Вы будете играть с командами старшей и подготовительной группы. Покажем всем, что мы - самая лучшая группа детского сада!
  - Да! - запрыгали дети.
  - А почему мы не будем играть? - стали дергать меня за руки Мила и Женя.
  - Вы будете помогать мне, и болеть за свою команду. Завтра все приносят спортивную форму, а вы - нарядные платья. Все ясно? И обязательно пригласите родителей!
  Дети поняли и стали обсуждать завтрашнее мероприятие.
  День завертелся как обычно, я металась между детьми, кухней, детской площадкой, беседами и занятиями. Близился обед. Оставив детей на попечение троих ребят из подготовительной группы, я пошла к Седе Самсоновне. Она усадила детей на ковер, и в ожидании, пока нянечка разберется с обедом, выбирала мальчика на роль Иванушки в нашем сегодняшнем спектакле. За два дня мне удалось убедить воспитателей, что формула: 'Сказку все знают? Пойдем и покажем' в некоторых случаях не работает. Кукольный театр - это одно, за ширмой можно по книжке читать и никто не увидит, а просто спектакль, это совсем другое, репетировать надо.
  Сегодня мы ставили сказку 'Сестрица Аленушка и братец Иванушка'. Аленушку должна сыграть девочка, а Иванушку - мальчик из младшей группы. Ребенок для этой роли должен быть тихим, послушным, и уметь разговаривать, а с этим в младшей группе сложности.
  - Кто расскажет мне стихотворение? - ласково предложила воспитательница.
  - Я! - поднял руку ребенок.
  - Ты разговаривать не умеешь, - отмахнулась она от него. - Вот лучше ты расскажи!
  Выбранный мальчик спросил:
  - Про что рассказать?
  - Про зайчика!
  - Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять!
  - Молодец! - получил он заслуженную похвалу. - А теперь расскажи про котика!
  - Раз, два, три, четыре, пять, вышел котик погулять! - решив видимо не рисковать, выбирая другое литературное произведение, громко отчеканил он.
  - Отлично! - обрадовалась Седа Самсоновна. - Иванушка у нас есть!
  - А кто сыграет Аленушку? Лерочка? - спросила я.
  - Она самая. Сарафанов в саду аж восемь штук. Не волнуйся ты за детей, если они умные, то какую-нибудь роль да сыграют. Не в костюмах дело.
  - Я, собственно, пришла не поэтому, - заискивающе сказала я. - Я ведь сегодня не нужна? То есть я же в спектакле не участвую?
  - Как это не участвуешь? - возмутилась коллега, словно я покидаю отчизну в тяжкую годину лихих испытаний.
  - Вы играете Бабу Ягу, Нина Семеновна сидит за ширмой и озвучивает печку и яблоню. Аленушка и Иванушка - дети. Гуси-лебеди тоже дети из подготовительной группы. Я не нужна, - перечислила я всех указанных в сценарии персонажей.
  - А избушка на курьих ножках?! - дополнила неучтенный персонаж Седа Самсоновна.
  Мне стало нехорошо. Роль Василисы с косой и прицепными ко лбу бусами сразу показалась замечательной. Как они собрались сделать из меня избушку?
  - Складывай своих детей спать и приходи в зал на репетицию.
  До чего я дошла... А ведь всю жизнь на отлично училась и докторскую диссертацию защитила. А меня гнобят методистка с заведующей, у которых в дипломе всего по одной случайной четверке, остальные трояки, сама видела копии их дипломов! Только не поняла, почему они лежат в шкафу у медсестры. И тупые они обе! Все воспитатели в саду их умнее. Да еще из меня который день подряд клоуна делают в прямом смысле этого слова! Я к театру очень прохладно отношусь. Ну, походила немного в детстве в цирковую студию, так ведь бросила же! Поняла, что мне это не надо. Знала бы, что будет каждый день то театр то цирк. Не хочу быть артисткой. Я вообще-то тихий преподаватель вуза.
  Дети лежали на кроватях, как рекомендует наука - на правом боку, положив руку под щеку, а я их усыпляла.
  - В Древнем Египте царь назывался фараоном. В четырнадцатом веке до нашей эры жил-был фараон Эхнатон. У фараона Эхнатона была жена - самая красивая царица в мире Нефертити. У них родилось шесть дочерей, а сына не было. Решил как-то раз Эхнатон молиться одному богу - Атону, богу солнца. В Египте тогда было много богов, в каждом городе свой, а фараон построил новый город и молился солнцу.
  Дети спали. И не угадать - потому что я так интересно рассказываю, или наоборот, занудно. Главное, что спят. Можно идти на репетицию. В зале меня дожидались пятеро мальчишек из подготовительной группы, три девочки-феи: Мария-Елиавета из старшей группы, Маша и Рита из подготовительной.
  - Мальчики, встаньте у стены. Вы завтра должны будете держать разноцветные кольца. Девочки, завтра у нас праздник, вы будете феями. Платья принесите прямо с утра! Смотрите, я встану здесь и махну волшебной палочкой...
  - А зачем? - спросила Рита.
  - Потому что я буду самой главной феей! Музой Мельпоменой. - Это вообще-то муза трагедии, но по нашей жизни самое то. - Не перебивайте старших. Как только я взмахну палочкой, то вы друг за другом потихоньку, никого не сшибая, не наступая друг другу на пятки, не дергая за платья, выбежите из этой двери. В руках у вас будут разноцветные кольца. Вы встанете вот сюда. Первая Рита, потом Маша, потом Мария-Елизавета, а за вами еще две девочки из средней группы. Завтра еще раз с ними прорепетируем. Делайте все правильно, а они за вами повторят.
  Я показала девочкам, где они должны стоять. Потом включила музыку, под которую они выполнили все движения. Разноцветные кольца они отдали мальчикам. После этого по сценарию наступает время коробки. Предупреждаю детей, чтобы раньше времени в нее не полезли и конфеты не съели.
  - Дети, вот на этом столике будет стоять большая красивая коробка. Я скажу такие слова: Феи, кто хочет мне помочь открыть коробку? Нужна одна девочка. Мария-Елизавета, Поможешь?
  - Да.
  - Тогда ты завтра подойдешь ко мне, и мы ее откроем. Все всё поняли?
  - Поняли!
  - Завтра еще раз прорепетируем. Феи, платья принесите!
  - Я обязательно принесу, - серьезно сказала Мария-Елизавета. - На плечиках, в чехле, и аккуратно повешу в шкафчик. И еще розовые туфельки принесу.
  - Молодец, ответственная девочка.
  - Я сегодня очень послушная.
  Всегда бы так. Все, первая репетиция окончена, детей я отпустила, а в зал уже заходила новая партия артистов - Седа Самсоновна с малышом-Иванушкой, Лерочка и Нина Семеновна.
  Ширму подготовительная группа уже поставила к стене. Яблонька в исполнении швабры, искусственного зеленого цветка, с навешанными на него яблоками из цветной бумаги и печка из коробки из-под консервов тоже наличествовали. Река - длинная голубая тряпка. Книга сказок лежала за ширмой.
  - Начинаем, - сказала Нина Семеновна. - Я буду ведущей, а когда надо будет озвучивать яблоню и печку, уйду за ширму.
  Все шло нормально, пока не вылетели гуси-лебеди. Их играли дети подготовительной группы. Кастелянша нашила для них накидки из списанных простыней.
  - По-моему, они больше похожи на привидения, - не удержалась я
  - Согласна, - кивнула Нина Семеновна.
  - Сейчас Людмила Николаевна на этих балахонах перышки нарисует!
  Да, нарисует, это они обо мне? Точно, обо мне. Нарисую.
  - Дайте ножницы, серую краску и кисточку.
  Все было незамедлительно принесено, и я устроилась за столиком. Работы на двадцать минут: разрезать на накидках внизу бахрому в виде перьев и слегка разрисовать. Ну и ничего, что египетские мотивы получились. Кому не нравится, пусть сами рисуют. Вскоре накидки сохли на стульях, а мне принесли несколько очень больших листов картона, кажется, в них когда-то был завернут холодильник.
  - А вот из этого картона надо быстренько сделать избушку на курьих ножках, - с видом 'а что тут такого?', поручила мне Седа Самсоновна.
  - Избушка, это ладно, а ножки как сделать?
  - Никак. Ты делай избушку себе до колен. А на ноги мы тебе мешковину намотаем!
  - Жжжесть...
  - Ну, приступай, у тебя больше двух часов. За детей не волнуйся, мы за ними присмотрим. Забыла сказать, избушка должна быть раскладная, а то ее хранить негде.
  Я полчаса ползала на полу по картону, вымеряя размеры. Получилась передняя и задняя стена, и крыша с боковыми стенами - длинный прямоугольник. Всего три части. По бокам соединяются проволокой, в шкафу нашла. Не знаю, для каких она там целей лежала, но ее уже там нет. Впереди прорезала открывающиеся ставни, получилось окошко. Картон коричневый, красить его почти не надо, только бревна нарисовать и их круглые спилы. А ничего так домик получился, и раскладной, как было заказано. Теперь надо его померить на себя. Влезть в него было сложно, но я справилась. Встала на ноги. Крыша голову давит, надо срочно где-то найти шапку. Спрошу у кастелянши, в ее запасах точно есть. Дышать плохо и ничего не видно. Вылезу, прорежу на уровне глаз в крыше круглое окошко, и изнутри кусок марли приклею, медсестра даст. И дышать можно, и меня не видно. Теперь бы вылезти.
  Вот с этим возникли сложности. В зале я осталась одна, помощи ждать неоткуда, кричать - прибегут, конечно, но засмеют. И как мне из этой душегубки вылезти? Если лягу, то сломаю избушку, и уже вряд ли встану. Я в панике заметалась по залу, чуть не снесла ширму и рояль.
  - А ничего так ножки!
  - Витек, ты что ли?
  Я изогнулась и высунула голову в прорезанное окошко, открыв лбом ставни. Голова все равно не поднималась, и видны были только его брюки. Пришлось сунуть голову обратно и разогнуться.
  - Привет, Витек! Я с тобой поговорить хотела! Меня хотят убить!
  - Этой избушкой, или вчерашним унитазом?
  - Помоги!
  - Как?
  - Сними с меня эту гадость!
  Изба поднялась над моей головой, сразу появился чистый воздух и открылся обзор. Витек поставил сделанный мой архитектурный шедевр на пол.
  - Хорошо-то как! Спасибо, ты настоящий друг. А как ты вошел, ой, то есть сюда всех пускают, а ты с заведующей разговаривал? - задала я все вопросы враз.
  - А как же. Вошел по удостоверению. Решил посмотреть, что ты тут творишь.
  - Я? Ничего!
  - А у меня есть знакомый сапер, он говорит, что ты каждый день сад минируешь.
  - Врет! То есть слегка преувеличивает.
  - Так все-таки, что ты тут делаешь? - спросил Витек, садясь на крутящийся стул у рояля.
  - Я провожу исследование по изучению восприятия промежутков времени детьми дошкольного возраста, - скороговоркой ответила я.
  - Это, я понял, официальная версия. Теперь озвучь неофициальную.
  - Это правда.
  - Тогда причем здесь сторож? И твоя подруга Яна?
  - Догадался? Не говори ничего заведующей! Мне еще сегодня надо смену доработать, и завтра целый день!
  - Жду. Рассказываешь правду, или вылетаешь отсюда прямо сейчас.
  - Ладно. Меня хотят убить.
  - Я постоянно от тебя это слышу, - не придал значения моим словам Витек.
  - На меня напали, когда я гуляла с Лапочкой, а на другой день на моем пути оказался открытый канализационный люк.
  - Нападений по Москве каждые день не счесть. А уж до открытых люков... Так это хоть с кем могло случиться.
  - Но случилось-то со мной! И сразу после того, как я решила помочь подруге найти убийцу.
  - Так, а вот теперь подробно и с выражением, - насторожился друг.
  Я уселась рядом на детский стульчик.
  - Я тут со вторника. Всех опросила, и детей и взрослых. Поняла, что Янка не убивала, она не поднимет десять килограммов!
  - Почему? Она девушка тренированная, спортсменка.
  - Знаешь, да? Все равно это не она. У меня на подозрении трое мужчин. Отцы детей из средней группы. Они крепкие, сильные. Они и больший вес поднимут.
  Витек крутанулся на стуле. Он вообще как сел на него, так и крутится. Лучше бы слушал умного человека, меня.
  - Теория твоя шита белыми нитками. Ты и сама это понимаешь, но не признаешься. Убийцу ищут. И найдут. А ты хочешь притянуть доказательства за уши.
  - Там просто некому больше быть убийцей.
  - Глупости. Кто угодно мог идти мимо и убить.
  - Но не шел! Это сделал кто-то из них.
  - Доказательств нет.
  - Ты меня злить пришел? Я и так злая! Иди, жалуйся заведующей, и выгоняй меня из сада!
  Витек пошел на попятный. Ссориться со мной он сегодня, видимо, не хотел. Прекратил крутиться на стуле и нежно так спросил:
  - Разве ты не хотела узнать про сторожа подробно?
  - Хотела!
  - Тогда сообщаю, что погибшая Софья Никитична Талищева являлась председателем совета директоров Бизнес Кредит Банка.
  - Да что ты говоришь! - обрадовалась я новым знаниям. - Это те самые Татищевы, про которых уже лет двадцать говорят?
  - Если не больше. Старик-банкир и его дочка. Софья Никитична которая.
  - Вот это да! - только и смогла сказать я.
  Имя, конечно, на слуху, но я и предположить не могла, что такая важная дама будет работать сторожем в детском саду. И что она здесь забыла? Чем больше вникаю в дело, тем больше вопросов, а должно быть наоборот.
  - Вить, скажи, а у нее дети были? Или внуки?
  - Никого, одинокая.
  - Объясни тогда, что она делала в этом месте? Ты у заведующей спрашивал?
  - А как же. Нарушил все инструкции. Заведующая знала, кого берет на работу. Небось, брюлик получила за молчание. Она сияет как помытая люстра из чешского стекла.
  - У нее кличка - Гирлянда, - сказала я, хотя вся была с головой в нерадостных мыслях. По всем показателям, нечего ей делать в детском саду, этой сторожихе. Ну, вот что она тут забыла? Смерть свою? А теперь у Янки проблемы, у меня тоже проблемы. Зачем так грузить незнакомых людей. Янка ей, предположим, не нравилась, а я причем?
  Все равно что-то нечисто с этой средней группой. То, что Софья Никитична к подобной работе не была приспособлена, это мы уже выяснили. Поэтому у нее и был бардак в зале. Но почему она все время сидела возле участка средней группы? Что она там высматривала? Детей? Всех или кого-то одного? Кого?
  - Вить, у меня сейчас спектакль, приходи вечером ко мне, поговорим, хорошо?
  - Кого играешь? Избу?
  - Ее, родимую.
  - Приличную роль не доверили?
  - Обижаешь! Я Василису Прекрасную недавно играла.
  - Ты?! Это тогда ты себе на лоб булавкой бусы приколола?
  В это время в зал заглянула моя тезка - повариха Людмила. Скорее всего, слухи о появлении незнакомого молодого человека уже распространились по саду, и она пришла на разведку. Посмотрела на нас и спросила:
  - Люда, а ты почему до сих пор не замужем?
  - Не берут, - как всегда честно ответила я.
  - Неправильно отвечаешь. Надо говорить - достойных нет!
  Витек внезапно вспомнил о срочных делах и убежал, а без него поварихе в зале стало не интересно. Так что за оставшееся до спектакля время я успела прорезать окошечко в крыше избушки.
  Спектакль прошел почти без происшествий. Постоянно разматывалась мешковина, которой были обернуты мои ноги, шапку я не нашла и крыша намозолила голову. Малыш, исполнявший роль Иванушки, так обрадовался бутафорскому яблоку, что за время спектакля почти его сгрыз, а так все нормально. Лерочка выступила идеально, наш выход с Бабой Ягой был встречен овациями, не зря я два часа старалась. Моя избушка была оценена строгими критиками на отлично.
  На вечерней прогулке дети играли в фараонов с коронами из игрушечных ведер, а я перечитывала тетрадь с записями опросов и думала, что упустила. Ведь есть какое-то звено, которое выпало из цепочки моих рассуждений. Завтра у меня последний рабочий день. Буду думать всю ночь, спать не лягу. Только зайду домой, Витек обещал прийти, вдруг еще какую-нибудь ценную информацию подкинет?
  Дома меня ждало бурное веселье.
  
  ГЛАВА 8
  
  - Настя, почему в твоей сумочке лежат мужские трусы пятьдесят четвертого размера?!
  Янкин голос звучал на весь подъезд, благо моя старая дверь была снята с петель и поставлена у стены, так что все любопытные могли происходящее и видеть и слышать. Похоже, свой вопрос подруга задавала уже не в первый раз, но ответа не получила.
  Мне тоже стало очень интересно, что делают мужские трусы в сумочке одиннадцатилетней Насти, и я осторожно заглянула в свою собственную квартиру. Она, как и всегда, представляла собой неприглядное зрелище. Кроме двери было выбито еще и одно из окон. Второе ждала та же незавидная судьба. Окно боялось этого, тряся от страха форточкой и позвякивая стеклами от ветра. Это уже на ремонт не похоже, это похоже на снос здания.
  В одном углу на ящике сидел Хаути и грыз печенье, вытаскивая по одному из пакета. У стены в комнате стоял Махмед, что-то на эту стену мазал и тер тряпкой. Зачем? Стена все равно уже чище не будет. Янка нависала над Настей, младшей сестрой моей подруги Елены. Почему вдруг Настя решила меня навестить? Мы не договаривались о встрече. Но решила и напоролась на Янку.
  - Ну, так что там у нас с трусами? - снова задала свой вопрос Яна.
  - Я тебе говорю, что мне надо купить трусы!
  - Еще одни?
  - Привет, девочки, - решила поздороваться я, а то как-то неприлично в свою квартиру без предупреждения входить, там все-таки чужие люди живут.
  - Полюбуйся на эту малолетнюю нимфетку, тьфу, нимфоманку, или это извращение как-то по-другому называется? - обвиняющим жестом ткнула Янка в Настю.
  - Расскажи про извращения, - сразу заинтересовалась та. - Нимфы, это же волшебницы?
  - Точно, еще какие, главное с утра до ночи.
  - А подробнее можно? А то Ленка мне все равно ничего не объяснит! - попросила Настя.
  - Э, девочки, а давайте еще раз про трусы, а то я не слышала, - вернула я разговор в прежнюю тему.
  - Представляешь, Миля, я заглядываю в ее сумку, а там лежат мужские трусы!
  - Зачем ты полезла в мою сумку? - крикнула Настя.
  - Ты сама сказала, что там пакет кошачьего корма!
  - Вот и брала бы корм.
  - Я и взяла. Трусы там на самом видном месте. Сложно не заметить.
  - Я же все объяснила, это папины трусы! - напомнила девочка.
  - Ну и семейка! - заметил Хаути, хрустя печеньем.
  - Нормальная у нас семейка, - надулась Настя.
  - Ага! В каждой нормальной семье дочки в сумках отцовские трусы таскают! - поддержала парня Янка.
  - Только маме не говорите! - завыла Настя.
  - Так! Хватит! Все молчат! - рявкнула я. - Настя правдиво и внятно отвечает на мои вопросы!
  Настя кивнула, соглашаясь. Янка притихла и отступила от ребенка.
  - Настасья, колись, зачем взяла трусы. Твоей маме ничего не скажу, обещаю.
  - Мой папа записался в бассейн.
  - Ясно, дальше?
  - Там сказали, что надо взять с собой мыло, мочалку, полотенце, резиновые тапки, шапочку и плавки. У него все есть, только плавок нет.
  - Допустим, а ты тут причем?
  - Мама говорит папе, сходи, купи себе плавки, а он купил семейные трусы. Мама стала ругаться, что в семейных трусах в бассейне не купаются. А он отвечает, тогда купи сама. Маме некогда было, и она поручила Лене. Лене тоже некогда, у нее сегодня свидание.
  - И она перепоручила тебе? - поняла я.
  - Да! Дала денег и велела купить плавки пятьдесят четвертого размера. А откуда я знаю, какие они? Вот я потихоньку из папиных вещей и утащила трусы. Они новые в упаковке, я куплю такие же плавки, а эти на место положу, папа и не узнает, что я их брала.
  - Все довольны? - спросила я у Яны с Хаути, они кивнули.
  - Настя, а кроме плавок тебе шуба нужна? - спросила я. - Чистая, в стиральной машинке постиранная.
  - Шубу?! В машинке?!
  - Так нужна или нет?
  - Давай!
  - Поищем вон в тех коробках.
  Шуба нашлась быстро, Настя ее примерила и осталась довольна. Шуба и вправду была чистой и не хрустела, не даром я на нее извела банку вазелина.
  - Все хорошо, только она мне в следующем году будет уже мала, - предположила девочка и загрустила.
  - Ну и что? - отмахнулась я, это уже не моя проблема. - Подаришь кому-нибудь.
  Шубу Настя сняла и положила в пакет, что-то в нем увидела и сказала:
  - Ой, Миля, это же я тебе должна подарок!
  - Зачем?
  - На новоселье, ну, которое после ремонта будет! Только я не удержалась и купила сейчас.
  Настя выволокла из прочного пакета цветочный горшок в виде толстопузой розовой свиньи. Свинья-горшок топорщил уши и смотрел на всех наглыми маленькими глазками.
  - Это тебе! Посадишь в него свой кактус, - предложила девочка.
  У меня, конечно, вкус не самый лучший в стране, но этот кошмар я бы не купила. Может, дождаться, когда она уйдет, разбить горшок и свалить все на кошку? Настя опередила мои мысли.
  - Я спросила в магазине, мне сказали, что горшок небьющийся. Твоя кошка даже если уронит его с подоконника, то он не разобьется. Правда, здорово?
  - Да, правда...
  И куда теперь деть этот ужас? Кактус пережидал наступившие тяжелые времена в старой кастрюле с отбитой эмалью. Залечивал отгрызенные кошкой колючки, восстанавливал цвет лица и ждал лучшей жизни. Дождался, бедолага. Что же ему так не везет-то? Кошка пытается жизни лишить, этот горшок опять же...
  - Я его сейчас пересажу! - воскликнула Настя.
  - Давай потом?
  - Мне не трудно!
  Настя насыпала землю из кастрюли в свинью, помыла кактус под краном, потому что он был вымазан известкой, и сунула в горшок.
  - Готово!
  Ой, жуть какая! Из свиньи торчит кактус. Надо все-таки попробовать разбить. Если с подоконника не получится, то из окна пятого этажа наверняка разобьется. Кошка, которая в это время аккуратно влезла в окно, считала так же. Кактус ей давно не нравился хоть в горшке хоть в кастрюле. Свинья не поддалась на удар Милкиной лапы и осталась на подоконнике. Кошка отступила, решив продумать стратегию. Села рядом с кактусом, щуря глаза, положив хвостик вокруг лап.
  Я подумала, что ремонт бесполезен. С Настиными подарками и Янкиным вкусом тут будет кошмар. Надо было Елену припахать, у нее единственной из моих подруг безупречный вкус, но она, прознав про ремонт, уже две недели от меня прячется.
  - Милка, кисонька, у твоей хозяйки все плохо, - честным грустным голосом тихо сказала я кошке, почесывая ее за ушком. - Меня все обижают. В доме ни окон, ни дверей. Ремонт почти не движется. Интерьер обязательно войдет в историю архитектуры. В раздел 'Убожество тысячелетия'. Хоть бы к зиме закончили, а то снег выпадет, и будем мы на этих руинах зимовать. Говорила мне мама, не связывайся с ремонтом, а я не слушала. Всегда надо маму слушаться. Все деньги на ремонт грохну, и нам есть нечего будет. Вот чувствую, что помрем мы с тобой голодной смертью. Я, кстати, есть хочу, а ты?
  Кошка, во все глаза глядевшая на меня весь монолог, тихонько мявкнула и вылезла в открытую форточку целого окна. Никто не хочет разделить со мной горе.
  Страдала я зря. На втором этаже соседи жарили на балконе шашлык. Поставили мангал, замариновали мясо и устроили пикник. Запах разносился по всему двору, я его учуяла еще на подходе к дому. Но у кошки нюх был лучше, и еще она прониклась моим пессимистическим настроением. Поэтому когда она вернулась ко мне, неся в зубах кусок хорошо прожаренного шашлыка, я решила, что с такой кормилицей не пропаду. Настроение сменилось на оптимистическое. Милка положила мясо передо мной, не слушая вопли соседей, которые кричали с балкона, что сделают с кошкой-воровкой, когда она им попадется.
  - Уже принесла не мышь. Делаешь успехи, Милка, хвалю. Ешь, пожалуйста, сама. Мне не хочется.
  - Да? - посмотрела на меня кошка, поняла, что это правда, и стала осторожно грызть шашлык, стараясь не запачкать мордочку и усы.
  В открытую, похоже, навечно дверь вошел Аким. Не обманул, пришел. Должен был ночью прийти. Или уходил куда-то? За ним вошел незнакомый брюнет с такой же, как сам, смуглой брюнеткой девушкой. И при взгляде на наряд девушки мне очень захотелось опустить глаза и покраснеть. Наряд отсутствовал почти полностью.
  Однажды ко мне на экзамен пришла студентка в купальнике. Раздельный такой белый купальник, трусики - стринги и бюстгальтер из веревочек. По справедливости сказать, сверху она была замотана в прозрачное парео, но вид ее от этого скромнее не стал. Экзамен шел уже два часа, я была злая, голодная, уставшая, окна кабинета выходили на южную сторону, кондиционера не было, декан в начале рабочего дня наорал на меня ни за что. И вот сижу я все такая неадекватная, а тут вдруг впархивает юный стройный неодетый ангел с цветком в распущенных волосах и ромашками на шлепанцах. В прозрачной сумочке никакого намека на учебники и конспект. Нельзя сказать, что она отвечала хуже всех, но я все равно ее завалила. Зато когда она пришла на пересдачу, то я ее не узнала - юбка в пол, блуза с длинными рукавами, аккуратная прическа и не следа косметики на лице. Поставила я ей нормальную оценку, поговорили, она в прошлый раз, оказывается, расписание перепутала, думала, что экзамен будет принимать мужчина.
  - Всем здравствуйте! - громко сказал Аким, перекрикивая вопли со второго этажа. Могли бы уже забыть про этот несчастный кусок шашлыка, который доедала моя кошка. Жмоты.
  - Привет, милый, - проворковала Яна. Остальные кивнули.
  - Это мой друг и его жена. Они учатся в Москве, сами с востока.
  Ох уж эти освобожденные женщины востока, даже такая раскованная девушка, как Яна смутилась при виде гостьи. Не каждая русская отважится в таком виде выйти на улицу. Ну да ладно, если муж не возражает, то какое мое дело. Гости принесли разной еды и выгружали ее на ящики. Хорошие, однако, люди. И одежда у них ничего так. Я подошла поближе, чтобы схватить что-нибудь со стола побыстрее, кошка тоже подошла с той же целью.
  - Представляешь, подруга, - пошептала мне Яна. - Этот Аким такой милый! Спасибо, что вчера сказа ему, где я.
  - Не за что.
  - Какой порядочный парень! Прямо из аэропорта позвонил мне домой! Молодец, что дала ему адрес, он прямо ночью сюда приехал! Такие парни сейчас редкость.
  - Точно, ты права.
  - Наверное, сильно в меня влюблен, я такие вещи сразу чувствую. Как считаешь?
  - Тебе виднее.
  Не говорить же ей, что ночью все кошки серы и все бабы одинаковы.
  Не успела на столе появиться еда, как к нам пришел сантехник. Ура, хоть унитаз поставят, а то Яна откуда-то биотуалет приволокла, а это в квартире как-то ну не очень... Сантехник покосился на подготовку к банкету, которую сразу прекратили и его приглашать не стали, и приступил к непосредственным обязанностям - стал рассматривать унитаз. Чем-то он специалиста не устроил.
  - У вас есть инструкция к унитазу? - спросил он, каким-то безошибочным образом угадывая во мне хозяйку квартиры, хотя народу вокруг толпилось много.
  - А она бывает? - удивилась я. - Просто я думала, что там без инструкции все понятно.
  - Как это понятно? Ничего не понятно! Вещь сложная, к ней должна быть инструкция.
  Я стушевалась и спряталась за спину Акима. Он тоже ничего не знал про инструкцию к унитазу. Сантехник обиделся, отказался работать в таких условиях и ушел. Вот если открыть любую газету по трудоустройству, то там зарплата сантехника указана больше, чем у учителя английского языка. Неужели инструкцию к унитазу сложнее выучить, чем английский язык?
  Мужики меж тем решили сами составить эту инструкцию, а чтобы лучше думалось, выпить и закусить. Приготовление к банкету быстро завершилось. Все расселись вокруг ящика кто на чем - старых стульях, колченогих табуретках и других ящиках и коробках. Настя тоже примостилась рядом со взрослыми, тем более, что ее никто не гнал.
  - Налейте ребенку чай, - строго сказал Яна. - Ей крепкие напитки пить еще рано.
  - И мне тоже чай, мне завтра на работу, - попросила я.
  - Дети пьют чай, остальные пьют что хотят.
  Так и поступили. Было весело. Все хохотали и что-то друг другу рассказывали, обсуждали внешний вид и функциональные особенности унитаза. Гости по-русски говорили плохо, но принимали живейшее участие в беседе. Оказалось, что они тоже каким-то боком связаны с дизайном. И еще совсем как-то непонятно - нетрадиционной медициной. Я в нее не очень верю после одного случая.
  Полупарализованный сосед повадился ревновать моего отца к своей жене. Жена, кстати, первая к родителям в квартиру пришла, то ли за солью, то ли за спичками, зачем там обычно соседки приходят. Так сосед подскочил со своего инвалидного кресла, и побежал следом, когда услышал в коридоре мужской голос. Папочка мой всего лишь спросил, играет ли муж соседки в шахматы. Обычно папа играет с компьютером, но из компьютера собеседник никакой, а ему захотелось живого общения. Общение он получил в изобилии, когда сосед заорал матом. Мама потом предлагала отцу заняться целительством. От звука твоего голоса, говорит, лежачие больные бегать начинают. Папа на соседа затаил обиду, мол, одной ногой в гробу, а туда же - ревновать! Сосед, по мнению папы, больше придуривается, чем болеет. Не хочется ему работать, а хочется, чтобы за ним все ухаживали и по первому требованию подносили, что он захочет. Жена на это согласна, а если ее уведет другой мужик, то где вторую такую покладистую бабу взять?
  Мы с Настей пили чай и закусывали вкусными конфетами, почти съели всю коробку, иногда, когда никто не видел, кидали кошке колбасу со стола, но ей шашлык понравился больше, и она колбасу понюхала, но не ела. Прыгнула на окно к свинье с кактусом и о чем-то задумалась.
  Речь за столом зашла о том, что Коран - самая великая книга. Идею провозгласили гости Акима и Хаути с Махмедом. Остальные не возражали, кто же спорит с гостями, не вежливо, да и зачем спорить, пусть думают, что хотят. Тем не менее, выступающие, которых было четверо, решили, что их оппонентов (Настя, Яна, Аким и я) тоже четверо и им надо принять еще кого-то в свои ряды. Янка просилась, но ее не взяли. Перепили, по-моему. Но пятый к ним пришел - Витек. Они обрадовались и усадили его рядом, налив в стакан водки. Тот удивился, но от участия в банкете не отказался, а религиозные вопросы ему были не интересны.
  Витек поглядывал на меня, думая, что и мое поведение, и моя компания, и подбор друзей очень подозрительны. Я только пожала плечами. Если что-то не устраивает - дверь открыта, то есть, двери вообще нет. Иди на все четыре. Он не ушел.
  - Это общеизвестно! - стукнув стаканом о стол-ящик, провозгласил Аким.
  - Что? - спросил Витек.
  - Если правоверный мусульманин знает наизусть больше трех сур Корана, значит он русский шпион!
  - Да ну? - поразилась Настя.
  - А сколько сур знаете вы, Аким? - спросила я.
  - Шесть!
  Все сказали 'ах', кроме Янки. Я спросила у нее:
  - Яна, ты сколько знаешь?
  - Двенадцать! - похвасталась она и с ухмылкой обратилась ко мне:
  - А ты сколько знаешь, Миля?
  - Шестнадцать.
  - По-русски? - спросил меня Хаути.
  - Обижаешь. По-арабски.
  Могла бы и больше выучить, но никак не соберусь. Яна посмотрела на каждого за столом, будто это она лично сочинила все религиозные книги на свете. Друзья любят иногда похвастаться моими талантами перед непосвященными, такими, как Витек. Он чуть водкой не подавился, не поверил, посмотрел на меня и Яну с подозрением. Я опять пожала плечами, не верит - не надо.
  - А я слышал, что они говорят 'бей неверных', - вспомнил Витек.
  - Нет, - сказала Янка. - Они сладко улыбаются, и говорят, что это вырвано из контекста.
  - А я слышал, что все японцы считают, что на них атомную бомбу сбросили не американцы, а русские! - вспомнил другую новость Витек.
  Новость все сочли хорошей.
  - Да ты что говоришь! - возрадовался Аким. - Боятся - значит уважают!
  Все с ним согласились и решили выпить за Родину.
  - А разве в то время у нас было что-то кроме конницы Буденного? - стал вспоминать Витек.
  - Вообще-то тогда..., - начала я объяснение, но Янка велела мне замолчать, а всем сказала, что я историк, и если начну свою лекцию, то долго не закончу.
  Разговор опять зашел на культурно-религиозные темы. Насте они наскучили, но похвастаться перед взрослыми захотелось, а хвасталась он чаще всего не моими талантами, а красотой старшей сестры.
  - Моя сестра Елена очень красивая, и она очень культурная тоже, она в модельном агентстве работает и в университете учится. Она тоже всю культуру знает, и религию.
  - Позови-ка сюда свою красивую сестричку, - предложил Аким и получил от Яны ложкой по лбу.
  - Она не придет, у нее свидание.
  - И еще аллергия на ремонт, - добавила я, вспоминая, как однажды мы с Еленой решили повысить свой культурный уровень, и пошли в театр на юбилейный концерт хора Пятницкого.
  Елена, для которой отличие хора Пятницкого от хора Турецкого было незначительным, тихо тосковала на своем месте. Я слушала поздравительные речи гостей на сцене. Один из выступавших все время называл Пятницкого Серафимом, накликав этим на себя недовольный ропот зала. Он, видимо, считал, что 'Серафим Пятницкий' - звучит очень красиво. Я даже склонна с ним согласиться, но Пятницкого на самом деле звали Митрофан. И я бы даже забыла об этом забавном эпизоде, если бы выступающим не был министр культуры России.
  Кошка Милка, наконец, обдумав план и окончательно уверившись в превосходстве шашлыка над колбасой, снова вылезла в окно. Через несколько минут со второго этажа раздались вопли соседей. Потом что-то грохнуло. Потом потянуло гарью, потом кто-то закричал 'пожар!'. Витек сориентировался быстрее всех, схватил в охапку Настю и за руки спустил ее из окна на землю, хорошо, что первый этаж.
  - Настя, отойди подальше, - крикнула я девочке, хватая сумки и пакет с шубой. Схватила все, что в руки поместилось.
  - Выбегайте все срочно, я соседей предупрежу! - Витек убежал из квартиры.
  - Ой, а мы стройматериалы закупили, надо их вынести! - закричала Яна.
  - Да ну их!
  - Ни за что!
  Яна в момент нагрузила всех пакетами, мне что-то на шею повесили, и мы пошли во двор. Сзади Хаути с Махмедом тащили новый унитаз без инструкции. Во дворе уже собрались соседи из нашего подъезда с наспех собранными вещами, а подъехавшие с визгом пожарные машины быстро развернули шланги и стали поливать второй этаж.
  - Какой идиот жарил на балконе шашлыки? - возмущалась соседка Ольга Тимофеевна, хотя прекрасно знала этого идиота и в лицо и по фамилии.
  - Это кошка виновата! - открестился сосед со второго этажа.
  - При чем тут моя кошка?! - встала я на защиту своей любимицы, которая, кстати, спряталась на дереве вместе с ворованным мясом. - Это кошка что ли надоумила вас на балконе костер разжечь?!
  Сосед ретировался.
  Я порадовалась, что ремонт у меня еще не сделан. Вода текла рекой по стенам и из подъезда. Хорошо, если все высохнет хотя бы через неделю. А я-то думала, что мою квартиру уже ничем не испортишь. Совершенству нет предела, но и кошмару тоже.
  - Зачем вынесли унитаз? - спросил меня Витек, а я и не заметила, что на нем сижу.
  - Вдруг он промокнет?
  - Это же унитаз, а не трусы.
  - Мои трусы! - заверещала Настя. - Они там остались!
  Девочка кинулась к ближайшему пожарнику.
  - Там мужские трусы пятьдесят четвертого размера! Достаньте их, пожалуйста!
  Пожарник за свою карьеру многое повидал, но не такое, поэтому от Насти убежал. Она ревела в голос. Пожар потушили быстро, машины забрали пожарных и уехали, а все соседи пошли назад в квартиры. Пострадала только квартира моих соседей сверху и моя.
  Нет, за неделю не высохнет. Даже в такую жару - две недели, и то если дождь не пойдет. Как ни странно кактус в розовой ушастой свинье чувствовал себя отлично. Зато все остальное... И остатки еды пропали, но мы и так почти все съели.
  - И что теперь делать с ремонтом? - вслух подумала я.
  - Все отлично, мы идем жить ко мне! - предложил Аким.
  Яна, Махмед и Хаути согласились. Деваться им все равно некуда. В свою квартиру Яна вместе со мной идти не захотела. Перспектива провести время с Акимом понравилась ей больше, чем тосковать со мной о вымокшей квартире. Гости с востока тихо ушли еще во время пожара. Осталась Настя, которая опухла от слез по безвременно сгинувшим трусам. Вот нельзя брать чужие вещи, будет теперь знать.
  - Витек, полиция должна помогать маленьким девочкам? - обратилась я к другу.
  Витек насторожился.
  - Купи Насте мужские трусы!
  - Думаю, что покупка мужских трусов маленьким девочкам не входит в компетенцию полиции.
  - Думай хоть что, а делать будешь, как мы с Настей скажем. Пошли в магазин!
  Настя перестала реветь, взяла Витька за руку, с надеждой глядя ему в глаза. Под умоляющим взглядом ребенка он не устоял. Так мы и пришли в магазин за плавками пятьдесят четвертого размера. Купили их, потом довели радостную Настю до ее дома.
  - Только я папины трусы потеряла, - напоследок вздохнула она. - Он будет ругаться.
  - Он и не вспомнит, - утешил ее Витек. - Я вот иногда вообще не помню, что у меня где лежит.
  Я теперь тоже не знаю, что где лежит в моей квартире, и есть ли эта квартира вообще. Ладно, посмотрю через две недели, когда высохнет. Витек пошел провожать меня до Янкиного дома, пора было гулять с Лапочкой.
  - И все-таки меня хотят убить. Два покушения, это не шутка, - заговорила я.
  - Про третье забыла.
  - Когда?
  - Сегодня. Твоя кошка устроила пожар. Ясно, что это заговор против тебя, а кошка - исполнитель, - захохотал Витек.
  - Не веришь, - насупилась я. - Тогда хоть расскажи, что ты думаешь про убийство в детском саду?
  - Ничего не думаю.
  - Зато я догадалась, что Софья Никитична следила за своим внуком или внучкой!
  - Нет у нее внуков! И детей нет! Говорил же я тебе! Это точно. Одинокая она!
  - А вдруг есть?
  - Она про них забыла и только недавно вспомнила? Затяжной склероз? Как можно забыть про детей и внуков?
  - Нет не так, - начала я рассказ. - Представь, что у нее похитили ребенка, и она его искала двадцать пять лет. И вдруг нашла и узнала, что у нее уже есть внук!
  - Ты любовных романов начиталась и сериалов насмотрелась? Там основная сюжетная линия - похищенные в младенчестве дети.
  - Считаешь, что неправдоподобно? - расстроилась я. Такая была хорошая версия.
  - Совершенно неправдоподобно. Кто, по-твоему, ее убил?
  - Злодей, конечно! Вот скажи, у нее есть наследники?
  - У нее нет наследников. Все отойдет государству.
  Я задумалась. Представить себе целое государство, которому необходимо какое-то жалкое наследство, ради которого надо убить, я не могла. Смешно даже. Значит, есть реальный наследник, он и убил. Осталось только его найти. Завтра с утра и займусь.
   Лапочка ждал у двери. Услышал, как я поднимаюсь по лестнице и залаял, и вот как узнал, что это я? Терся о мои ноги и махал задом с куцыми остатками хвоста. Рад, скучно ему одному целыми днями. Ничего, завтра мое расследование заканчивается, и Яна возвращается к своему псу.
  - Намордник и поводок? - спросила я Лапочку, когда переоделась в джинсы с футболкой. Он не согласился. - Нет, без поводка никуда не пойдешь, будешь сидеть дома. Давай, не сопротивляйся, тебя поводок очень украшает.
  С моей точки зрения, собаку украшает ошейник, мужчину - галстук, а девочку - бант на голове. Пес подставил толстую шею, я пристегнула к ошейнику поводок и мы пошли гулять. Намордник я сама на него не захотела одевать, памятуя о том, как пес вцепился в руку нападавшего на меня хулигана. Был бы в наморднике, еще не известно, чем бы дело кончилось.
  На улице темнело, прохожие встречались редко, а если и встречались, то при виде Лапочки переходили на другую сторону улицы. Они же не знают, что у собаки хороший характер, и для того, чтобы Лапочка хотя бы гавкнул на кого-то, этот кто-то должен напасть на его хозяйку. В любом другом случае прохожим ничто со стороны Алекса не грозит. Прогулка проходила мирно. Лапочка чинно, как воспитанная собака, шел рядом, нюхая землю, а я обдумывала план действий на завтра. Если на меня напал кто-то из трех подозреваемых мной папаш, то у него на руке должны быть следы укусов. Но они все трое носят рубашки с длинными рукавами. Предложить раздеться? Ага, наедине. Как же проверить? К тому же я могу ошибаться в каждом из своих предположений.
  Завтра у нас спортивные соревнования. Если придумать какое-нибудь задание? Например, папы должны пронести своего ребенка на руках? Или привязать что-то на руки? Идея. Если человека на днях покусала собака, он откажется, или будет морщиться от боли. Или у всех здоровые руки, а у меня мания преследования.
  Мы с Лапочкой переходили дорогу в положенном месте по переходу, светофора там не было, зато был знак и зебра. Лапочка пробежал вперед, длинный поводок ему не мешал. Меня ослепили внезапно включившиеся фары невесть откуда взявшейся машины. Отскочить я не успела, зато успел Лапочка. Он так дернул поводок, что я пролетела за ним и упала на бордюр у дороги. Сильная волна воздуха от промчавшейся на скорости машины прошла от меня в нескольких сантиметрах.
  Это уже чересчур. Кто-то решил переехать меня на машине. Да кому же я так мешаю жить? Что за дела! Третье покушение за неделю. Нет, четвертое, забыла кошку с мангалом.
  Лапочка стоял надо мной, а я терла ушибленную ногу и вытирала слезы, больно. Дохромала до круглосуточной аптеки, хорошо, что деньги взяла, купила какую-то мазь и таблетки и потянулась домой. По лестнице еле доползла, садясь на ступеньки на каждом пролете и отдыхая. Алекс понимал мое состояние и шел медленно, иногда скулил. Он опять меня спас. С меня опять должок. Не расплачусь, если так дальше пойдет. Умница, собачка.
  Джинсы и футболку пришлось стирать, но это потом, локти и колени сразу мазать йодом, заклеивать пластырем и мазать мазью. Если завтра не смогу встать, то придется идти к врачу, а мне бы этого очень не хотелось. И не из-за детской боязни всех врачей. Ушиб, конечно, сильный, но не смертельный, выпью обезболивающую таблетку и спать. Глядишь, к утру и оклемаюсь, чай не в первый раз получать синяки, бывало и хуже.
  Уже засыпая подумала, что если поймаю этого гада, который меня калечит, то он у меня сам зашибется десятикилограммовым грибком из детского сада.
  
  ГЛАВА 9
  
  Это утро пятницы и мой последний рабочий день в детском саду мы с детьми начали с душевной игры в маньяков-убийц.
  На работу я чуть не опоздала, вернее, почти не опоздала. Седа Самсоновна покараулила троих детей из моей группы, которых рано привели. Я принеслась через пятнадцать минут после начала смены. Проснулась в пять утра, почти бодрая, синяки только слегка побаливали, нога чуть опухла, но под брюками не видно. Съела еще одну таблетку, запила успокоительным, до вечера продержусь. Спустилась во двор, погуляла с Лапочкой. То есть я стояла у подъезда, спрятав под кофтой кухонный нож на всякий случай, а пес гулял сам. Ну и пусть ругают собачников, которые своих любимцев выгуливают без намордников и поводка. Да, я именно так и делаю, но я или рано гуляю или поздно, на улице еще никого нет. И вообще я с себя слагаю ответственность за собаку сегодня вечером. Дальше Янкиы проблемы, пусть перебираются всей компанией от Акима к Яне и сами выгуливают пса.
  На выходе из метро случайно встретила своих студентов. У них экзамен будет зимой, да еще мы лоб в лоб столкнулись, и им пришлось со мной поздороваться, а мне - ответить. Вот если бы после экзамена, то не стали бы здороваться, а так уставились на меня во все глаза. Да бегу рано по делам, да хромаю, а что, нельзя? Сами-то куда в такую рань, метро только недавно открылось.
  - Мы на море едем, здравствуйте, Миля Николаевна.
  Вижу, с рюкзаками, сумками, ладно, молодежь, езжайте развлекайтесь, а у меня дела.
  - Здравствуйте, ребята, а я на работу бегу, подрабатываю тут рядом. Надо грибы полить, шприцы, бутылки и презервативы собрать... Удачной поездки.
  - Где, интересно, она работает? - услышала я шепот за спиной, когда отвернулась и пошла по улице.
  Где надо, там и работаю. Одна радость - сегодня последний день этой каторги. Надо будет отметить, если продержусь до вечера. Итак, играем в маньяков. Смысл игры - заставить ребенка пойти с тобой. Задача ребенка - никуда не идти, это я сразу объяснила, теперь проверяю, как усвоили.
  - Представь, Женечка, что ты гуляешь одна по улице...
  - Моя мама говорит, что нельзя одной гулять.
  - Хорошо, представь, что ты немного подросла и гуляешь одна по улице, а к тебе подходит незнакомый дяденька и говорит...
  - Бабушка сказала, что с незнакомыми нельзя разговаривать!
  - Не перебивай, он говорит: девочка, ты такая красивая! Хочешь сниматься в кино? Я работаю на киностудии и нам как раз нужна такая девочка, как ты на роль принцессы. У нас уже и золотое платье есть, и корона. Поехали со мной на киностудию?
  - Да! - обрадовалась Женечка, забыв про наставления мамы и бабушки.
  - А почему ее берут в кино, а нас нет? - обиделись другие дети, сидевшие в ряд на лавке.
  - Дети, да что с вами?! - возмутилась я. - Откуда вы знаете, что незнакомец работает на киностудии? У него это на лбу написано?!
  - А если правда работает?
  - Тогда он будет разговаривать с вашими родителями! Или даст свою визитку! Нельзя никуда уходить с незнакомыми людьми!
   Женечка пошла на скамейку, провалив задание и приуныв от того, что роль принцессы в золотом платье ей не светит. Я вызвала Катю.
  - Катя, представь, что ты дома одна, а в дверь звонят. Что будешь делать?
  - Спрошу, кто там! - бойко ответила Катя.
  - Это незнакомая тетенька, и она говорит: девочка, твоя мама прислала меня взять из шкафа ее юбку, потому что она свою одежду сильно испачкала, и не может прийти домой. Что будешь делать?
  - Не пущу! И позвоню маме!
  - Умница! Правильно.
  Катя, севшая на лавку, довольно посмотрела на Женечку, которая не прошла испытание. Дальше играть вышел Миша.
  - Мальчик, - сказала я ему, - я тут в кустах потеряла цепочку, у тебя хорошее зрение, помоги ее найти.
  - Конечно, помогу!
  - Вот и нет! - возразила я. - Нельзя!
  - Все говорят, что надо людям помогать! - не согласился Миша.
  - Надо. Но только взрослые никогда не должны привязываться к детям. А дети не должны никуда ходить с незнакомыми взрослыми, и в кусты тоже. Садись, Миша, ты проиграл, иди ко мне, Тома.
  Томочка вышла вперед, расправила юбочку и ровно поставила ножки, чтобы видны были туфельки. Следующая ситуация. У меня их много, то есть не у меня, а в картотеке моего папы-прокурора, он любит всякие досье составлять. Меня еще в детстве заставил прочитать все, что касалось педофилов, специализирующихся на совсем маленьких детях. Методов у этих гадов было предостаточно, и все построены на доверчивости детей. Потом эти доверчивые дети бывали найдены в глухих местах, фотографии детских трупов у папы в картотеке прилагались.
  - Представь, что ты идешь по улице, и вдруг к тебе кидается незнакомая тетенька и кричит: доченька, я тебя весь день ищу, почему ты не пришла домой?!
  - Ты не моя мама...
  - Люди добрые! - почти зарыдала я, немного видоизменив сцену из 'Оливера Твиста'. - Послушайте только, что она говорит! Я с ума схожу, всю Москву обежала, отец в полицию пошел о пропаже доченьки сообщать, а она вот где! Ну-ка марш домой!
  - Я ее стукну и быстро убегу! - попыталась стукнуть меня девочка.
  - Молодец, правильно. Объясняться бесполезно, лучше убегать. Пни, стукни, укуси и спасайся.
  - Если пнуть и укусить, то человеку будет больно! - сказали добрые дети.
  - Вы должны защищаться любыми способами. Если взрослый вас стукнет, то вам больнее будет, - не согласилась я.
  На дорожке показался Янек с братиком. Так, в маньяков потом доиграем, у меня еще много ситуаций: про то, как маньяк просит впустить его в подъезд, потому что нет ключа, как говорит ребенку, что он выиграл в лотерею и должен забрать подарок, про халявную шоколадку и щенка, и еще штук двадцать.
  Братик нес большую сумку. Отлично, коробка для праздника готова. Янек побежал играть с детьми, а я заглянула в сумку. Коробка была упакована с большим вкусом и завязана красивыми ленточками.
  - Спасибо, конечно, - поблагодарила я братика, - но как я в запакованную коробку теперь засуну конфеты?
  - Конфеты уже там. Четыре килограмма. На всех детей хватит. Папа вчера купил.
  - Нет, так не пойдет, Надо твоему папе отдать деньги.
  - Не волнуйтесь, он зайдет к заведующей, у него есть чек из магазина. Они сами договорятся.
  Заведующая у нас жадюга, но с родителями ругаться не станет, деньги отдаст, так что полный порядок.
  - Молодец у тебя сестра, прямо профессиональная упаковщица подарков!
  - Да, она училась.
  Я застегнула сумку, чтобы дети раньше времени не увидели красивую коробку, и села на лавку. Мальчик уходить не собирался, потоптался немного и сел рядом. Седа Самсоновна несла дежурство у ближайших кустов. Может и правда стоит попросить у пацана фотографию? Сделаю коллегам приятное, размножу и раздам каждому с автографом.
  На площадку пришли папа с Милой, а вслед за ними - бабушка с близнецами. Я напомнила им, что сегодня в четыре часа в детском саду праздник, куда приглашены все родители. Они сказали, что придут, что-то спросили о других мероприятиях, я ответила, что сегодня работаю последний день, и ничего про следующую неделю не знаю. Они ушли, а братик Янека так и сидел на лавке возле меня. Что-то хочет спросить, а не решается, мои студенты иногда так себя ведут, бродят вокруг целую перемену, спросили бы сразу и шли гулять, так нет же, стесняются.
  - Как вы относитесь к нетрадиционной сексуальной ориентации? - спросил мальчишка, как в омут с головой ринулся, зажмурился даже.
  - Правду сказать, или соврать? - спокойно поинтересовалась я. В двадцать семь лет уже не смущаешься от подобных вопросов, особенно если всю жизнь работаешь с молодежью. Я не из тех, кто считает, что многие знания - многие печали. Мой принцип: знание - сила, а решает каждый сам.
  - Правду!
  - Отрицательно!
  Парень развернулся ко мне и округлил глаза.
  - Да?! А я думал, что вы скажете: права человека, уважение к людям с нетрадиционной ориентацией, толерантность, гуманизм, равноправие...
  - Не скажу.
  - Почему? Все же говорят.
  - Все говорят, а я не скажу.
  - А что скажете?
  - То и скажу, что с этими нетрадиционными не делай, они все равно развращают несовершеннолетних!
  Парень задумался. Я поняла, что все-таки не специалист в данном вопросе и грамотную консультацию дать не смогу. Если он об этом говорит, значит это для него важно. Спрашивают обычно у незаинтересованных людей, которым все равно. Это мне так подруга Елена сказала, она на психологическом факультете учится. Мальчик подтвердил утверждение психологии, он с тихим равнодушием сказал:
  - Если я у отца спрошу, он меня убьет.
  - Так не спрашивай. Есть телефоны доверия...
  - Да, не обращайте внимания, это я так! - неожиданно улыбнулся он.
  Мне все равно. Сейчас основная забота - не охота тащить тяжелую коробку в зал, надо парня припахать, пока не сбежал. Седа Самсоновна детей покараулит. Возле зала уборщица Света мыла коридор. Зал закрыт, и где ключ неясно. Подергав дверь - вдруг открыта - я встала у стены.
  - Куда коробку девать?
  - В зал, а у меня нет ключа.
  - У меня ключ, - созналась Света. - Зачем он вам?
  - Светочка, открой зал на минутку! Мне надо коробку там оставить для сегодняшнего праздника!
  Света почувствовала себя важной шишкой, от которой что-то зависит. Она не спеша повернула ключ в замке и недовольно сказала:
  - Не натопчите грязными ногами, я только что зал помыла!
  - Спасибо, Светочка, мы быстро! Заноси сумку, вытаскивай коробку, ставь ее вот на этот столик возле центральной стены. Молодец, спасибо. Ну и рукодельница, твоя сестра, такую красоту сотворила! Праздник сегодня в четыре, приходи с сестрой и с родителями.
  - Придем, - пообещал мальчик.
  - До свидания, - попрощалась я и пошла к детям, забыв про пацана и про его проблемы, если они у него есть. А у кого их нет? Или такие, или другие, кому как не повезет.
  Вопли Мишеньки на участке, подсказали мне, что проблемы бывают не только у взрослых. Он с Томой не поделил игрушечную машинку. Так как игрушка была в руках Томы, и делиться она не собралась, я сказала:
  - Миша, ты настоящий джентльмен, уступил девочке.
  - Нет, она меня толкнула и отобрала, - завыл Миша.
  - Он первый начал, он непослушный! - возразила Тома.
  - Миша, ты почему непослушный?
  - Я на папу похож!
  - Мишенька, идите лучше вместе с Томой к ребятам играть в водителей, у вас есть машинка, у них тоже, и у них есть светофор. Скажите, кто может не обращать внимания на сигналы светофора?
  - Алкоголики!
  - Нет, вон та машина скорой помощи, - поправила я.
  Тома и Мишей помирились и пошли играть. Вика рисовала на асфальте мелом какую-то сороконожку.
  - Это моя мама! - любуясь рисунком, доложила она.
  - Красивая у тебя мама.
  - Нет, это она в молодости такая была!
  Ко мне подбежали Мила с Женей.
  - У Жени на празднике будет такое же синее платье, как у меня, только желтое!
  - Принесли платья? Молодцы, не забудьте переодеться перед праздником.
  - А к нам в гости однажды приходила воспитательница! - рассказала Мила.
  - Что она делала?
  - Кушала! А на деревьях растут фрукты - лимонад!
  - Ты уверена?
  - Да, я умная и талантливая!
  - А почему бледная?
  - Взбледнулось. А утром была грустная, потому что взгрустнулось.
  - Почему же тебе взгрустнулось? - веселилась я. Смешные эти дети.
  - Бабушка не хочет нам с мамой менять фамилию!
  Дети у меня разговорчивые, а пора уже собираться в группу на завтрак. Корзина для игрушек валялась пустая, а дети мотались по участку. Ко мне подошла Томочка и ласково так предложила:
  - Давайте с вами поиграем, вы будете Томочкой, а я - Людмилой Николаевной!
  - Хорошо, я теперь Томочка, что дальше?
  - Тома, а ну-ка быстро встала и пошла собирать игрушки! - заявила девочка.
  Я решила, что это слишком. Не прошло и трех минут, как мои дети собрали игрушки и построились парами, взявшись за руки. Хватит надо мной издеваться.
  - Так, дети, стоим не шевелимся. По плану беседа о природе и погоде. Опустили все головы вниз. Какого цвета трава? Кто сказал 'голубая'?! Хором повторите: 'зеленая'! Еще раз! Молодцы! Подняли головы вверх. Небо какого цвета? Голубое. Что растет на деревьях? Лифчик? Где?! Опустите все головы! Не смотрите!
  Теперь еще и деревья надо проверять, мало ли что на них за ночь накидают. Я полезла на дерево за лифчиком.
  - Людмила Николаевна, что вы делаете на дереве? - как всегда не вовремя пришла методистка. Я бы промолчала, но дети ответили.
  - Она полезла за лифчиком, а нам сказала не смотреть!
  - Что?! Слезайте!
  Я слезла вместе с лифчиком.
  - Это не мой лифчик, правда!
  - Как вам вообще пришло в голову! Да как вы...
  Методистка махнула на меня рукой, решив не орать при детях, и ушла.
  - Дети, берем корзинку и идем в группу! - забрасывая лифчик в урну, крикнула я.
  Дети послушались. В группе тоже можно пошалить. Кирилл подошел ко мне с вопросом.
  - Дайте мне второе одеяло!
  - Кирилл! Лето на дворе! У тебя и так теплое одеяло! Жара на улице!
  - Ладно, буду закаляться...
  Нарочно они надо мной всю неделю издеваются, да?! Еще целый рабочий день терпеть! Я поняла, что не справлюсь и позвала ребят из подготовительной группы. Они как-то без затруднений общались со средней группой, и с остальными тоже. Вместе мы поиграли в фараонов, а потом я тихо села за стол воспитателя, положила перед собой свою тетрадь, и стала обдумывать окончательного кандидата в убийцы. Но их как было трое, так и осталось. Даже не поймешь, у кого рука покусана, все в пиджаках с длинным рукавом, несмотря на жару. Как тут догадаться? Никак.
  В три часа все воспитатели собрались в зале, чтобы еще раз проверить наличие большого количества оборудования. Финальное представление недели действительно потребовало изготовления многих атрибутов, и их, естественно, делала я. Но, вроде, ничего не забыла.
  Зал должен был символизировать гору Олимп, я ее час рисовала вместе с дворцом на вершине. Гора уже была привешена на центральную стену, разноцветные олимпийские кольца стояли в ряд, коробка с конфетами на столике, все готово, но тут в голову заглянувшей в зал заведующей закралась нежданная мысль, которая с ее точки зрения, совершенно напрасно не была отражена в сценарии. А именно - зал следовало бы украсить светящимися гирляндами.
   Мы сделали вид, что не слышим, но не тут-то было! Заведующая отправила всех в кладовку, где хранились елочные игрушки. После того, как Артем случайно вывалил на меня мешок с блестящей елочной мишурой, когда полез на верхнюю полку, мы нашли коробку с ворохом гирлянд. Все пошли в зал их распутывать, а я отряхнулась от мишуры, собрала ее в мешок и присоединилась к коллегам, которым хотелось ругаться, но при заведующее они молчали и распутывали провода. Гирлянд набралось метров пятьдесят.
  - Надо их присоединить одну к другой, и развесить по стенам, пусть блестят, - приказала Гирлянда. Правильное у нее имя, больше меня любит все блестящее.
   Воспитатели молчали.
  - Почему тишина? Приступайте!
  Все молча повернулись ко мне.
  - Нет! - запаниковала я. - Ни за что! Я с техникой не дружу! Электричества боюсь! Гирлянды вешать не буду, хоть что со мной делайте!
  Никто ничего со мной делать не стал, но и сами воспитатели к гирляндам не прикоснулись.
  - Вы что, дома елочные гирлянды не вешали? - разозлилась заведующая. - Смотрите и учитесь!
  Она быстро взяла ножницы, которые мною были положены у коробки с конфетами, чтобы разрезать ленты, если вдруг запутаются, и принялась что-то отрезая, соединять гирлянды. Не прошло и пятнадцати минут, как дело было сделано.
  - Включайте в розетку! - приказала заведующая.
  Никто не шевельнулся.
  - Давайте вызовем электрика? - несмело предложил Артем Альбертович.
  - Еще чего! - грозно нахмурилась Гирлянда и сунула вилку в розетку.
  Раздался громкий хлопок, и во всем детском саду вырубило свет. Длинная елочная гирлянда сгорела в момент. Заведующая с трудом оторвалась от розетки. Живая, стоит на ногах, только глаза в кучу.
  - Мне надо идти, - проговорила она и скрылась за дверью.
  Из кухни донеслись недовольные голоса поваров, у которых накрылось приготовление еды.
  - И что теперь делать?
  Эта мысль возникла одновременно во всех наших головах, но озвучила Нина Семеновна. Свет погас всерьез и надолго. Пока придет электрик, пока все починит, пока мы соберем детей и их родителей. Видимо праздника сегодня не будет, а у нас к нему все готово и дети ждут. Гости опять же приглашены.
  - Народ, хоть у нас конец света, а праздник надо провести, - озабоченно сказала Седа Самсоновна.
  - Как?
  - Кто сочинял сценарий?
  Риторический вопрос, все знают, что я сочиняла.
  - Что можно сделать?
  - Ну, можно внести изменения...
  - Вноси и побыстрее!
  - Давайте сделаем так, - начала я. - Мы хотели сперва провести спортивную часть на улице, а когда придут гости, то продолжить театральное представление в зале, так? Я предлагаю наоборот начать в зале. Стемнеет еще не скоро, свет нам не нужен, магнитофон на батарейках, детям все равно, где начнется праздник, а гостям тем более. Итак, мы показываем танцы, читаем стихи, рассказываем детям о спортивной неделе, а потом идем на улицу играть в спортивные игры. Гости в зал не заходят, а будут зрителями спортивных соревнований.
  Возражений ни у кого не нашлось. Но у меня возникла еще одна правка.
  - Главное изменение программы: мы начинаем не в четыре часа, а через пятнадцать минут.
  - Зачем?
  - Затем, солнце через сорок минут уйдет за крышу соседнего дома и в зале будет уже темно, а света нет.
  Все согласились и побежали в быстром темпе кормить детей полдником, оказалось, что он все-таки успел свариться. Я заглянула в свою группу, там суетились Лерочка и Данил, все в порядке. Я стояла над детьми и зудела, чтобы быстрее шевелили ложками и жевали тоже быстрее. Не успели дети спокойно поесть, как я велела им переодеваться и строиться на праздник. Уложились за двадцать минут, а не за пятнадцать, но остальные группы тоже опоздали. Дети заняли места в зале, в коридоре остались только участники представления, которые должны были появляться согласно сценарию.
  Артем Альбертович, наряженный Зевсом, то есть замотанный в простыню и с венком из лавровых листьев на голове, взятых взаймы на кухне, держал в руках сделанную мной молнию из фольги. Я тоже была завернута в розовую тряпку, бывшую в прошлой жизни занавеской. Розовый цвет меня полнил, и вообще я была похожа на поросенка, но дети сказали, что платье красивое. Девочки-феи в нарядных платьях ждали своего выхода.
  - Мария-Елизавета, ты помнишь, что должна мне помочь открыть коробку?
  - Не хочу! - топнула ножкой девочка.
  - То есть, как это не хочешь? - я была удивлена. - Ты ведь такая ответственная девочка.
  - Я сегодня Лизочка!
  - Чего?
  - Это я вчера была Маша, а сегодня я - Лизочка!
  - Ну и что?!
  - Маша - ответственная и послушная девочка, а Лизочка - капризуля! Сегодня я - Лизочка.
  Я сделала резкий выдох и повернулась к Артему, который в другом конце коридора доучивал свою роль. Он не удивился.
  - Да, она ведет себя как две разные девочки. Решила, что раз два имени, то должны быть две девочки. А что делать? Мы ведь не виноваты, что родители детям идиотские имена дают.
  - И как будем открывать коробку?
  - Ой, да подумаешь, проблему нашла, возьми другую девочку, их еще четверо остается!
  - Так и сделаю.
  Я твердым шагом вернулась к детям и приказала:
  - Мила, ты будешь развязывать коробку с подарками. И отнесись серьезно, это ответственное задание.
  Как ни странно, наш перепаханный неожиданностями праздник дошел до финала без сучка, без задоринки. Дети прочитали все стихи, спели песню, ответили на вопросы ведущих, Артем сказал все слова по тексту, мои феи тоже все станцевали, с передачей олимпийских колец не возникло никаких заминок. Теперь можно открывать коробку и раздавать детям заслуженные конфеты. Потом не спеша идти на участок и ждать там гостей.
  Я торжественно сдернула с коробки ткань, которой она была закрыта до поры до времени. Мила подошла ко мне.
  - Теперь, дети, мы хотим сделать для вас сюрприз. Этот замечательный подарок - для вас! Что же в нем лежит? Мы сейчас его откроем!
  Мила с любопытством развязала ленточки, а я ей помогала. Надо было спросить, сколько там конфет, вдруг на всех не хватит, но коробка тяжелая, думаю, хватит. Я отодвинула Милу в сторону, чтобы она со свойственной детям непосредственностью не схватила себе конфет больше, чем положено и открыла коробку.
  Все-таки я не дожила до конца недели, подумала я, разглядывая бомбу с часовым механизмом. Наверное, я стала седая, седеют же люди мгновенно. Никаких конфет в коробке не было. Стенки укреплены толстым пенопластом, поэтому тиканья часов не слышно. Только сейчас оно раздалось в зале, но дети возбужденно галдели, и никто ничего не понял. Один Артем догадался, что пауза затянулась, подошел ко мне, заглянул в коробку и уронил свою картонную молнию.
  - Артем, без паники, - прошептала я, боясь закрыть крышку. - Уводи детей, это бомба!
  - Ребята! Я, Олимпийский бог Зевс, приказываю всем быстро бежать на улицу, там вы получите много-много подарков! Я медленно считаю до трех, и все должны убежать на улицу за подарками! Начинаю счет! Один! Один с половиной! Один с четвертью! Два...
   Обе двойные двери в зал были открыты, как и положено по технике безопасности, и дети с радостным визгом побежали из зала. Слава олимпийским богам, что ответственная подготовительная группа взяла малышей за руки, никто не упал, и никого не затоптали.
  - Что случилось? - бросились к нам Седа Самсоновна и Нина Семеновна, но раз взглянув в коробку, побежали за детьми.
  Зал опустел. В коридоре меня схватила за руку методистка.
  - Можете мне объяснить, что это значит? - заорала она на меня с таким лицом, что впору удавиться.
  - Могу. Встречаемся на нашей обычной площадке в трех кварталах от сада. Саперы наш адрес помнят?
  Методистка оттолкнула меня и помчалась к выходу, забыв, что надо бы проверить все ли дети вышли из детского сада.
  - Не беспокойтесь, раньше четырех часов бомба не взорвется, - крикнула я ей вдогонку.
  - Почему? - обернулась она.
  - Потому что праздник должен начаться в четыре часа! А скорее всего взорвется в шестнадцать часов пятнадцать минут.
  Методистка убежала, а я зашла в пустую комнату кастелянши, взяла нашу с Артемом одежду и побрела догонять детей. Артем в костюме Зевса ждал меня у ворот сада.
  - Мы тут быстро скинулись на конфеты, пошли, зайдем в магазин, купим, детям раздадим.
  Я не возражала, я вообще была в прострации. В магазине на нас, завернутых в простыни, подозрительно посмотрели, покрутили пальцем у виска, но конфеты продали, какая им разница, откуда мы, да хоть с Олимпа. Мы на автопилоте пришли на обжитую за неделю площадку, торжественно объявили детям, что они молодцы, и заслужили много вкусных конфет. Дети, забыв обо всем, принялись за конфеты.
  - Мы спортивные соревнования на следующей неделе проведем, - сказала мне и всем вокруг Седа Самсоновна.
  Если сад не взорвется, подумала я. Ему уже на этой неделе не привыкать. На площадку стали приходить первые родители. Каким-то образом они уже знали об очередном ЧП в саду.
  - Мама, а эта Фея та самая Красная Шапочка, которая была Василисой Прекрасной! - громко сказала Лерочка из подготовительной группы своей маме, указывая на меня.
  Мама с подозрением отнеслась к воспитательнице в розовой занавеске, но вежливо кивнула мне и Артему тоже, хотя его простыня и осыпавшийся лавровый венок произвели на нее неприятное впечатление. Я поняла, что надо быстро переодеваться, пока сюда не набежали другие родители. Переодевались мы с Артемом в кустах, он слегка смущался, а я нет. За свою жизнь, полную участия во всяких творческих коллективах, мне приходилось переодеваться в самых неожиданных местах, от автобусов до людных площадей.
  Дети ели конфеты, играли ими, кидались, делили и прятали. Все обошлось. Если бы праздник начался вовремя, то... Мое сознание сразу переключалось на какие-то второстепенные вопросы, а надо бы все обдумать. Но я не могла представить себе человека, который вот так просто может убить почти сотню малышей. Они вредные, непослушные, довели меня до белого каления, а я их полюбила, и буду скучать. И я обязательно откручу башку тому, кто пытался им навредить. Вот только найду его сперва.
  Через площадку ко мне шла заведующая, а за ней методист, саперы и еще какой-то народ. Не к добру у них такие лица. У заведующей до сих пор что-то с глазами, методист всегда страшная, как черт в аду, а остальных я не знаю.
  - Это она принесла коробку с бомбой! - попыталась заорать на меня методист, но стоявший рядом с ней мужчина аккуратно взял ее за плечо. Правильно, незачем пугать детей.
  - Она не приносила! - сразу вступилась за меня Седа Самсоновна. - Коробку принес брат Янека Бруса, я сама видела.
  - Она подложила туда бомбу потом! - не могла успокоиться методистка.
  - Ничего она туда не положила, - сказала еще одна моя защитница, уборщица Света. - Я сама видела, как коробку мальчик на стол поставил и зал закрыла, а ключ сразу вам отдала, Людмила Васильевна.
  Остальные воспитатели встали на мою сторону, напротив начальства. Это что же, они меня защищают? Спасибо, не ожидала! Методистка захлопнула рот, а заведующая открыла:
  - Людмила Николаевна, больше я в ваших услугах не нуждаюсь.
  - Принести в понедельник отчет по исследованию? - спросила я.
  - Не появляйтесь больше никогда в моем детском саду!
  Не хочет, не надо. Мне их морды тоже за эту неделю уже во где! Молодец, заведующая, выгнала в конце рабочей недели. И со скандалом, вроде я сама виновата. Да пошла она... Сейчас детей сдам с рук на руки родителям и все, хватит с меня этого издевательства. Все закончилось.
  И все же нежный братик Янека ну никак у меня не катит на матерого убийцу.
  
  ГЛАВА 10
  
  Хорошенький мальчик видимо, не у меня одной не ассоциировался с преступником. Прямо единство формы и содержания: раз красивый, значит хороший. Кто бы мог подумать, что он притащит своему младшему братику коробку с бомбой. Откуда такая нелюбовь к брату и ко всему детскому саду заодно? Я не замечала, чтобы он ее выражал явно или косвенно.
  За Янеком пришла мама, и ее сразу обрадовали свежей новостью о том, что к ним домой поехали с обыском. Если учесть, что у них в доме все обыскали во вторник, то радость мамы каждый может себе представить. Ее вместе с Янеком куда-то увели люди в полицейской форме, и их очень интересовал вопрос, где ее старший сын. А вот старшую сестру Янека красавицу-рукодельницу я так и не увидела. Как эта искусница впихнула бомбу в подарочную коробку? Этим же вопросом мучились окружающие.
  - У кого-нибудь есть знакомые старшеклассники? - спросила в пространство медсестра Настасья Глебовна. - В каком классе учат делать бомбы? Упаковывать тоже учат?
  - Тебе зачем?
  - Набью морду директору школы.
  - Тогда сразу иди в министерство образования, программы оттуда спускают, - ответила Седа Самсоновна. - Хочешь, вместе пойдем?
  В отличие от начальства, коллеги меня ни в чем не обвиняли, и на мою злую и расстроенную физиономию не реагировали.
  Я бы, пожалуй, спокойно смогла работать в детском саду. С детьми нашла общий язык, с их родителями тоже. Коллеги вполне адекватные. Грибы на участке изничтожу, извращенцев из кустов выгоню, ежи помогут. Планы напишу нормальные, сценарии мероприятий тоже сочиню. Со всеми смогу ужиться. Но начальство в саду - это нечто! Когда на меня орет декан, я хотя бы знаю, что он, как и я, доктор наук, не так обидно. А у этих - три класса церковно-приходской школы, и то не по той специальности. Лучше уж я в своем вузе останусь работать. Несколько дней потерпела ради подруги, а всю жизнь ни за что!
  - Зря вы от нас уходите, Людмила Николаевна, - сказала мне с ожиданием и надеждой Нина Семеновна. - У нас следующая неделя спортивная, а сценария нет.
  - Хотите, напишу за выходные? - поняла я намек. Жалко, что ли.
  - В двух экземплярах! Вдруг один потеряется...
  - Хорошо, в воскресенье вечером будет готово.
  - Давайте в воскресенье вечером пойдем в кафе? - предложила Седа Самсоновна. - Встречаемся в семь вечера в кафе возле метро!
  - А у меня..., - начал Артем.
  - У тебя ничего! Ты вечером свободен! Все свободны в воскресенье вечером, все приходят на праздник в кафе!
  - Какой праздник?
  - Соберемся и придумаем.
  Все согласились.
  Детей на площадке убывало. Родители, откуда-то прознав про очередную бомбу, шустро разбирали детей по домам. Пока они молчали и ничего не спрашивали, но это только пока. В выходные соберут семейный совет, все обсудят, и в понедельник я заведующей не позавидую. Особенно впечатляющей видится ее встреча с папой Мишеньки Дирюгина. Он ей скажет все вежливые слова, которые выучил за жизнь.
  Бабушка забрала близнецов и быстро увела, ворча и причитая. У меня в группе из детей осталась одна Мила. Она носилась по площадке, с детским счастьем, когда все хорошо, и ты ни за что не отвечаешь и никому ничего не должен. Тебя накормили конфетами, ты сыграла на празднике фею в нарядном платье и все на тебя любовались, площадка почти пустая и можно прокатиться с горки и покачаться на качелях без очереди и без драки. Мне в детстве было так же хорошо? Наверное да, но давно было, не помню. Вспоминаются только бесконечные кружки и секции, занятия с репетиторами и слова родителей о том, какая одаренная у них дочь.
  - Вот отдала детей на выходные родителям, теперь два дня буду волноваться, - посетовала Седа Самсоновна.
  - Почему? - сильно удивилась я. - Это же родители.
  - Ничего ты не понимаешь! Вот в те выходные знаешь что было? Алле руку поцарапали! У Сени коленки в синяках! Коля упал с качелей! У Сани локти разбиты! Вот и доверь детей на выходные родителям!
  Если у меня когда-нибудь будут дети, то я хотела бы их отдать в группу Седы Самсоновны. У нее нет докторской степени, она иногда неправильно рассуждает, она одна работает на группе, считает, что ей никто больше не нужен. Она не очень хорошего мнения о родительском воспитании. Зато у нее есть главное качество - она любит детей, они для нее на первом месте, а потом уже их родители, коллеги и даже начальство. Не хочу сказать ничего плохого про остальных, они тоже милые люди, только подготовительной группе не повезло с воспитателем.
  Несмотря на то, что почти всех детей разобрали по домам, расходиться сотрудники не спешили. Когда еще можно посидеть на свежем воздухе вдали от глаз начальства и посплетничать.
  - Я вот не пойму, зачем этому мальчику взрывать детский сад? - спросила моя тезка повар Людмила.
  - Вдруг он шизофреник? - предположила медсестра.
  - Это точно он сделал?
  - А кто? Не мы же!
  - Представляете, если бы Людмила Николаевна не предложила раньше начать праздник, то мы бы сейчас тут не сидели! - воскликнула уборщица Света. Все посмотрели на меня, не поймешь, с благодарностью или с подозрением. Надеюсь, все же с благодарностью.
  - Я предложила, потому что заведующая вырубила электричество!
  - Совпадение. Жуть берет. Схожу сегодня в церковь, свечку поставлю.
  Все решили идти в ближайшую церковь прямо сейчас, тем более, что детей уже не осталось, кроме Милы. Я позвала ее к себе, она неохотно слезла с качелей и подошла.
  - Мила, кто за тобой должен прийти?
  - Дорогая мамочка!
  - Где она?
  - На поганой работе!
  Отлично, куда девать ребенка? В саду у сторожа не оставлю, там бомба, а сторож вечно пьяный. Мама девочки, видимо, задерживается на работе, а сидеть одной на чужой площадке не хочется.
  - Отведи ее домой, почти все дети живут здесь неподалеку, - предложил Артем.
  - А можно?
  - Ты позвони и спроси!
  Это выход. Телефон у меня был, я его купила недавно, попросила в магазине самый красивый и дорогой. Еще во вторник забила в него все номера телефонов детей из журнала воспитателя. Вот и пригодилось. Мама Милы не отвечала. Наверное, сильно занята. Зато на домашнем телефоне отозвалась бабушка. Она очень обрадовалась моему предложению привести домой внучку, потому что сама плохо ходила, сказала мне адрес и попросила осторожно переходить дорогу. Это я и сама делаю, а все равно кому надо, тот задавит. Узнав адрес, я попрощалась с коллегами до воскресенья, сняла Милу с качелей, куда она убежала, пока я разговаривала по телефону и мы пошли.
  Как я сразу поняла, качели, карусели, и все прочие движущиеся атрибуты детских площадок были слабостью девочки, пройти мимо них она не могла. Я ждала, пока она покачается на каждой качели, торопила ее, а она канючила: 'Ну, пожалуйста, еще чуточку вот на этой качельке!'. Отказать ребенку я не смогла, поэтому мы шли на соседнюю улицу целых сорок минут. Надолго задержались около махонькой карманной собачки, которая вышла из машины вместе с хозяйкой. Мила так восхищалась псинкой, что хозяйка разрешила и ней поиграть. Радости Милы, как и огорчению псины, не было предела.
  Думая над тем, что скажу бабушке, когда она спросит, почему я так долго шла, я добрела, наконец, до места назначения. В подъезд мы вошли вместе с какой-то женщиной, соседкой Милы, которая ее узнала и попросила передать привет и пожелать здоровья бабушке.
  Мы пешком поднялись на седьмой этаж. Дверь в квартиру была приоткрыта. Молодец, бабушка, заранее открыла, ждет. Вот и все, мое участие в этом деле подошло к концу.
  - Бабушка!
   Мила кинулась в квартиру, распахивая все двери в комнаты. Никто не отзывался. Неужели бабка куда-то ушла? Комнат оказалось четыре, три пустые, бабушка лежала в четвертой, ее лицо было в крови. Я в охапку схватила Милу, не дав ей подойти ближе, и унесла ее в коридор.
  - Там моя бабушка!
  - Мила, твоя бабушка болеет, - постаралась я сказать как можно более спокойным голосом.
  - Поэтому она лежит на полу?
  - Да. Послушай, сейчас я вызову врача.
  - Хочу к бабушке!
  - Конечно, обязательно! Мила, помнишь, мы играли в маньяков?
  - Это которые обижают детей?
  - Да. Ты должна хорошо спрятаться в квартире, так, чтобы тебя не нашли, поняла?
  - Да, я знаю место!
  - Выйдешь только тогда, когда я тебя позову.
  - А мама?
  - Мила, запомни, только я! Это такая игра. Если выиграешь, то тебе будет подарок.
  - Какой? - распахнула глаза девочка.
  - Какой захочешь. Прячься!
  Мила убежала. Я медленно пошла обратно в комнату. Правильно ли я делаю? Надо ли оставаться в квартире? Бежать на улицу? Мы шли пешком по лестнице, но я слышала, как ехал лифт. Если убийца ждет нас у подъезда? Я остановилась у окна и вызвала скорую помощь. Ответила на все вопросы, заданные мне равнодушным голосом, у меня шок, а у них ежедневная работа.
  Старушка в комнате по-прежнему лежал в той же позе, раскинув руки. Я подошла ближе, а она открыла глаза и посмотрела на меня. Живая! Ну да, я же вызвала скорую. Она выглядела мертвой, но я все равно вызвала скорую. Ура! Хоть бы она дожила до ее приезда.
  Присев на колени перед женщиной, я взяла ее за руку.
  - Потерпите немного, врачи уже едут.
  - Где... внучка? - еле проговорила она.
  - С ней все в порядке.
  - Уведи ее отсюда...
  - Сейчас приедет скорая.
  - Уведи... это мой зять...
  Старушка, кажется, потеряла сознание. Что делать? Громко хлопнула входная дверь, и я выскочила в коридор. Ну, наконец, врачи! Только очень быстро... Передо мной стоял незнакомый мужчина и он определенно не был врачом. Я открыла рот, чтобы закричать, но закрыла. Если Мила услышит, испугается и вылезет из укрытия, то...
  - Почему дверь открыта? - спросил он. - Ты кто такая?
  - Соседка, - тихо сказала я.
  - Чего уставилась? Где моя жена?
  - Не знаю.
  - А дочь?
  Вот, черт! Зять! Ну, я и попала! Господи, искренне попросила я, сделай так, чтобы ребенок остался цел и невредим, даже если мы, взрослые, друг друга поубиваем!
  - Чего молчишь?
  Что тут скажешь? Очередное доказательство моего невезения. Подлый убийца вернулся добить лишнюю родню и свидетелей. Черти меня понесли отводить домой Милу! Лучше бы я ее у пьяного сторожа оставила! Какие у меня теперь варианты действий. Иду ва-банк.
  - Зачем вы убили свою тещу?
  - Что? - взревел он.
  - То самое! - отозвалась я. Надо его разозлить. Чем скорее он меня пристукнет и уберется, тем больше шансов у ребенка уцелеть. Только бы она из укрытия раньше времени не вылезла.
  - Убита? Когда?
  - Я полицию вызвала! - наврала я. - Скоро приедет!
  - Это плохо. А с чего ты взяла, что это я убил?
  - Она сама сказала. Перед смертью, - быстро добавила я, когда он заглянул в комнату, но побледнел и стал смотреть на меня, я хотя бы живая. Надеюсь, что женщина без сознания, не застонет и не зашевелится, а то как бы он ее добить не вздумал.
  - Это не я!
  - Вы ее зять?
  - Зять, но я не убивал. Я этого зятя сам убью.
  Так, мужик заговаривается. Нервы шалят. Не он один такой, у меня после недели работы в детском саду успокоительное всегда с собой. Я вытащила его из кармана.
  - Возьмите, съешьте и успокойтесь. Вы не ее зять и не отец Милы. Я видела ее отца. Она сама называла его папочкой!
  Я услышала, как мужчина скрипнул зубами. Они у него не сломались?
  - Ребенок ничего не понимает, ей всего пять лет.
  - Знаю.
  - Где она?
  - В детском саду, - промямлила я.
  - Слушай, соседка, я ее законный отец, законный муж ее матери. Милена Матвеевна Никоненко моя единственная родная дочь, потому что я - Матвей Никоненко! Если не веришь, то пойди в большую комнату, открой нижний ящик тумбочки под телевизором, там лежит синяя папка. В ней документы. Свидетельство о браке, свидетельство о рождении Милены! Свидетельства о разводе там нет! И не будет!
  Вот я не завистливая, напомнила я себе. У некоторых женщин аж по два мужа сразу, а у меня только кошка.
  - Почему тогда мать Милы говорит, что ее фамилия Хорунжия?
  - Мне назло! Нашла себе другого! Я не позволю отобрать у меня дочь!
  - Разбирайтесь сами, - сказала я, почему-то поверив в то, что он не убийца. Обычные семейные раздоры, но без убийств. - А еще лучше - сейчас приедет полиция и сама с вами разберется.
  - Не могу! - сразу ответил Матвей Никоненко. - Слушай, соседка, надо поговорить, но не сейчас. Я тебе почему-то доверяю.
  Ага, ничего нового. Мне доверяют чужие дети, старики, психи, а собственное начальство - нет. Этот и лица моего не рассмотрел, потому что в коридоре свет выключен, а туда же, доверчивый. Матвей вырвал из лежащей на полке книги листок, вытащил из кармана ручку, написал что-то и протянул мне.
  - Это номер моего телефона. Позвони сегодня! Обязательно!
  Он сунул лист мне в руку, потому что я сама его не взяла, и убежал из квартиры. С полицией он встречаться не хочет. О чем это говорит? Может быть, и не о чем, вряд ли найдется много людей, желающих беседовать с полицией в квартире с трупом. Надо, кстати, посмотреть, как там бабушка.
   Я опять вошла в комнату, присела на корточки. Она шевельнулась, опять посмотрела на меня.
  - Лежите тихо, скорая уже сейчас приедет!
  - Спаси ее!
  - Скорую помощь не надо спасать, она сама вас спасет.
  - Спаси мою внучку!
  - Она жива и здорова.
  - Я не отдам мою дочь! Софья ее не получит...
  Так, это интересно! Подробнее можно? Внучку? Дочку? Софью?
  - Не волнуйтесь! - решив, что ее здоровье важнее, чем мое расследование, предложила я. Но она торопилась выговориться.
  - Софья - моя троюродная сестра. Я старше нее на пятнадцать лет. Она родила Дашу в шестнадцать, а у нее скоро учеба в институте, карьера, она отдала ребенка мне. У меня не могло быть детей. Дарьюшка, дар, подарок мой. И внученька, Мила. Софья пришла весной ко мне, а никогда не приходила, говорит, это не мои дочь и внучка, отдавай... Гулящая была всю жизнь, не знаю, сколько абортов сделала... Родить больше не смогла, вот и понадобилась ей моя доченька!
  Женщина скривилась, и не поймешь, от злости или от боли. Потом заговорила дальше.
  - Она богатая стала, да и была небедная. Сказала, Дарья когда узнает, какое ей наследство светит, сама от тебя ко мне уйдет, и внучку заберет, зачем ей нищая мать, когда там такое богатство. Это зять, зять приходил...
  Голос стих, она лежала без сознания. Где же эти врачи! Хотя, чего я злюсь, еще и пяти минут не прошло.
  От входной двери опять протопали шаги, останавливаясь у каждой комнаты. Врачи? Я не стала дожидаться, заползла под кровать, и там затихла.
  Мне были видны мужские кроссовки, которые остановились около бабушки, потом они подошли к кровати и я услышала:
  - Миля, вылезай, скорая помощь уже у подъезда.
  - Витек?
  - Точно.
  - Как ты узнал, что я под кроватью?
  - Ты прятаться не умеешь.
  Быстро вылезла и радостно сказала:
  - Она жива! Бабушка Милы жива! Говорит, что это ее зять!
  - Разберемся.
  Вошли долгожданные врачи, положили женщину на носилки и унесли. Затребованные документы я им дала, вынув из синей папки под телевизором, чем сильно озадачила Витка.
  - Ты тут все обыскала?
  - Нет. Просто я тоже храню документы под телевизором.
  - У тебя нет телевизора.
  - Ну, раньше хранила, чего ты придираешься к словам? Лучше скажи, что ты сам тут делаешь? Как узнал, где я?
  - Седа Самсоновна сказала. Пожилая такая, седая.
  - Знаю.
  - Мне птичка на хвосте принесла, что ты опять в саду бомбу нашла. Решил проверить. Прихожу - вокруг одни саперы с миноискателями. Ни детей, ни воспитателей. Поспрашивал, мне сказали, что вы тут неподалеку полянку облюбовали. Пришел, детей нет, бабы сидят сплетничают. Так что пришел по адресу, а у тебя опять приключения.
  - Я не виновата. Это все зять!
  - Твой?
  - Ее зять! Алексей Хоружий! Витек, я поняла, это он подложил бомбу, а не тот мальчик! Из-за наследства!
  - У тебя каждый день бомбы в сад подкладывают, так которую из них подложил зять?
  - Будешь издеваться, ничего больше не скажу, - отвернулась я.
  - Скажешь, куда денешься.
  Приехала полиция, все стали ходить и осматриваться, что-то искать, но вяло так, без огонька. Витек с ними тоже пообщался. Потом засобирались восвояси.
  - Вы вообще не слышите, что я говорю? - начала злиться я.
  - А что она говорит? - спросил кто-то.
  - Я говорю, что дочь этой женщины, Дарья, неизвестно где! И еще я говорю, что девочку Милу надо спрятать, потому что она - наследница таких денег, которые никому из нас не снились.
  Все заинтересовались и передумали уходить.
  - Ну, предположим, эта Дарья может находиться на работе, - сказал Витек.
  - Проверь.
  - Обязательно. А где ребенок? Ты ведь ее привела домой?
  - Мила! - позвала я. Никто не отозвался, и я побежала по комнатам. - Мила, ты где?
  Вдруг она в этой суматохе вышла из квартиры и убежала? Я заглядывала под кровать, за дверь и за шторы, то есть в те места, куда мог поместиться маленький ребенок, но ее нигде не было. Меня начало трясти, когда прямо за спиной раздалось:
  - Гав! Испугалась?
  Счастливая Мила стояла сзади и не ясно, откуда она взялась. Но нашлась и хорошо.
  - Ты где была?
  - Пряталась! Я выиграла, меня никто не нашел!
  Витек сотоварищи были потрясены. Так вот, не нашли при обыске ребенка, профессионалы. Мы спустились на улицу и сели в машину. Детского кресла не было, Мила радовалась и пыталась ползать по сидениям и нажимать на все, что нажимается.
  - Витек, надо ее спрятать.
  - Не волнуйся, спрячем.
  Но когда мы вошли в незнакомое здание, и Мила поняла, что ее оставят тут одну, то вцепилась в меня как клещ и заревела. Взять ее с собой я никак не могла и попыталась объяснить это ребенку, тем более никто все равно ничего объяснять не хотел, все ненавязчиво самоустранились. Девочка верещала как резаная, и не подумаешь, что я не ее мама, а чужая тетя.
  - Мила, успокойся!
  Она перешла на ультразвук.
  - Мила, ты хочешь к маме?
  Визг прекратился.
  - Хочу!
  - Твоя мама на работе. Как она узнает, что ты здесь?
  - Вы ей позвоните!
  - Она не поверит.
  - Я с вами пойду! - настаивала девочка.
  - Мила ты умная девочка. Ты выиграла игру. Спряталась так, что я тебя не нашла. Помнишь, что я тебе обещала?
  - Подарок, какой захочу! - этого она не забыла.
  - Послушай, что мы с тобой сейчас сделаем. Я пойду на работу к твоей маме. Но я не уверена, что она на работе, может она поедет по делам на другую работу и вернется только завтра.
  - Хочу тогда к бабушке! - попросила девочка.
  - Мила, твоя мама не знает, что бабушка заболела, а то бы ни за что не уехала. Я найду твою маму и все ей расскажу. Потом пойду к бабушке и скажу, чтобы она быстрее поправлялась. Ты ведь хочешь, чтобы она поправилась?
  - Да...
  - И хочешь, чтобы мама за тобой пришла?
  - Да!
  - И подарок хочешь?
  - Да, хочу.
  - Я найду твою маму. А потом мы с тобой и с ней пойдем выбирать тебе подарок, договорились? - я заглянула в заплаканные глаза девочки. Хоть бы снова не заорала.
  - Да, договорились. Людмила Николаевна, а когда вы придете?
  - Послезавтра.
  - В воскресенье? - подсчитала Мила.
  - В воскресенье.
  Обломайся, заведующая! Так тебе! Я научила за неделю детей разбираться в маленьких промежутках времени, и в больших тоже научила! Не хочешь отчет, и не надо.
  Мы с Витьком вышли на улицу, оставив Милену в самом надежном месте, которое только можно себе представить. Я собиралась попрощаться и идти домой, у меня там Лапочка гулять хочет. Еще не терпелось позвонить новому знакомому Матвею, и Витек при этом разговоре совсем не был мне нужен. Но он прощаться не спешил, увязавшись за мной.
  - Расскажешь, что нарыла?
  - Так ведь я все неправильно понимаю и делаю, и мои умозаключения шиты белыми нитками!
  - Рассказывай, не ломайся! Пойдем на скамейку сядем.
  - Ой, а я скромная, с мужчинами без компаньонки ни-ни!
  - Тебе же самой не терпится рассказать, какая ты умная и как все правильно поняла!
  Вообще-то он прав, очень хочется. Вот передумает сейчас, уйдет, и кому я буду хвастаться? Расскажу, чего уже там. Пока буду рассказывать, он меня до дома проводит, все польза от парня. Одной идти страшно, убийца на свободе, и я ему не нравлюсь настольно, что он на меня нападал, пытался скинуть в канализацию и переехать машиной.
  - Я тебе уже говорила, что убийцей мог быть только человек, который с легкостью поднимает десять килограммов? Это, скорее всего взрослый мужчина. В понедельник в среднюю группу за детьми приходили три папаши. Но дети ничего подозрительного не говорили. Даже Мила сказала, что папа оставил ее качаться на качелях в соседнем дворе и ходил в магазин. Мишенька с папой заходили к друзьям папы, тоже здесь неподалеку. И его папа с друзьями из квартиры надолго выходил. Катю тоже забирал папа, отвел домой. Живут через улицу от сада, а сам ушел по делам. То есть из троих мог быть кто угодно.
  - Вот я и говорю - шито белыми нитками, - уверившись в собственной правоте, возвестил Витек.
  - Могу замолчать!
  - И не думай. Интересно, как же ты все-таки оказалась права.
  - Тогда не критикуй. Я подумала: зачем такой богатой женщине, как убитая Софья Никитична, работать в детском саду? Знаешь там начальницы какие грымзы? После первого же прокола уволят! А Софью Никитичну не ругали, а она окна в зале забывала закрывать. Ей даже за это ничего не было, мне Яна сказала, что заведующая сразу орать начала, будто Яна сама виновата. Вот я и подумала, что Софья Никитична подарила нашей Гирлянде бриллиант.
  - За что?
  - За прием на работу на несколько месяцев.
  - Ничего себе! Если за должность сторожа столько платят, то судьей мне не стать!
  - А ты начинай копить! Рассказываю дальше. Она хотела посмотреть на свою дочку и внучку.
  - Она одинокая. Это точно.
  - Нет. Дочку она сама отдала, а через много лет передумала. Захотела готовых и дочку и внучку. Она деловая женщина, отчеты своих детективов прочла, но решила сама проверить.
  - Детективов?
  - Наверняка наняла. Сто процентов. Посмотрела, дочка с внучкой ее устроили, а вот любовник дочери - нет. Обещал жениться, дело к свадьбе шло, девочку хотел удочерить. Она ему велела катиться подальше от ее дочери. Он, думаю, узнал, что это очень богатая женщина и решил ее убить.
  - Стой! Откуда знаешь, что не муж?
  - Откуда? - я ненадолго задумалась, решила не выдавать Матвея, и ответила: - Бабушка Милы сказала, это которая сейчас в больнице.
  - Хорошо, допустим, и что дальше?
  - Готова поспорить, что у этого Хоружего с Дарьей свадьба будет на днях. Но Мила обмолвилась, что бабушка не хочет им менять фамилию. Узнать бы, почему. И почему он на меня ополчился? Он не мог знать, что я в детском саду работаю не просто так. А он сразу меня убивать стал.
  - Не доказано, - возразил Витек. Мы уже подходили к Яниному дому.
  - Больше некому. Почему ты его защищаешь? Тебе разве понравилось его стараниями в канализационный люк падать? Ну вот, с его точки зрения, он женится на Дарье, потом убьет и ее и дочку, и получит наследство. Я уверена, что Софья Никитична написала завещание на дочь Дарью.
  - Одни нестыковки в твоих рассуждениях. Только не обижайся, - поднял руки Витек, так как я ткнула его кулаком в ребра. - Идея с убийством жены и дочери хорошая. Для убийцы то есть. Но зачем же так торопиться? Ладно, обеих тещ пристукнул, надоели обе. Жениться-то он еще не успел, а вдруг невеста передумает? Она еще предыдущий развод не оформила. И бомба в коробке? Он разве не понимал, что это из ряда вон! Нет смысла убивать ребенка, мать может отложить свадьбу, или вообще отменить. Кстати, ребенок ведь мог и без особых хлопот с бомбами из окна упасть, какой этаж? Шестой?
  - Седьмой.
  - Вот видишь. Дети все время из окон падают, и крайних нет. Но бомба? Перебор.
  - Слушай, Вить, - дошло вдруг до меня, и я остановилась посреди улицы. - А ведь бабушка Милы специально его разозлила!
  - Кого?
  - Да зятя этого несостоявшегося. Он пришел и стал над ней издеваться, она вся в порезах! А перед этим я позвонила и сказала, что приведу домой Милу! Она ему что-то сказала, что он ее сразу убил, то есть думал что убил. Она ведь знала, что сейчас внучка придет, а он не знал, думал, она в саду на празднике! Она внучку спасала. А мы с Милой просто долго шли, и он успел уйти из квартиры.
  - Похоже на правду, - согласился друг.
  - Теперь у меня осталось два вопроса - где Дарья, мама Милы, и как со всем этим связан старший братик Янека?
  - Забудь-ка ты про свои вопросы, пойди лучше с собачкой погуляй.
  - Вот! - решила я сделать вид, что обиделась. - Как всегда! Мавр сделал свое дело, мавр может уходить! А где 'спасибо'?
  - Спасибо.
  - Магарыч.
  - Обойдешься.
  Разозлюсь все-таки на него, но потом, когда найдется Дарья, мама Милы.
  
  ГЛАВА 11
  
  - Лапочка, собаченька, знаешь, куда мы с тобой пойдем?
  Алексу было все равно, главное, куда-нибудь идти. Он всю неделю скучал в одиночестве и готов был дойти хоть пешком до китайской границы.
  - Мы пойдем к Яне!
  Алекс узнал знакомое имя любимой хозяйки, засуетился у входа, мотая задом с коротким хвостом. Яну он давно не видел и соскучился. Но не скулил под дверью в ожидании хозяйки. Знал, что она все равно вернется и обладал спокойным характером.
  - Одеваемся, собачка, где поводок, ошейник и намордник? Унес и спрятал? Неси назад и не возражай. Сейчас позвоню Яне и узнаю адрес Акима, они теперь там базируются.
  Хватит уже подруге увиливать от своих прямых обязанностей, то есть заботе о собаке. Свалила все на меня и рада. Сегодня ее лафа закончится. Не хочет жить в своей квартире, отведу Алекса к ней. Куда сама денусь - не знаю. У меня теперь вместо квартиры - бассейн. Кошка, наверное, до сих пор в себя приходит, хотя она у меня привычная, нормально реагирует на постоянный вселенский хаос в жилище. Или думает, что у всех так.
  Подруга нехотя назвала адрес, и мы с Лапочкой поехали. Я предупредила, чтобы она никуда не сбегала, а то с нее станется закрыться в квартире и сделать вид, что ее нет дома. Приехали мы быстро, подруга прятаться не стала и пустила нас. Алекс заверещал и запрыгал, она потрепала его по загривку, намордник снимать не стала. Мы пошли на кухню, оставив собаку у входной двери. Он повиновался короткой Яниной команде. Не то что моя кошка, той сколько ни говори, чтобы не жрала кактус, все бестолку.
  Квартира у Акима была безупречна, хотя сразу было видно, что живет одинокий мужчина. Дизайнер, что скажешь. Я подумала о том, что сейчас творится у меня в хате и пригорюнилась. Янка щедрой рукой плеснула нам по стакану апельсинового сока. Мы влезли на высокие барные стулья. С водкой подруга, кажется, завязала, вот и молодец. Хаути с Махмедом в квартире нет, Акима тоже. Где они я спрашивать не стала, не интересно, у меня и так новостей уйма.
  - Рассказывай, подруга! - приказала Яна, вольно восседая на стуле и красиво отпивая из стакана.
  У меня так не получалась, я сидела на высоком стуле, как курица на насесте, боясь свалиться, одной рукой держала стакан, а другой крепко край стола. Как в таких условиях еще и разговаривать! Но я справилась.
  - Все в порядке. Можешь в понедельник выходить на работу. Убийца найден, тебе ничего не грозит.
  - Миляяяя! - Янка кинулась мне на шею, и все-таки опрокинула меня со стула, стакан я уронила, и он со звоном разбился, облив нас обеих апельсиновым соком.
  - Ты чего, подруга?! Я тебе хорошую новость сказала, а ты мне отбила все места! Синяки будут, а у меня и так швах со здоровьем в твоем детском саду! Смерти моей хочешь?!
  - Это я от радости, - совершенно не смутилась Яна, оперативно вытаскивая откуда-то совок и швабру. Хозяйственная, уже обосновалась тут.
  - Ничего себе, радость, - потирала я ногу. - У тебя что-нибудь обезболивающее есть? Очень надо.
  Она отбросила швабру.
  - Ты серьезно?
  - А то! Серьезней не бывает. Выпью и расскажу продолжение.
  Мне дали таблетку и налили новый стакан сока. Я сначала его выпила, а потом влезла на стул и обеими руками уцепилась за столешницу, теперь не упаду. Дизайн мне нравится, а высокие стулья - нет.
  - Так кто убийца? - полюбопытствовала Яна.
  - Отчим девочки из средней группы, Милы Никоненко.
  - Не знаю такую, - сморщив лоб, попыталась вспомнить Яна.
  - Мила Хорунжия.
  - Эту помню. Так она Никоненко, или Хорунжия?
  - Никоненко. Хоружий ей даже не отчим, а чужой дядя.
  - И зачем он убил сторожиху?
  - Из-за денег.
  - Деньги? У ночного сторожа?!
  - Не торопи меня, сейчас расскажу. Я сегодня такого страху натерпелась, век помнить буду, сначала бомба, потом этот Матвей Никоненко, я его за убийцу приняла. Он мне свой телефон оставил, просил позвонить...
  - Так что ты сидишь? Звони! Пусть к нам приходит!
  - Ты нормальная? Куда приходит? В чужую квартиру?
  - Вот именно. В чужую. Аким с парнями поехали заказывать какое-то супернечто для твоего ремонта, потом у них еще какие-то дела, так что в обозримом будущем не приедут. То есть до их приезда три часа и нам вполне даже реально пригласить гостей. Наш с тобой адрес мы ему не скажем. Так что звони.
  Ну, я и позвонила, сказала адрес Акима, Матвей счастливым голосом сказал, что он на машине, пробок нет, и он будет через пятнадцать минут. За эти пятнадцать минут я рассказала подруге все события, случившиеся за неделю. Еще мы сняли с Лапочки намордник на всякий случай, все-таки чужого мужика позвали и подозрительного к тому же. Не обманул, пришел, и даже коробку конфет принес. Сначала думал отдать мне, но увидел Яну, обалдел и протянул ей. Та ничуть не возражала, улыбнулась призывно и пошла на кухню, по пути приказав Лапочке замереть, что он и сделал, послушная собачка.
  Они оба влезли на эти неудобные стулья, а я сделала вид, что мне очень нравится стоять, прислонившись к подоконнику. Все удобнее, чем на этом насесте. Янка открыла коробку, вытащила конфету и облизывала ее, держа двумя пальцами и глядя в глаза Матвею. Мне тоже захотелось конфет, я вытащила из коробки сразу три штуки и все сунула в рот.
  - Я не представился, меня зовут Матвей! Миля, это твоя подруга?
  Попыталась ответить, но рот был забит конфетами, и я только кивнула. Зато Янка томным голосом сказала:
  - Лучшая подруга, меня зовут Яна! И вы мне должны!
  - Я?
  - Из-за вас вся путаница. Мне тут Миля рассказала, как получилась неразбериха с фамилиями.
  Я и не заметила, как подруга вместе со стулом переместилась почти на колени к Матвею. Тот не знал, куда девать руки.
  - Вообще-то я женат...
  - Кто-то против?
  - Что?
  - То! Ты чем занимался, подлец, что я из-за тебя чуть в тюрьму не села?
  - Из-за меня? - не понял Матвей. Не завидую я ему сейчас. Надо отойти, если Янка решит стаканами кидаться.
  - А из-за кого?! - в Матвея полетела первая конфета. Это не опасно, если не в глаз. - Ты не мог с женой нормально развестись? Как все люди? Почему она любовника за мужа выдавала?
  - Не хочу разводиться! Я деньги уехал зарабатывать! - уворачивался он от очередной конфеты. - Возвращаюсь, а тут - этот гад! Жену охмурил! Я этому Горшечнику хреновому не позволю моих жену и дочь себе забрать!
  Яна перестала кидаться конфетами. Одна конфета укатилась в коридор прямо в ждущую распахнутую пасть Лапочки.
  - Что ты сказал?
  - А что я сказал? - он напрягся, потому что Яна ухватилась рукой за горлышко бутылки, как на красивом натюрморте стоявшей на барной стойке в окружении яблок и винограда.
  - Ты сказал Горшечник, - напомнила я. - И если у меня все в порядке с памятью, а у меня с ней все в порядке, то это фамилия Яниного мужа.
  - Бывшего, - отозвалась Яна.
  - Ах, вот оно что! Так это ты сама виновата! Со своим мужем сначала разберись! - обрадовался Матвей, хотел кинуть в Яну конфетой, но их уже не осталось, примерился к яблоку, но передумал.
  - Разобралась! Мы уже десять лет в официальном разводе.
  - Ребята, - остановила их я. - Он по паспорту Хоружий. Я сегодня в синей папке видела копию. Точно.
  - Никакой он не Хоружий! Горшечник он. Бывший, - доказывал Матвей.
  - Это как 'бывший'? - уточнила Яна.
  - Я тут выяснил по своим каналам. И через тещу. Он женился три года назад и взял фамилию жены. Жена через полгода умерла. Она его была старше на двадцать лет. До этого был Горшечник. Алексей Горшечник.
  - Я не брала его фамилию, когда замуж выходила, идиотская фамилия. Правильно сделала, - похвалила себя Яна.
  - Все это прекрасно, - прервала я сантименты. - Вдруг вы оба ошибаетесь? Мужчин с именем Алексей много, с такими же фамилиями тоже наверное много.
  Матвей задумался, но ненадолго.
  - Яна, у тебя есть его фотография?
  - Откуда? Не ношу в кармане фотографии бывших мужей! А у тебя есть его фотография?
  - Откуда? - передразнил он. - Не ношу в кармане фотографию любовника моей жены.
  - У него серые глаза, - начала перечислять Яна. Похоже, они решили сверить приметы общего знакомого.
  - А не карие?
  - Рост сто восемьдесят.
  - Ниже.
  - Так вы ни до чего не договоритесь, - заметила я.
  Яна вспомнила про меня, и выражение лица ее сильно изменилось, стало очень задумчивым. Может мне пойти пока погулять, от греха подальше.
  - Ты тоже хороша! Не могла сказать, что видела моего бывшего мужа!
  Ну, ничего себе, несправедливость какая. Нашли виноватую. Это меня-то! Да я вообще в этой истории - левая!
  - Не могла! Я твоего мужа никогда не видела! Ты мне его не показывала, когда он в женихах ходил, а на свадьбе я не была, забыла?
  - Свадебные фотографии видела!
  - Не видела! Ты их все порвала и выбросила! Забыла, что ты развелась через день?
  Я собрала с пола несколько конфет и отнесла их Лапочке. Он принял подарок с благодарностью. Яна вышла в коридор и не стала ругать меня за то, что я кормлю ее пса конфетами.
  - Миля, прости.
  Я гладила Лапочкины мягкие черные уши.
  - Миля, ну у меня неделя тяжелая!
  Ага, а у меня всю неделю праздник!
  - Я устала и издергалась!
  Зато я отдохнула и посвежела.
  - Миля, ты же его видела в лицо, да? И не один раз? Ты же его помнишь?
  Куда это она клонит?
  - Нарисуй его, пожалуйста! У Акима и бумага есть, и карандаши... Я знаю, где лежат.
  Незачем дуться на подругу, ей и правда плохо пришлось, а нарисовать мне не жалко. Рисовать я люблю. Через пятнадцать минут портрет был готов.
  - Он! - воскликнул Матвей.
  - Постарел, - удовлетворенно отметила подруга.
  - Хорошо рисуешь, - похвалил меня Матвей.
  - Дарю, предложила я. - Вставь в рамочку, повесь в спальне.
  - Лучше Яне, бывшей жене, подари.
  - Я ей копию сделаю.
  - Тихо! - остановила Янка. - Мне интересно, где сейчас этот сукин сын? Пока его не поймали, я спокойно не усну.
  - Да, любишь ты своего бывшего, - отметил Матвей.
  - До смерти люблю! До его смерти. Скорой, надеюсь.
  Мне очень хотелось закончить дела подруги побыстрее, а то своих хлопот много: ремонт, сочинение плана спортивной недели и встреча в кафе с бывшими коллегами.
  - Знаете что, - вяло сказала я. - Давайте вместе подумаем, где может быть Дарья. Надо найти ее и попросить забрать Милу. Ну и бабушку к больнице навестить.
  - Я сам заберу свою дочь! - встал в позу папаша.
  - Это после того, как 'зятя', а официально это ты, ищет вся полиция Москвы? Очень в тюрьму хочешь? - спросила я. Он промолчал.
  Мы задумались, Матвей сидел, разглядывая портрет Алексея Горшечника-Хоружего, Янка пила сок, а я гладила Лапочку. Он вел себя тихо, держа в поле зрения Матвея. Хорошая собачка. Матвей думал, что Лапочка что-то вроде болонки и воспринимал его как предмет интерьера, а зря. Лапочка - серьезная собака.
  - В командировку она уехать не могла, домой не пришла, остается один вариант, мою жену украл этот Горшок неразбитый, - заявил Матвей.
   Я тоже так считала, но не хотела его огорчать, и еще у меня были сомнения. Могла и уехать, но вероятность этого ничтожно мала.
  - Чем больше я над этим делом раздумываю, - произнесла я, - тем больше у меня чувство, что все происходит совсем неправильно.
  - Почему? Как раз все правильно. Мой бывший муж убил тещу, украл жену и хотел убить ребенка. Из-за наследства, ты сказала.
  - Но тогда ему не светит это наследство! Если он сейчас всех убьет! - объясняла я. Дочь юристов я, или кто. - Он пока еще не наследник! Вот с предыдущей женой он действовал правильно: сперва женился, потом выждал, а потом она умерла. Может даже и своей смертью.
  - Ага, держи карман шире! Какая я умница, что с ним развелась! - не переставала восхищаться своим умом подруга.
  - Ты права, - согласился Матвей. - Он не ее наследник. Ее наследники - мать, дочь и муж, то есть я.
  - Не путайте вы меня! - заорала Яна, Лапочка напрягся. - Какой ему смысл красть девушку, если от нее ничего не светит?
  - Яна, тише, а то Лапочка нервничает! - немного испугалась я. Кто знает, что решит сделать с нами собака, если подумает, что мы обижаем хозяйку.
  - Лапочка, все в порядке, иди на место. Я хотела сказать, что ему нет смысла убивать Дарью. Может быть, он ее вообще не крал? Вдруг она сама уехала?
  - И бросила ребенка? - спросила я.
  - Моя жена хорошая мать!
  Кто бы говорил, но не он, у него с женой отношения - черт не разберется, а мне придется разобраться ради спокойствия подруги. Про хороших матерей мне Седа Самсонова за неделю работы в детском саду порассказала такого - не забыть! Например, однажды перед праздником у нее в группе остался ребенок после того, как всех других детей родители забрали. То есть утром мать его привела, а вечером за ним не пришла. На следующий день был праздник, а за ним - выходные, то есть три выходных дня подряд. Она забрала ребенка к себе домой и стала звонить матери. Та не отвечает. Седа Самсоновна оставила ребенка со своей семьей, а сама пошла по адресу, искать заблудившуюся мамашу. Той не было дома, а женщина, вместе с которой она снимала квартиру, сказала, что не видела ее с утра, зато дала адрес родителей, живущих в Подмосковье. К ним воспитатель и отправилась. Те заявили, что не общаются с дочерью и не видели ее уже пять лет. Вернувшись к домой (а праздник закончился), она позвонила заведующей. Вместе они пришли в полицию с заявлением о пропаже человека. Следующие два дня Седа Самсоновна посвятила поездкам по моргам с целью опознания трупов. К счастью, не опознала, но занятие это не из приятных. Хотелось праздники провести с семьей, а тут чужой ребенок, который просит есть, пить, играть, маму... Заведующая с методисткой обследовали все больницы. После праздников воспитательница привела ребенка в группу, вечером его обещали забрать социальные службы. Каково же было всеобщее удивление, когда заявилась его мамаша (вечер пятого дня!), а на все вопросы ответила: 'У меня должна быть личная жизнь?!'
  - Давайте остановимся на том, что Алексей Горшечник-Хоружий украл Дарью и где-то ее держит, - предложила я наиболее вероятную версию. Со мной не согласился муж Дарьи.
  - Зачем она ему? Он уже знает, что попытка взорвать бомбу провалилась.
  - Если не знает?
  - Знает, следит за прессой. Они не женаты, наследство он не получит, так зачем она ему?
  - Правильно, - поддержала его Янка. - Нелогично себя ведет. Он сначала на мне женился, а только потом затеял развод с разделом имущества. Мне повезло, потому что после он решил, что жен лучше всего отправлять на тот свет, тогда ничего не надо делить.
  Все специалисты по логике, кроме меня, а я уверена, что он ее украл, и если еще не нашла причину, то это не значит, что такой причины нет. Надо рассуждать по-другому. Начнем с такого факта: как бомба оказалась в коробке, которую принес братик Янека? Варианты ответов: подложили, подменили, обманули. Ответ 'обманули' мне нравится больше всех.
  Старший брат Янека не показался мне глупым. Поэтому вариант: мальчик, иди погуляй, а я в это время посторожу твою коробку и подложу в нее бомбу не годится. Другие факты: мальчишка был знаком с мнимым отчимом Милы. Родители в группе друг с другом знакомы, и другие родственники тоже, хотя бы те, которые часто приходят за детьми - бабушки, тети, братья.
  Все могло выглядеть так. Убийца увидел, что я разговариваю с мальчиком. Он встретил его за воротами садика, вроде как случайно, и выведал про коробку. Потом предложил свою помощь, не знаю под каким видом. Утром встретил и отдал бомбу. Мальчишка ни о чем не догадывался. И если бы заведующая не сожгла гирлянды и если бы мы не начали праздник раньше, то план убийцы осуществился бы. Но опять же - как быть с наследством?
  - Нет, давайте все-таки остановимся на версии, что убийца украл Дарью, - настаивала я на своем. Других убедительных версий все равно нет. - Тогда возникает вопрос, где они оба? Он должен ее где-то спрятать и спрятаться сам. Но где?
  Матвей этого не знал, зато знала Яна. Поделилась информацией очень неохотно.
  - У него есть дача.
  - У такого игрока и авантюриста? Есть своя собственность? - не поверила я. Он бы уже давно все проиграл.
  - Не его собственность, а тетки. Какое-то дальнее родство. Сама тетка еще десять лет назад там не появлялась. Она вообще где-то живет, непонятно где. У друзей или у мужика. Я когда на этой даче десять лет назад была, то и тогда там был завал. Ступеньки проседали, потолок рушился, романтическая ночь не вышла, потому что дождь пошел и с потолка потекло. Больше я там не была. Если он кого-то прячет, то только в этом дачном кооперативе.
  - Дорогу найдешь? - деловито осведомилась я.
  - По Дмитровке километров шестьдесят, - допивая сок, поведала Яна.
  - Матвей, ты на машине?
  - А что?
  - Поехали.
  - Прямо так и поехали?!
  - Зачем тянуть?
  - А полиция? - предложил Матвей.
  - А если там никого нет?
  - Тоже верно.
  - Надо проверить, - настаивала я. - Ты же не хочешь, чтобы твою жену убили за это наследство? Если там фигурируют такие деньги, то он задним числом все оформит, и свадьбу и похороны и удочерение. Будешь на могилки жены и дочки цветы носить, он ведь своего добьется!
  - Ладно, едем, - впечатлился Матвей.
  Лапочка обрадовался поездке больше всех. Он любил ездить на машине. Сидел важно и смотрел в окно. Намордник на него не одели и он кайфовал. Мы с ним сидели сзади, а Яна на переднем сидении показывала дорогу. Десять вечера, лето, на улице еще светло. Ехать в красивой машине приятно, видимо денег он все же заработал, не знаю только куда ездил, а спрашивать лень.
  Ехала и представляла себе, как все произойдет. Нас трое, то есть много. Мы заходим на дачу, находим там истерично бьющуюся связанную Дарью, освобождаем ее, связываем Янкиного бывшего, хотя он рыдает и просит его отпустить. Потом звоним в полицию. Точка. Или мы никого не находим на даче и с миром едем назад в Москву, где и ждем, когда полиция сама разберется с делом без нашего участия. Вроде бы все легко.
  Мы несколько раз сбивались с дороги, возвращались назад, Янка ругалась с Матвеем, он говорил, что у нее топографический кретинизм, она отвечала, что была там всего раз десять лет назад. Конфликт исчерпал себя только тогда, когда Лапочка зарычал, решив, что его хозяйку обижают. Поскольку он был без намордника, то Матвей признал Янкину правоту по всем пунктам сопора. Мы еще немного поездили, но все-таки нашли ту дачу.
  Уже стемнело, улица выглядела нежилой и заброшенной. Асфальта нет, так он мало где есть, а вот темные окна в домах это удивительно. Сейчас ведь вечер пятницы, москвичи в это время едут на дачу, а многие все лето там живут. Почему же тут тишина и темнота? Улица без фонарей, вдоль нее нарезаны обычные прямоугольные участки по шесть соток. На каждом участке невзрачный домик и разросшиеся кусты с деревьями, чаще всего - малина и яблони.
  Янка уверенно показала на один из таких домов. И как угадала, ведь была десять лет назад? Везде темно, свет, что ли вырубили? Или всей улицей спать легли? Ржавая проволока, которой вместо замка была примотана калитка, еле поддалась рукам Матвея, а он парень крепкий. Похоже, ошиблись мы, никто здесь давно не появлялся. Окна закрыты ставнями, в огороде сорняки. Соседние участки получше выглядят, но в темноте не разобрать.
  - Надо спросить у кого-нибудь про этот дом, - предложила я.
  - У кого? Все спят, - огляделась вокруг Яна.
  - Вон, через три дома свет горит, - углядел самый зрячий из нас Матвей.
  Туда мы и отправились. Постучались в калитку, нам никто не открыл, покричали немного, позвали, потом вошли сами. Хозяева не отозвались даже когда мы стали стучать в дверь. Она, кстати, сам открылась и мы вошли. Почему именно в этом доме мы нашли Дарью, не знаю. Она потом сказала, что он ее здесь оставил, потому что хозяева долго не появлялись, уехали в отпуск. Он ее не связал, только дал пару оплеух, но лицо распухло, и губы были разбиты.
  Дарья тихо рыдала на кровати, а когда увидела нас, то принялась жаловаться:
  - Он меня не любит!
  - Люблю! - заорал блудный муж, чье возвращение в лоно семьи мы наблюдали.
  - Нет!
  - Дашенька, как ты?
  - Не видишь что ли - фигово! - указала на очевидное Янка.
  - Это твой муж виноват!
  - Бывший муж. Как я вовремя развелась! - не уставала себя поздравлять подруга.
  - Если бы ты не развелась, ничего бы этого не было! - зло сказал Матвей, прижимая к себе жену.
  - Другое было бы, но со мной в главной роли, а я в таких фильмах не снимаюсь! - закричала на него Яна. - Если у тебя жена дура и шалава, то я тут не причем.
  - Тихо оба! - возмутилась я, потому что была на стороне Дарьи, жалко мне ее.
  Она же не знала, с кем связалась, а Янка сама за этим козлом замужем была, так что не ей судить. Он, Алексей этот, небось, бедной Даше с три короба вранья наплел, подарки дарил, мать очаровал, ребенка хотел удочерить. Как тут устоишь, когда муж неизвестно где? Вот она и не устояла, что уж теперь об этом говорить. Не повезло. Хорошо хоть жива, ребенок сиротой не остался. С мужем сама разберется, когда поправится.
  - Ей надо в больницу, - сказала я.
  - Не надо, у меня ничего не болит! - разбитыми губами тяжело выговорила Дарья.
  - Ага, по тебе видно. Надо. Вдруг что-то внутри отбито, а не только снаружи, - не поверила Яна.
  - Он меня не любит!
  - Кто, Алексей? - спросила я.
  - Не произноси при мне это имя! - восстал Матвей.
  - Дарья, где Алексей? - не обратив на его слова внимания, спросила я.
  - А где моя дочь? - последовал встречный вопрос.
  - Жива и здорова, ждет маму.
  Дарья опять разрыдалась:
  - Он сказал, что убьет ее, если я не буду его слушаться.
  - Где он?!
  - Услышал, что вы подъехали на машине и убежал.
  - Если он умный, то уже далеко, - произнес Матвей, видимо думал, стоит ли за ним бежать, и решил, что не надо. Остальные тоже так решили.
  - Дарье надо в больницу, - напомнила я.
  - Я отвезу! - Матвей поднял Дарью на руки и понес к машине.
  Мы пошли следом за парочкой, собачка Лапочка за нами, но в машину не сели. Дарью муж пристегнул впереди и удивился, увидев, что мы еще не в машине.
  - Вы почему еще тут?
  - Мы с вами не едем, - ответила я за нас обеих.
  - Чего так?
  - Позвони в полицию, или лучше по вот этому номеру, запиши, его зовут Витек, он мой знакомый. Все ему расскажешь и дашь адрес этой дачи.
  - А вы как же?
  - Мы тут подождем. Езжай быстрее. Если что, мы сами тебе позвоним.
  - Хорошо, позвоните обязательно.
  - Не сомневайся.
  Матвей влез в машину, она уехала в темноту улицы. Лапочка, растрясая лишний накопленный за неделю жир, бегал вокруг, радовался, совал морду во все кусты, надеюсь, клещ его не укусит.
  - Никуда не поеду с любовницей моего бывшего мужа, - заявила Яна. - Но ты могла бы ехать в город с ними.
  - И оставить тебя одну в этом заброшенном дачном поселке? - придав своему голосу долю возмущения, сказала я.
  - Не такой уж он и заброшенный, просто в темноте так кажется. Вот на этом участке чисто, и там тоже нет сорняков. Пойдем обратно в дом, подождем кого-нибудь. Может, Витек приедет? - с надеждой вздохнула Яна.
  Почему она так Витьком заинтересовалась? Я подумала, повспоминала, и решила, что она интересовалась им с первой встречи, но как-то не ярко выражено. Одни лишь взгляды, улыбки, легкие прикосновения. Зачем он ей? Они совсем не пара с моей точки зрения. Рядом с подругой мне видится перспективный бизнесмен, а не следователь. Но Янка видела что-то свое. О чем они говорить-то будут? Единственная общая тема - кровать. Ну, если для обоих это главное... Допускаю, что постель - повод для Янки, надеюсь, Витек ее не разочарует.
  - Миля, а все-таки ты почему с ними не поехала?
  - Объяснение, что не хочу тебя бросать, не подходит?
  - Не подходит. Что еще?
  - Умная девочка. Хочу еще раз осмотреть ту дачу. У меня фонарик с собой. Еще мозольный пластырь, маркер, ножик в авторучке и упаковка жвачки. В детском саду что-нибудь да сгодится.
  - Нож ты часто носишь на работу?
  - С того дня, как один студент бросился на меня на экзамене с воплем: замочу, сука!
  - И часто пригождался? - забеспокоилась Яна.
  - Он бы пригодился, но я его забываю брать с собой. Сегодня взяла.
  Ножик в авторучке - очень хорошая вещь, с виду ручка, а повернешь - появится ножик. Папа подарил давно еще, но все валялся без дела, почти никогда не носила, я законопослушная, а вдруг это холодное оружие?
  - Пойдешь со мной на осмотр?
  - Ночью? В темноте? - сморщилась подруга. - Не пойду. И ты не ходи, дождись лучше полицию. Я туда сама звонить не хочу, пусть Матвей с ними беседует. Или, если хочешь, позвони своему Витьку.
  - Он не мой. Я тоже пока не хочу никому звонить. Не хочешь со мной, пойду одна.
  - Лапочку возьми. Алекс, иди с Милей!
  Собака радостно послушалась приказа, песик очень любил ходить, ездить и гулять, все что угодно, лишь бы не находиться дома на антикварном диване. Мы с Лапочкой пошли к даче, а Яна - в дом, где мы нашли Дарью. Зря она туда пошла, вдруг прямо сейчас туда приедут хозяева, что она им скажет? Хотя она скажет. Хозяева сами перед ней будут извиняться.
  Дача действительно выглядела нежилой. Пыльные двери и висячий замок. В заднее окно когда-то залезали грабить, оно забито досками, потому что оконную раму никто восстанавливать не стал. Все зря, тут и правда никого не было много лет, странно, что дачу не сожгли.
  - Ты кто такая? Родственница Аглаи, что ли? - услышала я из-за забора.
  - Да... вот...это, она, то есть, здесь не живет! - я вглядывалась в темноту, но ничего там не видела, зато собеседник прекрасно видел меня.
  - Не живет, сам знаю. Ты что здесь делаешь?
  - Я вообще-то с друзьями приехала вон в тот дом, видите, в нем окна светятся? Сюда часто приезжает мой знакомый Алексей...
  - Знаю, видел. Ты иди вдоль забора, там тропинка, он через участок не ходит, сразу к погребу. Дать фонарь?
  - Нет, спасибо, у меня есть фонарик.
  - Так включай его, а то споткнешься обо что-нибудь, ногу сломаешь.
  Включив фонарик, увидела и собеседника - соседа, стоявшего за забором, и тропинку, идущую от забора к холмику с дверью - погребу. Подошла к забору, потому что тропинка возникала там ниоткуда, подергала доску, она отодвинулась. Все понятно, зачем калитка, когда можно пройти сквозь забор.
  - Я думала, что во всем поселке никто не живет.
  - Полно живут, просто сегодня почему-то народа мало. Но есть и пустые дома, тоже много. Алексея этого я часто вижу, он изобретатель, приходит работать в погреб, ему нужна низкая температура.
  Точно, температура в тюремной камере скоро покажется ему самой оптимальной. Скоро, милый, потерпи, твоя тюрьма тебя ждет. Будет знать, как детей взрывать. Сосед стоять со мной не захотел, сказал, что сегодня Алексея не видел, но может это потому, что сам недавно приехал, устал и идет спать. Я пожелала ему спокойной ночи и сказала, что тоже ухожу.
  Тропинка шла вдоль забора к погребу, поэтому весь участок и казался нехоженым. Лапочка бегать не стал, а тихо сел в малиннике еще в самом начале нашего с соседом разговора. Убегался и устал, или что-то съел. Погреб был закрыт на замок, но я встала на цыпочки, пошарила рукой наверху и нашла ключ. Выключила фонарик, чтобы не мешался, сунула его в карман, открыла замок, вошла в чернильный погреб, стараясь не наступить мимо ступеньки и не скатиться вниз. Только собралась снова включить фонарь, как дверь закрылась. Стало тихо и темно как в склепе. То есть темно уже было, а тихо стало, потому что дверь была деревянная, обшитая железом и толстая.
  - Это чьи шутки? Янка, ты? Открывай!
  Только я собралась забарабанить в дверь, как знакомый голос крикнул мне:
  - Тихо, не шевелись, тут заминировано!
  
  ГЛАВА 12
  
  Пошевелиться все-таки пришлось - включила фонарик. На нижней ступеньке сидел мальчишка, в отличие от избитой Дарьи целый и здоровый, по крайней мере, никаких телесных повреждений я у него не заметила. Дальше вниз спуститься невозможно, потому что пол залит водой и непонятно, насколько там глубоко, а проверять не хотелось.
  - Людмила Николаевна, вы меня узнаете? Я старший брат Янека Бруса!
  - Узнаю, - недовольно сказала я. Неожиданная встреча. - Только не понимаю, что ты здесь делаешь.
  - А вы что здесь делаете? - не остался в долгу он.
  - Наверное, тебя спасаю.
  - Спасибо. А как мы отсюда выйдем?
  - Пока сложно сказать. Мы тут заперты.
  - И заминированы!
  Это еще неизвестно, но зная любовь знакомого нам обоим Алексея Горшечника к бомбам, все может быть. Возможно, что заминированы, а возможно и нет. Я не заметила никаких проводов, когда сюда входила. Посветила еще раз по сторонам фонариком, ничего не увидела. Здесь бомбы точно нет.
  - Откуда ты знаешь, что мы заминированы? - спросила на всякий случай.
  - Этот сказал.
  - Который?
  - Сами знаете. Отец Милы.
  - Я знаю отца Милы, и он бомбами не увлекается. Ты не все знаешь. Произошла путаница.
  - Вы о чем? - не понял мальчик.
  - Давай-ка я расскажу тебе все, что знаю, а ты расскажешь, что сам захочешь. Договорились?
  - Договорились.
  Я спустилась к мальчишке и села с ним рядом на ступеньку. Что бы ему рассказать, и в какой форме. Попробую правду, а то запутаюсь и собьюсь. Еще неизвестно, захочет ли он со мной откровенничать. Очень хочется узнать, каким боком он во всем замешан и почему сидит в подвале.
  - Не выключайте фонарик, а то мне надоело сидеть в темноте, - попросил он и поежился.
  - Как скажешь. Будет гореть, пока не сядет батарейка. Слушай с самого начала. На самом деле я всех обманула. Никакая я не воспитательница, и не провожу никакое исследование. Я работаю преподавателем в вузе, это правда.
  - Я так и подумал, что вы не воспитательница! - нисколько не удивившись, заявил мальчишка. - Не похожа. Умная слишком. И самоуверенная.
  Откуда он это взял, мы с ним и десятком слов не перекинулись. Виделись всего-то раза четыре. Его мнение о воспитателях было не слишком хорошим.
  - Вы видели воспитательницу подготовительной группы? Которая все время спит? Дура и алкашка, - поведал мальчик. Откуда знает?
  - Не все же такие!
  - Не все. Но таких, как вы тоже не бывает. У вас, небось, и ученая степень есть?
  - Доктор наук.
  - Вот! - обвиняющим жестом ткнул в меня пальцем мальчик. - Где вы видели воспитательниц - докторов наук?
  Я промолчала, потому что не видела, но возможно где-то они есть. Мальчишка очень своеобразный. Но у него и братик как-то раз за трактором ушел. И сестра рукодельница. Та еще семейка. Радуюсь, что не знаю про таланты родителей.
  - Вы пришли в детский сад, чтобы узнать, кто убил сторожа, да?
  - Да. Давно догадался?
  - Только сегодня. К сожалению.
  - Я подумала, что убийца должен быть мужчиной, потому что мужчине легче поднять гриб весом десять килограммов.
  - Я же сказал, что вы умная, - еще раз повторил он.
  - Это не я умная, это любой сообразит. В средней группе под подозрение попали три папаши. Надо было только понять, кто из них.
  - И вы поняли?
  - Не сразу. И ошибок наделала. Поэтому мы с тобой и сидим в погребе. Нас обязательно отсюда вытащат, только не сейчас, скорее всего через несколько часов, к утру. Тут холодно.
  - Дубняк! Но я закаленный, я зимой снегом обтираюсь!
  Я нет, увы, придется мерзнуть, хотя пока мне не холодно. Но сидеть на крутых ступеньках скоро станет холодно, стоять тоже холодно. Хочется поскорее выйти, памятуя о возможной бомбе, дверь дергать расхотелось. Как дернешь, и соскребай потом себя со стен. Если бомбу не видно, то это не значит, что ее нет. Посидим пока тут в тишине и прохладе.
  - Как ты здесь оказался?
  - По-глупому, - сморщил нос мальчик. - Не хочу рассказывать.
  - Хочешь, сама расскажу?
  - Попробуйте.
  - Алексей привел вчера Милу, увидел, как мы с тобой что-то обсуждаем. Подкараулил тебя у выхода и спросил в чем дело. Ты ему рассказал про коробку, а он предложил сам ее сделать и конфеты положить. Утром отдал ее тебе. Когда ты вышел из сада, он стукнул по голове и привез сюда.
  - Все так и было.
  - И ты не знал, что в коробке - бомба?
  - Бомба? - заорал пацан так, что у меня в ушах зазвенело. - Что с моим братом?! Где Янек!
  Он так тряхнул меня за плечи, что я долбанулась головой о стену. Больно!
  - Прекрати! Все в порядке с твоим братом! Все живы! Все хорошо!
  Я пыталась его успокоить, а он сам стал стучаться головой о стену и царапать ногтями ступеньки.
  - Я хочу отсюда выйти!
  Он кинулся к двери, а я уцепилась за его ногу.
  - Назад! Вдруг заминировано? Это он тебе сказал?
  - Он! Сказал, сиди не шевелись, дверь заминирована! Я не знал про бомбу в коробке! Честное слово! Он сказал - конфеты! Он извинился! Откуда я мог знать!
  - Не реви! Может, все-таки честно расскажешь, что случилось? Не могу же я догадаться абсолютно обо всем.
  Мальчишка снова сел на ступеньку и посмотрел на меня не по годам мудрым взглядом.
  - Людмила Николаевна, вы ведь согласны, что я красивый?
  - Ну, - осторожно начала я. - На чей вкус...
  - На вкус гомосексуалистов-педофилов.
  - Не была ни тем, ни другим!
  - Поэтому вы мне и нравитесь.
  - Вот спасибо.
  Мне не привыкать нравиться чужим детям. Дождалась, красавец признался мне, что я ему нравлюсь. Был бы он постарше лет на десять-пятнадцать! Послушаю дальше, хотя и так все уже понятно. Могу сама рассказать. Уже догадалась. Раньше могла, но не предположила такого развития событий. Мальчик неохотно продолжил:
  - Я вообще-то редко в сад за братиком хожу, просто сейчас каникулы, родители заняты, бабушка с дедушкой на даче. Старшая сестра не хочет, вот мне приходится. Этого Алексея я увидел недели четыре назад. Он почему-то стал приходить за дочкой в то же время, что и я за братом. Разговаривал со мной. Сначала я ничего такого не замечал, но потом... Погано все это и говорить не хочется. И денег мне не надо. И не любовь это. С коробкой все так и было. Он извинился, сказал, что я его неправильно понял. Он просит сам купить конфеты для детей и коробку принесет. Я согласился, подумал, что он... Ну, идиот я в общем. Надо было сразу моему отцу пожаловаться, а я испугался. Когда обратно шел, его встретил, потом ничего не помню, очнулся в этом подвале. Этот скот сказал, что все равно я от него никуда не денусь, он зайдет вечером, а сейчас у него дела.
  Ну, вот и все сошлось. Нелогичное поведение убийцы вот так запросто объяснилось вспыхнувшей внеплановой страстью к мальчишке. Причем настолько неожиданной, что он сорвал продуманный план по получению большого наследства. Надо еще узнать, как он узнал об этом наследстве. Алексей спокойно обхаживал Дарью, и втирался в доверие к ее матери и дочери, и вдруг нежданная встреча с этим точеным произведением искусства свела на нет его мечты. Появилась другая мечта - заполучить мальчика, но тот сопротивлялся и притворялся ничего непонимающим. Алексей начал нервничать и допускать ошибки. Когда он разговаривал с Софьей Никитичной, думаю, что она сама ему предложила поговорить наедине, чтобы отстал от ее дочери, то сорвался и ее убил. Дальше все нарастало как снежный ком, летящий с горы.
  Если даже этот мальчишка понял, что я не воспитатель, то взрослые тоже догадались. Но им все равно, а Алексею нет. Вполне возможно, что он проследил за мной и увидел вместе с его бывшей женой. То, что она работает в детском саду, он знал, не мог не знать. При входе висит стенд 'Они работают с вашими детьми' с фотографиями и должностями всех сотрудников, Янка там есть. Он ее узнал, но постарался с ней не встречаться, а это легко, потому что график работы написан на том же стенде. Даже убийство, специально или нет, устроил так, чтобы подставить бывшую жену.
  Увидев меня вместе с Янкой, он почуял, что где-то ошибся, и решил меня убить. Этого не доказать, но я и так знаю. Два раза меня спас Лапочка, а один просто повезло. Потом он решил избавиться от проблемы решительно, то есть с помощью бомбы. Одним махом можно освободиться и от меня и от падчерицы. А заодно и от всего детского сада, но это ему безразлично. Сама бы взорвала эту сволочь.
  Он знал, что я уже проштрафилась со взрывчатыми веществами, и все опять спишут на меня. Дальше - тупость заведующей, которая возможно единственный раз в жизни оказала всем добрую услугу (надо же хоть раз!). Мы начали праздник намного раньше, чем предполагалось, и поэтому все остались живы. У истории нет сослагательного наклонения, а то и подумать страшно.
  Теперь этот гад нас закрыл и сбежал. Хочется верить, что давно сбежал, и к Янке он не пойдет. И помочь ей ничем не могу! Если Янка закричит, то кто-то должен будет услышать, люди в поселке есть, и Матвей обещал скоро приехать. Надеюсь, все обойдется.
  - Не волнуйся, твой брат дома, нас скоро найдут, этого козла поймают и посадят, - уверенно сказала я.
  - У нас есть полиция нравов? - задал неожиданный вопрос мальчишка.
  - Тебе зачем?
  - Я туда пойду работать!
  Насмешил! С его-то мордашкой! Он с возрастом еще краше станет! В полицию нравов, ха! Только бы вслух не рассмеяться, а то обижу ребенка!
  - Когда вырастешь, тогда и подумаешь, куда пойти работать.
  - Я уже решил. И мне уже надоело здесь сидеть.
  - Придется.
  Мы сидели молча, потеряв счет времени. Разговаривать со мной мальчишка больше не захотел, а может устал. Не каждый день его педофилы ловят и в погреб сажают. Холодно, я уже пальцев ног не чувствую. Надо встать и сделать зарядку, пока не закоченели.
  - Подъем!
  - Я сплю, - зевнул мальчик.
  - Не спи, а то замерзнешь! Говорю же, вставай! - тормошила я его, он плохо поддавался.
  Зарядку мы все-таки сделали, попрыгали на ступеньках. Снова садиться нельзя, уснем. Кончики пальцев словно кололи иголками.
  - Давай петь песни? - предложила я.
  - Знаете что-нибудь модное?
  - Модное - это не интересно.
  - Тогда что?
  - Мои любимые. Я тебя научу. Будем петь и маршировать.
  - Не хочу... Глупо...
  - Так весело ведь! - уговаривала я. - И все равно никто не видит! Когда еще так развлечемся?
  - Вот уж точно никогда!
  Когда открылась дверь в наш погреб, мы маршировали по ступенькам вверх и вниз, воя во все горло:
  - И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди! И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди!
  - Что тут у вас? - ошарашено спросил Витек.
  - Не мешай! - отмахнулась я от него и предложила: - Давай я второй голос в припеве спою?
  - А я? - спросил мальчик.
  - А ты пой, как пел! Только на терцию выше, а то у меня первое сопрано, мне в этой тональности низковато!
  - Давай!
  - Да что тут у вас?! - повторил Витек.
  - Оргия, не видишь, что ли.
  - Вижу, но не ожидал. Выходить будете?
  - Сейчас допоем.
  - Может, на улице допоете?
  - Ой, Вить, тут заминировано! - вспомнила я.
  - Где?
  - Здесь где-то...
  - Нет здесь ничего, выходите.
  Мы вышли в жаркую ночь из холодного подвала. Хорошо, тепло. Витек стоял рядом и раздумывал, не надо ли нас обоих сдать в психушку. По его виду, склонялся к версии, что надо.
  - Я думал, что вы любите романсы под гитару, а не патриотические песни! - восхищенно глядя на меня, сказал мальчик.
  - Тоже можно под настроение, но у нас гитары не было. И может у меня любимая песня - гимн России.
  - Быстро ты находишь общий язык с детьми! - похвалил меня Витек.
  - Я талантливая, - скромно сказала я. - И опыт приобрела за эту неделю.
   Мы вышли на залитую светом фар улицу. Приехал Матвей и почему-то две полицейские машины со скорой помощью. К ней Витек повел мальчишку. Позвал меня, но я не пошла, оглядывалась, выискивая Янку. Нигде ее не видела, Лапочку тоже.
  - Где Яна?
  Все молчали. Я понеслась к дому, где оставила подругу. Предполагала ведь, что убийца может вернуться, но ушла, никогда себе не прощу! Витек поймал меня у калитки.
  - Чего носишься, как ненормальная? Ничего с твоей подругой не сделалось! Жива здорова.
  Подтверждая его слова из дома вышла злая как сто чертей Янка с Лапочкой на поводке. Лапочка тоже был какой-то взъерошенный. Витек открыл передо мной калитку.
  - Проходи, убедись. Можешь ее потрогать, если не веришь!
  - Яночка! - попыталась я повиснуть на ее шее.
  - Тебя где носило? Я что одна должна ловить всех маньяков? - зарычала на меня Яна.
  - Что?
  - Ничего! Пока ты сидела в своем погребе, я тут проявляла чудеса героизма!
  - Ты и героизм? Вы в паре не смотритесь, - съязвила я.
  - Тем не менее! Я сижу, жду тебя, и заваливает Алексей собственной персоной. Он тут в кустах сидел и ждал, пока мы все в разные стороны не разбредемся. Тебя закрыл и пришел ко мне.
  - Ужас. А ты?
  - Выслушала, что он хотел сказать, а потом попросила Лапочку покусать этого засранца. Теперь надо собачке пасть прополоскать, как бы не отравился этой заразой.
  - Лапочка ведь со мной пошел, - вспомнила я. - Но он при мне ни на кого не набросился, а я еще с соседом разговаривала.
  - А зачем бросаться? Угрозы тебе не было. Подумаешь, в подвале закрыли, Алекс и не понял, что это угроза. Пошел ко мне вслед за Алексеем. И очень пригодился.
  - Да, пригодился, Алексея вашего на скорой в больницу увезли зашивать! - пояснил Витек.
  - Он не наш, - сказали мы хором.
  Молодец, собачка, умница, я опять должна косточку. Нет, две косточки. Значит, пришел тихонечко вслед за убийцей к хозяйке. Хорошая псинка.
  - Если все так чудесно шло, то почему вы нас раньше не выпустили? Мы просидели..., - я посмотрела на положение звезд на небе. - Два с половиной часа!
  - Не могла, я Алексея караулила! - отмахнулась от меня подруга. - Я ему сказала, сиди не шевелись, а то натравлю собаку. Он и сидел, а я ждала, что кто-нибудь приедет. Потом на улице машины зашумели, я отвлеклась, и он попытался сбежать и меня стукнуть. Тут-то Лапочка и вмешался.
  - Понятно. Все теперь? Можно по домам? - поинтересовалась я. - Вить, довезешь до дома?
  - Почему именно Витя? - с нежной улыбкой спросила Яна. - Почему не Аким?
  - А почему Аким? - не поняла я.
  - Он мне рассказал, как ты голая с нетерпением ждала его в постели! - ядовито-сладко проговорила Яна.
  - Это правда? - глядя на меня, произнес Витек.
  - Правда, - не умею я врать, ведь все так и было, как сказала подруга. Только зачем она это сказала? Что друг обо мне подумал?
  Витек подал руку Яне, она бросила на меня торжествующий взгляд и ушла с ним. Я долго и с удивлением смотрела им вслед, ничего не понимая. Пожала плечами и пошла к полицейской машине. Кто-то же должен довезти меня домой. Довезли, только сперва до утра со мной беседовали на предмет моего интереса к этому делу, а я отвечала, как могла, то есть честно.
  Я забрала свою кошку и пошла жить к родителям. Их квартира была пока свободна. Они уехали к друзьям на Волгу, а потом к маминой родне в Пермь. Моя мама не москвичка, что ей ставила в вину свекровь до смерти. Мол, приехала лимитчица и захомутала москвича. То, что мама приехала учиться на юрфаке, а не подметать улицы, не имело значения. 'Если бы свекровь знала, что ее будут хоронить на мои деньги!' - повторяла мама сама себе, когда у нее было плохое настроение, и настроение сразу улучшалось.
  В мою квартиру было страшно зайти не только мне, но и кошке. Она дожидалась меня у подъезда. Раньше, чем через неделю не высохнет, а то и через две. Можно смело заниматься своими делами и сюда не приходить. Попросив соседку Ольгу Тимофеевну приглядывать за тем, что осталось от моей квартиры, я пошла к родителям.
  В субботу я написала план спортивной недели. В воскресенье утром созвонилась с Матвеем и договорилась о встрече с его дружной семьей. Дарью выписали на другой день, ничего страшного с ее здоровьем не произошло, бабушка тоже поправится. Мы встретились в торговом центре. Семья Никоненко выглядела безоблачно счастливой. Просто идиллия: любящие друг друга папочка и мамочка и дочка-ангелочек. Кому скажи, что у них творилось, никто не поверит. Мила обрадовалась мне и сразу затребовала подарок. Для этого я и пришла. Матвей повозмущался, что не позволит баловать ребенка, но я предложила ему тоже что-нибудь придарить дочке, раз уж он где-то ездил и деньги заработал. Потом мы все посидели в кафе, поговорили, пока восторженная Мила рассматривала подарки. Наследство, как и следовало ожидать, было оформлено на Дарью, и она собралась заняться его получением и банковским делом. Я пожелала им удачи, долгой и счастливой семейной жизни и откланялась.
  В воскресенье вечером встретилась с бывшими коллегами из детского сада, отдала сценарий. Там все прошло веселее, в связи с употреблением коллективом крепких спиртных напитков. Я старательно делала вид, что пью. Методиста и заведующей с нами не было, их никто не пригласил. Хотя за здоровье заведующей мы выпили, когда все удостоверились, что именно ее желание развесить гирлянды спасло нас от взрыва.
  Потянулись скучные дни. На третий скучный день меня навестила Яна, хотя видеть ее мне не хотелось. Но раз уж пришла, хоть и без Лапочки, пусть заходит. Он кошек не любит. Не понимает, как их земля носит. Мою Милку тоже съест, если она ему попадется.
  - Миля, ты на меня сильно злишься?
  - Не очень, - это была правда.
  - Я твоего парня отбила.
  - Можешь успокоиться, он никогда не был моим парнем.
  - Но мог бы стать?
  - Не знаю.
  Правда, не знала, я его относила к категории друзей, в разряд своих парней не собиралась переводить, и теперь уже не переведу. Янка выглядела расстроенной. Она обычно вся такая довольная собой, а тут глаза боится на меня поднять.
  - Ты мне помогла, а я - стерва.
  - Знаешь, что я подумала? - флегматично спросила я.
  - Что?
  - Мужиков на свете много, а подруг у меня всего три - ты, Елена и Марина. Если из-за каких-то парней ссориться с подругами, то их у меня не останется. А нового парня всегда можно найти.
  - Среди женщин ты одна так рассуждаешь.
  - Да? Ну и пусть. Будешь чай, подруга?
  Янка улыбнулась во весь рот:
  - Я шампанское принесла и конфеты!
  Отметили встречу. Янка сказала, что сначала пришла в мою квартиру, а там сантехники, и они сказали, что эпопея с высыханием после потопа - это надолго. Заказанную ранее входную дверь уже поставили, ключи от квартиры у нее, она их мне потом отдаст. Мне не срочно. Ремонт откладывается до осени.
  Следующие десять дней мы прожили вдвоем с кошкой в мире и согласии. Она спала в шкафу, а я написала несколько научных статей, пригодятся для ближайших конференций. Потом еще купила пару очень неплохих юбок в магазине мусульманской одежды, Махмед и Хаути посоветовали. В том, продается в обычных магазинах, на работу чаще всего ходить нельзя, неприлично.
  Потом ко мне забрела Настя, ее Елена отправила на разведку узнать, не закончился ли еще мой ремонт. Ремонт не закончился, значит, Елену я пока не увижу. Боится, что заставлю ее потолки красить, она высокая.
  - Миля, ты знаешь, что жену фараона Эхнатона звали Кийя? Это значит, что она была родом из Киева! Русские рулят! Киев - мать городов русских! Или отец! - отчеканила девочка.
  Патриотичность Насти принимала иногда самые необычные формы. На этот раз полезла в древнюю историю.
  - И этруски тоже были русские!
  - Настя, - осторожно сказала я. - Может, о чем-нибудь другом поговорим?
  - Ты ведь историк, тебе должно быть это интересно.
  - Я историк, но я сейчас в отпуске и не хочу говорить о работе.
  - Почему?
  - Скажи, тебе сейчас очень хочется идти в школу и делать уроки?
  - У меня каникулы!
  - А у меня отпуск. Понятно?
  - Понятно, - загрустила Настя. - Можно я кошку поглажу?
  - Можно.
  Я разрешила, потому что кошка, почуяв Настю, заранее залезла в шкаф и затихла, и я надеялась, что девочка ее не найдет. Зря надеялась. Кошка и мяукнуть не успела, как оказалась в Настиных руках. Девочка целовала кошку в морду, оставив на ней весь свой блеск для губ, или это у нее гигиеническая губная помада.
  - Где Елена? - отвлекая ее от кошки, поинтересовалась я.
  - Обновляет список неженатых принцев. Сказала, прежний уже устарел.
  Ясно, маниакальная склонность Елены к принцам была общеизвестна. Берегитесь, неженатые принцы, подруга на тропе войны. Настя еще немного пообнималась с кошкой и ушла, а я стала жить дальше, обдумывая план новой монографии. Надо же чем-то заняться, раз нет семьи и детей, а кошка моей научной работе не мешает.
  Не помню, сколько дней прошло, позвонила Яна и сказала, что ждет меня в моей квартире отдать ключи. Да, придется-таки осенью заняться ремонтом. Очень не хочется. Почему Янка сама не занесла мне ключи, я не подумала. Пришла домой, дернула новую дверь, она оказалась открытой и услышала громкий вопль 'Сюрприз!'.
  Кажется, я не в ту квартиру зашла. У меня не было так красиво. Тут теперь вообще все по-другому, даже не пойму, куда идти. Я о таком ремонте и не мечтала, и у меня столько денег на него не было. Когда они все отремонтировать успели? Янка, Аким, Махмед и Хаути суетились возле меня, поворачивая во все стороны, чтобы я все могла рассмотреть. Я-то считала, что у меня маленькая квартира, а оказывается она очень даже большая.
  - Трансформация пространства не потребовала серьезных изменений в планировке, - тоном экскурсовода пояснял мне Аким. - Интерьер построен на строгих прямоугольных формах и сдержанной цветовой гамме. Доминируют натуральные оттенки. Смелые композиционные приемы зрительно увеличили пространство. В отделке преобладает дерево. Текстиль - натуральные ткани.
  - Обрати внимание на шкафы-купе, все спрячешь, и свалки не будет! - радовала меня Яна. Намекает на мою нелюбовь к уборке.
  - Разделение пространства подчеркнуто светильниками, - продолжал показывать мне Аким. - Крупный ритмический рисунок в оформлении прихожей перекликается с контрастным шкафом-купе для верхней одежды. Дизайн функционален, практичен и элегантен.
  - Почти мужской, нет рюшечек, оборочек и розовых ковриков, но тебе самое оно! - опять намекнула подруга на мое неумении придать жилью хоть минимальный уют. Да, не умею. Но буду поддерживать в идеальном состоянии то, что есть. Верю, что и кошка поддержит это стремление. Здесь нет всяких финтифлюшек, которые она могла бы поскидывать с полок.
  - Тактично используются классические приемы: выгодное сочетание темного пола и светлых стен, - вдохновленный моим восторгом рассказывал Аким. - Комфортная обстановка достигается при помощи единения с природой сквозь большие окна.
  Да, за окнами видно деревья. Молодцы, на любимом окне моей кошки сделали форточку, Милка сможет посещать улицу, как раньше.
  - Нравится? - спрашивала Яна.
  - Не то слово! - ошалела я. - Такого не может быть. Аким, как тебе удалось!
  - Почему только Аким? - обиженным голосом сказала Яна. - Мы тоже участвовали!
  Я кинулась целовать всех подряд. Не ожидала, правда. Мне бы в голову не пришло сделать такую красоту, я бы покрасила батареи и поклеила новые обои. А тут все переделано, по-моему, даже стены теперь стоят не так. Осталась только пузатая свинья с кактусом, Настин подарок.
  - Соседи тебя больше не затопят! - сообщила Яна. - Там в трубе вставлено такое хитрое приспособление, это вместо подушки в унитазе. Отделка ванной комнаты просто прелесть. И стиральная машинка у тебя теперь новая.
  - Мне барная стойка нравится! - гордый своим творением, сказал Аким.
  Ради такой красоты я даже готова полюбить барные стулья, не обязательно же с них падать. Думаю, кошке тоже здесь понравится. Вот точно, не имей сто рублей, а имей сто друзей.
  - Ну что, отмечаем новоселье? - радостно предложила я.
  - Надо было первую запустить кошку.
  - Ничего, потом запустим, а сейчас отметим.
  Идея всем понравилась. Сидели долго, весь вечер, потом разошлись, а я принесла домой кошку и сумку со своими вещами. Будем теперь жить в этой красоте. Может быть, и дальше произойдут какие-нибудь перемены. К лучшему, разумеется.
  
  
  КОНЕЦ
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"