Вечерняя промозглая серость сменила холода. Он завёл машину. Сел. Потом решил протереть фары. Ему показалось, что они грязные. Выйдя из машины, он спрятал голову в плечи. Ветер терзал редкие тонкие волосы. Голова мёрзла. Скрежет тормозов он не слышал. Почувствовал лишь злобный испепеляющий взгляд. Близоруко прищурил глаза. Она не изменилась. Только раньше в её сером взгляде была любовь. Он вспомнил время, когда она долго, молча, смотрела на него, не дыша. Трогала своими длинными, тонкими, холодными пальцами его глаза, губы. Как будто хотела запомнить и когда-нибудь слепить его копию. Она только украдкой смотрела ему в глаза, понимая, что не имеет на него прав. Только один раз за всё время их встреч она откровенно смотрела ему в глаза, мечтая, что будет им обладать.
Они расстались очень быстро. Вначале она не поняла что произошло. Встречаясь с ней, он убегал от себя. От всех привязанностей, забот, обид и радостей. Когда отношения пришли в фазу контроля, он просто порвал их. Они не были в обузу, но дышать не давали.
Она смотрела на него из машины брошенным взглядом. Она всё ещё страдает. Только от чего? Ему совсем не хотелось думать об этом.
Она никогда ему не снилась. Но неделю назад он увидел сон, в котором она радуется и веселится, прыгая по его машине, разбивая откуда-то взявшейся битой зеркала, стекло, фары, всё, что могло разбиться. Он проснулся со странным чувством не то тревоги, не то облегчения.
Ей совсем не хотелось жить. Она закрыла глаза, отпустила руль и нажала на газ. Почувствовала, как детская рука гладить её сердце изнутри. Вспомнила календарь. Свои дни. Не его. Ещё не поздно подумала она и открыла глаза. Фары ярким светом, шумом, неслись на них. Она резко крутанула руль вправо и вылетела за ограждение. Машина приподнялась, и медленно опустилась на колёса. Сквозь удары своего сердца она услышала, тихое ещё не умелое постукивание. Заплакала.