Несмотря на по-летнему теплый денёк, уже чувствовалось едва уловимое дыхание осени. Полупрозрачные кружева паутинок медленно плыли в воздухе. В садах, где кисть невидимого художника лишь слегка успела коснуться яркими красками листвы, тяжело накренившись к земле, стояли обсыпные деревья. Сладко, с легкой кислинкой, пахло яблоками.
Было тихо. Лишь легкий ветерок шелестел листвой, жужжа, вились над ветками осы, да стрекотали кузнечики в траве. Двое мальчишек сидели, прислонившись к шершавому боку раскидистой яблоньки, прячась от ярких лучей полуденного солнца.
- Значит, все-таки уезжаешь? - Вздохнув, спросил Тайн, нарушая затянувшееся молчание. Щуплый, смуглолицый с темными, как смоль волосами, он совершенно не походил на жителей своей деревни. Из-за внешности, наверное, и сторонились его рыжеволосые односельчане. Только одного друга и нашел Тайн за свои четырнадцать лет. И потому, неожиданно тяжело было задать этот вопрос. Лирк перестал задумчиво жевать соломинку и, подняв серо-зеленые глаза на друга, виновато кивнул.
- Прости, - махнул рукой, отгоняя комара, надоедливо пищащего над самым ухом, и, помолчав, добавил:
- Едва ли мне еще когда-нибудь выпадет такая возможность.
Тайн выдавил улыбку, качнул головой из стороны в сторону и, хлопнув друга по плечу, сказал:
- Брось, ни к чему эти извинения. Я бы тоже не смог отказаться. - Лирк тяжело вздохнул и потупился: чувствует вину за скорый отъезд.- Да ты же с само начала не собирался задерживаться здесь надолго. Так чего убиваешься?
- Но я обещал остаться до зимы и помочь со сбором урожая, а теперь...
- И без тебя его почитай весь уже собрали, - отмахнулся от слов друга Тайн. А затем серьезно сказал. - Вот что, не думай ни о чем. Езжай. Если понадобится твоя помощь, я дам знать.
Провожать Лирка высыпала вся деревня. Полюбился за полгода селянам мальчишка. Ему то и дело так и норовили всунуть в руки какой-нибудь гостинец. Чтобы никого не обидеть он взял у каждого понемногу. В дороге съестся. Наконец, после долгих прощаний, Лирк залез в телегу: один из местных как раз отправлялся в город, - та тронулась, постепенно набирая скорость. Мальчик энергично замахал всем рукой, а глаза выискивали в толпе друга. Он стоял позади всех и просто смотрел на удаляющуюся телегу.
- Тайн, - крикнул Лирк. - Я буду ждать.
Время перевалило за полдень, когда телега с натужным скрипом остановилась возле массивных ворот Низилтийской Академии. Возница -- добродушного вида старик в старых не единожды латаных льняных штанах и выцветшей серой рубахе, поправил нахлобученную на голову соломенную шляпу, прекратил насвистывать веселую мелодию и повернулся к дремавшему почитай всю дорогу попутчику.
- Ну, все, парень, приехали. - мальчик потянулся и, тяжело вздохнув, сел. В телеге сладко пахло свежими яблоками, пожухлой травой, парным молоком. Теперь так пахло и от самого Лирка. Тепло распрощавшись с возницей он подхватил сумму с вещами и поспешил к воротам.
На новоприбывшего студента стража уставилось недоверчиво. Оно и понятно. В темных волосах невысокого, худощавого паренька запутались травинки, одежда выглядела пусть и добротной, но старой, а вместо дорожного саквояжа или деревянного сундука у него была перекинута через плечо обычная мешковатая сумма. Покопавшись в ней, Лирк вытащил помятую грамоту. Перевязанный серебристой ленточкой гербовый лист бумаги давал полное право даже деревенскому мальчишке войти в ворота Академии.
- Стипендиат, значит... - с любопытством оглядев паренька, проговорил басом один из стражников. Этот высокий, сутуловатый мужчина в летах, напомнил Лирку медведя: такой же здоровый, грозный и косолапый. - Опаздываешь...
- А это... - мальчик смущенно взлохматил и без того торчащие во все стороны волосы, - мой транспорт сломался в дороге. Но благодаря доброму человеку я все же не так сильно опоздал, - извиняющая улыбка коснулась губ. - Мне ведь можно будет войти?
Стража переглянулась. Ученики этой академии предпочли бы и вовсе не приехать на вступительную церемонию, нежели подъехать к Академии на телеге.
- Иди уже, - хмуро сказал все тот же стражник.
Лирк шагнул к распахнутым настежь воротам, на пару долгих секунд замер на пороге, а затем вошел. Тяжелые створки бесшумно закрылись за его спиной отрезая путь назад.
За воротами, вопреки ожиданиям мальчика, не высилось величественное здание Академии, не припадала, на худой конец, к земле, перекошенная избушка. Лишь проселочная дорога, усыпанная еловыми иголками, вилась среди неохотно расступающихся стволов хвойных деревьев. Алчущие свежей крови комары, тут же радостно запищали-закружили возле Лирка. Досадливо отмахиваясь от них, мальчик зашагал вперед: похоже, до Академии еще нужно было добраться.
Пара часов ходьбы и дорога, вильнув, вывела его на окраину леса. Три кобылки паслись, возле самой опушки, не заходя вглубь. Одна, рыже-чалая, подняла темные раскосые глаза на мальчика и громко заржала. Со стороны леса послышались громкие голоса и торопливые шаги, что несказанно обрадовала Лирка: за все это время он и не встретил и души. Переступая с ноги на ногу, мальчик стал терпеливо дожидаться, когда появятся их обладатели. Впрочем, ожидание было не долгим: ни прошло и минуты, как из-за деревьев показались двое мужчин. Оба были довольно молоды. Один худощавый, среднего роста, с темно-русыми волосами, светлыми глазами и едва пробивающейся бородкой. Другой крупный, широкоплечий, темноволосый и черноглазый с явной примесью южных кровей. Одеты оба были в довольно простую, но добротную одежду. Разглядев мальчишку, мнущегося неподалеку возле их лошадок, тот, что побольше, зычным басом сказал своему приятелю:
- Глянькось, Оске, это не Тешуа, - и уже обращаясь к Лирку спросил, - ты кто таков будешь?
- Я тут случайно... - пустился в объяснения мальчик.
- Вот те раз, - выслушав рассказ, взмахнул руками молодой человек, - опоздал, значит. - и, покачав патлатой головой, добавил, - плохо: здесь дисциплина железная. Опаздунов не любят. Потому и не встретил никто. Теперь как хочешь, так и добирайся.
- Да если бы я знал, куда и сколько идти... - тяжело вздохнув, развел руками Лирк. Объяснять, все обстоятельства своего опоздания не хотелось, как и "светить" грамотой перед первыми встречными.
- Что верно - то верно, - сочувственно закивал тот, кого назвали Оске, - путь-то не близкий.
- Тебя как звать-то, запоздалый? - Поинтересовался другой.
- Лирк я.
- А дальше?
Мальчик мотнул головой:
- Просто Лирк. Безродный.
Мужчины переглянулись.
- Что ж, скоро Тешуа должен подойти. Он как раз в Академию сегодня возвращается. Глядишь, согласится взять тебя в попутчики.
- Спасибо большое! - Просиял мальчик.
- Нам-то за что? - Отмахнулся от его слов Оська, - Вот, наш друг придет, его и благодарить будешь. Если, конечно, он согласится тебе помочь. Да, меня Оске зовут, а его, - кивок в сторону приятеля, - Шоаном кличут. Будем знакомы, Лирк. Ты как, есть хочешь?
Тешуа действительно пришел довольно скоро. Лирк с новыми знакомыми как раз обедали, выложив свою довольно-таки богатую по деревенским меркам снедь на накинутую поверх травы, полотняную ткань, когда до ушей мальчика донеся характерный хруст веток, а потом показался и сам виновник шума. Это был высокий, худощавый опрятный молодой человек лет двадцати - двадцати пяти. Он шел неторопливо, насвистывая какую-то мелодию себе под нос. Завидев друзей, Тешуа улыбнулся и махнул им рукой.
- Шоан, Оске, простите, задержали неотложные дела, - подойдя ближе, произнес он и, завидев незнакомого паренька выглядывающего из-за широкой спины Шоана, деловито спросил:
- А кто это с вами?
- Лирк, - хлопнув мальчика по плечу, представил Шоан. - Опоздал на общий сбор. Возьмешь его с собой, раз уж вам все равно по пути?
- Ну, - хитро щуря зеленые глаза, произнес Тешуа, - на голодный желудок такие вопросы не решаются.
- Так, разве ж, это проблема. Сядай к нам.
Уговаривать не пришлось.
- Как же тебя угораздило-то, опоздать на столь важное событие, - накладывая на хлеб ломоть копченого сала, поинтересовался Тешуя.
Лирк дожевал бутерброд и только после этого заговорил:
- Транспорт, на котором я добирался, встал на полдороги. Ремонт занял довольно много времени, вот и опоздал... - помолчав, мальчик вновь заговорил, - а вообще, странно: неужели, я один такой опоздавший? Как-то в это слабо верится...
- В чем-то ты прав, - задумчиво произнес Тешуа. - Наверняка, будут еще те, кто не успеет к началу официальной части и ладно бы только к ней. Но они-то, в отличие от тебя, озаботились заранее: послали вестника с объяснительной, провели с собой через ворота лошадь или же попросили прислать за собой транспорт. Академия - это тебе не шутка. Здесь дисциплина железная. Опоздание без предупреждения считается очень серьезным проступком, за которым следует наказание. И я считаю это вполне справедливым. Так что готовься.
- Да ладно тебе, Тешуа, не пугай парнишку. Авось, простят в первый раз.
- Все-то ты на "авось" полагаешься, Шоан, а мы потом все огребаем, - недовольно покачал головой Тешуа.
- Да когда это было?! - Возмутился тот.
- Ни далее чем на прошлой неделе. Тебе напомнить? - Не дождавшись ответа друга, Тешуа вновь посмотрел на мальчика, - я к чему завел этот разговор, Лирк, по правилам, в целях твоего наказания, мы не должны оказывать тебе помощь.
- Даже дорогу не подскажете? - Тихо спросил Лирк.
- Ну, - усмехнувшись, произнес Тешуа, - как говорит один мой небезызвестный друг: "Правила существуют, чтобы их нарушать".
Низилтийская Академия или, как еще ее называли, Низилтия - непросто учебное заведение: маленькая страна в самом сердце другой страны, закрытая и тщательно охраняемая от чужих глаз территория. Здесь своя власть, указы, народ. В Низилтии не живут по законам Лирии, существуют свои. Но, несмотря на всю свою суверенность, жители этого края славятся непоколебимой верностью Императору. Поговаривают даже, что только коренные низилтийцы могут претендовать на должность в тайной службе императора, потому как с молоком матери впитывают в себя дух преданности. В подобные слухи Лирк никогда не верил: сущность человека в любом уголке мира едина, один предатель да найдется. О чем мальчик Тешуа и сообщил. Новый знакомый только улыбнулся на это, его замечание, но не отрицать, ни, тем более, соглашаться не стал. Больше в разговоре подобных тем не касались. Они вообще мало разговаривали - не до того было.
После сытного обеда Оске предложил Лирку взять во временное пользование свою кобылку и ехать с Тешуа. "Если, конечно, она тебе позволит, - с хитрецой в глазах добавил он, когда мальчик медленно подходил, к настороженно прядущей ушами лошадке." Позволила, на удивление хозяина и его друзей: горячо дыша, ткнулась носом ему в ладонь, благодарно фыркнула, принимая бархатными губами угощение.
Шоан остался с другом, а Лирк с Тешуа поехали к месту сбора. Гнали во весь опор. Но все равно на официальную часть опоздали. Тешуа быстро объяснил, куда Лирку следует идти, и что делать, да и умчался по своим делам.
По словам провожатого, выходило, что спешить в актовый зал не стоит, если, конечно, не хочешь оставить о себе неприятное впечатление. Лирк и сам это понимал, да и лишнее внимание ему было ни к чему. Потому и решил дождаться ее окончания на улице, а заодно и осмотреться.
Сама Академия представляла собой учебный городок с широкими улочками, площадями, магазинами. Какое-то время мальчик просто бродил по брусчатой дороге, разглядывал здания и памятники архитектурные, но прогулка ему быстро наскучила. И теперь Лирк, растянувшись на резной скамейке, просто лежал и наслаждался редкими минутами покоя.
Церемония затягивалась -- Лирк уже откровенно скучал и подумывал еще сделать один круг по городу, когда тяжелый звон колокола разорвал тишину, извещая о том, что официальная часть поступления наконец-то закончилась. Мальчик потянулся, сел и стал наблюдать за тем, как из распахнувшихся резных дверей роскошного здания, возбужденно галдя, высыпал на улицу, заполняя площадь, народ. Больше всего звука создавали только поступившие студенты, для которых все было в новинку. Их легко можно было разглядеть в толпе, больно выделялись. Первокурсники сбивались в группки по пять-шесть человек и, перебивая друг друга, делились впечатлениями от увиденного и услышанного. Лирк какое-то время просто наблюдал за ними, прислушивался к разговорам, а потом шагнул к одной самой ближайшей группке и стал, размахивая от переизбытка эмоций руками о чем-то рассказывать.
Когда первые эмоции немного поутихли, первогодки все теми же маленькими группками побрели заселяться. Большинство уже успели поговорить с комендантом и получить железный жетон с выбитым на нем номерком комнаты на тонкой серебренной цепочке. Лирку же, относившемуся к меньшинству, пришлось распрощаться с новыми знакомыми и отстоять довольно-таки приличную очередь, выслушать свод правил, подписаться под ним, и, наконец, пообещав надеть полученный ключ-жетон на шею, отправиться заселяться.
Надо сказать, общежитие ожиданий Лирка не оправдало. Он-то надеялся на одного, двух-трех, да пусть даже пятерых соседей. А тут... никакого личного пространства. Большая светлая комната, в которую его направила улыбчивая, моложавого женщина, была рассчитана на отделение1. Все по военному лаконично: узкие деревянные кровати стоят в рядок, возле каждой тумба, два письменных стола у противоположной стенки, пару табуретов подле них.
- Мда... не густо, - озвучил мысли Лирка, вошедший следом высокий, тощий светловолосый мальчик. Он, похоже, тоже опоздал и еще не успел сменить свой черный дорожный костюм на форму. По тому, как был одет и как держал себя вошедший -- явно отпрыск знатной фамилии. - Надеюсь, нам будет позволено сделать перестановку. - Его взгляд упал на Лирка, - тонкие губы чуть скривились то ли в улыбке, то ли в усмешке. - И как тебе церемония?
Лирк в ответ неопределенно пожал плечами.
- Устроил путь?
"Судьбу не обманешь -- свой путь ты найдешь сам, - наставлял Лирка Тешуа перед уходом, - на церемонии поступления лишь в общих чертах говорят, какой дорогой тебе идти. Так что, ничего страшного, если в этот раз ты выберешь сам. Где-то на третьем курсе вам придется пройти испытания вновь. Но уже при всех. Там и определят твою истинную дорогу. Уверен, она совпадет с выбранной."
- Вполне, - кивнул Лирк и, улыбнувшись, добавил, - всегда хотел быть воином.
- Пфф... - его собеседник скривился, - нашел чему радоваться. Видно действительно твой путь, раз не разумеешь, кем ты станешь после окончания Академии. Тупорылый вояка, до щенячьего визга преданный своей стране, цепной зверь, готовый порвать горло любому по взмаху руки хозяина. Ты всегда хотел быть таким?
Лирк перестал улыбаться.
- Это ведь и твой путь, раз относишься к этому отделению, - хмуро бросил он. - Если тебя не устраивает указанная дорога -- выбери другую. До третьего курса еще есть время.
- При чем здесь третий курс?
- Я слышал, что будет еще одно уже окончательное распределение, - произнес с порога еще один мальчишка. Сероглазый, отросшие светло-русые волнистые волосы топорщатся, придавая ему сходство с одуванчиком, губы кривятся в довольной улыбке. Одет просто, но богато. - Неужто не знал, Рил? - Поинтересовался, подбрасывая на руке жетон. Похоже, он, как и Лирк, не внял просьбе коменданта.
- Нет.
- Что неудивительно -- это вообще-то закрытая информация, - Лирк поймал на себе заинтересованные взгляды и поспешно отвернулся. Но вновь вошедший не стал развивать тему. - Тоже опоздали? Похоже, в Академии решили провести эксперимент и собрать самое непунктуальное отделение. Чую, гонять нас будут больше чем, остальных и оправдание имеется - в целях наказания, так сказать... Рил, выше нос, не так все плохо, налегай на науку, глядишь, изменят направление. И не делай из воинов -- безмозглых убийц, мы не такие. Лучше познакомь нас.
- Да я и сам еще... - растерялся тот, кого назвали Рилом. Лирк обернулся. На секунду наступила тишина, а потом они все дружно рассмеялись.
- Вирен, - улыбнулся "одуванчик"
- Рилайн...
- Лирк, - представился, поочередно пожимая руки, и добавил быстро, кивнув на кровать в самом углу у окна, - чур, эта моя.
Отделение1 -- группа из десяти-пятнадцати человек.
Погода с утра не задалась. Осеннее небо все потемнело, обиженно накуксилось и, казалось, вот-вот разревется. Промозглый ветер забирался под одежду, ерошил волосы и кожу влажным языком. Лирк, вытянувшись по струнке, стоял в первом ряду самой правой шеренги, и старался не обращать внимания на непогоду. Первогодок подняли еще до рассвета и пригнали на каменное плато, что находилось в получасе ходьбы от жилого корпуса. Здесь, их разбили на шесть колон и высокий усатый мужик, отставной капитан личной гвардии императора, заложив руки за спину, долго и несвязно разглагольствовал о перспективах, открывающихся перед ними благодаря поступлению в Академию. Вскользь, он упомянул и о расписании. Выходило, что до первых морозов им предстояло проводить здесь большую часть времени, занимаясь физической подготовкой, фехтованием и боевой магией.
Студенты слушали в пол уха, остекленевшими от холода и недосыпа глазами смотрели на капитана, старались не слишком трястись при сильных порывах ветра и в тайне надеялись, что морозы наступят уже завтра. Лирк, надо сказать, исключением не был. Всю ночь в голову мальчика лезли разные мысли, он ворочался на узкой койке, разглядывал высокий потолок, считал овец, но уснуть так и не смог. Сейчас же, не иначе как по закону подлости, речь капитана убаюкивала, и только холод не давал Лирку отключиться окончательно.
Капитан закончил свою речь обещанием сделать из них настоящих воинов и на первый раз предложил для разминки пробежаться тридцать кругов. Первые кругов пятнадцать бежали с удовольствием, легко, наперегонки, с единственно целью - согреться. Последующие - дались куда тяжелее. Уже никто не носился, как при пожаре, не рассказывал шутки, не пытался подначить соседа бежать на спор, - берегли дыхание. Все тридцать кругов пробежала лишь половина первокурсников, остальные сошли с дистанции и теперь медленно брели, жадно хватая ртом холодный воздух. Лирку посчастливилось войти в первую половину. Но дело было не столько в его выносливости, сколько в правильно рассчитанной скорости. Его сразу оставили позади, и кругов восемнадцать он бежал в одиночестве. Впрочем, мальчика это смущало мало. Он прекрасно осознавал, что если будет гнать во весь опор, то может и не суметь пробежать все круги, а непривычные к таким нагрузкам мышцы на следующий день станут болеть. Навряд ли капитан за то, что он сегодня придет в первой пятерке, разрешит ему завтра не бегать.
Вейс Рогханский только качал головой, разглядывая раскрасневшиеся до свекольного цвета лица ребят. Из этих мальчишек капитану личной гвардии императора за шесть лет предстояло сделать элиту. И мужчина не сомневался, что предстоит весьма и весьма непростая задача. Пара задохликов пробежала чуть больше половины, а потом отказалась бежать и вовсе. Большинство даже дышать правильно не умело. И теперь сипло хрипело, еле-еле передвигая ногами. Впрочем, нашлось и пара ребят пришедших Вейсу по вкусу. Мужчина с удовольствием оглядел пятерых мальчишек только-только закончивший последний круг. А остальные... за что-то же их все-таки взяли...
После пробежки была зарядка и собственно, сами занятия. Пять часов их гоняли по плато, сгоняя по семь потов. Лирк мрачнел с каждым новым упражнением и откровенно злился на себя. Он просчитался в выборе стратегии. В первой пятерки прийти все же стоило, хотя бы потому, что капитан, этих счастливчиков не столь беспощадно гонял. А тело в результате всех упражнений, так или иначе, будет болеть.
После обеда шли теоретические занятия. Замученные первокурсники, окончательно разомлевшие от обеда, едва ли не растекались по партам, а уж слушать преподавателя логики - миловидную даму средних лет с нежным именем Светлана, отказывались и вовсе. Лирк на обед не пошел. Предпочтя сытому желудку - холодный бодрящий душ. От того и куда с большим вниманием отнесся к паре Светланы Мирской. Рассказывала она много и интересно, приводя довольно забавные примеры. И покорила мальчика своей добротой и простотой. Впрочем, Лирк тоже не оставил ее равнодушной. И после пары, в преподавательской, она расхваливала его перед Вейсом, чем оказала Лирку медвежью услугу: капитан решил, что мальчик на его занятиях филонил от того и столь внимателен на других. Впрочем, ни Лирк, ни Мирская об этом не догадывались.
После логики были мировая история и политология. Вел их один и тот же преподаватель - строгий седовласый мужчина, за пятьдесят. У него была довольно интересная манера разговаривать: начинал он тихо, но голос постепенно, нарастал пока и вовсе не срывался на крик. Надо ли говорить, что проснулись все? Историю Лирк всегда любил, но, преподавали здесь ее несколько с иной точки зрения, нежели с которой знал ее мальчик. От того приходилось слушать и кропотливо все записывать.
С водным курсом политологии вышло и вовсе плохо. Примеры предлагалось приводить на примере Лирии. И то, что другим казалось прописной истинной, Лирку приходилось домысливать самостоятельно. Деревня, в которой он провел последние полгода, находилась слишком далеко от центра, да и вообще от мало-мальски больших городов. И слухи доходили туда хорошо, если с промежутком в полгода. Выезжал Лирк на общих примерах, все больше приводя в пример сравнительную политику Лирии с Арлиссом, чем вызвал прищуренный, нехороший какой-то взгляд преподавателя, после чего и предпочел молчать на его уроках "в тряпочку".