Сухарев Антон Владимирович. Простые желания

Простые желания

Валерия думала, что кошмар не вернется. Но однажды... она узнает, что ее сошедший с ума бывший муж сбежал из психиатрической лечебницы и теперь разыскивает ее. Более того он уже где-то рядом, совсем близко, буквально у нее за спиной...

А началось все с телевизора. Он вдруг внезапно перестал работать. Валерия попыталась его реанимировать, как могла - стучала по корпусу, внимательно изучила заднюю панель, убедилась, что все проводки на месте и надежно вставлены в нужные гнезда (собственно кто кроме нее мог бы их вынуть, или поменять местами, ведь она была одна дома и гостей не принимала) - но все было без толку. На нее смотрел темный экран плазменной панели, Валерия смотрела на экран и диалог между ними не выстраивался.

Конечно же, дело могло быть в приемном оборудовании. Цифровой ресивер, установленный в комнате на том же самом столике красного дерева, что и телевизор, и спутниковая тарелка на крыше обеспечивали прием картинки. От них тоже тянулись проводки - друг к другу и плазменной панели. Валерия осмотрела и их тоже - пристально чуть ли не под микроскопом - и еще раз перепроверила состояние дел за задней телевизионной панелью (там все было по-прежнему, даже вездесущая пыль была на месте) - прежде чем вынесла окончательный диагноз. Дело было не в проводках, не в телевизоре и приемнике, как таковых, ибо все они работали исправно и подмигивали то красным, то зеленым, когда она, воспользовавшись пультом, проверяла, не является ли причиной поломки неисправность в электрике.

Был бы рядом тот, о ком она никогда не хотела бы вспоминать и имя, которого пыталась забыть по причинам известным всем, кто хоть раз в день интересуется последними новостями, а она была героиней новостей не одну неделю и даже не один месяц, пока длилось судебное дело...

Так вот этот самый тип, ставший ей на год мужем, а потом превратившийся в ее персональный кошмар, монстра из сказок, тот, кого потом (гораздо позже того момента, когда он начал измываться над ней) упекли даже не в тюрьму, а сразу в сумасшедший дом...

Короче, этот самый отвратительнейший из людей, когда либо живших на земле, ее персональный монстр, и без манипуляций с пультами мог бы сказать, что дело не в проблемах электропитания (он ведь ко всему прочему был еще и электрик, и это, безусловно, делало его весьма разносторонней личностью), а в тарелке на крыше.

Большой зеленой тарелке установленной на крыше. Чтобы добраться до нее и проверить что не так со старушкой, нужно было лезть на чердак. А вот это была уже целая экспедиция.

Ей понадобится фонарь и рабочий комбинезон со множеством карманов и петелек чтобы положить туда инструменты и лестница, чтобы забраться под потолок на втором этаже и открыть лючок, запертый на замок. Лючок открывал путь на чердак, и ключ от замка следовало тоже найти. Ну и, разумеется, ей нужна будет отвертка, если уж она всерьез вознамерилась что-то чинить. Она вспомнила, как ловко орудовал отверткой мастер, когда устанавливал тарелку в квартире ее матери, совсем как она сама ножницами в салоне красоты.

В итоге, Валерия пришла к выводу, что искомый результат, возобновление приема сигнала, не стоит таких усилий. К тому же приближался вечер, если взяться за дело прямо сейчас, взяться всерьез, на крышу она попадет в глубоких сумерках, одна и без подстраховки.

Она вдруг представила, как потянувшись отверткой к месту разъединения клемм (словечко, почерпнутое из лексикона ее персонального монстра) и проводков падает прямиком на кованую ограду, и одна или даже несколько острых металлических спиц пронзают ей сердце и легкие.

С некоторых пор, вполне определенных (она могла бы даже назвать точную дату, но поскольку эта дата была напрямую связана с тем, кого она не хотела бы вспоминать, не видела необходимости утруждать память), такие страшилки нет-нет да и появлялись перед ее внутренним взором. Иногда такое происходило, когда она бралась за нож чтобы нарезать хлеб. Вместо этого в мыслях она всегда отрезала себе кисть или руку по локоть.

И она знала только одного-единственного субъекта кого могла бы винить в этом.

Иногда увлекшись, она резала себе палец, не воображаемый палец, а настоящий.

Йод бинты и марля (мадам Марля как она ее обожала) всегда были в наличии и лежали в ящичке прямо под разделочной доской. Последний раз она порезалась по приезду накануне вечером, рана была неглубокой и почти не кровоточила, но большой палец все равно был залит йодом и теперь был желтым от основания до кончика ногтя. Иногда Валерия становилась жуткой перестраховщицей.

Ее психиатр (если бы ей довелось родиться в другой стране, далекой, той, что за океаном, специалиста к которому ей рекомендовано было ходить не меньше двух раз в неделю, наверняка назывался бы не иначе как мастером психоанализа) утверждал, что такое положение дел не всегда разумно и полезно, иногда даже вредно.

Но причин для беспокойства ведь больше не было. Исключив из своей жизни отвратительнейшего и омерзительнейшего из людей, Валерия покончила с неприятностями, и, казалось бы, все должно было быть тип-топ, но как оказалось здоровый сон и вера в людей однажды утраченные, так скоро не возвращаются, а нервная клетка восстанавливается одна из четырех миллионов и их запас ограничен.

Когда все закончилось и бывший муж (теперь бывший, а тогда-то был настоящий) перестал быть для нее постоянным источником беспокойства, она была истощена до предела, ей прописали покой и кучу таблеток от нервов. С большей их частью она покончила довольно быстро, но и сейчас не была лишена возможности принять одну или даже несколько

(не весь пузырек, Боже упаси не весь, ведь это означает...)

(смерть. Доктор рассказывал, как это может быть опасно, если ей понадобится весь пузырек, она должна незамедлительно позвонить ему)

но ведь испорченный телевизор (ресивер, тарелка) еще не повод для истерики.

Ведь так?

Так.

И испорченный вечер тоже. Хотя раньше она бы так не подумала, в том смысле, чтобы и впрямь посчитать неудавшимся, вечер без ящика с голубым экраном (теперь-то уже черным). И не впадает ли она тем самым в новую крайность (зависимость)? Ее доктор что-то такое говорил насчет того, как опасно бывает бросаться из крайности в крайность.

Валерия проверила содержимое шкафчика для лекарств, просто чтобы убедиться

(пузырек полон).

Она сама загнала себя в рамки, взяла в ежовые рукавицы, решила, что теперь-то уж никто не вправе помыкать ее судьбой.

И если для нее будет полезно (а доктор утверждал, что так и случится и она сама почувствует это) какое-то время пожить одной (совсем одной в компании разве что с телевизором и книжным шкафом, копаясь в котором она снова приучала себя любить читать), то она так и сделает.

В итоге, она уговорила подругу предоставить ей в пользование летний коттедж на неделю. Вероника, так звали подругу, вошла в положение и согласилась перекантоваться какое-то время у своих родителей, а затем и вовсе с опережением графика отпусков махнуть на Майорку. И хотя муж Вероники обеими руками возражал против первого (против Майорки, естественно, принципиальных возражений не последовало) его никто не послушал.

Теперь подруга грелась на солнышке и плавала в море и перед отъездом и ее с собой приглашала

(наплюй ты на этого доктора с его советами, поехали, будет весело)

(наплюй, наплюй, наплюй)

Валерия отказалась. Ей хотелось

(таблеток?)

побыть одной.

Сегодня был ее шестой день одиночества, еще день и очередной этап будет пройден. Доктор говорит, что она делает успехи. Он милый этот доктор, постоянно хвалит ее, даже если она лажает. Вот как сегодня. Когда она расскажет ему о телевизоре и таблетках, он тоже похвалит ее. Заметит, что она все-таки не сорвалась и не стала открывать пузырек, даже не притронулась к нему, что ей уже лучше и вообще учитывая, что ей пришлось пережить она большая молодец.

Может оно и так, а может это очередной вид зависимости, которого надо остерегаться - боязнь не оправдать ожиданий своего психоаналитика. В последнее время они часто надоедали ей, эти зависимости.

Пора с этим кончать.

Ее жизнь под контролем, и рулит ею она сама, а ее персональный монстр находится далеко, и упрятан в то место надолго. Валерия старалась напоминать себе об этом так часто, как только могла.

Список дел на вечер был всегда один и тот же. Ужин (с ним она покончила как раз перед тем, как вырубился телек), вынос мусора (за день накапливалось не так уж много, но поскольку дом был чужой Валерия обязалась перед самой собой содержать его в чистоте и ежедневно тщательно прибирала за собой) и письмо доктору (что-то вроде дневника, но не такого личного, конечно же), которое она отправляла по электронной почте.

Убедившись, что таблетки ей не нужны, она счастлива и жизнь продолжается так, как она сама того хочет, Валерия приступила ко второму пункту вечерней программы. Вышла на крыльцо, держа пакет в руке.

Солнце омыло ее лицо и волосы золотистым светом, согрело плечи. Оно все еще жгло, не смотря на то, что садилось. По углам каменного крыльца залегли тени, кованая ограда, отбрасывала причудливую тень внутрь окольцованного участка.

Валерия прикрыла за собор дверь и через калитку в ограде вышла... это была не вполне улица, хотя дом подруги имел адрес, это была дорожная колея, проделанная силами хозяев дома, колея в свою очередь стекала с основной трассы, уходившей в поселок и пронзавшей его насквозь. Пункт сбора мусора располагался как раз на этой основной дороге, слегка побитой временем, поэтому автомобили по ней не ездили а пробирались ползком. Иногда когда не читала, Валерия наблюдала за ними с веранды второго этажа - шесть в час это был рекорд.

Мусорные баки стояли на обочине в ста метрах от дома и оттуда были не видны. Один из баков был опрокинут и опрокинут уже давно. Валерия выбросила пакетик, накопленный за день в тот, что стоял ближе к краю по ходу движения. Позади и справа от нее, если стоять к дому лицом, указатель с названием поселка. И если дойти до него, а затем обратно к дому получится полукилометровая прогулка

Когда Валерия огибала указатель (белая табличка слегка пожелтела, но буквы были видны отчетливо) мимо проехал красный "Рено" с черно-белыми таксистскими шашечками по бокам.

"Рено" как будто бы чуть притормозил, поравнявшись с ней, затем добавил скорости и скрылся далеко за поворотом.

Это напомнило Валерии ее персонального монстра

(да, он знал толк в электричестве, но это не означает, что он не мог быть таксистом. Каждый, кто умеет рулить, хоть как-нибудь, а не просто сносно имеет право быть им. И зачем она только села тогда в такси? Могла бы и пешком пройтись)

и у нее едва не случилась истерика.

(таблетки?)

Ну, уж нет. Она глубоко задышала, как показывал на сеансах доктор - вдох-выдох, вдох-выдох, с каждым разом все глубже и спокойнее, глубже и спокойнее.

Глубже и спокойнее.

Когда приступ паники отступил, она заставила себя пойти к дому.

За время пути она так никого и не встретила,

(кроме "Рено", и почему она села в такси?)

(не вини себя, девочка. ОН мог придти к тебе в салон красоты подстричься: вам модельную или наголо, мистер?).

Тени удлинялись, но вечер только начинался.

С домашним заданием она расправилась быстро. Четко и ясно расставив акценты: приступы паники имеют место, но воли она им не дает. Она описала инцидент с телевизором, немного подумав, добавила эпизод с такси. Описала, как помогли дыхательные упражнения, и на этом закрыла тему.

Она знала, что ответ не придет, все случившееся между сеансами, она и Док обсудят как раз на сеансе. Если совсем припрет, она могла набрать номер доктора и тот, выслушав, дал бы дельный совет, в крайнем случае, записал на сеанс вне очереди, в самом крайнем - примчался бы лично.

Была еще "последняя капля" - если бы она позволила себе слететь с катушек и по-тихому сошла с ума

(ее персональный монстр так не умел - он слетел с катушек громко заявив миру об этом, так громко, что у нее рвались нервы от напряжения)

ее увезли бы на каталке в сопровождении санитаров и заперли под присмотром в белой палате и вот тогда... Прости-прощай, Док.

Отравив письмо, она мельком изучила новостную ленту. Не то чтобы ее сильно интересовало происходящее за окном. Скорее время от времени. Основные события никогда не пролетали мимо, все остальное (разводы, скандалы, дрязги, наводнившее сеть и с которых кормились хозяева не одного сайта) представляло собой мишуру, в которую не хотелось вникать.

Совсем недавно она сама вдруг стала публичной фигурой, героиней репортажа, читать о себе самой, видеть свое имя в заголовках новостей было странно и не всегда приятно. Даже когда читать приходилось о торжестве справедливости.

Интернет работал исправно. Он был беспроводным и это, по мнению Валерии, многое объясняло. Или не объясняло ничего. Аккумулятор ее нетбука работал от зарядного устройства, а это уже провода и кабели (электричество).

В конце концов, каждая мелочь в этом мире нет-нет, да разбудит воспоминания и возможно она слишком рано поверила в собственное выздоровление, взвалив на себя самостоятельную заботу о себе.

В целом, как и обещал доктор, это было не так уж плохо. Полезно. Впервые отбившись от родителей в восемнадцать, она не собиралась вновь возвращаться к ним в двадцать семь. С другой стороны став Большой Девочкой она не чувствовала себя достойной носить это звание - ее первый брак оказался так себе и закончился просто ужасно, образование никудышное (его хватило, только чтобы устроится в салон красоты и орудовать ножницами), и потом кто сказал, что хорошее образование открывает все двери? Она пробовала стучаться в разные двери, но, ни к чему хорошему это не привело. Однажды она вообще открыла не ту дверь, и такси отвезло ее не туда.

Когда Валерия поняла, в чем дело, было уже поздно и, хотя всегда существовала возможность вывернуться, ускользнуть, своим шансом она не воспользовалась, а второго ей не дали.

Она смотрела на экран нетбука, витая в грозовых облаках воспоминаний, как вдруг одна из новостей привлекла внимание.

Именно так, вдруг и внезапно, проснувшись утром недоброго дня, Валерия осознала, что ее муж садист, психопат... и возможно даже убийца.

Спустя год после их последней встречи в зале суда Валерия начала осознавать другое.

Поначалу она не совсем поняла, о чем собственно шла речь в новостной строке, отдельные буквы никак не складывались в слова, образовывавшие заголовок материала, который можно было посмотреть, перейдя по ссылке. Но, еще не видя текста, она вдруг осознала чрезвычайную его для себя важность. Зажмурилась, сбрасывая пелену и сосредотачиваясь. Наконец, смогла прочитать заголовок новостной ленты "Яндекса":

Пациент психиатрической лечебницы совершил побег этим утром. На поиски брошен весь личный состав...

Вот так.

Вот что там было написано.

Не больше, ни меньше.

Опасно тренькнул предупреждающий звоночек.

Разве это имеет ко мне хоть какое-то отношение?

Ладони вспотели, в горле застрял комок.

Немигая, будто завороженная, Валерия с полминуты таращилась на ссылку, гадая, что это может означать для нее. Потом пришла мысль:

ерунда, быть этого не может.

Секундой позже пришла другая, полная противоположность первой.

Еще как может.

Может же ведь, правда?

Ее собственный голос.

И кому как не тебе, детка, знать, что неприятности случаются сплошь и рядом. Ты просто влипаешь в них, как мошка в липкую ленту, как бабочка в паучьи сети.

Сердце пропустило пару ударов, и кровь отхлынула от лица, прежде чем Валерия снова сообразила, как и зачем дышать.

Ей остается только проверить. Дрожащей ладонью она потянулась к мышке.

А надо ли?

Я должна.

Сердце гулко стучало под ребрами.

Только тебе решать, детка.

На какое-то безумное мгновение, ей вдруг почудилось, что ее бывший муж, синоним ужаса стоит позади нее, близко, но, не касаясь. И что это он спорит с ней, прикинувшись ее внутренним голосом.

Когда Валерия обернулась, резко, до хруста шейных позвонков, за спиной никто не стоял. Конечно же, нет. Просто игра воображения, подвластного обстоятельствам, и собственная тень, образованная неярким светом бра, привинченного к стене.

Встав со стула, двигаясь на полусогнутых, Валерия включила в гостиной верхний свет. Ее тень никуда не исчезла, но стала гораздо бледнее.

Так-то лучше.

Так в самый раз.

Вернувшись к нетбуку, щелкнув мышкой, она перешла по ссылке.

В новой вкладке браузера открылся сайт-первоисточник, на котором и была размещена новость. Страница начиналась все тем же пугающим заголовком:

Пациент психиатрической лечебницы совершил побег этим утром.

Начал воспроизводиться видеофайл, фрагмент выпуска новостей на Первом. Ведущий, коротко введя в курс дела, передал слово корреспонденту, находившемуся у места событий. Одновременно появилась и карта, место происшествия было отмечено красным флажком

(тут зарыт клад)

(как в детстве)

и, для самых непонятливых, пульсирующей точкой.

Валерия просмотрела пятиминутный репортаж несколько раз, чтобы уяснить все детали.

И к каким выводам пришла?

Место было определенно тем самым, куда поместили ее мужа (об этом она догадалась по карте, а затем, перепроверив в картографическом сервисе выставив увеличение на максимум), но о самом сбежавшем пациенте не сообщалось почти ничего. Единственное что вообще можно было сказать совершенно точно - на пути к свободе псих вырубил пятерых охранников, троих из них на смерть, завладев ключами и открыв все двери

(посмотри детка, как все оказывается просто)

ушел своим ходом.

Все случилось... а вот с этого места, пожалуйста, поподробнее... в пять утра.

Калькулятор встроенный, казалось, прямо в мозг и работавший так быстро и четко как не работал никогда прежде, выдал ответ еще до того, как Валерия осмелилась четко сформулировать вопрос.

Чертов квантовый компьютер.

Посчитаем? - предложил он и тут же выдал ответ.

Если псих ушел в пять утра, и если он, действительно был ОН

(а ведь ты не можешь допустить иной мысли, так ведь?)

то с учетом разделяющего их расстояния...

Да он успел бы. Хватило бы и трех часов

(вуаля, детка, стоит только щелкнуть пальцами как я уже здесь).

Ей стоило огромных усилий подавить приступ паники, не впасть в отчаяние и мыслить трезво.

Он один, без транспорта, денег, он далеко отсюда, а сама она не там, где он привык ее видеть. Его ищут, и обязательно поймают.

И что это меняет?

Он ведь псих.

Безумный хитрый псих, свихнувшийся на выпивке и наркотиках.

И еще он не равнодушен к тебе, девочка, так, что жди гостей.

С трудом ей удалось удержать себя в кресле, а не вскочить и бежать. Похоже она и впрямь здорово передрейфила. Так, что едва не схватилась за таблетки

(если выпить их все наступит)

(смерть).

Первым делом дыши вдох-выдох-дыши-вдох-выдох.

Глубоко и спокойно вдох-выдох.

Только без паники.

Через какое-то время это помогло и магическое действо, прописанное заботливым доктором (нет, не так - Доктором) помогло.

Теперь вновь обретя опору Валерия, была готова к тому, чтобы пережить следующий удар.

Она кликнула по ссылке предлагавшей найти еще новости по теме. Это следовало сделать сразу же, ибо среди бесчисленного множества однотипных сообщений попалось наконец то, которое снимало эффект неопределенности в вопросе личности подавшегося в бега субъекта.

В десять утра беглеца официально объявили в розыск. К тому времени, он успел порядком наследить и взвинтить нервы окружающим, дело взял под личный контроль... и так далее.

Естественно, первым делом беглец угнал машину, вышвырнув водителя с женой и ребенком на обочину. Оставалось только порадоваться, что на этот раз обошлось без жертв. Теперь семейка раздавала интервью направо налево.

("Он едва не убил меня взглядом", - заявил глава семейства. "При нем было оружие? - вопрошал журналист. - Он угрожал вам?". "Ничего такого мы не заметили", - отвечала женщина, держа сына на руках. "Но все равно он чертов псих, и чрезвычайно опасен", - подытожил мужчина, обнимая жену и ребенка. "Нам очень повезло, что остались живы", - добавила женщина, и кажется, разрыдалась).

Повезло.

Валерия задумалась. А повезет ли ей, так же как этим счастливчикам, если сейчас дверь откроется и сюда войдет...

Черт, как его не назови, имя ей не нравилось.

И ответ как водится, был не в ее пользу. Это если мыслить трезво и допустить что злодей

(злодей, вот, значит, как? И долго ты будешь прятаться за синонимами?)

(столько сколько захочу и еще чуть-чуть)

уже здесь.

Она снова поднялась и на этот раз сходила в прихожую и проверила, заперта ли входная дверь. Заперта. На все замки. Она не стала выключать свет в коридорах, а там где он не был включен, оставила зажженными лампы.

Вернувшись обратно в гостиную, обнаружила, что с экрана компьютера на нее смотрит знакомое лицо ее бывшего муженька. Арестантское фото - анфас и профиль - внешне он ничуть не изменился. Внутренне (она готова была спорить на свою будущую пенсию) тоже.

И все же увидев его снова, даже не вздрогнула. Не испугалась.

Перестала бояться?

Хорошо бы, но это вряд ли. Просто догадалась или точно знала, кого увидит, а когда точно знаешь что будет это уже не пугает, воспринимается как само собой разумеющиеся.

Диктор новостей, когда репортер, завершая прямое включение, передал тому слово обратно, добавил, что оперативные службы призывают граждан сохранять спокойствие. Сообщение с ориентировкой на беглеца предостерегало от любых контактов с маньяком (если вы его узнали, просто наберите 02 и сообщите, где именно с ним повстречались).

Интересно, кто-нибудь догадается позвонить и проверить все ли с ней в порядке? И переполошатся ли, узнав, что ее нет дома?

Валерия подошла к столику и выключила компьютер. Новостей с нее было достаточно, о таблетках она и думать забыла, зато, когда мельком бросила взгляд на телевизор в голове промелькнула безумная мысль. Если бы был сигнал, не исключено что, она могла узнать о случившемся оттуда и гораздо раньше, чем сейчас. Живя в браке (безумном браке, но все-таки) он смотрел в основном футбол и спортивные передачи, а она только новости и канал путешествий. За то время пока были вместе, они достаточно хорошо изучили повадки друг друга.

Могло ли это все означать, что кто-то (кто-то вполне определенный, постараемся избежать имен и не показывать пальцем, ибо в отличие от того чтобы периодически поколачивать жену и всячески измываться на ней, это не прилично) не хочет, чтобы она узнала заранее, и чтобы его визит точно стал бы для нее сюрпризом.

Да черт с ним с сюрпризом, внезапно одернула себя Валерия и в замешательстве принялась грызть ноготь большого пальца того самого который порезала накануне, но на боль сейчас не обратила ровным счетом никакого внимания.

Неработающий телевизор. В самом деле, может ли он означать, что бывший муженек сам его испортил, то есть уже где-то рядом и только и ждет, когда же его бывшая женушка

(кукла для битья, чертова ведьма, так тебе, так)

наткнется на него.

А?

Возможно, он поджидает ее на крыше

(ни за что на пойду туда одна)

чтобы поймать и сбросить на острые пики кованой ограды и понаблюдать сверху как она там.

Как тебе такой вариант, Лерка? Что скажешь?

Крыша, да, но все же не вариант. И вообще, зачем лезть так высоко. Есть ведь подвал темный, большой, сырой. Вот где можно остаться наедине надолго, разгуляться и отвести душу

(как в старые добрые времена, подруга, ты не находишь?).

И что ты теперь скажешь, а?

Пора валить отсюда, вот что.

Есть ли поблизости от нее кто-нибудь или нет, но Валерия перестала считать дом подруги для себя безопасным. Такой вывод был явно против логики. Высосать его из пальца на основании только неработающего телевизора...

Но что в нашей жизни выглядит абсолютно логичным? Ничего. Разве что смерть.

И, тем не менее, забившись в угол сейчас, она будет чувствовать себя отрезанной от мира до тех пор, пока не узнает, что беглец пойман. А так она может уехать в какое-нибудь безопасное место туда, где много народу, и позвонит Доку, чтобы встретил ее там и провел внеочередной сеанс.

В порядке исключения, в виде поощрения.

Только не надо белых халатов, Док. Я не такая. Я справлюсь.

Она собралась, максимально поспешно, решив оставить вещи и компьютер, взять только телефон и пузырек таблеток, для того чтобы унести с собой это добро достаточно карманов на джинсах.

Следующим шагом являлся гараж. Туда следовало дойти. Там стоял ее "Вольво", подарок отца на свадьбу. "Вольво" то ей и был нужен.

Из гостиной, пройдя мимо кухни, она вышла в освещенную прихожую. Отсюда были две двери: одна входная и если выйти через нее, то в гараж уже не попадешь, другая вела в коридор, ведший к подсобным помещениям.

Следовательно, ей во вторую дверь.

Продвигаясь вперед, быстро и стараясь сохранять спокойствие, Валерия включала свет везде, где только можно. Коридор был узкой длинной кишкой без поворотов, прямым как палка и освещался тусклыми запыленными лампами. Когда Виктория вернется с Мальдив, Валерия точно сделает ей выговор.

Или простит, если сегодня все закончится хорошо.

По левую руку была глухая стена, справа попадались двери - в ванную, туалет, баню, кладовку. Повинуясь скорее инстинкту, чем здравой логике Валерия включала свет в каждом из помещений, но не заходила в них, а наоборот плотно прикрывала каждую дверь, так чтобы не оставалось щелей. Сама не понимала, зачем это делает. Освещенность в кишке коридора все равно не становилась от этого лучше.

Наконец, коридор закончился дверью, открывавшейся в...

Валерия знала куда. В большое помещение сравнимое размером с ее городской квартирой, только без внутренних стен и перегородок. Сто квадратных метров пустого пространства. Выключатель находился внутри.

Когда Валерия открыла дверь, на нее посмотрела сама темнота.

Спокойнее, ты ведь смелая девочка, правда.

Валерия нащупала выключатель.

И ты в доме одна, а страх только в твоей голове.

Вспыхнул свет.

Сейчас он наброситься на тебя, и ты узнаешь,

В помещении было пусто.

что в мире не справедливости.

Валерия перевела дух, подмышки взмокли, между лопаток собралась влага.

И почему это должно даваться так тяжело?

(дело в том, что я имею власть над тобой детка, всегда имел, имею, и буду иметь и когда я приду, то надеру тебе задницу)

Хрен тебе, сегодня ты меня не получишь.

Уверенным шагом Валерия пересекла пустую комнату. Нос забил запах мокрой земли и сырого сена. В прошлом году в этой части дома был хлев. Вероника пыталась разводить коз, утверждая, что козье молоко полезнее коровьего. Ничего у нее не вышло, уход за стадом требовал времени больше, чем Вероника могла себе позволить оторвать от других дел. Коз пришлось продать, а пол застелить деревянным настилом. Он чуть вибрировал при ходьбе и наспех сколоченные доски терлись друг о дружку, скрип-скрип.

Козьего царства тут не было уже давно, но запахи так и не выветрились.

Без запинок Валерия преодолела следующую тусклую подсобную комнату.

Здесь был подвешен к дальней стене отопительный котел, сейчас молчавший и оттого выглядевший печальным и одиноким. Была еще дверь, ведущая в подвал. Сразу за дверью была лестница, круто стекавшая вниз, так что выключатель располагался на стене перед входом. Не став менять традицию Валерия провела рукой по белой планке выключателя, стирая пыльный налет, и подперла металлическую дверь легким движением плеча. Последнего, впрочем, не требовалось. Металл был недвижим и отстраненно холоден.

Былая уверенность вроде бы возвращалась. Валерия даже позволила себе легкую тень улыбки.

Арка, ведущая в гараж, где среди кромешной тьмы угадывались черты ее боевой лошадки. "Вольво" был ее первым автомобилем, а потому был приобретен поддержанным. Если подумать Валерия пережила его ровно вдвое, когда машинку собрали на заводе, ей самой было тринадцать.

Гараж был хорошо освещен. По отполированной и начищенной поверхности "Вольво" гуляли отсветы светодиодных ламп подвешенных к потолку.

Пересекая арку, Валерии вдруг показалось, что до нее тут кто-то уже побывал. На миг это сковало ей сердце, но тут же (к тому времени она добралась до машины и встала у водительской дверцы) поняла, в чем было дело. У нее не было с собой ключей.

Она их забыла. Маленький брелок с кнопками вроде пульта, но только гораздо меньше и не от телевизора. Теперь ей придется вернуться, пройти через все эти коридоры и комнаты, обратно в гостиную или кухню или подняться наверх в спальную, потому что она не помнила, куда положила брелок, он мог быть где угодно, даже под кроватью или быть может на столике в ванной.

Валерия застонала от отчаяния и собственной глупости. Он придет за ней, когда она будет ползать на корячках в поисках ключей в какой-нибудь из комнат, откуда нет выхода.

Тут-то все и закончится, потому что она беспросветная дура, а таким не бывает удачи и спасения.

Ладонь машинально легла на ручку дверцы, легонько нажала.

Внутренним взором Валерия созерцала, чем потеря ключа от машины может ей грозить, поэтому не сразу осознала, что ларчик-то открылся без ключа. Взгляд уперся в тканевую поверхность водительского кресла.

Там лежал брелок, поблескивая металлическими частями поверхности.

Этого хватило, чтобы она вспомнила, как оставила брелок на кресле. Подумала, что так будет удобней, и она точно его не потеряет, что уже не раз с ней раньше бывало. Тем боле, что никто другой кроме нее не собирался пользоваться машиной. Хотя в свете последних событий последнее утверждение перестало быть истиной в последней инстанции. Ей оставалось только надеяться что уезжая сейчас, сию же секунду, она перестраховывается от того плохого, какого нет и никогда не случится.

Она с жадностью схватила ключи, словно те были живыми и могли ускользнуть прояви она нерасторопность. Уселась в кресло, закрыла дверь, щелкнула по кнопке брелка, из специального углубления выпрыгнул металлический стержень, спустя секунду он заполнил собой узкое пространство щели замка зажигания и повернулся там.

Ничего не случилось.

Мотор остался глух к проделанным Валерией манипуляциям. Стараясь не поддаваться панике Валерия, попробовала еще раз. Безуспешно. Тогда она отступила на шаг и вынула ключ из замка, внимательно его осмотрела. Ключ был такой же, как был всегда.

Что она делает не так?

Попробовала опять - ключ, щель, поворот. Проще чем дважды два, но реакции было ноль. Ей стало понятно, что дальнейшие попытки завести "Вольво" с ключа ни к чему не приведут. А как иначе она могла бы его завести?

В отчаянии, что у нее опять ничего не выходит Валерия прикусила себе губу, почувствовав металлический привкус крови стекавшей по языку в глотку.

Как ни странно это помогло успокоиться. Она открыла капот, выбралась из машины, подняла крышку.

И что она собиралась там увидеть? Валерия прекрасно понимала, что ни черта не смыслит в автомобильной начинке. Где-то тут были запрятаны лошадиные силы, и только им сейчас было подвластно вывезти ее отсюда в безопасное место. Но где именно они были спрятаны, Валерии было не ведомо, и к тому же, проблема была уж точно не в них.

В чем проблема она заметила сразу, едва взглянув под крышку капота. Даже ей, дилетантке стало ясно, что кое-каких проводков не хватает. Тех что шли от аккумулятора к... к... Она не знала как называлась та штука. Но вот отсутствие проводков означало, что энергия не поступала туда или оттуда, а это было плохо.

И если кто-то вырвал проводки... и это сделала не она... тогда это сделал...

Кто?

О, Боже!

Она с трудом подавила желание заорать.

И что ей теперь делать? Без машины она не сможет уехать отсюда быстро и безболезненно.

Быстро и безболезненно.

И, тем не менее, если она не собирается просто сидеть и ждать, гадая, как все обернется, а принять в своей судьбе живейшее участие, тогда ей ничего не остается, как только продолжить бороться.

Он решил, что испортив автомобиль и телек, доведет тебя до ручки, а затем возьмет тепленькой.

Он прав или нет?

Только тебе решать.

Она захлопнула крышку сильнее, чем нужно было. И решила позвонить.

Сначала в полицию. Обрисовать ситуацию. Пожаловаться на испорченный движок и да, кстати, наверное, вы уже позабыли, но я та самая девица, пострадавшая от домашнего насилия, так что, может быть, вы там поторопитесь, приедете и спасете меня, а? А не то мой треклятый бывший муженек, имеющий на меня зуб, заявится сюда первым и порежет на бантики.

Она не ожидала, но похоже на том конце невидимой линии весьма заинтересовались ее проблемой, обещали выслать наряд и даже посоветовали закрыть все двери и оставаться там, где сейчас.

В смысле оставаться в доме.

Вы уверены, что это хорошая идея? Даже если отбросить мою паранойю, по всем признакам выходит, что он уже здесь.

Быть того не может, должно быть вам показалось.

И еще что-то такое в том же духе.

Ее голос, голос затравленной мышки, гулким эхом разносился по гаражу. А она даже не боялась, что тем самым выдает врагу свое местонахождение. Если мерзавец где-то поблизости он точно знает, где она и чем занята.

Он играет с тобой как кошка с мышкой, только он зверь покрупнее кошки, и его пасть разорвет тебя на клочки.

Она пошарила в кармане на левом бедре, нащупала пузырек с таблетками, и успокоилась.

Следующий звонок, да еще один, перед тем как сделать отсюда ноги, если она и впрямь собирается этим заняться вопреки всем советам знающих людей.

- Я слушаю, Валерия, - приятный мужской баритон ответил между вторым и третьим гудком.

- Вы слышали новости, мне кажется он уже здесь, - произнеся слова вслух Валерия, вдруг расплакалась и прислонилась к стене, почувствовав влажную ткань футболки, там между лопаток.

- Вы можете говорить? - встревожился голос.

Если бы не могла, то уж точно не была бы живой. А потом слова полились шепчущим потоком.

- Там ходит какой-нибудь общественный транспорт? - спросил Док, когда она излила ему душу.

- Да, но в полиции сказали, чтобы я забилась в угол и не высовывалась.

- Только вам решать, просто я имею ввиду... вариантов должно быть несколько. Свой на каждый случай.

Спасибо, Док.

- Я поняла, - зачем-то кивнула Валерия. Жесты никуда не деваются, даже если говоришь в трубку, и собеседник тебя не видит. По-крайней мере у нее никуда не делись.

И да, она могла бы уехать. В пятнадцати минутах ходьбы была автобусная остановка. Расписания она не помнила и это-то ее и останавливало.

Набрать справочную?

Почему бы и нет.

- Ближайший автобус в девятнадцать тридцать семь, - ответил ей женский голос, довольно приятный, - затем еще один в двадцать пятьдесят шесть и на сегодня это все.

Валерия припомнила, сколько сейчас было времени, что-то около семи и она еще может успеть.

- А он точно прибудет по расписанию? - взволнованно спросила она.

- Как правило, задержек не бывает, - ответил ей все тот же приятный женский голос с такой уверенностью, словно речь шла о месячных.

Как правило.

- Я еще могу чем-то помочь? - спросила оператор.

Заберите меня отсюда, пожалуйста.

- Нет, спасибо.

Оператор справочной первая разъединила связь.

Валерия посмотрела на часы в мобильном телефоне - 19:07.

Варианты. Их должно быть несколько. Свой на каждый случай.

Она еще может успеть.

За время всех этих переговоров ей как будто бы полегчало, чуть-чуть. Особенно после разговора с Доком, да и вести из полиции обнадеживали, и конечно оставался еще автобус. Плитка, которой были выложены стены гаража, холодила спину, отрезвляла мысли, страх вроде бы отступил. Когда появляются варианты жить становиться уже не так страшно. К тому же ее бывший обожаемый чокнутый супруг больше никак себя не проявил. Возможно, занят чем-то весьма постыдным и потому прячется. Если конечно это он вырвал провода и испортил двигатель машины.

Вот на что тебя хватило дружок? Только на это.

Оно позволила себе улыбнуться, но в тоже время сохраняла трезвый расчет ситуации.

Ты жива только потому, что ему так захотелось. Так что не обольщайся, девочка.

Как будто кто-то вел с ней непрерывный спор, поселившись у нее в голове: добрый доктор и злой полицейский из сериала, она сама, и еще она слышала голос мужа (бывшего) вторгавшегося периодически и чрезвычайно пугавшего.

Все может закончиться хорошо, - говорил добрый Доктор.

Ни хрена хорошего в этом нет, - говорил злой коп.

Ты действительно надеешься увильнуть? - вставлял свое слово бывший муж.

Как-то так.

Что она сама думала, Валерия не знала. Ей просто отчаянно захотелось выжить. И хотя напрямую ей пока никто не угрожал, все могло закончиться очень плохо.

Она рассчитывает уйти отсюда, но пока она не сядет в автобус, нет, скорее даже, пока не окажется в безопасном многолюдном месте, она не будет в безопасности. Ей нужно вооружиться. Просто на всякий случай. На время. Кухонным ножом или скалкой. Чем-то действенным, что удобно будет взять с собой. Она позаботиться о себе настолько, насколько это вообще возможно.

Ее мысли вернулись к первому звонку: когда же они приедут? С одинаковой вероятностью это может произойти и через полчаса и через час или даже три. Иногда ей казалось, что до Марса добраться будет быстрее, чем куда-то на поверхности Земли.

Итак она будет исходить из того что помощь не придет долго, а если вой сирен раздастся прямо сейчас она посчитает за величайшее избавление.

Но, так или иначе, ей нужно оружие. Что бы это могло быть?

Ножницы. Она мастерски управляется с ножницами, так почему бы и нет? И если только нависшая над ней фантомная опасность станет обрастать плотью, если ей суждено встретиться с бывшим мужем лицом к лицу, то тогда она встретит его с ножницами в руках, и если не убьет, то, по крайней мере, сильно поцарапает.

Собственная кровожадность, слегка опьяняла, ударяя в голову. Но по-другому Валерия чувствовала, этой ночью будет нельзя. Она ведь собирается выжить, так?

Так или нет?

Да.

Только не надо излишне себя накручивать, не забывай дышать глубоко (вдох-выдох-вдох-выдох), начинай шевелиться и найди ножницы. Автобус скоро отбывает.

Валерия отлепилась от стены, бросила прощальный взгляд на "Вольво"

(извини, подружка, ничем не могу помочь)

и двинулась в обратном направлении на поиски ножниц и спасения.

Подвал был заперт на замок, и ключа у нее с собой не было, но даже если бы и был спуститься вниз, означало угодить в одно из тех мест, откуда нет выхода. Ножницы могли быть в одном из подсобных помещений или даже в гараже, но искать их там означало потерять время, а времени было в обрез, поэтому Валерия двинулась к кухне, где в одном из ящиков заприметила отличные ножницы.

Если бы ее обратный путь в прихожую и на кухню, обошелся без происшествий, Валерия смогла бы поверить в свою удачу. Но удача переменчива, судьба неотвратима, а смерть неизбежна.

Дверь в туалет была чуть приоткрыта. Совсем чуть-чуть, но это столь явно бросалось в глаза, что не заметить мог только слепец. Восприятие же Валерии обострилось до предела, возможно сама того не осознавая, она стала чувствительной к малейшим изменениям звука и света.

Ровный желтый свет сочился через щелку, делая коридор чуть светлее. Валерии этот свет и особенно эта щелка сразу не понравились. Не понравились настолько, что волоски на руках встали дыбом.

Она ведь наглухо прикрывала все двери, которые попадались ей на пути, когда шла в гараж. Почему же тогда

(о да, детка, да-а-аа-ааа...)

одна из них чуть приоткрыта, тогда как остальные в полном порядке?

Давай будем думать, что это простое совпадение - сквозняк или что-то вроде.

Но она не могла не думать о том, что реально могло там притаиться. Она почти увидела сквозь узкую щель неясно различимую колышущуюся фигуру поджидавшую ее. Там в туалетной комнате.

(ай-ай-ай, детка, как нехорошо, детка)

Воспоминание, одно из многих и не самое плохое, если разобраться, едва не сшибло ее с ног.

(я тут по делу пришел за пи-пи, ха-ха)

(и ты наверное тоже за тем же пришла ха-ха, заходи, присоединяйся, я с удовольствием понаблюдаю как ты делаешь свое пи-пи, крошка)

Однажды ночью все так и случилось, он усадил ее на стульчак и потребовал... но она не смогла выдавить из себя ни капли.

Валерия сорвалась на бег. Добравшись до двери, ведущей в прихожую, посмела оглянуться.

Никто ее не преследовал. Коридор был пуст и туалетная комната, скорее всего, тоже. Ей вдруг захотелось заколотить все двери досками. Ради безопасности. Ради того, чтобы вновь не почувствовать себя униженной.

Не помня себя, она пролетела через прихожую и оказалась на улице. Солнце садилось в тучу, небо выглядело нахмуренным, нездоровые тени колебались под порывами ветра.

Ее обдало холодом.

Неуверенно

(что я упускаю?)

Валерия сделала пару шагов по направлению к ступенькам крыльца.

Неожиданно, правая нога, обутая в кроссовку провалилась во что-то мягкое, податливое. Некое темное месиво. Валерии пришлось отступить на шаг, чтобы рассмотреть и понять, что это такое. И поначалу картинка не складывалась.

Пух и перья, какие-то внутренности...

Когда она возвращалась с прогулки такого на пороге точно не лежало.

вывернутое на бок крыло, птичья лапка...

Птица?

клюв и голова...

Ворона, должно быть.

В ужасе Валерия оторвала взгляд от трупика, который придавила кроссовкой (птице было уже все равно, но сердце Валерии все равно сжалось, и она уже не могла определить точно, произошло это от жалости к птице или жалости к себе), подняла взгляд, рассматривая окрестности.

Внезапно одна из теней отделилась от калитки, пришла в движение. Ее бывший муж сделал несколько неуверенных шагов в направлении крыльца, словно размышлял: а стоит ли? В правой руке он сжимал какой-то предмет. Свет фонаря высветил лицо, налитые кровью глаза, полные не выплеснутой ненависти.

Валерия вдруг поняла, что думает ее бывший муж совсем не о том, а стоит ли игра свеч. Он медлил, потому как, размышлял над тем как поступить, чтобы игра продолжалась подольше.

Неожиданно он ускорил шаг, сокращая расстояние и замахиваясь. Что он сжимал в руке, оставалось трудно различимо и идентифицируемо, но Валерия не сомневалось, что если эта штука угодит ей прямиком в лоб, то хорошего будет не так уж и много. Хорошего может вообще больше не быть. И если это не пришибет ее сразу на месте, то точно выведет из строя, сделает легкой добычей.

Так почему она стоит, разинув рот, безропотно наблюдая как из нее снова собираются сделать игрушку для битья?

С большим трудом она заставила себя отступить на шаг, потом сделать еще один. Когда это произошло, она уперлась спиной во входную дверь.

От калитки до крыльца было не более пятидесяти метров. Пока она медлила с бегством, ее персональный монстр успел преодолеть половину расстояния.

Только не закрывай глаза, только не закрывай глаза.

Валерия приоткрыла входную дверь, проскользнула в щелку

(давай, сделай мне пи-пи)

как мышка.

В следующий момент дверь сотряс удар, глухой гулкий, предназначенный для нее.

(вдох-выдох-дыши-вдох-выдох-дыши-вдох-выдох).

Валерия провернула ключ в замке, но чувство безопасности от этого не усилилось. Но, по крайней мере, теперь карты были вскрыты, мотивы понятны. И были понятны всегда, но никогда и никем вслух не озвучивались.

Ты готова принять бой девочка?

Она вдруг почувствовала, как сильно трясутся поджилки.

Так, готова или нет?

Она боится до чертиков.

Тогда он придет и возьмет тебя.

Нет, не возьмет. Она готова, черт, да даже если все зайдет дальше не куда лучше уж она умрет, чем позволит ему вновь измываться над ней.

В левом кармане терся о бедро пузырек с таблетками.

(если выпить их все наступит)

(смерть)

И все же что она упускает?

Черный ход? Возможно. Иначе как еще, ее бывший психованный муж смог проникнуть внутрь и выдернуть провода из "Вольво". Он проник в дом ее друзей через черный ход, а она через черный ход отсюда свалит. Оставит его в дураках. Избежит конфронтации и насилия раз уж из них двоих только ей такое под силу.

Когда она двинулась через прихожую, он принялся барабанить в дверь кулаком и орать.

Валерия слышала только глухие удары, а слов совсем не слышала, для нее они сливались в какой-то неясный гул, перемежавшийся подвыванием и злобным рыком, так могла бы лаять собака на непонравившегося ей пьяньчужку.

Валерия пересекла кухню, там, у дальней стены был устроен маленький закуток, отделенный от основного пространства хлипкой перегородкой и вот там внутри закутка и был выход, ведущий на задний двор. Когда Валерия добралась туда, то с удивлением обнаружила, что дверь в полном порядке, заперта на ключ.

Сердце гулко стучало в груди, воздух из легких вырывался толчками, Валерия стояла, уставившись на запертую дверь, и совершенно не понимая как этой скотине, ее бывшему мужу, удалось оказаться внутри дома, не потревожив замки. Не Гудини же он черт его подери? Разве что он раздобыл запасной ключ. Но ведь такое невозможно. Где он мог его раздобыть?

И если уж ты решила поразмышлять над всем этим малышка вот куда более важный вопрос: как он вообще узнал, где тебя искать?

Что она упускает?

Где-то разбилось стекло. Звук вышел негромким, где-то награни слухового восприятия, но Валерия услышала.

К черту вопросы. В конце концов, не важно, как и что ее бывшему мужу удалось провернуть раньше. Важно то, что она намерена со всем этим делать. Можно было, например, выбраться через черный ход и убежать в лес. Она толкнула дверь от себя. Дверь оказалась заперта на замок, а ключ был... Где-то был, наверное. Валерия никогда не пользовалась этой дверью, и даже не просила Веронику показать, чем ее открыть.

То есть ей снова не повезло.

Судьба толкнула тебя на встречу монстру один раз, подруга, теперь толкает снова. Потому что...

Потому что, что?

Потому что, мы все только игрушки в руках судьбы, так? Потому что никто не придет вовремя и не даст по башке монстру, потому что он только тебе предназначен, так что ли? Потому что коли он твой-то твой до конца? Потому что или он тебя или ты его? Потому что он твой страх на веки вечные и пока он жив ты не будешь спать нормально?

Как ей все это надоело. У нее было больше сил выносить все это и что-то зудело внутри, не зная выхода.

Но что-то же она может. Пока еще может.

Там в гараже Валерия вдруг почувствовала себе неоправданно смелой. Но стоило Большой Буке явиться во всей красе как она готова тут же отступить и удариться в слезы, принять свою судьбу такой, какой ее видит монстр, но не она сама.

Так не должно быть

(но так будет, детка, потому что)

и не будет, потому что

(такова жизнь)

ты вспомнишь

Ей нужны ножницы.

Что это может изменить?

Может быть все, может быть ничего. Что будет если ножниц, не будет и что будет, если они окажутся у тебя в руках? На какой из двух вариантов ты готова поставить?

В ящичке рядом с мойкой оказались только маникюрные, из ее собственного набора. Маленькие с искривленными лезвиями. Если подумать, такие вряд ли сгодятся для того, чтобы одолеть хоть кого-нибудь крупнее таракана. Валерия порыскала по сторонам, заглянула в другие ящички и полки, но других ножниц размером побольше не обнаружила.

С другой стороны что-то подсказало ей, что других и не надо. Эти маленькие, их легко спрятать, в задний карман джинсов и футболку сделать навыпуск. Так незаметнее. Любое другое оружие так не спрячешь.

А что если взять нож и пойти с открытым забралом?

Она не справится. Силенок будет маловато. Действовать же нахрапом... На чудо надейся, но просчитывай варианты.

Когда дверь кухни с силой распахнулась, едва не слетев с петель, вариантов осталось только два.

Или он меня, или я его.

Делайте ставки господа.

Валерия замерла у дальней стены, точно Дюймовочка только что узнавшая, что ее выдали за муж за Крота. Только в ее, Валерии, случае, Крот, представлялся милейшим персонажем.

Какое-то время они таращились друг на друга, осматривая, оценивая, не произнося ни слова.

Наконец, муженек позволил себе кривовато ухмыльнуться. Что тут спорить и отнекиваться, когда-то Валерии очень нравилась эта его манера улыбаться (эдакий Хэн Соло местного разлива), этим он ее купил. Потом она пожалела об этом, но было поздно. Чудом не убив ее один раз, он пришел за второй попыткой.

Может ли чудо случиться дважды? Не будет ли это покушением на благосклонность фортуны? Валерия пообещала себе, что если ей доведется пережить эту ночь, то всю оставшуюся жизнь она будет хорошей девочкой и ни чего такого для себя просить больше не будет.

Она облизнула пересохшие губы.

Муженек сократил расстояние, сделав шаг, другой. Теперь их разделяло пять метров пустого пространства. Сейчас они были близки как никогда за последний год, а скоро станут еще ближе.

Сольются в объятиях ненависти.

Наконец он заговорил.

- Я вижу, ты меня ждала, - голос звучал хрипло, простужено.

Валерия не стала отвечать. Ни к чему это было. И к тому же он не прав: не ждала, думать про него забыла, даже не надеялась. С чего он взял, что могло быть иначе? Хотя нет, он же чокнутый, а у этих товарищей всегда была своя логика.

Хотя нет, не правда. Кого она обманывает? Не забыла, но старалась забыть, и местами у нее получалось неплохо, пока что-нибудь не напоминало ей. Что-нибудь вроде сломанного телевизора или случайно притормозившего такси. И сегодня, пока ожидание еще не стало пыткой и не унесло ее туда, где и она помыслить не могла бы о сопротивлении, смогла подготовиться к встрече. Скорее морально, чем физически. И еще у нее были припрятаны для него ножницы с загнутыми лезвиями. Может это все и глупо, но уж лучше, чем с пустыми руками...

А руки и правда были пусты, лежали на бедрах и под одной из ладошек образовывался едва заметный бугорок, потому, что ладонь обжимала...

- Зачем ты пришел? - внезапно спросила она.

... пузырек.

Только не отводи взгляд. Только не отводи взгляд.

И дыши вдох-выдох-

Тебе страшно?

вдох-выдох-

Пожалуй, что так и есть.

вдох-выдох...

Но по-другому ведь и быть и может. И пока ты не покажешь ему, как обстоит дело на самом деле, он будет сомневаться и не заметит, как...

Ладонь скользнула в кармашек за пузырьком.

- Что ты задумал? - спросила она снова, пропуская ответ мимо ушей потому как сама, придумала кое-что интересное.

Ладонь, вспотевшая и такая маленькая, добралась до белого пузырька, осторожно, словно это была граната, выудила его на свет божий.

Он ответил не сразу, продолжал пожирать глазами, искал слабину.

- Что ты делаешь? - внезапно поинтересовался он, проморгав момент появления пузырька на свет.

Валерия потрясла пузырьком, таблетки внутри него зашуршали.

- Знаешь что это такое?

Ответа не последовало, но на лице застыла маска понимания.

-Это таблетки. Доктор прописал от нервов. Очень помогает решать проблемы. Я приму их все, если двинешься, хотя бы еще на шаг. Ты ведь знаешь, что произойдет тогда? Знаешь, что бывает, когда примешь колес больше, чем организм может позволить?

Валерия и помыслить не могла, что ее силы воли хватит на такую длинную речь, тем более, что вышла к аудитории не подготовившись.

- Ты этого не сделаешь, - улыбнулся ее персональный монстр ухмылкой Хэна Соло. - Просто не успеешь.

- Я успею достаточно, чтобы уйти отсюда далеко и навсегда.

Валерия точно не знала, осмелится ли она привести в действие свою угрозу, ведь тогда она стала бы противоречить самой себе и своей концепции выживания.

Таблетки это нее путь. Она ставила пузырек в пределах досягаемости и всегда брала с собой даже если просто выходила из дома чтобы купить молока в ближайшем магазине, но на самом деле правда состояла в том, чтобы совсем от них отказаться. То, что является доступным, и что легко получить, почти всегда перестает быть объектом первой необходимости.

В этот момент зазвонил телефон, болтавшийся без присмотра в соседнем кармане джинсов. Как-то по-детски неуклюже Валерия вздрогнула, выронив из рук пузырек, тот упал на пол и покатился под мойку.

(прости-прощай, детка, похоже, тебе снова не повезло)

И еще она чуть отвела взгляд, совсем чуть-чуть, всего на долю секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать на своей шее чужие руки, а на лице нездоровое сочащееся ненавистью дыхание.

Вот как все складывается, детка, кричали его глаза.

В какой-то момент она почувствовала, как ноги отрываются от пола, и в глазах темнеет, потом та же сила, что оторвала ее от пола, приложила головой к стене.

Сознание ее померкло...

...да не совсем, оно, то затухало, то возвращалось вновь подобно волнам прилива.

Она помнила, как ее персональный монстр взвалил ее себе на плечо, похлопал по ягодицам и куда-то понес. В следующий раз затуманенным взором она видела ступеньки лестницы, каждая была затянута куском линолеума прибитого к ступенькам тонкими планками. Снова темнота, а после очередного прилива сознания ступеньки сменились скрипом половиц в коридоре второго этажа, она могла с точностью определить, где она сейчас даже не открывая глаз. Место сразу за лестницей после арки, за которой следуют, переходя одна в другую, три больших комнаты, заканчивающиеся конечной остановкой - хозяйской спальной, где в их отсутствие спала и сама Валерия. Внизу под спальной на первом этаже гараж и помещение с котлом. Она не могла сказать точно, почему вдруг подумала об этом. Наверное, потому чтобы не думать о том, что ждет ее впереди. Попробовала пошевелить руками, безвольно болтающимися в полуметре над уровнем пола. Почувствовала, как руки бывшего мужа могшие быть такими разными (могшими дарить любовь, но чаще приносившими только боль и унижение) обжимают

(пузырек? таблетки?)

ее зад. По ощущениям попробовала понять находятся ли ножницы там, где она их спрятала или же ее безжалостно обезоружили, в один из тех моментов пока она была без сознания.

От напряжения мышц ее прошиб пот, и наступил отлив, длившийся гораздо дольше всех прочих.

В следующее мгновение она уже лежит на кровати в неудобной позе. Рядом в пределах видимости никого нет, и что-то мешает, не дает пошевелить руками. Горло пересохло, руки под спиной, сама она также лежит на спине, но что-то не дает выпростать руки наружу, что-то сковывает в районе запястий.

Он обездвижил тебя.

Валерия чуть приподнимает голову и снова проваливается в небытие.

Рука, занесенная для удара. Звук рассекаемого ладонями воздуха. Момент падения: сломанный стул его обломки повсюду. Хруст выворачиваемых суставов. Что-то давит на нее сверху. Что-то протискивается внутрь. Из лона стекает белая густая жидкость. Пятна на простыне. Кто-то заламывает ей руки, разворачивает спиной. Ужас повторяется.

Серия цветных картинок сменяющихся с калейдоскопической частотой.

Она пробуждается. Тут все по-прежнему, как и там ее прошлом.

Кружится голова, но соскальзывать в небытие ее больше не тянет. Она здесь и сейчас, одна в пустой комнате. Куда подевался этот... этот... забавно, но она не смогла подобрать должной замены имени, хотя раньше проделывала это на раз. Ну, да и черт с ним, где бы он ни был, пусть там и остается.

На затылке в том месте, каким ее приложило к стене, судя по ощущениям, успела вырасти здоровая шишка. Встать и просто уйти, не выйдет - ноги привязаны веревкой к спинке кровати. Дотянуться до них руками не получится - они соединены друг с другом металлическими браслетами.

Вот так.

Бабочка в паутине.

И что теперь?

Она повязана по ногам и руки в наручниках, да еще и за спиной. Нездоровый оптимизм начал сдавать позиции нездоровому отчаянию.

Это конец?

Ей нужно было подтверждение, но голоса не приходили. Добрый доктор и злой коп и ее персональный монстр из сказки

(скажи же, как меня зовут)

Все они исчезли.

А что думает она сама? Что она упускает? Она уже все упустила, ведь так? Все что можно, кроме последнего. Но и это скоро будет отобрано, а она совсем ничего не может с этим поделать.

Ой, ли? Ты храбрилась всю дорогу не для того чтобы сдаться сейчас. Так что соберись, дорогуша, и сделай вот что: проверь-ка для начала как там ножницы.

Валерия закусила губу и перекатила непослушное одеревеневшее тело на живот. Внутри взорвалась боль но она могла поклясться что по крайней мере в последние полтора года ее точно никто не бил, более того даже пальцем не тронул. Так почему же...

Старые раны... Они болят изнутри.

Пусть так.

Наручники были на короткой цепочке, это давало пусть малую, но свободу. Размяв пальцы, вернув им чувствительность, Валерия согнула руки в локтях так, чтобы ладони соединенные в большой кулак приземлились на ягодицы. В каком именно кармашке Валерия припрятала ножницы, она не помнила, поэтому обследовать пришлось оба задних кармана. И ножницы оказались не в том, куда она полезла в первую очередь. Так всегда сплошь и рядом происходит в кино, но вот случилось и в жизни.

Обследование лишнего кармана стоило ей лишней минуты времени, а по тем же фильмам она знала, что времени как раз-то никогда и не хватает. Когда что-то острое кольнуло ее в палец, она несказанно обрадовалась, едва не возопив от радости. Тем не менее, до спасения было по-прежнему как до Марса пешком. Завладев ножницами, она уже знала, как им воспользоваться - пилить металл уж точно не входило в ее планы. Насмотревшись полицейских сериалов, она точно знала, что на любых наручниках имеется паз для ключа, и если в нем поковыряться зубочисткой то непременно откроешь.

На то, чтобы на ощупь найти на наручниках нужное место, ушло по ее оценкам не меньше пяти минут и еще какое-то время понадобилось, чтобы приспособить маникюрные ножницы в качестве отмычки.

Наконец

(внимание фанфары)

раздался щелчок. Валерия почувствовала, как ее правая рука оказывается свободной. Чтобы освободить браслет с левой руки ушло чуть меньше времени. Узлы на ногах она распутывала, обдирая ногти.

Спустила ноги с кровати, поднялась, и все еще не веря своему счастью, сделала пару шагов.

У нее получилось.

Сердце ее ликовало, бешено колотясь о ребра.

Она посмотрела на ножницы, зажатые в руке, все это время она думала, что они оружие, но оказалось что инструмент. Всего лишь инструмент освобождения. Хотя как знать. Со времени своего предпоследнего обморока она совсем не знала, где человек,

(скажи же, как меня зовут)

пленивший ее и чем он занят. Она по-прежнему отказывала ему в праве на имя. Для нее было достаточно того, что она знает какого его нутро на вкус.

Она вышла из спальной. Следующая комната была освещена и пуста. Как и следующая за ней. И еще одна.

Арка и лестница. Привычно скрипит пол под ногами. С первого этажа доносится звук журчащей воды. Значит, дело происходит на кухне. Монстр решил перекусить? Что ж, его дело. Успеет ли она спуститься, прежде чем он успеет насытиться и решит приняться за дело всерьез? Входная дверь в прихожей, конечно же, закрыта и ключа нет в замке. Монстр унес его как трофей. Валерия посчитала, что на другой исход рассчитывать не вправе. В последние пару часов ей катастрофически не везло с ключами. И в паре часов ли дело? Она ведь не знает точно, сколько времени прошло. Когда она очнулась, мобильного телефона с ней не было, а это значило, что муженек обыскал передние карманы ее джинсов. Догадался ли он выяснить, куда она звонила, перед тем как они сошлись лицом к лицу? Если да, то почему не торопиться завершить начатое? Выходит, что не догадался. Выходит, что так.

Валерия бросила взгляд за окно. Сумерки перешли в ночь, но на небе не было видно, ни луны не звезд, ветер усилился. Она вспомнила грозовые тучи, когда последний раз выходила на крыльцо и вляпалась в птичий трупик.

Журчание воды внизу прекратилось, послышались негромкие шаги и шум открываемых и закрываемых дверей. Что-то там затевается.

Валерия неуверенно спустилась на две ступеньки, когда открылась дверь в прихожую. Валерия увидела его затылок, увидела ясно и отчетливо, что он начал лысеть до срока, захотелось запустить по нему чем-нибудь тяжелым, но ничего кроме ножниц у нее под рукой не было.

Ей пришлось отступить назад в нишу между окончанием лестницы и аркой ведущей в первую из четырех комнат.

Очевидно, муженек что-то почувствовал потому, как остановился прислушиваясь. На какое-то время установилась тишина, нарушаемая лишь воем ветра в ночи.

Наконец, внизу раздалось недовольное бормотание, и его источник двинулся дальше в направлении лестницы.

Валерия вжалась в нишу, стараясь не дышать, не производить вообще ни звука. Вытянувшись как струнка переступила ногами, чтобы пятки уперлись в стену. Под подошвой что-то хрустнуло, негромко, но вполне достаточно, чтобы вздрогнуть от неожиданности.

Валерия закусила губу, кляня себя за излишне проявленный педантизм, она была почти уверена, что и без того чтобы сливаться со стеной была уже достаточно незаметна для того кто пройдет мимо нее по коридору. Ее позабавило другое, даже рассмешило. Реакция мужа на звук. Раньше она полагала, что этот псих ничего не боится, что он как царь зверей в джунглях, а ей отведена роль корма.

И все-таки он чувствовал неуверенность, потому как едва на втором этаже хрустнуло, он снова встал и начал прислушиваться. Потратил на это больше времени, чем в прошлый раз, затем чертыхнулся и двинулся дальше.

Валерия же вдруг поняла, что в некоторые игры можно играть вдвоем на равных с сильным соперником. Более того обнаружила, что ей начинает нравиться эта игра. Игра кошки с мышкой, игра охотника и жертвы.

Дотронувшись до стены, она поскребла ногтями по шершавой стене.

Результат не заставил себя ждать, все та же неуверенность заставила матерого охотника замереть на середине пути.

Да что с тобой такое, брат, или за прошедшее время ты забыл как бывает, если начинают давить на психику? Бывает очень скверно, обидно до тошноты. Но, по крайней мере, я не собираюсь принуждать тебя делать пи-пи и смотреть на это.

Пока он разбирался в себе, Валерия выскользнула из укрытия и дотянулась до выключателя освещавшего коридор сразу за аркой. А это уже целая какофония звуков и спецэффектов - все-таки свет погас, и еще возможно, кому-то на лестнице могла привидится тень, не слишком скрываясь, пересекшая коридор.

Возможно, муженек решил, что бывшая женушка испустила дух раньше срока и теперь мотается по дому неприкаянным призраком. Ищет его с тем же маниакальным упорством, с каким он сам до недавнего времени искал ее.

Призраки могут мстить. И она может доказать это, даже оставаясь живой.

Он пошел дальше, попер на пролом, но заметив неосвещенный участок снова замер.

Это ничего не напоминает тебе девочка?

Еще как напоминает.

Это радует тебя, девочка?

Да, еще как радует.

Мужчина, стоявший перед аркой, облизнул пересохшие губы, сделал два неуверенных шага, оказавшись не перед аркой и не за ней, а внутри нее. Он чувствовал себя погано, совершенно выбитым из колеи.

Валерия чувствовала его дыхание совсем рядом с собой, и он чувствовал ее присутствие несуществующим шестым чувством, только не мог объяснить себе, почему ощущает страх под кожей. Как такое вообще возможно...

Призрак вынырнул из темноты, и тот, кто считал себя первой скрипкой собственного концерта, внезапно отшатнулся на шаг, потом еще и, размахивая руками, кувырком скатился вниз по ступенькам. Хрустели кости, и суставы выгибались под неестественным углом, ломались шейные позвонки. Потом все затихло. Ужас отступил, развеялся. Не повторится уже никогда.

Валерия спустилась следом, быстро насколько возможно, преступила через мертвое тело. Как во сне побрела на кухню, налила из под крана воды, залпом осушила стакан. На глаза попался телефон, он пищал, сообщая, что разряжены батарейки, но перед тем как он совсем отключился, Валерия смогла выяснить, кто ей звонил. Это была Вероника. Позже следствие установит, что бывший муж проник в квартиру подруги и, перевернув там все с ног на голову, выяснил, где искать Валерию.

Не важно.

Все это перестало иметь значение.

Навсегда.

Валерия вышла на крыльцо, перетекла к калитке. Ночь встретила ее холодным ветром и нарождающимся дождем. Сквозь нарастающий вой стихии она услышала шелест шин подъезжающих полицейских автомобилей. Когда бравые ребятушки группы захвата одетые в камуфляж и с оружием наперевес поравнялись с ней, она объяснила им, где те смогут отыскать тело.

Впрочем, это тоже не имело значения.

Ей хотелось просто идти сквозь ночь. Радоваться тому, что жива. Стоять на ветру под дождем, пробуя на вкус капли воды, стекавшие по лицу.

@ Сухарев А.В., 7 ноября - 20 ноября, 2013

Оставить комментарий © Copyright Сухарев Антон Владимирович Размещен: 22/11/2013, изменен: 22/11/2013. 72k. Статистика. Рассказ: Проза Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Валерия думала, что кошмар не вернется. Но однажды... она узнает, что ее сошедший с ума бывший муж сбежал из психиатрической лечебницы и теперь разыскивает ее. Более того он уже где-то рядом, совсем близко, буквально у нее за спиной...

Сухарев Антон Владимирович : другие произведения.

Простые желания