Аннотация: ...Проходящие в ста метрах от гадючника прохожие и не подозревают, что происходит в подвалах <доблестной милиции>...
...Прощание с родными было горестным и кратким, - вся причастная к этому делу свора спешила умыть руки.
Не с большой охотой спускаясь в подземелье, как Орфей в Ад, мурлыкал себе под нос грешник - "я другой страны такой не знаю, где так вольно дышит человек". А мысли мелькали одна за другой, - "какое счастье, что я не избрал себе это ремесло, вся мерзость которого открылась мне сейчас. Ремесло совершенно, разумеется, необходимое. Но во что оно превращено при правлении кучки злобных фанатиков? Наподобие Раскольникова - свихнувшегося героя Достоевского, решившего, что он имеет право убить ростовщицу, советские "законники" считают, что имеют полное право терзать и мучить подозреваемых в том или ином преступлении. Палачи и по должности, и по призванию действуют столь нагло под прикрытием своих начальников, таких же мясников, если не хуже. Верно сказал однажды Камю - "все палачи находятся в семейном родстве друг с другом". К тому же у них, похоже, свои понятия о правосудии - все должны соблюдать закон, кроме них.
Они так и говорят - "не наше дело горшки лепить, а наше дело горшки колотить". Для них изуродовать, искалечить другого - потеха. Многие из них с самого детства мучили и убивали кошек, стреляли из рогаток по птицам. Но сейчас они избивают не только ради удовольствия, - за это им еще и платят. А почему бьют подозреваемых? Так сами они и виноваты, упрямцы, - не признаются.
Писатель Алексей Черкасов прошел тридцать одну тюрьму, в том числе и краснопыльскую. Он описал, как ему выбивали зубы при допросах. Дознаватели и следователи сталинской закалки, видать, пьянеют от вида чужой крови. Если бы заключенные отвечали мерзавцам по-библейски, по-старозаветски - "око за око, зуб за зуб", то многие из подонков ходили бы и слепые, и беззубые.
Уже сидя в камере, Ник продолжил свои рассуждения. Как же он попал сюда? Какое же это проклятое и забытое Богом место! И верно, - здесь служат только члены компартии и комсомольцы - все как один безбожники. А "если Бога нет, то все дозволено" - писал Достоевский. И это им на руку - "без Бога шире дорога".
Проходящие в ста метрах от гадючника прохожие и не подозревают, что происходит в подвалах "доблестной советской милиции". Подозревают ли "слуги народа", а точнее новые господа? "Не ведает царь, что делает псарь"? Хотя, похоже на то, что господа таковы, как и их собаки. Видать по всему, что у холопов в погонах руки давно развязаны, и дать по рукам некому.
Здесь заставляют предавать друзей и близких, здесь пытают, здесь присваивают чужое имущество. Здесь удовлетворяют свои садистские наклонности, получая, похоже, и самый настоящий оргазм при виде чужих страданий. Именно его - это не секрет - и получают садисты-насильники. Ювенал сказал бы о таких нелюдях, что их "пороки не заглажены ни единой добродетелью". Таких уже с детства можно заметить в пристрастиях мучить кого-нибудь. Их забавляют чужие страдания. Начинают будущие палачи с мучительства животных, но в мечтах уже мучают людей. А посему идут не к станку, не за плуг, а берутся за кнут и пистолет.
Теперь понятно, почему милиционеров так ненавидят и презирают - "какова работа, такова за нее и плата". Души у них такого же цвета как их сапоги - грязно-черные. Любой полицейский демократического государства, где чтут права людей, если и зашел бы сюда, то выскочил бы немедля из этого зловонной клоаки.
Если порядочный человек приходит сюда на службу с самым честными и благородными намерениями, то он должен бы содрогнуться от всего увиденного и услышанного здесь. И не ищите подонков общества за пределами стен этого гадючника, прежде чем вы не выявите их среди обитателей этих авгиевых конюшен.
Многие из хозяев многочисленных по всей стране кабинетов и пыточных камер обладали лишь одним талантом, - они артистично изображали из себя людей "с горячим сердцем, холодной головой и чистыми руками", и даже неподкупных. Некоторым из них ценою огромных усилий удавалось изображать из себя даже и людей умных. Но никому не было под силу хотя бы казаться интеллигентными. Как мы знаем, в переводе с латыни интеллигент означает - понимающий, разумный. Но, заучив ленинскую фразу "интеллигенция - это говно", все эти "служащие в органах" начисто уничтожали в себе не только ростки разума, но даже внешние его признаки - видать, и морщины на лбу разглаживали (вероятно, утюгом), дабы начальство не заподозрило их в способности к размышлениям.
Хотя, если быть последовательным, то, находясь постоянно в дерьме, они вполне могли себя считать себя интеллигенцией в ленинском смысле слова... Но какой лексикон у этих "интеллигентов" - укокошить, прибить, забить, замочить, отутюжить, ухайдакать, ухлопать, отпи...ть, отмутузить, зашибить, пришибить, припаять, вкатить...
В день ареста Ника избили хоть и не сами менты, но - это ясно как Божий день - именно они организовали избиение чужими руками -уголовников - еще до того, как допросить. Для чего? Да для того, чтобы показать, на что они способны, и что мясники не остановятся, если будешь упираться.
Теперь для Ника стал ясен смысл фразы дознавателя Крюкина, - "у нас и не такие раскалываются". Этот тип во время изучения в школе произведений русских классиков усвоил, похоже, только одну фразу из Чехова - "если зайца бить долго по голове, то он научиться спички зажигать". Что делать с такими, спросите Вы? Для ответа я прибегну к помощи Ле Рошфуко - "Можно найти средства для излечения сумасшествия, но никаких, чтобы поправить дело с нехваткой интеллигентности". Да и утерянные совесть и сострадание никогда не возвращаются.
Эти люди могут, конечно, сказать, что ненавидят зло, преступления. Но могут ли служить правосудию те, кто подвергает людей пыткам? Кто творит насилие над беззащитными людьми, попавшими, зачастую случайно, в их грязные застенки.
Разве можно обижаться на хищных зверей? Просто-напросто надо стремиться не попадаться в их лапы, тем более что эти-то похуже самых хищных тварей. Мазарини, успешно совмещавший государственную деятельность с собиранием несметных богатств, для охраны сокровищ держал помимо полка мушкетеров и трех сотен гвардейцев еще и львов, тигров и медведей, долженствующих отпугивать воров. Имел бы он под рукой таких "хищников", повстречался с которыми НН в застенках районной милиции, то, пожалуй, отпала бы всякая необходимость в зверях диких...