Жил да был старый башмак, в одном примерно обычном городе с населением в сто семнадцать тысяч жителей. Но башмак был не совсем обычный - он умел говорить. Откуда он такой взялся, почему обладал даром речи, никто не мог объяснить, никто не знал. Может быть, в своё время башмак принадлежал какому-нибудь чародею, и тот наколдовал всякое, чтоб не страдать от одиночества и иметь при себе постоянного собеседника. А, может, башмак пролежал долго на свалке радиоактивных отходов, на далеком северо-востоке, и там пережил одну, две или даже три своеобразные мутации. Короче, никто в городе не имел точных сведений о происхождении говорящего башмака, о том, откуда в нём исходит голос, хриплый баритон. Башмак просто выступал в цирке. Точнее, он был там гвоздём программы.

Происходило всё так: сперва, как положено, почтенную публику развлекали пёстрые и ловкие акробаты, жонглёры, дрессировщики собачек и голубей. Затем на манеж, на белых, резвых лошадках вылетали артисты, одетые гусарами или индейцами. Их джигитовка нравилась всем, от мала до велика, и зрители восхищенно ахали и рукоплескали.

А после их выступления подходил черед гвоздя программы, и все в цирке замирали и затихали. Гас свет. Затем загорался один фонарь - он освещал белый, изящный столик в центре арены. И на этом столике, эффектно с ним контрастируя, стоял старый, потёртый башмак бурого цвета. Зрители даже дыхание таили, ожидая его речей. И башмак начинал:

- Вот я не знаю, зачем оно так? И всё вроде обычно, но ведь можно а как иначе? Если всё, как положено, так ведь не скажешь прямо, но можно попробовать. И вникнуть. И тогда каждый скажет, что это же видно и понятно и по-другому не вышло

Так он и болтал. Никаких конкретики и точности не наблюдалось в его речах. Никто никогда не мог понять, о чём толкует удивительный предмет. На этот счёт даже споры происходили, на кухнях в домах, в барах и кафе, в разных клубах, даже элитных.

Многие люди записывали слова башмака, а потом пытались разгадать, истолковать. Кое-кто считал, что по ним можно предсказывать рост и падение тех или иных акций на бирже. А кто-то утверждал, что при правильном их прочтении откроется будущее всего мира.

Вот такой это был странный, старый башмак.

Но вечно так длиться его история не могла. Ведь то, что имеет начало, имеет и завершение. Как уже было сказано выше, никто не знал, как началась жизнь этого волшебного предмета, но зато можно изложить, как она завершилась.

В один осенний вечер в цирке появился светловолосый и ясноглазый парень, одетый в добротный костюм для путешествий и в удобные чёрные ботинки. Звали его Илларион. Он медленно и немного лениво передвигался по Италии в своём небольшом автомобиле и решил посетить местный цирк, чтоб увидеть чудо-башмак, о котором много кто восторженно отзывался то там, то сям. Илларион являлся прирождённым чародеем, курировал магические потоки планеты Земля и был обязан следить за тем, как всплёскивает или проваливается в ничто волшебство планеты и её окрестностей.

И вот вновь погасли огни в цирке, и появился белый столик и старый, сморщенный башмак. Его полуистлевшие шнурки безвольно свисали, а хриплый голос звучал скучно и сонно, но ему внимали, боясь шумно вздохнуть.

- Много всего произошло. И это правильно. А ведь, если глянуть трезво и сделать определённые выводы, так и разберёшь, что так оно и есть, как предполагалось. И, может быть, правда не в этом, но всегда нельзя утверждать, а надо думать, что всё понятно и ясно. Даже не знаю, можно ли рассуждать по-другому

Тут в одном ряду все встревожено зашикали. Это случилось потому, что чародей Илларион встал со своего места и пошёл вниз по ступеням на арену. Никто его не остановил. Наверно, потому, что все решили: номер с башмаком решили разнообразить и ввести нового персонажа - симпатичного парня.

Так, без каких-либо препятствий, Илларион подошёл к столику и наклонился к башмаку. Внимательно рассмотрел говорящую обувь, словно пытался определить, откуда исходит голос, а потом сказал:

- Забавная ты штука. И как тебя зовут?

Башмак умолк на мгновение вроде бы задумался над вопросом, а потом опять выдал ту самую белиберду, какую выдавал уже пару лет.

Илларион покачал светлой головой:

- Нет-нет, просто скажи, как тебя зовут.

Башмак умолк уже на пару мгновений. А зрители начали перешептываться: новое развитие событий всех неслабо взволновало. Кое-кто начал спорить об имени башмака: он Макс или Марк. Или даже Маркс

- Слова иные, бывает, исходят. Но мысли они, конечно, не возражают. И потом, всякое происходит. Так что, возможно, дело тут в другом, - забормотал башмак быстро, с заметным волнением.

Илларион хмыкнул, чуть нахмурил свои каштановые брови.

- Нда, приятель, всё так, как я и предполагал. Ты застойное явление, - выдал он свой вердикт. - Застоец. Никакой точности, никакой конкретики. Даже имени своего не знаешь. Мусор и бред, - волшебник вздохнул и щёлкнул пальцами в тот же миг и он сам и столик с башмаком перенеслись из цирка за город, под древнюю смоковницу. И с веток дерева во все стороны прыснули всполошенные птицы.

Башмак молчал. Может, он и был застойцем, но понимал, что сейчас решается его судьба.

А чародей Илларион начал свой монолог:

- Я, так уж вышло, ломаю твою артистическую карьеру. Но по-другому в настоящее время нельзя поступить. Уж извини если я всё оставлю, как было, рано или поздно люди начнут слишком уж серьёзно относиться к твоему бормотанию и начнут ему следовать, перекраивать согласно ему свою жизнь и даже мироустройство. И это уже будет кошмар и катастрофа. А ты со временем впадёшь в более глубокий маразм, ведь застоец всегда превращается в гниль, и твои высказывания станут более бестолковыми, а стало быть, более вредоносными для тех, кто станет им следовать. Я не могу допустить такого развития событий. Придётся мне тебя нейтрализовать, - закончил и со вздохом взял обувку двумя пальцами и поднял в воздух, на уровень своих глаз.

Башмак сжался, сморщился ещё сильнее и стал напоминать большую урючину.

Илларион вновь вздохнул и бережно подул на него тот резко уменьшился в размерах, стал величиной с большой палец чародея.

- Тоже неплохо, - хмыкнул волшебник, достал из кармана куртки ключи от машины и привесил башмачок на кольцо к другим брелокам. - Тут ты у меня всегда под контролем будешь. Если захочешь бормотать не стесняйся, бормочи. Тебе ведь всё равно, слушают тебя или нет

. . .

Так и завершилась история старого башмака. Он, конечно, совсем не исчез. Он просто исчез из жизни людей. Они ещё немного посудачили о его исчезновении, о том, что он болтал в те или иные дни, а потом потихоньку и забыли. А в цирке появился новый гвоздь программы - большое яйцо, вроде страусиного. Когда барабанщик выбивал частую дробь, оно покрывалось цветными пятнами, в которых многие видели особые символы, предсказывающие будущее...

Осень 2024 года