Полторы недели прошли, и Хорвуда выписали из больницы.
Домой его привез доктор Мартинс, на личном авто, вечером, после работы. Видимо, Генри специально так задумал и договорился с приятелем - прибыть в дом после девяти вечера, тогда, когда Ричи и Анна уже лягут в постели.
Это заставило Вики вновь плохо думать о нём. За последнее время девушка очень привязалась к малышам, узнала, как они милы и добры, как нуждаются во внимании и помощи, а теперь видела, что Хорвуд явно не желает общаться с детьми, хотя давно их не видел. Но, с другой стороны, он мог поступать так потому, что выполнял предписания врача - берег себя самого от лишней суеты. Анна и Ричи, конечно, устроили бы отцу весьма шумную встречу...
Вики неслышно спустилась по лестнице из спальни малышей, стала наблюдать из полумрака за мужчинами, которые устроились в гостиной, у камина. Катерина как раз принесла им чай.
- О, не стоило беспокоиться, добрая госпожа, - усмехнулся Мартинс, вскакивая с дивана и принимая поднос из рук хозяйки. - Не в моих планах - засиживаться у вам. Нужно домой - супруга ждет.
- Ну, хоть в двух словах: как поживает твоя милая Руфи? - улыбалась Катерина. - Как малышка Мэри?
- Отлично, спасибо, - кивнул доктор. - Мои девчонки цветут и пахнут. А ваши малыши?
- Прекрасно. Появилась Вики, и я не нарадуюсь. Она для детей - настоящий друг. Они так её полюбили...
- Мама, Эдвард спрашивал о детях. Не о няне, - хрипло буркнул Хорвуд из своего кресла.
Вики чуть ступила в бок, чтоб увидеть его. Генри был в светлом худи и в темных джинсах, опять выглядел мрачно: хмурился, морщил лоб и потирал его длинными пальцами, кривил губы так, словно пил не чай, а что-то неприятное. Ещё Вики заметила, что его руки слегка дрожат.
- Ну, а что? Про неё мне тоже интересно узнать. Такая милая девушка, - улыбался Мартинс, и Вики подумала, что он тоже милый парень.
- Ты говорил: тебя жена ждёт, - отозвался Генри, глядя с неодобрением на приятеля.
- Да, точно. И тебе, как я вижу, отдых нужен, - Мартинс допил чай, поставил кружку на столик и хлопнул себя по круглым коленям. - Ну, пора и честь знать. Спасибо за чай и беседу, - протянул руку Хорвуду, пожал. - Ты не забывай про ушибы, старина. Они проходят дольше, чем переломы...
- Ой, прошу: не зуди мне про то, что я и сам прекрасно знаю, - Хорвуд всё кривился.
- Ты не только каланча, но и брюзга, - хмыкнул Мартинс, поднимаясь. - Ладно, боли пройдут - пройдет и твоё плохое настроение. Ну, звони, если что...
Вики сообразила, что он сейчас двинет в коридор и, конечно, столкнется с ней, потому приняла решение - выйти на сцену.
- Всем добрый вечер, - бодро сказала, шагнув в гостиную.
Хорвуд тоже поднялся, но не потрудился убрать недовольное выражение с лица. Зато Катерина и доктор Мартинс встретили девушку добрыми улыбками и сияющими глазами.
- Здорово, спасибо, - Вики усмехнулась, протягивая ему руку. - Вы прекрасный друг.
- Слышал? - это Мартинс обратился к Хорвуду.
Тот лишь глаза к потолку закатил, издал некий шум, свидетельствующий о недовольстве, и прошел к окну, там уперся задом в подоконник, ссутулился, сложил руки на груди, весьма тускло глядя на опустевший диван. Вики заметила пятна пота на худи Генри, в подмышках.
- Нда, - кивнул Мартинс, оценивая понурое выражение лица приятеля. - Нам всем нужен отдых. Ну, я откланиваюсь.
- Спасибо, что подвез, - отозвался Генри и почтил Эдварда взглядом.
- Я провожу, - подала голос Катерина. - А ты, каланча, живо в кровать! - это она приказала сыну.
Генри вновь закатил глаза, фыркнул, смешно надув щеки.
Вики отошла в сторону, чтоб пропустить Мартинса и миссис Хорвуд в холл. Потом повернулась к хозяину дома.
Он даже не думал слушать приказ матери и опять проедал глазами диван. И думал что-то своё, совершенно не обращая внимания на Вики. Еле слышно постукивал правой ступней по полу. Тени у глаз Генри стали темнее, морщины на лбу - глубже, черты лица - резче. Он словно погружался в какие-то мрачные мысли, как в омут, глубже и глубже.
Вики кашлянула - Хорвуд дёрнулся.
- О, вы тут? - пробормотал, сунул руки в карманы джинсов, потом достал их, спрятал за спину. - Что ж, в самом деле, мне пора. Таблетки, здоровый сон, постельный режим, - криво усмехнулся, всё ещё не глядя на девушку.
- О, - он выдохнул и снова фыркнул. - Не утруждайтесь. Я вполне сыт и вполне в состоянии сам себе добыть воду.
Оттолкнулся от подоконника, чтоб идти в коридор.
Вики немного растерялась, и так получилось, что они пару секунд всё не могли разойтись: девушка сделала шаг влево - Генри шагнул вправо, вновь с ней столкнувшись. Она сделала шаг вправо, Хорвуд - влево. И опять она тупо уставилась в его грудь, а он - на её макушку.
Генри раздраженно покашлял, Вики зарделась и шмыгнула к дивану, промямлила "да-да".
- Вот теперь спасибо, - буркнул Хорвуд и исчез во мраке коридора. Через минуту чуть скрипнула дверь в его комнату.
В гостиную вернулась Катерина. Позевывая, она куталась в свою голубую шаль.
- Ушёл? Ага, - кивнула она, окидывая взглядом комнату. - Пойду его проведаю. Эдвард кучу всего мне наговорил, записи какие-то оставил, - показала Вики синий блокнот. - Надо с Генри обсудить. Ты не будешь скучать, милая? Бери чай, печенье. Я скоро. Мы ещё поболтаем...
Вики кивнула и села в кресло, взяла свободную чашку, включила телевизор. Там сверкало и шумело телешоу "Звёздные танцы" - та передача, которая не вызывала у девушки отторжения.
Через минут десять Катерина вернулась в гостиную, красная и мрачная. Вики слышала, как она и Хорвуд спорили, и громкость голоса мужчины во время разговора всё повышалась.
- Ох, весь в отца! Такой же несносный! - выдала раскрасневшаяся после спора миссис Хорвуд, падая в кресло и швыряя блокнот на столик.
- Вы обо мне спорили? - осторожно спросила Вики, делая тише звук телевизора и протягивая хозяйке чашку с чаем.
- Что? Нет, милая, - Катерина покачала головой, тяжко вздохнула. - Тут Генри проиграл. Ты остаешься работать у нас, и точка... Мы же говорили о том, сколько ему пробыть дома, на постельном режиме. А он заявил, что завтра собирается на работу.
- Что? - Вики нахмурилась, замотала головой. - Но это нельзя! Ваш сын выглядит таким...
Тут она запнулась, видя, что Катерина странно смотрит на неё.
- Таким больным, - закончила девушка. - Он белый, худой. Ему явно и голова еще болит, и спина. Глупо в таком состоянии идти лечить других.
- Вот точно так же я ему сказала. А он ничего слышать не желает. Это ужасно. Он совершенно невыносим. Сказал еще: "Пусть я уже не могу распоряжаться в собственном доме, но собственным телом я пока могу командовать".
- Он упрямый... болван... Уж извините, - хмыкнула девушка.
- А, ничего страшного, - Катерина тоже хмыкнула и уже расслабилась. - Я его так же иногда обзываю. Что есть, то есть.
- Мой отец такой же, - сказала Вики. - Если что задумывал - никто не мог его переубедить. Ну, только мама... Она умела находить нужные слова.
Катерина покивала, вспоминая что-то своё.
- Ну, а Генри могла переубедить лишь Триша. Но это в начале их семейной жизни. Потом, - она запнулась, погрустнела, заговорила тихо-тихо. - Триша перестала быть Тришей. И Генри тоже изменился. Так сильно... Я, когда переехала сюда - помогать с малышами - едва его узнала. Превратился в какое-то нервное, злое привидение, - Катерина вздохнула тяжко-тяжко, сгорбилась. И как-то сразу стала выглядеть старушкой, слабой, жалкой, больной.
У Вики ощутимо сжалось сердце. Она почуяла потребность говорить откровенно:
- Мне Анна рассказала. Про наркотики, - едва слышно сообщила девушка.
Катерина вздрогнула, удивленно глянула на няню. Потом усмехнулась, горько и нежно:
- Да, конечно, она ведь так тебе доверяет. Это чудо, как раскрылась наша крошка Анна. Ты сотворила чудо, Вики. Ты очень хороший человек - дети так к тебе потянулись.
- Ну, что вы...
- Нет-нет. Анна ведь и мне это не сразу рассказала. А я всё выпытывала. Наверное, не надо было давить на девочку. Но мне так хотелось узнать - что ж тут случилось... Бедный Генри. Он так и не рассказал мне, кто его ранил. Я потом от Триши узнала, что это она его ударила.
- Ударила?
- Да. Ты же видела его шрам? На руке. Это Триша его, ножом. Она и в живот его ударила. Хорошо, что не глубоко... Всё потому, что Генри потребовал, чтоб она взяла себя в руки и пошла лечиться.
Вики вспомнила рассказ Анны про кровь. Значит, это жена ранила Хорвуда, во время ссоры.
- О, - тихо выдала девушка. Картина того, что творилось в доме Хорвудов, стала немного другой.
- Эта дрянь... наркотики. Они людей превращают в нелюдей. Триша ведь была такой милой девушкой, из хорошей семьи, - продолжала бормотать Катерина. - И я часто думаю: как будут расти мои внуки, как им не встретиться с этими наркотиками. От этого ведь никто не застрахован. В школе, в университете, на вечеринке можно с ними столкнуться. И мне страшно, Вики. В мире столько злых людей. Им плевать на загубленные судьбы, жизни. Они хотят лишь набивать свои кошельки... Ох, Вики, как только я подумаю, что не в силах защитить моих крошек..., - тут она подняла руку, схватила сама себя за горло, судорожно сглотнув едва не прорвавшееся рыдание.
Вики поняла, что сейчас надо сесть ближе к Катерине и обнять её. Ей, похоже, очень этого не хватало.
Пожилая женщина всё же всхлипнула, обняв девушку в ответ.
Они просидели так пару минут, расслабляясь и греясь, а потом Вики услышала, как хозяйка дома тихо засопела. Девушка улыбнулась: Катерина заснула. Конечно, сегодня много всего произошло, и бедняга утомилась. Пришлось побеспокоить пожилую даму и проводить в спальню.
- Ты добрая, милая девочка, - сказала Катерина у дверей своей комнаты, мягко и сонно улыбаясь девушке и становясь похожей на замаявшегося ребенка. - Нам всем тут именно такого человека и не хватало...