Заглянул нынче к одному автору. Глянул на комментарии И, о ужас, какие баталии происходят, как друг друга чморят!
Не в оправдание им, а для сравнения, как более изысканно можно отзываться о собратьях по перу без перехода на личности, привожу чрезвычайно любопытные исторические факты.
Забавно, что особенно любят покритиковать друг друга именно литераторы. Их хлебом не корми, а дай позлословить. Достается как современникам, так и тем, кто давным-давно ушел в мир иной.
Итак, вот скромный перечь нескромных мыслей:
Марк Твен о Фениморе Купере:
"В творчестве Купера имеются некие недостатки. В одном только "Зверобое" на скромных 2/3 страницы Купер совершил 114 преступлений против литературы из 115 возможных".
Все тот же Марк Твен о Брете Фрэнсисе Гарте:
"Гарт - лжец, вор, жулик, сноб, алкоголик, тряпка, трус, предатель и скрывает свое еврейское происхождение так тщательно, будто считает его позорным".
Вновь Марк Твен, но теперь о Джейн Остин:
"Я не считаю, что у меня есть право критиковать других авторов, и делаю это, лишь когда меня попросту трясет от ненависти. Мне часто хочется критиковать Джейн Остин - её книги сводят меня с ума настолько, что я не могу с собой совладать. Каждый раз, когда я читаю "Гордость и предубеждение", мне хочется выкопать ее труп и вдарить ей по черепу ее же берцовой костью".
Каково, а? Впрочем, самому Марку Твену от других тоже доставалось.
Уильям Фолкнер о Марке Твене:
"Писака, которого в Европе не посчитали бы даже четверосортным, нарядивший литературное старье в новую одежду местного производства, чтобы заинтриговать людей поверхностного и ленивого ума".
Теперь, извольте видеть, Эрнест Хемингуэй об Уильяме Фолкнере:
"Несчастный Фолкнер. Неужели он действительно думает, что большие мысли идут от больших слов?"
Уильям Фолкнер об Эрнесте Хемингуэе:
"Он не в состоянии использовать слова, способные заставить читателя заглянуть в словарь".
Не остается в долгу и Эрнест Хемингуэй, выражаясь об Уильяме Фолкнере:
"Вы когда-нибудь слышали о человеке, который бы пил на работе? Это Фолкнер. Он иногда этим грешит - я могу с точностью указать на страницу, когда он уже выпил свою первую рюмку".
Так сказать, уличил коллегу в злоупотреблении.
Эрнест Хемингуэй о Джеймсе Джойсе:
"По-моему, он просто идиот, я думаю, что его книга "Улисс" еще причинит большой вред нашей стране. Я снова перечитаю ее, чтобы дать вам точный ответ. Но не обязательно есть целую тарелку струпьев, чтобы узнать, что это струпья. Надеюсь, он покончит жизнь самоубийством".
Гюстав Флобер о Жорж Санд:
"Большая корова, полная чернил".
Иван Бунин о Максиме Горьком:
"Вот уже сколько лет мировой славы, совершенно беспримерной по незаслуженности, основанной на безмерно счастливом для ее носителя стечении не только политических, но и весьма многих других обстоятельств - например, полной неосведомленности публики о его биографии".
Досталось от Ивана Бунина и Владимиру Маяковскому:
"Маяковский останется в истории литературы большевицких лет как самый низкий, самый циничный и вредный слуга советского людоедства, по части литературного восхваления его и тем самым воздействия на советскую чернь".
От Владимира Набокова досталось, пожалуй, всем...
О Федоре Достоевском:
"Его полное отсутствие вкуса, монотонный анализ страдающих от фрейдовских комплексов героев, а также то, что он полностью погряз в трагических злоключениях человеческого достоинства, - всем этим тяжело восхищаться".
Опять же о Достоевском:
"Дешевый любитель сенсаций, вульгарный и невоспитанный".
О Джозефе Конраде:
"Не выношу его стиль сувенирной лавки с корабликами в бутылках, бусами из ракушек и другими романтическими клише".
Об Эрнесте Хемингуэе:
"В умственном и интеллектуальном плане он безнадежно юн. Ненавижу его истории о колоколах, мячах и быках"
О Николае Гоголе:
"Когда я хочу, чтобы мне приснился настоящий кошмар, я представляю себе Гоголя, строчащего на малороссийском том за томом "Диканьки" и "Миргорода": о призраках, которые бродят по берегу Днепра, водевильных евреях и лихих казаках".
О Томасе Манне:
"Крошечный писатель, писавший гигантские романы".
Об Уильяме Фолкнере:
"Летописец початков кукурузы. Считать его произведения шедеврами - абсурд. Ничтожество".
О романе Бориса Пастернака "Доктор Живаго":
"Ненавижу. Мелодраматично и дурно написано. Считать его шедевром - абсурдное заблуждение. Пробольшевисткий роман, исторически неверный. Жалкая вещь, неуклюжая, тривиальная, мелодраматичная, с избитыми ситуациями и банальными совпадениями".
О Максиме Горьком:
"Потрясающая посредственность".
О Николая Чернышевском:
"Его судьба трогательна, его работы смехотворны".
Коротко о Жан-Поле Сартре:
"Даже хуже, чем Камю".
Вот такие они, эти таланты, ценящие только свои творения.