О Х О Т А

1

Кодовый замок щелкнул и дверь автоматически открылась. Артур прошел в комнату, брезгливо скривился: все как обычно, все как всегда...Машка и Женя, который требовал, чтоб его называли не Женей, а Жаном, играли в карты; толстенький Игорек балдел за компьютером: путешествуя по замшелому зеленому подземелью где мочил, лупил, тузил монстров, гадов, мерзких уродов и прочих "козлов". Жаль, нет Ани и Сергея, укатили с предками отдыхать в какой-то Бенидорн...Лето...Жара, делать нечего, а они в Испании, в Средиземном море плещутся...Красота...

Здесь же, как в думовских подземельях - скука зеленая.

Артур подсел к играющим, достал сигарету. На губах появилась язвительная улыбка: "Ничего, сейчас оживете и запрыгаете, как кузнечики".

Жан грязно выругался, хмурясь собрал карты. Начал тасовать. Маша ядовито захихикала:

- Иногда надо думать.

- Я всегда думаю. - Жан посмотрел на Артура, - не хочешь присоединиться?

- Не хочу, а вам не надоело?

- Надоело, - быстро ответил Жан. - Предлагаю отправиться на пляж, прикупить пивка, взять чего-нибудь пососать и...

- У меня есть кое-что поинтереснее, - Артур положил на стол видеокассету.

- Порнуху приволок? - простонала Маша.

- Я же сказал - поинтереснее.

Золотую кампанию объединяли богатые родители, которых простой народ, на данном этапе развития и формирования классовых взаимоотношений ласково прозвал "новыми русскими". Ребятам казалось, что они все знают, все умеют, все испытали, соответственно - очень круты и отсюда, как водится, ощущали, как старики бремя веков - ужасную скуку, когда уже не знаешь и не можешь придумать чем заняться и как себя выразить. От нечего делать, иногда играли в карты на раздевание или на исполнение желания. Бывали случаи, когда проигравшие девчонки весело визжа выскакивали на лестничную клетку, пугая белизной тел соседей или случайных людей. Как правило, за ними появлялся Жан и требовал денег за просмотр стрип-шоу. Давали...Он и попал-то, в эту компанию не из-за богатеньких родителей-буратин, а за черный пояс, двухметровую фигуру, бритую голову с приплюснутым носом, деформированным от частых прямых контактов с пятками и кулаками.

Он всегда мог вмешаться и выручить.

Всякое бывало ...

Артур проиграл в карты "желание". Возле автобусной остановки, долго намечал жертву. Наконец, выбрал - невзрачного мужичка, с похмельным синдромом в припухших глазах, с потухшим бычком висящим на губах.

- Эй, дядя, закурить дай?

- Чаво? - бычок лениво перекочевал в другой угол рта и вылетел, словно выплюнули.

Артур ударил ногой в живот. Мужчина ойкнул и сложился в две половинки. Сцепив руки, Артур нанес удар по голове. На остановке загомонили. Ребята стояли за углом, давили лыбу. Игорь снимал на видеокамеру, для домашнего просмотра и смакования отдельных деталей например, смачный харчок на спину поверженного мужика...

Артур кинулся бежать, а за ним добрый молодец, в старой заштопанной куртке.

- Стой, гаденыш! - Парень рванул Артура за край куртки, резко развернул. Тут-то и пригодился Жан.

- Дяденька, отпустите ребенка, нехорошо обижать маленьких, - ласково попросил Жан, кладя руку на плечо парня.

Артура оставили в покое. Молодой мужчина сузив глаза, смотрел на Жана.

- Это ты вякнул?

- Я не вякаю. Я с тобой, козел, говорить буду.

Жан красиво ударил, по киношному: ногой в челюсть, с разворотом. Мужчина раскрыв руки, громко отлетел к мусорным бачкам и не торопился подниматься. На остановке наступило секундное замешательство, потом кто-то громко закричал:

- Милиция!

Игорек продолжал стрекотать камерой и в упоении бормотал:

- Классно ты его сделал, Жан. Еще дубль для истории. У тебя удар, как у брюсельца Дамма...

Хороший парень Жан, только груб и туповат...

...Жан бросил карты. Сегодня ему не фартило, а проигрывать не привык. "Бери жизнь, если сама не дает", - любил говорить.

- Ты проиграл желание, - объявила Маша.

- Так что ты хочешь? Прокукарекать или показать голую задницу? - агрессивно спросил Жан.

- Пока не знаю. Придумаю и скажу, а волосатые обезьяньи задницы у меня не вызывают интереса.

- Может показать кое-что другое? - ухмыльнулся Жан.

- Вот именно, что кое-что, а у слона: что надо.

- Заткнись. Так, что у тебя интересненького? - Жан посмотрел на Артура.

- Не радуйся, новых фильмов со Сталоне и Шварцнеггером, которых ты не видел, Голливуд не снял.

- Интересно, что же ты принес, если не боевик с порнухой?

Артур выпустил в сторону Маши струю дыма:

- Не торопи события, женщина.

- Тоже мне, супермен...

Артур протянул видеокассету Жану:

- Поставь. Организуем коллективный просмотр. Игорь, скоро соскочишь с виртуальной иглы?

- Угу, - донеслось от компьютера. На мониторе визжали, рычали, стреляли...

- Игорь!

- А?

- Оторвись минут на пятнадцать, дело есть. Уверен, что заинтересуешься...

Жан зарядил видик и преданно смотрел на Артура, ожидая дальнейших распоряжений. Папа Артура, большая шишка, обещал взять Жана к себе, в охрану банка. Машка закурила сигарету, принялась скучая раскладывать пасьянс.

- Жан, я придумала! - неожиданно вскрикнула она.

- Что?

- Желание.

- Ну и? - в голосе будущего телохранителя звучала обреченность.

- Ты будешь онанировать, а Игорек снимать.

- Что-оооо?!!

- Ничего, то что слышал. Вспомни, как два дня назад я выполнила твое желание: задрала выше головы юбку на проспекте.

- Жан вспомнил и заржал.

- Здорово.

- Вот и ты готовься, тренируйся. В другой раз будешь умнее и скромнее в желаниях. Никогда не принимай желаемое, за действительное.

- Желание - мама мысли, - буркнули со стороны компьютера.

- Слушай, малышка, да я тебя...

- И что ты меня? Горлом не бери: карточный долг - святой долг, обязан вернуть.

- Посмотрим, - угрожающе пробормотал Жан. "Думает, что за своей мамашей-примадонной, как за каменной стеной".

- Что случилось, к чему спешка? Знаете кто спешит?

- Голый.

- Умница, Жан. А я до пятого уровня докатил и всех козлов завалил.

- Молодец, Игорь.

- Игорь, это не спешка, это кайф. Включай Жан, - распорядился Артур.

- По ящику, ты меня ничем не удивишь, все крутое видано и перевидано, так- то, брат Гораций.

- Посмотрим, - Артур улыбнулся и подмигнул Машке.

Игорь наклонился, вытянул из-под стола упаковку с пивными банками. Щелкнула крышка, послышалось бульканье. Пиво легко входило в большой лягушачий рот Игоря, булькало где-то на уровне второго подбородка. Как говорит папа Игоря, а сынок полная копия отца: Хорошего человека должно быть много.

- Смотрите внимательно, - приказал Артур, вытягивая шею к экрану. Пепел от сигареты упал на ковер. Ничего, тетя Даша с первого этажа, каждый день приходит убирать...

Экран мигал, показывал мутное, бледное пятно...Игорек рассмеялся и открыл вторую банку...

Возник длинный белый забор, начинающийся ниоткуда и исчезающий в никуда. За забором мелькнули контуры стройки.

- Это что, дипломная работа Тарковского? - Игорек забулькал пивом.

- Смотри лучше, а не пей, - огрызнулся Артур.

- Смотрю и не пою.

Взвизгнули тормоза автомашины, кадр смазался. В машине о чем-то говорили, но было плохо слышно. Кто-то рассеялся. Щелкнули двери. Камера двинулась вдоль забора.

- Сам себе режиссер, - хмыкнул Жан.

- Почти, внимательнее смотри.

- Я смотрю, Артур.

В фокусе камеры появились двое мужичков бродячего вида.

- Фи, бомжи. Камера смотрит в мир. - Белокурое личико Маши скривилось.

Камера скрупулезно обследовала бомжей: крупным планом наплыли серые, заросшие седой щетиной лица; пустые в вечном ожидании, пьяно поблескивающие глаза...улыбающийся растрескавшийся рот и обломки передних зубов...

- Красавцы, - хохотнул Жан.

- Заткнись, - бросил Артур.

...Грязные, в темных масляных потеках фуфайки, одетые на голое тело. Непонятного цвета штаны, с алыми генеральскими лампасами. Резиновые сапоги, с закатанными голенищами. Чей-то сапог не имел каблука. На головах синие, почти новые бейсболки с надписью, гордо сообщавшей, что чикагские быки - чемпионы.

Они сидели, привалившись спинами к забору. В ногах две опрокинутые бутылки из-под вина. Третья, наполовину пустая, стояла между ними.

Завидев кинокамеру, бомжи вяло помахали руками. Щербатые, довольные улыбки стали шире.

- Вот козлы, - ругнулся Жан.

Снова послышался неясный говорок-смешок. В объективе камеры появилась зеленая канистра без крышки. Мелькнула рука: кисть, дорогой золотой браслет, край белой сорочки...Неясные слова, хихиканье...

Канистра приподнимается и переворачивается. На бомжей течет маслянистая серая жидкость. Приятели никак не реагируют, похожие на тараканов объевшихся китайского карандаша. Они продолжают улыбаться, не понимая смысла шутки.

В кадре появляется рука с сигаретой. Другая рука: виден джинсовый рукав...доносятся смешки, кашель. Пальцы складываются, мелькает золотая печатка. Пальцы распрямляются, сигарета летит на грудь одного из бомжиков. Камера резко отъезжает в сторону. Летит вторая сигарета и мужики вспыхивают почти одновременно...

- Ни хрена себе, - голос Жана.

Небольшая задержка: бомжи окутаны огнем - до них еще не дошло, что случилось. Сквозь пламя блестят ожидающие глаза, рты растянуты в улыбке...

Наконец один подскакивает и пытается сбить пламя. Второй, силится подняться и заваливается набок. Телевизионные динамики разрывают жуткие крики, переходящие в чудовищный вой. Человек не может издавать горлом таких звуков...если с ним не происходит нечто страшное. Вскочивший на ноги бомж, исполняет жуткий танец внутри огненного ореола. Второй, олицетворение живого пламени, ползает в горящей луже бензина, под ногами у первого. Из глаз течет желтая слизь...Крики...Визг...

...Ползут два горящих факела, очевидно в сторону машины, тянут руки...Камера делает наезд крупным планом, к ней тянутся горящие синим пламенем руки. Кожа на ладонях лопнула, сморщилась, потемнела... Съежилась, начала сползать...кипят кровавые пузыри, рвутся, плюются кровью. Огненные протуберанцы рвут тела.

Мелькают лица с выжженными, пустыми глазницами; раскрытыми ртами, захлебывающимися воем и сизым пламенем.

Камера уходит в сторону. Мелькает забор... Бомжи кричат, дико катаются по земле...Пламя ревет заглушая крики, теперь оно багряное и за кровавыми языками не видно тел в промасленных телогрейках. Ничего нельзя разобрать: два живых огненных смерча...Два клубка пламени один и второй - неподвижны...Треск огня, крики и вопли стихли...

Камера отходит дальше, показывая две обугленные головешки, их устало гложет синий огонек...

Щелчки - открываются дверцы машины, доносится возбужденный, нервный смешок. Люди забираются внутрь, раздаются булькающие звуки...Смех...

Последние кадры: два темных обугленных свертка ничем не напоминают бомжей. Рядом падает пустая, из импортных, бутылка. Звон стекла и шум отъезжающей машины...

- Круто, - комментирует Жан. - Такое кино вижу первые.

- Не для слабонервных, - замечает Маша, её голос подсел и немного сипит, - - жуткая касетка.

- Классно снято, мне понравилось, в кайф, - Игорь взял пиво. Его крупные, рыхлые руки дрожали.

- Смотрите дальше, кино продолжается. Все комментарии после просмотра, - оборвал разговор Артур.

Глаза прилипают к экрану...

...Должно быть кинооператор опоздал к началу действа...

Глубокая бетонная яма освещена мощным прожектором, в ней катаются два обнаженных окровавленных тела.

В уши врываются разъяренные крики и визг. Кто-то орет:

- Давай! Поднажми!

Мелькают грязные руки, ноги. Самый удачливый - лысый мужик схватил вихрастого соперника за волосы и стал пробовать прочность бетонного пола.

- Давай! Жми! - закричал переполняемый восторгом Жан.

Вихрастый извернувшись, вцепился зубами в икру Лысого. Брызнула кровь. Лысый заревел, его руки схватили соперника за шею, крепко стиснули.

Камера дала увеличенный план: в кадре появилось крупное лицо Лысого, измазанное кровью и грязью, разорванный рот выплевывал темно-алые сгустки, серые глаза - глаза зверя, горели безумием и жаждой выжить во что бы то ни стало. Для этого надо было убить ненавистного соперника, потому что тот мечтал о том же. Лицо Лысого исказилось в отчаянном крике-реве. Сил задушить не хватало. Камера показала удачный прием Вихрастого, ухватившего Лысого за мошонку. Кисть повернулась выкручивая, потянула на себя...

Лысый надрывал горло воем, пальцы отпрянули от шеи противника и вцепились в лицо, нащупывая глаза. Мелькнул окровавленный рот Вихрастого, с выбитыми передними зубами. Из-под пальцев Лысого потекло то, что недавно у Вихрастого называлось органами зрения. Визжащие от боли и отчаяния враги откатились в разные углы.

Камера следила за Вихрастым: он вскочил и побежал, вытянув перед собой руки. Через несколько шагов наткнулся на стену, больно ударился и упал. Ладони прижал к лицу. Сквозь пальцы обильно текла красно-бурая грязь. Вихрастый выл и катался под стеной. Его причитания перекрывал возбужденный рев невидимой публики.

Лысый пришел в себя и со злорадным рыком бросился к беспомощному сопернику. Начал яростно месить Вихрастого ногами. На изодранном, исцарапанном лице застыла торжествующая гримаса победителя. Ослепленный противник не сопротивлялся, поджал ноги, скрючился, не делая попыток подняться. Лысый стал бить ногами в голову, как в футбольный мяч.

Вихрастый затих. После очередного удара перевернулся на спину. На зрителей уставились язвы окровавленных зрачков, оскаленный рот демонстрировал крошево зубов. Лысый, некоторое время попрыгал на убиенном сопернике, исполняя танец гегемона, задрал голову в сторону камеры. Распухшие губы зашевелились, пытаясь что-то произнести. Весь кадр заполнило нечеловеческое лицо: разодранный рот, опухшие глаза, сочащиеся кровью мочки ушей. Лысый улыбался...

Прозвучал резкий щелчок, улыбка Лысого обвисла, застыла на лице кривым вопросительным знаком. Он неестественно взмахнул руками, отступил назад, на лбу появилась аккуратная алая дырочка. На стенке, за спиной Лысого, на уровне затылка возникла карминная безобразная клякса.

Лысый медленно падал. На его груди, как и на лбу, расцвела еще одна алая точка, начавшая быстро разбухать и расплываться...

Лысый так и не успел упасть - закончилась пленка...

- У-ууу, - разочарованно протянул Жан, - на самом интересном месте.

- Кино закончилось, - объявил Артур. - Второй серии не захватил, - он подошел к видику и достал пленку.

- А что, есть вторая серия? - поинтересовался Жан.

- Может и есть, - усмехнулся Артур.

- А-а-а-а. Все рано - круто, - Жан поднялся с пола, сделал стойку и резко махнул ногой.

- Нет, здорово они дрались, по-настоящему: не на жизнь, а на смерть.

- Дай переснять, - попросил Игорь, громко отрыгивая.

- К большому сожалению, Игорек, не могу.

- Жалко?

- Нет, не жалко. Один серьезный человек, когда давал просмотреть, просил копий не снимать. Я обещал, - Артур развел руками.

- Жаль, - Игорек отрыгнул. - Хорошо снято. Кто дал, секрет?

- Секрет. Большой секрет для маленькой компании, - Артур рассмеялся. - Задело за живое?

- Задело, - кивнул Жан. - Эх, сейчас бы морду кому набить.

- Мелко плаваешь. Игорек, а ты не прочь снять такой фильм или покруче?

- Шутишь?

- Нет, в натуре, я серьезно. Назовем его: "Дикой охотой короля Стаха", есть такой фильм.

- Книгу Короткевич написал, - вставила Маша, никто не обратил на замечание внимания.

Игорь пожал плечами.

Возле Артура встал Жан, помахал руками, ногами:

- Кий-йяааа!

- Отстань, - поморщился Артур.

- Есть сэр, - Жан дурашливо отдал честь и плюхнулся на диван. Обнял Машку, спросил:

- Игорь, почему бы ни снять фильм ужасов, персонажей могу достать сколько захочешь.

Машка сбросила с плеча руку Жана.

- Отстань. Бомжи хоть и отбросы общества, но...

- С ними гуманно поступают, на месте ментов я бы вывозил их за город и там, где-нибудь в кювете, расстреливал, или на свалке, там им самое место, - высказался Жан.

- Зачем расстреливать, если можно организовать специальный трудовой лагерь, пусть поработают на общество: валенки валяют, - возразила Маша.

- И это говорит будущий юрист, которого мамаша обучает в Гарварде, - патетически произнес Игорь. Толстый живот заколыхался от беззвучного смеха.

- Увянь, то же мне, доморощенный Роу-Эйзейнштейн, - вяло отозвалась Маша.

- Мне рассказали интересные байки, - Артур сел за стол, не спеша достал сигарету. Все молчали, ожидая продолжения. Щелкнула зажигалка, мелькнула ехидная улыбка.

- Так вот, - Артур выдохнул красивое колечко дыма, - бомжей привозят в лес и устраивают на них самую настоящую охоту. Ловят где-нибудь на вокзале или из подвалов выуживают, ставят ящик водки, чернила, кому что нравится...А на утро, когда голова бобо и отказывается соображать, объявляют...

- Разве она у них соображает? - хихикнул Жан.

- Не перебивай старших. Объявляют: мужик, даем тебе полчаса свободного времени и проваливай куда глаза глядят. Дуй отсюда во всю прыть, на которую способен, мы на тебя охотиться будем. Кругом леса глухие, кто будет бомжа искать? Понятно, что никто. Мужикам объясняют: "Успеете или не успеете, но через полчаса мы идем на вас охотиться. Дичь, это значит вы". Бомжи бегут, что делать. Охотники спускают собачек - ату его! - ату! Мероприятие получается спортивным и интересным, для настоящих мужчин. Приз - отрезанные уши, за неимением рогов и копыт. Как правило никто не уходит, от судьбы не уйдешь. - Артур коротко хохотнул, выпустил на Жана струю сизого дыма. - Вечером банька, водочка, закуска и охотничьи байки. Ну как?

- Что?

- Ну блин, господа, вы даете! - Артур широко улыбнулся. - Я предложил отличное мероприятие: выехать на охоту. Давненько в нервную систему адреналиньчик не впрыскивали.

- Ну Артур, ну ты даешь. О-кей! - Жан захлопал в ладоши. - Вот такой спорт по душе - для настоящих мужиков. Я - за.

- А ты? - Артур повернулся к Игорю, тот полез под стол за пивом.

- Ну как тебе сказать, - забубнил Игорек, - знаешь, Артур, кассета в общем никудышная, - он открыл пиво, не спеша отхлебнул. - Видно сразу, что снимал любитель, не профессионал. - Игорь задумчиво посмотрел на пустой экран телевизора:

- Мне кажется, что мой фильм: "Охота на зверя" будет круче. - Игорь улыбнулся и перевернул банку в рот.

Артур перевел взгляд на Машу:

- Конечно жаль, что с нами не будут Аннушка и Сергей, но ты понимаешь, такое мероприятие не должно обойтись без присутствия прекрасной дамы. Ты дашь стимул к соревнованию, кому достанутся немытые уши бомжа, будешь поднимать наш боевой дух.

- Это сейчас так называется? - расхохоталась Маша. Смех поддержал Жан.

- Нам нужен врач, который перебинтует наши кровоточащие раны. Нам нужна женщина, которая приготовит вкусную и здоровую пищу, - улыбаясь говорил Артур.

- Короче: вам нужна кухарка, - высказалась Маша, - так бы сразу и сказали, но не смотря на все это я согласна. Интересно посмотреть, как вы завалите в лесу бомжа-шатуна.

- Бигфута, - добавил Игорек.

- Кстати, вопрос по существу, в чьих охотничьих угодьях будем охотиться на йети? - Сравнение со снежным человеком Игорю понравилось, звучало смешно и не так страшно, как охота на человека.

- У меня, - ответил Артур. - Место далекое, глухое, посторонние там не бывают. Лесник привык к наездам батяни с друзьями, к выстрелам, если и услышит пальбу - не придаст значения.

- А где сейчас твой предок?

- По делам, в стольном граде. Пока не выпьет половины спиртного запаса златоглавой, можно не опасаться, что внезапно приедет на охоту с банькой и девочками, - усмехнулся Артур. - Сторожа я отправил в краткосрочный отпуск.

- Ты как лис - заранее все спланировал, - Маша погрозила пальчиком.

- Просто я знал, что вы настоящие друзья и не откажетесь от такого мероприятия. Дело новое, интересное и любопытное: посмотреть а что такое смерть, такое ль это зло, - процитировал Артур. - Продолжаем, на повестке собрания вопрос номер два: орудия труда. Кто и чем будет охотиться? У меня есть папашин карабин. На время, кому-нибудь могу презентовать "Магнум".

- Откуда у тебя такая пушка? - глаза Жана загорелись.

- Не мылься, у твоего батяни есть неплохое ружье, он приезжал к моему на охоту. Только вместо охоты, как обычно все нажрались и в бане с девками парились, в прямом и переносном смысле.

- Ружьишко, - Жан презрительно оттопырил губу, - для таких дел я найду что-нибудь покруче.

- Например?

- Калашник.

- Весомый аргумент. Откуда?

- Я же не спрашиваю откуда кассета, или где твой предок раздобыл "Магнум"?

- Из Америки привез.

- А мой из Чечни, - Жан показал язык.

- Пусть будет так. Игорь?

- Нет, - Игорь замотал головой, - я буду снимать. Фотоохота.

- На такой охоте и тебя могут снять. Ладно, тебе достанется "Магнум", вещь тяжелая, но надежная.

- А у моей мамы есть маленький пистолетик, - объявила Маша и показала на раздвинутых пальцах:

- Такой маленький, как член Жана.

- Игорь захлебнулся пивом. Жан грозно навис над Машей. Она улыбаясь, спокойно смотрела в глаза.

- Я тебе это припомню, - просипел Жан откидываясь на спинку дивана.

- Итак, у всех все есть, - подвел итоги Артур.

- Если покопаться в гаражах предков и танк отыскать можно, - пошутил Игорь.

- Можно, - легко согласился Жан.

- Третий вопрос - бомж?

- Жан махнул рукой:

- Не расстраивайся, подберем на вокзале, они там все время тусуются. Сколько будем брать?

- Это же не водка, - Артур пожал плечами, посмотрел на Игоря.

- Его не будут искать? - спросила Маша.

Ребята схватились за животы и загоготали.

- Кому они нужны? Спасибо скажут, за очистку города от мусора.

- Думаю, что для первого раза с нас хватит одного, - предложил Артур.

Игорь кивнул в знак согласия.

- Для тренировочки и для разминочки, - Жан потер руки, - надо будет отрепетировать коронный удар...

- Может, еще раз просмотрим кассету? - спросил Артур.

- Конечно просмотрим, - встрепенулся Жан...

2

Он - это бывший Геннадий Светлов. Почему бывший? Не так важно. Он стоял посреди зала ожидания. На нем были старая, вылинявшая джинсовая рубашка, темно-зеленые, военного покроя штаны, превратившиеся в маскировочные из-за густых пятен грязи и жира. Интересного, желтого цвета туфли, успевшие забыть что такое сапожный крем и щетка, одеты на голые ноги. Он стоял, чуть раскачиваясь, прижимая к груди старую спортивную сумку. Кроме завшивленного свитера, пакетика отборных окурков, собранных подле уличных чугунных пепельниц и завернутого в газету куска свежего батона, там ничего не было.

- Вы не бывали в ресторане "Арктика"? - молодая женщина шарахнулась в сторону.

Людской поток огибал Генку, старался не замечать, не видеть, словно он не существовал этом нормальном мире. Человек невидимка: по сути, так оно и есть. Генка перестал быть Генкой давно, вечность назад. На этом бренном свете, в данный момент, полусуществовал человек без определенного места жительства. Какая удобная и обтекаемая фраза - ну, не определено место жительства - свободный человек!

- Господа, кто из вас был в Севастополе, в ресторане "Арктика"? Господа и дамы - это чудное место. Советую всем: обязательно посетите.

Покачиваясь, Генка направился к выходу. Пьяные, светящиеся от дешевого вина, глаза блуждали по столикам группировавшимся возле кафетерия - ничего конкретного...Упирались в безразличные лица - ничего конкретного. Никто халявы не обещает; на столах бокалы пусты, тарелки тоже...

- Куда вы спешите, господа? Господа, остановитесь, наш город прекрасен, не уезжайте. - Он проводил взглядом толстую парочку с тяжелыми чемоданами. - Я помню чудное мгновенье, когда передо мною вы явились...Господа, мир прекрасен, черт вас подери, господа...- Он громко икнул.

Отъезжающие и провожающие избегали его взгляда, пьяных красных глаз, случайно натолкнувшись на них, отворачивались в сторону, пряча презрительную улыбку. Иногда, до Генки доносились слова: чумной, пропойца; пшшшел козел; куды милиция смотрит; вот довел себя человек до ручки, все она - язви её, водка виновата.

Генка рассмеялся и пропел:

- Губит людей не пиво, губит людей вода. Да - с, господа!

Ему очень нравилось повторять это некогда старорежимное, ставшее модным и современным - господа. В конце двадцатого столетия плывет по матушке России, семьдесят лет ругательное и опознавательное, ныне: престижное, уважительное, сверх-почтительное. Господа-ссс! Они - господа, он - никто, без определенного места жительства. Зато у господ оно определенно: уютные ячейки больших и малых квартир с горячей водой... Истинные блага цивилизации, о которых Генка порой жалел - ванна и горячая вода. Но всегда, Генка не произносил, а почти выплевывал: господа...

Он не считал, что в жизни не повезло, каждый получает по желанию, пожеланию, возможностям и заслугам. Рок, как и судьба не существует, есть внутренний стимул, который гонит человека и убеждает кем-то стать, каждый раз вопрошая: чего же ты хочешь, человече? "Ничего не хочу" - ответил Генка уходя из дома.

...Губит людей не пиво - губит людей водка. Она, проклятая, язви её под корень и если честно: она, проклятая, змеюка подколодная, выгнала его из дому.

- А я не плачу и не рыдаю, - Генка вышел из сумеречного зала, присел на лавку под привокзальными часами. Обычно, здесь удавалось стрельнуть сигаретку и на кружку пива. Вокруг, непрекращаемая суета и беготня. Люди уезжают, приезжают: вечное, неостановимое броуновское движение.

- Движение это жизнь! - Генка сунул руку под рубашку, почесал грудь. Покосился на сидящего рядом старичка.

- А ты, батя, не бывал в ресторане "Арктика"?

Старичок, экипированный для дачных работ: в брезентовую куртку и резиновые сапоги; сурово сдвинул брови и демонстративно отвернулся в сторону.

- Значит не бывал. Жаль, - Генка не расстроился, что его принципиально не замечают. В жизни многих не замечают, а на такой стадии подпития он мог разговаривать сам с собой.

- Мда-ааа..."Арктика"...Для меня, папаша, все делятся на человеков и не человеков. Ты...не знаю...Про ментов я не говорю, с ними все ясно: и те, и другие - внутренние органы, одним словом. Извиняюсь - двумя. Осенью Бурого взяли. Почки в КПЗ отстегнули, а потом за город вывезли...Дело ясное, что ночка темная и холодная была...Замерз...Мдаааа. Меня тоже били. Хорошо били, но я закаленный...Я батя огонь и воду, вместе с медными трубами, чертовыми зубами прошел...Мдааа...Отпустили. Они всегда отпускают, что с меня взять? Смотри, смотри, видишь, как гуси выхаживают. Всегда парами. По одному: ни-ни...Менты...- Генка проводил взглядом прошедших милиционеров. На него даже не посмотрели.

- Сейчас бы соточку хряпнуть, - мечтательно протянул Генка. Пощупал в грудном кармане и извлек на свет бычок.

- Батя, огоньку не найдется?

- Какой я тебе батя! - вызверился старичок гневно топая ножкой.

- М-дааа, батя, все-таки ты не человек, - Генка сморщил губы и издал неприличный звук.

Щелкнула зажигалка, пламя едва не опалило ему нос.

- Прикуривай, отец.

Генка поднял голову. Перед ним стоял крепкий, высокий парень в красном спортивном костюме.

"Рекитер", - решил Генка прикуривая от дорогой зажигалки.

- Благодарствую, добрый человек, - Генка чмокнул губами, затягиваясь душистым, слабеньким но дорогим дымком.

Парень присел рядом.

- Выпить хочешь?

- Кто ж не хочет, - рот Генки расплылся от уха до уха. С большим интересом посмотрел на парня. - Не святой ли Петр спустился на грешную землю?

"Рекитер" усмехнулся.

- Могу работку не пыльную предложить. Будут харчи и выпивка. Задаток имеется, - парень покрутил в руке пакет, его форма недвусмысленно намекала на содержимое.

- М-дааа, господин хороший, а ты не бывал в ресторане "Арктика"?

- Нет не бывал.

- Жаль. Хороший ресторан.

- И где находится, что-то не слышал о таком?

- В Севастополе. Такой прекрасный город, город где...

- Отец, - нетерпеливо прервал парень, - ты лапшу на уши не вешай. Да или нет?

- Что да и что нет?

- Последний раз спрашиваю: выпить хочешь? - Было видно: парень нервничал и терял терпение.

- Ох сынок, ты даже не представляешь, как хочу, - для убедительности, Генка постучал кулаком в грудь.

- Тогда слушай задание. У меня есть дача, там парники с огурцами, помидорами...Сечешь?

- Секу.

- До уборки урожая покараулить надо.

"Не рекетер, оно и к лучшему", - подумал Генка кивая головой.

- Жрать овощи можешь от пуза, закусывай сколько влезет, блондинок сорокоградусных обещаю.

- Это водки что ли?

- Она, родимая.

- А дача далеко от города?

- С тридцатник будет. Я на машине. Ты подумай: воздух, как одеколон "Шипр", свежие овощи, водка, работать не надо. Согласен?

- Сегодня я не могу.

- Вот бутылка, - парень сунул в руки Генки пакет. - Пошли в машину, спать будешь на чердаке.

Генка заглянул в пакет и присвистнул:

- Сколько такая импортная стоит?

- Не дороже денег, пошли.

- Пойдем, архангел Михаил.

Генка поднялся.

- Все человече, теперь я твой навеки. Можешь спать спокойно, грядки будут целыми, никакая Сивка-Бурка их не вытопчет. Может тебе батрак нужен на все лето? У меня приятель, Семен, он лето по дачам крутится - житуха клевая, а как зима - в ментовский лепрозорий сдается, там худо-бедно кормят и тепло...- говорил Генка, стараясь не отставать от парня. Впереди начала вырисовываться шикарная темно-зеленая иномарка

- Ты я вижу крутой мужик, с деньгами, - уважительно, с ноткой подхалимства произнес Генка.

- Не переводятся. - Парень отпер дверь, кивнул на переднее сидение, - садись.

Поморщившись добавил:

- Только не пачкай.

- Я чист как стеклышко, ты не бойся, на мне заразы нет, - ухмыльнулся Генка. Он сел на мягкое сиденье, блаженно улыбаясь и предвкушая, как откроет "блондинку": импортную и сорокоградусную...В зеркале заднего обзора успел заметить, еще одного пассажира, который замахнулся...Что-то тяжелое обрушилось на голову и вырубило Генку-бомжа.

3

- Да налейте ему сто грамм, - не выдержала сердобольная Машка, наблюдая за грязным, трясущимся, как осиновый лист, бомжом, от которого пахло хуже чем от мусорного бачка.

- Такой далеко не убежит.

Игорек, стрекоча камерой, обошел вокруг бродяги.

Бомж жалко улыбался, щурился, озираясь по сторонам приговаривал:

- М-дааа.

Двухэтажный крепкий особняк с подземным гаражом окружала высокая чугунная ограда, украшенная острыми пиками. Двор был большим. Молодые фруктовые деревья образовывали длинную аллею, ведущую к железным глухим воротам. Где-то в глубине сада, среди кустов роз, парила ажурная металлическая беседка, вход в которую на тропинке сторожил каменный рыцарь. Напротив беседки, с другой стороны аллеи, белел корпус сауны и борт открытого бассейна.

Бакс - кавказская овчарка, недовольно косился и рычал на "гостя".

Было около десяти, солнце давно взошло, просушило, выгладило газон и закончив с работой, играло среди вершин соснового бора в пятнашки.

Ребята были одеты в маскировочную военную униформу, за исключением Машки. Артур подошел к бомжу и протянул ему стакан с водкой.

- На, поправь здоровье, выпей фронтовые.

- Что? - бомж смотрел на грудь Артура, на которой висел хищно поблескивая толстым вороненым стволом крупнокалиберный карабин. С таким и против слона не страшно выйти.

- Пей!

Бомж взял стакан, залпом осушил. Крякнул. В глазах появились любопытство и интерес, влажно заблестели, словно их смазали.

Бакс прижал уши и зарычал, обнажая клыки. Стакан в руке бомжа дрогнул, блеск в глазах исчез, появились страх и затравленность, его смущали карабин и собака. С появлением Жана, бомж заискивающе улыбнулся.

- А-ааа, хозяин...

- Заткнись, - оборвал Жан. - Слушай дядя сюда и слушай внимательно, - он указал на Артура.

- Хочешь заработать штуку баксов? - ухмыльнувшись спросил Артур, положил ладони на карабин, погладил вороненую сталь.

- Что?

- Не перебивай. Всего двадцать минут, усек? Через двадцать минут мы выходим на охоту за твоей шкурой. Охота продлится полтора часа. Смоешься - считай, что тебе повезло, родился под счастливой звездой. Тогда, часа через полтора, объявляйся на даче и получишь честно заработанные деньги.

- Если захочешь, - хмыкнул Жан. Отвернулся, поймав недовольный взгляд Артура.

- Если поймаем, извини, - Артур рассмеялся, - за последствия не ручаемся: на войне как на войне, иногда стреляют. Не повезет - значит доля твоя такая, - Артур похлопал по карабину. Но шанс есть и шкуру спасти и баксы заработать. Жизнь - лотерея, но не все крутят барабан.

- Что?

- Заткнись. Думаю, что ты все понял, если не понял - тем хуже для тебя. Часы есть?

- Что?

Артур вскинул руку для удара. Жан придержал, перехватив запястье.

- Можно, я?

- Нет. Нет у меня часов, зачем они мне? - торопливо заговорил бомж.

- О-кей, - Артур снял золотые часы, год назад привезенные в подарок отцом из Швейцарии. - Возьми, - кинул часы бомжу.

- Внимательно следи за временем. Если все будет тип-топ, возвращайся. Устроим сауну, выпьем за твое здоровье, везенье и удачу, получишь денежный приз.

Бомж с интересом рассматривал часы.

- Нравятся?

- Зачем ты отдал ему часы? - поинтересовалась Машка.

- А что он с ними сделает? - удивился Артур. - Противоударные, пылевлагонепроницаемые, сто метров погружения, боишься что уведет? - Артур рассмеялся:

- Как думаешь, Жан?

- Так же как и ты: далеко не унесет.

- Может вас снять?

- Ты что, дурак, Игорь, мы же договорились? - Артур покрутил у виска. - Его снимай сколько хочешь, - кивнул на бомжа, одевавшего часы. - Он у тебя главный герой.

- Снимаю, снимаю, - забормотал Игорь, наводя камеру на бомжа, - только сколько можно?

- Надеюсь, дачу не засветил?

- Все нормально. - Игорь отключил камеру, повесил на плечо. Щурясь посмотрел на бомжа.

- Не нравится он мне. - Довольно неловко Игорь выхватил из кобуры "Магнум" и приставил к голове бродяги. Тот в ужасе отпрянул в сторону. Бакс зарычал.

- Сидеть! - рявкнул Артур овчарке.

Игорь рассмеялся:

- Не трусь, это я тренируюсь, - он спрятал револьвер в кобуру.

- Мужики...М-дааа. Вы, чё - серьезно? - осипшим голосом спросил бомж.

Все уставились на бродягу и громко расхохотались.

- Уморил, мужик, здесь шуток не любят, - ответил Жан, сдернул с плеча короткоствольный автомат "командос", передернул затвор.

- Снимай робу.

- Что?

Жан вопросительно оглянулся на Артура:

- Можно, покажу коронный ван-дамовский удар? Ты же видишь: тупой попался, вникать не желает. Ему нужна встряска.

Артур улыбнулся, приятно, когда боевой петушок - Жан, признавал его старшинство.

- Можно, только не сильно, нам калека не нужен.

Жан резко повернулся, нога обутая в короткие десантские бахилы обрушилась на голову бомжа. Мужик, превратившись в бесплотный мешок, пролетел два метра и упал на газон. Повезло, что не попал на рядом стоящий розовый куст.

- Классно! Я снял! - восторженно объявил Игорь. Поймав грозный взгляд Артура пояснил:

- Сам удар: в кадр попали нога Жана и полет шмеля. Не волнуйся, после съемок организуем просмотр, лишнее удалим.

Артур кивнул.

Бомж, стоя на четвереньках, очумело тряс головой, приводя в порядок взбаламученные шарики и ролики. Жан улыбался и горделиво косился на Артура, ожидая похвалы. Удар не хуже, чем у знаменитого брюссельца.

- Хорошо, хорошо. Бакс, ко мне. - Кавказец замер у ног хозяина.

Бомж медленно поднялся. Артур усмехнулся - в глазах бродяги-доходяги появились смысл и нескрываемая злость.

- Снимай рубашку.

Бомж без слов снял грязную джинсовую рубашку, бросил к ногам Артура.

- Все понял, или провести повторный инструктаж?

- Да пошел, ты, - бомж сплюнул.

- Не вякай.

- Артур, можно? - Жан шагнул вперед. - Ого! - воскликнул указывая на грязную грудь бродяги. На левой стороне груди, полускрытая грязными разводами, скалилась тигриная морда.

- Тигр! Тигренок? Видно ты крутой мужик, да? - На левом плече была другая наколка с надписью, скрытая бурой полосой.

- Фу, как от него воняет, - Маша капризно зажала нос.

- Кий-яааа! - удар ногой в живот, короткий и неожиданный, но не сильный, скорее болезненный, заставили бомжа схватиться за живот и сложившись упасть на колени. Мужик широко раскрыл рот, жадно ловя воздух.

- Эх ты, дядя, удар не держишь, пресс качать надо, - сочувственно заметил Жан.

- Отстань от него, скоро не на кого будет охотиться.

- Я не сильно, - Жан, отошел в сторонку.

Артур наклонился к бомжу:

- Мой последний совет: места здесь далекие, глухие, даже если ты бывший чемпион-марафонец, по дороге не беги, догоним. Отсюда на машине, до ближайшей деревни четыре часа. Усек?

- Усек, - выдохнул бомж вставая на ноги. - Шутки кончились.

- Вот и молодец. Игорь, сколько на твоих?

- Пятнадцать одиннадцатого.

- Фенькью.

- Всегда плиз.

- Пятнадцать минут, - повторил Артур. - На твоих часах, вернее на моих, должно быть столько же?

Бомж взглянул на часы, кивнул головой.

- Без пятнадцати минут двенадцать...Повторяю, для особо одаренных: в сорок пять минут одиннадцатого, мы выходим на охоту. - Артур улыбнулся, - продержишься полтора часа - получишь деньги. Усек?

- Усек, - буркнул бомж.

Какое-то мгновение молча рассматривали друг друга. Артуру стало неуютно, ему показалось, что дичь - он. Бомж щурился, то ли улыбался, то ли скалился...Артур цинично усмехнулся, отгоняя наваждение.

- Что стоишь? Время деньги, а твое время пошло. Беги, бомж, беги. - Артур кивнул в сторону ворот. Бродяга развернулся и неуклюже побежал, раскачиваясь из стороны в сторону.

- Дохляк, такой далеко не убежит, - бросил вслед Жан. Сняв с плеча автомат, поймал на мушку левую лопатку беглеца и представил, как плавно нажимает курок и рой смертельно жалящих пчел подхватывают мужичка и швыряют наземь.

- Да...- Жан облизал губы, опустил автомат, - этого и убить не жалко.

- Как думаешь, далеко уйдет, будем долго искать?

- Не долго и не далеко...

4

Как же говорил сержант? Бегите негры, бегите. Скоро у вас чинарики начнут выпрыгивать из легких...И мы бежали, бежали, бежали. Бежали пока хватало сил...Много бежали, бежали с полной боевой амуницией...с бронежилетом...Жара...Пот застит глаза, ест кожу, выступает солью меж лопаток, белит губы, через которые вместе с соплями вылетают чинарики-окурки. Проклятый климат, жара, пот, белые гимнастерки, горные, пронзительные ветра, продувающие насквозь, до дрожи в костях, мухи...Духи...Бежать и бежать, только для того, чтоб через неполных шесть месяцев вырваться из долбаной Кушки, подальше от бешенных инструкторов-сержантов. Как баранов, загнали...все время бегом, Господи, когда же конечная остановка? Сегодня? Загнали в самолет и переправили через горы в соседнюю область - Афганистан...Рота тигров...Им не понравилась наколка, правильно...Разведка...Тьфу...

Генка остановился, тяжело переводя дыхание. Легкие совсем никуда...Достали...Пропиты и прокурены. Тьфу и еще раз тьфу. А жить-то, все равно хочется. Охотцаааа...- Генка несколько раз сплюнул, прочищая горло. Обнял сосну, с наслаждением вдохнул густой, крепкий запах хвои. Сердце бешено колотилось, требуя кислорода и покоя.

- Остается одно: замереть, лечь на дно, или дать дуба, возле этой сосны. - Генка задрал голову посмотрел на высокую разлапистую крону.

- М-дааа, вот так вот Генчик-бомж, заканчивается твоя никчемная и пустая...Ну это как сказать, жизнь всегда бесценна. Для тебя - да, а для тех сопляков - ничего не стоит. Развлечение...Бурый называл себя и нас: НЛО - неопознанные летающие объекты. Перекати поля. Почему? От неустроенности в жизни, неумения жить так, как все? Или от вечной тяги, к своей, пусть и вшивой и грязной свободе, магнитной тяги к дорогам...Шлепнут в лесу, косточки зверье растащит...Землей стану, как в песне поется...Березку в черепе проращу...Нет - сосну. Никто искать не будет, беспокоиться некому, что пропал такой-рассякой бомж Генка. - Откашлявшись, сплюнув горькой черной слюной Генка посмотрел на часы.

- Все, шабаш! Время! Суки!!! Собаку пустили по следу, иначе зачем моя рубашка? Идут, наверное не торопятся, зубоскалят, пивком горло мочат. Гондоны! Все, Генка, завязывать пора или с такой жизнью, или с этой... - Генка оторвался от ствола и тяжело побежал, петляя среди деревьев, перепрыгивая через поваленные стволы. Иногда поскальзываясь и спотыкаясь.

Он внял совету и бежал через лес, сам не зная куда...Куда вынесет.

- Генчик, тебя точно, превратят в жмурика, в этом вся соль идиотского развлечения. Живым тебе не уйти. Они играют в крутых парней: море по колено и горы по плечу...Суки, пусть отсосут у своего Бакса. Вспомни, Генчик, чему хорошему тебя учили в Афгане? Ведь тебе очень хотелось вернуться домой живым и здоровым. И ты вернулся. Для чего?.. Я вернулся! Леха и Максим остались навсегда...Ты считал себя наикрутейшим парнем ДШБ...Взвод разведки...Те, с отрезанными ушами, появятся позже...Леха и Макс...когда вернулся на гражданку, в их глазных впадинах копошились черви, заканчивая работу... Жизнь налаживалась: свадьба, рождение дочки. Как дела, моя маленькая принцесса? Наконец, появились они - безухие духи. Выходили из горящих кишлаков, тянули к нему желтые, изнуренные тяжелым крестьянским трудом, узловатые руки, просили вернуть то, что он взял. Что взял, то и оставил, в горячем песке горной, пустынной земли. Никаких сушеных голов с собой не брал - связки с ушами кинул в арык. Увез несколько отметин на спине и боку, от осколочной и кинжала...Да, были несколько медалек на груди, за храбрость и проявленную в боях отвагу...Все пропито: медали, удостоверение воина-интернационалиста, чтоб только уйти, отвязаться от тех, кто приходил по ночам и зазывал в кошмары...

- Я хотел забыть и кажется, удалось...Удалось. после того, как превратился в человека с именем НИКТО. И вот, надо все вспоминать, чтобы спасти шкуру, даже если и принадлежит человеку НИКТО. Бог карает, а человек выбирает вид кары. Я по-прежнему хочу жить! Я буду жить!

- Идет охота на волков! Идет охота! На серых хищников, матерых и щенков! Какой же я матерый? Больной, спившийся, тупой сивый волк по кличке: НЛО.

- ХАК!!! - Генка споткнулся и пробуруздил носом по мягкому мху.

- Проклятье! Сволочи! Сыночки толстосумов! Развлекаются, бомжей отстреливают. Хорошее времяпровождение. Сафари! Спортивные состязания по стрельбе в живую мишень. - Вставать не хотелось. Одно желание: остаться на этом месте, уткнуться в теплый мягкий мох, пахнущий болотом и тиной, чтоб превратиться, со временем, в кучку дерьма и вырастить на этой кучке царственный дуб-великан, чтоб под кроной в безопасности жили лешие и кикиморы...

- Чушь, - простонал Генка, с трудом вставая на карачки. Перед глазами лежала хорошая крепкая палка с одной стороны оборудованная вилкой-рогаткой. - На медведя не пойдешь, но против кавказской овчарки выйти можно.

Генка взял палку, осмотрел и решил, что сгодится.

- Собачка должна быть недалеко.

Опираясь на палку, Генка заковылял в сторону, где, как ему казалось и слышалось, журчит ручей.

- Если есть вода, собаку надо попробовать сбить со следа. Продержаться полтора-два часа, если не врут. Врут конечно, будут искать и через три часа. Никаких денег. Я нужен им мертвый...

Маленький ручеек выбегал из-подо мха и по глинистому склону сбегал в неглубокий овраг. По левую сторону от овражка начиналось болото...Генка посмотрел на корявые ели и невысокие кочки и мысль о болоте отмел.

- Не зная броду не суйся в воду, - пробормотал бомж.

Он упал в ручей и с жадностью принялся пить холодную, отдающую болотной гнильцой, воду.

Где-то позади, послышался торжествующий собачий лай.

- Догоняют, - Генка нервно рассмеялся. Быстро скинул туфли и брюки. Брюками обмотал левую руку.

- Сгодится за щит, против собачьих клыков. - Страх покинул, пришла холодная и расчетливая ярость.

- Это еще не конец. Чей-то конец, это чье-то начало...Может быть... М-дааа.

Генка заскользил по глине. За спиной раздалось рычание. Человек обернулся и зарычал в ответ. Выставив перед собой руку и палку-копалку бомж кинулся навстречу кавказцу, не прекращая рычать.

- А-аааа-рррк-ххх!!! Падла!!!

- Гррр-рррр!

Они сшиблись в неистовом прыжке. Генка вонзил рогатину куда-то вниз живота. Кажется удачно...Овчарка кровожадно вцепилась в руку со штанами, принялась их рвать, опрокинув на землю бомжа. Сцепившись в один, визжащий, рычащий, грызущий, рвущий клубок, катались по глиняной площадке залитой водой.

Не видя куда, Генка наносил беспорядочные удары, до тех пор, пока его рогатина не сломалась. В руках остался острый короткий кусок...

Собака обезумев от ярости и боли, раздирала на куски штаны, руку, пытаясь добраться до горла. Когтями рвала голое тело.

- Ссссуу-кааа! - орал Генка. Поединок в живых оставлял одного: собака или человек; бомж или кавказец...

Собака нависла над Генкой. На лицо, с оскаленной пасти, капала слюна смешанная с кровью. Он ткнул в пасть локтем, на котором болтались останки штанов.

- Возьми, сука!

Свободной рукой ударил в голову зверя. Обломок рогатины, вошел в глаз кавказца. Овчарка жалобно взвизгнула и отпрянула в сторону. Обломок ветки остался торчать в глазнице. Пес завалился на спину, принялся кататься по земле рыча и скуля, мощными лапами раздирая мох и дерн, оставляя на обнаженной земле глубокие борозды.

Генка обессилено всхлипнул и откатился в сторону. Упал в воду, глубокие рваные раны заныли от жгучего холода. Левую руку Генка не чувствовал: была не искусана, а изжевана.

- Убил, с-суку, - прошептал Генка.

Сухим, горячим ртом припал к воде. После, пополз по глинистому мелкому дну ручья, постанывая, колотясь мелкой дрожью. На крутом склоне, закричал от неожиданности и заскользил вниз, на дно оврага, продираясь сквозь густые заросли ежевичных кустов. Генка плюхнулся в неглубокую болотистую речушку. Где-то наверху послышались крики и выстрелы...

5

Артур бешено палил по кустам оврага, пока не закончилась обойма.

- Этот ублюдок убил мою собаку! - проревел Артур.

- Ублюдоооок!!! Ты слышишь меня?! Слышишь!!! Далеко не уйдешь! Я обещаю тебе кайфовую смерть! Я отстрелю тебе яйца и заставлю их жрать! Ублюдоооок!!!

Артур склонился над околевшей овчаркой. По щекам текли слезы:

- Бакс! Баксик! Бакс? - шептал теребя густую шерсть. Бакс перемазанный глиной, своей и чужой кровью никак не реагировал на зовы хозяина. Из вытекшей глазницы торчал сучок; обломок далеко проник вглубь черепа.

Рядом стрекотала камера, Игорь поглощенный экшн, не выключал камеру. Происходящее забавляло. Настоящее приключение - крутой драйв!

- Здесь был поединок, похлеще гладиаторских боев. Смотри, как все истоптано. Кругом кровищи-ииии! Бакс здорово порвал бича. Жаль не успели, - сокрушался кинооператор, снимая со всевозможных ракурсов: мертвую собаку, кровавые следы на берегу ручья.

- В овраг ушел, - Жан присел на колени, крепко сжал цевье автомата, погладил курок. - Он должен быть тяжело ранен, Бак был не слабеньким псом. Артур, он не мог уйти далеко. Артур, не расстраивайся, возьмем этого козла и сделаешь с ним все, что захочешь.

Артур встрепенулся, отошел от тела Бакса.

- Ублюдок!!! - заревел он. - Ты слышишь меня!? - Артур посмотрел на парней, нервно улыбнулся:

- Конечно слышит и скоро станет евнухом и самоедом, обещаю. Жан, хочу предупредить - он мой. У него большой долг ко мне.

- Не возражаю, - Жан пожал плечами.

- Тогда вперед! - Артур первым ринулся вдоль ручья, поскользнулся на глине, но удержался. Кусты затрещали под его напором. За ним ринулся прикусив нижнюю губу, с автоматом на перевес, чувствуя себя: супер-пупер и ниньзя-чебурашка - Жан. Камера стрекотала вслед.

- Не отставай! - донесся крик Жана.

- Не отстану, - Игорь отключил камеру, грузной трусцой побежал следом.

- Охота становится суперклассной, как такая идея не пришла мне в голову? Можно сделать крутой фильмец и не один. Продавать за бабки, причем хорошие бабки. - Плюхнувшись на толстый зад Игорь съехал на дно оврага. Снял с плеча кинокамеру, поймал в объектив ребят, они карабкались, цепляясь за ветки кустов, на другую сторону.

Жан оглянулся:

- Его здесь нет. Сволочь, наверх подался. Не отставай, иначе пропустишь самое интересное.

- Не отстану.

Жан задрал голову, посмотрел на Артура, тот достиг края обрыва.

- Артур, он должен быть где-то рядом, осторожнее!

- Давай, шевели ластами!

- Сразу не убивай, нас дождись - Жан смеясь поспешил к приятелю.

- Не убью, - прошептал Артур, вглядываясь в густую зеленую листву.

Игорь провел камерой по дну оврага.

"Ну совсем, как тот фильм про Вьетнам. Жан, типичный зеленый берет и лицо садиста. Артур - выпускник Вест-Пойнтской Академии", - Игорь усмехнулся: "Вперед, нам нельзя пропустить самое интересное".

Ветки деревьев низко росли над головой, превратив овражек в полутемный туннель. Иногда неприятно задевали за голову, воротник. Вход и выход туннеля перегородили заросли осоки и камыша, там сильнее пахло тухлой, стоячей водой.

Игорь выругался, промочив ноги. Постарался побыстрее пересечь речушку с глинистым скользким дном.

- Черт, черт, черт...- На него что-то капнуло.

- Черт, птичьего дерьма не хватало, - он потер шею, на ладони остались красные полосы.

- Что за черт, что это? - Игорь приблизил ладонь к лицу. - Что это? - Он поднял голову и застыл, скованный ужасом. На него смотрели безумные глаза бродяги-бомжа. Бомж улыбнулся. Игорь открыл рот, собираясь крикнуть, из парализованного горла вырвался хрип:

- Памахите...- В ногах появилась вялость, как во сне, когда тебя настигает ужас, а ты не в силах заставить себя бежать быстрее. Руки уронили камеру. В ней что-то щелкнуло, зашелестело. Лежа на боку она снимала кроссовки Игоря. Черная рукоятка "Магнума" торчала из кобуры, под мышкой, невостребованной.

Кап, кап, кап - падали на лицо Игоря красные капли. Улыбка бомжа превратилась в оскал: Генка отпустил ветку и прыгнул вниз...

6

Прошлые навыки не забылись, они въелись в кожу, в мозговую подкорку, вбивались в учебке сержантами, а желание выжить, активизировало все знания.

Хватило несколько минут, чтоб обмануть распустивших сопли над собакой, молодых подонков: подняться на противоположный край оврага, оставляя на склоне следы ног и красные пятна; вернуться обратно и влезть на дерево, спрятавшись среди листвы.

- Удача! Ну наконец началась полоса удач. За сегодняшний день вторая...- Генка держал в руках тяжелый револьвер.

- Теперь, когда вооружен и опасен, повоюем на равных...

Толстый парень лежал под ногами: шея и голова были неестественно вывернуты в сторону. В глазах застыли ужас смешанный с удивлением.

" Вот же сученок, фильм хотел снять о том, как другие сученки будут мочить бомжа. Не получилось".

Генка нахмурился: "Давно не убивал, почти вечность. Стал пить, только для того, чтобы забыть о смерти. Молодые подонки заставили вспомнить о служении ей. Вам, ребятишки, не повезло - не на того бомжа попали..."

Генка переступил через Игоря, с трудом подавил готовый вырваться стон: все тело было покрыто укусами и следами от когтей, на левую руку, после зубок Бакса страшно смотреть. Прикусив язык Генка пошевелил пальцами левой руки:

- Работает, - пробормотал он, во рту появился соленый привкус.

- Мда-ааа.

Генка содрал с убиенного кинооператора куртку, обмотал раненую руку. В сумке где должны были храниться боеприпасы, ничего кроме банок с пивом не нашлось.

- Вот негодяй, на развлечения надеялся. - Кровь не останавливалась, куртка быстро пропиталась - сдача донорских норм была выполнена на несколько десятилетий. Крепко стиснув зубы, Генка ждал: нельзя отключаться, если хочешь жить. Они вернутся, обязательно вернутся. Не найдут моих следов, испугаются, начнут искать и звать толстяка. Глупые, самодовольные мудаки, им обязательно надо меня найти. Кто я - бомж смертник, от которого необходимо срочно избавиться...Не оставить улик...

По подбородку текла теплая струйка.

- Нельзя отключаться, Генка - терпи. Нельзя отклю...

- Игорь! Придурок, ты где!?

Генка вскинул голову, сквозь ветки увидел спускающегося по откосу Жана.

- Черт, был миг, когда я вырубился, не слышал, как он стал спускаться.

Жан увидел Игоря, пальцы автоматически надавили на курок. Свинцовый дождь кроша кусты пронесся над головой Генки.

- Игорь!? Артур!!! - заорал Жан, поспешно выдергивая пустой рожок. Пальцы тряслись, уронили рожок, дергали подсумок, нащупывая новый магазин.

- Я здесь, - простонал Генка.

Жан подскочил, заново роняя извлеченный из подсумка рожок. Широко раскрыв глаза смотрел на поднявшегося из кустов бомжа. Их разделял десяток шагов. Бомж выстрелил три раза, удивляясь тройному попаданию: ни одного молока, тяжелый револьвер так и плясал в руке.

Первый выстрел отбросил Жана на склон овраг, два последующих выпотрошили грудь и живот - превратили человека в тряпичную куклу.

Наверху прогремели выстрелы, но стрелявший не видел: в кого и куда. Стиснув зубы Генка откинулся на спину, перекатился в сторону. Он умудрился вставить в узел на куртке сучек и медленно закрутить его, чтобы остановить кровь. Сил подняться и убраться из овражка не было. В глазах плавал багровый туман. Генка обречено нырнул в алый омут. В уши ударила сухая трескотня автоматов, впереди алым пламенем пылал кишлак. Ухнула минометная граната, земля вздрогнула, Генка крепко прижался к ней, обнял, стиснул, мечтая глубоко зарыться, так глубоко, чтобы выползти на другой стороне планеты где тихо и спокойно...

- Жан! Игорь! Жан!!! - надрывался наверху Артур. - Ублюдок!!!

Его охватил страх, после того, как пришла мысль, что их убили. Их убили - раз не отвечают. Бакс тоже не мог ответить.

- Ублюдок!!! - завизжал Артур. - Иди, отсоси у меня, педрила! Ублюдок!!!

Глаза затравленно бегали по кустам. Страх не давал мыслить. Показалось, что бомж подкрадывается. Крадется одновременно со всех сторон. Вот сейчас, бродяга выскочит из кустов и заставит отсасывать у себя. Кажется, хрустнула ветка: он идет. - Артур пальнул по кустам, резко обернулся, взвизгнул и вновь выстрелил. Прислушался - эхо выстрелов смолкло, в лесу установилась настороженная тишина. Проклятая тишина сводила с ума. Проклятая, потому что в любой момент могла взорваться и влепить в лоб пулю. Что там у Игоря было? Магнум?

- Ублюдок! - истерически прокричал Артур и не разбирая дороги, натыкаясь на кусты и деревья, кинулся в сторону дачи, иногда останавливаясь чтобы выстрелить в подозрительную тень отбрасываемую листвой. Всюду мерещился окаянный бомж: грязное, вонючее животное, убившее ребят.

- Он охотится на меня. Он охотится на меня, - шептал на бегу Артур. - Мы поменялись ролями. Мы поме...- он побежал быстрее. Ужас затмил разум. Вот сейчас - бомж протянет руку и схватит за плечо.

Когда Артур расстрелял все патроны он уже не бежал, а летел...

7

- Мудак! Все ты, со своими бредовыми идеями! Великие охотники за головами! Где ребята?! - истерически выкрикивала Машка, метаясь по комнате, неглядя складывая вещи в сумку.

- Заткнись, - флегматично отвечал Артур. Грязный, в разорванной куртке, покрытый ссадинами и царапинами, он сидел на диване, в одной руке сжимая бутылку с бренди, во второй - заряженный карабин. По лицу катились крупные градины пота, оставляя темные, грязные дорожки. Он провел рукавом по лицу, покрыв его грязными разводами. Отхлебнул из бутылки, надеясь хоть как-то избавиться от поселившегося в душе душащего, безрассудочного страха. Алкоголь не помогал.

- Я чувствовала - ничего хорошего из твоей затеи не получится.

Артур покосился на Машу.

- Кто же знал, что этот бомж, окажется таким крутым или служил когда-то в спецназе? Ублюдок. Его Жан выбрал.

- Вот именно: спецназовец, недаром у него была наколота тигриная морда! - выкрикнула Маша.

- Ты уймись, уймись тоска, у меня в груди, это только присказка - сказка впереди. - Артур приложился к бутылке, сделал несколько крупных глотков.

- Нет, он сюда не сунется. Сбежал, ведь ему за убийства теперь вышак светит.

- Ох дурак! Ох придурок! - Машка всхлипнула. - Из-за тебя он убил Игорька и Женьку.

- Заткнись, дура: он и Бакса убил. Я тебе говорил, - Артур досадливо поморщился. Весь снобизм и лоск остались на полянке.

- Он убил мою собаку, а ведь Бакс мог растерзать любого. Он убил Бакса, ублюдок.

- Значит не такая была свирепая, твоя овчарка: бомж оказался кровожаднее и хитрее.

- Заткни пасть!

- Надо уезжать. Кончай пить и вставай!

- Куда?

- Надо сообщить в милицию.

- Что сообщить?

- Ну...- Машка задумалась...- Сообщить о том, что на нас, во время отдыха на даче, напал какой-то сумасшедший бродяга - маньяк-убийца. Вначале он убил собаку, вы пошли его ловить и он убил Игоря и Женьку, - Машка не выдержала и заплакала. - Ты должен придумать, а не я. Ты во всем виноват!

Артур приложился к горлышку. Перевел дух, сплюнул под ноги. Бренди начало действовать, напряжение и страх, на некоторое время отпустили.

- У тебя неплохая версия, только надо, - он крепче сжал карабин, посмотрел в окно, - вернуться в лес и уничтожить кинокамеру, вернее пленку. Игорь, придурок, снимал его здесь, на даче, когда Жан ударил е ногой, помнишь? Не уверен, что он и нас не снял, хоть я ему и говорил. - Артур поморщился, вспомнив про часы - папин подарок, хотел снять с убитого.

- Этот козел у меня увел часы.

- Сам козел, не надо было давать, - Машка перестала плакать, злорадно рассмеялась. Посмотрев в зеркало, попробовала восстановить макияж. Пудря нос произнесла:

- Собирайся, поедем в город и сообщим ментам о том, что случилось. Придурок, родителя Игорька тебя в порошок сотрут.

- Я-то здесь причем?

- Это твоя идея.

- Здесь все совершеннолетние, никто никого не заставлял. Ты сама охотно поехала, захотелось посмотреть, как охотятся на человечков.

Машка обернулась, презрительно оттопырив нижнюю губку посмотрела на Артура:

- Ты мне ничего не приписывай. Хотела. Была. Но с вами не пошла. Хватит сопли жевать, поехали в город.

- Ты мне, коза, не указывай, - Артур поднялся, покачиваясь подошел к Машке. Она отступила прижимаясь спиной к зеркалу.

- Не указывай, хорошо?

- Хорошо, - Машка кивнула, глядя со страхом в безумные, почти белые, как у рыбы, глаза Артура.

- Я тебе объяснял, - говорил он спокойным голосом, но чувствовалось, что вот-вот, сорвется в истеричные вопли. - Я объяснял тебе, дура, что мы не вернемся, пока не заберем камеру Игоря и не уничтожим пленку. Этот козел все время снимал, наверняка там и ты красуешься.

- Нет, - Машка затрясла косичками.

- Ты уверена? - усмехнулся Артур.

Она ничего не ответила.

- То-то же.

- Ты пойдешь один, я в лес не пойду.

- Дура, пойдем вместе, нам нельзя расставаться, - отрезал Артур. Он потрепал Машку по щеке. - Успокойся, я не думаю, что он все еще ошивается здесь. Убежал, подумал, что мы давно в милицию сообщили, сейчас заявятся архаровцы, его ловить. Трус. Если его возьмут, он ничего не сможет доказать. Поверят нам...Маша, нам надо вернуться в лес за камерой. - Артур улыбнулся, улыбка напоминала оскал Бакса.

- Хочешь в город? Езжай, я не держу тебя, - Артур рассмеялся.

- Первое дерево будет твоим, выросла такой большой, а до сих пор не умеешь водить. Такими знаниями нельзя брезговать, до личного шофера пока не поднялась, как маменька. Никуда ты без меня не денешься, деточка. - Он приподнял подбородок, заглядывая в испуганные глаза Маши.

- Пора в шоу-бизнесе работать: мордочка есть, голосок приятный, попка, как полагается.

Машка вывернулась и отошла в сторону. Артур проводил её похотливым взглядом.

- Вон как попкой вихляешь, супермодель.

- Отстань, - Маше не понравился тон пьяного Артура.

Артур посмотрел в окно.

- Он ушел...Ушел...- поднял запястье, узнать время и чертыхнулся. - Сколько на твоих, золотых?

- Десять минут третьего.

- Может еще рановато? - Артур вопросительно посмотрел на Машку.

- Не знаю.

- Время позволяет. Послушай, Маша, не хочешь стать санитаркой?

- Что?

- Давай трахнемся, - Артур захихикал.

- У тебя что, крыша поехала? - Маша остановилась возле своей сумки и осторожно вынула маленькую косметичку.

- Не строй из себя девочку, договорились?

- Артур, успокойся.

- Я спокоен как танк, - Артур направился к ней. - Это ты, все время куда-то торопишься. Давай, раздевайся, - он толкнул Машку на диван.

- Мы же приехали развлечься, - Артур улыбнулся.

- Ты с ума сошел?

Он наставил на неё карабин.

- Раздевайся, - ласково сказал и добавил, - знаешь, маньяк мог и тебя, вместе с ребятами подстрелить.

- На что ты намекаешь? - голос Машки сломался, она растерянно смотрела в сумасшедшие глаза парня.

- Ни на что, - Артур захохотал.

Маша раскрыла косметичку.

- Ну, я жду. Думаешь, ничего про тебя не знаю?

- Что?

- Как ты с Серегой кувыркалась. Он мне сам рассказывал. Говорил, у тебя неплохо получается, особенно когда ты сверху.

- Подонок.

- Давай-давай, мое желание растет. Я ознакомлю тебя с одной позой, ты так еще не пробовала.

- Заткнись!

- Не ори! - Артур протянул руку. Машка отбросила косметичку и сунула под нос страждущему, дамский револьвер.

- Вот это видел?

Артур отпрянул, лицо побледнело, ноздри широко раздулись от охватившего гнева.

- Убери пукалку, ты еще пугать меня будешь, сучка?

- Уймись и не трогай меня, придурок. Лучше отправляйся в лес за камерой.

- Итак, - Артур отступил несколько шагов, - давай, как в боевиках, раз тебе хочется поиграть в ковбоев и крутых леди: ты стреляешь в меня, я в тебя. Два трупа дома, два в лесу, плюс Бакс и мы квиты с этим долбанным, траханым и перетраханым миром. Дуэль?

- Ты точно сошел с ума, - девушка побледнела, она боялась смотреть на искаженное страхом и яростью лицо Артура. Пальцы крепче обхватили рукоятку револьвера. Короткий ствол смотрел в безумные глаза Артура, но еще более широкое дуло было направлено Машке в лоб - ощущение, словно заглядываешь в жерло вулкана, который вот-вот выплеснет лаву.

"Сейчас, этот сумасшедший нажмет на курок и вместо моей головы появится алый бахчисарайский фонтан. Что делать? Мы убьем друг друга..."

- Интересная у вас свадьба, как у скорпионов в банке, - донесся от дверей голос.

Артур вскрикнул. Нервы Машки не выдержали, она непроизвольно нажала на курок. Прогремел выстрел. Машка закричала: Артур, вытаращив глаза, валился на неё. У него из виска текла тонкая красная струйка, а из дула её револьвера поднимался дымок. Маша завизжав, отпрянула в сторону. Артур упал на диван, застыв в странной форме: туловище и голова покоились на диване, колени упирались в пол.

- Это не я! - отчаянно запричитала Машка, откидывая револьвер в сторону.

Оружие упало, заскользило по паркету и замерло у ног Генки.

- Молодец, хороший выстрел, - Генка привалился к дверному косяку, стараясь не упасть. О, каких трудов стоило вернуться к даче, перелезть через забор...

- Нет! Нет! - кричала девушка. - Я не виновата! Я не могла! Это не я его убила, а ты!

- Ага, так нелепо все получилось, невиноватая я - он сам пришел, - Генка ухмыльнулся. - Все само получилось - понарошку: это ты будешь не мне, а ментам объяснять.

Машка испугано и затравлено смотрела на страшного, окровавленного бомжа. У него на шее висел автомат Жана. Сейчас он её прикончит...

Генка угадал её мысли:

- Не ссы лягуха, не утонем. Не буду я тебя мочить. Успела описаться? - его лицо скривилось от боли.

Машка скрючилась, сжалась в углу комнаты и тихо поскуливала:

- Что я наделала, что я наделала...что я наделала...

- Да...М-даааа...было бы лучше, чтоб он тебя трахнул. - Генка сполз на порог, его опять мутило. - М-даааа...перся сюда только для того, чтоб издохнуть...Клёво...

- Это ты его убил. Ты, - донеслись всхлипывания из угла.

- Только на этой пушке, что подле моих ног твои пальчики, - Генка используя автомат, придвинул маленький револьвер.

- М-дааа, девочка, менты, если захотят, тебе могут ещё два трупа приписать, мол затмение со знамением на девочку нашло. Загремишь на нары и богатенькие родители с дорогими адвокатами не помогут.

Рыдания усилились.

- Не бойся, дядя Гена ничего плохого тебе не желает, он даже камеру с пленкой спрятал в надежном месте.

- И-и-и-и-ииии...

- Не плачь, девочка...Мне нужна твоя помощь, как медсестры, только не та, что просил твой парень.

- Он не мой парень.

- Тебе виднее. В этом гадючнике аптека имеется?

- Да.

- Тащи и прихвати побольше бинтов. И еще одно - постарайся не нервничать, не люблю нервных людей, они бешенством заражают.

8

- Все, - Генка откинулся на спинку сиденья, - приехали, еще немного и умру без посторонней помощи...

Машина стояла у темного зева подъезда. Лицо Генки, вымытое, выбритое было совсем не страшным, сейчас оно было похожим на лицо, смертельно уставшего или тяжелобольного человека. Из груди вырывались хриплые вздохи и выдохи. Он переоделся в модный, красивый костюм. Темно-зеленая свободная рубашка, скрывала под собой перебинтованное, измазанное йодом тело. Девочка, когда увидела его руку, искусанную собакой, чуть не грохнулась в обморок. Но молодец, справилась: обработала, перебинтовала рану, обмыла, помогла одеться. Генка посмотрел на Машку.

- Здесь и живешь?

- Да, здесь и живу.

- Дома никого?

- Никого. Мама уехала на гастроли.

- Хорошая женщина и песни у неё хорошие. А за тобой, никто не смотрит?

- Я у мамы самостоятельная.

- Оно и видно.

- Может хватит?

- Хватит, так хватит. М-даааа...что делать сама знаешь. Мой совет, расскажи все матери, когда вернется, легче будет. У неё друзей много, единственной и любимой дочери народной артистки помогут выбраться из дерьма. Скандальчик замнут, м-даааа.

- Я подумаю.

- Подумай. Камера у тебя, я свое слово сдержал, только такие фильмы ни ночью ни днем смотреть не рекомендуется. Снимать тоже...

- Хорошо.

- Жаль мне тебя.

- Почему?

- После таких приключений, люди часто ломаются.

- Тебя тоже когда-то обломили?

- Сегодня, спасибо, вылечили.

- Ты афганец?

- Был, когда-то...- Генка хмыкнул, - рота разведки. Там не сломался, м-даааа.... когда вернулся, все...Запил, семью бросил, стал бродягой. Думал - все проблемы решил.

- Я могу принести денег.

- За молчание? Премного благодарен, хватит тех, что нашли на даче. - В боковом кармане пиджака лежало почти три тысячи долларов, две крупные золотые печатки, портсигар и золотые часы - на новую жизнь, на её начало: хватит.

- Не думай обо мне плохо: никогда не был вором и вымогателем. То что имею: считаю заработанным. Подъемные, - Генка улыбнулся, - жизнь выиграл. Видишь, какая она дешевая, наша жизнь. Из-за таких как вы, она почти ничего не стоит.

- Что мне делать?

- Начти как я - заново, если сможешь...Начинать всегда тяжело...не волнуйся - ты сможешь, - кивнул Генка. - Ты девушка сильная. Когда-нибудь, через годик, пришлешь мне кассету на память...в обмен на револьвер.

- Да не выдам я тебя.

- Да, не выдашь.

- А милиция?

- Тебя они искать не будут. Меня, тем более. Дача, наверное, уже догорела. Смерть деток, спишут на устроенную ими пьяную оргию и неосторожное обращение с камином. Кто-нибудь, более пронырливый начнет искать в этом деле след мафии и разборки с папашами. Папаши у них крутые, как ты говорила, значит по уши в дерьме завязли. Что-то в городе будет, м-дааа...Тебя могут пару раз вызвать в милицию, как свидетеля: расспросят о ребятах, чем они любили заниматься на даче. Твои нервы выдержат - выплывешь. Машину здесь надо оставить. Ключи в дверце забуду. Позвоню одному приятелю, пусть угоняют, не жалко: на запчасти пойдет. Это чья машина?

- Игорька...была...

- Была, м-дааа...Ты протри её на всякий случай, у меня уже сил нет. Здесь, кроме моих и твои пальчики.

Маша вытерла руль, ручки дверей, панель. Открыла машину и помогла Генке выбраться.

- Камеру не забудь.

- Она в сумке. Хочешь, пойдем ко мне?

- Спасибо, скоро к тебе милиция заявится о друзьях спросить. Мне в другую сторону и в другой город. Домой возвращаюсь.

- Спасибо, - прошептала Маша.

- За что? - Генка улыбнулся. - Сообщники друг друга не выдают. Не дрейфь. Когда-нибудь, приглашу в гости, сходим в ресторан "Арктика".

Стараясь не шататься, Генка медленно побрел прочь. Тихонько напевая, сквозь плотно сжатые зубы:

" Идет охота на волков, идет охота, на серых хищников: матерых и щенков. Кричат загонщики и лают псы до рвоты, кровь на снегу и пятна красные флажков..."

Август 1998

Витебск