Аннотация: Однажды утром самурай Цюрюпа Исидор шёл на службу. Сворачивая из Стрельбищенского переулка на Звенигородское шоссе, он чрезмерно задумался о вечном и чуть не попал под антикварный танк с дипломатическими номерами...
Однажды утром самурай Цюрюпа Исидор шёл на службу. Сворачивая из Стрельбищенского переулка на Звенигородское шоссе, он чрезмерно задумался о вечном и чуть не попал под антикварный танк с дипломатическими номерами. Происшествие это несколько вывело самурая из равновесия и он даже позволил себе вслух удивиться тому, что такому старью позволяют крошить гусеницами московские мостовые, однако потом вспомнил об интересах отечественных производителей дорожного покрытия и немножко успокоился. Но любопытства к произошедшему не потерял, ибо был от природы охоч до всякой военной техники.
Порывшись в энциклопедиях, самурай установил, что едва не стал жертвой настоящего раритета, ибо попался ему не серийный танк, а крупповский "Гросстрактор", который был изготовлен в качестве прототипа в считанных экземплярах и официально считался разобранным ещё до войны.
Заинтересовавшись событием куда более, чем прежде, самурай вскоре выяснил, что танк выполнял функции представительского экипажа и имел портом приписки гараж дипломатического представительства государства Хулистан.
Это многое объясняло. Как известно, в середине тридцатых годов колониально-бесхозный Хулистан попал в зону стратегических интересов Третьего Рейха, ибо в тамошней глубинке вроде бы нашлось месторождение машинного масла. Однако из-за какой-то совсем уж повышенной возбудимости аборигенов масло было признано паршивеньким и недостойным использования для смазки истинно арийской техники, да и возить его в обход тесно примыкающих британских владений было очень уж накладно. Та же самая крайняя возбудимость хулистанцев объясняла и появление танка на московских трассах - будучи истинными сынами своих отцов, даже хулистанские дипломаты легко вспыхивали от малейшей искры. Случись такое, остановить разрастание пожара до мировых масштабов не мог бы уже никто. Танк должен был свести контакты дипломатов со внешней средой (и, соответственно, провокации против них) до минимума и тем самым предотвратить глобальную военную катастрофу. "Гросстрактор" был настоящим орудием мира, причём орудием довольно серьёзного (75 мм) калибра.
Будь на то воля властей Хулистана, они, не постояв за расходами в стремлении ко всеобщему миру, снабдили бы танками свои посольства в каждой стране. Этого удалось избежать только благодаря тому, что ни одно государство (кроме России, традиционно доброй ко всем бывшим союзникам Третьего Рейха), не предполагало устанавливать с Хулистаном дипломатические отношения. Откровенно говоря, Хулистан и признавать-то самостоятельным государством никто не собирался. Княжество Монако по сравнению с ним было географическим гигантом. Территория хулистанского посольства в Москве полезной площадью была примерно равна самому Хулистану.
Внешняя политика Хулистана, как уже было сказано, была нацелена на сохранение мира любой ценой. По такому случаю выезд хулистанцев за границы родного государства (исключая дипломатов) был категорически запрещён - тем самым власти страны предотвращали провокации против своих граждан, которые были способны дестабилизировать мировой баланс сил. (В смысле, провокации были способны. Впрочем, граждане тоже.)
Всё это показалось самураю безумно интересным. Цюрюпа Исидор почувствовал себя в какой-то степени поклонником Хулистана. Он даже напросился в состав дозора, который патрулировал район посольства. С танком вследствие этого он стал встречаться гораздо чаще, но близко к нему по причинам врождённой тактичности не подходил, да и сослуживцев на этот счёт предупредил строго. Завидев "Гросстрактор", весь дозор останавливался в стороне в позе высокого почтения с чётко выверенным и отработанным углом поклона.
Его старания не прошли незамеченными. Не прошло и трёх недель, как танк стал реагировать на присутствие самурая - у машины то безосновательно взрёвывал мотор, то судорожно и без видимого повода менялись скорость и направление, то пошевеливались в нерешительности стволы пулемётов в бортовых башнях.
Можно было бы предположить, что такое поведение вполне обычно для сложных в управлении устаревших танков и не имеет прямого отношения к самураю, однако дальнейшие события не оставили возможности для такой трактовки.
30 июня, когда самурай и возглавляемый им дозор в очередной раз попали в поле зрения дипломатического экипажа, "Гросстрактор" резко развернулся и произвёл в сторону патруля выстрел боевым снарядом, уничтожив попутно ряд хозяйственных строений на чётной стороне 1-й Магистральной улицы.
Самурай Цюрюпа Исидор остался в живых только потому, что автор этих строк цинично и собственноручно его спас, вмешавшись тем самым в естественный ход событий. Автор осознаёт, что поступил неприлично, но он слишком многим обязан самураю и не мог позволить ему умереть в таких идиотских обстоятельствах. Ревнители естественного хода событий могут утешиться тем, что все остальные патрульные погибли на месте. И ещё куча народу поблизости. Само собой, данные о погибших и пострадавших были немедленно засекречены.
Выписавшись через месяц из госпиталя, самурай узнал, что в неодолимом стремлении сохранить мир и не поддаться на провокации хулистанский "Гросстрактор" попытался с боем прорваться из города в сторону Лобни, однако был сожжён подмосковными партизанами ещё до того, как Кантемировская танковая дивизия получила приказ любой ценой замять неприятный дипломатический конфликт. Из горящего танка был извлечён санитарами хорошо прожаренный труп дипломата в тяжелой кавалерийской кирассе, высокой чалме и вермахтовском противогазе первого размера. Никаких следов водителя и стрелка в танке не обнаружилось.
По слухам, в ответ на выдержанную в жестких выражениях ноту протеста Хулистан получил заверения в неизменном стремлении правительства и народа России к миру и согласию, однако, к счастью для Цюрюпы Исидора, категорическое требование о его экстрадиции было по формальным причнам отклонено. Оказалось, что именно 30 июня у самурая истёк срок московской регистрации, а потому его юридический статус в момент совершения провокационных действий был неочевиден. Оправдания были сочтены неубедительными и Хулистан разорвал с Россией дипломатические отношения.
Ну, и танк сгоревший пропал, да. Растащили на металлолом. Никакого понимания исторической культуры у людей...