Дорогу перегораживали огромные лужи. То увязала по колено в грязи, обходя их по обочине, то прыгала, словно лягушка, с кочки на кочку. Когда-то белый "Пассат" рыскал по разбитой трассе, старательно огибая заполненные мутной жижей ямы. Тормозить неизвестную машину на пустой дороге всегда опасно, а в серой зоне платой за проезд становится жизнь. В тот момент мне было все равно. Еще чуть-чуть, и, упав в очередную лужу, больше бы не встала, а случайный водитель спихнул бы мой труп в канаву или просто переехал, не заметив.

Едва не облив грязью, старенький "Фольксваген" остановился и дал задний ход. Немолодой мужчина, в потертой кожаной куртке, открыл пассажирскую дверь. Его пухлые губы изобразили театральную улыбку:

Понял ли он, от холода заикалась на каждом слове. Крошечная довоенная фотка - все, что осталось от братишки. За три дня до того он не вернулся из школы. Облазила все дворы и гаражи, опросила всех знакомых и соседей. Никто даже его не видел. В полиции заставили написать заявление, а потом показали целую пачку таких же. Просила, умоляла, они просто закрыли меня в камере и ушли.

Мужчина лишь мельком глянул на фото. Вот мое лицо он рассматривал куда внимательней. Заметив мои сомнения, сказал то, что так хотела услышать:

- Видел его на фильтрационном пункте. Сейчас еду туда. Могу подбросить!

Я почти села в машину, но забавная голова арлекина на лобовом стекле привлекла внимание. Тут в зеркале увидела девочку. Босая, в тонком летнем платьице, она стояла посреди дороги. Грустные серые глаза будто молили меня: убегай. Сама не своя, захлопнула открытую дверь и бросилась наутек. Мужчина выскочил из машины, но догонять не торопился. Окинув взглядом заполненную водой придорожную канаву и колючие кусты, осыпал меня отборной бранью, сел в свой "Пассат" и уехал прочь.

Грязь жадно чавкала при каждом шаге. Казалось, жижа оторвет и проглотит подошвы видавших виды ботиночек. Ругала себя за беспечность. Еще секунду, и подписала бы себе приговор. На рынке женщины шептались о человеке в белом "Фольксвагене". А столько страшных историй рассказывали сердобольные соседки: стоит ему появиться - люди бесследно пропадают. Еще вчера утром старушка у подъезда сказала, мол, видела моего братишку рядом с белой машиной.

Черная стена кустарника осталась позади. Колючие ветки изорвали в клочки и мое старенькое пальтишко. Мама купила его перед самым выпускным. Она так радовалась, я оканчивала школу круглой отличницей. Мама очень хотела, чтобы я поехала поступать в город. Но летом пришла война. Я, правда, оказалась в городе, только дальше учиться так и не пришлось.

Тропинка вдоль лесополосы вывела к разоренному поселку. Единственный уцелевший дом щурился наспех заколоченными окнами. Знобкий холод и усталость вновь оказались сильнее чувства благоразумия. Какая бы судьба не ждала за дверью, постучала и вошла. Показалось, я перенеслась в пространстве и времени, очутившись в родном доме. Старый бабушкин комод, зеркало с рукомойником, стол посреди горницы, вышивные занавески на окошках. Сейчас с работы вернутся мама и папа, а с огорода прибежит маленький братишка.

Но это - чужой дом. В углах паутина, пол давно не мыт, на столе лишь черепки от грязной посуды. Мама и папа сюда никогда не придут. Взрыв случайной мины навсегда забрал их жизни. Закрыв лицо задеревенелыми пальцами, заплакала. Пять лет назад проклинала судьбу, отобравшую самое дорогое. Какой неблагодарной дурой себя чувствовала. Ведь тогда остался братишка. Это теперь, когда я одна на целом свете, самое время плакать.

Братишка не верил, что мамы и папы больше нет. Жалея его, врала. Говорила, они обязательно вернутся. А когда рассказала правду, он не поверил. Решил сам пойти искать родителей. Я считала его слова детскими капризами. Утром, когда меня отпустили, то уже знала, где искать братика. От города до нашего поселка почти полста километров, но кто поедет в серую зону? Таксист высадил, не доезжая первого блок поста.

Рядом печкой кто-то заботливо приготовил сухие дрова, нашлись даже растопка и спички. Хотелось сказать слова благодарности этому неизвестному человеку. Языки пламени лизали закопченное нутро печи. Придвинув последний живой стул, уселась поближе к огню. Холод отпустил, а вместе с сумерками пришла дрема. Когда очнулась, огонь давно потух. Сквозь единственное не заколоченное окно светила полная луна. В осколке разбитого зеркала вновь увидела босоногую девочку.

Рассказы о странных видениях часто слышала в городе. Люди замечали в зеркалах, в витринах, на стеклах машин и даже лужах отражения ребенка. Мальчика или девочку. Бабушки крестились, мол, ангелы сошли с неба, но чаще их звали феями. Люди видели фей лишь в минуту смертельной опасности. Ни разу не слышала, чтобы кто-то видел фей дважды. Оставалось лишь гадать, почему моя фея особенная. И без знаков поняла, нужно срочно уходить. Но вот только, куда бежать?

Свет фар остановившейся во дворе машины слепил глаза. Со стороны огорода слышалось урчание мотора грузовика. Ни темного угла, ни закутка, укрыться негде. Братишка часто прятался за печной трубой, когда играли в прятки. Но ему было шесть, а мне, сложившись пополам, там не поместиться. Вдруг снова увидела фею. Она смотрела на меня через дыру в потолке, сразу за печной трубой. Часть крыши оказалась разрушена. От дождя и снега прогнили доски потолка.

Выбравшись на чердак, увидела: вооруженные люди высаживали детей из грузовика и заводили в дом. Больные, изможденные голодом они едва держались на ногах. Происходящее с другой стороны дома видеть не могла, лишь слышала скрип входной двери. Тяжелые шаги остановились. Голос мужчины, с которым говорила утром, узнала сразу:

Не получив ответа, мужчина прошелся взад-вперед по скрипучим половицам.

Пока бандиты заколачивали последнее окно и обе двери, Босс подозвал к себе одного из своих подручных.

- С базы сбежала фея! Наши друзья этим очень обеспокоены.

Босс уехал на своем "Пассате". Бросив грузовик, бандиты ушли прочесывать лес. Дети в доме сидели тихо, только одна девочка плакала. Позвала детишек, просунув голову в дыру. Откликнулся мальчик лет тринадцати. Я помогла ему забраться на чердак, а он, ничего не сказав, спрыгнув с крыши и убежал. Едва не заплакала, но тут он вернулся с лестницей. Если бы не шустрый мальчик, не смогла бы спустить малышей с крыши. Показала деткам фотку, но братишку никто не видел. В ответ на мои вопросы - только "да" или "нет". Они боялись леса, боялись возвращения бандитов. Даже не представляла, как отвести детей в город. Смелый парнишка опять пришел на помощь. Показала ему тропинку, по которой пришла, а сама решила идти дальше. Теперь он и без моей помощи доведет малышей до города.

Из разговоров поняла: бандиты продают пойманных детей. Возможно, Босс узнал моего братика, а значит, должна найти его заказчиков. Вот только где их искать представления не имела. Дождь кончился. Стало невыносимо холодно. В просвете облаков взошла луна, осветив черный остов бывшей фермы. Сразу вспомнила: пять лет назад бежала здесь вместе с братишкой. Но очень скоро потеряла направление и бессмысленно брела меж облетевших деревьев.

Внезапно увидела фею. В этот раз она не была отражением. Худенькая девчушка, в сотканной из тумана и лунного света туничке, стояла посреди замерзшей лужи. Выставив вперед руки с поднятыми ладошками, она смотрела на мои ноги, точно приказывая: стой и не двигайся. Покрытая инеем стальная нить растяжки искрилась в неровном свете луны. Сразу вспомнила прибитую к дереву табличку. Словно овечка за пастырем, шла за босоногой девочкой.

Тучки скрыли луну, и фея исчезла. Стекающие с мокрых волос ледяные капли обжигали мне шею и спину. Тропинка, на которую вывела фея, сама собой растворилась меж деревьями. От холода уже давно не чувствовала ни рук, ни ног. Куда идти дальше не знала. Вдобавок тучи так плотно закрыли небо, что я не видела собственных рук. Огонек во тьме казался спасением. Теплое пламя костра манило меня, словно мотылька, на погибель. Вытянув вперед руки, маленькими шажками пробиралась через чащу.

Костер оказался крошечным. Рядом сидела женщина, укрытая чем-то напоминающим плащ-палатку. Вряд ли она не заметила моего появления. Полное отсутствие реакции с ее стороны казалось странным. Хотела поздороваться, но от волнения и холода выдала лишь набор звуков. Не оборачиваясь в мою сторону, женщина подбросила в костер несколько крупных веток и тихо произнесла:

- Присаживайся, раз пришла.

Костер ярко вспыхнул, и я всем телом ощутила его тепло. Присев на корточки, жадно смотрела на огонь и радовалась каждому лепестку пламени.

- Ты что будешь, голову или лапки?

Вопрос поставил меня в неловкое положение. Только сейчас заметила, над костром жарилась тушка кошки или маленькой собачки. Хорошо, что не ела уже третий день. Заметив мое смущение, хозяйка костра рассмеялась:

- Это зайчонок! Мне тоже его очень жаль, но ничего другого в мой силок не попало.

Выкатив из золы несколько картофелин, женщина добавила к ним подогретый над костром хлеб, пару луковиц, порезанное на кусочки мясо и протянула мне фляжку. Заметив мой отказ, она с улыбкой сказала:

- Да не бойся ты, это просто чай! Заварила еще до твоего прихода, а согреться тебе не помешает.

Жидкость в термофляге была очень горячей и пряной - это и вправду оказался по-особому заваренный чай. От необычного напитка горели и лицо, и нутро. Скромная снедь показалась роскошным ужином. Глядя на мое обжорство, женщина улыбалась, но, и сама ничуть не отставала. Утолив голод, мы смотрели друг на друга, выжидая, кто же задаст вопрос. Хозяйка заговорила первой:

Утреннее ощущение страха вернулось. Дрожащими руками достала фотку и протянула незнакомке. Женщина долго рассматривала фотографию. Казалось, она глубоко погрузилась в вспоминания, на ее губах расцвела улыбка. Надежда звонкой струной отозвалась в моем сердце, затаив дыхание, я ждала ответа.

Тоненькая ниточка оборвалась во мне, а по щеке незнакомки прокатилась слеза.

Короткое слово мне едва удалось выдавить, глотая боль и слезы.

- Страшное место. Когда-то в другой вселенной оно было моим домом, где счастливо жила с мужем и сыном. Работала на ферме, а муж возил молоко в город. В тот день он подвернул ногу, и я поехала вместо него.

Женщина опустила голову и медленно перешвыривала угли догоравшего костра. Казалось, слышала скрежет ее зубов.

- Когда вернулась, меня встречали мертвецы. Сотни исковерканных обгоревших трупов. С трудом нашла своих родных посреди этого ада.

Картина тех страшных дней вновь ожила в моей памяти. Мы с братишкой бежали. Тогда все бежали от войны и смерти. Несла малыша на себе. Очень устала, и мы сильно отстали от колонны. Когда взорвался первый снаряд, накрыла собой братика и лежала, пока не стало тихо. Негромкий голос женщины вернул меня в реальность:

- Люди называют меня охотницей за головами!

Мне почудилось, что ночь стала еще чернее. Спасшая меня от неминуемой смерти женщина оказалась наемной убийцей. В городе о ней ходили разные слухи. Власти разыскивали ее за убийства местных чиновников, военные - за полевых командиров. Листовки с ее портретом украшали остановки и подъезды. Но вряд ли кто-то узнал бы на них ту, что сейчас смотрела мне в глаза и говорила жуткие вещи:

Охотница рассмеялась. Ее глаза блестели, точно угли, из которых вот-вот вспыхнет пламя.

- Колонну расстреляли упыри, выдающие себя за местных патриотов

Охотница зло рассмеялась и указала рукой в сторону города.

Я еще больше сжалась в комочек и вновь готовилась попрощаться с жизнью.

Впервые не знала пугаться или смеяться. Охотница улыбалась, а в ее глазах больше не было ни ярости, ни боли. Она вернула фотку, а я плакала, глядя на лицо братишки.

Надежда вновь ожила в моем сердце. Увиденное в заброшенном доме подтверждало слова Охотницы. Мой брат мог попасть в плен к бандитам. Чувства переполняли меня, попытавшись встать, едва не упала в костер.

Я вздрогнула, вспомнив являвшуюся мне фею, но тут же замотала головой.

- Жаль. Их у вас еще феями называют. Глаз видит, а руками не потрогаешь. Белокурая в голубой тунике. Найти бы ее, может, тогда и помогла тебе.

Бандитский босс тоже искал фею. Обещанные им деньги казались просто фантастическими. Я терялась в догадках, почему они все охотятся за моей феей. Несчастных детей, которых освободила, бандиты намеревались продать. Таинственные покупатели могли оказаться хозяевами того самого детского лагеря. Вряд ли там охрана, чтобы раздавать детишкам рождественские подарки. Зачем фея столько раз спасала мне жизнь, и привела к Охотнице. Какой бы хорошей она мне ни казалась, поиски феи могли стоить мне жизни. Кто тогда спасет моего братика?

Охотница отвела взгляд и снова рассмеялась. Чувствовала, она все поняла и приняла мой выбор. Достав из рюкзака белый с серо-коричневыми пятнами спальный мешок, Охотница протянула его мне.

Чувствовала, глаза давно слипались. Зарывшись в удивительно теплый и уютный спальник, наблюдала за Охотницей, ворошившей угли в прогоревшем кострище.

Очнувшись, с огромным трудом разлепила глаза. Выпавший снег полностью укрыл меня. Спала, словно мишка в зимней берлоге. На груди лежал термос с чудесным чаем и пачка галет. Охотница давно ушла, оставив меня, скрытую от посторонних глаз снежным покрывалом. Пусть даже так. Моя благодарность все равно не имела предела. Чай вернул телу тепло, а печенюшки силы.

Спальник удобно складывался в крошечный рюкзачок. Припорошив снегом место ночевки, двинулась в указанную Охотницей сторону. Даже по неглубокому снегу идти очень тяжело. Но мысли о братишке утраивали мои силы. Впереди лежала трасса. Почти добралась до обочины, когда услышала шум мотора. Знакомый грузовик вынырнул из-за поворота. Прежде чем успела испугаться, оказалась лежащей лицом в снегу. А сверху навалилась здоровенная туша.

Казалось, вот-вот задохнусь. Звук машин стих. Лежавшее сверху тело поднялось, прихватив меня с собой. Ни закричать, ни даже прокашляться не смогла. Крепкая мужская рука зажала мне рот. Лишь в лесополосе увидела лицо моего похитителя. Сложно назвать его красивым, но нечто завораживающее в лице присутствовало. Черные с изгибом брови, острый чуть с горбинкой нос, и глаза как у молодого Джонни Деппа. По цвету шевронов сразу поняла, передо мной пришелец с той стороны.

Парень рассмеялся. Мое удивление усилилось, а он засмеялся еще громче. Стало так обидно:

Достала фотку и сунула парню под самый нос. Он внимательно осмотрел фото, затем меня.

- А, ты веселая. Видел твоего братишку дня три назад, правда, далековато отсюда. Слушай, мы же в одной школе учились! Перед самой войной я приехал в отпуск, а ты школу заканчивала, в город поступать собиралась?

Весть о братишке переполнила сердце надеждами и тревогой. А вот вспомнить лицо парня без бородки и усов так и не удалось. Неужели он тоже хочет обмануть? Втереться в доверие, лишь бы получить информацию.

Только теперь вспомнила, как поцапалась с одноклассником, а он за меня вступился. Маленький, худенький - здорово он изменился за эти пять лет.

Он развернул карту, показал шоссе, лесополосу, в которой мы прятались, и квадратик за дальним лесом.

Мое сердце будто остановилось. Не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Не от страха. Наоборот, предчувствовала, скоро увижу братика.

Едва не прыгала от счастья. Оставив позади трассу, мы долго шли по полю, точнее, шел он, а ехала у него на спине. Возмущалась, требовала поставить на землю. Через пару сотен метров начинала спотыкаться, он вновь сажал себе на спину. И так километр за километром, лишь добравшись до леса, устроили короткий привал. С детским восторгом смотрела, как мой провожатый доставал из вещмешка сухпайки. Специальное горючее не давало дыма, и мы могли спокойно разогреть еду.

Хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но разве моих сил на такого кабана хватит? Почему мне одни уроды попадаются? Кроме сведений о феях, никому и ничего от меня не нужно. Подумаешь, накормил обедом. Так я ему все и преподнесла на блюдечке.

- Кто еще спрашивал тебя о феях?

Он вскочил, едва не уронив в снег весь наш обед. Крепко схватил за плечи и чуть не просверлил взглядом.

Вот же гад оказался. Вспомнил учебу, школу. Так и думала, я ему вовсе и не интересна. Ну и пусть ищет свою Охотницу. Ничего больше ему рассказывать не буду.

Начало вечереть, когда мы, вдоволь наплутавшись по лесу, вышли к проволочному забору. Он внезапно уложил меня в снег. И лишь когда мы отползли метров на сто, зашептал прямо в ухо:

На лесную дорогу вышли в полной темноте. Свежий снег предательски хрустел под ногами. А четкая полоса следов издали выдавала наше присутствие. Свет фар мелькнул позади нас, а следом догнал рокот мотора.

Черная зловещая рукоять пистолета коснулась моей ладони. К моему удивлению, он оказался легче, чем думала. Но по-прежнему не понимала, что с ним делать.

Даже не успела заметить, когда исчез мой провожатый. Стояла одна на пустой дороге. Словно два дня назад, только вместо дождя шел мелкий снежок. По шоссе, слепя фарами, летел белый "Фольксваген". "Глок" приятно холодил левую руку за спиной. Взвизгнули тормоза. "Пассат" остановился. Открылась водительская дверь. Босс не спеша выбрался из машины. Ненависть к этому чудовищу с пивным брюшком жгла меня изнутри.

Пистолет в моих руках заставил Босса остановиться. Недоумевая, он растерянно смотрел по сторонам. Узкая полоска света вновь ударила по глазам. Метрах в двадцати остановился грузовичок, тихонько урча дизелем. Из кабины справа и слева выпрыгнули молодые парни с автоматическими винтовками в руках. Две коротких очереди со стороны леса заставили их упасть в снег. Босс воспользовался замешательством и бросился к своей машине. Моя ненависть переросла в ярость. Пальцы со всей силы надавили на спуск.

Затвор "Глока" разбил мне обе руки. Выронив пистолет, смотрела на окровавленные лоскуты кожи и кричала. Босс вторил противным визгом. Схватившись за бедро, он повалился на капот "Пассата", засыпав меня ругательствами. От вида крови, криков и звуков выстрелов мне стало плохо. Ноги сами собой подкосились. Я упала в мягкий снег у края дороги.

На помощь двум первым парням из кузова выскочили еще трое. Обойдя моего спутника с тыла, они вывели его на дорогу с поднятыми руками. А двое других бросились на помощь Боссу. На меня они не обратили внимания, посчитав убитой шальной пулей. Ощущение полной беспомощности и обреченности страшнее боли от разбитых пальцев. На моих глазах избивали беззащитного человека. Пусть они и враги, но зачем они так издеваются над пленным? Один из бандитов в кожаной куртке с меховой оторочкой достал нож. Еще секунда, и он перерезал бы пленнику горло.

Я не слышала выстрела. Лишь хлопок, сливающийся с шумом работающего двигателя. Тело бандита вздрогнуло. Выронив нож, парень в кожанке пошатнулся и упал на снег. Через секунду то же случилось с одним из держащих пленника за руки. С другим конвойным мой попутчик справился сам. Через пару минут бой закончился. Все пятеро бандитов лежали мертвые. А прямо надо мной стояла Охотница.

Мой провожатый, которого Охотница назвала Жуком, фыркнул, точно его окатили холодной водичкой.

Жук кинул Охотнице пакет с бинтами. Она сделала укол и перевязала мои разбитые "Глоком" пальцы. Боль чуточку отпустила, и я спросила:

Я с трудом сдерживала улыбку. Их взаимная перепалка, казалась милой семейной сценой. Даже решила, они не просто старые знакомые.

Жук закатал рукав одному из бандитов и показал чудные татушки. Охотница рассмеялась, подняла упавший "глок" и выстрелила. Босс, успевший отползти метров на пять от машины, снова заверещал:

Моя ненависть сменилась отвращением. Босс всячески выкручивался в надежде уйти от неминуемого возмездия.

Охотница кинула "глок" Жуку, а сама достала маленький блестящий пистолетик.

Садиться в одну машину с Боссом, пусть и раненым, мне было страшно, но иначе нам никак не попасть на базу, а значит не спасти моего братишку.

- Жук! Ты за руль, я в кузов типа пленная. Сними со здоровяка куртку и возьми ствол. Жмуров в канаву, и присыпь снегом.

На территорию базы заехали без проблем. Босс, видимо, рассчитывал слинять по-тихому, когда начнется заварушка. Даже подсказал, как вызволить детей. Охраны нигде не заметила. Но, по выражению лица Босса, поняла: за нами следят и очень внимательно. Он постоянно нервничал, всматривался в каждую тень. Босс подъехал к зданию, там, по его словам, находился главный штаб. У входа нас ждали вооруженные люди в черной униформе. Мы с Охотницей играли роль пленниц, а Босс и Жук, переодетый в бандита, нас конвоировали.

Не дойдя пары метров до стола, за которым сидел человек в бронежилете, Босс выхватил у меня пистолет и одним ударом повалил на пол. Стоявшие у дверей охранники разрядили в Босса по целому магазину. Роковая ошибка дала Жуку и Охотнице крошечный шанс. А я так испугалась, что боялась открыть глаза, лишь чувствовала падающие сверху гильзы. Внезапная тишина буквально звенела в ушах. Охотница подняла меня с пола:

- Надо уходить! Босс рассказал, где дети?

Смогла лишь кивнуть в ответ. Охотница потащила меня к запасному выходу. Жук сидел в углу у у входной двери, Его белый камуфляж стал бурым от крови. Рядом на полу лежал похожий на решето броник. Меховую куртку Жук прижимал к животу. Заметив мою реакцию, Охотница тихо и очень спокойно сказала:

Двух охранников в жилом корпусе Охотница сняла раньше, чем они успели подать сигнал тревоги. Первый высунулся в дверь посмотреть, почему стало тихо. Второй засветился в окне с рацией. От звуков выстрелов дети попрятались под кроватки. Все наши попытки помочь им еще сильнее их пугали. Едва не заплакала от отчаяния, но в эту минуту пришла внезапная радость. Братишка подбежал сзади и обхватил меня руками.

- Сестренка! Ты нашлась. Никто не верил, а ты все равно пришла!

Плакала и смеялась. Прижимала к себе братика. Не поверила в реальность происходящего. Когда Охотница решила меня поторопить, братишка встал на мою защиту.

Братик помог вывести детей из здания, но сам наотрез отказался садиться в кузов.

В его глазах светилась необыкновенная решимость, но я совершенно не понимала, о какой фее он говорит. Неужели он тоже видел ту девочку-призрака?

Неужели девочка, спасавшая меня, существует на самом деле? Охотница услышала наш разговор. Присев на корточки, взяла братишку за руку и спросила:

- Знаешь, где найти фею?

Братишка утвердительно кивнул, а Охотница продолжила:

- Тогда, что же мы стоим? Идем к ней быстрее!

Из здания штаба вновь зазвучали выстрелы. Я смотрела на Охотницу и грузовик с детьми, а перед глазами стоял Жук, прижимавший к животу куртку.

- Нам нужно уезжать! Жук не сможет их сдерживать вечно.

Охотница глянула на меня с ехидной улыбкой:

- Ведь твой братишка не уедет без феи. А значит, нам нужно поторопиться! Ну, веди нас!

В этот момент я ненавидела Охотницу, так рисковать детьми, но без нее нам не выбраться. Водить машину я не умела, куда ехать, тоже не знала. Мы побежали за братишкой к темному, ничем не освещенному корпусу, а он, на ходу, рассказывал страшные подробности пережитого:

- Там раньше находились спальни. Некоторых из нас забирали. Они все забывали, даже собственное имя. Феей назвал ее я. Потому, что такая красивая. Точно фея из сказки. Ее снова хотели забрать, а я взял и спрятал мою Фею. Ночью начался пожар. Нас перевели в другой корпус, а Фея осталась там. Больше ее не видел.

В здании многие стекла оказались выбиты, но лишь в одной комнате виднелись следы небольшого пожара. За одной из стальных дверей оказалось нечто вроде морга. Закрыла братику глаза рукой, чтобы не видел этого ужаса, хотя здесь он мог видеть вещи пострашнее. В выдвижных ящиках лежали "феи". Бледные, бескровные, будто сделанные из пластика тела.

- Все они в списках пропавших. - На глазах Охотницы навернулись слезы. - Это их видели люди в городе.

Посреди соседнего бокса стоял похожий на томограф аппарат. Рядом на столах лежали ноуты, ворохи бумаг и журналов. Холодильные шкафы у стен были заполненные всевозможными ампулами. Охотница грохнула на пол несколько шкафов.

- Эти уроды искали детей с паранормальными способностями, а для их усиления кололи препараты. Похоже, способность покидать тело не такая уж безвредная.

Спальня тоже почти не пострадала. Казалось, я попала в фильм ужасов, и сейчас из шкафа появится зомби. Только реальность оказалась куда страшнее. Братишка отодвинул кровать, отогнул линолеум и поднял подгнившую доску.

- Фея! Я вернулся, отзовись!

В ответ лишь тишина. Охотница выломала еще пару досок и достала замершее тело босой белокурой девочки в тоненькой голубенькой тунике. Та самая, спасавшая меня фея. Братишка плакал, а я рыдала вместе с ним. Не могла понять, если Фея все время находилась здесь, кого я видела: в поле, в доме и в лесу.

Выстрелы стихли. В нашу сторону бежало несколько охранников. Еще парочка бежала в сторону грузовика. Скинув винтовку, Охотница зарядила новую обойму.

Братишка вцепился в тело девочки. Пришлось тащить ее на себе. Фея показалась на удивление легкой, словно манекен из магазина. Рядом с грузовиком, точно отраженная в волшебном зеркале, стояла и улыбалась еще одна Фея. Она выглядела необыкновенно счастливой и знаками благодарила нас. По моей спине побежали мураши, а из глаз закапали слезы. Призрачное тело соединилось с оболочкой в моих руках. Девочка сразу стала тяжелой, как обычный ребенок. Нам едва удалось затащить ее в кузов к остальным детям.

Уже хотела поднять борт, как сильные руки закинули меня на площадку кузова. Обернувшись, увидела Жука. Весь в крови, но все еще дышал. Вместе с Охотницей еле-еле подняли его на платформу грузовика.

- Перевяжи его! Эти гады в лаборатории много чего забыли, сейчас вернусь.

Охотница убежала, оставив пару пакетов с бинтами. Понятия не имела, как накладывать повязки на огнестрельные раны. Хорошо, среди детей нашлась девочка знающая толк в медицине. Жук удивленно смотрел на завернутое в одеяло тело белокурой девочки. На его глазах появились слезы.

- А вы молодцы! Честно, не верил в успех затеи. Так это и есть та самая фея?

Вместо ответа положила его голову себе на колени и плакала. Жук тихонько лежал и вдруг спросил:

Жук попытался засмеяться, но у него ртом пошла кровь.

- Все просто, Охотница никого не бросает. Был у нее роман с нашим командиром, но он погиб два года назад, С тех пор она никого не любит. Говорит, проклятье. Мол, всех ее любимых убивают.

Он вновь закашлял кровью, а я вытирала ему губы остатками бинта.

Охотница закинула в кузов два огромных баула и протянула мне руку.

- Садись в кабину! Толка от тебя мало, но и я не фея!

На рассвете мы выскочили на трассу. Впереди виднелся блокпост. Похоже, наша машина была тут частой гостьей. Мирно спавший боец поднялся и приветствовал нас. Охотница в ответ махнула рукой и притормозила. Лишь у самого шлагбаума дала полный газ. Впереди уже виднелся КПП противоположной стороны. За спиной послышался сухой треск пулемета, а справа и слева стали рваться мины.

- Не дрейф, подруга! Сейчас повернем. Держись за баранку, а я попробую снять стрелка.

Вцепившись изо всех сил в руль, я молила бога: за детишек, братишку, Охотницу и Жука. Хорошие люди обязательно должны жить.