На дверях общеобразовательной школы деревни Антиповка висело объявление "Требуются учителя".
Уточнять, какие именно, смысла не имело. Физику вёл трудовик, биологию - учитель истории, а англичанка умела играть на балалайке, и потому уроки музыки были за ней.
Это, конечно, не страшно. Онлайн-курсы переподготовки учителей и стоят недорого, и от комиссий всяких оберегают надёжно. Так что формально придраться к педагогическому составу было невозможно. А уж знания они давали... Какие есть, такие и давали.
Директор школы Сергей Николаевич Есипов ещё помнил те времена, когда юношам, пошедшим работать в деревенскую школу, давали отсрочку от армии. Тогда искать учителей было полегче. Три паренька даже сами собой нашлись. Только один из них уволился, как только ему двадцать семь лет исполнилось, второй в прошлом году умер от инфаркта. А третий, облысевший и растолстевший, руководит теперь школой и думает, что же делать.
Средний возраст учителей неумолимо приближался к шестидесяти пяти. Математичка вообще уже второй месяц была на больничном, и вместо алгебры и геометрии школьники из недели в неделю совершенствовали свои навыки пения под балалайку. Есипов старался не обращать внимания на слухи "неоперабельная" и "из больницы выпустили помирать".
Впрочем, проведать Зинаиду Петровну, и правда, было надо. Выписали её ещё на прошлой неделе, но времени никак не находилось. Отчёты, отчёты и отчёты. Писал их, что характерно, исключительно сам Сергей Николаевич. Старички и старушки говорили "Мне это уже не надо. Я в любую минуту уволиться могу" и бодрым шагом уходили домой смотреть "ТВ Центр".
Директор дописал последний отчёт на сегодня и направился в сторону крепкой деревенской избы, в которой ещё жила Зинаида Петровна. Он даже не успел постучать в покрашенную синей краской дверь, как изнутри раздалось громкое "Пришёл - заходи!".
Есипов зашёл.
Старушка сидела на кровати в своем забавном малиновом костюме и сурово смотрела на директора. Со стены на Сергея Николаевича взирали портреты Леонида Брежнева и Карла Гаусса, а в одном из углов разместился своеобразный "иконостас" - множество Почётных грамот, полученных заслуженной учительницей за последние шестьдесят лет.
- Ну что, Николаич, прощаться будем? - сказала она своим обычным тоном, всегда напоминавшим Есипову хрипы бабы Шуры из фильма "Любовь и голуби".
- Да что Вы, Зинаида Петровна, мы прощаться не можем. Никак не можем. В ваши восемьдесят два жизнь ещё, можно сказать, только начинается. Да и образовательный процесс прервётся. А уж Ваш многолетний опыт...
- Не могу больше. Я бы ещё поработала. Но сил нет. И время моё кончилось. Молодых ищи. А мою сивку укатали крутые горки.
- Зинаида Петровна, но ведь это математика! Кому я отдам её?! Без Вас никак... - взмолился Сергей Николаевич.
- А меня нет больше, - устало произнесла математичка.
Есипов сел на крепкий старый стул и беззвучно заплакал. Ему вдруг захотелось вернуть юность, отслужить в армии, сделать что угодно в прошлом или в настоящем, лишь бы никогда не решать проблемы кадрового состава. Через пару минут он встал, потерянно подошёл к книжному шкафу и начал устало смотреть на старые многотомники Жюля Верна, Диккенса, Пушкина, Сименона, Пикуля, размышляя, какие книги куплены самой математичкой, а какие - её родителями, тоже заслуженными учителями. А также о том, когда в последний раз этот шкаф открывали и по-настоящему что-то читали. А когда он что-то читал?.. А он ведь филолог. Был филологом. И Есипов снова заплакал.
Зинаида Петровна долго молча смотрела на душевный кризис начальника, а потом решительно поднялась, быстро приблизилась к нему и зашептала прямо на ухо:
- Ну что, уговорил-таки. Хочешь служить тебе буду? Только тебе? Пойдёшь на это?!
- Работа в школе - это всегда служение, - растерянно забормотал испуганный директор.
- Не хочу школе. Школа всё у меня забрала. И здоровье, и мужа, и самоуважение. А тебе служить буду. Хороший ты мужик, Сергей Николаевич, за дело переживаешь. Хоть и не орёл. Ох, не орёл! - Математичка, явно, цитировала что-то, знакомое уже только ей, такое же замшелое.
- Ну ладно, служите. Только что же... Если у вас со здоровьем-то, как мы тогда...
Зинаида Петровна схватила со стола длинный тяжелый нож, тут же сильно ударила им себя по большому пальцу левой руки и закричала:
- Режь, Николаич! Хоть мизинец свой режь! Иначе не будет тебе математики! Слышишь! Надо так, надо!
Есипов в ужасе подчинился. Ему хотелось убежать и не возвращаться больше сюда никогда, но противиться обезумевшей старушке он почему-то не мог. Было ясно, что, пока он не нанесёт себе хотя бы маленькую ранку, крики не прекратятся.
И он решился.
Аккуратно, стараясь не использовать уже окровавленную часть ножа, он провёл им по мизинцу.
Старуха тут же прильнула к его царапине ртом, а через несколько секунд крепко соединила порезанные пальцы.
- Нарекаю тебя отныне хозяином своим, буду с тобой навеки едина. Что с тобой сотворится, то и со мной случится, - неистово пробормотала она, а потом скомандовала:
- А теперь повторяй! "Заклинаю тебя воле моей повиноваться и выполнять желания мои. Призываю проявлять верность и преданность мне, своему хозяину. Да будет так!"
- Да будет так, - не веря в то, что всё происходит на самом деле, повторял Сергей Николаевич.
А старушка бормотала дальше что-то своё:
- Бес мя взял, через кровь волю мою забрал. Нет у меня доли, окромя неволи. Бысть мене под тобой головешкой немой! Капля за каплей прольётся...
Зинаида Петровна женщиной всегда была весьма корпулентной, болезнь не иссушила её полностью, и кликушество в исполнении математички выглядело очень даже пугающе. Есипов с сожалением осознал, что нового учителя математики всё-таки придётся искать.
Когда старуха перестала бормотать и нелепо осела на пол, Сергей Николаевич всё-таки отважился и подошёл к ней:
- Зинаида Петровна, а что доктора-то сказали?
- Да какие теперь доктора, - насмешливо, но уже обычным тоном произнесла математичка. - Я ж теперь твоя навеки, хозяин. Завтра приходи. А пакет оставь. Чего вы там в школе вкусненького-то накидали? Полакомлюсь хоть напоследок.
Есипов наконец покинул избу Зинаиды Петровны, тут же достал сотовый и начал звонить знакомому декану физмата.
- Татьяна Александровна, здравствуйте! Это Есипов. Да-да, из Антиповки. Я вас никогда не беспокоил, но вот теперь, пожалуй, придётся. Очень, очень нужен учитель математики. Можно даже пятикурсника. Четверокурсник-то вряд ли потянет.
- Серёжа, ты о чём? У нас по всей области нехватка кадров. У меня все четверокурсники трудоустроены. Мне директора каждый день звонят. Из лицеев, из гимназий. Кто к тебе поедет в твою Антиповку за пятьдесят километров? НИКТО! - чеканно произнесла приговор декан и повесила трубку.
Серёжа понял, что сегодня откроет свой коньяк "Старый Кенигсберг", оставшийся после Дня учителя.
Из сложившейся ситуации выход был только этот.
В шесть утра директору позвонил прибывший в деревню первым рейсом автобуса внук Зинаиды Петровны.
Есипов не знал, чей это номер.
Есипов еле-еле открыл глаза.
Но в одном он был абсолютно уверен.
Математичка умерла.
II
Через три дня Анна Ричардовна не спеша настраивала струны балалайки, как бы готовясь к очередному внеплановому уроку музыки и в то же время понимая, что на занятие придёт в лучшем случае треть класса. То есть Маша Уткина.
К удивлению англичанки, за две минуты до звонка в классе были уже и Дима Тимохин, и Рашид Тамидов.
- Рашидушка, а ты-то что здесь делаешь? Тебя в школе месяц не было, - искренне поразилась англичанка.
- Надо учиться, - на полном серьёзе сказал Рашид.
- Мы сами не знаем, - развёл руками Дима. - Утром проснулся, пошёл в туалет, и в школу потянуло. Родители сами в шоке.
Тут в класс ворвалось нечто огромное, свирепое, малиновое и тут же набросилось на Анну Ричардовну. "Это мой урок! Мой урок! Мой урок!" - скрежетало неупокоенное тело Зинаиды Петровны, повалившее англичанку на пол. В падении Анна Ричардовна задела стул, на котором лежала балалайка.
Звуки музыкального инструмента неожиданно остановили математичку. Было видно, что она пытается понять, что вызывает у неё большую ярость - англичанка или балалайка. И, к счастью для Анны Ричардовны, балалайка выиграла.
Зинаида Петровна подбежала к инструменту, схватила его и одним лёгким движением переломила пополам.
Анна Ричардовна даже не успела встать, как к ней вновь подбежала мёртвая старуха и тут же начала душить.
В этот момент зазвучал школьный звонок.
Зинаида Петровна мгновенно встала и подошла к своему столу.
За всё это время дети так и не смогли никуда убежать. Они покорно стояли около своих парт, и какая-то неведомая сила удерживала их на месте. Ужас, однако, на их лицах отражался в полной мере.
- Иттак, ттема сссегодняшшнего урока "Преобразование алггебраичсских выражжений", - как обычно, не здороваясь, изрекла Зинаида Петровна. - Ттема важжная, ссложная. Поэтому НЕ ШШУМЕТТЬ! - громко заскрежетала учительница.
Тут в класс прибежал Сергей Николаевич. О визите зомби в школу его предупредил охранник, попытавшийся встать на пути трупа, но оказавшийся попросту сбитым с ног рвавшейся на работу женщиной.
- У васс ччттто-тто сслучилоссь, Ссергей Николаевичч? - не отводя глаз от класса, спросила математичка.
- Нет-нет, Зинаида Петровна.
- Ттогда не мешшайтте весстти урок. И Анну Риччардовну заберитте. Она всттатть не можетт.
- А у вас всё хорошо? - набрался смелости Есипов.
- Конеччно, хоззяин. Не пережживайтте. Мы работтаем. Да, Димоччка?
Димочка покорно кивнул.
- Ссели, ссели. Отткрыли ттеттрадди. Время и ттак поттеряно. Записываем. "Классная работта".
Охранник и Есипов подхватили рыдающую Анну Ричардовну и быстро поволокли из класса.
- Сергей Николаевич, а дети? Они-то как же? - забеспокоился охранник Антон.
- Я думаю, с ними ничего не будет. У неё урок. Антон, ваша задача - найдите на всякий случай вилы какие-нибудь, большую цепь и разберите немного школьный подвал. Через сорок минут встречаемся тут. Я пока покараулю. А после этих детишек Зинаида Петровна пойдёт в девятый класс. Ну там ребята тем более выстоят, - с деланой уверенностью произнёс Есипов.
Математичка что-то объясняла, что-то диктовала, недовольно рычала, когда ученики не могли ответить на "проссттейший" вопрос. Так внимательно Зинаиду Петровну не слушали, наверное, лет сорок. С ответами, правда, было тяжело. Во-первых, страшно отвечать. А во-вторых, просто страшно.
Как только прозвенел звонок, Зинаида Петровна издала гортанный вой и бросилась в сторону Рашида.
- Зинаида Петровна, голубушка, - прервал её забег голос хозяина. - Пойдёмте со мной. У вас через пять минут урок. Вы забыли?
Зинаида Петровна покорно взяла Есипова под ручку, и медленно, как пожилая влюблённая пара, они вышли из класса.
Менее культурные Дима Тимохин и Рашид Тамидов тут же с ней согласились.
Есипов попытался разговорить свою подопечную зомби, но во внеурочное время труп оказался гораздо менее болтливым. Математичка шипела, скулила, но было ясно, что ей, в общем-то, приятно, что директор понял и принял её в обновлённой форме и не помешал провести урок про алгебраические выражения. Если, конечно, зомби может быть приятно.
Во время второго урока Антон купил в магазине свежую курицу и подлатал проводку в подвале. Не сидеть же заслуженной учительнице в темноте и голодной! А Есипов вдруг понял, что теперь больше никогда в жизни не возьмёт больничный. И на пенсию не пойдёт. Потому что в день уроков Зинаиды Петровны он должен заходить в класс и перед началом занятия, и за минуту до звонка. И так каждые сорок пять минут.
III
Мама Лена приготовила обед и ждала Диму Тимохина домой. Дима обычно бросал рюкзак, быстро запихивал в себя еду и отправлялся куда угодно. Лишь бы гулять. До вечера. И никакой домашки.
Дима пришёл из школы тихий-тихий.
Сел на стульчик.
Без аппетита поел.
Сидел такой грустный-грустный.
А потом с болью сказал:
- Пойду домашку по алгебре делать.
- У вас новая учительница? - заинтересовалась мама Лена. - А сколько лет? А почему я не знаю?
- Да нет, старая, - с ещё большей болью произнёс Димка. - Откопали. И нет, мама, я не хамлю.
Дима открыл учебник и начал вчитываться в параграф. Через сорок минут он взмолился:
- Мама, помоги в алгебре разобраться!
- Да ты чего, Дим? У меня самой всегда тройки были, - в первый раз в жизни призналась мама Лена сыну. - Может, в интернете? Готовое домашнее задание?
- Нет, мама. Боюсь, что за ГДЗ меня съедят.
Дима покопошился ещё минут двадцать, потом всё-таки полез в интернет и заулыбался.
- Мама, - ласково подошёл он к маме Лене. - А мы же можем оплатить онлайн-курсы по математике? Вроде должно помочь.
К полуночи семь примеров по алгебре были решены, и Дима уснул довольный и уверенный в себе.
На очередном родительском собрании Сергей Николаевич нёс какую-то чушь про летаргический сон и бдительных рабочих кладбища, обладающих сверхчутким слухом. Зинаида Петровна сидела рядом, улыбалась и постоянно брала хозяина за руку.
Дети несколько раз пытались, но никто из них так и не смог объяснить родителям специфику нынешних уроков математики. То ли ребят сдерживала та самая сила, которая гнала их каждое утро в школу. То ли они просто боялись за своих предков, которые могут вступить в битву с зомби и их хозяином и погибнуть в неравной схватке.
IV
Прошло три года.
За это время скончались учитель истории, учитель химии и одна учительница начальных классов.
Сергей Николаевич и Зинаида Петровна незадолго перед очередной смертью посещали каждого из тяжело заболевших.
Каждый раз вскоре после этого Сергей Николаевич объяснял что-то про летаргический сон.
Родители уже не верили, но успехами школьников в учёбе были очень довольны.
Летом дети отлично сдали ЕГЭ по математике, истории и химии. А Наденька Измайлова и Андрюша Воронин набрали триста баллов по трём этим предметам.
На фотографиях выпускного бала очень сильно бросалось в глаза, что среди одиннадцатиклассников очень много поседевших юношей.
По девушкам не было видно ничего.
А через день после бала приехал проверяющий из Москвы.
Он что-то долго говорил про коррупцию, про подозрительно высокие баллы, про несвоевременное заполнение электронных журналов и недостаточную работу по профилактике суицидов. И это притом, что в школе суицидов не было никогда с момента основания.
Сергей Николаевич рассеянно слушал его, а потом спросил:
- А не подскажете, вы по профессии кто? Вы вообще учитель?
- Да как вы смеете?! - возмутился проверяющий. - Да я три года в школе отработал. Потом меня взяли в управление образованием, а потом и выше. Я вообще-то физик. У меня диплом с отличием.
- Очень, очень хорошо, - улыбнулся Сергей Николаевич. - У нас как раз физику трудовик преподаёт.
Сзади к проверяющему стремительно подошла Зинаида Петровна.
Начинались каникулы, и Есипов смог на денёк съездить в Москву, оставив своих зомби в Антиповке.
В министерство они отправились вместе с проверяющим.
Тот постоянно держал Сергея Николаевича за руку и недовольно что-то бурчал.
Когда проверяющий подал заявление об увольнении, проститься с ним прибежало пол-отдела. Он ничего не сказал о причинах ухода, жестом отказался выпить с коллегами и смотрел на Есипова почти как на спасителя.
Есипов коротко пояснил:
- Ваш коллега теперь будет работать у нас в деревне. Хорошие физики везде нужны.
Заявление о приёме на новую работу было подписано ещё три дня назад.
В подвале общеобразовательной школы деревни Антиповка.
В тесном кругу строгих и неравнодушных будущих коллег.