Столтидис Сергей Анестисович : другие произведения.

Снова в пути (Начало пути, часть 2, 1,2 главы)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.44*4  Ваша оценка:

   Снова в пути.
  

Из всего написанного люблю я только то, что пишется своей

кровью. Пиши кровью -- и ты узнаешь, что кровь есть дух.

Не легко понять чужую кровь: я ненавижу читающих

бездельников.

Кто знает читателя, тот ничего не делает для читателя. Еще

одно столетие читателей -- и дух сам будет смердеть.

То, что каждый имеет право учиться читать, портит надолго

не только писание, но и мысль.

Некогда дух был Богом, потом стал человеком, а ныне

становится он даже чернью.

Кто пишет кровью и притчами, тот хочет, чтобы его не

читали, а заучивали наизусть.

(Ф.Ницше "Так говорил Заратустра", глава "О чтении и письме")

  
  
   Новые ощущения.
  
   Глава 1
  

Итак, однажды устремил и я свою мечту по ту сторону

человека, подобно всем потусторонникам. Правда ли, по ту

сторону человека?

Ах, братья мои, этот Бог, которого я создал, был

человеческим творением и человеческим безумием, подобно всем

богам!

(Ф. Ницше "Так говорил Заратустра")

   Я сидел на кухне и спокойно дочитывал очередную русскую современную сказку, так называемую, "русскую фантазию", когда появилась полусонная жена и начала мне сердитым шёпотом доказывать, что я сумасшедший, что уже второй час ночи, что я, как маленький всё сказочки почитываю, а про жену совсем забыл.
   - Никита, это безобразие! Твоё поведение, ни в какие ворота не лезет! Давай, закрывай книгу и пошли спать, - тоном, не терпящим возражений, закончила свой монолог Мать моих Детей.
   Детей - это я, конечно, хватил! Но одна дочка имелась. Я попытался возражать, что, дескать, пятница, завтра суббота, выходной, а книга читается весело... Но непреклонность своей женушки, в которой был заложен генетический код "мужчина ночью всегда рядом с той, которая решилась стать его избранницей", мне поколебать не удалось. Наоборот, она вдруг проснулась и медленно, завораживая, пошла на меня, покачивая бёдрами. После этого пришлось капитулировать. Я покорно отдал ей книгу и, как бычок на веревочке, поплёлся за женой в спальню.
   Утром проснулся с тяжёлой головой от дурацких снов, которые преследовали меня всю ночь. От звона булата в голове гудело, от обилия летящих стрел в глазах рябило, от допотопного языка, на котором пришлось говорить, сворачивало челюсть. Во снах пришлось драться, сражаться, уговаривать, философствовать, приказывать, телепортироваться с места на место, плавать, бегать и проделывать ещё кучу финтов и приемов, которые в моей обыденной жизни считались фантастическими явлениями.
   Внутри меня сидела уверенность, что стоит только открыть глаза, и жизнь моя потечёт по иному.
   В квартире стояла тишина. Жены рядом в постели, на ощупь, не было.
   "Неужели уже на дачу к дочке с матерью уехала? Что-то рановато".
   Но, открыв глаза и посмотрев на часы, я понял, что не так уж и рано. И что можно проспать всё и вся.
   Пытаясь стряхнуть остатки сна, я, лёжа, не вставая с кровати, начал было, делать, изобретенные мной гимнастические упражнения однако, что-то мешало сосредоточиться. Смутное чувство чередования вчерашнего вечера и сегодняшнего утра с чем-то уже давно пройденным и забытым, обеспокоило меня не на шутку. Правда, чего-то не хватало...
   Пролежав минут пять, я очень медленно встал с кровати.
   Сделал шаг, второй, третий - нормально. Присел, встал, ещё раз присел, - всё было в норме, как всегда.
   Успокоившись, выпрямился, влез в джинсы, натянул домашнюю футболку с длинным рукавом, шагнул по очереди, но с правой ноги, во вьетнамские тапочки, мельком взглянул в окно...
   Ещё раз поглядел в окно, вгляделся пристальней... и вспомнил. Экран! Ну, конечно, в тот раз здесь вместо окна был черный экран! Невольно взглянул на руку, конечно, отсутствовали и часы.
   "Итак, переброска состоялась, только меня откатило на день назад! Ну да, я же всё время волновался в какое время попаду. Вот меня и попали, показав, что волнения мои оказались напрасными. К тому же дали возможность психологически адаптироваться к подзабытым современным условиям, особенно к дому и семье", - мысли мои разбегались и сбегались, а я, вспомнивший всё, застыл посреди комнаты, боясь поверить в реальность.
   "Кто же я сейчас? Каким вернулся сюда? Последние слова, сказанные мне, означали, что в новой среде обитания я должен отзываться на Командора. Что это, внеочередное звание или псевдоним? Спросить не успел, меня отключили, а связь была односторонняя. Пусть так, хорошо, хоть название из престижных, а не какой-нибудь "хрен моржовый". Правда, кто их там разберет, может, Командор, как раз и есть это словосочетание".
   Впрочем, я сразу же подумал о другом: "А, как там мои навыки и способности, проверить, что ли?"
   Я и проверил. Участок стены, отгораживающий нас от соседей квартиры, исчез, и моим глазам открылась ванная комната, где принимала душ женщина, соответственно, нагишом. В момент исчезновения перегородки, она стояла к ней спиной, но, затем, быстро обернулась, чтобы ополоснуть другую часть тела...
   И застыла. Я застыл тоже. Мне показалось, что... Но, вглядевшись в её лицо, облегченно вздохнул, хотя...
   Конечно, наблюдать за ней было интересно... то есть, в смысле, за её реакцией. Сначала её глаза отказывались верить в то, что видели, но реальность картины, подчеркнутая мужиком в джинсах, который пялился на неё, наконец, до неё дошла. Глаза моей соседки расширились, и одновременно с глазами стал открываться её рот. Затем, раздался визг, глаза зажмурились, а сама женщина, почему-то медленно присела.
   Я, в это время, сообразил восстановить перегородку, но визг длился ещё секунд десять, потом резко оборвался. Конечно, получилось не совсем удачно...
   В том мире приходилось иметь дело с деревом или кирпичом, здесь же стены создавались из железобетона, стекловаты, штукатурки и кирпича. Я поспешил и не учел всех компонентов, поэтому "первый блин" получился "комом".
   Правда, я впервые, да во всей красе увидел соседку, которая произвела на меня сильное впечатление и не только своим лицом...
   Буквально через пять минут раздался звонок в дверь, пришлось открывать. И, конечно, передо мной стояла соседка, но уже во что-то одетая. На её лице читалось возмущение, но в глазах светилось любопытство и женская вседозволенность.
   - Что это было? - спросила она, проходя мимо меня в мою квартиру без моего дозволения. Я принял растерянный вид и переспросил:
   - Где, что было?
   Женщина с подозрением посмотрела на меня, но, не заметив в моем облике подвоха, показала на стену и ответила:
   - Здесь, несколько минут назад.
   Уточнять то, что произошло на самом деле, она не стала, потому что, глядя на меня, начала сомневаться, а "был ли мальчик?" Но, увидев на мне джинсы, соседка вновь преисполнилась решимости продолжить допрос:
   - Ну, и что вы молчите?
   - А, что, простите, я должен вам сказать? - вежливо поинтересовался я, внутренне содрогаясь от смеха.
   - Как, что, а стена? - намекнула мне женщина, вновь показав на то злополучное место.
   - А, что, простите, со стеной? - прикидываясь "веником", озабоченно спросил я.
   - Вы, что, серьёзно не понимаете или прикидываетесь? - уже менее агрессивно заявила она.
   Тогда я пошёл в контратаку, приняв оскорбленный вид:
   - Может, вы всё-таки объясните, доходчивее, что произошло на самом деле, потому что я, действительно, ничего не могу понять. Вы врываетесь в мою квартиру, тычете в стену, требуете у меня каких-то ответов.
   Всю фразу я произнес на одном дыхании, будто, сдерживая себя, от закипающей ярости.
   Соседка совсем растерялась и не нашла ничего лучшего, как спросить:
   - Значит, вы ничего не заметили и не видели?
   А я, как вконец раздраженный глупыми придирками женщины, мужчина, почти выкрикнул:
   - Да, что я должен был увидеть?
   - Извините, - тихо произнесла обескураженная моими ответами женщина и быстро вышла из квартиры.
   Я тихо притворил дверь и сполз по ней на пол, но не от смеха, а усталости. Поединок с женщинами изматывал меня всегда, особенно тогда, когда я чувствовал за собой вину. Но даже когда этого не было, эти существа вели себя со мной так, как будто я перед ними виновен со дня моего рождения.
   Посидев прислонютым к дверям, и пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что трехлетний арсенал, накопленный со старанием и усердием, остался при мне, только требует некоторой корректировки в сторону существующих реалий.
   "Как хорошо, - подумалось мне, - было в десятом веке. Даже княгини знали свое место и не посягали на большее, а о феминизме вообще слыхом не слыхивали. Тому же "подкаблучнику", Ярополку, Юлия отваживалась перечить или, что-то советовать, только наедине или ночью на брачной постели. В моем же мире всё начинается сызнова".
   Ну, да ладно, чего там, сами мы, мужчины, отдали все бразды правления женщинам, стали изнеженными неумехами. А женщины, существа чуткие, только покажи им свою слабину, сразу перехватят инициативу, взнуздают и тогда, - Но! И только вперед, не оглядываясь.
   Пофилософствовав немного на тему полов, я решил всё-таки направиться в ванную комнату и привести себя в порядок. Слава Богу, что за время скитаний, я не забыл расположения своей квартиры! Зайдя в ванную, скинул одежонку, включил душ и с наслаждением подставил свое тело сильным струям воды. И вдруг увидел себя в зеркале!
   "А, как же я теперь покажусь своей жене в таком виде, - подумал я, - она же обязательно спросит, гдей-то я такую мускулатуру накачал, а, самое главное, когда успел? Да, скажет моя вторая половина, теперь мне понятно, почему ты часто задерживаешься после работы! Ну и ради кого ты затеял этот бодибилдинг, кто там появился на горизонте и сколько ей лет?
   Конечно, отбрехаться удастся, тем более на горизонте уже никого и нет, а та, кто могла оказаться "разлучницей", уже за горизонтом, название которому, - вечность. Эх, Елена, Елена, как же так получилось, почему я не смог уберечь тебя, зачем я вообще-то полез в логово к твоему отцу. Чувствовал же, что добром моё предприятие не кончится, нет, попер-таки, да ещё ребят своих потащил за собой...
   Придурок, одно слово, придурок. А это уже два слова. Ну, будет, что вспоминать, коль не изменить уже ничего. Мне не дано поворачивать время вспять, велено рвать вперед. Впрочем, когда-нибудь я научусь и со временем разговаривать на "ты".
   Несмотря на свои мрачные мысли, после душа я почувствовал облегчение, как будто смыл с себя всю грязь и кровь, которой успел пропитаться в той Руси. Хотя, конечно, если быть точным, то мне сейчас уже не было необходимости умываться или чистить зубы, принимать душ, ходить в баню. За чистотой и здоровьем всех моих органов и конечностей было кому следить. Теперь каждое утро и вечер мой организм включался в автопилоте и проводил "фейс контроль" от ногтей до кончиков волос на голове, и органов: сосудов, нервной системы, мышц, костей. Всё, что не отвечало моим современным нормативам, перерабатывалось и расщеплялось на молекулы, атомы, простейшие элементы, из которых в дальнейшем можно было конструировать любые энергетические потоки и поля.
   Такими потоками я мог лечить и убивать, такими энергетическими полями я мог защищаться и строить, вытаскивать, как волшебник, предметы из воздуха, конструировать и создавать механизмы, аппараты, электронику на высочайшем технологическом или биологическом уровне, который опережал современные возможности земной науки и техники на тысячи лет.
   Конечно, я не мог, с бухты-барахты, взять и создать искусственный интеллект, не изучив подробно человеческий мозг, не познав причины и следствия мышления от взаимодействия с импульсами, которые подавал каждый рецептор тела в центральную и вегетативную нервные системы. Но я чувствовал, что смогу!
   Боль, страх, голод, жажда и так далее и тому подобное, заставляли мозг разумного существа развиваться и совершенствоваться, но от чего-то у каждого результаты были различны. У каких-то групп различия были не существенными, но у большинства разумных сильно расходились. Например, у кого-то страх вызывал агрессию, а другого вводил в состояние ступора. Многих жажда доводила до безумия, организм обезвоживался, и существо умирало, но некоторые легко привыкали к почти полному отсутствию влаги в организме, продолжая жить, действовать, размышлять и плодиться.
   Мне, как хорошо изучившему свой мозг, не представляло особого труда, создать биоразум, подобный своему, но, говоря о высокой степени познания мозга, я не мог похвастать, что понял механизм действия безусловных рефлексов. Не всё было понятно с некоторыми блуждающими импульсами, которые, то возникали, то пропадали неизвестно куда. А сила воздействия и противодействия безусловных рефлексов кому-то или чему-то, мне была хорошо известна...
   Поэтому создавать "разум", не зная, например, что могут выкинуть его безусловные рефлексы, казалось опасным. Пожалуй, такой "интеллект" стал бы опасней водородной бомбы, поэтому следовало действовать очень осторожно и малыми шажками, чтобы "супермозг" не превратился в космического монстра, типа Черного Волота, дыхание которого я почувствовал однажды в себе.
   Я решил, что с первых дней возвращения домой, размышлять о таких вещах ещё рановато, следовало подумать о более приземленных делах, первое из которых предстояло решить немедленно, а именно, ехать ли вслед за женой к дочке на дачу, или посвятить свой выходной активному ничегонеделанию. Конечно, сейчас я мог бы себе позволить отправиться за город, поскольку нет необходимости садиться в автомобиль и, матерясь на лихачей, или изнывая в "пробках", тащиться несколько часов, чтобы, затем, целый день дышать "чистым" воздухом. Достаточно представить себя рядом с дачей, чтобы там и оказаться.
   Но "чистым" воздухом я насытился вдоволь, поэтому хотелось испытать себя и свои возможности в своем мире, где, оказывается, вместо одного "чуда", могло произойти иное, как со злополучной стенкой и соседкой. У меня в голове крутилось несколько авантюрных вариантов, но прежде следовало обдумать, а, как их завершать. Очень хотелось переместиться к своим родным в Грецию. Согласитесь, не плохо провести выходные на Средиземном море. Посидеть там вечерком в таверне, потанцевать "римбекико" с симпатичными девчонками, или вкусно поесть, выпить "узо" или "потто", или "метакса" с друзьями. Поговорить "за жизнь" с родными за чашечкой кофе, подлечить родных дядей и тетей, которые уже в преклонном возрасте и, наверное, готовятся уже к встрече с "небесами".
   Но, а, как от туда "линять"? Если своё неожиданное появление можно объяснить туризмом, то неожиданное исчезновение на глазах у родных, может привести к шоковым результатам у последних. А сказать, чтобы не провожали, не поймут, обидятся.
   Есть вариант, просто оторваться на пляже, искупаться, а вечером пойти в таверну или "кафенио", поесть и послушать музыку. Но в одиночестве. Правда, можно затесаться в какую-нибудь компанию, или пообщаться с одинокими дамами, но это маловероятно, да и не тянет меня уже давно к дамам, хотя точно знаю, не импотент.
   Ещё один заманчивый маршрут, который не привлечет пристального внимания ко мне, - это прошвырнуться по казино, посмотреть, чем "дышат" там люди, как себя ведут, во что предпочитают играть. Эдакий, вариант разведки для будущих размышлений и выводов, в то же время смена впечатлений, что позволит отдохнуть и развлечься.
   Правда, наличных у меня сейчас для такого впечатления нема...
   Вот и выходит, "куда не кинь, всюду клин"! И, что остается?
   Однако продумать иные варианты не удалось, зазвонил "мобильник". Конечно, звонила жена, которая поинтересовалась, а проснулся ли я и собираюсь ли посетить своих дам, которые ждут отца, сына и святого... мужа. Я задумался над ответом, но "половинка", не ожидая его, начала рассказывать, что мне надобно захватить с собой, потому что у неё только две руки, и многое она не сумела захватить. Ну, а мне, как мужчине за рулем, следовало привезти всё остальное, чтобы и самим было не скучно за столом в обед и ужин, да, чтобы дочке с матерью хватило припасов на всю последующую неделю.
   Соглашаясь со всем, что она мне говорила, я подумал: "А, что будет, если я сейчас скажу, что на дачу не приеду, потому что выходные собрался провести на побережье Тихого океана или Средиземного моря. Да просто скажу, что нет настроения, тащиться через всю Москву, чтобы не ждали и не надеялись, потому что решил из дома не выходить до понедельника".
   Конечно, не нужно быть "семи пядей во лбу", чтобы предсказать последствия моего отказа. Сначала в трубке возникнет тишина, а, затем, из неё же польётся "старая песня" о моем эгоизме, о пренебрежении к семье, в частности, к жене, дочери и родной матери. Обязательно будет добавлено, что раньше, когда я её любил, мне бы и в голову не пришло так ответить. Но, уж, если не ради неё, то, хотя бы, ради дочери и матери я должен заставить себя приехать на столь опротивевшую мне дачу.
   Ирка, так зовут мою жену, обязательно, выдала бы что-нибудь новенькое, но предсказать слова и фразы, которые родились бы в её мозгу под воздействием обиды и сарказма, я не берусь.
   В общем, пришлось собираться. На сборы ушло полчаса, потому что всё необходимое уже было разложено по пакетам и ожидало меня в холодильнике. Раньше, сознавая себя "обныкновенным" мужчиной, мне пришлось бы делать две ходки к машине, но сейчас мои супервозможности оказались, как нельзя кстати. Обладание огромной физической силой делало невесомыми пакеты и пакетики, которые я выгреб из недр холодильника. Пальцев хватило как раз для каждого, а подмышку пришлось запихнуть большой зонт от солнца и надувной матрац.
   Ключи от автомобиля и квартиры, а также права и прочее, я заблаговременно рассовал по карманам Джинс и, увешенный провизией, захлопнул дверь квартиры ногой. В таком виде я и наткнулся на соседку, которая ожидала прихода лифта.
   Увидев меня, она несколько смутилась, но быстро подавила свою растерянность и спросила:
   - Вам не помочь?
   - Да нет, спасибо, - поблагодарил я, чертыхаясь в душе, что вновь случай столкнул меня с этой женщиной.
   - Далеко вы, такой нагруженный, собрались? - невинно полюбопытствовала соседка, - Уж, не на дачу ли?!
   - На неё, родимую, - тяжело вздохнул я, не скрывая своего нежелания.
   - Странно, почему вы, мужчины, так не любите природу. Я вот тоже сейчас еду за город и испытываю только радостное предвкушение от встречи с ней. За рабочую неделю Москва изматывает меня своей суетой и выхлопными газами.
   Подъехал лифт, соседка пропустила меня вперед, зашла и сама. Чтобы не продолжать разговор о природе, я выразил удивление, что она работает.
   -Не работаю, а служу, - поправила меня женщина.
   - Это как же? - удивился я.
   - Я юрист одного из министерств, значит чиновник, следовательно, служу. А слово работа, не люблю, я не раб. Во-первых, местом службы я довольна, а, во-вторых, за дело, которое поручают, мне платят деньги.
   - Интересная жизненная концепция, - то ли похвалил, то ли сыронизировал я, выходя вслед за соседкой из лифта. И тут чёрт меня вдруг дернул спросить:
   - И в какие же вы края собрались природой любоваться?
   - У меня дачи-то нет, - ответила женщина, - я к друзьям своим еду, по Ленинградке, в Фирсановку.
   "То-то, вижу налегке, - подумал я, - эдак и мне было бы приятно любоваться природой", - но сказал совсем иное.
   - Надо же! - вновь вырвалось у меня, - А наша дача под Клином. Кстати, в моем детстве, мои родители снимали в Фирсановке дачу.
   - Да? - мило удивилась она, - Бывают же такие совпадения!
   Тем временем, подойдя к автомобилю, я "сигналкой" открыл её и аккуратно сложил пакеты рядом с багажником, освобождая себе руку, чтобы открыть его.
   Ещё, не двигаясь с места, соседка томно произнесла:
   - Да, автомобиль - это здорово! Ну, да ладно, не стану вас отвлекать, пойду к метро, потом ещё троллейбус, а там и электричка.
   Я повернулся, чтобы попрощаться, но сказал совсем не то, что собирался:
   - В общем-то, если вы не против, я мог бы завезти вас к вашим друзьям. По пути всё-таки, да и с попутчиком веселее.
   Соседку уговаривать не пришлось, загрузив "пожитки", мы выехали.
  
  
  
   С грехом пополам через час, выбравшись из Московских "пробок" на Ленинградское шоссе, я наконец-то позволил себе немного расслабиться за рулем. Разместившись в крайнем правом ряду моя, повидавшая виды "мицубиси", катила со скоростью семьдесят-девяносто км в час, пристроившись за "фурой" компании "Российские перевозки".
   "За бортом" было не жарко, но и не холодно, поэтому кондиционер, который в автомобиле отсутствовал, включать и не требовалось. Весь час по Москве моя соседка по лестничной площадке, которую звали Елена, так она представилась, мило болтала ни о чем, перескакивая с темы на тему. Я в основном слушал, изредка поддакивал или глубокомысленно хмыкал, когда, по моему мнению, она несла абсолютную чепуху.
   Правда, моё внимание расслаивалось между разговором в салоне, хаотичным движением снаружи и собственными размышлениями о превратностях судьбы. Движение, конечно, волновало меня больше всего, хотя присутствие посторонней женщины удерживало от крепких выражений в адрес лихачей и "чайников".
   Сейчас, следуя за "фурой", мне удалось больше внимания уделить попутчице. Я, наконец, признался себе в том, что её имя и внешность взволновали меня не на шутку. Эта Елена напомнила ту, которую я потерял. Так мне, во всяком случае, показалось сегодня утром. Я представил мою Елену старше и подумал, что она выглядела бы столь же сексуально-привлекательной, как и сегодняшняя попутчица. Хотя, когда соседка стояла в ванной ко мне спиной, мне показалось, что это воскресла та, которую случай вырвал Рок. Я невольно улыбнулся, представив сегодняшнюю сценку, что не укрылось от внимательной соседки.
   - Чему вы улыбаетесь, - поинтересовалась Елена, теряя нить своего рассказа о юридическом казусе, который произошёл с ней два года назад, в самом начале работы в министерстве.
   "Опаньки! А за мной, оказывается, внимательно наблюдают. Милое щебетание - это только ширма, за которой скрывается интерес к моей особе. Чем же вызвано такое внимание? Или вас, мадемуазель, не удовлетворил мой ответ на ваши вопросы о стене? Вы сомневаетесь, вы привыкли не доверять мужчинам - этим кобелям и лгунам", - промелькнуло в моей голове.
   "В общем-то, правильно, нам доверять не следует. Но тогда, что же вас толкает садиться к нам в машины, соглашаться на чашечку кофе в квартире холостяка и не только холостяка.
   Любопытство или такое же страстное сексуальное влечение к противоположному полу?! Впрочем, наверное, и то, и другое. Кстати, по статистике, женщины "кобелятся" немногим меньше мужчин. Сексуальная активность прекрасной половины человечества проявилась особенно при массовом распространении противозачаточных средств", - продолжал мысленно рассуждать я, затягивая ответ на вопрос о своей улыбке. Однако не прилично не отвечать на женские расспросы, "оне с" могут надуть губки и обидеться.
   - Вспомнил, как вы сегодня ворвались ко мне в квартиру, гневная и шумная, - наконец пояснил я, перед этим, собираясь ответить совсем по иному.
   - Да, уж! - смущенно произнесла Елена, представив себя, наверное, в ванной комнате перед исчезнувшей стенкой. - Утро, действительно, началось неожиданно, во всяком случае, для меня.
   - Кстати, вы, так и не объяснили причину вашего гнева. Что случилось-то? - с интересом спросил я, думая, какое объяснение придумает соседка.
   Головы я не поворачивал, не было необходимости, потому что моё "око" давало чёткую картинку лица моей собеседницы. Елена, замявшись с ответом, произнесла:
   - Утром меня посетили "глюки". Со мной такое впервые за мою почти тридцатилетнюю историю.
   Я заметил, что украдкой она бросает на меня взгляды, отслеживая мою реакцию на свои слова.
   "Ах, ты, юристка-паспартистка! - восхищаясь её "маневрами", но не дрогнув ни единым мускулом лица, подумал я. - "Видимо, у тебя были не плохие педагоги в учебном заведении, да и практика сказывается. А, может, я ей "лстю"? Может, это у неё врожденное, как и у остальных женщин. Вон моя Ирка, не юрист, а почти всегда чует, когда я от неё пытаюсь что-то скрыть.
   Следуя уже сложившейся на сегодня традиции, мой язык опять "ляпнул" не посоветовавшись с головой:
   - Глюки, в расцвете лет..., - протянул я с сомнением.
   - Что, сомневаетесь? - заинтересовалась Елена.
   - Честно... сомневаюсь, хотя и не психолог, и не психоаналитик, - продолжал подставлять меня мой длинный язык. Правда, на сей раз среагировал и мозг, оставляя мне право на ошибку, подчеркнув отсутствие специальной подготовки в психологии.
   Но и это меня не спасло. Собеседница уцепилась за мои сомнения, как утопающий за соломинку и стала развивать тему:
   - Вот, видите! Любой нормальный человек станет сомневаться, чтобы с утра у здорового взрослого человека поехала крыша. Я могу такое представить к вечеру, в конце рабочего дня... и то..., - ожидая подтверждения своих слов, произнесла соседка.
   На этот раз мне удалось прикусить свой язык и благоразумно промолчать. Хотя меня так и подмывало спросить, ну, а, что же ей такое привиделось, что она, ещё мокрая от душа, прибежала искать в моей квартире. Почему-то я старался добиться от неё объяснения случившемуся, хотя сам являлся виновником её "глюков".
   Промолчав, я сделал вид, что отвлекся на дорогу, хотя ничего интересного или неожиданного там не происходило. "Мицубиська" шла за "фурой" в пятнадцати метрах, соблюдая необходимую дистанцию для экстренного торможения. С моей нынешней реакцией и системой АБС, я мог себе позволить держать дистанцию и поменьше.
   Моё молчание вновь неприлично затянулось, а Елена явно ожидала моего ответа. И я уже было собирался открыть рот, но тут положение на дороге резко изменилось. Надо сказать, что мы уже отъехали довольно далеко от Москвы, миновали Солнечногорск, и движение на дороге сильно поутихло. В то время, когда моя собеседница с нетерпением ждала моего ответа, позади моего автомобиля не было ни одной машины. Да и встречные авто попадались не часто. Но, миновав очередной перекресток с проселочной дорогой, в зеркальце заднего вида я обнаружил, догоняющие наш тандем, две милицейские машины.
   Обе шли на скорости, значительно превышающей допустимую, но в нашем государстве силовые структуры уже давно приучили всех, что законы писаны не для них. Поэтому я среагировал, как и любой водитель, сбросив скорость, на всякий случай, хотя спидометр утверждал, что мчимся мы в пределах дозволенного данным участком трассы. "Фура" скорости не сбросила, и разрыв между нею и мной резко увеличился.
   Менты проскочили меня так быстро, как будто "мицубиси" стояла на месте. Вскоре они догнали автофургон, и я увидел, как из первой ментовской машины высунулась рука с палочкой, которая просигналила водителю "Российские перевозки" остановиться и съехать на обочину. Конечно, шофёр с готовностью исполнил указание инспектора. Я ещё только подъезжал к стоявшей на обочине "фуре", когда из побэдедевских "шестерок" стали выходить инспектора. Двое сразу направились к грузовому автомобилю, а один, посмотрев на "мицубиси", сделал знак мне остановиться.
   Чертыхнувшись про себя, я резко остановился рядом с ментом. Рожа мне его сразу не понравилась, впрочем, эту братию я уже давно не уважал и всегда ждал от них подвоха и подлянки. А чего ещё ждать от людей, работающих на асфальтированном покрытии, с мордами откормленных боровов для убоя.
   Этот мордоворот ничем не отличался от своих собратьев. Такой же наглый ощупывающий взгляд, лоснящиеся от жира щёки, потные подмышки. Сверху на рубашку у него был надет бронежилет, а на пузе лежал "калаш".
   Ощупав взглядом мою спутницу, он быстро и невнятно пробормотал свою фамилию, заявив:
   - Проверка документов.
   Возражать не было смысла, и я протянул ему комплект документов, подтверждающих право на машину, право на её вождение, страховку и значок техосмотра. Я знал, что у меня всё впорядке, поэтому позволил себе взглянуть на "фуру", водителя и, видимо, экспедитора которой тоже проверяли. Там, помимо документов, проверяли, наверное, накладные на груз, потому что трясли и разворачивали листы бумаги. Всё было, как обычно. Ничего не напрягало, не грозило, не настораживало.
   Сержант, проверив документы, вернул их мне, сказав:
   - Можете ехать.
   Я не стал себя упрашивать, сел за руль, нацепил ремень, завел движок, включил поворотник и выехал на шоссе. Глянув в зеркальце бокового вида, увидел, как к грузовому автомобилю потопал "мой" сержант, а из второй "шестерки" вылезло ещё двое ментов.
   - А вы, заметили, - вдруг спросила меня Елена, - что у сержанта отсутствовала бляха инспектора?
   - Вы уверены? - с сомнением проговорил я, вспоминая одновременно, что бляхи, действительно, не было.
   - На сто процентов! К тому же на бронежилете у него отсутствовал табельный номер.
   - И, что это значит? - чувствуя, каким будет её ответ, спросил я.
   - То, что это не милиция, а бандиты! - резко ответила она.
   - Ага, - легкомысленно проворчал я, - и как это можно проверить?
   - Только проследив за их действиями, - твердо заявила она, словно, поручая мне задание.
   - Вы собираетесь за ними следить? - бросив "око" к фургону, спросил я.
   Мой вопрос прозвучал резковато, потому что у меня нарастало раздражение на женщину, которая хотела втянуть меня в авантюру. С моим многолетним боевым опытом, я не нуждался в пояснениях, что сейчас "на дворе" двадцать первый век, а вместо холодного оружия люди научились пользоваться "горячим", да и связываться из-за кого-то, когда тебя на даче ждут близкие и родные женщины, не хотелось.
   Соседка посмотрела на меня с мольбой и сказала:
   - Я тоже еду в гости и совсем не хочу связываться с бандитами, рисковать своей жизнью. Но, дело в том, что если эта та самая банда, о которой нам говорили, то водителю и экспедитору фургона грозит смерть. Их просто убьют и закопают, где-нибудь в лесочке.
   - А вы, что предлагаете отбить их у банды голыми руками. Или, может быть, вы заговоренная от пуль?
   - Нет, сначала я хочу убедиться, что они, действительно, бандиты. А дальше придется действовать по обстановке.
   - И, как долго по вашим предположениям продлится операция по нейтрализации дорожной банды?
   - Это может занять час, а, может, протянутся до вечера, но не дольше, - ответила Елена и добавила, - Всё зависит от местонахождения их базы.
   - Не плохая перспектива! Только у нас с вами не равное положение, если вы едете в гости, то я еду к жене, дочке и матери. Улавливаете разницу? И ждут не только меня, но и продукты, которые лежат в багажнике машины. Некоторые из них, между прочим, скоропортящиеся, - это была провокация, чтобы вызвать у неё бурю эмоций, потому что "око" подтверждало правильность выводов Елены.
   - Скоропортящиеся продукты, придется съесть или выбросить, - безапелляционно заявила соседка.
   - Здорово, вы уже приняли командование на себя. Однако у меня другое предложение. Мы продолжаем свой путь, а по телефону 02 сообщаем дежурному, что обнаружена дорожная банда, которая находится там-то и там-то. В результате действий банды, захвачена "фура" компании "Российские перевозки", государственный номер такой-то. Высылайте опергруппу, связь через каждые пятнадцать минут.
   Елена смотрела на меня, и в её взгляде бился вопрос: "Кто вы, сосед?"
   - Так, как, принимается такое предложение?
   - Да, но...
   - Никаких но! Водитель в кабине с одним из бандитов, экспедитор связан и находится в фургоне. Их жизнь в безопасности, пока. На сержанте я успел установить радиомаячок, так что путь будет отслежен до самой базы. К тому времени группа захвата расположится в пяти минутах от них. А мы с вами в это время благополучно появимся там, где нас ждут, чтобы весело или спокойно провести этот субботний день.
  
  
  
   Но всё, как всегда, пошло не совсем так, как задумывалось.
   Когда я позвонил дежурному по 02 и сообщил о вооруженном ограблении грузового автофургона компании "Российские перевозки" на Ленинградском шоссе на участке между Солнечногорском и Фирсановкой, на том конце провода сразу же поинтересовались:
   - Кто звонит, назовите себя.
   - Это обязательно? - поинтересовался я. - Или вы думаете, что такими вещами можно шутить?
   - Всяко бывает, - нисколько не смущаясь, ответила мне девушка-оператор.
   - Так вот, милая девушка, мой звонок - это не ложный вызов. Примите, пожалуйста, сообщение, иначе вы можете стать невольным виновником гибели двух человек, а именно, водителя и экспедитора этого автомобиля, которые захвачены бандой вместе с грузом. Со своей стороны обещаю перезвонить вам через пятнадцать минут и сообщить, в каком направлении едут бандиты. Кстати, бандитов шестеро, вооружены автоматами и одеты в милицейскую форму. У них два автомобиля "шестой" модели, с соответствующими логотипами дорожной инспекции, то есть ПОБДД.
   Слушали меня внимательно, не перебивали, затем, мужской голос произнес:
   - Оставайтесь на линии!
   - Простите, но у меня мобильный телефон, а денег на счету мало. Я отключаюсь, связь через пятнадцать минут. Желательно, чтобы линия была свободной, - произнес я и отключился.
   Мы приближались к Фирсановке, моя спутница молчала, а моё "око" внимательно следило за передвижением "фуры" под конвоем двух милицейских "легковушек". Прошло десять минут, и Елена начала ёрзать на сидении, поглядывая на часики. Я старался не обращать внимания на её телодвижения, потому что ситуация не менялась, а до обещанного контакта оставалось целых пять минут. До поворота на Фирсановку оставалось шесть километров, и я постарался добраться до него побыстрее, чтобы моя соседка уже не могла передумать.
   Как раз на повороте настало время звонить "ментам". Линия оказалась свободной, а трубку сразу подняли.
   - Да! - послышался мужской голос.
   - Это Никита, с Ленинградского шоссе, - пояснил я, на всякий случай.
   - Да, слушаю вас. Есть изменения? - спросил мужчина.
   - Нет, машины движутся в сторону Солнечногорска, пока никуда не сворачивали, - доложил я.
   - Простите, а вы не запомнили номера машин, хотя бы автофургона - вежливо поинтересовался "голос".
   - А, конечно, сейчас скажу, - ответил я. Приблизил "око" сначала к грузовику, а, затем, к "шестеркам". Номера, слава Богу, не были заляпаны грязью.
   Продиктовав буквы и цифры, заметил:
   - Только, мне кажется, что у "Жигулей" номера могут поменять.
   - Спасибо, номера они могут поменять у всех машин, - пояснил "голос".
   - Вы меня извините за любопытство, а с кем я разговариваю?
   - Я майор уголовного розыска, моя фамилия Твердев. Именно моя группа, совместно с областной милицией, ведет дело о разбойных нападениях на автофургоны и рефрижераторы "дальнобойщиков.
   - Ясно, рад помочь! Только спешите, скоро на их пути будет поворот на Сенеж, а там, они могут избавиться от лишнего груза.
   - Не беспокойтесь, с трассы они свернуть не смогут. Уже всё перекрыто, спасибо, Никита.
   - Да, что вы, майор, я же не о грузе беспокоюсь, который, верно застрахован, а о людях.
   - А вы, так и не назовете себя? - поинтересовался опер.
   - А, зачем? Вы, при желании, свободно сможете установить владельца телефона, с которого я вам звоню, хотя к милиции отношусь с большим предубеждением.
   - Есть за что?
   - Есть, майор, поверьте!
   - Верю, - спокойно согласился он.
   - Что ж, созвонимся через следующие пятнадцать минут?
   - Думаю, что к этому времени всё будет закончено... впрочем, позвоните.
   - Отбой! - проговорил я и отключился.
   Наш с майором разговор Елена внимательно прослушала, но в глазах её бился вопрос. Учитывая её сообразительность, я представлял, что за вопрос она заготовила. Поэтому, трогаясь с места, подготовился правдиво врать. Спутница не заставила себя ждать и полюбопытствовала:
   - Скажите, Никита, а, что наша техника так далеко шагнула вперед, что теперь радиомаяки позволяют без навигатора определять местонахождение объекта и видеть всё, что происходит с ним?
   - Вопрос сформулирован корректно, - заметил я в ответ, - но вы же сами видите, что навигатора в моем авто нет, зато есть вот такая лампочка на приемнике, которая позволяет отследить движения и остановки контролируемого объекта. Если она постоянно мигает, значит, он движется. Если замрет, следовательно, объект остановился.
   Лампочка на магнитоле мигала постоянно, так уж она была устроена, что поделать. Иногда меня это раздражало, однако сейчас её мигание позволяло вдохновенно врать, за что я был бесконечно благодарен китайским дизайнерам.
   Но соседку мои объяснения не устроили, поэтому последовал очередной вопрос:
   - А как же вы определили, что водитель и экспедитор живы, может, их уже давно убили, а тела выбросили в кювет?
   - Ну, здесь я, конечно, сымпровизировал, но, рассуждая логически, думаю, что не соврал. Обе захваченные жертвы до определенного момента послужат бандитам в качестве заложников, пока в них не отпадет надобность. Однако пока автомобили движутся по шоссе, всегда есть риск наткнуться на настоящую милицию. В этом случае заложники очень даже смогут пригодиться. Но когда груз благополучно прибудет на базу, ребята, конечно, будут убиты.
   - Вы так спокойно об этом говорите, что жутко становится! - с осуждением воскликнула соседка, а я подумал: "Дорогая, если бы тебе пришлось испытать то, что перенес я, ты сейчас говорила бы также, если не менее равнодушно".
   А на своем лице я изобразил подобие кривой улыбки, говорящей, что настоящие мужчины не позволяют эмоциям одерживать верх над разумом.
   - Так, где дом ваших друзей? - вместо оправданий поинтересовался я.
   - Сейчас направо и до конца улицы, - машинально пояснила Елена, но опомнилась и спросила:
   - А, разве я не имею права дождаться финала драмы?
   Что я ей мог сказать? Нет?! Но именно она обратила внимание на мелочи, которые позволили различить под милицейской формой личину бандитов. Именно она настояла оказать посильную помощь захваченным заложникам. Поэтому, по всем писанным и неписанным правилам, она имела право услышать финальную развязку событий, свидетелем и участницей которых оказалась.
   Тем более, что своим "оком" я уже обшарил все направления, по которым могли уйти бандиты и убедился, что везде их ждут и всё перекрыто. До поворота на Сенеж оставалось две минуты, и я не сомневался, что как раз туда они и свернут. До очередного звонка оставалось семь минут, что позволяло группе захвата решить тактические задачи и доложиться начальству.
   И я согласился, тормознув за один дом до указанного, чтобы не привлекать внимания её друзей.
   Фура и "шестерки" притормозили и стали поворачивать, когда первая легковушка бандитов наехала передними колесами на "когти", которые по цвету сливались с асфальтом. Поскольку дистанция между головной "шестеркой" и фурой была незначительной, водитель грузового авто не успел среагировать и основательно въехал "жигуленку" в задок. Водителю второй машины тоже пришлось резко тормозить, и ему удалось избежать столкновения.
   В это время бойцы группы захвата начали работать, но здесь, из кабины грузовика выскочил водитель, которому удалось каким-то образом избавиться от своего охранника. И вместо того, чтобы юркнуть под автомобиль и затаиться, он заметался в поисках спасения, чем осложнил, а, попросту, отвлек внимание некоторых бойцов. И, хотя заминка измерялась секундами, бандиты успели воспользоваться ею.
   Из задней легковушки выскочили трое, один из которых подскочил к задним дверцам фургона, а двое дружно прикрыли его огнем из "калашей". До водилы, наконец, дошло, где ему лучше всего укрыться, и он нырнул под грузовик. "СОБРОВЦЫ" открыли ответный огонь, но было поздно. В руках бандитов оказался заложник, которым они сразу же и прикрылись.
   Остальным трем подельникам повезло меньше. Один из них был убит, двух других обездвижили и связали. Успели вывести из под огня и перепуганного водителя. Однако операция "зависла", потому что жизнь экспедитора висела на волоске. Следовало срочно менять тактику поведения, но среди "ментов" не оказалось "переговорщиков", да и психоаналитика штатным расписанием не предусматривалось.
   Я в одно касание набрал майора. В трубке послышался другой голос:
   - Мне срочно майора, срочно! Найдите, где хотите!
   Среагировали моментально и переключили на него.
   - Майор, это Никита, прикажите своим ребятам успокоиться и отступить. Позвольте "братанам" подойти к машине и открыть дверцы. И, чтобы не вздумали пукать из своих берданок!.
   - Хорошо, Никита, верю, сможешь, - мгновенно согласился тот.
   - Ишь, ты, - подумал я про себя, - это он такой добрый или опытный и умный, что так меня "прокачал".
   Правда, думать и действовать пришлось одновременно, потому что бандюги начали открывать дверцы "шестерки", чтобы запихнуть на заднее сидение заложника. Пора было спасать мужика, и я шагнул к "жигуленку". Действовал я максимально быстро, размазываясь в воздухе.
   Мягко переместив экспедитора, одновременно очень жестко обошелся с двумя из трех налетчиков. Третьего оставил группе захвата, надеясь на их реакцию, и не ошибся.
   Аккуратно поставил заложника в сторонке от машины, шагнул назад к "мицубиси" и нос к носу столкнулся с Еленой.
   - О, привет, - весело воскликнул я, - пришлось отлучиться не надолго. Вы, надеюсь, не успели соскучиться?
   Соседка заворожено некоторое время смотрела на меня, затем повернулась и медленно побрела к друзьям на дачу.
   Мне её стало жалко, и я произнес ей во след, фиксируя "оком" концовку операции:
   - Кстати, всё закончилось, как нельзя лучше.
   Она на мгновение задержалась, кивнула головой, что услышала, но не обернулась и продолжила движение. Посмотрев на её классную фигурку, я заглянул в машину, но ничего лишнего там не обнаружил. Свою сумочку моя спутница не забывала даже в шоковом состоянии.
   Я сел в машину, развернулся и уехал. Следовало спешить, и так задержался в пути на целый час с четвертью. От Иркиных подколов теперь не отвертеться.
   Снова в пути.
  
  
   Новые ощущения.
  
   Глава II
  

Чти начальство и повинуйся ему, даже хромому начальству!

Этого требует хороший сон. Разве моя вина, если власть любит

ходить на хромых ногах?

Тот, по-моему, лучший пастух, кто пасет своих овец на

тучных лугах: этого требует хороший сон.

(Ф. Ницше "Так говорил Заратустра", глава "О кафедрах добродетели")

  
  
   Прошло два месяца с момента захвата банды с большой дороги. Моя жизнь протекала в обычных рамках, - семья, офис, дом. Ничто не напоминало мне о недавних событиях, невольным участником которых я оказался.
   Конечно, никто из близких не знал о случившемся. Милиция тоже не напоминала, а редкие встречи с соседкой, которые ограничивались словами: "Здравствуйте!", Как дела?", "Всё нормально", не досаждали. Хотя, скажу честно, от Елены я ожидал большего интереса, но, отдавая должное её сдержанности, ещё более зауважал этого человека. Впрочем, особо задумываться над поведением окружающих не приходилось. Я занялся собой, отрабатывая приобретенные знания и навыки, применительно к современной обстановке. Конечно, мои занятия не укрылись от пристального внимания Ирины, но её-то я смог "уболтать", сославшись на свои годы и здоровье, которого не купишь. Правда, окончательно в серьёзность моих намерений она поверила тогда, когда я с легкостью сел в позу "лотоса" и почти прекратив дышать, отлетел в астрал.
   Кстати, астрал Земли был чист, девственно чист. Оказалось, что наша планета в данном пространстве и времени никому не интересна: ни Богу, ни Дьяволу, ни космическим путешественникам. Мы были, действительно, предоставлены сами себе со всеми правами выбирать и совершать ошибки. А насовершали мы их столько, что, видимо, остальные просто махнули на нас рукой и ждали, когда эти придурки прекратят своё существование.
   Если бы не "Потусторонние".
   К таким выводам я пришёл после третьего посещения астрала, когда, обшарив свой, попытался сунуться в соседние. Не тут-то было! Астральные переходы наши ближайшие соседи настолько хорошо замуровали и защитили, что я не смог к ним даже подступиться. Поэтому, оставив свои попытки до лучших времен, переключился на земные дела.
   И правильно сделал, потому что именно с них и следовало начинать. Последующие события, только подтвердили верность моего выбора, что во многом и определило ближайшие планы на год вперед. Но не стану опережать события.
   Так вот, два спокойных месяца, которые предоставили мне окружающие люди, я использовал на все сто. Каждый день, утром и вечером, у меня был час "свободного" времени, который я посвящал сбору информации. Начинал с малого. Например, утром, в течение часа, моё "око" посещало оперативное совещание местного отделения милиции, где я черпал сведения о происшествиях по городу и об обстановке в районе. Затем, я переносился на планерку в муниципалитет, где местные "владыки" решали в основном, где бы достать ещё денег для района. Удавалось почерпнуть сведения и о "крышах", действующих на территории округа.
   Посетил и "крыши". Там, конечно, мне рассказали значительно больше, чем в государственных учреждениях. Правда, язык там использовался своеобразный, которому не нашлось перевода даже в словарях "Потусторонних". Пришлось обходиться своими силами и запасом слов. Надо сказать, что справился я этим хорошо.
   В результате моих исследований, оказалось, что самая крупная и сильная местная банда, которую возглавлял некто по кличке "Шурави", а по паспорту, господин Рустамов Вахид Искандерович, пользовалась покровительством главы управы, который был избран при её финансовой поддержке.
   "Шурави" слыл большим поборником демократической государственности, имел крупный легальный бизнес: казино, два ресторана и туристическое агентство. Но, помимо этого, не брезговал проституцией и наркотиками. Правда, надо отдать ему должное, проститутки у него все были как на подбор, а из наркотиков приторговывал только марихуаной. На содержании у него находились два члена Думы, и два старших следователя окружной прокуратуры. Он даже имел корочки об окончании высшего учебного заведения. Его группа была многонациональной и полирелигиозной. Но "Шурави" никогда и никого не выделял по этим признакам. Для него существовало только три критерия - деловитость, ум и преданность.
   Костяк его группы состоял из семи человек, каждый из которых имел специальное образование по профилю работы. Финансовый директор имел докторскую степень экономиста и обширные связи, директор казино, помимо экономического образования, прошёл специальную подготовку в США по игорному бизнесу. Начальник охраны холдинга когда-то был майором контрразведки КГБ.
   Сам Рустамов оказался одним из немногих старых авторитетов, оставшихся в живых после многочисленных зачисток, как государственных служб, так и бандитских разборок. Ему уже исполнилось шестьдесят пять лет, но передавать кому-то бразды правления, он не спешил. Я внимательнейшим образом изучил этого человека и его биографию.
   Что меня удивило в ней, так это отсутствие необоснованных убийств. Почти всегда "Шурави" пытался решить вопрос мирным путем, то есть договориться. Поскольку человеком он был умным и опытным, в девяносто девяти случаях из ста ему это удавалось.
   Однако бывали и проколы! Их оказалось три. Первое убийство он совершил из мести, собственными руками. Пришлось отсидеть десять лет. На первой же отсидке его и посвятили в авторитеты. Закалку на зоне он прошёл отличную. После этого он ни разу не попадался, потому что своими руками уже не убивал. Теперь убивали другие, по его приказу, но, не ведая об этом.
   Второе убийство оказалось заказным, пришлось заплатить крупную сумму, потому что жертва причислялась к "птицам высокого полета" в преступном мире. Только благодаря своей осторожности и предусмотрительности, убийство знаменитого авторитета, так и не связали с именем Рустамова. Зато, он, вследствие данной операции, был поставлен на место убитого, потому что никогда открыто или тайно не претендовал на него. К счастью для "Шурави", в настоящее время тех, кто его ставил, уже не было в живых, поэтому никого не интересовало даже имя его предшественника.
   Третье убийство свершилось недавно. Очередной жертвой стал его личный помощник, который, как это часто бывает, решился на предательство. Толкнули его на эту тропку... правильно, сотрудники ФСБ, которым приглянулся бизнес Вахида Искандеровича. Попался помощник банально, на травке, которую покуривал, а "косячки" возил в пачках сигарет. Шантаж прошёл успешно, и парень согласился, но ничего не успел передать, потому что у Рустамова выработался во истину волчий нюх на изменников. По незначительному изменению поведения помощника, он сразу же заподозрил неладное и смог "прокачать" парня.
   Устроить автокатастрофу не составило труда, причем снова никто на фирме не подозревал об этом. Кстати и ФСБешникам он преподнесен сюрприз с "дезой". В результате, сотрудники понесли карьерный крах из-за превышения должностных полномочий, несовместимых со статусом офицеров. Рустамов с компанией сделали всё, чтобы достойно встретить и проводить проверяющих. Задействовали весь арсенал провокаций, который в дальнейшем продемонстрировали вышестоящему руководству ФСБ. Руководителям заявили без обиняков, что этот материал поступит на телевидение и в Думу, да и в прокуратуре такому подарку обрадуются.
   В обмен на материалы ставилось условие, чтобы сотрудники, допустившие беспредел, были немедленно уволены из органов.
   И сотрудниками пожертвовали. На ближайшие год, два, Рустамов и компания гарантировали себе со стороны ФСБ спокойную жизнь.
   Всю эту эпопею я подробнейшим образом задокументировал на магнитоносителях, записав живые голоса рассказчиков. Она стала первой в череде таких криминальных историй, которые могли мне пригодиться в дальнейшем, либо для защиты, либо для нападения.
   Но на криминале я не зацикливался. Особенно на бандах, потому что преступной группировкой являлось целое государство, со всеми своими силовыми структурами и большинством учреждений.
   Выяснив обстановку вокруг своей фирмы и, поняв, что она ни для кого не представляет интереса, занялся иностранными языками и изучением основ программирования. Это так меня увлекло, что по истечении двух месяцев, я знал в совершенстве пять языков, а в написании компьютерных программ достиг значительных результатов. Мне это не составило труда и не потребовало дополнительного времени, потому что моя фирма занималась расчетами математических моделей конструкций, в основном строительных.
   Ребята подобрались талантливые, только программистов среди них не было, а стандартные программы, которыми приходилось пользоваться, не устраивали. Нам, как пользователям, приходилось очень часто самим заниматься предварительными расчетами, чтобы, затем вводить полученные данные в используемые программы. Пришлось нанимать программиста, который знал, как составлять вводные, чтобы компьютеры могли с ними работать.
   С этим "программером", по имени Александр, повезло. Парень оказался настоящим профи! К тому же в нем, как оказалось, таились скрытые таланты преподавателя и руководителя. Благодаря ему я стал повышать свой уровень знаний в программных продуктах. Всем вышеперечисленным пришлось заниматься одновременно, поэтому два месяца пролетели незаметно. На третьем месяце, у меня наметился план развития фирмы.
   Мы с Александром могли разговаривать уже на одном языке, и я рассказал ему о своей задумке. Сначала он отказался, заявив, что над такими продуктами работают целые коллективы, которые "собаку съели" именно на таких программах.
   Александр постарался объяснить мне, что у программистов существует разделение сфер приложения по программам экономического характера, по созданию компьютерных игрушек, по графическим приложениям, и так далее, и тому подобное. Существуют коллективы, которые специализируются и на программах для расчета математических моделей в различных областях промышленности.
   Я выслушал его и заметил, а кому же, как не нам, пользователям этих продуктов, знать сильные и слабые стороны таковых программ. И почему, в таком случае, не мы, а другие будут их создавать. Александр задумался, сказал, что подумает над моими словами, а на следующий день заявил, что готов попробовать.
   - Только вдвоем, мы "протелепаемся" со знаками препинания и цифрами не меньше года, а то и больше.
   Но всё оказалось иначе. На решение и описание основной концепции у нас ушло три недели, а на написание программы в целом ещё два месяца. Когда мы закончили, то не испытали никакой радости. Усталость валила с ног, особенно Александра. Хотя и я с непривычки ходил немного осоловевшим. Но факт свершился, продукт мы создали, и его опробование превзошло все наши ожидания.
   Для первого раза, не мудрствуя, мы взяли старый проект и ввели данные, предоставленные нам проектировщиками. И компьютер ожил. Через три часа непрерывной работы, ни разу не запросив дополнительных данных, на мониторе высветилось: "Расчет готов. Текстовые файлы хранятся на диске... в папках...
   Графические модели хранятся на диске... в папках...
   Необходимые приложения для графических моделей использовались..."
   Александр посмотрел на меня и спросил:
   - Что и всё?
   - Видимо, - ответил я.
   - Но этого не может быть! Этот проект обсчитывался ребятами почти три недели! Понадобилось несколько раз пересчитывать и перенастраивать программу, да не одну.
   - Ты не суетись, давай лучше проверим результаты, а уже потом начнем говорить, может это быть или не может, - попросил я его, хотя нисколько не сомневался, что расчет, действительно, закончен за небывало короткие сроки и без волокиты.
   Но, конечно, мы всё детально проверили, и Александр ошалел окончательно. Компьютер просчитал три варианта моделей возможного строительства с упоминанием замен возможных материалов, а соответственно, изменением несущих конструкций. Было отмечено удорожание или удешевление будущего строительства.
   Наконец, когда Сашка убедился, что расчеты исполнены в лучшем виде, он посмотрел на меня, подбежал к зеркалу, долго всматривался в себя, а, затем, развернулся и заявил:
   - Я всегда подозревал, что ты скрытый гений, но, чтобы и я заразился той же болезнью! А-А-А-А-А! - заорал он во всё горло и ринулся ко мне обниматься.
   В тот день я пришёл с работы позже обычного, радостный, не скрывая, что выпил. Женщины обозрели меня с подозрением, а Ирка сразу же "взяла быка за рога", хотя я точно знал, что если я и бык, то безрогий. Первое, что она спросила:
   - По какому случаю пьянка?
   - Ирка! - сказал я, - "У тебя муж - гений.
   Жена расплылась в улыбке, понимая, что услышит что-то хорошее, но возразила по привычке:
   - Ну, уж и гений?
   - Точно, скромный, добрый, домашний гений, - подтвердил я.
   - Ну, насчет того, что домашний, ты извини, не принимается.
   - Хорошо, - быстро согласился я, - но добрый и скромный. Этого-то ты не станешь отрицать?
   - Не стану, - смилостивилась жена, - давай рассказывай, что случилось.
   И я рассказал. Ирка сразу схватила основу:
   - Это ж, сколько проектов зараз вы теперь сможете брать для расчетов? Да у вас стольких клиентов нет.
   - Клиентуру найдем, слухи о нашей производительности разнесутся быстро. Сыграет роль и качество исполнения. Клиент любит, когда ему бесплатно подсовывают, что-то дельное.
   - А продавать программу не станете?
   - Нет пока, надо её опробовать как следует, да и клиентами разжиться не мешает. К тому же, прежде чем продавать, её следует сертифицировать и оформить авторство. А для этого нужны деньги, не малые.
   - Смотри теперь, чтобы не своровали её у вас.
   - И это предусмотрено! Даже если диск унесут, и то ничего не смогут сделать, а копии у нас обоих, чтобы по-новой не писать.
   - Ну, дай Бог, дай Бог, - прошептала мама, до которой, наконец, дошло, что могут наступить более радостные и сытые дни.
   До дочки тоже дошло, потому что она заявила:
   - Пап, а давай на Новый Год съездим в Грецию!
   - Дочь, - ответил я, - а давай не станем делать далеко идущих прогнозов!
   - Ну, пап, - заныла "подруга", - я же не говорю тебе, чтобы ты бежал и покупал билеты на самолет.
   В ответ у меня, чуть не вырвалось: "А зачем нам самолет?"
   Нет, подумал я тогда, пить много вредно, но расслабляться - вреднее во сто крат.
   Соберись, Никита, и жди неприятностей!
  
  
   Неприятности не заставили себя ждать. Правда, сначала были только одни приятности, но не долго, всего три недели. А потом на мою фирму стали "наезжать".
   А случилось, вот что!
   Я, как всякий на моем бы месте бизнесмен, решил, что можно немного перекроить рынок услуг, используя наше изобретение. На следующий же день, после испытаний новой программы, мне пришло на ум устроить общее собрание коллектива фирмы, где моим торжественным голосом прозвучал библейский девиз, - настало "время собирать камни".
   В ответ на дружное удивление, объяснил, что, благодаря модернизации программы, которая разработана Александром и мною, расчет математических моделей заказчиков происходит автоматом, после ввода необходимых данных, которые мы, с сегодняшнего дня, будем требовать от клиентов. Поэтому задачи меняются, и из простых расчетчиков члены коллектива обязаны переквалифицироваться в менеджеров, которые должны приумножать нашу клиентуру в количественном и качественном плане.
   Некоторое время сотрудники переваривали услышанное, но информация оказалась шоковая, поэтому после минутного молчания, посыпались вопросы. Вчера вечером, вернее ночью, я долго репетировал свою "тронную" речь, но успел подготовиться и к вопросам, которые предвидел. Прекрасно понимая, что разрушаю привычный мир ребят, которые привыкли иметь дело с компьютерами и цифрами, мне пришлось подумать и о том, как им адаптироваться к новым условиям. Советов и рекомендаций приготовил кучу, хотя понимал, что все они пригодятся на первое время, да и то не всем.
   Успокоив коллектив, что собираюсь и дальше трудиться вместе с ними, начал выкладывать им свои "домашние" заготовки. Постепенно, "врубаясь" в необратимость перемен, парни и девчонки утихли и стали по-настоящему прислушиваться к методике менеджерской деятельности. Александр тоже внимательно слушал, иногда добавляя по мелочам, но в основном, согласно кивая.
   Закончив лекцию, мы с Александром удалились, предоставив возможность ребятам переваривать информацию "промеж себя". Нам тоже было чем заняться.
   Во-первых, следовало решить, что делать с программой. От, во-первых, должно было вытанцовываться, во-вторых, в третьих, в четвертых и так далее.
   Долго прикидывать не пришлось, потому что Александр взялся выяснить всё, что касалось сертификации и оформления авторских прав. Единственный вопрос, который я ему задал, а уверен ли он, что это стоит делать. Вопрос не застал его врасплох. Посмотрев на меня внимательно, Александр сказал, что тоже думал над этим, но узнать, как следует действовать по правилам, не мешает.
   - Хорошо, - сказал я, - тогда ты сейчас садишься на телефон, а мне необходимо заняться вопросом безопасности.
   - То есть, - не понял он.
   - Мы с тобой сделали изобретение, которое сильно растревожит рынок наших услуг. Объяснять почему? Нет, хорошо. В результате революционной деятельности наших менеджеров, которые перекроют остальным фирмам кислород, сроками расчетов, ценами и качеством, рано или поздно, но кто-нибудь узнает, каким образом мы сумели достичь таких успехов.
   - И, что будет? - поинтересовался Александр.
   - Если мы к тому времени, не оформим авторство, да даже если и оформим, начнется охота за нами и программой, поскольку суть программы в компьютер не заносится, а остаётся на диске. В связи с этим, мне кажется, необходимо создать ложные версии программ, которые ввели бы в заблуждение наших конкурентов. Оригинальные же версии в обязательном порядке должно спрятать так, чтобы мы сами не знали, где они в точности находятся.
   - А не слишком ты перестраховываешься, Никита?
   - Что-то мне подсказывает, что не слишком. У меня, Александр, очень развито чутьё, особенно на плохое. Оно развилось тогда, когда я стал отвечать не только за себя, но и за других, близких мне людей. Понимаешь?
   Александр молча кивнул головой, а я продолжил:
   - Поэтому считаю, что лучше перебдеть, чем обделаться по полной программе.
   - Игра слов...
   - Что? - не понял я.
   - Игра слов, говорю. Из-за программы - по полной программе, - пояснил он.
   - А, вот именно! Конечно, получив авторство, мы обезопасим себя некоторым образом, но в нашей стране авторские права всегда были пшиком для остальных, а, во-вторых, авторами мы будем считаться до тех пор, пока оплачиваем права и, пока живы.
   При последних словах Александр поежился и сморщился.
   - Да, да, Саша! Прости, Александр. Всё значительно серьёзнее, чем ты думаешь. Не советую расслабляться и витать в облаках. Нет человека - нет проблем. Слыхал такой афоризм? Поэтому я и не хочу затевать волокиту с сертифицированием, лицензированием и оформлением авторства. Конечно, узнать, что и почем, нужно, - согласился я на его попытку возразить, - только, пожалуйста, когда станешь звонить и узнавать, не говори ничего о себе, фирме и самом изобретении. Спрашивай об авторстве на программный продукт и всё, не более. Договорились?
   Александр согласно кивнул и озабоченно посмотрел на меня. Затем, спросил:
   - А, может, не стоит вообще затевать всё это? Давай продадим кому-нибудь, да и дело с концом.
   - Продадим, обязательно продадим, но сейчас то, что мы сделали - это наш единственный шанс прочувствовать себя на прочность, на деловитость. Почувствовать себя мужчинами и просто людьми, по-настоящему зауважать себя. И это не жадность, и не стремление прославиться - это нормальное честолюбивое желание воспользоваться результатами своего творчества.
   - А вот этого мог бы и не объяснять. Мы с тобой взрослые люди, и оба прекрасно понимаем, что лучше иметь, чем зависеть.
   - Ну, ежели ты такой понятливый, - будем дерзать? - глядя ему в глаза, спросил я.
   - Будем! - не отводя взгляда, твердо произнес Александр.
  
  
   И дела закрутились. На первых порах даже лучше, чем я мог предполагать. Клиент попер, именно так. Не пошёл, не потек, а попер. За три недели мои бывшие счетоводы "надыбали" сорок фирм, вместо обычных пяти-шести. И это было только начало!
   Но вслед за этим началось проявляться недовольство наших конкурентов. "Мелочь" меня не напрягала, но девчонки сумели увести из под носа два крупных заказа у очень богатой организации, которая числилась первой в наших рядах.
   И ко мне заявились раздраженные соперники (в лице номинальных коммерческого и финансового директоров), которые попытались заставить меня отказаться от клиентов. Именно заставить. Уговоров пойти на компромисс не было.
   Эти две физии ввалились ко мне в кабинет, уселись без приглашения на стулья и стали нагло, с усмешкой, молча рассматривать меня, как мишку в зоопарке.
   Я вежливо поинтересовался:
   - Господа, вы зашли сюда, чтобы посмотреть на меня? Или имеете, что сказать или попросить об чем?
   Оба, явные "распальцовщики", пробившиеся к своим должностям не столько головой, сколько кулаками и оружием, переглянулись, и один, что потолще, сказал другому, с перекошенной рожей:
   - А он ёщё и шутит?!
   - А мы его сейчас ещё больше насмешим, - ответил урод.
   - Навряд ли, - заметил я, - у меня нет настроения смеяться, особенно с вами.
   - Значит, потанцуем, - едко заметил толстый.
   - А вы, стало быть, привыкли изображать партнершу? - напирая на последнее слово, максимально вежливо спросил я.
   Реакция толстяка оказалась именно такой, на которую я и рассчитывал, он попытался дотянуться до меня своей жирной ручищей, но урод вовремя его остановил.
   - Хватит трепаться, - прорычал он, еле сдерживая себя, - мы пришли, чтобы объяснить тебе, засранец, что ты влез на чужую территорию и должен понести наказание.
   - Ой, дяденьки, не бейте меня, - тонким голоском проговорил я, - мне уже страшно.
   - Тебе станет страшно, когда по одному будут исчезать твои близкие, а, затем, перед своей дверью ты каждый день начнёшь находить их части тела...
   - Ой, какие ужасы вы здесь рассказываете! А у меня такая слабая нервная система, и натура у меня впечатлительная. Я, знаете, уже представил, как нахожу под дверью жирную ляжку своего близкого родича...
   И я с интересом оглядел ноги толстяка, а затем, как бы самому себе, сказал:
   - Да, примерно, такие же...
   И задумался. Но, как только урод рыпнулся что-то продолжить, я вновь заговорил:
   - Кстати, а вы, чьи будете?
   - А тебе обязательно надо знать?
   - Непременно, мой дядя учил меня не общаться с "шестерками" и незнакомыми людьми. Он постоянно повторял мне, чтобы таких я гнал взашей и ничего серьёзного с ними не обсуждал. Иначе, приговаривал дядя, можешь нажить себе большие неприятности.
   - Ну, хоть один из родственников у тебя нормальный, - произнес урод.
   - А вы многих из них знаете?
   - Ну, судя по тебе...
   И тут я сменил своё лицо с почти педика на жесткого и решительного бизнесмена.
   - Лады, - заявил я, угрюмо вглядываясь в обоих, - вы зачем сюда прикатили? Стращать меня и запугивать? Вы, что, козлы, не понимаете, с кем имеете дело? Вы раскиньте своими заплывшими от жира мозгами, если я решился переделывать рынок в свою пользу, то, уж, наверное, обдумал и согласовал свои шаги с вышестоящими инстанциями. Надеюсь вам, бывшим качкам, не стоит объяснять, где и как проходят такие согласования?
   "Распальцовщики" от резкой смены тона беседы, застыли в недоумении. Секунд двадцать длилось молчание, наконец, до урода, более сообразительного, стало доходить, что них "наехали". Причем кто, тот, на кого они сами прибыли с "наездом". Конечно, будь у них на руках сейчас полный карт-бланш, они бы не задумываясь ни секунды, ринулись в бой, чтобы размазать наглеца, то есть меня, по стенке. Но, видимо, не было у этой сладкой парочки таких полномочий.
   Их прислали сюда разведать обстановку, припугнуть, но никак не начинать войну. Поэтому оба сопели и краснели, но кулаки в ход пускать, так и не решились.
   А я, сосканировав с их мозгов информацию, продолжил с тем же напором:
   - Я знаю под чьей "крышей" обретается ваша фирма. Я готов обсуждать раздел рынка с главой холдинга, хотя к этому виду деятельности он не имеет никакого отношения. Но поскольку хозяин холдинга человек уважаемый и авторитетный, я готов приехать на переговоры, где он в нашем споре выступит как третейский судья.
   - Будь моя воля, я прямо сейчас бы прихлопнул тебя, - заявил толстяк, - но решают другие. Хотя, конечно, ты артист! Я уж было, поверил, что тебя удастся уломать нашими силами, хоть ты и придуривался. Однако учти, чем круче разборка, тем больше и расходов. К тому же тебя никто за язык не тянул, назначать "стрелку" и приглашать авторитета.
   - Ты думаешь, что среди авторитетов нет приличных людей?
   - Я думаю, что, говоря о приличиях, мы будем подразумевать различные вещи.
   - У каждого мужчины правила приличия одни и те же. И, прежде всего - это его честь. Я, надеюсь, вы слышали о такой спутнице человека.
   - О' кей, - приподнимаясь со стула, проговорил урод, - кончаем базар. Мы сказали, ты сказал, остальное тебе сообщат. Пошли, - приказал он толстяку.
   Оба встали и вышли, оставив после себя запах пота и тревоги. Последний запах меня удивил и обрадовал. Значит, даже они понимают, что не всё так просто.
   В кабинет заглянул встревоженный Александр, который только что вернулся в офис с обеда.
   - Я встретил в коридоре двух жлобов, говорят они заявлялись к тебе с претензией.
   - Ну, если их хамство можно назвать претензией, то... лады, пойду, успокою коллектив, а то с непривычки в штанишки наложат.
   Выйдя к сотрудникам объяснил, что приходили возмущенные конкуренты, которые пытались доказать мне, что действия менеджеров нашей фирмы не отвечают духу добрососедства и сотрудничества. Однако заметил я ребятам, выяснив детали, конкурентам пришлось признать, что в действиях наших Марины и Катюши не было состава преступления. Скорее наоборот, поэтому победа наших девушек признана заслуженной.
   - С чем вас всех, а, особенно девушек и поздравляю, - закончил я, - премия за фирмой.
   Александр только кивал, но, когда мы с ним вышли от радостных сотрудников, сказал:
   - Ну, ты и артист!
   - Да, - скромно согласился я, - теперь я точно знаю, что зря столько лет занимался прикладной математикой, следовало подаваться в "Щуку". Сейчас бы уже стал популярным человеком, и никакая сволочь не лезла бы ко мне в актерскую уборную и не тыкала в меня толстыми пальцами.
   - Ты в этом уверен? А я, так нет. Думаю, что многие "беспредельщики" не раз заходили к известным актерам, чтобы предложить им выпить на брудершафт. Уверен также, что многие соглашались, чтобы не нажить себе врагов.
   - Да, от хамства и, как говорили раньше, беспардонности никто не застрахован, особенно законопослушные граждане. Но я не собираюсь жить по законам, которые придумали депутатитки и чиновники, - необдуманно заявил я.
   - Тогда ты станешь очередным изгоем. И придется тебе, Никита, скитаться по иным странам, где живут другие чиновники.
   - То есть, ты хочешь сказать, что "куда ни кинь, всюду клин"?
   - Ну, почему же! Просто прежде чем бунтовать, следует обзавестись деловыми связями, обрасти настоящими друзьями, единомышленниками, соратниками...
   - И так далее, и тому подобное...
   Мне это хорошо известно, Александр, только, чтобы идти тем путем, о котором ты сейчас говорил, нужно время, деньги и люди, которые решатся на продолжительную борьбу. А у меня семья, мне уже сорок ("точнее сорок три, если считать годы "квеста" - промелькнуло в голове), не так много и осталось...
   - Ну, не так уж и мало, впрочем, я тебе и не предлагаю бунтовать. Легче обходить острые углы.
   - К сожалению, на один мы уже наткнулись.
   - Надо понимать, что ты не сумел договориться с этой парочкой, - догадался Александр.
   - С ними и не стоило договариваться. Эти двое проверяли меня на вшивость. Если бы я поддался им, то нас через месяц-два, просто бы съели и не поперхнулись.
   - Но о чем-то вы говорили? - не поверил соавтор изобретения.
   - Я им сделал предложение, на которое они клюнули. Мне пришлось подставиться под их "крышу", что почти гарантирует мой проигрыш "на стрелке", которую я сам же и забил.
   - А на что ты надеешься? - поинтересовался собеседник.
   - Есть у меня кое-что, только говорить о своей задумке не стану.
   - Боишься сглазить?
   - Вот именно.
  
  
  
   Придя вечером домой, я первым делом подключился к своему "оку", которое целый день следовало за парочкой визитеров, отслеживая их контакты и звонки. Я нисколько не сомневался, что они сегодня же переговорят с "крышующими" и подробно доложат обо всем. Однако не угадал, видимо, у ребят было строгое расписание по связи с центром. Поэтому, отключившись от "экрана" и поставив "око" на запись, я только к вечеру поинтересовался полученной информацией.
   Многое пришлось отмотать, чтобы, наконец, найти фрагмент, имеющий непосредственное отношение ко мне. Говорил урод, а толстяк стоял рядом и пытался встрять в разговор, что со стороны смотрелось комично, если бы разговор не касался меня лично. Жаль, что не было слышно человека на том конце провода.
   - Слушай, батя, он не сломался...
   А я, что?..
   Ну, не впечатлился...
   Да мы его и так, и этак...
   Не раскололся! А потом и сам попер бодаться...
   Да мы обалдели, в натуре! Он нам такой лапши навешал с испугу.
   Да нет, мы же прокачали его связи. Младенец! Гадом буду!
   Нет у него отмазки не снизу, не сверху.
   Нет, "черные" вокруг него не вьются, он же грек.
   - Батя, ты же помнишь Грека. Мы с ним жили душа в душу, пока его не потянуло на "горючку". Да, но раньше-то туда никого не пускали.
   - Да, умные, но упрямые, согласен. Этот такой же. Да, он же нам "стрелку забил", "конкретно". И не просто нам, а тебе...
   - Вроде слышал о тебе. Он ещё сказал, что ты приличный...
   - Нет, не негодяй... не бандит. Просто сказал, что ты в авторитетах и приличный.
   - Да я со стула, чуть не рухнул, а "Горыныч" весь базар зубами скрежетал, будто у него глисты завелись.
   - "Горыныч" - то? Здесь, рядом стоит... привет тебе от бати. О, лыбится! "Батя", ты бы на него посмотрел щас, со смеху умер бы!
   На том конце трубки, видимо, резко сменили тему разговора и потребовали более четко сформулировать мой ответ. Урод сразу посерьёзнел.
   - Так, конкретно, этот хмырь "стрелку забил", но место не назначил, заявил, чтобы место указал ты. А в конце базара сделал заяву, что разговор состоится, если ты согласишься быть там судьей... да, третейским.
   - "Батя", зачем тебе это надо? Мы его и так заломаем, никуда он не денется...
   - А... серьёзно? Тебе видней, конечно...
   - Так и сказать? О' кей!
   На этом разговор закончился. Урод повернулся к Горынычу и сказал:
   - А этот грек заинтересовал "батю".
   - Знаешь Жженый, когда он начал бодаться, то мне показалось, что в нем есть стержень. Грек нас ждал и не боялся, а прикидывался педиком, чтобы нас "развести" для начала. И когда он повел серьёзный "базар", то мне показалось, что он имеет на это право.
   - Ему показалось то, ему показалось это! Ты, Горыныч, крестись, когда тебе кажется. Хотя, действительно, мужик не простой. Но, ведь, такого ломать ещё "круче".
   - Жженый, тебе бы всё ломать, да корежить!
   - Горыныч, что-то я не понял! Ты чего устал, в натуре? "Покой нам только снится", понял, нет?
   - Короче, чего "батя" сказал?
   - Он согласен, в натуре, и велел передать греку, что "стрелка" в эту субботу, в 12.00 у него в "Птичке".
   - В "Птичке", так там же он только важняков принимает. Странно.
   - Значит, батя знает что-то, чего нам не известно. Но мы, кажется, всю его подноготную раскопали...
   - Выходит, не всё, Жженый. А, может, он на чутье работает. Он же ситуации прочухивает, как никто.
   - Хорош гадать, нам велено передать, передадим. Завтра. А сегодня я должен развлечься. Поедем оторвемся в "Кракатау".
   - Не-а, меня сегодня баба ждет...
   На этом я отключился от "ока", потому что баба Горыныча меня не интересовала. Следовало подумать и подготовиться к встрече в ресторане "Кречет". То, что "Кречет" принадлежит Рустамову, знали все деловые люди, но о его значимости я услышал только сейчас. "Важняки" - это надо было понимать, что важные персоны. Почему мной так неожиданно заинтересовался Рустамов, необходимо докопаться до субботней встречи, потому что я чувствовал, что для меня это станет главным козырем на переговорах.
   Я пожалел, что направил "око" следить за "сладкой парочкой". Но свою ошибку исправлять поздно, потому что, скорее всего, слова, прозвучавшие в мой адрес Рустамовым, уже произнесены. И всё-таки, на всякий случай, решил следить за ним до самого последнего часа.
  
   Утром следующего дня, в четверг, мне позвонил Жженый и сообщил место и время встречи. Я вежливо его выслушал, уточнил адрес ресторана и поблагодарил за точность и четкость действий.
   Жженый хмыкнул, но произнес:
   - До встречи, смотри, не опаздывай. Это может произвести плохое впечатление.
   Раздались гудки, а я подумал: "Надо же, мне, не таясь, симпатизируют! Что значит авторитет шефа!"
   Я невольно вспомнил своих мальчишек, витязей. Вот кого мне сейчас по-настоящему не хватало. Подумал о погибших учениках. Потянуло "тяпнуть". Из видавшего виды сейфа, ещё советского производства, я достал заветную бутылку и стакан. Бутылка была не початой, пришлось открывать. Налил полстакана, взял его в руки и произнес вслух:
   - Дорогие мои, я помню вас всех и мертвых, и живых. Пока жив, вы со мной.
   Выдохнул и влил в себя водку. За этим делом и застал меня Александр, который без стука вошел в кабинет.
   - Ого, так можно и алкашом стать! А по какому случаю выпивка, с горя или с радости.
   Уже отдышавшись, я ответил:
   - Да не по какому, просто расслабляюсь, снимаю напряжение последних дней.
   - Значит, с горя, - констатировал Александр.
   - Не стану отрицать, присутствуют и горькие моменты. Однако никто и не говорил, что будет легко.
   - Кстати, можешь меня поздравить!
   - Поздравляю, а с чем?
   - У меня дома был обыск, негласный. Украли только диск с программой.
   - Так, значит, они действуют по нескольким направлениям. Это следовало ожидать. Вот, наверное, сейчас радуются, что угадали, у кого искать!
   - Думаю, до субботы они успеют разобраться, что украли не совсем то, за чем охотились.
   - Не знаю, не уверен. Видишь ли, я там такую абракадабру написал, что, прежде, чем они доберутся до самой программы, им придется попотеть над разгадкой шифра.
   - Ну, при хорошем дешифровщике, они потеряют часа три, не больше.
   - Ой, не кажи гоп! Я ввёл своё личный шифр, поэтому, чтобы его разгадать, надо очень хорошо изучить меня и мою сорокалетнюю историю. Рождение, детский сад, школа, институт, друзья, знакомые, женщины, - а я и сам-то не всё припомню, что было. Представь, каково разгадать всё это человеку, который меня совсем не знает!
   - Хм, действительно, к сроку могут не поспеть...
   - Если, вообще, что-нибудь сумеют понять.
   - Тогда, наливай! - вдруг заявил Александр.
   Я достал ещё один стакан и наполнил его на четверть. Сашка взял его в руку и не долго думая, опрокинул себе содержимое стакана в рот. Занюхал рукавом, поставил пустой стакан на стол и сказал:
   - Вот! Теперь мы с тобой наравных.
   - Это, как же понимать?
   - Ты знаешь, Никита, я решил в субботу идти с тобой. Программу мы изобрели вместе, а отдуваешься ты один, не справедливо.
   - Ты, чего, ополоумел! Даже и не думай! И запомни, если ты не хочешь подставить всех нас, забудь о своих душевных порывах и справедливости. Так ты подставишь нас, фирму и вообще всех. На-ка, тяпни ещё, может, у тебя в мозгах прояснится.
   - Я больше не хочу, - заявил Александр.
   - Саша, - сбился я на просительный тон, - заклинаю тебя, выбрось своё геройство из головы. Одному мне будет легче выкрутиться, с тобой же мы пропадем, точно.
   Александр задумался и, не глядя мне в глаза, пробурчал:
   - Ладно.
   - Нет, ты посмотри на меня и ещё раз пообещай, что не станешь подставляться.
   Сашка поднял голову, посмотрел на меня и повторил своё обещание о невмешательстве. Я на всякий случай просканировал его мысли. Александр не врал.
  
  
   Вечер четверга и вся пятница не принесли мне разгадки интереса к своей особе со стороны "Шурави". Рустамов занимался делами: что-то подписывал, с кем-то разговаривал. Последние два дня он занимался исключительно легальным бизнесом. "Око" фиксировало каждое слово, каждую записку. При телефонных разговорах приближало микрофон к телефонной трубке, чтобы записывать и голос его собеседника. Никаких намеков на мою особу, никаких намеков о предстоящей встрече.
   Полная тишина в эфире стала меня угнетать. Я не мог поверить, чтобы, заполучив диск, он проявлял такое спокойствие, даже равнодушие. Единственное предположение, которое приходило на ум, что Вахид здесь ни при чем.
   Выходило, что кто-то проявил инициативу, не поставив его в известность. Но кто? Понятно, тот, кто знал обо всем. В первую очередь Горыныч и Жженый. Но и тот, и другой также не проявляли признаков беспокойства и нетерпения. Следовало искать кого-то третьего, кто хотел воспользоваться программой. Этот третий обладал не меньшей информацией о фирме и о нас, изобретателях программы. В противном случае никому не пришло бы в голову искать диск на квартире у Александра.
   Однако моя уверенность, что защиту программы на диске не взломать, заставила отказаться от поисков вора. Поэтому ночь с пятницы на субботу я посвятил разработке нескольких вариантов своего поведения, в зависимости от обстановки на переговорах.
   К одиннадцати часам утра внешне и внутренне я приготовился к любым ситуациям, от мирных, до боевых. Сказав Ирке, что иду на деловую встречу, я ничуть не покривил душой, поэтому не вызвал у неё подозрений. До ресторана решил пройтись пешком, благо октябрьское утро выдалось теплым и солнечным. До встречи оставалось сорок минут, а идти "пехом" предстояло полчаса, что гарантировало мне десятиминутный резерв.
   Уже преодолев полпути от дома до ресторана, я машинально подключился к "оку" и сразу наткнулся на телефонный разговор о себе. Беседа записалась отлично. Я начал слушать её с самого начала, боясь упустить даже междометие. Звонили Рустамову.
   - Алло! - ответил Вахид.
   - Доброе утро, дорогой, как дела?
   - А, это ты, наконец-то! Я уж, грешным делом, начал думать, что ты утратил интерес к своему гению.
   - Нисколько, наоборот, ещё больше заинтересовался. Тут мои ребята два дня назад прощупали его помощника или заместителя, нашли диск. Так он настолько нестандартно зашифрован, что мы до сих пор даже подступиться не можем к его защите. Представляешь, каков! Его обязательно надо заполучить к нам. Постарайся, дорогой. Примени всё своё умение, обаяние, отцовскую заботу. Ты это умеешь!
   - Хорошо, хорошо! Неужели он тебе так дорог, что ты готов идти на любые его условия?
   - Не то слово! Если он запросит мало, я готов сам ещё добавить, от себя. И не думай, что им можно пользоваться. С ним можно только сотрудничать. Я располагаю очень интересными сведениями о нем, которые по телефону не расскажешь. Поверь мне, дорогой! Мы столько лет с тобой дружим, и я, надеюсь, у тебя нет оснований мне не верить. А при встрече, я тебе всё подробно расскажу, и ты поймешь, что не зря взял под своё крылышко этого парня.
   - То есть на диск с программой мне не напирать?
   - Да зачем нам эта мелочь, пусть они ей пользуются на здоровье, богатеют и тому подобное. Тем более он создал, а не украл. Речь идет о человеке, который может преобразовать целые области в науке и технике.
   - Даже так? - впервые удивился Рустамов.
   - Представь себе! - подтвердили ему на том конце трубки.
   - Хорошо, мне надо выезжать на встречу. Но после неё, мы сразу встретимся, и ты выполнишь своё обещание.
   - Договорились, дорогой. До встречи!
   "Шурави" положил трубку и задумался, впрочем, не надолго. Когда он поднял голову и встал, я разглядел, что в его глазах играют "бесенята". В сопровождении охраны, он вышел из квартиры, а "око" последовало за ним.
   Я отключился от него, остановился и задумался. Меня очень удивили и обеспокоили слова собеседника Рустамова о моих способностях и видах на меня со стороны голоса, который назвался другом "Шурави". Речь этого человека была довольно правильной. В ней отсутствовали слова "паразиты", типа э, ме, вот и тому подобное. Можно было предположить, что так способен разговаривать иностранец. Отсутствие акцента, только усиливало это впечатление.
   Во всем разговоре присутствовал один положительный момент, никто не посмеет покушаться на моих близких и друзей. Всё остальное было так далеко, что думать и строить планы сотрудничества или противодействия, пока не стоило.
   За минуту до обусловленной встречи я стоял у дверей ресторана. Снаружи эта "птичка" ничего из себя не представляла. Ни фасада, ни дизайна, одна вывеска. Раньше здесь находился толи кинотеатр, толи музей, толи ещё что-то. Правда, было это давно, лет двадцать назад. Сейчас о том, что здесь когда-то размещалось, помнили только старожилы, остальные пользовались слухами. Под ресторан внутреннее расположение здания перестроили шесть лет назад. С тех пор пространство вокруг него очистилось от попрошаек и бомжей. Торговцев с лотками тоже не наблюдалось.
   В общем, не долго думая, я открыл дверь и вошел в таинственное заведение. Внутри, надо сказать, во всем ощущалась рука профессионала. Отсутствовала вычурность, глаз не резало от авангарда, чувствовался вкус хозяина, привыкшего к строгим линиям и не ярким тонам. Присутствовала и хорошо вымуштрованная охрана, которая сразу же сделала "стойку" на новое лицо, позволившее нарушить тишину и покой хозяйского заведения.
   На меня надвинулся высокий, спортивного сложения молодой человек, своим видом говоривший, что я ошибся дверью. Однако на меня его молчаливая угроза не подействовала. Я скинул куртку и прошёл к небольшому гардеробу, где с застывшей улыбкой стоял ещё один молодой человек, не менее спортивного телосложения. Положив куртку на стойку, я внимательно посмотрел на него и в нетерпении постучал пальцами. Парень изобразил на лице, что не понимает моих действий, поэтому пришлось раскрыть рот и произнести:
   - Нельзя ли побыстрей, меня ждут.
   - Простите, - наконец-то произнес "гардеробщик", - а с кем у вас встреча?
   - С вашим хозяином, Рустамовым. Он не предупреждал?
   - Может быть, вы назоветесь, - вежливо попросил парень.
   Я назвался. Изменения во взаимоотношениях сразу же улучшились. Куртка оказалась на вешалке, а мне объяснили куда пройти. Спросив о туалете, прошёл в него, чтобы помыть руки. Выйдя из него, направился в зал, где меня уже, действительно, ожидали. Глянув на часы, заметил, что опоздал на две минуты.
   Рустамова и "сладкую парочку" я приметил сразу, однако кроме этих господ в зале присутствовало ещё человек шесть. К своему удивлению узнал главу управы, двух его заместителей, начальника отдела милиции и каких-то двух типов, которые мне показались знакомы.
   Они как раз среагировали на меня моментально. Сразу стало понятно, почему молодые люди в вестибюле не стали провожать меня в зал, здесь и без них могли защитить хозяина. Оба типа одновременно с двух сторон очень быстро и осторожно стали приближаться ко мне. Я оценил их опыт и мастерство. Ребята, действительно, знали, что делают. Они напомнили мне братьев-ниндзя, по манере двигаться. Внутренне даже порадовался, что и в моем мире существуют такие воины. Перед ними, ребята со спортивными фигурами в вестибюле, выглядели довольно бледно.
   Эти "волкодавы" сразу почувствовали во мне зверя, который в состоянии дать отпор, и остановились, сохраняя дистанцию пассивной угрозы.
   "Шурави" тоже быстрее других среагировал на моё появление, поэтому, когда один из его телохранителей быстро взглянул на него, тот только отрицательно качнул головой, и ребята расслабились.
   Моё появление в зале, наконец-то привлекло внимание и остальных. К вниманию я привык, поэтому нисколько не смутился и не растерялся. Спокойно поздоровался, извинился за опоздание, объяснив, что произошло некоторое обоюдное непонимание сторон в вестибюле ресторана.
   Многие сочувственно заулыбались, а глава управы позволил себе пошутить:
   - У нашего гостеприимного хозяина персонал вышколен, как у английских лордов.
   Сам Рустамов до шуток не опустился. Он подошел ко мне и секунд десять всматривался в меня, словно пытался проникнуть в мой мозг. Однако сосканировал мозг я у него и удивился, что этот матерый "волчара" даже приблизительно не имеет понятия, как начинать разговор. Тогда я пришёл на помощь, пояснив, что пришёл отдаться на справедливый суд его, в связи с возникшими разногласиями с конкурентами, представители которых находятся у него за спиной.
   Вахид Искандерович коротко оглянулся назад, понял о ком идет речь и ответил:
   - А, уважаемый, уже всё решено в вашу пользу. Мы, здесь собравшиеся, проанализировали причины и следствия и пришли к единодушному решению, что ваши действия полностью отвечали духу и букве честной конкурентной борьбы, а созданная вами система обработки клиентов, не нарушает, а подтверждает, что прогресс достижим только в условиях рынка.
   По реакции Жженого и Горыныча я без труда понял, что такое решение им вновинку, но слова их "бати" обсуждению не подлежали, поэтому оба, только покачали головой и подошли поздравить меня с победой. Но руку они мне жали "от души", поэтому пришлось отвечать адекватно. Поскольку парочка действовала по написанному сценарию, и второй не успел проанализировать действий первого, им обоим, последовательно, пришлось ойкать, морщиться и приседать при наших "дружеских" рукопожатиях.
   Признаться, такого быстрого разрешения проблемы не ждал и я, несмотря на подслушанный разговор. Однако соорентировался быстро, выразив глубочайшее удовлетворение решением. Я сказал, что, идя сюда, нисколько не сомневался, что решение, принятое на таком авторитетном уровне, будет справедливым и взвешенным. Со своей стороны от своего имени заявил, что не собираюсь злоупотреблять наработанной системой и готов, в приватном порядке, договориться со своими коллегами о координации наших действий.
   Не забыл сказать, что рад знакомству с первыми людьми района и готов в силу моих способностей содействовать процветанию нашего муниципального региона, и начинаниям, которые в силах поддержать, в том числе и с финансовой стороны. Всю мою ответную речь Рустамов выслушал очень внимательно и первым одобрил её аплодисментами. За ним стали хлопать и остальные.
   - Я очень рад, - начал говорить "Шурави", когда аплодисменты стихли, - что не ошибся в вас Никита...
   - Просто, Никита, - подчеркнул я.
   - Отлично, так вот, кое-кто выражал сомнение в том, что вы сможете по достоинству оценить наши добрые намерения к вам. Кто-то думал, что наше решение вы примите, как само собой разумеющееся, а гордость и самомнение не позволят понять, что решать крупные проблемы можно только сообща. Однако сейчас, - Вахид Искандерович переглянулся с главой управы и начальником отделения милиции, - думаю, мнения изменились.
   Я увидел, как чиновник и мент утвердительно кивнули головами, а Рустамов продолжил:
   - Поэтому, такое взаимопонимание хотелось бы закрепить за дружественным столом, где бы мы могли лучше узнать нашего сегодняшнего гостя, а он, в свою очередь, познакомился бы с нами. Узнал, чем мы дышим, что нас волнует и заботит.
   Широким жестом кавказца, "Шурави" указал, куда следует пройти, чтобы сесть за стол. Я, конечно, постарался оказаться последним спешащим к застолью, одновременно приблизившись к Рустамову на расстояние, допускающее услышать тихий голос, и произнес:
   - Спасибо вам, Вахид Искандерович!
   Он искоса посмотрел на меня и также тихо произнес:
   - Меня рано благодарить.
   -Нет, нет, Вахид Искандерович, спасибо вам. И не откажите мне сегодня ещё в одной маленькой просьбе, не покидайте застолья без меня.
   "Шурави" замедлил шаг от неожиданности, но, преодолев секундное замешательство, произнес:
   - Вы, действительно, интересный человек, Никита. Хорошо, мы вместе уйдем из-за стола, но большего я вам не обещаю.
   Посмотрев на него, я кивнул и больше ничего не сказал.
  
  
   Прием удался на славу! Все были сыты, пьяны и нос в табаке! За исключением меня и Рустамова. "Око" постоянно присутствовало в зале, зависнув над "Шурави", отслеживая его мимику и слова. Тем временем я довольно легко и непринужденно сошелся сначала с конкурентами, затем с ментом и одним из заместителей Головы.
   Жженый с Горынычем смирились с решением, к тому же их очень заинтересовало, где это я так навострился пожимать руки. Мне пришлось скромно заметить, что когда-то занимался спортом, а жесткое рукопожатие вошло впривычку.
   - Да и вообще, - пояснил я, - меня с детства приучили, что мужское пожатие руки, - это залог, по меньшей мере, хороших отношений в будущем.
   - Вот это правильно, по-нашему, - тут же согласился Горыныч, - Знаешь, Никита, ты мне всё больше и больше нравишься, давай выпьем.
   Жженый был более осторожен, но выпить не отказался. Чтобы развеять его недоверие, мне пришлось поделиться некоторыми планами наших взаимоотношений.
   - Я, ребята, человек не жадный и готов помочь вам и вашей компании удержаться в числе лидеров и увеличить прибыль, например, в два раза. С условием, что и вы в свою очередь откроете дорогу моей фирме наверх. Действуя совместно, но, не афишируя наших отношений, мы сможем достичь абсолютного лидерства на рынке наших услуг, не уничтожая друг друга. К тому же становиться монополистом не выгодно, потому что сразу же попадаешь под пресс антимонопольных законов.
   Услышав об антимонопольных законах, Жженый оживился и, кажется, стал понимать, что их кампании при таком раскладе, действительно, ничего не угрожает, да и увеличение прибылей в два раза, произвело на него, как коммерческого директора, самое благоприятное впечатление. По такому случаю, мы втроем ещё "приняли на грудь", но нашу "теплую" компанию разбил начальник ментов.
   - О, я вижу, что вы, господа, сумели найти общий язык, - проговорил "гражданин начальник", появляясь на нашем "горизонте" с широкой улыбкой.
   Жженый с Горынычем особого энтузиазма и эмоций при его появлении не проявили, что нисколько не смутило представителя силовой структуры. Не обращая внимания на парочку, он обратился непосредственно ко мне:
   - Никита, разрешите с вами переговорить приватно, без свидетелей.
   Я глянул на ребят, которые, пожав плечами, сами отошли, оставив нас вдвоем.
   - Пожалуйста, - добродушно произнес я, хотя уже знал, что речь пойдет о безвозмездной помощи милиции.
   - Вы знаете, Никита, что до сих пор милиция в техническом отношении сильно отстает от противодействующих ей сил, бандитов. Вы же математик, программист, и ваш аналитический ум должен подсказать вам, каким образом можно помочь нашему отделению усилить работу с правонарушениями граждан, каким образом выявлять заезжих "гастролеров", которые постоянно оставляют нам после себя "весяки", то есть нераскрываемые уголовные дела. Вы меня понимаете?
   - Конечно, - ответил я, - простите, не знаю вашего имени отчества. Конечно, Владимир Михайлович. Думаю, что смогу помочь вам и вашему отделению, только дайте мне недельку на размышление, а, скажем, в следующий понедельник...
   - Во вторник.
   - Хорошо, через недельку, во вторник, я заеду к вам, и мы обсудим предложения, которые выведут отделение района в число первых по раскрываемости преступлений и их профилактике. Причем без материальных затрат со стороны государства. Как вам моё предложение?
   - Весьма удовлетворен, - важно заявило официальное лицо.
   Третьим собеседником стал первый заместитель главы управы, Орлов Алексей Вадимович, который заметил, что видный бизнесмен, проживающий на территории своего округа, не может оставаться равнодушным к нуждам и чаяниям населения.
   - Никита, как вы отнесетесь к тому, чтобы возглавить совет предпринимателей нашего района, который регулировал бы социальные и экономические взаимоотношения частного бизнеса с муниципалитетом?
   - Премного благодарен, Алексей Вадимович, польщен вашим предложением, но вынужден отказаться. Первая причина в том, что моя фирма зарегистрирована в другом округе. Вторая причина в том, что у меня начисто отсутствуют организаторские способности. Со своими сотрудниками я справляюсь еле-еле, а вы хотите, чтобы я возглавил такую сложную структуру! Но, как гражданин города, как житель нашего муниципального района, думаю, что через месяц, может быть, через два, но не позже, я приду в свой муниципалитет с предложением, которое не оставит равнодушным районное руководство и, надеюсь, будет благосклонно принято населением. Обещания свои я на ветер не бросаю, только наберитесь терпения.
   - Вы, Никита, меня заинтриговали, но терпения нам, слугам народа, не занимать.
   - Вот и отлично! Значит, договорились?
   - Конечно!
   В это время я заметил, что Рустамов, переговорив с Головой, начал прощаться с присутствующими. Мне не терпелось подойти и напомнить о его обещании, но напрашиваться в попутчики не хотелось. Однако Вахид оказался человеком слова и не стал корежить из "себя меня". Попрощавшись со всеми, он заявил, что забирает меня с собой и желает всем приятного времяпрепровождения в своем ресторане. В связи с поступившим предложением, я быстро обошел гостей и попрощался с каждым, с кем за руку, с кем кивком головы, и поспешил вслед за удалившимся хозяином гостеприимного заведения.
   "Шурави" я нагнал в вестибюле ресторана. Он разговаривал по телефону с тем самым человеком, с которым разговаривал накануне нашей встречи. Мне отдали куртку, я оделся, но подходить к Рустамову не спешил. К тому же я и так слышал каждое слово их телефонного разговора.
   В принципе ничего нового для себя мне услышать не довелось, за исключением единственной фразы, брошенной Вахидом Искандеровичем в конце разговора.
   - А ты был прав, дорогой, - произнес он, - этот человек меня, действительно, смог удивить и заинтересовать.
   - Я знал, дорогой, что ты "прокачаешь" его и почувствуешь в нем необыкновенность. В общем, жду тебя, до встречи!
   - До встречи! - сказал Рустамов и посмотрел на меня.
   - Я выполнил своё обещание, но мне необходимо ехать на встречу, на которую взять вас не смогу.
   - Я и не прошу вас об этом, только передайте господину, с которым вы сейчас разговаривали, что будет лучше для всех нас, если мы вместе станем обсуждать проблемы и вопросы, касающиеся нас троих. К тому же, Вахид Искандерович, надеюсь, что наши с вами отношения не станут предметом разговоров с ним.
   - Кто вы, Никита? Я не люблю, когда со мной начинают играть в то, чем я не владею.
   - Однако вы взялись за то, чтобы выполнить просьбу друга? Вы уже начали игру, не владея практически никакой информацией, - заметил я ему, чем вызвал гнев "Шурави".
   - Мальчишка, не суди о том, чего не знаешь! Скажи спасибо, что так совпало!
   - Спасибо, Вахид Искандерович. Я, действительно, вам очень благодарен и не собираюсь огорчать вас. Только уверен, что ваш собеседник сам сомневается в правильности своих выводов. Однако если вы захотите узнать обо мне больше, то, не побрезгуйте, приходите в гости, преломим хлеб, как делали наши предки, когда собирались дружить по-настоящему.
   Рустамов смотрел на меня, не скрывая интереса. Он был настоящий "волчара", готовый мгновенно перерезать глотку врагу, но и биться за стаю до последнего вздоха. Меня бы он хотел видеть в своей стае, но понимал, что я не его породы.
   - Хорошо, Никита, я принимаю ваше предложение, но о хлебе рано говорить, мы слишком мало знаем друг о друге.
   - До свидания, Вахид Искандерович, буду ждать вашего визита.
   После этого я повернулся и, не оглядываясь, вышел из ресторана, где уже состоялись разговоры, которые стали первым этапом моего продвижения к намеченной цели.
  
Оценка: 7.44*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"