Ты была моим наркотиком. Нет, это не значит, что я не тащился от пейоты или плана - но твои приходы были во стократ сильнее. Я растворялся в тебе, как капля крови в ведре воды. Необъяснимый парадокс - ты была моей дозой, но не ты растворялась во мне, а я - в тебе. Ты была втрое больше вселенной. Каждый раз мне не хватало времени даже на исследование одной твоей клеточки. Я проникал через поры клеточной мембраны (теория клеточных мембран - откуда я ее знаю?) в тугую, густую как холодец цитоплазму и стремился глубже. Глубже. Глубже. К ядру. К ядрышку. К хромосомам. Я, как днк-содержащий вирус, стремился встроиться в геном твоей клетки. Это было бы высшей мерой наказания и высочайшей формой удовольствия. Стать самой малой частью тебя. Это означало вечность с тобой - и в тебе.
Наивные мембранные белки беспрепятственно пропускали меня, принимая за питательную частицу. Твоя клетка пожирала меня. Фагоцитоз - или пиноцитоз? Какая разница. Абсолютно неважно, чем я был в этот раз - твердой частицей или каплей жидкости. Ты с аппетитом пожирала меня вкусовым сосочком эпителия языка, ороговевшей клеткой эпидермиса, нервным окончанием в стенке влагалища, клеткой альвеолярного пузырька правого легкого, аксонами и дендритами клетки центра удовольствия в головном мозге. Ты пожирала меня, а я этого и хотел. Но путь к твоему геному был долгим и трудным. Ни разу мне не удалось пройти его до конца. Попав в цитоплазму, я начинал движение. Но с каждым компартментом я увязал все больше. Я тонул и растворялся, как несчастная железка в царской водке. Меня давили гигантские - 2 микрометра в длину и 3 в ширину - чугунные тиски. Кости весело хрустели, как сухарики на зубах. Может, в это время ты сидела с моим бездыханным телом на какой-нибудь лавочке в парке и мое бездыханное тело угощало тебя сухариками? Не знаю. Я сжимал зубы и продирался дальше. Но цитоплазма густела, густела, густела... Она застывала, как вода застывает и превращается в лед. Расширяясь при замерзании, цитоплазма уничтожала меня нечеловеческим способом. Ты была моей нюрнбергской девой. Я не был мазохистом, я не испытывал удовольствия от этих пыток. Я просто хотел слиться с твоим геномом в единое целое.
Боль. Темнота. Мучительная смерть.
Открываю глаза. Ты сидишь на лавочке рядом со мной и ешь сухарики. Беру тебя за руку. Она холодная, как лед. Холод бьет меня током и я вспоминаю то, что только что испытал. Сегодня я был раздавлен тисками в клетке кожи твоей ладони.
Улыбаешься. С трудом поднимаюсь. Впереди еще одна пытка - марафон бессонной ночи.