Аннотация: Все события, изложенные в этой книге, являются авторским вымыслом от начала и до конца. Возможности, которыми обладает каждый из нас, вымыслом не являются.
Вступление.
Мы привыкли разделять в сознании мир науки и миры сказок, мифов, преданий. Для большинства людей реально существует лишь один мир - который можно ощутить, потрогав руками. Всё остальное современная человеческая цивилизация относит к фантазиям, не имеющим права на реальное существование.
Тем не менее, сухая логика и рациональный подход не могут дать вразумительных ответов на многие вопросы. Например - происхождения человеческой фантазии, создающей в сознании человека целые миры, так непохожие на реальность. Или - почему многие мифы и легенды бывают столь похожи в самых разных уголках Земли, у самых разных, совершенно не связанных друг с другом народов?
Продвигаясь по пути раскрытия тайн природы, наука в последнее время всё больше начинает соприкасаться с областью невидимого и неощущаемого человеком. Она вплотную подошла к той грани реальности, за которой начинается по-настоящему неизведанное нами. Другие измерения, параллельные реальности, возможность существования альтернативных миров и временных парадоксов - эти темы всё более серьёзно рассматриваются с точки зрения законов физики и математики, а не литературы и психологии. Мы находимся на пороге не только удивительнейших открытий, но и практически новой эпохи существования человечества.
Новые возможности человека несут в себе более высокий уровень его могущества, и мы должны быть к нему готовы, иначе оно неизбежно ударит по нам. Как ни странно, знания о том, как нужно правильно взаимодействовать с той областью бытия, которая находится за гранью нашего мира, давно уже существуют. Это и различные техники медитации, магии, они отражены в мифах и легендах, во многих религиозных философиях. Чтобы понять свои грядущие возможности, нам потребуются те способности, которые пока ещё лишь дремлют в нас: ясновидение, телепатия, воздействие на окружающую действительность силой разума. Мы должны научиться лучше понимать этот мир, чувствовать его, а значит - относиться к нему с большим уважением и любовью.
Всё больший объём информации, с которым имеет дело современный человек, заставляет его меняться, даже на генетическом уровне, чтобы он мог соответствовать создаваемой им среде. Самое, пожалуй, заметное проявление этого процесса изменения - рождение всё большего количества людей с т.н. "сверхспособностями", в том числе - и к восприятию других миров, так называемых "детей-индиго". Многие из них уже давно не дети, и они сильно отличаются от "обычных" людей, признающих лишь то, что можно потрогать.
На Земле много мест, загадочных для нас: мегалиты, места силы, аномальные зоны... Наши предки не только прекрасно знали о них, но и каким-то образом, непонятным нам сегодня, их использовали. Некоторые из них "работают" до сих пор - и время от времени появляются сведения о том, что люди попадают в другие измерения или миры, либо путешествуют во времени. Иногда в нашем, столь привычном и обыденном для нас мире, появляются странные "гости оттуда" - то так похожие на людей, то на древних ящеров. Мы удивляемся и пугаемся, но в древности такие случаи считались вполне обыденными, хотя наши предки не рассчитывали многомерность пространства на компьютерах. Они лишь использовали возможности, существующие в человеке изначально. И не исключено, что были в хороших отношениях с созданиями из других миров, живущих по иным принципам устройства цивилизации.
Мы всё ближе подходим к тому порогу знания, когда сможем, наконец, создать свои двери в другие миры при помощи накопленных нами знаний. Но сможет ли наша техника решить все проблемы в создании этих дверей - или более могущественной силой окажутся спящие в нас возможности? Что, и главное, кто нас ждёт за этими дверями? Что мы увидим, когда попадём за грань привычного нам бытия?
Мы не знаем сегодня точных ответов на эти вопросы. Каждому, кто хочет заглянуть туда, ещё предстоит многому научиться, многое понять. В первую очередь - понять себя и мир, чтобы научиться отказываться от привычных представлений о том, что нас на самом деле окружает. И осознать, что наш Мир - живой, он един и добр.
Глава 1.
Серая улица, серое небо. Даже троллейбус, пестрящий рекламой, почему-то кажется серым. Всё как всегда: день прошёл, и слава богу. Серый, обычный день. Ничего не случилось, ничего не произошло. Всё как всегда... как же это надоело! На нашем четвёртом этаже всё как всегда. Моё место за пятым столом, мои задания на день, моя нудная возня с цветокоррекцией - впрочем, как у всех в студии. И так проходит день за днём, и ничего не происходит. День проходит, ничего не происходит. А ведь должно бы что-нибудь произойти, кроме обычной рутины!
Серый камушек под ногами. Обычный серый камушек неизвестной породы. Не знаю, почему - но я поднимаю его и кладу себе в карман. Зачем? Почему? Но - странное дело: этот камень для меня перестаёт быть серым, как весь окружающий мир. Он - другой. Я ощущаю нечто, исходящее от него... что? Может быть, именно то, чего мне так не хватает в этом мире?
Мои коллеги довольны своим делом, своими должностями, даже, кажется - своей судьбой. Но я, в отличие от них, не вижу в такой жизни никакого удовольствия. Почему я не могу удовлетворяться тем, что вижу вокруг себя: обыденностью? Серым небом на фоне серых зданий, которое, остающимся серым даже в безоблачный летний день, кустами и деревьями, которые никогда на бывают по-настоящему зелёными, городским воздухом, в котором нет жизни? Даже краски на рабочем мониторе никогда не выглядят живыми. По крайней мере, для меня.
Наверное, что-то не так во мне самом. Только вот что? Те, кому я имел несчастье сказать об этом, откровенно заявляли: доигрался ты своими практиками! Вот тебе твоя йога, вот тебе твой шаманизм, твой анимизм и так далее... Ещё чуть-чуть - и станешь ты, Миша, полным психом. Но ведь это же не так! Эта вечная неудовлетворённость обыденностью появилась не после, а до того, как я начал искать ответы на вопрос: что же со мной происходит, чем же я так отличаюсь от других, обычных людей? Почему у меня всё время присутствует ощущение, что меня ожидает нечто странное, невиданное, что оно где-то рядом, в полушаге, за невидимой и неосязаемой стеной? Почему?!
Не потому ли, что мне пришлось столкнуться с чем-то необъяснимым для простого человека, каким я стараюсь себя считать, причём несколько раз? И не на бумажных страницах, не на экране телевизора, и даже не в рассказах знакомых - а столкнуться лично, прочувствовать это на себе. И я так и не смог найти объяснения - что же это было? И почему именно со мной? Чем я отличаюсь от других, если отличаюсь вообще?
Это очень простые вопросы, на которые я не могу найти простых ответов. Но что-то подсказывает мне: эти ответы есть. Они вокруг меня, они меня окружают, но пока что для меня невидимы и неизвестны. Я ощущаю себя Танталом, обречённым на вечные муки голода и жажды, от которого убегают вода и пища, находящиеся на расстоянии вытянутой руки.
Может быть, постараться внушить себе, что ничего не было? Не было этих полётов, не было этих снов, не было и нет ощущения близкого ответа, этого Великого Знания, к которому я всё время тянусь и не могу дотянуться? Но, во-первых - как это забыть, как выкинуть из себя часть самого себя? Ни одна из практик не дала мне ответа на этот вопрос. Да и на другие вопросы тоже. И как можно забыть это чувство невесомости, этот восторг, смешанный с ужасом, это ощущение свободы и власти над всеми стихиями, которое каждый раз охватывало меня, когда я вдруг становился неподвластен привычному порядку вещей, такой обыденной для каждого человека гравитации, взмывая в воздух и наслаждаясь своим полётом?
Но почему, почему каждый раз это случалось не по моей воле, а словно бы само собой, что за неведомая сила творила со мной эти шутки, зачем мне выпала такая судьба: быть вечно дразнимым? Может быть, эта сила во мне? Но как ей управлять?!
И откуда берутся эти сны, которые не может объяснить ни один сонник, ни один психолог - сны, в которых я прохожу через невидимые стены и вижу совсем другой мир, так похожий на наш и непохожий одновременно? Мир, который - я это чувствую! - несравненно лучше нашего... или, по крайней мере, живёт по другим, отличным от наших, законам.
Я должен что-то понять, что-то найти, возможно, я должен где-то оказаться, чтобы это произошло... Но - что? Где? Как? Дни проходят, сил, чтобы надеяться и ждать, остаётся всё меньше, мир становится всё более серым и тусклым... Но меня не покидает ощущение, что это не напрасно. Как тёмное время перед рассветом, как последние минуты ожидания перед закрытой дверью, которую почему-то не спешат открыть с той стороны. Рано или поздно она откроется, рано или поздно я увижу свет, к которому стремлюсь... И что будет тогда? Что я увижу? Что я узнаю?
А может быть, я должен найти ключ к этой двери, чтобы открыть её сам? Но что может быть этим ключом? Я снова сжимаю найденный на остановке камушек и понимаю: это не ключ. Но моя находка должна привести меня к нему. За окном серого троллейбуса плывёт серая улица серого города. Я закрываю глаза и думаю...
* * *
Что может быть проще обычного серого камня, который лежит у вас под ногами? Что может быть в нём такого, чтобы обратить на него своё внимание, чтобы стоило поднять его, и даже - привязаться к нему? Возможно, иной геолог вполне способен восхищаться каждым кусочком породы, попавшей к нему в руки - но даже он, специалист по камням - способен ли он увидеть в камне нечто большее, чем полезное человеку сырьё для производства? И, даже если вы не являетесь геологом - может ли простой камень принести вам пользу?
Камень - ни что иное, как олицетворение для Человека самой Земли, её сущности, плотности и основы нашего бытия на ней. И наша планета - не мёртвый каменный шар, даже в своих глубинах, где, как нам кажется, нет и никогда на было жизни. Но жизнь там была и есть, хотя эта жизнь - жизнь камня, жизнь самой планеты, благодаря которой и появилась наша, привычная нам органическая жизнь.
Мы не можем лично, вживую и воочию увидеть те процессы, которые происходят глубоко под нашими ногами, разве что, дано нам иногда наблюдать её отблески на поверхности, в виде извергающейся из вулканов лавы, или ощущать вздохи Земли как землетрясения. И тогда жизнь планеты, напоминая о себе, заставляет нас и содрогнуться от её мощи и безграничной силы, и задуматься... о многом задуматься. Ведь даже песок и простые камушки, по которым мы ходим, которые мы не замечаем, представляют из себя нечто большее, чем мы привыкли считать.
Возьмите в руку любой камень, который окажется рядом с вами - большой ли, малый, дорогой или простой - неважно. Главное, чтобы он был естественным, а не искусственным. Рассмотрите его глазами, найдите в нём всё, что может понравиться вам. Ощутите его руками... Его вес, его плотность, его структуру. Сначала изучите его снаружи, насколько вам хватит терпения и внимания. И если он вам действительно понравится, сядьте поудобнее, закройте глаза и попробуйте проникнуть в него своим мысленным взором.
Возможно, это не получится у вас с первого раза - но если вы нашли в себе симпатию к камню, если в вас нет к нему холодного равнодушия, продолжите свои попытки - и, поверьте, вы будете вознаграждены. Вам предстоит не просто медитация, вас ожидает удивительнейшее путешествие, возможно, одно из самых удивительных, которое только может испытать человек.
Подумайте о том, что он может вам рассказать - ведь это не просто камень, это часть нашей живой планеты, порождённая ею так же, как порождены ею и вы. Поймите вашу общность, ваше родство - ваше и камня, который вы держите в руке. И попросите его стать вашим проводником в тот удивительный и глубинный мир, который и есть ваша общая родина.
Вы чувствуете, как Земля принимает вас, как вы возвращаетесь в неё, сливаясь с нею? Возможно, это породит в вас мысли о смерти, о погребении... Не бойтесь. Смерти нет - есть только общность с этим миром, большая или меньшая, только общность. Достигните большей общности, большего единства со своей планетой, а не только с тем, что подобно вам. Ощутите вес Земли, её внутреннее пространство, те процессы и то движение, что есть в ней. Ощутите её глубинное тепло, которое не повредит вам, будучи даже жаром, способным плавить металл. Оно - для вас! Оно - для жизни!
Ощутите движение Земли внутри неё. Вы чувствуете жизнь? Здесь ничто не случайно. Эта жизнь камня постоянно порождает нечто новое - металлы, минералы, воду, газ, движение материков и новые острова. Здесь нет однообразия, здесь всё находится на своих местах и подчинено своим законам, своему порядку. Ощутите его, поймите его... И тогда вы увидите то, что вам откроется. Язык камня станет вам понятен, вы увидите саму его душу, он станет вашим другом.
Не каждый из камней может быть для вас одинаково хорош, как и не каждый из людей. У всех минералов и свои привычки, и свои пристрастия, каждый из них так же вправе выбирать себе спутника и друга, как и вы сами. Но плохих среди них нет - есть лишь разные. Пусть тот камень, который вы держите в руках, поможет вам найти ваш камень, ваш минерал, который, может быть, сам давно уже ищет вас. В нём - та частица тепла Земли, которую он хочет подарить вам, в вас - та частица Жизни и Любви, которая рождена планетой и предназначена ей же, и передаётся через вашего каменного "друга". Нам не хватает стойкости камня, камню не хватает нашей человечности. Всё в этом мире держится на взаимообмене - так позвольте же ему свершиться, позвольте же этому миру стать гармоничней и радостней... Вспомните о своей Матери-Земле, ощутите свою любовь к ней, в которой она так нуждается!..
Память Земли не закрыта ни от кого. Земля помнит всё. И даже маленький её кусочек - тот самый камушек, с которым вы подружились, может отразить её всю, раскрыть вам все тайны родной планеты. А этих тайн много - гораздо больше, чем представляет себе наша современная наука. И эти знания, как и сама Земля, принадлежат всем, кто не закрывает своё сердце и разум от любви к этому миру.
Так же, как знания и память Земли, сама наша планета одинаково принадлежит всем нам. И лишь в силу забытой нами любви к ней мы продолжаем её делить на государства и частные владения...
Глава 2.
Соколиный глаз, или родусит - природный камень, имеющий очень характерный, "мерцающий" блеск с синим отливом. Бывает черного цвета, иногда с зелеными и коричневыми пятнами. Минерал назван по месту находки геологами первого месторождения на острове Родос. Структурно представляет из себя срастания крокидолита (разновидности щелочной роговой обманки голубоватого цвета) с кварцем. Крокидолит представлен в виде игольчатых образований с прямолинейной, чаще волнистой волокнистостью.
Практический интерес представляют декоративные разновидности родусита, к которым относятся, прежде всего, так называемый "соколиный глаз", являющийся популярным ювелирным камнем в странах Востока - Индии, Пакистана, Непала, а также поделочные разновидности, ограниченно используемые у нас в стране ввиду незначительности запасов сырья хорошего качества. К последним относят голубой пятнистый родусит (опализованный) и "парчевый". Наименее интересен более широко распространенный прожилково-пятнистый поделочный родусит, отличающийся темной серо-синей, местами почти черной окраской.
Наиболее прочны вязкие спутанно-волокнистые родуситы. Менее прочны разновидности, содержащие в значительных количествах опал. Форма волокнистых микроагрегатов родусита самая разнообразная: пластинчатая, метельчато-лучистая, радиальнолучистая, пламеневидная. Участками структура перекрещенно-волокнистая, в прожилках - поперечно-волокнистая, игольчатая. Опал присутствует в виде пятен среди агрегатов халцедона. ...возникают также окисленные разности охристо-желтого цвета, красиво сочетающиеся в камне. С этим же этапом связано преобразование первичной родуситовой породы, появление прожилков волокнистого окварцованного родусита-асбеста ("соколиный глаз"). Сочетание родусита с халцедоном, развивающимся вдоль его волокон создает необыкновенно красивый переливчатый шелковистый отлив, изменяющийся от голубовато-перламутрового до темно-синего перламутрового.
Месторождения родусита известны в Западной Сибири, за рубежом - в Казахстане, Австралии, Боливии, Зимбабве, Югославии. Единичные находки "соколиного глаза" высокого качества отмечаются на железорудных месторождениях в Криворожском бассейне и Курской магнитной аномалии...
...Его используют колдуны, т. к. он позволяет им заглянуть в более тонкие миры и "на ту сторону смерти". Соколиный глаз - камень мрачноватый, но дающий надежду. Его черная разновидность успокаивает, способствует медитации, помогает рассредоточению, "потере себя". Пятнистый тип более мирный, спокойный, и в то же время более серьезный. При опасности камень становится тяжелее, как бы предупреждая своего владельца. Обостряет чутье и восприятие действительности, делает человека зорким и интуитивным, дает настройку на внешние события и способствует проницательности. Охраняет от недоброжелателей, энергетических вампиров, сплетен и козней врагов, с одной стороны, а с другой - страхует от опрометчивых решений и помогает не теряться в сложной и экстремальной обстановке. Бережет честь человека и доброе имя.
Это оберег людей целеустремленных, которые продвигаются по жизни, следуя выбранной ими стратегической линии, для которых целевые установки и жизненные программы - не пустой звук. Приносит успех в важных рискованных делах и ситуациях, способствует защите, помогает удерживать позиции - но только при условии личностной силы владельца, для слабых и неуверенных в себе людей он не подходит. Часто соколиный глаз помогает сделать карьеру.
Его называют оберегом специалистов, которые часто попадают в стрессовые и экстремальные ситуации. Это камень врачей "Скорой помощи"; учителей и преподавателей; работников органов охраны правопорядка; спортсменов... (справочная литература).
* * *
Как странно! Этот камень точно такой же формы и размера, как и тот, что я несколько дней назад подобрал на остановке. Я держу его в руке и почему-то улыбаюсь, как старому знакомому. Мне кажется, что мы действительно, давно знакомы с ним. Я не могу сказать, что он греет мою ладонь - но от него явно исходят какие-то тёплые волны... внутренне тёплые. Если честно, я не могу описать это ощущение, но оно, несомненно, есть.
- Нравится? - спрашивает меня Володя.
- Очень, - отвечаю я. - Спасибо!
Он сейчас рассказывает мне, как нашёл этот камень, а я слушаю одновременно и его рассказ, и знакомлюсь с подарком. Странный камушек, даже на вид: в полупрозрачной, тёмно-синей глубине его скрыты золотые прожилки-лучи, бегущие из центра. Он гладкий, отшлифованный как стекло, слегка неправильной, почти грушевидной формы. Размером чуть больше грецкого ореха, в его верхней, утончённой части есть небольшое сквозное отверстие, как раз, чтобы продеть шнурок.
Володя нашёл его в тундре, где недавно был с геодезической экспедицией. Нашёл очень странным образом, и я начинаю ощущать его смущение - он боится, что я ему не поверю. И всё-таки, набравшись духа, рассказывает дальше.
Он был один в лагере, когда этот камень появился словно бы ниоткуда. Принёс от реки вымытую посуду, поставил возле палатки и сходил к костру, подкинуть дров. И - пожалуйста, вернувшись через полминуты, обнаружил его в котелке, в котором только что ничего не было.
- Знаешь, я подумал поначалу, что это метеорит, - говорит он мне, сидя в кресле и попыхивая трубкой. - Но метеорит бы звякнул, попав в котелок, правда? А тут как раз была полная тишина. Миша, слушай, откуда он мог взяться? До сих пор голову ломаю. И тогда как-то не по себе было, весь день... знаешь, с утра ещё, до его появления. Но мне почему-то сразу подумалось, что это - для тебя. Странная мысль, конечно... Но и места там странные, загадочные! А уж красивые до чего! Север! Кстати, там камней таких по геологии вообще быть не может, там камней, считай, и нет - один песок.
Я слушаю его, слушаю камень. Нет, мой друг говорит правду, что-то мне подсказывает, что это так, это - не розыгрыш. И ещё я чувствую нечто ещё, какую-то смутную потребность действия... Я нахожу подходящий шнурок, продеваю в отверстие, но не вешаю подарок на шею, а так и держу его весь вечер в руке. Кончается день рождения, гости уходят, я остаюсь наедине с... кем? Я не могу почему-то думать о моём "новом знакомом", как о предмете. Нет, он положительно живой. И характеры у нас схожи, мы оба любим загадки, нас обоих куда-то тянет.
Камень начинает покачиваться, когда я держу его за шнурок на вытянутой руке, любуясь вспыхивающими в нём золотистыми лучиками. У меня появляется ощущение, что это покачивание не случайно... да, он явно показывает мне какое-то направление. Я перекладываю шнурок в левую руку, и колебания камня становятся всё уверенней и чётче. Теперь надо просто расслабиться и, ни о чём не думая, воспринимать. Правая сторона - янь, ведущая, левая - инь, слушающая и воспринимающая... кажется, я всё делаю правильно. Я слушаю тебя, друг.
Ты старше и опытнее меня. Тебе миллионы лет. Ты вышел из таких глубин Земли, ты впитал в себя столько её красоты и мудрости... Тебе многое ведомо. Я начинаю воспринимать исходящую от камня симпатию, почти органически ощущаю его подсказку - что нужно сделать. У него, действительно, долгая и интересная история, но её я должен узнать позже.
Краем сознания замечаю, что моё дыхание совпадает с амплитудой маятника, и приходит понимание: мы дышим вместе с ним. Я чувствую - мы сливаемся в единое целое, он начинает понимать меня, он видит все вопросы и загадки, которые не дают мне покоя вот уже столько времени. У него есть ответы. Более того - он появился здесь ради них. Ради меня. Есть некто, кто помог ему попасть сначала к Володе, потом ко мне... кто? Нет, прямого ответа я не вижу - лишь смутные, непонятные тени где-то там, за гранью этого мира. Это другой мир. Бесполезно пытаться войти в него, если его обитатели не пожелают впускать гостя. Туда не войдёшь при помощи силы. Нужно быть готовым, чтобы увидеть его. Не надо напрягать ум, нужно поддаться течению...
Я почти вижу, как меня и камень окутывают потоки мерцающей энергии, она - следствие той степени гармонии, которой я достиг с ним, а он со мной. Радость камня... ему приятно человеческое тепло, моё тепло. Но он не забирает его, он радуется ему, как живое существо, он радуется пониманию. А мне становится хорошо от ощущения той мудрости и основательности, которыми дышит он. В моей руке камень становится то тяжелее, то легче, я ощущаю ясно некую вибрацию, исходящую от него. Она расслабляет, подсказывает: ничто сейчас не имеет значения, кроме того, что происходит в этом маленьком мире, в котором находимся я и камень. Не надо задумываться о движении, оно придёт само.
Расслабленный и уверенный в том, что я всё идёт правильно, я встаю и подхожу с ним туда, куда он при колебании отклоняется больше, туда, куда он зовёт меня. Стол с географическим атласом... Я знаю точно - нужно открыть страницу, на которой Володя мне показывал сегодня свой маршрут. Держу камень-маятник над ней, расслабляюсь - и рука, повинуясь подарку, который становится то тяжелее, то легче, находит нужную точку. Колебания маятника описывают всё меньшие и меньшие круги, в конце концов, он замирает. Вот оно, это место. Я словно бы оказываюсь на нём сам.
Я кладу камень на лист атласа и замечаю, как на какой-то промежуток времени золотые лучи, идущие из центра, разгораются. Мне нужно туда, возникает мысль-догадка, словно бы ниоткуда, но не вызывающая абсолютно никаких сомнений. Как подтверждение - золотой блеск в глубине камня становится ещё ярче и медленно затухает. Плавно растворяется в воздухе то мерцание, которое нас окружало, я понемногу возвращаюсь к себе в комнату. Всё становится на свои места. Камень - это снова красивый подарок, а я - просто человек. Но что-то за эти несколько минут изменилось, главным образом во мне.
Я уверен, я знаю. Я нашёл свой ключ, ключ от тех вопросов и загадок, которые не давали мне покоя так долго. Я уже не буду прежним. И мир вокруг перестаёт быть серым и унылым, теперь его наполняет оставшийся мне от камня золотистый свет другого мира. Этот мир, неизвестный мне пока, который так звал к себе всё это время, приглашает. А Камень - мой проводник! И если меня приглашают, если у меня есть провожатый...
Еду!
Глава 3.
...Поезд в этих краях из скоростного средства передвижения превращается в свою противоположность. Временами он разгоняется ненамного, но лишь для того, чтобы через несколько километров опять сбросить скорость до обидно малых величин. Полотно дороги, положенное ещё при Сталине, постоянно проседает, и вагон опасно клонится то на одну сторону, то на другую. Где-то там, впереди на востоке, поднимается в небо величественная стена Урала, занимающая сейчас четверть небосвода, но всё ещё голубая. Свой настоящий цвет она приобретёт позже, часа через два, когда мы подъедем ближе.
Откровенно скучно. Тундра за окном - болотца, поросшие ярко-зелёной осокой, чахлые кустики ольховника, и больше ничего. В купе я один: в начале лета все пассажиры едут в другую сторону, на юг, в отпуск. Чай смертельно надоел, радио не ловит. Самое худшее в пути - это неподвижность и ожидание.
Камень спит, притворившись просто камнем, красивой безделушкой. Видимо, ещё не пришло время для очередной подсказки. Меня терзают смутные сомнения, уже который день. Что, если произошедшее со мной тогда, в день знакомства с Камнем, всего лишь игра воображения? Что, если я гонюсь за химерой, сном, неведомо откуда накатившей блажью? Да, безделье - ужасная вещь. Она подтачивает решимость, она порождает сомнения даже в себе самом. Но что делать в поезде? Я уже пробовал медитировать, но здесь ничего не получается. Тоска.
Наконец, поезд зелёной змеёй втягивается в узкий проход между горами. Дорога становится ровнее, наша скорость растёт. Я оживляюсь вместе с пейзажем за окном. Скальные выходы, камни, деревья... Это совсем другая страна, чем та, что лежит в нескольких километрах западнее отсюда, здесь нет тундровой болотной тоски. Здесь есть величие гор, древних, почти как сам мир. Камни. Камни, рождённые из недр планеты. Я думаю о них и ощущаю тихую вибрацию моего Камня. Он отзывается - на что?
Я смотрю за окно. Мы углубляемся в горы, которые с каждым километром становятся всё выше, на вершинах лежат снежники, которые сойдут лишь к августу. Всё, сотворённое руками человека, здесь кажется даже не игрушечным - микроскопическим. Горы живут своей жизнью, несоразмеримой с людскими понятиями. Они часть Земли, они вырастают из её недр и тянутся к небу. Здесь, в горах, глубины переплетаются с высью, и камень общается с воздухом...
Что-то окружало меня здесь, в этом полярном ущелье, через которое нёсся поезд. Силы, могучие, спокойные, невозмутимые силы. Я не почувствовал, как они окружили меня и оказались рядом. Да нет, они здесь были всегда. Это их дом, они здесь встречают каждого путника, следят за ним, помогают... или выставляют обратно. Они решают сами, кто может здесь находиться, а кто нет. Гость должен соответствовать хозяевам или нравиться им, тогда он будет принят и защищён.
Я достал камень. В его глубине по лучам, идущим из центра, пробегали золотистые искорки. Выглядело на первый взгляд это так, словно по камню скользили крохотные солнечные зайчики, преломляясь в его глубине. Игра света? Но я уже знал, на что способен мой проводник. Нет, это не игра света - он снова оживает! Просыпается. Не знаю, как, но я понял: ему сейчас не совсем до меня. Он беседовал с теми силами, которые я только что ощутил. Между ними шёл неторопливый разговор: разговор камней и... кажется, воздуха. Они что-то обсуждали, о чём-то договаривались. Это касалось моей персоны, и я уловил толчок Камня в ладонь: всё будет хорошо, но сейчас - не мешай! Просто держи меня в руке, я всё устрою, сядь, расслабься, и не задавай вопросов. Если нужно, мы тебя спросим.
... Поезд тянется по ущелью дальше, и сквозь перестук колёс до меня доносятся словно бы голоса. Да, это голоса, но вот на каком языке они говорят? Впрочем, слышу я сейчас не ушами, это совсем другое восприятие того, что вокруг меня творится. Или во мне? Я не могу сказать точно даже себе. И вдруг понимаю: сейчас для меня нет такого понятия как внутри и вовне. Я везде, я занимаю собой весь этот поезд, в котором нахожусь, всю эту долину, по которой он мчится, я объединяюсь с этими горами, с этим воздухом, с этим ветром, который скользит над вершинами гор. Я слился с ними, и я начинаю различать их голоса, понимать, хотя и отчасти, их разговор. Речь идёт обо мне. Я прошу у них поддержки в дальнем пути... куда? Перед глазами стоят картинки местности, где мне предстоит оказаться, но я не знаю этих мест. Я никогда там не был, откуда я это знаю, где я это видел? Внезапный толчок в ладонь, нет, не толчок: это резко потяжелел Камень. "Не мешай" - говорит он мне. "Не думай, не задавайся вопросами"...
Я расслабляюсь, выбрасывая из головы все мысли, и опять сливаюсь с окружающим меня большим миром. Где-то на втором плане, так, чтобы не мешать текущей сейчас неторопливой беседе, приходит понимание: я вклинился в разговор. С горами и воздухом сливался не я - сливался Камень. Это он стал с ними единым целым, в природе по-другому нельзя: только так можно понять другую сущность, только так она может понять тебя. А камень в это время слился со мной, чтобы хозяева этих мест могли увидеть меня таким, какой я есть, и понять до конца. И теперь они принимают решение. Начав думать, задаваться вопросами, выпятив своё эго вперёд, я нарушил гармонию беседы, гармонию взаимопонимания. Даже камень, даже горы, не говоря уже о воздухе, очень чувствительны к нарушению баланса сущностей, к попыткам какой-нибудь из сторон показать своё превосходство...
Теперь мой Камень должен уладить эту ситуацию: я показал себя не с лучшей стороны, хотя, по большому счёту, ничего страшного я не сделал. Живой... белковый... неопытный. Они снисходительны к моему просчёту - как к неловкости ребёнка среди взрослых, они скорее, улыбаются, чем хмурятся. Вот такая она, "неживая" природа! Меня переполняет восхищение их мудростью, у меня перехватывает дыхание от величия сущностей, с которыми я встретился, от их тепла и любви ко мне, и от своей, внезапно появившейся к ним ответной любви. И в этот момент я понимаю: всё хорошо. Вопрос решён в мою пользу. Я не просто понравился этим местам, я ими принят почти как равный. Как потенциально равный! Правда, мне ещё расти и расти до их уровня.
Для них не имеет значения ум или образование. Не придают значения они и силе, ловкости существа, встретившегося с ними, возрасту, богатству, власти. Для гор, для воздуха, для самой Земли это - пустые звуки, настолько же незначимые, насколько для нас важна невидимая глазом пыль. Умение раскрыть себя, отказаться от каких бы то ни было тайн, откликнуться в унисон на те чувства, которые они проявят к тебе - вот, оказывается, что самое главное для них! И так дело обстоит везде, во всей Вселенной.
...Как смешны мы, люди, придумывающие себе самые разные знаки отличия и различия - и всё для того, чтобы показать своё превосходство над себе подобными нам существами! Чтобы чувствовать себя успешным и уверенным в своей жизни среди людей, человек должен быть президентом, генералом, прорабом - кем угодно, но только обязательно выше кого-то. Здесь же ты можешь быть слоном, мышью, тараканом, и значения это не имеет. Ни твой облик, ни твой размер. Имеет значение лишь открытость и умение любить просто так - лишь потому, что любят тебя! Боже, как мы глупы! Сколько счастья мы теряем в погоне за этими химерами превосходства и напыщенности!
Я рассмеялся, и ощутил, увидел внутренним зрением, как в Камне по радиальным лучам одновременно с моим смехом запрыгали золотые искорки. Он смеялся вместе со мной! И вместе со мной смеялись горы - по своему, конечно, невидимо и неслышимо для глаз и ушей. Сейчас мы были вместе, едины, и они радовались моему осознанию и пониманию вместе со мной, словно родители первому слову ребёнка. И Камень, как понял я в этот момент, был ничуть не меньше их. Он был равен им - и горам, и воздуху гор, и равен им был я. Ведь мы были сейчас едины...
Странным образом мои собеседники отдалились, и перед закрытыми глазами у меня поплыли картинки. Нет, это была не тундра, это были не горы. Это был совсем другой, неизвестный мне мир с неизвестными мне обитателями, которые при этом всё-таки казались мне смутно знакомыми. Я мог бы решить, что я заснул, и вижу необычайно реалистический сон, но я твёрдо знал, что я не сплю. Я совершенно явственно ощущал спинку сиденья купе, я слышал перестук колёс, позвякивание ложечки в пустом стакане на столе. Я чувствовал свои ноги, вес Камня в руке - как ни странно, он стал гораздо легче сейчас, он был почти невесом, но от него исходила слабая, приятная вибрация и тепло.
А перед глазами проплывали полупризрачные башни диковинных замков, вставали тёплые северные леса - я и сам удивился такому определению, которое всплыло в сознании словно бы ниоткуда. Текли реки с пронзительно синей водой, по которым плыли лодки... нет, небольшие ладьи, в которых стояли люди... или почти люди. Они были совершенны - и эти пассажиры ладей, и средства их передвижения. Я видел своды пещер, освещённые мягким, странным светом, и их обитателей - коренастых, приземистых... может быть, гномов? И под конец "ленты" мне удалось увидеть этот мир с высоты, из-под самых облаков. Но видел я его не своими глазами...
"Где это всё?" - возник у меня вопрос. "Не здесь", - пришёл тихий ответ Гор. "Доверься потоку", - так же ненавязчиво прозвучал совет Воздуха. "Поток времени", - шепнул мне камень.
И я понял: я уже в потоке. Ещё утром я был неправ, мучаясь своей "неподвижностью" в тесном купе. Я двигался - вместе с поездом в пространстве окружающей местности, и это движение уже само по себе порождало во мне энергию, энергию Времени! Без движения нет времени, без пространства не может быть движения. Понятие и ощущение безграничной свободы захлестнуло меня: я понял, что в природе ничто не стоит на месте, а значит, ничто не лишено сил! Всё движется, так или иначе, мы все на самом деле в одном потоке. Даже горы движутся вместе со временем, такое движение ничуть не хуже, чем любое другое. А нам, живым, выпало двойное счастье: мы можем эти потоки выбирать! И управлять ими по желанию...
Глава 4.
Она - самая бесцветная и самая разноцветная. Она - животворяща и гибельна. Она ласкова и грозна. С древних времён и повсеместно люди относятся к ней трепетно и пренебрежительно, считая её то божественной, то никчёмной... Речь идёт о воде. Она такая разная, такая одинаковая - но вся наша жизнь связана с ней и без неё невозможна. Самой водой мы связаны с Жизнью, с этой планетой, ведь мы сами состоим на три четверти из воды.
С древнейших времён человек и тянулся к воде и боялся её. Можно часами смотреть на струящийся водопад или ручей, любоваться прозрачностью чистой воды на мелководье, но та же самая вода в омуте или другом глубоком месте, став тёмной и мрачной, пугает нас, заставляя держаться от неё подальше. Характер воды капризен: из ласкового друга она внезапно может превратиться в грозного, смертельного врага, если не проявлять уважения к её движению или покою.
Многие народы, если не все, обожествляли воду, наделяя её разнообразными мистическими и волшебными свойствами. И гораздо более серьёзное отношение они проявляли к природным водоёмам, вместилищам этой чудесной жидкости: ручьям, рекам, озёрам и морям. Каждый водоём всегда имел своё собственное имя, в котором зачастую отражались и качества того духа или божества, которые "заведовали" этим местом, и свойства воды в нём. А иногда это название могло рассказать даже историю племён и народов, которые были с ним связаны.
Глубины разных вод, по народным поверьям, населяют не только рыбы и раки - в них таятся водяные цари, русалки, неведомые чудовища. Туманы, которые тоже образуются из воды, казались издревле и кажутся сегодня людям странными, необычными, но живыми существами, способными закружить, запутать и поглотить попавшего в него путника.
Человек, живущий возле водоёма, учится дружить с водой, чтобы не бояться её. Но, даже научившись плавать, и получив лодку или плот, он всё равно испытывает подсознательный страх перед глубинами или тёмными водами. Те, кто часто и много имеют дело с водоёмами - рыбаки, моряки, подводники - знают, что воду нужно уважать, она не прощает легкомыслия и неосторожности, пренебрежительного к ней отношения.
Вода способна помнить многое, что происходит возле неё. Она впитывает все наши эмоции, и начинает жить ими. Так получается живая или мёртвая вода. Испорченная проклятьем вода становится смертельно опасной или гнилой, вода, с которой поделились хорошим настроением и любовью, очень долго остается чистой и приобретает целебные свойства. Она очень отзывчива, наша вода - и очень ранима.
* * *
...Город встретил меня мелким, моросящим дождём, от которого я укрылся на автобусной остановке. Серая, тусклая погода, серые деревянные двухэтажки, серая бетонка. Этот город стоит на плохом месте, ощутил я. И дело было даже не в погоде, она могла быть любой. Дело было уже во мне. Что-то изменилось, что-то стронулось: теперь я мог лучше понимать окружающий мир, чувствуя его. В этом месте, на котором стоял город, не было жизни. Что-то выходило здесь из земли, нечто, отбирающее силы и не дающее ничего взамен. Чем меньше я пробуду здесь, тем лучше.
Камень заметно потяжелел, и ощутимо давил на шею, и это подтверждало мои выводы. Наконец, подошёл автобус до речного вокзала, моё путешествие продолжилось. Полчаса я стоял, стиснутый толпой, удерживая рюкзак одной рукой, а автобус безжалостно подбрасывал и швырял нас на выбоинах дороги, пока мимо его мокрых окон проносились такие же серые, однообразные здания, местами пестрящие вполне столичного вида рекламой.
Теплоход до нужного мне посёлка, на моё счастье, отправлялся сегодня, всего через три часа.
- Повезло вам, - улыбнулась раскосая молоденькая кассирша, выписывая мне билет. - "Орлов" на обратном рейсе из-за шторма на сутки задержался. Так бы вчера ушёл, где бы вы неделю его ждали?
- Это ничего, - ответил я, - у меня с собой палатка есть. И спальник.
- Не дело это - в городе в палатке спать, - возразила она, нахмурившись. - Вот, в прошлом году один тоже в палатке поспал на берегу. Так и не нашли. На плохом месте стоим...
Взяв билет, я вышел из вокзала и спустился на пристань. Она находилась метров на двадцать ниже, и мне пришлось слегка почертыхаться, стараясь не поскользнуться на мокрых и скользких ступенях старой крутой деревянной лестницы.
"Орлов" - двухпалубный внушительных размеров теплоход - пассажиров ещё не принимал. Матрос, куривший на борту, на мой вопросительный взгляд зевнул, сплюнул за борт и сказал доброжелательно:
- Подожди пару часиков, братишка, за час до отплытия сажаем.
Камера хранения была закрыта на большой амбарный замок, я пристроил свою "гималайскую торбу" под крышу и подошёл к поручню, ограждающему дебаркадер. Река здесь была не особенно широкой - метров сто, не больше, но это был лишь один из рукавов дельты. И всё же меня опять скрутило при виде коричневатой, глубокой воды, лениво колыхавшейся в полутора метрах у меня под ногами. При мысли о том, что мне придётся по этой воде плыть несколько суток, да ещё по губе, в которой, скорее всего, и берегов не видно, мне стало совсем плохо, и я отошёл от перил.
Я с детства боялся воды, особенно большой воды. Причина этого страха была мне совершенно непонятна: я прекрасно плавал, нырял, но только в бассейнах, небольших прозрачных реках или озёрах. Когда же я видел вот такую, тёмную, торфяного оттенка воду или большое водное пространство, меня каждый раз буквально скручивало от какого-то иррационального страха. Я боялся даже подходить к такой воде, а теперь мне придётся плыть по ней, и не один день. Появилась и начала давить мысль: а не бросить ли всё к чёртовой матери, сдать билет и поехать обратно?
Камень заметно потяжелел. Опасность? Значит, я прав? Нет, здесь что-то не то, иначе он дал бы знать заранее. Я присел на скамейку возле камеры хранения и достал свой амулет. Теперь - закрыть глаза и расслабиться.
...Нет, эта вода не несёт зла. Она сурова и холодна, она темна и глубока, но она не любит смерти, хотя и требует к себе уважения. И вообще - почему я решил, что это река виновата в моём страхе перед ней? Я же всегда боялся. Значит, дело во мне. Здесь камень мне не поможет, придётся вспомнить кое-что из старых техник самопознания...
...Я сажусь поудобнее, стараясь максимально расслабиться на жёсткой скамье, и вскоре нахожу нужное положение. Теперь необходимо выбросить из головы все мысли и найти себя. Несколько минут я стараюсь рассредоточенно воспринимать окружающий мир, просто воспринимать, и больше ничего. Не анализировать, не задумываться, просто присутствовать. Быть здесь и сейчас. С закрытыми глазами, не напрягаясь. Быть. Просто быть...
Наконец, я начинаю воспринимать себя. Не своё тело, а именно - себя. Сейчас я рассредоточен по всему телу, но моё сознание, наконец, спокойно собирается в точку, нужную мне - в районе темени. Я дожидаюсь, пока эта точка не становится как можно меньше, и касаюсь своей памяти. Пока ничего. Я вызываю недавнее воспоминание этой воды под дебаркадером, и память начинает выбрасывать картинки на похожие темы, я погружаюсь всё глубже и глубже в эти воспоминания. Картинки появляются всё быстрее, всё быстрее сменяют друг друга, в этот ряд влетают временами моменты жизни, совершенно к теме не относящиеся, но я не останавливаюсь. Дальше, дальше, быстрее! Кадры уже неразличимы... То, что я вижу, начинает сливаться в сплошной чёрный поток, напоминающий ленту, которая появляется из глубин памяти и куда-то улетает через меня. Я ускоряю его движение и удерживаю внимание на нём, не позволяя ему выйти из-под контроля. Понемногу он начинает светлеть, от него начинают отлетать с почти слышимым треском искры, он светлеет всё больше и больше, пока не становится ослепительно белым.
Тогда я торможу его и гоню в обратную сторону. Внезапно эта лента кончается, словно оборвавшись. Во мне что-то изменилось. Я думаю о воде, о тёмной, страшной воде - и не ощущаю никакого страха, лишь интерес. Можно открывать глаза. Всё заняло сорок минут. Я ощущаю себя капитально отдохнувшим и полным сил. Мир вокруг, оставаясь в том же сером дне с серой погодкой, стал гораздо ярче. Я потягиваюсь и подхожу к перилам.
Вид реки с этой же тёмной водой не вызывает теперь никакого дискомфорта. Я думаю о предстоящем плавании - и не содрогаюсь от страха. Это будет даже интересно! Но, всё-таки, меня гораздо больше интересует - почему я боялся? И вдруг меня разбирает смех: я вспомнил!
Сколько мне было? Года четыре вроде. В среднем по размеру лесном озере с такой же коричневатой водой я, сбежав от родителей с пляжа, храбро лезу в воду, решив поймать для них рака. Дно внезапно обрывается, и я с головой ухожу под воду. Ноги погружаются в скользкий ил, перемешанный с кусками торфа, цепляются за какие-то коряги. Мне кажется, что это страшное водяное чудище пытается утащить меня на дно, я захлебываюсь, но каким-то чудом дотягиваюсь до корней, торчащих от берега, и пулей, с диким воплем вылетаю из воды... Смех смехом, а ведь и правда, мог бы утонуть тогда. Но, если выбрался в четыре года - что теперь бояться?
Теперь осталось дождаться посадки. Я присел и снова закрыл глаза. Вода... её нужно уважать, с ней нужно быть осторожным. И тогда она станет другом, а не врагом. Я попытался слиться с ней так же, как это было с горами. Камень отозвался легко, он был рад помочь. Но - с водой отношения всё-таки несколько иные: она более строга и сурова, чем горы! По крайней мере, здесь...
Но река всё-таки сделала мне подарок. Я опять увидел ту же ладью с обитателями того же, иного мира, но уже в другом месте. Тихая, спокойная заводь, густо поросшая водяными цветами, немного напоминающими лотосы. И - речь этих обитателей, так похожая на звуки ручья, неторопливо переливающего свои воды через камни и небольшие порожки.
Я был доволен. По крайней мере, я сделал сегодня для себя небольшое открытие: чем меньше страхов остаётся во мне, тем ближе становится этот мир, тем больше он готов со мной поделиться своими секретами, тем сильнее становится моя связь со всем, что меня окружает. А многие наши необъяснимые страхи основываются зачастую на очень простых случаях.
Временами даже забавных.
Нужно лишь суметь до них добраться.
Глава 5.
...Стены зала излучали мягкий янтарный свет, проникающий через них снаружи. Я бы мог поручиться, что и сложены они из янтаря, но размеры блоков кладки не позволяли такое предположить. Скорее всего, это был какой-то другой материал, лишь очень похожий на янтарь.
Высокий и светловолосый человек в белом плаще-накидке, отойдя от стола в центре зала, обратился к кому-то, в глубоком кресле с высокой спинкой, стоявшему у стены:
- Альфрик, прекрати дуться. Мы встретились не для того, чтобы предъявлять друг другу претензии.
- Ну да, ну да, - отозвался тот, вылезая из своего кресла. - Мы встретились для того, чтобы ты получил всё готовенькое... как там люди говорят? На блюде с лазуритовой каймой. А мы остались с носом.
Этот участник диалога оказался низкорослым, кряжистым и бородатым. Его голова едва доставала до плеча собеседника, но держался он важно и даже слегка напыщенно. Одетый в куртку и штаны серо-зелёной, почти маскировочной расцветки, грубые башмаки на толстой подошве, он производил впечатление скорее грубого кузнеца, чем равного по статусу собеседника в этом разговоре.
- Вы, ситты, всегда не сыты, - продолжил он сварливо. - Ты, Сиирт, ещё туда-сюда, поумнее прочих будешь, почему я и согласился с тобой говорить. Человек наш, и тебе придётся с этим согласиться: его мир сплошь построен из металла и камня. Вас он просто не поймёт, вы его заморочите. Или ищите себе другого...
- Договориться с двергом - значит, прыгнуть через свою голову, - улыбнулся Сиирт. - Мы можем, конечно, найти другого. Но ты сам понимаешь: следующее окно будет не скоро. И такое сочетание качеств среди людей встречается не часто. Тем более, хочу напомнить...
- Да, да, да! - почти прокричал коротышка. - Без ваших прогнозов и расчётов мы могли бы выбросить Глаз хоть в океан! Без вашей магии он бы оставался простой безделушкой! Конечно! Тут пять минут посчитали, там минуту поворожили - и всё, подавай им всё-всё! Не жирно будет? А нам, как всегда, и работать, и бегать, и порталы открывать-закрывать! Задаром!
- Можем что-то дать взамен. Пива, например.
- Мы не пьяницы, - очень важно ответил Альфрик. - Нас на пиво не купишь. Пиво у нас своё есть. И всё это затевалось не для торгов... и вообще, что за торги? Мы же не люди. Это затевалось для дела.
- А это дело касается всей Данна`льмен, а не только её подземелий! И Ата`льмен тоже, и...
- Только они этого не знают ещё. И какое дело человеку до вас? К тому же, идея-то не Дану! - победоносно заявил он, перебивая собеседника.
- И не ваша, - спокойно ответил светлый великан. - Вспомни сам хорошенько, чья это идея.
Коротышка потупился и засопел, точь-в-точь, как ребёнок, у которого отняли игрушку.
- Мы ещё поговорим на эту тему, - сердито бросил он и вышел из зала...
...Проснувшись, я полежал ещё немного с закрытыми глазами. До чего странный сон! Всё, что я видел и слышал, было настолько реально, что не возникало никаких сомнений в том, что я действительно присутствовал при этом разговоре. Да, всё виденное было необычно, но не более, чем необычна для меня сейчас, например, эта каюта. Она непривычна мне по сравнению, допустим, с моей квартирой - и не больше. Но она реальна так же, как и квартира. И тот зал был реален так же. И эти люди тоже. Хотя... люди ли? Они что-то говорили такое...
Точно! Они говорили "люди", "человек", "мир людей" так, словно не относили себя к людям. Словно люди - это не они, а они - не люди. Взволнованный, я сел. Кто же они? Инопланетяне? Или... Нет, сказки - это сказки, их не надо путать с жизнью. Тем более, что сон сейчас начнёт, как всегда, потихоньку, растворяться в обычном, твёрдом мире грубой материи, сотканной из корабельных запахов, шума волн за окном, тихого гула двигателей, привычных забот...
Но сон не растворялся и не уходил. Наоборот, он с каждой минутой становился всё более реальным, всё больше превращался в воспоминание, такое же, как и все обычные воспоминания. Начали всплывать подробности, которые я не вспомнил в тот момент, когда проснулся. Спор, который я видел, шёл обо мне. Я приглашён в тот мир... кем? Нет, не этими двумя собеседниками: они не знали о моём присутствии, и даже не догадывались. Кто-то ещё, третий, устроил мне этот показ! Кто? Я не мог вспомнить. Мелькало лишь ощущение невероятной мощи, свободы и мудрости этого существа, но кто оно, было от меня скрыто.
А может быть, и правда - это просто сон, просто сон необычный, нестандартный? А я тут сижу, мучаюсь, эльфов-гномов придумываю, другие миры? Впрочем, сны и мечты всегда можно отличить от реальности, хотя... какая же это реальность? Это было во сне! Только вот было ли это сном? Я всерьёз задумался. Мой опыт подсказывал, что дело не так просто, как может показаться на первый взгляд. Ещё раньше, занимаясь то одними, то другими техниками, я уже получал довольно необычные впечатления и картинки во время медитаций и трансов. Это было и необычно, и красиво, но всё-таки не давало ощущения той реальности, которую я испытал сегодня.
Камень. Да, недавние мои переживания в горах и на пристани - были уже гораздо более реальны и даже бесспорны в плане восприятия, это не было игрой воображения, это было, но... всё-таки, это было больше на уровне ощущений, чем реальности. Даже те картинки, которые я видел - я точно осознавал, что картинки - там, а я - тут! А вот сегодня я точно оказался там.
Сон по-прежнему не растворялся, превращаясь в твёрдое, уверенное воспоминание. Одним из способов отличить сон от реальности, как я знал, была "проверка на дыры". Нужно просто вспомнить, посмотреть, нет ли в памяти разрывов, пропусков в событиях, благодаря которым сюжет внезапно меняется. Нет, таких пропусков не было, кроме одного: я не знал, как попал в тот замок. Откуда-то я вспомнил, что этот зал был именно в замке, я даже мог смутно вспомнить вид этого замка снаружи, я приближался к нему по воздуху... или как бы по воздуху... но от того момента, когда я заснул и до начала беседы в зале память была словно бы закрыта некой пеленой, и я знал, что снять её может лишь тот, кто установил, и время это ещё не пришло.
Даже в этом "полупропуске" сохранялась логика! Нет, это событие - явно не игра ночного сонного воображения. Это путешествие сознания, но куда? Словно бы издалека... нет, из-за той пелены донеслись до меня слова: "Пришло твоё время посетить наши миры и увидеть их, и придёт твоё время шагнуть в них. Не придавай значения ничему, что ты знаешь, и тогда обретёшь понимание миров...". Странный это был голос. Почему-то приходило в голову слово "нечеловеческий". Сила, мудрость, спокойствие, власть, всё это было в нём. Но - власть, а не властность! Этот голос не привык и не хотел повелевать - в нём была власть мудрости, а не власть силы! Кто же это? Впрочем - кажется, мне было сказано: всему своё время.
Эти двое... Теперь я мог вспомнить почти весь их разговор - по крайней мере, ту его часть, свидетелем которой был. Даже слова, которым тогда не придал значения, но их звучание было явно не нашим... не русским. "Данна`льмен" и "Ата`льмен". Они мне ничего не говорили, и то обстоятельство, что я их твёрдо помнил, но не понимал, ещё раз убеждало меня: не сон! Впрочем, разговаривали эти двое тоже не по-русски, но каким-то образом я их понимал, совершенно не напрягаясь. Кроме немногих слов.
Мир эльфов? Почему бы и нет? Физики что-то такое уже давно говорят, что наша Вселенная многомерна, что могут быть и параллельные миры. И преданий о других расах существует предостаточно, не просто же так! Значит, контакт возможен - иначе этих "сказок" в природе бы и не существовало. Сейчас для меня это было более чем очевидно, хотя ещё вчера...
Когда-то я читал обо всех этих мифах, легендах и сказках - значит, пришла пора вспомнить то, что мне известно, чтобы попробовать разобраться в увиденном сегодня.
... Эльфы (нем. elf - от alb - белый) - волшебный народ в германо-скандинавском и кельтском фольклоре. Известны также под названиями альвы (швед.), ши (sidhe (ирл.) - читается как "ши"). Описания эльфов в различных мифологиях различаются, но, как правило, это красивые, светлые существа, духи леса, дружественные человеку. Многие мифы и писатели не делают различий между эльфами и феями...
... Во времена глубокой древности в Ирландии появились туата де Даннан (племена богини Дану или дети Дану). Своим колдовством они укрыли землю густыми туманами и безраздельно властвовали островом, сражаясь с другими племенами и демонами-фоморами приплывшими из-за моря.
Впоследствии туата де Даннан уступили власть над Ирландией милезам (сыновьям Миля). Милезы заключили с туатами договор, по которому милезы получают остров во владение, а дети Дану могут остаться в Ирландии, но жить не на поверхности земли, а внутри холмов, именуемых сидами. Отсюда и новое название туатов - сиды (Sídhe) или ши (Shee)...
Кажется, становились более-менее ясными непонятные мне поначалу слова... Ситты - сиды. Данна`льмен, видимо, имеет отношение к этой самой "туата де Даннан", но вот как... Впрочем, пока это неважно. Важно, что совпадает то, чего я знать не мог ни сном, ни духом. А как со второй расой, с гномами?
...Существа из германского и скандинавского фольклора, человекоподобные, с широким торсом, обладающими большой силой, живущие под землей. В разных мифологиях присутствуют под названиями "цверги", "дверги", "дварфы", "карлики", "свартальвы". Само слово "гном" (от греч. Γνώση - "знание" и возникло в 16 веке (Парацельс)). Слово "gnomus" или "gnome" изначально использовалось только для элементалей Земли. В академическом переводе на русский - карлики или карлы. Гномы Парацельса - духи земли и гор, в противоположность им цверги и дворфы - существа вполне материальные...
...Трудолюбивы, обожают пиво, недолюбливают эльфов, обидчивы, но щедры к тем, кто им придётся по нраву... Терпеть не могут, когда их называют карликами или гномами...
В целом, из своей памяти о гномах я особенно ничего такого полезного не вытащил, кроме намёка на то, как их правильно называть. Значит, в этом мире они дверги. И мой Камень они зовут "Глаз", и сделан он ими, в их мире. Теперь становилось понятным его такое странное появление в Володином котелке.
Забавно. Что же, поиграем немного в эти игры...
Глава 6.
"Орлов" не стал причаливать к берегу. Он остановился посреди губы, откуда и посёлка-то не было видно, и до конечного пункта меня и ещё нескольких пассажиров доставили на боте. Было прохладно, волны налетали на борт, обдавая нас брызгами, а брызги всё время норовили попасть мне за шиворот. Пришлось натянуть капюшон ветровки.
Мой попутчик, Вэсако, рассмеялся:
- Вот как тебя наша вода встречает! Ничего, зато комара нет!
С ним я познакомился ещё на теплоходе, точнее, он сам познакомился со мной. Крепкий пожилой мужчина, из местных, он живо интересовался новому знакомому, то есть мне. Любил и сам что-то рассказать, особенно о своей северной земле. Узнав, что я собираюсь пройти по тундре от посёлка чёрт-те куда, не стал вдаваться в детали маршрута, лишь хитро улыбнулся и спросил:
- А не боишься? Вдруг медведь?!
Потом, немного подумав, сказал, что медведей мне бояться не стоит - они меня не тронут. Такое заявление, как говорится, "от балды", было вроде бы легкомысленным, но я ему почему-то поверил. Вообще, у меня сложилось ощущение, что Вэсако знает гораздо больше, чем показывает окружающим. С одной стороны, он был, что называется, "рубахой-парнем" и душой компании, русский знал в совершенстве и прочитал, должно быть, не одну библиотеку. Но его постоянное хитрое выражение... даже не лица, лишь глаз, словно бы говорило за своего хозяина, выдавая его: а вот что я знаю, да вам не скажу, не доросли ещё!
Узнав, что остановиться в посёлке мне негде, Вэсако сразу предложил мне свой кров. По его словам, домашних сейчас не было, все укатили на Большую Землю, в отпуск и на каникулы, он сам ездил их провожать, теперь вот возвращался. Работал он охотоведом, и отпусков не признавал.
- Как же звери без меня останутся? Я их всех знаю, они меня все знают. Придёт другой охотовед - что он им скажет? - с хитрой улыбкой заявил он мне. - Они же не поймут, что он им скажет, правда?
С ним было легко и просто, он был внимателен, умел захватить внимание, но и навязчивости в нём не было никакой. В отличие от многих других ненцев, он не почти пил, и это только добавляло ему загадочности и уважения со стороны окружающих.
...Ботик ткнулся в берег, и мы высадились. Дом Вэсако оказался неподалёку, и вскоре он, поставив на газ чайник, уже показывал мне дорогу к магазину. Мне нужно было прикупить для похода разной недостающей мелочи, я хотел сделать это сейчас, чтобы с утра тронуться в путь. Батарейки, спички, сублиматы, средства от комаров... Список был не очень большим, и почти всё необходимое в местном магазине нашлось.
На обратном пути ко мне обратился спешащий куда-то человек примерно того же возраста, что и мой гостеприимный хозяин.
- Извини, - сказал он мне, - это ты у Вэсако остановился?
Слухи и разные новости в таких посёлочках разносятся на удивление быстро... Узнав, что это так, действительно, я остановился у Вэсако, он попросил передать ему привет от Ивана и сказать, что зайдёт завтра. Потом быстрым шагом пошёл дальше по пружинящему деревянному тротуару. Наверное, товарищ по работе.
Вернулся я меньше чем через час, и был удивлён тем количеством дел, которые успел за время моего отсутствия переделать хозяин.
Вэсако решил не ограничиваться банальным чаем. Стол просто ломился от разных яств, как чисто северных, так и обычных. Строганина и малосол соседствовали с салатами разных видов, по дому носился аромат блинов, жареной оленины... у меня возникло ощущение, что я попал на царский пир. Хозяин как раз заканчивал накрывать стол, водружая на него внушительных размеров бутыль с чем-то янтарно-прозрачным.
- Вино из морошки, однако! - рассмеялся он, увидев меня на пороге, и явно подражая тому шаблону речи, которым наделяет русское народное сознание всех коренных северных жителей. - Сам делал. Вкус... специфический! - и здесь он уже очень точно передал интонации Райкина.
- Я столько не съем... - озадаченно сказал я, глядя на стол. Может быть, Вэсако ожидает гостей? Но, судя по приборам, стол накрыт на двоих...
- Ничего, я съем, - ответил он просто. - Я, Миша, знаешь, иногда люблю поесть... изредка, но от души!
Он не соврал. Я бы никогда не поверил, что один-единственный человек способен поглотить такое количество еды, не умолкая при этом ни на минуту, но это было так. На мой взгляд, за этим столом могли достойно попировать человек пять, кроме нас, но Вэсако с моей скромной помощью управился один.
Он был очень рад, я это видел. Но не застолью, а моему присутствию, встрече со мной. Что-то в этом было странное, непонятное. И, чем больше я смотрел на него, тем более странным мне казалось его лицо. Нет, оно не было уродливым или необычным, он, кстати, не очень-то был и похож на ненца - черты его лица были почти европейскими. Но дело было не в этом. Густые брови, мясистый нос, тяжёлая челюсть - он мне кого-то напоминал. Если добавить бороду и усы... Я почти вспомнил, почти нашёл, но тут хозяин решил закончить наш "скромный ужин" и показать мне свой фотоальбом.
Виды тундры были чудесны. Но больше всего было снимков сопок, обрывов, высоких берегов рек. На мой взгляд, он воспринимал природу скорее, как геолог, чем как охотовед. Я спросил его между делом, какие камни можно найти в этой местности. Услышав мой вопрос, он сразу же оживился... если вообще можно оживиться более, чем он был оживлён до этого.
- Камни? Эге, камни? Да это здесь такая редкость! Скорее, железяку найдёшь, чем камень! Вот севернее, километров двести - там бывают. Оттуда их и брали раньше, для хозяйства в чумах. И камень знаешь, как ценился? Ого! До прихода русских булыжник как монета использовался. Поменьше оленя или нарт стоил, конечно, но побольше хорея. Вот так! А твой камень... - И выразительно посмотрел на меня.
Я был весьма озадачен. Откуда он знает? Я не показывал ему Камень, и не говорил о нём. Тем более, откуда ему известно о его происхождении из этих мест? Я только хотел спросить Вэсако, почему он задал такой вопрос, но он тут же перевёл разговор на другую тему. Он начал мне рассказывать о местных преданиях и странных местах, о священных местах ненцев, как правильно себя на них вести. Если честно, я был весьма признателен ему за это. Тем более, он раскрыл карту и, показывая наиболее проходимый маршрут к моей цели, объяснял, где и на какое место я могу выйти.
- Вот здесь лучше не ночевать, - говорил он мне, - место нехорошее. Люди пропадают, если поодиночке спать ложатся. Знаешь, в сопках народ живёт древний, сииртя называется, по ночам выходят из сопок и крадут людей... или душат. - Но его глаза при этом смеялись как обычно.
- Не бойся, - рассмеялся он, - тебя они не тронут. А вот сюда зайди, советую. Тебе там интересно будет, - он ткнул в точку на карте. - Вроде пустое место, ничего там нет... да наши его боятся. Что-то там то появляется, то исчезает, если ты камнями интересуешься - найдёшь.
Мой Камень при его словах слегка потяжелел и вроде как легонько толкнул меня в грудь. Насколько я научился его понимать за прошедшее время, это означало что-то вроде подтверждения и предупреждения одновременно.
- Что же за место там такое? - спросил я.
- Непростое место. Сильное. И ты ему подходишь, - немногословно ответил он и я понял, что эта тема закрыта.
Я вспомнил, наконец, о том, что хозяину передавали привет возле магазина. Вэсако улыбнулся:
- Правильно, сегодня он на рыбалку поехал, завтра зайдёт. Хороший он мальчишка, не забывает родню.
- А кто он вам? - спросил я. - Брат?
- Брат? - засмеялся Вэсако. - Брат? Нет, что ты! Он - мой правнук!
... Так я узнал, что моему новому знакомому, способному сутками мотаться по тундре без сна и отдыха, грести десятки километров на вёслах, таскать на плечах оленьи туши и ни в чём не уступающему по здоровью молодому парню, недавно исполнилось девяносто восемь лет.
Утром, переправив меня на другой берег реки, откуда начинался мой маршрут, он пожал мне руку и на прощание сказал:
- А на то место ты сходи обязательно.
И загадочно добавил:
- Оно ждёт тебя... очень ждёт!
* * *
...Местом силы в эзотерических практиках считается такая точка земной поверхности, в которой наиболее мощно проявляют себя энергетические потоки Земли, как правило - в узлах так называемой "кристаллической решетки" планеты, через которые проходят, пересекаясь, тектонические разломы земной коры. Места силы могут быть найдены как на поверхности земли, так и под землей, и на дне водоемов.
В них часто происходят различные процессы, связанные с выходом энергии из Земли: появления НЛО, вспышки света, свечение, туманные сгустки и другие аномальные явления. ...часто наблюдается также замедление или ускорение физического хода времени. Исходящая в таких местах энергия может быть как благотворной для человека, так и отрицательной - но даже в случаях негативного воздействия эти места могут иногда хорошо влиять на здоровье, "забирая" у нас излишки отрицательной энергии. Но это относится, скорее, к тем местам, где энергии поглощаются... Места силы с положительной энергетикой позволяют обрести хорошее настроение и гармонизировать отношения человека с природой, излечивать многие болезни... Они все имеют своё предназначение и свойства: в одних не стоит задерживаться; в других лучше всего жить; в третьих - молиться; четвертые хороши для занятий магией...
Именно в таких местах устроено большинство священных мест, известных своими чудесами разного рода. Различные природные объекты - скалы, камни - находящиеся там, а так же объекты рукотворные (храмы, капища, пирамиды, дольмены и т.п.), служат своего рода концентраторами энергии.
Для каждого человека место силы достаточно индивидуально: бывают враждебные, нейтральные и доброжелательные места. Найти "своё" место силы можно с помощью лозоходства или биолокации, при наличии соответствующих способностей и практики.
Занятия медитацией и другими видами духовных практик в таких местах многократно повышают их эффективность, помогая практикующему обрести новые силы и взгляд на жизнь. Очень важно быть готовым к такой встрече со своим местом силы, пребывая в нужном состоянии тела и духа, чётко представляя себе свои цели или хотя бы имея достаточно ясные намерения духовного плана, понимание хотя бы части своего Предназначения...
Глава 7.
Третий день похода. Я несколько озадачен: вместо тех ста двадцати километров, которые были запланированы за это время, пройдено всего семьдесят. Ровная, как стол тундра, в которой нет ни леса, ни гор, не столь проста, как кажется на первый взгляд. Она имеет два уровня, верхний и нижний. Верхний - это цепи длинных холмов, сопок, возвышенностей, тянущихся через неё в разных направлениях. Нижний - поймы рек и болота, берега озёр, причудливым способом пересекающиеся с первым уровнем и вкрапляющихся в него. Идти лучше всего, естественно, по верхнему уровню. Сухо, нет кустов, моховых пустошей, в которых тонут ноги при каждом шаге так, словно идёшь по перине. Но, простая на первый взгляд, задача - топать поверху - далеко не так проста... Верхний путь представляет из себя довольно сложный лабиринт, петляющий туда и сюда, уводящий в сторону, внезапно обрывающийся, кружащийся причудливыми извивами свернувшейся в клубок змеи. Приходится или делать многокилометровые обходы, или, чертыхаясь, спускаться вниз и прорываться через поймы и болота.
Внизу скорость передвижения падает до черепашьей, а сил на преодоление этих естественных препятствий уходит не меряно. В итоге каждый раз, прорвавшись и выбравшись наверх, я вынужден подолгу отдыхать, приходя в себя и зарекаясь впредь приближаться к чему-то, хотя бы отдалённо напоминающее пойму или болото. Но раз за разом тундра заставляет отказываться от своих самообещаний, и снова нырять в этот болотно-комариный ад. Перепады высот здесь очень незначительны, не больше десяти метров в среднем, и подавляющая часть неровностей местности, а так же небольших речушек, ручьёв, на карте просто не отмечена, что заставляет каждый раз ломать голову над вопросом: что это такое передо мной и откуда оно взялось?
Ночёвка сегодня просто блеск. Солнце жарило целый день, земля под палаткой сухая и тёплая. Мошки и комара, что удивительно, почти нет, хотя неподалёку от моего "стойбища", буквально рукой подать - пойма какой-то безымянной речушки, заболоченная и густо заросшая кустами. Зато нет проблем с дровами и водой, полно хвороста, и я могу сотворить себе такой костёр, какой пожелаю. Собственно, у костра сейчас и сижу, подбивая итоги дня.
Огонь... какая это благодать - после целого дня ходьбы сесть у костра, разуться, и просто смотреть на огонь, ни о чём не думая. Ночи нет, солнышко висит над северным горизонтом, закатываться не собирается, полярный день. Орут куропатки, их крики напоминают чей-то дурашливый смех, посвистывают мелкие птички. Тундра полна жизни, она спешит за короткое лето сделать всё, что нужно для продолжения рода, прежде чем снова затаиться на долгую, долгую зиму среди снегов. Если бы здесь не было гнуса, эти места можно считать раем, так много вокруг зелени, солнца и тепла...
Я смотрю в огонь. Он мне нужен сейчас просто так: для души, для глаз. Меня радует его тепло, я ощущаю, что он придаёт мне силы, энергию, он что-то хочет мне сказать. Рождается мысль, непонятно откуда, словно бы сама собой: не смотри на огонь. Смотри в огонь! Я стараюсь, но мысли мои текут неспешно и размеренно, перелистывая страницы памяти, на которых записано всё, что связано с этим походом...
Что я пытаюсь найти? Зачем я здесь? Меня позвало в дорогу смутное и неясное мне самому желание, но чего? Я хотел встречи с чем-то, что помогло бы мне понять самого себя... или же те силы, которые во мне иногда проявлялись? Одно ли и то же это: я и эти Силы? До сих пор у меня нет ответа. Камень - первое звено в этой цепочке поиска, он подсказал мне, куда идти, но не сказал, зачем. Эти видения, этот сон, эти странные полунамёки Вэсако... всё это подсказывает мне, что я иду не зря, что я иду правильно, но всё-таки - куда и зачем? Впрочем, даже если я ничего не найду, этот поход будет прекрасной жемчужиной в сокровищнице моих воспоминаний. Нет, я не жалею!
И всё-таки, что ждёт меня впереди? Сливаясь взглядом с пламенем, я понемногу начинаю ощущать себя его частью, я вбираю в себя его силу, его настроение - и чувствую, как отступают прочь сомнения, а душа наполняется теплом и спокойной радостью. Земля порождает камни, которые превращаются в песок, который со временем становится почвой. Растения поднимаются из неё, вбирая в себя силу Солнца и воздуха, превращаясь в дерево. Теперь дерево, окончив свой путь, обратилось в это пламя, оставляя после себя золу и горячий воздух. Круг завершается, но он не бесцелен, огонь отдаёт мне сейчас часть накопленного природой и миром на этом пути. И я с благодарностью принимаю этот подарок.
Сомнения растворяются в весёлой пляске огненных языков. Мы все, как эти светящиеся лоскутки, и я - лишь один из них. Время относительно, и время жизни тоже. Для радости бытия, которая даёт миру свет и тепло, времени не существует, существует лишь радость, которая вечна. Она поднимается вверх, сливаясь с воздушным океаном, обретая свободу и мудрость стихий, она порождает новую жизнь там, где круг предыдущей завершается. И во мне сейчас появляется нечто новое, незнакомое мне до сих пор...
...Огонь вокруг меня. Я сам превращаюсь в огонь, становлюсь его частью. Но я не чувствую жара, я чувствую лишь силу, лишь радость преобразования, теперь огонь не может повредить мне, ибо мы с ним едины. Он, а вместе с ним и я, обладаем знанием, тем знанием, которое накоплено миром для того, чтобы мог родиться этот огонь. Как много открывается мне сейчас! В этом огненном океане, в котором я растворился, возникают Силы и Сущности, которые я пока не могу различить. Все они - часть меня, а я сейчас - часть их. Мы едины, но в то же время мы различны.
Понемногу я начинаю видеть их более отчётливо. Единство, в котором каждая из сущностей имеет свою индивидуальность - вот что это такое. С пониманием этого я начинаю узнавать некоторые из них, и они приближаются ко мне, приветствуя меня. Кто-то, большой и мудрый, рядом со мной. Слов нет, есть знание. Он - мой проводник, он не из этих мест, но он взял на себя заботу о том, чтобы я попал туда, куда стремлюсь. Я вижу его крылья, рассекающие воздух, я вижу далеко внизу горы и медленно ползущий поезд... я вижу мир его глазами. Горы - вот место, где мы первый раз соприкоснулись, где он ждал меня, невидимый людскому глазу, и откуда он меня сопровождает... Его стихии - воздух и огонь, огонь и воздух. Сейчас эти стихии так же принадлежат мне, и я делю с ним радость полёта дракона...
Мой Камень сияет, от него расходятся золотые лучи, он испускает свою радость - и он тоже часть того единства стихий, в котором мы все сейчас пребываем. Это полёт - он для всех! Мир растворяется во мне, и я тоже растворяюсь в мире. Нет границ, нет личного, нет запретов - есть лишь Свобода, есть открытое небо, есть полёт, есть что-то доброе и тёплое, объединяющее всех. Вселенная не имеет границ, тепло не знает преграды, мудрость бесконечна. Все законы подчиняются тому, кто принимает мир таким, каков он есть, и даже камень может взмыть в небо. Нет иного зла, кроме того, которое мы порождаем сами, противопоставляя себя окружающему...
* * *
...Драконы - в традициях общечеловеческой культуры мифические, ящероподобные, часто крылатые существа, характерные практически для всех континентов и цивилизаций. Точное происхождение образа дракона до сих пор остаётся для большинства исследователей неясным, при этом не может не вызывать удивления факт поразительного сходства в описании мифа для самых разных, подчас совершенно изолированных друг от друга народов.
Драконы, а также змеи, в представлениях человека являются либо носителями абсолютного Зла, либо существами, творящими для людей дела добрые, но с ними всегда связываются понятия Силы и Мудрости. При этом прослеживается чёткая корреляция между возрастом мифа и моральным обликом описываемых в нём драконов: чем моложе предание, тем более враждебным по отношению к людям выглядит в нём Дракон. Это, скорее всего, связано как с исчезновением указанного вида из нашего мира в последние тысячелетия, так и с укоренившейся в сознании людей авраамической традицией очернения любых змееподобных существ.
Древние мифы и предания, наоборот, имеют мощные традиции обожествления Драконов (или змей, которые являются их другой, более привычной и понятной человеку ипостасью), зачастую описывая их как первых учителей человека, давших ему понятие добра и зла, свободы и несвободы, фактически создавших нашу цивилизацию и подтолкнувших её на путь прогрессивного развития...
...В современном мире драконы не встречаются, не встречаются так же их останки. Тем не менее, некоторые исследователи склонны предполагать, что такое сходство в описаниях драконов в мифах многих народов мира имеет некое рациональное объяснение. Не исключено, что ответ на эту загадку лежит в области свойств многомерности Вселенной, там же, где коренятся источники преданий о гномах и эльфах, столь же схожих между собой в совершенно различных культурах, как и предания о драконах...
...Есть мнения, что драконы представляют собой ни что иное, как сверхцивилизацию представителей динозавров, переживших катастрофу и поднявшихся к вершинам эволюции разума, намного превосходящего современные представления человека...
...Занимаясь духовными практиками, человек вполне способен столкнуться или встретиться "в астрале" с сущностями, во многом похожими на мифических для обычного мира драконов. Как правило, эти сущности значительно превосходят наш разум и способности, имеют несравненно большую духовную силу и мощь, нежели человек. Драконы имеют одну особенность, которую стоит учитывать всем, кто может с ними встретиться: они реагируют на человека тем же образом, каким он проявляет свою личную этичность. Иными словами, на добро они отвечают добром, на агрессию или зло - аналогично, но их реакция всегда многократно превосходит человеческую. С этой точки зрения становится ясно, почему в поздних мифах и преданиях драконы выступают носителями Зла: зло содержится в первую очередь в тех "святых путешественниках в астрал", которые с ними пересекались. Рост агрессивности человеческой цивилизации привёл к её отчуждению от той мудрости и силы, которую несли нам когда-то эти существа из другого мира...
Глава 8.
...Мегалитами называют сооружения из больших каменных блоков. Чаще всего они создавались в доисторический период, и далеко не всегда известны культуры, благодаря которым они появились. Так же во многих случаях остаётся неясным вопрос об истинном предназначении многих из них...
...Мегалиты - обобщающее название для менгиров - отдельно стоящих вертикальных камней, кромлехов - группы менгиров, образующих круг (или полукруг), дольменов - камня, поставленного в виде крыши на другие камни. Так же к мегалитическим сооружениям относят каменные лабиринты и т.н. сейды - разнообразные по сути сооружения из камня (от отдельных валунов до пирамид), характерные для северо-европейской части российской тундры...
Многие мегалиты обладают странными, даже мистическими свойствами и особенностями, необъяснимыми с точки зрения современной науки.
Зачастую в легендах и преданиях мегалиты выступают в качестве своеобразных врат, позволяющих осуществлять переход в другие миры, обычно населённые эльфами, гномами или драконами.
Как правило, подобные сооружения находятся в т.н. "местах силы", в узлах "силовой кристаллической решётки" Земли, и это позволяет предполагать, что они играли существенную роль в древних магических действиях тех народов, которые их воздвигли. Будучи поставлены в "правильном месте", камни автоматически располагаются так, что в их взаиморасположении заложены схемы, подобные тем, по которым построена вся Вселенная.
Иногда менгиры имеют на себе рисунок-рельеф в виде вид полос (по типу "лент"), обвивающих камни по спирали. Наблюдения показали, что по этим "лентам" протекает какая-то, ещё неясного свойства для современной науки, энергия. Положив руку на верхушку такого камня, можно получить ощущения, сравнимые с ударом тока, так же можно ощутить необъяснимую ничем вибрацию самого камня. Иногда камни-мегалиты буквально "отбрасывают" в сторону не в меру назойливых и любопытных исследователей. Так же случаются рядом с ними и приступы головной боли, и непонятные психические реакции, по типу внезапной депрессии или беспричинного смеха или паралича...
Создатели мегалитов ныне неизвестны, но очевидно одно: они знали о свойствах этих построек и мест, где их устанавливали, и применяли их в каких-то своих, теперь неизвестных нам целях...
* * *
Я приближался к месту моего назначения. Точнее - к месту, о котором мне говорил Вэсако. После той необычной ночи у костра моё продвижение по тундре разительным образом переменилось. У меня теперь ощущение, что за один шаг я прохожу не менее пяти, а расстояния сокращаются до исчезающе малых величин. Меня словно несёт в каком-то мощном силовом потоке, и почти нет нужды прикладывать усилия для того, чтобы передвигаться и нести рюкзак. Теперь не я иду к означенному месту - скорее, это оно приближается ко мне!
Что-то произошло со зрением. Мир я вижу таким же, как и раньше, но добавилось что-то ещё. Иногда - и всегда сбоку! - я замечаю какие-то скользящие по воздуху тени, а когда поворачиваю голову в их сторону, то не вижу ничего, кроме обычного ландшафта. Кто-то меня сопровождает, кто-то всё время находится рядом, не желая выдавать или как-то проявлять себя. Но он (или они) настроены дружелюбно, я это чувствую и, скорее, ограждают меня от возможных опасностей, чем их создают.
Изменились и другие восприятия. Теперь я ощущаю Силы, которые находятся в некоторых местах. Некоторые из них отмечены ненцами - там сложены кучи из рогов, или торчат почти неприметные колышки, некоторые не обозначены никак. Видимо, в таких местах обитают духи мест, и у каждого из них свой характер. Есть доброжелательные, есть не очень, но откровенно агрессивных я не встречал. Такие места - это их своеобразные жилища, на которых они словно вешают таблички "Добро пожаловать!" или "Посторонним вход воспрещён!". Если умеешь "читать", а точнее, чувствовать настроение этих хозяев, и уважать их привычки, то ответное уважение с их стороны гарантировано...
...Достав карту, я сверяюсь с той пометкой, которую поставил ещё в посёлке. Да, это почти то самое место, о котором говорил Вэсако. Вот эта оконечность мыска широкой возвышенности, по которой я иду. Где-то здесь, возможно, осталось пройти метров пятьсот. Я не могу точно сформулировать в словах то, что встречу или увижу там, но откуда-то я уже знаю, что там будет нечто, неожиданное для меня и невиданное ещё никем из людей... почему-то в голове всплывает дополнение "этого мира". Я уже не думаю, куда идти точно, не выбираю путь - я словно бы знаю, куда нужно идти и что нужно сделать, чтобы это свершилось. Это место долго ожидало меня, и вот я здесь!
Место, действительно, отличается от общего вида окружающей его земли. По какой-то причине в этой точке нет ни мха, ни ягеля: почти идеально круглая площадка, метров пятнадцати в диаметре, на которой ничего не растёт, песок, чистый и ровный. На неё не нужно заходить прямо, нужно сначала пройти стороной, глядя прямо вперёд. Я так и поступаю - и вижу боковым зрением что-то, стоящее на ней. Прохожу ещё несколько шагов и останавливаюсь, по прежнему глядя перед собой, не поворачивая глаз и головы. Это нечто, стоящее в круге чистого песка, понемногу обретает всё более конкретные формы, становится всё плотнее и материальнее.