На одном прекрасном и зелёном континенте, в тёплых южных широтах есть глубокое и тёмное ущелье. По нему бежит бурный поток, холодный и чистый. В одном конце ущелья он падает водопадом с отвесной скалы на дно, и прекрасная радуга стоит с утра до вечера над этой скалой - то вода, разбившись на миллиарды мелких брызг и став тончайшей водяной пылью, играет солнечным светом, превращая ослепительную белизну горячего светила в мягкие, волшебные цвета.
На другом же конце водопада - там, внизу, на дне ущелья, всегда царит почти полный мрак. И вода, падающая словно бы с неба, уже не искрится и не переливается - она падает на камни с тяжёлым и мрачным шумом, она черна и угрюма, эта вода, ещё секунды назад игравшая солнечными лучами и парившая в воздухе. Здесь она кажется самим мраком, стремящимся заполнить собой и без того темное и холодное ущелье. И только где-то там, в невообразимой высоте словно бы висит в воздухе прекрасное радужное сияние. Само небо с такой глубины кажется уже не белым и раскалённым, а холодным и глубоким, с тёмно-синим, почти чёрным цветом, и на нём почти всегда видны звёзды, просвечивающие сквозь радугу.
Поток пробегает по ущелью и исчезает под чёрной скалой, унося с собой всё, что в него попадает. Где-то далеко отсюда он вырывается из-под скал и разливается по зелёной равнине большим, прозрачным, с синевой озером. На озере стоят острова, поросшие лесом, и в лесах много плодов, ягод и разной дичи. Потом озеро превращается в реку - и бежит в океан, тёплый и голубой, как и небо над ним...
То была присказка, а вот теперь начинается сама сказка.
В том глубоком и холодном ущелье жило племя червей. Все они были разные. Были большие и маленькие, были черви белые и черви красные, черви чёрные и черви желтые. Большинство из них были слепы, совершенно, некоторые могли отличить свет от тьмы, и уж совсем единицы могли видеть висящую над ущельем радугу. Эти черви пользовались особым уважением среди остальных соплеменников, и к их словам все прислушивались - хотя и не всегда могли уразуметь, о чём те толкуют. Попробуй-ка объяснить слепому, что такое радуга!
Питались же черви, по обыкновению своему, падалью. В дважды буквальном смысле этого слова: пищей им служили мёртвые звери, падающие в ущелье с его отвесных стен. В том краю все звери приходили умирать к этому ущелью. Они стояли и смотрели на прекрасную радугу, радуясь в конце своего пути самому чудесному из зрелищ этого мира по красоте. Стояли на самом краю и смотрели, смотрели, смотрели - пока последние силы не покидали их, а души не устремлялись в радугу - чтобы слиться с нею. А их старые и ненужные теперь тела падали в пропасть - уже безо всяких признаков жизни, просто мёртвые тела, чтобы теперь стать пищей для племени червей.
Впрочем, даже самым умным и зрячим из червей всё это было неведомо. Они знали одно: наверху, там где звёзды, есть Радуга. И из этой Радуги в их мир падает пища. Когда пищи много - червям хорошо. Когда мало - плохо. Они считали, что это Радуга даёт им пропитание. Зрячие знали, что она есть, а слепые верили. Когда сверху падало тело слона, они радовались и забывали про Радугу, всё внимание и силы отдавая еде. Когда сверху ничего не падало - они огорчались и вспоминали про Радугу, начиная просить: "О высокая Радуга! Ты могущественна и прекрасна! Дай нам еды, ибо мы голодны. Не забывай о нас!". И так они просили до тех пор, пока сверху опять что-нибудь не падало. Тогда черви снова забывали про Радугу и набрасывались на падаль. И так продолжалось из года в год многие тысячи лет.
У всякого потока два берега - и на разных его берегах черви просили Радугу о падали по-разному - впрочем, разница была в мелочах. Но как раз из-за этих мелочей разнобережные черви спорили до хрипоты.
Падали и тем, и другим доставалось примерно поровну, хотя и не одновременно. По этой причине они и спорили между собой: кто прав, а кто ещё правее.
Когда на одной стороне падал слон, а на другой мышь, то первые кричали: "Мы, и только мы правильно просим Радугу! А вы, несчастные - если вы не начнёте просить её так же, как мы - умрёте с голоду!". На другом берегу отмалчивались, стиснув зубы - или что там у них, червей, вместо зубов? - и даже дохли, но от убеждений своих не отказывались и потихоньку просили Радугу по-своему, искренне считая происходящее проверкой их стойкости со стороны Радуги. Упрямые это были черви - и в конце концов уже на их сторону падал какой-нибудь здоровый носорог, а на противоположную - жалкий сверчок... И теперь черви с этой стороны убеждали червей с другой стороны разделить их способ убеждения Радуги...
Так и шла их жизнь в том ущелье, пока не приключилась с одним из зрячих червей чудная история, о которой я сейчас и поведаю.
Жил-был в том ущелье один зрячий червь - видел он лучше многих зрячих, только вот размерами не вышел: мелковат был по сравнению с остальными. Раза в два он был мельче самого мелкого изо всех червей. Впрочем, на уважении к нему со сторону червиного народа это никак не отражалось - уважали его не меньше, чем остальных зрячих.
И вот однажды, когда сверху в очередной раз особенно долго ничего не падало, проголодавшиеся слепые черви разуверились в Радуге.
- Нету там наверху никакой Радуги! - закричал кто-то из толпы голодных слепых.
- Да и верха никакого нет на самом деле! - поддержал его кто-то ещё.
- Сказки всё это! Морочат нам эти зрячие головы, а сами втихаря трескают, пока мы тут перед их Радугой прогибаемся!
- Самих их стрескать надо! Чтоб головы не морочили, умы не мутили!
- И то правда, братцы! Жрать-то хочется, а нечего!
- Сожрать их! Сожрать их! - заревела толпа.
Иногда, конечно, происходило и такое, что червь ел червя во время голода, но никогда ещё народ этот не сомневался в Радуге. Что на них нашло - поди пойми! Революционное помутнение рассудков, одним словом.
И схватили, чтобы съесть первым, именно этого, маленького зрячего червячка.
- Ну что, товарищи, живьём его есть будем, или заморить для начала? - спросил один из державших.
- Заморить, конечно! Что мы, изверги разве какие?
И начали черви его морить. В детали вдаваться, как у червей морят червей, я не буду - процесс этот долгий и нудный, но червями вполне освоенный, будьте уверены. Но червячку этому не по нутру такое обращение с собой пришлось. Не понравилось ему это. Стал он извиваться, вырываться, Радугу о помощи просить - и вырвался, в конце концов. Слепые сослепу не разобрались да кого-то другого вместо него заморили.
А мелкий этот червячок в Радуге не разуверился, а вот на соплеменников своих обиделся круто. "Злые вы, уйду я от вас!" - пробормотал он тихонько и заполз в какую-то щель между камнями.
Полз-полз он по этой щели, темно там, как,... в общем, ясно где - не то, что Радуги, хвоста своего не видно - долго полз. И вдруг свет увидел. Пополз он быстрее и в конце концов выполз наружу.
Оказался он по другую сторону ущелья. Солнышко светит, травка зеленеет... И - огромные кучи падали вокруг лежат. В те стародавние времена черви только в том ущелье жили, а больше их нигде и не было. Поэтому падаль кое-где скапливалась в преогромных количествах.
Травы тот червячок не понял вообще, солнце ему горячим показалось, а вот насчёт падали он сразу уразумел. Нырнул в ту кучу, подкрепился как следует... Потом голову высунул, огляделся ещё раз - и увидел Радугу. На этот раз вблизи. "Здорово!" - подумал он и пополз обратно в ту щель, из которой выполз.
А пока ползал он туда-сюда, страсти в червивом обществе уже перекипели. В революционном запале слепые стрескали всех зрячих - и сами остались на бобах: падаль-то падала, да никто не подсказывал им теперь, в какую сторону ползти к сытому будущему. Поначалу ещё друг дружку ели, пока таким образом своё поголовье не уменьшили настолько, что стало хватать прежних объедков. Поняв, что теперь им прежней роскоши без зрячих не видать, начали черви уже сожалеть о своей невыдержанности и грубости. С грустью вспоминали они своих съеденных зрячих, вздыхая и плача об их мудрости и величии... Поминали и того маленького зрячего червячка, которого раньше так уважали, а теперь - вот, нет его уже между ними. Первым съели! Лучшего!
И тут, представьте себе - он! Собственной персоной объявляется, как ни в чём не бывало. Не поверили вначале черви, решили - кто-то им головы морочит. Но всё же мало-помалу убедились: он!
А червячок тот был далеко не дурачок: разубеждать сограждан своих в том, что они его заморили и стрескали, не стал. Согласился он с ними: да, имел место в недалёком прошлом такой факт. Но зла на вас, ребята, я не держу, понимаю - не всем дано такими, как я , терпеливыми быть и верящими в Радугу. Так и быть, прощаю я вас ради Радуги, которая меня к вам для спасения вашего и вернула, восстановив полностью...
И тут сверху слон падает. Всеобщее ликование, конечно, радости полное ущелье... Пир горой! А червячок тем временем о своем чудесном путешествии на ту сторону скал докладывает, да так ловко это всё у него получается, что понимают все - не просто так он туда попал, не просто! Сначала он себя голодному племени скормил, всех от голодной смерти спас, а уж только потом, при помощи чуда великого, попал в ту сказочную страну, где кругом падаль и Радуга...
- А если хотите, все туда пойдем! - закончил он. - Падали там - во! Только жарковато немножко...
- Веди нас! Веди! - радостно загалдели черви. И стройными колоннами, с песнями, поползли за своим любимым вожаком.
Добрались так они до той самой щели, а тут-то им и случился Облом С Большой Буквы, которого ну никто не ожидал. Никто почти, кроме самого Мелкого Червячка и еще нескольких почти таких же мелких не может в эту щель заветную протиснуться. Великоваты черви оказались для такой задачи. Огорчились, возмущаться начали. "Как это так, - кричат, - мы слона не доели, бросили, сюда с песнями ползли, все животы до спин стёрли - и всё зазря? Обманули! Посмеялись над нами! Нехорошо!" - и дальше в том же духе.
А Мелкий Червь тем временем пропустил вперёд себя тех, кто по комплекции проползал, сам влез последним, высунул голову наружу и говорит:
- Знаете, братцы, легче слону пролезть в нору мышиную, чем вам - в эту дырку. Слопав меня и других безвинных, растолстели вы! И пока не похудеете - не видать вам той стороны, как своих ушей.
Огорчились черви, заплакали:
- Не оставляй нас! Ведь, когда мы похудеем, так всё равно без тебя не сможем найти этот ход - слепые же мы!
- Ничего, ничего, не огорчайтесь - утешил их Червячок. - Я иногда буду возвращаться и подводить вас к проходу - и самые маленькие смогут пройти за мной.