Над склоном глиняного цвета, протянувшимся на километры с севера на юг, парил ястреб. Ему нравилось ощущать движение воздуха, чувствовать, как каждая мышца, каждое перо реагируют на изменчивые потоки. Но сейчас он сосредоточенно смотрел вниз, на клубы пыли на земле, которые разрезали пейзаж подобно стреле инверсионного следа. Ястреб изогнул крылья и подлетел поближе.
Защитный костюм, мелькая синим, летел вниз. Он поскрипывал на кочках, а сочленения в локтях и на коленях жалобно трещали, когда на пути попадались мелкие булыжники. Но кроме тошноты Рэм, счастливый обладатель костюма, плотно зафиксированный креплениями внутри, не чувствовал ничего. Не зря ведь эта консервная банка стоила, как год его работы?
И ровно столько же ему пришлось работать бесплатно, когда желтая крыса со спутника юпитера забралась к вентиляционную систему и погрызла провода, которые, замкнув, помимо гриля из желтой жительницы Европы, выжгли часть коридора и каюту капитана. Занятно, как дорого может стоить килограмм совершенно бесполезной крысиной плоти, если применить их в нужном месте в нужное время. Поэтому, если рассуждать здраво, тот час, что Рэм провел, просматривая увлекательное кино из перемежающихся рыжих и голубых картинок, был не такой уж большой потерей.
Внутренняя ткань на рукаве разошлась, и металл кирки уперся ему в район локтя. Рэм вздрогнул и спешно выдернул руку из креплений, затем с ухмылкой нащупал вдавленный в ткань в районе запястья рычажок и потянул его. Кирка выскочила из правого рукава. Ее заостренная дуга покоились вдоль ручки в сложенном состоянии.
Рэм поджал правую руку к груди, а, когда на долю секунды оказался на спине, нажал на кнопку на рукояти и выкинул кирку в сторону. Та развернулась серебрянкой вспышкой и по удару, усиленному гидравликой костюма, Рэм почувствовал, что стальная дуга глубоко вонзилась в землю. Секунда остановилась, его сердце наполнилось радостью и хотело уже забиться чаще, но в следующее мгновение с надсадным звуком крепления кирки хрустнули и остались где-то позади. Теперь, помимо стального ножа сорока сантиметров длинной, многофункциональной отвертки и огромного стального молотка, местные вороны могли поживиться еще и киркой.
- А ведь в магазине был хороший, брендированный скафандр, - огорчился Рэм, - и стоил он каких-то несчастных 2.5 годовых зарплаты. Ну и пусть защита крепче всего на треть порядка, а ракетного ранца хватает только на 2 минуты. Зато он там есть. Не то, что в этой развалюхе.
Так прошло еще полчаса. Рэм начал постепенно засыпать и, как он любил это делать раньше, лежа на стальной койке среди нестройного храпа, он дал волю воображению.
Он мышка. Маленькая мышка с рыжей шерсткой. На передней правой лапке у нее не хватает двух пальчиков, ведь давным-давно в детстве она сильно подралась со своим братом-задирой. С его стороны потери составили кусок уха, который на удивление был довольно вкусным. Ей особенно нравился хруст, с которым тот отрывался от тела. Конечно, она сразу же выплюнула его, но, не будь никого вокруг, с удовольствием бы съела. Эти мысли всегда пугали ее. Лучше просто бежать. И вот она спряталась под одним камешком, затем юркнула к другому, ищет семена, которые в это время года можно найти только если они свалились с шаровидных кустарников.
Хотя нет, какая мышка. Разве мышка чувствует себя так, будто ее заперли в стиральной машине? Он высохший кустарник. Перекати-поле. Шар из сухих веток, летящий куда-то про воле ветра и гравитации. Рыжая земля теперь не кажется такой противной. Рэм был уверен, что, попробуй он ее на вкус, он ощутил бы, как сладость расплывается по языку. Как его корни, беспомощно висящие в воздухе, радуются каждой пылинке. Кочка - и он подлетел на десять метров.
И теперь он птица. Он расправил затекшие крылья и полетел. Пейзаж внизу был однообразен. Склон глиняного цвета протянулся на километры с севера на юг. Рэм был высоко над землей и чувствовал танец холодных и горячих потоков воздуха, но внизу он мог разглядеть копошение серых и коричневых зверьков и тени мелких птичек, скользящих над землей.
- Это меня поехали искать, - промелькнула в его голове мысль, когда он обратил внимание на пыльную стрелу инверсионного следа. А затем эту мысль вытеснила другая, более сильная и древняя. Рэм вспышкой метнулся к земле и уже через секунду отрывал куски плоти с рыжей шерстью, заглатывал горячие куски мяса и пил кровь.
Он совершенно не заметил, что рядом с ним на большом камне распластался человек. Человек в синем защитном костюме с едва различимой на груди табликой, гласившей "Рэм".