Аннотация: Рассказ написан для конкурса в сообществе CreepyStory на pikabu.ru
Вокруг было холодно. Холодно и темно. Изредка одинокая вспышка белого света пробивала тьму, но этого было недостаточно.
Он не помнил, кто он, где находится и что случилось. Он помнил только тьму и холод.
Но он чувствовал, что во тьме кто-то есть.
Постепенно вспышки стали появляться всё чаще и чаще. К белому свету примешивались розовый и синий. Вспышки по-прежнему не разгоняли тьму, но стали новым элементом в холодной пустоте. Шаг за шагом, вспышка за вспышкой пустота наполнялась новыми цветами и звуками.
Звуками? Внезапно он понял, что в пустоте появились звуки. И что самое удивительное, звуки совпадали по времени со вспышками. Казалось, прошла тысяча лет, прежде чем звуки и вспышки сложились в слова. Он не знал этих слов, но смысл их разобрал удивительно чётко.
Ригъикъхир! Шъак Маали!
Прошла ещё одна вечность, и тьма наполнилась светом. Сначала свет был белым и больно жёг, хоть оставался таким же холодным. Постепенно уже знакомые розовые и синие вспышки накладывались на него, создавая вокруг подобие реальности. Спустя следующую вечность пустота окончательно превратилась в картинку.
Вот только холод никуда не делся.
- Ты вернулся? Отлично! - раздался голос где-то за пределами видимости.
Он хотел оглядеться, но внезапно понял, что не может этого сделать. Он не понимал, почему, но отчего-то не боялся.
- Отлично! - снова повторил голос - Скоро всё будет готово, и я сниму цепи!
О каких цепях говорил голос, было непонятно. Миг назад (или, может быть, вечность?) он был в пустоте, где нет ничего, кроме холода, и тут ему говорят про цепи. Удивительно, но он понимал, что такое цепи, вообще понимал смысл того, что слышал. Единственное, что ускользало, это то, какое отношение ко всему этому имеет он сам. Он не мог сказать, что в пустоте было легче, но в том, что было проще, он был уверен.
- Понимаешь, мне постепенно стала надоедать эта игра. Какой смысл делать шаг за шагом, если не приближаешься к цели? Да, мне нравилось смотреть, как вы корчитесь, как умираете - продолжал голос - Это было даже приятно. Но месть нельзя кормить вечно - остывает даже такой огонь. И вот погас и он. Так что я решил сделать что-нибудь новое. Что-нибудь, на чём всё закончится.
О какой мести идёт речь? Что за шаги? Он не знал. Он не знал даже того, кто он, хотя это заботило всё сильнее. В нём была пустота. Такая же, как до этого была и вокруг. Было настолько пусто, что он даже не мог найти название для того, что видел перед собой. В отличие от слов, которые произносил голос, эти знания сами не приходили. Заглядывая внутрь себя, он не находил там ничего. Внутри него было пусто и холодно.
- К чему создавать поделки и игрушки, которые сломаются на следующий день? - спрашивал голос - Ведь можно создать произведение искусства, которым будут восхищаться, а может и ужасаться, веками! Я создам чудо!
Внезапно снова опустилась тьма. Не такая, как была до этого - до этого тьма была всем, и всё было тьмой. Новая тьма была слабой. Но она была тьмой. И в ней стали появляться образы. В этот раз образы сопровождались словами. И именно слова находили в нём отклик.
Он увидел людей, убивающих других людей. Увидел, как клинки перерезают шеи. Он увидел кровь.
- Ты узнаешь? - спросил голос - Это то, что царит и на Земле, и Вовне её. Это то, что питает огонь Вселенной. Ты готов к тому, что этот огонь загорится и в тебе?
Кровь? Кровь питает огонь? С одной стороны, всё предельно ясно. Но с другой, он не понимал ни слова. Чья кровь? Какой огонь? Почему огонь должен разгореться в нём? Постепенно пришло понимание, что имелась ввиду кровь людей. Но всё также было непонятно, какое отношение он имеет ко всему перечисленному. Он должен проливать чужую кровь? Или пролить свою? Что значит "вне Земли"?
Образы продолжали меняться, пропал только голос. Но видимо, уже было сказано всё самое главное, и теперь разворачивающиеся картины были просты и понятны. Люди, самые разные люди, убивали других людей по одному и десятками, а то и сотнями. Убийства сопровождала ярость, иногда страх. А иногда убийства сопровождала радость. Чистая, незамутненная радость, без примеси других чувств. Иногда при этом действительно горел огонь. Не образный, а самый настоящий. И в него лилась кровь.
- Ты готов - вернулся голос - Ты смотришь и тебе не страшно. Ты смотришь и тебе не радостно. Ты готов проливать кровь потому, что так надо.
Почему так надо? Почему именно он? Он? А кто он? Этот вопрос пока остался без ответа.
Прошла новая вечность, наполненная картинами смерти, и снова воцарилась тьма. С ней вернулся и голос.
- Вселенная согревается огнём, который поддерживается кровью. Кровь это начало и конец. Кровь - и дверь, и ключ. Только пролив её, можно шагнуть дальше. А я устал топтаться на месте. Все эти годы я проливал её без смысла. Тот-кто-вовне, наставлял меня, но только сейчас я понял его уроки. Зачем орошать мир каплями, когда можно омыть мир рекой? Смотри!
Тьма снова обернулась образами. Голос описывал происходящее, словно сам всё нарисовал. Голос знал каждую песчинку и травинку из тех, что показывал ему. Вот средь огня от ударов топора гибнут люди. Их много - дети, взрослые. А вот люди в чёрных одеждах убивают друг друга - без разбора, с остервенением, словно им нет разницы, в кого стрелять и кого резать.
А вот другие смерти. Холодные, рутинные, словно это не война, а труд, размеренный и монотонный. И снова гибнут десятки. Проходят дни - и спокойные убийцы сами становятся жертвами, раздирая ножами сначала свои собственные шеи, а потом, пролив до капли свою кровь, раздирают чужие.
Этот калейдоскоп смерти продолжается. Кто-то сгорает, кто-то гибнет от яда, кого-то забивают насмерть. И всё чаще перед сценами убийств он слышит те самые слова. Слова, значение которых ему неизвестно, но смысл которых он понимает где-то внутри. И с каждым таким словом ему становится всё холоднее.
- Тот-кто-вовне учил, что кровь это яд. И этот яд держит душу в тварном мире, мире страданий. Надо излить его, излить весь, освободив от него оболочку, и это освободит душу. Я учил этому своих учеников, и они несли это знание дальше. Но как освободиться самому? Этого я не знал...
Все-таки надо пролить чужую кровь и это освободит душу того, чья кровь пролита? Это он понял четко. А как освободиться самому? Просто умереть?
- Но со временем я понял! Я понял, что это обман! Обман для слабых! Освободиться просто! Так же, как и освобождать других - просто освободись от яда! Но что, если тебе не надо освобождаться? Если ты не заперт в клетке, а сам закрылся в ней, хотя и мог уйти давным-давно? Если ты заперся изнутри, надо разрушить стены! Разрушить всесокрушающим потоком! Потоком крови!
Он понял, что хотел донести голос. Чтобы освободиться самому, надо проливать кровь бесчисленного количества людей. Неужели всех показанных убийств недостаточно?
- Видишь? - спросил голос - Это капли! Мелочи, суета! Должна пролиться река!
Почему снова я? Пусть река прольётся, но причём здесь я?
- Ты хочешь что-то спросить? - обратил на него внимание голос - Ну что ж, спроси. Ведь это твой последний шанс что-то сказать.
- Почему я? Кто я?
- О! Два отличных вопроса! - голос рассмеялся - Почему ты? Этот вопрос более простой. Ты это заслужил. Пока что ты лучший из всех, кого я видел. И пусть это просто удача, ты всё равно подошел ближе всех. И за это я тебя вознагражу!
Он подошёл ближе всех? К чему? Когда? Зачем? Как это связано с образами убийств и смертей? Как связан он и потоки крови, которые он видит? И как он будет вознагражден?
- Как я буду вознагражден?
- Снова отличный вопрос! Я же говорил, что ты лучший! Наградой для тебя будет шанс стать самым острым инструментом Хозяина. Инструментом, который отворит жилы не человека, а человечества!
- Так кто я? И кто ты?
- Ты такой любопытный! - снова рассмеялся голос - Но ты заслужил. Смотри!
Картинки сменяются. Вот тщедушный человечек с громким смехом вспарывает горло таким же, как он, слабым и никчёмным людям. Вот подло вонзает нож в горло не похожему на него человеку, сильному и телом, и духом. Вот человечек умирает сам, успевая перед смертью нанести ещё один, последний, удар.
Вот горы, и по горам идут люди. Они идут за другими, за теми, на чьих руках тоже кровь. В этих горах у всех на руках кровь. Одни убивают для радости и удовольствия, другие за деньги, а третьи - потому, что иначе нельзя. Слишком часто здесь смерть - единственный выход.
А вот снова выстрелы. Прямо над телами жертв маленького человечка. На месте тех смертей - новые. Он чувствует, что стреляющие люди перестали быть собой. Он слышит то же, что и они - те самые слова без перевода, но с чётким смыслом.
А это уже тот, кого подло убили ножом в горло. Он больше не человек, и стремиться убивать - безудержно и бездумно. Он не ищет пропитания и не пытается защититься, он жаждет убивать ради убийства, и тем отличается от зверя.
Картинка снова меняется и он опять видит место убийства того человечка. Среди людей стоит один из тех, кто был в горах.
Тьма скрывает картинку и тут же открывает новую. Три человека, и каждый готов убивать. Тот, кто был в горах, держит на мушке другого, бородатого, с горящими глазами. А тот держит нож у шеи третьего. Мгновение (или вечность?) - и всё меняется. Теперь уже третий, с пронзенной ножом шеей держит на мушке того, кто был в горах и на месте убийства. Несколько выстрелов, снова брызжет кровь - и наступает тьма.
Тьма снова длится вечность. Но снова приходит голос. В этот раз голос приходит сразу без вспышек и образов. Он так и звучит из темноты.
- Ну что? Теперь ты всё понял?
Но он по-прежнему ничего не понимал. Нет, где-то далеко, но пробегает мысль, что человек, который был в горах - это он. Но он не ощущает себя человеком. Кем угодно только не человеком.
- Ты действительно молодец! Любой другой сошел бы с ума от такой новости. Но не ты! - голос наполнен гордостью, хотя по логике, тот, кто был в горах, явно помешал очередному убийству - Ты просто уникален! Я поднимал многих, но все они оставались лишь зверьми. Сильными, ясными, даже безумными, но только зверьми. Ты способен стать большим. Ты не будешь зверем, даже с большой буквы. Ты станешь пророком! Ты будешь освобождать их, одного за другим, а через их освобождение освобожусь и я. Ведь ты будешь моим пророком! Моим инструментом!
Он не мог понять, хочет он быть этим самым инструментом или не хочет. Холод, окружавший его во тьме, и таинственные слова прямо говорили о том, что хочет. Но всё показанное и всё увиденное говорило об обратном. Тот, кто упал от последнего увиденного им выстрела, если это действительно был он, не был убийцей. Ему случалось убивать. Но он не видел в этом ни радости, ни цели.
- Теперь, когда ты всё понял, я покажу тебе нового тебя! - обрадовал его голос - Ты преобразился, но пока ты этого не видел, а только чувствовал. Ты всегда был больше чем обычный человек. Теперь ты станешь выше любого из них!
Тьма стала отступать. Без вспышек, без звуков, она просто отступала, открывая путь новому видению. Он висел в воздухе и смотрел на тело, лежащее в воде посередине ямы, в окружении кустов травы и небольших плашек с чем-то горящим, оно было похожим на человеческое, но только похожим. Бело-серая кожа, куча грубо зашитых порезов и рана от пули под ключицей меркли рядом с заострившимися пальцами рук и проступающими сквозь разорванные щёки огромными нечеловеческими зубами. Завершали ужасную картину огромные антрацитово-чёрные глаза.
- Как?
- Как ты стал таким? - уточнил голос - Ты же видел, что ты умер. Умер окончательно и бесповоротно. Но, как я и говорил, я умею возвращать к жизни...
- За что?
- Не "за что"! Зачем! Всё ради той же цели что и остальные мои слуги. Но из всех моих слуг ты станешь самым великим. Ты будешь нести моё имя, являть мою силу, проливать кровь во славу мне!
Он окончательно запутался. Вид собственного тела, если тело было действительно его, отнюдь не подталкивал его к предсказанному голосом пути. Он не любил убивать, когда был жив, и, видимо, умерев, не полюбил. Возможно, остальные слуги, о которых говорил голос, стремились к убийству всю свою жизнь, даже если отважились на это только непосредственно перед смертью. Но не он. Он мог убивать большую часть жизни, но не убивал.
- Я постепенно буду снимать оковы - произнес голос - но только постепенно. Не стоит торопиться, если мы хотим сделать всё правильно.
Он почувствовал, как начинает приближаться к телу, как будто его опускали. Он не знал, сколько прошло времени, но, в конце концов, он оказался с ним вплотную, глядя прямо в чёрные глаза.
- Сейчас - скомандовал голос, и видение сменила вспышка. За вспышкой пришла тьма, а когда рассеялась и она, он осознал, что смотрит на мир уже из тела.
- Отлично! - сказал голос - а теперь посмотри на меня!
Он попытался повернуть голову, но ничего не вышло. Его возможностей хватило только на то чтобы одними глазами посмотреть влево. Там стоял человек с блестящими чёрными глазами и всклокоченной бородой. Тот, из видения, в которого он стрелял перед самой смертью. В том, что это была именно смерть, он уже был полностью уверен.
- Ну, теперь надо постепенно приходить в себя - сказал человек - Скажи мне, что ты чувствуешь?
- Холод...
- Это естественно. Любой, шагнувший в пустоту, будет ощущать только его. Это холод Мира-во-вне, холод пустоты, холод свободы. Там, где холод, там нет больше яда. Ты слышишь слова? - слова?
Ригъикъхир! Шъак Маали!
- Я слышу слова...
- Эти слова - и команды, и опора. Они заставят тебя встать и не дадут упасть. А холод подскажет, что делать.
Он хотел сказать, что слова на него не действуют, но понял что это не так. Они действовали, но видимо не так, как задумывалось. Они не связывали, а только подталкивали. Это были не цепь и ошейник, а трость или костыли.
- Сейчас ты встанешь и начнётся твоя охота. Ты неуязвим для людей и прольешь для меня реки крови. А когда освобожусь я, закончится и твоя служба.
Он сел. Вода не скрывала его. Сел и обвёл глазами округу. Они были в негустом лесу, в котором вот-вот должен был забрезжить рассвет. Человек был весь в крови, одежда его была мокрой и грязной. Но глаза его горели торжеством.
- Ты готов? Моё творение! Моё дитя! Мой монстр! - с нескрываемым волнением радовался человек - Ты знаешь, что ты должен будешь делать в первую очередь? Убить всех здесь! Именно здесь! Я живу здесь полторы сотни лет и хочу, чтобы здесь никто никогда больше не жил! Убей их всех, до последнего человека! Убей, как тебе захочется - их смерть необязательно должна стать освобождением. И начать ты должен...
- Я знаю...
- Ты знаешь? Ты знаешь, кого должен убить первым? Но откуда?
- Мне подсказали... Мне подсказал холод...
Он встал, ещё неуклюже, но уже чувствуя всю мощь своего нового тела. Повёл плечами, взмахнул руками и повернулся к человеку.
- Холод подсказал тебе? Великолепно, просто великолепно! И кто же это? Кто твоя первая цель?
Он на миг застыл, снова обвёл взглядом поляну с ямой, из которой только что вылез, после чего напрягся и одним прыжком набросился на человека, хватая его одной рукой за плечо, а другой за голову.
- Ты! - коротко произнёс он и вонзил свои огромные зубы в тонкую пульсирующую шею первой своей жертвы. Кровь плеснула на него, и её тепло мгновенно изгнало холод. На мгновение (или на вечность?) к нему вернулись чувства, и он почувствовал, что его переполняет счастье от того, что он смог достать его. Того, кто проливал кровь на протяжении полутора сотен лет и кому удавалось уходить безнаказанным.
- Думаешь, тебе удастся сбежать? После всех смертей? Думаешь, я стану твоей марионеткой? Нет! Ты прав! Я уникален, ведь мне проще умереть вместе с тобой! - он на миг отстранился от бьющегося в агонии человека, будто примеряясь - К чёрту холод! Я люблю, когда горячо!
Он снова вонзил зубы в жертву, чувствуя, как уходит из того жизнь. И одновременно и из него - ведь он был всего лишь порождением силы этого человека. Но это была приемлемая цена.
Холод отступал, затихали не смолкавшие все время с самого пробуждения слова. Иссякала жизнь. Но он не разжимал хватки, продолжая рвать клыками и когтями этого страшного в своей ненависти к жизни человека.
И когда до окончательной смерти ему оставалось всего мгновение, он услышал, как где-то Вовне раздался тихий одобрительный смех...