Когда это произошло, я уже не помню, могу лишь предположить; это произошло, когда была жива моя бабушка, мать моего отца. Был конец лета, и зеленая трава у колодца, что стоит во дворе одноэтажного, салатового цвета, дома, была в полном соку и доставала до самого горла колодца.
Вечер, но еще не темно, хотя скрежет кузнечиков уже вызывает некую романтическую ноту. Где-то вдалеке проехал поезд, отзываясь здесь лишь стуком колес и составов.
- Наверное, товарный,- сказал я,- а может, и пассажирский. Едет куда-нибудь далеко, где ... где мы будем.
Бабушка слегка улыбнулась, поставила ведра.
- Ты Женю не видел?
Женя - это мой отец. Бабушка называет его Женей, а он её либо Мать, либо Валентина, и иногда - Бабкой.
-Нет,- сказал я, немного помрачнев, но тут же скрыв это улыбкой.
Послышался лай собаки у соседнего дома и скрип деревянной мостовой.
-Идет?
-Идет...
Он подошел к калитке, подняв проволоку, которая служила запором, немного пошатнулся.
- А что это мы не спим?
Бабушка отвернулась и, не сказав ни слова, зашла в дом.
- Пошла, пошла. Ну, подумаешь, компотику выпил! Было бы на что дуться!... А ты что стоишь... тоже не уходишь? Слушай, сына а давай мы с тобой на рыбалку с ночевкой сходим? А?
- Мне некогда,- отрезал я. Отвернулся, открыл колодец и начал опускать ведро. Скрип стоял страшный. Отец стоял рядом, весело рассказывая: о рыбалке, о червях, о мотоцикле и еще много о чем.
- Ты что такой грустный? Может, тебе тоже компотику?
- Спасибо, перебьюсь,- буркнул я, поднимая ведро.
Дверь дома скрипнула и вышла Бабушка.
- Набери еще одно, и поставь потом на веранду!
- Хорошо.
Я взял ведро за ручку, вытащил его из колодца и поставил на край, а сам наклонился, чтобы взять второе. Отец хитро улыбнулся, потом взял ведро, стоящее на краю колодца, и окатил меня со спины. Я взвизгнул, как собака, которой наступили на хвост. Я схватил палку и пошел на него.
- Ты достал уже!- заорал я.- сколько можно? Ты бесишь уже, я тебе сейчас башку сломаю...
Впрочем, я не буду дальше пересказывать, что там было.
После того, как я немного поостыл, бабушка сказала.
- Ну как так можно на родного отца руку поднимать?
- Будет еще пить, я ему...,- тут я замолчал и ушел. Вдалеке вновь послышался проезжающий поезд, наверное, пассажирский.
Уже три года я не вижу своего папу, мне говорят, что он пьет гораздо меньше. Что у него хорошая работа. И что он также работает на даче. Каждый раз, когда я звоню домой, спрашиваю как он. Мне очень жаль, что потребовалось столько времени, для того чтобы понять моего отца... Точнее не понять, а полюбить его таким, какой он есть. Да и теперь я уже реже бываю дома. И, говоря по правде, уже никогда не вернусь, так как та моя жизнь закончилась.