|
|
||
Росстань. Пограничное поселье на встрече трёх дорог. Одна ведёт в Крыж - торговый перекрёсток между Лиддеоном, Киата, включая его анклав Карсийе, и Арз-Орыном. Другая - по Диким Землям в объезд княжества к обширным развалинам исчезнувшей расы и выросшему рядом поселью охотников Холь. Третья - в Серые Грязи, по которой и прибыл караван торговцев, расположившийся обедать на пригорке в полудне пути от Росстани.
Упитанный мужчина в добротной тёплой одежде - как и положено уважающему себя путешественнику - стоял невдалеке от привала. Вкусные запахи доносились до него, отзываясь на них, урчал живот, но он, хлопнув ладонью себя по брюху, упрямо всматривался вдаль.
- Успокойся, Стёп, - неслышно подошёл к нему Харас. - Вечером уже доедем. Пожалей глаза, - усмехнулся полулюдь, - хоть мы и на холме, поселья ты не увидишь. Лес...
Харас прав: ещё два дня назад травостой Отавного пути разбавили сначала отдельные деревца, а после странные, насквозь пронзённые солнцем, рощицы. Сейчас рощи слились в ясный лучистый лес, с подходящим названием: "Кружевной". Но каким бы прозрачным он не был - Росстань не разглядеть.
- Прогуляемся, Стёп, - услышал мужчина привычное.
Можно и прогуляться. К тому же за десять дней пути он привык к таким прогулкам. Смысла в них большого не видел, в пользе сильно сомневался, но местному виднее...
В Грязях на сборе каравана Стёпа не придал значения, когда увидел полумага, что объяснял ему в таверне слово "Арз" и напрашивался с ним охотиться за наследием карнбов. Он зодчий, наверное, циркады котерии продаёт. Но к удивлению Степана, тот, подмигнув ему, устроился на соседней повозке. В последующие дни Харас не отходил от него, полумага даже не смутило, что мужчина не помнил его имени. Улыбаясь, тот назвался ещё раз и объяснил свою навязчивость:
- Понимаешь, Стёп, у меня чутьё на прибыток. И тебя я на свою удачу встретил. Да верю я, что ты память потерял, - отмахнулся Харас от начавшего было увиливать Стёпы, - иначе назвал бы меня полулюдь, а не полувахл. Запомни: раз я зодчий, значит - полулюдь. Был бы немагом, звали бы полукровкой. - Серый смерил его взглядом, - и не важно, что ты сейчас ничего не помнишь. Придёт время - вспомнишь, и тогда мы поговорим. Чую я, что пожива рядом с тобой ходит. А пока пошли к речке, может она появится...
Стёпа не возражал: если у нового знакомого чутьё на поживу - грех этим не воспользоваться. И двойной грех этому не научиться. Однако, услышав первый раз за кем охотится Харас, Степан подумал, что серый его разыгрывает. Шутка ли: искать встречи с духом природы. И не только искать, но и, как выразился полумаг, поймать и заставить одарить таких смелых разумных как они. Но время шло, дух не появлялся, а серый на каждом привале без тени улыбки тащил Степана за собой к ближайшей заводи.
- Не боись, Стёп. Тварей я замечу, запяст есть. Отобьёмся. - Полумаг замялся, - не могу я один идти. Боязно, да и пока осматриваюсь, ты за водой приглядишь.
- Что мне там приглядывать?
- Монгару. Любит она в стоячей водице купаться. У неё дочь в Печалях умерла, - видя его сомнение, пояснил Харас, - не могла она не попрощаться с ней. Двор хоть и Неблагой... но дочь же. Да знаю я, - отмахнулся серый от молчавшего Стёпы, - что легче деинхэ поймать, чем её встретить. Но если Монгара вдруг возле нашего обоза прогуляться решит, а нам задницы лень от земли оторвать... Нельзя так шансами разбрасываться, Стёп.
- Да что ты от неё получить-то хочешь?
- Деньги, Стёп, - улыбнулся Харас, - то же, что и все.
Больше Степана уговаривать не пришлось.
Если мизерный шанс встретить Монгару не осуществится, то можно попробовать поймать деинхэ, сбежавшего в Крыже от кустодии княжества. Встречные караванщики из Росстани предупредили их обоз о награде за поимку беглеца, и, услышав о награде, Стёпа не сомневался, что серый устроит на него охоту. Последние сомнения улетучились, когда Харас, присвистнув, зашептал от волнения: "Десять золотых, Стёп! Двойной месячный оклад мага. За какого-то деинхэ... Интересно, что он натворил? Неважно! Поймаем, Стёп, этого недоумка и десять золотых наши! Ты же в Крыж едешь? Или в Росстани задержишься?" Странно, что ни воинов котерии, ни остальных караванщиков это не прельстило: "Киата облажалось, пусть сами и разгребают", - доносилось до Степана. Одно беспокоило: по разговорам осталось непонятно, что обозначает слово "деинхэ". И маг беглец или всё же немаг. Расспрашивать Стёпа не решался: слишком много народа вокруг, не хочется лишний раз к себе внимание привлекать. Вот поймает деинхэ и сам всё узнает.
Хрупкая, миниатюрная и нагая девушка разглядывала ручей, не видя двух мужчин притаившихся за кустом. Берег в этом месте песчаным выступом вдавался в большую заводь, и вода почти с трёх сторон окружала её. Незнакомка развязала ленту на голове и молочные волосы волной упали на спину. Вся прозрачная и нереальная, как мираж, как иллюзия. Розово-бежевая кожа - на ум пришло сравнение "как персик" - кажется светится изнутри.
Степан прищурился: светится то светится, но ощущение, что это не ласковое тёплое солнышко, а холодный свет, едва пробивающийся из-за снежной тучи.
Стройная ножка легонько откинула бело-фиолетовую одежду, и незнакомка вошла в воду. Он и дальше бы смотрел на неё, но Харас дёрнул его и зашептал в ухо:
- Монгара, Стёп, Монгара!
Степан изумлённо уставился на него.
- Чего смотришь?! Поясок видишь? - Стёп перевёл взгляд на фиолетовый пояс, лежащий на берегу. - Забрать надо! Тогда она наша!
Стёпа сглотнул: Монгара только-только в воду зашла - не успеют они взять...
- Пусть за камни заплывёт, - предложил он Харасу.
- Само собой! Но смотри: цветок не трогай. С ним даже стоять рядом не надо.
- Я?! - еле сдерживая возглас, удивился Степан.
- Ну не я же... Пояс на тебе, а мне вокруг осматриваться. Если твари появятся, тебя прикрою и бегом на стоянку.
Формально серый прав: следить одновременно и за духом, и за местностью можно, но времени это займёт раза в три больше. Вдруг Монгара быстро накупается и на берег выйдет... Но фактически Стёпа сомневался в своей нынешней возможности быстро и бесшумно ползать. Физкультура помогла мало, и габариты у него ещё не настолько хороши, как в прежнем мире... Впрочем альтернативы не было и, ещё раз мысленно вздохнув и помянув местное божество: "Ну, Витаэ, помоги мне", - он по-пластунски направился к цели.
От напряжения мужчина взмок. Острые камешки и ветки впивались в живот и колени. Как он ползёт, казалось, слышит весь лес, но девушка плескалась где-то за большими камнями и Стёпа, огибая редкие кусты, двигался вперёд. И когда до одежды осталось всего метра три-четыре, Монгара вынырнула совсем близко от него, выпрямилась в полный рост - вода доходила ей до бёдер - и, запустив руки в густые волосы, то ли отжимая их, то ли встряхивая, медленно побрела к берегу.
Один взгляд на духа (красивая зараза!) и Степан рванул из-за куста, за которым прятался. В два-три прыжка преодолел последние метры и - пояс в руках!
- Молодец, Стёп! Не зря я тебя ещё в таверне заприметил, - услышал он довольный голос Хараса. В голове промелькнула шальная мысль: "Уж не проверку ли мне серый устроил?" Полулюдь меж тем, оттянув Стёпу за локоть от одёжки, обратился к Монгаре: - одевайтесь сударыня. Смелее. У нас к вам разговор серьёзный, одетой-то всяко лучше беседовать...
Природница и глазом не повела на них. Не спеша подошла и стала разбирать одежду: тонкая зелёная рубашка, нижнее сиреневое платье, верхнее белое... Степан отвёл взгляд, Харас же во все глаза рассматривал Монгару.
- Всё? - не отвечая, дух пристально смотрела на серого. - Отлично. А теперь, уважаемая, слейтесь с невсклень. Закрой рот, Стёп.
Мужчина смутился: слишком много удивительного происходит. Мгновение назад природница была духом, и вот стала вполне осязаемой, изнутри уже не светится, на щеках румянец и глаза поблёскивают... Жаль только глаза у неё не совсем обычные. Стёпа невесело вздохнул: портят её тёмно-фиолетовые склеры, жути наводят. Но, если верить Харасу, любовь с разумным у неё когда-то была, раз дитё народилось. Дойраи - так местные называют потомков природных духов. Правда, именно этот потомок уже вырос и умереть успел...
Серый угадал: Монгара прощаться с дочерью ходила. Стало неуютно. Опустив глаза, он заметил активированный огненный запяст на руке полумага.
- Думаешь успеешь? - Степан вздрогнул от глухого голоса природницы.
- Хоть одну дымку замечу - выстрелю. И убери цветок, Монгара.
И вроде бы смотрел на неё, запоминал первую встречу с духом природы, но белый цветок у неё в руке увидел только сейчас. И ведь не маленький: цветы, на колокольчик похожие, размером с ладошку. Это про него Харас предупреждал?
- Это дурман Монгары, Стёп. Запах от него белёсой дымкой идёт. Вдохнёшь - и разум потеряешь, будешь видеть то, чего нет. А притронешься - смертным сном уснёшь.
Интерес у Степана стал пропадать, а вот страха добавилось. На всякий случай мужчина отошёл за спину полумага.
- У-бе-ри, - серый навёл руку с горящим запястом на природницу.
Стёпа протёр глаза: пышный цветок втянулся в узкий зелёный рукав, и ни одна складка на ткани не показывала, что там что-то есть.
- Что тебе нужно, зодчий?
- Тлен под землёй где находится?
- Отраду Лирраны найти хочешь?
- Сдалась она мне... Ты мне тлен покажи, а что там мне надо, я сам найду.
Монгара не ответила. Повернув голову, она будто прислушивалась к лёгкому лесному шуму, а после чуть улыбнулась и, взглянув Стёпе в глаза, спросила:
- Ну а тебе, деинхэ, что нужно?
- Деинхэ?! - разворачиваясь к нему, одними губами, без голоса, произнёс Харас, а Степану почудилось: "Десять золотых?"
Не осознавая, что делает, он со всех сил толкнул серого на Монгару и развернулся бежать к стоянке, но, увидев перед собой чешуйчатого хорька ростом с волка, поражённо замер на полушаге, а через секунду сжался от страшного крика за спиной. В ужасе оглянулся - серый лежит плашмя на спине, а его руку с горящим запястом схватил за локоть огромный, выползший из-под песка, крот. Ладонь у полумага разжата, огненные капли падают рядом, обжигая самого Хараса. В челюстях мутанта хрустнула кость, через мгновение ещё одна и серый замолчал.
Впереди - мутант, позади - мутант, справа - заводь, слева... Слева с дерева спрыгнуло ещё одно чудище. Стёпа опешил: неужели и люди здесь мутируют? Грязный, косматый, сутулый оборвыш медленно подходил к ним, щеря ярко-красный слюнявый рот. Мужчина беспомощно оглядывался: кругом враги. Хорёк встал на задние лапы и пронзительно загукал, крот выполз и уставился на Монгару, а та, словно не замечая угрозы, с улыбкой смотрела на мёртвого полумага.
Гуканье сменилось резким визгом и мимо тенью пронёсся оборвыш. Откинув в сторону крота, он вцепилось хорьку в шею. Вовремя. Мутант почти добрался до добычи. Смотреть, чем закончится схватка, было нелепо и, схватив природницу за руку, Стёпа бросился прочь. Как можно дальше, где не слышно криков.
Но как бы ни было страшно, сломя голову он не бежал. Степан неплохо ориентировался на местности и пусть по дуге, но мужчина приближался к стоянке.
- Стой! - девушка выдернула ладонь из его руки. - Уверен, что хочешь мне котерию показать?
- Что? - не сразу сообразил Стёпа, - А-а-а. Нет. Да. Ты права, не хочу. Возьми, - осторожно протянул он поясок, но она не шевельнулась, - мне ничего не нужно. И раньше было не нужно, - добавил он на всякий случай. - Я здешним говорю, что память потерял. Вот Харас и учил меня...
- Память потерял? - усмехнулась Монгара, - каждый раз одно и то же. Ничего нового вы, деинхэ, придумать не можете. Куда ты меня вёл?
- Никуда. От тварей же бежали! И чудовище ещё какое-то взялось... А ты стояла, словно не видела никого...
- Ты думаешь, мне нужна была помощь? - искренне удивилась природница. - Смотри!
Она даже не шелохнулась, не взмахнула руками, не произнесла ни слова, а полянка, на которой они остановились, зацвела крупными белыми, похожими на колокольчики, цветами. Стебли, как лоза, опутали ступни Степана и медленно пробирались выше. Лёгкая, еле заметная, дымка струилась меж ними. Обливаясь холодным по́том, мужчина сжимал в ладони поясок и беспомощно смотрел то на него, то на Монгару.
- Пояс бесполезен? - тихо пробормотал он, - и цветка в руке нет...
- Сама придумала, - улыбнулась девушка, - правда весело? Смотреть на вас, когда вы думаете, что поймали меня. Желания загадываете... Приказываете мне...
- Но я же ска...
- Я слышала! Тебе ничего не нужно. - Монгара буквально поедала его глазами. - Деинхэ... многие считают, что это вы виноваты в гибели Ану, но я думаю, что и без вас маги уничтожили бы наш мир... правда намного позднее... Но, - продолжила она задумчиво, - возможно, Ану просуществует дольше, если тебя здесь не будет?
- П-подожди! Под-подожди, - задыхался он волнения, - я не наврежу миру, я уничтожил чёрную кэту!
- Тогда тебя ждут неприятности. Чёрную кэту просто так не собирают, деинхэ. Ты не навредил разумным, согласна. Мир здесь причём?
И Монгара едва заметно подвинулась к нему. Степан дёрнул ногой, но стебли не пускают, дымка до колен уже поднялась. Он беспомощно уставился на природницу. А та приблизилась ещё на маленький шажок. Ещё на один. Уже совсем близко, только руку протяни и достанешь. И он протянул.
- Ну, деинхэ! Ну, удивил! - заливисто рассмеялась у него на руках пойманная девушка. Стёпа прижимает её к себе - разыгравшуюся, весёлую. Одной рукой поддерживает спину, другой подхватил под коленками. А Монгара обняла его за шею и зашептала горячо, - так уже было... меня уже носили на руках... обещал, что всю жизнь... а жизнь короткая оказалась... только дочку оставил... но дойраи не живут с духами, только с разумными... А ты, - веселье вернулось в голос, - тоже подумал, что раз я дух-цветок, то меня нужно от земли оторвать?
Степан осторожно отпустил её. Фиолетовые глаза с меняющимися зрачками уже не казались ни странными, ни жуткими. Мужчина осторожно повязал пояс на талию девушки и тихо проговорил:
- Я в храме богов поклялся не вредить миру.
- А что мне храмы, что мне боги, - услышал он грустные слова, - Неблагой Двор не признаёт правил, - она немного помолчала, - но жить хочет... Вот возьми, - девушка протянула ему семя, - от любого дурмана спасёт. Разотри с водой и влей в горло тому, кого спасти захочешь... Ну или норытаю подари, будет всю его жизнь в отклике дурман расти... Не благодари, - предупреждающе подняла она руку. - И ещё... Это не чудовище было... Это Финдар, бывший дух природы... Не бойся его...
- Такой же как ты?!
- С ума сошёл!!! - прошипела Монгара, и по полянке, то тут, то там, зацвели белые цветы. - Раскрой глаза, деинхэ, пока они у тебя есть! - Стёпа попятился от разъярившейся природницы. - Никогда не смей сравнивать духа природы с этим выродком!
- Извини, извини, - забормотал мужчина. - Я же не знал...
- Тебе пора, деинхэ, - упокоилась Монгара. - Тебя уже ищут.
Стёпа оглянулся на внезапно послышавшиеся голоса, а когда повернулся к девушке, её уже не было. Как и цветов на полянке, как и дымки меж травы. Только чёрное семечко осталось у него в ладони.
Перед окном сидел молодой мужчина и занимался несвойственным ему делом: шил. Тут же рядом, на столе, стоял фонарь и его яркий свет разгонял полутьму комнатки на постоялом дворе. Ругаясь в полголоса, когда коварная игла колола пальцы, он, наконец, вымучил маленький, с ноготь, мешочек с тесёмками и чёрным семечком внутри. Монгара была бы довольна.
Мужчина мотнул головой, отгоняя воспоминания о природнице. Слишком уж она была непостоянна, как зрачки в её глазах. Командиру котерии он рассказал про Финдара и про тварей, но про Монгару умолчал. Про то, что он деинхэ, Стёпа тоже решил ни с кем не делиться. Незачем соблазнять разумных дармовыми десятью золотыми.
Степан скептически осмотрел свою работу: получилось крепко, но коряво. Не мужское это дело - семена в тряпицу зашивать! Ещё одно мужчине не понравилось: лично ему семечко бесполезно, только для кого-то можно его использовать. Вроде подарок природница ему сделала, а вроде и нет. Неблагой Двор! Что с них взять!
Однако - Стёпа улыбнулся - что-то ему подсказывает, что такого семечка больше ни у кого в Интиндаре нет, а значит, в любом случае, оно ему сгодится. Хотя бы чувствовать себя исключительным!
Мягкие сумерки за окном медленно превращались в ночь, и мужчина решил прогуляться по округе, заодно подумает, как поступить с письмом Эклота. За дорогу до Росстани он так и эдак прикидывал, что в письме, несколько раз порывался его вскрыть, и только уверенность в доброжелательность настоятеля из Грязей останавливала его.
Решившись, Стёп направился в местный храм Стихий.
Настоятель, высокий, с большой проплешиной человек, три раза перечитал письмо, и каждый раз его брови от удивления поднимались всё выше.
- Настоятель Эклот хорошо о вас отзывается, эм-м-м... Сте-пан. - Медленно произнёс незнакомое имя мужчина. - И если вы желаете продолжить свою службу богине, храм Росстани станет вашим домом.
- Спасибо, но у меня другие планы.
- Какие? - тотчас спросил настоятель и пояснил озадаченному Стёпе: - Не удивляйтесь моему любопытству, вдруг я чем-нибудь помогу вам.
- Через день обещается караван из Крыжа прийти. Мне по пути с ними.
- Решили в Диких Землях жить?
- Там... или ещё куда поеду, если в Крыже не понравится.
Настоятель покивал собственным мыслям и с улыбкой обратился к Степану:
- Как пожелаете. Но могу я вам вручить письмо? О, нет, - замахал руками мужчина, - не бойтесь, оно вас ничем не обременит. Наоборот. Если в трудную минуту будет некуда податься, вас примут в любом храме, и, как я подозреваю, в башне Тизза тоже. Да и тади в ночлеге не откажет. Я не обманываю вас, - объяснял настоятель скептически настроенному Стёпе, - Эклот попросил меня помочь вам, а это всё, что я могу для вас сделать.
- Разве я не получу бесплатный ночлег в Храме? Грах... я же не нищий...
Настоятель мягко улыбнулся на это.
- Не думайте, что я так всем помогаю... Но Эклот... когда-то помог мне... И вот... я хоть как-то отплачу ему... Конечно, письмо будет не запечатано. Чтобы не смущать вас.
- Ну, если не запечатано... Хорошо, я его возьму, - осторожно согласился Степан.
- Тогда я сейчас же его напишу. А вы в храме меня подождите... Можете велумсу полить... Или Витаэ помолиться...
Ни молиться, ни поливать деревце Стёпа не стал. Привалившись к дверям, он задумчиво разглядывал ночное небо. Странно это всё. Непонятно. А непонятности в своей жизни он не любил. Сюрпризы тоже.
"...сейчас же..." вылилось в минут пятнадцать и, получив, наконец, письмо, Стёпа покинул гостеприимный, но ненужный ему храм.
- Bonve`ro, Вадлей. Ты на месяц опоздал. Где обещанное? - доброжелательный голос собеседника и маленький перочинный нож у горла избитого Стёпы.
- Aru bonve`, - отозвался мужчина, - меня в Грязях обокрали. Ничего нет.
- Шутишь? Неудачно!
- Меня саданули камнем по голове, - медленно, выделяя каждое слово, объяснял Степан, - обокрали. От удара потерял память. Ничего не помню. Товар продал первым встречным.
- И кому же ты, интересно, - в голосе собеседника послышались веселье, - чёрную кэту продал? А, Вадлей? Сказки своим агути рассказывай!
- У меня её нет! Честно.
- Значит, ты мне не нужен...
- Я достану.
- Тоже честно?
- Да.
- Достань! А то нас обоих выпотрошат. - Незнакомец вздохнул, - какой же ты скользкий тип, Вадлей. Пока не напомнишь тебе о хрупкости бытия, ты не поторопишься. - Нож исчез, но незнакомец всё ещё преграждал Стёпе путь. - У тебя был год, чтобы найти её. Сейчас могу дать только восемь месяцев: не ты один от рушителя избавился, - с досадой произнёс незнакомец, - клятые чёрные, еле ушёл от них. Через полгода жду тебя здесь. Не принесёшь - шепну байга, чем ты занимаешься. Понял? - Стёпа исподлобья смотрел на противника. - Выше голову, Вадлей! - смеясь, мужчина хлопнул его рукой по плечу. - Ты же сам к нам пришёл.
- Я же объяснил, что...
- Я же сказал: сказки агути рассказывай! Восемь месяцев, Вадлей! - и незнакомец растворился в темноте, а Стёпа бессильно смотрел ему вслед.
От злости скривился рот, сжались в кулаки руки. Мужчина тихо прорычал что-то невразумительное и с силой ударил себя по животу. Раньше он бы дал отпор этому мерзавцу. Но теперь... Новое тело за несколько тренировок и работу при храме в Грязях не стало стройным и подтянутым. Ходить стало ощутимо легче и всё. Поэтому, понимая, что Росстань он вряд ли больше увидит, и потакая непонятному ненужному любопытству, после храма Степан решил обойти поселье и для пользы дела послушать, о чём говорят местные. Говорили всё больше о ценах, о драках, о дарнале, о пророчестве, особенно громко о соседях и соседках: кто, с кем, как, куда и сколько. Немного тише, но не скрываясь, рассуждали о власти. Мужчина усмехнулся: почти каждый уверен, что знает как править, и может с лёгкостью заменить любого не только в местной управе, но и в Совете Трёх в Беогте. Только позовите! Но вот беда - не зовут.
И того, за чем Степан пошёл бродить по тёмным улицам и чего боялся услышать, так и не прозвучало. Кажется, в альянсе действительно не собираются охотиться на деинхэ. Подустав от блужданий, Степан решил сократить путь.
Незнакомец поймал его в узком тёмном переулке, рядом с трактиром. Скинув бесцеремонную руку с плеча, Стёпа тут же получил несколько болезненных ударов. Он попробовал было ответить, но противник оказался быстрее и ловчее. На один свой замах Стёпа успел получить по уху, в глаз и в довершение по почке. Последним за Стёпину неуклюжесть расплатилось солнечное сплетение, после чего его подняли, прислонили к забору, рисуясь, показали нож со всех сторон, приставили это крохотное "холодное оружие" к его шее, и мужчина, наконец, смог рассмотреть своего противника. Полукровка. Тонкие дреды, рассыпавшиеся по плечам, ясно показывают, чья кровь течёт в его жилах. Фигура невысокая, суховатая - вторым родителем может оказаться как человек, так и нойкхри. Лица не разглядеть: масло в единственном фонаре уже выгорело - лишь заметно, что он горбоносый.
Дальше они результативно поговорили и Стёпе назначили предельный срок пребывания в мире Ану. Восемь месяцев!
Значит надо поторопиться. И надо весь путь до Старого Форта идти по возможности пешком. Харас мёртв, отвлекаться на разговоры, сидя на повозке и лузгая семечки, теперь не с кем. Хватит ему ножей у рёбер и у горла - он должен стать сильнее. И тогда, может быть, при следующей встрече с полукровкой, если Стёпа не найдёт пути на Землю, посмотрим, кто кем забор вытирать будет!
Негодующий на незнакомца, на себя, на мир, Степан пошёл к себе. Резко открыл дверь в трактир, рыкнул на преградившего ему дорогу нерасторопного подавальщика и направился к лестнице на второй этаж. И, несмотря на раздражение, где-то на периферийном зрении, на краю сознания он уловил неправильность, несоответствие в уже привычном трактире. Мороз прошёлся по позвоночнику, зашевелились волосы на загривке и Стёпа, сжав до треска перила, оглядел большой зал, цепко выглядывая любую деталь. Торгаши из его обоза - не то. Котерия - нет, не они. Местные работяги, уставшие, хмельные - тоже нет. Разумные всех мастей, привыкшие больше полагаться на лихую удачу, чем на честный труд - он ловил на себе их оценивающие взгляды - но, кажется, по их мнению, Стёпа ещё не в том состоянии, чтобы им серьёзно заинтересовались. Девочки, которые сами подсаживаются к посетителям - не они. Одна, вторая... Остальные уже с клиентами.
Мужчина разжал руку с побелевшими костяшками, криво улыбнулся: "Мерещится всякое", - занёс уже ногу на ступень и тут, изменившись в лице, уставился вглубь зала.
Зеленоволосая, миниатюрная, она сидела в конце трактирной стойки. Стёпа вытер пот со лба - так здесь не сидят. С выгнутой спиной, с гордо поднятой головой; нога на ногу, колено чуть не до пояса поднято; указательный пальчик лениво обводит край оловянного стакана.
Боясь поверить в невозможное, Стёпа подошёл к незнакомке и прошептал самые нелепые в своей жизни слова, над которыми от души смеялся в прошлой жизни.
- Девушка, а вашей маме зять не нужен?
Полные изумления большие синие глаза и горячий прерывистый голос:
- Агния. Меня зовут Агния. Я...
- Да, Агния. Пошли отсюда, - и, подхватив девушку на руки, он понёс её прочь из чуждого им, прокуренного, осоловевшего мира большого зала в маленький уютный мирок Стёпиного номера.
- Голодная?
- Немного...
- Я сейчас.
- Ты бросаешь меня? - холодные пальцы судорожно вцепились в его руку.
- Нет. Служка в соседний номер постучался. Выйдет - закажу ему что-нибудь.
Стёпа встал с постели, по-быстрому надел штаны и встал в дверях так, чтобы и комната, и коридор в поле зрения были. Молодой паренёк, вышедший из соседнего номера, ничем не выказал удивления при виде полуголого босого постояльца.
- У вас на кухне что осталось?
- Из готового только полгуся, - служка скосил глаза внутрь комнаты, - свежие фрукты, овощи, рагу опять же овощное, каши, сыр, копчёное мясо, вино или глинтвейн намешаем...
- Тащи всего понемногу. Полгуся не забудь. Каши и рагу не надо.
- Пятак, - протянул руку парень.
- У тебя там гусь золотой или яблоки молодильные?
- Какие яблоки?.. - парень наморщил лоб.
- Забудь, - прикусил Стёпа язык. - Завтрак на двоих в номер. Часов, - он посмотрел на будильник: пятый час, скоро рассвет, - часов в десять.
- Ещё два ареда, сударь. - Служка бросил быстрый взгляд на постояльца и добавил: - можно заменить кувшин глинтвейна на кувшин воды... как ваша гостья и привыкла.
- Неможно! - и чтобы парень не воспринял сдачу за чаевые, Стёпа отсчитал ровно семь аредов.
За всё время разговора Агния не пошевелилась. Лёжа на боку и подперев голову рукой, она не сводила глаз со Степана, подмечая, казалось, мельчайшее движение. Ожидая поздний ужин, и он разглядывал девушку. Худосочная, плоскогрудая - настоящая нойкхри. Встрёпанные волосы, припухшие от его поцелуев губы. Родинка на скуле - хорошо, что местные не озабочены поиском деинхэ, а то уж больно примета хороша.
И большущие синие глазищи, настороженные, выжидательные, с плескающейся на самом дне то ли надеждой, то ли боязнью. Встреть он её на улице, ожидал бы, что гордая нойкхри пройдёт мимо, не удостоив взглядом нелепого человека.
Теперь же, не сказав друг другу и пары слов, они оказались в одной постели. Стёпа прекрасно понимал почему: мир вокруг вдруг показался враждебным, хуже, чем в первый день; люди, нойкхри, вайхгдаль в одно мгновение стали опасными злобными чужаками; сам воздух, казалось, отравлял дыхание, а свет больно бил по глазам. И во всём этом враждебном мире появилось родное существо, родная душа, с которой хотелось дышать одним воздухом, в которую хотелось вжиматься и вжать её в себя до полного растворения, хотелось обнять, чтобы почувствовать, что это не наваждение, не морок и не отпускать из рук, пусть даже небо упадёт им на головы...
Стёпа и после не сразу отпустил девушку из рук. Впрочем, как она его.
- Да ты не стесняйся. Бери, чего душа хочет, - подождав пока утихнут шаги слуги, предложил Степан.
Девушка, завернувшись в покрывало и не вставая с постели (благо Стёпина комнатушка была узкой, из разряда "каждому по карману"), набрала себе в тарелку фруктов и сыра. Немного подумав, осторожно, словно ожидая окрика, добавила пару кусочков копчёного мяса. Стёпа налил ей глинтвейна и Агния, ссутулившись и привалившись к стене, откусывая маленькими кусочками, медленно стала есть.
Степан же уделил внимание запечённому гусю. Ел не торопясь, давая себе время обдумать случившееся. А насытившись, вновь наполнил стаканы и предложил:
- Ну, давай знакомиться, Агния.
Она подняла голову, выпрямила спину и напряжённым голосом представилась:
- Лучанская Агния Львовна, студентка, двадцать лет. Проспала экзамен, небольшая авария... и я в кафе.
- Это твоей машинке светофор помешал?
- Задумалась. Ничего серьёзного. Значит, ты пришёл позже меня?
- Кажется так.
- Весёлый студент... парень с пирожками, мужчина при костюме или Иван Григорьевич?
- При костюме, - улыбнулся Стёпа и представился: - Черемных Степан Михайлович, двадцати пяти лет от роду. Менеджер по снабжению. Командировка на выставку наметилась, коллегу ждал. Дождался.
Девушка посмотрела на него и отвела взгляд.
- Сочувствую... Ты был очень привле...
- Знаю, - перебил её Стёпа. - Ну, дальше... Тут я человек. Имя своё оставил. Гесы на руке нет, - и в подтверждение слов потянулся за ножом.
- Не надо. Я же вижу, - остановила его Агния, а Степан от вида белой паутины в её глазах, кажется, забыл как дышать.
- Ты айкли?! - обессилено прошептал он.
- Ajkyul`i, - поправила его девушка, - белый маг nojkkhri. Смотри.
Две тонкие светящиеся линии, сплетаясь в незатейливый узор, обручем охватили её голову. Венец.
- Но тогда... почему ты?.. Зачем?.. - поражённый Стёпа не мог найти слов. - Ты же маг... Что ты тут делаешь?
- Писарем работала. При управе. - Узкая ладошка легла на лоб, как будто у неё болит голова. - Стёпа, ты не представляешь какой это был ужас.
- Стёп, - поправил он девушку.
- Что?
- Я Стёп или Степан. Стёпа здесь - женское имя.
- Но мы же одни...
- Всё равно.
- Как хочешь, - пожала она плечами, - но мне кажется, молодильных яблок здесь тоже нет.
- Ты права, - нехотя признал Стёпа, - так что там с управой?
- Стёп, эти руки, - она протянула к нему кисти ладошками вверх, - ни на что не годны. Я знаю четыре языка, меня взяли писарем... Так я одну страницу переписывала по десять раз. То кляксы, то почерк им не понравится, то ошибки откуда-то берутся... А знаешь, как рука болит от писанины! И переписывала же полнейшее старьё. Какие-то судебные дела столетней давности, сбор налогов, даты рождения-смерти... Кому это нужно?.. И за этот хлам я ещё свои кровные отдавала!
- Это как? - не понял Степан.
- За испорченные листы! Сколько я не доказывала, что это их издержки... Они такие упёртые! Но, - Агния лучезарно улыбнулась, - всё уже позади. Сегодня утром уволилась. И высказала всё, что о них думаю! Ты не представляешь, Стёп, какое это блаженст...
- А уволилась-то ты почему?
Девушка отвела глаза и скороговоркой:
- Нашёлся вахл, готовый отвезти меня в Беогту. Я его как раз внизу и ждала. Но пусть он тебя не волнует. Мы же теперь вместе. Да, Стёп?.. - настала его очередь отводить глаза.
- Сколько ты проработала?
- Почти полмесяца. Даже вспоминать не хочу об этом ужасе.
- Думаешь, в Беогте запясты дороже стоят?
- Да понятия не имею! - воскликнула Агния. - В Беогте возможностей больше. Столица как-никак. И ponissa плести я там точно не собиралась!
- Почему? - искренне удивился Степан. - Это же стабильный заработок!
- Не умею, - и, видя изумление на его лице, пояснила, - ну ты только представь: я и вдруг плету что-то из ниток. Рукодельница! Умная девушка сумеет устроиться и достать, что ей нужно. А я умная, Стёп, и мне нужна ponissa возврата. Но возможностей разбогатеть в Росстани нет. Не то что дома, - тихо закончила она.
- Мне кажется, именно ты можешь вернуться домой.
- Могла. Но эту ponissa мне показывать не стали. Я же говорю: руки у меня неумелые. А переучивать их - время терять. Да и зачем? Мы же теперь вместе, Стёп? Как-нибудь обойдёмся...
- Тебя учили магии? - осторожно поинтересовался мужчина.
- Тоже мне учёба! - фыркнула Агния. - Замучили меня этими ленточками. Объяснили немного что к чему - и плести целый день. Как вспомню...
- Рассказывай, Агния. Подробно.
Следующие полчаса Степан внимательно, не перебивая, слушал о злоключениях девушки. О злобной наставнице, которая каждый день третировала Агнию; о магах-неумехах, которые отказывались от её запястов; о воинах-невежах, которые посмеивались за её спиной. Вскользь о семье Лендае - отказались, даже не узнав её. Немного о магии. И об ужасном дорожном бое, в котором уцелела она одна.
- Я не жалею их, Стёп, ни капельки. И умирать вместе с ними не хочу. - Глухой голос еле слышно. - Ты тоже видел тварей? - Стёпа кивнул. Девушка посмотрела на повязку на правой руке. - Рана на руке от них?
- Нет. Татуировку прикрываю: слишком приметная. Агния, - Стёпа замялся, - тебе же рассказывали о переселении... о деинхэ, как нас называют... может быть... я тоже маг?
- Прости, Стёп, - опустив глаза, прошептала она, - ты не маг. Мне говорили, что деинхэ очень редко оказывается магом. Практически никогда.
- Ясно. Понял. Никогда так никогда. Я просто так спросил. Мало ли...
- Прости.
- А солара у меня на груди тоже нет. Ты посмотри магическим взглядом... Вот здесь, аккурат на солнечном сплетении должен быть...
- Нет, Стёп. Ничего нет.
- Да? Ну ладно. Чёт проголодался я. А ты?
Девушка с виноватым видом покачала головой. Степан же минут десять заедал свою магическую несостоятельность остатками гуся.
- На сегодня хватит разговоров. Послезавтра караван в Крыж отправ...
- Зачем нам в Крыж?! - возмутилась девушка. - Я не поеду обратно в Крыж! Стёп, едем в Беогту. Все нормальные люди в столицу едут.
- Я нормальный и я не поеду. Сначала в Крыж, потом в Котёл и Старый Форт. Там как раз каракка с островов Затрины приплывает. У них тут схема отработана: из одного альянса в другой без задержек. И, Агния, учись запясты плести, пригодится... Или ты домой не хочешь?
- Хочу! Очень хочу! Мне опротивело тут всё. Но даже я не уверена, что такая ponissa есть? И если она есть, кто её сплетёт? Уж точно не я! Не умею я с этими нитками возиться! Беогта, Стёп, только туда. Там и про ponissa легче узнать. А вдруг она продаётся! Ты подумай до утра и поймёшь, что я права. Мы же теперь вместе, Стёп, вдвоём легче.
Не глядя на девушку, Степан молча прикончил поздний ужин. Вылил в стакан последнее вино и, шумно глотая, выпил за раз. И после, мысленно просчитав до десяти, наконец посмотрел на Агнию. Всё так же, опёршись о стену спиной, девушка сидела на кровати, но напряжение и неуверенность ушли. Спокойно, даже где-то снисходительно она улыбалась ему.
- Ну что же, Агния, думаю, твой знакомый вахл обязательно дождётся тебя, и вы вместе доедете до Беогты. - Не желая смотреть на замершую девушку, Стёпа разглядывал стену напротив. - Думаю, у тебя всё получится, ты купишь нужный запяст и вернёшься домой. Знаешь, я неверующий человек. Ни там, ни здесь. Но за тебя буду молиться. Обещаю.
Ощупывая вокруг себя словно слепая, бессвязно шепча, она сползла на пол и обхватила руками его колени.
- Стёпа... Стёпа... Стёпушка... милый мой, родной не бросай меня... Как же я без тебя... Я не смогу... пропаду...
- Нет. Ты айкли, ты можешь вернуть нас домой. Но ты палец о палец ударить не хочешь. Не умеешь, не будешь, не те нитки, не те руки, не достойное тебя занятие. Ты могла учиться в Карсийе. Обмануть их, узнать всё про запясты. А в итоге? Тебя ищут.
- Я всё, слышишь, всё для тебя... Я сплету...
- Нет. Ты думаешь, у нас будет второй шанс? Один раз, слышишь, один только раз ты сможешь сплести дорогу домой. И если не получится, байга найдут нас. Знаешь, что потом? Убьют, обольют сурием и вывесят другим на потеху. Что? Ты серьёзно думала, что это разрешённая магия и утрату на тебя за корявые руки одеть хотели? Нет! Своими шкурами отвечать будем. Пойми, Агния, я не хочу рисковать зря. А ты наотрез отказываешься учиться.
- Я согласна, Стёп... я всё выучу... Пять узлов, чистые, ровные, ярко-оранжевые... Я... я... Стёп, пожалуйста...
- Уверена?
- Да... да... - побелевшие губы дрожат, испуганные глаза ловят его взгляд.
- Тогда, - Степан положил руку ей на голову, крепко сжал волосы в кулак и потянул на себя, - тогда докажи мне это. Утром куплю схемы. Учи, запоминай, целый день плети ленты, но вечером отдай мне запяст, который я смогу продать. Поняла? - Агния едва заметно кивнула. - Не справишься - я буду молиться за тебя.
- Справлюсь...
- Увидим. На будущее: делаешь всё, что я тебе говорю. Ни слова против! Советовать - можно. Делать по-своему - нет.
Он отпустил её волосы, но Агния лишь сильнее прижалась к его ногам.
- Стёп, - осторожно начала она, - но разве такие схемы продаются? Их же всем магам бесплатно дают...
- Чутьё подсказывает, что не все маги из Диких Земель в университетах учились, - задумчиво ответил мужчина. - Зачем им эта долговая кабала. Приедут, в полюсе магический взгляд получат - и до свидания.
- Но откуда здесь схемы-то?
- Агния, мозги включи. Если денег нет, а есть конспекты, что сделает бедный выпускник? - девушка попыталась улыбнуться, а Степан, отвернувшись, с неудовольствием заметил посветлевшее небо. - Хватит разговоров. Спать пора.
В одном из самых дешёвых номеров трактира человек и нойкхри, наконец, улеглись, разделив одну кровать на двоих. На столе размеренно отсчитывали время большие часы, за окном просыпались ранние пташки. Вытянувшись струной у стены, девушка боялась лишний раз вздохнуть и избегала прикасаться к партнёру рядом.
Мужчина тоже не спал. Никак не удавалось лечь так, чтобы сразу уснуть. То жарко, то холодно, то неудобно. То в мыслях опять и опять прокручивается весь разговор. Резко выдохнув, словно что-то решив, он перевернулся на спину, сграбастал её одной рукой и, прижав к себе, устало выговорил:
- Три. Три запяста. Как раз до Старого Форта. Не справишься - отправлю морем до Беогты. Ты поняла? До Старого Форта мы вместе. Очень тебя прошу, Агния - справься.
Ни одна слезинка не упала ему на грудь. Показалось, что, обнимая его, девушка улыбалась. Стёпа успокоился и провалился в сон.
|