Средин Ник : другие произведения.

Dura lex, sed lex

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Несколько секунд судья думал в тишине, поблескивая металлическим лбом. Журналисты готовились сделать исторические фотографии. Зрители готовились устроить овации или освистывание - в зависимости от приговора. Милиционеры равнодушно стояли, всегда готовые привести приговор в исполнение. Я ждал. Ждал уже без волнения, с тупым любопытством стороннего наблюдателя. Судили меня.
  - Я требую для него тридцать лет лишения смысла жизни! - энергично завершил свое выступление прокурор и скромно раскланялся под бурные продолжительные аплодисменты.
  - Пять, - робко возразила адвокат.
  Несколько секунд судья думал в тишине, поблескивая металлическим лбом. Журналисты готовились сделать исторические фотографии. Зрители готовились устроить овации или освистывание - в зависимости от приговора. Милиционеры равнодушно стояли, всегда готовые привести приговор в исполнение.
  Я ждал. Ждал уже без волнения, с тупым любопытством стороннего наблюдателя.
  Судили меня.
  
  Я был писателем. Довольно преуспевающим писателем-историком, выпускающим по две-три книги в год. Бестселлерами они, конечно, не становились, но обеспечивали автора хлебом.
  С маслом.
  
  Тогда было раннее утро - любимое время работы, когда молодое солнце не спеша поднимается над горизонтом, а слабый ветерок приятно холодит тело, сидящее на веранде. Пальцы привычно танцевали на клавиатуре под Моцарта и пение просыпающихся птиц. Я был счастлив. Вполне.
  Последние секунды счастья утекли сквозь пальцы в клавиатуру. Выстрел разорвал мир, скомкал и выбросил в мусорную корзину. За несколько вдохов я пробежал газон и перемахнул через ограду. Кустарник у реки еще качался и шелестел, еще чуть вился дымок из двустволки на траве, но сосед, Володя, уже не дышал. Пуля пробила сердце, глаза впитывали хрусталь воздуха, кровь в сонной артерии не пульсировала.
  - Володька, - прошептал я, глядя на убитого. Он был моим другом. Может быть поэтому, а скорее потому, что пересмотрел дурацких боевиков, я подхватил ружье и побежал к реке.
  - Стой! - орал я. Парень в лодке быстро уплывал прочь, собираясь скрыться за поворотом. Я вскинул ружье, поймал гребца на мушку, увидел его расширенные глаза, надавил курок. Гром ударил по ушам, приклад по плечу, пуля ушла в небо.
  - Артем! - выскочил на берег заспанный Леха, один из соседей. - Брось ружье!
  - Он же уйдет!! - в ярости закричал я, махая двустволкой в сторону уже опустевшего поворота.
  - Кто?!
  - Убийца! - в его глазах на мгновение вспыхнул страх, я понял. - Это же не я.
  - Конечно, - нервно согласился Леха. К нам уже летели сирены. От нас все дальше уплывал парень, убивший Володю.
  - Где тут поблизости есть лодка?! Лучше моторка?! Еще догоним!
  - Моторка? - переспросил Леха, облизывая губы. - Н-не знаю. У тебя нет?!
  - Леха, - позвал я. Но продолжить не успел.
  - Брось ружье! Руки вверх!
  - Убийца уйдет, - устало сказал я, чувствуя, что мне никто не поверит, тем более эти двое милиционеров, наставивших на меня пистолеты. К сожалению, я не ошибся.
  - Не уйдет, - ухмыльнулся один из них, осторожно подходя ближе. - Давай руки, парень, и хватит на сегодня глупостей.
  - Ну хоть проверьте, - просил я, когда наручники сковывали запястья за спиной. - Вышлите лодку, или вертолет, он далеко не может уйти, он где-то рядом.
  - Пошли, - велел милиционер. Мне послышалось сочувствие в его голосе, когда он добавил. - Дурак.
  Плохо мне стало меня прямо в воде. Убийство друга само по себе потрясение, а когда тебя же обвиняют в его совершении - это уже слишком, решили мои нервы.
  
  - Доброе утро, - сообщил женский голос, мелодичный, ласковый. Я доверчиво открыл глаза, обнаружив себя в палате с молодой медсестрой, улыбавшейся до сережек в ушах. Несколько секунд я вспоминал. Не получилось.
  - Что случилось? - невинно спросил я, потягиваясь и сладко зевая. - Почему я здесь?
  - Бедненький, - произнесла медсестра, вкалывая какое-то лекарство в плечо бедненького амнезирующего. - Все забыл?
  - Что все? - набат застучал в мозгах, разбивая стены забывчивости. - Что случилось?!
  - Очухался? - появился в дверях мощный мужчина в костюме. - Ты Артем Гинзбург?
  - Да. Что...
  - Ты зачем Володю ухлопал?
  Память вернулась. Я сжал зубы, чтобы не заорать, взял панику в стиснутые кулаки, и только потом открыл рот.
  - Во-первых, я его не убивал, а это ваши знатоки упустили настоящего убийцу, - голос был словно не мой, слишком уж спокойный. - А во-вторых, где мой адвокат?
  - Адвокат? - хмыкнул опер. - Зачем его зазря беспокоить? За что ты Володьку-то грохнул?
  - Не убивал.
  Опер тяжело вздохнул, подошел к окну. Побарабанил пальцами по стеклу. Посопел. Медсестра тихо выскользнула из палаты.
  - Значится, признание писать не будешь?
  - Где мой адвокат?
  - Одевайся. Мразь.
  
  Адвокатом оказалась Екатерина, Катя, девушка не старше медсестры, тоже жалевшая меня от всей души, но твердо верившая, что убийца - я. А потому все ее старания сводились не к оправданию, а только к смягчению наказания.
  - Артем, если ты напишешь признание и раскаешься, наказание будет...
  - А если я не убивал? - угрюмо спросил я. - Поиски убийцы были?
  - Были, - она сложила губы бантиком. Красиво, конечно, но не тогда, когда тебе грозит суд за убийство. - Человека в лодке действительно нашли. Ты чуть-чуть не убил и его. Артем, на ружье только твои отпечатки, ты поссорился с убитым, тебя застали на месте преступления.
  - Никакой надежды? - уточнил я, дождался утвердительного ответа и впал в отчаяние. - Делай, что хочешь, признания не напишу.
  - Почему, боже мой?!
  - Я не виновен.
  - Артем!..
  
  Народу в зал суда набилось под завязку. Еще бы - всего лишь десятый раз судьей был робот. Свидетели говорили со странной злобой, стараясь очернить меня до состояния мавра Отелло. Катя билась, как рыба о лед, но сломать этот лед ей мешала уверенность, что в следующую инкарнацию Володю отправил я. Единственным другом был графин с водой, помогавший не сорваться в истерику. Пока судья думал, апатия прошла. Дрожащей рукой я налил себе стакан - в тишине графин предательски громко простучал по стеклу - залпом выпил. Ожидание закручивало внутренности в несколько морских узлов, в голове гудело и звенело.
  Лишение смысла жизни - это фактически смертная казнь. Эксперты определяют стержень жизни, то, ради чего живешь, а потом блокируют соответствующие отделы мозга. Редко кто проживает больше трех месяцев не вскрыв себе вены или не спрыгнув с высоты и без парашюта. Я как раз и погрузился в размышления, какой вид самоубийства выбрать и не попросить ли брошюру для начинающих самоубийц у прокурора, когда судья поднял руку.
  - Обвиняемый Артем Гинзбург признается невиновным! - четко, бесстрастно произнес робот в абсолютной тишине. - Господин Гинзбург, вы свободны.
  - Что? - прошептал я, вытаращившись на судью, потом посмотрел на Катю. Даже она не была обрадована. Что уж тут говорить о прочих людях?
  - Позор! - взорвался зал, заглушив аргументы судьи.
  - Судью на мыло!
  - Бред!
  - Бардак!
  - Что это такое?!
  - На что это похоже?!!
  - Прошу очистить зал суда! - рявкнул один из наблюдателей-инициаторов использования роботов-судей.
  Крики слились в сплошной рокот недовольства, размазавший меня по скамье. Я все еще не верил. Боялся проснуться.
  - Капитан, очистите зал!! - надрывался наблюдатель. - Немедленно!
  Капитан, нахмурившись, махнул своим людям.
  - Продажная шкура! Железный приспешник!! - среагировал зал.
  - Оскорбление сотрудника милиции при исполнении... - возвысил голос судья, но возросший рев толпы, требовавшей судью переплавить, а меня судить по-человечески, снова заглушил его. Журналисты с восторгом щелкали фотоаппаратами, стрекотали камерами, парочка попыталась пробиться ко мне сквозь цепь милиции, оттеснявшей скандалящих к дверям.
  - Идемте, - подошел ко мне наблюдатель.
  - Куда?! - прокричал я в ответ.
  - На свободу! - он говорил тише, но в самое ухо. - Вы оправданы!
  Стекла решительно задумались, не стоит ли им разбиться, когда я выходил из зала. Дверь заглушила шум. Похоже, началась драка. Наблюдатель провел меня пустынными переходами к черному выходу, связался с милицией.
  - Нужна охрана... нет, не свидетелю. Оправданному... Его могут линчевать!.. Я требую охраны!.. Спасибо, - закончив, он повернулся ко мне. - Вы не хотите остаться в тюрьме?
  - Нет! - испуганно ответил я.
  - Они вас разорвут, если смогут.
  - Лучше это, чем сидеть здесь, боясь нового суда.
  - Они могут добиться его, - поджал губы наблюдатель - Сейчас создадут комиссию для выяснения причин оправдания.
  - Как?! - он промолчал, и сердце, отбило телеграмму "Ушло пятки тчк вернусь не скоро тчк". С мрачной решимостью я добавил. - Уж лучше пусть меня повесят, чем я потом повешусь сам. Я могу отстреливаться?
  - Не советую.
  - Спасибо, - криво усмехнулся я. - Вы-то хоть верите в мою невиновность?
  - Я верю в Судью. Твоя охрана приехала.
  - Где оправданный? - бодро спросил вошедший лейтенант. - Ты?! Ошибки нет?!
  - Нет, - жестко сказал наблюдатель. - Если с ним что-то случится, вас будут судить за халантность.
  - Есть, - вяло согласился милиционер. - Поехали.
  - Мигалки включить? - весело спросил водитель.
  
  - Можно, конечно, его и повесить, - разговаривал с толпой под окнами лейтенант. - Но зачем брать кровь на руки? Подождем, железяку расклепают, и лишим его смысла жизни, пускай потом повеселится. Гражданка, вашей ниткой даже хомячка не задавишь, так что несите ее назад, и не надо ее намыливать! Ребята, разожгите лучше костер, пожарьте сосисок или сала, меня угостите. Водочки? Я на работе!
  Я отошел от окна и рухнул на кровать лицом в подушку. Грозно гудящая толпа плотным кольцом окружила дом и только присутствие нескольких милиционеров сдерживало ее от исполнения желаний. А об сущности желаний легко было догадаться по количеству принесенных веревок.
  - В парламенте идут дебаты о сворачивании эксперимента и повторном суде над преступником! - довольно сообщило включенное радио. - Судя по прогнозам, человеческий разум победит! Результаты работы комиссии ни у кого не вызывают сомнений, тем более, что до сих пор они воздерживаются от любых комментариев. Господа, вы можете позвонить нам и высказать свое мнение о происшедшем! Алло, слушаю вас. Как вас зовут?
  - Николай, - голос показался смутно знакомым.
  - Да? Что вы хотите сказать, Николай?
  - Это беспредел! Володя был моим другом! А убийца гуляет на свободе! - я узнал его. Колян. Сосед. Мы вчетвером, с Володей и Лехой не раз ходили на рыбалку.
  - Извините, вы про Гинзбурга? - уточнил диктор, я затаил дыхание в ожидании ответа.
  - А про кого еще?! Только тупая жестянка могла его оправдать!
  Со стоном я вырубил приемник.
  - Гражданин, а вам чего? Поговорить с ним? Учтите, если вы его убьете, вас осудят, а если не убьете, вас обоих повесят все эти милые люди. Артем!! Тут кто-то к тебе ломится! - крикнул снизу лейтенант
  - Кто-то?! - усмехнулся голос. - Да тут полгорода, а вторая половина осаждает суд с роботами! Артем, спускай веревочную лестницу!
  Внизу, у входа, стоял Олег, приветливо улыбаясь. Одногруппник и закадычный друг-студент с которым я встречался всего пару раз после института.
  - Артем, у меня пиво есть!
  - Проходи, дурак, - быстро велел милиционер, потом обратился к зашумевшей толпе. - Ничего, повесим двоих, и веревок лишних меньше будет! Назад!! Имейте терпение, господа! Мне тоже хочется, но нельзя пока что! Ну нельзя, вот такая незадача!
  - Салют, - Олег крепко стиснул меня в объятиях. - Влип? Люди там развеселые собрались, похоже решили хоть меня помачалить, раз тебя нельзя.
  - А... ты? Откуда? - выдавил я, оправляясь от удивления.
  - Ха! Об этом весь мир гудит! Эксперимент - штука такая. Ну, за Володю?
  - Зачем, Олег?
  - Чтоб земля была ему пухом, разумеется.
  - Зачем ты приехал?
  - Тебе ж скучно тут. Ну то есть не скучно, - Олег оглянулся на окно, за которым жужжала толпа. - Но пива-то у тебя не было.
  
  - А вот интересно, Артя, что бы ты выбрал: десять лет тюрьмы или десять лет геморроя? - болтал Олег, когда бутылки опустели, и за окном опускались сумерки. - Я вот даже не знаю. Раньше ты был здоров, но в изоляции с такими же ублюдками, как сам. Теперь свободен, зато с имплантантом в мозгах и больной до чертиков. Астма, язва, желтуха - богатейший выбор! Небольшое изменение генотипа - и ты болен, или урод, короче, колбасит тебя не по мелочи. Имплантант бьет током при замыслах преступлений, а попытаешься совершить - так вовсе отрубит. Гуманно. Учитывая, что нынче все генетически здоровее быков и живут не меньше Мафусаилов, имеют внешность, какую захотят, это сильно бьет по психике. Артя, а это правда, что лет двести назад я был бы писаным красавцем?
  - Правда, - кивнул я. - Понятия красоты сменились. Сейчас все люди воплощают идеалы красоты прошлого. Хуже, что эти идеалы изменились - от переизбытка и легкой достижимости идеала, и теперь красотой считается естественность, хотя и не уродливость. Пока что.
  - Слышал, что неолуддиты откололи? Призвали бойкотировать исследование космоса роботами. Мол, они обоснуются там, пошлют нас подальше, а то и совсем восстанут. Придурки. Им до лампочки, что освоение Марса роботами в тысячи раз дешевле посылки людей, которые того и гляди загнутся. Интересно, они уже разнесли суд? Человека судит робот! Сначала они пугали всех и вся чрезмерной суровостью, теперь - оправданием рецидивистов. Не понимаю я их, Артя, - вздохнул Олег. - А ты? Ты чего такой хмурый? Пиво не пошло?
  - Боюсь, - честно сознался я. - Их много. И все уверены в моей виновности. А сейчас они начали пить.
  - Ну, оттянутся, подобреют.
  - Ага, или попрут на рожон. У меня даже пулемета нет.
  - Ба, это ты зря. Да ладно тебе о быте. Меня, кстати, с тобой вздернут, так что вместе в рай попадем, с Джа поболтаем. Ладно, что ты все о низменном, в самом деле? Я говорю, не понимаю я неолуддитов. Ведь сейчас везде, где можно, работают роботы. Людям платят приличные деньги просто за то, что они люди и не слишком размножаются. Каждый волен делать, что захочет, полная свобода. А все равно бузят, убивают, грабят. Зачем?
  
  - Артем, - вошел в комнату мрачный лейтенант, когда совсем стемнело. - Я их не смогу сдержать. Подкреплений мне не дадут - беспорядки по всему городу, нападают на роботов, крушат все механическое.
  - А они не отвечают? - спросил Олег.
  - Роботы?! Они ж не могут. У них даже мысли такой появится не может, слава Богу. Что вы собираетесь делать?
  - А что ты нам посоветуешь? - поинтересовался Олег.
  - Уехать нереально. Машину разнесут, - устало сообщил милиционер. - Я буду защищать вас, но...
  - Скоро они нападут? - кусая губы, спросил я.
  - Черт его знает, - попытался усмехнуться офицер. - Может, через час, может к утру. Думаю, когда закончится водка.
  - Так подвезите им еще, - предложил Олег. - Артя, у тебя же есть бабки?
  - Машины разнесут по дороге.
  - Значит, это конец? - угрюмо спросил я.
  - Надеюсь, нет, - пожал плечами лейтенант. - У вас пожрать чего-нибудь есть? Ребят хоть покормить.
  - Сейчас, - я вскочил, найдя хоть какое-то занятие помимо размышлений об осаде, и веревке, и петле. И мысли: не лучше было бы быть осужденным? Я б уже тихо-мирно плавал в теплой нирванне...
  
  До осады дело не дошло.
  По радио сообщили, что благодаря работе Комиссии найден настоящий убийца. Уже сознавшийся. Толпа не поверила, милиционер предложил послать кого-нибудь в суд разузнать. Гонцы вернулись очень удивленные, и подтвердили, что, да, нашли какого-то парня, написавшего признание. Сын большой шишки, живет неподалеку, прочно сидит на героине, и убил-то во время ломки.
  Люди еще подумали, не вздернуть ли меня - так, на всякий случай, но лейтенант сумел их уверить, что это, безусловно, хорошая идея, но не лучшая, к тому же ночью вешать неинтересно, лучше подождать утра. К утру они протрезвели, и, вздыхая от разочарования, разошлись, украдкой оглядываясь просящими глазами на охрану: "Может, можно, а? Ладно. Нельзя так нельзя. В другой раз".
  Позже приехал наблюдатель, поздравить меня с полным оправданием.
  - Судья не дурак, - радостно потирая руки и лысину приговаривал он. - Проверил на вас обоих все данные. Нашел пару быстро закрытых дел на Бориса, который убийца, по краже. Выяснил, что его отец покупал двустволку - причем связывался со всеми магазинами, проверял всех покупателей ружей такого типа. Хорошо, что все данные в сети можно найти с его уровнем доступа. Узнал круг общения Бориса, узнал, что один его дружок был повязан за наркотики. Мы проверили остальных, раскололи их, что было не очень сложно. Ну а потом - дело техники. Борис плавал за дозой, дозы не дали, он заехал за ружьем и начал требовать от Володи - он же обслуживал роботов и в больнице, где можно морфий достать. Сам все и рассказал, ломка у него была. Очухается - откажется, но доказательств хватит, - наблюдатель засмеялся. - Даже живому судье. Благодаря твоему делу сейчас есть предложение всех судей менять. Спасибо! Только, - он хитро улыбнулся. - Бойся судей, у которых отбираешь работу. Ну, будь здоров!
  - До свидания, - сказал я, от души пожимая на прощание руку.
  - Ты чё будешь делать? - спросил Олег. - Давай махнем в тайгу. Или так побродим, а?
  - Можно, - я снова становился счастливым. - На месяц?
  - На полгода! Бери рюкзак. Бабки, - он поморщился. - Не стоит, разве что на пиво.
  Выйдя на улицу, я вдохнул воздух полной грудью. Снова пели птицы, тени неохотно отползали от горизонта, я был свободен, и ни в чем не обвинялся.
  - Эх, дура лэкс, сэд лэкс! - вырвалось из груди.
  - Чего? - вопросительно посмотрел на меня Олег. - Кто-кто дура?
  - Это латынь, дружище! В переводе что-то вроде "Закон суров, но справедлив!" - А-а-а. Ты готов? Или сколько мне еще ждать?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"