Spelinblimber : другие произведения.

Существование

Солнце... Теплое и мягкое, оно осторожно светит и дарит жизнь. И глубокое небо, синее небо... Совершенно синее, нет на нем ни единого облачка, ни единого белого пятна. Осень... Скорее всего, ведь точно не скажешь, а спросить не у кого. Лес вокруг, на много миль вокруг лишь лес... Дуновение ветерка, теплого, как само солнце, тихонько колышет листву, кое-где уже затронутую желтизной. Нет, сейчас точно осень, ранняя осень, теплая, как само солнце... И я неспешно плыву навстречу осени, или этот необозримый океан сам надвигается на меня - не все ли равно. Я плыву, плыву и вдыхаю теплый воздух, и любуюсь лесом, любуюсь травой, любуюсь листвой, деревьями, горной грядой вдали. Любуюсь осенью... И только вкрадчивое шелестение листвы нарушает тишину. Покой...

И звезды... Откуда здесь звезды? Меня окутывает космос, он сверху, снизу, он везде. И звезды... Теперь понятно, откуда они здесь; вокруг одни лишь звезды, и я падаю, я падаю вникуда и изниоткуда, я буду падать вечно, ибо вечен космос... Покой... Я неспешно падаю и ничто не тревожит меня, я знаю, что никогда не упаду, ибо вечен космос. Покой...

Но меркнут звезды... Мрак... Глубочайший мрак окутывает меня, он повсюду.

Не просто темный космос, нет, черный мрак... Он повсюду, мрак пронизывает каждую клеточку моего тела, он рвется в меня, он нарушает мой покой. Я стараюсь закричать, но крик застряет в моей груди, я не могу кричать. Я молча падаю и животный ужас заполняет мое сознание. Мир вспыхивает и гаснет, словно перегоревшая неоновая лампа - это исчезает мой разум. Мира нет...

----------------------------------------------------------------------------------------------------

Сон постепенно отступает. Сон? Скорее, наркотический дурман. Я лежу на спине, все тело ломит, конечности не слушаются, в голове пусто и я еще не совсем понимаю, где я. Знаю только, что это пройдет. Знаю только, что не хочу открывать глаза. Я не хочу открывать глаза, потому что если я их открою, я увижу мир. Я увижу Солнце, теплое и мягкое... Небо, совершенно синее... Лес? К черту! Я увижу стальные перекладины и бетонные конструкции, грязь и горы мусора. И не будет ни солнца, ни неба. Но это хорошо, что я начинаю вспоминать мир, сознание проясняется. Я лежу на спине и постепенно прихожу в себя: я уже почти в норме, вот только боль во всем теле еще не прошла. Я потихоньку шевелю ногами, руками: все в норме. Сейчас пройдет боль и сознание окончательно вернется ко мне, это я знаю точно. Так всегда бывает после дозы, так бывает всегда. Я лежу на спине с закрытыми глазами. Но вот боль прошла и я открываю глаза, медленно открываю глаза и вижу грязное дно такой же как у меня койки. Я лежу на спине, а вокруг живет город, жизнь идет своим чередом, никто и не подумал остановиться из-за того, что я заснул. Вот черт, опять. А засыпал ли я? Скорее просто погрузился в наркотический дурман, хотя какая разница - одно другому не мешает. Не важно, сейчас я уже в норме. Перегибаюсь через край койки и смотрю вниз... Да, высоковато, когда-нибудь я упаду и разобьюсь насмерть. Но не все ли равно? Так или иначе я умру: может меня пырнут виброножом в темном переулке, а может я отравлюсь, или, мало вероятно конечно, я умру своей смертью. Приходим к одному. Сейчас все эти высокие материи ничего не значат - внизу шумит город, а я, похоже, уже в полном порядке. Вот только руки дрожжат, нужно выпить кофе. Я осторожно, чтобы не удариться головой об днище койки, что надо мной, сажусь - опираюсь спиной на грязную бетонную стену. Достаю из рюкзака термос и наливаю себе еще теплого кофе, пью маленькими глотками. Все, я окончательно врос в окружающую жизнь. Нужно спускаться. И я спускаюсь, осторожно перебирая руками по скользкой лестнице. Спускаться нужно осторожно, необходимо сосредоточить все внимание на железе и неспеша перебирать руками и ногами. Нельзя думать о чем-то другом, иначе упадешь. И я не думаю.

Внизу, я уже внизу. Вот теперь можно думать, больше того - мне сейчас просто необходимо подумать, привести свои мысли в порядок. Я нахожу чистое место и усаживаюсь на бетон, опираясь спиной о лоток какого-то торговца матрацами, я погружаюсь в себя. О чем думать? Ах да, что же мне сейчас делать... вот об этом действительно стоит подумать. Итак, я пришел в себя после дозы, а это значит, что у меня есть еще четыре дня до того, как мой организм настойчиво потребует новой порции наркотика. Два дня оставим на добывание новой дозы, этого срока обычно хватает - значит, есть два дня на то, чтобы пожить. Пожить... вот так и живу, от дозы до дозы. Пожить... как-то провести время, оставшееся до работы и нового наркотического забытия. А потом я снова смогу увидеть солнце... и лес... и услышать тишину... С работой проблем не будет, для меня всегда находится какое-нибудь дело, и платят неплохо - хватает на наркотики и еще остается. Хватает на наркотики... только поэтому я и работаю, ведь другого способа заработать на дурь нет. Еще остается... а вот на это еще остается я и буду сейчас жить. Жить... Вот черт, все перепуталось и дурацкие мысли лезут в голову, может это совесть? Чушь, я даже не знаю, что это такое. Я знаю, я пойду в А320, у меня ведь есть это еще остается и я хочу прожить два дня. А по дороге обдумаю дурацкие мысли, обдумаю и они уйдут, и перестанут тревожить меня. Я встаю с бетонного пола и слышу, как торговец матрацами что-то кричит мне вот уже целых 15 минут, но его слова тонут во мраке моего сознания. Я вступаю в пыльные будни подземного мира...

Иду, мои ноги сами знают дорогу и я могу думать о своем. Мимо проплывают лавки, какие-то убогие лачуги - это дома. Кому что: кто-то предпочитает такие вот дома, а я даю отдых своему телу на одной из коек многоэтажки. Это дешевле, да и зачем мне дом? Я никогда не задерживаюсь на одном месте, я живу периодами по четыре дня - от дозы до дозы. Дом... это громадное подземелье, этот бункер и есть наш большой дом, тут нет бешенного солнца, как на поверхности, нет дождей, здесь тепло - чем не дом? А спать можно и на полу, вот только на утро (опять это утро - здесь, в Рэд-Сити, нет ни утра, ни дня, ни ночи - все слилось здесь в единую материю и я это знаю, вот только это утро постоянно срывается с языка) можно проснуться с пустыми карманами, или не проснуться вообще. А сейчас я иду в А320, я шагаю сквозь грязь вечного города мимо лифтов и примитивных арок из бетона. Вокруг темно и мрачно. Лишь полумертвые огни пытаются испортит тьму, но и от них не много толку. Темно... Но так даже лучше. Правда иногда и здесь хочется солнца, не того жестокого солнца, что на поверхности, нет, я хочу теплого и мягкого солнца, солнца, которое светит и дарит тепло. Но вместо деревьев лишь бетон и сталь...

Плевать, у меня есть свой собственный путь к солнцу, путь к солнцу раз в четыре дня. И опять сложные мысли тянутся в мою голову. Я отгоняю их, хотя и знаю, что нужно уделить им немного внимания и они никогда больше не вернутся. Ложь! Я не хочу думать, сейчас я иду в А320 и я буду жить, я буду жить два дня...

А320, типичная бетонная коробка из тысяч других коробок. Может лишь чуть чище. Простая вывеска - выгравированные на железной пластине буквы, черным по белому - А320. Никаких неонов, лишь установленный под углом прожектор освещает надпись - А320. Странно, зачем все эти дома? Ведь мы и так находимся в огромной бетонной коробке глубоко под землей, зачем все эти подражания наземной жизни? Я этого никогда не пойму. А320 - это закусочная, или бар. Хотя с другой стороны А320 - это типичный притон и иначе как притоном его не назовешь, вот только слишком чисто тут для притона. Это особое место: здесь в одном углу может идти разговор о продаже крупной партии наркотиков, а в другом случайный прохожий может спокойно пить свой кофе. Мне сюда, я ведь сам этого хотел. Захожу... и сажусь у стойки.

Нэт поворачивается ко мне:

Молоко синтетическое, ведь настоящего сейчас нет. Когда-то давно было настоящее молоко, мне о нем прадед рассказывал. Сам я настоящего молока никогда не пил, я не знаю его вкуса, а вот кофе с синтетическим молоком мне нравится. Нэт на мгновение исчезает...

Я сижу и пью кофе маленькими глотками, сложные мысли вот-вот полезут мне в голову. Не сейчас...

Чашка с кофе опустела... Я задумался. Видя это, Нэт куда-то исчез... нет, вот он опять стоит возле меня:

Я не помню, что я обычно делаю после дозы... Совсем плохо, я не помню деталей из своей прошлой жизни. Нет, я помню что-то, но все кусками, сухо и без деталей. И я осознал это только сейчас. Совсем плохо...

Я внезапно осознаю, что уже давно ничего не ел. Я ведь жутко голоден.

Я сижу за столиком в углу, в том углу, где случайный прохожий обычно пьет свой кофе, я сижу и неспеша ем. Не важно что, что-то есть в тарелке, что-то достаточно вкусное и питательное. Я медленно жую и смотрю в тот угол, где идет вечный разговор о продаже крупной партии наркотиков. Обычно там сидит мой наниматель, но сегодня его нет - он знает, что время еще не пришло. Но скоро он будет там. Что же мне делать? Какая все-таки глупая ситуация! Люди спешат по своим делам, люди любят друг друга, люди умирают, а за столиком в баре сидит наркоман, медленно ест и не знает, что ему, черт побери, делать! Смешно... Смешно, но от этого не легче. Мне нужно убить еще день и половину, затем будет легче - я посплю и начну добывать себе дозу, а сейчас я буквально не знаю, что делать. Не знаю, что делать? Минутку, а зачем я вообще живу? Для того чтобы убивать? Скорее всего... Я убиваю людей... И это цель всей моей жизни, убить побольше людей? Нет, я никогда не стремился убивать, это лишь средство достижения цели, я не считаю себя санитаром общества хотя люди которых я убиваю исключительно плохи, впрочем как и все в этом мире. Это лишь средство для достижения цели, вот только какой цели? Я живу ради солнца, ради своего мифического солнца, солнца из моих снов. Но разве это может как-то помочь людям? Или мне? Что это мне дает? Да ничего, все это прихоть, способ уйти от действительности, проявление слабости и так далее... Я все это знаю, я уже тысячу раз думал об этом, но я уже не могу остановиться - я поддался минутной слабости, решил убежать от подземного мира к миру грез... Дурак... Теперь я понимаю, что это плохо, но я не могу остановиться. Да я и не хочу останавливаться. Я не живу ради убийства, я не живу ради наркотиков, я не живу ради снов. Я вообще не живу! Я могу умереть - никому не станет от этого хуже, ведь я никак не вмешиваюсь в теперешнее положение вещей; я просто исчезну, ведь я никогда и не появлялся... Я НИКОГДА НЕ ПОЯВЛЯЛСЯ! Но это же бред! Человек не может жить просто так, у всех есть в жизни цель и у меня тоже. Все это последствия дозы, я просто не помню, не помню своей жизненной цели. Она у меня есть, вот только я ее не помню, это пройдет... БЕЗУМИЕ! Человек не может забыть то, ради чего он живет; все это лишь самозащита. ТЫ НИКОГДА НЕ ЖИЛ! ТЫ МЕРТВ! ТЫ ПРОСТО ЭТОГО НЕ ЗНАЛ! ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МЕРТВ! Внезапно осознав, что я не нужен обществу, что я уже столько лет заблуждался, столько лет был слеп и только сейчас понял, что я никогда не жил, я вскакиваю и переворачиваю стол за которым я сидел. Пластиковый стол лежит на боку. Тарелка не разбилась - она пластиковая - но вся еда вывалилась на пол. Я сразу как-то остыл и успокоился, все смотрят на меня, люди оторвались от своих дел из-за того что какой-то неврастеник перевернул стол в кафе.

Я стою, как в тумане. Нэт уже здесь, был здесь пять минут назад. Он все убрал

Я иду, десять минут назад я покинул А320 и теперь иду сквозь улицы Рэд-Сити. Куда я иду? Не знаю, мне просто необходим весь этот уличный хлам, все эти бетонные конструкции, прозванные домами, все эти убогие огни, все эти уличные люди. Все они меня успокаивают. Какой дурацкий случай - я опрокинул стол в кафе, все смотрели на меня, Нэт даже пожалел меня. Я знаю одно: может я и мертв, но вот умирать физически я не собираюсь, я не из тех типов, которые собственноручно освобождают себя от бремени жизни. Я найду себе цель, я выберу себе достойную жизненную цель и буду жить, я буду идти к ней. Это ведь так просто, как же я не догадался поступить так раньше? Вот идиот, все ведь было так просто. Ну что ж, одной проблемой меньше. Внезапно я вспоминаю, что иду по улице, по улице с оживленным движением, и глупая идея возникает в моем мозгу. Я останавливаюсь, просто так без всякой причины я остонавливаюсь прямо посреди улицы с оживленным движением! Кто-то налетает на меня сзади, я выдерживаю натиск и остаюсь нерушимо стоять посреди улицы. Слышны ругательства, люди сзади все больше и больше наседают - на сбитого мной человека налетают другие, образуется давка. Все смешалось, некоторые люди, чертыхаясь, обходят меня стороной...

Нужно идти, идти туда где потише и не так много народу. Ну вот, эта ненужная злоба опять испортила мне настроение. Что я им сделал? Я что, не могу остановиться посреди дороги? Я что, виноват что они не смотрят, куда идут? Нет! Все это их вина! Они испортили мне настроение, я их ненавижу!

Со стороны слышу свой голос и осознаю, что нужно бежать. Сейчас до них дойдет, что я их ненавижу, а большинство этих кретинов посчитают, что я их оскорбил! Но я ведь только выразил свое отношение, мне стало легче - им тяжелее... Я восстановил равновесие! Но бежать надо, им ведь не объяснишь!

Это легко: я проворно ныряю в просвет между лотками с каким-то скарбом и несусь во мгле. Путаница кабелей, труб и перекладин мелькает мимо меня, я перепрыгиваю через лужи с какой-то грязной жидкостью, подныриваю под бетонные стелажи. Вперед, вперед, вперед, сквозь мглу и чад, сквозь тьму к свету. Я несусь к Главной Площади. Я выскакиваю из дыры в стене и налетаю прямо на прохожих, эта дорога ведет на Главную Площадь. Я буквально лечу весь остаток пути и вот, наконец, она - Главная Площадь. Необъятный сгусток пространства, кольцо света, свобода во всех направлениях - это место единственное во всем Рэд-Сити мне нравится. Посреди площади - шахта лифта, лифта на поверхность. Лифт! Я знаю что мне сейчас делать! Я всегда хотел сделать это, я всегда хотел побывать на поверхности! Почему бы и нет? Три часа туда, три обратно, некоторое время там - а затем работать. А потом...

Что потом? Не важно, не сейчас! Сейчас я хочу на поверхность. Хочу...

Вот я уже у входа в огромный лифт, плачу небольшой взнос в казну Рэд-Сити, будь она неладна. Я вхожу в лифт вместе с полусотней других людей, жаждущих попасть наверх, к солнцу. Мы ждем... Медленно со скрипом закрываются двери - стальная решетка отсекает меня от подземного города. Какой неприятный звук! Могли бы и смазать чертовы двери, на то и все те деньги. Я сажусь у стены и ставлю свой рюкзак между ног. Плохо, еды и питья я не захватил... Но наверху, говорят, есть деревни и одна совсем близко к выходу, там я и прикуплю немного снеди, а пока можно и потерпеть...

Вот уже целый час я еду в грязном деревянном лифте к солнцу, это лишь часть необходимого времени - ведь подъем длится невозможно долго. Еду один, совсем один в себе, а вокруг сидят другие люди и тоже едут куда-то. Они едут отдельно от меня, я еду отдельно от них - так было всегда и так будет до самой моей смерти, со мной рядом идут только избранные или не идет никто. Мрачная личность в темном балахоне сидит справа от меня. Ну разве с ним поговоришь? Можно, конечно, но он меня игнорирует, он занят своими темными помыслами, я уже не помню его. А вокруг идет оживленный разговор, все здесь друзья и товарищи, коллеги и соучастники, у всех есть общие интересы и увлечения, все знают друг друга... Только я обречен на избирательные отношения. Или на одиночество? Это плохо - знать, что люди плохи и искать идеальных друзей; вокруг только серая масса, настоящих личностей - моих друзей - ничтожно мало, их нужно искать, понимать, беречь... Избирательность - одиночество. А что еще ожидать от наемного убийцы?!

И я еду совсем один в старом лифте сквозь километры земли... И я еду в гордом одиночестве, фиктивном одиночестве, вот уже два часа... Странно? И скучно...

Сквозь километры ожидания к дневному свету. Три часа надежд. Все время в себе, ни секунды вне себя. Все время создавая; все сохранить, ничего не отдать пустоте - она не поймет. Скука... жара... пыль... грязь... жажда... Почему я не проспал все это время? Три часа сменились тремя секундами, все замерло... Да нет, это воображение, разгоряченное духотой. Остановился лифт, замер на секунды, со скрипом (куда только идут сборы за проезд?) открылась стальная решетка двери, все изменилось в один миг...

Солнце, пусть горячее но первое и неповторимое, пусть жестокое но все-таки обворожительное, залило деревянную коробку лифта сквозь прямоугольник дверного проема. Солнце попало на мою бледную кожу и, зацепившись, впиталось в нее, солнце прошило все мое существо, каждую клеточку моего тела. Ветер бросает песчинки мне в лицо, осторожно, и они скатываются к моим ногам, ветер запутался в моих волосах...

Это шутник... Ха-ха... Я оставляю старый лифт позади и иду, осторожно ступая по песку своими громадными ботинками, сквозь дюны к солнцу. Смотрю на небо, небо не такое чистое как в моих снах, но это небо и я никогда не видел его прежде. Стою с поднятой к небу головой, а лифт уже уходит по шахте вглубь, люди расходятся кто куда.

Это уже старик с длинными волосами и хитрым но добрым взглядом.

Поворачиваю голову к западу - там скрытый Солетлин. Еда и вода. Нужно идти сквозь песчаные холмы к части цивилизации; иду и это приятно - идти по теплому песку.

Солетлин - небольшое поселение неподалеку от шахты лифта. Дома тут под стать эпохе - металл, пластмасса и бетон, вот только существование домов оправдано необходимостью. Это уже не бутафорские дома подземелья - дань традициям. Глупый городишко не представляет для меня никакой ценности - мне нужна тишина и покой безопасной пустыни. Захожу в лавку без названия - это уже не А320. Купил еды, колы и вышел вон. Все просто, городишко со звучным именем не задержит меня дольше чем нужно. Вот он я, свободен в своем безумии.

Посреди дюн я сбрасываю рюкзак, становлюсь прямо и свободно падаю в песок. Спиной в песок... И лежу так долго-долго. Теплый песок греет меня, ветер заносит меня бесчисленными песчинками - стремится спрятать меня здесь, на дне моря. А в небе огромный желтый диск солнца.

И был вечер, и было утро: день первый. Я это уже слышал, это написал не я. Но действительно - был вечер и было утро. Солнце опустилось за линию песка и обнажило темное небо в золотых звездах, а затем поднялось с другой стороны также внезапно как и опустилось. Поднялось и ослепило меня новым днем и сознанием того, что нужно уходить - слишком много времени прошло для меня незаметно. А я лежал в песке, погребенный вместе со своим сознанием, и только глаза следили за небом, за дырочками звезд. Странно...

Вот шахта лифта; закрыто. Вокруг толпятся люди и ждут, и я жду своего изгнания из рая. Мне темно и плохо - ведь нужно уходить; что сейчас за время суток? День, ночь, а может утро? Там, в глубине, все не так; там все другое, даже время. Я успеваю - приеду и лягу спать, а потом со свежими силами работать. Без этого нельзя; это мне сейчас так хорошо - затем скрутит от боли. Заметно шевеление, вот кабина лифта со скрипом поднимается из бездны другого мира и раскрывает свою стальную пасть. Залажу туда, влекомый толпой чужих людей. Все рассаживаются и я сажусь один в своем искуственном одиночестве; сажусь в угол и склоняю голову на колени - пусть думают что я сплю. А я не сплю, все вспоминаю солнце, разве только его? Нет, все мои восторги от того мира, все разом. Они неразделимы. И вот я бегу от них вглубь, к сырости и мраку подземного города. Зачем? Ах да, мне же нужна доза, нужно работать... Дурак. Ты ведь мог бы жить там вечно, вечно наслаждаться внешним миром... А ты променял его на дешевую и гнусную подделку, зачем?

Ведь не терпелось, хотелось увидеть мир! Ну да - вон он, мир; три часа скрипения и ты уже там, все просто без побочных эффектов; наслаждайся миром в свое удовольствие... Но это ведь не тот мир, там жестокое солнце, нет деревьев; там не так! Басни, внешний мир ничем не хуже, он реален, он прекрасен; он здесь - это не иллюзия! Тогда зачем?

Слабак. Резко поднимаю голову и смотрю вокруг; но нет, все спокойно, все заняты собой и никто не смотрит в мою сторону. Смотрю на левую руку - рукав куртки задрался; опускаю и опасливо оглядываюсь. Голова опять на коленях...

Слабак... И это реальность. Я ничтожество, я слабак - теперь уже ничего не изменишь! Чем был плох мир два года назад?

Вот так и выхожу из лифта: с пустой головой и скрытыми мыслями. Остались инстинкты: спать, спать, спать... Путь один - сквозь толчею и грязь мимо коллекторов, механизмов и домов, как всегда. Меняется только траектория... Направо, направо, прямо, возле уродливого бетонного столба налево - это уже в крови. Вот цель - спальная-высотка, мой приют, мой не-дом. Распределитель с серым лицом, человек простой, машинально принимает от меня деньги и выделяет мне койку. Иду к лестнице...

Я у подножья громадной перспективы, перспективы с тысячами ступеней, хранящих касания миллионов рук. Начинаю подниматься - сейчас это безопасно; я не думаю, моя голова свободна от мыслей. Я весь - сплошной инстинкт и система: левой - правой, левой - правой, левой - правой... Вот так и ползу вместе с другими наверх. Жизнь прекрасна - в любой момент можно сорваться и упасть; тогда смерть, но не все ли равно? Грязная койка возникает под ногами; она моя, здесь я проведу подземную ночь. Скидываю рюкзак и куртку, готовлюсь ко сну. Здесь это не долго - я лежу на спине и сквозь сон думаю, что завтра будет легче. Уже проваливаясь успеваю отметить, что опять вставил это завтра; и засыпаю. Тьма без снов...

Сон отступает. Открываю глаза - без страха и отвращения. Это завтра и мне действительно легче. Мне не просто хорошо - я спокоен; скоро я кого-нибудь убью. Да, убью, здесь нет ничего страшного - я убиваю только плохих людей; хорошим людям от этого становиться только легче. И лучше. Да, настроение ничего и мысли прошлого дня не возвращаются; все отлично - я кого-нибудь убью и сделаю этот мир чуть лучше... Вот только прадед говорил, что никто не имеет права лишать людей жизни; но что мне до него, да и где он сам сейчас? Легко перешагиваю через эту преграду и она исчезает вдали, влекомая потоком моего сознания. Черт! - лестница! Ну что ж, есть в этом дне немного плохого; морщусь и ползу вниз.

Лестница, лоток торговца матрацами, постная мина распределителя... Это начало; теперь - улица. Идя по улице можно не думать, просто идти и все; если хорошо знаешь город, ноги сами вынесут тебя куда надо. А надо в А320, на другую сторону; туда, где идет вечный разговор о продаже крупной партии наркотиков. И я иду в А320 сквозь темные улицы простуженного города: не совсем приятное зрелище. Весь этот пейзаж из покареженных балок, лотков с хламом, грязи и полумертвых неоновых огней убьет меня. Но не сегодня, сегодня никто не нарушит мое спокойствие; завтра - тоже. Умирать можно в день после дозы - тогда настроение подходящее; эти вчерашние мысли вполне в состоянии убить человека. Типичная бетонная коробка из тысяч других; черным по белому - А320. Мне сюда, как вчера; а вчера ли? Нет. Просто - сюда. Захожу... и сажусь у стойки.

Он там, наниматель. Сидит и ждет, делает вид что не заметил, как я вошел. Мой наниматель - довольно странный, но бывало и хуже...

Это я здороваюсь с хозяином.

Кофе появляется на столе.

Отворачивается. Нэт - отличный парень. Беру кофе и иду к нанимателю.

Подхожу, а он не смотрит на меня; все на посетителей. Мой наниматель - странный парень. Отодвигаю стул и сажусь к нему; кофе на столе, пью его неспеша. Он смотрит на другую сторону... Смотрит молча; дело его - пусть смотрит себе молча. Я тоже смотрю. Какой-то парень на другой стороне внезапно вскакивает и переворачивает стол. Просто переворачивает стол.

Стол лежит на боку; тарелка - на полу, но она не разбилась, пластиковая; вся еда вывалилась и лежит вокруг. Парень стоит какой-то странный и мрачный - видно, что он разочарован. Это я. ЭТО Я!!!

Открываю глаза - все столы в полном порядке и заняты, Нэт стоит за стойкой. Наниматель хитро улыбается. Что смешного? Странно...

Звучит плохо, ведь это действительно для моей совести.

Встаю и выхожу из-за стола. А он сидит, он всегда уходит после меня; следить за ним нельзя и я не знаю, куда он направляется когда покидает А320. Вот так всегда; я же говорил - он довольно странный. Вечеринка завтра. Завтра, это уже скоро, необходимо лишь немного подождать, а потом навестить старину Триита. И он больше не будет продавать наркотики детям. С другой стороны - если убить всех торговцев наркотиками - сделать благое дело - то и я ведь тоже умру; где же я буду брать наркотики? Все это очень странно. Это ведь решение для моей совести? Да, но от этого оно не становится привлекательнее. Я делаю добро, но я делаю и зло - все имеет две стороны. Плевать! Мне это нужно и я это делаю. Забудь!

Подхожу к лотку и покупаю газету. Их осталось немного, газет, всего две-три выходят периодически. Это не важно - я не буду ее читать, только куплю. Вот газета в руке. Сегодня вечеринка; уже, вероятно, в самом разгаре. Все, пойду туда - у меня есть все необходимое и сейчас уже самое время. Опять дорога и опять эти нудные улицы этого затхлого города. Он нагоняет на меня депрессию.

Бункер, как все бункеры в этом городе, немного похож на А320, но тот лучше. Останавливаюсь возле стены, в тени, и снимаю рюкзак. Вот он, мой вибронож, мое любимое оружие. Не помню где и когда я его купил, но он уже достаточно старый. Проверяю - работает ли? Да, все в порядке. Сворачиваю газету в трубку и вставляю вибронож внутрь: теперь его не видно. Заурядный прохожий с газетой, что тут такого? Все готово; иду в этот гадкий бар.

Шумно, очень шумно. И видимость плохая: весь этот полусвет, сигаретный и наркотический дым, какие-то полупрозрачные занавески... Мне это только поможет: труднее будет в меня попасть. Отхожу к стене и осматриваюсь. Вон он, Триит, стоит в окружении своих телохранителей; оружия не видно, но под одеждой наверняка что-то есть. Эти не особо страшны, трое по углам с гипер-пулеметами беспокоят меня гораздо больше. Один вне игры - он курит и пулемет свой обпер об стену, но вот другие: один слева от меня у моей же стены и другой в противоположном углу, они-то меня и беспокоят. Они могут снять старину Триита перекрестным огнем. Впрочем, и меня тоже. Смешно... Куча народу слоняется без дела тут и там - тоже плюс. Ладно, что тут долго гадать! Пойду и убью его, а если они подстрелят меня, что маловероятно, ничего страшного не случится. Я умру. За Триитом есть дверь - пройду до нее, а на обратном пути его сделаю и уйду через дверь, как все нормальные люди. Долго раздумывать не стоит.

Прохожу мимо него и чуть смотрю. Сильно смотреть нельзя - это тебя выдаст. Его телохранители никуда не годятся, они слишком расслаблены - даже не обратили на меня внимания. Ну что ж, вот я стою возле двери за его спиной; сейчас я его решу и выйду через дверь. Начнем...

Медленно иду к нему. Это только мне так кажется, я иду с нормальной скоростью; но момент очень важный и все происходит как-то медленно, так бывает всегда. Медленно, медленно... Вот я уже возле него; он стоит ко мне спиной, телохранители все еще расслаблены, хотя мое второе появление должно было насторожить их... Сейчас все происходит быстро: рука с газетой и ножом в ней молниеносно взлетает и бьет ему в спину; что-то хрустит, старина Триит прогибается и приоткрывает рот; я нажимаю кнопку виброножа и быстро веду его вниз, вдоль позвоночного столба. Он хрипит. Все это в какие-то доли секунды. Теперь все опять медленно; Триит падает на пол - я распорол ему позвоночник, теперь его точно не спасут; телохранители тянуться за оружием; я бегу, медленно бегу. Сейчас начнется: крик, все заметят труп, злых людей с оружием и начнут орать. Зачем? Убили человека, плохого человека, зачем еще и орать над его телом. А эти тупые телохранители начнут палить во всех направлениях; можно подумать, что старине Трииту это поможет. Нужно было охранять его, а не глазами хлопать; теперь то зачем весь этот спектакль? Несомненно, ухлопают пару случайных посетителей. Так всегда бывает. Нет, сейчас будет горячо: два парня с гипер-пулеметами уже целятся, хотя, что там целится, когда у тебя в руках гипер-пулемет? пали и все тут, совершенно глупое оружие. Я падаю на колени и начинаю ползти (я уже преодолел некоторое расстояние и нахожусь невдалеке от двери, там еще этот парень, что курил; сейчас он выбросил свою сигарету и тянется за пулеметом). Ну что я говорил? Началось: уже палят. На меня падают обломки стекла (от светильника, что ли? успеваю подумать я), щепки и кусочки бетона. Крики, выстрелы, паника и суматоха; это все, конечно, очень весело, но мне нужно доползти до двери так, чтобы меня не пристрелили и не задавили. В любом случае эти горе-телохранители уже меня потеряли, не совсем, конечно, но видимость там действительно плохая. И все это медленно, я медленно вползаю в дверь и покидаю заведение. Вечеринка окончена! Сейчас они тоже выскочат и погонятся за мной, но тут уж я их обставлю - никто не знает город лучше меня. Я спешно ныряю в узкий проход, в темноту. Все, прочь медлительность, я ухожу! Бегу по городу...

Все эти вещи негативно сказываются на состоянии нервов. Я бы заработал себе пожизненную депрессию, но наркотики спасают. Правда, какой ценой... Наркотики - меня уже начинает мутить; организм требует. Но тут все в

порядке - сейчас я заберу деньги за работу и смогу насладиться Солнцем...

Захожу в А320: я уже там. Наниматель на своем месте - сидит, склонив голову на грудь. Он знает, что я уже здесь, хоть и не видел как я вошел. Он странный парень и любит сидеть на плохой половине; он ведь не простой прохожий, он делает плохие дела. Но плевать. Я направляюсь к нему, и он вытаскивает из кармана куртки пачку банкнот. Я подхожу - и он кладет деньги в мой рюкзак. Все, это все; никаких лишних слов. Я вешаю рюкзак на плечо и неспеша выхожу из А320.

Дрянь я покупаю у парня по имени Люти, он не чем не лучше старины Триита, разве только масштаб меньше; да и детей к наркотикам он не приучает и это хорошо. Где он живет? На улице и искать его нужно только там.

У меня болела голова и я не хотел говорить с Люти. Я дал ему деньги, просто дал ему деньги. Люти растворился в толпе, это он умеет. У меня было то, что нужно мне.

Это Люти перед уходом...

Вот опять иду по улицам, голова у меня болит. Идти - это легко; нужно добраться до спальни-высотки. Это мой дом - я уже говорил, а дом Люти - это улица. Вот опять высотка с вечной лестницей наверх, лестницей, хранящей прикосновения тысячи рук. И распределитель забирает часть моих денег за номер койки. А потом - лестница, как всегда...

Грязная койка над головой - последнее плохое воспоминание вечного дня; все исчезает, уступая дорогу красивой иллюзии...

----------------------------------------------------------------------------------------------------

Солнце... Теплое и мягкое, оно осторожно светит и дарит жизнь. И глубокое небо, синее небо... Совершенно синее, нет на нем ни единого облачка, ни единого белого пятна. Осень... Скорее всего, ведь точно не скажешь, а спросить не у кого. Лес вокруг, на много миль вокруг лишь лес... Дуновение ветерка, теплого, как само солнце, тихонько колышет листву, кое-где уже затронутую желтизной. Нет, сейчас точно осень, ранняя осень, теплая, как само солнце... И я неспешно плыву навстречу осени, или этот необозримый океан сам надвигается на меня - не все ли равно. Я плыву, плыву и вдыхаю теплый воздух, и любуюсь лесом, любуюсь травой, любуюсь листвой, деревьями, горной грядой вдали. Любуюсь осенью... И только вкрадчивое шелестение листвы нарушает тишину. Покой...

И звезды... Откуда здесь звезды? Меня окутывает космос, он сверху, снизу, он везде. И звезды... Теперь понятно, откуда они здесь; вокруг одни лишь звезды, и я падаю, я падаю вникуда и изниоткуда, я буду падать вечно, ибо вечен космос... Покой... Я неспешно падаю и ничто не тревожит меня, я знаю, что никогда не упаду, ибо вечен космос. Покой...

Но меркнут звезды... Мрак... Глубочайший мрак окутывает меня, он повсюду.

Не просто темный космос, нет, черный мрак... Он повсюду, мрак пронизывает каждую клеточку моего тела, он рвется в меня, он нарушает мой покой. Я стараюсь закричать, но крик застряет в моей груди, я не могу кричать. Я молча падаю и животный ужас заполняет мое сознание. Не просто так; я чувствую, что это ужасное падение отличается от всех прежних. Вся моя жизнь проносится перед моими глазами; боль не отступает. И мне кажется, что я вижу дно непроглядного мрака, точку света на его дне... Но я не успеваю разглядеть. Мир вспыхивает и гаснет, словно перегоревшая неоновая лампа - это исчезает мой разум. Мира нет...

Словно перегоревшая неоновая лампа...

----------------------------------------------------------------------------------------------------

Небольшая группа людей столпилась возле одной из спален-высоток. Они окружили тело молодого парня, что лежало на земле; жуткое зрелище.

Высокий парень со светлыми волосами отделился от остальных и исчез среди суматохи...