Детям для того чтобы заговорить или завести знакомство с незнакомым человеком и даже не обязательно человеком, достаточно только одного, своего желания. Людям же отягощённым своей зрелостью и знаниями наук и жизни, одного их желания будет недостаточно для того чтобы завести разговор или знакомство с другим человеком, а не с собой (некоторые умудряются и здесь создать для себя трудности), и им нужна куда более существенная причина для этого начинания. Своего человечества, как оказывается, им недостаточно.
И скорей всего присутствующая в людях здравомыслящих и состоявшихся склонность к их обособленному существованию, с их образом жизни в своих кругах по интересам к жизни и благосостоянию, как физическому отражению их материального интереса к жизни, имеет под собой всё ту же причину - человечества в человеке им мало, чтобы видеть в нём человека. Им нужно нечто побольше в нём видеть, чтобы хотя бы начать питать к нему заинтересованность.
Ну а так как люди в основной своей массе не спешат выделяться и как правило настаивают на своей обычности, которая не выходит за рамки законов и за пределы среднестатистических данных, то куда больший шанс для вхождения в свои группы по интересам выпадает для людей со своими отклонениями от нормы, которые и становятся для них своим пропускным билетом для вступления в этот клуб по интересам.
Ну а интересы у людей достаточно взрослых, чтобы отвечать самому за свои действия и нести за это ответственность, как правило сводятся к одному, как бы умудриться так сделать, чтобы эту ответственность больше никогда не испытывать или же хотя бы каким-нибудь путём её переложить на другие плечи. И получается так, что одновременно странно и не очень, что легче всего сходятся между собой именно те люди, у которых существует своя навязчивая идея, а по нашей классификации отклонение от нормы - непременно избавиться от груза своей ответственности и переложить её (и при этом с хорошими отступными) на чьи-нибудь ближайшие плечи - вот, наверное, почему, эти потенциально безответственные люди, вечно находятся в гуще людей и событий.
При этом эти безответственная прослойка людей, эти своего рода агностики, - они хоть и верят в существование возмездия, но почему-то не допускают возможности его осуществления на свой счёт - имеют свои определённые своим взглядом на жизнь ореолы обитания. И если их уж и судить за что, так это за их страсть к яркой жизни и вычурному великолепию, которыми отличаются их места обитания и к которым они питают такую страсть. - Один раз живём! - на всё про всё у них звучный и во хмелю ответ.
И они, что и говорить, а умело прожигают свою жизнь и некоторые даже на одном дыхании, которое ему умело прикрыли после того как кто-то, а может и он сам решил, что чем меньше за этим игральным столом народа, то больше кислорода, и неудачно передёрнул карты.
Ну а сам азарт, при такой-то их страсти к жизни, это не просто сопутствующий элемент их жизни, а без него они жизни своей не представляют и без него никогда на дело не пойдут. Вот, наверное, почему, все эти агностики от ответственности и права, выбрали для своего ореола обитания все эти клубы по азартному интересу, которые без азарта и представить себе нельзя, и без него приходят в запустение, или же другого рода и вида деловые сообщества, где под деловой деятельностью какой-нибудь к примеру биржи, на самом деле так завуалировано скрыта истинная его сущность и намеренность - играть до потери сознания и последней копейки на нервах биржевых игроков.
Но всё это только внешние интерьеры сообществ по своим специфическим интересам, которые без самих этих людей со своими интересами, сами по себе не представляют никакого интереса и без этой духовной начинки теряют своё значение и место в жизни. При этом надо понимать, что подобного рода люди не имеют склонности и большого желания выставлять себя и свою жизнь напоказ, и они куда как более скрытны, чем обыкновенные без интересов люди. Что тем временем не мешает им находить собрата по интересам, которого они с первого взгляда могут распознать и выделить из толпы людей, а спустя совсем немного, они уже знают о нём практически всё. Ну а что о нём узнают, то об этом в их сообществе строго настрого нельзя распространяться, а иначе никто не узнает, где тебя искать.
И вот один из подобного рода людей, чья до крайней степени неразговорчивость и замкнутость на себе до степени зацикленности была его визитной карточкой, небрежно (то есть, не считаясь с теми правилами обходительности, которые для своей защиты хилые и тщедушные люди придумали) вошёл в один из таких деловых центров, где под монументальной и очень многозначительной вывеской "Сити" (зачем городу назваться городом, а вот подразумевать под собой нечто, то это к месту и в точку, особенно, если это "Сити" работает и живёт по принципу сита), указующей на крайнюю необходимость и важность существования всего того, что она олицетворяла собой (естественно, местный миропорядок), скрывались... Хотя нет, ведь пока они не объявлены в розыск, то зачем тогда им скрываться? Тогда будет вернее сказать, пребывали в своём деловом беспокойстве за финансовую стабильность рынков, а значит и всего человечества - весь мир уже давно не театр, а глобальный рынок - а заодно в своих дорогих костюмах, строго на своих очерченных их деловой хваткой местах, стабильно деловые люди без тени сомнений и дурных привычек верить вам на слово.
И, конечно, как только он оказался на пороге этого прибежища людской деловитости и занятости, то он не мог не обратить на себя внимание людей в специальной форме, которые по долгу своей службы обязаны это делать и так сказать, уже поднаторели в этом деле, и сразу же могут вычислить чужака из всей той огромной массы людей, которая слоняется туда и обратно во входные крутящиеся двери. И хотя пока им недостаточно понятно, чем вошедший человек отличается от всех остальных людей, всё равно это не отменяет того, что они обязаны это немедленно выяснить и при неудовлетворительном результате выяснения, препроводить этого чужака вон отсюда.
Ну а вошедший в здание замкнутый на себе неразговорчивый человек, скорее всего сразу же всё отлично понял насчёт этих людей в специальной служебной форме, демонстрирующей порядок и их большую аккуратность по отношению к своим служебным обязанностям и носимой форме - так гладко она выглажена. И, пожалуй, совсем не сложно понять, на чём основана эта его догадливость. Ведь когда человек отличается от всех других, даже в таком незримом качестве, это не только сразу становится заметно, но и как-то задевает окружающих людей - у них же нет таких качеств.
Ну а человек таков, что если ему что-то недостижимо, то он немедленно начинает пытаться разубедить себя и главное того, у кого есть что-то такое чего у него нет, в ценности этого приобретения. И в данном случае с неразговорчивым человеком, окружающие люди начинают пытаться его сбить с толку своими разговорами, постоянно пытаясь заговорить с ним, задавая разного рода, в том числе и провокационные вопросы.
И особенно это касается охраны, приставленной на входе в такие полные деловых людей здания. Где эта охрана, скуки ради, так любит выискивать во входящих людях что-нибудь необычное и скорей всего, на спор друг с другом (от стояния на одном месте со временем тупеешь, вот и приходится импровизировать, придумывая для себя зарядку для ума), цепляться к ним и задавать такие вопросы, какие тебе не позволяют задавать и самые близкие родственники.
- Да ты посмотри на него. Что за образина. И он ещё из себя человека строит. И кто интересно, ввёл его в такое насчёт себя заблуждение. Наверное, зеркало. - Только обнаружив чужака, сразу же начнутся свои течения мысли в головах такой, как оказывается, юморной охраны.
- А теперь серьёзно. - Быстро переходит на серьёзный тон старший инспектор контрольно-пропускного пункта, какой-нибудь Арнольд. После чего зырко посмотрев на своих подчинённых, приводит их лица в порядок, затем смотрит на вошедшего чужака и, задавшись вопросом: "И откуда интересно, такая тугая на ум рожа нарисовалась, и кто ему сказал, что его здесь ждут и пустят?", - выдвигается навстречу к чужаку со своим подручным.
Ну а как только Арнольд со своим подчинённым под два метра ростом и шири в плечах не меньше подходит к чужаку, то он не даже не собирается себя утруждать вежливостью обхождения и сразу же с одного своего повелительного взгляда обозначает свою чёткую позицию на его счёт. - Твоя рожа мне совсем не нравится, и давай без лишних трат времени, поворачивай отсюда, по добру, по здорову.
Правда вслух это прозвучало несколько иначе. - И куда спрашивается, ты прёшь? - Демонстративно прожёвывая слова вместе со жвачкой во рту, проговорил Арнольд, для большего убеждения чужака, бросив мимолётный взгляд на своего подручного, после чего добавил. - И я даже извиняться не буду, и мне совсем не кажется, что вы ошиблись дверью.
И только он дожевал последнее слово, как вдруг его голова с треском для себя, в одно мгновение, со стороны левого уха утыкается в зубы чужака или неразговорчивого человека, который тут же звучно ахнул ему туда в ухо. - А тебе, паскуда, какое на хрен до этого дело? - После чего оглушённый и слегка контуженный Арнольд отпускается ранее так резко притянутой рукой неразговорчивого человека и в полной дезориентации, как подкошенный, даже не валится, а складывается на пол.
Сам же неразговорчивый человек переводит свой внимательный взгляд на подручного начальника охраны, в ожидании от него предложений вопросительного характера. Но тот отлично знает, что инициатива в их деле наказуема и он только разводит в стороны свои руки. Что убеждает неразговорчивого человека в том, что тот не враг себе и, посчитав, что на этом разговор закончен, обойдя эту сложившуюся конструкцию, направляет свой шаг дальше.
После чего этот неразговорчивый человек без лишних разговоров преодолевает первые препятствия на своём пути к цели в виде ступенек лестницы, ведущей в здание этого небоскрёба с вывеской "Сити", которому больше подошло бы название "Муравейник" - всё вокруг движется и перемещается, никто не стоит на месте и все, спеша куда-то, демонстрируют кипучую деятельность - и не дав опомниться некоторым нерасторопным спинам деловых людей, бесцеремонно сбив с них напускную важность, оставляет их позади себя, за пределами дверей лифта.
Оказавшись в лифте в числе самых последних, с ещё одним, как только что выяснилось, очень спешащих господином, который возомнил о себе чёрт знает что, и главное то, что ему позволено проявлять бесцеремонность обхождения по отношению к другим и в том числе к неразговорчивым людям (мол промолчат и стерпят), неразговорчивый человек между тем, со всем своим вниманием отнёсся к такому толкающему отношению к себе со стороны этого торопливого господина, который возможно и в правду спешил, раз совершенно не обратил своё внимание на того, на кого он не обращает своего внимания, - а это для неразговорчивого человека не служит оправданием, которого и не прозвучало со стороны этого торопыги, - и он его очень вовремя, ещё до закрытия дверей лифта, быстро убеждает в том, что не стоит так рисковать, перегружая собой лифт.
Что почему-то этим торопыгой было воспринято с болью в душе и в своей отдавленной ноге, да так сильно, что он не смог сдержаться и в один миг раскраснелся, потёк потом и завопив: "О, боже мой!", - вывалился из лифта и начал пугать случайных прохожих собой прыгающим на одной ноге. И, конечно, этот торопыга не собирался ограничиваться только одними случайными лицами прохожих, а он развернулся в сторону лифта и попытался высмотреть того, кто посмел проявить по отношению к нему такое бесчинство.
Ну а неразговорчивому человеку позволяет оставаться таким как он есть то, что он умеет наперёд предугадать многие шаги неуравновешенных людей, которые всегда ищут источник своих проблем на стороне, а не в себе. И он всегда готов пойти навстречу этим людям и убедительнейшим образом посодействовать им в понимании своих ошибок. Что он и попытался объяснить этому торопыге. Но люди не всегда так понятливы с первых слов и их приходится доводить до ума разума повторно.
И неразговорчивый человек, почувствовав, что торопыга требовательно от него ждёт дальнейших объяснений, разворачивается в его сторону и начинает на него смотреть. И не просто смотреть, а со своим дальним посылом. Для чего ему пришлось своим говорящим взглядом обратить внимание торопыги на свои массивные туфли, которые ему всё и объяснили.
- Видишь мои ботинки? - говорил взгляд неразговорчивого человека.
- Ага. - Сглотнув слюну, еле промолвил взмокший от такого творчески подчёркнутого взгляда неразговорчивого человека торопыга.
- Я их называю говнодавы. - Приподняв носок одного ботинка, вложил в голову торопыги это объяснение неразговорчивый человек. - И знаешь почему? - поворотив носок ботинка в разные стороны, таким образом спросил торопыгу неразговорчивый человек.
- Почему? - только из вежливости спросил торопыга, а так он уже практически догадался почему. Ну а неразговорчивый человек уже в свою очередь догадался о том, что торопыга догадался, и он сообразно своей догадливости даёт свой ответ. - Я думаю, что ты уже понял, кто из нас удав, а кто...Ну ты понял, что не ты удав ...дав! - тут неразговорчивый человек так резко и впечатляюще прижимает носком ботинка под ним воздух, что у торопыги разыгрывается воображение - ему кажется, что этот ботинок наступил на его голову и звучно смял её - и он впечатлённый валится с ног.
Неразговорчивый человек тем временем не стал проявлять любопытство и развернулся обратно. Ну а там уже и сам лифт не стал больше задерживаться и отправился вверх развозить своих пассажиров, которые на этот раз почему-то не проявили большого любопытства к случившемуся, а сжавшись в себя, тихо замерли и, косясь боковым зрением на малоразговорчивого человека, в таком положении ждали своего приезда. Что, как оказалось, сделать не так-то просто, когда на выходе и главное, у табло с кнопками стоит малоразговорчивый человек, который судя по его замкнутому на себе виду, не любит не по делу, да и любого другого рода разговоры. А это как-то совсем не способствует тому, чтобы заводить с ним разговоры, даже столь необходимого для транспортирования себя на лифте характера. Ну а проявлять инициативу и тянуть свои руки к кнопкам, то тут самоубийц уж точно нету.
Ну а малоразговорчивый человек не такой человек, чтобы разбрасываться словами, и он сам не собирается проявлять словесную инициативу, и он, нажав нужный для себя этаж, теперь стоит и внимательно к своим попутчикам ждёт отправление лифта. И только единственно лифт проявляет инициативу - и это понятно, он выполнен по последнему слову техники - и он предупредительно объявив о том, что двери закрываются, закрывает свои двери и едет вверх.
Когда же малоразговорчивый человек прибыл к пункту своего назначения, на нужный ему этаж, он больше не стал никого в лифте задерживать собой и, выйдя из него, позволил всем пассажирам лифта облегчённо вздохнуть и наконец-то поехать туда, куда им было нужно. Правда и на этот раз это оказалось не так-то легко сделать. Ведь теперь после выхода малоразговорчивого человека из лифта, в нём теперь отсутствовал сдерживающий их всех фактор, и вследствие этого люди в лифте начали себя вести несколько вызывающе безрассудно, требуя для себя первоочередного права ехать на свой этаж - и даже в том случае, если кому-то нужно было выйти на этаж раньше.
- Не сметь мне указывать на какой этаж раньше прибывает лифт! - в доказательство своей твёрдой позиции, потеряв благоразумие, орал на всех господин спешащей и безумной наружности. На что его противник, человек не менее озадаченной наружности, который к прискорбию всех находящихся в лифте людей и даже тех их них, кто был астматиком, потеряв не только последние остатки разума, но и стыд, требовал его быстро подумать о последствиях своего неразумного шага. Ну а когда кто-то в таком ограниченном пространстве теряет стыд и при этом очень звучно, то его тут же и заодно постепенно находят все остальные люди. И теперь почему-то именно им становится мучительно, до рези в глазах стыдно за этого освободившегося от своего стыда, бесстыжего подонка. В общем, вот такая началась яростная борьба за кнопки.
Но всё это осталось за дверьми дверей лифта и на совести всех застрявших в своей невыносимости друг к другу пассажиров лифта, которые после этой знаковой поездки, вполне возможно, что запишутся в число неразговорчивых людей. А потерявший стыд господин, точно на пару месяцев, пока ему будут вправлять выбитую челюсть, не сможет внятно об этом поговорить. А так умело задвинувший ему челюсть спешащей наружности господин, скорей всего об этом не захочет говорить, даже если на этом будет твёрдо настаивать следователь, к которому ему вызовут для разговоров по душам, вследствие поданного на него заявления потерявшего стыд господина. Что мало волновало малоразговорчивого человека, уже и забывшего о лифте и следовавшего по коридорам этого здания по направлению во всех смыслах своего ожидания, одной из так называемых открытых дискуссионных площадок, которые из себя представляли просторные помещения типа телевизионных студий с буфетом.
И видимо тот, кто назначил встречу с неразговорчивым человеком, был хорошо осведомлён о его малоразговорчивых качествах человека, раз он её назначил в таком месте, где люди без разговоров по делу и не по делу своей жизни представить не могут. И кто знает, может они своими бесконечными разговорами, если не вовлекут его в разговор, то хотя бы заставят его нервно на них отреагировать: Да заткнётесь вы уже наконец!
При этом тот человек, с кем у неразговорчивого человека была назначена встреча, и о себе подумал, назначив встречу в местном прибежище всех этих говорунов, в буфете ресторанного типа. Где все эти говоруны от профессии, могли в тёплой обстановке, а не под критическим взглядом продюсера, поговорить и закусить на чей-то ненавистный счёт. Ну а так как такие счета заключают в себе неразделённого рода свойства, требующие к себе постоянного внимания, то этот буфет ресторанного типа никогда не пустовал и всегда был шумно наполнен всеми этими, такими занятыми и разговорчивыми на чужой и за тот же счёт людьми, у которых много чего было сказать на тот или иной счёт (вот такая тавтологическая не бережливость).
И, наверное, зная всё это, будет не трудно догадаться о том, кто был тем, кто назначил встречу неразговорчивому человеку в этом заведении, где так любили посчитаться на тот или иной счёт. Да, этим человеком мог быть только тот, кто и сам любил вести счёт, и не мешал другим это делать.
Так вот, когда неразговорчивый человек вошёл в эту обитель сведения счетов друг с другом и заодно с горячими блюдами, то ему одного взгляда хватило, для того чтобы обнаружить господина С, с которым у него была назначена встреча, как сейчас им детально выяснилось, у окна, в дальнем углу этой буфетной. При этом господин С находится за своим столом не в одиночестве, а сбоку от него сидит ещё один человек. И судя по тому, что неразговорчивый человек поморщился при виде него, то он был знаком ему. Но на этом неразговорчивый человек, известный господину С под знаковым именем Стерх (неразговорчивые люди являются редким и исчезающим видом), заканчивает свой осмотр, и он, не став задерживаться на свою внимательность к людям, присутствующим под сводами этого буфета, - ему для того чтобы убедиться в их ничтожности достаточно было просто их услышать, - прямиком направился к столу с господином С во главе.
Господин С в свою очередь тоже заметил прибытие Стерха и, будучи не таким как он слишком малоразговорчивым и не сомневающимся в себе человеком, глядя на него не смог удержаться от того, чтобы не задаться про себя вопросом.
- Интересно, а такой ли он про себя неразговорчивый человек, каким он себя внешне позиционирует? - наблюдая за приближающимся Стерхом, задался вопросом господин С. - Или он там про себя такой балагур и баламут, что не то чтобы слова не вставить, а и мысль не успевает за ним. И он видимо наговорившись всласть про себя, так устаёт, что впредь больше не спешит вслух разглагольствовать. Тем более и его мысли устали ждать своего рассмотрения и больше не тревожат собой его ум. - Тут господин С почувствовал свою некоторую предвзятость к Стерху, а всё из-за проявления с его стороны крайней степени неуважительной к нему своей независимости и, решив всё же быть объективным, замолчал и принялся вести наблюдение за Стерхом.
Правда времени для этого у господина С совсем немного или вернее сказать, совсем ничего, и Стерх уже тута, и без лишних затрат времени на формальности (он только бросил мимолётный взгляд на сидящего сбоку человека с циркулем в руках - каков круг интересов, таковы и его составляющие), садится за стол напротив него. После чего господин С и Стерх обмениваются взглядами, и Стерх лезет в карман своего пиджака, чтобы оттуда достать телефон и положить его на стол перед господином С.
Господин С в свою очередь молча берёт телефон и начинает изучать его содержимое. Когда же он наталкивается на то, что он искал, а может его просто что-то заинтересовало, его взгляд задерживается на одном месте в своём не мигании, а его лицо замирает в своём эмоциональном не выражении.
Изучив внутреннее содержимое телефона, господин С кладёт его обратно на стол, но только ближе к себе, что означает, что телефон остаётся у него, и внимательно посмотрев на Стерха, с долей провокации обращается к нему. - Больше ничего не хочешь мне сказать?
Но Стерх и на меньшее редко когда соглашался, а тут такие сверх требования, и конечно, Стерх в ответ ничего не сказал и только отрицательно поворотил головой. Но господину С видимо этого мало услышать и он продолжает задаваться вопросами. - Надеюсь, ты там не переусердствовал. - И об этом, пожалуй, лишне спрашивать Стерха. Если он и переусердствует, то уже будет точно поздно. О чём видимо и сам господин С догадался и не стал допытываться у него ответов.
- Ладно. Дело сделано. Так что можешь пока отдохнуть. - Откинувшись на спинку стула, сказал господин С, таким образом говоря Стерху, что на этом их содержательный разговор окончен. После чего Стерх, как это обычно бывало, одним залпом выпивал заранее заказанный ему господином С напиток под названием гоголь-моголь и, таким образом оставив за собой последнее слово, покидал это их обычное место встречи. Где Стерх как правило получал задания от господина С и отчитывался за их выполнение.
Но на этот раз Стерх к удивлению господина С не притрагивается к своему напитку, а бросив косой взгляд сидящего на сбоку человека, у которого в руках крутился циркуль, придвинулся к столу и, выразительно на него посмотрев, говорит. - А зачем нам все эти отклонения, когда можно действовать напрямую и сразу взять в оборот главное лицо. - И такая многословность Стерха, не то чтобы удивила господина С, а она его удивила, но и заставила его одновременно крепко задуматься над многими вещами. И если недальновидность своего видения Стерха, со своей однобокостью его понимания, самое малое, что волновало его, то вот то, что же всё-таки заставило всегда молчаливого Стерха так разговориться, то это чрезвычайно интересовало господина С.
При этом господин С, не смотря на свои, как сейчас выяснилось, ошибки понимания Стерха, интуитивно почувствовал, что напрямую ему сейчас не удастся выяснить это и поэтому ему придётся пока что действовать от второго лица, находясь в качестве наблюдателя, на стороне. А это значит, что сейчас не нужно, ни соглашаться на его предложение, ни говорить нет.
- Попробуй, если хватит сил. - Равнодушно, со скучной интонацией голоса проговорил в ответ господин С. Правда в отношении Стерха никому не рекомендуется в таком силовом тоне говорить - он может так ответить, что тебе потом без госпитализации слышно не будет. Но Стерх в отношении господина С всегда проявлял сдержанность, даже если тот этим пользовался. И причиной тому было не только то, что господин С давал ему самые выгодные заказы, но и то, что его всегда что-то внутри сдерживало в его отношении, чего никогда не бывало в других случаях.
Так и сейчас Стерх ничего не сказал и не сделал господину С такого, о чём бы тот потом пожалел, а только в один нажим своей рукой лопнул вдруг оказавшийся там стакан с гоголь-моголем. После чего Стерх вытирает свою руку салфеткой и на этом расстаётся с господином С. Которому теперь есть о чём особенно подумать. Но прежде чем это сделать, ему придётся основательно пересмотреть свои взгляды на неразговорчивого человека Стерха, который как сейчас выяснилось, не так уж и малоразговорчив.
Стерх же, следуя в обратный путь, тем временем всё ещё пребывает под впечатлением своего разговора с господином С, а всё потому, что он, обладая куда большей физической массой, нежели господин С, не так поворотлив и переменчив во взглядах и мыслях. И если ему что-то надумается, то ему всегда очень сложно от этой мысли избавиться. И тут либо надо лоб себе расшибить так, чтобы эта мысль воплотилась в жизнь, либо опять же лоб себе расшибить, но уже так, чтобы выбить из него все мысли об этой мысли. И хотя эти оба варианта воздействия на свой лоб не слишком друг от друга отличались, всё же Стерх предпочитал первый - он по какому-то внутреннему побуждению стремился к созиданию, а не разрушению. Хоть и так своеобразно.
Ну а сейчас всё шло к тому, чтобы провести в свою жизнь первый вариант - расшибить свой и заодно чужой лоб в творческих, а не в деструктивных целях. И значит, нужно было начинать действовать. А Стерх к любому заданию, даже если оно стало плодом его самодеятельности, относился со всей своей ответственностью и полностью с головой уходил в его подготовку. И видимо такая его целеустремлённость, с зацикленностью на только одном, как раз и не давала ему отвлекаться на окружающее, тем самым сформировав его образ неразговорчивого человека.
Правда его физическая неповоротливость и большая, чем у среднестатистического человека затратность сил в движении и поворотах, основанная на его массивности, кроме всех своих внешних известных преимуществ и недостатков, давала о себе знать Стерху, основательно влияя на его мироощущение окружающего мира. Он его видел не в равном, а в придаточном к себе состоянии, и это расслабляло его на свой умственный счёт - а зачем лишний раз шевелить своими мозгами, когда стоит ему шевельнуть бицепсом, как всё уже идёт вприпрыжку ему в руки. И оттого он, наверное, мыслил подходами или сетами, с которыми он, как правило, подходил к формированию своего железного я.
Впрочем, Стерх был не так уж далёк от того умственного образа жизни, в котором в данный момент пребывало современное общество, и он можно сказать, был в определённом тренде - он сумел сообразить на что он способен и что от него ждёт этот мир, и умело сделал свою умственную ставку на свою умственную избирательность, и не прогадал. Тогда как большинство людей так до сих пор и не знает, куда приложить свой ум. Так и проживут всю жизнь, не пойми кем, и умрут, так и не познавши своего настоящего предназначения. А ведь счастье может и заключается в том, чтобы отыскать своё истинное предназначение и через это самого себя; да тем же бомжом в коробке именно из под холодильника, а не стиральной машины - тоже надо уметь думать, куда лезть.
Стерх между тем за всеми этим размышлениями благополучно для встретившихся на его пути людей преодолел их и заодно вместилище душ, лифт, после чего оказавшись в самом низу, не менее, а даже более благополучно для того торопыги с отдаленной ногой не встретился с ним, и выйдя из этого большегрузного здания-муравейника, сразу же натолкнулся на стоящий по другую сторону, на парковке, очень для себя знакомый автомобиль - да потому что это был тот самый автомобиль, на котором он прибыл сюда - куда он без размышлений и направил свой ход.
Когда же Стерх достиг дверей своего знакомого автомобиля, то он не стал в него сходу заглядывать, а остановившись рядом с ним, у задних дверей, принялся чего-то ждать. А вот чего, то это совсем скоро выясняется - из открывшейся двери автомобиля вскоре эффектно показывается туфелька на изящной ножке. После чего туфелька входит в соприкосновение с поверхностью мостовой, затем нижней поверхностью каблука и носка туфельки делается упор на землю, и уже после всего этого, из-за двери постепенно начинает появляться сама носительница этих туфелек.
Когда же носительница таких изящных туфелек вышла из автомобиля и предстала перед Стерхом во всей своей красоте и росте, то она тут же продемонстрировала Стерху всю свою привередливость своего придирчивого характера. - И что спрашивается, я здесь не видела и не слышала? - тоном большой вредины проговорила Дафна.
Но Стерх, когда он замкнуто целеустремлён на дело, умеет читать между строк, и он видит, что под этим своим заявлением подразумевает Дафна - она хочет знать, что сказал господин С.
- Он не против. - Ответил Стерх. Но ответ Стерха, а вернее сказать господина С, скорей всего не понравился Дафне, раз заставил её задуматься и затем прокомментировать его. - Это ничего не значит.
- Я знаю. - Ответил Стерх. - И значит не важно, что он сказал. - Дафна в ответ внимательно на него смотрит, затем разворачивается и садится на край сидения автомобиля. После чего вынимает из глубины автомобиля кроссовки и переобувает свои туфли. Затем туфли прячутся в глубине автомобиля, а Дафна вновь оказывается на ногах и при этом на пружинистых - а надетые на ноги кроссовки совсем не вносят диссонанс в её внешнюю составляющую, с надетым платьем - красоту трудно в себе разубедить и загнать в тупик серости, а что уж говорить о совершенстве.
- Я готова. - Полным энергии голосом сказала Дафна. И хотя такая стоящая в глазах Дафны радость не может не подбодрить, всё же Стерх не спешит проявлять свою готовность и он, окинув взглядом Дафну, говорит. - Не пойдёт. - Что вызывает у Дафны нежелание как следует понимать Стерха, и она понимает его по-своему. - Тогда поедет. - Сказав это, Дафна, не дожидаясь когда Стерх там чего-то против ей в три короба наговорит, залезает в машину и захлопывает за собой дверь.
Стерх же в свою очередь обходит автомобиль и залезает спереди на пассажирское место. После чего в зеркало заднего вида смотрит на Дафну, затем переводит свой взгляд на водителя и отдаёт ему команду. - К Соли. - Но только он это сказал, как тут вмешивается Дафна, со своим, как ей кажется, более подходящим для данной ситуации предложением.
- Давай не будем так спешить, - обращается к Стерху Дафна, - у меня на примете есть куда интереснее вариант.
- Что ещё за вариант? - одними сомкнутыми в свою вопросительную грозность бровями, спросил её Стерх.
- Скоро узнаешь. - Говорит Дафна, отдавая водителю другой адрес.
****
Тем временем оставшийся на своём прежнем месте, за столом, господин С, после того как он проводил взглядом Стерха, всё продолжая смотреть в глубину выхода, обратился с вопросом к сидящему с ним за столом человеку с циркулем в руках. - Что скажешь?
Что же касается этого сидящего с боку от него человека с циркулем в руках, то он не так просто занимал такое своё боковое положение за столом, а причиной такого обстоятельства служило то, что этот человек с циркулем в руках, отличался врождённой и такой выдающейся ассиметрией лица, что на него было весьма сложно смотреть напрямую - эта лицевая аномалия по особому завораживала, и человек смотрящий ему в лицо, так втягивался в процесс её изучения, что обо всём забывал - и поэтому господин С предпочитал общаться и иметь с ним дело только с одной его стороны.
Господин С к тому же для себя выяснил, что эта внешняя аномалия лица Циркуля (так его прозвали из-за того, что он никогда не расставался с этим измерительным инструментом) имела под собой глубинные мотивы, напрямую связанные с работой его полушарий мозга. Где одно отвечало за прогнозирование будущего - левое, а правое в свою очередь жило настоящим. И господин С в зависимости от стоящих перед ним задач, садил Циркуля той к себе стороной, которая отвечала необходимым требованиям. И на этот раз господину С требовался прогноз на будущее и поэтому Циркуль сидел справа от него.
Сам же Циркуль скорей всего о чём-то подобном догадывался, но это ни сколько его не коробило и отвлекало, он, как и господин С, во всём требовательно придерживался чёткого подхода и всему вёл свой измерительный подсчёт. И если господин С в ведении своего счёта, не использовал никакого подручного инструмента, то Циркуль так не мог и всегда носил с собой свой любимый измерительный инструмент, циркуль. Чему возможно поспособствовало и то, что он был тем самым первым, кто приметил на своём лице такую аномальную загадку природы. А как только обнаружил все эти не соответствия на своём лице, то им тут же в руки и был взят циркуль, и начались его бесконечные измерения, вначале своих лицевых несоответствий, а затем и всего остального, где он искал свои несоответствия, ассиметрии и тождества.
И Циркуль так пристрастился к этому своему повседневному занятию, что со временем оно переросло в свою страсть, и он теперь себя представить не мог без того, чтобы чего-нибудь да не измерить. При этом Циркуль, судя по всему, придерживался такого же делового взгляда на мир, что и малоразговорчивый человек Стерх, и из него лишнего слова было трудно вытащить, а уж насчёт не точного, не замеренного слова, то их в его лексиконе и не было. И, понятно, что его ответ господину С был отмерено краток.
- Пока рано о чём-то говорить. - Сухо сказал Циркуль.
Господин С в свою очередь пододвигает к нему принесённый Стерхом телефон и указующе на него смотрит на Циркуля. Циркулю же два раза не надо объяснять, что от него требуется и он, перехватив циркуль безымянным пальцем и мизинцем, берёт телефон и принимается за его изучение. Которое проходит в точно таком же ключе, как и в случае с господином С. После чего он кладёт телефон на стол и обращает своё внимание на господина С, ждущего от него решения.
- Что ж, попытаемся расшифровать и подобрать ключ. - Сказал Циркуль.
- А может стоит попробовать действовать напрямую, как на этом настаивает Стерх? - спрашивает его господин С, неудовлетворённый его ответом. На что Циркуль демонстративно, одной иглой устанавливает свой ручной инструмент в некую точку на столе и, раздвинув циркуль в максимальное положение, делает им свой шаг в сторону господина С. После чего он смотрит на господина С и даёт ему свой ответ. - Товарищ Стерх (здесь надо понимать, что Циркуль осознанно подбирал свои выражения), и за это я не могу не уважать его, всегда точен и прямолинеен. Но только слишком. - Сделал оговорку Циркуль. - А это не всегда конструктивно, особенно когда это очевидно. А очевидно то, что от него этого ждут. И ты знаешь кто. Впрочем, ему и нашим людям это будет на пользу - лишние отсеются, а оставшиеся будут знать, что они на самом деле стоят.
- Согласен, но только частично. - Усмехнувшись, проговорил господин С. - И я думаю, что наш Стерх не столь простоват, и он определённо захочет найти владельца телефона.
- Пускай. Ведь он находится и действует под контролем. - Мгновенно реагирует Циркуль, сложив ножки циркуля вместе.
- Хорошо, с этим есть ясность. Ты пока займёшься ключом, я буду держать под контролем нашего героя, а...- Здесь господин С вдруг забылся, уставившись вдаль, а вернее через стол, где шумная компания оживлённо дискутировала на какую-то душещипательную тему - так они раскраснелись в перебивании друг друга, что забыли запивать свою закуску и закусывать то, что запивали. Но господину С даже не нужно прислушиваться, чтобы понять то, о чём они так душевно, что даже готовы прибить друг друга, спорят - о себе драгоценных. А что ещё может так сильно волновать людей облечённых знаниями, талантами и регалиями в виде должностей, как физическое отображение их талантов подсиживать друг друга, а иногда и честно в лицо усугублять положение своего противника.
Ну а любая публичная компания, даже такая, полная самого разного рода достойных своего положения и самих себя людей, не может обойтись без своего номинального лидера, и она не обошлась, поставив во главе стола и общего мнения, судя по внушительному виду и такому же голосу, - он, если повышался им до степени убеждения своего оппонента, то не только заглушал его голос, но и на время контузил его, оглушив, - весьма достойного этого лидерского звания человека со звучным именем Бородавко.
Господин С, убедившись, каким убедительным бывал лидер за соседним столом - он только что убедил одного своего запальчивого и слишком самоуверенного оппонента в его недальновидности, в один удар своей ногой выбив из под него стул и таким наглядным образом показав ему, как легко можно его фигурально подсидеть - вернулся к своему столу и обратился к Циркулю:
- Но мне кажется, что этого в данный момент недостаточно.
Циркуль в свою очередь тоже ничего не упустил из того, что происходило за соседним столом, и даже посчитал, что оппоненту лидера стоило такое вмешательство в его комфортное сидение на стуле - репутация упала ниже плинтуса, пропал аппетит, но в тоже время появилось желание напиться, а из материальных потерь, то это что-то хлипкое, судя по звуку, очки. При этом Циркуль держит под контролем своё общение с господином С. И когда тот к нему обратился, то он был готов дать ему ответ.
- Что ж, если хочешь форсировать события, то брось в воду свой фигуральный камень и он кругами снесёт все прежние образования и даст тебе возможность внести свою ясность в будущее построение мира. - Довольно пространно сказал Циркуль, что было на него не похоже и заставило господина С с удивлением обратиться к нему за разъяснением. - О чём это ты? - спросил господин С.
- Без соответствующего освещения события, как в случае со Стерхом и этим телефоном, всё это рябь на воде. А вот если в должном ракурсе и направлении осветить его, то уже пойдут свои круги на воде, которые и приведут нас к намеченной цели. - Следует пауза и вопрос. - А какая на данный момент у нас ближайшая цель? - спросил Циркуль.
- Она. - Ответил господин С.
- И Она нам по большому счёту мешает? - спросил Циркуль.
- На этот счёт я неуполномочен делать выводы. - Неопределённо ответил господин С. Но это не остановило Циркуля и он продолжил подводить свой разговор к задуманной цели. - Ну об этом не всем обязательно знать. - Тут Циркуль вдруг приблизился к господину С и, глядя на него своим немигающим глазом, тихо проговорил: А что если мы незаметно сделаем подмену нашей героини?
Господин С всё это слушает внимательно молча, наблюдая за обездвиженной лицевой половиной Циркуля и после короткого размышления, спрашивает его. - И каким образом?
- Подведём все заинтересованные лица к тому, что настоящая Она не она, а Она это совсем другая - та, на кого мы им укажем. Ну а для этого всего надо, как только организовать её смерть. - Как само собой сказал Циркуль. - И не важно, что это будет не она. Зато это всё позволит нам в дальнейшем диктовать свои правила игры. Так одним заинтересованным лицам мы укажем на то, что это была Она, а другие через неё поймут, что это была не Она, и значит Она это та другая. И это будет невероятно сложно оспорить, ведь в наше время настоящим считается лишь то, что всеми признано. А в таком настоящем качестве признаётся то, что отвечает целесообразности. - Для непосвящённого в суть дела, очень запутанно и туманно сказал Циркуль.
- А что же насчёт настоящей? - спросил господин С.
- Ещё раз скажу, и с этого момента будем придерживаться этого утверждения, что настоящее ещё не определено и не ясно. И значит, называть настоящей ту неизвестную на кого выпал выбор, будет преждевременно. Будем смотреть рационально, и тогда всё встанет по своим настоящим и ложным местам. - Циркуль перевёл дух и продолжил. - А так параллельно основной операции будем заодно и её искать. А там, исходя из того, как будет продвигается наша операция с подменой, будем рассматривать и другие варианты. - Сказал Циркуль.
- И кого ты видишь в роли их? - спросил господин С.
- Здесь не я должен смотреть, а ты. Я же могу посоветовать только насчёт жертвы. Она должна быть одна из тех, кто был на месте знакового события в тот день. На этом и будет строиться весь наш проект. - Сказал Циркуль
- Понятно. - Ответил господин С, глубоко задумавшись. И если господин С привычен думать в любой обстановке и его мало что может отвлечь, то разросшийся за соседним столом шум не способствовал размеренному сидению на месте Циркуля, и он слишком обеспокоенно посмотрев на так звучно и всё охватывающего своим бытующим мнением, лидера этой компании, известного своим выдающимся красным лицом и своими невероятно потребительскими взглядами на современное мироустройство, Андрея Ивановича Бородавко (откуда такая информативность - так у него с шеи на шнурке, для большей представительности свешивался бейджик с указанием его регалий и других о нём знаний), вдруг загорелся нетерпением и обратился к господину С.
- Мне они с самого начала надоели. - Сказал Циркуль. Господин С от этих слов Циркуля неожиданно вздрогнул и непонимающим взглядом просмотрев на него, спросил. - И что с того?
- Надо себя успокоить. - Просто ответил Циркуль.
- И как? - спросил господин С.
- Успокоив их. - Следует ответ Циркуля.
- И как? - повторяется господин С.
- Пустив круги по воде. - Сказал Циркуль. На что от господина С можно было ожидать его третьего вопросительного повторения, но господин С, посчитав, что это уже будет перебор, перефразировал свой вопрос. - Интересно будет посмотреть на это. - Сказал господин С, откинувшись на спинку стула. Ну а Циркуль уже всё рассчитал, и он берёт со стола перечницу, и в один момент отправляет её точно в цель - в грудь Бородавко, а точнее сказать, в его не такую уже белоснежную рубашку, какой она была вначале этих дружеских посиделок.
И хотя Бородавко слыл человеком невозмутимым и даже в некотором роде рубахой парнем со своим своеобразным чувством юмора, готовым при случае и над собой посмеяться - это только в том случае, когда над ним смеются достойного положения смехачи - всё же он не смог оценить эту чью-то злую и совсем не смешную шутку с перечницей, которая не просто перебила его на полуслове, но и оказалась с дефектной крышкой, которая при ударе об его грудь раскрылась и высыпала на него весь красный перец. Отчего господин Бородавко, как человек достаточно чувственный и чувствительный к себе, приходит в ошеломление и, потеряв нить своего разговора и заодно рюмку из рук, ничего не понимая, смотрит себе на грудь, откуда на него смотрит эта красная рассыпчатость.
И хотя Бородавко интуитивно понимает, что это такое рассыпалось у него на груди, это всё равно его не удерживает от того чтобы принюхаться к тому, что у него на груди так поместилось. Ну а как только Бородавко принюхался, да при этом так, как всегда это делал, основательно, то попавший ему в нос перец, в один момент сделал своё коварное дело и он начал зачихиваться. Да так задушевно и смачно, что его, начавшим постепенно приходить в себя от потрясения собеседникам и самим захотелось нюхнуть того, что привело Бородавко в такое невероятное состояние блаженного потрясения себя об атмосферу воздуха - а вроде бы даже и не накурили.
Ну а как только господин Бородавко, а не как его отклассифицировал Циркуль, мне точно не товарищ, как следует отчихавшись, отсотрясал собой окружающую атмосферу, то он с невозможно недовольным выражением лица поворачивается в ту сторону, откуда по всем баллистическим признакам был нанесён удар по его репутации, а может и того больше, брошен ему вызов как человеку имеющему на всё про всё своё независимое мнение и суждение.
При этом господин Бородавко не одинок в своём пронизывающем окружающее пространство взгляде наполненного различного толка эмоций, - от яростного негодования до волнительного опасения в случае непредвиденных обстоятельств, если к примеру, бросавший перечницу не бросал её, а всего лишь соблаговолил ею напомнить о себе, Его превосходительству, этому расшумевшемуся ничтожеству Бородавко (ну мы все понимаем, кто это может быть) - и вместе с Бородавко в сторону Циркуля и господина С повернули свои различного эмоционального настроения и выражения лица, его приятели и неприятели, занимавшие свои места вместе с ним за одним столом.
Что, между прочим, не так-то легко было сделать, не смотря даже на такой огромный общественный резонанс, который был вызван чьим-то решением, бросить в Бородавко перечницу. А всё потому, что приятели господина Бродавко от всего случившегося крайне были изумлены и в своём умственным ступоре, который если быть до конца честным, уже несколько рюмок назад был вызван их злоупотреблением, не больно сильно соображали, с какой стороны им сейчас больше всего грозит опасность. Со стороны неизвестного метателя перечниц или же со стороны разъярённого господина Бородавко, который как все из них знали, не разбирает средств в достижении своих целей. А это значит, без сопутствующих жертв не обойтись - и кто может попасть под его горячую руку им не нужно объяснять (и выходит, что они не так уж не здраво мыслили, и больше претворялись дурными на голову, чем такими были).
И только запальчивый оппонент господина Бородавко, как всегда проявил не сдержанность и первым из находящихся за этим столом приятелей и не приятелей этого неформального лидера Бородавко, посмотрел вслед за ним в ту сторону, откуда был нанесён удар по репутации Бородавко. Правда только после того, как он вылез из под стола, куда он с некоторых не трезвых пор запал падать - и поэтому это не считается, так как им двигала случайность, а не солидарность, и он просто попал в общий мейнстрим, который задал Бородавко.
Тем временем Бородавко обнаружил того, кто посмел(!) так сметь себя вести по отношению к нему. А как только понял, какую опасность в себе несёт тот, кто посмел - никакой - то он тут же приободрился, наполнился самоуверенностью и праведным возмущением за своё оскорблённое достоинство, взывающее к немедленному возмездию, и громоподобным голосом сотряс окружающую атмосферу своим риторическим вопросом:
- Как это всё понимать?!
И всем отлично понимаемо, как это всё понимать - кто-то для самопиара решил пасть смертью глупых. И теперь всем интересно лишь одно, как всё это подаст, а может и тайно продаст инсайдом на сторону, тот глупец, посмевший так раскидываться перечницами.
Ну а Циркуль в свою очередь, всё же проявил здравомыслие, хоть и запоздалое, и он не став никого задерживать, в ответ на этот вопрос Бородавко, поднялся со своего места из-за стола, чтобы все могли его получше рассмотреть. После чего этот непонятно кто для всех, да ещё в таких допотопных толстенных очках на своём длинном носу (Циркуль, дабы сильно не расстраивать всю эту публику своим неоднозначным видом, быстро накинул на свой нос эти непонятно откуда взявшиеся очки; скорей всего из кармана), ничего не говоря, неспешным шагом отправляется по направлению господина Бородавко, чем в некоторой степени заставляет всех заволноваться, в том числе и Бородавко (неизвестность и странность поведения всегда тревожит).
Когда же Циркуль оказывается в тех пределах от не товарища Бородавко, когда наиболее слышно и видно вести обоюдный разговор, то он делает остановку, затем своим взглядом в очках демонстративно впивается своим взглядом в него и после краткого осмотра, делает своё заявление:
- Я как понимаю, вас совсем не это интересует, и вам даже нет никакого дела, кто я такой. А вот самому себя представить, вам определённо не терпится.
Что и говорить, а неожиданно представившимся шансом для своего спасения и всё благодаря своим очкам с толстенными линзами, на которые Циркуль мог бы сослаться в своё оправдание, он не воспользовался, а наоборот, покоробив Бородавко своим заявлением, ещё больше усугубил своё и так незавидное положение в глазах такого рассудительного господина Бородавко, всегда требовательно относящегося к справедливости, если она касалась таких ничтожеств, как стоящий перед ним незнамо кто.
И господин Бородавко только в самый первый момент, явно не ожидая от него такой дерзости, оторопел, но потом быстро собрался и надменно на него посмотрев, зычно усмехнулся и заметил ему, что он, пожалуй, только в одном прав, ему действительно нет никакого дела до всяких ничтожеств, которых он в упор не видит. А что касается всего остального, то всё что нужно для таких как он, на его бейджике написано.
- А если ты не видишь этого, то тебе ничего не поможет, даже если протрёшь свои запотевшие очки. - Рассмеялся господин Бородавко. На что его оппонент, но только не тот вспыльчивый за столом, а стоящий напротив Бородавко Циркуль, к удивлению самого Бородавко и его сторонников, вдруг озаряется улыбкой и как всеми понимается, мыслью.
- И то верно! - хлопнув себя по лбу рукой, возрадовался этот странный человек, чем подчеркнул к себе новое внимание окружающих. После чего он под взглядами окружающих людей протягивает свои руки к своим очкам и с видимой для всех бережностью начинает медленно снимать с носа свои очки, из под которых... Они всякого ожидали увидеть, но то, что перед ними предстало, ни в какие ворота не лезет и в живую представить невозможно. И это всё им представшее на лице незнакомца, в один момент заворожив на себе господина Бородавко и компанию, холодным ознобом пробивает их, заставив их даже частично протрезветь (видимо эти его очки с этими толстыми линзами всё внимание на себя отвлекли, и оставили незамеченным то, что всегда за ним замечалось - а такой переход из одного состояния в другое и вызвал такой эффект).
Странный человек, то есть Циркуль, тем временем никакого внимания на окружающих не обращает, он очень занят своими очками - он к тому же достал из кармана платок и принялся им протирать стёкла очков. А как только протёр свои очки, то для проверки качественности проделанной собой работы, приподымает очки на свет и, прищурившись, смотрит на них. И судя по всему, как это все видят со стороны, результат не удовлетворяет его и он, покачав своей головой, складывает очки, затем убирает их в нагрудный карман, после чего зачем-то протягивает пальцы своих рук к одному из глаз и ... А дальше, как только невольные зрители всего происходящего начали догадываться, что происходит, то одного этого понимания, пока что только самым чувствительным наблюдателям, хватило для того чтобы в один момент с грохотом об пол выбыть из рядов зрителей.
Что нисколько не отвлекает остальных зрителей от своего наблюдения за действиями этого неизвестного. И тогда наступает очередь тех, кто не всегда верит на слово, а доверяет только своим глазам. И когда Циркуль вытянул из глазницы яблоко глаза, то последовавший вслед за этим грохот от падения тел на пол, был гораздо шумней и многочисленней.
Циркуль же настолько увлечён своим занятием, что он не может отвлекаться на посторонние шумы, даже если они такие грохочущие, и он, удерживая пальцами левой руки перед собой вытащенный скорей всего искусственный глаз, начинает его протирать платком. После же того, как работа по протирке закончена, он отрывается от своего взгляда от глаза, поднимает голову и, посмотрев вперёд перед собой, широко улыбнувшись, радостно говорит:
- Кажется теперь, он всё сможет увидеть.
После чего Циркуль, не дожидаясь того, когда под воздействием его улыбчивой выразительности звучно укладутся на пол последние крепкие головы, принимается за своё дело по возвращению глаза обратно. Что требует несколько большего времени, но всё равно не так много, как хотелось бы некоторым. И вот когда глаз Циркуля оказывается на своём прежнем месте, то он возвращает своё внимание к окружающим, которых как оказывается перед ним нету - они всё своё внимание перенесли под себя на пол - и только оппонент господина Бородавко, в единственном числе ещё присутствует на своём месте, и всё благодаря бутылки, за которую он крепко ухватился.
Циркуль же видимо что-то подобное ожидал увидеть, и он, не имея возможности к кому-нибудь больше обратиться, смотрит в сторону оппонента господина Бородавко и говорит ему то, что предназначалось не товарищу Бородавко. - Теперь я увидел, что вы стоите. - После чего Циркуль разворачивается и возвращается к своему столу, где его ждёт в хорошем настроении господин С.
- А я, как оказывается, просчитался. - Усмехнувшись, сказал господин С. - Я-то думал, что ты кинешь свой фигуральный камень в лестничный проём на головы деловых прохожих, которые хоть и ни во что и никому не верят, но не будут против божественного участия в их судьбе. Правда участие участию рознь и кто кроме него знает, что он, а то есть ты, как его инструмент, пошлёшь сверху на их головы. Наверное, такое божественное участие не прошло бы бесследно ни для кого. - Господин С так выразительно задумчиво замолчал, что было не трудно понять о чём он думал.
Он с вероятностью наверняка, вообразил себе тот кульминационный момент, когда в эту гущу людей врывается событие под названием "Бог послал", но только не кусочек сыру, а скажем так, купюрами среднего достоинства послание в виде много-много денег. И бог конечно может, что хочешь послать, но в виду того, что при таком огромном множестве человеческих разумений невероятно сложно всем угодить, то бог прибегнул к универсальному средству - к ценностному выражению и отождествлению человеческих желаний, к деньгам.
Ну, а чтобы людей не слишком побаловать, то он быстро всё высчитал сколько на квадратный метр в данном помещении сейчас находится проходящих деловых людей, узрел их запросы, затем урезал некоторое их чрезмерности, после чего сложил их все вместе, и чтобы они не расслаблялись, а проявили все свои цепкие качества, и показали, кто чего стоит, умножил всё это на понижающий коэффициент корреляции.
И вот когда этот достаточно массивный мешок полный купюр среднего достоинства, сорвавшись сверху пока что по неизвестным причинам, упал, нет, не сразу на пол, а в специальных целях подвешенный над головами прохожих провод (теперь-то был найден ответ на так многих волнующий вопрос, какого(?) висит там этот провод, - его сам бог подвесил, чтобы этим мешком никому из вас голову не расшибить, а не как можно подумать для праздничных иллюминаций - хотя в этом тоже что-то есть), да при этом так звучно упал, что всё это броуновское движение под ним состоящее всё сплошь из деловых людей, в один момент замерло на месте. Правда, за исключением только одной слишком нервной дамы на высоких каблуках, и то по причине того, что она как раз находилась в эпицентре событий, прямо под этим мешком - она соскользнув со своих каблуков, прямиком своей задней точкой приземлилась на гладкий пол.
Когда же первое мёртвое мгновение мигом пролетает вслед за своими мыслями о вселенской катастрофе, которая сколько её все ждали и она, наконец-то, всех настигла, постигла и ещё как-то пока ещё не ясно землетряслась, то замершие в одном положении и на одном месте деловые люди, поняв, что они не в кино про матрицу снимаются, хотя вышло очень похоже и так удачно, начинают осматриваться по сторонам. А осмотревшись по соседним, таким интересным, когда они находятся в одном положении лицам, выразив недоумение соседнему лицу, начинают все как один поднимать свои головы наверх, чтобы убедиться в том, что это как минимум не башня небоскрёба рушится.
Ну а как только все их головы задраны вверх и ими даже замечается этот мешок, то уже заждавшийся того, когда же они, наконец, повернут свою голову вверх бог, сумевший за этот миг уже миллион дел сделать, развязывает, а вернее, перетирает в самом слабом месте этот мешок - для собравшихся внизу деловых людей всё это выглядит, как следствие столкновение мешка с этих троссовидным проводом - и из него вначале по одной, а затем по нарастающей, начинают вываливаться купюры все одинакового достоинства.
- Что это? - первым в головах этих мало что соображающих зрителей зреет этот достаточно глупый вопрос, с которым они с немым недоумением смотрят, то на мешок, то на своих соседей. И им при этом даже в голову не придёт мысль о том, что это божественный ответ на их пожелания - а им как всегда бредёт в голову самая несусветная глупость, что мол это всё какой-то глупый фокус, розыгрыш, или же деньги не настоящие, и, вообще, это на что-то противозаконное смахивает.
Но деньги продолжают высыпаться и начинают так притягательно кружиться над их головами, а полицейских сирен до сих пор не слышно (таких сирен внутри здания практически невозможно услышать, так что такие странные размышления этих деловых людей указывают на то, что у них случился существенный сдвиг в своих взглядах на мешок), а это уже как-то по особенному, по собственническому напрягает. И уже на их лицах можно прочитать другого рода вопрос. - Но всё же, как это всё понимать?
- Да хватай руками, пока дают. - Укоризненно покачивая своей головой, мог бы сказать бог, который уже раз удивляясь человеческому недоверию. - Наверное, я его всё-таки смог убедить, что ничего в этой жизни вот так просто не даётся. Вот они и не спешат брать, в голове прикидывая, сколько им за это потом может светить (и это не божья радость). - Но бог ведь знает, с кем он делится благами - кесарю кесарево, а деловым людям деньги - и он определённо видит, сколько трудов, и не всегда праведных, прилагают все эти деловые люди для достижения своей цели. И он решает, что нужно всего лишь слегка подтолкнуть этих людей к действию, типа того, как он знамениями и чудесам подталкивал их к своему верованию, и тогда они поймут, что нужно делать. И бог ничего другого не придумал, как выдохнуть из себя воздух и поднявшимся ветерком вложить некоторые купюры прямо в руки замерших на месте деловых людей.
Ну а привычка большая сила, особенно в руках деловых людей, и когда деньги идут прямо ним в руки, то они уже не имеют никакой возможности устоять перед этим, даже не искушением, а возможностью ... Скажем так, инвестировать в себя некоторые средства, чтобы потом при случае воздать сторицей за эти вложения в себя, а вернее сказать, за эту веру в себя.
И только они так подумали, как видят, что они как оказываются слишком долго думают, когда другие уже начинают инвестировать в себя, да так напористо и цепко, что начинают под себя подминать не только открывшийся рынок ценных бумаг, но своих соседей по вложениям в себя дорогого в дорогом костюме, который конечно не жалко, когда дело касается пополнения его карманов новым пакетом финансовых инструментов.
И тут у запоздалых игроков на этом финансовом поприще, где любая задержка не может, а обязательно дорого будет тебе стоить, непроизвольно округляется лицо, со своим отражением крика души в виде немого вопроса. - Да как это понимать, что я до сих пор стою?! - И стоило только душе прокричаться и этому крикуну очистить себя от налёта скромности, как он, наконец-то, приходит к настоящему пониманию, что на самом деле значит преуспевающий бизнесмен. - Кто быстрее успеет, тот настоящий бизнесмен, а кто нет, то тот...- Но на этом всё, а всё потому, что у этого крикуна больше нет сил на то, чтобы стойнем стоять на месте и быть не преуспевающим бизнесменом - он молод, красив и энергичен, а значит, достоин того, чтобы быть богатым. При этом он не только обладает всем необходимым качествами, чтобы стать преуспевающим бизнесменом, но он также в себе имеет ту самую предприимчивость, которая так необходима преуспевающим бизнесменом.
И он со словами: "Я буду не просто преуспевающим, а я буду самым быстрым бизнесменом, каким бог видал (-Я оценил, - звучит откуда-то сверху)", - быстро оглядевшись по сторонам, в один момент понимает, что разбрасываться по мелочам того не стоит и времени уже практически не осталось, и чтобы сразу получить стартовый капитал, то нужно его изъять у менее расторопных бизнесменов или бизнесвумен, что гораздо удобней и легче. Где одна как раз стоит к нему в том своём универсальном положении, на котором всегда настаивает мужское воображение молодых, совершенно не знающих, что такое скромность людей. Ну а для людей возрастного возраста, более эмоционально воздержанных и уже пообвыкшихся в своём нахождении рядом с дамами женского пола, а не с их современными интерпретациями, это выглядело куда как менее иносказательно - баба полы моет или же грязные деньги отмывает.
Но молодого бизнесмена этими её притягательными видами не соблазнить и конечно не сбить с основной цели, и он видит перед собой не эту волнующую привлекательность, а только цель, в виде её сумочки уже под завязку наполненной купюрами. И молодой бизнесмен быстро посмотрев по сторонам, наталкивается на ещё одного, но только не такого как он потенциально преуспевающего бизнесмена, который довольствует крохами с пола, подбирая оттуда купюры и не замечает вокруг и перед собой ничего, а стоило бы.
А стоило бы ему поднять своё лицо к верху, то он тут же бы натолкнулся на физическую привлекательность заднего интерьера этой бизнесвумен, и не только зрительно, но и касательно её своим орлиным носом. Ну а молодой бизнесмен, как один из наиболее перспективных аналитиков, просчитывающих риски одной из ведущих компаний на рынке капвложений, конечно же сразу просчитал все риски, какие ждут этого недалёкого бизнесмена в будущем, столкнись он своей головой с этой бизнесвумен и спрогнозировал все возможные варианты дальнейшего развития сложившейся ситуации.
И судя по всему, а именно по выразительному лицу молодого бизнесмена, то его все эти варианты не устроили, и он решил деятельно внести своё предложение касательно будущего сотрудничества этих таких разных лиц, которые, пожалуй, на первом этапе своих взаимоотношений, с трудом смогут найти взаимопонимание, а всё по причине их таких противоположных взглядов друг на друга. Они хоть и смотрят в одну сторону, но при этом видят будущее по-разному. Она с оптимизмом смотрит в будущее, он же видит только одну задницу, хоть и с оптимистическим настроем.
- Хватит аналитики. - Резко себя обрывает молодой бизнесмен и, мобилизовав все свои силы, нацелившись на свою цель, со словами: "Пора принять своё долевое участие в этом проекте", - бросается вперёд к своей цели.
Так он быстро, справа обходит малоперспективного бизнесмена и на ходу, даже не делает свои объёмные ручные вложения, а обхватывает всю левую часть рыночных предложений со стороны бизнесвумен. Ну а чем хороши и отличительны бизнесвумен от бизнесменов, так это своей куда большей по сравнению с ними чувствительностью к внешним предложениям касательно себя и более скоростной реакцией на все эти изменения. И стоило только молодому бизнесмену, даже так касательно проявить свои намерения на её часть капитализации, как бизнесвумен моментально ответно реагирует - она отпускает свою сумочку и резко разворачивается назад, чтобы увидеть на того наглеца и в будущем банкрота, посмевшего её так лапотно обхаживать.
Ну а там перед ней предстала, не как ею ожидалось, самодовольная физиономия какого-нибудь наглеца, с улыбкой на всю свою рафинированную морду плейбоя, а всего лишь макушка какого-то физического лица, которое видимо только сейчас осознало, что оно наделало, решившись на такое, и теперь так неумело пытается уклониться от ответственности за свои дела, собирая с пола денежные купюры. И этот несколько плачевный и несчастно приниженный вид макушки этого физического лица сделал своё коварное дело, сбив с толку бизнесвумен, пробив её на жалость, и теперь ей не очень хотелось повелевать, а почему-то захотелось проявить материнские чувства и, обняв это пресмыкающееся перед бренностью мира сожаление, согреть и защитить его.
А ведь она была готова ко всякому, особенно к плотоядной улыбке плейбоя, для которого у неё уже было заготовлено целое программное заявление, навеянное своим одиночеством, которая так рьяно эксплуатируют феминистическая прослойка неженских лиц.
- Да как ты смеешь, тянуть свои руки туда, куда их не просили ложить. - С вызовом посмотрев прямо в бесстыжие глаза плейбоя, доведя себя до исступления и изнемогая от ярости (только в таком тоне с ними и следует говорить - дают советы феминистки), обрызгает лицо плейбоя своими словами с добавлением слюны и привкусом соевого соуса (здесь нет ничего от политтехнологий, просто она только что поела суши) бизнесвумен.
Но разве плейбой простые слова понимает, а что уж говорить о том, чтобы он смог бы хоть в чём-то понять привлекательную девушку. Нет, он продолжает лыбится и так плотоядно смотреть на бизнесвумен, что у неё мурашки пошли по всему телу, заставив её от холода поёжиться. Но на этом плейбой и не собирался останавливаться, и он так значительно посмотрев бизнесвумен в глаза, что той показалось, что он заглянул ей в душу, вкрадчивым голосом спрашивает её. - Мне кажется, что вам холодно. - И не успевает бизнесвумен возразить в ответ, как плейбой уже заворожил её взгляд своим голым торсом, сняв с него свой пиджак и, накинув его ей на плечи. И теперь, когда он так близко на неё смотрел чуть сверху, а она на него, она только и смогла, как с придыханием вопросить не понятно кого: Или класть?
А дальше, как всегда почему-то случается и бывает, приходит своё разочарование, со своей потерей и утратой веры в людей. Что в случае с бизнесвумен проявилось буквально - она потянулась рукой к своей сумочке, а её, бац, и не ту. Отчего бизнесвумен в один миг искажается в лице и, уже визуально убедившись в пропаже этого своего, возможно что, самого дорогого предмета своего интерьера, под который она можно сказать, подбирала весь на ней гардероб, с яростью сжимает в кулачки свои руки и, закричав на весь зал: "Как это всё понимать?!", - бросается на недальновидного бизнесмена, и начинает его колотить и прижимать собой всё ниже к полу.
- Милые бранятся, только тешатся. - Бросив прощальный взгляд на этот результат своего прогнозирования, широко улыбнувшись, подвёл итог своему здесь нахождению молодой бизнесмен, направившись срочно подальше отсюда. Он умел делать не только краткосрочные, но и дальнесрочные прогнозы. И они ему подсказывали, что на смену режиму благоприятствования инвестирования, обязательно придёт своя буря и обвал рынков, а в этом лучший выход ему видится там, в конце коридора, через запасный выход в свой офшор.
И верно. И как только инкассаторская группа с верхнего этажа пришла в себя после своего падения, которое было вызвано обвалом ...Нет, не рынка ценным бумаг, хотя выроненный из рук мешок с этими бумагами, мог вызвать панику у инвесторов и спекулянтов - он и вызвал - а брошенным сверху Циркулем своего фигурального камня в виде огнетушителя, который и стал тем самым камнем преткновения, об который всегда спотыкается разумная действительность и даёт возможность высшим силам проявить себя в своём высшем свете. И людям, столкнувшимся с необъяснимым и в частности, со всей этой, не поддающейся разумному объяснению ситуацией, приходится признаться в существование, если не иной реальности, так хотя бы в том, что в этом мире помимо всех известных законов статистики, действуют и другие законы иррациональности.
- Это всё не случайно. - Вслед за следователем многозначительно повторяет повинный и обвинённый в халатности, инкассатор Степан, выронивший из рук мешок с ценными бумагами. А вот если он не будет во всём соглашаться со следователем Святом, то для него отыщут в уголовном кодексе другие, куда как более существенные законы и доказательства. А так хоть появляется небольшая возможность переложить груз возникшей ответственности, либо на высшие силы, без соизволения которых ничего в этом мире не происходит, либо на кого другого, да на тех же иллюминатов, которые кичатся тем, что без их ока вмешательства ничего в этом мире не происходит, и за любым событием всегда стоят они, а не какие-то там высшие силы.
- Посмотрим. - Выразительно прищурив глаз, тихо произнёс представитель высших сил, бог.
- Это мы посмотрим, на кого смотреть и обращать внимание. - Демонстративно направив своё око в сторону, за иллюминировали свои отношения с этим, отныне конкурентом, иллюминаты.
- А скажи мне. - До господина С вдруг доносится голос со стороны, а не как до этого, из внутренних глубин себя, и он, очнувшись от своих фантазий, возвращает своё внимание во внешние пределы, и обнаруживает Циркуля, который и обратился к нему. - Кто же всё-таки эта Она? - глядя на господина С своим немигающим глазом, спросил его Циркуль. Господин С ещё находится под впечатлением своей фантазии и ему нужно время, чтобы сообразить о чём его спрашивает Циркуль. И господин С для того чтобы окончательно очнуться, делает глоток из своей чашки с остывшим чаем и только после этого даёт свой ответ.
- А кто была по своей сути Ева? - вопросом на вопрос даёт свой неожиданный ответ господин С. И, не дожидаясь, когда Циркуль начнёт делать свой математический анализ её объективной, а не мифологической реальности, а для этого времени уйдёт не мало, даёт свой концентрированный на одном ответ. - Она выступила тем передаточным звеном или инструментом, кому как больше нравится, с помощью которого был осуществлён переход из одного качества существования человека, - мифического или мысленного, известного нам под названием райского, - в другое - в материальное, то есть в наш реальный мир. И теперь с помощью неё мир творец мог материализовать все свои задумки, которые он опытным путём проводил обкатку на мужской части населения, а затем представительницы Евы закрепляли полученный результат. И ещё. - Поправил себя господин С и добавил. - Благодаря ей материальный мир приобрёл свою нынешнюю ценность в глазах его населения - теперь чтобы получить право на будущее, ты должен быть по достоинству оценен этими представительницами Евы, единственные имеющие возможность дать будущее, через потомство. А как ещё можно добиться от них благосклонности в материальном мире, как только не через его материальность, которая и начала оцениваться и приобретать свою ценность согласно выбранной конструкции бытия и развития человечества. - Господин С замолчал, затем внимательно посмотрел на Циркуля и добавил:
- Она должна выступить в той же роли. И большего я не могу сказать.