Машина, прибывшая со станции, остановилась, на примятый снег выпрыгнула девушка, из кабины ей подали сумку, она поблагодарила водителя и проводила взглядом стоп-огни попутного грузовика. Новый год в доме родной тети в Саратовской губернии - столько лет не приезжала, а тут и отпуск совпал, и родственники ждут, не дождутся.
Приятный скрип под ногами мягкого снежного покрывала. Сугробы наметены такие, что идешь по тропинке, словно по тоннелю. Дядя Миша, тетин муж, наверное, чистил дорожки, скидывая все по краям. А мороз, однако, не шуточный, в Москве так редко бывает - в метро весь снег в конечном счете превращается в коричневую жижу, несмотря на мороз. А тут... "Эх, попрошу у тети Кати валенки, дяди Мишин тулуп и пойду в сугробах валяться вместе с Веткой и Гаврюшей, он теперь, наверное, рад такому чистому снегу, любит носом сугробы рыть".
Еще с дороги не заметила дыма из трубы, а теперь девушка поняла, что и света в окнах, выходящих на улицу, нет. Даже приостановилась, надеясь, что в глубине дома засияет огонек елки. Нет, не видать и малюсенького намека на присутствие хозяев. Что же могло случиться.
Девушка провела рукой над притолокой, нащупывая ключ. Как и в старые добрые времена, он лежал на своем привычном месте - в углублении над дверью. Отбросив сомнения, она повернула его в скважине, и тут же на нее пахнуло теплом и ароматом домашней выпечки. Включила свет и, не раздеваясь, набрала номер тети Кати. Телефон по-прежнему молчал, лишь уведомив, что абонент вне зоны действия сети. Сняв шапку, девушка скинула сапоги и с огромной радостью засунула ноги в мягкие пушистые тапки. Тетя Катя всегда выдавала их ей, когда она приезжала - Лена привыкла к теплу квартиры, а потому дубовый пол всегда грозил остудить своей прохладой или даже мнимым сквозняком. А в тапках ей было уютней. Прошла в гостиную, затем в кухню. На столе увидела записку, прижатую к столу красивым подсвечником, которых на столе оказалось почему-то два. Аккуратно освободила записку и прочитала.
"Леночка, здравствуй!
Умница, что наконец-то ты до нас добралась, мы очень рады, но, к сожалению, не сможем провести Новый год с тобой. Помнишь бабушку Лиду, так вот мы уезжаем в Ростов, чтобы привезти ее сюда, к нам поближе, старенькая она стала, а неделю назад попала в больницу. Прости нас, что не дождались, ты располагайся, печка ты помнишь как топится, в духовке пирог, вино в погребе, соседка, тетя Клава принесет молока. А мы постараемся числу к пятому-шестому вернуться.
Целуем тебя, тетя Катя, дядя Миша, Вета.
P.S. Гаврюшу отвели к соседям, чтобы он не мешал тебе отдыхать"
"Во дают! Гаврюша - самое веселое на свете создание, разве он бы мешал! Надо выяснить, у каких соседей пес и забрать его, вместе будем коротать новогодние каникулы. А в Рождество предстоит вернуться домой, в Москву. Грустно, но пока - неделя совершенного отдыха! Без городской суеты, практически без телефона, да и телевизор показывает всего три канала. Зато природа, чистый воздух, лыжи и море снега!"
Девушка рассмеялась своим мыслям, положила на место записку, вернулась в коридор, взяла сумку и пошла искать себе комнату.
В одной из спален отыскался ее любимый свитер - белый, с синей полосой и оленями на ней, по рукавам - синие снежинки, и воротник такой, что в него можно спрятать нос, если холодно. Вроде бы в этой спальне она ночевала в прошлый раз, пару лет назад. А может, и нет, неважно, но если свитер тут, значит, и ее место тоже тут.
Закружит хоровод и ворвется в открытые двери
Обдавая колючим морозом лицо.
Если скажут, что так не бывает - я им не поверю,
Словно в сказке, укрытый пургой, ты ступил на крыльцо.
В волосах чуть заметно замерзло сосулек сиянье,
Твоих глаз непогода штормит где-то рядом, пленив.
И остывшего "Здравствуй" живое звучанье
Очень долго потом отдается мне где-то внутри.
Неожиданный, странный, и мне непонятный... желанный.
Оказался совсем неподвластным законам и правилам, здесь,
Где Метелью надвое скрыты мы, где она непроглядно
Необычно, но властно укрыла и город, и лес.
Из-под снежного крова не выбраться. Не поддаваться магниту
Твоих глаз, твоих рук, невозможно в немой тишине.
Но деньков, пролетевших, останется в памяти... мало, как нитка,
Белым кружевом ткавшая память о нашей Зиме.
Совсем уже стемнело, и, кажется, началась метель, завывая в трубе, в окошках, у входа. Лена ждала, что придет соседка, выходить из дома боялась, но потом поняла, что лучше бы уж эта женщина осталась дома, иначе заметет еще по дороге. Топить печь она тоже боялась, что там с поддувом и с какими-то задвижками - кто его знает. Лена выглянула в окно - пеленой стояла перед стеклом пурга, снежинки нестройным хороводом метались из стороны в сторону, так и не находя пристанища, сдуваемые с облюбованного места следующим порывом ветра. Вот такая суровая зима в глубинке, не то, что в городе, такого буйства природы и не увидишь, а тут - голос вьюги, аккуратные шорохи снежных охапок за дверью, скрип деревьев во дворе.
Лена достала пирог, красивую скатерть, взяла один из приготовленных бокалов, очередной раз удивившись, почему тут всего по два, накрыла столик в гостиной. Хотела, было, слазить за вином в погреб, но передумала, уже темно, да и холодно там. А вдруг там мышка? Решила, что и компота ей хватит. Открыла банку с оливками, взяла зубочистки и натыкала их в черненькие ягодки.
Ноги стали замерзать, Лена уселась на диван в гостиной и включила телевизор. Натянула свитер на ладони, окунула подбородок в мягкий воротник, поджала колени. Негромкие звуки из динамиков не могли заглушить природных, и вскоре Лена, вздрогнув от неожиданности, подскочила и кинулась на стук открывать дверь. Думала, все-таки пришла соседка. Каким-то чудесным образом на миг подумала, что пришел Дед Мороз, как в детстве, за полчаса до полуночи приходил, стучал посохом и говорил папиным голосом. Но все равно оставалось в сердце это чудо. Но потом вспомнила, что уже большая, и сказка закончилась, а замерзшую женщину надо поскорее впустить.
Под напором воздуха дверь раскрылась шире, чем стоило бы, и перед девушкой возникла высоченная фигура с поднятым воротником и шапкой снега на голове. Мужчина притопывал, а когда увидел, что дверь ему открыли не хозяева дома, растерялся.
- Здравствуй. - И молчит.
- Вы кто? - девушка натянула рукава, зажав их в ладошках. Сердце стучало от неожиданного вторжения незнакомца. Мужчина горбился и пытался втянуть руки в рукава - до такой степени настойчиво ветер пробирался под одежду.
- А... Михаила нет?
- Нет. Они уехали. Далеко.
- Понятно. - Он опустил взгляд. - Ну, ладно, извините.
Мужчина развернулся уходить, и девушка с трудом закрыла тяжелую дубовую дверь, едва справляясь с напором вьюги. Такие синие глаза, довольно темные, подчеркнутые белизной снега и отсветами лампы в доме. Тут-то тепло, по другую сторону ненастья. Она прислонилась спиной к двери, стараясь унять внутреннее смятение, страх, ведь неизвестно, кто он, чего хочет, но, если он дядю Мишу спросил, может, он его знакомый? Впустить или не впустить незнакомца в дом? Как быть девушке, отрезанной от цивилизации, одной, в чужом месте?
Когда она открыла дверь, мужчина, еще больше сгорбившись, чиркал зажигалкой, пытаясь закурить. Ветер тут же сдувал огонек, не давая эффекта. Заметив вновь зябнущую фигурку в проеме двери, он повернулся. Вопросительный синий замерзший взгляд.
- Зайдите в дом, у вас нос уже покраснел от холода. - Сказал он и продолжил чиркать зажигалкой. Девушка резко схватилась за нос, пряча его в теплом рукаве свитера. "Нахал какой".
- Если я зайду, вы тут замерзнете. - Она отодвинулась, пропуская его в дом.
- Можно? - "Господи, да у него даже губы посинели уже... а в глазах столько надежды..." Она кивнула. На пороге он успел стряхнуть снег с волос, шагнул в коридор, загородив своей фигурой почти все пространство. Лена стала закрывать неподдающуюся дверь, но мужчина девушку отодвинул и сам все сделал, щелкнув замком.
- Здесь не намного теплее, но хоть не дует. - Сказала девушка и, кутаясь в свитер, шмыгнула носом.
- А печку растопить - не судьба? - стаскивая окоченевшими руками пальто, спросил он.
- Я не умею топить печки.
- Городская что ли?
Окончательно освободившись от верхней одежды, мужчина прошел в зал, растирая ладони. Девушка, как на привязи, следовала за ним. Он провел рукой по полке камина, взял толстые спички, несколько поленьев с чугунной поленницы, брызнул масла, чиркнул и зажег огонек. Он пробежал сначала по поверхности поленьев, собрав горючее масло, затем забрался между ними, на время спрятался, а через несколько секунд откуда-то из глубины проснулось пламя и запахло древесиной. Мужчина поднялся, обошел девушку, сзади взял ее за плечи, поставил перед камином и сказал:
- Стой здесь, грейся. - И ушел растапливать печку.
Лена стояла и впитывала чудесный запах горящей коры - она обожала, когда горит дерево, словно согревая изнутри своим запахом. Мужчина возился где-то у печки, а она чувствовала, как покалывает в холодных ногах, как тепло пробирается к щекам, как начинают гореть уши. Или это не от камина...
Она повернулась и посмотрела на мужчину. Тот поднялся с корточек, потянулся и вытащил какую-то задвижку. Снова присел, приоткрыл дверцу и заглянул в печку. Влажный от снега волос переливался в свете оранжевых языков пламени, широкая спина загораживала весь обзор кухни, а запах его парфюма ненавязчиво кружил голову. Он уже избавился от свитера, и теперь был в футболке, рукава которой плотно обтягивали мышцы рук. Кто он, Лена не знала, но он так умело управлялся тут с отоплением, прекрасно зная, что и где взять, что она подумала, что он часто бывает у тети Кати в доме.
- Меня Кирилл зовут. Я сын Михаила. От первого брака. - Видя, что девушка удивлена, решил уточнить.
- Очень приятно. А я Лена. Тети Катина племянница. - Поняла, что сморозила глупость, щеки залились краской. Мужчина про себя улыбнулся. - Не знала, что у дяди Миши есть такой сын...
- Какой? - он повернулся и посмотрел в глаза.
- Взрослый. - Улыбнулась, "красивый". - Вы на отца похожи. - Он кивнул, отвернулся и снова чем-то зашуршал у печки.
Чувствуя, что согрелась от огня, она прошла на кухню, старательно обходя мужчину, чтобы не задеть. Его же, наверное, покормить надо, человек с дороги.
- А куда все подевались? - поднялся и проследовал за девушкой, чем заставил ее нервничать - чужой мужчина в доме родственников, они наедине... Взяла со стола и протянула ему записку. - Понятно. Ветку уж могли оставить, чего ее таскать.
- Она печку топить не умеет. Замерзла бы. А если бы я не приехала...
- А, ну да, а если бы приехала, замерзли бы вдвоем. Это, конечно, лучше. - Лена так и осталась стоять с открытым ртом. - Ветка давно топит печку, не маленькая уж. И голодная не стала бы сидеть. В погреб почему не заглянула? - он повернулся и посмотрел в глаза.
- Ну... там темно и холодно... а вино я не хочу.
- Испугалась? - заключил он.
- С чего вы взяли?
- Не "вы", а "ты". А с того, что ты боишься мышей, и поэтому сидишь впроголодь.
С этими словами мужчина вышел в коридор, убрал коврик, поднял крышку погреба и повернулся к девушке.
- Как ты думаешь, если в погребе будет хоть одна мышка, на сколько людям хватит припасов? - на лбу образовались складки и голубые глаза засияли каким-то особенным светом, теплым и уютным.
- Значит, там нет мышей? - он засмеялся.
- Да нет, говорю же.
Каким-то совершенно непредвиденным способом он достал из подземного холодильника множество кастрюль и банок. Вместе они оттащили все на кухню.
- Теперь тетя Катя похожа на себя, а то я уж подумал, что домом ошибся.
- Да, она очень любит готовить.
За короткими переговорами двое молодых людей накрыли стол в гостиной, Кирилл, словно проделывал это тысячу раз, водрузил два подсвечника и зажег свечи, Лена нарезала пирог и поставила два бокала. Теперь она понимала, почему всего по два - родственники знали, что приедет Кирилл. Но почему не сказали ей.
- Вам было известно, что я приеду? Только правду. - Чокнувшись "за знакомство", Лена отпила из бокала.
- Нет. - Кирилл сделал глоток вина. - Я всегда появляюсь "нежданчиком", поэтому меня не предупредили.
- Я вас никогда раньше не видела. Даже не знала, что дядя Миша был женат. - Мужчина начал настойчиво крутиться, оглядываясь по сторонам, словно что-то разыскивая.
- Вы что-то ищите?
- Да, второго Кирилла, иначе непонятно, почему мы еще на "вы". Или я для тебя такой старый? - Он испытующе смотрел в глаза. Она нравилась ему своей открытостью, искренностью, какой-то детской беззащитностью здесь, в условиях, где он чувствовал себя на своем месте. Это и понятно, она выросла в городе, но в ней не было это притворства и жеманства, она знает, что она в гостях, и не позволит себе более этого. Что бы она сказала, если бы...
- Давай выпьем на брудершафт, чтобы ты запомнила.
- Послушайте, то есть, я пока не привыкла, но я обязательно запомню.
- А почему выпить не хочешь?
- Я не могу так сразу...
- У тебя есть парень.
- Не в этом дело. Извините... ой, извини... - она встала и, пряча взгляд, отошла к камину. Бокал взяла с собой. "Я так и подумал".
Он тоже подошел к камину и встал напротив. Молча отпили из бокалов.
- Согрелась? - Она закивала.
- Да, да, спасибо. Теперь уже тут тепло, да и вино греет.
- Угу, и тапочки. - Лена посмотрела на свои ноги. - Я всегда удивлялся, чьи такие смешные тапки. Тетя Катя смеялась и говорила, что есть одна мерзлячка, которая без этих тапок жить не может. - Он улыбался. - Значит, это ты была?
- Ну, я и сейчас есть. И мерзну, вроде, также. - Звуки колокола с башен Кремля перебили их.
- Сейчас президент говорить будет. Давай за Новый год выпьем.
- Пусть говорит, надоели они уже. - Звякнули бокалами, не слушая, что говорит глава государства.
- С новым годом!
- С Новым годом. А где ты видел эти тапки? - вернулась к интересующему вопросу Лена, подозрительно прищурив глаза.
- В своей комнате.
- В той, что дальняя, справа?
- Именно.
- Это моя комната!
- Здрасте! Я всегда там ночую, когда приезжаю.
- Я тоже! Еще аргументы?
- А я умею печку топить!
- А я бегаю быстрее! - Лена уже успела поставить свой бокал на полку камина, и теперь припустила по лестнице. Преодолев половину пути, Кирилл не догнал ее, да и не особо спешил, иногда, если комнаты были заняты, он оставался ночевать внизу, на диване у камина. Компанию ему обычно составлял Гаврюша, теплым ковриком ложащийся в ногах.
Лена спать не хотела совершенно. Она легла на широкую кровать и взяла телефон. Сеть не ловилась, и почитать было решительно нечего. Тогда она встала и отправилась к немногочисленным полкам с книгами. Пикуль, Прус, Заболоцкий, - гласили корешки изданий. Их тут немного, но почему-то она решила, что не тетя Катя сюда принесла эти книги. Да. По комнате, наверное, многое можно сказать о человеке, вот и сейчас она точно знала, как Кирилл не поступит. А потому не стоит и закрываться.
Через час раздался тихий стук в дверь. Лена улыбнулась и прислушалась.
- Лен, ты спишь?
- Нет.
- Я тебе принес вина и фруктов. А еще очень вкусный торт.
- Спасибо, Кирилл, я не хочу.
- Ну и ладно. Я поставил поднос на пол у входа. Гаврика нет, поэтому не страшно, никто не тронет.
- Спасибо, Кирилл, но я не хочу.
- Спокойной ночи.
- Спокойной.
Было интересно узнать, что за девушка, хотя, он уже чувствовал, что характер еще тот. Он опустился на пол с той стороны, куда откроется дверь и скроет его от ее взгляда, такого глубокого, летнего, что невольно засматриваешься. Он не обманулся - через несколько минут, не услышав звуков в доме, Лена приоткрыла дверь и забрала поднос. Снова закрыла. Кирилл довольно улыбнулся. Не хочет она, как же. Отправился вниз устраиваться на ночь.
Утро. Первое января.
Лена открыла глаза. Уже рассвело. Она выглянула, насколько смогла, в окошко. Все по самые форточки было заметено снегом. Казалось, что дом стоит в глухой шапке и дремлет, убаюканный ночной песней вьюги. Умылась, надела мягкий домашний костюм и выбежала из комнаты, пробежала по лестнице и остановилась. Кирилл в этот момент вышел из-за печи, с кухни. В одних домашних штанах и босиком.
- Ой. Доброе утро. Я забыла там поднос, - ткнула пальцем в сторону комнаты. Она убежала, а он понял, что смутил ее. Мысленно улыбнулся. - Ты где спал? Тут? Не холодно? У меня от вида твоих босых ног мороз по коже...
- Не замерз, я привык. А ты не ходи без тапок, чтобы не застудить ноги.
- А сейчас печка не топится?
- Нет. Она еще теплая, потрогай. Чуть позже топить будем, - и она остынет, и как раз, чтобы ночью тепло шло.
Позавтракали, а точнее, уже к обеду дело было, и Кирилл стал одевать свитер. Шерстяной, но довольно тонкий. Когда он достал валенки, Лена тоже сказала, что пойдет на улицу. Надо до соседей добраться, да еще выяснить, где же местное стихийное бедствие - Гаврюша.
- Подожди, давай сначала я откопаю дорогу, а потом уже пойдешь.
- В каком смысле "откопаю".
- Ты посмотри, сколько намело, сейчас бы дверь открыть, не то что идти куда-то. Будь тут.
Погремев в коридоре деревяшками, видимо, доставая лопату, Кирилл открыл дверь. Лена не высовывалась, но и по движениям во дворе поняла, что снега действительно много. Часа два Кирилла не было. Сначала девушка читала, устроившись поперек кровати и покачивая в воздухе ногой. Потом строки в книге стали путаться с мыслями, которые так или иначе сводились к одному - к снегу, который теперь сгребает Кирилл. Лена встала и подошла к окну. Не видно ничего. Она спустилась вниз, надела куртку и шапку, впрыгнула в сапоги и, не застегнувшись, выглянула наружу. От входа была прокопана удобная дорога, а где-то за сугробом видно было кучки забрасываемого наверх снега. Под ногами лежал тулуп. Лена ступила на дорожку, шагая по направлению работающего мужчины. Как в сказке. Были бы краски, можно было бы сугробы разрисовать цветной водой - она бы замерзла, и получился бы красивый снежный орнамент.
- Еще не готово, зачем вышла.
- А что ты копаешь?
- Путь на свободу.
- Но дорога же есть, почему "не готово", вполне.
- Она никуда не ведет. - Кирилл махнул в сторону снежных наносов вдоль ранее прокопанного в сугробе тоннеля.
- Здесь вполне можно пройти, при желании. И любая дорога обязательно куда-нибудь ведет.
- Хорошо, только в сапогах по такому бездорожью я не советую ходить. Пойдем, достанем валенки. - Лена улыбнулась.
- Ты не представляешь, сколько времени я мечтала о них.
- Вот и пойдем в дом. Тем более, тут дует.
Вьюга еще не совсем отступила, но с неба уже не падало ничего, и ветер лишь гонял легкий верхний снег с места на место. Отыскав обувь подходящего размера, через час двое снова выбрались на холод. Кирилл подхватил свой тулуп со снега, Лена при этом поежилась - он даже задубел тут лежать.
- Куда пойдем? - Кирилл посмотрел на Лену. Та тоже мельком глянула. Вообще-то она не звала его, она и сама знает дорогу, но, раз уж пошел, куда деваться.
- Я хотела сходить к тете Клаве, вроде так зовут эту женщину.
- Хорошо, все равно делать больше нечего, - Кирилл развел руками и зашагал рядом.
Гаврюша временно жил у той самой соседки. Увидев Кирилла, пес шамором кинулся к ногам, выражая свою радость. Когда же из-за Кирилла выглянула Лена, мохнатое существо не выдержало и все-таки поставило лапы ей на плечи, облизывая лицо. Лена смеялась, пытаясь спрятать лицо, но Гаврюша тогда попытался снять шапку. Кирилл пытался усмирить собаку, но тот не угомонился, пока не выплеснул все свои эмоции на людей.
- Леночка, вот тут молоко, еще кое-что вам, чтобы с голоду не умерли.
- Да вы что! Там тетя Катя оставила еды на целый пир. Не надо, тетя Клава!
- Берите, берите, в холод положите, не заметите, как пригодится. Кирюша, там у Паши есть настойка, будешь?
- Буду, конечно, Клавдия Михайловна. А сам Павел Геннадьевич где?
Женщина пошла на кухню за настойкой, Кирилл отправился следом. Лена с Гаврилом остались у печки.
- А он в отъезде, на заготовке, я одна. Скоро должен вернуться.
- Вы, если что - говорите, я помогу.
Дальше Лена не услышала, потому что отвлеклась на собаку, которая ткнула носом в какой-то угол, и оттуда раздалось шипение. Лена присела на корточки. Под стулом в углу сидела кошка. При приближении собаки она встопорщила шерсть, готовясь дать отпор.
- Гаврик, тебе не стыдно! Ты что пугаешь кису, посмотри, какая красавица, трехцветная, - громким шепотом упрекнула девушка пса. Тот снова ткнул носом в ее щеку. - Отстань, проказник. Иди сюда, киска.
Когда Кирилл вышел из кухни, увидел картину, как Лена носила пушистую кошку на руках, поглаживая за ушками, а та сверху спокойно наблюдала за вьющимся у ног псом, ревностно пытающимся избавить Лену от соперницы.
- Гаврик, я тебя люблю, ты у меня единственный такой умный и красивый, но и девушек обижать нельзя. Понял? А то по носу когтями получишь. - Приговаривала Лена, не видя хозяйку и Кирилла.
- А, Мурка, на руки забралась! А ну иди-ка на место, - скомандовала женщина, кошка аккуратно спрыгнула с рук Лены и гордо удалилась.
- Тетя Клава, а вы одна? Приходите к нам, втроем веселее, чего вы тут одна.
- Леночка, да я бы с удовольствием, но мне некогда скучать. Паши нет, хозяйство большое. А еще вон телок народился. А холод какой - хоть домой забирай.
- Как же его от мамы-то забирать? - удивилась девушка.
- Да вот то-то же. Не до праздников, сама видишь. А вы заходите, я всегда рада гостям. И если что-то надо - не стесняйтесь.
Молодые люди поблагодарили женщину, Кирилл взял тяжелую сумку, Лена позвала Гаврюшу, и они втроем отправились домой.
- Кирилл, а чем мы будем кормить Гаврила?
- Да он все ест, только побольше. Любит мясо, но и от конфет не откажется, - улыбнулся мужчина, посмотрев на идущую рядом девушку. Она подняла голову, улыбаясь.
- Может, сходим в магазин?
- Первого числа вряд ли он работает.
- Точно. А для меня все дни слились в один, под названием "отдых".
- Учеба?
- Работа. - Мужчина поднял брови. Думал, что она еще студентка, а выходит... старше.
- Отдыхать надо где-нибудь на Канарах, в Альпах, на Бали, и так далее.
- Я родственников уже сто лет не видела. А отпуска не было еще дольше. Да и где такие деньжищи взять на Бали и Альпы. Да и не в этом дело, пусть там отдыхают те, кому это нравится. А мне и тут хорошо.
- Странная ты.
- Сам-то чего не на Канарах?
- Хм, один-один. - Они вошли в дом, он поставил сумки, развернулся и направился к двери. Лена удивилась, но ведь он не должен докладывать, куда пошел. Может, дела какие-то.
Гаврюша радостно носился по дому, заглядывая во все уголки, словно проверяя, все ли на том месте, где он оставил. Вытащил откуда-то кусок мишуры и долго таскал его, не зная, куда пристроить. Лена подумала, что в доме нет елки. Тетя Катя с Веткой любят наряжать елочку, украшать дом, а в этом году, видимо, не успели.
- Гаврюша, а откуда ты принес это? - Умные глаза собаки виновато смотрели на девушку. - Покажи.
Собака, понуро склонив голову, отправилась в сторону кладовки, думая, что его будут ругать. В ней Лена и отыскала большую коробку с мишурой и игрушками. Достала снежинки, гирлянды, даже цветные огоньки тут были.
- Спасибо, Гаврик, ты умница, мы сейчас украсим дом, Вета приедет, обрадуется. Где у нас тут кнопки?
Где-то через час Лена плюхнулась на диван, обводя критическим взглядом результаты своих трудов. Дверь открылась, и в нее просунулся ствол елки, а за ним появились ветки и Кирилл.
- Кирилл! Зачем тебе елка первого января? Праздник уже закончился!
- Правда? А я считаю, его стоит продлить. Тем более, впереди Рождество и Старый Новый год. Думаю, Вета обрадуется. - Прислонив дерево к стене, Кирилл повернулся. - Ну а зачем тогда ты украсила дом, если праздник закончился?
- Подумала, что Вета обрадуется, - пожала плечами и улыбнулась.
"А сама, как ребенок, аж глаза блестят. Такая искренняя... красивая. Как весна улыбнулась".
- Так, Гаврик, вылезай из-под елки! - Кирилл сбросил бушлат, плотно закрыл дверь и взялся за колючий ствол. Установил новогоднюю красавицу и посмотрел на Лену. - Вы уже убрали игрушки? Зря. Доставайте.
Лена с Гаврюшей вновь отправились в кладовку.
- Вот, даже гирлянды есть. Это хорошо, что елка будет, я под нее смогу сложить подарки. Только... Все равно идти в магазин, у меня нет подарочной бумаги и бантиков. - "И еще одного подарка".
- А мы их засыпим конфетти и завалим мишурой, и не надо бумаги, да, Гаврюша?
Гирлянда оказалась сломанной.
- Видимо, контакт где-то отошел. - Сказал Кирилл и снова куда-то ушел. Вернулся с какой-то коробкой. Сел за стол, открыл окно, взял гирлянду, раскрутил коробочку и стал там что-то колдовать с паяльником.
"Интересно, он все умеет? Таким, наверное, должен быть мужчина, - все проблемы решит. Дядя Миша такой, и Кирилл в него".
- Ну вот, - в руках мужчины переливалась огнями гирлянда. - Теперь нам свет не понадобится, от елки будет светло.
Кирилл укрепил огоньки наверху, передал продолжение длинной гирлянды Лене, и она уже навешивала проводки на средние и нижние ветки елки. Протиснувшись между мужчиной, держащим гирлянду, и елкой, она задела волосами его щеку, не заметила. А он успел уловить запах ее волос, тонкий аромат духов, тепло от ее присутствия рядом.
- Надо печку затопить, - стряхивая с себя тревожное чувство близости к девушке, сказал он, отпустил гирлянду и отошел.
Лена закончила вешать шары, накинула мишуру и дождик и включила огоньки. Они сначала все замигали быстро-быстро, а затем сменили ритм и стали переливаться медленно и по очереди. Кирилл щелкнул выключателем, и комната погрузилась во мрак. Лена прижала пальцы к губам - так волшебно смотрелась елка в темноте, что даже пес подошел и издалека понюхал воздух.
- Кирилл, ты волшебник! - она подпрыгнула на месте, поворачиваясь к мужчине, стоявшему у входа в кухню и издалека наблюдающему за девушкой.
- Да ну, что я такого сделал, - вышел из оцепенения и махнул рукой. - А вот наряжала ты, ты и волшебница.
"И правда, какая она... странная. Но, что самое интересное, эта странность такая правильная, что даже думаешь, сейчас быть такого не может. Но ведь есть же".
Горел камин, было тепло от печки, от цветных огней, от его глаз, от вина, стоящего в бокалах над камином. Такого Нового года у нее не было давно. Максимум - это с подружкой по команде на кухне объедались двумя ложками салатиков и бутербродами, а первого числа бежали сжигать лишние калории, чтобы тренер не вкатал нарушение спортивного режима. И все же, теперь она уверена - это семейный праздник.
- Спасибо, Кирилл. Спокойной ночи, - поднимаясь по лестнице, тихо сказала она. Он стоял спиной к перилам и повернулся, чтобы тоже пожелать ей всего хорошего. Но глаз так и не увидел, она взбежала по лестнице и скрылась в комнате. А он так и остался стоять у камина, глядя на неистовствующие в своем отживающем танце языки огня. "Спокойной ночи тебе. Лена".
Утро. Второе января.
Тишина в доме заставила подняться и пойти проверить, все ли в порядке. Девушка надвинула теплые тапки и спустилась на первый этаж. Ни мужчины, ни собаки не было. Гирлянда на елке не горела, постель с дивана была убрана, собачья тарелка была чисто вылизана. Лена улыбнулась. Мужчины тут командовали сами. Она вернулась в комнату, навела порядок там, умылась, а затем снова отправилась на кухню - поискать кофе и чего-нибудь перекусить. Как только из холодильника были извлечены продукты, дверь отворилась.
- Гаврюша, только тихо, давай не будем будить Лену, - раздался нравоучительный тихий голос. Лена улыбнулась и вышла в холл. Собака кинулась к ногам здороваться, а мужчина, снимая куртку, улыбнулся и сказал: - Доброе утро. Не пришлось тебя будить, соня.
- Доброе утро. Я кофе сварила, ты будешь? - Принесший с улицы прохладу, мужчина пробрался мимо девушки в кухню, потягивая носом.
- Буду! Пахнет вкусно. Любишь кофе? - на столе стояли две маленькие кружки дымящегося напитка.
- Да.
- Я тоже. - Он отпил из чашечки. - Предлагаю экскурсию.
- Здесь есть достопримечательности? - удивилась Лена.
- Это необычная экскурсия. Ты умеешь кататься на лыжах?
- Умею немного. Только если не быстро.
- Ладно, обещаю. Я притащил из сарая все, что есть. Давай найдем тебе среди них подходящие.
Лена улыбнулась. Такой милый! Все лыжи Лена сама сюда привезла. Она сама подбирала ботинки для дяди Миши, для Ветки, когда та еще была маленькой, даже тетя Катя, которая за зиму и выезжала всего пару раз, тоже была снабжена своей парой. А уж про Ленины и говорить нечего.
- Вон те, синие мне пойдут.
- Они уже старые и ободранные.
- Старый конь борозды не портит, - подмигнула она ему, отобрала свои и прислонила к стене. - У тебя какой размер? Как у дяди Миши?
- На один побольше.
- Тогда зачем тебе лыжи? - он засмеялся. - Вот эти, они самые тут большие. Померь.
- Ну... даже носок влезет.
- Не надо носок, пятки натрешь. А вот с палками сложнее. Бери дяди Мишины, длиннее нет. Какая погода там? Температура, хоть примерно. - Лена пошла к кладовке, Кирилл наблюдал за ней. Она достала какую-то коробку, откуда торчали цветные обертки.
- Ну, думаю, градусов десять мороза.
- Хорошо, вот это подойдет. - Она извлекла две упаковки, напоминающих клей-карандаш.
- Что это?
- Лыжная смазка. Надо промазать, а то ссохлось все уже. У меня-то пластик, а вот твои могут и не скользить. - Лена вручила Кириллу блестящий брусочек. - Не толстым слоем, просто, покрой пока сверху.
- Откуда такие познания? - Кирилл смотрел, что делает Лена, повторял за ней.
- Отец лыжник был, вот и меня приучил.
Лена выбрала палки себе, ему, критически окинула взглядом его одежду. Пока Кирилл относил непригодившиеся лыжи в сарай, Лена залезла в шкаф, где хранилась сезонная одежда. Нашла свой спортивный пуховик, штаны, достала шапку, варежки. Отыскала куртку дяди Миши, под которой висели штаны. Кирилл был стройным, худощавым, а дядя Миша уже в эти штаны лет пять не влезал. Достала на всякий случай, вдруг подойдут. Перчатки лыжные.
- Да не надо, Лен...
- Одевай, одевай. Это специальные лыжные костюмы. А это... - Лена теребила в руках белую шапку с синими полосками. - Папина шапка.
Взяла свой костюм и пошла в комнату переодеться.
Когда спустилась, Кирилл с Гаврюшей уже вышли из дома, захватив лыжи. Она зашнуровала ботинки и тоже отправилась на улицу. Мужчина уже застегнул в креплениях ботинки, натягивал перчатки, пристраивая лямки от палок. У Лены крепления были примитивнее - лыжи, наверное, самые первые ее беговые, но они и надежнее, ни разу не подводили, в отличии от новых. Сунула ноги под застежки, наклонилась, надавила на кнопки. Отточенным движением продела руки в лямки палок, поправила шапку, глянула в синие глаза.