Веселый Квартал давно остался позади, и священную тишину ночи изредка нарушал лишь вой оборотней, приносимый ветром со стороны Пустоши. Ветер этот слегка пьянил горьковатым ароматом полыни, коей в изобилии поросла вся Пустошь. Я остановилась, запрокинув лицо к голубоватому от лунного света небу, вдохнула воздух полной грудью. После смрадной духоты забегаловок Веселого Квартала свежесть ночи ударяла в голову почище самой забористой дряни. Задумчиво хмыкнув, я встряхнула бутылку, которую продолжала сжимать онемевшей уже рукой. В бутылке многообещающе булькнуло. Повеселев, я икнула и продолжила путешествие по городским трущобам. Странное дело - ноги заплетались, тяжелея с каждым шагом, и желудок грозил вот-вот показать нутро миру, но рассудок по-прежнему оставался кристально чистым. В голове царила холодная и беспощадная, как сталь меча, ясность. 'Ты, Шеба, самого дьявола перепьешь', - говаривал, бывало, Арк. Что ж, беловолосый был прав. На спор со мной, по крайней мере, уже давно никто не пил.
Черный Парк вырос передо мной, как всегда, неожиданно. Угрюмые деревья тянули крючковатые ветки-пальцы сквозь завитушки чугунной ограды, словно норовя вцепиться в горло безумцу, решившемуся прийти сюда среди ночи. Окинув погруженную во мрак аллею задумчивым взглядом, я одним махом опрокинула в рот остатки выпивки и запустила бутылку далеко в заросли. Послышался глухой звук удара стекла о землю, и из кустов шипящим мохнатым клубком выкатился перепуганный кот - ночной гуляка. Он бесшумной тенью скользнул через улицу и растворился во тьме. Я с грустью посмотрела ему вслед. Одиноко-то как, черт возьми...
'И возьмет, никуда не денешься', - усмехнулась я мысленно и неторопливо обогнула покосившуюся ограду. Парк встретил меня настороженной тишиной и танцем лунных бликов на потрескавшихся от времени плитах аллеи. Убегая на юг, парк заканчивался старинным и по-своему красивым кладбищем, куда и днем-то не всякий отваживался забредать. Ходили слухи...
На душе было паршивее обычного. Как-то особенно остро навалилось одиночество, до того невыносимое, что хоть за компанию с вервольфами на луну вой. Не оттого ли, бредя по пустынной темной аллее, я, Шеба, Шеба Дикая Кошка, Шеба, не ведающая страха, вздрагивала от гулкого эха собственных шагов? Ха! Дикая Кошка! Скорее, жалкий трясущийся котенок, который в большинстве случаев показывает когти вовсе не из-за безумной отваги, но лишь в целях самообороны. Дикий нрав? Нет - дикий мир... Хочешь жить - дерись, котенок, иначе быть тебе сожранным.
Даже в состоянии сильного подпития я умудряюсь быть начеку. В Нью-Эдеме по-другому просто нельзя. Поэтому каким-то совершенно фантастическим чутьем (фантастическим для обычного человека с обычными способностями) я уловила что-то тревожное в обступившей меня темноте. Что именно - объяснить трудно: как-то особенно зловеще сгустились тени в кронах деревьев, застыл, точно мед, ночной воздух, стало труднее дышать... Я замедлила шаг, а рука уже сама собой потянулась к рукояти меча, предчувствуя опасность. Потом - укол в самое сердце, болезненный и привычный: я уже знала, кого прячет под своим пологом ночь. Рука, не дотянувшись до ножен, повисла вдоль тела безвольной плетью.
Затылок на миг обдало холодным дыханием ветра, и лунное озерцо у моих ног пересекла длинная тень. Рука в кожаной перчатке скользнула по моей щеке, слегка оцарапав кожу острыми когтями, и властно легла на плечо.
- Здравствуй, Шеба.
Вкрадчивый шепот раздался над самым ухом, ласкающий, родной, баюкающий. Я невольно закрыла глаза, поддаваясь ему. Налетевший ветер погладил по щеке шелковой прядью волос того, кто сейчас обнимал меня за плечи, касаясь прохладными губами моего уха. Я должна была сопротивляться, но не хотела этого. Не могла. Ведь это - не просто чужак, не обнаглевший молодой вампир, которого следовало поставить на место. Это...
- Фэйт, - произнесла я, и собственный голос показался мне мертвым, как ветер Пустоши.
- Скучала, сестренка? - меня обняли крепче, так, что мой затылок прижался к твердой груди вампира. Вспомнилось некстати - в детстве я была выше Фэйта, а теперь он возвышается надо мной на добрых полторы головы... Кто бы мог подумать, что из тщедушного большеглазого подростка вымахает такой атлет? Один из лучших воинов Ночного Города... Фэйт Рыжий Демон. Мой брат.
- Чего надо? - презрительно бросила я, пытаясь высвободиться из медвежьих объятий. В ухо мне насмешливо фыркнули.
- Неужели ты не рада мне, сестренка? Сто лет не виделись...
- И еще бы столько!
- Не лукавь. Я знаю, как тебе меня не хватает. Чувствую. Это же зов крови...
- Иди к дьяволу!
- Непременно. Но не сейчас. Хочешь, скажу, почему ты пятую ночь кряду напиваешься и бродишь одна по Черному Парку? Почему слоняешься по трущобам, как побитая собака, и скулишь от одиночества? Почему задираешь любого бродягу, лишь бы подраться и выплеснуть грызущую тебя тоску? Хочешь, Шеба?
Я скрипнула зубами. В глазах все поплыло от ярости. Свою и без того потрепанную гордость я не позволю кусать даже собственному клыкастому братцу. Резко запрокинув голову, я что было силы вмазала затылком Фэйту в переносицу. Хватка тотчас ослабла, и уже через секунду я стояла перед братом, обнажив меч. Фэйт скорчился, обеими ладонями зажав нос, и сквозь пальцы его струилась кровь, черная в лунном свете. Впрочем, кровотечение унялось быстро. Выпрямившись, вампир брезгливо вытер руки о стильную замшевую куртку (братец всегда был щеголем) и уставился на меня с неприкрытой злобой. В хищных зеленых глазах, которые словно были отражением моих собственных, разгорались красные икры.
- Родная кровь, а, Шеба? - процедил он, осклабившись в нехорошей ухмылке. Тускло блеснули аккуратные, но чертовски острые клыки. Уже в сотый, наверное, раз я подумала, сможет ли Фэйт укусить родную сестру. Почему нет? От нашего родства остались лишь воспоминания, да и те причиняли слишком много боли нам обоим. Я ненавидела Фэйта, а он меня стыдился...
Фэйт тряхнул волосами - водопадом живого огня - и нарочито медленно поднял руку к рукояти торчащего из-за спины меча. Узкий клинок серебряной змеей пополз из ножен. Казалось, сталь не отражала, а впитывала холодный лунный свет. У вампиров были красивые мечи - длинные, изящные, чуть изогнутые. Оружие людей принципиально отличается от оружия нежити. Наши мечи широкие, грубой формы, исключающей всякий намек на изящество - но одним таким мечом можно без труда разрубить надвое самого вервольфа. При определенной силе и навыке, разумеется. Мне с моим ростом и комплекцией об этом мечтать не приходилось. Что ж, для доброй драки хватало и тех нехитрых приемов, каким обучил меня Арк. А драки, как видно, сейчас не избежать...
Я слегка опешила. Неужели вампир собрался решить дело сталью, а не клыками? Что ж, в таком случае братец не нарушит закон. Впрочем, для меня это не играло особой разницы - Фэйт запросто надерет мне задницу. Вопрос лишь в том, как долго я сумею ему противостоять...
- Шеба? - вопросительно промурлыкал Фэйт, глаза которого уже целиком были охвачены красным огнем.
Одним отточенным движением я рванула меч из ножен. Мы, люди, традиционно носим их на поясе, в отличие от вампиров. За плечом такую тяжесть не потаскаешь...
Мы замерли с обнаженными мечами по обе стороны аллеи, и разделяла нас лишь узкая полоса лунного света. Впрочем, она пролегла между нами в ту ночь, когда Фэйт избрал путь вампира... Я ощущала странное спокойствие - остатки хмеля выветрились из головы, уступив место холодной, как лед, ненависти. Ненавижу тебя, Фэйт, брат мой, за то, что у тебя такие же глаза и волосы, как у меня, за то, что в жилах наших когда-то бежала одна кровь, за то, что ты...
- Кровосос проклятый, - я чуть шевельнула губами, но он услышал, криво усмехнулся. До чего же у него белая кожа - почти голубая в лунном свете, как маска трупа. И все равно он по-прежнему красив, мой брат. У него черты нашего отца, глаза и волосы матери. И моя улыбка. Нет!
Рев байка вспорол сонную тишину ночи раньше, чем я успела занести меч. Свет фар полоснул меня по глазам; Фэйт прикрыл лицо рукой и бесшумно отступил в тень деревьев. Лишь светлячки глаз, вновь ставших зелеными, выдавали его присутствие. Выругавшись, я опустила меч и повернулась к затормозившему у ограды байку, уже зная, кого увижу.
- Кошка! - хрипло окликнул меня Арк, почти сливающийся с темнотой в своем кожаном комбинезоне. Лишь белые волосы отсвечивали лиловым в свете луны. - Я знаю, ты здесь! Чеши сюда, немедленно!
- Вот дьявол, - скрипнула я зубами и торопливо вернула меч в ножны. Уходя, оглянулась через плечо - два зеленых светлячка почти угасли во тьме.
- До скорого, сестренка, - прошелестело где-то в кронах деревьев, и я поняла - Фэйт ушел. Надолго ли?
Арк с подозрением уставился мне в лицо, когда я вынырнула из кустов, как черт из табакерки.
- Опять надралась? - наконец констатировал он.
- Ты мне кто - папочка? - огрызнулась я.
- Бог миловал. Выпороть бы тебя, Кошка, чтоб не шаталась по подворотням, да еще и в полнолуние...
- Это не Пустошь.
- И что с того, детка? Я не о вервольфах, ты же знаешь.
- Зачем ты меня искал? - сменила я тему разговора.
- Был в Веселом Квартале, тебя там видели, сказали, ты нажралась как свинья и на ноздрях поползла в Черный Парк. А зная твой сволочной нрав и любовь к мордобоям, я предположил, что надо от тебя кого-нибудь спасать... - Арк усмехнулся, прищурив серые, очень светлые глаза. - Так ты никого не поколотила?
- Скорее, меня чуть не поколотили. - Я невольно вздрогнула, вспомнив красные глаза вампира. - Но ты прав, Арк. Нечего тут шататься. Домой подкинешь?
- Садись, детка.
Арк - единственный, кому позволено называть меня 'деткой'. Ему вообще многое позволено, и не потому, что он - Каратель. Он мой друг. Не единственный, но один из немногих... Да и может ли быть много друзей у семнадцатилетней девчонки-сироты с нравом дикой кошки и ненавистью, бегущей по жилам вместо крови?
Ночные улицы были пустынны. Проехав Веселый Квартал и оставив позади злачный район города, байк с ревом понесся по ровной дороге к мрачной громаде кампуса. Проехать через главные ворота было нечего и думать - но Арк прекрасно знал, какими путями я каждую ночь выбираюсь на волю. Байк, описав красивый полукруг, остановился в паре сантиметров от массивной каменной стены, которой с северной стороны оканчивалась чугунная решетка. В этой части студенческого городка раскинулся буйный парк, скорее напоминающий лес, и деревья-исполины навалились на каменную стену, точно рвались на волю. Если подпрыгнуть достаточно высоко, можно ухватиться за одну из толстых веток и легко перебраться по ту сторону ограды. Что я проделывала регулярно с тех самых пор, как поступила в Университет и поселилась в кампусе.
- Сладких снов, Кошка. - Арк пригладил растрепавшуюся от езды белую гриву (он никогда не носил шлема), зевнул. - Не проспи учебу.
- А то что? - буркнула я, уже подтягиваясь на жалобно затрещавшей ветке.
- Ремнем получишь, вот что, - флегматично пообещал Арк и махнул на прощание рукой. Я проводила унесшийся в ночь байк задумчивым взглядом. Ему предстоит рассекать спящие улицы города до самого рассвета. Арк на службе, как-никак. Да еще это полнолуние! Даже сюда доносится тоскливый вой обитателей Пустоши. Интересно, по ту сторону Стены вампиры Ночного Города так же, как и мы, люди, ежатся при звуке этого зловещего воя? Я хмыкнула. Вряд ли. Для них оборотни - что злые псы: не трогай - не укусит. А ведь может так укусить, что и бессмертие не поможет...
Добравшись до своего корпуса, самого отдаленного на территории городка, я преспокойно залезла в свою комнату через приоткрытое окно, благо, что жила на первом этаже. Тихонько опустила стекло, задвинула шторы и принялась бесшумно раздеваться в темноте. Прислушалась - за стеной, где жила моя соседка и лучшая подруга, Рэй, звучала приглушенная музыка. Кажется, я даже расслышала смех девушки. Хм, опять у нее припозднившиеся гости. Обычно парни сваливали задолго до рассвета, опасаясь быть застуканными в женской части кампуса. С этим тут было строго.
Бросив одежду прямо на пол у кровати, я натянула короткую майку и на цыпочках прокралась по коридору в кухню. Из-под двери в комнату Рэй просачивалась полоска света, кто-то тихо разговаривал. На миг мне стало интересно, кто был гостем подруги. Одно время к ней довольно долго вообще никто не приходил, но с неделю назад зачастил какой-то... Видеть я его не видела, но поутру в ванной и прихожей витал тонкий и приятный аромат озона - неужели так может пахнуть обычный мужской одеколон? Рэй я ни о чем не спрашивала - не в моем характере - а она и не торопилась рассказывать. А значит, все у нее с тем парнем было всерьез. Слишком уж хорошо я знала умницу Рэй.
Рэй была не только умницей, но и красавицей хоть куда. Помню, первое, что поразило меня в ее внешности, были ее большие, синие, как зимние сумерки, глаза. В них всегда было столько жизни! И свет этих удивительных глаз преображал все ее лицо, скрадывая излишнюю бледность кожи и резкость черт. Порой я искренне верю, что Рэй одним взглядом может убить или воскресить человека - в ее глаза нельзя смотреть без внутренней дрожи. Дрожи радости или страха...
Несмотря на женственную фигуру и повадки аристократки, Рэй оказалась настоящей сорвиголовой - иначе мы бы не сошлись с ней так легко. Одевалась, как бунтарка, и, хотя в Университете слыла пай-девочкой, порой выкидывала такие фортели, что затыкала за пояс даже меня. Меня, Дикую Кошку!
Когда я уже допивала какао, забравшись с ногами на подоконник, дверь кухни скрипнула, пропуская внутрь Рэй собственной персоной. Короткие золотисто-каштановые кудри девушки были растрепаны, и куталась она явно не в свою рубашку. Да еще и на голое тело! Увидев меня, Рэй весело подмигнула, и я ответила улыбкой. Правда, улыбка медленно сползла с моего лица, когда я взглянула на того, кто вошел в кухню вслед за Рэй, загородив собой дверной проем.
Высокий поджарый парень в джинсах и кожаной куртке нараспашку, обнажающей голую грудь. Под неестественно светлой кожей бугрятся рельефные мышцы, невольно притягивая взгляд. Волосы до плеч, черные и жесткие, как вороньи перья, торчащие во все стороны. Узкое бледное лицо с надменными и резкими чертами. Рот - твердая насмешливая линия. Черные большие глаза с недобрым прищуром. Взгляд - как у волка перед прыжком. Чертовски красивый парень. Чертовки опасный.
Вампир.
Я кубарем скатилась с подоконника, расплескав остатки какао себе на майку, заметалась по кухне в поиске оружия. Под руку подвернулся кухонный нож. Повернувшись к подруге, я яростно зашипела:
- Какого черта ты притащила сюда кровососа?!
- Шеба, тише. - Рэй успокаивающе подняла руку, - это мой друг. Не бойся, он тебе ничего не сделает, он безобиден...
- Все они - безобидные зверушки, только кусаются больно, - процедила я, не спуская глаз с вампира. Тот продолжал стоять, привалившись спиной к косяку и скрестив руки на груди. Да еще, тварь такая, кривил в усмешке бескровные губы, точно ситуация его забавляла!
- Хватит с меня на сегодня клыкастых ублюдков! - от ненависти пол зашатался у меня под ногами. Голыми ногами, между прочим... А этот урод стоит и пялится!
- Шеба! - в голосе Рэй зазвенел металл. Кажется, она разозлилась. - Тебе чего, оплеух навешать? Будешь орать, сюда весь кампус сбежится! Говорю тебе, дурья башка, Люций - мой друг.
- Кровососам запрещено покидать Ночной Город с наступлением темноты, - отчеканила я. - Ты же знаешь. Им запрещено пересекать Стену после заката...
- Ну и беги, донеси кому-нибудь. Например, своему дружку, Арку. - Впервые Рэй смотрела на меня с таким презрением. Синее пламя ее глаз причиняло почти физическую боль. - Как будто ты не знаешь, что всем плевать на этот долбаный закон, что его нарушают все, кому не лень! Люций приходит ко мне не в первый раз... и по моему приглашению.
Да, она не врала. Сейчас кухню наполнил знакомый уже аромат озона, стойкий, словно после только что прошедшего ливня.
Я в сердцах швырнула нож на пол, и он полетел под ноги вампиру.
- Как ты можешь, Рэй... он же поганый кровосос!
- На твоем месте, девочка, я бы выбирал выражения, - ледяным голосом произнес Люций. Заговорил, наконец! Если хотите, чтобы вампир оторвал вам голову, просто попробуйте его оскорбить. Гордостью с этими тварями поделился сам Дьявол, и ущемившему ее можно сразу заказывать себе место на кладбище.
- На твоем месте я бы заткнула свой клыкастый рот и убралась вон, - огрызнулась я, чувствуя, как закипает кровь. И надо же было угодить в такую переделку без меча или хотя бы пары кинжалов, да еще в этой тонкой майке, едва прикрывающей зад!
Парень неуловимым движением чуть подался вперед, и неожиданно в лицо мне пахнуло могильным холодом - даже волосы взметнулись за спиной. По спине побежали мурашки. Должно быть, передо мной стоял истинный вампир - ибо мой братец, например, таких фортелей никогда не выкидывал.
- Люций! - Рэй загородила меня собой, и в ее возгласе было столько мольбы и страха, что я начала понимать, во что влипла.
- Пожалуйста, Люций, милый, - Рэй коснулась его плеча, но он довольно грубо ее оттолкнул, и не успела я глазом моргнуть, как черноволосый вампир оказался у меня перед носом. Схватил когтистой рукой за горло и впечатал затылком в стену. Несильно, но довольно больно. Захрипев, я попыталась достать его коленом, но удар, который обычно достигал цели, потерпел фиаско. Вампир двигался в десятки раз быстрее меня. В результате пострадал не его пах, а мой живот. Боль была такой сильной, что я согнулась пополам, беззвучно хватая воздух ртом. Сквозь пелену набежавших слез я увидела белое как смерть лицо Рэй, застывшей у двери. Потом меня разогнули, легонько стукнули о стену и ... отпустили. Не удержавшись на ногах, я сползла по стене на пол и осталась сидеть, тупо глядя на Люция снизу вверх. Было чертовски унизительно... и больно.
- Не будь ты сестрой Рыжего Демона, я бы не посмотрел, что ты - подруга Рэй, - с нескрываемым презрением сказал вампир. - Благодари брата за то, что в этот раз я дарю тебе пощаду, девчонка. А следовало бы для острастки вырвать твой поганый язык и скормить его псам Пустоши... если бы они стали жрать такое дерьмо.
- Я... не... сестра... Рыжего... Демона... - мне приходилось выталкивать из себя слово за словом, ибо даже речь причиняла боль. Крепко же он меня приложил! - Я... Шеба... просто... Шеба!
- Называй себя как хочешь, это дела не меняет, - пожал он плечами. - Такая сестра позорит честь Рыжего Демона. Тебя, кажется, Дикой Кошкой называют? Тьфу! Научись царапаться, котенок, а потом лезь в стаю.
Он повернулся к Рэй, коротко бросил:
- Мой меч. Я ухожу.
- Да, Люций. - Девушка тихо выскользнула из кухни, покорная, как никогда на моей памяти. Вышел и вампир, даже не удостоив меня взглядом напоследок. Лучше бы убил на месте, скотина!
Постанывая, я кое-как встала на четвереньки, а потом, уцепившись рукой за подоконник, поднялась и на ноги. Живот скрутило судорогой боли, точно под ребра мне вогнали нож, а не всего лишь огрели кулаком. Интересно, все цело? Сегодня важная контрольная работа... не хотелось бы пропускать ее из-за пары сломанных ребер или порванной селезенки.
- Еще одним синяком отделалась, - прокомментировала вернувшаяся в кухню Рэй. Смотрела хмуро, но в голосе больше не было злости - видно, она здорово испугалась за меня.
- Ушел? - просипела я, кивком указав на дверь.
- Ушел. И если он никогда больше не вернется, я пообрываю тебе уши. Господи, Шеба, ты даже не представляешь, на каком волоске от смерти висела твоя жизнь! Ну почему ты такая безмозглая?
- Потому что мозги у нас - ты.
- Допрыгаешься ты, Шеба, повыдергивают тебе коготки. Ну что он тебе сделал, скажи? Чем мешал?
- Он - вампир! - я вскинула голову, и, заглянув в мои глаза, Рэй отшатнулась.
- Вампир. - Девушка помолчала, потом тихо добавила: - Но я люблю его, Шеба.
Глава 2
Проснулась я, как всегда, за минуту до того, как зазвонил будильник. Привычка, выработанная годами...
Девять утра. Пробиваясь через неплотно задернутые шторы, по полу прыгают шальные солнечные зайчики. За окном галдит, смеется, ругается молодой студенческий мир. Мой мир.
Спустив босые ноги с кровати, я хмуро уставилась на свое отражение в зеркале, которое когда-то притащила в мою комнату Рэй. Я не любила зеркал, как не любила всего того, что могло напомнить мне о родстве с Фэйтом. В раннем детстве нас часто принимали за двойняшек, хотя я была младше брата. Со временем различия становились все очевиднее. Но по-настоящему красота Фэйта расцвела лишь после того, как он стал вампиром...
И только я осталась прежней. Рыжей растрепой со злыми зелеными глазами и россыпью веснушек на носу. С нескладной фигурой, исключающей всякий намек на женственность. Со шрамами по всему телу от многочисленных драк и татуировкой в виде кошачьей пасти на левой лопатке.
Дикой Кошкой меня впервые окрестили в баре 'Кусака', куда я, тогда еще пятнадцатилетняя девчонка, пришла с Арком. Просто потому, что я с истошным визгом вцепилась ногтями в лицо верзиле, посмевшему назвать меня 'сестричкой кровососа', и умудрилась расквасить нос разнимавшему нас Арку. Драки с завсегдатаями 'Кусаки' повторялись с завидным постоянством, и очень скоро я отстояла свое право быть Шебой Дикой Кошкой, а не Шебой, сестрой Рыжего Демона. Задирать меня осмеливались только новички, не знавшие о моем бешеном нраве, да и те перестали - после того, как у меня появился меч. Его подарил мне Арк в тот день, когда я поступила в Университет. Честно говоря, кулаками я махала гораздо лучше, чем мечом, но сам факт обладания настоящим 'взрослым' оружием наполнял меня гордостью. Тем более, что оружие это было подарено самим Карателем...
Умывшись, я наскоро влезла в джинсы и растянутый свитер, зашнуровала на ногах ботинки, серые от пыли городских улиц. Схватила кожаную куртку, рюкзак и стукнула кулаком в дверь Рэй. Странно - обычно подруге приходилось меня торопить, а не наоборот. Ушла уже, что ли?
Я осторожно толкнула дверь и заглянула в комнату. Оконная рама была полностью поднята (так, ясно, каким путем ушел ночью Люций), и прохладный ветер трепал кружевную занавеску. Рэй клубочком свернулась на кровати, укутавшись в одеяло по самые уши, так что я могла видеть лишь ее растрепанную макушку.
- Рэй, - тихо позвала я подругу. - Ты заболела?
Из-под одеяла донеслось сонное мычание.
- Рэй! Сегодня контрольная, забыла?
- Я не пойду, Шеба. Нехорошо что-то... Скажи профессору, что у меня чума.
Я фыркнула.
- Ладно, дрыхни... богиня любви.
Вслед мне возмущенно замычали, но я уже захлопнула дверь. Мне и самой страшно хотелось спать, но я и без того уже прогуляла несколько важных занятий. Не стоило злоупотреблять терпением преподавателей. Выгонят - Арк с меня шкуру живьем сдерет. Он был так горд, когда я поступила в этот чертов Университет...
Бегом спускаясь по ступенькам, я вспомнила, что забыла причесать свою рыжую гриву. Вздохнула - ведьмин колтун на голове вряд ли расположит ко мне профессора Даркеса, известного чистюлю и педанта. Вспомнила про жизнерадостные синие круги под глазами, и на душе стало еще паршивее. Все, надо завязывать с попойками в Веселом Квартале и ночными прогулками...
- Эй, Кошка, здорово! - едва я вошла в аудиторию, как по спине меня огрела тяжелая, как из стали вылитая, ладонь. Я злобно зашипела - частично от боли, мгновенно отозвавшейся в глубине живота, частично - от того, что только один олух в Университете называл меня Кошкой.
- Кретин! - рявкнула я, притянув за воротник опешившего Джоя. - Сколько раз тебе говорила не называть меня Кошкой на людях! Здесь я просто Шеба, усек, собачья морда?
Джой злобно оскалился, показав все свои волчьи клыки, и грубо меня оттолкнул. Силищи ему, надо заметить, не занимать - щелчком пальцев мог запросто сломать мне нос. Вместо этого Джой с глухим ворчанием отвернулся и неторопливо зашагал прочь, расталкивая (вернее, расшвыривая) на своем пути студентов.
- Кретин, - повторила я, глядя ему вслед.
Джой учился на моем курсе и, как и я, частенько хаживал в 'Кусаку' - поэтому и знал меня под кличкой Дикая Кошка. Он неоднократно предпринимал попытки подружиться со мной, но я бы скорее прогулялась ночью по Пустоши, чем записала его в свои друзья. Мало того, что сам Джой был полукровкой-вервольфом, так еще и водился с компанией кровососов, завсегдатаев 'Кусаки'. А я, как вы уже поняли, лютой ненавистью ненавижу вампиров. И у меня на то есть вполне веские основания, поверьте.
С виду Джой - парень что надо: высоченный, атлетически сложенный, с гривой желтых волос, скорее напоминающих песью шерсть. Глаза у него карие, с желто-зеленым ободком вокруг зрачка, начинающие гореть хищным огнем всякий раз, когда Джой выходит из себя. Лицо - точно высеченная из камня маска: квадратная челюсть, приплюснутый нос, выдающиеся скулы. Классный боец. Пожалуй, даже мне было чему у него поучиться...
Джой - всеобщий любимец, даже несмотря на то, что в жилах его бежит кровь оборотня. Ничтожная доля, правда, и именно потому его в свое время не вышвырнули из города в Пустошь. Пустошь - территория истинных вервольфов, тех, что не могут контролировать агрессию и каждое полнолуние рвут на части все живое, повинуясь зову крови. И, какими бы замечательными людьми они ни были при дневном свете, волчью сущность не искоренишь. Оттого-то полвека назад и было принято решение согнать всех оборотней и выселить их за городские стены, в развалины Пустоши, безжизненные и поросшие полынью. Ибо в ночи полнолуния от когтей вервольфов когда-то гибли как люди, так и вампиры...
Иногда, когда ночи безлунны и оборотни не так опасны, искатели острых ощущений выезжают в Пустошь на охоту, отстреливая нелюдей, точно бешеных волков...
В Нью-Эдеме проживает несколько сотен людей, подобных Джою - и за ними ведется строгий надзор. Выписываются специальные медикаменты для подавления излишней агрессии, к примеру. Полукровки, конечно, не умеют перекидываться, но и они время от времени (особенно в полнолуние) звереют - и тут лучше держаться от них подальше. Джой в минуты ярости выпускает черные загнутые когти, из-за которых и заслужил свое прозвище - Медведь. Клыки-то у него по меркам оборотней совсем мелкие, но, честно говоря, не всякий выдержит зрелище парня-великана с желтыми глазами и волчьей ухмылкой...
'Лучше бы уж вампиров выселили в Пустошь', - мрачно подумала я, занимая свое место.
Всего век мы, люди и вампиры, живем в мире, бок о бок. По общему соглашению Нью-Эдем был поделен на две части, между которыми возвели Стену. По северную сторону раскинулся Ночной Город - город вампиров. Днем ворота в Стене настежь открыты, и вампиры свободно гуляют по Городу Смертных (это они так называют наш район). На ночь ворота закрывают, и, согласно закону, вампиры не имеют права покидать пределы Ночного Города до наступления рассвета. Если только...
Если только речь не идет о Праве Смерти.
Ужасное право - Право Смерти. Вампиры, особенно молодые, не могут подолгу довольствоваться искусственной кровью - им нужна охота, охота на человека, иначе поганые кровососы начинают сходить с ума и кидаются на все живое. На этот случай власти и придумали так называемое Право Смерти. Раз в год любой вампир может подать заявление в соответствующие органы, и путем жеребьевки (как же, знаем мы ваш 'случайный отбор!') выбирают человека, которого позволяется убить. Сама жертва в большинстве случаев об участи своей узнает уже от палача...
Взамен, согласно Праву Смерти, вампиры обязаны выдать человеческим властям одного из собратьев (на свое же усмотрение), которого также ожидает казнь. Таким образом сохраняется видимость равновесия...
Жестокий мир - жестокие законы.
Вампиры под страхом казни не могли без разрешения человеческих властей обращать людей в себе подобных. Этот закон - я знала точно - нарушался регулярно, хоть и не слишком часто.
Кроме того, все - и люди, и вампиры - дружно плевали на запрет пересекать Стену после наступления темноты. Под покровом ночи тайными лазейками кровососы проникали в Город Смертных, а человеческая молодежь посещала злачные места Ночного Города. Поутру, правда, не все из них возвращались домой - но что с того?
Я уж молчу о всех тех людях, которые считались без вести пропавшими - а на деле пополнили ряды жертв тех вампиров, что охотились в обход Права Смерти, не боясь самих Карателей.
И если половина населения Города Смертных (подобно мне) ненавидела кровососов, то другая столь же искреннее ими восхищалась. Стоит ли удивляться тому, что многие добровольно делились кровью со своими бессмертными возлюбленными, чтобы потом, поблескивая глазами, шептаться по углам с друзьями о том, как это здорово - быть укушенным вампиром? И очень многие - я тоже знала таких - втайне мечтали о том, чтобы какой-нибудь уважаемый вампир удостоил их обращения...
Я сразу вспомнила Фэйта, и настроение окончательно сорвалось в пропасть злости. Оглянулась - сидящий в последнем ряду Джой, встретив мой взгляд, осклабил клыки. Ну погоди, зверюга, быть твоей песьей морде битой сегодня ночью...
* * *
В кампус я вернулась только к вечеру - в понедельник всегда было много пар. Уставшая, голодная, злая, как собака, я пинком распахнула дверь и, войдя, остановилась. Что-то было не так. Во всех комнатах царила темнота, и по полу сквозняк гонял всякий мусор. Неужели Рэй нет дома?
Не разуваясь, я пересекла прихожую и влетела в комнату подруги. Странно - девушка по-прежнему лежала на кровати, укутавшись в кокон одеяла, такой, какой я и оставила ее утром. Ветер лениво перебирал ее волосы.
- Рэй, - я приблизилась, присела на краешек кровати и осторожно потрясла подругу за плечо. Одеяло зашевелилось и сползло, являя миру бледное и заспанное лицо. Увидев меня, Рэй зевнула и проворчала:
- С ума сошла, в такую рань будить... Который час?
- Семь вечера.
- А?! - Рэй так и подскочила, недоверчиво вытаращила на меня глаза. - Я что, весь день спала?!
- Угу, - я мрачно кивнула. - Слушай, ты вообще как себя чувствуешь? Может, врача вызвать? Ты бледная, как поганка...
- Да нет, не надо врача. - Она почему-то покраснела и отвела взгляд. - Я в порядке, Шеба, правда. Просто... ну, понимаешь...
- Ты чего-то не договариваешь.
- Ты просто будешь злиться, ненормальная, а я не хочу повторения сегодняшней ночи...
- Та-ак... - я начала догадываться, в чем дело, и Рэй тоже поняла это по выражению моего лица. Нахмурилась и попыталась натянуть на подбородок одеяло, но я ее опередила и рывком сорвала его. И остолбенела: на нежной шее подруги отчетливо выделялись две крохотные, но глубокие ранки. Короткие кудри Рэй не могли их скрыть. Но почему я не увидела следы укуса ночью? Ах, да... на ней была рубашка с поднятым воротником...
Пару минут мы молча сидели друг напротив друга, и Рэй упрямо избегала моего взгляда. Затем я дрожащим от ярости голосом спросила:
- Зачем ты позволила ему это сделать, Рэй?
- Да потому, что сама хотела этого! Мне было приятно, если тебе интересно знать. Что тут такого? Обычный укус. Мне даже не было больно. Все так делают.
- Все?
- Все, кто встречается с вампирами. Считай это выражением страсти.
- А когда он, забывшись, перегрызет тебе горло, это тоже будет выражением страсти?
- Не преувеличивай. В конце концов, это моя жизнь! Личная, позволь заметить.
- Ну-ну. - Я рывком поднялась, впервые за время нашего знакомства испытывая к Рэй странную смесь брезгливости и отвращения. Спать с вампиром... Боже, какая мерзость! - Ты права - это твоя жизнь и твой выбор. Но только не говори потом, что я тебя не предупреждала.
Я поднялась и направилась к двери. Рэй не пыталась меня остановить.
Переборов желание отправиться на кухню и перекусить, я заскочила в свою комнату, бросила рюкзак, пристегнула к поясу ножны с мечом и привычно выскользнула через окно в объятия сумерек.
* * *
Бар 'Кусака' располагался на задворках Веселого Квартала, у самой Стены. Здешние трущобы таили в себе столько опасностей, что не каждый ночной патруль отваживался сюда забредать. Да и из Карателей показывался здесь один Арк... Этот, впрочем, спускал вампирам с рук некоторые вольности - к примеру, закрывал глаза на то, что те ошивались по Кварталу в ночное время (при условии хорошего поведения клыкастых). Меня данный факт возмущал до глубины души, но Арк говорил так: прогонишь вампиров из этого района - они появятся в другом, где контролировать их будет намного труднее. Да и портить отношения с кровососами ему не хотелось. Приходилось мне скрипеть зубами и молча терпеть присутствие злейших врагов в своем любимом баре. По понедельникам, средам и пятницам бар по давней традиции превращался в бойцовский клуб - вместительный подвал был оборудован под огороженную арену, где и устраивались бои. Иногда в них участвовала и я - когда Арка либо не оказывалось поблизости, либо он так набирался, что мирно засыпал где-нибудь в уголке. В остальных случаях мне отвешивали оплеуху и читали нравоучительную лекцию на тему 'почему семнадцатилетние девочки не должны драться с грязными оборванцами, да еще и за деньги'. Что ж, хотя бы быть зрителем он мне не запрещал... тем более, что изредка выходил на арену сам. В такие минуты стены бара дрожали от восторженного рева зрителей...
Арк, как всегда, сидел у барной стойки - видимо, оттуда обзор был лучше. Честное слово, со стороны он меньше всего походил на Карателя. Скорее, молодой рокер с чересчур серьезным выражением лица. Весь затянутый в кожу, выгодно подчеркивающую каждый изгиб литого тела, копна длиннющих (длиннее моих!) белых волос схвачена в конский хвост.
Плюхнувшись на стул рядом с другом, я с любопытством уставилась на его ухо - по серьге Арка можно без труда разгадать его настроение. Сегодня он нацепил серебряное колечко в виде волчьей пасти. Так, ясно, лучше не приставать...
- Выспался? - спросила я, велев бармену смешать мне 'чего-нибудь покрепче'. Арк царапнул меня угрюмым взглядом из-под длинной челки. Серые глаза в который раз напомнили мне пару колючих льдинок. Почесав тянущийся через весь висок шрам, Арк неопределенно пожал плечами.
- А я с учебы только. Контрольную писали, - решила я подлизаться. - Думаю, четверку получу.
- Держи карман шире, - мгновенно отреагировал Каратель. - Скорее луна свалится с небес мне на голову.
Я хохотнула.
- Ну так не ушибись, приятель.
Спину мне лизнул холодный сквозняк, я лениво повернула голову, чтобы посмотреть на вновь прибывших. В тот же миг выпивка застряла у меня в горле. Арк, заметив выражение моего лица, тоже оглянулся.
В бар ввалилась компания из пяти человек - вернее, нелюдей. Первым вальяжной походкой вошел не кто иной, как Джой - полукровка, на голову возвышающийся над завсегдатаями 'Кусаки'. За ним в полумрак помещения шагнуло сразу четверо вампиров - на этих глаз у меня был наметанный. Двое - юнцы при парадных костюмах (вот смех-то!), юркие и какие-то скользкие с виду. Еще двое - постарше, оба в дорогих кожаных плащах, с выражением аристократической надменности на бледных лицах. Сразу видно - вампирская элита... И чего их только занесло в наши трущобы? Один - лиловоглазый, с длинными золотистыми волосами, ничем не привлек моего внимания, но второй...
Второй был Люций.
Все с той же небрежно-растрепанной прической и хищно сощуренными глазами. Люций, укусивший Рэй. И это жгло меня даже больше удара, оставившего под моими ребрами внушительный кровоподтек. Даже больше уязвленной гордости.
Я даже приподнялась со стула, готовая прыгнуть вампиру на шею и вцепиться ногтями в его поганую рожу, но Арк молниеносно ухватил меня за шиворот. Я никогда не умела скрывать одолевающие меня эмоции - выражение лица выдавало каждую мою мысль.
- Сядь. - Жестко велел Каратель, и я молча повиновалась.
Тем временем компания нелюдей двинулась к угловому столику, причем два юнца-кровососа с шипением отшвыривали каждого, оказавшегося на их пути. По тому, с какой поспешностью образовывалось вокруг них свободное пространство, я поняла, что не ошиблась, причислив их к вампирской элите.
Говорят, вампиры чуют устремленный на них взгляд и даже способны уловить обращенную к ним мысль. По крайней мере, Люций под моим сверлящим взглядом, преисполненным ненависти, вдруг оглянулся и уставился прямо мне в глаза. Я и не думала отворачиваться. Люций узнал меня сразу - рот брезгливо скривился, и выражение заинтересованности тут же сползло с аристократической морды кровососа. Зевнув, он занял место рядом с длинноволосым вампиром, который, кстати, заметил нашу с ним игру в 'гляделки' и теперь что-то спрашивал у Люция. К беседе присоединился Джой, а поскольку разговаривает он всегда рычащим басом, я расслышала свое прозвище - Дикая Кошка. Люций презрительно скривился и, видимо, выдал что-то обидное в мой адрес, потому что оба молодых вампира и Джой разразились громогласным хохотом. Я снова дернулась на стуле, который словно жег мне задницу, и снова рука Арка заставила меня сесть на место.
- Чего тебе неймется? - раздраженно спросил он.
- Кто вон тот черноволосый мертвяк? - вместо ответа прошептала я. - Которого вроде как Люций зовут?
- Люций и есть. - Белые брови Карателя удивленно приподнялись. - Люций ле Флам, сын Лорда Ночного Города, то бишь, Младший Лорд... Черт побери, Шеба, неужели ты и ему умудрилась перейти дорогу?
- Он укусил Рэй! - прошипела я, стиснув бокал с коктейлем так, что побелели пальцы. Тут уже Арк дернулся, словно намереваясь вскочить, и пришел мой черед усаживать его на место.
- Укусил во время любовных игр, - мрачно уточнила я. - Не обратил, не рыпайся, Каратель...
- Иди к дьяволу, Кошка! - он с облегчением выдохнул, даже улыбнулся. - Я уж было подумал... Что ж, лакомый кусочек отхватила эта твоя Рэй. За право быть любовницей Люция все женское население города перецарапало бы друг другу рожи.
- Шутишь? - меня передернуло от омерзения. - Только не я!
- А разве ты женщина? - хохотнул Арк, за что немедленно схлопотал кулаком в плечо. Правда, с тем же успехом я могла бы колотить бетонную стену. Каратель даже не пошатнулся. Отхлебнув свой виски, он задумчиво подпер щеку ладонью, и на его лице отразилось некое подобие мечтательности. Меня, привыкшую к суровой холодности друга, это так удивило, что уже вторично за вечер я поперхнулась выпивкой.
- Слушай, а Рэй - это та твоя синеглазая подружка, с которой я тебя иногда вижу в городе? - поинтересовался Арк, по-прежнему глядя куда-то мимо меня.
- Она самая. Только не говори, что и ты потерял от нее голову...
- А что, многие теряют?
- Ну раз уж сам Люций, сын Лорда, мать его, повелся... - я фыркнула.
- Не выражайся. Тебе всего семнадцать, и...
- ...и в этом возрасте некоторые уже детей рожают.
- Ты что, беременна? - серые глаза Карателя округлились от ужаса. Запрокинув голову, я захохотала, да так, что заоглядывалась добрая половина бара.
- Угу... - смех все еще душил меня, - причем папа - ты!
С чувством юмора у Арка всегда было туго, поэтому за шутку мне, как обычно, отвесили легкий подзатыльник.
Допив свой коктейль, я взглянула на часы - до полуночи еще оставалось целых три часа. Ровно в полночь двери бара закроют изнутри, и народ спустится в подвал - место кулачных боев. Три часа бездумного поглощения алкоголя... Хорошо хоть, в Веселом Квартале никто не требовал твой паспорт, чтобы убедиться, что ты совершеннолетняя. Правда, будучи в дурном настроении, Арк иногда начинал брюзжать что-то о моральном облике нынешней молодежи, но, к счастью, такое на него находило редко. Право на выпивку я заслужила. Хотя бы тем, что никогда не напивалась до поросячьего визга и полной потери пульса.
Задумавшись, я вздрогнула, когда на стол передо мной хлопнулся стакан, на две трети наполненный... черт, это что - кровь?!
- Это вам от джентльменов за тем столиком в углу, - склонился ко мне официант. - Синтетическая кровь с водкой. Коктейль 'Дракула'...
- Мне - кровь?! - рявкнула я прямо в его округлившиеся глаза.
Арк успокаивающе опустил ладонь мне на плечо.
- Джентльмены ошиблись, - спокойно обратился он к официанту, - леди не пьет кровь. Мы - люди.
- Я знаю. - Официант неприязненно покосился в мою сторону. Лицо его выражало явное сомнение в том, что обращение 'леди' применимо к моей персоне. - Тем не менее, коктейль предназначался именно этой э... девушке. Мне дали точные указания.
Мы с Арком дружно повернули головы к занявшей угловой столик компании. Джой скалил зубы в откровенно издевательской ухмылке, остальные просто-напросто проигнорировали наши взгляды. Чувствуя, как тело начинает вибрировать от закипающей в жилах ярости, я схватила стакан с коктейлем, соскочила со стула и, прежде чем Арк успел меня остановить, буквально подлетела к столику вампиров.
- Пей сам, кровосос! - звонко (услышали, думаю, все) крикнула я и, недолго думая, выплеснула содержимое стакана в лицо Люцию.
Стало так тихо, будто из людного бара я вмиг перенеслась на заброшенное кладбище. Кто-то выключил музыку, и в гробовой тишине только отчетливо послышался раздраженный шепот Арка:
- Идиотка...
Я стояла и смотрела, как кровь тонкими ручейками стекает по лицу вампира, подчеркивая алебастровую белизну его кожи. Чуть склонив голову, Люций молча смотрел мне в глаза. Когда капелька крови скользнула в уголок его губ, он облизнулся, точно сытый кот, потом нарочито медленным движением выудил из кармана белоснежный платок и аккуратно промокнул им лицо. Его спутники - все, кроме лиловоглазого - почему-то поспешно отодвинулись, точно от Люция исходил страшный жар. Во мне все еще бушевала ярость, иначе наверняка и я бы ощутила страх. Прилюдно оскорбить вампира, да еще знатного, да и НАСТОЛЬКО знатного! Ой-ой...
Я ощутила на своем плече теплую ладонь Арка - он неслышно подошел сзади. Если бы не эта ладонь, твердая и уверенная, я бы, наверное, совсем потеряла голову и бросилась бы в лицо вампиру, как дикая кошка...
- Ты должен простить девочку, - тихо заговорил мой друг, обращаясь к Люцию. - Твой поступок вывел ее из себя. Ты сам спровоцировал ее гнев.
- Следи за словами, прислужник смертных! - прошипел Люций, впрочем, не теряя самообладания. Только горящие глаза, в которых плясали красные искры, выдавали охватившую его ярость. - Мне нет дела до жалких человеческих отродий!
- Но разве не ты велел официанту принести ей крови?
- Это был я.
Глухой голос полукровки слегка дрожал, и само это было удивительно. Не помню, чтобы Джой когда-нибудь выглядел таким напуганным. Вот умора!
- Ты? - теперь уже Арк рычал от злости. - Выродок собачий, да ты понимаешь, что натворил?
- Оскорбление смывают кровью, - вмешался лиловоглазый, холодно глядя на меня. - Время и место, девчонка.
- Она не может с вами драться, - твердо сказал Арк. - Она - всего лишь человек... Любой вампир ее одолеет.
- Чтобы мы марали руки о всякую шваль? - Люций явно насмехался над нами. - Нет, беловолосый, слишком много чести. Пусть с девчонкой дерется тот, кто и послужил причиной раздора.
- Полукровка?
- Что, скажешь, что и он сильнее ее? Так это не наша забота. И учти, Кошка или как там тебя, - Люций подался вперед, вперив в меня хищный взгляд, - на этот раз тебе не поможет твое хваленое родство с Фэйтом. Будете драться насмерть, и если в живых останется вервольф, в чем лично я не сомневаюсь, он будет вынужден сразиться со мной - чтобы смыть нанесенное мне, волей или неволей, оскорбление.
- Время и место! - повторил лиловоглазый. - Как насчет западной стороны Стены, той, что над Пустошью? Там безлюдно, нам не помешают.
- Над Пустошью? В своем ли ты уме, Линн?
- Придется подчиниться, Каратель. Ты знаешь законы чести. Как знаешь и то, чем эта история может обернуться, если ты настучишь властям...
- Я буду драться! - крикнула я, возмущенная тем, что все решают за меня. - Хоть сегодня!
- Вот и славно, - растянул в ухмылке рот Линн. Блеснули два аккуратных клыка. - В полночь у западной границы Стены. Можешь прихватить своего дружка - кому-то же придется собирать куски твоего тела.
- Наточи коготки, котенок, - сухо добавил Люций, и вся компания, точно по команде, поднялась и прошествовала к выходу под десятками устремленных на них взглядов.
Я почувствовала, как дрожит лежащая на моем плече ладонь Арка, и удивленно подняла голову. В серых глазах друга читалось неприкрытое отчаяние.
Глава 3
В двенадцать лет я потеряла родителей.
Наверное, моя мама была несчастлива в браке - хотя никогда этого не показывала. Даже перед нами, детьми. В день моего одиннадцатилетия она ушла от отца к тому, кого любила. К вампиру.
Я до сих пор не могу узнать его имени. Знаю лишь, что мама по собственному желанию приняла обращение и стала одной из них - кровососов.
Целый год мы учились жить без нее и почти свыклись с мыслью, что она больше никогда к нам не вернется. Но тогда мы еще не знали, кем стала наша мама.
Мой отец был Карателем. Однажды, патрулируя улицы ночного города вместе с напарником, тогда еще совсем молодым Арком, он увидел напавшую на подростка вампиршу - та высасывала из тела жертвы последние капли крови. Получившие Право Смерти вампиры так не поступают - они уносят жертву на свою территорию. Закон был нарушен. Не раздумывая долго, отец вскинул пистолет и выстрелил твари прямо в сердце.
Вампиры, сколько бы они ни твердили о своем бессмертии, тоже умирают, получив пулю в сердце.
Подойдя к скорчившейся в луже собственной крови вампирше, отец с ужасом узнал в ней нашу маму... и свою любимую, пусть и оставившую его, жену. Арк не успел его остановить. В порыве отчаяния отец пустил себе пулю в лоб. И вряд ли в тот момент он думал о нас, своих детях.
Так мы с Фэйтом осиротели.
Хотя родственников у нас не было, мы не попали в приют - Арк оформил над нами опекунство и заботился о нас, как умел. Думаю, только его любовь и поддержка уберегли меня от суицида. В день похорон отца я возненавидела весь мир, и в частности - ночных его обитателей. Вампиров, лишивших меня семьи. Однако, смерть родителей еще не была последней точкой в истории моей ненависти.
Через полгода Фэйт ушел к вампирам. Сам, добровольно.
И вот тогда я поняла, что такое настоящая ненависть.
...Я стояла на краю Стены, и по обе стороны от меня простирались бездны, расцвеченные огнями двух городов - человеческого и вампирского. Каждый город жил своей жизнью, и ему не было дела до того, что сейчас должно было произойти под выкатившейся в небо луной. А в паре десятков метров к западу Стена расширялась и отвесно обрывалась вниз, в Пустошь. К внешней поверхности городской стены подавался постоянный ток высокого напряжения - на тот случай, если кто-то из вервольфов попытался бы вскарабкаться наверх. Само по себе это было невыполнимо - по гладкой, как зеркало, стене не взобралось бы даже вездесущее растение - вьюнок.
Ветер которую ночь дул со стороны Пустоши, принося ароматы полыни и степных трав. И еще... запах тоски. Тоски такой глухой и щемящей, что хотелось, подобно оборотню, вскинуть лицо к зеленовато-желтой луне и завыть - горестно, отчаянно, срываясь на крик.
Ветер играл с моими длинными волосами, еще больше спутывая их. В воздухе вдруг отчетливо повеяло озоновой свежестью, и я вскинула голову - но нет, то был запах обыкновенного близкого дождя, а не вампира с черными глазами. Дождь... Плохо. Это затруднит драку.
Я обернулась, отыскав взглядом Арка. Каратель сидел на бортике дороги, проложенной между краями Стены, уронив лицо в ладони. В таком отчаянии я не видела его ни разу за все пять лет, что он был моим опекуном... и другом. Единственным, не считая Рэй. Впрочем, и с той я умудрилась поссориться. Впервые, между прочим. И из-за кого? Из-за все того же проклятого кровососа, чтоб ему...
- Который час? - глухо спросил Арк, наконец посмотревший на меня.
- Пять минут до полуночи.
- Они скоро придут.
- Да.
- Боишься?
- Нет.
- Ты хоть чего-нибудь боишься, Кошка?
Я вздрогнула. Вспомнился красный огонь глаз Фэйта, его оскаленный в усмешке рот, бескровное лицо... И еще - мама, тело которой мне так и не довелось увидеть. Ее даже не позволили похоронить по-человечески, в одной могиле с отцом. Просто кремировали и выдали нам с Фэйтом колбу с пеплом - всем, что осталось от ее прекрасного тела. И на закате теплого летнего дня мы поднялась на Стену - вот как сейчас - и развеяли этот пепел над Пустошью. И ветер подхватил его и унес к горизонту кровавого моря, в которое превратило землю умирающее солнце. Я не плакала тогда, почему же сейчас так щиплет от слез глаза?
- Боюсь, - ответила я Арку, и голос мой дрогнул. - Боюсь однажды сама стать вампиром...
- А я боюсь потерять еще и тебя, Шеба. - У слов Карателя был привкус горечи, так хорошо мне знакомый. - Фэйта я уже потерял, и вот теперь кровососы опять отнимают у меня самое дорогое!
- Еще не отняли, Арк, - мягко заметила я.
- Это вопрос времени. Неужели ты серьезно надеешься одолеть полукровку-вервольфа?
- Почему нет? Я неплохо дерусь.
- Дело не в опыте, а в силе, Кошка. Он сломает тебе хребет одним пальцем.
- Не каркай.
- Ты еще и шутишь?! Господи, Шеба! - кажется, Арк был готов разрыдаться. Странно и неловко видеть слезы в глазах тридцатилетнего парня... Сердце мое болезненно сжалось, не от страха - от жалости. Причем жалости не к себе...
- Не переживай так. И не вздумай вмешиваться - это, как сказал лиловоглазый Линн, дело чести.
- Плевать я хотел на честь! Твоя жизнь мне дороже.
- Но что ты можешь поделать? Убежать и спрятать меня? Вампиры меня найдут, рано или поздно, и ты это знаешь. И расправа, что последует за этим, будет во сто крат ужаснее драки с Джоем. Поэтому успокойся и позволь мне надрать ему задницу. А если я проиграю - что ж, такова моя судьба. По крайней мере, не будет больше ночных кошмаров, слез в подушку и воспоминаний, от которых разрывается сердце!
- Я сейчас заплачу, - холодно произнес за моей спиной голос Люция.
Подскочив, я повернулась и увидела всю компанию в сборе - четырех вампиров и Джоя, который успел стянуть с себя куртку и майку и теперь стоял, глядя на меня разгорающимися желтыми глазами. Гора мышц... и ты надеешься победить ее, глупый котенок?
Я тряхнула волосами, отгоняя первые отголоски страха. Чтобы Дикая Кошка трусливо поджимала хвост перед щенком-недомерком? Да скорее луна рухнет в руины Пустоши!
- Поплачь, доставь мне удовольствие, - с усмешкой ответила я вампиру. Тот неторопливо шагал мне навстречу, пока, наконец, не приблизился вплотную - но я и не подумала отпрянуть. Задрав голову, я посмотрела в черные глаза сына Лорда Ночного Города, жалея, что взглядом нельзя убить. Пару мгновений мы неотрывно смотрели в глаза друг другу.
- Какая же ты уродина, драная кошка, - хмыкнул вампир, с нарочито брезгливой гримасой делая шаг в сторону. - А еще говорят, вы с братом похожи.
- Ни слова больше о моем брате! - прошипела я, мгновенно вскипая от ярости. Или... от обиды? Неужели колкая реплика вампира по поводу моей внешности меня действительно задела?