Соловьева Марина : другие произведения.

Наполеончик часть 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Есть маленькие ростом люди, но с большим сердцем. А есть те, кто, подвержен "комплексу коротышки". И все бы ничего, если бы "наполеончики" не портили жизнь другим людям. Однако рано или поздно наступает расплата за содеянное зло. Бог карает эгоизм и тщеславие отчаянием, чтобы отомстить за его жертвы. Только трус думает, что он избежит отмщения.
  Наполеончик
  Часть 4
  Автор Соловьёва Марина
  
  Есть маленькие ростом люди, но с большим сердцем. А есть те, кто, подвержен "комплексу коротышки". И все бы ничего, если бы "наполеончики" не портили жизнь другим людям. Однако рано или поздно наступает расплата за содеянное зло. Бог карает эгоизм и тщеславие отчаянием, чтобы отомстить за его жертвы. Только трус думает, что он избежит отмщения.
  
  Наполеончик сидел на берегу до самой ночи. Под заурядным обликом бомжа скрывался образ низвергнутого с трона тирана, в котором привычки целой жизни стали второй натурой.
  В нём шла борьба между гордостью и самомнением, раскаянием и стыдом. Былая беспечность уступила место неуверенности и страху с той поры, как он познал пьянящие радости богатства и тягостную горечь поражения.
  Но он по-прежнему не желал работать. А меж тем, холод, скудная пища делали своё дело. Безразличие и упадок духа, вызванные лишениями, крайняя изнурённость, болезненное самолюбие, полная оторванность от мира парализовали волю, ум, чувства Наполеончика.
  Наполеончик пустился без цели в бурное море жизни, не имея опыта, и в результате подверг себя большому риску.
  Гадко было на его душе от усталости, от мыслей. Ему надо было на что-то решиться, как-то изменить свою жизнь.
  Одна господствующая мысль, подчинила его ум, сердце и все чувства, захватила всё его существо. И он ни о чём уже не мог думать, что не касалось его главной мысли.
  Чтобы изменить направление дум, необходимо одну мысль вытеснить другой. Но это почти не возможно.
  Он закурил. Наполеончик привык в трудные минуты выкуривать подряд несколько папирос. Курение помогало на время отвлечься от неприятных мыслей. Когда-то он мог себе это позволить, сейчас приходилось экономить, довольствуясь подобранными окурками.
  В минуты потрясения человек решает свою судьбу, определяет воззрение и говорит себе на всю жизнь:
  - Вот - правда! Вот куда нужно идти, чтобы постичь её.
  
  Наполеончик чувствовал нестерпимое одиночество. Такая проняла его грусть, тоска, что захотелось, во что бы то ни стало увидеть Дашу. И он задумал разыскать её, но никак не мог решиться. Слишком много проблем вставало на пути реализации его мечты.
  И Наполеончик рано утром пошёл посоветоваться с приятелями к полигону бытовых отходов - так громко именовалась городская свалка мусора, где обычно ночевали бомжи.
  В это утро мусоровозы не привезли ничего достойного их внимания. Все приуныли: одни были угрюмы и молчаливы, другие - сердиты и раздражительны. Все были не в духе - хотели опохмелиться.
  Наполеончик смерил тупым, глупо-равнодушным взглядом своих приятелей. Он испытывал полное отвращение ко всем на свете.
  Чужое несчастье понятнее, когда сам несчастлив. Однако Наполеончик к присутствующим проявлял презрение, граничащее с дерзостью.
  Вот бывший врач - тщеславен, хвастлив, мало зарабатывал, но любил пустить пыль в глаза. Ума не хватало поступиться даже пустячными радостями, что-то скопить на чёрный день. Деньги у него не держались. В конце концов, потерял человек своё имя, осталась кличка - Врач.
  Или этот, по кличке Поэт - постоянно залезал в долги, но полученные деньги тратил на что угодно, только не на погашение долгов. О завтрашнем дне не помышлял. Всё у него вылетало в трубу. Жене надоело всё - развелись. Пропил, прогулял то, что оставалось у него после развода и теперь бомжует.
  Или вот этот работяга, остался без работы, запил. Стал продавать последнее из дома. Жена умерла с горя. А тут старость, немощь. Дети бросили, потому что дурно воспитывал их и они одержимы теми же страстями, что и родитель. У всех у них клички Шестёрки.
  Инженер - когда завод крякнулся, не смог найти работу. Пошёл попрошайничать, вымаливать у чужого порога кусок хлеба. От праздности нищего он чувствует себя счастливее многих работающих, потому что не ведает ни благородной гордости, ни суетной гордыни.
  И тот другой - тоже бездельник и гуляка, прозванный Задира. Он злобен и жесток, потому что о добродетели давно забыл.
  Жалеть их нечего. Однако Наполеончик пустил по кругу бутылку водки. Глоток из бутылки скоро рассеял их тоску.
  Постепенно завязался разговор: стали толковать "за жизнь". Наполеончик, как обычно, свёл беседу в нужное ему русло.
  - Каждую ночь воспоминания о Дашке не дают мне покоя.
  Приятели слушали и ухмылялись. Они были наслышаны о его сердечных делах. От постоянного безделья у них все разговоры сводились к женщинам, и потому каждый знал об амурных делах каждого.
  - Помнит ли она обо мне? Помнит! - думаю. - Но страх не проходит. Засыпаю и тут же просыпаюсь, вспоминаю. И жду письма, жду её. Но нет ничего!
  - Ждёшь? И будешь ждать! До скончания века не дождёшься! - сказал Инженер.
  - Это почему же?
  - Сейчас писем не пишут! Даже если она напишет, то письмо в твою пещеру никто не доставит.
  Наполеончик помолчав, продолжил:
  - Устал томиться неизвестностью. Интересно, чё у неё осталось в памяти обо мне? Простит ли?
  - Не будет тебе прощения, - заверил Врач.
  - Это почему же?
  - Не искупить тебе вину!
  - Это почему же? - повторил вопрос Наполеончик.
  - Ты - старый гриб, как новорождённый, всё видишь вверх ногам, - авторитетно констатировал Врач.
  - Веришь в бога? - вдруг спросил, молчавший до сих пор Поэт.
  - Да, - ответил Наполеончик.- И чё?
  - Бог создал человека, вдул в него дыхание жизни и сказал: - "Живи и познай".
  - И чё?
  - А то, что ты и не жил и не познавал. Значит, не веришь в бога, - ответил Поэт.
  - Как это не верю? Ещё как верю! - вскричал Наполеончик.
  - Понимает, что только бог может спасти человека. Вон как горячится, - заметил Задира.
  - От людей помощи не жди - не возлюбил ты их, как себя самого. Слишком много ты им нагадил, - сказал Поэт.
  - Да-да! Слишком много! - подтвердил Шестёрка.
  Наполеончик слушал бродяг, но не соглашался признать себя виновным из упрямства и досады.
  - Я не советую тебе, для твоего же спокойствия, искать её, - сказал Врач.
  - Это почему же?
  - Ошибки исправить уже поздно, - ответил Врач.
  - К тому же твои ошибки не нуждаются в исправлении: горбатого могила исправит, - заметил Инженер.
  - Она сама покинула меня! - разозлившись, выкрикнул Наполеончик.
  - Вот видишь! Сама! - воскликнул Поэт.
  - И почему же покинула?- ехидно спросил Задира.
  - Может, разлюбила, а может потому, что я ей наскучил, - ответил Наполеончик.
  - Ха-ха. Разлюбила, значит, - вдруг развеселился Задира.
  - Вины моей в том нет! И никто не вправе меня упрекнуть! - обозлился Наполеончик.
  - И она не вправе? - спросил Врач.
  - Тем более она! - самодовольно заявил Наполеончик.
  - Ну, ежели так, то ждать тебе от ворот поворот, - злорадно произнёс Задира.
  - У меня есть факты! - выкрикнул Наполеончик.
  - Факты, факты! Помню, как меня самого давили "факты". Не давали осмыслить происходящее, сбивали с толку. Я запил - вот это действительно факт, потому что я здесь с вами, - грустно сказал Врач.
  - По большому счёту, все мы из-за "фактов" оказались в дерьме, - заметил Поэт.
  - Из этого дерьма, как из болота твоя Дашка тебя не вытянет. Так что брось эту затею, - посоветовал Врач.
  - Почему это не вытянет? - спросил зло Наполеончик.
  - Потому что ты слишком воняешь дерьмом, - ехидничал Задира.
  - Зачем лезть к тому, кто не желает с тобой иметь ничего общего? Не лучше ли забыть о ней? - спросил Поэт.
  Но все советы - это давление на чужую совесть, и потому в ответ на совет, получают щелчки и насмешки. Советами ничего не достигнешь: никто не послушается, и даже отвернётся от тебя.
  Наполеончик уверял своих приятелей, что это "злодейка судьба" разлучила их, а он ни при делах.
  И действительно, он не умирал от любви к Даше, не готов был разыскивать её.
  Наполеончик просто испытывал потребность быть любимым - это поднимает самооценку. Но мера есть всему и даже любви.
  Наполеончик всегда боялся отношений и разрывал их потому, что они могли сказать о нём что-то такое, от чего он бы сам разочаровался.
  Просто любить всем сердцем Наполеончик не умел. Он "любил" с целью.
  Жестокий человек - живёт мучениями других. Любит доказывать людям, что они счастливы с ним, потому что не хочет уделять им внимание.
  Наполеончик лишал уверенности людей в том, что они что-то значат и потому люди ненавидели его. Он прикидывался искренним, простодушным, а сам говорил всегда насмехаясь. Насмешливость, самовосхваление отталкивали от него людей.
  У Наполеончика была замашка сказать несколько умных слов и нарочно закончить глупостью. Зачем он это делал? Пожалуй, он не знал и сам. Возможно, по глупой привычке кривляться и насмехаться.
  В нём было слишком много неразрешимых противоречий.
  Посрамлённый и униженный в "высшем свете", осуждаемый и бранимый бродягами-собутыльниками Наполеончик чувствовал глубину своего падения и бесчестия. Он хотел выйти из этого состояния приниженности и оправдаться перед Дашей и самим собой. Жил ожиданием того дня, когда он сможет восстановить свою репутацию "в свете".
  
  Даже не в проходимых джунглях могут быть невероятные встречи с людьми из прошлого. Если появился человек из прошлого, задумайтесь, зачем он появился. Не стоит ждать ничего хорошего от человека, которого не было рядом долгие годы. Эта встреча вместо радости может принести только боль.
  Даша и Наполеончик молчали, не зная, как через гору событий добраться друг до друга. Слишком много надо сказать для того, чтобы вообще говорить.
  Перед Дашей стоял помятый и грязный Наполеончик. Как грустно исказилось всё: Даша помнила его 17-летним подростком. Сейчас Наполеончик выглядел жалкой пародией на мужчину. Весь его небрежный вид свидетельствовал о глубоком упадке духа. Он будто отупел, и в этой тупости было что-то пугающее.
  Наполеончик совершенно не умел держать себя. Его всего физически кривило, возможно, от робости.
  Годы раздражения, неверия и иронии были забыты, когда Наполеончик увидел не молодую, но всё ещё красивую Дашу. Когда-то он возненавидел её за то, что Даша не захотела ему покориться. И Наполеончик приписал ей "качества", которых у неё не было.
  Наполеончика поразило то, что Дашу отличало холодное достоинство, столь не похожее на дешёвое кокетство Наташи.
  - Думала ли она обо мне? Сочувствовала ли, жалела или презирала? - думал Наполеончик.
  Наивный человек предполагал себя смыслом и мерой ценности вещей.
  - Чем ты занимался все эти годы? - чтобы что-то сказать, спросила Даша.
  - Путешествовал. Получал удовольствия. Повидал много нового. Но одному как-то скучно. Хотелось где-нибудь пристать, бросить якорь. Не вечно же странствовать. Нужна определённость, - хохотнул, неприятно оскалившись Наполеончик.
  Он говорил с грустью, но было сомнение в его искренности. В сущности, он ничего не сказал - одни общие фразы. Всё, что он говорил, было наигранным, самонадеянным, лживым. Поведение Наполеончика казалось нелепым, а желание преступным и низким.
  - Узнавать новое - для меня удовольствие. От этого ум делается крепким, зрелым и служит мне лучше, - упиваясь собой, вещал Наполеончик.
  До образованного человека ему было явно далеко, хотя Наполеончик достиг такого возраста, когда мог обрести основательные знания. Было достаточно времени, чтобы превратиться из дикаря в общественное существо.
  Наполеончик имел обо всём поверхностные представления, но судил категорично, с видом знатока и это вызывало недоумение и скрытое презрение.
  Казалось, что его смолоду направили по неверному пути, и это не способствовало тому, чтобы выйти из тупика заблуждений и предрассудков 17-летнего подростка. В его возрасте всё ещё не обнаруживались сколько-нибудь твёрдые взгляды на вещи.
  Низким, лукавым, вероломным, завистливым и порочным Наполеончик был с детства. И глядя на это грязное чучело, не приходилось надеяться, что с возрастом Наполеончик стал степенным, безобидным человеком. Сейчас он вполне созревший подлец.
  Всё повторялось. Перед нею был всё тот же высокопарный, вычурный в разговоре, не благоразумный, не сдержанный в поведении, нечестивый, ни во что не верящий глупец с бегающими глазками, выглядывающими из-под тяжёлых век, набухших от пьянства.
  Подвыпивший Наполеончик завирался довольно легко, по-видимому, выпитое ударило ему в голову, приводя в лихорадочное возбуждение.
  В мыслях Наполеончика царил полный беспорядок, в действиях - озабоченность, в выражении лица - что-то странное.
  У Даши появилось предчувствие, что он окончит свои дни в безумии.
  Говорил Наполеончик отрывисто с мнимой значительностью пустячных слов, подкрепляя их жестами, хватая за руки Дашу, отчего по её телу пробегала дрожь отвращения.
  Наполеончик лгал, чтобы уберечь какие-то "факта", которые для него важнее жизни. Узнать что-либо от него ничего невозможно: слов много, мысли отсутствуют и потому слова его улетают на ветер, не достигая ни ушей, ни сердца.
  Но вопреки всем очевидным истинам Наполеончик считал себя во всём правым.
  Даша слушала Наполеончика с недоверием, которое даётся горьким опытом жизни и чувствовала к нему презрение и жалость.
  - Он что? Рассчитывает на прежнюю дурочку, приводя нелепые доводы? - думала Даша.
  
  Давняя встреча с Наполеончиком всё надломила, всё извратила в жизни Даши. Это было не лёгкое испытание для неё.
  Без интриги здесь обойтись не могло, но ей некогда было вникать в это. Честная во всём Даша не догадывалась, что крылось под столь пышным оперением его слов. Доверчивую Дашу легко было ввести в заблуждение. Она верила в добро, не понимала, как можно идти на сделку с совестью. Каждый судит другого человека по себе. И в этом заключалась главная причина её куриной слепоты.
  Всё имеет свою противоположность: доброта - гнев, любовь - ненависть, обожание - презрение, утверждение - отрицание, благодарность - месть. И эти противоположности связаны друг с другом.
  Нет исключительно доброго или злого человека. Человек тогда хорош, когда умеет быть дурным, потому что в определённых обстоятельствах он не сумел быть хорошим. Добро и зло взаимно обуславливают, дополняют друг друга, не противореча.
  Но у мстительных людей в приоритете гнев, ненависть, презрение, отрицание.
  
  Мудрость и смирение лучше не показывать тем, у кого ничего нет, ибо в гневе злобный и завистливый бедняк осквернит их клеветой.
  В письме Наполеончика, написанном много лет назад, была какая-то галиматья свихнувшегося человека. В те давние времена, перечитывая его бред Даша ничего не понимала. Любовь Наполеончика была пятиминутной химерой, и это уязвило её.
  Даша была унижена, представлена ничтожеством, о котором думали всего пять минут и забыли, избавились от наваждения любви, увидев богатенькую шлюшку.
   Наполеончику удалось цинично обмануть проницательность Даши, скрыть свои чувства, став безразличным.
  Даша стыдилась, что возвеличила достоинства Наполеончика. Досада была сильна. Злое чувство пробудилось в одиноком человеке, прождавшем подонка около восьми лет.
  Что это было? Любовь, симпатия, привычка? Даша не понимала, но чувствовала, что произошло что-то не поправимое. В детских снах остался мальчик. Но не в детских чувствах было тут дело, а в отречении, в оскорблении.
  
  Но это чувство растаяло в тумане позорного, связанного с угрызениями совести прошлого, благодаря будущему мужу - полной противоположности двум ничтожествам: Наполеончика и её бывшего мужа Игоря.
  Всё на свете имеет оборотную сторону, свою противоположность. Но только действительность всё объясняет.
  Вспомнив мужа, Даша подумала:
  - Да, истинных и великодушных людей не так много. И, слава богу, что мне встретился один из них.
  
  - Почему ты не отвечала на мои письма? - спросил Наполеончик.
  - Потому, что не верила твоим словам, - ответила Даша, не желая говорить о прошлом.
  Зачем ворошить и объяснять, почему она так поступила, а не по-другому. Наполеончик не понял бы её. И Даше не хотелось вспоминать ничего, связанного с тем периодом её жизни. Всё давно уже сказано, и возвращаться к прошлому бесполезно.
  Наполеончик рассмеялся, хотя ему было совсем не до смеха.
  - Ты всегда была упряма!
  Задетая его словами, Даша промолчала.
  - А я тебя любил.
  - Может, ты и любил, но не меня, а свою мечту.
  Наполеончик был легкомыслен и развязен, изрекал вздор с нетерпимой снисходительностью, с какой обычно говорят мужчины с женщинами, если те "лезут не в своё дело". Сыпал пошлыми анекдотами и сам же смеялся над ними. Этакий сноб "нраву моему не препятствуй".
  Его смех и анекдоты были злобными и насмешливыми.
  Ничего не зная о жизни Даши, у него было желание чем-нибудь кольнуть её. Наполеончику доставляло удовольствие в ней сомневаться, чтобы этим унизить.
  Он судил по себе, по своему опыту и спешил сделать вывод в соответствии со своей логикой. По мере того, как его душа уставала от распутной жизни, Наполеончик думал, что и Даша такая же, как женщины, с которыми он общался и потому делал неверный вывод.
  И что бы Даша ни говорила, Наполеончик слушал её с недоверием, приписывая ей все пороки мира, потому что потерял веру в чистоту, общаясь с женщинами лёгкого поведения.
  Наполеончик не осознавал своей вины и потому не находил в себе мужество, вовремя раскаяться. Ему хотелось снять с себя ответственность за её долгое ожидание: обвинив Дашу, он пытался судить её.
  Но чтобы судить, нужно иметь право: только кто честен - тот судья.
  Его нелепые оскорбления не могли задеть Дашу.
  - Я не верю злым наветам, потому что уважаю свои чувства.
  Но Наполеончик продолжал обвинять её, пугая нелепыми "фактами".
  Даша с удивлением смотрела на него. Затем на её лице отразилась неприязнь.
  - Я думала, что ты не настолько глуп.
  Наполеончик ответил ей злобным взглядом: ему стало обидно. Но до него даже не дошло, что сам виноват - напросился на эти слова.
  - Обидел меня, а сейчас злится. Нарочно? Зачем притворяться? Неужели он настолько туп и груб? - подумала Даша.
  Он хотел смутить её, довести до предела, разозлить, но обманулся. Даша разозлилась, но отреагировала не так, как он рассчитывал.
  - Прости, прости, прости, - затараторил Наполеончик. - Это я так, к слову.
  Даша не верила, что столь низкие слова Наполеончик сказал без цели, без намёка на что-то.
  Эта крайность в его поведении была предтечей радикальной перемены Даши к нему.
  - Если ты проповедует честь, так самому надо быть честным. Я не нуждаюсь в спасении своей чести ценой твоего бесчестия. Но если ты будешь упорно распространять слухи, то повредишь не столько мне, сколько себе.
  - Это что? Угроза? - удивлённо спросил Наполеончик.
  - Предупреждение, - ответила Даша.
  - Вот попадёшь сама в такой переплёт, тогда поймёшь мои чувства, - проговорил Наполеончик.
  - Не знаю и не хочу знать, в какой переплёт ты попал, но уверена: ты его заслужил.
  - Я не знал, чё ты так меня ненавидишь.
  - Ты решил, что твоё легковесное себялюбие, пошлое "остроумие" и ложное обаяние привлекут меня. Это глупое заблуждение! Мне жаль тебя.
  Прошлое всегда проигрывает свою игру: не стоило его отстаивать.
  Смятение и разлад царили в мыслях Наполеончика. Его ум в любой момент мог помутиться из-за жажды поклонения. Он хотел не только оправдания, не только предстать добрым, раскаявшимся. Наполеончик стремился поразить Дашу своим величием и вместо презрения и жалости вызвать в ней восхищение собственной персоной.
  Неопределённость положения всегда сопровождается нетерпением. И Наполеончик загорячился, закричал. Ему показалось, что Даша смеётся над ним.
  - Возможно, мне не хватило такта и чувства меры, но я прав. Я всегда прав! Ты думаешь, чё я глуп и потому решила испытать свой ум на мне!
  Было видно, что спор - его стихия. Наполеончик бросался из стороны в сторону, глупо запутываясь, как в паутине, в своих словах.
  - Ты слишком самонадеян, - заметила Даша. - Так уж повелось у тебя: из одной крайности ты кидаешься в другую.
  Наполеончик чрезвычайно пустой, ничтожный человек, ничем не отличившийся, казавшийся даже забитым, пытался наставлять, учить жить Дашу.
  Она смотрела на него как на забавного комедианта: Наполеончик развлекал её своими выходками и в то же время вызывал неприязнь.
  Насмешливая улыбка не сходила с его уст, и эта улыбка означала лишь его самодовольство и ординарность. Жалкий комедиант, униженный и хвастливый, наивный и развращённый нёс пустые слова, продиктованные тщеславием. Однако всем своим видом Наполеончик показывал, что умом и характером он выше всех. В нём чувствовалась презрение ко всем.
  Подобные типы слушать других не умеют.
  Наполеончик и смеялся, и готов был смеяться, но с ним было не весело. От смешливого вида Наполеончик переходил на важный, затем на игривый с подмигиванием. Но всё без причины! Неожиданная грубость и кривляние в общении раздражали.
  Наполеончик не изменился и никакого интереса не представлял.
  - Поступки человека всегда поверяются вечными, устойчивыми категориями. Однако ты, как и прежде, иного мнения, поэтому каждый из нас должен и впредь следовать своей судьбе отдельно друг от друга.
  
  Когда до Наполеончика дошло, что Даша не достижима, вся его жизнь предстала в отвратительной наготе, во всём цинизме. Ограниченность, подчинённая законам общества, истощила юношеские фантазии, мечты потеряли своё обаяние.
  Иллюзия и мечта... когда светильник гаснет, мир становится необитаем!
  Человек сам делаешь мечту красивой, обольстительной. Она же смеётся над его страданиями, потому что знает, что ей нечем ответить на его любовь. Она хитрее других: окутывает себя туманом, не даётся в руки. Хочет стать для человека божеством.
  Даша, неожиданно для Наполеончика, опровергла все его ожидания. И он с особой остротой ощутил боль оттого, что она не ставит его ни во что. Мало того, она презирает его, в то время как он, помимо своей воли, преклоняется перед нею.
  Наполеончик понял, что Даша достигла в жизни большего, чем он. Им одолело недовольство. И по привычке он почувствовал презрение и ненависть к ней.
  Наполеончик вспоминал слова Даши, но желания отомстить не возникало.
  Склонный во всём видеть злое начало, Наполеончик был готов и к раскаянию. Однако кляня себя, он никогда не исправлялся: был слаб беспредельно.
  Наполеончик не задумывался над тем, сможет ли он такой неустойчивый, не сложившийся, пылкий и жаждущий денег и власти, вызвать уважение и любовь.
  В нём тысяча предрассудков и ложных мыслей. Наполеончик искал большого подвига и в то же время, пакостил по мелочам. Расставлял всем ловушки и сам же попадал в них.
  Его мечта - стать богатым, чтобы жить беззаботно. И Наполеончик шёл к ней упорно и непрерывно.
  В упорстве и непрерывности заключается тайна достижения любой мечты, и в этом же самое трудное условие достижения цели.
  Почему люди не добиваются цели? Это случается потому, что они не знают, кем хотят быть. Требуется много хотения и силы воли, чтобы достигнуть цели, стать кем-то. И даже не смотря на все хотения, люди хотят не до такой степени и не настолько упорны, чтобы не растратить то, что достигли на полпути к цели, поддавшись эйфории первого успеха.
  Наполеончик не умел ждать. Не завоевав положения, он захотел сразу богатства и почёта. Он мог приобрести их своим трудом и достойным поведением, но захотел обмануть всех. Зачем?
  Не веря ничему, Наполеончик стал слепым орудием судьбы и потому оказался не способен ни на что. Всё, что он делал, было лишено нравственного смысла. Всё это ничему не могло научить Наполеончика.
  И тогда он всё отбросил, стал всё отрицать, всё презирать, всё топтать ногами. В результате завоёванный Наполеончиком, не без помощи бывшего тестя, почёт обратился во всеобщее презрение.
  Наполеончик так кичился своим кратковременным благополучием, что попав в бедственное положение, не смог ни к кому обратиться: слишком много напакостил всем.
  По своей глупости и лени, оказавшись в сложном положении, у Наполеончика не хватило мужества чем-либо заняться.
  
  Каждый человек наделён огромной способностью желать, но возможности радости ограничены.
  - Не поняла она моей души, - с горечью рассказывал Наполеончик своим приятелям.- Оскорбила, назвав глупцом.
  Для своих лет, мало развившийся умственно и нравственно, Наполеончик считал Дашу не способной понять его.
  - Каждому своё! А идиоту - вдвойне! Ха-ха, - хохотал Задира.
  - Тебе же советовали умные люди не искать её, - сказал Шестёрка.
  - Я ей отомщу! - заявил Наполеончик.
  - Дурная привычка сильнее, чем гнев разочарования, - заметил Поэт.
  - И как же ты ей отомстишь? - подначивал Задира.
  - Все средства хороши, еслив приводят к цели, - заявил Наполеончик.
  - Какая наглость! - воскликнул Поэт.
  - Если идиота назвать кретином, то ничего в этом обидного нет - простая констатация факта, - резюмировал Врач.
  - Не понял!
  - Любовь твоя оказалась безобразием, великодушие - нахальством, а совесть погрязла в бесчестии, - пояснил Врач. - Разумное убеждение порождает разумные чувства. Из чувства выходит мысль. Одни люди легко меняют чувства, другие - тяжело, а идиоты - никогда.
  
  Единственным живым чувством Наполеончика осталось воображение. Но это была нелепая, туманная фантазия.
  В молодости у Наполеончика не было никакой страсти, кроме влечения к женщине. Он хотел жить среди оргий, в мягком климате, разогретом жаром похоти.
  Его лицо, истомлённое развратом, не знало тени упрёка, ни проклятия судьбы, которая забыла о нём или не хотела помнить.
  Всё его прошлое - в тщеславии, настоящее - в жажде наслаждений, будущее - в безответственности.
  Сколько безразличия и презрения, холодной подлости было в его жизни, что даже его бесчувственное сердце окаменело.
  
  За шумными словами легко скрыть истинные чувства. Отшумев, Наполеончик замолчал. Ему хотелось плакать, но у него не было слёз, потому что не было сердца. Но взгляд его был грустный, и что-то жалкое было в его лице.
  Наполеончик чувствовал на себе чуждые взгляды приятелей. Тяжек бывает человеческий взгляд.
  - Моё одинокое, угрюмое детство, мечты и слёзы под одеялом...
  - Кто в детстве не мечтал и не плакал под одеялом? Но ночная мечта испаряется вместе с утренним светом, - оборвал Наполеончика Поэт.
  - Не понял!
  - Люди взрослеют. Но тебя это не коснулось, - ответил Поэт.
  Каждому хочется быть старше или моложе, потому что не считают свой возраст лучшим. Лучше и удобнее тот возраст, к которому привык. С маленькой поправкой, если в этом возрасте ум не стал сдавать. Когда острый ум, жить всего приятнее: в это время и вкусы и привычки устойчивы.
  - Моряки навсегда остаются детьми! - с вызовом выкрикнул Наполеончик.
  - Ха! Моряк, с палубы бряк, - хохотал Задира.
  - Был моряком два дня и туда же! Ты, мразь, моряков-то не позорь! - вдруг разозлился Шестёрка, наступая на Наполеончика.
  - Твоё враньё достало, даже согласного со всеми Шестёрку, - заметил Инженер.
  - Ты лгал, крал, обманывал и убивал...
  - Не убивал я! - оборвал Врача Наполеончик.
  - Ты хотя бы нам-то не ври! - угрожающе сказал Задира. - Забыл, как прибежал к нам, просил помочь спрятать труп?
  - Бывает, дурные поступки со временем выветриваются из памяти преступника, но страшный образ совершившего их не уходит из памяти свидетелей, - сказал Врач.
  Когда льстили его самолюбию, Наполеончик мог сделать для человека всё. Но если кто перечил, то он шёл напролом в неизвестном направлении.
  Наполеончик, вел себя так, будто никому и ничем не обязан. Готовый на всё, кроме покаяния, он предавался всем грехам, со всею пылкостью своей агрессивной породы. Он всюду лез, нападал трусливо сзади, неожиданно.
  Наполеончик говорил, что всё это происходит помимо его воли, потому что таков мир, и он не несёт за это ответственности.
  Нервы у него ни к чёрту, но Наполеончик позиционировал себя как самого выдержанного человека. Он стремился казаться не тем, кем был на самом деле.
  
  Не любя никого, Наполеончик влачил свою жизнь, полную разочарования, внешне покорившись, и протестуя внутри против всех и всего. Его отупевшему мозгу нужны были возбуждающие средства, и он легкомысленно пристрастился к табаку и алкоголю.
  Неутолимый голод - единственная сила, имела над ним власть, побуждая его встать, в бессилии и душевной слепоте искать себе пищу. Его неумелые, грубые руки не научились трудиться. Однако и они не так тверды, как его окаменевший мозг.
  Наполеончик по натуре своей эгоист, рассчитывающий на других людей и не испытывающий ни малейшего желания работать даже ради самого себя. Его ум склонен осуждать и хулить всё на свете. Он презирал даже тех, кто к нему хорошо относился и этим отталкивал от себя людей.
  Но и к новым знакомым, Наполеончик относился не лучше, чем к старым приятелям. Своими развязными манерами, холодным и насмешливым отношением отталкивая их.
  Его отношение, поступки причиняли боль. Люди презирали его и ненавидели.
  Тупого, захиревшего Наполеончика, ползающего как червяк в грязи, уже ничего не волновало, кроме того, что он будет есть, с кем он ляжет в постель.
  
  Наполеончик приютил в своей пещере бродяжку, посчитав, что вдвоём им будет теплее и веселее. Но в силу своего характера, он не считался с бродяжкой, уходил из "дома" когда вздумается, и на сколько вздумается.
  Бродяжку пугала возможность какого-нибудь несчастья или измены Наполеончика. Она страдала, но жаловалась лишь на то, что он её не предупредил.
  - Это не выносимо! - орал Наполеончик. - Я - мужик не имею права уйти, когда захочу! Спрашивать разрешения? У кого? У бабы? Дудки!
  - Я же беспокоюсь, страдаю...
  - А я не страдаю? Ты не понимаешь мои муки, глупая баба! - рычал Наполеончик.
  - Я делаю тебя несчастным?
  - Да, ты! - кричал в истерике Наполеончик. - Из-за тебя мне противна эта пещера! Только вне её я могу дышать свободно!
  Его расположение к бродяжке обратилась в ненависть. Наполеончик осыпал её попрёками. Он был не прочь выгнать бродяжку, но его удерживало то, что она могла раздобыть кое-какую еду и алкоголь.
  Бродяжка молча достала бутылку водки. Глаза Наполеончика загорелись, и он пошёл на мировую:
  - Это по-нашему! Вот так бы сразу! - одобрил Наполеончик. - А то выдумала - страдаю! А я чё? Радуюсь жизни?
  Несмотря на примирение, подобные сцены повторялись всё чаще и чаще.
  
  Возвращаясь в убогую пещеру, он раздражался, видя уставшую от постоянных забот о еде и выпивке бродяжку. И тогда гроза разражалась по малейшему поводу.
  Возможно, бродяжка любила его, и старалась ублажить Наполеончика: достать алкоголь.
  Опьянев, Наполеончик от бешеных порывов легко переходил к раскаянию. И как только получал прощение, снова впадал в ярость. Осыпал её грубыми упрёками, обвинял в скаредности, продолжая жить за её счёт.
  Частое повторение одной и той же сцены истощает терпение в тех, в ком живо чувство справедливости.
  Бродяжке надоела лёгкость, с какой Наполеончик каялся, и она стала презирать бессовестного сентиментального болтуна.
  - Ради чего с ним жить?- задавалась она вопросом. - Я достаю еду и водку, а он только вылакав её, становится ласков.
  Пару минут она стояла столбом, потом заметалась - засобиралась.
  И в этот момент вошёл Наполеончик:
  - Куда это так спешишь? - спросил он.
  - Уйду я от тебя.
  Наполеончик разозлился: не желая быть покинутым ею. Он предпочитал сам отрекаться от всех и всего.
  Легко уязвимая его гордость внушала опасение. Бродяжка сжалась, прижав к себе узелок с вещами.
  - Она не подозревает, чё я - властелин её судьбы, - подумал Наполеончик.
  Эта мысль пьянила его. Наполеончик ненавидел её и любил, как жертву. Он вырвал из её рук узел и стал терзать его, пока не изодрал в клочья.
  Бродяжка заплакала:
  - Это моё.
  - Тут нет ничего твоего! - заявил Наполеончик.
  - Как нет? - удивилась бродяжка.
  - Я тебя приютил! Ты жила на моей жилплощади и не платила мне.
  - Но я кормила и поила тебя, - возразила она.
  Наполеончик криво усмехнулся.
  - Ты не хороший человек.
  - Да! Я подлец и негодяй! А чем лучше ты? - усмехаясь, вопрошал Наполеончик.
  Этот трутень, который ел чужой хлеб, убаюканный своим эгоизмом, крал всё, даже место под солнцем.
  Наполеончик придавал значение только своим страданиям и не мог понять страдания других. Он не знал, что подавляемые страдания мучительнее тех, которые выплёскиваются наружу. Его сердце не болело ни о ком. Его душа не признавала ни дружбы, ни кровных уз, ни снисхождения, ни справедливости.
  Наполеончик привык отрицать то, чего не знал с иронической насмешкой и гордым небрежением хвастуна. Но если ему этого не удавалось, отрекался от человека с видом опечаленным, недовольным, несчастным и тут же забывал о нём.
  Он отрёкся от своей первой любви, узнав, что у неё больное сердце. Отрёкся от матери, чтобы не позорила его своей нищетой перед тестем. Он предал друзей, оклеветав их жён.
  
  Наполеончик хотел, чтобы его оставили в покое: он был уже стар для интриг. Его терзало уязвлённое самолюбие, и Наполеончик стал всё чаще искать утешение, а возможно и забвения в алкоголе.
  Голос его охрип от пьяного крика. Грудь его высохла, сожжённая огнём пьяных оргий. Он стал ещё более сумрачен, раздражителен и несправедлив.
  Пассивность Наполеончика привела к регрессу. Он сам всё погубил. Его не интересовало хорошо или плохо другим от его поступков, потому что вобрал в себя всё худшее, всё дурное. Наполеончик не знал скромности: раздувал свои способности и потребности до космических размеров.
  Этот малообразованный вертоград с чёрствым сердцем не стремился изменить свои привычки, сохраняя в неприкосновенности свои взгляды.
  Всевозможные попытки сохранить старые понятия, устаревшие ценности порождены нисходящей жизнью - отсюда презрение и разрушение.
  В результате - одичание, господство инстинктов и религии, как надежды на лучшую жизнь.
  Богом назвали то, что ослабляет, учит слабости. Главный вопрос "зачем?"
  Затем, что люди хотят сложить с себя ответственность, идеализируя в сторону безобразия, творят предательство даже в собственном воспоминании, пренебрегая прошлым, ради своего будущего.
  Где? В загробном мире?
  Впрочем, всяк сам себе священник. Но это не обязательно приводит к распущенности.
  
  С тех пор, как Наполеончика покинула бродяжка избитая, в изодранном им платье и без своего узелка, в его пещере в ненастную погоду часто собирались приятели: Врач, Поэт, Инженер, Задира и Шестёрка. Они приносили, кто что мог и устраивали пир. Упившись тут же сваливались, где придётся.
  Врач, оглядев присутствующих, поднял захватанный стакан с мутным содержимым и предложил тост:
  - За здоровье всех сидящих и... гм... гм... отдыхающих здесь сотоварищей...
  Нестройные крики заглушили его тост.
  Глаза Наполеончика были мутны и красны, лицо опухшее, но хмеля в голове не было. Он вновь вспомнил забытое происшедшее.
  Обида разбудила чувство негодования, усыпленное временем. И он снова впал в буйство.
  Собутыльники успокоили Наполеончика, влив в его глотку алкоголь.
  Рот Наполеончика раздирала зевота. Кое-как он дополз до топчана, с трудом поднялся на ноги и плюхнулся в постель. Глаза захлопнулось, тело расслабилось, и Наполеончик отключился. Редкие волосёнки хомячьих усов щекотали его нос при вдохе и губы его кривились, выражая желание хозяина чихнуть.
  Наполеончик лежал неподвижно, не слыша оскорбительных слов приятелей.
  
  Он был глух ко всем призывам собутыльников. Но как только Наполеончика оставили в покое, он вскочил, дико закричал. Увидев приятелей, удивлённо и презрительно смотревших на него, сел, оглядел присутствующих осоловевшими от алкоголя глазами. В мутных глазёнках Наполеончика полное отсутствие мысли. Он сидел, шевеля отвислыми губами, и покачивался из стороны в сторону.
  - Спать при застолье, как и пить одному - постыдно. Это противоречит здравому смыслу, - заметил Врач.
  Наполеончик едва поднял отяжелевшую голову. Перед глазами плыл туман, в ушах звенело.
  - Г-где-е я? - спросил он. - Я х-хочу вып-пить! Нап-питься пьян-ным.
  - Ты сумасшедший! - воскликнул Врач.
  На лице Наполеончика появилось ехидно-злобное выражение. Еле выговаривая слова, он спросил:
  - К-как от-отлич-чить и-ил-люзию с-сума-с-сшедшего от дей-ст-стви-вительности, еслив вся жи-жизнь прох-ходит во с-сне?
  - Или в пьяном бреду, - закончил за него Поэт.
  - Я-я ни-ик-кому не н-нуж-жная тень... пр-приз-зрак, - пожаловался Наполеончик, забыв о своём вопросе.
  - Да! Ты - имя того, что когда-то было человеком, - согласился Врач.
  Наполеончик судорожно сжал грязный стакан. Лицо его подёрнулось тенью, затем на нём выступили красные пятна, какие бывают на лицах людей, предающихся распутству. Его черты отчаянного гуляки, бывшего сластолюбивого хлыща потеряли человеческое выражение. Он смотрел на присутствующих высокомерно, вызывающе.
  Однако дерзкое тщеславие и тайный стыд - постоянные спутники Наполеончика, для присутствующих уже ничего не значили.
  Звезда Наполеончика давно закатилась, не успев блеснуть.
  Сейчас он - немощный гуляка, бессильный распутник, хвастун и интриган.
  - Выкинуть это ничтожество и дело с концом! - не выдержав взгляда Наполеончика, - сказал Инженер.
  - Надоели его наглые выходки! - вторил Забияка.
  - Выкинуть! Выкинуть! - зашумели приятели.
  - Оставьте его в покое. Он скоро сам избавит нас от своего присутствия, - сказал Врач.
  И впрямь, выпив стакан мутной бурды, Наполеончик ещё больше покрылся пятнами и скорчился от боли.
  - Тебе плохо? - спросил Врач.
  - Нет!
  - Забудь иль вспоминай пореже, когда дружил ты с головою свежей, - процитировал Поэт, глядя на Наполеончика.
  - Хочу, чтоб всё умолкало и только одни бокалы сдвигались бы средь вечной тьмы, как в бурю в океане гремят валы, - продолжил Врач, предлагая выпить.
  Наполеончик слушал, силясь понять, о чём идёт речь. И как ни старался, так ничего и не понял из того, что говорили, кроме того, что предлагают выпить.
  - Х-хочу-у я пр-прости-т-тутки х-хоть с сп-спьяна вк-вкусить сп-сполна, - проговорил Наполеончик и, выронив стакан из рук, упал без чувств.
  - Отлюбил, - заметил Поэт.
  - И отгулял, - щупая пульс Наполеончика, сказал Врач.
  Приятели Наполеончика тихо разошлись.
  
  На следующий день под вечер, промышлявшие по побережью бродяги, заглянули в пещеру. На столе, грубо сколоченном из досок, увидели остатки еды и недопитые бутылки.
  - Ну, что? Попирует на халяву?
  - Отчего не попировать?
  - А Наполеончик?
  - Он же никогда вот так не оставлял, - указывая на стол сказал один из бродяг.
  - Неужто не справимся с одним огрызком?
  - И то верно!
  И бродяги расположились за столом. Уминая скудный ужин и запивая его содержимым из недопитых бутылок и стаканов, они толковали, бог знает о чём, в самых непристойных выражениях.
  Некоторые, "накушавшись", тут же уснули за столом.
  Один из бродяг, охваченный глубоким безразличием ко всему происходящему, едва держась на ногах, попытался встать и, запнувшись за что-то, упал. Поднявшись, ни чего не соображая, сел, облокотившись о стол, уставился на лежащий труп Наполеончика.
  - Надо бы похоронить, - проговорил он.
  - Кого?
  - Его, - указывая на Наполеончика, - ответил бродяга.
  Все молча уставились на труп. Хоронить никому не хотелось.
  - Хоронят хорошего человека.
  - Эта гнида никому не сделала добра.
  - Просто зарыть?!
  - Как пса!
  Но и зарыть тоже было противно.
  Бродяги, превозмогая дурноту, сбросили в море труп Наполеончика.
  - Пусть хотя бы рыбам на пользу будет.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"