Аннотация: Отрывок из книги "Мосты горят..." о первой любви, предательстве и раскаянии
Портрет без лица
(отрывок из книги "Мосты горят...")
Автор Соловьёва Марина
Мы глубоко заблуждаемся: прошлое не остаётся в прошлом.
Маленький, с большим ртом и хитрыми серыми глазками, Трепалов был знаменит тем, что жил пёстро, угарно, горласто: месяц в море, сутки - в трактире.
Слава, как тень, носилась за кучерявым, хмельным искателем фарта и дикого счастья. Однако миллионера из него не вышло: фартовые деньги, как весенние ручьи отшумели, оставив еле заметный след в его кармане. И через 40 лет скитаний помятый, остывший, испробовавший всё, что можно, подался Трепалов в известный ВУЗ, надеясь, что возьмут его в "преподы", а взяли в ассистенты.
Работа ассистента не трудная, но обидная: в его-то годы не к лицу ходить за кем-то. Однако Трепалов не сдавался, брался за всё и с одинаковым успехом, вернее неуспехом, делал любое дело, постоянно предлагая бредовые идеи, которые может навязывать только человек, случайно выпавший из прошлого века.
Понятное дело, что подобные идеи не принимались, поскольку не были соотнесены ни с чем на свете, никак не складывалась во что-то удобоваримое. И это неизбежно вызывало очередной скандал.
- Нет! Так не пойдёт! Я с самого начала предупреждал, что с этим ничего не получится, - кричал профессор, после очередного эксперимента Трепалова.
Наступало тягостное молчание, через пару минут прерываемое еле слышной репликой Трепалова:
- Ну, ладно... этот вопрос мы ещё обсудим... позже...
И на какое-то время Трепалова не было слышно и видно.
Но если вдруг проявлялся интерес к его персоне, Трепалов тут же менялся: выражение озлобленности исчезало, глазки уже смотрели не так сурово. И он говорил, задавая уточняющие вопросы, и не дожидаясь ответов, обрушивал, как лавину, такой поток слов, что другим невозможно было вставить ни единого слова.
Трепалов часто вспоминал, как жил: дымно, хмельно, весело. Но рассказы его, как сказки солдата: бравые, озорные, были с горчинкой, будто жаловался на что-то и тайно завидовал. Хотя сам это отрицал.
От одной темы Трепалов переходил к другой, уходя в сторону от того, с чего начал, но не забывал первоначальной мысли и обязательно возвращался к ней. Он не старался точно передать историю, передавая настроение, эмоцию, путая реакцию на событие с самим событием.
Трепалов говорил и говорил, совершенно забывшись, как одинокий человек, которому не с кем перемолвиться словом.
Рассказы Трепалова были альтернативными вариантами, тут же сменявшимися другими версиями, одного и того же события. И было трудно понять, какая из множества рассказанных им версий, правда.
На первый взгляд у него всё вроде бы сложилось, но беспокойство осталось. Тайные мысли, как табачная пыль в карманах, что в них не положи, от всего - горечь махорки.
Словом, Трепалов надоел всем своей воркотнёй, поскольку был он из той стариковской породы, для которых всё, что было раньше, - лучше.
Изредка, когда Трепалов бывал один, им овладевало беспокойство. Глаза его расширялись: в них отражалась жалоба и тоска, как у собаки, которая хотела бы принадлежать к миру людей, но не могла и, понимая это, мучилась своим пониманием. Что-то заперто было в его душе: чувство, мысль или действие...
Когда-то бесприданницу, девушку из простой семьи Трепалов предал, предпочтя любви брак по расчёту. Но жизнь сложилась так, как сложилась. Тогда же Трепалов считал, что женится вполне удачно раз и навсегда...
Шли годы, но Трепалов, даже в пьяном угаре, не мог забыть свою первую любовь, и теперь, на склоне лет, решил разыскать её, чтобы, наконец-то, поставить всё точки над i, раз и навсегда разрубить этот узел, если уж не удастся развязать.
Но или поиск его был не таким активным или судьба хранила её, он не нашёл Веру.
- Где же ты, моя первая любовь? - каждую бессонную ночь отчаянно вопрошал Трепалов.
И видимо, почувствовав этот зов, Вера сама нашла его в социальной сети. И вот через несколько десятков лет между ними вновь началась переписка.
В первом же своём послании Трепалов обратился к Вере, перечислив все злые клички, данные ей когда-то завистливыми одноклассниками "коекакерами"...
- Раньше он никогда меня так не называл. По всей видимости, вспоминал часто... недобрым словом, - подумала Вера.
Это был первый штрих в портрете без лица, написанном Верой с Трепалова.
- В своё время расстались не очень хорошо, - написал Трепалов.- Прости!
Его просьба о прощении, написанная в "Прощёное воскресенье, не вызывала доверия.
- Надо же, уверовал, безбожник, - усмехнулась она, но в ответ написала:
- Я давно тебя простила.
- Я сожалею, что так расстались.
И снова сомнение в его искренности. Вера до сих пор помнила, как его предательство перевернуло её жизнь с ног на голову. Но хотелось понять, что двигало им тогда, когда так подло Трепалов разорвал отношения.
В каждой новой строчке Трепалова, которая следовала за предыдущим посланием, Вера видела противоречия, которые становились импульсом, толкавшим к окончательному разрыву.
Об одном и том же они вспоминали по-разному, высветляя прошлое светом личного разумения. Это был вежливый, утомительный спор, который то разгорался, то затухал, как сырые дрова в камине.
Трепалов надеялся, что отыграв назад, всё вернёт на свои места, не понимая, что невозможно вообще ничего восстановить в прежнем виде.
Он писал о своих переживаниях, но Вера интуитивно чувствовала несоответствие слов его отношению и осознавала, что её чувства к нему давно поколеблены временем и расстоянием. Она поняла, что первая любовь изжила себя: она уже не любит Трепалова, хотя и любовь к кому бы то ни было другому, не проснулась в ней. И не заговори она с Трепаловым, не прислушайся к своим же словам, Вера думала бы, что до сих пор любит его.
Этот диалог в социальной сети положил начало рождению формы для неосознанного чувства, сделал его видимым. Облекши чувства словами, ещё не услышав ответ Трепалова, Вера уже знала, кто из них прав. Смутное чувство приняло очертания.
- Почему же раньше-то я не слышала себя? Неужели только в диалоге проявляются все отношения, человеческая жизнь, вообще все, что имеет значение и смысл? - думала Вера.
Трепалов был уже не тот человек, которого она когда-то любила. Он так изменился, к сожалению, далеко не в лучшую сторону.
Идеалом для Веры был её отец: образец мудрости, выдержки, терпения. Имея достойный пример перед глазами, врождённое миролюбие, общительность, стремление к равновесию в отношениях, трудно встретить достойного человека.
Вера ценила в мужчине снисходительность к женщине, в хорошем смысле слова. Когда же мужчина говорил, что он главный и потому как сказал, так и будет - это для неё уже не мужчина. "Главность" - это не настаивание на своей точке зрения. Гораздо важнее иногда уступить. Когда мужчина выпячивает себя, я де главнее и умнее, а ты - просто баба, тогда расставание неизбежно, ибо мужчина сразу же теряет уважение. Это уже не мужчина, а мужчинка.
Грустно, конечно, но любовь должна приносить радость, а не быть жертвенной с чьей-либо стороны. У Веры же любовь оказалось злой, поскольку полюбила она козла. Любовь-то ушла, а вот козёл ещё остался...
- Ну, что ж, можно не опасаться отсутствия понимания, а потому не стоит откладывать на потом выяснение не ясных моментов в бывших отношениях, - решила Вера.
Когда Трепалов предал её, эта ситуация казалась ей настолько запутанной, что она не могла жить настоящим. И только благодаря другу, близкому ей по духу человеку, Вера смогла отвлечься от копания в себе. Смогла отпустить, примириться с прошлым и главное: друг, ставший впоследствии её мужем, научил её жить настоящим.
Конечно, будь муж жив, он не одобрил бы её желания докопаться до истины...
- Прости, родной, - гладя портрет мужа, сказала Вера. - Я должна узнать его версию. Помнишь, как ты говорил: не суди, пока не выслушаешь беспристрастно другую сторону... Возможно, потеряв покой и мир в душе, я пожалею о своей попытке выяснить: кто меня оболгал?
Вера размышляла о том, что бы мог ответить ей муж. Приводила разные версии его ответа, но потом махнула рукой, понимая, что додумывать за другого, даже очень близкого, человека, - дело не благодарное. Пусть уж будет так, как будет. Или как говорит знакомый "коекакер": - Куда кривая выведет.
- Видимо, по прямой он не ходит, - усмехнулась Вера, вспомнив свою переписку в социальных сетях с бывшим одноклассником второгодником. Этот "коекакер" до сих пор так и не научился писать раздельно слова и отделять одно предложение от другого, не говоря уж о массе ошибок, не позволяющих понять, что же на самом деле он хотел выразить своим посланием, дышащим злобой к людям, живущим хотя бы немного лучше его. Впрочем, он и в школе завидовал успехам одноклассников и пакостил им, распуская небылицы...
Трепалов не предполагал, что Вера сохранит его письма, что каждая его строчка будет переосмыслена. И он понял, что прошлое лучше не ворошить, и в третий раз отрёкся от Веры.
- Ну что ж, своевременная вспышка гнева слагает ответственность, а иной раз и переносит её на другого человека, - усмехнулась Вера, узнав трепаловский сценарий разрыва отношений.
Будущее есть всегда, но каким оно будет, зависит от того, как мы поступаем в настоящем. К примеру, Трепалов дал слово, и сдержал его, - идёт один вариант будущего. Но по факту, он предал - и пошёл другой вариант, уже без него...
Будущее - это множество вариантов, и какой из них станет бытием, диктуется всеми нами. Поэтому ничего нельзя знать наперёд, за исключением самых общих вещей. И не спрашивайте, каким будет завтрашний день. Хотите, чтобы он был прекрасным, делайте его таким сегодня...