Соловей Мария Александровна : другие произведения.

В краю напуганных динозавров

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После драматических событий, произошедших на плато бронтозавров, странные и необычные происшествия следуют одно за другим. Майя случайно находит необычную вещицу, принадлежащую Хранителю, и пытается разобраться в ее магических свойствах. А тем временем далекий, но недремлющий враг отправляет в мир динозавров диверсанта...

   В краю напуганных динозавров
  
   С тем, с чего же все началось, можно ознакомиться здесь:
   http://samlib.ru/editors/s/solowej_m_a/tuta.shtml
   http://samlib.ru/editors/s/solowej_m_a/tuta2.shtml
   http://samlib.ru/editors/s/solowej_m_a/tuta3.shtml
  
  
   Глава тринадцатая. Не разгибая спины
  
   На проверку, нора оказалась вовсе не такой глубокой, как казалась с поверхности. Майя приземлилась в кучу сухой прошлогодней травы: хозяйственный гном предусмотрительно оборудовал вход в свои владения мягкой "посадочной полосой". Сам хозяин подземного туннеля сидел на корточках чуть поодаль, и пытался зажечь огонь в маленькой масляной лампе. После нескольких неудачных попыток на конце фитилька вспыхнул маленький язычок пламени. Девочка огляделась вокруг. Туннель был невысоким, и даже Дрору не удавалось выпрямиться в нем в полный рост. Со стен и потолка (если, конечно, предположить, что у вырытой под землей норы бывают стены и потолок) свисали лохматые перепутанные корни с приставшими к ним комочками почвы. Земля над головой дрожала, и комочки мелко тряслись в такт гулким шагам исполинских динозавров. Гном зажег еще один светильник, протянул его Майе и невозмутимо продолжил начатый еще на поверхности рассказ:
   - Так вот, этот туннель я, значит, прокопал давно, еще когда на Северную Гряду ходил. Пользовался им, правда, редко. Но едва вы ушли, я словно почуял что-то неладное. Пошел обходить туннели, и ноги сами принесли меня к этому месту. А тут еще это, - Дрор выразительно посмотрел на ходивший ходуном потолок. Я уж думал, там Битва Битв началась, и конец времен наступает! Вылезаю - а здесь вы! Будто сердце подсказало, что вы в беде.
   "Ага, конечно - сердце ему подсказало, - кисло подумала Майя. - За мифрил ты свой испугался, вот и побежал к Северной Гряде". Впрочем, отрицать очевидное не было смысла: Дрор со своей системой подземных коммуникаций появился как нельзя кстати.
   - А рыцаря-то своего где потеряли? - вопрос гнома отвлек Майю от размышлений.
   - Там, на равнине и потеряли, - глухо ответила Майя. - Элиот погиб. И давай больше не будем об этом говорить, ладно?
   - Ох, ты ж подумай, беда-то какая! - запричитал Дрор. - Такой молодой, жил бы еще да жил... И доспехи у меня заказал, обещал на обратном пути заехать... Я уже даже делать их начал...
   - Дрор, прекрати! Как ты можешь ТАК говорить? - девочка готова была наброситься на гнома с кулаками. - Ты вообще можешь думать хоть о чем-то, кроме собственной выгоды?!
   - Да это я так, к слову вспомнил. Извини, если мои слова тебя обидели...
   - Я только что потеряла друга, а ты жалеешь о том, что не успел втюхать ему свою паршивую кольчугу! - не унималась Майя.
   Дрор поджал губы и вознамерился обиженно замолчать, но в последний момент передумал:
   - А я ведь вас предупреждал, что нечего вам делать на Северной Гряде! - наставительно произнес он. - Не послушались, вот и получили... И что мне, скажите на милость, теперь с тобой делать?
   - Вести меня к Северной Гряде, - мрачно сказала девочка. - Ты, кажется, говорил, что этот туннель как раз туда и идет?
   Гном протестующе замахал руками:
   - Нет, нет, даже не проси! Ну вот зачем тебе туда идти, скажи на милость?
   - Послушай меня, Дрор, - Майя постаралась взять себя в руки, и говорила уже почти спокойно. - Я здесь, для того, чтобы сделать одну очень важную вещь. И для этого я должна попасть на Северную Гряду. С твоей помощью или без нее. На мифрил, который ты рассчитываешь там найти, я не претендую и претендовать не собираюсь. Я просто прошу помочь мне туда добраться. Ежели угодно - за вознаграждение.
   Майя искренне надеялась, что не раз выручавшая ее шкатулка не откажется состряпать еще несколько золотых медалей "За отличные успехи в учебе и примерное поведение".
   - Ладно, - нехотя согласился Дрор. - Раз уж ты так просишь...
   "Сказал бы уж правду: "раз уж мне пообещали вознаграждение...", - хмыкнула девочка, и спросила:
   - Когда мы туда пойдем?
   - Да хоть сейчас, - отозвался Дрор. - Только имей в виду, сначала мы пойдем под землей, за холмами выберемся на поверхность, а там уже и до Гряды рукой подать.
   - Тогда вперед, - скомандовала Майя. На самом деле, ей хотелось не "вперед", а хорошенько отдохнуть, а еще лучше - поспать. Но еще больше ей хотелось оказаться как можно дальше от этой проклятой равнины, которая сейчас расстилалась над ее головой.
   Приятной прогулки не получилось. Под низко нависающим сводом туннеля передвигаться было можно, лишь согнувшись в три погибели. Все тело у Майи одеревенело настолько, что уже даже почти не ощущало дискомфорта. Иногда девочке казалось, что когда она, наконец, окажется на поверхности, разогнуться ей уже не удастся. Никогда. Так и будет ходить всю жизнь, как столетняя старуха - словно кланяясь всем встречным в пояс. От неудобного положения и духоты кружилась голова и рябило в глазах. Душа чувствовала себя ничуть не лучше, чем тело. Слез уже не осталось, впрочем, каких-либо других чувств тоже. Только липкая обволакивающая пустота внутри, и ничего более. Не хотелось ни о чем думать и ни с кем разговаривать. Хорошо хоть, никто из ее спутников не пытался навязать ей принудительного общения. Дрор насуплено молчал, видимо, размышляя над тем, куда девать недоделанную кольчугу и как обезопасить свой гипотетический мифрил он чужих посягательств. Тута, ставшая в последнее время совсем уж неразговорчивой, тоже никак не давала о себе знать, и просто молча шла впереди.
   Подземное путешествие закончилось столь же неожиданно, как и началось. Гном вдруг резко остановился, как вкопанный и Майя, не успев затормозить, врезалась в его спину.
   - Чего ты толкаешься? - недовольно пробурчал гном. - Не видишь что ли - пришли!
   Присмотревшись, девочка увидела, что зияющего чернотой туннеля впереди больше нет. Перед ними была неровная земляная стенка со вбитыми в нее железными скобами. Под ней была навалена такая же куча травы, как под "входной дверью", что на равнине. Дрор потушил лампу, аккуратно поставил ее в углу и полез по самодельным ступенькам. Майя последовала его примеру, и несколько секунд спустя оказалась на поверхности. В ноздри ударил свежий и прохладный воздух. Разогнувшуюся спину пронзила боль, и девочка без сил повалилась на землю. Чувствительность к ее скрюченному телу возвращалась медленно. Вокруг тем временем неспешно похаживал вполне бодренький Дрор и вслух рассуждал о том, какой же хилый и неприспособленный народ эти люди.
   Наконец, Майе удалось прийти в себя. Она села и осмотрелась вокруг. Они находились в лощине между двумя холмами. Здесь протекала небольшая речушка, поэтому местность выглядела вполне живописно. Почти к самой воде спускались заросли молодых хвощей, оба берега зеленели пушистым ковром изумрудного мха. По сравнению с мрачным равнинным пейзажем, это место казалось едва ли не оазисом.
  
   Глава четырнадцатая. Кольцо с камнем
  
   Солнце уже зашло за горизонт, поэтому о продолжении пути не могло быть и речи. Решено было заночевать в лощине. Дрор быстренько сложил костер, а Майя незаметно засунула руку в рюкзачок, открыла шкатулку и вытащила оттуда приятно гревший руку пакет со своим ужином. Тута сидела чуть поодаль и внимательно наблюдала за обоими.
   Как и недавнее подземное путешествие, трапеза проходила в молчании. Дрор несколько раз пытался завязать разговор, но расшевелить Майю ему так и не удалось. Девочка меланхолично жевала приготовленные шкатулкой рис с котлетами, и смотрела в пространство пустыми глазами. Наконец, когда ужин был почти доеден, гном предпринял последнюю попытку вырвать Майю из ее нынешнего состояния. Он подсел к ней поближе и произнес со всей доверительностью, на которую только был способен:
   - Ну не убивайся ты так! Все перемелется, вот увидишь! Хочешь, я тебе колечко подарю? Я тут прихватил несколько штук на всякий случай...
   С этими словами Дрор полез за пазуху и вытащил оттуда целую пригоршню колец. Майя равнодушно посмотрела на разложенное на его ладони богатство. Она уже открыла рот для того, чтобы объяснить Дрору, что после того, как на ее глазах погиб Элиот, никакие украшения, да и все золото мира не помогут исправить ей настроение, как вдруг внимание девочки привлек перстень из белого металла. "Где-то я нечто похожее недавно видела", - промелькнуло в голове у Майи. Внезапно она вспомнила, где именно видела это кольцо - из светлого металла, с массивным переливчато-серым камнем. На пальце у Хранителя! Только, кажется, на том кольце камень был чуть светлее... Или это просто игра света?
   - А ну-ка, Дрор, покажи мне это колечко, - она потянулась к перстню.
   - Ой, нет, только не этот! - вскрикнул гном и отдернул руку. - Любое другое бери, а это я отдать не могу!
   Майя не секунду оторопела от столь неожиданного развития событий, но вовремя взяла себя в руки. Апатию как рукой сняло. Почему это Дрору так дорого это кольцо? Что в нем особенного? И, главное, как заставить его обо всем этом рассказать?
   - Ну вот! - она надула губки и сделала вид, что обиделась. - Сначала подарить обещал, а теперь даже показать не хочешь! Это что, волшебное кольцо? Или ты его специально для себя сделал?
   - Да нет, его вообще не я делал, - принялся оправдываться Дрор.
   - Что? - возбужденно воскликнула Майя. Она чувствовала, что сейчас может узнать что-то очень и очень важное. - А где же ты его взял?
   - Ну... - гном на несколько секунд замялся, а потом неохотно продолжил. - Я его нашел в моей пещере, прямо у той плиты, которая вас так заинтересовала...
   - ЧТО?! Дрор, и ты ничего нам об этом не сказал? - Майя готова была удавить гнома его собственной бородой.
   Дрор завертелся под ее разъяренным взглядом, как уж под вилами и выдавил:
   - Я... я... я как-то и не догадался, что вас это может заинтересовать. Ну, подумаешь, колечко себе, да и колечко.
   "Ах, скажите, пожалуйста, не догадался он, - раздосадовано подумала Майя. - Испугался, паршивец, что мы у него колечко отнимем для своих мироспасительных целей! Неужели все гномы такие жмоты"? Впрочем, куда больше ее в данный момент интересовали не душевные качества гномьего племени, а перстень. Может, попробовать подкупить Дрора? Тогда, в начале их знакомства, это сработало. Хотя сейчас, пожалуй, одной монеткой не отделаешься... "Надеюсь, моя шкатулка не откажет мне в "золотовалютном кредите", - подумала Майя и сказала:
   - Ладно, Дрор. Я поняла: ты не станешь дарить мне это кольцо. А если я предложу тебе мне его продать? Что ты на это скажешь?
   Гном замолчал и принялся сосредоточенно теребить бороду, прикидывая в уме возможную выгоду от такой сделки. Почувствовав, что Дрор готов сдаться, Майя невозмутимо продолжила:
   - Конечно, я понимаю, что стоить это будет дорого. Поэтому и предлагаю тебе в обмен на этот перстень много таких вещиц из золота, которых ты никогда прежде не видел.
   На лице Дрора явственно читалась внутренняя борьба. Победила в ней, разумеется, алчность.
   - Ладно, давай посмотрим, чего я там не видел, - дрожащим от предвкушения голосом произнес гном.
   Через минуту он уже рассматривал с десяток больших круглых медалей с олимпийскими кольцами, вставные челюсти из чистого золота и парочку золотых "оскаровских" статуэток.
   - Ну, это конечно, не наша работа, - протянул Дрор, вертя в руках "Оскар". - И не эльфийская. Грубовато сделано, даже для этих остроухих зазнаек. Но золото, безусловно, хорошее... Вот если эту статуэтку немножечко доработать, тогда...
   - То есть, ты согласен? - оживилась Майя.
   Дрор еще несколько минут подозрительно рассматривал золото, стучал по нему ногтем, пробовал на зуб, пока, наконец, не решился. Он молча сгреб золото в кучу и со словами "ох, чует мое сердце, продешевил я" протянул девочке перстень.
   Майя вздохнула с облегчением, положила покупку в карман и только тут поняла, что она не имеет ни малейшего представления, зачем этот перстень ей вообще нужен. Даже если предположить, что его обронил или намеренно оставил Хранитель, даже если предположить, что он магический... Но она ведь не знает, как им пользоваться! Девочка пододвинулась ближе к костру, вытащила перстень и принялась его внимательно рассматривать. В свете огня в глубине темно-серого камня играли багровые всполохи. "Может, примерить его?" - подумала Майя, и сама испугалась этой мысли. Из фэнтезийных романов она прекрасно знала, что бывает с теми, кто надевает чужие магические колечки. Стать назгулом или безвольным рабом кольца ей совершено не хотелось. Девочка зажала перстень в кулаке и прислушалась к своим ощущениям. Ощущений не было: кольцо не пыталось овладеть ее разумом, не жгло руку и не испускало флюиды зла. "Эх, была, не была!" - воскликнула про себя Майя и решительно надела кольцо. Ничего не произошло. Металлический ободок был немного велик, зато приятно холодил палец, но не более того. Девочка повертела рукой, любуясь игрой света, и вдруг боковым зрением заметила Туту. Гаттерия бегала кругами, то и дело выразительно на нее поглядывая. "Странно, чего же она хочет? И почему просто не позвала меня?" - подумала Майя и спросила:
   - Тута, что случилось?
   К ее удивлению, Тхугаттеротуатара ничего не ответила. Майя повторила свой вопрос еще раз, но ответа вновь не дождалась. Она протянула руку к гаттерии, словно надеясь, что прикосновение поможет ей восстановить почему-то пропавший телепатический контакт. Тяжелый перстень соскользнул с пальца и покатился к ее ногам. В этот момент на Майю буквально обрушился словесный поток:
   - Ты что, совсем оглохла? - верещала Тута. Я ее зову-зову, а она ноль внимания!
   - Странно, но я ничего не слышала, - искренне удивилась Майя.
   - Конечно! Скоро уже и узнавать меня перестанешь! - Тута была явно обижена таким невниманием. - А я, между прочим, о тебе беспокоилась, хотела узнать, как ты себя чувствуешь.
   - Спасибо, Тута, все в порядке. Ты меня извини, я просто немного устала. Наверное, уже задремала, - примирительно сказала Майя. Но в голове ее в этот момент были совсем другие мысли. Она услышала Туту лишь тогда, когда с ее пальца упал перстень... Выходит, все дело именно в нем?
   Майя решила повторить эксперимент. Она вновь надела кольцо и принялась звать Туту. Но ничего, кроме богатырского храпа спящего у костра Дрора, не услышала. Гаттерия, уже успевшая отползти за пределы освещенного костром пятачка, не отзывалась. Но стоило снять кольцо, как Тхугаттеротуатара тотчас откликнулась, и поинтересовалась, что же Майе нужно.
   -Да так, ничего особенного, - на ходу придумывала девочка. - Хотела убедиться, что ты на меня не обиделась. Ты же понимаешь, что после всего, что случилось, мне непросто привести свои мысли и чувства в порядок...
   - Ну, чего уж там, - голос Туты звучал вполне дружелюбно. - Главное, не слишком увлекайся своими... хм... страданиями.
   - Думаю, мне стоит отдохнуть. Спокойной ночи, Тута.
   Майя надела перстень и свернулась калачиком около затухающего костра. На самом деле, ей хотелось вовсе не спать, а поразмышлять над загадкой новоприобретенного перстня. Из всевозможных сказок и легенд она помнила, что магические кольца могут награждать своего владельца необычными талантами. Например, понимать язык животных. Но чтоб вот так? Отнимать те умения, которые уже есть? Хотя, кто знает, может быть, возможность скрывать мысли в мире телепатов - это тоже своего рода талант?
   Размышляя над тем, пригодится ли ей когда-нибудь этот перстень, Майя сама не заметила, как уснула.
  
   Третий сон Майи.
  
   Она открыла глаза и посмотрела вокруг. За все то время, покуда она себя помнила, здесь ничего не изменилось: все те же нетесанные, потемневшие от времени бревна, все те же зашпаклеванные сухим мхом щели в них, все та же устланная несколькими слоями ветоши печь. Аккуратно, стараясь не шуметь, девочка переползла с полатей к самому краю печи, чуть отодвинула рогожку и выглянула в комнату. Несмотря на поздний час, чадно горела лучина. Из-за отбрасываемых ею причудливых теней знакомые с детства вещи выглядели необычно и даже немного зловеще. За устланным скатертью столом сидели тятя с троими старшими братьями, и что-то оживленно обсуждали. Судя по их напряженным лицам, разговор был не из легких. Девочка затаила дыхание и вся обратилась в слух.
   Майя уже даже почти не удивилась, тому, что опять оказалась в чужом теле, с одним разумом на двоих. Судя по всему, сейчас ее занесло в средневековую Русь. Притаившуюся на печи девочку в длинной домотканой рубашке звали Марфа. Марфушка. Хотя матушка и другие домочадцы обычно величали ее Майфушкой: за то, что родилась в мае, аккурат на Духов день. Майфушка была самой младшенькой, поэтому отец с матерью ее баловали (конечно, настолько, насколько слово "баловать" вообще применимо к домостроевской патриархальной семье). Но сегодня тятя строго-настрого велел ей лечь спать пораньше и носу не казать с печи. И хоть Марфа и была воспитана в послушании и почтении к родителям, нынче девичье любопытство взяло верх. Страсть, как интересно было узнать, что отец и братья будут делать в столь поздний час. Наверняка речь пойдет о чем-то очень важном. И действительно, мужчины говорили о Змее Горыныче! "Ну вот, опять начинается - с некоторым разочарованием подумала Майя. - И почему я вечно оказываюсь там, где кто-то собирается бороться с драконами?" Зато Майфушку услышанное заставило затрепетать и вжаться в печку. Она с детства знала о существовании этого чудища, но всегда думала, что водится оно где-то очень далеко, за высокими горами и дремучими лесами. Да и все остальные жители этих краев думали так же, до тех пор, покуда нынешним летом поганый Змей не объявился на их земле.
   Сначала была слабая надежда на то, что все обойдется, что Горыныч не такой страшный, каким рисует его народная молва. Но совсем скоро стало ясно, что он еще страшнее, чем можно было бы предположить. Казалось, чудище задалось целью извести все живое в округе. Оно опустошало деревню за деревней, истребляло лесную дичь, нападало на путешественников. Русичи боролись, как могли, но их старания были тщетны. Немало славных витязей и могучих богатырей сложили головы, пытаясь одолеть ужасного Змея. Что уж говорить о простых хлебопашцах, подвергшихся нападению Горыныча? Крестьяне обычно выходили на битву со смертоносным чудищем, вооружившись, если можно считать это оружием, жердями и вилами. Конечно, они знали, что это будет их последний бой, и что шансов на победу нет и быть не может. Но что еще оставалось делать, если за спиной у каждого из этих несчастных были любимые жены и малые дети, которых нужно было защищать?
   Майфушка вспомнила, как нынешней весной в их деревню прибежал человек из соседнего селения. Он был бос, а из одежды на нем были только покрытые буро-красными пятнами лохмотья, некогда бывшие рубахой. Вслед за беглецом по рыхлому мартовскому снегу тянулись кровавые полосы. В таком состоянии человек преодолел несколько верст, но, казалось, не чувствовал ни холода, ни боли. Взглянув в его полные ужаса глаза, девочка поняла, что он вообще не способен теперь чувствовать ничего, кроме безудержного страха. Человек на расспросы не отвечал, повторяя одни и те же слова: "Горыныч пришел!" Тятя и другие мужчины с трудом опознали в этом жалком, полубезумном человеке Ратибора - одного из самых сильных молодцев соседней деревни. Привести его в чувство так и не удалось: к следующему утру чудом спасшийся от Змея богатырь отдал богу душу.
   Тогда Майфушка не придала этому событию особого значения, хотя и страху натерпелась изрядного. И лишь теперь она отчетливо поняла одну вещь: ведь если тогда Горыныч уничтожил деревню Ратибора и извел всех ее жителей, то сейчас на очереди ИХ селение! То самое селение, в котором живет Майфушка, тятя, матушка, братья... Так вот, выходит, почему мужчины заговорили про Змея Горыныча! Они уже знают, что чудище близко, и думают, как им спастись от него.
   "С ума сойти, - фыркнула про себя Майя. - Можно подумать, сразу трудно было догадаться! И почему мне все время попадаются такие несообразительные напарницы?" Однако, на самом деле, Майю куда больше интересовал другой вопрос: почему она раз за разом оказывается в чужом теле, чужом сознании, чужой жизни? Когда это случилось впервые, такой странный сон можно было объяснить избытком новых впечатлений от мира динозавров. Но почему подобные сны приходят к ней снова и снова? Или это вообще никакие не сны? И уж тем более, она не могла объяснить, почему, очнувшись от подобных видений, она обнаруживала то следы от пут на запястьях, то зажатый в кулаке листок мать-и-мачехи. Ответов на эти вопросы у девочки не было. Мистика, да и только! Так что ей не оставалось ничего другого, кроме как смотреть на мир давней Руси широко раскрытыми глазами Майфушки, слушать ее ушами и пытаться понять, что же, все-таки, здесь происходит. Может, ей удастся узнать что-то, что объяснит эти удивительные перевоплощения?
   Тем временем Майфушка, даже не подозревавшая о присутствии в своем теле терзаемой неразрешимыми вопросами "соседки", внимательно прислушивалась к разговору взрослых.
   - Нам выпало тяжкое испытание, сыны мои, - хрипло произнес отец. - И вы не хуже меня знаете, чем это испытание может для нас закончиться. Но мы примем это бой, пусть даже он станет для всех нас последним.
   - Да, отец, мы все понимаем, - срывающимся от волнения голосом произнес старшой брат, Ратмир. - Мы трое пойдем с тобой, и будем защищать нашу землю до последней капли крови.
   - Нет, Елисей никуда не пойдет, - твердо заявил отец. - Он еще слишком молод, почти ребенок.
   - Но почему, батюшка? - срывающимся баском возразил младший сын. - Я ведь уже давно не дитя! Я такой же мужчина, как и все вы!
   - Нет, я сказал! - отец ударил кулаком по столу. Ежели с нами что-то случится, кто о матери позаботится? О Марфуше?
   - Ежели с нами, тятя, что случится, то ни матушку, ни Марфушу уже ничто не спасет, - тихо, но уверено возразил юный Елисей.
   Повисла напряженная тишина. Майя решила воспользоваться возникшей паузой, и рассмотреть через дырочку в рогожке Майфушкину родню.
   В углу, около деревянного идола - Хозяина дома, стояла закутанная в платок женщина. Ее лица Майе разглядеть не удалось: женщина тихо плакала, закрыв лицо руками. Трое из четверых сидевших за столом мужчин были похожи настолько, что отличить их друг от друга можно было разве что по возрасту. Голубые глаза, чуть вздернутый нос, светло-русые волосы почти до плеч, ремешок через лоб, густые бороды цвета спелой пшеницы. У самого старшего - тяти - в волосах и бороде струились серебристо-пепельные пряди, а на лице залегли глубокие морщины, наглядно свидетельствующие о том, что жизнь его редко баловала. На его старших сыновей время еще не наложило подобных отметин, и неюношеская суровость во взгляде смотрелась на их молодых лицах неестественно взросло. Младший, как и говорил тятя, был еще сущим ребенком: волосы подстрижены "под горшок", вместо бороды - тонкий, как у цыпленка, пушок на щеках. Он изо всех сил хмурился, стараясь выглядеть таким же серьезным и решительным, как отец и братья. "Такой же, как Элиот, а может, даже младше", - промелькнуло в голове у Майи.
   - Хорошо, сын. Ты пойдешь с нами, - прервал затянувшееся молчание отец семейства.
   Майфушка вздрогнула от его раскатистого голоса, прервав Майины воспоминания о безвременно погибшем рыцаре.
   - Пойдем нынче же ночью, - продолжал тятя. - Идти придется одним - наша изба на отшибе стоит, некому ее больше защищать, окромя нас с вами.
   Он уперся кулаками в стол, резко встал и направился к стоящему в углу сундуку. Со скрипом открылась тяжелая, обитая железом крышка, открывая взору сложенные на дне доспехи. Мужчина нагнулся и извлек на свет Божий кольчужные рубахи, кольчужные же перчатки, блестящие заостренные шеломы-"луковки" и длинный, обмотанный ветошью сверток. Весь этот скарб он бережно выложил на стол, и с благоговейной осторожностью принялся разматывать сверток, внутри которого оказалось четыре тяжелых булатных меча. Один из сыновей потянулся за оружием.
   - Нет, Силушка, не тронь его, покуда нет надобности, - наставительно сказал отец, перехватывая руку непоседливого отпрыска.
   - Тятя, а откуда у нас настоящие богатырские мечи? - подал голос юный Елисей.
   - Кузнецу соседскому спасибо. Сам на Горыныча идти отказался, так хоть с оружием подсобил, - по голосу отца нельзя было понять, говорит он правду или же просто иронизирует над трусом-соседом.
   Больше никто не проронил ни слова. Мужчины молча надевали кольчуги, а заплаканная женщина повернулась к идолу, и шепотом начала бормотать молитвы. Облачившись в доспехи, отец и сыновья все так же молча двинулись к дверям. Перед самым порогом тятя обернулся, произнес: "Прощай, мать. И с Марфушкой от нашего имени попрощайся". Женщина всхлипнула, подошла к выходу и принялась мелко крестить уходящие в ночь фигуры.
   "Ну надо же, - Майя была несколько сбита с толку таким причудливым переплетением двух религий. - Они тут язычники или христиане? Или пока не определились?" Тем временем Майфушкина часть сознания, не отягощенная теологическими размышлениями, лихорадочно думала о том, что неплохо прокрасться вслед за тятей и братьями. Вдруг и ее помощь понадобится в борьбе с окаянным Змеем Горынычем? Девочка осторожно спустилась с печи и, улучив момент, когда мать вновь начала молиться, называя деревянного идола милостивым и всемогущим Иисусом, на цыпочках выскользнула в сени. Скрипучая входная дверь была приоткрыта, и Майфушке удалось без лишнего шума выбраться во двор. До рассвета было еще долго, но небо на востоке уже начало сереть. Четыре силуэта удалялись от дома. Девочка последовала за ними. Тятя с братьями вышли за околицу и остановились посреди наполовину скошенного пшеничного поля. Майфушка хорошо помнила это поле: когда она была помладше, то любила играть здесь в прятки с братьями и соседскими детьми. Тятя с матушкой еще всегда бранили их за то, что вытаптывают со своими игрищами посевы... Что ж, пришло время вспомнить детские забавы. Пригнувшись, чтобы высокие (к счастью, пока еще не скошенные в этой части поля) колосья полностью ее скрыли, девочка стала медленно пробираться вперед. Наконец, оказавшись достаточно близко для того, чтобы хорошо видеть все происходящее, она остановилась и стала ждать.
   Мужчины тоже застыли в неподвижности, напряженно вглядываясь в подернутый предрассветной дымкой горизонт. Неторопливо текли минуты мучительно долгого ожидания. Майфушке даже стало казаться, что никакой Змей Горыныч не прилетит, и тятя с братьями сейчас развернуться и пойдут домой. Но уже в следующее мгновение ее робкие надежды были разбиты вдребезги.
   - Смотрите! - закричал Елисей, указывая на восток. - Летит!
   Майфушка посмотрела в указанном направлении, и увидела стремительно приближавшуюся темную точку. Через несколько минут летящее по небу существо уже можно было рассмотреть во всех деталях. Это действительно был дракон. Правда, не трехглавый. Хотя наличие "всего лишь" одной головы не делало его менее страшным. Он парил низко над землей на неподвижных серповидных крыльях. Словно сам воздух держал его уродливое ссохшееся тело, избавляя от необходимости тратить силы на взмахи крыльями. Казалось, вся его голова состоит из длинных зубастых челюстей. От затылка до самого кончика острозубого "клюва" шел высокий ярко-алый гребень. На нижней челюсти красовался такой же нарост, только чуть поменьше. Все тело, за исключением длинных кожистых крыльев, также было окрашено в зловещий кровянисто-красный цвет. Майфушка вцепилась зубами в кулак, чтобы не закричать от ужаса. Майя же смотрела на крылатое существо не столько со страхом, сколько с удивлением. На классического сказочного Горыныча из русских народных сказок крылатый змей похож не был. Зато очень походил на исполинского кецалькоатля - крупнейшего из известных науке летающих динозавров. Ну да, все сходится: и гребни на челюстях, и цвет, и размах крыльев метров десять, не меньше. Пару недель назад Майя смотрела про него передачу по "Дискавери", поэтому все особенности и отличительные черты крылатого ящера помнила очень хорошо. Вот только каким ветром это чудо мелового периода занесло в былинную Русь?
   Майя прекрасно понимала, что этот вопрос, как и многие другие, связанные с ее странными сновидениями, скорее всего, останется без ответа. Так что ей не оставалось иного выбора, кроме как вместе с притаившейся в траве Майфушкой наблюдать за Кецалькоатлем-Горынычем.
   Краснокожий Змей заметил стоящих на лугу людей, лениво взмахнул крыльями и стал плавно снижаться. Мужчины вытащили мечи, и приготовились держать оборону.
   Тем не менее, первая атака застала их врасплох. Чудище, казавшееся довольно медлительным, вытянулось в струнку и резко спикировало вниз. Стрелой долетев почти до самой земли, Горыныч забил огромными крыльями, гася скорость, и попутно разбрасывая четверых защитников в разные стороны. Пока скованные тяжелыми кольчугами люди пытались подняться, Змей успел благополучно приземлиться. На земле он выглядел еще более жутко, чем в небе. Кожистые крылья сложились пополам, на сгибах оказались маленькие когтистые "ладошки", на которые ящер неуклюже опирался. Непропорционально маленькие задние лапки мелко семенили по земле. Если бы не беспрестанно щелкающие красные челюсти, он был бы как две капли воды похож на исполинскую летучую мышь.
   Тятя и Майфушкины братья, тем временем, пришли в себя после первого нападения и, встав плечом к плечу, приготовились биться. Конечно, численное преимущество было на их стороне, но ни Майя, ни Майфушка не верили в то, что людям удастся одолеть чудовище, будь оно хоть окаянным Змеем Горынычем, хоть доисторическим птерозавром. Словно в подтверждение их мыслям, ящер-кецалькоатль пронзительно закричал и поковылял прямо к людям. Подойдя к одному из них (из-за шлема Майя не могла рассмотреть, кто именно это был), Горыныч вытянул покрытую кожистыми складками шею и тут же получил довольно ощутимый укол мечом в красный "клюв". Гневно взвизгнув, Змей пригнулся к земле, склонил голову набок и словно дубиной въехал ею мечнику в бедро. Фигура в кольчужном костюме и блестящем шлеме отлетела на несколько метров и тяжело упала на сухую стерню. На неестественно вывернутой ноге зияла глубокая рана, обнажавшая обломки кости. "Силушка погиб", - слезы покатились из глаз Майфушки. Она, в отличие от "подселившейся" в ее сознание Майи, без труда смогла опознать в неподвижно лежащем человеке своего среднего брата. Горыныч же, похоже, понял всю правильность избранной им тактики. Следующий удар головы поверг на землю еще одного человека. На этот раз даже Майя поняла, кто это. Тятя. Он упал рядом с Силушкой, запрокинув голову и раскинув руки. Из уголка рта по густой серебристо-русой бороде потекла струйка крови. "Ну, может, они и не погибли вовсе, а просто ранены и без сознания", - Майя пыталась успокоить не только себя, но и свою "соседку" по телу. Но Майфушка ее, конечно же, не слышала. Девочкин разум вообще отказывался воспринимать происходящее.
   Оставшиеся в строю братья пытались обойти чудище с боков. Однако Змей боковым зрением заметил движение, и бросился на одного из них. Быстро захлопали кожистые крылья, и под их ударами кольчуга разорвалась, как ветхая тряпица. Юноша покачнулся и упал в спелую пшеницу. Предрассветную тишину разорвал мальчишеский крик: "Неееееет! Ратмир, нееет!!!" Майфушка рыдала уже не стесняясь, в голос, и лишь воля Майи не давала ей опустить глаза от ужасного зрелища. "Нет, не может быть, чтобы он всех поубивал и улетел непобежденным", - думала она, ведь в прошлых ее видениях человеку удавалось победить дракона. Значит, и сейчас младшенький, в лучших традициях русских сказок, соберется с силами и одолеет поганое чудище.
   Но жизнь в очередной раз доказала, что она не имеет ничего общего со сказкой. Расправившись со старшим братом, Горыныч-Кецалькоатль с удивительной для столь большой и неуклюжей туши прытью развернулся, и оказался буквально нос к носу с Елисеем. От неожиданности мальчик попятился назад и едва не выпустил из рук тяжеленный меч. Неловко переваливаясь на сложенных кожистых крыльях, Змей двинулся вперед. Щелкнули челюсти, и вместо меча в руках Елисея остался короткий огрызок железа на рукоятке. Во второй раз челюсти сомкнулись на плече юноши. Из-под колечек кольчуги брызнула кровь, мальчик вскрикнул, и руками попытался оттолкнуть от себя длинную уродливую морду. Естественно, ящер этой попытки самообороны не заметил. И лишь когда пронзенный острыми зубами юноша затих и обвис как тряпичная кукла, Горыныч ослабил хватку, выпуская из челюстей безжизненное тело.
   Покончив с последним защитником, кецалькоатль выпрямился и, склонив голову набок, внимательно посмотрел на поле боя. При этом взгляд его был не по-животному разумным и осмысленным. Майе даже показалось, что немигающие глаза ящера светятся злорадством и осознанием собственного превосходства. Налюбовавшись на поверженных противников, Горыныч повернулся и забил крыльями, пытаясь поймать воздушные потоки и взлететь. Майфушка знала, куда он полетит - в их деревню, чтобы убить там всех, кого увидит... Майя тоже была готова разделить невеселые мысли своей спутницы и даже поплакать вместе с ней, но ее внимание привлекло какое-то шевеление среди истоптанных и изломанных колосьев пшеницы. Приглядевшись, она поняла, что это пытается подняться с земли Елисей. После нескольких неудачных попыток юноше удалось встать сперва на четвереньки, а затем - и в полный рост. Выглядел уцелевший змееборец удручающе. Левая рука висела как плеть, глубокая рана на плече представляла собой месиво из запекшейся крови и глубоко впившихся в истерзанную плоть кольчужных колец. Пошатываясь, он сделал несколько шагов в направлении кецалькоатля, но вдруг остановился рядом распростертым телом тяти. С трудом нагнувшись, юноша осторожно вытащил из его ослабевшей руки меч.
   Змей все еще разминал крылья, не обращая на происходящее позади него ровным счетом никакого внимания. Елисей подошел к нему почти вплотную. Сейчас перед ним не было ничего, что могло бы укусить или ударить. Только костлявая незащищенная спина. Здоровой рукой мальчик покрепче стиснул рукоятку, размахнулся и всадил меч между ребрами, возле самого хребта Горыныч заклекотал, и попытался было повернуться, но огромное тело вдруг отказалось его слушаться. "Ай да Елисей, прямо в позвоночник угодил!" - порадовалась за победителя Майя. Неподвижный Змей неуклюже упал на брюхо, огласил округу протяжным пронзительным визгом и затих. Елисей стоял, не шелохнувшись, словно не веря в то, что ему удалось победить проклятую тварь.
   Зато Майфушка поняла это почти мгновенно. Несмотря на полубеспамятное состояние, она вскочила, и с не то криком, не то плачем бросилась к брату. Девочка бежала, не разбирая дороги, падала и вновь поднималась. Ее рубаха превратилась в лохмотья, ноги покрылись ссадинами, из глубокой царапины чуть повыше коленки текла кровь. Добежав до места недавней битвы, она бросилась на шею к Елисею, едва не повалив обессилевшего от ран брата на землю, и прильнула к его мокрой от крови кольчуге. "Жив, жив..." - подумала девочка и лишилась чувств.
  
   * * *
  
   "Жив, жив", - прошептала Майя и открыла глаза. Пшеничного поля, мертвого птеродактиля и ошарашенного мальчика в шлеме и кольчуге на вырост не было. Над миром динозавров занимался рассвет. Дрор и Тута безмятежно спали рядом, от костра остались только остывший пепел и обугленные головешки. При виде такой умиротворяющей картины девочка стала потихоньку успокаиваться. В конце концов, и кецалькоатль-убийца, и кровавая битва, и павшие витязи - это всего лишь сон. Ужасный ночной кошмар. Или все же не сон? В мозгу всплыли картинки: открытый перелом, текущая изо рта кровь, разорванные, как бумага, кольчуги... Даже сейчас эти видения выглядели очень реальными. Куда реальнее тех ужасных кадров, которые так любят показывать по телевизору в милицейских хрониках или второсортных голливудских боевиках. Майя осторожно поднялась, намереваясь немного пройтись и разогнать останки пугающего сна. Сделав шаг, она почувствовала, что с ее брюками что-то не так. Нагнувшись, девочка обнаружила, что ее правая штанина разодрана от бедра почти до самого низа. На выглядывающей в прореху ноге, чуть повыше коленки виднелся свежий шрам, обрамленный потеками высохшей крови. Майя со стоном опустилась на землю и обхватила голову руками. Да что ж это происходит? Что ж это за сны такие, "на память" от которых остаются столь осязаемые доказательства? И почему в ее снах вместо положенных по канону драконов, Гидр и Змеев Горынычей неизменно оказываются динозавры? И кто, в конце концов, ответит на все эти вопросы? Майе почему-то казалось, что разгадай она этот ребус с видениями, мир динозавров приоткроет завесу многих своих тайн.
   - Да ты, оказывается, ранняя пташка, - рявкнул прямо над ухом громкий голос.
   Майя вздрогнула от неожиданности, попыталась резко повернуться на пятках и едва не потеряла равновесие.
   - Господи, Дрор, ну нельзя же так подкрадываться к людям! - выпалила она прямо в заспанную гномью физиономию.
   - Ну, извини, пожалуйста, - Дрор растерянно заморгал глазками. - Откуда ж мне было знать, что ты такая пугливая. Я вообще-то тебя позавтракать собирался пригласить...
   Майе стало стыдно. "И зачем я, спрашивается, на него накинулась, - думала она. - Уж кто-кто, а он точно не виноват в том, что со мной происходит нечто странное". К тому же, от появления гнома была ощутимая польза. Воспоминания от жуткого сна разом улетучились, а леденящие душу образы померкли и сделались совсем не страшными. А уж когда до ноздрей девочки донесся восхитительный аромат зажаренного на костре мяса, она окончательно убедилась в том, что нашумела на гнома совершенно напрасно.
   - Прости, Дрор, я просто не ожидала, что кто-то подойдет, - примирительно сказала Майя и спросила: А что там у нас на завтрак?
   - Да зверушка какая-то... вроде сурка, только поменьше, - проговорил гном. - Слава Ауле, они в этом мире водятся, так что мясо драконов нам есть не придется.
   Майя тоже совершенно не хотела знать, каковы на вкус динозавры, поэтому существо, похожее на сурка, уже заранее казалось ей аппетитным. И, как выяснилось, не зря. Мясо предка всех млекопитающих было довольно мягким и приятным на вкус. "Надо же, - думала Майя, с аппетитом уплетая шашлык из неизвестного ей зверька, - а ведь это первый в мире динозавров мой завтрак не из шкатулки".
   Можно было, конечно, достать подарок Хранителя Миров, и заказать себе куриное филе или котлету. Или даже приготовленный на пару телячий язык под нежным французским соусом. Или любой другой кулинарный изыск. Но Майе совершенно не хотелось демонстрировать Дрору волшебные свойства своей заветной шкатулки. Хватит того, что она в самом начале их знакомства вытащила оттуда желтый круг медали. Хорошо хоть гном не догадался, что золотая монета образовалась там не сама собой. А то его алчные ручонки уже наверняка попытались бы присвоить эту неистощимую сокровищницу. Лучше уж обойтись без французского соуса и съесть сурка.
   - Итак, Дрор, - Майя покончила с завтраком и была полна решимости отправиться в путь. - Ты еще не передумал довести меня до Северной Гряды?
   - Да что ж с тобой поделаешь, - Дрор делано насупился, изо всех сил пытаясь казаться суровым. - Только смотри, я тебя поведу гномьими тропами, так что не жалуйся потом, что тебе тяжело.
   - И не подумаю! - гордо вскинула голову Майя. - Можно подумать, мне до этого было легко.
   С этими словами девочка вскочила на ноги и закинула на плечо рюкзачок, всем своим видом давая понять, что она готова немедленно отправиться штурмовать гномьи тропы.
  
   И снова где-то далеко...
  
   - Итак, любезнейший, ты все понял? - он пристально посмотрел в глаза стоявшего перед ним человека.
   - Да, моя главная задача - не дать девочке натворить что-то такое, что пойдет вразрез с вашими планами. Я должен сделать так, чтобы она по-прежнему пребывала в неведении относительно всего происходящего и как можно скорее исполнила отведенную ей роль.
   - И не только, - ледяной взгляд, ледяной голос. - Она ни в коем случае не должна догадаться, зачем тебя послали в этом мир и каковы твои истинные намерения.
   - Но как? - человек недоуменно вскинул брови. - Вряд ли, встретив меня в том мире, девочка поверит, что именно там я родился и вырос...
   - Ну, так придумай какую-нибудь легенду покрасивее! - его собеседник начинал терять терпение. - Ведь ты же всегда гордился своим умом и проницательностью. Неужели ты не сможешь обвести вокруг пальца обычного ребенка?
   - Я сделаю все, что в моих силах. Но хотелось бы получить кое-какие гарантии... - робко начал человек.
   - Гарантии? Ты что, забыл с КЕМ ты разговариваешь? Я ведь уже пообещал тебе, что без достойного вознаграждения ты не останешься! Или честного слова того, кто видел зарождение всех ныне существующих миров, для тебя недостаточно?!
   - Нет-нет, конечно же, достаточно. Просто я хотел еще раз удостовериться...
   - Ладно, будем считать, что ты ничего не говорил, а я ничего не слышал. Вернемся лучше к делу. Я дал тебе все, что может, тебе пригодиться и научил им пользоваться. Вопросы есть?
   - Да нет, вроде бы все ясно...
   - Тогда можешь отправляться. Чем скорее ты туда попадешь, тем лучше.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"