-- Ну как... -- рассказывает Гай о своем отце. -- Я вроде бы его помню, а вроде и нет. Многое "помню" с маминых слов, во что играли, что делали. Голос его запомнил, как говорил: "Сын, а, сын, иди-ка сюда". И руки почему-то помню. У него пальцы были много раз переломанные, поэтому кривые. А лицо вспомнить сам не могу, только по фото.
Идем рядом, ежась от ветра, на открытом пространстве он свирепствует ничуть не меньше, чем на крыше. Втягиваю голову в плечи, пытаясь спрятаться за воротник, который гораздо ниже, чем хотелось бы. Гаю повезло больше -- у него куртка с капюшоном, он натянул его по самый нос и идет, глядя под ноги, руки в карманах.
-- А ты? -- спрашивает. -- Сколько тебе было, когда умер твой отец?
-- Тоже пять.
-- Вот это совпадение! -- поражается мальчик, на его губах появляется улыбка -- его радует тот факт, что у нас так много общего.
Он задирает голову, и ветер срывает с нее капюшон. Протягиваю руку и возвращаю его на место -- простынет еще из-за нашей вылазки. Изабелла тогда меня заживо сожрет и в данном случае будет права.
Но Гай снова высовывается из-под капюшона, только на этот раз держит его обеими руками, оглядывается вокруг.
-- Мы, что, идем в шахту? -- вскидывает на меня изумленные глаза. -- Мама же категорически запретила.
-- Не-а, -- утешаю. -- Мы не туда, мы в барак к рабочим.
На лице Гая отражается работа мысли. Потом он морщит нос.
-- А чего там интересного? Ладно в шахте, там же под землей, а тут что?
-- У меня там друзья.
-- Друзья?! -- ахает, и мне снова приходится натягивать ему на голову улетевший капюшон.
Не нравится мне это удивление. Что там Изабелла ему наплела?
-- Ну да, -- говорю. -- А что тебя так удивляет?
-- Ну-у, -- протягивает, -- рабочие, они же все преступники.
Врастаю в глину как вкопанный. Гай тоже останавливается, недоуменно поворачивается ко мне.
-- Это ты с чего взял?.. Тьфу ты, черт! -- ветер бросает в лицо облако пыли, мелкие камешки и какие-то ветки, приходится отплевываться.
-- Как -- с каких? -- не понимает Гай, мы словно говорим на разных языках. -- На рудниках работают преступники, чтобы искупить свою вину перед обществом.
Хочется зло выругаться. Сдерживаюсь, только уточняю:
-- Это тебе мама сказала?
Гай растерянно кивает, отчего выпускает из одной руки капюшон и торопливо ловит его.
-- Это все знают, -- отвечает.
Отличная версия для ребенка. Теперь понятно, почему он был так удивлен, когда в первый день я упомянул слово "рабы".
-- Ладно, пошли, -- срываюсь с места и тяну мальчишку за собой.
Мне нужно придумать план побега, вытащить своих друзей, а потом навсегда смотаться отсюда. Кто я такой, чтобы подвергать сомнению слова матери в глазах ребенка?
-- Погоди! -- вырывается. -- Объясни! Это неправда?
Это не просто неправда, а самая циничная ложь, которую я когда-либо слышал.
Молчу, кусаю губы, не зная, что сказать.
Гай мстительно прищуривается.
-- Если ты не скажешь, я спрошу маму!
Вот поганец. Спросит мать, а она поинтересуется, с чего вдруг такие речи. Он мне Изабеллой угрожает!
-- Не знаю, -- говорю, снова хватая его под руку и таща за собой (не хватало еще долго стоять на одном месте, пока на нас не обратят внимания), -- может, там и есть преступники, но рудники не тюрьма.
Гай торопится за мной, но так как ноги у него короче, теперь ему приходится почти бежать.
-- Тогда что? -- не отстает.
-- Место добычи запрещенных материалов. И люди там не по своей воле.
-- Ты поэтому тогда сказал о рабстве? -- молодец, запомнил.
-- Поэтому, -- не собираюсь юлить. -- Корабль, на котором я летел, просто захватили силой и поставили перед фактом, что теперь весь его экипаж будет работать здесь. Я не в шахте только потому, что Изабелла меня узнала.
Ну вот, сказал, как есть. Если не поверит, не стану настаивать. Мать есть мать, и если Гай примет за правду ее версию, наверное, всем нам будет только лучше. И кто тянул меня за язык?
Мальчик начинает замедлять шаг, оглядываюсь на него -- глаза огромные, лицо бледное.
-- Так ты здесь не для того, чтобы познакомиться с нами?
Прости, малыш...
Качаю головой.
-- Я здесь случайно. Я понятия не имел о твоем существовании и не знал, жива ли мать вообще.
У него такое лицо, будто он сейчас заплачет. Даже не так, заплачет и рванется бегом обратно от страшного меня, говорящего гадости о самом близком ему человеке.
Я мог бы заставить его продолжить путь в нужном мне направлении силой, но ни за что не буду этого делать -- Гай ни в чем не виноват. Пусть бежит, у меня в любом случае будет несколько минут, возможно, мне все-таки удастся увидеть Ди.
Но Гай не убегает.
-- Зачем она мне соврала? -- спрашивает побелевшими губами.
-- Не хотела расстраивать?
-- И зачем мы идем туда? -- мотает головой в сторону уже близкого барака. -- Ты заберешь своих друзей и сбежишь?
Разве что в моих мечтах. Если окружающим плевать, что сын их командирши без присмотра шатается по сверхсекретному объекту, то попытку этот самый объект покинуть мне никто с рук не спустит, здесь Изабелла или нет.
-- Нет, -- отвечаю, -- я просто хочу кое-кого увидеть и поговорить. Потом мы вместе вернемся.
-- Обещаешь? -- смотрит доверчиво.
-- Обещаю.
-- Тогда пошли, -- теперь уже Гай решительно тянет меня вперед.
***
Стучу, Гай топчется у меня за спиной.
Оборачиваюсь, подмигиваю.
-- Улыбайся, -- говорю.
-- Чего? -- теряется мальчик, смотрит как на сумасшедшего. Ясное дело, после того, что он узнал, ему не до веселья.
-- Побольше улыбайся, -- повторяю. -- Мы же в гости.
Гай растерянно кивает, не спорит, хотя и явно сомневается в моем здравомыслии.
Дверь открывает незнакомый мне охранник, смотрит хмуро.
-- Сын Изабеллы? -- изрекает полувопросительно, хотя, конечно же, он знает, кто перед ним -- в столовой по утрам нас видели все.
-- Он самый, -- улыбаюсь во все тридцать два. -- Можно мы войдем?
Мужчина растерянно моргает от обрушившегося на него потока дружелюбия.
-- Мы? -- приподнимаются широкие брови.
-- Ага, мы, -- отступаю в сторону. -- Гай, поздоровайся.
-- Здрасьте, -- послушно произносит мальчик, улыбаясь скорее смущенно.
Охранник переводит взгляд с Гая на меня и обратно, но пропускать нас внутрь не спешит.
-- А Изабелла знает, где вы? -- тут же догадывается, в чем подвох, поглядывает на коммуникатор на своем запястье.
Перехватываю его взгляд.
-- Не стоит, -- говорю. -- Она на встрече с руководством.
В глазах мужчины появляется сомнение.
Дожимаю.
-- Я был тут позавчера. Мне местный врач ногу перевязала. Сказала показаться ей, -- задираю штанину для достоверности, -- вот мы и пришли.
Охранник все еще тянет время, раздумывая. В этот момент Гай дергает меня за руку, на стоящего в дверях мужчину не смотрит, обращается ко мне:
-- Мама разрешила мне звонить в любое время, если что-то важное. Давай я ей позвоню? Пусть она ему подтвердит, раз он такой недоверчивый. Я уже замерз, -- ежится.
Выражение лица охранника мгновенно меняется, он шире распахивает дверь.
-- Проходите, нечего отвлекать человека.
-- То-то же, -- бурчит Гай и первым проскальзывает внутрь, -- околеть можно.
Талант растет, меня даже чуть-чуть распирает от гордости за брата.
-- Пойдемте, я провожу, -- мужчина в черной форме становится на порядок любезнее. -- Маргарет у себя.
-- Спасибо, -- благодарю.
-- Спасибо, -- вторит мне Гай, но с таким видом, будто расстроен, что ему не позволили наябедничать матери. Говорю же, талант.
Мы проходим за проводником по узким темным коридорам. Мальчик опасливо смотрит по сторонам.
-- Тут как в склепе, -- шепчет.
-- Угу, -- отзываюсь. Что есть, то есть.
Маргарет в маленькой комнате, отличающейся от той, в которой она меня перевязывала, лишь столом, несколькими шкафчиками на стене и покосившейся ширмой в каких-то пятнах в углу.
Мэг сидит за столом боком ко входу и что-то пишет в тетради от руки, лицо сосредоточенное. Она поднимает голову на звук шагов, удивленно распахивает глаза и привстает.
-- Тайлер?
-- Она тоже зовет тебя по фамилии? -- шепчет Гай, но я толкаю его в бок и делаю страшные глаза.
Слава богу, Маргарет его не расслышала. Не нужно команде "Старой ласточки" новых потрясений. То, что я родственник Миранды Морган и Рикардо Тайлера все равно никому не поможет, потому что, чтобы нас спасти, они должны сперва отыскать Пандору, которой нет ни на одной карте.
-- Конечно, -- говорю уверенно, -- ты же сказала показаться тебе на днях. Уже почти не болит.
Мэг тут же подхватывает мою версию.
-- Хорошо, что не болит, -- отвечает серьезно. -- Садись-ка, я посмотрю, -- прохожу к койке, застеленной штопанной в нескольких местах простыней, а она поворачивается к стоящим у входа охраннику и Гаю. -- А вы можете пока погулять, я должна все проверить.
Мужчина кивает, выходя в коридор. Мальчик смотрит на меня с сомнением, но тоже делает шаг назад.
-- Гай, останься, -- подаю голос. Не уверен, что все здесь дружелюбно настроены к сыну Изабеллы. Ну и что, что тут днем одни женщины -- любая женщина крупнее и сильнее десятилетнего мальчишки. -- Мэг, он нам не помешает.
Маргарет равнодушно пожимает плечами.
-- Тогда сядь и не мешай, пожалуйста, -- указывает на стул у стола.
Охранник задерживается у двери, убеждается, что у нас все хорошо, после чего наконец уходит. Звук его шагов удаляется и стихает.
Только после этого Мэг складывает руки на груди и адресует мне требовательный взгляд.
-- Ну и что это значит?
Развожу руками в воздухе.
-- Мы сбежали. Кстати, знакомься, это Гай, мой младший брат. Гай, это Маргарет. Она классная.
-- Здравствуйте, -- брякает мальчик.
-- Брат? -- удивляется медик.
-- Ну да, мы не похожи, -- признаю. -- Но у нас много общего, -- вижу, как Гай довольно ухмыляется. -- Мэг, мне нужно увидеть Ди, -- тут же перехожу к делу. -- Ты с ней говорила?
Ответом мне служат поджатые губы.
-- Тайлер... -- начинает осторожно.
-- Не хочет обо мне и слышать? -- догадываюсь.
Кивает, в глазах сочувствие.
-- Я поговорила со всеми. Дилан и раньше верил тебе. Эд явно засомневался в твоей виновности, а остальные... -- снова поджимает губы и не оканчивает фразу, оно и не нужно.
-- Понятно, -- говорю и замолкаю. Мне нужен план, которого у меня нет. Черт.
-- Нога-то как? -- спрашивает заботливо. -- Я посмотрю?
Да не нужны мне пока никакие планы! Мне нужно увидеть Дилайлу.
-- Отлично нога, -- вскакиваю с койки. -- Не надо ничего смотреть. Кстати, то болеутоляющее -- просто блеск, скажешь потом название, куплю себе домой, -- Маргарет хмурится, но я не позволяю ей начать читать мне лекцию о вреде пилюль: -- Мэг, отведи меня к Ди, дальше я сам.
-- А кто такая Ди? -- не выдерживает Гай, все это время вертящий головой от меня к медику и обратно и пытающийся понять, о чем мы говорим.
-- Девушка, которая ему нравится...
-- Девушка, которая меня отшила, -- отвечаем с Мэг одновременно, после чего она ловит мой взгляд и иронично приподнимает бровь.
Ну, а что такого? Нужно уметь называть вещи своими именами.
-- Ой, что мне с тобой делать, -- Маргарет закатывает глаза. -- Мне, между прочим, Джонатан и так устроил разнос за то, что я вообще с тобой заговорила.
-- Угу, -- бормочу, -- надо было сразу в морду.
Маргарет ахает.
-- Что? Он тебя ударил?
Автоматически касаюсь челюсти, но быстро отдергиваю руку.
-- Нет, пустяки, -- отмахиваюсь, но, естественно, она уже поняла, что произошло, и в красках представила нашу встречу с капитаном.
-- Ух, -- вздыхает, -- что мне с вами со всеми делать... Сиди тут, -- говорит строго, -- и ты тоже, -- переводит взгляд на Гая. -- И чтоб как мыши. Сейчас попытаюсь ее сюда заманить.
Расплываюсь в улыбке.
-- Спасибо-спасибо-спасибо! Можно я тебя поцелую?
Гай начинает тихонько ржать.
-- Сделай так, чтобы она разрешила тебе себя поцеловать, -- отвечает Мэг уже от двери и выходит, прикрыв ее за собой.
-- Полдела сделано, -- подытоживаю довольно и плюхаюсь обратно на койку.
А болеутоляющее и правда отличное. Даже после прыжка с крыши не болит ни капельки, хотя нога все еще распухшая.
-- Так ты полез сюда из-за девушки? -- восторженно переспрашивает Гай.
Все это время он сидел, как пришпиленный, там, куда ему велели сесть, и сразу же вскочил, стоило Маргарет выйти.
-- Есть такое дело, -- признаю с тяжелым вздохом.
-- Эта девушка, о которой ты маме говорил? -- быстро соображает. -- Та, которую ты любишь?
-- Тш-ш-ш, -- подношу палец к губам, услышав шаги. -- Все потом.
На самом деле, надеюсь, что потом он забудет свой последний вопрос.
-- Да в чем тебе так срочно нужна моя помощь?.. -- Ди замирает на пороге, увидев меня, и резко поворачивается, чтобы сбежать. -- Мэг, ты предательница!
-- Ди, пожалуйста, выслушай меня, -- бросаюсь за ней.
-- Так! -- строго произносит Маргарет, преградив Дилайле путь к отступлению. -- Без беготни тут. Как дети, честное слово. Еще не хватало охрану переполошить. Твоя... -- смотрит на меня, а потом вдруг вспоминает про присутствие Гая и заменяет готовое сорваться с языка слово на другое, -- мама обещала мне проблемы, если что будет не так, поэтому давайте не будем привлекать ее внимание. Хорошо?
Вообще-то, Изабелла обещала выстрелить ей в голову...
Дилайла хмурится, но больше не пытается убежать. Теперь я могу ее рассмотреть: за какую-то неделю пребывания здесь она осунулась, скулы заострились, а под глазами залегли темные тени. Волосы Ди собрала на затылке в тугую "шишку", но одна прядь все равно вырвалась на свободу и спускается по щеке к плечу. На ней все та же форма с "Ласточки", а сверху повязан коричневый фартук, закрывающий фигуру от груди почти до колена.
Стою и смотрю на нее, как олень (при ней, кажется, я по-другому не умею). А она на меня -- как на пустое место. Стабильность -- главное качество наших отношений.
-- Пошли, парень, покажу тебе мою комнату, -- кивает Маргарет Гаю в сторону выхода.
Он поворачивается ко мне с вопросительным выражением на лице.
-- Иди с Мэг, -- киваю. -- Я быстро.
-- Быстрее, чем думает, -- тихо произносит Ди и отворачивается от меня.
-- И без глупостей, -- говорит напоследок Маргарет, уводя с собой Гая и закрывая дверь.
Мы одни. Повисает молчание. Дилайла скрещивает руки на груди, изучает пол, потолок, стены -- что угодно, но только больше не смотрит в мою сторону.
-- Ди... -- молчит, барабанит пальцами по рукаву. -- Ди, -- повторяю настойчивее -- не могу говорить, когда она отводит взгляд.
-- Что -- Ди? -- вдруг взрывается и наконец поворачивается ко мне. Теперь ее глаза мечут молнии. -- Зачем ты пришел?
Пожимаю плечами.
-- Поговорить. Мне, знаешь ли, не очень уютно, когда меня считают предателем.
Ди невесело усмехается.
-- Я знаю, что ты не предатель. Мэг сказала.
О, это что-то новенькое. Я думал, мне придется объяснять все с самого начала.
-- И ты ей веришь? -- расплываюсь в улыбке. Это самая прекрасная новость за эту ужасную неделю!
-- Верю, -- Дилайла дергает плечом. -- Мне показалось, если бы ты выдумал себе легенду, она была бы более правдоподобна.
-- Это точно, -- соглашаюсь.
-- Но это ничего не меняет, -- твердо заявляет девушка. -- Так зачем ты пришел?
-- Ди, -- делаю шаг к ней и беру за руку, у нее ледяные пальцы. Пристально смотрит на меня, но кисть не отнимает. -- Для меня важно, что ты мне веришь. И важно, чтобы остальные тоже поверили. Мы выберемся отсюда. Так как я не на рудниках, у меня больше возможностей, я что-нибудь придумаю. Дайте мне время.
Все еще держу ее за руку, Дилайла качает головой.
-- Зачем? -- в голосе горечь. -- Зачем тебе это? Ты нашел свою мать, она приняла тебя как родного. Она здесь не последний человек, у тебя будут комфорт, деньги и власть, зачем тебе мы?
Значит, такого Ди обо мне мнения? Прекрасно.
-- Мне кажется, мы уже выяснили, что я и так из богатой семьи, -- напоминаю сквозь зубы.
-- Она тоже твоя семья.
-- Моя семья на Лондоре.
В ее глазах мелькает непонимание. Еще бы, Дилайла любила свою мать, но сейчас не время и не место объяснять, что, несмотря на то, что Изабелла Вальдос произвела меня на свет, я не считаю ее своей матерью. Моя единственная мать ждет меня дома и наверняка сейчас не находит себе места из-за моего побега.
-- Ди, поверь мне, -- крепче сжимаю ее потихоньку начинающие согреваться пальцы, -- я сделаю все, чтобы вас отсюда вытащить. Но если мы все будем подозревать друг друга и бежать в разные стороны, ничего не выйдет. Поговори с остальными. Навряд ли я скоро сумею снова сюда выбраться. Когда Изабелла узнает, что я здесь был, она будет в бешенстве и точно никуда не выпустит в ближайшее время.
Девушка молчит. Опускает взгляд на наши переплетенные пальцы.
-- Ди, для меня очень важно, чтобы ты мне сейчас поверила. Ты важна.
Не буду кидаться словами "люблю-не люблю", но то, что я чувствую, просто держа ее за руку, для меня на самом деле важнее и более волнительно, чем внезапно найденная мать, плен, наркоторговцы и все остальное.
-- У тебя будут проблемы из-за того, что ты пришел сюда?
Киваю.
-- Подозреваю, что да.
-- Хорошо, -- обещает, -- я поговорю с папой и с Томасом, они сильнее других уверены, что ты специально заманил нас сюда.
-- Спасибо, -- благодарю искренне, а она мягко высвобождает руку, снова старается на меня не смотреть.
-- А теперь иди. Если у тебя будут проблемы, незачем рисковать и задерживаться здесь.
Изабелла спустит с меня шкуру и за одну минуту пребывания там, где она появляться запретила. Так что не думаю, что спешка уже сыграет роль.
-- Ты сама как?
-- Нормально, -- отвечает слишком быстро. -- Все хорошо. Учусь готовить. Продуктов мало, но нам не привыкать.
-- А люди здесь?
Пожимает плечами.
-- Люди как люди. Есть милые, есть неприятные, -- усмехается. -- Вот вчера одна рыжая обещала оставить меня лысой, если я хоть раз взгляну в сторону ее парня. А я даже не знаю, кто ее парень.
Мне не очень смешно оттого, что кто-то ей угрожает.
-- Я что-нибудь придумаю, -- обещаю.
В этот момент дверь с грохотом распахивается, и в комнату вбегает Гай.
-- Быстро! -- хватает меня за руку и тянет за собой. -- Там мама! Я в окно видел!
-- Какого... -- вырывается у меня.
-- Бежим к ней, -- торопит мальчишка, знающий свою мать куда лучше меня. -- Скорее, пока она не перевернула тут все вверх дном.
Уже на пороге бросаю на Дилайлу прощальный взгляд: она стоит посреди помещения, обняв себя руками, -- после чего бегу вслед за братом.