Капитан ведет меня длинными коридорами "Старой ласточки".
На языке так и вертится вопрос, кому пришло в голову дать первоклассному клиркийскому судну такое непрезентабельное название. Поглядываю на Роу, на губы, сжатые в тонкую линию, нахмуренные брови, и решаю, что вопрос подождет. Если с общительным Тимом мне удалось быстро установить контакт, то капитан -- крепкий орешек, и пока воспринимает меня не иначе как непредвиденную проблему.
Доходим до кают-компании. Несколько диванов вокруг невысокого стола из прозрачного пластика. В двух углах -- по креслу. Все что нужно: есть возможность посидеть в компании и уединиться.
Сейчас в помещении несколько человек. Первый -- лысеющий блондин, с которым мы прибыли с Лондора, он сидит на диване, вытянув ноги, а перед ним на столике кружка с чем-то мутным. Роу поощряет алкоголь на борту? Ладно, этим тоже поинтересуюсь потом.
Второй член экипажа, на которого падает мой взгляд -- огромный гороподобный мужчина лет тридцати пяти. На нем нет форменной куртки, только футболка, и ее короткие рукава едва ли не трещат, обтягивая бугристые мышцы плеч. Пожалуй, даже Билли Боб миниатюрнее этого типа.
Третья обитательница кают-компании -- женщина. Светлые длинные волосы, вытянутое лицо, удлиненный нос. Она вся какая-то вытянутая и длинная, при этом очень худая. Возраст на глаз определить не могу, с женщинами и современными видами косметики всегда так. Не двадцать -- это точно. Вероятно -- сорок. Возможно -- пятьдесят.
Четвертый в этой компании -- мужчина без запоминающихся черт. Среднего телосложения, среднестатистическая внешность: русые коротко стриженные волосы, некрупный нос, светлые глаза.
Присутствующие о чем-то разговаривают, но беседа резко прекращается, стоит нам появиться на пороге. Лысеющий блондин смотрит без особого интереса, меня он уже видел. Только хмыкает и прячет ухмылку за ободок кружки, которую подносит к губам. Крупный парень рассматривает незнакомца, то есть меня, с таким же видом, с каким Билли Боб смотрел на подбежавшую ко мне в космопорте Лизу: а не вытащит ли она из лифчика гранату? Мужчина с незапоминающейся внешностью просто удивлен и разглядывает с обычным любопытством человека, который видит кого-то впервые. А вот женщина улыбается. Ну, наконец-то, на этой бешеной "Ласточке" есть кто-то дружелюбный!
-- Знакомьтесь, -- объявляет капитан без дополнительных приветствий, -- это Тайлер. Он временно летит с нами.
-- Временно? -- с подозрением цепляется к слову здоровяк с могучими плечами.
-- Пока не найдем способ от него избавиться, -- выдает Роу. Возмущенно смотрю на него. Он бы точнее формулировал мысль, а то этот горообразный сейчас предложит мне прогуляться по вакууму. В отличие от сына, капитан лучше разбирается в выражениях лиц и поспешно добавляет: -- Безопасный способ для него и для нас, -- ну, на том спасибо. -- Тайлер, это Томас, -- перечисляет по порядку, начиная с блондина, все еще держащего кружку, будто это великая ценность, которую ни в коем случае нельзя оставлять без присмотра при посторонних, -- Эд, -- называет следом гору мышц, -- Норман и Маргарет, -- ни фамилий, ни чем занимаются. Понятно. -- Вопросы есть?
Миллион вопросов. Зря он спросил, только дал мне разрешение вывалить их на него. Но не успеваю открыть рот, как женщина вскакивает и бросается к нам.
-- Что вы сделали с мальчиком?
О, это она обо мне? Ладно, ей можно, она милая.
Маргарет подходит совсем близко и тянется к моей шее. Первая реакция -- шарахнуться, но мы же цивилизованные люди, не так ли? Дилан уже пытался меня придушить, вряд ли у них у всех такая традиция приветствовать новичка.
Но женщина не пытается навредить. Наоборот, она касается шеи в том месте, где кожу пропорол нож, морщится, оттягивает ворот свитера, чтобы рассмотреть получше.
Собираясь в дорогу, я, как на зло, надел свитер-водолазку, и теперь высокий ворот встал колом, пропитавшись кровью, -- не лучший вид для знакомства.
-- Ну, чего встали? -- Маргарет упирает руки в бока, и с удивлением обнаруживаю, что у всех присутствующих мужчин появляется виноватое выражение на лицах. Ого! Мне нравится эта женщина все больше. -- Пойдем, -- она, как само собой разумеющееся, берет меня под локоть и увлекает в коридор, -- не хватало еще заражение подхватить.
Капитан так и остается стоять в проходе, как вкопанный. То-то же, пора бы ему вспомнить о законах гостеприимства.
***
Медотсек -- самое чистое место на "Старой ласточке", которое мне пока что довелось увидеть. Все белое и стерильное, как и полагается. А стоит нам войти, как и сама Маргарет облачается в белый халат поверх черной формы.
-- Можешь звать меня Мэг, -- бросает через плечо, копаясь в одном из ящиков.
-- Тайлер.
-- Помню. На кушетку садись.
Меня веселит командный тон этой хрупкой женщины, от которого здоровые мужики становятся по струнке. Тоже не спорю и выполняю указание.
Мэг поворачивается, надевает перчатки.
-- Свитер снимай.
Стягиваю через голову, кладу рядом, остаюсь в одной майке. Прохладно тут.
Брови Маргарет приподнимаются. Смотрит на мою правую руку. Ну да, не заметить трудно.
Когда я сбежал от Билли Боба в тринадцать лет (что он до сих пор не может простить), мне так хотелось сделать что-нибудь экстраординарное, доказывающее, что я уже совсем взрослый, и мне не требуется надзор взрослых, что в голову не пришло ничего умнее, как податься в один из самых опасных кварталов и сделать себе татуировку. Да-да, не временную, а самую что ни на есть настоящую. Деньги у меня были, возраст и разрешение родителей мастера не интересовали.
Так на моей правой руке от локтевого сгиба до запястья появилась надпись на латыни: "Carpe diem". Все дело в том, что мастер-татуировщик утверждал, что мертвый язык с Земли -- последний писк моды.
-- "Лови момент"? -- хмыкает Маргарет.
-- Или "Живи настоящим". У этой фразы много переводов.
-- Твое жизненное кредо? -- улыбается, смотрит оценивающе. Кажется, пытается определить, хвастун я или идиот.
-- Ага, -- смеюсь, -- выбил на руке, чтобы не забыть, -- потом становлюсь серьезнее: -- Детская шалость, сделал, не подумав.
-- Татуировку можно легко свести, -- подходит ближе, обрабатывает ватным тампоном рану. Задираю голову.
-- Свести -- значит признать, что был не прав, -- возражаю. Я тогда столько выслушал от Рикардо на тему: "Ты позоришь честь семьи", что эта татуировка точно останется со мной до конца моих дней. Чисто из вредности.
-- Интересная точка зрения, -- качает головой. Похоже, решила, что я все-таки идиот.
У Маргарет чуткие руки, и действует она очень аккуратно. А через несколько минут на моей шее уже красуется пластырь.
-- Это правда, что Дилан взял тебя в заложники? -- смотрит прямо в глаза, привычным жестом снимает перчатки. -- На него не похоже.
-- Я сам предложил.
Усмехается:
-- "Лови момент", да?
-- Что-то вроде.
-- Ну, и зачем?
-- Хотел познакомиться с Дилайлой, -- не вижу смысла врать. Вообще не люблю это дело.
-- И как? -- лицо серьезное, а глаза смеются. -- Ди впечатлилась?
Делаю себе в голове пометку: все здесь зовут капитанскую дочку именно "Ди". Морщусь:
-- Не особо.
-- Потому что девушку нужно мозгами, а не дуростью завоевывать, -- выдает назидательно.
Пожимаю плечами, не спорю. Не думаю, что аргумент "так же скучно" она воспримет всерьез.
-- Все, свободен, -- отпускает меня медик. -- Завтра забеги, посмотрим, как заживает. Или заменим пластырь, или совсем уберем.
-- Спасибо, -- искренне благодарю и спрыгиваю с койки.
Свитер в крови, надевать его не хочется, поэтому просто накидываю на спину, свешивая рукава на грудь.
Дохожу до двери и останавливаюсь. А куда мне идти-то? Мэг так стремительно утащила меня из кают-компании, что капитан толком не успел определиться с моим дальнейшим пребыванием на "Старой ласточке".
-- Мэг, а вы не подскажете, где я могу найти капитана Роу?
Маргарет снова упирает руки в бока, хмурится.
-- Я, что, такая старая?
Поднимаю руки ладонями от себя.
-- И в мыслях не было.
-- Тогда нечего мне "выкать".
Расплываюсь в улыбке:
-- Как скажешь, -- она мне нравится еще больше.
-- То-то же, -- удовлетворенно кивает и подносит к губам запястье с коммуникатором: -- Кэп, забирай нашего гостя.
-- Уже спасла больного и обездоленного? -- сварливо раздается в ответ.
-- Пошути мне тут, -- отвечает Мэг и отключает связь. Подмигивает мне: -- Сейчас прибежит.
Топчусь на пороге. Ловлю на себе изучающий взгляд.
Поощрительно приподнимаю брови.
-- Слушай, а где я могла тебя видеть? -- спрашивает, склоняя голову набок, пытается вспомнить.
Ну, при учете, что они пробыли на Лондоре не один день, видеть меня она могла миллион раз: СМИ без перерыва выкладывают в сеть фото нашей семьи. Никто из нас давно не обращает на это внимание.
Пожимаю плечом, улыбаюсь:
-- По телевизору? -- предполагаю.
Смеется:
-- Скажешь тоже.
Продолжаю улыбаться. Мне только на руку, если она посчитала мои слова шуткой.
В коридоре раздаются шаги, и в дверном проходе появляется капитан. Один. Он одаривает меня взглядом, от которого человеку с пониженной самооценкой захотелось бы провалиться сквозь землю. Приветливо улыбаюсь. Я же гость, верно? Мне положено быть вежливым.
Роу тоже первым делом упирается взглядом в мою татуировку. Внимательный мужик.
-- Это еще что за абракадабра? -- хмурится. -- Ты сектант?
Интересный ассоциативный ряд.
Делаю большие глаза:
-- А вы волшебник?
-- Чего?!
-- Ну, волшебные слова используете, -- охотно поясняю свою мысль. -- Прямо как заклинание читаете. И нет, я не сектант, если вас это беспокоит.
Роу переводит гневный взгляд с меня на Мэг и обратно. Маргарет "держит" лицо, но глаза выдают, что еще немного, и ей не удастся сдерживать смех.
Надо выручать милого медика, пока она не начала смеяться над своим командиром.
Переключаю внимание Роу на себя, немного сдвигаясь влево, чтобы Мэг оказалась у меня за спиной:
-- Капитан, у меня сумка осталась на полу в рубке. Вы ведь выделите мне место, где я смогу временно обосноваться?
-- Вот именно: временно, -- грозит пальцем у меня перед носом. -- И будь уверен, я избавлюсь от тебя при первой же возможности.
-- Не волнуйтесь, я совсем не спешу, -- заверяю.
Но капитан так и не собирается идти на мировую.
-- При первой же, -- отчеканивает, повторяя.
Покладисто соглашаюсь:
-- Как скажете, кэп, -- раздраженный взгляд, -- капитан Роу, так точно, сэр!
После этого капитан закатывает глаза и больше ничего не говорит. Выходит в коридор. Следую за ним.
***
Верчу головой, рассматривая апартаменты. Стандартная каюта, в общем-то. Койка застелена лоскутным одеялом, причем наскоро наброшенным, с одной стороны край доходит до самого пола. Прямо на постели лежит считыватель. На прикроватной тумбочке стопка дисков.
Прохожу, поднимаю двумя пальцами полотенце, брошенное на стуле. Поворачиваюсь к капитану:
-- Кэп, мне кажется, или тут кто-то уже живет?
На лице Роу играют желваки. Он медлит, прежде чем ответить.
-- Жил, -- выдавливает из себя. Кажется, ему совсем не хочется продолжать и, тем более, что-то мне объяснять. Стою и смотрю на него. -- Здесь жил мой бывший пилот, -- все же сообщает с неохотой.
-- А-а, -- понимаю, -- тот самый, контрабандист? Келвин, если не ошибаюсь?
-- Преступник и предатель!
Пафосно и категорично, ну да Бог с ним.
-- Не кипятитесь, капитан, -- прошу, как мне кажется, миролюбиво, но Роу почему-то начинает злиться сильнее. -- Я правильно понимаю, этот пилот уже не вернется, и я могу делать в этой каюте все, что мне заблагорассудится?
-- Хоть пляши, -- сквозь зубы.
Да что ж такое? Семья Роу, похоже, не выносит меня с первого взгляда на генетическом уровне.
-- Я не важный танцор, -- признаюсь, осматриваюсь. -- Но в остальном спасибо. Мне подойдет.
-- То есть тебе еще могло не подойти? -- снова закипает капитан.
Пожимаю плечами.
-- Ну, если бы вы поселили меня в кладовку с крысами, то точно бы не подошло.
-- На "Старой ласточке" нет крыс! -- опять пафосно. Если любит свой корабль, то почему так запустил?
Больше ничего не успеваю сказать. Капитан стремительно покидает каюту.
М-де, ну и дела.
А как же "Добро пожаловать. Ждем тебя на ужин"? Я вообще-то есть хочу.
Ладно, еда подождет. Прохожу по выделенной мне территории, осматриваюсь более внимательно. Вот, пожалуйста, еще и грязный носок под койкой. При всей любви Морган ко мне, она бы выгнала меня из дома, реши я устроить такой бардак в своей комнате.
Нахожу в одном из ящиков мешки для мусора, в один из них скидываю найденный носок, обертки от конфет, просроченный батончик и еще кучу всякой мелочи, непригодной для использования. Во второй мешок отправляются полотенце и постельное белье, и я покидаю каюту в поисках прачечной. Хотя "в поисках", конечно, громко сказано, на точной копии "Прометея" я как рыба в воде.
А в прачечной обнаруживается Дилайла. Она стоит, скрестив руки на груди, перед стиральной машиной, программа которой как раз подходит к концу, и нетерпеливо постукивает пальцами по рукаву.
На звук шагов Ди оборачивается и тут же мрачнеет:
-- А, это ты.
-- Как видишь, -- улыбаюсь.
-- Отец тебя оставил?
-- Ну, пока что у него был шанс только выставить меня в открытый космос, -- напоминаю.
Ди вздергивает подбородок:
-- Мы не убийцы.
Будто пытается что-то доказать, опровергнуть любые обвинения. Но я ведь и не обвинял. Я вообще бы сюда не сунулся, если бы считал их убийцами.
-- Не сомневаюсь, -- заверяю. Отворачиваюсь от нее и загружаю белье в машину, выбираю программу.
Ди следит за моими действиями, спиной чувствую.
-- У меня вроде нет горба, -- комментирую, не оборачиваясь.
-- Откуда ты знаешь, как включить стиральную машину? -- игнорирует вопрос, голос настороженный.
Пожимаю плечами, убираю руки в карманы брюк.
-- Они стандартные.
-- Ничего подобного, -- качает головой, сверлит подозрительным взглядом. -- Это Клирк. У них даже "стиралки" ни на что не похожи.
-- Ну, я и говорю, стандартные. На всех клиркийских судах такие, -- спокойно выдерживаю ее взгляд, который из подозрительного превращается в обвинительный. Она меня, что, за шпиона теперь принимает?
-- Откуда всего лишь второкурсник ЛЛА может знать о клиркийской технике? -- неосознанно делает шаг вперед. Между нами не больше полуметра. Беззастенчиво разглядываю ее, и мне чертовски нравится, что я вижу.
-- Что? -- резкий голос возвращает меня в реальность.
Точно, она же задала вопрос.
-- У моего отца был очень похожий корабль, -- отвечаю.
-- Да ну?
-- Не хочешь, не верь, -- не настаиваю и не спорю.
-- Ну, и где твой отец? Он миллионер? Откуда у него клиркийский корабль?
Плюсы -- Ди со мной разговаривает. Минусы -- это уже похоже на допрос. А то, что она считает, что позволить себе подобную роскошь может только миллионер, говорит о том, что Джонотан Роу не просто пошел и купил "Старую ласточку" на личные сбережения. Кредит? Темные дела?
-- Мой отец погиб, -- отвечаю на первый вопрос.
Дилайла вглядывается в мое лицо, будто пытаясь определить, не вру ли. Прямо смотрю в ответ. Изображать вселенскую скорбь не намерен, глупо улыбаться и делать вид, что смерть папы для меня ничего не значит, тоже.
Ди опускает глаза.
-- Извини.
Она кого-то потеряла и точно знает, что такое смерть. Догадываюсь, кого, но лезть с расспросами о наболевшем -- не лучший способ очаровать девушку.
-- Проехали, -- говорю. -- Это было давно.
-- Все равно извини, это не мое дело, -- воинственности Ди как ни бывало. -- Моя партия достиралась, -- сообщает и спешит выгрузить белье, чтобы поскорее уйти.
Не задерживаю и больше ничего не говорю. Провожаю взглядом. Успеется.
Пинаю носком ботинка невесть откуда взявшийся на палубе камень. Что у них тут за свинарник, честное слово?