Соляная Ирина Владимировна : другие произведения.

Черная вдова или заложенная скрипка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение повести "Контракт номер сорок семь или принцип кентавра". 3 часть

   Черная вдова или заложенная скрипка
  Пролог
  Детективное агентство 'Свенсон, Барбер и сыновья' находилось на гребне успеха. Триумфальное раскрытие аферы с музейными ценностями обеспечило приток клиентов. Сын Свена теперь уже работал не на подхвате, а работал самостоятельно, пусть и с мелкими контрактами. Хью Барбер мог себе позволит выбирать клиентов и перестал страдать от невостребованности. Шеф Свен подумывал о том, как взять себе еще одного специалиста, желательно женского пола. Гонорары росли, агентство переехало в новое здание в центре Антверпена.
  Юю Майер вернулась в Мюнхене, она жила в своем в уютном белом домике с отчимом Борисом Казариным и лабрадором Молотовым. Виделись с Хью они нечасто, но счастливый жених замечал, что Юю стала более спокойной и выглядела вполне довольной жизнью. В их редкие, но продолжительные встречи, она была весела, показывала новые картины и эскизы, щебетала о персональной выставке, которую планировала в октябре текущего года. Хью почти смирился с тем, что они живут на две страны, это был их выстраданный выбор. Старуха Майер сдала 'Синий вереск' квартирантам и вернулась к своим обязанностям в 'Пивной империи Майеров'. Установился статус-кво, который устраивал все стороны.
  
  Глава 1. Алекс Дей
  
  Но однажды утром мифру Барбер позвонила сыну и с тревогой в голосе попросила приехать. И это было началом нового утомительного и непростого расследования.
  Мифру Барбер редко обращалась с какими-то просьбами, так что случай был исключительным. Когда Хью приехал в старенькую квартиру на окраине Антверпена, мифру Барбер сказала, что помощь нужна ее соседу - Алексу Дею. Хью едва узнал Алекса, тот сильно располнел, обрюзг, хотя они с Хью были ровесниками и однокашниками.
  - Хью, мальчик мой, - мифру Барбер очень волновалась, - у Алекса проблемы. Выслушай его.
  - Да-да, - терпеливо сказал Хью и сел напротив Алекса за стол.
  Мать как всегда, когда к ней приезжал ее 'зайчик Хью' накрыла стол. Она была мастером быстро испечь и приготовить что-то вкусное. И какие бы рестораны не посещал Хью, лучше, чем у мамы он не едал. Поэтому Хью с удовольствием схватил пирожок и стал его нахально жевать, не обращая внимания на нарядный дорогой пиджак. Алекс кашлянул и сказал:
  - Хм. У меня мать пропала. Ты ж помнишь мою мать? - спросил он, заглядывая Хью в глаза.
  - Ну да.
  Хью поморщился. Он помнил мифру Дей. Хотя она была ненамного моложе его матери, о ее распущенности ходила дурная слава. Причем, мифру Дей и в молодости, и уже в зрелом возрасте путалась с кем попало, приводя домой случайных мужчин. Хью помнил, что Алекс даже три года жил в социальном приюте, так как мать его бросила и укатила в неизвестном направлении. Но теперь-то, когда сыну было двадцать семь лет, то его матери должно было быть около пятидесяти. Что могло случиться с этой немолодой дурочкой? Алекс продолжал сбивчивый рассказ.
  - Она ушла три дня назад на работу. Это было вечером, она устроилась домработницей к одной госпоже. Ушла и больше ее никто не видел.
  - В полицию обращался? - задал Хью дежурный вопрос.
  - Да, ну ты же знаешь, что там ничего не делают, я даже к начальнику ходил, тот руками разводит. Мол, знаем мы эту мифру Дей. Погуляет - придет.
  - Может, придет, а может и не придет, - философски сказал Хью.
  - Только это... Денег у меня нет, Хью, - пробормотал Алекс.
  - Я это понял уже, не парься, старина.
  Хью не хотелось заниматься разной ерундой. Но раз его попросила мать, то деваться было некуда. Надо было помочь. Хью решил начать с осмотра соседской квартиры и опроса соседей и знакомых. Времени у него на это дело почти не было, потому что день был расписан по жесткому графику встреч и планов. Но, стараясь скрыть раздражение, он решил быстро справиться в доме и с соседями, поговорить с хозяевами дома, где работала мифру Дей и начальником полиции. Истратить на всё про всё пару дней и найти старушку. А не найдя мифру Дей, отчитаться перед Алексом. Мол, не переживай, проспится, расстанется с собутыльниками да и вернется. Кому она нужна-то? Это было не трудно.
  Парни поднялись в квартиру соседа. Алекс Дей извинялся за беспорядок в квартире, но Хью ничему не удивлялся, повидав на своей работе всякое. Чтобы назойливый сосед не мешал осмотру, Барбер дал ему денег на пиво и отослал в ближайший магазин. Сам же приступил к осмотру вещей. К слову сказать, ценностей в квартире не было. Чемодан оставался на месте, рядом с ним в кладовке лежала драная дорожная сумка. Ее дно было измазано чем-то липким и засохшим, с кусочками печенья и чипсов. Нехитрые дешевые украшения валялись на туалетном столике между початыми баночками крема и флаконами духов. Зацепившись за уголок трюмо болтались три дамских парика. Осмотр шкафов показал Хью, что мифру Дей не имела обширного гардероба, все вещи висели кое-как на деревянных и пластиковых плечиках, не отсортированные по сезону. Чистые блузки висели с грязными, покрытыми пятнами платьями, джинсами и водолазками. В глаза бросился дорогой твидовый костюм и два шифоновых платья, явно купленных не на распродажах. 'Видимо, подарки от любовников', - решил Барбер.
  Хью захлопнул дверцы покосившегося гардероба и перешел к осмотру ящиков комода. В верхнем ящике были кипы неоплаченных счетов и несколько кредитных договоров, к которым хозяйка приколола квитанции об оплате, а также требования банков об уплате задолженности. Ни корешков билетов, ни чековой книжки, ни намека на какие-либо сбережения найдено не было. Беглый осмотр вещей Софии Дей дал Барберу возможность сделать вывод о том, что София уезжать никуда не собиралась. Квартира имела такой вид, словно хозяйка ненадолго из нее вышла. В мусорном ведре валялись очистки овощей, в холодильнике стояла кастрюля с супом, валялся кусок сыра и в углу стояла початая бутылка молока.
  В ванной комнате стоял таз с замоченными белыми носками и трусиками. Над тазом витал противный кислый запах.
  Закончив осмотр квартиры, Барбер поговорил с соседями. Никто ничего не знал о том, куда могла уехать София, а главное - с кем. Услужливые соседки говорили, что последние несколько лет к Софии никто из мужчин не приходил, вела она себя тихо. Если и были у нее шашни с кем-то, то на стороне. За квартиру она платила исправно.
  Поход к комиссару полиции ничего не дал. Комиссар Одден отмахнулся от Барбера, но помня его назойливость, направил его в кабинет к следователю - Андреа Вайс. Незамужняя женщина сорока лет - следователь Вайс - относилась к такому типу людей, который был наиболее неприятен Барберу. Курящая, неухоженная дылда с копной сальных черных волос с проседью, словно присыпанных мукой. Неловко сидевшая на ее мужиковатой фигуре форменная одежда выглядела нелепо как на кенгуру седло. Огромные нечищенные стоптанные туфли дополняли неопрятный образ дамы.
  Вайс также не испытывала восторга, рассматривая Хью - этого выскочку из бедного квартала, которому чудом удалось залезть в койку самой богатой невесте Антверпена - отпрыску рода Майеров, пивной принцессе. О Хью писали все газеты, что часто портило ему жизнь. Разумеется, Вайс не верила в то, что у Хью есть хоть малейший талант сыщика, и что популярности в определенных кругах он добился благодаря своему уму. Как бы он всего добился сам, если ей самой этого сделать не удалось!
  Барбер понял, что от встречи надо получить максимум и пустил в ход свое обаяние: деловитость, краткость, вежливость, учтивость. Ответом ему послужило хамское заявление Вайс о том, что она сама знает, как и когда искать Софию Дей и в помощниках не нуждается. Она, дескать, уже прорабатывает ближний круг знакомых Софии. Пока ничего накопать не удалось, дружки Софии клянуться, что уже несколько лет не общались с ней, дескать, София сильно изменилась с тех пор, как устроилась на работу домработницей к известной меценатке Алисе Гольдбах. Не пила, не шаталась по барам, взялась за ум. Больше Вайс ничего Барберу сказать не смогла или не захотела. Разочарованный Хью решил навестить хозяйку Софии Дей.
  
  Глава 2. Алиса Гольдбах
  
  Особняк Гольдбахов находился в престижном районе Антверпена - Эдегеме и носил броское название 'Уголок Эдема'. Белый дом с колоннами, окруженный ухоженным садом, действительно походил на райское местечко. Старый владелец особняка - Фридрих Гольдбах умер пару лет назад, и теперь тут хозяйничала его вдова - Алиса Гольдбах, которая поддерживала особняк в прекрасном состоянии, не стремясь что-то изменить. Алиса Гольдбах, высокая и полноватая, имела воистину королевскую стать. Искусно уложенные на затылке волосы выглядели как драгоценная корона, прямая спина и плавные движения выдавали многолетнюю привычку бывать в свете, на виду множества завистников. Алиса приветливо улыбнулась молодому детективу, но когда она узнала причину его появления в ее доме, то её улыбка угасла. Алиса опустила глаза и разгладила складки на платье, глубоко вздохнув.
   А я думала, что мифру Дей уже нашлась, - грустно сказала Алиса.
   Вы знаете, куда она могла уехать, к кому? - спросил Хью.
   Нет, - мифру Гольдбах покачала головой, - я и полиции не смогла указать на предположительные места ее пребывания.
   Полиции? - пришла пора удивиться Хью
   Да, я ведь заявила в полицию о том, что мифру Дей украла мои вещи. Я считала, что она обокрала меня, и написала об этом заявление. Теперь же я считаю, что такая ничтожная кража не могла быть причиной исчезновения моей домработницы.
   Что же она украла? - поинтересовался Хью.
   Пару серёг, браслет и золотые часы, короткое манто, - Алиса поднесла руку ко лбу и помассировала точку между бровями, - согласитесь, это мелочи, с такими вещами не убегают в неизвестном направлении. Пропали только эти вещи, а ценностей в доме было предостаточно.
   Какая же ваша версия? - спросил молодой детектив.
   У меня нет версии, только догадки. Я думаю, что она могла взять эти вещи, чтобы попользоваться, произвести впечатление на кого-то. Потом она могла бы все незаметно вернуть на место, и никто ничего бы не узнал. Но что-то ей помешало.
   Мифру Дей не производила впечатление воровки? - уточнил Хью.
   Нет, - Алиса энергично затрясла головой, - потому я не прятала ни деньги, ни ценности, все было на виду. Она никогда не зарилась на чужое... Я думаю, что с ней произошло что-то нехорошее.
  Немного поговорив с мифру Гольдбах, Хью не получил никакой новой информации о пропавшей матери Алекса, распрощался и пошел в контору. По пути он размышлял об этом деле. Ему не хотелось тратить время на поиски, но он связал себя обещанием перед матерью и соседом, и потому, чтобы закончить с неприятным делом, надо было приложить максимум усилий к тому, чтобы разыскать мифру Дей. Он решил посоветоваться с шефом Свенсоном. Когда Хью пришел в агентство, он заметил, что его шеф погружен в работу по горло. Свен Свенсон разложил на своем внушительном по размеру столе карту столицы и навис над ней с простым карандашом. Он чертил какой-то маршрут.
   Врет она! - торжествующе заявил Свен Свесон вошедшему Хью. И хотя Хью не знал, что шеф имеет в виду, он не стал особенно спорить. Шефу виднее, кто там врет, - не могла она пройти два с половиной километра за двадцать минут да еще на каблуках. А более короткого маршрута тут нет.
   Вы о ком? - осведомился Барбер.
   О мифру Зигель. Она явно врет, давая показания суду, и я это докажу. Это дело о разделе имущества Зигелей.
  Барбер махнул рукой, валясь в кресло, показывая тем самым, что его не интересует чужое расследование.
   Хочешь что-то обсудить? - шеф с шумом отбросил карандаш и сел на край стола, замяв край карты. Вошедшая секретарь Бесси бесцеремонно согнала шефа, отобрала карту и аккуратно свернула ее в трубку. Она кивнула Хью и предложила сварить кофе. Мужчины милостиво согласились принять ее заботу.
   Шеф, я ввязался в неприятное дело, - Хью вкратце изложил суть проблемы с делом мифру Дей.
   Я ужасно не люблю такие вещи, но от родственников и друзей никуда не деться. Помоги один раз, потом начинают требовать, наседать. Надо или сразу отказывать, или уж терпеть и делать. А еще брать двойную плату. За то, что мозг выносят, - поучительно сказал Свенсон, - но вернемся к проблеме. Из того, что ты рассказал, я понял, что мифру Дей имела финансовые проблемы. У нее были неоплаченные счета, она имела задолженности по кредитам, она украла вещи у работодателя. Что из этого следует? Она могла попасть в неприятную историю. Надо проверить ломбарды и скупки, куда она могла сдавать украденные вещи. Надо поговорить с ее кредитными инспекторами. Надо расспросить подружек и приятелей. Но все это не говорит о том, что мифру Дей должна была пропасть без следа.
   Начну, что же поделать?
  
  Глава 3. Херр Виллемс
  
  Выпив чашку крепкого кофе, Хью составил список отделений банков, которые ему следовало бы посетить. Начать он решил с тех, где у мифру Дей были кредиты. Но и в другие, близко расположенные, заглянуть стоило. Посещение трех кредитных инспекторов ничего не дало. Мифру Дей не платила по кредитам давно, задолго до своего исчезновения. Зато в 'Рабобанке' его ждал сюрприз. С мифру Дей никто дела не имел, а вот на имя мифру Софии Виссер были оформлены два крупных кредита. Кредитный инспектор уверенно опознал по фотографии мифру Дей именно Софию Виссер. Хью был в недоумении. Дей представлялась другим именем, когда получала кредиты? Но для чего? Кредитный инспектор отказался рассказывать подробности, ссылаясь на банковскую тайну, но был очень взволнован и просил Хью подождать, пока он доложит информацию начальнику кредитного отдела.
  Хью уселся в приемной и стал чертить в блокноте кружки и стрелки, раздумывая о деле, но не прошло и десяти минут, как его пригласили к начальнику отдела. Херр Виллемс был тучным и мрачным человеком. Возможно, если бы Хью встретился с ним при других обстоятельствах, то Виллемс предстал бы перед ним любителем пива, добродушной беседы и утонченных блондинок. Но теперь Виллемс был встревожен, и его вид совсем не располагал к приятному общению.
   Уважаемый херр Барбер, - начал он громоподобным голосом, - то, что я сейчас услышал от своего подчиненного, меня немало удивило. Это, возможно, какая-то ошибка.
   Что вы считаете ошибкой? - поинтересовался Барбер, садясь в предложенное ему кресло.
   Вы показали фотографию некой мифру Дей, но на этой фотографии изображен другой человек.
   Почему вы в этом уверены? - спросил Барбер.
   Потому что это наша постоянная клиентка. Она брала не один кредит, успешно погасила несколько, и ее снова потом кредитовал наш банк.
   Это ни о чем не говорит, - парировал Барбер.
   Подноготную каждого клиента проверяет наша служба безопасности. Здесь было все в порядке. К тому же поручители были солидные.
   И по последнему кредиту были поручители? - спросил Барбер.
   Нет, поручители были по двум первым кредитам.
   А-а-а... - протянул Барбер и насмешливо посмотрел на херра Виллемса, - тогда вам не о чем беспокоиться. Кредит же платится?
  Херр Виллемс кашлянул и посмотрел на кредитного инспектора, тот схватил папку и, полистав ее, сообщил упавшим голосом:
   Пятьдесят дней просрочки...
  Херр Виллемс отправил клерка вон из кабинета и сел за стол, побарабанив пальцами, он посмотрел на Барбера.
   Давайте поговорим, уважаемый херр Барбер, - у начальника кредитного отдела была хорошая память на фамилии.
   Не возражаю, - кивнул детектив. Ему было приятно наблюдать за растущей тревогой собеседника, потому что он очень не любил самодовольных ослов, коим являлся херр Вильямс.
   Откуда у вас эта фотография, и почему вы ищете изображенную на ней женщину?
   Кто поручители по двум кредитам и проверяли ли имущественное положение мифру Виссер? - в свою очередь спросил детектив.
   Ну вы же понимаете, я не имею права разглашать конфиденциальную информацию, - сообщил Виллемс.
   Да, понимаю, потому что и сам связан охраняемой законом тайной клиента, - покачал головой Барбер.
  Херр Виллемс барабанил пальцами по столу и молчал. Молчание затягивалось. Барбер встал, отодвинул кресло и пошел к выходу. У двери он обернулся Виллемсу, который злобно смотрел ему вслед.
   Если я не забуду, то сообщу вам о результатах поиска этой странной дамы. Если же вы согласитесь поговорить на более доверительном уровне, то... - Барбер помахал визиткой, - я оставлю свой телефон у вашего подчиненного.
  Барбер вышел из здания банка и перевел дух. Этого он никак не ожидал. Какую же двойную игру вела мифру Дей и кто ей помогал? Если сумма кредита была крупной, то за это могли и убить. Мотив налицо, серьги, браслет и манто могли вполне подойти для произведения должного эффекта на кредитного инспектора. Но кто мог выступить поручителем этой аферистки? Только тот, кому она отдала полученные деньги или часть из них. Вычислить сообщников было сложно, но возможно. В ближайшем телефоне-автомате Барбер сделал звонок шефу Свенсону и попросил как можно скорее сотрудника для наружного наблюдения с автомобилем.
  Вскоре Малыш Свенсон уже ехал на задание. Барбер поручил ему следить за херром Ханнеке начальником отдела безопасности банка, чье фото было непредусмотрительно вывешено на стенде 'Лучшие сотрудники месяца'. Учитывая панику начальника кредитного отдела, следовало ожидать, что он пустит ищейку по следу поручителя. А Барбер решил следить за следящим.
  Вечером он уже знал результаты. Херр Ханнеке сначала поехал в крупную адвокатскую контору 'Деловые люди', где встретился предположительно со старшим партнером херром Михельсоном, разговор шел более получаса и на повышенных тонах. Затем Херр Ханнеке поехал к доктору Клаусу Шпигелю, который практиковался в пластической хирургии. Там он задержался ненадолго, потому что встревоженный Клаус Шпигель вместе с начальником безопасности банка немедленно проследовал в отделение 'Рабобанка'. Круг подозреваемых сужался, у Барбера зачесались ладони, после того, как малыш Свенсон доложил обстановку.
  Барберу следовало поговорить с этими напуганными и раздосадованными господами. Но сначала он хотел выяснить у Алекса, откуда его мать могла знать таких высокопоставленных господ.
  Барбер пришел в клинику к пластическому хирургу Клаусу Шпигелю. Ему снова пришлось воспользоваться корочкой журналиста 'Юнге Вельт', который якобы писал о передовых методах современной медицины. На профессиональные темы Клаус Шпигель разговаривал довольно охотно, он развернуто и широко рассказал о новинках в области пластической хирургии и сообщил, что многие политики, актрисы и общественные деятели прибегали к услугам его клиники. Барбер все никак не мог нащупать способ разговорить Шпигеля на интересующую его тему. Нельзя же было просто взять и спросить Клауса о том, знает ли он аферистку мифру Дей и почему он взялся быть ее поручителем. Беседа подходила к концу, а Барбер мучительно осознавал, что время уходит, и второго шанса что-то выведать у Шпигеля уже может не предвидеться. И тут его осенила дурацкая мысль.
   Скажите, херр Шпигель, а если я захочу кардинально изменить внешность, ну... просто до неузнаваемости, то должен ли я буду сообщать кому-либо - властям, полиции, кредиторам?
   - Закон этого не предусматривает, - герр Шпигель заметно занервничал, он поерзал на стуле.
   И как вообще потом доказать, что я - это я? - не унимался Барбер.
   Ну, у вас будут документы на ваше имя, метрики...
   Да, но на фотографиях везде будет не мое лицо, вы согласны? - спросил мнимый журналист.
   Мы выдаем договор на руки, который подтверждает, что вы сделали операцию, - неуверенно произнес Шпигель, - вообще, это тонкий юридический вопрос, и вам нужно обсудить его с нашим адвокатом - господином Михельсоном.
   Да, непременно, - заверил его Барбер и решил нанести серьезный удар по спокойствию доктора, - дело в том, что на днях к нам в редакцию обратилась женщина, которая делала операцию в вашей клинике. После удачного исправления недостатков внешности, дама столкнулась с проблемами в личной жизни. Все пошло под откос, и она винит вас, угрожает судом.
  Барбер врал напропалую, но руководствовался принципом 'кривая вывезет', то есть действовал интуитивно и вдохновенно.
   Кто же это, позвольте полюбопытствовать? - самоуверенно усмехнулся доктор.
   Мифру София Виссер,- четко произнес Барбер.
  Доктор вздрогнул, но взял себя в руки и криво улыбнулся.
   Эта дама никогда не делала пластических операций в нашей клинике, - произнес он.
   Весьма странно, зачем она тогда об этом мне рассказала? - удивился своему же вранью Хью Барбер, - она даже статью просила написать меня о том, как опасно менять свою внешность. Плела что-то про гнев богов...
   Да, с нее станется, - покачал головой доктор, сопроводив слова странной ухмылкой.
   Если вы с ней знакомы, то вам лучше знать, для чего госпожа Виссер на каждом углу склоняет вашу клинику. Я-то понятно, заказных статей писать не собираюсь, но как журналист обязан разобраться с поступившей информацией.
   Да, я знаю мифру Виссер. Но не достаточно, чтобы понять мотивы ее поведения. К тому же мы давно не общались. Я помогал ей, оказал кое-какую услугу, о чем очень теперь сожалею. Странно, что за последние два дня я дважды слышу об этой даме, - сказал внезапно доктор Шпигель, - и признаться, в обоих случаях новости не самые приятные.
   Советую вам позвонить ей, - сказал Барбер, - поговорите и выясните у нее, чего она добивается. В любом случае, судебный процесс не добавит положительных очков в копилку хорошей репутации.
  Сделав вид, что тема перестала его интересовать, Барбер задал несколько вопросов по поводу липосакции и распрощался. Он получил требуемую ему информацию. Доктор Шпигель знал Виссер поверхностно, явно с ней давно не общался, и об ее исчезновении ему ничего не известно. Все это Барбер почерпнул, изучая поведение Шпигеля в разговоре о Виссер. Его точно использовали в чужих интересах.
  
  Глава 4. Мистер Бэнкс
  
  Через три дня Алекс Дей пришел в контору 'Свенсон, Барбер и сыновья'. Для Хью этот визит был полной неожиданностью.
  - Ты не поверишь, Барбер, - сказал, захлебываясь Алекс, - я получил письмо от матери. Короткое письмо, но там был чек на десять тысяч гульденов. Мать написала, что вышла замуж и уехала в Испанию. Да ты сам почитай.
  Барбер с сомнением взял лист бумаги, на которым неровным почерком было написано буквально следующее: 'Сынок, обо мне не беспокойся. Я свою жизнь наладила, и ты свою наладишь. Я вышла замуж за порядочного человека, у него свой небольшой бизнес, мы уехали в Испанию. Всё случилось так быстро, что в это трудно поверить. Посылаю тебе немного денег, чтобы ты не скучал'. Барбер повертел в руках письмо, ничего примечательного он не заметил.
   Это ее почерк? - спросил он Алекса.
   Да, вроде бы, - Алекс задыхался от волнения.
   Расскажи, как ты получил это письмо? - продолжал допрос Барбер.
   Нашел его в почтовом ящике, в груде счетов. Сегодня утром.
   Конверт где? - спросил Барбер.
   Ой, вот он... - Алекс порылся в карманах и нашел мятый конверт, протянув его детективу.
  Барбер осмотрел рваный конверт. Почтовые штемпели на нем отсутствовали. Этот конверт кто-то подкинул в ящик Алексу.
   И что ты хочешь мне этим сказать? - осведомился детектив, чувствуя раздражение и досаду.
   Ну, мать вроде сама нашлась, - сказал Алекс, почесав переносицу, - не надо ее теперь искать.
  Алекс положил на стол Барберу пятьсот гульденов и ретировался из конторы.
  Барбер позвонил матери и, словно вымещая на ней досаду, сказал, чтобы она больше не привлекала его к поиску непутевых соседок. Он потратил время на эту мифру Дей, а та с любовником в Испанию укатила, обокрав солидный банк. Мать что-то залепетала в ответ, благодаря всевышнего, что соседка жива. Хью, устыдившись своего некрасивого поступка, смущенно распрощался, сославшись на занятость.
  В контору прибежал Малыш Свенсон и с порога радостно сообщил Барберу, что обежал все отделения банков в столице за три дня и выяснил, что София Виссер взяла шесть кредитов, все на крупные суммы. Опрошенные Свенсоном клерки, не назвали сумм, но при упоминании Виссер округляли многозначительно глаза. В ломбарды никто не сдавал драгоценностей, описанных Алисой Гольдбах.
   Как ты допросил кредитных инспекторов? - удивился Барбер.
   Три метода: напугать, подкупить, уговорить, - самодовольно сказал Малыш Свенсон. Он усвоил уроки старшего Свена лучше, чем Барбер, - проблема была только в том, чтобы определить, к кому какой метод применим.
   Наверное, пластический хирург немного подкорректировал внешность мифру Дей, так что ее теперь мать родная не узнает, - восхищенно сказал Свен Свенсон, потрепав сына по затылку, - можно с денежками теперь спокойно жить.
   Это теперь не важно, потому что аферы с кредитами меня не интересуют, это проблемы банков, - сказал устало Барбер, - Алекс показывал мне письмо от матери, она жива-здорова, уехала в Испанию с очередным хахалем и чек прислала на десять тысяч. Нам перепало аж пятьсот гульденов.
  Малыш Свенсон присвистнул и сделал многозначительное лицо.
   Я думал, что будет хуже, - сказал шеф Свенсон, - мы могли потратить свои усилия вообще не получив за это гонорара. Хотя и гонораром это не назовешь...
  Он хлопнул ладонью по столу, показывая, что неприятный разговор закончен. Бесси услужливо принесла папку с новым контрактом.
   Раз ты у нас специализируешься на поиске информации о дамочках, - ухмыльнулся Свен Свенсон, обращаясь к Хью, - вот тебе персональное задание. К нам обратился мистер Бэнкс, англичанин. Он владеет табачной компанией, филиал у нас, в Антверпене. Мистер Бэнкс возжелал сочетаться законным браком с одной местной леди. Его смущает напор этой леди и разница в возрасте жениха и невесты. Он просит в кратчайшие сроки собрать о леди информацию.
   До чего дошел современный мужчина! - прокомментировала секретарша, сидя за полуоткрытой дверью. - жениться собрался, а сам компромат на невесту собирает! Безобразие просто.
  Шеф Свенсон закрыл дверь поплотнее и, оставшись, с Хью наедине доверительно сообщил:
   Гонорар приличный, дамочка тоже. К тому же объект наблюдения - твоя знакомая, Алиса Гольдбах. Задание не трудное, недели тебе вполне хватит, чтобы у клиента было правдивое досье на нее.
   Не люблю я такие совпадения, - покачал головой Барбер, - за три дня Алиса Гольдбах в мое поле зрения попала дважды.
   Но ничего плохого о ней ты не можешь сказать, верно? - спросил Свенсон.
   Не могу, - усмехнулся Барбер - кроме того, что она может вскружить голову любому мужчине. Особенно, у которого началась 'вторая молодость'. Я надеюсь, в наш контракт не входит провокация?
   О, нет, в этот раз нет, - поморщился Свен Свенсон, вспоминая дело Эриксонов, когда им пришлось добывать доказательства неверности мужа, подсылая соблазнительницу.
  
  Изучив папку с контрактом подозрительного жениха, Хью заметил, что известно об Алисе Гольдбах немногое. Ее муж был финансовым воротилой и скончался от сердечного приступа на благотворительном вечере три года назад. После кончины он оставил Алисе приличное состояние. С родственниками покойного Фридриха вдова не общалась, его взрослый сын на наследство претендовать не стал. В браке с Фридрихом Алиса прожила пять лет, при этом она приехала откуда-то из провинции, но сразу прижилась в Антверпене и стала вести активную светскую жизнь. В общем-то, ничего такого, за что можно было зацепиться взглядом. И было совершенно непонятно, от чего нервничает ее новый жених. Для начала Хью решил встретиться с клиентом, чтобы понять причину его тревоги.
  Дозвонившись до мистера Бэнкса, Хью договорился о встрече через два часа.
  Офис мистера Бэнкса находился неподалеку от нового помещения детективного агентства 'Свенсон, Барбер и сыновья', на дорогу Хью потратил пятнадцать минут. Мистер Бэнкс учтиво встретил молодого детектива и извинился за то, что у него мало времени для такой внезапной встречи. Нервный жених торопился на деловой ужин.
   Можете кратко сформулировать, что вас смущает в поведении госпожи Алисы? - спросил 'в лоб' Барбер.
   Да, я мастер кратких формулировок, - сказал мистер Бэнкс без улыбки, - меня беспокоит то, что Алиса - это женщина без прошлого. У меня о ней скупая информация. Она восемь лет назад появилась в Антверпене, была женой старого Гольдбаха. Алиса блистала на приемах и оказывала покровительство начинающим музыкантам и поэтам. Я сам с ней знаком лет пять. Мне более или менее известен круг общения Алисы в Антверпене. Но до ее замужества с Гольдбахом все покрыто мраком. Когда я спрашиваю ее о семье, она отшучивается. Она не общается со школьными и институтскими подругами. Она никогда не ездит к родственникам. По крайней мере за тот год, что прошел со дня нашей помолвки.
  Барбер кивнул с пониманием.
   У нее нет фотографий, писем от близких? - спросил он.
  Мистер Бэнкс отрицательно покачал головой.
   Вам нужно посмотреть в ее паспорте дату и место рождения, и тогда я смогу начать поиски. Это возможно сделать?
  Мистер Бэнкс высокомерно взглянул на детектива.
   Я нанял вас для того, чтобы вы нашли мне информацию о моей невесте. Сам я не имею не малейшего желания рыться в ее вещах и бумагах.
   Но хотя бы близкий круг ее знакомых вы можете очертить? . Телефоны или адреса дать, - детектива не смутил отказ клиента.
  Мистер Бэнкс кивнул. Барбер поднялся, показывая, что первая встреча закончена.
   Я позвоню вам завтра утром, - сказал мистер Бэнкс.
   Скажите, если не секрет. Просто из праздного любопытства. Если вы не доверяете женщине, ее прошлое вас пугает и тревожит, может быть не стоит заключать с ней брак? - спросил Барбер.
   Не секрет, - просто ответил мистер Бэнкс, - я ее люблю и я должен быть уверен в том, что в прошлом этой женщины нет никаких постыдных тайн. К тому же она сообщила мне, что ждет от меня ребенка.
  
  Глава 5. Сара
  
  Не зная, с чего начать, Хью Барбер отправился в мастерскую художника Эрика Гольдбаха. Он намеревался встретиться с ним под видом журналиста и расспросить о мачехе. Пасынки часто недолюбливают молодых жен своих папаш. Адрес Эрика он получил от мистера Бэнкса, как и адреса других знакомых семьи. Детектив с удивлением нашел мастерскую в одной из квартир на окраине Антверпена. При таких доходах можно было обустроиться с большим комфортом! Подъезд был сравнительно чистым, но почти все квартиры выглядели нежилыми. Повсюду были мастерские художников, на первом этаже одну из квартир переоборудовали в дешевую гостиницу. Мастерская Эрика располагалась на третьем этаже. Когда Хью поднялся по старинной лестнице он обнаружил дверь прибежища муз запертой. Подергав ручку, без всякой надежды на то, что дверь откроется, Хью позвонил в дверной звонок. Тишина. Потом он заметил, что дверь в квартире по соседству открыта, и не преминул туда заглянуть. Там напротив окна в эркере детектив увидел пухленькую девушку, в синем перепачканном халате. Ее руки были в глине, она увлеченно что-то лепила, причудливо изогнувшись.
   Привет, - сказал Хью непринужденно.
   Привет, - ответила девушка, не глядя на Хью. Она была слишком увлечена работой. Круглые очки на лице и непослушные кудряшки делали ее облик немного смешным и наивным.
   Меня зовут Хью.
   А я - Сара, - сказала девушка и впервые взглянула на вошедшего детектива.
   Я Эрика ищу. Его нет.
   А, Эрика... Он уже два дня не заглядывает. Блуждает где-то, - пожала скульпторша плечами и запястьем поправила очки на переносице. - дай мне водички.
  Сара кивнула на кувшин в углу комнаты. Хью налил в стакан воды и протянул его девушке, но она со смешливой ужимкой показала испачканные глиной руки, и он наклонил стакан, поднеся его ко рту девушки. Сара отпила пару глотков и засмеялась.
   О, я думала, что умру от жажды. Ты просто мой спаситель.
   А где он блуждает, как я могу найти Эрика? - спросил Хью.
   У мачехи скорее всего сидит. Укололся и балдеет, что с него возьмешь.
   А почему у мачехи?
   Она его охраняет, как Цербер. Гений нужен всем, - пошутила Сара.
   Что это? - указал Хью на творение Сары, просто для поддержания разговора.
   Это будущая скульптурная композиция с названием 'Развитие'. Пока это только макет. В уменьшенном масштабе.
   И что там будет изображено?
   Я полагаю, что это будет демонстрация этапов от эмбриона до старца, - отклонившись под углом от композиции произнесла Сара с видимым удовольствием.
   Полагаешь? - удивился Хью.
   Да, в этой жизни ни в чем нельзя быть уверенной.
  Хью прошелся по комнате. Ему явно нравилось место. Памятуя о том, что сказал ему мистер Бэнкс о покровительстве Алисы над молодыми дарованиями, Хью спросил девушку.
   А ты знаешь мачеху Эрика - мифру Гольдбах.
   Её все тут знают, - сказала уверенно Сара, разминая кусок глины.
   И что ты можешь о ней сказать? - спросил наобум Хью.
   Да ничего особенного. Не жадная тетка, постоянно Эрика выручает деньгами. Отец ему почти ничего не оставил, но Алиса не скупится. Ей нравится, как Эрик рисует.
   Пишет, - уточнил подкованный по части живописи Хью.
   Нет, рисует, - назидательно сказала Сара, - у него графика мощно идёт. Она даже недавно пообещала издать альбом его графических работ. Он ездил по ее заданию куда-то в провинцию, чтобы делать эти рисунки. Вроде как на ее родину. Вообще, у них странные отношения.
  У Хью засосало под ложечкой.
   Они любовники?
   Вполне возможно. Но странность не в этом. Он ее недооценивает, а она его - переоценивает.
  Сара рассказала, что Алиса Гольдбах возится со всеми талантливыми молодыми художниками. Кому-то поможет с выставкой, кому-то - раздать долги. А недавно она вообще приблизила к себе Джастина Мальбаха - мальчишку из приюта и задумала сделать его великим скрипачом. В общем, у богатых свои причуды. Эрик приволакивал Джастина к себе на вечеринку, чтобы Джастин поиграл. Сара своими ушами слышала, как Эрик сказал, что Алиса собирается установить над Джастином опеку, а возможно и усыновить его.
  Визит к сироте, о котором не рассказал мистер Бэнкс, появился незапланированным пунктом плана розыска Барьера.
  
  Глава 6. Джастин Мальбах
  
  Хью было неприятно прибегать к помощи Джастина, но выбора не было. Это был единственный человек, как ему казалось, которого можно было подкупить за небольшие деньги. Хью сделал для себя вывод о том, что опекунство Алисы над молодыми талантами, имело обычную причину. Видимо, Алиса страдала от того, что у нее не было своих детей, потому и заботилась о талантливых, но недолюбленных людях, задумала усыновить ребенка. Не зная того, что вскоре сама забеременеет, она выбрала Джастина Мальбаха из приюта на окраине Антверпена.
  Хью явился в приют, представившись журналистом, который пишет о юных талантах. Джастин с радостью согласился пообщаться. Мальчик был тщедушным и малокровным, несмотря на то, что три дня в неделю он жил у Алисы и отъедался там на всю оставшуюся неделю. Четверг, пятница и суббота - были днями Джастина у Алисы.
  Алиса баловала подростка, водила его в кафе, музеи, оплачивала частные уроки игры на скрипке. Джастин подавал надежды, как одаренный музыкант, что весьма льстило самолюбию мифру Гольдбах.
  Разговаривая с Джастином, Хью понял, что тот отлично осознает перспективы женитьбы мистера Бэнкса на Алисе. Бэнксу были совсем не нужны ни Эрик ни Джастин. Он хотел растить своего ребенка.
   Я слышал, как Алиса ругалась с мистером Бэнксом. Она беременна и торопит свадьбу. А он не хочет, чтобы после свадьбы я жил в доме. Такие дела.
   Не расстраивайся, парень, предательство взрослых - обычное дело, - как мог утешил его Барбер, - ты, я думаю, уже сталкивался с этим.
   Да... Но теперь... Теперь всем моим занятиям на скрипке конец придет. Мистер Файнберг берет дорого за уроки, а платить некому...
  У Барбера в горле запершило, он откашлялся, чтобы скрыть жалость.
   Ты мог бы поучаствовать в каком-нибудь конкурсе на грант, самому можно заниматься, в конце концов. Можно с Файнбергом поговорить...
  Джастин только пожал плечами.
  Хью признался, что может расстроить помолвку Алисы и Бэнкса, но Джастин должен ему помочь. Паренек довольно быстро согласился сфотографировать паспорт своей приемной матери, а также все документы, какие ему удастся найти в ее будуаре и кабинете. За триста гульденов Джастин был готов на предательство, но Хью не стал его осуждать.
  Через два дня когда Джастин вернул ему фотоаппарат с отснятой пленкой, детектив заплатил без лишних вопросов. Джастин с кривой улыбкой сунул деньги в карман джинсов и попрощался с детективом.
  Барбер проявил пленку и отпечатал фотографии. Джастин поработал на славу. Кроме паспорта он сфотографировал аттестат о школьном образовании, документы о праве на наследство после смерти Гольбдаха, а также листы из записной книжки Алисы Гольдбах. Было с чего начать поиски!
  Барбер, заваленный работой, вспомнил, что они с Юю не виделись уже два месяца. Он позвонил невесте и предложил ей приехать. Барбер рассказал, что он занимается новым расследованием и предложил Юю приехать в Антверпен, чтобы составить ему компанию в поездке в Лиссе. Юю с радостью согласилась, тем более, что ей нужно было немного отвлечься от работы над новой масштабной картиной.
  Через день Юю уже обнимала Хью, приехав прямо в детективное агентство.
   Почему же ты не сообщила, что уже купила билет на поезд! Я бы тебя встретил! - Хью жарко обнял хрупкую Юджину и прижал ее к себе.
   Хотела сделать тебе сюрприз!
  Барбер потащил Юю в свой кабинет и прикрыл дверь. Когда они устали целоваться, Юю спросила:
   А почему мы едем именно в Лиссе?
  Барбер рассказал вкратце о расследовании. Не преминул сообщить о том, как он выудил у подопечного Алисы информацию о ней. Так Барбер похвалился о своем первом успехе Юю и тут же пожалел о том, что сделал. Настроение его невесты резко изменилась. Она побледнела и отстранилась от Барбера.
   Ты использовал его! - Юю просто кипела. Она всегда говорила тихо, когда выходила из себя, только сжимала кулаки так, что ногти впивались в ладони, - он же совсем ребенок! Несчастный ребенок. Которого предали, и который предал из-за твоей провокации!
   Да, я его спровоцировал на предательство, - спокойно ответил Хью, - это моя работа - находить информацию о людях и использовать ее.
   И людей использовать! - еще тише добавила Юю.
   И людей! - повысил голос Хью, - я всегда так делалй, ты это прекрасно знала. Мы все этим занимаемся, так или иначе, для достижения своих целей.
   Я никак этого от тебя не ожидала, какой же ты жестокий! - Юю укоризненно покачала головой.
   Мне припомнить все разы, когда ты использовала меня? И что из этого вышло? Мы чуть не расстались из-за той картины, что ты купила тайком!
  Юю села, опустив руки на колени. Она покачала головой, а в глазах блеснули слёзы.
   Но не с Джастином, не с ним.
   Он крепче, чем ты думаешь, переживет, - презрительно сказал Хью и закурил.
  Юю разогнала ладошкой дым, потянувшийся к ее лицу, Хью торопливо затянулся и потушил сигарету в пепельнице.
   Как с тобой можно ладить? - сказала Юю.
   Прекрасно можно ладить, - грубым голосом сказал Хью, - если воспринимать меня таким, как я есть. Почему ты Бориса, Виктора и бог знает кого воспринимаешь такими, какие они есть, а мне приписываешь какие-то несуществующие качества? Запомни, я груб, я злобен, я способен использовать человека в своих интересах, я могу убить без колебаний. Я не слушаю Моцарта и не люблю Вермейера. Я ползаю на животе по дну канавы, я прячусь в подворотне, я стреляю из ворованного кольта, я езжу на машинах с перебитыми номерами. Я нарушаю закон, чтобы спасти его же. И если ты это не можешь принять - то ты не можешь принять и меня.
  Юю молчала, не глядя в сторону Хью, поэтому он вышел из комнаты, хлопнув дверью. 'Как же все плохо! - подумал Барбер, - не успела моя малышка приехать, как мы уже поссорились'. Он включил кофеварку, чтобы хоть чем-то себя занять. Бесси со вздохом открыла сейф и достала коробочку восточных сладостей.
  - На, угости Юджину. И поцелуй ее покрепче. Скажи, что она сама красивая и так далее. Что я тебя учить должна, дурака?
  
  Глава 7. Алиса Адденс.
  
  Юю и Хью помирились довольно быстро. Хорошо, что изобрели поцелуи, они решают половину проблем молодых пар! Бесси знала в этом толк, поэтому дала правильный совет Барберу.
  Уже на следующее утро парочка отбыла в Лиссе. По пути Юю рассказывала о своем отчиме, который уже довольно бодро передвигается с тростью. Ей удалось убедить его заниматься гимнастикой и прибегнуть к услугам физиотерапевта. Выздоровление после инсульта пошло значительно быстрее. Виктор соорудил ему турник, на котором Борис уже умудрялся подтянуться три или даже пять раз.
  Хью молча слушал невесту и не мог налюбоваться на ее точеный профиль, льняные густые косы и тонкую фигурку. Ему определенно повезло! Конечно, характер у Юю был не сахар, но если учесть, что ей удалось преодолеть, она вполне могла стать законченной стервой. Но ведь не стала же...
  Центральную школу в Лиссе детектив и его спутница дошли довольно быстро. Барбер не стал скрывать, что он является детективом, который собирает об Алисе информацию. Только легенду он выдумал поприличнее, сообщив, что собирает документы о том, что у Алисы был дальний родственник, который желает оставить ей наследство, но не уверен в родстве с племянницей.
  От директора школы парочка узнала, что Алиса хорошо училась, и могла бы достигнуть определенных высот в математике. Она щелкала задачки как орешки, неоднократно была чемпионкой школы в математических олимпиадах. Но судьба Алисы после школы была директору не известна.
   - У вас сохранились какие-то фотографии девушки, архивные записи об ее успехах? - спросил Барбер.
   - Конечно, в музее школы, - директор любезно показал направление поиска.
  Юю и Барбер довольно быстро в музее нашли нужные им журналы. Заботливо подшитые в толстые тома по годам, они хранились на отдельных полках. Пожилая сотрудница мифру Кельц помнила Алису, она сориентировалась по корешкам и вытащила несколько пухлых томов. Юю стала листать один том, а Хью взял следующий. Юю первой нашла групповую фотографию учеников последнего класса. Со снимка улыбались пятеро мальчишек и белозубая шатенка. Под фотографией были подписаны фамилии лучших учеников, победителей математической олимпиады, Юю без труда нашла там имя Алисы Адденс. Юю и Барбер стали удивленно рассматривать четкий снимок. Алиса Адденс даже отдаленно не напоминала Алису Гольдбах. Хью и его невеста стали с удвоенной энергией листать журналы. За три года они нашли еще семь фотографий Алисы Адденс. Сомнений быть не могло. Черты Алисы Гольдбах в этих снимках не угадывались. Спустя некоторое время они позвали к себе мифру Кельц.
  Надвинув на нос очки старушка просмотрела все фотографии.
   О, да. На всех фотографиях Алиса Адденс. А что не так? - спросила она удивленно.
   Алиса Гольдбах сделала пластику носа и губ, ее теперь трудно узнать. Она вышла замуж за фабриканта, - нашлась Юю.
   О, чего только не придумают богачи,- фыркнула старушка.
   А что вы еще можете рассказать об Алисе Адденс, об ее семье и друзьях? - спросил несколько обескураженный Хью.
   Насколько я помню, Алиса была скромной и милой девушкой. У нее не было особенных друзей. Разве что... - старушка задумалась. - У нее был ухажер. Сейчас так говорить не принято... Бой-френд, иными словами. Только он без особого успеха вокруг нее крутился. Алису интересовала лишь учеба. Родителей у нее не было, а тётка ее воспитывала в строгости. Алисе надо было во что бы то ни стало в университет поступить, вот она и училась усердно. Тётка потом померла, еще до того, как Алиса из Лиссе уехала. А больше Алиса сюда и не возвращалась. По крайней мере, на встречи выпускников она не приезжала.
   А где можно найти этого ухажёра? - спросил Хью.
   А вам-то зачем? - с подозрением спросила мифру Кельц.
   Ну, может, он что-то интересное об ее юности расскажет, - неубедительно произнес детектив.
   Ухажёр этот живет за старой площадью, у него магазин скобяных изделий. Клаус Маэс, не ошибетесь. Толстый стал, как пивная бочка. А ведь был президентом школы, - мифру Кельц покачала головой.
  
  Путь в обход городской площади Лиссе был приятен. Маленькие уютные домишки, которым на вид было больше ста лет, прижимались друг другу, как родные братья. Одинаковые красные крыши, толстые деревянные ставни, крылечки прямо на улицу. Балкончики с геранью в плошках словно перешептывались в патриархальном спокойствии.
   Кто такая эта Алиса Адденс, чтобы за нее нужно было себя выдавать? - недоуменно размышляла Юю, цокая каблучками по старой мостовой.
   Обычная девушка, с простой и неинтересной биографией, - подхватил Хью мысль своей невесты, - сирота, зубрилка, неудачница. Серый воробышек.
   Ты теперь точно уверен, что Алиса Адден - это не Алиса Гольдбах?
   Надо поговорить с пивной бочкой, - хохотнул Барбер, - интуиции в этом деле мало.
  
  Лавка скобяных изделий была открыта, на входе стоял расшатанный стул, на котором сидел толстый рыжий кот. Он притворялся спящим, одним глазом посматривая в сторону прохожих. Конечно, имея такую пушистую шерсть и совершенно беличий хвост, он был вынужден обороняться от непрошеных ласк. Юю не удержалась и погладила кота, тот сразу же недовольно мяукнул, показав два ряда острых зубов. Хью открыл дверь, колокольчик приветливо звякнул. Кот спрыгнул с нагретого места и сразу же вальяжно прошел вперед, показывая гостям дорогу. В мелкой лавочке торговля шла не бойко. Других покупателей, кроме вошедшей парочки, не было видно.
  По стенам были расставлены стеллажи с ящиками, которые, судя по всему были наполнены крючками, задвижками, гвоздями и другими предметами непонятного для Барбера и его спутницы назначения. На стене возле окна висел нарядный стенд с внушительной коллекцией навесных замков - видимо, гордость херра Клауса Маэса. Сам Клаус стоял за прилавком. Мифру Кельц его очень хорошо описала, поэтому посетители узнали его без труда. Он добродушно смотрел на парочку, когда кот запрыгнул прямо на прилавок, а оттуда - на плечо Маэсу. Видимо, рыжему красавцу не терпелось показать Юю, кто тут имеет право гладить по спине кота.
   - Чем могу быть полезен? - спросил Маэс.
   Мне нужно поговорить с вами об одной вашей давней знакомой, - сказал без обиняков Барбер, - я являюсь частным детективом, меня наняли для поисков одной дамы. Возможно, вы ее знаете.
   О как, - Клаус Маэс подкрутил ус, - не каждый день к нам из столицы приезжают. Что же, буду рад помочь вам. О ком идет речь?
  Юю стала прохаживаться по лавке, рассматривая витрины. По ее милому лицу было заметно, что все товары выглядят для нее как музейные экспонаты. Рыжий кот с плеча хозяина недоверчиво следил за ее передвижениями.
   Речь идет об Алисе Адденс.
   О как! Не ожидал, признаюсь, - удивился повторно Клаус, - а что же ее искать, коль она на кладбище давно упокоилась.
   Давно ли? - спросил Хью, ожидавший чего-то подобного.
   Я думаю, что лет десять уже.
   Расскажите подробнее, - попросил детектив.
   Это похоже на мистику, я вам точно говорю. Но у нее всю семью от рака выкосило. Сначала мать, потом отец. Тетка воспитывала Алису. Строгая была. Но тоже от рака умерла. Желудок или кишечник, я уже не помню. А вот у Алисы рак был чего-то по-женски. Она уехала из Лиссе, училась где-то. Я ее из виду потерял, но потом случайно встретил, в Утрехте, в госпитале. Привез туда жену свою на обследование. А Алиса в больнице лежала, уже очень плохая. Уже и кос ее каштановых не было, ах какие косы были... - На усы Клауса скользнули две крупные слезы.
   Вы с ней поговорили?- спросила неожиданно Юю.
   Нет, - Клаус головой покачал, - моя жена очень уж ревнивая была. Я только обнял Алису, она худая стала, все кости наружу, скелет просто. Сказала мне только, что скоро ей уже туда, - Клаус выразительно мотнул головой.
   А как узнали, что умерла Алиса Адденс? - уточнил Хью.
   А когда приехал во второй раз с женой на обследование, то спросил у врача. А врач сказал, что на прошлой неделе схоронили. Я тайком ходил на могилу. Ох, жалость-то какая...
   А родственники у нее были? Муж или дети? - спросил Хью.
   Нет, я об этом ничего не знаю, Алиса работала в Утрехте, в колледже. Преподавала там математику. Может и был у нее кто, но навряд ли. Она всегда в науке была целиком.
   Она принадлежала науке целиком, - машинально поправила Юю.
   Да, точно, - спохватился Клаус, - вот как вы, грамотная такая была.
  Барбер мучительно соображал, не упустил ли он какого-то важного вопроса, который следовало бы задать Клаусу. Но ничего не придумав, он достал фотографию Алисы Гольдбах и протянул ее Клаусу.
   Вы знаете эту женщину?
  Клаус повертел фотографию и задумчиво сказал.
   Похожа на Хелен Террен, только нос какой-то другой, и полная, и протянув снимок Барберу, повторил, - Не уверен.
   А кто такая Хелен?
   Училась на год младше нас, дружила с Алисой. Потом уехала учиться, и я ее больше не видел. Поговаривали, что она в Германии живет.
   А родственники у нее есть в Лиссе?
   Нет, мать умерла уже. Поганая была женщина, - Клаус поморщился, - дом пустует. Да вы можете справиться об Хелен у ее соседа - Тевье, он за домом приглядывает и живет тут, неподалеку.
  Доброжелательный Клаус нацарапал на оберточной бумаге схему, как пройти к дому Хелен Террен, так как точного адреса он не знал. Юю, расчувствовавшись, что Клаус так им помог, купила на память самый крупный гвоздь, который нашла в лавке, и Клаус его торжественно завернул в бумагу.
  
  Глава 8. Тевье Бранд
  
  
  Тевье Бранд с трудом передвигался по двору на старой инвалидной коляске. Он осматривал побеги вишни, которые заполонили его запущенный сад. Через пару лет тут будут непроходимые заросли. Вздохнув, Тевье, наклонился, чтобы пощупать толщину одного из упрямого прута, торчавшего их земли. Нет, самому не справиться с порослью, можно вывалиться из коляски, если начать рубить под корень. За такими размышлениями Хью Барбер застал соседа Хелен Террен. Тевье был рад любому гостю, так как проводил свои унылые будни уединенно. Хью и Юю сели на скамейку с облупившейся краской, Тевье расположился напротив гостей, готовый отвечать на их вопросы. Он рассказал, что три года назад мифру Террен умерла в 'Приюте милосердия', многолетнее пьянство испортило сосуды и сердце этой еще не старой женщины. Она не выдержала и полугода в спартанских условиях дома престарелых. Дочь на похороны не приезжала, однако, памятник на могиле Барбары Террен был установлен за счет Хелен. А вот примерно две недели назад Хелен появилась в городе, приехала в свой дом. Да еще не одна, а с молодым человеком, каким-то альфонсом. Приехали, видимо, ночью, а уехали на следующий день. Тевье прекрасно их видел, и слышал, как они ссорились во дворе. Он еще подумал, что лучше бы полюбовникам было снять номер в гостинице, чем в этом доме останавливаться. Юю спросила, услышал ли Тевье суть их конфликта, о чем они говорили. Но Тевье ничего не припомнил, кроме того, как парень визгливо кричал и обзывал Хелен по чем зря.
   - А вы уверены, что это была именно Хелен? - спросил Тевье Барбер.
   - Да, - Тевье похлопал ладонью по уродливому колену, - я когда услышал шум за забором, то сразу в своем сарае посмотрел. Там испокон веку ключик на гвозде от их дома висел. По-соседски мне Барбара доверяла. И дочь ее знала, где ключ находится. А больше никто и не знал. Да никто и не знал, как моя калитка открывается, и что сарай я не запираю.
   - Получается, что она тайно ключ из вашего сарая взяла? - покивал головой Барбер.
   - Выходит, что так. Не хотела Хелен, чтобы я ее видел.
   - А люди поговаривают, что Хелен работала в стриптиз-баре, или в борделе каком-то, - неожиданно вставила Юю.
   А ты, девочка, меньше слушай, что злые языки говорят.
  Барбер достал снимок Алисы Гольдбах и спросил у старика.
   Вы можете узнать эту женщину?
  Тевье пристроил очки с треснутым стеклом и отломленной дужкой на носу и пристально посмотрел на фотокарточку.
   Да, это Хелен. Эк она растолстела. И похорошела. Замухрышкой же была.
  Тевье покрутил фотографию и вернул Барберу.
   А почему вы интересуетесь ей? Так ведь и не сказали.
   Мы информацию собираем о ней, как о благотворительнице. Понимаете, некоторые нехорошие люди распространяют о Хелен разные нелицеприятные вещи, мы хотим опровергнуть клевету. Учитывая, сколько средств Хелен тратит на поддержку сирот...
   Сроду бы не подумал, - протянул Тевье, - Хелен и богатство... Это так же не сочетается, как жареная селедка и сливки.
   В жизни все меняется, - философски заметила Юю, которая до сих пор молчала, рассматривая старика.
   Нет, люди не меняются, - сказал упрямо Тевье, Хелен всегда была с какой-то чертовщинкой. Вроде бы и скромная, а в глазах - черти прыгают. У таких деньги не задерживаются в руках. Да и некому её научить было, как с деньгами обращаться.
   А сколько лет вы не видели Хелен до ее последнего приезда? - снова спросила Юю.
   Очень давно я ее видел, - Тевье наморщил лоб. Она как из Лиссе уехала, так больше и не видел.
   Получается, что вы не видели ее более двадцати лет.
   Похоже на то.
   А как же вы уверенно так утверждаете, что Хелен на этой фотографии. Может, это просто похожая женщина, - не унималась Юю.
   А вы правы, - вдруг вскинулся Тевье., - на меня могло повлиять, что вы как бы намекнули, что это Хелен. Дайте-ка фотографию снова.
  Тевье снова напялил очки на нос и стал вертеть снимок. Барбер дал ему еще два - Алиса Гольдбах в полный рост, Алиса Гольдбах, садящаяся в машину. Тевье задумчиво рассматривал фотографии, наконец, он произнес торжественно:
   Точно она. Конечно, есть изменения. И возраст, и полнота, и другая прическа. И вроде бы нос не такой. Ну да, внешность теперь модно подправлять...
   А мать что говорила о Хелен? - спросила Юю.
   Не любила она рассказывать, не общались они. Как-то раз сказала, что Хелен в тюрьме. Да не поверил я. На Хелен это не похоже.
   В тюрьме? - подхватил мысль Барбер.
   Ну да. Подробности она не говорила, только ругалась сильно. Сказала, что Хелен совсем с катушек слетела, а денег на адвоката нет, вот и будет девочка ее сидеть весь срок. Кто-то подставил Хелен, вот я что думаю.
   А где она отбывала срок?
  - Вроде бы в Заанреме. Она там года три пробыла, вот как. Но и потом сюда не приехала. Наверное, на мать обиделась очень.
  Больше Тевье ничего не вспомнил, сколько ни спрашивали. Отблагодарив старика, парочка, перегруженная информацией отправилась в гостиницу. По дороге Юю заглянула в лавку и купила продуктов. Упаковав их в красный подарочный пакет, она попросила лавочника доставить покупку старику Тевье. Барбер не возражал.
  Посовещавшись с невестой Барбер предложил отправиться в Утрехт. У них еще оставалось время для поисков, хотя отпущенные Бэнксом десять дней подходили к концу.
  
  Глава 9. Михель Якобсон
  
  Утрехт открылся Барберу с удивительной стороны, как и любой старинный город он мог и привлечь и оттолкнуть, но в день приезда парочки солнце светило так ярко, а Рейн нес свои воды так неспешно, что сразу становилось легче дышать. Хью хотелось гулять, строить счастливые планы, но не работать! Он улыбался и щурился солнцу.
  Юю Майер напротив оставалась деловитой и бесстрастной, словно не испытывала воодушевления от посещения этого осколка средневековья. Она шагала в полосатых джинсах и ковбойской шляпе по улицам так уверенно, что Хью стал подозревать в ней жителя этого города.
   - Я три года кряду ездила сюда на каникулы к Берте Майер - родной сестре Лилиан Майер, - подтвердила его догадки Юю, - это было еще до пожара в 'Синем вереске'. Берта принимала меня охотно, она жила одна и доходами семьи Майеров не пользовалась. Лилиан кидала ей какие-то крохи со своего стола. Когда я приезжала, то отец щедро финансировал мое пребывание тут. Видимо, этим и объясняется радушие тетки.
  Юю рассказала, что она жила в Утрехте как дикарка, бегала, где ей вздумается с детьми лавочников и садовников. Загорала на берегу Рейна, плавала на худых лодчонках с рыбаками и их детьми, иногда прибегая к Берте за полночь. После смерти тетки квартирку продали, и посещения Утрехта прекратились, о чем Юю сильно сожалела.
  Парочка без труда нашла улицу Ватерстраат, где стоял когда-то дом Берты. Теперь жилых домов там почти не осталось, всюду появились офисы и общественные здания. Старые постройки либо снесли либо модернизировали до неузнаваемости. Юю вздохнула и сказала, что предаваться ностальгии сегодня она не хочет, когда впереди так много дел.
  Позавтракав наскоро в первом попавшемся кафе, парочка двинулась в колледж, где когда-то преподавала Алиса Адденс. Директриса колледжа молодая мифру Вельц встретила их радушно, узнав, что молодые журналисты готовят краеведческую статью про выдающихся выпускников Лиссе. Сама она не знала Алису Адденс, так как работала в этой должности только семь лет, но любезно отправила парочку в отдел кадров. В отделе кадров их встретил хмурый мужчина в черном пиджаке, один рукав которого был заправлен в карман. Однако уцелевшей рукой он управлялся довольно ловко.
   - Однорукий Грач, - шепотом прыснула Юю.
  Без лишних расспросов он вытащил с одной из архивных полок личное дело преподавателя Алисы Адденс и положил его на стол перед Барбером. Удивлению Барбера не было предела, когда он открыл папку. Кроме выписки из ведомости о получении заработной платы преподавателем и справки о выделении материальной помощи на похороны Алисы ничего в папке не было.
   - Что же это значит? - спросил детектив.
   - Лет десять назад эту папку в последний раз открывали , - многозначительно сказал похожий на грача делопроизводитель. - А может, и раньше. Я тогда работал здесь, но простым инспектором отдела кадров. Пришла какая-то красотка, нащебетала что-то в уши начальнику отдела кадров, та папочку с полочки и достала! А когда спохватились - все документы Алисы пропали. Кому они могли понадобиться - ума не приложу. По чужим документам на работу не устроишься... Родственников у Алисы не было, хоронили ее за людские деньги. Все скидывались, кто сколько может.
   - А красотку эту можете вспомнить? - спросил Барбер.
   - Где уж, сколько лет прошло... - похожий на грача мужчина поморщил лоб, когда детектив протянул ему фотографию Алисы Гольдбах, - не могу сказать, может и она, может и не она.
   - Но запомнили, что красотка,- уточнила Юю.
   - Да это выражение такое, к слову пришлось.
  Больше в отделе кадров было делать нечего, Барбер спросил только, кто из нынешних преподавателей работал с Алисой. Получив сведения о них, парочка откланялась. Уже из коридора Барбер вернулся к начальнику отдела кадров.
   - Но Алиса училась тут, заканчивала этот колледж, - сказал он, - о ней, как о студентке могли остаться какие-то сведения.
   - Если она заканчивала колледж более пятнадцати лет назад, а это уж точно, то все личные дела студентов за тот выпуск уже уничтожены. Вам только с сотрудниками останется поговорить.
  Из всех сотрудников, указанных Одноруким Грачом, с парочкой согласился встретиться херр Михель Якобсон. Остальные сослались на занятость либо морщили лоб, тщетно пытаясь что-то вспомнить. Однако, херр Михель Якобсон даже пригласил парочку на чашку кофе к себе домой, сказав, что у него сохранились студенческие фото с Алисой, так как они учились на одном курсе.
  Не веря своей удаче, Барбер был готов расцеловать этого одутловатого рыбьеглазого преподавателя, согласившегося помочь в поисках информации об умершей Алисе.
  Юю обладала фотографической памятью. Она без труда воспроизвела текст, увиденный мельком в папке 'Личное дело Алисы Адденс'. В справке о перечислении пожертвований для захоронения ее тела значилось кладбище Святой Анны. Туда и направилась парочка.
  Из окна такси Барбер с удивлением смотрел на Утрехт . Его старинные средневековые шпили не загораживали современные постройки. Архитекторам удавалось найти интересные планировочные решения, при которых современные здания не загромождали скверов и площадей, не скрывали старинных зданий. Таксист подкатил прямо к воротам кладбища. Пришлось подождать, когда пройдет длинная похоронная процессия.
   - Зачем мы сюда приехали, - недоумевала Юю, - я запомнила адрес кладбища, но смысла искать тут могилу Алисы я не вижу. Мы и так знаем, что она мертва. Что нам даст, если мы осмотрим место захоронения?
   - Просто развеются кое-какие мои подозрения, - пояснил Барбер, - к тому же время до вечера надо как-то убить.
  Юю фыркнула, сообщив, что она лучше сходила бы на дневной сеанс кино, чем гулять по скорбному месту. Сторож поискал место захоронения Алисы Адденс на карте кладбища. В северо-западном квартале, в квадрате 14 была ее могила, но на ней стоял красный крест.
   - Что это значит? - спросил дотошный Барбер.
   - Крестом мы помечаем могилы, где лежат усопшие без наследников, и раз в пятнадцать лет мы перекапываем эти места и производим перезахоронение в общую могилу, оставляя место для новых усопших, - цинично пояснил сторож.
  Место упокоения парочка нашла довольно быстро. Под старой липой лежал небольшой надгробный камень, на котором была надпись: 'Покойся с миром, Хелен Террен'. И указаны годы жизни. Хью и Юю долго осматривали могилу. Камень был не новый, слегка позеленевший от мха, некогда позолоченные буквы стерлись. На могиле не приносили ни цветов, ни венков. Трава вокруг была аккуратно подстрижена служителями. Парочка, оживленно обсуждая находку, вернулась в сторожку.
  Сторож на все вопросы Барбера только разводил руками. Разве он мог припомнить, кто и когда установил этот памятник...Почему на могиле чужое имя, взволнованный служитель тоже не знал. Учет посетителей кладбища также был не предусмотрен. Кто мог изготовить памятник - ответить толком не мог, так как в городе было более ста ритуальных агентств. Разрешение на установку памятника также не требовалось. Хью повозмущался установленными порядками, но никакой информации получить не мог, покинув расстроенного и недоумевающего сторожа, парочка вернулась в центр Утрехта.
   - Хелен похоронила себя здесь без остатка, - сделала Юю глубокомысленный вывод.
   - Да, она прекрасно зачистила все следы, - сказал Барбер, - не учла только такого пустяка, как существование друзей и приятелей настоящей Алисы.
   - Как видишь, их оказалось немного, - покачала головой девушка.
   - Хелен Террен прятала информацию о себе усердно, но все равно не идеально, если даже мы смогли поставить под сомнение подлинность ее личности, - высказал сомнение Хью.
   - Как ты думаешь, почему она так делала? Прятала о себе информацию, но сделала это не так уж идеально... Мне это кажется странным.
   - Я могу высказаться только предположительно. Скорее всего, Хелен Террен просто нужны были чистые документы, которые помогут начать жизнь сначала. Документы Алисы для этого идеально подходили. У нее не было родственников, жениха. Никто не спохватился о пропаже ее документов. Алиса была серым воробышком, ничего в жизни не добилась существенного, но и грязного следа не оставила. Немного замаскировав свои действия, Хелен почувствовала себя под защитой своей же выдумки. Вряд ли она собиралась совершать преступления, придирчивый следователь рано или поздно потянул бы за ниточку, и клубок бы размотался. Задумка Хелен была дилетантской и для дилетантов. Но ее жених мистер Бэнкс не напрасно беспокоится насчет Алисы Гольдбах. В ее прошлом нечисто, и сама она действовала нахально и беспринципно, надев чужую маску, присвоив себе чужую жизнь. Я бы такой женщине не доверял.
  Юю хлопнула Барбера по руке и засмеялась.
   - Не обо мне ли ты говоришь? Я тоже под чужим именем большую часть жизни прожила, и в убийстве меня дважды обвиняли...
   - Перестань, Юю, - Барбер скривил губы, - там все было совсем иначе.
   - Откуда ты знаешь, как это было у Алисы Гольдбах? Может, и ей пришлось несладко, если она пошла на такую аферу.
  Так, обсуждая невесту мистера Бэнкса, парочка дождалась вечернего кофе у херра Михеля Якобсона. Небольшая квартирка преподавателя физики была завалена книгами и научными журналами. С трудом протискиваясь между коробками с учебниками и разными справочниками, Барбер и Юю уселись вокруг круглого стола у окна. Стол был накрыт вязаной пожелтевшей от времени скатертью, но чистой и накрахмаленной. В баночке из-под конфитюра стоял букет анютиных глазок. У окна сидела старушка в ажурной шали и клетчатой юбке. Ее сморщенные ручки держали крючок и белый клубочек. Михель представил гостей своей матери.
   - Мама, это студенты, пришли узнать про Алису Адденс. Помнишь Алису?
   - Да-да, помню. Хорошая была девочка, косы такие каштановые, как у Гретхен из сказки, - закивала старушка.
   - Как у Рапунцель, - смущаясь поправил мать Михель и поспешил разливать кофе.
  Юю живо устроилась рядом со старушкой и стала вести с ней светскую беседу о ценах на провизию и прогнозах на жаркий июль. Она достала блокнот и стала набрасывать портрет мифру Якобсон с ее разрешения и явного удовольствия. Михель разлил кофе по чашкам из разных наборов и положил свежее печенье в вазочку. Барбер подарил старушке коробку шоколадных конфет. Мифру Якобсон сразу же вытащила из нее одну конфету в белой глазури и с сомнением стала ее рассматривать.
   - Чего только не придумают! - удивилась она и откусила кусочек, - на вкус - точно шоколад, а с виду - помадка. Аферисты!
  Михель запротестовал, объясняя, что это подарок, и не стоит обижать молодежь, дескать мода такая нынче - на белый шоколад. Слово за слово, общение приобрело дружеский и шутливый характер, чему нимало способствовала Юю. Она не просто нарисовала портрет старушки, но и снабдила его коротким стишком, вызвав восторг своей модели.
   ***
  На картинке сей старушка,
  Кофе пьет она с ватрушкой.
  Отказалась от конфет,
  Как поборница диет.
  Благодарный Михель Якобсон, видя как радуется его мать гостям, показал в студенческом альбоме фотографию компании парней и девушек, где в первом ряду сидела в белой блузке Алиса Адденс. На груди ее лежала толстая коса. Сомнений не было - никакого сходства с Гольдбах не усматривалось. На другой фотографии, сделанной уже позже, в годы преподавания Алисы в колледже, были запечатлены под деревом на скамейке две подружки с книгами в руках, одна из них - Алиса, а имя второй Якобсон уже не вспомнил. Барбер выпросил эту фотографию у Михеля, так как на ней сам хозяин гостеприимной квартиры изображен не был. Расторопная Юю попросила Михеля написать на обороте, кто из девушек и есть Алиса. За чашкой кофе Михель рассказал о студенческих годах, в его многословном рассказе ценного было немного. Об Алисе он помнил только то, что она была зубрилкой и тихоней. Ни с кем не дружила, только переписывалась с какой-то подружкой Хелен. Однако, саму Хелен Михель не встречал, а ее фото Алиса не показывала, хотя рассказывала, что Хелен несколько раз навещала ее в Утрехте. Барбер показал херру Якобсону фотографию Алисы Гольдбах и к удивлению детектива Михель воскликнул:
   - Я знаю ее! Я ее вспомнил.
  Михель поведал историю о том, что именно эта женщина ухаживала за Алисой, когда та лежала при смерти в онкологическом отделении местного госпиталя, и она хлопотала о похоронах. Однако Михель сколько ни силился вспомнить имя подруги или родственницы Алисы, не смог. После похорон Алисы с этой блондинкой херр Якобсон не встречался.
  Компания рассталась после уютного вечера, каждая довольная своими успехами. Юю отправилась в Мюнхен, а Хью - в Антверпен.
  
  Глава 10. Свен Свенсон
  
  Десять дней пробежали быстро. В тюрьму Заанреме возможности съездить не было, да и незачем было так глубоко копать. Барбер рассудил, что письменного ответа на запрос будет достаточно. Шеф Свенсон воспользовавшись старыми связями, получил по телетайпу ответ, что Хелен Тиррен и Алиса Адденс не отбывали наказание в данном исправительном учреждении. Барбер понимал, что Хелен Тиррен могла быть осуждена под другой фамилией. Например, она могла получить иную фамилию в результате замужества, переменив имя и фамилию по заявлению в любом городе по месту проживания, а также не стоило исключать возможности приобретения ею фальшивых документов. В любом случае, на известные Барберу фамилии зацепок не было. По той же причине не было смысла штурмовать запросами судебные органы. Во-первых, судебная система раскачиваться будет не один месяц, во-вторых, не известно, в каком конкретном суде слушалось дело Хелен Террен. Да и старик Тевье мог ошибаться. Круг поисков замкнулся. Обо всем, что удалось найти на Алису Гольдбах, детектив Барбер доложил шефу Свенсону.
  - И что ты предъявишь клиенту - мистеру Бэнксу? - грозно спросил Свен Свенсон, - домыслы и вымыслы?
   - Почему же домыслы? - запротестовал Барбер, - я точно установил, что мифру Гольдбах живет по поддельным документам умершей одноклассницы.
   - Я все внимательно выслушал, - сказал горячо Свенсон, - а теперь ты выслушай меня. Одно дело - найти человека и привести его за ручку к плачущим родственникам, а другое дело - собрать на какое-то лицо компромат . Человек - сам по себе доказательство. Убедительный факт. А компромат - дело серьезное, его подбирают тщательно. Что есть у тебя? У тебя есть сведения, что Хелен Террен была подругой Алисы Адденс. Алиса Адденс была смуглой шатенкой. Девичьей фотографии Хелен ты не нашел. Потом ты узнал, что Алиса Адденс умерла. На могиле портрета нет, а в колледже личное дело не сохранилось. На могиле стоит надгробье Хелен Террен. Сведения о судимости Хелен Террен не подтвердились.
   - Это означает, что Хелен хорошо подчистила хвосты, - упрямо заявил Барбер.
   - Это означает, что ты плохо работаешь. Я не знаю, что ты предъявишь ее жениху, но нам грозит крупный скандал.
   - Есть показания соседа Тевье и Клауса Маэса, - упорствовал Барбер.
   - Которые могут подтвердить, что жили-были две девушки. Одна шатенка Алиса Адденс, а другая - Хелен Террен, похожая на Алису Гольдбах. Но один старый чудак, а второй - глуповатый лавочник. И в любом суде, поверь мне, друг мой, их смешают с пылью адвокаты Алисы Гольдбах.
   - Я не знаю, что делать... Но интуиция мне подсказывает, что Алиса Гольдбах - не та, за которую себя выдает, - Барбер опустился в кресло.
   - Времени было мало на выполнение задания дано, вот что, - сказал шеф Свенсон, - надо поговорить с клиентом в любом случае и объяснить ситуацию. Если он не влюбленный дурак, то в его же интересах копать дальше, что там с Хелен Террен. Не может быть случайностью тот факт, что Хелен Террен взяла другую фамилию, причем фамилию своей подруги.
   - Я думаю, что надо искать в Утрехте, установить круг знакомых Адденс. Чем больше - тем лучше. Чтобы эти люди не опознали Алису Адденс в Алисе Гольдбах? Но на это нужна минимум неделя. Там потянутся и другие ниточки.
   - Можно потрясти Эрика Гольдбаха, - задумчиво сказал шеф Свенсон, - но тогда Алисе станет известно, что о ней собирают информацию. Она начнет нервничать и выдаст чем-то себя.
   - Не обязательно. Она начнет нервничать и устроит грандиозный скандал, а нам предъявить нечего обществу и суду. Помолвка расстроится, и мы попадем в ситуацию, когда должны будем возмещать ущерб от нашей деятельности, так как тайна личной жизни - это святая святых,- уверенно подытожил Барбер.
   - Да, - подхватил осторожный шеф Свенсон, - помнишь, как с конторы Гнилого Уве взыскали более трехсот тысяч в пользу мифру Бранц? Он до сих пор расплачивается за свой непрофессионализм. Мы себе такого позволить никак не можем.
  В итоге детективы решили встретиться с мистером Бэнксом и доложить, что им стало известно в результате недельного расследования.
  Мистер Бэнкс принял детектива Барбера в своем офисе. Он внимательно, без лишних эмоций выслушал рассказ детектива, пролистал документы в папке, внимательно посмотрел на фотографию Алисы Адденс и надгробье Хелен Террен. Откинувшись в кресле, смотрел в окно, сложив пальцы холеных рук в замысловатую фигуру. На его лице ничего не отражалось, но Барбер понимал, что мистеру Бэнксу следует принять решение, и он его обдумывает, поэтому Барбер не прерывал раздумий клиента.
  Хью стал рассматривать книжный шкаф в кабинете Бэнкса. Когда-то Борис Казарин сказал Хью, что по содержимому книжного шкафа можно многое сказать о характере и привычках его владельца. Хью не согласился со стариком, рассмеявшись, что у него самого шкафа -то и нет. На это Борис так укоризненно посмотрел на юношу, что тот почувствовал себя круглым дураком. С тех пор прошло уже два года, а книжный шкаф у Барбера так и не появился, хотя читать Хью стал, захватывая книги из публичной библиотеке. Последний том 'Саги о Форсайтах' лежал уже полгода нетронутым, а библиотекарь периодически звонила в офис Свена Свенсона с требованием вернуть книгу. На полках книжного шкафа, изготовленного из массивного дуба, блестели корешки фолиантов по экономике, истории промышленности, праву и философии. Вряд ли кто-то читал эти без сомнения нужные труды.
  На стенах висели благодарственные письма и золоченые дипломы в рамках. Мистер Бэнкс был филантропом и гордился этим. 'Такой человек любит жить на показ, вряд ли он станет копаться дальше в прошлом Алисы Гольдбах, раз оно так глубоко спрятано', - сделал про себя вывод Барбер, ничего не сказав вслух. Догадкам детектива суждено было сбыться. Глубоко вздохнув, Бэнск дал свой ответ - прекратить расследование, поблагодарив за проделанную работу. Барбер учтиво кивнул, поднявшись из кресла.
   - Могу ли я узнать мотивы этого решения, - спросил он как можно деликатнее.
  - Это не имеет для вас значения, любезный, - брезгливо ответствовал Бэнкс, и Барбер покинул кабинет клиента с чувством неудовлетворения и тревоги. Во второй раз подряд клиент отказывался продолжать поиски. Это наводило на мысли о том, что Барбер действует неубедительно. Или все-таки дело было в странных женщинах, информацию о которых собирал Барбер?
  Получив гонорар, Барбер попросил отпуск. Шеф Свенсон видел, что Барбер чем-то недоволен, и, зная неспокойный характер детектива, отпуск предоставил, но предупредил подчиненного, чтобы тот не смел рыться в прошлом Алисы Гольдбах. Такие действия могли бы привести к крупному скандалу, так как клиент четко дал понять: поручение исполнено. Барбер с неудовольствием пообещал, и чтобы не смущать самого себя, не провоцировать на лишние действия, он махнул к Юю в Мюнхен, решив, что надо выбросить из головы и Алису Гольдбах, и Хелен Террен и всех-всех, кто с ним связан.
  
  Глава 11. Юю Майер
  
  Раннее лето в Мюнхене было великолепным. Парки и сады покрыла свежая зелень, которая не успела запылиться. Трамвайные гудки радостно напоминали, что жизнь кипит и торопится вперед. Стаи голубей носились над площадями, поднимая гвалт. Повсюду на скамейках шептались влюбленные парочки, радуясь, что еще не наступила изнурительная жара.
  Барбер прибыл к домику Бориса Казарина, заметив еще при подходе, что фасад обновляется малярами, а на клумбах с маленькой мотыгой в руках трудится Елена. Домоправительница Бориса Казарина недолюбливала Барбера, но все-таки сдержанно ему улыбнулась и сказала, что Юю уже три раза выбегала в сад справиться о приезде жениха.
  Две недели, которые Хью провел с Юю в Мюнхене сгладили все противоречия между ними. Дни были полны приятных прогулок, обильных обедов, чаепитий с хворостом, который в изобилии выпекала Елена по своим русским рецептам. Юю написала восемь этюдов и заканчивала пейзаж. Ее рука становилась более твердой, мазки уверенными, а сочетание сочных красок более гармоничным. О неприятных расследованиях Барбера влюбленные не вспоминали. К теме свадьбы не возвращались, хотя ревнивый Хью спрашивал у Казарина, не захаживает ли к Юю кто-то из поклонников и нет ли на горизонте соперника. Но нет, Юю была по-прежнему поглощена живописью, а на пленэры выезжала только с Борисом, который ходил с тростью либо сидел в плетеном кресле, пытаясь что-то писать, разрабатывая непослушную руку. Инвалидной коляской он пользовался только из вредности и в дождливые дни.
  Когда настала пора возвращаться Барберу к работе, Юю неожиданно собралась ехать вместе с ним в Антверпен. Свои решения она обсуждать не любила, и сказала, что остановится в его холостяцкой квартире, чем обескуражила детектива. Еще полгода назад она не хотела и слышать о совместном житье, он напрасно истратился на прекрасные апартаменты в центре города, безуспешно ожидая ее переезда. Не желая спугнуть удачу, Барбер не стал ни о чем расспрашивать, тем более, что Юю сообщила о своем намерении переговорить с Кристин Белли о том, чтобы она устроила ее пробную выставку. Предстоящая в октябре выставка в крупной мюнхенской галерее пугала девушку. Ей хотелось выведать мнение публики хотя бы относительно своих самых лучших работ, десяток которых Юю хотела предложить Кристин. Борис, ни в чем не решавшийся отказать Юю, даже если ее решения были взбалмошными и невзвешенными, не стал спорить и отпустил молодых в Антверпен.
  Хью и в голову не могло прийти, что Юю что-то задумала, слишком безмятежным был ее вид. Но по приезду в Антверпен, молодая художница взяла быка за рога. Она напрямую сказала Хью, что намерена вывести Алису Гольдбах на чистую воду. И раз уж она покровительствовала молодым талантам, то это могло вполне стать причиной их с Юю знакомства. Также Юджина хотела прощупать Эрика Гольдбаха. Барбер удивился напору своей невесты. Его уже перестало интересовать законченное дело, хотя и остался неприятный осадок на душе, а вот Юю не успокоилась, решившись добраться до истины.
   - Может, тебе лицензию приобрести на право заниматься детективной деятельностью? - съехидничал Хью, сразу же получив тычок в бок остреньким кулачком невесты.
  - Я буду сама действовать. Ты мне не мешай. Я буду под именем Лауры Брегер. Документы на ее имя у меня есть, даже диплом о прохождении курсов при академии искусств. Будем бить самозванку ее же оружием.
   - Да, но твоя фотография не сходила со страниц газет почти год, и все телевизионщики трубили о тебе, - выразил сомнение Хью.
   - Пфф, - с презрением фыркнула девушка, - конечно, все жители Антверпена помнят мою историю и мою внешность, и спустя три года только об этом и судачат.
  Юю обняла Хью за шею и чмокнула его в нос.
   - Я надену парик, очки и накрашу губы ужасно ядовитой помадой. И родная мать меня не узнает. А если хочешь, - Юю засмеялась, - я оденусь панком, как в старые времена. Черные волосы и все такое...
  Хью заверил, что парика будет достаточно, ему совсем не нравилась перспектива увидеть свою возлюбленную в отталкивающем виде. Также Хью потребовал от Юю, чтобы она докладывала ему обо всех планах и действиях, потому что он не на шутку был встревожен ее самодеятельным рвением.
  По приезду в Антверпен Юю забросила чемоданчик на квартиру Барбера и отправилась в неизвестном направлении. А Хью, полный мрачных предчувствий, поплелся в офис, где шеф Свенсон уже приготовил ему парочку заданий по новому делу.
  Вечером Барбер спешил домой, он купил на ближайшем рыночке свежего цыпленка, стручковой фасоли и молодого картофеля. Не то, чтобы он не надеялся на кулинарные способности Юю... Он мог бы и сам приготовить отменный ужин, однако уже войдя в квартиру он почуял манящий запах жареного мяса и свежего хлеба. Юджина в старой футболке Барбера, которую она, видимо, выудила из комода, колдовала на кухне. Уже было приготовлено жаркое, плавился сыр на гренках. Увидев Барбера с продуктовыми пакетами в руках, она звонко рассмеялась и сказала:
   - Никто из нас двоих не хочет быть нахлебником!
  Хью поставил пакеты на стол и поцеловал невесту. Юю была очень нежной, она никогда не отмахивалась от ласк и поцелуев, что очень ценил Барбер. Вот и теперь она предпочла, чтобы две гренки обуглились на плите, но объятий не прервала. За ужином она рассказала Хью, что уже встретилась с Кристин Белли, и та хотя и неохотно, но все же согласилась выставить несколько ее картин в отдаленном уголке галереи. Конечно, у Кристин были сомнения в том, что Юджина Майер выставляет свои работы под псевдонимом, но когда Юю напомнила ей о том, что много лет проживала и обучалась в Мюнхене, где в среде художников ее знали как Лауру Брегер, согласилась. Для Юю это согласие означало законный повод пригласить на выставку меценатку Алису Гольдбах.
  Выставку было решено устроить быстро, к концу месяца. Ровно столько, чтобы переправить работы из Мюнхена и напечатать небольшой каталог репродукций. Кристин согласилась не упоминать фамилию Майеров нигде и ни при каких обстоятельствах, учитывая давний конфликт с этой странной семейкой. Юджина в свою очередь пообещала наплыв посетителей. Как она собиралась это организовать - для Барбера оставалось тайной. Юджина только хитро улыбнулась в ответ.
  Однако, на этом подвиги Юю не закончились. Она умудрилась поехать в мастерскую Эрика Гольдбаха, которого на месте не застала, но познакомилась с Сарой. Больше ничего Барбер вытянуть из Юджины не мог, сколько ни пытался.
   - Мы теперь будем жить по моему расписанию,- нахально заявила Юю после ужина, - сначала мы идем в кино, а потом - секс.
  Барбер не ожидал такого заявления от всегда скромной Юю, но не в его интересах было отказываться. Он было планировал поработать с документами, которые ему всучил шеф Свенсон по новому делу, но отложил на следующее утро.
  
  Глава 12. Эрик Гольдбах
  
  Юю занималась предстоящей выставкой очень энергично. Пользуясь всеми технологиями недобросовестных политиков, она уплатила каждому потенциальному посетителю небольшую сумму за приход на открытие выставки. Юю подтянула к этому делу парочку школьных друзей, владевших кафе. Они просто раздавали две недели пригласительные на выставку, предъявителю которого на входе в галерею гарантировали выплату вознаграждения. Не стоило удивляться, что в первый же день выставку штурмовала толпа молодежи. Почти два десятка приятеле привела скульптор Сара, на тех же условиях. Кристин Белли не была посвящена в интриги Юю и простодушно удивлялась наплыву посетителей.
  Знакомые репортеры Барбера поместили короткие рекламные заметки. По городу были развешены яркие плакаты 'Новое имя в живописи!'
  Юю встречала гостей с волнением. Вся эта шумиха ради Алисы Гольдбах обернулась на деле активным посещением галереи, где посетители оставляли свои положительные отзывы в специальной книге.
   - Фрекен Брегер или фрекен Майер? - мифру Гольдбах явно наслаждалась произведенным эффектом. Юю ничего не оставалось как широко улыбнуться и пожать плечами.
   - Я скрывала свое аристократическое происхождение, как могла, - сообщила она с оттенком досады, - если бы выставка проходила под моим настоящим именем, то журналисты порвали бы меня в клочья. Майеры всё сделали для того, чтобы их не любили.
   - И завидовали им, - подчеркнула Алиса Гольдбах, - а такой талант как у вас - это повод для более страшной зависти, чем ревность к богатству.
   - Спасибо, я польщена, - юная художница сделала реверанс, -но я прошу называть меня Лаурой. Ведь я столько лет жила под этим именем, что привыкла к нему. Вам, конечно, не понять, что означает скрываться под маской, когда маска становится частью тебя...
  Юю вела рискованную игру, и на лице Алисы Гольдбах промелькнула тень. Она достала из сумочки платочек и протерла очки, висевшие на ее груди на золотой цепочке. Юю решила переменить тему:
   - Хочу, чтобы вы посмотрели на этот пейзаж. Я сомневаюсь в нем, мне кажется, что чего-то не достает, - она подвела под локоток Алису Гольдбах к картине, висевшей в углу, и начала щебетать на излюбленную тему об игре красок и теней. Алиса внимательно слушала Юю.
   - Лаура, я не такой знаток живописи и художественных приемов, как может показаться, но первое броское впечатление от выставки у меня очень яркое. А порассуждать о деталях можно с моим пасынком - Эриком Гольдбахом.
   - Я была бы счастлива, если бы он дал мне несколько советов! - с жаром сказала Юю.
  Дамы тут же договорились о встрече на втором выставочном дне, ближе к вечеру. Юю попрощалась с Алисой Гольдбах, предчувствуя впереди интересные события. Ей очень хотелось войти в ближний круг доверия этой дамы, иначе ее разоблачения было бы никак не добиться.
  Вечером среды Юю снова была в галерее, интерес к выставке не стух. Она правильно все рассчитала, Кристин Белли не могла нарадоваться. Приходя к картинам Юю Майер, посетители осматривали галерею и обращали свои взоры на другие полотна протеже Кристин. Похоже, Юю знала об основах бизнеса: реклама, ажиотаж и нотка скандала. Правильно организованная журналистская компания и проплаченные первые посетители сделали свое дело. Юю в джинсах и клетчатой рубашке со стаканом морса бродила от одного угла холла к другому, пока не завидела Эрика Гольдбаха с его мачехой под руку. Эрик, встряхивая гривой кудрявых рыжих волос, как молодой конь, шествовал небрежно и поглядывал по сторонам слегка презрительно. Алиса завидев Юю, помахала перчаткой. Контраст между дамами был разителен. Эрик подарил Юю дежурную улыбку, когда его представляла Алиса.
   - Я вас где-то видел, - протянул он, прищурившись.
   - Да, - Юю смущенно потеребила воротник своей рубашки, - я приходила к Саре, видела вас в мастерской за работой. Но я тогда не осмелилась обратиться к вам. Просто постояла в дверях, пока вы меня не прогнали.
   - Каюсь, каюсь, - со смехом сказал Эрик, - я и подумать не мог, что мы коллеги. Думаю, что за праздная пичужка залетела?
   - В Мюнхене, где я живу, есть одна художница, не из известных, - начала Юю, изображая из себя простушку, - она такого крупного телосложения, носит несуразные шляпы. Вот по ее виду точно можно сказать - служительница муз. Всегда перепачкана краской, мастихины из кармана торчат, карандаш за ухом. А я - просто школьница в джинсах, в моей внешности никакого намека на талант.
  Алиса и Эрик засмеялись, обращая внимания посетителей на себя.
  Кристин Белли, поздоровавшись с уважаемыми посетителями, пригласила на осмотр, и троица двинулась по залам. Эрик осматривал картины с интересам, подолгу останавливаясь возле каждой, только два этюда пропустил, шепнув со знанием дела их автору 'мазня'. Закончив осмотр, он сказал:
   - У вас несомненно есть талант и свой стиль, свое видение, но нужно работать. Например, на картине 'Венецианская лодка' я не понимаю, где центр композиции. Мое внимание рассеивается на детали полотна, а не на ее смысл. Я понимаю, что ...
  Между Юю и Эриком завязалась жаркая дискуссия, на которую со стороны взирали удивленные посетители выставки. Кристин Белли улыбалась. Будет что рассказать в интервью по результатам мероприятия. От внимания Юю не ускользнули взгляды Алисы на Эрика. Она словно обдавала его жаркими волнами своей страсти, даже не пытаясь скрывать своего восторга от того, как он умен и образован, как он тонко разбирается в живописи. Когда Юю непринужденно договорилась о встрече с целью продолжении дискуссии, то Алиса, которая ни в чем не могла отказать Эрику. В итоге Юю была приглашена на чашку чая.
   - Я иду в гости к Гольдбахам! - радостно заявила Юю Барберу за ужином.
   - Как жаль, что я не могу сопровождать тебя, - посетовал жених.
   - Да, и жаль, что ты не можешь посмотреть на выставку картин, - жуя тушеную капусту с кроликом сообщила Юю.
   - А тут ты не права, - возразил Бабер, - вряд ли Эрик придет снова со своей мачехой завтра. А я вот с утра забегу да и посмотрю, чем ты шокируешь современного зрителя.
  Юю состроила гримасу и возражать не стала. Она понимала, что Хью не нравится ее затея сблизиться с Гольбахами, и что он не отговаривает ее от решительных действий только потому, что не верит в ее успех, как детектива. Но Юю для себя решила, что докажет Хью, что не лыком шита, и он еще оценит ее помощь, как должно.
   - Я попросила Кристин Белли сопровождать меня, все-таки к негодяям иду, - со смешком сказала Юю.
   - Это меня радует. Хорошо, что ты понимаешь, кто перед тобой, - Хью даже с облегчением выдохнул, - я был бы более спокоен, если бы тебя сопровождал твой карманный головорез Виктор Шилов.
  Юю рассмеялась и тут же потребовала не обижать Виктора, помощь которого в делах бывает неоценима. Постепенно разговор перетек на другие темы. Хью пожаловался Юджине, что поиски мифру Дей не продвигаются. Он проверил все больницы и морги Антверпена, обошел всех ее школьных подруг. Софии Дей ни живой ни мертвой никто не видел. Об испанском женихе также никто не слышал. Юю покачала головой.
   - Как жаль, что банки между собой никак не взаимодействуют в выдаче кредитов, не ведут учет безнадежных должников. Был бы какой-то общий реестр...
   - Да, ты права. Рано или поздно банковская система будет более совершенна, на каждого гражданина будет свое досье. А в нем будут истории, кто женился и кто развелся, какие вещи купил, в какие туристические поездки съездил, что съел на завтрак.
  Посмеявшись над прогнозами Барбера, парочка отправилась спать.
  На следующее утро Хью увидел среди бумаг письмо от начальника кредитного отдела банка 'Робобанк' - херра Виллемса. Детектив уже и забыл о том, что они встречались. Из скупого текста письма, пришедшего пока Барбер был в отпуске, следовало, что его приглашают на беседу по известному ему вопросу в любое время, как только станет удобно многоуважаемому херру Барберу. Многоуважаемому Барберу было удобно немедленно, поэтому он расцеловал сонную Юджину и ринулся в банк. Начальник кредитного отдела встретил его радушно, представив детектива начальнику отдела безопасности банка херру Ханнеке Барбер сразу же сообщил о своих подозрениях.
   - Я думаю, что мифру Дей вряд ли действовала в одиночку, учитывая, что она взяла третий кредит в вашем банке, два из которых были обеспечены поручителями. Поручители не хотят признаваться, откуда им известно о такой самозванке - леди Виссер.
   - Не понятно, чего они боятся, - буркнул херр Ханнеке. Те кредиты возвращены, претензий к ним нет.
   - Должна быть к тому причина, - глубокомысленно заявил херр Виллемс.
   - Я думаю, что причин может быть несколько. Как личного, так и публичного характера. Нужно узнать в других банках, где леди брала кредиты, об ее поручителях. Вдруг вышеозначенные господа засвидетельствовали ее платежеспособность своими подписями.
   - А так же узнать судьбу кредитов, - поднял вверх палец начальник кредитного отдела.
   Это трудно узнать, но возможно. Если заинтересовать коллег предоставлением встречной информации... - задумался херр Виллемс. Потому что до сих пор остальные кредиторы молчат и сотрудничать не желают с нами.
   Надо намекнуть, что должница уехала в Испанию, тогда они зашевелятся, поскольку выудить денежки из кармана сбежавшей в другую страну дамочки не так -то просто.
  Барберу нечего было сообщить Виллемсу кроме того, что расследование исчезновения мифру Дей завершено по просьбе ее сына. Полученное Алексом Деем письмо и чек позволяли считать должницу живой. Виллемс заверил Барбера, что служба безопасности занялась проверкой всех въезжавших в Испанию из Нидерландов. Пока ничего конкретного не было найдено.
   Было условлено встретиться после получения ответов на интересовавшие троицу мудрецов вопросы, чтобы потянуть за возможные ниточки.
  
  Глава 13. Болванщик
  
  Юю и Кристин Белли прибыли на чай в особняк Алисы Гольдбах. В этот раз Юю не стала изображать бедную студентку, а выступила во всей красе. Превосходно сшитое платье от кутюр, небрежно уложенные волосы, замшевые голубые туфельки. Она походила на нимфу, Кристин Белли даже пожалела, что составила компанию молодой девушке, ведь ее увядающая красота контрастировала со свежестью и миловидности наследницы империи Майеров. Хорошо еще, что чаепитие проходило в узком кругу семьи Алисы. В доме были только мистер Бэнкс, Эрик и Джастин.
  Юю подивилась тому, что мистер Бэнкс не прервал помолвку, а напротив, выглядел весьма довольным. Владетель сокровища, отец будущего семейства. Всё это было по меньшей мере странно. Джастин не расставался со скрипкой, обещав украсить вечер исполнением Брамса. Хитрая Юю поставила себе цель выведать что-то о прошлом Алисы Гольдбах. Но конкретной мысли и плана у нее не было. Она рассчитывала на удачу и потому напросилась на экскурсию по особняку. Алиса была рада похвастаться своим милым домом, в содержание которого она вкладывала немало средств.
  Джастин с разрешения хозяйки повел Юю по анфиладам дома Гольдбахов. Юю заметила, что и размер и убранство значительно уступали поместью 'Синий вереск', что было и не удивительно. Выскочка фабрикант Гольдбах и его безродная жена не могли тягаться в благосостоянии и вкусе с семейством Майеров. Вместо простоты и изящества они использовали шик и эклектику. Вскоре Юю стала утомляться от проходных гостиных, бархатных и шелковых аляповатых портьер и диванчиков, китайских ваз и венских зеркал. К тому же цель ее прогулки была не в том, чтобы насладиться дизайнерскими изысками, а чтобы найти какую-то зацепку в расследовании. Однако, на глаза ничего не попадалось. Ничего, что могло бы навести на вывод о том, что под личиной Алисы Гольдбах скрывается Хелен Террен. Джастин был несловоохотлив, задумчив и опечален, он уже понимал свое место в доме, и рассказывал об истории особняка сдержанно. От ответа на вопрос о том, скоро ли свадьба Алисы и мистера Бэнкса, обещанная в светской хронике, уклонился. Когда Джастин и Юю поднялись на второй этаж дома, то свернули в левое крыло, и взору Юю открылась премилая комната. Довольно странная, но милая.
   - Это наша театральная зала, - пафосно заявил Джастин. Юю обвела глазами полукруглую комнату с эркером.
  - Где же сцена? - спросила она удивленно.
   - Современный театр предполагает вовлечение зрителя. Перфоманс проходит везде, - с оттенком презрения сообщил мальчик, и Юю немедленно захотелось отвесить ему подзатыльник, но вместо этого она спросила, кто же участвует в этих перфомансах.
   - Мы, члены семьи, и слуги. Друзья иногда. Зависит от компании. В последний раз мы разыгрывали безумное чаепитие. Я был Болванщиком, это центральная роль, как вы понимаете. Я играл на скрипке.
   - Неужели, - изумилась Юю, - этого у Кэррола не было.
   - Современное прочтение знакомых сюжетов. Я играл Стравинского. Безумная музыка для безумного Болванщика.
   - Кто же играл остальные роли?- продолжила Юю из вежливости.
   - Алиса играла роль мыши Сони. Она долго роль выбирала, и решила, что Соня подходит лучше всего. Там мало слов и костюм богато украшен мехом. Эрик выступил в роли мартовского зайца, наш водитель Ганс был самоваром, а домработница София - Алисой.
   - Зачем же самовар? - Юю не переставала удивляться.
   - О, это Эрик придумал. Ему очень хотелось сделать самовар из папье-маше, картона, пенопласта. Он больше месяца мастерил костюм. И хотя там не было слов, Ганс был гвоздем программы.
   - Костюм Алисы был самый простой, я полагаю.
   - Да, мифру Дей была худышкой. Для нее легко было шить. Синее платье и белый фартук. Она потом это платье носила, прислуживая по дому. Хочешь я покажу костюмы?
   - Давай, - согласилась Юю, и парочка прошла в соседнюю комнату, где было сложено множество коробок, картонок, шляпных болванок. Повсюду висели платья, завернутые в светлую ткань. Костюмы для спектакля о безумном чаепитии висели на отдельной вешалке, а Самовар стоял в углу. Несомненно, это была уникальная работа. Юю рассматривала его со всех сторон, удивляясь росписи на боках.
   - Русская гжель, - с видом знатока пояснил Джастин.
   - Я вижу, что ты многому научился у Эрика, - похвалила Юю.
   - Да, - коротко сказал Джастин и отошел к окну. Юю погладила меховой воротничок на костюме Сони. Для своего наряда Алиса не поскупилась на шиншиллу.
   - Что-то я не вижу костюма Алисы, - с удивлением сказал Джастин.
   - Ты же говорил, что она носила костюм после спектакля, - напомнила Юю.
  - Да, точно. Давай сходим к ней в комнату. Я тебе покажу, какая там классная вышивка на подоле. Эскиз цветов для нее тоже Эрик рисовал.
  Юю не стала сопротивляться, и, заинтригованная пропажей костюма, спустилась за мальчиком на первый этаж. Он уверенным шагом увел Юю в левое крыло дома, где под лестницей показал на дверь.
   - Тут было помещение для мифру Дей.
  Торчащим из двери ключом мальчик отпер комнату, пошарил по стене и, нащупав выключатель, отпер дверь. Лампочка под потолком тускло осветила небольшую каморку без окна. Вещей в комнате почти не было. Стопочка серых полотенец, швабры и губки, моющие средства. Темный фартук на гвоздике, стоптанные уличные туфли. Ни домашней обуви, ни униформы.
   - Странно, - сказал Джастин, - где же костюм? Может, она его с собой унесла домой? Вряд ли Эрик или Алиса разрешили бы.
  Джастин и Юю вернулись на террасу. Молчаливый индус подавал жаркое. Кристин Белли, разгоряченная от вина, о чем-то спорила с Эриком. Угрюмый мистер Бэнкс отбирал из рук мифру Алисы бокал, делая многозначительное лицо, выпучивая при этом глаза. Юю села за стол и стала раскладывать салфетку на коленях.
   - Милая, по вкусу ли тебе пришелся наш скромный дом? - медоточиво спросила Алиса.
   - Да, весьма по вкусу, - улыбнулась Юю, приступая к трапезе.
   - Конечно, не такой богатый, как 'Синий вереск', - протянула Алиса.
   - Вы просто не бывали в нашей усадьбе. От ее былого величия ничего не осталось. Когда был жив мой отец, - пояснила Юю, - там было все иначе. Прекрасная мебель, со вкусом подобранная обстановка, богатая библиотека. Многое испортил первый пожар, а второй и вовсе.. Он убил душу дома. А прижимистая бабушка не стала тратиться на восстановление усадьбы. Просто привели дом в относительный порядок, обставили скромно - и все.
   - А теперь, я слышала, там кто-то живет, - вставила колкость Кристин Белли.
   - Да, все верно, - подтвердила Юю, уплетая запеканку из спаржи, - мифру Майер сдала кому-то усадьбу, после того, как я не захотела туда переселиться. Я вернулась к отчиму в Мюнхен, и ничуть не жалею. Промышленница из меня никакая.
   - Зато художница талантливая, - вставил Эрик, откинув кудри со лба.
   - Мне понравилась театральная зала, - сказала Юю, переводя разговор на другую тему, - а более всего костюм Самовара. Джастин любезно рассказал о ваших перфомансах и задумке каждого костюма. Жаль только, что я костюма Алисы не увидела.
  Лицо мифру Гольдбах непроизвольно исказилось, она закашляла и пролила сок на скатерть.
  Возникшая суматоха прервала разговор о театральных постановках и костюмах, оставив неприятное предчувствие у Юю.
  
   - Как прошел вечер, - спросил Барбер у своей невесты.
   - Как и было запланировано. Я объелась, Кристин договорилась с Эриком Гольдбахом о его персональной выставке и даже каких-то лекциях в ее галерее. Алиса пообещала познакомить меня с директором центра современного искусства и редактором журнала 'Мы сейчас'. Бэнкс сидел насупившись как сыч. Джастин сыграл ряд непонятных сумбурных композиций.
   - Я вижу тебе не было скучно, - Барбер почесал затылок Юю, сняв заколку. Юю замурлыкала как довольная кошка.
   - Я не нашла никаких следов мошенницы Хелен Террен. Алиса выглядит респектабельной вдовой, занятой воспитанием приемного сына, даже отношения с Эриком они на людях не показывают. Но произошло кое-что странное. Я не могу дать этому объяснения.
   - Что именно? - напрягся Барбер.
  Юю рассказала о случае с утраченным костюмом Алисы из театральной постановки, и неожиданной реакции Гольдбах на невинный вопрос Джастина.
   - Что-то не так с этим костюмом, однозначно, - сказал Барбер. - Я могу проверить в квартире мифру Дей, может он там? Спрошу у ее сына, он ведь тоже может знать о нем.
   - Что именно Дей похитила у Гольдбах? - переспросила Юю.
   - Манто, часы с браслетом и серьги. О костюме ничего не было сказано.
   - А еще я удивилась, что в каморке Дей не было домашних туфель горничной.
   - Не будет же Алиса хранить вещи этой женщины, - резонно ответил Барбер.
   - А зачем тогда там стоят старые уличные туфли? Такие дешевые, стоптанные. Ведь Алиса жаловалась, что до сих пор не нашла домработницу.
   - Нарисуй мне эти туфли, - потребовал Барбер, и Юю неохотно подчинилась. Она так удобно устроилась у него на коленях, но пришлось взять блокнот и нарисовать туфли. С памятью, характерной для любого художника, она отразила детали их фасона и потертость каблуков.
   Ты умница у меня, - Барбер чмокнул Юю в носик.
  
  Глава 14. София Виссер.
  
  Через пару дней Барберу принесли целый ящик банковских документов. Все они касались кредитов мифру Виссер. Херр Виллемс заплатил Барберу за анализ этих бумаг со словами: 'Тут сам черт не разберется! Если бы Виссер была единственной проблемой банка...' Барбер, естественно был рад помочь. На изучение бумаг у него ушло два дня. Результаты его удивили, и Хью решил обмозговать их с шефом Свенсоном.
  
   - Смотрите, - Бабер раскрыл блокнот с начерченной схемой, - это паутина кредитов, в которых как муха запуталась мифру Виссер. 15 апреля 1975 года она получает в АБН АМРО банке кредит на неотложные нужды на 1000 гульденов, исправно в течение полугода, день в день по графику платежей его погашает. В этом же банке 24 октября того же года она получает уже 2 000 гульденов и погашает за три месяца. 12 января следующего года она берет кредит с двумя поручителями на сумму 10 000 гульденов и в течение двух месяцев его погашает.
   - Обращает на себя внимание тот факт, что суммы кредитов растут, а сроки их погашения уменьшаются. Благосостояние мифру Дей сильно выросло за этот период? - усмехнулся шеф Свенсон.
   - Вряд ли. Как она была уборщицей, так и осталась. Но если в апреле 1975 она работала уборщицей в кафе 'Зеленый свет', то в октябре ее приняла на работу Алиса Гольдбах. Если заработок Софии Дей и вырос, то незначительно. Зато выросли кредиты и в количестве и в сумме.
   - И появились поручители, - заметил Свен Свенсон.
   - Теперь смотрим данные из Национального банка. Там мифру Дей берет кредит на 1500 гульденов сроком на три месяца, без поручителей. А на следующий же день она этим кредитом гасит долг перед банком 'Развитие'. Получается, она один кредитный договор исполняет, и становится должна только одному банку, - Бабер продолжил листать блокнот и давать пояснения, - таким нехитрым образом она стала клиенткой семи банков Антверпена.
  Шеф Свенсон присвистнул от удивления, взял блокнот из рук Барбера и стал рассматривать схемы с датами.
   - Ты сделал какие-то выводы?
   - Да, сделал, но с начальником безопасности 'Робобанка' еще не поделился ими.
   - Ну, не томи! - нетерпеливо потребовал шеф Свенсон.
   - Мифру Дей, то есть Виссер, - действовала очень осмотрительно. Заручившись положительным мнением банкиров о своей платежеспособности, она брала только незначительные кредиты, но постоянно. При этом в срок или досрочно их погашала. Не думаю, что она хотя бы копейку истратила на себя. Это был некий круговорот денежных средств. Особенно быстро она гасила кредиты, которые брала с поручителями. Пользовалась всеми лазейками договора - беспроцентным льготным периодом погашения, беспроцентными каникулами. Возможно, она что-то даже потеряла в деньгах, пока платила проценты по этим мелким кредитам.
   - Для чего же ей это было нужно? - спросил недотепа младший Свенсон.
   - Чтобы хапнуть побольше в будущем. Такие игры с банками продолжались три с лишним года. Завидное терпение и мифру Дей и самих банкиров. И полное усыпление их бдительности. Зато потом... - Барбер пролистал блокнот до середины, - потом она взяла во всех банках кредиты на общую сумму полмиллиона гульденов.
   Шеф Свенсон снова присвистнул от изумления, а младший Свенсон сказал шутливо:
   - Я тоже так хочу!
   - И все эти средства она не вернула, - подвел итог Барбер.
   - И где же денежки? - хищно спросил шеф.
   - Десять тысяч она отдала сыну. Это мы знаем с его слов. Остальные деньги она отдала, по всей видимости, тому человеку, кто придумал эту гениальную в своей простоте схему.
   - Предположение может быть очень достоверным, - похвалил шеф Свенсон.
   - А тут и мотив для убийства, - сказал младший Свенсон.
   - Да, мотив просматривается. Но наличие мотива не означает, что его реализовали. Может, эта дамочка также получила свой куш за труды и где-то живет припеваючи.
   - В Испании, - уточнил шеф.
   - Может, и в Испании, может и нет. Может, по своему, а может и по поддельному паспорту. С такими деньгами все возможно.
   - Служба безопасности 'потрусила' поручителей? - спросил шеф Барбера.
   - Да, но они не знают, где мифру Виссер. Их использовали 'втемную'.
   - Но кто их познакомил? Вот в чем вопрос. Адвокат, пластический хирург, руководитель рекламного агентства... Это не круг общения уборщицы.
   - Скорее круг общения Алисы Гольдбах, - задумчиво сказал Барбер.
  К вечеру Барберу удалось выяснить, что на имя Алисы Гольдбах, ее пасынка Эрика за последние пять лет не было приобретено недвижимости или дорогостоящих автомобилей. Трижды на непродолжительное время она выезжала в Германию с Джастином , что стало известно от информатора в визовой службе. Осталось выяснить, имелись ли крупные вклады в банках на имя указанных лиц.
  С этим вопросом, как и с коричневым блокнотом Барбер пришел на встречу с начальником кредитного отдела 'Робобанка'. Херр Виллемс был удивлен простотой и масштабностью аферы. Он горячо поблагодарил Барбера и сказал, что будет добиваться возбуждения уголовного дела в отношении мошенницы и объявления ее в международный розыск. А спустя день он сообщил, что у Алисы и Эрика Гольдбаха имеются крупные вклады в ряде банков, но существенных пополнений на них в последние годы после смерти Гольдбаха не поступало, наоборот сбережения семейки таяли.
  'Опять мимо! - подумал Барбер, огорчившись, что версия о причастности Алисы Гольбах к получению крупных кредитов, не подтверждается. Круг поисков замкнулся. Ниточки к Алисе Гольбах не вели. Барбер мучительно соображал, не упустил ли он из виду какой-либо детали. Интуиция ему подсказывала, что между Алисой Гольдбах и мифру Дей была какая-то связь, но пока он не мог понять, какая. Несмотря на то, что начальник кредитного отдела щедро расплатился с детективом за коричневый блокнотик с аналитической справкой по кредитной афере, и шеф Свенсон был доволен, что хотя бы в этот раз детектив не поработал впустую, сам Барбер был недоволен.
   - Знаешь, однажды мой лабрадор Молотов сорвался с поводка и убежал, - сказала Юю, прогуливаясь с Барбером в уютном скверике возле дома, - я искала его в парке, куда он направился, но найти его не могла. Я три дня плакала, а Молотов не отыскался . Но потом Виктор Шилов подключился к поискам. Мне было пятнадцать лет, я себя считала ох какой умной, и меня раздражало то, что Шилов ходит по одному и тому же маршруту. Он ходил по улицам, где мы обычно гуляли с Молотовым, ходил и подзывал его свистом. В итоге он наткнулся на Молотова. Тот был уже облезлый, выпачкавшийся в грязи и очень голодный. Я тогда сделала вывод, что один и тот же маршрут нужно проходить неоднократно, чтобы понять, что ты ничего не пропустил.
   - По такому принципу мы должны вернуться в Лиссе и в Утрехт, чтобы снова там пройти по маршруту?
   - Думаю, да. Но теперь я уже не стану тебя сопровождать, я тебя отвлекаю, - Юю прижалась щекой к рукаву Барбера.
   - Просто ты хочешь подвести итоги выставки и встретиться с редактором журнала 'Мы сегодня', - ревниво сказал Барбер.
   - Эх, от взгляда детектива ничего не утаить, - засмеялась тихим смехом Юю, - я тебе не говорила, что Виктор Шилов приедет? Он поживет тут, пока не будет тебя. У меня предчувствие, что я хожу мимо клеток с тиграми.
   Ты умница! - с жаром сказал Барбер, - я виню себя, что сам этого не предложил. Попроси Виктора привезти Молотова. Он может мне пригодиться.
  
  Глава 15. Мифру Барбер
  
  Продолжая расследование исчезновения мифру Дей по просьбе херра Виллемса Хью снова пришел к своему бывшему соседу. На этот раз Алекс Дей не захотел терять времени на общение с детективом, видимо, продолжал радоваться неожиданному поступлению денег. Он просто передал матери Хью ключ от квартиры, пояснив, что Хью может там делать все, что ему угодно. Хью пообещал своей неугомонной матушке плотно поужинать в ее компании, быстро ретировавшись с ключом в руке. Теперь, проводя осмотр квартиры мифру Дей повторно, он уже знал, что искать. В квартире после его последнего посещения мало что изменилось, заметил он наметанным глазом. Беспорядок, пыль, запах гнилых овощей из кухни. Алекс не удосужился сделать простую уборку. Тем лучше для осмотра! Хью тщательно обыскал шкафы, полки, диван внутри, все коробки с барахлом. Ни театрального костюма, ни хотя бы лоскутка от него он не нашел. В квартире вообще не было ничего, что могло бы навести на мысль о том, что София работала в доме Гольдбахов. Видимо, воровство даже мелкое, было ниже достоинства Софии. Зато Хью нашел несколько порнографических картинок о групповом соитии бравых мужчин со связанными женщинами и несколько визитных карточек. Кто были эти мужчины, чьи телефоны были указаны на карточках, Хью не знал. За исключением одной фамилии - доктора Шпигеля, пластического хирурга. Хью хмыкнул и сунул все это в пакет, принесенный с собой.
  Никаких корешков от авиа-билетов, железнодорожных билетов, путеводителей по Испании и чего-то подобного, в квартире также не было. Квитанции от уплаты по кредитам и кредитные договоры валялись как попало на туалетном столике, в его выдвижном ящике и на полках под потолком. Все они аккуратно были собраны Хью Барбером и отправлены в тот же пакет. Хотя он уже имел довольно обширную картину махинаций с кредитами мифру Дей, все же стоило эти документы аккуратно и не торопясь рассмотреть. Ничего существенного, что проливало бы свет на исчезновение Софии Дей в глаза Хью не бросилось, он со вздохом запер дверь и вернулся в квартиру своей матушки.
  Та на скорую руку сделала творожную запеканку, мясной салат с молодыми побегами чеснока и сварила крупный картофель. Такому кулинарному таланту сделать ужин быстро и 'из ничего' стоило бы поучиться. Хью незаметно положил три купюры под вазочку с мармеладом на комоде. Мать не любила, когда он давал ей деньги, а Хью не мог не помогать ей. С молчаливого согласия, он так и поступал в последнее время - просто оставлял деньги на видном месте.
   - Ты веришь, что мифру Дей сейчас нежится на испанских курортах? - спросила мать, накладывая Хью большую порцию мясного салата.
   - Почему бы и нет? - Хью не любил делиться своими подозрениями и наблюдениями.
   - Знаешь, мужчина в сорок пять - это свежий огурчик, а вот женщина - другое дело... Не самый лучший вариант для любовницы на курорте., - высказала мать свои сомнения.
   - София - женщина с деньгами, этот факт нельзя упускать из виду. Она может нежиться, как ты выразилась, на курорте, пока не кончатся средства. Потом побитой собакой вернется домой.
   - Вряд ли она вернется, - в раздумьях сказала мифру Барбер, взбивая венчиком сливки для запеканки.
   - Скажи, ты видела когда-нибудь на мифру Дей голубое платье с вышивкой по подолу и белым фартуком, - решил переменить Барбер тему.
  - Нет, - подумав покачала головой мать, - я видела ее в джинсах, иногда она носила неприлично короткую красную юбку, но в платье ... Нет. А почему ты спрашиваешь?
   - Я видел фотографию Софии Дей в этом платье, - соврал Барбер, - она участвовала в театральной постановке.
   - Вот как? - удивилась мать, - это странно. Не подумала бы, что Софию интересует театр. Ее интересовали всегда только деньги и мужчины. Даже когда она из тюрьмы вернулась, совсем не изменилась, в такой загул ушла, что ее едва не лишили опекунства над Алексом.
   - В какой-такой тюрьме? - удивился Хью, и под ложечкой у него защекотало.
   - Она отбывала срок за грабеж, - сказала мать. Точно я уже не помню, какие там были обстоятельства. Твой отец тогда еще отказался вести дело, потому что она была нашей соседкой. Года три она точно отсидела в женской тюрьме в Виллемстаде.
   - А где же Алекс был в то время? - спросил Хью, нащупав ниточку.
   - А он в тюрьме и родился, - уверенно сказала мать. - жил, бедняжка в приюте при тюрьме. От того Софии и срок дали небольшой, хотя тогда ее банда кассира убила и шальной пулей какую-то женщину.
  Хью вскочил и бросился снова в квартиру мифру Дей. Порывшись в документах, валявшихся в ящике стола, он нашел свидетельство о рождении Алекса. В нем был записан местом рождения город Виллемстад. Память не подвела мифру Барбер, Дей отбывала наказание в женской тюрьме 'Бун Футуро', самой знаменитой в Голландии! Возможно, одновременно с ней там отбывала наказание Хелен Террен. Чутье подсказывало Барберу, что туда следует срочно наведаться. С этой идеей он обратился к Свену, а тот только покачал головой. В этом заведении у него приятелей не было, но он пообещал поискать связи.
  
  Глава 15. Молотов
  Чтобы не терять времени даром, Барбер отправился в Лиссе. Он решил пройти маршрут поисков снова. Молодой детектив приехал в Лиссе с помощником, которого ему привез из Мюнхена Виктор Шилов. У Хью не было причин возвращаться в школу, потому что он достоверно знал теперь, что Хелен Террен и Алиса Гольдбах одно лицо, несмотря на надгробный камень на кладбище Святой Анны в Утрехте. В поезде Хью все думал и гадал, с какой целью и с кем приезжала мифру Гольдбах в материнский дом. Он уже узнал, что для организации достойного погребения своей матери Алиса Гольдбах перечислила приюту 'Белая сирень' крупную сумму. Вся мозаика складывалась в одну картину. Не хватало деталей. Барбер уже не сомневался, что старик Тевье не все рассказал ему и Юю при их первой встрече. Но спрашивать его повторно имело смысл только, прижав к стенке. Это и собирался сделать Барбер. Молотов был нужен Барберу для поиска улик. Барбер взял из квартиры Софии Дей ее блузку и держал ее завернутой в целлофан.
  Хвостатый помощник Барбера вел себя в поезде достойно и спокойно. В отдельном купе Хью снял с лабрадора Молотова намордник и открепил поводок. Воспитанный Молотов улегся в проходе, хотя Барбер похлопал по соседней свободной полке. Лабрадор знал свое место и на полку громоздиться не стал.
  Юю рассказывала, что Молотова отбраковали в полиции, поскольку этот щенок хотя родился от ищейки, но был самым слабым в помете. Полицейские сдали его в собачий приют, откуда его и забрала Юю. Вопреки прогнозам, способности матери-ищейки передались ее физически некрепкому сынку. Виктор Шилов выходил питомца и обучил всему необходимому для поиска людей и взрывчатых веществ. Но для собаки в доме Бориса Казарина, эти навыки были не очень нужными. Барбер сказал, что если Молотов проявит себя хорошо в деле, он его без сомнения, заберет в агентство, и никакой Шилов не сможет ему помешать. На это Юю громко рассмеялась.
  Барбер очень надеялся, что в доме Террен или ее соседа Тевье Молотов найдет нужный ему след. Но докладывать инвалиду о своем поиске он не собирался. Неприятной частью его работы было формальное нарушение закона.
  Но если жаловаться некому, то о нарушении никто не узнает.
  Молотов доехал на полу купе спокойно, периодически громко зевая. Барбер не кормил пса, так как Виктор Шилов его предупредил, что пёс лучше работает на пустое брюхо.
  На площади у вокзала Молотов собрался, хрустнув суставами. Поводок и намордник создавали иллюзию безопасного поведения пса. Но Шилов предупредил Барбера о том, что этого лабрадора кожаными ремешками не остановить, если он что-то надумал. Барбер не боялся собак, тем более собаки Юю, но предупреждение охранника принял к сведению. Дождавшись темноты, погуляв четыре с лишним часа по городу, детектив двинулся к месту назначения. Дом Хелен Террен Барбер нашел без труда, потому что географическая память у него была отменная. Как и любой провинциальный город вечером Лиссе был малолюден, по пустынной улице они зашли во двор, скрипнув старой расшатанной калиткой. Барбер решил отпустить Молотова, когда они войдут в дом, но пес стал тянуть его вправо, в сад. Барбер подумал, что Молотов хочет отлучиться по собачьим делам, и снял его с поводка. Тот сразу потрусил под старые заросшие яблони. Барбер знал, что пес без команды не выбежит из двора, и стал возиться с отмычками у двери. Через три минуты он справился с примитивным замком. Внутри дома был обычный неприятный затхлый запах нежилого. Свет был отключен, поэтому Барбер орудовал фонариком. Он медленно обошел три комнаты и сделал для себя выводы, что в доме никто не спал, но пользовались кухней. Водопроводный кран явно открывали, так как его ручку было легко провернуть, а также он нашел несколько сгоревших спичек и коробок с надписью 'Золотая пчелка' и логотипом известного арт-клуба. Вряд ли спичечный коробок принадлежал покойной матери Террен. Барбера также удивило отсутствие пыли и каких-либо следов на полу в комнате и кухне, хотя подоконники и вещи были покрыты толстым слоем пыли, да и в двух спальнях пыли было столько, что он не удержался и чихнул. Пол в кухне и общей комнате явно был вымыт. Тому, кто был здесь, нужно было скрыть следы своего пребывания, даже если будет заметен контраст вымытого пола с пыльным.
  Барбер тщательно осмотрел предметы в кухне и общей комнате, но при свете фонарика он ничего не нашел. Тут детектив вспомнил, что его пёс не возвращался с улицы и подозвал его свистом, на что пёс ответил громким и отрывистым лаем. Он не хотел покидать сада. Барбер вышел во двор и пошел по следу Молотова. Молотов сидел под одной из яблонь, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу.
   - Чего ты тут мнешься, как жених на свидании? - пошутил детектив, наклоняясь к псу.
  Пёс снова отрывисто гавкнул, продолжая топтаться на месте. Барбер наклонился к Молотову и снял с него намордник, а также пощупал землю вокруг. Она была влажная и рыхлая, легко бралась в горсть. Пёс заволновался и стал бегать вокруг Барбера, подпихивая его в спину.
   - Да понял, я, понял, - сказал Барбер и пошел искать лопату. Лопаты со свежей землей в доме или в сарае он не нашел, не нашел и просто лопаты. Под руку попалась мотыга. Пёс в полном недоумении от тупости Барбера бесновался, бегая вокруг него, неистово лая. Лай был услышан Тевье, который выполз под покровом ночи в свой двор и стал кричать.
   - Фу, противная собака! Чтоб тебе околеть!
  Барбер не обращал внимания на крики соседа и лай собаки. Закрепив фонарик на лбу, он ухватился за мотыгу и стал ковырять землю, уже догадываясь, что его ждет страшная находка. Минут через десять наружу показался кусок грязной ткани. Это был голубой шёлк со следами вышивки. Барбер отбросил мотыгу, привязал собаку у дома, что стоило ему немалых трудов. Пёс, видимо, был перфекционистом и хотел, чтобы Барбер выкопал яму поглубже. Барбер вошел во двор к Тевье, а тот, бормоча проклятья в адрес непрошеного гостя с фонариком на лбу, копошился в инвалидном кресле. Детектив увидел в руках Тевье пистолет.
   - Осторожно, - он стреляет! - предупредил Барбер.
   - Я для того и держу его, - предупредил старик.
   - Хотите в меня выстрелить? - спросил детектив.
   - Уже нет, - Тевье опустил пистолет, - я вас узнал. Вы - тот, кто представился журналистом. Но вы не журналист.
   - Почему я не журналист? - невпопад спросил Хью.
   - Они не шастают ночами по чужим дворам.
   - Тут вы ошибаетесь, - Хью со вздохом опустился на скамейку.
   - Уймите же, наконец, своего пса, - попросил инвалид.
   - Бесполезно, он не уймется, пока я не выкопаю труп.
  Тевье молчал и сопел. Пес продолжал ритмично лаять, но сбавив тон. Дескать, не забывай, Барбер, я тут и все помню.
   - Рассказывай, старик, что тебе известно. Или ты полиции хочешь рассказывать?
   - Ты кто? - задал вопрос Тевье.
   - Я - частный детектив. Я расследую преступления, совершенные Хелен Террен.
   - Всё ее преступление в том, что она закопала это тело со своим любовником! - сказал Тевье, как отрезал.
  Барбер не перебивал старика, и он, пожевав губами рассказал, как слышал разговор между Хелен и ее спутником. Голос Хелен он узнал сразу, но лица ее не видел. Что удивительного в том, что спустя много лет он узнал голос Хелен? Женские голоса не меняются, можно исправить горбинку на носу, форму бровей, выкрасить волосы, набрать двадцать килограммов веса, но голос останется прежним. Хелен плакала и причитала, она обвиняла мужчину. Тевье хорошо расслышал слова женщины и запомнил их. Она сказала, что его наркотики довели до этого убийства. И добавила, что если бы он хоть немного уважал память своего отца, то не совершил бы этого. На слова Хелен мужчина отвечал бранью и смехом, обвиняя ее в убийстве Софии, совершенном из ревности.
  Барбер задумался. Слова Тевье свидетельствовали о том, что парочка не могла определиться с тем, кто же убийца мифру Дей... Тевье нечего было добавить к своему рассказу кроме того, что он боялся рассказать правду журналисту, пришедшему к нему с вопросами. Не пошел он и в полицию, также опасаясь за свою жизнь.
  Теперь деваться было некуда, без полиции в этом деле было не обойтись. Барбер отвязал лающего Молотова, привел его к Тевье, который вынес псу миску супа с корками хлеба. Голодная псина накинулась на еду и на время заткнулась. Барбер позвонил шефу Свенсону и доложил обстановку, затем вызвал полицию.
  В ту же ночь мифру Гольдбах и Эрик Гольдбах были арестованы по подозрению в убийстве мифру Дей. Так разрешилась еще одна загадка - загадка исчезновения театрального костюма Алисы из безумного чаепития. Мифру Дей была одета в злополучный костюм Алисы. Опознать ее не составило труда.
  
  Глава 17. Андреа Вайс.
  
  Через два дня в газеты попало сенсационное сообщение о том что Алиса Гольдбах призналась в убийстве своей домработницы. Она сообщила о том, что состояла в любовной связи со своим пасынком, и однажды застала в постели Эрика Гольдбаха Софию Дей, которую удушила подушкой. Эрик по ее словам был непричастен к убийству. Версию Алисы слово в слово подтвердил Эрик. Не известно, что вызвало в обществе больший шок - сообщение о том, что Эрик спал с двумя немолодыми красавицами - своей мачехой, что само по себе аморально, и с ее домработницей или факт убийства Алисой Софии Дей. Газеты подхватили новость и растиражировали, прибавляя новые и новые пикантные подробности.
  Утром вторника, когда шумиха вокруг дела Алисы Гольбах начала стихать, поскольку журналисты отвлеклись на крушение пригородного поезда, к детективу пришел неожиданный посетитель. Хью был немало удивлен появлению Джастина. Былая спесь слетела с подростка, даже неопытным взглядом было видно, что он раздавлен обстоятельствами. Он путано объяснил цель своего прихода, а в середине разговора расплакался, уронив на стол белобрысую голову. Хью позвал секретаршу, которая знала, что делать в этих случаях. Она отвела парня в туалет умыться и напоила холодным лимонадом. Подавляя свои всхлипы Джастин сказал, что раскаивается в том, что помог Барберу в самом начале.
   - Если бы я не сделал эти проклятые фото...
   - То я бы получил их от другого, - закончил Барбер, - ты не единственный, кто мог предоставить мне информацию.
   - Я думал, что вы сможете выяснить, что Алиса и Эрик являются любовниками, и это расстроит свадьбу Алисы и Бэнкса.
   - И ты надеялся, что Бэнкс не выставит тебя за дверь, расторгнув опекунское соглашение.
  Парень в ответ только вздохнул.
   - Я - предатель, - сказал он, помолчав.
   - Не стану говорить, что ты так уж не прав на свой счет,- цинично сказал Барбер, - но всем нам приходилось предавать, и все мы предадим снова. Но нас также предадут, и мы в итоге окажемся в неразрывном круге предательства.
   Джастин невольно улыбнулся
   - Я хочу чем-то помочь. Я вас хочу нанять. Я точно уверен, что Алиса не убивала. Это все дело рук Эрика. Только я не знаю, как это доказать.
   - Алиса призналась в полиции в убийстве, - весомо сообщил Барбер, - она подробно рассказала не только о мотивах, но и о способе убийства.
   - Эрика отпустили под залог, он всего лишь пособник, сидит дома теперь,- уныло сообщил Джастин, - если Алиса в чем-то и виновата, то только в том, что помогла спрятать труп. Но она точно не убивала.
   - Откуда такая уверенность? - спросил Барбер, - чем ревность не мотив?
   - Она слишком любила Эрика, согласна даже собой пожертвовать.
  В кабинет вошел Свен Свенсон.
   - Извините, что прерываю вашу без сомнения интересную беседу, но делом Гольдбах занимается полиция, и все соображения лучше высказывать им.
   - Они не разберутся! - горячо выкрикнул Джастин, - если бы не вы, то Софию Дей не нашли бы. Теперь на Алису свалят все грехи, я уверен. Если вам нужны деньги за работу, то Алиса без сомнения заплатит, а я могу свою скрипку в залог оставить, она стоит огромных денег, уж поверьте.
   Свен Свенсон безнадежно махнул рукой и вышел из кабинета.
  Барбер возвратился мыслями к давнему скандалу с Юю, в котором его невеста обвинила Хью в манипуляции Джастином для проведения детективного расследования. В чем-то она была права, но сам Барбер до сих пор не мог провести для себя черту, заходить за которую нельзя. До встречи с Юю он вообще не размышлял на тему нравственного падения, ему казалось, что все, что законно - то и нравственно. А если ты не попался на нарушении закона, то не стоит учитывать этот поступок. Простая жизненная позиция казалось верной, но ведь если подумать, то Алиса Гольбах действовала по такому же принципу. Хью был смущен. Теперь ненужные мысли лезли в голову Барберу, а он от них отмахивался, как от мух.
  Ему было сосредоточиться на уликах против Алисы Гольдбах и доказательствах в ее защиту.
  
   Андреа Вайс продолжала расследование убийства Софии Дей. Понимая, какую ценную помощь в расследовании оказала полиции контора шефа Свенсона, ей приходилось делиться с детективами информацией. Барбер знал, что в доме Террен нашли следы крови Софии Дей. Судебный медицинский эксперт выяснил, что у Софии Дей перед смертью было половое сношение. Но количество следов спермы и крови мужчины было столь невелико, что определить, с кем она вступала в связь - не представлялось возможным. Была ли она изнасилована или предпочитала жесткий секс - эксперт не знал. Эрик отрицал сношение с Софией Дей, возмущенно вопя: 'Она же старуха!' Эрик ссылался на то, что в злополучную ночь он был под воздействием героина, и не помнит, зачем к нему пришла София Дей. Он признавал только тот факт, что помог своей мачехе перевезти и скрыть тело. Любовную связь с мачехой Эрик тоже категорически отрицал. Алиса Гольдбах стояла на своем.
  Следствию было не понятно, почему оба подозреваемых путаются в показаниях и постоянно их меняют. Алиса сообщила при задержании, что сначала оглушила Софию ударом по голове, а потом задушила подушкой. Потом стала говорит, что задушила подушкой Софию, после чего та грузно свалилась на пол и ударилась о подлокотник кресла головой. Когда Алису спрашивали о причинах убийства, она сначала говорила о ревности к Эрику, а потом начинала плести что-то про шантаж со стороны Софии, которая якобы раскопала историю перемены имени Алисы. Все это выглядело мутно и неубедительно.
  По договоренности с комиссаром полиции было решено пока не афишировать, что именно Барбер расследовал дело Алисы Гольдбах и нашел тело. В материалах дела было указано, что Тевье вызвал полицию, потому что бродячая собака раскопала тело мифру Дей в саду Террен.
  Барбер мучительно соображал, что имелось в деле в защиту Алисы Гольдбах. Запутанные показания подозреваемых свидетельствовали о том, что они врут. Но причина их вранья была не понятна.
  Но Барбера смущало искренне удивление Алисы, якобы не знавшей о том, что София Дей имела огромные долги перед банками. Эта информация застигла обвиняемую врасплох. Зачем, признаваясь в убийстве, Алиса отрицала получение денег от финансовой аферы? Андреа Вайс утверждавшая, что хорошо разбирается в людях, была уверена, что к финансовой афере Гольдбах непричастна. Эта ниточка с деньгами, украденными у банков, обрывалась. А ведь было бы так красиво - связать все ниточки в один узел.
   - Я хочу понять, кто эта женщина, которая носит во чреве моего ребенка! - высокопарно кричал мистер Бэнкс в кабинете следователя Андреа Вайс, - она призналась в убийстве домработницы, она жила под чужим именем, она сожительствовала с пасынком, может, она и Гольдбаха уморила?
   Вы сами попросили меня прекратить расследование, - холодно ответил детектив Барбер, - откуда теперь у вас желание копаться в грязном белье?
   Полиция разберется с убийством, учитывая подробные признательные показания Алисы Гольдбах, - отвечала Андреа.
   Я совершенно уверен, что убийцей является Эрик Гольдбах, Алиса только покрывает его. Лучше бы она подумала о том, каково это - находиться в тюрьме, будучи беременной! - так же высокопарно продолжил мистер Бэнкс.
   Мы во всем разберемся, - сказала Вайс, выпроваживая скандалиста из кабинета и уже обращаясь к Хью добавила с видимым неудовольствием, - похоже, нам придется работать в одной упряжке.
   - Если мы друг другу в чем-то поможем, то я не вижу причин упускать эту возможность. - успокоил ее Хью Барбер, - если вас раздражает мое присутствие, то я понимаю, потому что сам привык работать только с проверенными людьми.
  'Наглый выскочка в костюме от Лагерфельда! Альфонс молодой Майерши!' - подумала следователь Вайс, засовывая папку в сумку-шоппер, - как мы будем работать?'.
  'Злобная одинокая мегера в пропахшей потом водолазке!' - подумал Хью Барбер, поправляя галстук, - не представляю, как мы будем работать?'.
  Через полчаса Хью и Андреа сидели в судебном архиве. Без следователя Вайс получить доступ к делу Софии Дей Хью никак бы не смог. Дело состояло из тридцати томов. Их принесли в комнату, сгрузив в коробках у стены. Вайс пошла пить кофе с секретарями судебного заседания, а Хью Барбер стал читать дело. Как все опытные детективы, он начал с конца. В последнем томе он нашел справки о том, куда прибыли осужденные по приговору для отбытия наказания. Вытащив небольшой фотоаппарат он украдкой сделал фото справки о Софии Дей. Полистав том, он не нашел в нем больше ничего интересного и взял в руки том с приговором.
  Приговор занимал больше сорока страниц. Роль Софии Дей была ничтожна мала, как говорили 'воровские элементы', она стояла 'на стрёме'. Но примечательным было другое. Имущественный ущерб за причиненный преступлением вред был возмещен магазину за счет перевода денежных средств из фирмы 'Новый продукт'. И этот факт был учтен при вынесении приговора, как смягчающее обстоятельство. София Дей получила только полтора года, остальные участники банды получили серьезные сроки - от пяти до десяти лет. Оставалось только выяснить имя благодетеля из фирмы 'Новый продукт'. Остальные тома Хью Барбер пролистал, что называется 'по диагонали'. Но и там он нашел немало интересного. Защиту Софии Дей осуществлял никто иной, как адвокат фирмы 'Деловые люди' херр Михельсон. Ордер адвоката Хью Барбер тоже сфотографировал. Все встречавшиеся фамилии в деле он выписал с пометками о том, какое отношение они имели к делу. Знакомых имен и фамилий больше не встретилось. На всё это у него ушло четыре часа времени. Следователь Вайс сначала заглянула через час, потом стала заглядывать каждые полчаса, а в последний час она сидела, злобно глядя на Хью. Но Барбер методично заполнял свой блокнот, не обращая внимание на сверлящий взгляд Вайс. Он не знал заранее, какие фамилии могут ему понадобиться.
   - Сколько времени вы планируете еще провести здесь? - спросила Андреа.
   - Я думаю, что еще около получаса, - спокойно ответил молодой детектив.
  Вайс фыркнула и стала ходить из угла в угол. Хью хотел съязвить на ее счет, но промолчал. Он знал, что лишняя пустая ссора не поможет им дело раскрыть. Лучшим доказательством способности детектива к расследованию является не его острый язык, а результат его работы. Результат он и собирался продемонстрировать, но несколько позже. Закончив работу, Барбер поблагодарил молоденького секретаря, которая смотрела на него с усмешкой, видимо с подачи следователя Вайс. Поскольку Барбера не интересовали мнения о нем секретарей суда, он также вежливо попрощался и, довольный проведенным днем, направился по своим делам. Вайс окликнула его вопросом.
  - Эй, мистер зазнайка, дальше-то что?
   - Завтра мы едем в Виллемстад, я куплю два билета. Оформите командировку на два дня на работе, наша цель - посещение женской тюрьмы. Вечером я позвоню вам и сообщу номер поезда и время отправления.
  Следователь Вайс снова фыркнула, села за руль своего потрепанного 'Пежо' и круто развернувшись , поехала в отделение полиции.
  Барбер двинулся к знакомому налоговому инспектору. Налоговый инспектор через два часа сообщил ему, что фирма 'Новый продукт' реорганизована путем слияния с табачной фабрикой 'Барханы', а в числе учредителей каждой из фирм числится некто Джеймс Бэнкс. Эту информацию Барбер мстительно решил придержать от Андреа Вайс.
  
  
  Глава 18. Мелисса Гарден
  
   Получив подтверждение тому, что мифру Дей действительно отбывала наказание в тюрьме 'Бун Футуро', Хью узнал от Свена, что там нашелся его старый университетский приятель, обещавший содействие в розыске. Хью было довольно для расследования связей Свена Свенсона, и вредная Андреа была ему не нужна. Но Хью понимал, что они как старая пара: вместе по необходимости. Он вынужден терпеть Андреа, когда она ему не нужна, чтобы воспользоваться её помощью, когда возникнет необходимость.
   Андреа чувствовала себя уязвленной потому, что Хью не только крутился рядом с уголовным делом, но и что-то он ее скрывал. Она хотела разделить с ним успех его розыска или свалить на него всю неудачу при случае. В сердитом молчании они преодолевали путь до Виллемстада в вагоне поезда, сидя напротив друг друга. Хью читал 'Отверженных', скучая и зевая. Он пополнял пробелы своего образования, чтобы не получать укоризненных взоров Юю. Она любезно написала ему список книг, привезла стопку альбомов по искусству и целую пачку пластинок 'Нескучная классика'. Поэтому в перерывах между этапами расследования Хью занимался самообразованием. А пластинки в офисе крутила секретарша, поэтому в приемной всегда звучал Григ и Чайковский. Свен Свенсон был не против, это добавляло респектабельности их заведению. На самой большой стене висели три акварели Юю, пейзаж маслом Казарина и даже шарж на Хью Барбера, привезенный с берегов Изра после первого крупного расследования.
  Итак, Хью, уткнувшись в книгу, убивал сразу двух зайцев: он следил за перипетиями судьбы Жана Вальжана и был избавлен от необходимости общения с Андреа. Ему не хотелось говорить с ней о том, что главным подозреваемым в деле для него стал мистер Бэнкс. Эту версию он бы с удовольствием обсудил с мудрым и хитрым шефом, а не с озлобленной старой девой из полиции. А версию обсудить очень и очень хотелось, потому что провести обыск в доме Бэнкса было невозможно, изучить его финансовые документы также было нелегко, а спугнуть крупную птицу было ох как просто. Если бы только словом или намеком Бэнкс понял, что под него копает полиция, он мог бы просто испариться.
  Андреа буравила злобным взглядом Барбера, обняв двумя ладонями большой бумажный стаканчик с лимонным чаем. Ей было глубоко наплевать на расследование дела Алисы Гольдбах, обвинение по которому не отрицала сама Алиса. Оставалось дождаться результатов ситуационной экспертизы для проверки способа удушения жертвы, и дело можно было направлять в суд. Улик было более, чем достаточно. Поэтому Андреа с презрением относилась к попыткам частного детектива отработать гонорар, 'отмазывая' Алису от ответственности. Сами факты, что она пол- жизни прожила под вымышленным именем, сожительствовала с пасынком говорили о том, что Алиса была способна на преступление, преступив все возможные моральные нормы. Андреа просто наслаждалась предвкушением того, как этот выскочка Барбер, которому совершенно случайно удалось распутать два сенсационных дела, сядет в лужу. И это должно было произойти совсем скоро.
  Как только Хью удалось одолеть десять глав повести, поезд остановился на нужной станции. Хью любезно предложил Андреа поднести ее сумку, которая явно не была похожа на дамский клатч, но та дернула руку и презрительно фыркнула. В молчании, прерываемом только обыденными фразами, они прибыли к зданию 'Бун футур'. Пройдя все необходимые процедуры проверки документов, несовместимая парочка прибыла в кабинет начальника. Начальник женской тюрьмы был сухощавым седым мужчиной с очень пышными усами и немодными бакенбардами. Живи он век назад - был бы инспектором женских гимназий. Одетый скромно, в черный потертый костюм, он производил впечатление сухого, малоэмоционального человека. Острый ум выдавали быстрые черные глаза, которые цепко и оценивающе смотрели на пришедших. Свена Свенсона херр Петерсон знал с университетской скамьи, и хотя их жизненные пути разошлись, херр Петерсон согласился помочь в розыске информации без промедления. Ему было не понятно, почему прошлое Софии Дей могло заинтересовать частного детектива, насколько он мог судить, рассмотрев материалы личного дела этой осужденной, ничего загадочного в ее биографии не было. Барбер в присутствии Андреа Вайс не хотел обсуждать ничего, и чувствовал себя скованно, поэтому на вопрос херра Петерсона ответил, что его интересуют любые социальные связи осужденной и прежде всего - ее возможная дружба с другими отбывавшими наказания девушками. Херр Петерсон сказал, что в личном деле такие сведения не отражаются, но обещал помочь, дав адрес бывшего инспектора - Мелиссы Гарденс, которая коротала век на пенсии. Она-то и могла что-то вспомнить о подругах Софии Дей. Андреа вызвалась полистать личное дело осужденной первой. Хью перечить ей не стал, и отправился к Мелиссе Гарден, которой херр Петерсон позвонил в присутствии детектива и предупредил о визите.
  Мелисса жила неподалеку, ее муниципальная квартирка, предоставленная за верную и беспорочную службу, могла сойти за образец чистоты и порядка. Возможно, Мелисса практиковала аскезу, по крайней мере, лишних предметов в ее жилище не было. Выкрашенные серым цветом стены, такие же безликие покрывала на креслах. Принесенные Барбером желтые тюльпаны были лишним ярким пятном. Однако, пожилая грузная дама обрадовалась подарку. Поковыляв на толстых венозно-синих ногах к подоконнику, она пристроила букет в одинокую стеклянную вазу. Хью сказал, что он ищет любую информацию о связях Софии Дей, о ее поведении в тюрьме. Мелисса Гарден надолго задумалась, медленно поглаживая распухшую левую ногу. Хью даже показалось, что она не слышала вопроса. Наконец, она вздохнула и сказала:
   - Я кое-что об этой Софии Дей вспомнила. Это была необычная девушка. Из тех, кто первый раз преступает закон по глупости, а второй раз - озлобившись и осознанно. Не удивлюсь, что она стала преступницей. Правда, к нам она больше не попадала. Была в ней обида какая-то, злость на весь мир. Она часто нарушала порядок, но наказывать ее мы не могли, она была беременной. У нее был богатый покровитель, который часто к ней приезжал, какой-то англичанин. Поэтому София всегда хорошо питалась и у нее было все необходимое. Правда, ребенок, который родился у нее, воспитывался в приюте. Кто бы ни был отцом ребенка, София не хотела расставаться с мальчиком.
   - А что если этот покровитель и был отцом ребенка? - спросил Хью.
   - Не знаю. София была красивой девушкой... Она не говорила на эту тему.
   - А были ли у нее подруги? - спросил детектив снова.
   - Вообще, она держалась обособленно. Злая была. Но с одной девушкой она очень дружила. Они попали к нам одновременно, но та, вторая, просидела на пару лет дольше.
   - Помните, как ее звали? - спросил Хью с надеждой в голосе, но Мелисса Гарденс только головой покачала, - может, Хелен?
   - Точно! - Мелисса подняла вверх указательный палец, - Хелен Наппер. Она отбывала срок за убийство мужа.
   - Долго ли она отбывала срок?
   - Около пяти лет, в общем, это маленький срок. Не знаю, почему такой мягкий был приговор, не могу пояснить. Эффектная была девушка эта Наппер. Высокая, стройная. Таким трудно в тюрьме. София Дей была побойчее, да и постарше. Покровительствовала Хелен.
  Хью Барбер протянул фотографии Алисы Гольдбах бывшей надзирательнице. Она долго перебирала стопку, кивая головой.
   - Хелен изменилась... Но это точно она.
  Больше мифру Гарденс ничего не могла вспомнить, и Хью покинул ее в сильном волнении. Вернувшись в тюрьму, он сразу устремился к херру Петерсону. Ему не терпелось посмотреть дело другой осужденной - Хелен Наппер. Объяснив, что эта женщина вполне могла бы быть убийцей Софии Дей, Хью Барбер получил доступ к личному делу этой осужденной. В деле было все: приговор, характеристики, список посещений с полным отсутствием пометок в пустых графах, не было только фотографии осужденной и справки об ее освобождении с указанием места выбытия.
   Херр Петерсон был возмущен и пообещал разобраться с этим вопросом, причем немедленно. Но Хью Барбер был вполне доволен. У него были показания Мелиссы Гарденс, которая уверенно опознала Алису Гольдбах как Хелен Наппер и подтвердила, что София и Хелен подружились в тюрьме.
  'Конечно, такая подруга могла только мешать респектабельной Алисе Гольдбах, и вполне могла ее шантажировать. Чем не мотив? - рассуждал детектив, - но почему Алиса столько времени терпела Дей, почему устроила к себе на работу, приблизила ее к себе? Почему не убила ее по-тихому, а сделала это так глупо, привлекая Эрика Гольдбаха как ненадежного соучастника?' Возможно, ответы на эти вопросы не имели значения для дела.
  Когда очередь изучать дело Софии Дей дошла до рук дотошного Барбера, он уже знал ответы на интересующие его вопросы. В деле имелся список посещений осужденной. За весь полуторагодичный период ее заключения Софию посещал десять раз некто Джеймс Бэнкс. Интересно, видела ли Андреа Вайс этот документ, или пролистала дело 'по-диагонали'. София Дей была условно-досрочно освобождена, в деле было поручительство директора компании 'Новый продукт ' мистера Неерхофа о трудоустройстве освобождаемой Софии Дей упаковщицей. Той самой компанией, которая возместила ущерб в период судебного разбирательства. Той самой компанией, шестьдесят процентов уставного капитала которой принадлежало Джеймсу Бэнксу.
  Хью пока не мог найти взаимосвязи между этой странной троицей - Гольдбах - Дей - Бэнкс. И это его мучило. Если не принимать во внимание наличие Джеймса Бэнкса, то теория о виновности Алисы Гольдбах изъянов не имела. Может быть, бритва Оккама должна была отсечь ненужные сущности? Может быть, дело не стоило усложнять?
  К вечеру того же дня, несовместимая парочка детективов, каждый со своими результатами поиска и со своим сложившимся по делу Алисы Гольдбах мнением, снова очутились в одном вагоне поезда. Ехать им предстояло всю ночь, но Барбер не был этим смущен. Не видя в Андреа достойного собеседника, он углубился в чтение 'Отверженных'. На самом деле он только листал книгу, а мысли его вились вокруг треугольника Алиса-София-Джеймс. Этот треугольник волновал его гораздо сильнее, чем треугольник Алиса-София-Эрик. Как бы он хотел поделиться соображениями с Андреа, но...
  Молчание прервала Андреа.
   - Ну, что накопали, мистер ищейка? - спросила Андреа, уплетая бутерброды, купленные в привокзальном буфете.
   - Тот же вопрос к вам, мисс ищейка, - парировал он Андреа.
   - Так и быть, поделюсь информацией, - сказала Андреа. В деле Софии Дей нет ничего интересного. Обычная история - случайно попала в тюрьму, досрочно освободилась и вернулась в родной город. Привезла, конечно, с собой довесок в виде младенца. Но, как говорится, с кем не бывает. Единственное, что мне не понравилось, так это ее характеристика. Склочная дамочка была, неуживчивая, ленивая. И как такая могла устроиться на работу в приличный дом к Гольдбах - не понятно.
   - Возможно, вы лучше станете понимать мотивы Гольдбах Алисы, - включился Барбер в диалог, скрывая упоминание в документах Джеймса Бэнкса, - если узнаете, что Гольдбах Алиса отбывала наказание в той же колонии и в то же время. Только под именем Хелен Наппер.
  Андреа перестала жевать и тупо уставилась на детектива. Тот перелистал книгу и со вздохом ее отложил. Покопавшись в сумке, Хью достал печенье и кефир и стал их с удовольствием уминать. Оправившись от шока, Андреа накинулась на детектива.
   - И вы говорите это мне только сейчас? Вы раньше не могли ничего сказать? - буквально зашипела она на Хью, брызжа слюной и остатками бутербродов.
   - Ну, я видел, что вы сегодня не в духе, не хотел навязывать вам свое общение, - с невозмутимым видом сообщил Барбер, - теперь, когда вы готовы обсуждать дело, я вам рассказываю, что я узнал.
  Барбер кратко изложил суть своего визита к Мелиссе Гарденс, умолчав о том, что пожилая инспекторша упоминала об иностранном покровителе мифру Дей. Затем рассказал, что из дела Хелен Наппер магическим образом пропали фотография осужденной и справка об ее освобождении. Зато он переписал данные из приговора, вынесенного одним из судов Утрехта. И способом убийства было удушение подушкой.
   - Значит, милого суженого Алиса Гольдбах, будучи Хелен Наппер удушила? А теперь удушила и свою домработницу... Как это вы кстати раскопали! - пришлось признаться злобной мифру Вайс в восхищении работой детектива.
   - Да, Алиса преподнесла нам сюрприз, - уклончиво сказал Барбер, - из приговора я увидел, что ее муж, брак с которым просуществовал меньше года, был коварно задушен подушкой. Предварительно Алиса напоила его снотворным. С подругой она расправилась проще задушила подушкой без всяких ядов и медикаментов. Но все-таки показательно, что способ убийства очень похожий.
   - Да-да, подхватила следователь, - преступникам свойственно повторять свои методы...
  'Именно, - подумал Барбер, - Одно не понятно, зачем Алиса, отсидевшая в тюрьме, не спланировала преступление и способ как избавиться от тела заранее, а не привезла труп в материнский дом, чтобы там под покровом ночи спешно закопать его под яблоней?'.
  
  Глава 19. Малыш Свенсон
  
  Шеф Свенсон почесывал переносицу, слушая доклад Барбера.
   - Криминология считает, что преступнику свойственны одни и те же повадки и методы. Если убийца удушил жертву подушкой, то скорее всего, следующую жертву он также удушит. - рассуждал Хью.
   - С теоретиками криминалистики я не стану спорить, и твои рассуждения также заслуживают внимания, - у шефа был очень хитрый вид, - однако, ты еще не знаешь заключения судебно-медицинской экспертизы.
  Выдержав эффектную паузу, шеф прошелся по кабинету.
   - А медики говорят, что старушка Дей была удушена при помощи предмета - шелкового шарфа, широкого пояса, платка, а не подушкой, как это утверждала Алиса Гольдбах. У Дей на шее есть широкая и прерывистая странгуляционная борозда. Разомкнутая сбоку. То есть Дей не была повешена на петле с узлом, а была удушена куском ткани в жгуте, при этом преступник находился по отношению к Дей сбоку.
  - Зачем Алиса говорит о подушке? - стал рассуждать Барбер вслух.
   - Если признаешь вину, то зачем путать следствие? - поднял вверх палец Свен Свенсон.
   - Может, она не знает, как была удушена Дей, - продолжил Барбер.
   - Смотри, преступник был сбоку от жертвы. Жертва видела преступника, и могла видеть орудие преступления. Но она как-то позволила себя удушить. Преступник не подошел к жертве сзади, накинув ей петлю на шею, как это бывает чаще всего.
   - Все это очень странно, - сказал Барбер, - но сказанное вами наводит меня на мысль, что Алиса Гольдбах взяла чужую вину на себя. А она могла взять на себя только вину того человека, которого любила...
  Свен снова почесал переносицу и сказал:
   - Хватай младшего Свенсона и дуй к Эрику Гольбаху. Вытряси из него правду. Любыми способами. Только не переусердствуйте.
  Легко сказать, да трудно сделать. Эрик Гольдбах залег глубоко на дно. Его не было ни в доме Алисы, ни в квартире, ни в мастерской. Хью Барбер при помощи отмычек побывал везде, но безрезультатно. Учитывая, что Эрик был отпущен под залог, надо было быть полным идиотом, чтобы скрыться.
   - Может, он не верит в то, что Алиса до конца будет стоять на своем? - спросил Барбер Свенсона.
   - Или что-то его сильно напугало... - предположил младший Свенсон.
  Привычные к сложным многоходовым комбинациям, детективы не предполагали, что пока они искали Эрика, тот находился в отделе полиции на очередной очной ставке с обвиняемой Алисой. Когда Барбер отъезжал от мастерской Эрика, они заметили его, плетущегося по тротуару нетвердым шагом. Видимо, Эрик успел пропустить несколько стаканчиков горячительного. Или принял дозу где-то в подворотне, не дотерпев до дома. Хью и Свен вышли из машины, подошли к бедолаге с двух сторон, и не взирая на его протесты, втолкнули его на заднее сидение. Эрик вяло сопротивлялся, а в машине заплакал, как ребенок. Он уткнулся в грудь Свенсона и подскуливал, приговаривая, что его, подлеца этакого нужно немедленно убить. Барбера эти пьяные слезы не впечатлили, машина выехала за город и остановилась на заброшенной стройке завода по переработке бытовых отходов.
   - Вы меня тут убьете? - плаксиво спросил пьяный Гольдбах.
   - Сначала придушим шелковым шарфом, - спокойно объяснил Барбер, - только не вздумай мне заблевать машину, прежде чем я буду методично тебя душить. Ты же так душил Софию?
   - Я не душил ее, - стал занудно завывать Эрик Гольдбах, за что получил кулаком в бок от Свена. Гольдбах завыл еще громче, дрыгая в машине ногами.
   - Обивку мне тут не пачкай! - строго сказал Хью, удивляясь сам себе и тому, как быстро человек из субъекта становится объектом.
   - Не убивайте меня, я ни в чем не виноват, - причитал Гольдбах.
   - Если правду не расскажешь, мы отвезем тебя в Лиссе, в дом матери Алисы, где ты с мачехой Софию закопал. Там под яблонькой еще ямка не зарыта, - спокойно, но с угрозой в голосе продолжал Хью.
   - Я все расскажу, все расскажу, - запричитал Эрик, - только я ничего не помню, я был под кайфом. Алиса не убивала Софию. Я ... тоже не убивал.
   - Кто же тогда убил? - спросил грозно Свен поднося кулак к носу Эрика.
  Тот захныкал и завертел головой.
   - Я не знаю, кто. Когда меня Алиса разбудила, то София была уже мертва...
  Понукаемый Барбером сопливый и размокший от слез Эрик рассказал, что в тот злополучный день София пришла к нему в мастерскую. Они иногда тайно встречались, потому что Софии были нужны деньги, и она продавала свое тело. Как бы это не звучало смешно, учитывая ее возраст, в сексуальных утехах она знала толк. Любила жесткий секс ни в чем не перечила любовнику. Эрику всегда нравились дамы постарше. От Гольдбах они свои встречи скрывали. София пришла к Эрику в театральном костюме Алисы, сказав с усмешкой: 'Я теперь твоя Алиса', намекая на то, что заняла место мифру Гольдбах в кровати молодого художника. Весь вечер Эрик и София развлекались, под утро он уколол дозу героина, а София ушла к себе. Она вызвала такси и закрыла за собой дверь. Эрик уснул, а в десять часов утра его растолкала разъяренная Алиса Гольдбах, показывая на труп задушенной Софии, которая лежала в коридорчике. Эрик ничего не понимал, Алиса плакала. Дождавшись темноты, они спустили тело через черный подъезд дома, погрузили его на заднее сидение машины и уехали в Лиссе, где и закопали тело. Эрик даже не спросил Алису, почему надо было везти тело в Лиссе. Он был раздавлен. Полиция пару раз спросила о пропавшей мифру Дей, но на том дело и кончилось, если бы всю историю не раскрутил детектив Барбер.
   - Вот скажи мне, волосатое ты чудовище, зачем ты мне врешь? - устало спросил Барбер. - Я ведь могу прибить тебя тут без сожаления, ни одна полицейская ищейка не докопается. Но ты продолжаешь мне упорно врать о том, что ты не убивал Софию. Зачем ты это делаешь?
  Эрик мотал головой и всхлипывал, повторяя одну и ту же фразу: 'Я не убивал, честно. Я не убивал'.
  Барбер посмотрел на Свена, тот пожал плечами.
   - Так, волосатое чудовище, -сказал Барбер, - сейчас мы поедем с тобой к тебе в гости, ты проспишься, утром опохмелишься и снова все расскажешь.
   - Только правду расскажешь, - уточнил Свенсон, поднося кулак к носу Эрика, а потом резко ударяя его в живот.
  Эрик завыл и согнулся, машина развернулась и поехала обратно в город.
  Свен и Барбер провели ночь в мастерской Эрика, приковав его наручниками к батарее, чтобы тот не сбежал. Когда на утро художник был более или менее трезв, он стал возмущаться и стучать кулаком по батарее.
  Барбер отстегнул наручники и пригрозил.
   - Если будешь шуметь - пожалеешь.
  Эрик попросился в туалет, а потом Свенсон сварил всем кофе.
   - Вспоминай все по порядку, - потребовал Барбер.
  Увы, Гольдбах ничего нового припомнить не мог. Мотива убивать Софию у него не было. Барбер начал допрос по 'контрольным точкам'. Но Гольдбах выглядел круглым дураком и законченным наркоманом. Он ничего не знал о Софии и Алисе, ни того, что они были давно знакомы, обе сидели в тюрьме, о том, что обе жили по поддельным паспортам. О крупных кредитах Софии ему ничего не было известно. Он в ужасе крутил головой, переводя взгляд то на одного детектива, то на другого.
   - Почему Алиса приехала к тебе в мастерскую? - спросил Свенсон.
   - Она сказала, что я ей позвонил ночью, якобы сказал, что мы развлекаемся тут, пригласил приехать. Она вроде не отреагировала сначала, но потом забеспокоилась и приехала, так как я на звонки не отвечал.
   - А ты ей звонил? -спросил Свенсон.
   - Нет, не звонил, я ж в отрубе был. Я после героина часов шесть подряд сплю или больше, меня их пушки не разбудишь. Приход сразу бывает, то есть я приму дозу и через десять минут уже в отрубе. Потому и на звонки не отвечал, даже не слышал их.
   - Что сказала тебе Алиса, когда приехала к тебе утром? - снова начал допрос Барбер, - вспоминай дословно!
   - Она сказала, что София мертва. Спросила, что мы с ней делали, принимали ли наркотики. Я сказал, что София при мне ничего не принимала. Сказал, что лег спать, а она ушла. Сначала мы думали, что София умерла от передозировки наркотиков, потому что у нее вокруг рта была видна засохшая пена. Но потом Алиса сказала такую страшную вещь...
   - Что она сказала? - спросил Барбер с нажимом.
   - Она сказала, что я Софию, наверное, задушил. Потому что такое посиневшее лицо у трупа бывает и пена изо рта, когда человека кто-то задушил. Она это точно знала.
  Свенсон и Барбер переглянулись.
   - А ты душил? - снова спросил Свенсон.
   - Нет, конечно, - ответил Гольдбах уныло, - я ж отрубился. Я когда сплю, то никак уж удушить никого не могу. Да и зачем мне ее душить? Правда, когда мы занимались сексом я ее частенько связывал, иногда даже придушивал. Но слегка. Ей это нравилось. И мне... Но в этот раз точно такого не было.
   - Что потом было? - спросил Барбер.
   - Потом мы решили, что от тела надо избавиться. Ну и... увезли труп в Лиссе. Страшно было ехать, но нас на дороге никто не остановил. Алиса вела машину спокойно, осторожно. Ну, а дальше вы знаете.
   - А тебе самому было интересно, кто задушил Софию? - Барбер налил себе еще кофе.
   - Было интересно. Я думаю, что кто звонил Алисе, тот и Софию убил. Я об этом много думал, но ничего не придумал. У нее много мужиков было, кто мог ее убить . Из ревности, например.
   - А потом затащить ее к тебе в квартиру и бросить в коридоре? - усомнился Свенсон.
   - Если этот кто-то не поджидал Софию в подъезде.
   - По твоему рассказу выходит, что ты белый и пушистый, - сострил Барбер.
   - Нет, я подделал записку от имени Софии и послал сыну деньги, чтобы Софию никто не искал. Это же подделка документов. И труп я закапывал. Что мне за это будет?
   - Расстреляют, - бросил Барбер презрительно в адрес Гольдбаха. Тот тихо заскулил, уронив голову на безвольные руки.
  Свенсон поманил Барбера в коридор. Оба вышли и закрыли дверь в мастерскую.
   - София вызвала такси. Но это со слов Гольдбаха. Что если она вызвала не такси, а позвонила кому-то, кто мог ее подвезти? Это и мог быть убийца.
  - Если все -таки, таксист приехал, то он мог видеть убийцу.
   - В любом случае, надо искать таксиста.
  Оба детектива вернулись в комнату. Гольдбах уже кипятил шприцы.
   Я тебя убью, сволочь ты этакая! - завопил Барбер и залепил ему пощечину.
  Эрик откатился в угол комнаты и заскулил. Свен поспешно убрал все приготовления Гольдбаха со стола. Барбер решил поехать в телефонную компанию, а Свену поручил охранять беспутного художника.
  
  Глава 18. Убийца
  
  Выходя из мастерской он увидел в приоткрытой двери силуэт молодой скульпторши Сары. Она что-то пританцовывала под тихо игравший магнитофон.
   - Привет, - Барбер вошел к девушке без стука.
   Она обернулась и заулыбалась.
   - Привет. Я вас помню - вы друг Эрика, - сказала она.
   - Да, -закивал головой Барбер и примостился на краешке стола, стараясь не испачкаться глиной, - ты знаешь, у Эрика проблемы.
   - Вот как? - девушка добродушно засмеялась, - его проблемы - это его женщины и наркотики.
  Она явно не знала о том, что Эрика обвиняют в пособничестве в убийстве женщины.
   - Слушай, а ты не помнишь, что было вечером семнадцатого апреля?
   - Да ну, откуда мне помнить? - снова засмеялась девушка, - а что это был за день?
   - Это была пятница, был дождь, прохладно. Обычный весенний день.
   - Почему я должна его была запомнить? - спросила Сара.
   - Может, что-то необычное в тот вечер было?
   - Я в апреле была у тётки в пригороде Роттердама.
   - А когда вернулась? - спросил Барбер.
  - Могу посмотреть, - Сара подошла к полке и достала большой ежедневник, - ты не подумай, что я прямо все записываю, просто в тот день, когда я вернулась, мне надо было сдать в издательство буклет с правками, а я не успела. Вот, точно. Я приехала семнадцатого, а буклет сдать забыла и отвезла его только на следующий день.
   - Значит, семнадцатого апреля ты вернулась домой, - уточнил детектив.
   - Точно, - засмеялась девушка, - это как раз тот день был, о котором ты спрашиваешь! Вот я шляпа ничего не помню.
   - Вспоминай, Сара! Это важно, - попросил Барбер.
  Девушка подошла к окну, взяла с подоконника салфетку и вытерла руки. Потом села на винтовой стул и покрутилась. Вид у нее был очень сосредоточенный.
   - Вспомнила! - сказала она, - со мной вечером произошла странная фигня, я хотела выйти из квартиры, но не смогла.
   - Как это было, опиши, - заволновался Барбер, сохраняя внешнее спокойствие.
   - Да ерунда какая-то! - засмеялась девушка. Это уже вечером было, после восьми. У меня кофе кончился. Жратвы никакой не было, я же только с поезда. Быстренько порылась на полках - нечего кинуть в топку паровоза, то есть пожрать. Схватила кошелек, думала сбегать в супермаркет на углу, а дверь открыть не могу, кто-то снаружи держит и возится. Я удивилась, начала дверь толкать, а там прямо-таки плотно кто-то привалился, не могу ничего сделать. Я говорю: 'Эй, кто там хулиганит!' Удалось чуть-чуть дверь приоткрыть, но в подъезде было темно, я услышала какое-то сопение, возню. И тут мужской голос мне грубо так и говорит: 'Пошла ты на хер'. Вот и все.
   - А что там делали-то?
   - Трахался там кто-то, - убежденно сказала Сара. Там точно двое были.
   - Может, Эрик там был? Чей голос? - спросил Барбер.
   - Зачем Эрику в подъезде трахаться? У него вон какая громадная мастерская! Скажешь тоже! - удивилась Сара и покачала головой. - да и голос был не Эрика.
   - Что за голос был? Можешь описать?
   - Ну, грубый такой голос. Тяжело человек дышал, пыхтел. Немолодой голос.
   - А почему ты думаешь там было двое? - спросил Барьер.
   - Это я так предположила. Что мужику одному делать в подъезде вечером, да еще и дверь подпирать? Ясное дело - с бабой он там был. Да и слышала я, как она сначала хихикала, а потом пищала.
   - Как это? - не понял Барбер.
   - Сначала хихикала и говорила: 'Да уймись ты, уймись. Эрик услышит'. Потом звуки такие были тихие, словно сдавленные. Я особенно не прислушивалась, противно было.
   - Эрик услышит? - переспросил Барбер.
   - Ну да, так и сказала, я еще подумала, что это знакомые Эрика. Хотела спросить у него, что там за гости такие были нетерпеливые, да забыла.
   - Потом что было?
   - Да я отошла от двери. Не больно-то интересно слушать, как они там возятся. Да и по кумполу получать тоже не кайф. Через полчаса я вышла, уже никого не было. Сходила в супермаркет, купила еды.
   - А верь у Эрика была открыта ?
   - Нет, не смотрела туда, - сказала Сара.
  'Хорошо, что ты в подъезд не вышла, девочка, - подумалось Барберу, иначе вместо одного трупа было бы два'. Детектив не стал ничего объяснять скульпторше, спросил только, видела ли она такси перед домом, когда выходила за продуктами, но та не помнила. Получив нужные сведения, Хью двинулся в телефонную компанию. Жертва точно знала своего убийцу. Это был не таксист. Предположения у Хью имелись, и через час он уже держал на руках распечатку звонков с номера Эрика Гольдбаха и на его номер. Получение таких сведений было не слишком законным, но Барбер пользовался магическим удостоверением детектива и располагал пятью сотнями крон. Изучив список телефонных звонков, Барбер сделал вывод о том, кто убийца.
  
  Глава 19. Хью Барбер
  
   - Мы искали не там, - сокрушалась следователь Вайс. - Алиса Гольдбах, дура эта, вела нас по ложному следу. Она же сказала, что убийство произошло в ее особняке. Она всячески отводила подозрения от Эрика Гольдбаха. Мы даже не думали проверять его квартиру или мастерскую. Не проверяли его телефонные звонки.
   - Не стоит расстраиваться, госпожа Вайс, - сказал примирительно шеф Свенсон, - мы и сами случайно вышли не след убийцы. Благодаря мальчишке-скрипачу, который не пожалел отдать в залог свою скрипку, чтобы заплатить гонорар детективу. Он верил, что Алиса Гольдбах не виновна, и оказался прав.
   - Жаль, что Джеймс Бэнкс уже покинул страну, - покачала головой Андреа, - мы поспешили выпустить Алису Гольдбах из-под стражи, это наш просчет. Он почуял недоброе и сбежал.
   - Ну, Интерпол, его найдет, без всякого сомнения. Рано или поздно найдет.
   - Сейчас наш отдел по расследованию экономических преступлений разбирается в его счетах и финансовой документации. София Дей была не единственным поставщиком денег. Были и другие так сказать, инвесторы. Некоторые числятся пропавшими без вести.
   - Интересно, что могло толкнуть Бэнкса на убийство Дей? - спросил комиссар полиции херр Тазеллаар.
   - Я думаю, что она просто уже была ему не нужна. Ни как поставщик денежных средств, ни как любовница. Он выждал удобный момент, когда можно спихнуть труп на простофилю-наркомана, и сделал свое дело, - пояснил свои соображения Свен Свенсон.
   - Вряд ли он ожидал, что Алиса Гольдбах возьмет вину Эрика на себя, - продолжил Барбер, - просто ему был нужен надежный свидетель, который увидит труп в квартире Эрика.
   - Может, и хотел от двух женщин разом избавиться, - сказала детектив Вайс. Ему же было известно о темном прошлом Алисы Гольдбах.
   И детектива послал по следу Хелен Террен, - подхватил комиссар.
   Алиса сказала, что это Бэнкс пристроил Софию к ней домработницей. Алиса была против, но Бэнкс как-то ее уговорил. Бэнкс подобрал поручителей из числа приятелей Алисы Гольдбах. Только глупый доктор Клаус Шпигель был любовником Дей, остальных просто использовали втемную.
  Новость об освобождении Алисы Гольдбах из-под стражи облетела всю столицу. Возле особняка вдовы дежурили жадные до подробностей репортеры. Хью Барбер с трудом протиснулся через их настырный кордон. Алиса позвонила ему, желая поблагодарить лично за проделанную работу.
  Личность Алисы Гольдбах была глубоко неприятна Барберу. Ему было все ясно на ее счет, и пришел он в особняк вдовы только потому, что ему недоплатили гонорар. Барберу была неприятна финансовая часть работы, но Свен Свенсон настаивал на том, чтобы всяк сверчок знал свой шесток. Слухи о том, что детективное агентство занимается благотворительностью, ему были ни к чему.
  Алиса Гольдбах встретила Барбера радушно. В вульгарном интерьере алой гостиной, между бархатных подушек с золотыми вензелями и светильников, изображающих спелые виноградные гроздья, Алиса, облаченная в черный облегающий костюм выглядела постаревшей хозяйкой борделя. Макияж не мог скрыть усталого вида. Месяц в камере предварительного заключения не прошел для ее даром. Алиса любезно предложила Барберу располагаться и выпить бокал вина. Хью сухо ответил ей, что не располагает достаточным временем для доверительных бесед и просит изложить суть дела кратко. Алиса, скривив губы в усмешке, протянула пухлый конверт с гонораром. Барбер быстро пересчитал деньги. Пятьдесят тысяч гульденов. Во столько вдова оценила свою свободу.
  Хью намеревался раскланяться и молча уйти, но Алиса отпускать его просто так не собиралась. Она налила красного вина в два бокала, один протянула детективу. Он пожал плечами, сел в глубокое кресло напротив ее оттоманки, но бокал по босяцкой привычке поставил на пол, не отпив.
   - Жаль, что я поздно узнала о том, что вы - тот самый Барбер, который соблазнил Юджину Майер, попутно раскрыв дело об ее покойном отце, - нагло заявила Гольдбах, - я бы на порог не пустила вас и вашу невесту.
   - Я думал, что именно мне и Юджине вы должны быть благодарны за свое чудесное спасение, - парировал Барбер.
   - Если бы вы здесь не появились, то преступление Бэнкса не было бы раскрыто, а я не была бы опозорена.
   - В вашем позоре, мадам, виноваты вы сами, - холодно ответил Бэнкс.
   - Вообще-то я пригласила вас, чтобы отблагодарить за качественное расследование, - начала Алиса, но Хью ее перебил.
   - Вы уже это сделали, правда, весьма своеобразным способом. Если у вас есть ко мне дело, то я вас слушаю, если же вы просто хотите выпить бокал вина в компании, увы... У меня нет на это ни малейшего желания.
  Алиса злобно усмехнулась, отпив глоток вина.
   - Вы думаете, что я - черная вдова. Сначала я убила первого мужа, потом при загадочных обстоятельствах умер второй. Вы ведь хотите покопаться в этом деле?
   - Не имею ни малейшего желания, - сказал Барбер равнодушно, - мне интересно копаться в деле только в случае, если меня нанимают и платят гонорар. Не испытываю пустого интереса рассматривать человеческие уродства.
   - Вы не знаете, какую жизнь мне пришлось прожить, и как защищаться, - повысила голос Гольдбах, - вы не знаете, что толкнуло меня на убийство мужа и перемену имени. Я хотела изменить судьбу, начать все с нуля. Я много сделала доброго и нужного. Я необходима этому обществу, благодаря мне такие как Эрик, Джастин, Сара имеют возможность творить, создавать свои шедевры ... Вы не имеете права меня судить, сравнивать меня с обычными преступницами...
  Гольдбах переходила на визг.
  Барбер поднялся из кресла и отвесил короткий поклон, прощаясь с черной вдовой. Алиса закрыла белой рукой лицо и громко зарыдала. Барберу были безразличны ее наигранные или искренние вопли. Ничего, кроме отвращения к оправданной по закону черной вдове он не испытывал.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"