Знаете, грелка в кровати - это вещь с множеством плюсов, особенно для вечно мерзнущего вампира-полукровки. А оборотень под боком еще лучше грелки. Вообще, такое ощущение, что кто-то развел в кровати костер. Но мне от этого только лучше - не так уж и часто мне было тепло засыпать без вороха толстых одеял.
Наверное, если я когда-нибудь и выйду замуж, что вряд ли, то непременно за оборотня.
Об этом я и сообщила Лису, который, лениво позевывая, щурил на меня свои травянистые глаза. После двух дней валяния в кровати, после ранения друг вроде бы оправился и сегодня Зорге разрешил ему подняться и снова, по его словам, портить жизнь окружающим.
- Угу, - Зура подавился смешком и щелкнул меня по лбу, - сейчас пойдем на завтрак. Повеселимся, хорошо?
- Несомненно, - хихикнула я, дергая друга за прядь невозможных рыжих волос, - надеюсь, меня на эшафот за это не сопроводят?
- Принцесса не имеет права подписывать смертные приговоры, - сообщил Зура, - и головы мы не отрезаем. Да и вообще понятие публичной казни в Оборвинде отсутствует вообще. Смертный приговор приводит в исполнение король, придворный маг или старший советник. И то, двое последних - с личного разрешения правителя.
Я поежилась и протянула:
- Сложно быть королем. А королем оборотней, думаю, просто ужасно.
- Согласен, - вздохнул Зура.
- Кстати, - протянула я, - давно хотела спросить. Почему король не носит короны?
- Ну, - Лис погрустнел, - это традиция. Короны две. Одна королевы, другая - короля. И носить их можно только в паре. Если королева умирает, то король снимает корону в знак траура, пока не женится вновь, но после смерти прекрасной Иволги, наш король так и не нашел другую женщину.
- Вот как, - протянула я, ощущая грусть на душе. По сути, король Оборвинда был очень несчастен. А та его фраза до сих пор снилась мне во снах, разбавив собой многочисленную коллекцию моих кошмаров.
"Скоро я приду к тебе, любимая".
Поежившись, я поднялась с постели и потянулась. Недовольно осмотрела помятую одежду, в которой умудрилась заснуть. Некогда красивые черные цветы на красном фоне стали походить на раздавленных пауков.
- Кажется, я становлюсь неряхой, - сообщила я пространству, которое ответило громким лисьим смехом. Зура, усевшись на кровати, застегивал красную рубашку. Из-за такого цвета его волосы казались еще ярче, что ранее казалось мне невозможным в принципе.
Вообще, Зура то ли обряжал меня в свои любимые цвета, то ли старался, чтобы мы просто были похожи. В принципе, мне было все равно, если бы в таких расцветках я не ассоциировала нас с двумя яркими помидорами. Представляя нас эдакими круглыми ягодами на ножках, я неизменно начинала хихикать.
Я проводила взглядом повязку, пропитанную желтоватым зельем, которое помогала ране быстрее затянуться, скрывшуюся под полой рубашки и попыталась подавить вздох. Меня нервировало то, что времени до моего отъезда оставалось все меньше и меньше, а некромант, покушавшийся на нас, еще не пойман. По словам Зорге, младший советник, после того, как Лис чуть не умер, развел бурную деятельность, но толку с этого было как с быка молока. Даже утащенный у учителя волосок ничем ему не помог - такой цвет имела половина оборотней Царского Клана, включая наследного принца, а запах с волоска благополучно заглушили эманации моего пламени и запах моей крови, которая напрочь отбивала нюх у оборотней. К тому же он тратил больше времени на дело об отравлениях.
У меня не было надежды на Дрэму, который был обладателем серебряной трости и вообще, советник внушал мне подозрения, но, когда я попробовала подойти с этим к Зорге, то тот разве что пальцем у виска не покрутил и вручил мне склянку успокоительного - от паранойи. Хоть учитель и не очень любил Дрэму, но в то, что тот мог покушаться на своего родного племянника, магистр не верил.
Мне бы такую веру...
Вообще, мне, после того, как я чуть не потеряла своего лучшего и единственного друга, мне даже в углах мерещились убийцы с арбалетами. Я боялась потерять так сильно, что старалась не отходить от него совсем - моя паранойя не сдалась под натиском успокоительного.
- Ну, я готов, - Зура расправил невидимые складки на безукоризненно сидящей на нем рубашки и обаятельно улыбнулся, посылая мне отработанный за вчерашний день влюбленный взгляд. Я хмыкнула, чувствуя, что сейчас разражусь неудержимым хохотом - представить влюбленного в меня Лиса была так же невозможно, как представить в таком амплуа, например, учителя. Но, видимо, принцесса обладала фантазией куда лучшей, чем у меня. Чем еще можно объяснить то, что по придворному народу прошелся слушок о том, что мы с Зурой едва ли не свадьбу планируем? Когда мне сообщила об этом могучая повариха из Клана Медведей, то я, если честно, чуть не уронила поднос с ужином, а после мы с Лисом тихо икали от смеха не в силах засунуть в рот даже разнесчастную булочку.
Конечно, вряд ли принцесса стала бы распространять сплетни - мне она казалась гораздо умнее и, думаю, никогда бы не стала создавать образ сплетницы для того, чтобы кому-то досадить. Скорее всего, кто-то из фрейлин решил разбавить и без того не скучную атмосферу придворной жизни.
- Ага, - ответила я Зуре, - а я нет. И ты тоже. Умываться кто будет?
- Ты, - он хмыкнул, - я бытовые заклинания, в отличие от некоторых, не игнорирую, - ответили мне и подмигнули травянистым хитрым глазом.
- Я так-то знаю заклинание для умывания, но не собираюсь менять прохладную воду и душистое мыло на ощущение жесткой щетки, прошедшейся по лицу, - хмыкнула я, - так что жди меня.
- Да-да, - Лис махнул рукой, провожая меня в дальний путь до ванной комнаты.
Про душистое мыло я, конечно, загнула. У оборотней все шампуни, мыла и прочие косметические средства были абсолютно без запахов или с легким, едва ощутимым ароматом аниса. Хотя, это он для меня он был почти не ощутим, а вот для оборотней, по словам Зуры, достаточно силен.
Этот едва ощутимый запах я обожала. Правда, чуть меньше цветущего миндаля с ноткой вишни.
Мыли о сгоревших деревьях, которые никогда больше не расцветут, вызвали тоску. Вытерев лицо полотенцем, я тоскливо взглянула в висевшее над раковиной зеркало и разгладила пальцем морщинку на лбу. В последнее время я пыталась отучить себя морщиться. Мне вдруг перестало казаться необходимым искажать свое лицо. Может быть, это было связано с тем, что я окончательно смирилась с тем, что я не человек и никогда им не буду.
Пригладив встрепанные со сна волосы, я собрала их в куцый хвостик и провела ладонью по рубашке, в тщетной надежде разгладить складки. Времени бежать за утюгом к слугам, к сожалению, не было, а опаздывать к завтраку было не слишком хорошо. Мы с Зурой и так появлялись там через раз - то и дело кто-то из нас валялся на кровати с ранами. К тому же у нас был некий план. Даже не так, а ПЛАН. Совершенно идиотский с бухты-барахты выдуманный и совсем не продуманный. В общем, скорее для веселья, чем для чего-то серьезного.
Хмыкнув, я пошла в комнату к Зуре, где, за время моего отсутствия, образовался Зорге. Выглядел он похудевшим и изможденным - дело с отравлениями набирало обороты, а зацепок не было никаких. К делу подключился и старший советник, и несколько магов, но толку было мало. Нам с Зурой удалось узнать, что никто не ел ничего подозрительного - обычный семейный завтрак и отравленный маг. У некоторых даже амулеты реагирующие на яд были, но они просто не реагировали. Впрочем, стандартный артефакт было не сложно обмануть. Все-таки сами оборотни с артефактами не работали, а закупали из-за границы. С детьми иногда выходило так, что даже сами родители не знали о способностях своего ребенка, а убийцы знал. Значит и сам был магом. Вообще для Азурита этот случай был беспрецедентным - столько смертей за такой короткий срок не было никогда. А для народа, у которого сильный маг - это такая же редкость как найденный в месторождении алмаз в двести карат, потерять столько перспективных магов за несколько суток - это сильнейший удар.
В общем, дело было дрянь.
- Доброе утро, - поздоровалась я с Зорге, прежде чем успела остановить глупое приветствие. Было видно, что придворный маг не ложился вообще.
Учитель, хмыкнув, кивнул, глядя на мое виноватое лицо и взмахнул рукой. От рубашки повалил пар. Неприятно, конечно, когда одежду гладят прямо на тебе, но я все равно была благодарна:
- Спасибо.
Как всегда проигнорировав благодарность, учитель оглядел нас усталыми синими глазами. Я даже немного скучала по его отступившему на время недовольству. Видеть Зорге таким было как-то... неправильно.
- Та-а-ак, - протянул придворный маг, - на завтраки я провожаю вас сам. В остальное время сидите здесь и учитесь. Если я вас увижу или кто-нибудь мне расскажет, что вы шлялись за пределами комнаты...
Красноречивое молчание заставило нас самих додумать, что с нами тогда сделают.
- И больше никакой беготни до кухни, - синие злые глаза опасно сузились, глядя в мою сторону, - понятно, Глэйд? Что же вы такие вечно-голодные, а?
Я смутилась. С тех пор, как сила моего дара начала увеличиваться, я, соответственно, и есть начала больше. К тому же практика в магии шла просто убойная - пока Зуру лечили, он почти всегда спал под воздействием снотворного, а я читала и пыталась сотворить что-нибудь интересное. Хотелось попрактиковаться с атакующими заклинаниями, но в маленькой комнате? Увольте, я жить хочу. Но зато я подтянулась в бытовой магии и научилась нескольким хитрым, не совсем легальным заклинаниям на все случаи жизни. Все опасные заклинания я заботливо переписывала в записную книгу, за содержание которой меня можно было дважды сжечь на костре. На этот случай мы с Зурой стали разрабатывать шифр, но он, к сожалению, был еще далек от совершенства.
Еще я последовала совету короля и, наконец, прочитала сборник Глойде. И не разочаровалось - толстая книга в зеленом переплете действительно меня потрясла. Правда повествование было несколько лихорадочное и сбивчивое, но в остальном... Книга была не об оборотнях. Вернее не только о них. Глойде из легенд каждого народа выбирал самую прекрасную, саму мудрую, самую печальную и записывал ее. О сильфах, людях, вампирах, орках, наядах... Ох, если бы я могла скопировать ее... Но, к сожалению, такого заклинания не существовало. Поэтому книги и были дорогим удовольствием - все приходилось копировать вручную. Но несколько особенно понравившихся легенд я переписала и, кажется, почти выучила наизусть. Нет, все-таки, не будь я магом, то стала бы собирателем историй. Хотя, одно другому не мешает.
- Эй, Немир, очнись, - я вздрогнула, отвлекаясь от своих раздумий. Зура хихикнул и потянул меня за собой. Он привык к моим частым отлучкам "в себя".
- О, простите, - извинилась я, попытавшись улыбнуться. Зорге, видимо что-то долго мне втолковывал, судя по вздернутым вверх бровям и взгляду, далекому от обожания.
Вздохнув, придворный маг произнес:
- Ладно, идемте. И без глупостей - давать новый повод для сплетен не разумно, ясно?
Под внимательными синими глазами мы с Зурой съежились и украдкой переглянулись. Простите, учитель, но бросить друга в положении безответно влюбленного оборотня я не могу.
Поглядев на наши упрямо-виноватые физиономии, Зорге протянул:
- Я предупредил.
Мы вновь переглянулись.
Ну, кто предупрежден, тот вооружен. Хотя в этом случае этот принцип вряд ли сработает. Ну, по крайней мере, до возмездия мы будем веселиться, а это значит не мало. Наверное...
Судя по выражению лица Лиса, его мучили те же мысли. Взявшись за руки мы вышли из комнаты вслед за учителем. Забыв обо всем остальном, мы расплылись в пакостных улыбках. Нет, я никогда не откажусь от такого времяпровождения! Да и, вообще, как я жила раньше, не зная настоящего веселья?
- О, Зорге! Постой! - тихий возглас за спиной заставил нас обернуться. Я с удивлением узнала жених принцессы - Льюсе или как там его. Рука Лиса напряглась, сильнее сжимая мою ладонь. Я ответила ободряющим пожатием.
Теперь я могла рассмотреть оборотня поближе. Он оказался мужчиной редкостной красоты - волевой подбородок, экзотичные ярко-оранжевые, с красна, глаза, прямой нос и правильная форма лица. Было такое ощущение, что его лицо нарисовал художник, соблюдя все пропорции до мелочей. Длинные волосы, цвета пустынного песка, на этот раз были заплетены в косу и перевиты темной лентой. В общем, красавец-мужчина, но... Было в нем что-то холодное, что делало всю его красоту всего лишь бесполезной вещью, а не даром богов. Тот же рыжий Лис, с гречкой веснушек на носу, был прекраснее, потому что его красота шла из души и преображала внешний вид. Льюсе был холоден и прекрасен, будто статуя бога, но никак не живое существо. Но как преображала его нежность! Я помнила то выражение в его глазах, когда он смотрел на принцессу. Неужели, любовь действительно может так преобразить? Что-то не верится.
- Здравствуй, Льюсе, - учитель вежливо кивнул, но особой симпатии я в этом жесте не заметила. Хотя, это же Зорге! Чего я от него еще ожидала?
- Я украду у тебя на секунду Зуру и его прекрасную спутницу? Давно не виделся с племянником, а скоро уже отъезд! - песочный оборотень расплылся в улыбке. На его щеках заиграли ямочки.
Я круглыми глазами уставилась на Лиса. Дядя. Дядя? Дядя?! У Лиса увел невесту собственный дядюшка? Меня даже "прекрасная спутница" удивила гораздо меньше. И почему я ничего не знаю?
В ответ Зура закатил глаза, подмигнул мне левым глазом и виновато дернул ухом. В общем, пообещал поговорить со мной потом. Я вздохнула. Но затем улыбнулась. Все-таки удобно понимать друг друга без слов. Вот, даже уже в ушах начала различать вину! Если честно, от таких мыслей захотелось расхохотаться, но вряд ли бы кто-нибудь, кроме Лиса, конечно, оценил мой порыв.
- Хорошо, - Зорге кивнул, - только доведи их до Залы. Сам знаешь, что творится.
- Еще бы, - грустно вздохнул, - форменный дурдом. На моей памяти такое первый раз.
- Не сказать, что и на моей тоже, - Зорге зло хмыкнул, - ладно, только не задерживай их надолго. Опоздание еще никого не красило.
- Не скажи, - Льюсе подмигнул.
Зорге, не удостоив его ответом, резко развернулся на каблуках и устремился в сторону Малой Залы. Еле слышный, шелестящий, будто крылья ворона, шаг стих за ближайшим поворотом.
Льюсе подскочил к Зуре и крепко его обнял, умудрившись не толкнуть меня плечом. Его голос звучал взволновано:
- Как ты, лисенок? Просто, что не зашел - я был в отъезде. На Границе дурдом еще похуже, чем здесь.
Согласна, там всегда дурдом. Страшный такой, после которого месяцами сняться кошмары и чудовища под кроватью перестают быть выдумкой. На Грани монстры в шкафу - это суровая реальность.
- Я в порядке, дядя, - вежливо улыбнулся Лис. Я видела, что он безуспешно борется со своей неприязнью, которой и сам был не рад.
- Вот и хорошо, - Льюсе улыбнулся, - я волновался. Рори знает, что с тобой произошло?
Зура покачал головой и ответил:
- Не говори отцу, а то он примчится во дворец. Не хочу его волновать. Сам знаешь, как он не любит придворную жизнь.
- Ладно, - дядя Лиса сурово сдвинул брови, - но только в первый и последний раз. Негоже оставлять отца в незнании.
Льюсе, закончив играть строгость, повернулся ко мне и улыбнулся во весь рот, заставляя чувствовать себя неуютно. Улыбка была почти точь в точь как у Лиса, будто скопированная. Ну, они, конечно, родственники, но все равно как-то... неуютно.
- А вот и прекрасная леди, - он поклонился и поцеловал мою ладонь, которую я даже не протянула, - я рад, что у моего племянника такая очаровательная подруга.
От такого напора я немного ошалела и не смогла выдавить из себя не слова. Спас вовремя влезший Лис, который обаятельно улыбнулся и кинул на меня ободряющий взгляд. Он был прекрасно осведомлен о моих проблемах с коммуникабельностью.
- Я тоже этому рад, дядя.
- Вот как! - Льюсе оглядел нас и произнес, обращаясь ко мне, - Я слышал о покушениях на вас. Надеюсь, вы будете осторожнее, леди. Не хотелось бы, что бы мой племянник потерял дорогую ему подругу.
Последнее слово было произнесено с не слишком приятным подтекстом. Но, зато я знаю, с какой интонацией нужно говорить словечко "подруга", чтобы оно звучало как "любовница". Новый опыт!
Лис, понял подтекст так же как я. Нахмурился и улыбнулся совершенно бездушно. Даже пугающе.
- Думаю, нам стоит закончить разговор. Не хотелось бы оскорблять короля опозданием.
- Хорошо, - Льюсе улыбнулся. Вдруг, Лис резко наклонился и что-то шепнул дядя на ухо. Тот ответил со спокойным, уверенным лицом.
Когда песочный оборотень удалился, я поинтересовалась у Лиса:
- Что ты ему сказал?
- Попросил не оскорблять нашу дружбу грязными намеками, - Зура нахмурился, - а он ответил, что на правду не обижаются.
- Не в обиду будет сказано, но он какой-то странный, - ответила я, - ледяной.
- Сам знаю, - хмыкнул Зура, - ну, ты даешь. Тебя только что оскорбили, а ты спокойна и безмятежна как столетний дуб.
- Не вижу смысла обижаться, - я пожала плечами, - если бы я нервничала из-за каждого оскорбления, то сейчас бы была просто ходячей коллекцией нервных заболеваний.
- Нужно не переживая дать обидчику в глаз, - явно процитировал кого-то Лис, - кстати, это слова моей матери. Ей тоже нелегко пришлось. Отчасти из-за этого отец и удалился со двора. И, о чем мы говорили?
- О Льюсе, - напомнила я.
- Ах, да! - спохватился Зура, - Он раньше вообще нормальным был. Веселым. Так папа рассказывал. Но после окончания военного училища его забросили служить на Границу. Вот после нее он и стал таким странным. Вроде радостный такой, а ледком веет.
- Ничего удивительного, - я передернула плечами, - после Грани редко возвращаешься прежним. Мне лично кошмары пару месяцев снились, пока не начала принимать сонное зелье. Потом вроде перестали.
- Ты была на Границе? - Зура развернулся ко мне, глядя почти с ужасом, - Как же так? У нас выпускников и тех редко туда отправляют. В основном по собственной инициативе. Как принц например. Как ты туда вообще попала?
- Ну, - я хмыкнула, - у меня там была практика после пятого курса. Меня как-то не спрашивали, в какое место отправлять. В общем, скажу одно - Грань отнюдь не курорт.
- Ясно, - Зура сжал переплел свои пальцы с моими, - тебе было...страшно?
- Очень, - честно ответила я, - знаешь, когда мне удавалось засыпать в казарме, а не на болоте или в лесу, то я всегда проверяла шкаф и кровать. Представляешь, первый раз, когда я еще об этом не знала, мне чуть во сне не откусила ногу шишига. Охранять казарму от мелких, но не менее опасных монстров просто бесполезно. Они пролезают во все щели.
- Вот как, - Лис погладил меня по голове и улыбнулся, - знаешь, если захочешь когда-нибудь рассказать об этом - то я к твоим услугам.
- Спасибо, - я потерлась головой об его плечо и добавила, - давай пойдем быстрее. А то действительно опоздаем, и учитель будет опять кидать в нас ножиками в Оружейной Зале, а потом засадит в карцер.
- Не напоминай, - передернул плечами Зура.
Ну да, это было действительно жутко. Когда мы вызвали беса, Зорге действительно разозлился и решил устроить нам сеанс тренировок. Сначала он вместо протазана вручил Лису буздыган, которым Зура умел пользоваться так же, как я - саблей. Хорошенько отшлепав незадачливого ученика плоской стороной меча по заднему фронту, Зорге принялся "тренировать" меня рукопашному бою. Бить он меня почти не бил, а вот по заднице отшлепал и уши надрал хорошенько. Потом он устроил нам обоим тренировку ловкости и реакции. Сначала в нас летели ножи, затем огненные шары, но потом, когда учитель более или менее спустил пар, то в ход пошли ледяные грязевые шары. После этого он погнал нас в карцер, где мы сидели в обнимку, все в грязи, копоти и царапинах. Учил Зорге нас действительно жестко, но наказывал всегда справедливо. Ведь мы своей кривой пентаграммой могли вызвать на беса, а какого-нибудь демона.
Когда мы подошли к Малой Зале, Зура уже привычно скользнул внутрь первым и подал мне руку. Вот только сейчас все было немного по-другому. Он легко подхватил протянутую мной ладонь и коснулся губами запястья. Короче говоря, это значит, что теперь он не просто сопровождает леди на приеме, а то, что у него на эту леди есть претензия.
Я смущенно улыбнулась ему, стараясь не оскаливать клыков. Вчера весь вечер тренировалась. Зура одарил меня таким же отработанным взглядом влюбленного романтика.
Мы привычно поклонились королю, который выглядел еще более уставшим, чем прежде. Принцесса Лэре, глядя на наши действия, резко прикрыла глаза. Видимо, справлялась с трансформацией глаз. Учитель зыркнул на нас с крайней степенью неодобрения, но ничего говорить не стал. Я уже давно заметила, что на людях Зорге нас никогда не ругает, а защищает, даже если мы не совсем правы. Но вот наедине... Упаси, Темная Богиня!
Зура отодвинул мой стул, как делал это всегда, но никогда еще он не поправлял мне волосы и не брал за руку, после того, как усаживался сам. В общем, все шло по отработанной схеме. Зура ненавязчиво оказывал мне знаки внимания. То по руке погладит, то волосы поправит, то добавки предложит. В конце произошла кульминация нашего небольшое представления - Зура вытер мне губы пальцам. С пламенной страстью во взгляде. Наверное, только я разглядела в его глазах только одну страсть - разразиться неудержимым хохотом.
Леди Заре весь завтрак держала принцессу за руку - видимо, чтобы она не обернулась и не порвала меня на тысячу кусочков. Ее ревность была настолько очевидна, что я не удивлюсь тому, что скоро по дворцу поползут совсем другие слухи. Правда, я совсем не этого хотела.
Сама же фрейлина глядела на нас непривычно серьезно, чуть сощурив глаза. В ее голове шла непрерывная работа мысли. Не удивлюсь, если она разгадала наш маленький спектакль. Все-таки ее отношение ко мне не влияло на наличие у этой женщины мозгов. А она была умна.
Я не видела, как на наш спектакль прореагировал младший советник, но старшему, похоже, все было, что пнем об сосну. Королю, кстати, тоже. Их я прекрасно понимала и сама бы реагировала точно так же, если бы не участвовала.
Короче, завтрак прошел без сучка и задоринки.
После, по приходу в нашу комнату, Зорге решил устроить нам очередную головомойку.
- Вы о чем думали, устраивая такую сцену при короле? - говорил он, - Наедине не могли развлечься? Да это хуже, чем воровство еды из столовой!
Так он и об этом знает? Воистину, учитель не только силен и умен, но и вездесущ!
- Нет, вы повели себя просто...
Зорге замер, видимо, не находя слов.
- Я просто ее люблю! - воскликнул друг, потеряв, видимо, терпение. Я закивала, подтверждая.
- Глэйд? - уточнил придворный маг.
Я и Лис переглянулись, округлив глаза до состояния монет.
- Вы что? - я замахала руками, - Не меня!
- Принцессу, - печально вздохнул Лис, мечтательно вглядываясь в потолок.
Зорге молчал пару минут, глядя на нас. Его глаза выражали работу мысли. Затем он крайне экспрессивно выразил все отношение к нам в одной единственной фразе: