Аннотация: Куцая версия одноименного рассказа, созданная для конкурса "Химия и Жизнь".
Мать всегда запрещала ей подниматься наверх, на второй этаж их дома.
- Не смей, слышишь? Что бы ни случилось, не смей идти наверх. Обещай мне.
Она послушно кивала, хотя соблазн был велик: ей постоянно казалось, что там, наверху, кто-то есть.
- Мама... Там кто-то ходит... Слышишь, шаги?
Мать гладила ее по волосам и прижимала к себе, будто пытаясь защитить от неведомого врага:
- Ну что ты, глупенькая. Это всего лишь рассохшийся от старости пол. Нет там никого. Никого нет.
Нет, конечно, нет. Только почему же так ужасают деревянная дверь с непонятным узорчатым витражом между этажами и винтовая лестница, ведущая наверх?
Мать умерла, когда она закончила колледж. Просто однажды не проснулась. Инфаркт, сказали врачи. Может, и так. Только на лице у родного человека застыл совершенно дикий ужас. Почему? Кого женщина увидела перед смертью?
На следующее утро после похорон она заставила себя подняться наверх. Просто так. Чтобы убедиться, что ее страхи - пустяк, детские фантазии.
Ничего. Только зеркало у широкого пыльного окна. Она подошла. На нее посмотрело чужое лицо.
Вот уже год, как она жила в чужом мире. Мире загадочном, жестоком, чуждом ей. Рабыня. Бесправная кукла, не имеющая ни свободы, ни своих желаний, ничего. Каждый день одно и то же: бесконечная, однообразная работа в саду, на поле, на заднем дворе господского дома. Работа тяжелая, выматывающая, забирающая и силы, и эмоции, словно вампир - кровь. Она не помнила, как оказалась здесь, не понимала, что творится в этом мире и почему ее переместили сюда. Чтобы не сойти с ума и не стать похожей на тень, как ее товарки вокруг, она заставляла себя по вечерам считать отметки на стене, те самые отметки, что ставила по утрам, чтобы не забыть саму себя и не потерять разум.
Равнодушно собирая в саду крупные серые плоды, которые местное население охотно употребляло в пищу, она услышала рядом голоса.
- Хватит уже. И так троих потеряли. Приедет анжер, отвечать будем, как за всю группу.
- Проблема не решена. И если мы не справимся с притолом до появления здесь начальства, отправимся за теми троими.
- И что ты предлагаешь? Снова открывать Врата? Или отправлять наших к притолу на ужин? В качестве главного блюда?
- Ты у нас главный. Тебе решать. Но в прошлый раз координаты были верными.
- Я это уже слышал. Только вместо валькирии к нам попала рабыня. Да еще и вся в черном. Кто будет в следующий раз?
Голоса удалялись, споря о чем-то своем. Их владельцы ни на секунду не обернулись на ту, что с тихим стоном упала на землю, разбросав по траве уже собранные плоды. Голова... Как же жутко болела голова...
Клик. Черное нечто. Чужие глаза. "Ты умрешь. Ты - ошибка. Ты умрешь".
Клик. Она на столе, похожем на операционный. Голая. Связанная. Чужие люди вокруг. Осматривают. Везде. "Не та. Но здоровая. Самка. В барак к рабам. Вколите анедин".
Клик. Замок. Огромный. Страшный. Они едут мимо. Ей все равно. Люди вокруг нее боятся. "Притол. Дома. Небо, спаси. Доехать бы живыми".
Клик. Барак. Женщины. Мужчины. Все с пустыми черными глазами. Движутся без цели. Роботы.
Неля очнулась и несколько секунд лежала на земле, бездумно смотря вверх. Она в чужом мире. Прошел год. Что за гадость ей вкололи? Почему она все это время беспрекословно повиновалась любому приказу? Можно ли отсюда выбраться?
Вопросы... Они теснились в голове, не давая сосредоточиться на чем-то одном. Вопросы... Найти бы на них ответы...
Вдалеке зазвучал свисток охраны. Полдня прошло. Пора на обед. Вспомнив, как здесь кормят, девушка поморщилась. Сбежать бы отсюда. Только куда? Встав с земли, она, копируя предыдущую походку зомби, поплелась в барак, служивший рабам столовой. Войдя внутрь, встала у длинного узкого окна, и на подоконнике рядом с ней появилась плошка с месивом. Что-то густое, вязкое, серо-коричневого цвета.
Конец обеда - другой свисток. Своей зомбической походкой она отправилась назад, в сад, собрала разбросанные ею же плоды и направилась к хранилищу - большим широким амбарам, поделенным на секции. Именно там хранились продукты, собираемые рабами. Кому идут они, эти плоды, ягоды, овощи, злаки? Уж явно не на корм тех, кто обслуживает местных господ. Значит, есть и сами господа. Те, чьи голоса она слышала? Или кто-то повыше?
Возле амбара один из охранников, не скрываясь, насиловал рабыню. Та молча стояла, не делая попытки освободиться. Неля почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Да, с вколотой гадостью было проще жить. Бездумно совершаешь действия, починяешься каждому, кто захочет. В том числе и тебя... Силой воли остановив поток мыслей, она зашла внутрь и высыпала в самую дальнюю секцию свои плоды. Когда возвращалась, охранник уже был один.
Время шло, невидимое, оно исчезало, как воздух сквозь пальцы. Она все так же была рабыней, пустым существом, оболочкой. Притворство давалось тяжело.
Распорядок дня не нарушался: ранний подъем, в полумраке, по свистку. Потом - клейкая серо-коричневая масса, заменявшая еду. До полудня -изнурительный труд - сбор и сортировка урожая. Обед. Тоже по свистку. Вновь работа. Вместо ужина - стакан с жидкостью, замораживающей все биологические потребности. Короткий сон. И снова - работа.
Одежда... Балахоны, в которые они рядились, одеждой можно было назвать с большой натяжкой. Черные куски ткани без единого шва с отверстиями для рук и головы. Снимать их было запрещено. Но раз в неделю приходил врач, приказывал раздеться и проверял здоровье. После этого старые балахоны исчезали и появлялись новые, такой же формы и кроя.
Магия... Там, дома, Неля не задумывалась над возможностью существования настоящих колдунов и магов. Ей было комфортно и без этих знаний. Здесь же, в этом мире, магией была пропитана каждая пылинка. Казалось, что даже воздух, которым здесь дышат, магический.
Завтра приезжает высокое начальство. Эту новость весь день обсуждали охранники. Анжер. Местный военный чин. Приезжает с инспекцией, как смогла уяснить для себя Неля. Почему-то вспомнился разговор в саду. Те двое, они тоже говорили об анжере. Впрочем, ее это событие никак не коснется...
- Ты. Посмотри на меня.
Неля только что вышла из хранилища. Внутренне сжавшись от страха, она подчинилась. Повернувшись, подняла глаза. Мужчина. Высокий, плечистый брюнет в упор смотрел на нее. Глаза неестественно светлые, как будто выцветшие, взгляд цепкий и злой. Мужчина пристально смотрел на неё. Потом нахмурился и велел:
- Следуй за мной.
Повернулся и пошел, не пытаясь убедиться, что рабыня идет за ним.
Неля послушно последовала за анжером. Страх забурлил в районе живота, поднимаясь вверх, к горлу, медленно и упорно, сжимая спазмами трахею, не позволяя дышать.
- Дыши. - Сказано было спокойно и безразлично, и рабыня закашлялась от нахлынувшего воздуха, только сейчас осознав, что практически не дышала последние несколько минут. Откашлявшись, она подняла голову и обнаружила, что на нее внимательно смотрит тот самый анжер, стоящий посередине пышно обставленной комнаты. Инстинкт самосохранения заставил ее моментально отвести взгляд и опустить глаза на паркетный пол.
- Ты - та, кого вытянули через Врата?
Плохо понимая, о чем ее спрашивают, Неля покорно ответила:
- Да, господин.
- Откуда ты? Твоя планета?
- Земля, господин.
- Как ты освободилась от анедина?
- Я... Я не знаю, господин ...
- Что было порталом?
- Простите, господин? Я не понимаю. Какой портал?
- Как ты попала сюда? Что открыла Врата там, в твоем мире?
- Зеркало. Оно стояло у меня дома.
Последняя фраза явно была лишней. Мужские пальцы, длинные, тонкие и ухоженные, схватили ее за подбородок и подняли голову.
- Смотри на меня.
Глаза, острые, как сапожное шило, выворачивали душу наизнанку, пытаясь добраться до каких-то только им ведомых глубин.
- Блок. Умелый. На всё. Странно... Ты одна жила там?
- Нет, господин. Вместе с матерью.
Мужчина напрягся, взгляд из острого превратила в обжигающий.
- Опиши ее.
- Высокая, светловолосая, худая, с голубыми глазами...
- ... и шрамом под губой, на подбородке, - закончили за нее. Неля растерянно моргнула.
Анжер отпустил ее подбородок и вновь приступил к допросу:
- Как? Как ты оказалась возле зеркала? И почему ты? Где она?
- Она... Умерла... Я понялась наверх случайно, увидела зеркало, подошла... и очутилась здесь...
Её собеседник скривился:
- Везет, как орку.
Звон колокольчика, высокий, мелодичный, разнесся по всему дому, и дверь отворилась, пропуская в комнату человечка небольшого роста с длинной белой бородой.
- Лод, отправь ее в господскую комнату. Приставь служанку. Пусть приведет это чучело в порядок.
Длинный коридор, крутая лестница на второй этаж с позолоченными периллами, слуга, величаво шедший впереди - все это казалось очередным кошмаром, часто будившим ее в детстве. Но тогда была мать, она прижимала дочь к груди и шептала успокаивающие слова. Здесь же Неля была одна. И помощи ждать не приходилось ни от кого.
Комната напомнила девушке спальное место принцессы - широкая кровать с балдахином посередине помещения, у большого окна - туалетный столик, рядом - кресло. И пара дверей, ведущих непонятно куда.
Впустив ее внутрь, человечек ушел. Дверь захлопнулась.
Сесть на постель девушка побоялась, подошла к окну, выглянула наружу. Двор со шнырявшими повсюду слугами утопал в зелени деревьев, росших по периметру. Вдалеке чернели узкие полоски земли. Поля? Значит, она попала в господский дом.
За оббитой железом входной дверью раздались шаги. Неля повернулась. Вошедшая в комнату служанка средних лет, в накрахмаленном чепчике и белоснежном переднике, брезгливо поджала губы, заметив девушку, но промолчала. Подойдя к одной из дверей в комнате, женщина повернула ручку. Образовался проход, в который и зашла прислуга. Неля последовала ее примеру и оказалась в современного вида ванной комнате.
Мыли ее долго, усадив в ванну и скребя мочалкой по телу. Кранов не было, вода шла прямо из стены, непрерывной струей. Напор увеличивался или уменьшался при надавливании на изразцы, коими была выложена стена. Руки мойщицы были грубыми, движения - порывистыми.
Одежду Неле не дали - вытерев полотенцем, отправили голой в комнату. Там уже ждал анжер. Под его внимательным взглядом рабыня залилась краской стыда, но прикрыться не посмела. Зачем он смотрит? Худая, бледная, чересчур высокая, больше метра восьмидесяти (хотя он выше... пусть и ненамного...) волосы - черные, короткие, глаза - серые рот слишком широкий... Ничего особенного...
- Ты дева?
Пятна на щеках из красных превратились в малиновые. Как же стыдно...
- Да, господин.
- Сколько лет?
- Двадцать, господин.
- Старуха. Ирга, одень её.
Под наблюдением хозяина служанка действовала аккуратней. Серые панталоны, корсет, длинное, до щиколоток, платье темно-синего цвета. На ноги - туфли-лодочки. Волосы завязать в пучок. Действительно, старуха.
- Ирга - вон. Ты - сядь.
Женщина быстрым шагом покинула комнату. Рабыня покорно присела на кровать, повернулась к хозяину, усевшемуся на другом конце постели.
- Жить хочешь?
- Да, господин.
Стражники равнодушно скользнули взглядом по дурнушке, пожелавшей выйти из поместья. Ворота бесшумно распахнулись, пропуская фигуру в темно-синем платье, и так же бесшумно закрылись. Свободна. Надолго ли?
С каждым шагом становилось все холодней: магия поместья стремительно таяла, и вот уже Неля идет по заснеженному полю. Трикотажное платье и туфли-лодочки. Не очень-то хорошая защита от мороза и снега. Если ее не убьет притол, то ему поможет воспаление легких...
Притол. Таинственный враг анжера. Тот, кем пугают детей. Тот, кого невозможно убить. Куда она идет? Зачем? Надо было оставаться в поместье. Может, ей было бы позволено... Как же холодно... Она не дойдет... Хочется лечь, зарыться в этот пушистый снег, уснуть...
Её разбудило кошачье мурчание. Кошка? Откуда в снегу кошка? Неля открыла глаза. Нет, она не в снегу. Небольшая, довольно скудно обставленная комната: стол, стул, кровать, шкаф, тумбочка. И кошка мурлыкает рядом, на подушке. Девушка моргнула. Она дошла? Но как? Неля перевела взгляд на себя: одеяло. Дверь открылась, пропуская внутрь ребенка лет восьми.
Мальчик был среднего роста, плотным, если не сказать толстым, и улыбчивым.
- Привет, - ее гость подошел и присел на стул, оказавшийся мгновенно напротив кровати. Маг? Или все в доме напитано магией и подчиняется желанию господ? - Проснулась? Тебя Сина разбудила?
В ответ - шипение. Сина - это, похоже, кошка.
- Она не любит меня, - доверчиво сообщил ребенок. - Но папа говорит, что это пройдет. Папа придет скоро, наверное, разрешит тебе вставать. И тогда мы с тобой поиграем. Да?
- Артон, ты опять здесь? - Мужчина был таким огромным, что, казалось, занимал всю комнату. Появился он ниоткуда, как будто соткался из воздуха. - Я тебе уже сказал: наша гостья сейчас болеет. Забирай Сину, и идите во двор.
- Хорошо, папа, - ничуть не расстроившись, кивнул мальчик. Кошка зашипела и выгнула спину, но все же позволила взять себя на руки и унести из комнаты.
- Как ты себя чувствуешь? - Садиться мужчина не стал, остался стоять напротив кровати, пристально глядя на девушку.
- Спасибо. Хорошо.
- Тебе придется еще сутки полежать. Болезнь еще не покинула тебя. Я пришлю служанку. Она выполнит любой твой приказ.
Дверь закрылась. Видимо, встреча закончена...
Лежать было скучно, встать что-то мешало - тело было в буквальном смысле деревянным и отказывалось двигаться.
Память вернула Нелю в детство. Мать никогда не рассказывала о своей жизни до нее, до Нели, вела отшельнический образ жизни. Кем она работала? Девушка не знала, но в детстве ей и в голову не приходило спрашивать об этом. У нее всегда были игрушки, книги, чистая и нарядная одежда. Мать баловала свою кровиночку, но не пустила в школу, оставив на домашнем обучении. Большинство предметов мать преподавала дочери сама, а если приходилось звать учителя, женщина настаивала на присутствии на уроке. Дочь она не упускала из виду ни на секунду. И все же не уберегла...
- Госпожа... - голос прошелестел так тихо и неуверенно, что Неля даже не поняла сначала, что обращались именно к ней. Она - госпожа? Видимо, да, потому что кроме нее и непонятного существа, стоявшего возле постели, в помещении никого не было. Сущность напоминала призрака. Заметив, что на нее обратили внимание, существо повторило:
- Госпожа, повелитель приказал помочь вам...
Полупрозрачная сущность уплотнилась, едва дело дошло до физической помощи. Правда, ее конечности больше всего напоминали щупальца и были невероятно холодными, но непонятное создание действовало ими весьма умело.
Еда была пресной и невкусной, но по сравнению с тем, что давали в бараке, это был настоящий пир: оранжевая каша-размазня, мясо непонятного происхождения, разноцветные овощи и фрукты. И напиток, чем-то напомнивший Неле томатный сок, как по цвету, так и по вкусу.
Закончив обслуживать больную, существо снова стало прозрачным и растворилось в воздухе.
Хозяин появился вечером. До этого времени Неля в подробностях вспомнила свои детство и юность. Непонятное нечто появилось еще раз, через несколько часов, помогло справить естественные потребности, накормило тем же набором блюд. Девушка пыталась понять свои ощущения при виде этого создания, когда дверь открылась, впуская великана с сыном. На этот раз - без кошки.
- Привет! - Ребенок вновь улыбался, широко и искренне. - Папа сказал мне...
- Артон.
Имя было произнесено спокойно, безэмоционально, но ребенок сразу же замолчал, продолжая радостно улыбаться.
- Тебе лучше? - Это уже ей, и тоже безэмоционально.
- Да, спасибо.
- Хорошо. Завтра сможешь вставать с постели. Тебе есть куда идти?
- Я... Я не знаю здешних мест...
- В таком случае, если ты не против, поживешь немного у нас, будешь Артону гувернанткой.
Гувернанткой? Но она не умеет... Не справится... Впрочем, разве у нее есть выбор?..
Сколько же дней она здесь жила? Неделю? Месяц? Неля не считала. Место, странное и временами жуткое, часто вызывало у нее желание убежать, скрыться куда-нибудь, забиться в любую щель и выть от страха.
Дом жил своей жизнью. Вещи здесь могли исчезнуть в любую минуту, а потом - появиться где угодно. Слуг не было. Вернее, кто-то был. Ведь выполнялась же домашняя работа, готовилась еда, содержалось в порядке чадо. Но Неля никого не видела. Принимала пищу она в своей комнате. Еда появлялась на тумбочке три раза в день. Никакого разнообразия - неизменная каша, чье-то мясо, разноцветные овощи, непонятной консистенции напиток, все больше напоминавший девушке цветом и вкусом кровь. После еды - общение с ребенком, неизменно радостным и веселым. Ненормально веселым. Мальчик никогда не жаловался, не грустил, не уставал. Любопытный и любознательный, он впитывал любую информацию и запоминал ее навечно, как будто она впечатывалась в его мозг. Наружу выходить было не то чтобы запрещено... "Там холодно", - был ответ великана, когда Неля единственный раз за все время спросила, можно ли выйти в сад, разбитый вокруг здания. Больше девушка этот вопрос не поднимала. Артон без своей сопровождающей гулять не хотел, и все время они проводили в доме, у нее в комнате. Однажды мальчик предложил провести экскурсию. Неля пошла. И потом пожалела. Ей казалось, что отовсюду: из замкнутых дверей, из-под лестниц, из окон - доносятся чьи-то стоны и крики, негромкие, нет, приглушенные, словно голоса потеряли свою силу за давностию лет.
Этажей оказалось три, плюс подвал и чердак. Господские комнаты, включая помещение, в котором поселили гувернантку, были на третьем этаже. Мрачные серо-коричневые стены освещались плохо. Все, что удалось разглядеть, - двери по разные стороны коридора и камни, будто покрытые красным цветом. Девушка гнала от себя дурные мысли. Ребенок что-то весело рассказывал, не замечая испортившегося настроения своей спутницы.
Второй этаж был пустым. Крики сюда практически не доносились. Здесь было тихо. Как в морге. Стерильная мертвая тишина. Тишина, поглощавшая шаги, "всасывающая" их. Казалось, что еще немного - и этаж поглотит тех, кто посмел появиться здесь.
Внизу, на первом этаже, были лишь подсобные помещения. Только без слуг. Просто комнаты, забитые мебелью, непонятными продуктами и странными приборами. На кухне Неля опознала только печь, большую, каменную, с полатями и заслонкой. Вместо холодильника был погреб, в ледяных стенах которого хранилось то самое непонятное мясо.
Чердак и подвал были запретной территорией не только для гувернантки, но и для ее подопечного. "Там папа работает", - пояснил, улыбаясь, Артон.
В своей комнате, отправив ребенка обедать (мальчик ел отдельно, у себя), Неля долго не могла сдержать дрожь.
Но если днем все было тихо, то по ночам дом оживал. Звуки неслись отовсюду: топот ног, шум, гам, разговоры. Они были приглушенными, почти на грани слышимости. Вот только у девушки с рождения был очень тонкий слух, и каждый раз, слыша подобное, она покрывалась мурашками от ужаса.
Мать тщательно отбирала для дочери литературу для чтения: никакой фантастики, никаких слезливых женских романов. Классика. Публицистика. Научно-популярная литература. Все. Нет, в полном вакууме девочка не росла, хотя ее родительница, стремилась именно к этому. И все же до Нели долетали обрывки не предназначенной для нее информации. И теперь, лежа по ночам в своей комнате и вздрагивая от каждого вздоха и стона за дверью, гувернантка вспомнила все услышанное или случайно прочитанное. Кто ходит снаружи? Призраки? Зомби? Или кто похуже? Как же ей не хватало знаний.
Своих вещей у Нели не было. Каждый день на стуле появлялась чистая униформа: длинная прямая юбка, кофта с высоким воротом и закрытыми рукавами, чепец на голову, обувь на высокой платформе. Всё - коричневого цвета. Спала невольная пленница в закрытой наглухо пижаме. Ни книг, ни каких-либо других носителей информации ей не предоставляли. Все общество - Артон и шипевшая на него кошка. Хозяина девушка видела не больше трех-четырех раз за все время.
Болезнь... Она прошла без последствий, будто и не было ее вовсе. Единственное, что мучило Нелю, - это частые головные боли, начинавшиеся обычно незадолго до обеда и продолжавшиеся до заката. Казалось, что по всему черепу рассыпаны пылающие угли, медленно прожигавшие насквозь и мозг, и кости, и лицо. В такие минуты девушка ненавидела свою жизнь и существ. Единственным, что спасало и хоть как-то снимало боль, было прикосновение рук ребенка. Они, практически ледяные, надежно снимали болевой синдром и возвращали в жизнь цвета.
Иногда Неля вспоминала об анжере. И тогда горло вполне физически схватывало удавкой, так, что девушка задыхалась, не имея возможности дышать. Что это? То самое заклятие? "Если не сделаешь, умрешь сама", -ясно слышалось ей в такие минуты. Только смерть не наступала, да и удушение проходило само собой, оставляя на шее вполне реальные синяки. Не сделаешь... Знал ли он, что рабыня не сможет совершить задуманное им? Или просто отправил ее в пустоту, в неизвестность, придя в отчаяние от невозможности завершить дело самому? Кто знает... Но возвращаться к этому страшному мужчине Неля не хотела. Да, мужчина, которому она служила сейчас, был не менее страшен, но он, по крайней мере, не унижал ее. Она была нужна ему, как разумная игрушка для его сына, а следовательно, пока Артон привязан к ней, она будет жить... Только вот надо ли?..
В тот вечер она долго стояла у своего окна, бездумно глядя на сад и золотившее его закатное солнце. Жуткий мир со своими правилами. Мир, где лето круглый год бывает только в таких оазисах, за стенами которых - вечная зима. Мир, где магия заменила нравственность и мораль. Мир, в котором может существовать и вечно улыбающийся ребенок, и та девушка, движущаяся... Мысль застопорилась, не желая двигаться дальше. В этом доме нет живых созданий, кроме нее и ее хозяев. Здесь не может быть девушек... Или?.. Словно прочитав ее мысли, фигура в легком платье медленно, словно ржавый механизм, подняла голову. Неля закричала и отшатнулась.
Клик. Рабыня идет по саду. Синие глаза пусты. Платье вздувается колоколом от легкого ветерка при каждом движении. Сегодня они вместе собирают фрукты. И вместе относят их в амбар.
Клик. Озверевший от безнаказанности охранник после сексуальных утех избивает безмолвную девушку. Бьет сильно, насмерть. Она уже не кричит, так, скулит, словно щенок.
Клик. Тупые молчаливые рабы сгружают очередные трупы в повозку. Синие глаза тупо смотрят в голубое небо.
Истерика накатила внезапно, смывая накопившееся за время напряжение. Девушка в конвульсиях билась на полу, рыдая и воя в голос. Зомби. Она здесь, с ними, в одном доме. А он... Кто он тогда?
- Некромант.
Холодный безэмоциональный голос ушатом ледяной воды вылился на поврежденную психику. Неля вздрогнула последний раз и с пола, сквозь пелену слез, увидела своего хозяина. Спокойный и бездушный, он стоял рядом, наблюдая за ней.
Взмах рукой, и вот она уже на постели. Еще один - и он уселся напротив, в сотканное из воздуха кресло.
- Говорят, тысячи лет назад в этом мире люди знали, что такое счастье... - Голос был пустой и глухой, будто не человек говорил, а нечто древнее и забытое. - Тогда мир еще не был поделен пополам, тогда люди жили на одном континенте, не зная войн, горя и боли.
Первые признаки эмоций - горькая усмешка на губах и злость в глазах - промелькнули на лице у великана.
- Тогда всеми правил Император с любимой женой и тремя детьми. Двое сыновей были близнецами, но отличались характерами: спокойный и уравновешенный Извер и буйный, вспыльчивый Ажен. Они всегда спорили, были увлечены противоположными идеями и проводили никому не ясные эксперименты в подвалах дворца. Их сестра - Роя - нежная и приветливая девушка, собиралась выйти замуж, когда случилась трагедия. За сутки до свадьбы от неизвестной болезни погибла правящая чета. Братья, по традиции никому ничего не объясняя, обвинили в смерти родителей друг друга. В ссоре они случайно убили жениха Рои, и девушка, уже будучи беременной, сойдя с ума от горя, прокляла их и тех, кто служил им, а потом исчезла. Так появились анжер, притол и валькирии. А некогда единый континент раскололся надвое.
- Вы - притол? - выдохнула, еще не веря, Неля.
Мужчина пожал плечами:
- Никто другой тебя не спас бы. Ты умирала от переохлаждения и наложенного на тебя заклятия.
- П-п-ростите?
- Ты искренне веришь, что анжер отпустил бы тебя за стены своего жилища, не обезопасив себя? Ему нужна моя смерть. А я хочу прожить еще несколько сотен лет.
- Головные боли...
- Да. Это постоянное напоминание о невыполненной работе.
Пешка в игре сильных мира сего. Страшно и горько...
- Почему вы не дали мне умереть тогда, в снегу?
Только не плакать. Хватит уже истерик. Сжать зубы и терпеть.
Перед лицом, по щелчку пальцев чернокнижника, появилось что-то похожее на земное фото. Молодая, веселая, улыбчивая женщина, чем-то неуловимо похожая на Нелю и ее мать...
- Артисса, моя жена. Валькирия. И им, и нам запрещено иметь семьи, но я не жалею... Те семь лет были лучшими в моей жизни. Никому не известно, где живут валькирии. Но иногда они появляются на этом континенте и общаются с притолом и анжером. Она была в составе той группы, что появилась у меня тысячи жизней назад... Я был слишком молод. И слишком слаб. Для притола. Через год у нас родился Артон. Счастье вскружило мне голову, и я поплатился за неосмотрительность. Люди анжера проникли в дом ночью. Меня обездвижили его фирменным заклинанием. Им надо было убить меня сразу, но они увлеклись, пытая женщину и ребенка на моих глазах... Я нашел в себе силы... Я растерзал их в клочья... Но Артисса уже ушла за грань... У меня остался только Артон. Его тело холодело, но вернуть душу еще было можно... Я заблокировал его память и оставил всего одну эмоцию - радость...
Неля задохнулась от ужаса: труп, с ней каждый день проводит труп. Теперь понятны и холодные руки, и приклеенная к губам улыбка...
- Успокойся. Он всего лишь ребенок. Никакой опасности для тебя он не представляет.
- Скажите, то, что я ем... Мясо... И этот странный напиток...
- Я не каннибал.
Еще одна картинка: высокие, покрытые шерстью рогатые животные, смесь коровы и обезьяны, пасущиеся на заднем дворе.
- Ораны. Они дают мне и мясо, и шерсть, и кровь.
То есть она все же потребляла кровь, пусть и животного происхождения...
- Тебе обязательно и дальше ее пить. Иначе головные боли и удушение усилятся. Умереть не умрешь, а вот калекой станешь.
- Может, вы меня убьете?
- Зачем? Тебе не дорога твоя жизнь?
- Такая?
- Нет. Я не стану убивать тебя. Ты - дочь валькирии. В память о своей жене я чту жизни этой расы.
Следующие дни прошли как в тумане: Неля с трудом воспринимала, что ей говорил Артон. Да и самого мальчика она теперь избегала, будто прокаженного. По ночам девушке снились кошмары: приветливый ребенок сосредоточенно жевал человеческую конечность и, не теряя своей улыбки, предлагал ей: "Попробуй. Это вкусно". Каждый раз гувернантка просыпалась от собственного крика.
- Ты меня больше не любишь? - как-то спросил улыбавшийся зомби.
Неля ничего не ответила.
- У папы сегодня гости, - продолжало дитя. - Ты им понравишься. Пойдем?
Внизу, на первом этаже, прямо напротив входа, непонятно откуда появилась еще одна комната. Оттуда действительно доносились звуки, очень похожие на человеческую речь.
Мальчик приоткрыл дверь, шагнул внутрь. Неля нерешительно последовала за ним.
В центре комнаты, за большим деревянным столом, покрытым белой скатертью, сидели четверо: великан и его три гостьи - высокие, мускулистые женщины. Все трое были наряжены в странную одежду, похожую на средневековые латы, - пластины на груди, ремни по бокам, пластины внизу.
Хозяин отвлекся от разговора и равнодушно взгляну на гостей. Неле почему-то стало страшно: не стоило входить, тем более без позволения...
- Ты! - Одна из женщин, заметив вошедших, вскочила со своего места и быстрым шагом подошла к гувернантке. - Ты держишь нашу сестру в заточении!
- Она здесь по своей воле, - как обычно без эмоций ответил притол. - Я спас ей жизнь.
- Это правда? - женщина пристально уставилась на Нелю. Не понимая, что происходит, гувернантка кивнула.
- Ты странно себя ведешь. Он опоил тебя. Ты идешь с нами.
Она? Куда? Стоп. Она. Уходит. Отсюда. Она уйдет. Она спасена. Она...
- Неля? - Ребенок все так же улыбался. - Ты уходишь? Неля?
- Да, - отрезала за бывшую рабыню ее новая покровительница. Взмахнув рукой, женщина открыла портал и подтолкнула туда девушку. -Иди домой.
Все еще не веря обретенной свободе, Неля шагнула в арку, не желая слышать, как за спиной повторяет улыбчивый монстр:
- Неля? Ты уходишь, Неля?