|
|
||
Извините, что без гиперссылок, но я постоянно работаю над этой подборкой, и не хочется без конца как мартышкин труд.. ну и все такое
В средневековой Индии ценилось прежде всего изобразительное мастерство писателя
Пингала -- санскритский грамматик написал большой трактат по метрике. Размер маджари он называет "бутон цветка", бхрамавиласита -- "веселый, как пчела", танви -- "стройная", манджубхашини -- "сладкоречивая" и т. д.
Надпись на санскрите в честь царя Рудрадамана (ок.150) сделана в поэтическом стиле кавья
В ранней индийской драме декламатор читал отрывки из эпоса, а актеры танцем и песнями комментировали их. А уже в наше время Р. Тагор писал музыку и песни к своим драмам
Декламатора в индийской драме называют "судратхара" (держатель нити)
"Натьяшастра" -- трактат о драматическом искусстве (Индия, II-IV вв), где даются подробные указания, как вести драму, от вариаций сюжета до мимики и цвета костюмов актеров
"Буддхачарита" -- знаменитая поэма Ашвагхоши дошла известна в основном по китайскоу (V в) и тебетскому переводам
"Эта поэма, чью сущность составляет учение о спасении, создана мною в поэтическом стиле не ради услаждения, но чтобы содействовать достижению отрешенности и увлечь слушателей, преданных иным заботам" (Ашвагхоша)
Многие произведения буддистской литературы написаны прозой и изобилуют вставными эпизодами и легендами
Поэмы Кумаралаты долгое время были известны только по китайскому переводу и только в 1920-х годах были найдены фрагменты санскитских текстов
Арья Шура хотел написать 100 джатак (рассказов) по 10 на каждое совершенство Будды, но успел закончить только 34
Пьесы Бхасы, до того считавшегося легендарным именем, были найдены в 1912-1915 годах; по крайне мере, их единство очевидно
Бхаса писал пьесы на сюжеты "Махабкараты" и "Рамаяны"
Говорят, что однажды лагерь индийского царя Халы посетили богиня красноречия Сарасвати, и все в лагере, включая погоншиков в течение полутора дней говорили стихами. Хала приказал отобрать из наговоренного 700 строф и так возник классический сборник древнеиндийской поэзии "Саттасаи" ("700 строф")
"Брихаткатхи" сборник новелл, составленный древнеиндийским мудрецом Гунадхьи вначале был составлен прозой на одном из диалектов и лишь позже переведен на санскрит
В предисловии к "Панчататре" сказано, что это для юношей наука разумного поведения
Каждая из пяти книг "Панчататры" прзвана иллюстрировать заповеди житейской мудрости
"Панчататра" по мнению акад. С. Ф. Ольденбурга после Библии вторая по распространению книга в мире
Пураны -- это не только эпические поэмы, но и энциклопедия индуизма
Первый перевод "Шакунталы" на английский язык появился в Калькутте в 1789, и в течение нескольких лет драма была переведена на все крупнейшие европейские языки
айхольская надпись 634 г упоминает Калидасу как великого поэта, а надпись в стихах на стене мандсорского храма, содержащая несколько срок из Калидасы отн к 473 г. Вот и вся твердо установленная хронология его творчества
"Махавья" -- жанр древнеиндийской поэзии; большая поэма, которая должна была состоять из нескольких песен, обязательно на сюжет из классического эпоса или пуран
Сюжеты пьес Калидасы были известны зрителю в подробностях заранее
Поэму "Раванадху" приписывают царю Праварсене (VI в). Это первая поэма, написанная на пракрите (разговорный язык в отличие от ставшего к тому времени мертвым санскрита)
Одну из своих песен индийский поэт VI в Бхарави написал с использованием всего нескольких согласных, а одну строфу и вообще с одной
Бхатти (VII в, Индия) написал поэму "Убийство Раваны" как иллюстрацию к правилам грамматики и риторики
Одна из строф поэмы Бхатти должна была проиллюстрировать разные формы повелительного наклонения
у Магхи (VII--начало VIII в, Индия) есть строки, которые одинаково читаются справа налево и слева направо, другие расположены по диагонали, причем читая по одной диагонали получаешь один смысл, а по другой -- прямо противоположний
"Глиняная повозка" -- драма (от IV до VIII в.) была первой индийской драмой, сюжет которой заимствован из повседневности, а не из эпоса
В пьесе "Приядершики" (конец VIII в) весь 3 акт занимает вставная пьеса, обсуждая которую герои обнаруживают свои чувства
"Те люди вокруг меня, которые отзываются обо мне с пренебрежением, поистине малосведущи; не им предназначен мой труд. Уже есть или родится человек, близкий мне по духу, ибо время бесконечно и безбрежна земля" (Бхавабхухи, VIII в)
Ранние драматизации "Рамаяны" были пересказом эпоса. Эпизоды следовали в том же порядке, что и в эпосе
Бхавабхути был первым, кто сумел нащупать в объемном произведении сюжетный стержень и построить вокруг него пьесу
В древней Индии высоко ценились лаконичные, афористичные поучения
Начиная с сер I тыс н.э. отдельные сентенции стали в Индии объединяться в сборники
Афоистическая структура древнеиндийских сентенция построена по принципу облегчения запоминания: антитеза, числовая формула, анафора и др.
в девятом правиле аль-Газали требует, чтобы Коран читался обязательно вслух, чтобы сам читающий его мог слышать
Хафиз -- означает "хранитель Корана". Поэт наизусть знал Коран
Низам-аль-Муик (1018--1092) - визирь сельджуков, создал трактат "Сиасет-намэ", который сравнивают с "Записками о галльской войне"
"По своей натуре я смолоду был неделен чрезмерной страстью к приобретению знаний соответственно моему возрасту и обстоятельствам. В качестве свидетельства этому достаточно следующего: в нашей земле поселился один грек, и я приносил ему зерна, семена, плоды и прочее, расспрашивал, как они называются на его языке, и записывал их названия" (Бируни)
"Индийские переписчики невнимательны к языку и мало заботяться о точности. Вследствие этого гибнет вдохновенный труд автора, его книга искажается уже при первом или повторном переписывании, и текст ее предстает совершенно новым, в котором не могут разобраться ни знаток, ни посторонний" (Бируни)
Абу-ль-Гази, хивинский поэт XVII века, составил в изгнании у казахов "Родословную тюрков", единственный экземпляр которой был найден в России, в Тобольске в начале сл века
в X веке в Персии жил Великий визирь Абдул Кассем Исмаил. Судя по всему, это был даже не библиофил, а библиоман: отправляясь в путешествие и будучи не в силах расстаться со своим собранием книг в 117 тысяч томов, он распорядился снарядить специальный караван верблюдов, нагруженный книгами. Причем, чтобы не нарушить стройность систематизации своей библиотеки, верблюдов обучили следовать в алфавитном порядке (10). По подсчетам Р.В.Бюлье, груз на одного верблюда мог составлять до 1500 книг(11) (с. 82). То есть книголюбивый визирь Абдул Кассем Исмаил не пожалел гонять для удовлетворения своей страсти караван примерно из 80 кораблей пустыни
некто Аль-Мукаддаси описывает устройство библиотеки в Ширазе, виденной им не позднее 990 года. Огромный сводчатый зал. Вдоль стен - стеллажи из дерева высотой около 70 см (три пяди), оборудованные дверцами и разделенные перегородками. Книги в стеллажах складывали плашмя, стопками, в маленькие пирамиды по уменьшению формата
утверждали, что пояснения аль-Хайтама к "Альмагестам" (Египет, XI век), это не пояснения, а новые загадки
К началу XI века бумага из Самарканда в мусульманских странах совершенно вытеснила папирус и пергамент
В доме Абу Насра (Хорезм, X в) работал целый штат переписчиков, все они изготовляли копии с трактатов по математике и философии, а также астрономических таблиц. Для быстроты и удобства переписчики пользовались округлым курсивным почерком "насх"... Они расщепляли кончик тростникового калама, затачивали его перочинным ножом каждый раз перед началом работы, срезая те места, которые, пропитываясь черниалами, размокали и становились непригодными для работы
Маленький Бируни швырнул в песчаный вихрь нож, и показал учителю: крови нет. По поверьям местных жителей в вихре сидел дэв
"Знание лучше собственности, ведь оно защищает тебя, тогда как собственность нуждуется в твоей защите" (Али, зять Магомета)
-- Какое место мне занять в диване? -- спросил однажды Фараби у эмира Алеппо. -- Сообразно моему рангу или твоему? -- Твоему. И ко всеобщему удивлению Фараби взобрался на трон
[это отражало ситуацию того времени]"Нет ничего более могущественного, чем знание. Ибо цари властвуют над людьми, а ученые над царями" (ад-Дували, арабский грамматист VII в)
Харун ар-Рашид создал "Дом мудрости", где собрал лучших тогда переводчиков
"Дорожник" Джейхани (X в) -- увлекательное описание населенных пунктов Востока
"Абу Абдаллах Джейхани был визирем эмира Хорасана. Он был знаком с философией, асторологией и астрономией. Он собирал чужестранцев, расспрашивал их о государствах, доходах, о том каковы пути к ним, как высоки там звезды и какова тень.. Иногда он говорил о звездах и математике, а в другой раз совершенно бесполезное для людей," -- бесполезным Мукаддаси называл интерес Джейхани к обычаям немусульманских стран
Адуд ад-Даули, основатель династии Буидов, заставил Ибрахима ас-Саби включить в свою знаменитую генеалогию "Китаб ат-Таджи" родословие Буидов, якобы идущее от персидского царя Бахрама V
Сахиб ибн Аббад визирь Рея (X в) считается одним из основоположником рифмованной прозы в арабской литературе
С легкой руки Сахиба весь Рей обуяла охота говорить в рифму и обмениваться посланиями, даже если адресат жил за углом
Сахиб на протяжении всей своей жизни собирал книги: одних богословских трактатов было ок 400 верблюжьих тюков, а каталог библиотеки занимал 10 толстенных томов
Сахиб написал в рифму медицинский трактат
Арабские ученые и писатели обменивались своими сочинениями. Обычно присланное сочинение адресат переписывал и отправлял назад
У нищих Рея существовало братсто со своим особым жаргоном. Поэт Абу Дулаф ал-Хазраджи (X в) написал однажды касыду, где широко использовал жаргонные словечки и изящные непристойности
"Библиотека помещалась в специальном здании, ведали ею управляющий-вакил, библиотекарь-хазин, инспектор-мушариф... Она состояла из большого вестибюля и длинного сводчатого зала, к которому со всех сторон были пристроены боковые помещения. Вдоль стен как самого зала, так и боковых помещений стояли шкафы с дверцами, опускавшимися всерху до низу. Книги помещались слоями на полках. Каждая отрасль знания имела свой шкаф и каталог, в который были занесены названия книг" (Муккадиси, описание библитеки эмира Адуда ад-Дауля, X в)
С легкой руки Джахиза (IX в) истории и притчи о камнях входили во многие дидактические сборники
Бируни записывал не только свойства камней, но и связанные с ними поверь
"Я буду стараться, чтобы от меня не ускользнуло ничто из того, что приводиться в сочинениях о камнях, а также из того, что я слышал от других, хотя торговцы в своих рассказах недалеко ушли от сокольничих и охотников в отношении лжи и невероятности вымыслов" (Бируни)
"Всякий кто делает усилия и занимается изучением философии, достоин идти по пути истины. Действительно, души людей могут быть очищены от грязи и темноты этого мира и спасены только путем изучения философии. Когда человек изучает ее и схватывает часть ее, даже самую ее малую часть, которую мы можем мыслить, он очищает душу от грязи и темноты и обеспечивает ее спасение" (Рази)
Благодаря покровительству сасанадиского шаха Хосрова Ануширвана в сирийских школах развернулась работа по переводу и комментированию древнегр ученых и философов
Хунейн ибн Исхак по поручению халифа отправился в Византию, где 2 года совершенствовался в дргреческом языке и искал старинные рукописи
Чтобы заработать побольше Хунейн -- труд переводчика тогда ценился по весу -- писал на грубой и толстой бумаге размашистым почерком
Хунейн перевел с гр около 100 трактатов, а вместе с сыном и племеянником -- более 200
"О количестве книг Аристотеля и о том, что необходимо для усвоения философии" -- сочинение Кинди
Любимой книгой ибн-Сины была "Метафизика" Аристотеля. К 16 годам он ее прочел не менее 40 раз и практически знал наизусть
До знакомства со стихами Кабуса Бируни думал, что персидский язык годится разве лишь для "хосроевских сказок"
Эмир Кабус встретил приглашенного им Бируни не в тронной зале на торжественной церемонии, а в книгохранилище, где сам работал с утра. Это было у правителя знаком особого довери
Кабус (X в) мог оценить поэта за одну-единственную метафору, но прерывал неумеренные похвалы в свой адрес. Такие авторы уходили от него с пустыми руками
Бируни был равнодушен к материальным благам, все время он отдавал приобретению знаний. Лишь дважды в год -- перед наврузом и михраджаном -- он отдавался заботам по приобретению пищи и одежды
Жанры арабской историографии: сборники преданий, династийные анналы, труды по истории местных династий, биографические своды, хроники, биографические словари с "разрядами" грамматистов...
Однажды один из поэтов допустил в диване бестактность по отношению к Кабусу. Обычно за это полагалась внеочередная чаша, но в этот раз эмир приказал отрубить ему голову
"Явилось у Шамса ал-Маали Кабуса ибн Вушмагира желание заставить Бируни общаться исключительно лишь со своей персоной и навсегда связать его своим двором, а за это будет дано Бируни право повеления с беспрекословным подчинением, повелением всем, что охватывает и содержит его царство. Но Бируни отверг это и не повиновался ему" -- так современник опысывает уход Бируни от Кабуса
Бируни умолкал всякий раз, когда речь заходила о политике или скучных, на его взгляд, житейских мелочах. Ибн-Сина же охотно поддерживал светские беседы, обнаруживая незаурядное чувство юмора
У Ибн Сины склонность к развлечениям сочеталась с необыкновенной работоспособностью
Во время самой разнузданной пирушки Ибн Сина внезапно исчезал и, возвратившись домой, садился за работу
Ибн Сина "писал и днем и ночью, в любой обстановке, скрываясь от врагов и соглядатаев, в заточении, в пути, даже в военных походах, буквально не покидая седла"
Бируни для своих опытов мастерил оборудование собственными руками
Трактат Бируни "Об отношениях между металлами и драгоценными камнями по объему" исчез в Бейруте во время первой мировой войны
У Абу-л-Аббаса Мамуна в увесилительных пирушках постоянно толпились поэты и музыканты
"Мой помысел -- книга и чтение ее, возлюбленная и любование ею, благородный человек и забота о нем" (Абу-л-Аббас Мамун). Заметим, что свое царство он быстро просрал
"Мутатид, повелитель верующих, однажды взяв за руку Сабита ибн Курра, ходил по саду. Внезапно он убрал руку. 'О, повелитель верующих, почему ты убрал руку? 'Моя руку лежала поверх твоей. Но ведь высоко стоит знание, а не я'"
В ночь рамадана Абу-л-Аббас Мамун проводил в меджлисах научные диспуты, на которых ставил необычные вопросы, и ученые отвечали по очереди, соревнуясь в эрудиции и остроте ума
Любил Абу-л-Аббас Мамун поэтические ристалища "муназарэ", поражая искусством стихосложения даже такого искушенного эстета каким был его надим Саалаби, прославившийся своим изысканным слогом на весь мусульманский мир
При персидских шахах была должность надима, который должен был подбирать стихи к празднику ли, совещанию. "Тот у кого должность, не должен быть надимом, а у надима не должно быть должности. Чиновник должен бояться государя, а надиму следует быть с ним непринужденным. Когда государь дал прием и вельможи разошлись, наступает черед надима"
Назначенный с. Махмудом в штат придворных, Бируни был обязан присутствовать на приемах, но этим его служба и ограничивалась. Все остальное время он мог отдавать наукам
"и можно увидеть в их среде лишь протянутую руку, которая не брезгует подлостью и которую не удержат ни стыд, ни чувство достоинства. Стали они на путь соперничества в этом... что довело их до ненависти к служителям наук" (Бируни о придворных ученых и поэтах)
Отовсюду. куда ни ступала нога махмудовых воинов, приходили книги, которые пополняли султанские книгохранилища
С. Махмуд еще в детстве выучил наизусть Коран и даже пытался сочинять к нему комментарии на арабском языке
Знал Махмуд и дари и даже сочинял стишки
Бируни с детства любил поэзии и сам сочинял стихи. Некотрые из них вошла в "Словарь литераторов" Якута аль-Хамави
Якут аль-Хамави (XIII в) составил "Словарь литераторов", где по крупицам собирал жемчужины арабской средневековой словесности
Поэтический цех Газны насчитывал ок 400 поэтов, т. е. очень много, даже если учесть предрасположенность мусульманских историк к цифре 40
Стихотворцы Газны были объеденины в свой поэтический цех -- диван. Во главе дивана стоял стоял назначавшийся султаном "царь поэтов". Остальные поэты подчинялись "царю" как чиновники начальнику. Одной из главных обязанностей "царя" была цензура -- строгий отбор стихотворений, представляемых собратьями для дарбаров -- больших дворцовых собраний. Если "царь" замечал в стихах некоторые предосудительные строки, он имел право их безжалостно вымарывать собственной рукой без согласования с автором. Без ведома "царя" никто не мог быть зачислен в диван. Важной обязанностью мастера из дивана была подготовка смены -- обучение молодых поэтов
"Лишь после овладения арабским и всеми премудростями науки [начинающего поэта] начинали обучать искусству стихосложения. Кроме теории поэзии -- метрики, рифмы, учения о поэтических фигурах, огромное внимание уделялось широчайшему ознакомлению с современной и старой поэзией, развитию памяти. Начинающий поэт мог пробовать собственные силы лишь после того, как заучил 20 тыс бейтов старой поэзии и 10 тыс новой... Немалую роль в обучении играла музыка. Стихи в то время пелись наподобие романса, или речитативом в сопровождении музыкального инструмента"
Поэт Унсури постоянно был при Махмуде и даже сопровождал его в походах
"Слыхал я что Унсури сделал из серебра подставку под котел, а из золота сделал столовую утварь" (Хакани)
"Друзья мои, а зовусь я поэтом, но общаюсь только с вельможами" (Фаррухи)
Придворные поэты называли "Шах-намэ" "сказками деревенского неуча", "россказнями простолюдина"
Фазари изложил на арабском трактаты Брахмагупты по астрономии, подаренные халифу индийским посольством (70-е гг VIII в)
"морские рассказы средневековых арабских мореплавателей, часто приобретавшие полусказочный, полуанектдотический характер, шли непрерывной цепью и в одном из своих разветвлений создали всемирно известные "путешествия Синдабада", которые существовали самостоятельным сборником, прежде чем войни в "1001 ночи"
Для сбора сведений об Индии Бируни обращался к пленным индийцам, находившихся в Герате, но они весьма скупо отзывались на эти вопросы
Бируни к изучению санскрита приступил в возрасте 48 лет
Бируни делился с индийскими пандитами знаниями из "Альгаместа" и "Начал", и они тут же переводили их в изящные шлоки (двустишия)
Абу-л-Фазл по крупицам собирал сведения по династической истории Газневидов, в т. ч. не гнушаясь беседами с очевидцами
Все научные труды, созданные Бируни с 1025 по 1030 гг посвящены людям, имена которых надежно скрыты от нас завесой времени
"Наука звезд" Бируни состоит из 530 вопросов и ответов, трактующих в популярной форме об узловых понятиях точных и естественных наук
"Все мои книги -- дети мои, а большинство людей очарованы своими детьми и стихами" (Бируни)
При восшествии на престол Мухаммеда, наследника с. Махмуда, Фаррухи преподнес ему поздравительную касыду, а поскольку борьба того с братом Масудом еще была в полном разгаре, у Фаррухи была готова касыда на восшествие и последнего
"У каждого народа вера избранных и толпы различаются по той причине, что избранным от природы присуща способность стремиться к точному познанию общих начал, тогда как толпе свойтвенно ограничиваться чувственным восприятием и довольствоваться частными положениями, не добиваясь уточнений, в особенности в вопросах, где обнаруживается расхождение мнений и несоответствие интересов" (Бируни)
Абу-л-Фазл Бейхаки собирал стекавшиеся к нему со всех концов султаната тайные донесения, из которых он потом черпал материал для своей династийной хроника
Масуд, сын Махмуда Газневийского, однажды так восхитился непристойным стишком Зинати, что приказал насыпать ему целых пилвар золотых монет (это сколько можно было нагрузить на слона)
Султан Масуд свободно владел персидским и арбскими языками. На последнем он даже состалял сам послания. удивлявшие стилистов глубиной мысли и отточеностью стил
"Масуд дал мне возможность в оставшиеся годы моей жизни расширить служение науке, он обласкал меня и окружил заботой" (Бируни, писано уже после того как Масуда свергли с престола)
Были времена, когда знаменитый ученый Бируни не знал, как расплатиться с каллиграфом и, экономя бумагу, писал очень емко
"Я не шел к этой работе путем моих предшественников, даже наидостойнеших, тех, кто усердствовал в причислении к традиционным аксиомам положений, почерпнутых ими из работ других ученых и заимствованных из изъеженных вдоль и поперек зиджей, скрывая лучшее из собственных практических работ и утаивая от других суть тех основ, на которых они основывались. Это привело к тому, что позднейшие ученые в одних случаях вынуждены были воссоздавать разъяснения к зиджам, а в других -- взять на себя труд их критического осуждения и разоблачения заблуждений в них. Ведь в подобных зиджах оказывались увековеченными все ошибки, допущенные их авторами, поскольку положения их были лишены доказательств, а ученые, пользовавшиеся ими впоследствии недостаточно руководствовались собственными доказательными аргументами" (Бируни)
"Над сферой Луны -- сфера Меркурия, а далее над ней сфера Венеры. Над этими двумя планетами находится Солнце -- краса лучистая светил. Оно занимает середину в порядке их расположения и находится на положении царя среди своих владений, ибо положение всех остальных и их движений зависит от него" (Бируни)
С помощью молодого ученого Абу-л-Фазла Серахси ослепший старый Бируни привел в пррядок свои юношеские записи о драгкамнях
Адаба -- жанр научной арабской литературы, "учебник для представителей интеллектуальных профессий" (К. Наллино). Помимо научного материала включал "прозаические или поэтические фрагменты, а также анекдоты и шутки, которыми можно бы было блеснуть в изысканной беседе"
Старик Бируни, едва закончив адаба "Минералогию", взялся переводить с пехлеви на арабский повести "Сказание о наделяющем радостью", "Рассказ о двух бамианских идолах" и повесть о влюбленных "Вамик и Азра"
Унсури, познакомившись с прозаическими перводами повестей Бируни прослезился и выпросил у автора список для себя, на основе которого создал три поэтических шедевра на фарси
-- Что ты толковал мне о методах подсчета прибылей? -- спросил умирающий Бируни у судьи-специалиста. -- В таком-то состоянии? -- Эх ты! Я думаю, что покинуть сей мир, зная этот вопрос, лучше, чем уйти из него невеждой
стихи Махтумкули на религиозные темы часто заменяли туркменам священный Коран
Хайям-математик стал известен в 1742 году, когда Ж. Меерман в предисловии к своей книге по исчислению флюксий (математическому анализу) упомянул алгебраический трактат Хайяма
Все труды Хайяма написаны на арабском языке, а рубаи на персидском
Подсчитано, что Хайяму приписывалось около пяти тысяч рубаи, хотя ни одна из древних рукописей не содержала более 300-400 четверостиший
Одним из лучших хайямовых стало парижское издание Ф. Николя 1867 года. Однако в вышедшей через тридцать лет работе В. Жуковского "Омар Хайям и странствующие четверостишия" он показывает, что из 464 рубаи парижского издания Николя 82 приписываются тридцати девяти другим поэтам, жившим позднее Хайяма. Вот эти-то рубаи он и назвал "странствующими"
В 1904 году Кристенсен, высказав мнение, что в традициях персидской поэзии в тексте той или иной поэтической жанровой формы входило обыкновение указывать имя автора. Поэтому надо искать четверостишия, содержащие имя Хайяма. Таких четверостиший он сам обнаружил только двенадцать
В 1925 году немецкий востоковед Ф. Розен в Берлине опубликовал рукопись, содержавшую 329 четверостиший. Он критически подошел к методу определения подлинности текста, разработанного Жуковским. Последний предлагал не считать принадлежащими Хайяму все без исключения "странствующие" четверостишия. Розен же справедливо заметил, что приписывание произведений одного автора другому может быть двухстороннее. Если Омару Хайяму приписывались чужие четверостишия, то и его собственные не избежали, возможно, той же участи. Он показал, например, что Жуковский ошибался, приписывая Талибу Амули, умершему в 1626 году, два рубаи. Эти четверостишия имеются в рукописи Хайяма, хранящейся в Бодлеянской библиотеке Оксфордского университета и датированной 1460 годом, то есть были написаны по крайней мере за полтора века до смерти Амули
В 1936-1937 годах немецкий востоковед Христиан Ремпис публикует новые исследования, посвященные проблеме поэтического наследия Омара Хайяма. Все четверостишия, приписываемые Хайяму, он сгруппировал по времени их упоминания в источниках или рукописях. В первой группе оказались рубаи, датированные от 1122 до 1220 года, во второй - от 1221 до 1315-го, в третьей - от 1316 до 1410-го, в четвертой - от 1411 до 1505-го, в пятой - от 1506 до 1600-го. Для каждой из групп он вводит систему баллов. Чем дальше отстоит то или иное рубаи, упоминаемое в рукописях от времени, в котором жил и творил Хайям, тем меньшее количество очков оно получает. Таким образом Ремпис отобрал 255 рубаи, но затем счел целесообразным добавить к ним еще 47 близких по духу
"Внимательный читатель не может не заметить, что среди рубаи значительное число трактует одну и ту же тему. Мы находим как бы "пучки" четверостиший, очень близких по содержанию и различающихся лишь мелкими деталями. Нам кажется, что одна гипотеза могла бы легко объяснить эту особенность четверостиший Хайяма. Известно, в какой трудной обстановке протекала вся его деятельность. Если даже "спокойные" историки писали о его стихах, что это "ядовитые змеи, жалящие шариат", то понятно, какой опасности он подвергался со стороны фанатичных богословов. Хайям, конечно, не мог и помышлять о собирании и распространении своих стихов: Возможно, что он писал их на клочках, обрывках бумаги, и, когда у него собиралась небольшая группа ученых, его единомышленников, Хайям в беседе за кубком вина читал им свои последние творения. Представим себе, что пять друзей Хайяма, придя домой, записали услышанные ими стихи, каждый с небольшими отклонениями, с заменой того или иного слова. Так возникло бы минимум шесть вариантов четверостишия, которые позднее, при собирании их, принимали за отдельные стихотворения. Число вариантов увеличивалось и при переписке рукописей" (Бертельс)
"смысл понятий 'образ' в европейской поэтике и 'маани' в персидской не тождественны. В европейской поэтике образом называют применение различных средств поэтической выразительности. Можно, например, уподобить красавицу - розе, стан красавицы - кипарису, и тогда роза станет образом красавицы, кипарис - образом стройного стана. Созданный одним поэтом, этот образ при повторении теряет оригинальность, может превратиться в литературный штамп. В персидской поэзии все по-иному: в стихотворениях каждого поэта десятки раз встречаются "розы" и "кипарисы", но там они служат лишь своего рода основой образа, которая превращается в подлинный образ (маани) только с помощью привлечения новых стилистических и поэтических средств, установления новых семантических связей. Эти многочисленные вариации на одну и ту же тему-первооснову составляют одну из характерных черт персидской поэзии" (Османов)
кади Ибн Хиббан завещал Нишапуру дом с библиотекой и жилыми помещениями для приезжих ученых, а вдобавок к этому большую сумму на стипендии им (IX век)
В середине IX века придворный Али ибн Йахья аль-Мунаджжим выстроил у себя в имении прекрасное книгохранилище, которое назвал "Хизанат аль-хикма" - "Сокровищница мудрости". Со всех сторон стекались туда люди для занятий наукой и содержались за счет хозяина.
Некий исфаханский богослов и землевладелец израсходовал на свои книги 300 тысяч дирхемов.
Ас-Сахиб отклонил предложение саманидского правителя стать у него визирем и среди прочих причин сослался на трудность переезда, так как одних книг по богословию, не считая других, было у него 400 верблюжьих вьюков
После смерти кади Абу-аль-Мутрифа целый год продавали его книги, выручив за них 40 тысяч динаров.
Визирь Ибн Киллис держал свою частную академию, где ежемесячно на содержание ученых, переписчиков и переплетчиков расходовал 1000 динаров.
Визирь Ардашир ибн Сабур, умерший в 1024 году, основал "Дом науки". В великолепной библиотеке хранилось 100 экземпляров одного только Корана, переписанных лучшими каллиграфами, и 10 400 других книг, главным образом автографов или экземпляров, принадлежавших ранее знаменитым людям.
Говорят, коллекция книг халифа аль-Азиза насчитывала от 120 до 200 тысяч книг
В середине X века группа ученых из Басры (Абу Сулайман Мухаммад ибн Машар аль-Бусти аль-Мукаддаси, Абу-ль-Хасан Али ибн Харун аз-Занджани, Абу Ахмад аль-Михрджани аль-Ауфи и Зайд ибн Руфаа) решила подвести своеобразный итог переводческой деятельности и добытым знаниям, систематизировать обучение. Кружок "Ихваи-ас-сафа" ("Братья чистоты") поставил перед собой цель "очистить проникшие в ислам нелепости при помощи философской мысли". На свет появилась своеобразная энциклопедия знаний, которая состояла из пятидесяти одного трактата и распадалась на четыре раздела. На протяжении многих лет она станет одним из главных пособий для студентов мусульманского мира. В соответствии с программой этой энциклопедии скорее всего занимался и Омар
Собирание и запись преданий о жизни Мухаммеда (хадисов) была одной из важнейших идеологических задач молодого мусульманства. Создается своего рода профессия "мухаддисов" (собирателей и толкователей хадисов), для сбора их предпринимавших порой поездки в самые отдаленные края все расширявшегося халифата
Знаменитый Абу Абдал-лах аль-Бухари, составитель известного сборника хадисов Ас-Сахих, доводил их цифру до девяти тысяч двухсот, а имам Ахмад ибн Ханбал считал, что их пятьдесят тысяч
у мусульман считалось, что доверие к мухаддису (а следовательно, и к тому, что он сообщает) возможно только в том случае, если он не только передает хадисы, но и соблюдает их, ведя жизнь аскета, тщательно избегающего всего, что может считаться запретным для истинного мусульманина
Во времена Омара Хайями каждая более или менее значительная мечеть имела свою библиотеку
"Библиотека помещалась в специальном здании, ведали ею управляющий, библиотекарь и инспектор. Адуд ад-Даула собрал там все книги, которые только были сочинены до него по всем отраслям знаний. Библиотека состояла из большого вестибюля и длинного сводчатого зала, к которому со всех сторон были пристроены боковые помещения. Вдоль всех стен как самого зала, так и боковых помещений он разместил шкафы накладного дерева высотой и шириной в три локтя с дверцами, опускавшимися сверху вниз. Книги помещались слоями на полках. Каждая отрасль знания имела свой шкаф и каталог, в который были занесены названия книг" (из воспомининий Адуд ал-Даула о бухарских библиотеках)
так называемые "дома науки" были достаточно распространены к этому времени в мусульманских странах. Возникали они по-разному. Например, как помнил сам Хайям, кади Ибн Хиббан завещал городу Нишапуру дом с библиотекой и жилыми помещениями для приезжих ученых и стипендии на их содержание. Один из приближенных Адуд ад-Даула построил в Рамхормозе на Персидском заливе, а также в Басре библиотеки, где читатели и те, кто переписывал тексты, получали пособие. Халиф аль-Хаким основал в Каире такой "дом науки", где собрал все книги из дворцовых библиотек. Доступ к ним был свободный для всех, а заведовал "домом науки" библиотекарь и два прислужника. Кроме того, там работали еще учителя, которые преподавали. Чернильницы, тростник для письма и бумагу предоставляли там бесплатно. Правда, время от времени правители закрывали эти научные учреждения, как это произошло, например, в Каире. Учителя, обвиненные в ереси, были на всякий случай отправлены на тот свет, а сам "дом науки" закрыт, так как, по мнению власть имущих, он стал очагом религиозных смут и сектантства
Один из поздних современников Хайяма, аль-Бейхаки, писал, что ":бухарский хакан Шамс аль-Мульк крайне возвеличивал его и сажал имама Омара с собой на свой трон"
Абу-ль-Фадл Хамадани - мог написать, например, письмо, которое, если его прочитать задом наперед, одновременно содержит ответ; письмо, которое, если читать его наискосок, является стихотворением; письмо, которое в зависимости от толкования может быть либо похвалой, либо порицанием
Идеальной форме любви посвятил свой трактат "Ожерелье голубки" Ибн Хазм, арабоиспанский поэт XI века
Халиф Египта Аль-Хаким устроил из своих рукописей "Дом книги", куда мог приходить и читать любой желающий
Ли Тай-бо, китайский Силен, пьяный выпадает из лодки и пытается поймать отражение Луны в водах Хуанхэ
"Древнееврейская культура опиралась на книгу, потому что древние евреи кочевали, - пишет Эко. - Египтяне могли себе позволить высекать свою историю на обелисках, а Моисей не мог. Кто хочет идти через Красное море, может взять с собой свою премудрость только в форме свитка, никак не обелиска. Кстати, другая кочевая цивилизация, арабская, тоже опиралась на книгу и тоже предпочитала письмена рисунку" (У. Эко)
В классическом китайском театре много столетий неослабевающим успехом пользуется во все новых и новых сценических обработках история бедного студента, счастливо замыкающего цепь своих злоключений золотым перстнем мандарина
Чиновник Тао Юаньмин порвал с благополучием того круга, к которому он предназначен был по рождению, "о роскошной забыл булавке", которой закалывается чиновничья шапка, и ушел к людям "с простыми сердцами". Вся великая его поэзия об этом
Генерал Ду Юй, предок Ду Фу, был образованным человеком, знал законы, а его толкование памятника "Комментарий Цзао" считалось образцовым
Ду Шэньян славился тем, что мог сочинить стихи, одна рифма в котороых выдерживалась на протяжении 40 строк
В 7-летнем возрасте Ду Фу написал стихи о птице Феникс, вызвавшей восторг у знатоков
В 9 лет Ду Фу опередил в каллиграфии свою тетку, причем она ему показала только как писать главные иероглифы
Впервые в круг ценителей искусства Ду Фу -- подростка ввела тетушка
Император Цин Шихуан так ненавидел конфунцианских ученых, что живьем закапывал их в землю
При Цин Шихуане "Беседы и суждения" (сб воспоминаний о Конфунции) были сожжены, как и многие другие книги
"Беседы и суждения" сохранились потому, что ученые хранили их в памяти, и после смерит Цин Шихуана переписали их
"Знание истины нельзя сравнить с любовью к ней, любовь нельзя сравнить с радостью" (Конфунций)
"Что такое сыновье послушание," -- спросили раз Кун цзы. "Ныне почтительностью к родителям называют способность их прокормить. Но возьмите собак и лошадей: их тоже кормят. И если к родитлям нет чувства почтительности, то в чем же разница"
Высшей оценкой человека у Кун цзы было: "С ним можно говорить о 'Книге песен'"
"Стихи на прощанье" -- жанр китайской поэзии, когда уезжающему другу сочиняют стихи в небольших придорожных павильона, где распивают "на посошок"
Конфунций говорил, что для человека равно пагубно учиться и не размышлять, размышлять и не учитьс
Поколения знатоков и любителей восхищались 2-мя строчками Се Линъюн
В Китае издавна привыкли любоваться отдельно взятой сторокой: многие поэты остались в истории литературы благодаря одной-двум строчкам
От китайского поэта требовалось выдержать единую рифму на протяжении всего стихотворени
Смена рифмы в китайской поэтике допускалась в стихах "старого стиля", написанных в подражание народной песне
"Параллельное построение строк" в китайской поэзии требовало, чтобы смежные строки обязательно перекликались
"в стихотворной строке музыкальный рисунок должен постоянно варьироваться, а в пределах двухстишия -- тяжелое сочетаться с легким, а не с подобным себе" (Шэнь Юэ)
"Намеки на древность" -- один из приемов китайской поэтики. Стихотворение должно находиться как бы в "стороне от сказанных слов". Поэт как бы забывает слова, давая повод работать читательскуму воображению. Однако и перегружать стихи намеками нельз
Императоры новых динстий обычно отдавали распоряжения о составлении истории предшествующих династий. В династийных хрониках содержатся сведения о политике, экономике, культуре, а также включаются биографии великих людей
В династийных хрониках стихи поэтов часто использовали как биографический источник
"Чусские безумцы" -- поэты и художники южной школы. Они творили в состоянии экстаза. В противоположность северной школе с тщательной выпиской деталей в живописи южан "идею" картины пытались передать несколькими штрихами
в Китае принято говорить о трех видах простоты: в подборе фактов, в подборе слов и в манере изложени
Император Сюаньцзун собственноручно составил комментарий к трактату Лаоцзы, а жизнеописание мудреца было внесено в династийные анналы
Чжуанцзы за несколько минут создавал стихотворение, охваченный экстазом, а потом "забывал слова"
Хуэйчжун, один из наставников (VIII век) во время диспута забирался на стул и молчал. Потом слезал со стула. "Вы будете говорить?" -- "Я уже высказался" -- "И?" -- "Вам этого не понять"
Император Сюацзюн приказал навести порядок в дворцовой библиотеке: пополнить ее новыми свитками, число которых достигло 6000
Император Сюацзюн пригласил поэта Ли Бо для бесед с ним
Ду Фу долго не мог найти своего пути в литературу, сравнивая себя с путником, "заблудившимся в садах поэзии"
Ли Бо брался за кисть лишь тогда, когда замысел стихотворения полностью созревал в его голове, и оставалось лишь занести его на рисовую бумагу
"Где мне найти человека, забывшего слова, чтобы поговорить с ним?" (Чжуанцзы)
Когда к Ли Бо прибыли гонцы от императора и нашли его в таверне, он ответил: "Прочь! Ли Бо пьянствует и останется здесь"
Ду Фу большую часть жизни зарабатывал случайными уроками и литературной поденщиной -- надбисями для богатых надгробий
Временщик императора Сюаньцзюня Ли Линьфу, лично просмотрев все экзаменационные сочинения на получение госдолжности, сказал, что в Китае не осталось ни одного способного человека. Среди экзаменовавшихся были Ду Фу и Гао Ши
Танские аристократы в опале удалялись в свои усадьбы и посвящали досуг чтению книг, занятиям каллиграфией, пирам и охотам. Поэты и ученые были их желанными гостями
Ду Фу часто приглашался на застольные беседы к принцу Ли Цзиню, который ценил его общество
"Я поставил свой дом в самой гуще людских жилищ, но минуют его стук повозок и топот коней. Вы хотите узнать, отчего это может быть? Вдаль умчишься душой, и земля отойдет сама" (Тао Юаньминь)
Ду Фу постоянно писал знатным особам, которые наслаждались его обществом, помочь ему
Знаменитому поэту Сыма Сянчжу приходилось в лавке мыть посуду
Ду Фу в стесненных обстоятельствах предложили место надсмотрщика. Он отказалс
Ду Фу написал довольно льстивую оду временщику Ян Гочжуну. "Мы не можем справиться с чувством, что все это недостойно нашего прямого и честного Ду Фу," -- пишет У. Хан, амер исследователь поэта
Инь Хао -- хрестоматийный крупный человек -- был уволен, и, не решаясь довериться бумаге, пальцем писал в воздухе свои мысли
Однажды Ду Фу вступился за, как ему казалось, несправедливо отставленного чиновника. Император бросил его в тюрьму, подверг дело тщательному досмотру, на предмет возможной крамолы. Но убедившись, что поэт действовал по чистому побуждению, выпустил. Однако от двора удалил: "Тебе, -- сказал он, -- чиновником не бывать"
Ду Фу, как поэт, был назначен специальным советником императора, чтобы давать неформальные советы
Однажды брат великого китайского поэта сочинил на заказ надгробную запись. Плату по ошибке отнесли поэту. Тот вышел с заказчиком из дому, и показывая на дом брата, сказал: "Великий поэт живет там"
Свободное от службы время Ван Вэй проводил на манер "возвышенного затворника": любовался древней бронзой, драгоценными камнями, играл на цитре, нараспев читал стихи
Ван Вэй начал сочинять в 9 лет, а в 16 написал целую поэму "Лоянская девушка"
Однажды Ван Вэй, увлеченный чтение стихов, попал в чан с уксусом
Ван Вэй всегда убирал начисто комнаты, стараясь иметь как можно вещей: очищенность в жилище -- это "очищенность и просветленность" в мыслях
Ду Фу был одним из первых профессиональных поэтов Китая: за свои стихи он не получал денег, но он был первым, кто работал много и регулярно и ради сочинения стихов оставлял все прочие заняти
Позднейшие комментаторы немало потрудились над "расшифровкой" стихов Ду Фу, находя политические и идеологические намеки в самых простых и незамутненных стихах о природе и жизни
Ду Фу предложили пост инспектора просвещения, но он отказался, т. к. это должно было помешать его творчеству
Поэт Се Линъюнь так любил горы, что изобрел для себя спецботинки с шипами, чтобы легче было взбиратьс
Губернатор Бо дружески относился к Ду Фу и специально для него изобрел необременительную должность секретаря по особым делам
"Нанизывание строк" -- жанр китайской поэзии, когда в дружеском состязании один писал первые 2 строки, другой добавлял еще 2 и т. д.
В китайской поэтической традиции поэт ничего не выдумывал, а лишь описывал то, что было на самом деле
Ко многим стихам, оставленным Ду Фу на стене ли буддийского храма, почтовой станции отдаленные потомки добавляли строки с надпистью "Отвечаю на стихи Ду ФУ", "Вторю стихам Ду Фу"
Стихи сочиняли все: и важные генералы, и отставные чиновники, и бедные ученые, не имеющие денег на чашку риса. Стихи дарили друзьям, родственникам, по- кровителям; стихи вместо писем посылали по почте; в сочи- нении стихов состязались на пирах. В "Полное собрание танских стихов" вошли произведения 2300 (!) поэтов - таков был общий уровень культуры
ал-Матрани (X век, Узбекистан) отправился в Бухару из Ташкента (Шаша) на поправку бюджета: "приехал в столицу с хвалебными стихами, а вернулся в Шаш осыпанный дарами"
друг Тао Юаньмина чайсанский Лю, в свою очередь, приблизительно через четыре столетия превратится в объект преклонения и подражания танского Бо Цзюйи: "Знает сердце, что мне не сравниться никак с тем чайсанским Лю: Я в Силине одну только ночь проведу - и уже возвращаюсь домой"
Конфуцианские ревнители чистоты нравов возвели вокруг древних народных песен канонической книги "Шицзин" частокол примечаний
Составленная Сюй Лином (507-583) антология "Юй тай синь юн", новых напевов Яшмовой башни, донесла до нас большое число подобных стихотворений - безымянных или принадлежащих Сюй Ганю (171-218), Пань Юэ (247-300), Шэнь Юэ (441-513) и многим другим поэтам вплоть до VI столетия - о нежности в любви, о воспоминаниях любви, о плаче по умершей жене
Тао Юаньмином написана поэма "Запрет на любовь", в которой соединились целомудренность и страстность - "маленькое пятнышко" в "драгоценной белой яшме" его поэзии, по суровой оценке Сяо Туна, первым в VI веке собравшего сочинения поэта
в антологии "Лучшие стихи современности" Тэйка (яп поэт, XIII в) оговаривал необходимость имитировать древние стихи в двух первых строках, в третьей же давать новый образ
Словарь иероглифов "Чжунхуа цзыхай" издания 1994 года содержит 87019 иероглифов
Впервые количество всех существующих иероглифов подсчитано во времена династии Хань китайским учёным Сюй Шэнем в труде "Шовэнь цзецзы" и составило 9353 иероглифа
40% изданий в Стране восходящего солнца - комиксы, 30% доходов издательств - от комиксов
Касия, византийская поэтесса VIII века, притом принцесса и красавица была отвергнута женихом, что исторгло из самых глубин ее грудей эпиграмму: Если женщина красива, то "ах" Если она к тому же умна -- "увы и ах"
Вино пенится в строфах египетских арфистов, его жемчужный смех отзывается в вавилонской клинописи
"Песнь песней" насыщена сладким виноградным соком
На берестяных грамотах записи выдавливались острым костяным или железным предметом
Полагали, что источник творчества -- это принуждение, столь мощное, что его иначе не объяснишь, как только наитием, осененностью, велением божиим, боги отверзали уста своим избранникам, библейские пророки упоминали об "огненном камне"
Народные песни, такие, как песня о Косовом поле или "Калевала" в XX веке выбираются из-под крестьянских крыш, где о них скоро забывают, и перекочевывают к ученым
В вечную книгу юмора вписал себя немецкий оратор, блеснувший фразой: "Поток времени, уже осушивший не одну слезу, затянет и эту рану"
Сотников -- собиратель казахского фольклора -- признавался, как трудно это делать: в аулах ему рассказывают разные небылицы, будто казахи произошли от арабов и Магомета
Орынбаю, знаменитому казахскому певцу-поэту (первая пол XIX века), русские после исполнения преподнесли цветы. "Даже простые пастухи дарят мне коней и халаты", -- презрительно ответил тот
Ген. Вишневский посоветовал Орынбаю воспеть красоту Алатау. "Кто за это, -- ответил тот, -- заплатит: Алатау мне не даст ничего"
Еще пацаном Чокан записывал песни знаменитых казахских акынов
"Чтение мы имели бедное. Ученическая библиотека была соствлена почти исключительно из биографий генералов и описаний войн. Самые интересные книги была 'Путешествие Дюмон-Дюрвиля', обработанное для детей, 'Записки Манштейна', 'История' Карамзина' и чья-то биография Наполеона. Да и эти книги доставались нам с трудом," -- Потанин о годах учебы в кадетском корпусе в Омске
"Это в нашем развитии была эпоха, когда Чокан принес из недоступного хранилища 'Путешествия Палласа' и 'Дневные записки' Рычкова'. Толщина книг, их формат, старинная печать, старинные обормоты речи и затхость бумаги -- как все это было удивительно, необыкновенно, полно поэзией старины! После прочитанного в более раннем детстве 'Робинзона Крузо' ни одна книга не оставила во мне такого впечатления, как эти путешествия прошлого века". (Потанин из "Воспоминаний")
"С увлечением читали мы книгу Палласа, особенно те ее страницы, в которых описывались родные для нас места или ближайшие к ним. Что показалось путешественнику замечательным в этих местах... это нас с Чоканом особенно интересовало... Чтение это указало нам наше призвание" (Потанин из "Воспоминаний")
Гонсевский, преподаватель Омского кадетского корпуса времен детства Потанина и Валиханова, самовольно ввел в курс истории события после 1815 г. и историю Великой фр. революции
На воскресенье Гонсевский брал пацана Чокана к себе домой, где тот читал у него Гете, Шиллера, Байрона, Мольера. Чокан благодаря библиотеке Гонсевского овладел немецким и французским
Профессор Казанского университета И. Березин издавал в конце 1840-х "Библиотеку восточных историков"
Чоканом с детства владела мания преследовать кого-нибудь своими насмешками
Чокан Валиханов часто рассказывал о своих гнусных поступках, которых он не совершал. Этим он хотел показать, что ему безразлично мнение окружающих о нем
"Я и спал и бредил разбором азиатских дел... Я не разбирал, а воосоздавал дела, как художник какую-нибудь древнюю статую или здание, разбросанное в мельчайших обломках" (Баласогло, один из петрашевцев)
Чокан Валиханов вел свой дневник на русском языке
Потанин говорил, что если бы была казахская читающая публика, Ч. Валиханов был бы вторым Лермонотовым или Гейне
Дневник путешествий Валиханова содержит записи, рисунки и точные топографические карты
26 мая 1856 Валиханов первым записал отрывок из "Манаса"
"Тороплюсь: дневник сейчас зарывается в землю, и если бог возвратит нас живыми и здоровыми, не испортит сырость, опять покажем белому свету" (Ч. Валиханов перед Кашгарией)
"Дневник писан крайне беспорядочно, для памяти. Нужно все привести в систему" (Ч. Валиханов)
В 1887 году русский консул купил в Кашгаре дневник немецкого путешественника Шлагинтвейна, казненного в Кашгарии в 1850-е годы: трудно сказать через сколько рук прошла эти на непонятном для местных жителей писульки
Чокан во время работы над своим отчетом о Кашгаре притворялся больным, чтобы не рассказывать друзьям о работе: он боялся расплескать материал
К. Гамсахурдиа много переводил на грузинский язык, в т. ч. "Божественную комедию" и "Страдания юного Вертера"
Отец Гамсахурдиа был против писательства сына, ибо все "полезное уже было написано в 'Витязе в тигровой шкуре', Евангелии и Псалтыри"
К. Гамсахурдиа после окончания Кутаисской гимназии назначается стипон для учебы в Петербургском государственном университете
После начала первой мировой войны Гамсахурдиа был интернирован в Германии, откуда его выручил Т. Манн
Впервые В. Орбелиани был издано посмертно в 1894 г. его другом И. Чавчавадзе
можно указать на несколько элегий и стансов Пушкина, прелестно переложенных Александром Чавчавадзе им на грузинский язык; к ним тогда же подобрали грузинские напевы, и до сих пор они остаются любимыми романсами грузинских девушек
главная заслуга князя Александра Чавчавадзе заключалась в том, что он умел дом свой сделать прочным звеном между грузинским обществом и русскими людьми, ехавшими служить на Кавказ. Владеющий в совершенстве как своим родным языком, так и русским, уважаемый и любимый русскими и туземцами, князь был не только прекрасным толмачом между двумя национальностями, но и живым проводником их полного слияния. В доме его царило широкое гостеприимство, а хозяин и хозяйка несли на себе ту особенную печать радушия, которая памятна и до сих пор старикам, проведшим юность свою в Тифлисе
"Нико Пиросманишвили до того растворился в народе, что нашему поколению трудно уловить черты его индивидуальной жизни. Его будни так таинственны, что ему, пожалуй, придется остаться без обычной биографии" (Г. Табидзе)
Пиросмани не учился у мастеров, ни у профессиональных, ни у самодельных. "Он был принужден учиться у своего инстинкта" (Якулов)
Пиросманишвили на пару с Зазиашвили, таким же молодым художником "с улицу" открыл мастерскую по изготовлению вывесок, которая быстро прогорела. Зазиашвили стал после терпеливо учиться мвстерству и стал профессиональным художником
"Ему было противно торговать," -- вспоминал о Пиросмани его торговый компаньон
Пиросмани рисовал всех подряд. "Дай я тебя так нарисую, что обезьяннее тебя на свете не найдется"
Пиросмани дарил свои рисунки даже тем, кто не хотел их брать
Казбеги пытался торговать водкой и вином, но быстро это дело заглохло
Пиросмани рисовал по духанам за закуску и угощение
Духанщик Озманишвили отказываля продать картины Пиросманишвили: "Это память о Никала, я не могу ее променять на деньги"
Тот же духанщик говорил, что Зазиашвили -- хороший живописец: "Куда Пиросманишвили до него"
Бего Яскиев -- один из самых верных заказчиков Пиросмани -- говорил: "Ангел был в его кисти"
Его же замечание: "Пиросмани пил, чтобы работать, и работал, чтобы пить"
Пиросманишвили носил в своем нагрудном кармане маленькую тетрадку с привязанным к ней карандашом. Время от времени он доставал ее и что-то записывал
Под конец жизни отец В. Пшавелы -- Павле Резикашвили -- стал заниматься стихотворством. Писали стихи и оба брата поэта
В Тбилиси, вплоть до сер XX в было много народных поэтов, в т ч певцов-сазандаров, слагавших стихи под звуки сааза
На рубеже XIX--XX вв во многих чайных и духанах Тифлиса устраивались поэтические состязани
"Ничего не было лучше, чем говорить с Нико; словно сладкий родник с губ" (Б. Яскиев, один из духанщиков)
Вано Ходжебегов -- гр художник первой половины XX в -- пристрастрился к искусству, клея кульки из старых газет
Ходжебегов учился рисовать по книжке Боклевского "Гоголеские типы"
Обладая удивительной зрительной памятью Ходжебегов рисовал по вечерам, перенося на бумагу карандашом свои дневные впечатлени
За расписанный Пиросманишвили духан деньги однажды отдали не ему а Б. Яскиеву -- его другу-духанщику
"Торговать мы стихом не умели" (Г. Табидзе)
Пиросмани редко рисовал с натуры. Одну из своих картин "Персидский лев" он нарисовал со спичечного коробка
"Картины бывают разные: можно писать целый месяц или даже целый год, и все будет что писать" (Н. Пиросманишвили)
"Дайте мне картон и немного красок, и я вам напишу лисицу или кого хотите за два-три часа. Это мне не составит труда," -- говорил Пиросмани
Пиросмани рисовал на черной клеенку, которая оказалась очень практичным и хорошим материалом для картин
Пиросмани, работая над картиной, был не в состоянии сделать перерыв. По нескольку часов -- до окончания работы или до полного изнемождения -- он оставался на ногах
Пиросмани сразу, как только получал заказ, приступал к работе и работал быстро без перерывов
Когда Пиросмани работла над "Сбором винограды", в духане не было водки, и духанщик брал по 20 коп и бегал к соседям, иначе работа остановилась бы
Пиросмани не раскрашивал заранее нарисованных образов, а вылеплял их наложением краски, то увеличивая, то ослабляя густоту
Пиросмани рисовал одним движением кисти, правда подчас сложным. Так винтовой рог оленя он рисовал, ведя кисть вперед, при этом раскачивая ее из стороны в сторону, и то ослабляя, то усиливая нажим
Пиросмани работал, окруженный толпой. Всякий советовал -- он отмалчивался, но иногда возбухал, приказывал людям разойтись
"своеобразный театр для себя, строго отчеканенная, почти обрядовая структура грузинского застолья"
Ходжабегов не раз рисовал бой баранов. На одном из этих рисунков семнадцать человек столпились вокруг баранов. Все они с разным темпераментом, и каждый по-своему отдется зрелищу. Кроме того, Ходжабегов рисует бой баранов во множестве варианов, а также серии "Возвращение с боя баранов", "Кутеж после боя баранов"
Этнографу, изучающему внешнюю сторону грузинского быта, с произведениями Пиросмани делать нечего
"Жизнь Нико -- сплошной творческий вихрь. Даже опытному историку турдно разбить ее не периоды творческого развития" (Т. Табидзе)
Пиросманишвли исходит не столько из непосредственно видимого, сколько из своего представления о предмете. Он словно воссаздает мир заново. Поэтому он сначала пишет дальние предметы, а потом ближние, как бы заслоняя дальние. Изображая накрытый стол, он не пишет одновременно скатерть и посуду. Он сначала "кладет" скатерть, а уже потом поверх нее расставляет посуду
"Исступленно-мрачная сила, с которой раскрывает себя мятущаяся душа Пиросманишвили в 'Жирафе', тем более примечательна, что писался он в лучший момент жизни художника"
"Одиноким пришел я в этот мир, одиноким и умру," -- часто говорил о себе Пиросмани
В 1902 г между Пиросманишвили и персидским консулом, полагают, была полемика по поводу картин первого
У художника Зданевича была привычка все нужное, полезное собирать в клеенчатую тетрадь, которую он постоянно носил с собой
"Мы увидели живопись, совершенно непохожую на ту, что встречали в подобных заведениях. Вместо олеографий такие удивительно красивые и нарядные картины!.. Мы стояли перед явлением феноменальным, увидели чудо" -- первое впечатл Зданевича о картинах Пиросмани
"Вы не продадите картины Нико?" -- спросили первооткрыватели художника одного из духанщиков. "На вес золота," -- ответил тот
"Из-за картины [Пиросмани 'Кутеж трех князей'] была почти драка: не хотели давать знакомые [духанщика] Сандро" (запись в дневнике Зданевича)
Выставка "Мишень" открылась 24 марта 1913 года в художественном салоне. Состав выставки был необычен: кроме профессиональных работ Ларионова, Гончаровой, Зданевича и др. были показаны детские рисунки, рисунки неизвестных авторов (в т. ч. 4 картины Пиросмани), старые лубки, африканская скульптура, вывески... В день открытия выставки состоялся диспут. Потом Ларионова пытались бить: художники отбивались тростями и стульями, и все это кончилось вмешательством полиции. "Впрочем, пишет современный искусствовед, это заурядное явление тогдашней художественной жизни"
"Многие знали картины Пиросмани, но полагали, что их нельзя считать за картины, т. к. они написаны на клеенках, не похожи на произведения, виденные ими на художественных выставках, и, кроме того, находятся в низших увеселительных заведениях и могут быть приравнены к медведям из загородных садов, развлекающих гостей," -- из воспоминаний Зданевича
"Принято считать, что яркая многоцветная палитра Сарьяна отразила в себе краски 'солнечной Армении'. Но это недоразумение. Природа Армении не богата и не многоцветна: это камень, опаляемый солнцем, -- она сурова и величественна, как библейский текст. Сам Сарьян был родом не из Армении, в Армению впервые попал взрослым человеком, а обосновался в ней уже после революции, будучи живописцем зрелым, с ног до головы русским, выучиником Московского училища живописи, ваяния и зодчества... Сияющие открытые краски Сарьяна не столько отразили особенности природы Армении, сколько отразили важные эстетические потребности ее народа, может быть, именно потребность в цвете"
На Пшавела клеветали, будто он не сочиняет стихи, а подслушивает в народе и издает под своим именем
Во время Первой мировой, когда с красками был напряг, Пиросманишвили собирал сажу, чтобы готовить из нее черную краску
Денег, которые давали Пиросмани оценившие его художники, -- не очень больших, ибо и сами нуждались, -- он не брал
"Рисую оленей, медведей, лис. Я люблю рисовать животных -- это друзья моего сердца" (Пиросманишвили)
Произведения Казбеги вдохновляли Иосифа Джугашвили (Сталина) - в частности, его кличка Коба, по одной из версий, взята из опубликованного в 1882 году повести Казбеги "Отцеубийца"
Поступив вольнослушателем в сельскохозяйственную академию, он учился очень прилежно, с увлечением, читал много книг на русском и французском языках. Юноша мечтал о том времени, когда получит высшее образование и "войдет со славой в ворота Грузии - Дарьял". Однако исполнению этой мечты воспрепятствовала непосильная для студенческого кармана расточительность, которую А. Казбеги проявил в светских салонах Москвы. Вскоре он убедился в том, что одни только развлечения не являются еще полной свободой, а тем более настоящим счастьем. В 1870 г. Александр Казбеги вернулся на родину больной от беспорядочной жизни
Паоло Яшвили застрелился во время погромного проработочного собрания в Союзе писателей Грузии, на повестке которого стоял вопрос "о политической бдительности"
Вахтанг Орбелиани публиковался только в периодической печати, хотя был известнейшим поэтом Грузии
Царь Вахтанг VI (1675--1737) впервые издал "Витязя в тигровой шкуре" со своими комментариям (1712)
Царь Вахтанг VI (1675--1737) основал первую в Тбилиси типографию (1709)
Ярали Шиншиашвили -- последний придворный поэт грузинских царей. Жил в С-Петербурге с наследником престола
Царевич Мириан, которому Гурамишвили вручил список своей "Давитиани", зачитывался прекрасными стихами в длинные скучные осенние и зимние ночи. Он сам слыл ценителем поэзии и занимался "сочинительством"). Знаменитую автографическую рукопись "Давитиани" Мириан бережно сохранил для потомства
"Витязь в тигровой шкуре" была впервые опубликована в 1709 году в Тифлисе, где тем самым было положено начало грузинскому книгопечатанию
К началу страницы