Я доел свой сэндвич с ветчиной, показал средний палец кошке и, поелозив задницей по глянцевой поверхности стола, принялся глазеть на тот бардак, который учинили двое тупоголовых оборотов у меня в квартире. Плохое начало. Я как следует помочился на бомжа, ранил парочку перепелов и, надев хоккейный свитер, принялся яростно молотить клюшкой свою парализованную жену. Уже лучше, но не хватает голубых, они любят рассуждения про голубых. Я покормил свою кошку, умял сваренный женой суп, и, усевшись в глубокое кресло, принялся считать минуты, которые оставались до приезда Старика - сраного сукиного сына, задолжавшего мне приличную сумму. Мне было очень важно вытрясти у него всё именно сегодня. Остальные педерасты меня не волновали. Самое оно, получилось как будто заинтриговать доверчивого читателя тезисом о голубых, а потом прилепить сальную фразочку о том, что, мол, педерасты меня не волнуют. Раздался стук в дверь. Вот черт, только не сейчас. Еле отлепив жопу от глянцевого стола, я пошел открывать. Там стоял один из тех обормотов. -- Что поделываешь, сурок? -- Пишу автобиографию. -- Ммм. -- По этому мычанию я понял, что до обормота не дошло. -- Тебе делать нечего? У меня есть пиво. -- Давай своё пиво и уматывай. -- Ты чего? Обиделся? Ну, извини. -- Не пори чепуху. -- Так я войду? -- Нет. Обормот вошёл. Надо было выставить его за дверь, но я ничего не смог с собой поделать. Чушь собачья! Я дал ему пинка, и он полетел по лестнице, роняя по дороге зубы, сопли и слова моего отца, сказанные в порыве отчаяния, когда я так и не нашел работу. Нахер сопли. Я и открывать ему не стал. -- Конечно не стал, этот мудак сам вошел, без стука. Мы живем у тебя уже три месяца, нам как бы насрать на приличия. Я поднял голову и моему взору предстал второй обормот, внимательно изучавший написанное. Черт! Какой там внимательно! Просто он нацепил пенсне, это придавало ему приличный вид. -- Откуда у тебя пенсне? -- А откуда у тебя жена? -- Зря я недооценил этого олуха, все же он был поумнее первого. -- Отвали, друг. Если не хочешь последовать за тем кретином, тебе лучше меня не отвлекать. -- Кстати где он? -- На кухне, пьет своё сраное пиво. -- Окей, мистер. Захожу на взлет. Этот дебил убежал к своему дружку, размахивая своими огромными ручищами, как ебучая ветряная мельница с головой осла. Что за мудак! Самолеты совсем не так летают. Так о чем это я? Открывать ему не стал, да. В моём положении лучше быть всегда начеку. За Стариком ходила дурная слава. И еще одна слава - он был очень пунктуальным, а судя по тому, что до условного часа осталось еще много времени, это был не Старик. "Может, подослал кого из своего окружения, чтобы тот убрал меня?" - шальная мысль промелькнула у меня в голове. Я постарался отогнать шальную мысль, но она не уходила. Надо было перекурить и хорошенько всё обдумать. Я зашел на кухню. Лучше бы я этого не делал. Эти мудаки решили видимо окончательно доконать меня. Один из них отливал в раковину, второй пытался надеть на кошку пенсне. -- Как же вы меня заколебали, уроды. -- Малыш, ты видать встал сегодня не с той ноги. -- Заявил опорожнявшийся гаденыш. -- У него похоже критические дни! -- Отозвался второй. Я начал выходить из себя: -- Да вы двое совсем охренели. Собирайте ваши манатки и убирайтесь к чертям собачьим! -- Ну, точно месячные. -- Они захохотали. Идиоты. Куда им до высокого искусства. -- Слушай, давай завязывай уже со своими бабскими писюльками и давай отрываться с нами. -- Отрываться? И это вы называете отрываться? Паскуды. Ты хоть бы кружку вынул. -- А? -- Бэ. Ты в кружку нассал, придурок. -- Ну и хер с ней, верно, Джонни? -- Угу. -- Поддакнул оборванец в пенсне. Кошка убежала, и теперь он снова напялил его на свой отвратительный нос. Я решил, что позже разберусь с этими двумя и последовал за кошкой. Когда я вновь оказался на глянцевой поверхности стола, великолепная по своей гениальности и простоте идея, пришла мне в голову. Я который уже раз отлепил свой зад и подошел к серванту. В серванте лежало то, что несомненно должно помочь в деле со Стариком - мой старый верный товарищ "Кольт". Вот кто никогда не подведет. Достав своего дружка из его уютного тайника, я как следует облегчился и вновь подошел к серванту. "О, да" - подумал я, осматривая оружие, - "Как новенький". Ну, это было и понятно, ведь терпел я с самого утра, и теперь чувствовал себя как бы обновленным изнутри. Я взглянул на часы. До прихода Старика оставалось все еще много времени. Я решил чуть-чуть вздремнуть и, усевшись в мягкое кресло, начал придаваться всяким приятным мыслям. Я думал о своей жене, о том, как она без меня в далеком-далеком Питтсбурге, смотрит по телевизору игру "Пингвинов" и болеет что есть мочи. О да! Наверняка она надела мой старый хоккейный свитер, чтобы добавить антуража. Ох, знала бы она теперь, чем я зарабатываю себе на жизнь... -- Малыш! -- Отвратительный окрик с кухни прервал полет моей фантазии. -- Просто оставьте меня в покое, ублюдки! -- Да нет, я просто спросить хотел. Твой отец. -- Что? -- Ты же вроде помирился с ним, так? -- Ну. -- И даже, если я не ошибаюсь, он обещал навестить нас сегодня и дать тебе в долг немного бабла. -- Ну и? -- Во сколько он приедет? Мы с Джонни решили навести здесь порядок. Я посмотрел на часы. -- У вас есть еще время, козлы. -- Не хочешь нам помочь? -- Нет, говнюки, я схожу подышать свежим воздухом, заодно прикуплю сигарет. -- Окей. Как там твой роман? -- Хуёво. -- Малыш! -- Что ещё? -- Пива захвати! Я наскоро оделся и вышел на улицу. Меня тяготили дурные мысли. Мой рассказ, повторяя неказистый путь моей жизни, катится в тартарары. Может это и правда автобиография? -- Паренек! -- Как же меня задолбали отвлекать от собственных размышлений. Я обернулся. Ну конечно! Это был бомж. -- Чего тебе, папаша? -- Так известно чего. -- Послушай, нет у меня ни денег, ни времени. -- Да я не про то. Мне узнать. -- Что? Он помялся немного. Потом произнес: -- Ну эмм, как сказать-то. В общем, перепела. -- Я опешил. -- Что перепела? -- Ну что с ними стало? -- С перепелами? -- Да. Я подумал немного, потом процедил сквозь зубы: -- А хуй их знает. Я сплюнул и пошел дальше. Нет, мне никогда не стать настоящим писателем.