Аннотация: Замерев на грани между любовью и ненавистью - держись за воздух
Сельма
Сельма раздраженно захлопнула книгу. Всегда так! Как только она добиралась до чего-то по-настоящему интересного и стоящего, вроде неплохого проклятия на все семь коленей, как ее тут же от этого отвлекали.
Стук в дверь повторился. Кто-то за ней отчаянно трусил, но, был полон решимости, увидеть зелейщицу. Сель раздражало это деревенское название, круг ее возможностей был намного шире простых - да пусть и не очень - зелий! Но кому на дороге, ведущей из одного села в другое, нужна по-настоящему сильная и умелая ведьма со всеми ее талантами и возможностями?
Девушка отложила толстую книгу в сторону и подошла к двери. За порогом стоял парень из соседней деревушки Поовки. Сельма знала его, как и причину, почему ему потребовалась зелейщица.
-Госпожа Сельма, мама... - паренек хлюпнул носом, чем только больше взбесил девушку, - рожает. Батька просил вас позвать.
Сель недобро взглянула на батяного посланника, но пошла собираться.
Поовка располагалась почти на самих Больших болотах, и делать там нормальным людям, по мнению Сельмы, было совершенно нечего, разве что собирать болотные заразы и клюкву по осени. Ненормальные жили, конечно, не так, как в Березях или Заватах, но расплатиться им было чем.
Ветер трепал длинные темно-русые волосы. Сель по примеру многих ведьм не собирал волосы в косы, но и не спешила обрезать. Ведьмовским обычаям ее научила ее наставница Нонна. Она ей рассказала, что нельзя брать у врагов серебро, что всегда надо отводить от себя ответные действия заклинаний и показала, как это делается, сказала, что в помещение всегда надо входить последней и многому-многому другому.
Сельме показалось, что она прилегла только на минуту, а когда проснулась, солнце уже клонилось к закату.
Когда она уже уходила, сделав свою работу, новоиспеченный "отец" спросил, его ли это вообще-то ребенок. Сель в раздражении чуть не сказала правду, но в последний момент сдержалась. Посмотрела на еще более побледневшую Камаллу, и поняла, что та теперь просто так от нее не откупиться. А уж она придумает, чем заплатит эта прелюбодейка за ее молчание.
Всем известно, что в первые минуты жизни ребенок крепко связан с отцом. Но не каждый колдун способен увидеть эту связь. Впрочем, судя по всему, Камалла не была уверенна в том, кто именно отец ее дитечка - Ток-лесник, или Памвон, кому, собственно, и принадлежали эти земли.
Беспардонный стук не прекращался, кто-то очень настойчиво добивался общения с зелейщицей. Сельма, лишь бы это поскорее прекратилось, распахнула дверь. Тут же, без приглашения, в нее ворвалась молодая девушка. Ведьма со все возрастающей яростью посмотрела на непрошенную гостью. Где-то она ее уже видела. Калерия Акин, родная и единственная дочка Памвона Акина. Раньше Сельма видела ее только на рыцарских турнирах, которыми так славился местный замок и его хозяин. Калерия чинно сидела с папой и уже совершенной дряхлой кормилицей и строила глазки всем рыцарям подряд.
Зелейщица окинула ее оценивающим взглядом. Роскошные светло-золотистые локоны, большие темно-серые, почти серебряные глаза, правильные черты наивного лица. Брови и ресницы начернены.
-Что нужно? - вместо приветствия поинтересовалась хозяйка хижинки.
-Я хочу купить приворотное зелье, - смутилась гостья, пряча глаза, бледнее, и всей душой жалея, что она вообще сюда пришла.
-Для кого вам зелье, леди Калерия? - уже более мирно поинтересовалась Сель.
Леди явно струсила.
-Ты меня знаешь?
-Я же ведьма. Для кого зелье? - запас благодушия стремительно таял.
-Через несколько дней к нам приедут рыцари ордена Аполиоса. Ой!..
Сельма не выдала своих чувств только по тому, что хорошо ими владела. Орден Аполиоса огнем и мечом вытравливал с земли ведьм, магов и колдунов.
Сельма еще раз взглянула на гостью. Такой понравиться лишь самый лучший. Что ж, пусть будет зелье. Но не приворотное. Она отомстит за смерти своих сестер и братьев.
На одной полке стояли пустые бутылочки, на другой - приворотные зелья, на третий - яды. Сель подошла к первой и последней. Яд подействует не сразу же, Калерия даже успеет воспользоваться плодами своей победы, если, конечно, захочет. Через несколько дней, примерно через два, ну максимум три, он действительно влюбиться в красотку, для этого она прошептала над зельем приворотные слова, но еще несколько дней и он начнет вести себя странно, а потом и вовсе умрет. Смерть не будет выглядеть, как естественная. Этот план возник у нее почти сразу же, как только она посмотрела на свои зелья. Девушка мало кого любила, но орден Аполиосов она заслуженно ненавидела больше всего в мире, ну или почти всего.
Сельма немного жалела, что у нее нет прирученного оборотня, как у ее наставницы. Иначе бы она за оставшееся время смогла оповестить всех окрестных магов о готовящихся кострах. Сама она не собиралась ходить по окрестностям и самолично распространять вести. Ей первой следовало выбираться из западни. Поовка, Березя и Заваты образовывали полукруг, за спиной - лес, а за ним - замок. Капкан!
-Да, леди, - окликнула ведьма свою нежданную гостью, когда та уже подошла к двери, как хрустальную, прижимая к груди бутылочку, - вам лучше будет зайти ко мне дня через три после того, как вы дадите зелье избраннику, у меня есть еще одно, что бы усилить эффект этого, но его надо готовить. И лучше ничего не кому не говорить, что я вам что-то дала, приворотные зелья - вещь капризная, их легко сглазить. Спрячьте эту бутылочку и никому ее не показывайте.
Как только за леди закрылась дверь, Сельма наконец позволила себе расхохотаться. Поверила! Поверила!!! Разве можно жить такой наивной? Но хорошо смеется тот, кто смеется последним, и если ее поймают, то смеяться уже будут рыцари.
Сель метнулась в дальнюю комнату. За четыре года она уже успела тут обжиться, но что бы уйти быстро, много вещей не нужно. Всего две книги, еще те, что сохранились от великолепной библиотеки ее наставницы, после того, как разгневанная толпа обрушилась на ее дом.
Девушка обвела взглядом комнату. Помощи ей ждать не откуда, разве что Камалла... Нет! Та все равно ничего не сможет сделать, а она только потеряет время. Куда направиться? По лесу она далеко не уйдет. Значит надо идти по реке. На север? Там ее не найдут. Сейчас лето, но найдет ли она там приют на зиму? Сомнительно. Она не очень умела располагать к себе людей. Значит - на юг? Но там большое влияние ордена. Значит, там-то ее искать и не будут. А там уж и побережье, где нет никакого влияния.
***
Сельма видела, как аполиосы сжигают ведьм. Это было пять лет назад. Тогда ее наставница Нонна заметила, что она изучает темную магию, и выгнала ее. Была ранняя осень, и она ушла в лес, надеясь прожить там первое время, а потом либо вернуться к сменившей гнев на милость наставнице, либо просто идти искать себе новое пристанище.
Небольшой городок Зеленка располагался в холмистой местности, со всех сторон окруженный лесом. Сель отправилась на север. Там, между Зеленкой и небольшой деревенькой Черёнкой был шалаш, в котором раньше ночевали охотники. Но после того как местный князь запретил охоту без его особого разрешения, шалаш пустовал.
Между Сельмой и ее наставницей никогда не было теплых отношений, так что девушка не слишком испугалась, оставшись без крыши над головой, всегда подозревала, что рано или поздно, но ее обучение именно этим и кончиться. Нонна была неплохой травницей, но не выдающейся. Как, впрочем, и во всем, кроме заклятий власти. Почти все, что знала теперь Сельма, она узнала сама. Наставница не любили делиться своими знаниями ни с кем, даже со своей воспитанницей.
Первый день в лесу она провела неплохо, насобирала орехов, нашла съедобные корешки. Но ночью она почувствовала что-то не то, какое-то беспокойство, будто кто-то находился рядом и следил за ней. Подобное ощущение Сельме не понравилось, она выбралась из шалаша и осторожно начала прощупывать окрестности с помощью магии. За спиной что-то зашуршало.
Рефлексы не подвели, но волк с несколько странной мордой, немного более короткой, чем обычно, и волосатым носом увернулась от сгустка пламени, даже шкуру не опалил, только немного изменил траекторию полета.
Оборотень!!!
Сейчас не полнолуние. Значит - перевертыш, или как они себя сами называли - истинный или высший! Неужели он не видит, что перед ней не просто человек, а ведьма? Сель отступила назад. Обортень, скаля менее острые, чем у обычных волков, клыки, наступал, прижимая уши к голове.
Обычно и оборотня и волка достаточно просто припугнуть, показать, что тут легкой добычи нет, а добивать не требуется. Но у этого, похоже, была твердая цель. И цель стояла перед ним.
Сельма вскинула руку с небольшим кинжальчиком, которым хорошо разделывать гусениц для зелий, но чистое безумие идти с таким не то, что на оборотня, на собаку!
-Уйди, бестия! - взвизгнула Сель.
Стало слышно, как за спиной ломаются ветки. На небольшую полянку выскочил рыцарь на темно-сером жеребце. Оборотень явно не ожидал такого поворота событий и попытался максимально быстро удалиться с поля боя. Но не успел. Меч нежданного благородного спасителя со свистом разрубил волка пополам.
Сельма с интересом смотрела на труп, который почти сразу же стал изменяться. Девушка! Вроде молодая. Ведьма подошла к телу поближе. Где-то она ее уже видела. Совсем молодая, лет пятнадцать, наверное, не больше, светло-русые, почти мышиные волосы спутаны и заляпаны кровью, лицо перекошено и тоже залито кровью. Но она ее узнала. Дочь подруги ее наставницы Пиамы Иона. О том, что Пиама оборотень Сельма догадывалась, но что бы и ее дочь? Похоже, Иону послала ее наставница, что бы ее убить.
-Дева? Дева, вы не ранены? Вас не укусил оборотень?
Сельма медленно обернулась, она почти забыла, что тут не одна.
-Я... - не имея желания объясняться с рыцарем, она предпочла потерять сознание.
***
Сельма взяла с собой только самое необходимое. Но перед тем, как бежать совсем, она решилась навестить в Березях одного старичка. Старик Гиль увлекался черной магией, проще говоря, был отъявленным чернокнижником, так как ничего кроме этого, и еще сапожества, не умел. У него могла оказаться подчиненные его воли существа, которых он при желании мог бы послать с сообщениями окрестным магам. Уже за полночь девушка подошла к его лавке, сам старик жил в этом же доме на втором этаже, прямо над своими башмаками.
Сельма мягко протянула свою руку прямо через дверь и отбросила ржавую щеколду. Тихой мышкой прошмыгнула в приоткрывшуюся дверь. Чернокнижник никогда не накладывал заклятий против магов, поэтому Сель безбоязненно пошла через темную комнату к лестнице, ведущей на жилой этаж.
-Старик, старик! - Сельма шла не таясь.
-Кто тут?
-Это я, старик, Сельма.
-Что ты тут забыла?
- Памвон пригласил к себе на недельку-другую орден Аполиоса. Я ухожу.
-Испугалась?- старик, стоя на верху лестницы, расплылся в щербатой ухмылке, которую Сельма увидела даже в таком полумраке.
-Я видела, как они жгут. К тому же я дала Калерии яд из кладбищенских ягод, выдав его за приворотное зелье. Эта дура мне все рассказала, и попросила что-нибудь для совращения с пути истинного аполиоса. Я ей и дала.
-Этот яд сложно не узнать.
-Но только когда он начнет действовать. Сначала они ничего не поймут, потом Калерия признается, но к этому яду нет противоядия.
-А если она даст это приворотное зелье не одному?
-Они проживут дольше, и всего-то.
-Если она захочет сразу четверых, то им удастся перебороть яд.
-Но все равно потеряют рассудок. Мне хочется отомстить за сожженных.
-Ты никогда не отличалась любовью к собратьям, - весь их разговор старик так и стоял на веру лестницы и буравил ведьму пристальным взглядом водянистых старческих глазок, совершенно ничему не удивляясь.
-Пожалуй.
-А так же ты мелочна и злобна.
-Пожалуй. Мне пора, старик. Будь здоров.
-Ты куда?
-Куда попаду.
-Ну-ну... Кстати, ты опоздала с новостью про орден.
-Что?
Сельма удивленно посмотрела на лукаво ухмыляющегося старикашку.
-Уже неделю по окрестным землям ездят люди Памвона, и приглашают людей на битву с нечистыми слугами, отступника от Истины истинной. Так же пригласили Свободных охотников. Так что будь осторожна, ведьма.
Темная фигура Сельмы промелькнула на улице деревни и скралась в кустарнике у реки. Следующим днем ее наверняка хватятся, хотя, может, и не обратят внимания на ее отсутствие, а потом и поздно будет. Конечно, есть опасность одним прекрасным утром наткнуться на одного или нескольких аполиосов, но, если обходить стороной дороги и поселений, то можно благополучно добраться до относительно безопасных мест.
Селян или горожан с вилами она не боялась, но Свободные охотники, если им посулить за голову мага сумму, становятся слишком опасными.
Сельма вздохнула. Она действительно недолюбливала своих собратьев, да и простых людей не слишком жаловала. Но старик не стал никого предупреждать, а ведь еще неделю назад по дорогам ведьмы и колдуны могли ходить совершенно спокойно, ничего не опасаясь. Или он все же кого-то предупредил, только не ее? Если бы не леди Калерия, то Сельму схватили бы одной из первых! Ее слишком боялись местные. Раньше, боялись, значит, ничего не могли сделать, теперь на нее первую же укажут пальцем, еще и хворост сами приготовят. И такие, как Камалла, будут подробно и со смаком расписывать перед аполиосами ее грехи, а ей - ожидающие ее муки как на земли в оставшиеся ей минуты жизни, так и вечные в аду.
Берег реки стал заболачиваться. Переходить на другую сторону реки она не рискнула, пришлось углубиться в лес. Где-то в дали выли волки. Сельма приостановилась и прислушалась. Действительно, простые волки, а не оборотни, но дальше в лес все равно углубляться не стала.
На фоне темного, почти черного неба возникли фигуры всадников. Сельма прижалась к дубу, молясь всем богам и мракобесам, чтобы ее не заметили. Но рыцари ордена Аполиоса, как определила ведьма по их шлемам с короткими перьями, проехали дальше.
"Что ж, езжайте, езжайте. Кто из вас попробует моего яда?"
Сельма со смесью страха и злобы, в которой последнего становилось все больше и больше, смотрела на рыцарей. Один из них спас ее несколько лет назад от оборотня, но это было однажды, а потом его собратья схватили ее наставницу и ее подруги-оборотня. Пусть две последние хотели ее убить, но от этого ее ненависть к аполиосм не становилась меньше. Она прекрасно понимала, что узнай тогда тот рыцарь - ее нежданный спаситель, которого звали Виландом - о том, что она тоже ведьма, и гореть бы ей рядышком на третьей веселом костерке посреди двора рыцарского замка. Впрочем, она всегда подозревала, что, рано ли поздно, погибнет на костре, слишком уж задорно ей подмигивал огонь.
В груди что-то защемило. Нет! Только не сейчас, лучшего времени просто невозможно придумать, что бы вспоминать и грустить о несостоявшейся любви и о Нём. Вот она, оборотная сторона приворотного заклятия, хоть и профессионально выполненного, но такого все же глупого. Самое смешнее, что в этой истории никто никого не бросал. Они бросили друг друга, горя ненавистью и любовью. Сельма так и замерла на этой грани, она не сделала того рокового шага от любви к ненависти, и не смогла повернуть назад к прошлому. И одно другому совершенно не мешало.
Он был магам - недоучкой, сам бросил своего Наставника и стал Свободным охотником. После расставания с Ним, она и решила стать ведьмой. А потом они на протяжения шести лет забрасывали друг дуга приворотными и нагоняющими тоску заклятиями. Не смотря на то, что Элион так и не доучился, его чары были минимум двух-, а то и трехуровневыми. А трехуровневые не может снять никто, кроме того, кто их навел. Сельма не осталась в долгу, и наложила на него парочку томящих заклятий и одно проклятие. Что с ним стало за эти годы, она не знала, гадала на него, узнавала его судьбу, но ничего, кроме абстрактных сведений не получала. Но главным было то, что он жив, иначе бы его заклятия потеряли свою силу. А когда он думал о ней нехорошо, она это чувствовала, и сердце начинало болеть. Она это ненавидела, в такие дни хотелось самой стать оборотнем, кинуться в лес, а там уже носиться сломя голову, выть от боли и безысходности.
Но лучше поторопиться. Всадники направились к реке. Сельма тихо, что бы ни одна веточка не хрустнула, удалилась в чащу, фиг с ними, оборотнями.
Лучше всего было сейчас заночевать, а уже утром продолжить путь. Аполиосы могли ехать и по этому берегу.
Ночь была теплой, но к утру должно было похолодать. Использовать магию она не хотела, слишком большой была вероятность, что аполиосы ее почуют, по тому, что они либо сами являются магами, либо обладают специальными амулетами. В таком случае можно было бы с тем же успехом выйти на опушку и покричать, что она - ведьма - тут. Красиво, наверное, будут отражаться языки пламени в темных вода весело бегущей реки.
Сквозь ветви деревьев показался поздний аловатый месяц. А ведь скоро уже рассвет. Интересно, какому рыцарю нальет Калерия приворотное зелье? Она, конечно, прочитала над бутылочкой не самое сильное заклинание, но все же его должно хватить на качественный приворот. Пожизненная гарантия. Что кто-то обнаружит , что от бутылочки исходят небольшие магические волны, Сельма не боялась. В подобных замках каждая вторая вещь имела более-менее ощутимый магический фон.
Все же Калерия дура, прийти к ведьме за приворотным зельем и сказать, что оно для заклятого ведьмовского врага. Смешно. О том, что девица перелюбила для начала всех окрестных баронов, а кончила уже с конюхами, знали все в окрестностях, но что она ко всему прочему еще и не особенно умна, об этом не говорили.
Вот уж кто точно подошел бы Элиону. Такая девушка в самый раз в его вкусе, чертов кобель.
***
Рыцарь-спаситель, привез девушку в замок своего ордена. Но Сельма поняла это не сразу. Притворный обморок сменился тяжелым, но крепким сном. Ран у нее не было, но магистр-лекарь, который осмотрел страдалицу, решил, что сон для нее будет самым благотворным, что только сейчас можно придумать. А у Сельмы появилось время, что бы придумать правдоподобную и более-менее приемлемую историю о том, как она оказалась одна в лесу ночью, такую, в какую смогут поверить аполиосы. Но у нее не стали и о чем расспрашивать.
Рыцаря, который так своевременно выскочи из кустов, звали Виландом. Сель, по известным причинам, не очень любила рыцарей, но этот был способен покорить любое сердце, даже настороженнее и недоверчивое сердце ведьмы. Черные жесткие волосы и добрые, черные глаза, мягкий голос, приятный смех. И он заходил к ней не по тому, что хотел узнать, как себя чувствует спасенная им девушка, а хотел узнать, как себя чувствует она, Сель, красивая и милая девушка. Сельма даже оставила на время свой обычный циничный тон, просто не смогла себя так вести перед этим открытым мужчиной.
Когда она захотела пройтись по замку, то он сам вызвался ее сопровождать, хотя хватило бы обычного оруженосца-послушника. Он водил ее по самой большой башне замка, с которой открывались прекрасные виды на все четыре стороны: на холмы, долинки и города с окрестными деревнями, потом он повел ее к открытой галерее, выходящей во внутренний двор. Там как раз разжигались костры. Сельма сначала не поверила своим глазам. Там была ее Наставница и еще какая-то женщина.
-Что это?!
-Эти ведьмы натравили на тебя то чудовище. Они признались во всем, но на их душе слишком много грехов. А та, что с лева, такое же чудовище, что и напавшее на тебя.
Только тут Сельма узнала эту женщину - Пиама, подруга ее Наставницы, мать Ионы. За те три дня, что она провела в замке ордена Аполиоса, рыцари выяснили, что за девушка напала на нее, схватили ее мать, а та, скорее всего, выдала ее Наставницу.
Сельма все эти три дня, что прошли с того нападения, жгуче ненавидела свою Наставницу и ее подружку-оборотниху и мечтала им отмстить. Но подобное... В ее душе медленно просыпался ужас и отвращение к ордену. Если бы не Виланд, она бы была мертва, но спокойно смотреть на казнь своей, какой-никакой второй матери и ни в чем неповинной женщины она не могла. Пиама, наверняка, была под заклятием власти Нонны, и, значит, не могла воспротивиться воли своей хозяйки, а у самих оборотней слишком развиты кровные чувства и подчинение старшим.
Костер медленно разгорался...
***
Заснуть Сель так и не смогла. Один раз почти задремала, но ей опять приснился Элион, он улыбался, но проходил мимо. А она сидела на нижней ветке корявой и раскидистой яблони и следила за ним взглядом. Вот он исчез из вида, и она проснулась. Разбудил ее сухой треск ломающейся практически над ухом палки. Сельма приподнялась на локте и встретилась взглядом с серыми с золотистыми искками глазами Элиона. Сначала решила, что это продолжение ее сна, но потом увидела в его руке арбалет. Маленький болт смотрел ей в грудь. Свободный охотник задумчиво смотрел на полулежащую ведьму.
-Здравствуй, Элион.
-Здравствуй, Сельма, извини, что разбудил.
-Ничего страшно, я все равно собиралась сегодня встать пораньше, - девушка начала подниматься, но замерла, когда охотник не угрожающе, но предупреждающе помахал арбалетом.
-Не стоит, ведьма. Ты ведь ею стала, верно, Сель?
-А ты все так же Свободный охотник?
-Да. Меня это вполне устраивает.
-Наверное. И сколько теперь стоит ведьма?
-Недорого. Намного дороже удовольствие увидеть тебя на костре.
Сельма не знала, шутит он или говорит правду. Он все еще любил ее, но не известно, на что он готов пойти, чтобы только избавиться от своей вечной боли. Девушка решили не рисковать, магия стол же скора, как и арбалетный болт, но убивать его она не хотела, а другое заклятие вряд ли причинят ему существенный вред.
-Не привлекай излишнего внимания аполиосов, они где-то здесь рядом, - предупредил Элион, предостерегающе поднимая ладонь.
-Ты же не хочешь меня им отдать?
-Не хочу.
-Тогда дай мне уйти.
-Не хочу.
-Элион! Чего ты хочешь?
Охотник задумчиво смотрел на ведьму, будто кот, прикидывающий, поиграть с мышкой или же пожалеть, съесть сразу. Сельма смотрела в серо-золотистые глаза охотника. Они никогда не могла в них ничего прочитать. Тяжелый, недобрый, настороженный взгляд.
-Садись, Сель, я тебя так давно не видел, соскучился.
-Ты издеваешься, - вздохнула девушка, все же присаживаясь на корень, прислонившись спиной к осине.
-Нет, - охотник сел на плоский камень напротив. - Я давно тебя не видел.
Девушка внимательнее присмотрелась к охотнику. Он почти не изменился, все такой же - черт его побери! - красивый. И угораздило же ее встретить свою мечту, а эта мечта оказалась сволочью! Все такие же серо-золотые, волчьи глаза, которых она так боялась, русые с медовым отливом волосы (но этого не видно в полумраке) забраны в хвост. И высокий, выше ее почти на две головы, худощавый, но сильный и ловкий.
-Я тоже о тебе думала, но что это меняет? Ты сам меня бросил.
-Я тебя не бросал, ты сама отказалась!
-Ах, отказалась?! А что значило твое заявление, что я у тебя даже на этот момент не единственная девушка? Разве не то, что я ничего для тебя не значу?!
-Я тебя всегда выделял! Если бы ты согласилась, то все бы сама поняла, у нас было бы все!
Повисла звенящая тишина. Сельма отвела глаза и тихо проговорила:
-Мне надо идти, скоро начнет светать.
-Ты думаешь, тебе удастся добраться до юга? Ты ведь туда собралась, верно?
-Я попытаюсь.
-Это самоубийство.
-Но не здесь же мне оставаться.
Элион приоткрыл рот, будто собираясь что-то ей сказать, и сделал шаг в ее сторону, Сельма отступила, предостерегающе выставив вперед руку.
-Неужели ты так ничего и не понял?
-Ты же сама говорила, что думала обо мне.
-Познакомься с леди Калерией, дочкой лорда Памвона. Вы поймете друг друга без слов.
-У ведьм не может быть иначе, Сельма, ведьмы не способны на обычную людскую любовь.
-Тогда я еще не была ведьмой. Да и сейчас я за собой подобного не замечаю.
-Ведьмы отдают за магию часть своей судьбы. Именно эту часть, Сельма.
Убежать от Свободного охотника, если, конечно, вы не другой Свободный охотник, невозможно. Но Элион не стал ее преследовать. Он отправился к замку Памвона, что бы познакомиться с его дочкой.
Все оказалось намного сложнее, чем Сельма вначале думала. Еще не раз девушка видела небольшие отряды рыцарей, они старательно и методично прочесывали все окрестности. Несколько раз она видела своих собратьев в клетках, побитых и оборванных, они жались в углы и, иногда, тихо и испуганно стонали, а иногда просто смотрели невидящим взглядом перед собою, не смея пошевелиться.
На второй день Сельме пришлось пройти через городок, располагавшийся к юго-востоку от ее бывшего дома. На площади готовили костры. Сель с беспокойством и любопытством просмотрела на приговоренных. Трое мужчин и две женщины. Бедненький улов, бедненький, и не слишком качественный. Из мужчин Сельма знала только одно, пожилого, с окладистой седой бородой медикуса Лавки. Другим осужденным был мужчина средних лет, судя по одежде, какой-то небедный горожанин, и сосем молодой парень, почти мальчишка, лет четырнадцать, не больше. Его-то за что?! Чей-то ученик? Возможно, хотя девушка не была в этом уверенна, вроде никто из окрестных магов не являлся Наставником. Еще одна старуха, которая казалась на костре только за один свой внешний вид. И Манефа. Сельма ее знал, зелейщица из небольшого городка Ротолы в дне ходьбы к западу отсюда. Они несколько раз раньше виделись. Приятна девушка, ей едва ли ей есть двадцать, слегка полноватая, низенькая, всегда приветливая, располагающая к себе. Не смотря на то, что она была не особенно выдающейся зелейщецей, а ведьмой так и вовсе никакой, Сельме она нравилась. Манефа была вся, с ног до головы обляпана уже запекшейся кровью, волосы спутались и обвисли грязными сосульками. Ей сильно досталась. Интересно, кто указал на всеми любимую девушку? Сель знала, что зелейщицу из Ротолы любят дети, да и Манефа с ними всегда ладила, а за их лечение вообще никогда не брала денег, а за это ее люби взрослые.
Сель трижды видела, как сжигают ведьм. Впервые, когда она только попала в ученицы к Нонне. Они вместе проходили через какую-то деревушку, на опушке ближайшего леса собралась толпа, они подвесили какого-то мага, которому явно было за шестьдесят, на ветке вниз головой и разжигали под ним костер. Наставница сама не смешалась, и запретила вмешиваться ей. В другой раз сжигали уже саму ее Наставницу и ее подругу. И в третий раз в одной отдаленной деревеньке сжигали пожилую зелейщицу - та не смогла остановить чуму. Тогда Сельма вмешалась. Она погасила только-только разгоревшийся костер и, что бы отвлечь от своей персоны разгневанных таким самоуправством селян, подожгла два ближайших дома. Чума - одна из немногих болезней, которую нельзя остановить даже магией. Об этом знают все, а она тогда только это напомнила. Что стало с той деревней она не знала, может, все умерли, чума часто забирает с собой все жизни, иногда оставляет горстку уцелевших, но покидает облюбованные ею места только после того, как вдоволь так порезвиться. Возможно, что и та старая ведьма тоже умерла от чумы, а, может, и ушла после того, как девушка погасила костер и развязала веревки. Сельме это было безразлично.
Рядом с Сельмой стояла какая-то горожанка в капоре, обильно украшенном дешевыми кружевами и рюшечками, и с ненавистью смотрела на привязанного к столбу мужчину, неизвестного ведьме.
-Так их всех, что бы сразу же избавиться, наконец-то наш благодетель пригласил рыцарей Аполиоса, теперь-то такие, как он не уйдут от высшей справедливости, - и, заметив, что Сельма ее слушает, продолжила, обращаясь уже лично к ней, делясь последними новостями с благодарной, по крайней мере, на первый взгляд, слушательницей. - Они гонят их к северу, а там уже их поджидают другие рыцари, они никуда не денутся, всех переловят. Они прочесывают каждый кустик, каждый дом, нигде они не найдут теперь приюта и спокойствия. Этого вчера в лесу изловили, - она неприязненно кивнула на мужчину, - около старых гротов прятался, думал, пересидит, а потом и выберется к людям, а рыцари и туда пришли!
Сельма знала старые гроты, о них многие слышали, но мало кто знал к ним дорогу, и еще меньше было тех, кто к ним добирался - в такой непролазной чащобе они находились, впрочем, гномы в других местах и не селились, а старые гроты остались именно от их малорослого племени.
-Южнее Мбера всех выжгли, - продолжила женщина, постепенно вызывающая все большую и большую ненависть и отвращение у Сель, - они теперь около стрелки Омы и Серты.
Для девушки эта новость стала неприятным сюрпризом, за городком леса были негустыми, в них было сложно укрыться. А на востоке эти леса и вовсе переходили лесостепи, что Сель и вовсе не устраивало. Оставалось идти на запад, а уж оттуда пробираться на юг, к морю, где ведьме ничего не угрожало. В приморье никогда и никогда не сжигали. С югом у Сельмы тоже были связанны неприятные воспоминания, но целая, не подпаленная шкура все же выглядела приятнее.
По площади прокатилась волна, людское море зашевелилось. Сель настороженно огляделась по сторонам. Раздались шепотки - аполиосы. Пришли понаблюдать за казнью. Но там, где есть рыцари - ведьме делать нечего. Девушка быстро ушла с площади, где рядом с раскидистым дубом уже запалили костры.
Сельма шла по лесу. Светило нежное осеннее солнце. Но не это было главным - рядом с ней шел Элион. Они спокойно гуляли по осеннему лесу, он что-то рассказывал о своей жизни.
Они совершенно незаметно для них самих подошли к реке, названия которой Сельма не знала. В прибрежных кустах стоял плот.
-Поехали? - Элион подал руку и помог ей переступить с берега на плот.
-Почему ты не стал магом? У тебя же большая сила.
-Не хотел ходить из села село и предлагать свои услуги.
-А сейчас ты чем занимаешься? Разве не этим?
-Ну, значит, что-то другое. Я не хотел быть магом.
-Почему?
Он что-то начал объяснять, но Сельма его не слушала. Что-то изменилось, у нее иногда были ощущения, что сейчас должно что-то случиться, но такого беспокойства она еще ни разу не испытывала.
-Элион, - она посмотрела охотнику в глаза, - Элион, сейчас что-то случиться.
Охотник внимательно посмотрел на нее, но в его серо-золотистых глазах была беспечность.
-Пожалуйста, - девушка взяла охотника за руку, - поверь мне, если мы сейчас не прыгнем с этого плота, то мы умрем.
Он только кивнул.
Сельма проснулась, когда было уже позднее утро. Весь предыдущий день и ночь она ощущала погоню. Только к рассвету ей показалось, что она больше не слышит лошадей и воя собак. Ничего удивительного, что ей приснился такой бессмысленный сон.
День был прохладным, низко летали ласточки. На одинокой березе, затесавшейся среди осин сидел ворон, его раскатистое карканье нарушало тишину. Слишком тихо, ничего, кроме этого старого ворона, даже ласточки молчат.
Хлеб, который она взяла с собой, у нее закончился еще вчера. Орешник тут не рос, ягодами наесться невозможно, даже притупить голод не удается, корешки лучше жарить, в сыром виде они мало съедобны. Но вот дальше к оврагам росли дикие яблони, это было лучше, чем ничего.
Дикие, точнее давно одичавшие, невзрачные яблоньки росли на берегу полузаросшего озерка, о которому горд плавали утки. У Сельмы мелькнула мысль сбить одну магией, но тогда через пятнадцать минут тут уже будут рыцари с вязанками хвороста и алчным блеском в глазах. А пред их ясные очи Сельме представать что-то не хотелось.
Яблоки почти все опали, были кислыми и подгнившими, но есть все равно хотелось. Сель еще раз грустно взглянула на пруд. Утки с яблоками - неплохо, но нереально. Даже запеченные яблоки оставались в воображении. Впервые перед ней встало такое ограничение в использовании магии. Нужно было продержаться еще примерно неделю, а дальше рыцари уже не будут так страшны.
-Ты на диете?
Сельма, только залезшая на нижнюю ветку дерева за симпатичным с виду яблочком с красноватым бочком, пошатнулась и упала. Прямо за ее спиной стоял Элион, и небрежно поигрывал кинжалом.
-Ты вроде шел к лорду Памвону?
-Я даже видел его дочку, - оскалился охотник. - Ничего, жить можно, но вокруг нее три таких сумасшедших рыцаря околачиваются, так что я по быстрому сделал свои дела и убрался от туда. Еще чего доброго бешенством зарожусь, они, чуть ли, не кусаются!
-Кобель. Тебе повезло, похоже, она уже израсходовала мое зелье, а то ты бы мало чем отличался от тех молодцев.
-Ты о чем? - охотник убрал кинжал за голенище сапога.
-Я ей дала яд из кладбищенских ягод.
Элион внимательно посмотрел на ведьму. Он действительно видел троих рыцарей, которые вели себя, мягко говоря, неадекватно, это вполне можно было объяснить действием яда.
-Они в нее влюблены.
-Это ненадолго, хотя и навеки. Я прочитала над ядом приворотное заклятие.
-Им уже нельзя помочь.
-Я знаю. Противоядия нет. Но они мне враги. Если бы я смогла, то отравила б все рыцарей. Но я не рискнула пробираться в замок.
-Я бы тебе тоже этого не советовал бы. Я там заметил около десятерых сожженных.
-Почему ты не боишься общаться с аполиосами? Ты ведь тоже маг.
-Я - Свободный охотник, а в нас взятки гладки. К тому же я просто ссылаюсь, что у меня оружие заговорено. Мало ли с кем приходиться сражаться охотникам, и с нечистью, и с магами, а тут лучше лишний раз перестраховаться.
-Хочешь яблочка? - Сельма нашла под ногами более-менее приличное, и теперь приглядывалась, с какой стороны в него лучше вгрызться: последовать ли примеру червячка, или начать делать свой проход с противоположной от его стороны.
-Брось его, не лишай червяка его последнего пристанища, - Элион развязал свою сумку. - Возьми.
-Неплохо живут охотники.
-Да уж лучше, чем ведьмы в бегах. Я сегодня ночевал с поисковым отрядом рыцарей.
-Они далеко?
-Не очень, но направились они в противоположную сторону.
-А ты?
-А я заметил твои следы.
Сельма не слишком любила вяленое мясо, но это был не тот случай, когда стоит привередничать.
-Но тебе лучше тут не задерживаться, - продолжил Элион, - вскоре сюда подойдет большой отряд аполиосов с юга.
-Я собираюсь пойти на восток, потом буду забирать постепенно на север, обойду Затопленные края, и сразу же поверну на юг.
-До самого побережья?
-Да, там найду, чем мне заняться.
-Например, ведовством?
***
Город стоял в окружение уже пятый месяц. Вода - и та давно была отравлена, об этом еще в самом начале позаботились осаждающие, теперь пили дождевую воду. Еда уже закончилась, кошки и собаки дано были съедены, теперь главным деликатесом считались крысы. В Приморском городе бушевала чума, Восточный город пока не так был задет, но и это ненадолго.
Островные жители всегда беспокоили побережье, но подобного никто не мог вспомнить.
Шестнадцатилетняя Сельма вместе со своей подругой Ирис и старшей сестрой Беттой любовалась закатом. Солнце опускалось в легкую дымку, витающую над морем. Красиво, самые красивые закаты над морем, но даже сейчас было сложно забыть, что твориться в городе.
Дом Ирис располагался на вершине небольшого холма, а пологая крыша с побитой черепицей была в последнее время их любимым местом. Солнце почти зашло, было еще светло, но несколько минут - и насупит настоящая ночь, уже по-весеннему теплая, но пропахшая смертью и разложениями.
-Идем? - Бетта босыми ногами прошла по красной черепице.
Кожаные башмачки Сельмы тоже давно сварили, теперь у девушки были тканевые чешки.
-Я еще посижу, пожалуй.
-Как хочешь, только не задерживайся.
Да, в городе сейчас действительно страшно, из-за безысходности многие сошли с ума.
-Посмотри, - Ирис показала на Западне ворота, - дым!
-Дым! - повторила Сель. - Колокол!!
-Новый штурм?!!
Подобных штурмов за эти пять месяцев было уже множество, но никто не забывал, что каждый новый может стать последним. Впрочем, как уже стало понятно чрез какой-то час, это действительно был последний штурм. Об этом потом заговорили, как о штурме, но на самом деле это была резня. Настоящая резня со всеми своими ужасами. За одну ночь вырезали всех уцелевших жителей от мало до велика, сожгли или разрушили все дома, город буквально сравняли с землей. Похоже, он за эти пять месяцев стал осаждающим поперек горла.
Ирис упала, как подкошенная, обернувшись, Сельма увидела, что у подруги из спины торчит оперение стрелы, но не завизжала и не упала в обморок, а вжалась в стену горящего дома, чтобы стрелок не попал и в нее. Ее не заметили, пробежали мимо. А Сель дворами, мимо горящих домов и убитых людей бежала в Восточный город, где жила. Надо было уходить, пробраться тайным ходом, что уже давно показывал им старший брат. Он оканчивался почти под носом у осаждающих, но в этой суматох никто их уже не заметит, только бы успеть, взять Вину, помочь выбраться плохо ходящей после смерти отца маме. Дом был цел, но... У нее было два старших брата, но они оба были на Западных воротах, отец погиб еще в самом начале осады, и теперь в доме осталось, кроме нее самой, еще трое женщин: ее мать, и две сестры - семнадцатилетняя Бета и четырехлетняя Вина. Они все были мертвы.
Сельма, потрясенная, смотрела на тела, с улицы раздались торопливые шаги. Девушка, испугавшись, выбежали из дома.
В этом пылающем городе ей больше делать нечего, казалось, что перерезали пуповину, и больше ничего ее не соединяет с этим местом, где у нее никого не осталось, кроме мервых.
Ей помог Элион. Он был учеником старого мага, жившего в городе, но как только началась осада, он бросил свое обучение и стал наемником, не солдатом, добровольно защищающим родные стены, а именно наемником. Тогда ей впервые спасли жизнь. Вначале он был ее другом, правда, она полюбила его почти сразу же, впрочем, он тоже. Но ничего из этого не получилось.
Он ушел, она стала ведьмой. Она зала, что он был практически везде, брался за самые опасные задания, почти везде за его голову назначали вознаграждение. И Сельма знала, что тут не обошлось без ее проклятия.
***
-Я провожу тебя.
-Да? С чего бы это такая честь?
-Почему бы и нет? Может, поймаю заодно какую-нибудь ведьму, - он довольно оскалился.
-Проводи. Неизвестно, когда я еще тебя увижу.
-А вот это мне не нравиться.
-Что?
-Это, - Элион показал на небольшой холмик, на котором на фоне неба показалось несколько всадников.
-Рыцари.
-Да.
-Скажешь, что поймал меня?
-Нет, пошли.
-Ты серьезно?!
-Конечно, я же предложил тебя проводить, и я не дам тебе так просто погибнуть.
-Спасешь меня еще раз?
-А мне понравилось. Бежим, - он схватил ее за руку и потащил в лес.
-Они нас заметили.
-Не сомневаюсь! Скорее.
Всадники ехали на хороших, отдохнувших конях, а в редком осиновом лесочке спрятаться было весьма проблематично.
-Беги дальше, Сель, я их задержу.
-Нет!
-Беги.
-Я что, дам тебе пропасть из-за меня?!
-Гордячка!
-Пускай! Но я не уйду! Я - ведьма.
-Я тоже умею колдовать.
-Не так.
-Хорошо, только успокойся. Нам осталось до чаши совсем немного.
-Мы не успеем, - Сельма чувствовала, что начинает уставать.
-Надо постараться.
-Все равно не успеем.
-Стоять! - всадники же приблизились на расстояние прицельного полета стрелы, но, кажется, хотели взять нас живыми.
-Посмотрим, - Элион на ходу достал свой арбалет и выстрелил, практически не целясь. Один из всадников упал, похоже, сам охотник не ожидал такого. Но это был только мимолетный успех, Шестеро всадников - седьмой остался позади - окружили беглецов. Элион сумел выпустить еще два болта, но одни из тонких стрел буквально прошила ему локоть. Арбалет упал из разом онемевшей руки.
-Сдавайтесь.
Сельма затравленно огляделась, вырваться из окружения них бы не вышло, Элион уже ничем не мог ей помочь, оставался только один способ, который ей е слишком нравился, по другому им не спастись. Выплеснуть всю силу - контролировать так ее практически невозможно, но зато можно направить на какое-нибудь одно заклинание. Чем оно обернется, никто не может сказать заранее, в том числе и сам маг, выбрасывающий свою силу. Сельма не могла поручиться, что заклинание не ударит по ним самим, но рискнуть стоило. Магия земли ей давалась хуже всего, магия воздуха - самая непредсказуемая, особенно в подобной ситуации, а магия огня или воды тут не подойдет. Пришлось обращаться к магии земли. Несколько деревьев вывернуло с корнем и перекрутило, как бумажные фантики, так, что аж сок брызнул, в самой земле появились глубокие борозды. Но самым удивительным было то, что Сельма как раз этого и добивалась. Испуганные кони заржали, и места сорвались галоп, сбрасывая особенно рассеянных наездников.
Сельма взяла полу ослепленного от боли охотника за левую руку, и потащила в лесную чащу.