Смольников Алексей Алексеевич. Баллада о Диком Космосе. Живой или Мертвый

Глава 2

Один во тьме

Знаете, говорят, что во снах наша душа покидает тело и отправляется туда, где она находит себе спокойствие, обретает безмятежность. Может это и так, но одно я знаю точно - моя душа уж точно не обитает в месте безмятежности. Потому что она осталась там, на Бейлфайре, среди руин города Либерти-Бей.

10 долгих лет межгалактического конфликта, прозванного в народе Фронтирными войнами, или "Рабоче-крестьянской Весной", закончились с потерей одной единственной планеты. Одного единственного города. Вся Вселенная была взята в кольцо блокады, стягивающееся все ближе и ближе к центру. И хотя эта была не последняя битва, но именно она предрешила сход войны, а с ней судьбу Объединенной Трудовой Коалиции и всего фронтира...

Войска 9-ой Армии, элиты Красной Гвардии, были затянуты в тяжелые и кровопролитные бои на поверхности планеты. А вместе с ней и 5-ый Флот, ведущий кровопролитную схватку на орбите. Нечто похожее уже случалось. Я помню, что во время гражданской войны на западном материке Терры Прайм была кровавая битва при городе Геттисберге, где некая рабовладельческая Конфедерация проиграла федеральному Союзу. История повторилась вновь в миллионах световых лет от Терры Прайм... Только в нашем случае, победили как раз работорговцы, и появилась присказка: "Хочешь видеть Новый Геттисберг, взгляни на Либерти-Бей".

Либерти-Бей... Весь город представлял из себя высокие обитые готические башни, вершины которых пылали, словно нефтяные скважины. Узкие улочки, между которыми они стояли, были полны грязи, камня и трупов. Все это мы использовали как баррикады, создавая этим самым оборонительные позиции. Просто мороз по коже, когда еще вчера ты сидел со своим сослуживцем и травил анекдоты, разряжая обстановку вокруг себя, а сегодня его труп лежит в основании новой баррикады, чтобы принимать пули вместо тебя. Аксиома войны: порой для выживания, человек должен стать зверем, чтобы не дать поглотить себя другому зверю.

Воздух носил в себе смесь запахов сожженной и гниющей плоти, который раздирал носоглотку и вызывал рвотные позывы. Небо над головой было скрыто густым дымом от пожаров и взрывов по всему городу. Лишь изредка в небесах была ясность, в которой виднелась картина боя на орбите планеты. Мощные боевые корабли расстреливали друг друга огнем из рельсовых пушек и ракетами. С неба падали обломки, создавая подобие метеоритного дождя. Для художника этот вид был бы просто мечтой. Как для того, кто писал картину "Последние дни Помпей" ... Но мы, как и жители Помпей, видели только ужас безысходности и страх. И один только инстинкт выживания сохранял трезвость в голове, не позволяя страху поглотить тебя и отдать на растерзание слепой панике.

Псы Правительства пришли сюда как завоеватели. Это было отражено в их поведении, их манере вести войну. В первые дни кампании на Бейлфайре, орбитальная бомбардировка расстреляла все населенные объекты, подходящие под описания военных баз. Но это были лишь брошенные аванпосты, обустроенные местным планетарным магистратом под лагеря беженцев. Вместе с обычными вакуумными бомбами, на планету обрушались тектонические и ядерные заряды. Вся территория планеты вокруг Либерти-Бей превратилось в огромное, иссеченное разломами и воронками, ядовитое кладбище. За полгода боев и бомбежки, мой батальон, расквартированный в городе, остался последними из его жителей. И время нашего пребывания там очень скоро закончилось. Битва за Бейлфайр скатилась к одной единственной схватке - Осаде Либерти-Бей...

Линия фронта была полностью стерта в первый же день городских сражений, и солдаты обеих сторон смешались в единый железобетонный котел, в котором варилась похлебка из оружейного реагента, человеческой плоти и плавящегося металла. И я кружился в самом ее центре.

К исходу битвы я остался последним действующим офицером Коалиции на всю планету. Молоденький капитан, командующий разведротой, стал командующим обороной целого города. Рядовой случай на войне вселенского масштаба, но для меня это бремя было тяжелее того камня, который вешают тебе на шею, чтобы утопить в ближайшем водоеме. Потому что день, когда я возглавил оборону, стал началом "лебединой песни" этой войны.

Я помню этот день в подробностях, потому что я никогда его не забуду. Он преследует меня в моих ночных кошмарах, заставляя меня каждую ночь просыпаться в холодном поту. Кожа и кости до сих пор чувствует жар от пылающего города, а ожоги на теле продолжают приносить боль, которую невозможно унять ни спиртом, ни пилюлями. Та роковая ночь была темнее самого космоса, но взрывы в небе и пожарища от горящих зданий отгоняли тьму прочь, в мертвые земли, где теперь обитают только кошмары, а души умерших в ней захлебываются в нескончаемых криках отчаянья.

Бежав от здания к зданию, как бешенный койот, я искал укрытия за бетонными стенами от града плазменных зарядов, несущегося со всех сторон нескончаемым ливнем. Мышцы горели, гимнастёрка под курткой потемнела и липла к вспотевшей коже вместе с рубахой. Кости ныли и готовы были переломаться, словно мой скелет состоял из сухих тростинок, но я продолжал бежать. Если остановлюсь - мне конец.

За мной гнались "Бесноватые". Лучшие бойцы из элитных частей спецвойск Правительства. Это точно были не люди. Они шли ровным строем, точно живая стена. Защитные костюмы, будто заменили кожу и облегали каждую мышцу их тел, а поверх них были редкие керамитные доспехи. Вместо лиц у них вытянутые маски-респираторы с большими круглыми очками, горящими алым огнем Преисподней. В руках у каждого были золотистые импульсные ружья, длинной в 1,5 метра и весом примерно в 10 кг. Эти игрушки пробивали железобетонную стену, толщеной в метр, подобно булавка салфетку. И они же косили нас, как траву...

Когда мы убивали их, остальные продолжали идти по трупам своих товарищам, как по ковру. Для меня это до сих пор остается дикостью. Как можно так безразлично относится к своим сослуживцам? Это даже были не солдаты... Бездушные машины смерти. Те, кто не моргнув глазом родную мать убьют, если им прикажут. И от них я хотел спрятаться.

Дела становились все хуже и хуже. В конечном счете, я забрался в окно бакалейной лавки. Место было давно заброшено, везде разбросан мусор, а единственное, чем были наполнены полки - это пыль. Я спрятался за прилавком и решил дать себе несколько мгновений отдых. Проверив магазин своей гаусс-винтовки, я тихо выругался. Патронов было катастрофически мало. 5 патронов на 7 "Бесноватых" ... Это было неописуемо дерьмово.

Керамитная броня этих засранцев была достаточно крепкая, чтобы выдержать обойму из гаусс-винтовки. Но за последнее время, мы нашли прорехи в их "доспехах". Нас удивляло то, что вместе с какой-то маслинной субстанцией, из их ран бил пар. И по корчам, которые их накрывали с голов, можно было подумать, что их убивал болевой шок. Тогда мне не было особо интересно это правда или нет, но если эта дрянь их убивает, значит это наше преимущество.

С патронами для револьверов все более более радужно. С начала моей долгой погони, упирал на свою 9-мм снайперскую гаусс-винтовку специального назначения. Оптический прицел помогал мне стрелять на дальнем расстоянии, но каким-то образом, остальные суперсолдаты начинали обстреливать мою позицию как только я пускал первую пулю. Видно в их очках был какой-то суперкомпьютер, рассчитавший траекторию моих выстрелов, не затратив на это и йоту секунды. Пришлось брать ноги в руки и бежать, скрываясь от них за машинами и, упавших от зданий, бетонными блоками. Все это время я не вспоминал про свои револьверы. До этого момента...

Они искали меня. Они были охотниками, а я загнанный в угол зверь, с которым они решили поиграть. Когда я был сталкером на Серенити, я слышал, и даже успел увидеть, одно существо. Мы прозвали его "Клиром", из-за вытянутой задней части головы, сверху похожей на митру католических священников. Это была двуногая прямоходящая особь, способная быстро перемещаться на четырёх конечностях. Внешне схожа с высушенным гибридом человека и ящерицы c длинным костяным хвостом, на конце которого было подобие жала. Он заманивал сталкеров как можно глубже в тоннель, после чего исчезал. Человек забывал дорогу назад и блуждал в темноте. И когда он окончательно понимал, что заблудился, нечто хватало его и утаскивало в коллектор. Дичь стала охотником, а охотник дичью. Сейчас все было похоже: "Бесноватые" были сталкерами, а я для них "Клиром".

Я взял из кобуры револьвер и прошелся барабаном от плеча до запястья. Послышался приятный, почти музыкальный, треск. В каждой каморе было по вольфрамовому заряду, и эти маленькие поганцы очень хотели на волю. И этот дивный звук храповика был их воплями к свободе. Ну что ж... Не хочу расстраивать хороших друзей.

Для начала, я решил привлечь их внимание к себе. Для этого я бросил лежавший у ног консервную банку к двери. Реакция не заставила себя ждать. "Бесноватые", все семеро, сначала окружили вход в лавку, а потом начали медленно входить внутрь, один за другим.

Все произошло в считанные секунды. Первый, тот что решил проверить под прилавком, погиб от моего боевого ножа. Как только ствол его ружья оказался за прилавком, я схватился за него и утащил подобно упомянутому мной "Клиру". Он успел прижать рану, но его тело неистово забилось в конвульсиях, словно про нему прошёлся электрический ток. Все шло по плану. Они искали меня? Вот пусть и получат!

Я выскочил из своего укрытия, как чёрт из табакерки. Адреналин переполнял мое тело, что готов был из ушел литься. Стуки сердца напоминали гудение. Я выхватил свой гаусс-револьвер из кобуры, спуская и поднимая боёк левой рукой, на популярный манер героев классических вестернов. Суперсолдаты Правительства застыли перед глазами, словно терракотовые статуи. Вольфрам оставил в доспехах и телах "Бесноватых" дымящиеся дыры. Керамит не выдержал напора этих маленьких засранце, которых я спустил с цепи. Они прогрызли их тела и броню, словно термиты, грызущие дерево. Когда мир вокруг меня вновь заработал в привычном ритме, все шестеро "Бесноватых", почти синхронно, упали на землю. Склонная мне страсть к мелким эффектам, заставила меня сдуть дым с дула и сделать пару оборотов револьвера на указательном пальце. Эту битву я выиграл, но война продолжалась.

"Переломав" раму револьвера, экстрактор выбросил шесть дымящихся гильз. По воздуху прошелся запах реагента, наполнив мои ноздри дивным ароматом раскаленного металла и разбавленного спирта с порохом. Пройдясь пальцами по патронташу, я достал еще шесть патронов и заполнил ими каморы барабана. "Сложив" револьвер обратно, я еще немного повертел его, а затем вернул в кобуру. Револьверы системы Смита-Вессона - лучшие в мире.

Выйдя на улицу, я продолжил движение. Мне показалось, что я становился какой-то белкой-летягой, которой приходится планировать между веток, избегая стрел охотников. Или я действительно превращаюсь в загнанного в угол бешеного пса, которого хотят усыпить и я просто кусаюсь от невидимого отчаянья. За мной уже не гнались "Бесноватые", но каждая улица этого города была настоящим театром военных действий. Снайперы с обеих сторон обстреливали каждую улицу, ведя свою войну между собой. Я разредил свою винтовку в пять Правительственных стрелков по дороге к моим бойцам.

Пробежав почти два квартала, я наконец то вышел к месту дислокации моей роты... точнее того, что от нее осталось. Восемь окровавленных и израненных бойцов сидели посреди темной аллеи, окруженные трупами в пластиковых мешках и тряпках. Погибших было слишком много. Вся аллея была залита кровью, которая мерцала рубинами и отбрасывала свет от костра на стены рубиновым блеском. Еще одна красивая картина для художника, и жуткое зрелище для персонажа картины.

Всего восемь бойцов. Все, что осталось от моих верных друзей и земляков. Серенити покинуло 700 душ лучших разведчиков и диверсантов во Вселенной, группа сталкеров, именуемых "Рейнджерами Серенити". Вообще, на Серенити было много различных группировок: от простых бандитов до крупных милитаризированных формирований, от чего планета состояла из независимых "наций наемников". Но "Рейнджеры" были иными. Мы были и солдатами, и учеными. Мы хотели понять нашу планету, нашу Зону отчуждения. Проводя жизни в рейдах, мы добывали сокровища древности, изучали их, а если можно было, то и продавали на чёрном рынке. А потом началась война. Мы сменили наши бронежилеты небесно-голубого цвета на тяжелые красные шинели, а вместо капюшонов наших комбинезонов были шапки-ушанки красными звездами. Красная Гвардия Объединенной Трудовой Коалиции, Батальон "Пролетарского гнева" ... Теперь мы тень самих себя.

- Капитан! - восторженно воскликнул молоденький рядовой. Юрий Ким, по прозвищу "Кореец". Ему было лет 16, но в документах было написано "18". Сейчас ему 26. Совсем еще "жизненный" салага, пухлый "узкоглазый" с широкой улыбкой и большими очками. Он был первым, кто обратил на меня внимание и отдал честь, а за ним все остальные.

- Выпить есть? - угрюмо спросил я.

В ответ, ко мне подошел мой адъютант, сержант Франклин "Бугай" Коффи, огромный темнокожий силач, на голову выше меня. Он передал мне небольшую флягу, из которой я сделал пару глотков. Самогон прошелся по моему телу жгучей теплотой, словно я горящего бензина хлебнул. Вот чего можно получить из остатков топлива, осевшего на стенках топливного бака. Качественная вещь.

- Пришел один, - спокойно сказал сержант. Его голос был схож с неким звериным рыком.

- Больше никого не осталось, - сухо ответил я. - Подкрепление задерживается, а все, кто есть, либо мертвы, либо прижаты...

- А что Штаб? - спросил капрал Карлос "Папа Карло" Коллоди, мужчина средних лет с проседью в бороде.

- Штаба больше нет... Генерал Корвинус взорвался вместе со всей верхушкой в командно-штабном автомобиле. Остальных добили "Бесноватые" ...

Лица солдат сменились еще большим унынием и отчаяньем, чем те, что я увидел в них минутой раньше. Без командования, без полноценной координации действий, оборона начала медленно рассыпаться на щепки. Смотря на то количество мертвых, которое наполнило аллею, я сам начал терять надежду в удачный исход битвы.

- Черный Сталкер..., - выругался я, внимательнее осмотрев аллею. - А здесь что случилось?

- Сегодня утром, - нехотя начал "Бугай", взяв флягу обратно и сделав пару глотков, - морпехи предприняли попытку прорыва. "Меченый" и "Шизик" заняли позиции на балконах, но гранатометы подорвали пожарные лестницы. А потом подогнали тяжелые пулеметы и... Мы до ночи держались, а потом они отступили. Последние часы мы только и делали, что собирали трупы...

- Что с рацией?

Рабочая, - сказала рядовой Саманта "Сонар" Райдер, привлекательная молодая девушка с большими глазами и ангельским личиком, - но глушилки мешают выйти на связь.

Саманта... Одно ее лицо было бальзамом на мою душу.

- Значит у нас есть цель... Прорвемся к ближайшей глушилке, гасим ее и вызываем поддержку со стороны флота.

Миссия была сущим самоубийством. Восемь измотанных бойцов против вооруженных до зубов и хорошо подготовленных маньяков. Даже если нам удастся вырубить глушилку, мы можем не дождаться помощи... Но бойцам было уже все равно. "Сражайся или смывайся".

- Слушайте меня! - скомандовал я, после чего все восемь встали передо мной по стойке "смирно". - Правительство думало, что Либерти-Бей будет их руках за шесть дней, а мы держимся уже шесть месяцев! Если мы сейчас сдадимся, то все эти дни, все десять лет войны, а с ними и смерти наших товарищей будут напрасны! Флот над нами стянут боем, но уж точно они найдут время на пару точечных ударов по позициям этих ублюдков! Не знаю как вы ребята, а я проголодался... И сейчас я предлагаю вам утолить наш голод кровью наших врагов! Доказать наше превосходство над ними! Доказать, что мы... РЕЙНДЖЕРЫ СЕРЕНИТИ! "И НИКТО НЕ УПРЕКНЕТ НАС В ТОМ, ЧТО МЫ НЕ ВЫСТОЯЛИ!"

По аллее прошелся воинствующий клич бойцов моей роты, после чего мы начали готовиться к нашему главному штурму. Собрав остатки снаряжения и помолившись за наших павших братьев, мы выдвинулись к Площади Пилигримов.

Уже тогда я чувствовал, что конец близок. Я давно это ощущал. А вместе с этим, ощущал, как смерть идет за мной по пятам и только ждет, чтобы схватить меня за яйца. Что самое любопытное, образ Ангела Смерти не напоминал скелета в черном балахоне с косой. Скорее наоборот. Передо мной являлся образ рыжеволосой нимфы в полупрозрачной шелковой тунике, чьи формы и лицо могли вернуть в строй даже 90-летнего импотента. Я уже был готов к тому, чтобы не просто отдать себя в ее руки, но и придаться с ней самому развратному половому акту в истории. Но этому было не суждено сбыться. Не сегодня.

Леди Удача, моя личная куртизанка, которая вытаскивала мою белоснежную жопу из печки неисчислимое количество раз, решилась сыграть злую шутку. Рано или поздно обнаруживаешь, что она - обыкновенная стервозная шалава, и она с тобой до тех пор, пока у тебя есть наличные в кармане. И судя по всем тем случаям, когда я уже сотню раз должен помереть, я являюсь несказанным богачом. Но сегодня мои карманы были недостаточно полными.

Площади Пилигримов была пересечением пяти улиц в центре Либерти-Бей. Свое название она получило от места сбора первых колонистов на Бейлфайре, собиравшихся на проповедь лидера колонии, который был священником. Со временем город разросся, и это место стало центром города, где люди собирались на праздники, в частности на Новый Год, где собирались, ожидая больших вестей, или отмечая их, будь то чемпионат по футболу или президентские выборы. Теперь это иссечённое шрамами сердце Некрополя, которым стал этот город.

Перебегая от укрытия к укрытию, мы отстреливались от бойцов Корпуса Морской Пехоты. Люди, входящие в его полки, представляют собой жестоких, изобретательных, и бескомпромиссных воинов. Они специализируются на быстром передвижении, жарких перестрелках, инфильтрации и снайперской работе. Они облачены в тяжелую панцирную броню, в которых они выглядели настоящими горами мышц, на подобии древнегреческих Героев-полубогов. На нас же были простые бронежилеты под шинелями, а я оставался в своей коричневой куртке с шерстяным воротником.

Наша цель стояла в центре площади. Большая спутниковая вышка, вокруг которой кружились морпехи, словно пчелы вокруг банки меда. Прижатые плотным огнем, мы старались выждать время для рывка вперед. Все ухудшалось наличием автоматических турелей и станковых пулеметов. Под градом пуль мы потеряли двоих: рядового Пита "Восьмёрку" Савицкого, славного парня и "классика" бильярдной игры, и капрала Сэма "Лепрекона" Фейри, рыжеволосого коротышку, знавшийся на Серенити как первый сталкер, скопивший достаточно средств для вступления в Торговую Гильдию. Хорошие парни, которые всегда держали удачу за задницу, получили в конце концов пощечину в виде пули.

Дело было дрянь, и ни гранат, ни взрывчатки под рукой не было. Нам удалось убить десятерых. В аллее, где стояла моя рота, оказалось достаточно амуниции, чтобы пополнить боезапас моей верной 9-мм снайперской гаусс-винтовки специального назначения. В оптическом прицеле виднелись лица морпехов, которые хотели нас убить. "Бугай" устроился в укрытии окало меня со своим ручным пулеметом, который, для человека его габаритов, был схож с длинноствольным автоматом.

- Если мы не заткнем пулеметы, нам не добраться до глушилки, кэп! - сказал мне сержант, меняя патронную ленту в своем оружии.

- Но против автотурелей нам нечего дать! - ответил я.

- У меня есть, шэф!

Мы оба оглянулись на "Корейца", который достал из-под шинели светящийся шар, покрытый редкой черной эмалью. Это мне не понравилось и ввергло в короткий шок. У него в руках был смертоносный артефакт, под названием "Белый Жнец".

После Великого Катаклизма, изменившего Серенити до неузнаваемости века назад, на планете появились множество аномальных местностей, где были изменены законы физики, и где человек не сможет выжить в принципе. Но аномалии - это не только угроза жизни сталкеров, но и источник их дохода. В процессе взаимодействия с окружающей средой они рождают так называемые артефакты - образования или изменённые предметы, обладающие определёнными свойствами. Артефакты имеют высокую цену, что объясняется их свойствами или внешним видом. Одни артефакты могут исцелять и помогать людям, другие могут их убить. "Белый Жнец" был известен тем, что это одновременно и почти неиссякаемая термоядерная батарейка, и в то же время портативная ядерная граната. Меня пугало то, что если "Кореец" держал ее при себе последние годы, то он наверняка подхватил лучевую болезнь.

- Откуда это у тебя? - недоуменно спросил "Небоскреб" у рядового.

- Хранил это со дня вербовки... Всегда знал, что понадобится...

- Ты хотя знаешь, что эта дрянь может с тобой сделать?! - спросил я у него.

- Каждый сталкер знает, - со спокойствием ответил он мне. - У меня на каждый орган по злокачественной опухоли прилагается, капитан. Я все равно не жилец... "И никто не упрекнет нас в том, что мы не выстояли".

С этими словами, с девизом "Рейнджеров" на устах, Юрий Ким, по прозвищу "Кореец", встал во весь рост и вложил все свои силы в важнейший бросок в своей жизни. Пулеметные очереди отбросили его назад, и он летел, вытянув руки и ноги вперед, словно в каком-то дешевом комическом фильме. Как только он упал на землю, он умер, а его лицо застыло в улыбке. "Белый Жнец" пролетел несколько метров, упав у самого края баррикады. Все оставшиеся пять красногвардейцев, включая меня прижались к земля, зная силу этого артефакта. Эффект не оставил себя ждать.

Прогремел взрыв большой мощности. Ударная волна чуть не сбила нас с ног, а облака пыли поднялись и понеслись прочь, подхватывая за собой весь мусор, не давая нам открыть глаза. Как только все осело, я краем глаза заметил высоко тянущийся гриб от взрыва. Вышка была уничтожена, как и все ее окружение. Но и с нашей стороне оказались потери.

"Папа Карло" был раздавлен той же самой машиной, за которой он прятался, а вместе с ним капрал Билл "Хирург" Ван Графт, 30-летний военврач с механическим протезом вместо правой руки. Мне, "Бугаю" и Саманта повезло спрятаться за бетонной плитой, упавшей от соседнего здания. К несчастью, полевая рация была повреждена. Но оставался мой личный коммуникатор. Наушник в моем ухе затрещал, а потом наполнился сообщениями от командования флота.

Только потом я заметил, что рядовой Хьюго "Птаха" Карлос, веселый толстячок, похожий на молодого птенца, лежи на другой стороне укрытия с плазменным ожогом в голове. ""Бесноватые"": подумал я, и оказался прав.

Импульсные всполохи донеслись со стороны Уокер-Стрит и приближались к нам. А с ними и БТРы, загруженные под завязку морпехами. Я знал, что нам не продержаться без поддержки авиации. Пришло время говорить с флотом:

- Говорит капитан Люций Пуллон, - начал я, прижав наушник указательным пальцем к уху, активировав исходящую связь. - Код полномочий: Папа-Кило-1-8-25-19. Запрашиваю авиаудар по координатам: Сьерра-Зулу-27-58. Прошу подтверждения координат.

- Капитан Пуллон, это вице-адмирал Оскар Эриксон, - затрещал наушник. - По данным с орбиты, ваш квадрат находится в зоне контроля Правительственных войск. Ваш код полномочий соответствует коду командующего 9-ой Армии, генерала-полковника Грегора Корвинуса. Объяснитесь.

- Генерал мертв! - не сдерживая эмоций ответил я. - Я последний офицер Коалиции на планете... Адмирал, если вы не предпримете действий по поддержке наземных сил, мы потеряем Бейлфайр! Людей у нас не осталось! У меня из всей роты только я, мой зам и связист! Что с остальными частями армии, я не знаю! Так что спуститесь сюда или, Христом Богом клянусь, что костьми лягу, но до ваших летающих задниц доберусь!

- Капитан, прекратите истерику! Нам тут самим хуже некуда. У меня ни одного свободного фрегата не осталось, же не говоря об истребителях! У нас недостаточно данных для точечного удара. Если стрелять по вашим координата, мы весь город с землей сравняем...

- А если не стрелять, то сравняют с землей нас. Адмирал, мне плевать что будет с городом. Вся планета превратилась в "черный камень" по вине Правительства и пара горящих зданий тут погоду не сделают. Мне сейчас важно только одно - безопасность и эвакуация моих людей. Так что я жду от вас действий,... сэр.

- Будь у нас больше таких как вы, Пуллон... эта битва давно бы закончилась в нашу пользу... Приготовьтесь, будет жарко.

Как только я опустил палец с наушника, как в небе будто появилось второе солнце. Луч ионного оружия прожег облака и синей вспышкой ударился об войска Правительства. Для троих израненных солдат это было точно манна небесная, словно Длань Господня решилась расчистить наш путь к победе над врагом. Это дало нам новый поток сил в наши измученные тела и мы начали ожесточенные ответный удар.

"Бугай" со своим гаусс-пулеметом, подобно древнему викингу-берсеркеру, вышел во весь рост на встречу пыльной стене, из которой выходили все новые и новые орды Правительственных псов. Свое тяжелое оружие он держа легко, словно в его руках была охотничья винтовка, и казалось, что отдача оружия должна заставлять его трястись и промахиваться, но он стоял стойко и ровно. Я и Саманта поддерживали его огнем из своих гаусс-винтовок, давая понять этим недоноскам, что игра теперь идет не в их пользу.

Мельком глаза, я обратил внимание на Саманту. С оружием в руках, она была похожа на молодую валькирию, что вдохновляла и вела воинов на подвиги. Шапка давно упала с ее головы, и теперь ее каштановые волосы, мягким шелком, лежали н плечах. Лицо было в грязи, но этим она привлекала больше. Мы были любовниками, и старались скрывать это как-только это можно было сделать. Незадолго до нашей высадки сюда, я сделал ей небольшое подобие обручального кольца, сплетя его из шелковой нитки и украсив его небольшой жемчужиной. После стольких лет, это тяготит меня все больше...

- Люций! - крикнула она мне.

- Да, Сэм! - ответил я, перезаряжая винтовку.

- Я люблю тебя...

- Я знаю.

Это было последнее, что мы сказали друг другу.

Я хотел сказать больше. Сказать насколько сильно я ее люблю и хочу быть с ней. Но в пылу битвы я об этом мало думал. Меня больше заботило то, почему орбитальные удары вдруг замолчали, а несколько истребителей с красными звездами на крыльях резко повернули назад.

- Эээ..., - начал я, опять активировав коммуникатор. - Адмирал? Вы меня слышите? Что у вас там творится?

Ответа не прозвучало. Больше ничего не было. Связь прекратилась, а битва на орбите резко прервалась. Кульминация близилась...

Сержант уже давно отбросил свой опустевший пулемет, и теперь отстреливался двумя импульсными винтовками, взятых у "Бесноватых". А затем в нас выпустили две ракеты. Одна убила Бориса, взорвавшись прямо перед ним. Он успел выстрелить в нее, но взрыв был слишком сильным. На землю упали 167 кг обугленного мяса. Все, что осталось от Франклина "Бугая" Коффи, лидера сталкеров группировки "Армия Балтазара".

Вторая попала в наше укрытие. Я отделался легким ушибом, но Саманта... Ударная волна бросила ее прочь, на торчащий кусок арматуры. Он пробил ее грудь, вызвав обширное кровотечение. Сердце, которое она "отдала" мне, теперь было уничтожено. А вместе с ним и мое собственное.

Преисполненный гневом и ненавистью, я вышел на встречу врагам и молча, с холодом в душе, начал убивать. Морпех или "Бесноватые", было неважно... Один, второй, третий... Все они падали под выстрелами сначала винтовки, а потом и револьверов.

Времени для меня не было. Меня не была. Была только жажда мести. Она направляла мои руки при каждом выстреле и перезарядке. Все пальцы горели от перенапряжения. Мысли смешались в кашу. Я действительно стал бешенным псом, с налитыми кровью глазами и пеной изо рта. Ноги меня не слушали, а просто шли сами собой. Я не считал убитых. Их было слишком много...

В конце концов, я стоял в центре Площади Пилигримов, крепко сжимая свои револьверы. Вокруг меня были горы трупы, расстелившиеся толстым ковром. Патронташ опустел и патронов уже не было. Сквозь дым от пожарищ, прорвались лучи восходящего солнца. Посмотрев наверх, я заметил, как корабли Коалиции покидают орбиту, а дредноуты Правительства опускаются все ниже. Все было кончено...

Руки сами собой разжались. Револьверы упали на землю, и я вместе с ними. Я упал на колени, расправив руки словно Христос во время Нагорной Проповеди. Я проклинал его. Я проклинал всех. Слышались звуки винтокрылов. Я не слышал шагов, но понимал, что они пришли за мной. Схватят они меня или расстреляют... Мне было все равно.

Я был сталкером, хотящим помочь людям выжить... Я был солдатом, мечтавшем нести людям мир... Я был офицером Объединенной Трудовой Коалиции, мечтавшем дать свободу людям... Я был просто человеком, хотевшем быть со свей возлюбленной... Но рано или поздно... приходится проснуться.

Примечания

¹Терра Прайм - название Земли принятое после создания Альянса Вселенных

²Клир (греч. ?????? -- жребий) -- в христианстве -- духовенство, как особое сословие Церкви, отличное от мирян.

³Хотя правильнее было назвать их Корпусом Космической Пехотой (Космопехи), имеется аналог с основными силами быстрого реагирования США, по-английски именуемых Marines

⁴Классификация безжизненных планет, на которых провалилась терраформация или произошел глобальный катаклизм, приведший к вымиранию местного начселения и неспособностью к заселению новыми.

⁵Берсе?рк или берсе?ркер (др.-сканд. berserkr) -- в древнегерманском и древнескандинавском обществе воин, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в ярость. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией, нечувствительностью к боли.

Оставить комментарий © Copyright Смольников Алексей Алексеевич (bilbo.007@mail.ru) Размещен: 15/11/2013, изменен: 15/11/2013. 31k. Статистика. Глава: Фантастика		Ваша оценка:
Аннотация: Люций Пуллон - бывший "сталкер" и закалённый в боях ветеран межгалактической гражданской войны, сражавшийся на проигравшей стороне Объединенной Трудовой Коалиции, зарабатывает на жизнь тем, что выполняет "контракты", выполнение которых предусматривает сочетание профессий профессионального контрабандиста, пирата и киллера. Он принципиален и держится жесткого Кодекса Чести, повинуясь "законам фронтира". Список его судимостей неисчислим, а его благородство безгранично. И как бы его не таскала жизнь, его лицо всегда будет на плакатах "Разыскивается" с припиской... Живой или Мертвый. Глава 2 "Один во тьме"

Смольников Алексей Алексеевич : другие произведения.

Баллада о Диком Космосе. Живой или Мертвый