|
|
||
Одиночество
Рассказ
Снежинск октябрь 2024
* * *
У нас была компания, состоящая из десяти человек. Это была настоящая мужская дружба, которая начала формироваться ещё в школе, в десятом классе. Потом она пополнилась ребятами из института и техникума. Казалось, ничего не могло помешать нашей дружбе, даже женщины.
Нет, конечно, женщины, в итоге уводили наших друзей из компании, когда совершались свадьбы. Но и в семьях, когда появились первые дети, наша компания не распалась и мы продолжали ходить друг к другу в гости, совершать походы по Уралу и другим туристским маршрутам.
Особенно хочется сказать про библиотеку. Когда мы учились, то библиотека была нашим клубом, ведь хороших книг выпускалось мало, а работники библиотеки всегда в первую очередь снабжали нас новыми интересными книгами и журналами.
Но время брало своё. Всё-таки как не говори, но женитьбы отрывали от нас ребят, а когда появлялись дети, то казалось, что нашей дружбе пришёл конец.
Действительно постепенно всё-таки дружба стала не такой крепкой, поскольку семья это семья и ничего тут не поделаешь. Да и возраст уже давал о себе знать. Но всё-таки мы не забывали друг друга и часто перезванивались между собою. Короче до шестидесяти лет мы помнили друг друга и помнили нашу дружбу.
А потом пошли внуки, и наша дружба стала потихоньку забываться. Мы уже редко собирались вместе, каждый был занят своей работой и семьёй.
Тут и смерти начались неожиданные и мы стали собраться в основном около дома прощания. Короче говоря, к шестидесяти семи годам из всей компании остался я один. Смерть забрала всех, кого по пьянке (не у всех удачно сложились семьи и ребята начинали пить), кого по болезни. А и кого вообще не непонятным причинам.
Одним словом, самым долгожителем остался я один в шестьдесят семь лет. Сначала я как-то не ощущал этого, но с течением времени я вдруг понял, что мне не к кому идти, не к кому позвонить и поболтать о пустяках, оставалась одна семья, которая, 
хоть и была у нас крепкой, но дружбу мужскую она заменить не могла.
И вот как-то в холодный осенний день, сидя на лавочке, я вдруг понял, что остался в одиночестве, даже семья моя не радовала меня. Я был не особо сильным и стойким, чтобы спокойно к этому относится и постепенно я стал впадать в депрессию. Жена моя была хорошим человеком и понимала меня и старалась как-то поддержать. Но мне не хватало мужской дружбы даже в таком возрасте и в это всё дело. Слишком крепкой была она у нас. Да и сам я уже состарился и сил на всё смотреть реально у меня поубавилось.
А депрессия коварная штука. Чем больше ты с ней борешься, тем больше она охватывает тебя. Так вот и получилось у меня.
* * *
Я, конечно, в таком возрасте болел и другими болезнями, гипертонией, суставам которые уже скрипели на ходу. Да тут ещё эта депрессия. Это было самое страшное из всех заболеваний. Друзей в таком возрасте уже практически не найти и это усиливало депрессию.
Жена чувствовала, что со мной происходит, что-то нехорошее и, в конце концов, сказала мне, что надо бы сходить к врачу, к которому у нас в стране очень не любят ходить, то есть к психиатру.
Я, конечно, находил тысячи причин, чтобы не ходить к нему, но депрессия прогрессировала, и я стал плохо спать, да ещё видеть сначала хорошие, а потом кошмарные сны.
Сначала я радовался этим хорошим снам. Я видел своих друзей, бодрыми, весёлыми и молодыми. Это даже несколько сгладило мою депрессию.
Я даже начал радоваться, что эта проклятая депрессия уходит. Я снова стал общаться с женой, как было раньше и гулять с ней. Но как оказалось рано я начал радоваться.
Через неделю мне стали сниться церкви, из которых выносят покойников. Причём не просто покойников, а именно моих друзей. Мы были людьми общительными, и на наши похороны приходило достаточно много людей. С работы, просто знакомые, в общем, оплакивали моих друзей достаточно много людей. И от этого мне становилось опять грустно.
Я опять загрустил, и на меня снова напала депрессия. А дальше стало ещё хуже. Теперь мне стали снится летающие кресты, причём не просто так летающие, а летающие именно на том кладбище, где лежали мои друзья.
Эти летающие кресты очень меня пугали, потому что я думал, что скоро придёт и моя смерть. Но я прошёл обследование в поликлиники и все мои анализы и рентгеновские снимки оказались хорошими, так что я ещё мог так сказать коптить небо достаточно долго.
Но сны с крестами по ночам не прекращались, и я стал просто бояться ночей и бояться спать.
* * *
Я не стал скрывать это от жены и всё ей честно рассказал. И жена снова стала настаивать, чтобы я сходил к психиатру и рассказал ему всё. Мне очень не хотелось идти к этому врачу, но я понимал, что всё это сможет просто свести с ума.
В сопровождении жены я всё-таки пошёл к психиатру и рассказал ему всё.
М-да, сказал психиатр, я выпишу вам снотворное и, спать вы будете крепко. А про кресты постарайтесь забыть. Больше гуляйте, особенно в лесу. Если у вас есть сад, то больше там работайте, в общем, отвлекайте себя от грустных мыслей
И я стал больше гулять. Правда, один. Жена моя ещё работала и на пенсию уходить не собиралась. А в одиночестве трудно заставить себя от грустных мыслей и я опять стал вспоминать своих ушедших друзей. А это приводило к тому, что депрессия всё больше охватывала меня.
Снотворное, что прописал мне врач, сначала действовало на меня. Но потом перестало. И теперь по ночам я слышал во сне отдалённые звук своего имени. Сергей, Сергей, кто-то настойчиво звал меня к себе и голос этот приходил со стороны кладбища. Тогда я вообще перестал спать и стал бродить ночами по городу, а отсыпаться днём. Но даже днём мой сон был неспокойный и тревожный, поскольку этот голос приходил и в дневной сон.
Однажды ночью, когда я всё-таки забылся тяжёлым сном, мне показалось, что кто-то скребётся в дверь квартиры и тихо-тихо зовёт меня по имени. Я осторожно встал, чтобы не разбудить жену и приоткрыл входную дверь. За дверью клубился какой-то бело-синий туман, в котором звучал голосок зовущий меня за собой. Я оделся, а дело было тёплым летом и ночи тоже были тёплыми, и последовал за этим бело-синим туманом голос, в котором меня звал за собой. На середине пути уже на выходе из города, я вдруг понял, куда влёк меня этот бело-синий туман. А влек он меня на кладбище, где, наверное, меня ждали духи моих умерших друзей. Тут я как-то встрепенулся и проснулся, оказавшись в своей квартире рядом с посапывающей женой. Я так и не понял, это был сон или всё происходило наяву. Но этот сон или явь меня просто испугал и утром я всё рассказал жене.
Жена же мне в ответ сказала следующее:
По-моему ты просто сходишь с ума и, куда обращаться я не знаю. Психиатр тут же запрячет тебя в психушку, что мне очень не хочется.
Мне тоже, ответил я. Давай ещё немного подождём, просто интересно, что будет дальше.
Боюсь, что это дальше действительно сдвинет твои мозги, так ответила жена. Надо обратится к какой-нибудь колдунье.
А ты знаешь к какой? поинтересовался я.
Нет, ответила жена, но я пораспрашиваю народ на работе, может что-нибудь и узнаем.
Давай пораспрашивай!
И вновь, как ушла жена на работу у меня началась депрессия, и я вновь почувствовал себя одиноким. Даже звонок сына не вывел меня из этого состояния.
Вечером, когда жена пришла домой я первым делом спросил:
Ну что нашла какую-нибудь колдунью?
Нашла, ответила жена, слушай меня внимательно!
* * *
Завтра мы с тобой едем в Кыштым вот по этому адресу: жена показала мне листок бумаги с адресом.
И что, спросил я, по этому адресу живёт колдунья?
Да, ответила супруга, говорят ещё какая! Нужно только отвезти ей молотого кофе и бутылку коньяку.
Ничего себе, запросы!
Да какие это запросы, если, если на кону стоит твоё здоровье.
Ну что ж, согласился я, давай съездим.
На следующий день мы и поехали. Жена села за руль нашего авто и мы поехали в поисках здоровья. Мы долго рулили по Кыштыму, пока не нашли нужного адреса.
Если она такая известная колдунья, как ты говоришь, сказал я, то надо было спросить у кого-нибудь, а не колесить час по Кыштыму.
Не ворчи, главное мы нашли адрес и теперь нас впереди ждёт выздоровление.
И ты в это веришь? буркнул я.
Сам знаешь, под лежачий камень вода не течёт!
Что верно, то верно, с какой-то грустью ответил я.
Бери подарки и пошли!
Мы были на окраине Кыштыма, и перед нами стоял обыкновенный деревянный деревенский дом.
Когда мы постучали в дверь, калитка была открыта, ты послышался молодой, задорный голос:
Заходите, заходите, знаю я, зачем вы пожаловали!
Мы вошли в дом и то, что мы увидели, как-то сразу подействовало на нас. Это был дом настоящее колдуньи.
Обычно колдунья представляется как старая бабка, а здесь мы увидели молодую женщину довольно симпатичную на мой взгляд.
Депрессия, значит, замучила, одиночество и прочая хандра!
А вы откуда знаете? удивлённо спросил я.
Э, милок я много что знаю, да это и по вашему виду видно. Знаю, что вас зовут Сергей, а жену вашу Тамара, знаю, что все друзья ваши умерли и вы мучаетесь без них. Знаю и про сны ваши и голоса с кладбища и даже знаю, что один раз вы этим голосам поддались, хотя это только плод вашей фантазии.
На плод моей фантазии я возражать не стал, хотя очень сомневался в этом.
Ладно, сказала колдунья давайте, что привезли.
Жена достала из сумки кофе и коньяк и подала их колдунью.
Я же не удержался красоте колдуньи и спросил:
А как вас звать, величать?
Зовите меня просто Вера, ответила колдунья и высыпав молотый кофе в небольшую кастрюлю, залив всё это коньяком. После этого она поставила эту смесь на огонь, обычной газовой плиты, добавив в кастрюлю какие-то коренья.
Очевидно, процесс колдовства начался.
* * *
Минут двадцать пять Вера варила какое-то снадобье, потом выключила конфорку газовой плиты. Отлила целый стакан этого напитка и произнесла:
Сейчас, Сергей Андреевич, этот напиток остынет, и весь стакан его вам надо выпить.
Да что вы, Вера, я ж с целого стакана коньяка окосею и ничего соображать не буду.
А мне и нужно, чтоб вы окосели и перестали чего-нибудь соображать, неожиданно для меня и жены сказала колдунья. Просто мне надо знать, что там у вас творится в подсознание, вот сознание этим напитком мы и выключим.
Прошло некоторое время, и Вера заставила меня выпить кофе с коньяком и какими-то кореньями. Я вообще уже не пил лет восемь, поэтому окосел сразу и впал в какую-то прострацию. Вроде и спать не сплю, но и не бодрствую. И тут перед моими взглядом стали вырисовываться какие-то фигуры и одна ясней других.
Говори, что видишь, услышал я как бы из далека голос колдуньи.
Говорить мне не хотелось, сам не знаю почему, но я заговорил. Говорил я долго минут, как потом сказала моя жена, минут тридцать. Но вот что я говорил, этого я совершенно не помнил, когда очнулся от зелья.
Ну вот Сергей Андреевич, вы и очухались. Попробуйте сесть, только осторожно.
Я попробовал сесть с кушетки, на которой оказался, сам не зная как, но это для меня оказалось трудной задачей. Но, в конце концов, я с этим справился и сел слегка пошатываясь.
Что я вам, Вера, наговорил? заплетающемся языком сказал я.
Много чего, причём интересного. Сейчас я вам ничего говорить не буду, поскольку вы ещё не совсем в себе, а завтра я вам всё подробно расскажу. Ночевать вы будете с женой у меня, никуда, пока действует снадобье, я вас не отпущу. Так что можете опять лечь и поспать, если это вам удастся. Мне это удалось без всяких напряжений, и я уснул и проснулся лишь ранним утром. Моя супруга ещё спала, а вот Вера, по звукам, доносившимся из соседней комнаты, уже что-то там делала. Я осторожно встал с кушетки, чтобы не разбудить жену и пошёл посмотреть, что делала колдунья. Я чувствовал себя как новорождённый и ощущал в теле какую-то лёгкость.
А колдунья занималась чисто женской работой, а именно готовила завтрак.
* * *
Доброе утро, Сергей Андреевич, сказала Вера, как вы себя чувствуете?
Доброе, доброе, ответил я, а чувствую я себя, как будто помолодел лет так на двадцать.
Вот и замечательно. А сейчас, как проснётся ваша жена мы позавтракаем, и будем ждать местного попа и он вам всё расскажет и объяснит, но прежде он вас причастит.
Интересно, что я там вчерась наговорил, находясь под действием снадобья ведьмы, подумал я.
А вот и ваша жена, Тамара Тимофеевна, произнесла ведьма.
Я повернулся и увидел в дверях свою жену с улыбкой на устах.
Тамара Тимофеевна, вы привезли с собой все медицинские анализы Сергея Андреевича, как я вас просила? спросила Вера (мне честно эту девушку и ведьмой называть как-то неудобно было).
Да, конечно, ответила жена.
Давайте их сюда, продолжила Вера, я сейчас их бегло просмотрю, и будем завтракать.
Она взяла кипу листов анализов, (тут я понял, зачем жена заставляла меня бегать по поликлиники и сдавать всевозможные анализы) и быстро и внимательно осмотрела их.
Судя по анализам вы, Сергей Андреевич, просто ещё молод. По этим анализам вам дашь от силы пятьдесят пять лет. А вы одиночество, депрессия. Притворяетесь вы всё. Сергей Андреевич. Вот сейчас придёт попик и все вам расскажет, что, как и почему. А пока отведайте моё варево.
А варевом оказалась обыкновенная овсяная каша, но с какими-то примесями. Вкусная до обалдения.
После этого был чай, вкуснее, которого я не пробовал.
После завтрака Вера сказала:
Сейчас я всё приберу, Тамара Тимофеевна мне поможет, и будем ждать попика Василия, в миру Вячеслава Семёновича. Как он окончит утреннюю молебен, так сразу к нам придёт.
* * *
Владыка Василий пришёл через час. Он обладал приличным басом, от которого даже стекла дрожали. Поэтому он говорил спокойно и тихо.
Где тут наш больной одиночеством и депрессией? Сейчас я его за пять минут вылечу. Вера засекай время, так начал владыка с шутки.
Отец Василий, проговорила Вера, вот все его анализы, которые вы просили.
Давай их сюда, сейчас мы их посмотрим!
Пока отец изучал анализы, я маленько нервничал, поэтому, когда изучение анализов окончилось, я осторожно спросил:
Ну и как там мои анализы?
На это поп сначала посмотрел на меня, потом на кучу анализов и вдруг разразился диким хохотом, от которого, как я уже говорил, стекла в окнах задребезжали.
Ох, и артист же вы, произнёс он, когда отец отсмеялся, одиночество и депрессия у него. Так и действительно может крыша съехать. Судя по вашим анализам, вы ещё проживёте лет двадцать, не меньше. Вы здоровый мужик, несмотря на ваш возраст и вдруг одиночество, депрессия и прочее. Хотите знать, что сказало ваше подсознание вчера Вере под её пойлом.
Конечно, хочу, ответил я.
Так вот знайте, что друзья ваши, пусть земля им будет пухом, очень вас уважали и любили и, конечно же, потеряв всех, вы маленько загрустили сначала, а потом, так сказать, пустили слюни. Я одинок, у меня теперь нет друзей и мне даже не с кем поговорить по телефону. Скажите, вы женаты?
Да.
А жену свою вы по-прежнему любите, как в двадцать лет.
Да.
А дети и внуки у вас есть?
Сын и два внука, девочка и мальчик!
И после этих слов вы так же считаете себя одиноким и что вам надо впасть в депрессию.
Тут я смутился, а в голове промелькнула мысль, да одиноким тут себя назвать трудно.
Я знаю, чего вам не хватает, сказал поп. Вам не хватает общения с группой людей вне дома. Но даже без этого общения вас трудно назвать одиноким. Жена, сын и два внука. Только ради этих людей уже в депрессию впадать просто смешно. Скажите, а вы случайно не пишите там стихи или прозу?
Я покраснел как маленький мальчик перед грозным отцом и тихо сказал: Пишу, но боюсь, что меня засмеют с моими опусами.
Но друзьям-то вы читали, и они не смеялись?
Так-то были друзья.
А семья ваша смеётся?
Да нет!
Так чего же вы покраснели, когда я вас спросил, не пишите ли вы?
Вот вам мой совет: у вас в городе наверняка действует и работает какое-нибудь литературное объединение. Так вот запишитесь в него и не дай Бог вы по прежнему будете стесняться ваших шедевров. Кстати там вы и найдёте отдых от одиночества без круга людей. Там наверняка будут и мужчины и женщины, и вы напрочь забудете про свою депрессию. Тем более с такой поддержкой, как ваша семья. Поняли ли вы мои советы?
Понял, бодрым и даже весёлым голосом сказал я.
Вот, вот и сразу повеселели! А друзей своих ушедших не забывайте и регулярно посещайте их места успокоения. Это только добавит вам сил в борьбе с одиночеством и депрессией. Имейте ввиду, что эти два товарища: одиночество и депрессия, так сразу не сдадутся и вам потребуется какое-то время, чтобы побороть их. Но это в ваших силах, кроме того после того, что я вам сказал, покоя вам не будет.
* * *
После этих слов владыка пожелал нам всего самого наилучшего и отправился по своим делам.
Как вам наш поп и помог ли он вам? спросила колдунья.
Замечательный поп у вас, сказал я, лично я после его слов чувствую себя как заново родившегося. По крайней мере, он мне помог открыть глаза на многое, правда, Тамара?
Ты знаешь, ответила моя половинка, до сегодняшнего дня я думала, что ты серьёзно болен. А ты оказываешься здоров, а просто дури у тебя в голове много оказывается. Давай-ка от неё вместе избавляться.
Давай, согласился я.
Тут в разговор вступила Вера:
Знаете что дорогие мои пациенты, всё вы обговорите дома, а сейчас мне надо уходить по делам. Тоже к очередному страдалицу души. Так что давайте прощевайте и если что пишите мне, адрес вы знаете. Чем могу, тем помогу.
Мы поняли, что нас, мягко говоря, выпроваживают. Мы не стали больше занимать время у колдуньи, а поехали домой.
С тех пор прошло два месяца. Во-первых, все мои страхи и видения духов друзей исчезли, во-вторых, я стал читать свои стихи и прозу жене и сыну и, в-третьих записался в литературный кружок. Сначала мои страхи и чувства одиночества не исчезли, как говорил владыка Василий, но через месяц я почувствовал себя гораздо лучше, сон наладился, причём безо всяких лекарств, в литературном объединении неожиданно для меня признали мои произведения достойными внимания и посоветовали обратится в областную газету, с просьбой опубликовать стихи или рассказы. И самое удивительное, что стихи были опубликованы, чего я никак не ожидал. Я нашёл в литкружке общение с народом, которого мне так не хватало раньше, не смотря на то что я был самым старым членом литературного объединения и все меня там называли только по отчеству. И в семье у нас стало мне интересно жить, интересно общаться с женой, сыном и внучатами, которым я писал и читал свои сказки.
Так что через два месяца от одиночества и депрессии не осталось и следа. Я написал письмо молодой колдунье Вере с благодарностью и спросил: не надо ли ей чего-нибудь в её деятельности помочь.
Ответ был удивительным, так как Вера поздравила меня с таким быстрым выздоровлением, обычно, как писала она, на это уходило от полгода до года, и попросила, как, впрочем, я и ожидал пачку молотого кофе и бутылку коньяку. Видать подобных как я пациентов у неё было полно.
И друзей своих я не забывал и стал регулярно три раза в год ходить на кладбище и поминать всех. Это было мне не в тягость, так как одиночества я в себе больше не чувствовал, а депрессия вообще улетела в заоблачные дали и я о ней просто забыл.
Вот так кончилось моё одиночество. Ну и напоследок скажу, что два раза в год мы с женой ездим теперь в Кыштымскую церковь, где слушаем проповеди отца Владимира, которому мы с женой благодарны не меньше, чем молодой колдунье Вере.
7 ноября 2024 г.
Смолюк А.Л.
Снежинск октябрь-ноябрь 2024
Стихи Сергея Андреевича
* * *
Давай попутешествуем с тобою
По тем местам, судьба где нас вела,
С улыбкой и походкой молодою
Мы побываем, юность где была.
Грустить не будем, что всё изменилось,
Ведь время-то бежало и вперёд.
И вот ему пространство подчинилось,
И мы не знаем, что и где нас ждёт.
Вот это старый дом, втроём здесь жили,
Качели, где качали сына мы.
Качели, помним, ведь другими были,
Похуже этих чувствуют умы.
А вот берёзки, где снимались рядом,
Все выросли, вершины не достать.
И так вот всё окидывая взглядом,
Хотим мы этим молодость позвать.
Давай попутешествуем с тобою
По городу, где наша жизнь прошла.
Попутешествуем, да и с мечтою,
Любовь чтоб нас двоих вновь обняла.
Портрет
На стене висит портрет
Маленький мой сын.
Из далёкого привет
В снимке взял застыл.
Сын сейчас уже большой,
Тридцать пять ему,
Но такой же он чудной
К счастью моему.
Всё куда-то он спешит,
Страшно деловой.
Видно жизнь ему велит
Не искать покой.
На стене висит портрет
Маленький мой сын.
Там ему всего пять лет
Я не позабыл.
Внук
Сегодня к нам придёт наш внук,
Смешной до ужаса мальчишка.
И от его, скажу я, рук
Попрячем всё, вот шалунишка.
Всё то, что можно разобрать,
Он разберёт в одно мгновенье,
Со всем он любит так играть,
Причём без всякого сомненья.
Но первым делом он поест,
С утра сварил ему я кашу.
Её он съест в один присест
И чая выпьет полну чашу.
Ну, а потом начнёт шалить
И нас не слушать совершенно,
И чтоб его угомонить,
Ведём гулять его мгновенно.
Но всё же любим мы его,
Причём по правде даже очень,
А что шалун, так ничего,
От шалостей мы лишь хохочем.
Ах, внук, внучок, ты наш Артём,
Мы ждём скорей его прихода.
С ним веселей и нет проблем,
Что не дают порой прохода.
Сегодня к нам придёт наш внук
И от того мы будем рады,
С ним всё изменится вокруг,
Он юности вернёт нам взгляды.
Астры
Астры, астры, как красивы
вы осенним днём.
Я нарву букет любимой,
принесу их в дом.
Улыбнёшься, поцелуешь,
милая, меня
И в глазах сверкнут искринки,
их люблю так я.
Это всё цветок осенний
совершит не зря,
Вновь любовь на сердце вспыхнет,
пламенем горя.
И закружимся мы в танце
в музыке без нот
В том, в котором мы кружились
в первый общий год.
Астры, астры, вы прекрасны,
их сажала ты,
Говорила, что свершатся
наши все мечты.
Говорила и свершилось
сын теперь у нас
В те мгновенья, когда астры
расцвели для нас.
Астры, мы вас сильно ценим,
потому всегда
В сентябре я приносил их
в дом во все года.
Астры, вы семейный праздник,
так скажу про вас,
Потому нарвал букет я
для тебя сейчас.
|