Проснулся он, как всегда, в половине седьмого. Полируя автоматической зубной щеткой зубы, начал настраиваться на работу. "...И если вы сможете через три недели вернуться к обычной щетке, наша компания вернет Вам деньги!" Обращение к категории консервативных людей, - определил Рамен, - к тому же, основанное на псевдологике. Три посыла: во-первых, купи и сам попробуй - мы уважаем твое право делать самостоятельные выводы; во-вторых, мы солидная компания, и потому не обещаем шарлатанского мгновенного эффекта - нужно пользоваться щеткой не меньше трех недель; в-третьих, ты ничем не рискуешь - если она тебе не понравится, то возврат денег гарантирован. И все это на заднем плане ролика, в котором чистящая головка не только вращается, но и вибрирует, отдалбливая корку зубного налета с эмали. Это, пожалуй, четвертый посыл: ты - разумный человек, мы показываем механизм действия новой зубной щетки, который невозможно воспроизвести вручную. Мы ничего от тебя не скрываем, нам можно доверять.
Понятно, что человеку нельзя давать думать слишком долго, иначе он начнет рассуждать: с чего ради вибрация чистящей головки добавит эффективности (щетина - не стальной сердечник отбойного молотка, чтобы раскалывать зубной налет в куски); нужно ли будет недовольному покупателю доказывать, что он пользовался автоматической щеткой именно три недели, а не просто бросил ее в стаканчик и забыл; предстоит ли ему объясняться в магазине (уж вряд ли торговец легко пойдет на возврат денег за попользованный товар!) или предстоит переписка с производителем из Великобритании. Но уж точно никому в голову не придет выставить претензию автору ролика.
Нет, что ни говори, а ролик сколочен крепко, по всем канонам маркетинга! Здесь тебе и уникальное свойство товара в виде пульсирующей головки и внятное позиционирование, и дополнительный рекламный ход в виде обещания возврата потраченных денег. Ребята свое дело знают!
Закончив туалет, Рамен быстренько прибрал постель (терпеть не мог бардака!), в хорошем темпе отжался от пола тридцать раз и столько же присел, выкидывая руки вперед и ритмично выдыхая через нос. Потом оделся и позавтракал кусочком ветчины на отрубном хлебе и чашкой кофе без сахара (максимум белка и клетчатки при минимуме углеводов - в его возрасте уже пора следить за весом!). Вышел из дома в семь двадцать.
От района, где он жил, до офиса было тридцать минут езды. Слава Богу, что Салман и Броуди были бизнесменами старой закалки и рабочий день в Конторе, как и тридцать лет назад начинался в восемь утра, а не в десять, как в государственных учреждениях и большинстве фирм новой формации. Это избавляло Рамена от пробок на въезде в город.
Время на дорогу он всегда тратил с толком, потому что сразу приступал к работе. Еще раз пролистал электронный блокнот со вчерашними записями. Итак, в шести рекламных блоках появилось два новых ролика. Первый - явная халтура на тему нового альбома неизвестной ему доселе группы "Гуэреллас". Никакой фантазии: кое-как скомпонованные отрывки выступлений на стадионах, лица фанатов, поднятая рука с зажигалкой, превращающаяся в обложку альбома "Из искры...". Судя по качеству, явно местная работа, надо бы переговорить с Алексом - пусть узнает, кто этот хлам произвел, и при возможности перетащит "Гуэреллас" на "Салман и Броуди".
Со вторым роликом посложнее. Наверняка заказчику он обошелся не меньше, чем в сотню тысяч - звук, цвет, натурная съемка, одни костюмы должны немало стоить. Подлинно азиатская роскошь, да, насколько Рамен себе представлял, и презервативы сейчас производятся в основном в Индии и Китае. Но ассоциативный ряд изначально порочен: римская когорта, наступающая "черепахой" под градом стрел; разлетающееся в щепки при ударе в стальной рыцарский нагрудник турнирное копье; связка альпинистов, восходящая на скалистый гребень, с переносом фокуса камеры на их башмаки, ступающие по острому щебню. И слоган в конце: "Не забывайте о безопасности. Презервативы "Контакт". Интересно, что сказал бы старик Фрейд, столкнувшись с подобными ассоциациями на тему секса и любви? Уж, наверное, вволю бы поехидничал!
В пору прыщавой юности один из товарищей Рамена - Горман, что ли его звали? - как-то поделился с ним мудростью, усвоенной в студенческом кампусе: "Презерватив, видишь ли, это очень хрупкая защита от беременности и СПИДа, но уж точно бетонный барьер на пути к наслаждению!" Тогда все они баловались любовью напропалую, исповедуя принцип "перепихнуться с девчонкой - еще не повод с ней знакомиться". Как давно это было...
Воспоминание не успело растаять в мозгу Рамена, а профессиональные навыки уже включились. Пальцы запрыгали по клавиатуре блокнота, открывая алфавитный справочник-каталог. Тема: "Презерватив". Ассоциации: "Наслаждение, барьер". Ряд: "Туман, вуаль, пеньюар, дамский чулок, стекло бокала". Этого будет достаточно, чтобы при необходимости направить поиск визуального решения в нужное русло. Уже сейчас в голове Рамена возникали образы: тонкая дымка тумана, покрывающего скорее угадываемую, чем видимую реку; силуэт девушки в освещенном дверном проеме, обрисованный тончайшей рубашкой, женские колени со скользившей по ним рукой, подносимый к губам узкий бокал с шампанским. Что-то из этого выпадет при дальнейшем рассмотрении, что-то может трансформироваться. Но главное схватить удалось: романтический флер, недосказанность, обещание чувственного наслаждения. Если зритель не может почувствовать, он должен представить.
К офису подъехал без пяти минут восемь. Отправив автомобиль на стоянку, Рамен в приподнятом настроении взбежал по лестнице на второй этаж, попутно раскланиваясь с дамами и обмениваясь рукопожатиями с мужчинами.
Агентство не впечатляло своими размерами и включало пять отделов, которых с незапамятных времен именовали не иначе, как лабораториями. Лаборатория Рамена размещалась на втором этаже и занимала все его правое крыло. В левом крыле базировалась команда Пристли, а третий этаж делили Дирекция и контрактный отдел Алекса Мейджора. В Конторе гуляла шутка, что контрактный отдел вознесли так высоко только из уважения к фамилии его руководителя, поскольку она обозначала "главный". Будь фамилия иной, контрактников наверняка посадили бы на первом этаже, чтобы клиенты не шастали по лестнице мимо производственников.
В переговорной комнате собрались почти все сотрудники Рамена. Как всегда, не хватало Пола Стилсона и начало пришлось задержать на десять минут, поскольку он являлся сценаристом проекта под условным названием "Кубик". Чтобы не терять времени, все заказали напитки. Себе Рамен попросил принести большую бутылку минеральной воды без газа.
Пока исполнялись заказы, Рамен попытался ощутить настроение группы. Его можно было определить как легкое. Несмотря на конец напряженной недели, слышались шутки и негромкий смех. Горбоносый Филипп с черными кудрями до плеч, склонившись к Марте, что-то ей нашептывал, периодически делая пассы руками, как будто изображал волны. Марта - она была новенькой в лаборатории и, по слухам, внучатой племянницей то ли Салмона, то ли Броуди - трогательно краснела и отрицательно качала головой. Была она миловидной тонкокожей блондинкой со склонностью к полноте, и, с точки зрения Филиппа, представляла собой лакомый кусочек. С учетом ее румянца и блестящих глаз, Рамен мог смело поставить свою годовую зарплату против старого ботинка, что дольше месяца она против оператора не продержится.
Наконец, появился Стилсон. В ответ на укоризненное покачивание головы Рамена он сокрушенно прижал руки к сердцу, выражая искреннее раскаяние и сожаление. Сел он по левую сторону стола, рядом с Ларссоном и Хлоей.
--
Итак, коллеги, начнем! - Рамен открыл блокнот, показывая, что пора перейти к делу. - Напоминаю темы нашего сегодняшнего обсуждения. Тема первая: соусные кубики "Пигги", локализованная версия для национального показа. Сумма контракта - пятьдесят тысяч, реализация: Стилсон, Ларссон, Полак. Тема вторая: спортивные залы "Джим-ми", городская версия. Сумма контракта - десять тысяч, реализация: Альтгауэр, Корконнэ, Шмидт. Оба ролика по тридцать секунд. Готовы?
Получив подтверждение обеих групп, Рамен вывел на экран блокнота секундомер и кивнул Стилсону.
--
Начали, Пол!
Стилсон начал зачитывать концепт, написанный аккуратным мелким почерком в перекидном бумажном блокноте.
"Картина первая: на большом столе стоит великолепный торт, украшенный свечами. Голос за кадром: "Можно вызвать восторг внешним видом блюда..." Первая картина сменяется второй: тарелка с недоеденным куском торта и измазанной в креме ложечкой.
Картина третья: накрытый на несколько персон стол с большой супницей посередине. Дама наклоняется, снимает с нее крышку и с наслаждением вдыхает аромат супа. Голос за кадром: "...Или восхищение его запахом и безупречностью сервировки стола..." Третья картина сменяется четвертой: суповая тарелка с остатком бульона, которую берет чья-то рука и ставит в кухонную мойку.
Картина пятая: мужчина за столом, накрытым простой клетчатой клеенкой, снимаемый сверху и из-за спины, так что видны только его руки. Левой рукой он наклоняет почти пустую тарелку, а правой рукой собирает с нее кусочком хлеба остатки соуса. Голос за кадром: "...Но приятней всего дождаться этого..."
Картина шестая: камера передвигает фокус с тарелки мужчины в дальний угол кухни, где на столе за деревянной доской для резки хлеба лежит смятая бумажка. Камера надвигается так, что можно прочитать надпись: "Пигги". Голос за кадром: "...Нужно только не забыть самую малость...".
Рамен взглянул на секундомер - пятьдесят секунд. Читал Пол хорошо, голосом отделяя описание сцен от авторского текста.
--
Впечатляет! Есть желающие высказаться?
Что радовало - ребята научились концентрироваться. Слушали внимательно, Шмидт и Хлоя даже глаза закрывали, чтобы представить визуальный ряд. Но на критику их еще надо было сподвигнуть.
--
Хлоя? По времени у меня пятьдесят секунд. Можно сократить сцены или убыстрить обходом камеры?
Полак встрепенулась. Внешне не очень яркая, невысокая и узкобедрая, она имела две характерных особенности: шестой размер бюста, вынуждавший ее тратить слишком много денег на шитье одежды по индивидуальным меркам и поразительные антрацитово-черные глаза. При столкновении с ней взглядами большинство мужчин - и Рамен не был исключением - испытывали чувство, сродни попаданию в воздушную яму: сердце подскакивало к горлу и слегка немели ноги. К счастью, Полак давно была замужем и остальные мужчины ее не интересовали. Иначе в "Салмон и Броуди" обстановка могла превратиться в невыносимую.
--
Что ж, я уже говорила Полу, что чередование "черное-белое" в видеоряде явно лишнее. Зрителя как будто раскачивают на качели: роскошный торт - вверх, недоеденный кусок - вниз. Серебро и фарфор - вверх, грязная тарелка - вниз. Если он войдет в этот ритм, как бы не получилось, что он воспримет: съеденное до последней крошки - вверх, смятая бумажка из-под "Пигги" - вниз. И мы получим результат, обратный желаемому - она дернула плечом. - Во всяком случае, я так думаю!
--
Не лишено смысла! - Рамен встал и медленно двинулся вокруг стола. - Ларссон?
--
А что? Мне было бы проще без контрастов. Один мелодийный ход по всему ролику, лучше в миноре, потому что в конце из потребителя слезу давим. Голос за кадром - женский, пожилой. Делаем как бы от первого лица - того, кто соус готовил и мужика кормил...
--
Отлично! - Рамен похлопал Гюнвальда по плечу. В целом и без того неплохой концепт начал приобретать индивидуальные черты. - Есть еще мнения? - он взглянул на сидящих напротив.
Шмидт выпрямился.
--
Объедки убрать однозначно, образы развиваются в порядке: роскошь - утонченность - и простота, как вершина совершенства. Женщину с голой спиной над супницей убрать. В предпоследней сцене камерой вести от корочки хлеба через лысоватую макушку мужчины на женскую руку на его плече и дальше на фантик. У меня все!
Рамен рассмеялся: Шмидт сказал, как отрезал - четко и резко. Стилсон же демонстративно пробежал карандашом по зачитанной им странице и возразил.
--
Прошу прощения, но у меня не было никакой голой спины над супницей. У меня было "Дама наклоняется, снимает крышку и с наслаждением вдыхает аромат супа". Если ее со спины снимать, чтоб она над супницей оказалась, актриса каким местом наслаждение изобразить сможет?
Рамен пристукнул костяшками пальцев по столешнице.
--
Без зубов, пожалуйста! В основном Шмидт прав: хоть в описании сцены у тебя и нет ни слова об облике женщины, но ведь и в закадровом тексте говорится только о сервировке стола, а отнюдь не об аромате супа. Внимание же зрителей без сомнений будет приковано именно к актрисе. Так что она явно лишняя, здесь я с Питером согласен. Марта?
--
У меня нет замечаний... - на скулах у девушки вспыхнул румянец, - только два вопроса. Вот, в первой сцене показывается торт, украшенный свечами. Значит, это чей-то день рождения или юбилей, верно? Но о виновнике торжества не говорится ни слова, да и сам он не показывается. Мне кажется, из-за этого смысл сцены отчасти потерян. И второй вопрос: в заключительной фразе использовано слово "малость", а это просторечие. Может, изменить фразу?
--
В принципе, определенный резон в замечаниях есть. Но мне "малость" даже нравится: возникает эффект приземленности, обыденности. К тому же, это хорошо гармонирует с простотой обстановки. Клеенка на столе, подбирание соуса корочкой хлеба - тоже не аристократические привычки. Я бы оставил фразу... У Филиппа есть что добавить?
--
Только личная точка зрения! - Филипп славился новаторским подходом к звуковому оформлению, но оригинальность частенько граничила с оригинальничанием. - Ролик, как я понимаю, вытанцовывается предельно простой - что по зрительному ряду, что по тексту. Так и фоновую мелодийку нужно подыскать соответствующую. А может, и вовсе отказаться от сквозной темы, ограничиться шумами или музыкальным комментарием... - Увидев непонимающие лица, успокаивающе поднял руку. - Поясняю! Торт. Простейшая ассоциация: день рождения или свадьба. Музыкальный комментарий: "Happy Birthday" или Мендельсон, шум множества голосов. Где-то там, - он пренебрежительно махнул рукой в сторону, - на заднем плане! Стол с крахмальной скатертью, салфетки, серебро и фарфор. Ассоциация - какой-то званый обед или ужин, но в достаточно узком, скорее всего, семейном кругу. Музыкальный комментарий: вальс или легкая танцевальная музыка двадцатилетней давности, негромкие разговоры и звон бокалов. Последняя картинка может быть совсем простой: звук бормочущего в соседней комнате телевизора, или пение птиц за окном, или шум машин - не знаю. Просто предлагаю показать звуком развертку по времени: много людей и много шума - молодость, мало людей и мало шума - зрелость, только двое и почти полная тишина - старость... У меня все!
--
Неплохо! - Рамен был очень доволен, он потер руки. - Как говорится, одна голова - хорошо, а шесть - лучше! Предлагаю потратить еще несколько минут, повторить для Пола все высказанные предложения и замечания. Пол, не корчи из себя незаслуженно обиженного - поработал ты здорово, но все сказанное обязательно запиши! - Рамен направился к своему месту. - Когда закончите, можете на десять минут прерваться и освободить голову. Встречаемся здесь же, в девять пятнадцать!
Рамен подхватил со стола свой блокнот и вышел из комнаты. Сейчас ребят лучше избавить от присутствия начальника - пусть еще немного поспорят.
2
По пути в свой кабинет он достал телефон и набрал начальника контрактного отдела.
--
Алекс? Привет, это Хуберт беспокоит. Не отрываю? Есть минут десять? Переговорить хотел. Хорошо! Ты у себя? Сейчас поднимусь!
Через минуту Рамен вошел к Алексу, крепко пожал ему руку, привычно опустился в кресло справа.
--
Два вопроса! - сразу начал он. - Первый - сегодня пятница, и, стало быть, последний день показа нашей "Пчелки". Не наводил справки - как дела у вертолетчиков?
Алекс кивнул.
--
Наводил. Не далее, как в эту среду разговаривал. За десять дней трансляции пятнадцатипроцентный рост числа заказов, причем самый заметный эффект с начала этой недели. Заказчик доволен, что уж говорить! Планировал продлить показ еще дней на десять, чтобы выжать максимум эффекта, но я пытаюсь отсоветовать. Сдается мне, что основную нагрузку пора передать "наружке", а ролик еще месяц-два подкручивать по выходным, для закрепления эффекта. Как думаешь?
Алекс говорил здраво. В самом деле, за две недели показа рекламного сюжета по пяти телевизионным каналам эффект новизны сгладился, и дополнительная неделя трансляции только увеличит расходы на покупку времени, не приведя к значительному росту продаж. Впрочем, они еще некоторое время будут сохранять набранную инерцию. К тому же кампания продолжится наружной рекламой, выполненной на основе визуального ряда "Пчелки" и слоганом: "Время летать - некогда спать!"
--
Согласен!
--
Кстати, их главному боссу по маркетингу очень приглянулся слоган. Он мягко наводил справки, не будут ли "Салмон и Броуди" возражать против его использования в нерекламных целях.
--
Это как?
--
Да понятия не имею! Знаю только, что за уплаченные деньги они приобрели ролик со всеми потрохами: музыкой, текстом и изображением. Так что могут его использовать, как посчитают нужным, хоть целиком, хоть частично... Что еще тебя интересовало?
Рамен рассказал о новых клипах неизвестных ему конкурентов. Алекс заинтересовался, поэтому он перебросил записи со своего блокнота на его компьютер, продемонстрировал и прокомментировал.
--
Попробуем покопаться! - пообещал Алекс. - Насчет азиатов не знаю, больно уж не любят они с чужаками работать, предпочитают своих. Но поработаем, может, на локальную версию раскрутим.
Рамен взглянул на часы. Время, отпущенное им своим сотрудникам, истекало.
--
Ну ладно, пока все! Ты, если будут подвижки, держи меня в курсе дела. Есть кое-какие наметки, так, - он неопределенно пошевелил пальцами возле виска, - фантазия заработала!
--
Ладно, - хмыкнул Алекс. - Первым кукарекнул - тебе и солнце выкатывать! Будут новости, шепну. Тебя Вождь, кстати, уже вызывал? - он глазами показал наверх, хотя их третий этаж был последним. Вождем в компании звали Питера Шуббе, исполнительного директора и старшего партнера.
Рамен вскинул глаза.
--
Нет. А должен?
--
К десяти должен подъехать оч-чень интересный клиент. Я месяц с ним бьюсь, весь лоб в шишках. Не заметно?
Рамен машинально перевел взгляд выше бровей Алекса, ухмыльнулся.
--
Слушай, у тебя лоб до самого затылка, его полдня рассматривать нужно! - Потом более серьезно. - А что за клиент? И почему я? У нас два проекта запущено, минимум две недели группа будет занята.
Алекс поднял руки.
--
Все, извини, но если с Вождем разговора не было - болтать не имею права. Значит, на верху еще не все решено. Потому - замнем пока для полной ясности. Я не говорил, ты не слышал! О`кей?
Рамену осталось пожать плечами и распрощаться. В конце концов, все контракты не перехватишь и всех денег не заработаешь. На Алекса давить было бы глупо, тот и так уже раскаивался, что сболтнул лишнее.
Когда Хуберт вошел в комнату для обсуждений, обстановка в ней была не рабочая. Молодежь развлекалась, перебрасываясь шариком из смятого листка бумаги, и сейчас он пролетел над плечом уклонившегося Филиппа, ударился в стену за его спиной, отскочил и покатился по полу.
--
Так, отлично, вижу, что все отдохнули! - с порога сказал Рамен. Подойдя к столу, он открыл бутылочку с водой и налил полстакана. - Ты поднимай, поднимай бумагу! - бросил он Филиппу, отхлебнув. Убедившись, что приказ исполнен, решил продолжать.
--
Так как у нас в отделе новички, - он кивнул Марте, - считаю необходимым напомнить некоторые важные, на мой взгляд, моменты. Прежде всего, в любой нашей работе ни на секунду нельзя упускать из виду ее цель. Если описывать роль рекламы, то наиболее точно ее можно передать как работу ледокола, пробивающего дорогу каравану судов с товарами и услугами в направлении порта, где их ждут потребители. Ледовые поля, сквозь которые идет ледокол, имеют сложную структуру. Можно представить, что они состоят из трех типов льда, а по отношении к рекламе - трех типов отрицания, трех "не". Самый слабый лед - "незнание". Задача рекламиста в этой ситуации - простое информирование потребителя о новом варианте или виде продукции. Новый вкус, свежий запах, оригинальная упаковка, измененное название, дополнительная функция - все это можно донести до потребителя самыми простыми и доступными способами, от бесплатной раздачи продукции у входа в супермаркет до журнальной вклейки.
--
Второй тип препятствия, - продолжил он, - "непонимание". Сравнить его можно с годовалым льдом, более толстым и прочным. Потребитель уже информирован о торговой марке или конкретном виде продукции, но стоит перед проблемой выбора. Часто возникают ситуации, когда широкое предложение услуг или товаров препятствует их сбыту. Полки заставлены упаковками с аналогичными товарами внутри; на стеллажах полно бутылок с винами одного цвета, крепости, сахаристости по равным ценам; каталоги полны перечислением марок автомобилей разных производителей, но со сходными техническими характеристиками. Покупатель теряется. Покупатель перестает понимать, что ему в такой ситуации делать. И! - Рамен сделал акцентированную паузу. - Покупатель либо вообще отказывается от покупки, не в силах принять решение, либо делает ее случайным образом. Последнее, естественно, только в том случае, если ощущаемый им риск покупки невелик. Я понятно изъясняюсь? - прервался Рамен, и, увидев кивки слушателей, продолжил.
--
Для того, чтобы вывести покупателя из состояния нерешительности, склонить в последний момент чашу весов в пользу определенного товара, производитель или продавец использует приемы и методы, никак не связанные с собственными характеристиками товара. Такие способы вам прекрасно известны: акции "один плюс один", подарки (берете сразу упаковку пива - получаете фирменную пивную кружку), разного рода бонусные и лотерейные схемы. Срабатывают эти приемы не всегда, да и эффект от их использования не столь уж значителен, и - совершенно точно - преходящ. Поэтому пока подробно останавливаться на них не будем.
--
Наконец, третий вид льда, так называемый "паковый" или многолетний лед. Этот лед самый прочный, и не только из-за своей толщины, но и благодаря самой структуре. Паковый лед похож на многослойную фанеру, он претерпел много циклов наращивания за счет снегопадов, подтаивания во время оттепелей и снова наращивания. Верхние слои непрерывно давят на нижние, заставляя их изменять структуру, заполнять все пустоты и трещины, повышая тем самым механическую прочность. Для рекламистов это самый трудный барьер - "недоверие".
--
Когда человек проявляет недоверие? Когда имеет негативный опыт. Вы можете сколько угодно размахивать перед его носом флажками с новыми торговыми марками - такой человек пройдет мимо. Вы можете танцевать перед ним танец живота и стучать в барабаны, объясняя превосходство нового товара над старым - человек отвернется. И только лишив его неудобного вам выбора, можно подвигнуть такого человека на требуемую покупку. И он сделает ее, но сделает, ощущая давление, и потому станет еще более осторожным.
--
Как ледоколы ломают паковые льды? - спросил Рамен и ответил сам. - Да всем своим весом. Не бьют в лоб, а загоняют себя на льдину и давят до тех пор, пока она не лопается под их днищем. Это самая трудная и самая неблагодарная работа, потому что отвоевать можно считанные метры прохода... Как это реализуется в рекламном бизнесе? Использованием правила "Все люди делают это!", настойчивым, удушающим повторением, что человек не может чувствовать себя полноценным без использования товара с конкретными потребительскими свойствами. Не иметь автомобиля, оснащенного радарами и маршрутным пилотом - анахронизм, не приобретать телевизора с объемным звуком и одоратором - скупость, не вкладывать деньги в пенсионный фонд - близорукость...
Рамен прервался, чтобы налить себе еще один стакан воды.
--
К чему я это рассказываю? Ведь прекрасно понимаю, что лектор из меня не ахти какой, а Хлою и Питера больше интересуют светотени и расстановка камер на площадке. Но я, однако, продолжаю нудить об элементарных вещах, к тому же изученных вами еще в колледжах и университетах. Еще раз спрашиваю: зачем? Повыделываться лишний раз перед подчиненными? На черта мне это надо! Мне о том, что я - руководитель и головой отвечаю за результат отдела, регулярно напоминают директора и владельцы компании. Я от вас хочу добиться одного - чтобы теоретические знания превратились сначала в практические навыки, а затем в рефлексы, чтобы любая поставленная задача вызывала пусть не идентичные, но сходные реакции. Боксеры, какие бы они профи не были, и сколько бы поясов не имели, постоянно отрабатывают перед зеркалом простейшие приемы ударов, уклонов, нырков и уходов. Потому что только доведение их до автоматизма позволяет не думать во время боя: на какой ноге должен быть вес тела, выше нужно поднять локоть или опустить. Мозги даже боксерам нужны в ринге для творчества, все остальное - удел мозжечка!..
--
О`кей! - Рамен быстро взглянул на часы. - Будем считать, что теории достаточно. Продолжим закрепление на практике. Давайте послушаем концепт на тему спортивных залов "Джим-ми". Марта, прошу!
Новенькая, как и Рамен, пользовалась электронным блокнотом. Явно волнуясь, она коснулась сенсоров, открывая текст.
"Сцена первая: в саванне мчится гепард, догоняя и сбивая косулю. Голос за кадром: "Современному городскому жителю не приходится охотиться, чтоб прокормить себя и свою семью..."
"Сцена вторая: муравей тащит соломинку во много раз больше и тяжелей себя. Голос за кадром: "Не приходится ему и вручную таскать тяжести, чтоб построить жилище..."
"Сцена третья: мужчина средних лет на скамейке в парке читает газету, две молодых женщины с детскими колясками, стоящие рядом, что-то увлеченно обсуждают. Голос за кадром: "Средний городской житель вообще мало двигается..."
"Сцена четвертая: очень полный человек стоит перед зеркальной витриной магазина. Голос за кадром: "За это он платит ожирением..."
"Сцена пятая: врачи демонстрируют рентгеновский снимок с позвоночником. Голос за кадром: "...заболеваниями опорно-двигательного аппарата..."
"Сцена шестая: сбегавший со ступенек мужчина вдруг останавливается, достает упаковку таблеток, быстро достает одну и кладет под язык. После этого стоит, схватившись правой рукой за грудь. Голос за кадром: "...тяжелой сердечной патологией".
"Сцена седьмая: спортивный зал с тренажерами и занимающимися на них людьми. Крупный план женщины на бегущей дорожке. Голос за кадром: "Дайте три часа физической нагрузки собственному телу. Спортивные залы "Джим-ми" ждут вас!"
Рамен кивнул, дослушав. Марта читала достаточно медленно, давая время коллегам представить описываемые сцены. Закончила она через пятьдесят восемь секунд.
--
На этот раз предлагаю обойтись без тотального опроса. Высказываются только желающие. - Рамен увидел, как Пол решительно поднял руку. - Пожалуйста!
--
Я бы не купил ролик на месте заказчика! - сказал Пол, глядя через стол на Марту. - Во-первых, "Джим-ми" здесь кажется притянутым за уши, название компании звучит в самом конце и логической связи с предыдущими сценами не имеет. Во-вторых, слишком много негатива. Если запугивать клиента тяжелыми заболеваниями из-за гиподинамии, он от страха не в спортивный зал побежит, а к доктору. Это больше похоже на социальную рекламу, чем коммерческую!
--
Департамент здравоохранения предупреждает: "Курение приводит к заболеваниям легких!" - бросил с противоположной стороны стола Филипп.
--
Да, в этом роде! - согласился Пол.
--
Имеет место, - кивнул Рамен. - Что-нибудь еще?
Два пальца поднял Шмидт.
--
Прошу!
--
Зоологические картинки здесь явно лишние, тем более, что они противоречат авторскому тексту. Речь за кадром идет о человеке, а показываем почему-то гепарда с муравьем - не корректно!
Подала голос Хлоя.
--
Я согласна с Полом - идея ни к черту не годится! Визуальный ряд самостоятельной ценности не имеет, служит косвенной иллюстрацией авторскому тексту - перед глазами он просто промелькнет, отвлекая внимание. Нет, он совершенно не подходит!
Марта сидела пунцовая до корней волос. Рамен взглянул на нее и понял, что ситуацию пора спасать - еще несколько мгновений, и девушка взорвется слезами.
--
О`кей, концепт не принимается! Задание всей группе: прямо сейчас, за пятнадцать минут выдать новую идею и новый сценарий, с текстом, визуальным рядом, наброском музыкального оформления. Все, возражения не принимаются!
Рамен снова пошел вокруг стола. Ребята, конечно, опешили, понимал он, но затягивать с решением задачи нельзя. Марта потратила три дня из планируемых пятнадцати, и следует признать - бездарно. Работы впереди еще масса, и необходимо собраться.
--
Начнем с самого начала - с определения целевой группы потребителей, - решил помочь Рамен. - Пол, как ты считаешь, кого именно хотят завлечь рекламой владельцы спортивных залов?
Стилсон безмятежно улыбнулся.
--
Не знаю. Мне там точно бывать некогда!
--
Ну а если слегка напрячь извилины? Представь обстановку: кто может заниматься на этих снарядах? Женщины, мужчины, дети, подростки, пожилые? Быстрее, у нас всего пятнадцать минут!
С лица Пола улыбку как будто тряпкой стерло. Хуберт говорил резко, в секунду превратившись из старшего товарища в безжалостного начальника.
--
Мужчины - да, женщины - тоже... - начал соображать Стилсон. - Возраст? Старше двадцати, но моложе шестидесяти.
--
Почему?
--
Как почему? - не понял Пол. - "Джим-ми" - залы дорогие, хорошо оборудованные. Подростки туда не ходят, они либо занимаются со школьными тренерами, либо записываются в спортивные секции...
--
У нас больше популярны игровые виды спорта: хоккей, баскетбол или единоборства всякие. На железо детей не заманишь, - прогудел Ларссон, - по своему пацану знаю!
--
Принято! - согласился Рамен. - А стариков почему в залах нет?
--
Это ежу понятно: на тренажерах нагрузки большие, а чем еще им там заниматься - педали крутить? Да они лучше трусцой пару кругов в парке сделают. И бесплатно к тому же!
--
Ну хорошо! - остановился Рамен, не дойдя до угла стола. - А бабушки этими... - он несколько раз качнулся на носках, изображая руками хлопки над головой, - прыжками под музыку точно не увлекаются?
Группа засмеялась - настолько не вязались со строгим черным костюмом начальника его неуклюжие танцевальные па.
--
Эйрстеп? - предположила Марта. Кажется, ей стало чуть полегче. - Футинг?
--
Не важно! Но вы меня поняли.
--
Нет, это лет до сорока практикуют - темп высокий!
--
А... И то легче. Значит, стариков точно в этих залах нет. О`кей, круг подозреваемых сужается, идем дальше!
Немного расшевелились, подумал Рамен, надо бы закрепить движение, а то посворачивались в клубки и иголки наружу выставили.
--
Для чего бы вы туда пошли? Отвечаем быстро и сильно не задумываясь, первую мысль, которая придет в голову. Марта!
--
Я? - удивилась девушка.
--
Да, лично вы, и быстро, быстро!
Она пожала плечами.
--
Вес подсбросить!
--
У тебя и так нормально, но спасибо за искренность. Филипп!
--
Мышцы подкачать!
--
Питер!
--
Я не пойду!
--
Если прикажет Шуббе, пулей полетишь! Отвечай быстро!
--
Сяду на скамейку, буду на остальных дураков смотреть!
--
Принято!
Продолжать нужно было в быстром темпе, а со Шмидтом - всегда так, парень сложный. В работе он кропотлив и скрупулезен до болезненности, одно слово - перфекционист, но в общении упертый до предела.
--
Ларссон!
--
Железо тягать буду.
--
До седьмого пота?
--
Да хоть до восьмого!
Ларссон был ростом выше ста девяноста и весом за сто килограммов.
--
Зачем тебе это нужно? - с невольным интересом спросил Рамен.
--
А здорово! - ответил Гюнвальд не задумываясь. - Хоть какая-то мужицкая работа. Сейчас нам и размахнуться негде!
--
Понятно. Хлоя!
--
Я? А я пойду с Ларссоном и буду перед ним в купальнике прыгать! - она передернула плечами так, что ее грудь заходила ходуном. - И ему стимул будет, и сама согреюсь!
--
Отлично. Ну, и Пол, наконец. Чем бы ты занялся в зале?
--
Да тем же, чем всегда! - Стилсон посмотрел Рамену прямо в глаза. - Слегка размялся бы, заметил дамочку посимпатичней, которая смотрит в мою сторону больше всего, да и пошел знакомиться. Ну, там: "А вы по каким дням сюда ходите? А давайте я помогу вам нагрузку изменить, то, се..." В такие залы, как правило, парами не ходят. Супружескими, я имею в виду!
--
Хорошо! Теперь давайте еще раз перечислим то описание потенциального посетителя спортивного зала, которое мы только что совместно набросали. Итак, это человек средних лет, в возрасте от двадцати до пятидесяти, достаточно обеспеченный (сами сказали: "Джим-ми" - залы дорогие). Приходит туда человек, вне зависимости, мужчина он или женщина, из желаний: улучшить свой внешний вид (Марта и Филипп!), продемонстрировать себя и свое тело (Хлоя!), полюбопытствовать на других (Питер!), получить адекватную физическую нагрузку (Гюнвальд!), завязать новые знакомства (Пол!). Лично о себе скажу, чтоб вы не посчитали меня отсиживающимся в сторонке...
В этот момент в кармане пиджака Рамена зазвонил телефон, и он прервался.
--
Извините, одну секунду. Да!
В трубке послышался голос Ингрид, личного секретаря Шуббе. Рамен дослушал ее до конца и подтвердил, что подойдет через минуту.
--
Прошу прощения! Срочно вызывает Вождь по важному вопросу. Но договорю! Так вот, лично я раз в неделю хожу не в спортивный зал, а в бассейн, но смысл тот же. Хожу, чтоб дать себе нормальную физическую нагрузку и ощутить мышечную радость. И, кстати, посмотреть на привлекательных женщин в купальниках мне тоже приятно...
Время поджимало, поэтому Рамен закончил приказным тоном.
--
А сейчас, до моего прихода, то есть в течение сорока-пятидесяти минут, навалившись на задачу все вместе, напишите сценарий ролика, способного заманить в зал "Джим-ми" каждого из здесь присутствующих! Абсолютно каждого! Все, время пошло! И я пошел тоже... - пробормотал он, ускоряя шаг по направлению к двери и поправляя на ходу галстук.
3
В директорской переговорной, куда по вызову Ингрид явился Рамен, за длинным овальным столом сидело четверо. Со стороны "Салмон и Броуди" присутствовали Питер Шуббе и Алекс Мейджор, напротив них сидели двое незнакомых Рамену мужчин в похожих очках с затемненными стеклами.
--
Добрый день! - поздоровался Рамен, прикрывая за собой дверь.
Шуббе обернулся на его голос и кивнул, приветствуя.
--
Разрешите, господа, представить вам нашего ведущего специалиста по телевизионной рекламе Рамена Хуберта! - Шуббе махнул рукой, приглашая Рамена подойти. - Из того перечня работ, на которые вы ссылались в начале разговора, добрая половина - достижения его группы. Я посчитал необходимым присутствие коллеги Хуберта с самого начала обсуждения возможного проекта, поскольку, если соглашение будет достигнуто, а я в это верю... - директор улыбнулся, - ему над ним и придется работать.
Рамен подошел к соседнему с местом Алекса стулу и остановился, положив руку на спинку. Шуббе продолжил представление.
--
Наши гости, Рамен, это директор по маркетингу господин Стивен Маккалистер и начальник отдела сбыта господин Умберто Марино, компания "Фудс Интернейшнл Инкорпорейтед". Присаживайся!
Рамен кивнул каждому из представленных гостей и увидел ответные движения. Интересные ребята, думал он, отодвигая стул, садясь на стол, доставая из кармана блокнот и открывая его. После этого он снова взглянул на собеседников.
Господин, которого Вождь представил Маккалистером, был в темно-сером костюме, тяжеловатом для нынешней теплой весны, белоснежной сорочке и бордовом, почти коричневом галстуке. Редкие черные волосы были гладко зачесаны назад, открывая плотно прижатые хрящеватые уши. Лицо его казалось бы вылепленным первоклассным скульптором - настолько четкими были линии прямого носа, губ и твердого мужского подбородка, но впечатление портила длинная верхняя губа. Рамен невольно прикинул, что усы отлично скрыли бы этот недостаток, но, видимо, Маккалистер так не считал. Глаза его были скрыты почти непрозрачными узкими очками в тонкой золотой оправе.
Второй, Марино, явно был итальянцем не только по имени, но и по происхождению. Одет он был в очень светлый и легкий костюм, голубую рубашку без воротничка, открывающую крепкую смуглую шею. Естественно, без галстука. Рамен был готов поклясться, что у него на груди под сорочкой находилось распятие, но с места, где он сидел, цепочки видно не было. Во всяком случае, на безымянном пальце правой руки Марино присутствовал, как и полагается, тяжелый перстень с гладко обработанным красным камнем. Вьющиеся волосы, чуть тронутые сединой на висках, итальянец затянул на затылке черной шелковой лентой.
--
Алекс, изложи в трех словах тему и ход нашего обсуждения! - распорядился Шуббе и продолжил уже в адрес сидящих напротив. - Я прошу прощения, но господин Хуберт не был до сего момента посвящен в переговорный процесс и лучше потратить сейчас несколько минут, чтобы он не чувствовал себя отставшим.
--
Да, - Алекс откашлялся, - если говорить совсем коротко, то компания "Фудс Интернейшнл" имеет потребность в продвижении на наш рынок совершенно нового продукта - выращиваемых в теплицах грибов, в сыром виде, а также в виде полуфабрикатов и готовых к использованию...
Рамен вскинул глаза, - грибы с его точки зрения никак не могли являться новым продуктом где бы то ни было. Алекс тем временем продолжал.
--
... Данные продукты уже довольно неплохо продаются в Южной и Северной Америках, странах Юго-Восточной Азии. В Россию, Китай, Ближний и Средний Восток войти не удается. В Европе продажи начались, но имеются серьезные трудности вследствие консерватизма европейцев в еде. "Фудс Интернейшнл" ставит задачу разработать единую концепцию рекламы и продвижения своих продуктов, адаптированную для Центральной и Северной Европы. Срок от момента заключения контракта до начала рекламной кампании - три месяца, эффективность кампании оценивается по динамике продаж. Ближайший ориентир - удвоение продаж через два квартала, в последующем - ежегодное удвоение продаж на перспективу до пяти лет. Бюджет подготовительного периода неограничен. Все продукты, изготовленные "Салман и Броуди" для "Фудс Интернейшнл" в рамках контракта, переходят в собственность Заказчика вне зависимости от признания или непризнания им целесообразности их использования. Контракт может быть расторгнут любой из сторон не ранее двенадцати месяцев с даты подписания, если каждая из сторон выполняет свои обязательства...
Рамен внимательно слушал, чуть склонив голову к левому плечу и глядя в полированную столешницу. Вопросы и замечания он всегда оставлял напоследок - Алекс крайне не любил, когда его прерывали - но на этот раз Хуберту изменила выдержка. Едва дождавшись, когда Мейджор сделал микроскопическую паузу для вдоха, Рамен вклинился в его скороговорку.
--
Простите, я наверное пропустил, - сказал он. - Какой суммой ограничен бюджет?
--
Бюджет подготовительного периода неограничен, - все также быстро повторил Алекс.
--
Неограничен в каких пределах? - продолжал настаивать Рамен. Правила игры он предпочитал уяснять до того момента, когда предстоит сесть за стол. - Миллион, три, сто?
--
Неограничен - значит, не имеет верхней границы, - ответил вместо Мейджора сам Маккалистер. - Мы готовы выделять любые требуемые суммы, если они будут отвечать нашим представлениям о целесообразности.
Говорил он правильно, без американского акцента, но и на лондонское его произношение не походило. Как будто особенности речи стерлись от непрерывного подделывания под местные особенности, а мест пришлось поменять слишком много.
--
Не сочтите за резкость, но для достижения одинаковых результатов можно использовать разные методы и инструменты. Можно снять один ролик и крутить его три недели по национальному каналу, можно снять пять роликов и чередовать их на местных станциях, можно совместить первое и второе. Но стоимость окажется принципиально различной. Это понятно?
--
Господин Хуберт хочет сказать, - вмешался Вождь, - что можно разработать перечень мероприятий, согласовать их стоимость и таким образом определить общий размер бюджета кампании. Его проще контролировать, нежели каждый раз определять целесообразность предлагаемых мер и их стоимость.
Маккалистер повернул голову в сторону своего соседа, как будто не понял ничего из сказанного, и ожидал перевода от итальянца. Тот сразу заговорил, будто получив четкий приказ.
--
Наша компания не заинтересована в выработке и контроле исполнения общего бюджета расходов. Наша компания в состоянии быстро определить целесообразность предлагаемых затрат на продвижение продукции. Наша компания оценивает эффект финансовых вложений в продвижение продукции скоростью достижения требуемых объемов реализации. Это - политика компании, которая не может быть пересмотрена ни при каких условиях!
--
Господа! - почти жалобно повысил голос Мейджор. - Давайте прекратим этот спор! В согласованном контракте написано черным по белому: "бюджет не ограничен". Господин Шуббе?
--
Согласен! - ответил Вождь.
--
Хорошо, - был вынужден примкнуть к руководителю Рамен. - Я снимаю вопрос!
Алекс успокоился, прикоснулся щепотью к узлу галстука, проверяя точность его расположения меж углов воротничка.
--
Сейчас мы должны определить сроки, последовательность и состав информации, которой требуется обменяться до подписания контракта. Предлагаю первое слово предоставить нашим уважаемым гостям. Господин Маккалистер, какие сведения наша компания должна предоставить "Фудс Интернейшнл" для принятия ею окончательного решения?
Стивен Маккалистер чуть качнулся вперед и лаконично ответил.
--
"Фудс Интернейшнл" уже собрала необходимую ей информацию. Имеющихся данных достаточно. Я уполномочен подписать контракт немедленно.
--
Великолепно, - отозвался Алекс, и Рамен понял, что Мейджор смог расслабиться только теперь, когда сделка практически заключена. - Господин Шуббе?
Вождь откашлялся, приводя в порядок голосовые связки.
--
Господа, - произнес он глубоким бархатным баритоном, обращаясь к сидящим напротив, - мы отчасти знакомы с вашей замечательной продукцией, но все-таки слишком поверхностно. Определенные же контрактом цели весьма амбициозны и потребуют серьезной подготовки для достижения. Мы бы хотели получить в приоритетном порядке следующие данные... - и Вождь начал перечислять ровным звучным голосом, звук которого почти физически ощущался в комнате кристально прозрачной, но при этом плотной субстанцией. - ...Полный ассортиментный перечень производимых вами товаров, либо список тех товаров, которые вы хотите продвинуть на наш рынок; краткие характеристики этих товаров в виде: состав, форма выпуска, условия хранения, срок годности с даты выпуска, способ применения, планируемая цена реализации на местном рынке; хотя бы поверхностно - технологию производства; отличительные особенности вашей продукции от товаров ближайших конкурентов...
Вождь говорил еще минут пять. Рамена всегда поражала его способность выступать таким образом: речь как будто была выучена наизусть, фразы округлые, без всяких торчавших в стороны лишних определений, ударения безукоризненны, интонация повышалась и понижалась с мягкостью и точностью кошачьей походки. Продолжая внимательно слушать, Хуберт невольно представил читаемый Шуббе текст: красная строка, фраза, запятая, фраза, точка с запятой, фраза, двоеточие, фраза, запятая, фраза, точка. На каждое понижение интонации итальянец чуть заметно кивал. Маккалистер сидел неподвижно.
--
Господин Хуберт, у вас есть дополнительные пожелания? - обратился к нему Алекс, едва Вождь закончил.
--
Да, - очнулся Рамен от своих наблюдений. - Две вещи. Во-первых, очень кратко историю своих продуктов: кто, когда, в каких обстоятельствах. Во-вторых, уже более развернуто, историю компании: когда основана, кем, слияния и поглощения, состав нынешних владельцев. По последнему вопросу одной-двух страниц текста вполне достаточно.
--
Хорошо, - обронил Маккалистер.
Если бы он промолчал, Рамен бы остановился в своих требованиях, но едва тот шевельнул губами, Хуберта охватило необъяснимое мальчишеское желание хоть раз вывести потенциальных клиентов из равновесия.
--
И еще две личных просьбы к уважаемым собеседникам. Они не связаны с контрактом...
Алекс вопросительно взглянул на оппонентов.
--
Хорошо, - снова сказал Маккалистер.
Чувствуя левой щекой искоса брошенный в его сторону недоуменный взгляд Шуббе, Рамен быстро произнес.
--
Господин Маккалистер, не могли бы вы на секунду снять очки?
Это была вопиющая бестактность, и, если бы собеседники просто синхронно встали и направились к выходу, их прекрасно поняли бы и Алекс и Вождь. Рамен же в этот момент даже себе не смог объяснить, зачем ему понадобилось срывать переговоры, да еще таким вычурным способом.
В комнате повисло звенящее молчание, которое длилось всего мгновение. Нисколько не изменившись в лице, директор по маркетингу "Фудс Интернейшнл" поднял руку, снял очки и пристально посмотрел в лицо Рамену. Даже с такого расстояния - а между ними было около двух метров диагонали стола - Хуберту стало видно, что радужки глаз Маккалистера абсолютно бесцветны, а зрачки имеют форму вертикальных щелей. И эти странные глаза не отталкивали, - напротив, они притягивали взгляд, примораживали своей льдистой прозрачностью. Смотреть в них - значило идти по проложенному в небе коридору, где не было ни верха, ни низа, ни начала, ни конца, где можно было видеть все вокруг и ни до чего нельзя было дотянуться. Но это ощущение сразу исчезло, потому что Маккалистер вернул очки на место.
--
Контактные линзы, - чуть усмехнулся он, уже спрятавшись за темными стеклами. - Вам странно, а в Штатах становится модным. Не хочу у вас привлекать излишнего внимания...
Рамен услышал, как рядом шумно вздохнул Алекс. Он с трудом отвел взгляд от ставшего совсем обычным лица Маккалистера и повернулся к итальянцу. Тот усмехнулся.
--
Тоже снять очки? - и тремя плавными движениями убрал их с переносицы.
Глаза Умберто были самые обыкновенные, карие и смеющиеся, с множеством морщинок у наружных углов, выдающих его настоящий возраст.
--
Нет, мистер Марино, я просто хотел уточнить: носите ли вы католический крест на груди?
--
Вы телепат? - удивился итальянец. Он полез рукой за воротник, нащупал цепочку и за нее извлек наверх маленький золотой крестик. - Семейная реликвия, - сказал он, качнув распятием. - Матушка повесила мне его на шею в восемь лет, отдавая в школу иезуитов, с наказом передать следующему поколению после завершения главного дела своей жизни...
--
Еще не завершили дело?
--
Да, сына у меня пока нет! - стер со своего лица улыбку Марино и принялся неловко заталкивать крестик под рубашку одной рукой.
--
У кого-нибудь есть вопросы? - взял в свои руки инициативу Мейджор. - Господа?
Все промолчали и Алекс поднялся, давая понять, что встреча окончена.
--
Огромное спасибо, господа, что оказали нам честь свои визитом! Мы также уверены, что подписание контракта произойдет быстро, и результаты нашей деятельности не заставят себя ждать. Совершенно уверен, что компании "Салмон и Броуди" и "Фудс Интернейшнл" окажутся друг для друга идеальными партнерами...
Все как по команде поднялись. Время удивлений для Хуберта еще не закончилось - Маккалистер, встав из-за стола, оказался необычайно высок ростом, за два метра. Подойдя к нему прощаться и пожимая руку, Рамен был вынужден не только смотреть на него снизу вверх, но и изогнуться назад корпусом. Маккалистер же наклонился к нему и еле заметно улыбнулся.
--
Вы чрезвычайно занятный человек, господин Хуберт, - произнес он. - Мне кажется, мы с вами отлично сработаемся!
Ладонь у него была шершавая и твердая, словно скол гранитного валуна.
Проводив гостей до коридора (Алекс пошел с ними дальше), Шуббе на вопросительный взгляд Рамена буркнул: "Да, Хуберт, не спешите, зайдите ко мне!" А, проходя мимо стола Ингрид, попросил сделать ему кофе.
--
Садитесь, Рамен, - приказал Вождь, едва очутившись в кабинете. - Не знаю, что на вас нашло сегодня, но выходка с очками и крестом была просто ребячеством. Сами-то понимаете, чем решили рискнуть?
--
Примерно, - ответил Хуберт.
--
Врете вы все, - устало констатировал Шуббе. - На последнем заседании Правления серьезно рассматривался вопрос о принятии вас в компаньоны, впрочем, вы наверняка уже об этом знаете!
--
Слышал! - признался Рамен.
--
Ничего нельзя утаить! - теперь баритон Вождя уже не был прозрачным, в нем чувствовалось раздражение. - Мне предложили долю в компании, когда я был лет на пять старше вас, и даже тогда меня считали слишком молодым и недостаточно опытным. А вы что себе позволяете, а?
Хуберт промолчал.
--
Хорошо, что все так благополучно закончилось, - продолжал Шуббе чуть тише. - Если признаться, вам иногда везет, как новичку в покере: какие бы плохие карты не пришли с раздачи, у соперников они оказываются еще хуже! Зачем вам это хоть понадобилось?
Рамен пожал плечами. Будь его воля, он и сейчас бы отказался отвечать. К сожалению, это было невозможно.
--
Не знаю! - сказал он. - Наверное, захотелось сбить с них спесь. Не люблю этих янки, они всегда думают, что имея деньги, можно все!
--
А это не так что ли? Бросьте придуриваться, Рамен! Это всегда так было и так будет. Разве что в некоторых случаях главным аргументом могут оказаться не деньги, а грубая сила и выносливость. Но в нашем мире это исключение из правил.
--
Не могу ничего добавить, - снова произнес Рамен.
--
Да? Ну ладно. Не буду вам рассказывать, чем отличается положение компаньона от рядового сотрудника компании, даже шефа лаборатории. Сами знаете. Сейчас я ставлю вас перед фактом, что ваша дальнейшая карьера в "Салмон и Броуди" полностью и исключительно будет зависеть от успеха вашей деятельности в проекте "Амазонка". Я хочу, чтобы вы поняли это очень хорошо и больше не задавали никаких не относящихся к делу вопросов! Как бы вам этого не хотелось. Ясно, Хуберт?
--
Вполне, господин Шуббе, - ответил Рамен. - "Амазонка" - это контракт с "Фудс Интернейшнл"?
--
Да. Это принципиально важная для нас сделка, поскольку она сможет вывести компанию на американский рынок. Вы можете вывести нас на этот рынок, - особо подчеркнул "вы" Шуббе. - Хорошо, отложим сантименты и начнем с чистого листа. Кто вам будет нужен из других отделов, если лабораторию специализировать на "Амазонке"?
--
Симановски и Телятников, - не задумываясь, назвал Рамен.
--
Ян - понятно, - кивнул Вождь, - а русский зачем?
--
Он работал с Патриком Ли, и неплохо!
--
В шоу хочешь влезть? Не знаю, нужно ли это американцу...
--
Мне плевать! - отрезал Хуберт. - Им нужны результаты - я сделаю результаты! Они кипятком пИсать будут от результатов. Они начнут баксы отщелкивать, как игральный автомат четвертаки!
Шуббе посмотрел на него, хмыкнул, потер длинный хрящеватый нос.
--
Ну-ну, не кипятись, прибереги запал для своих гавриков! Как они, кстати? Никого не хочешь отдать? Удобный момент - можно мотивировать важностью задачи. Марта как?
--
Марта пока никак, - признался Рамен. - Сырая еще, совсем девчонка...
--
Ну, ты тоже не сразу деньги стал грести лопатой, - примирительно сказал Вождь. - Я еще помню тебя за составлением газетных объявлений! Но ты и тогда со всеми зубатился... - некстати вспомнил Шуббе. - Ладно! Будем считать, что о главном мы с тобой договорились. Через неделю дашь проект плана, тогда и обсудим детали!
--
Я еще не знаю, с чем придется работать! - вскинулся Рамен.
--
Узнаешь! - пообещал Вождь. - Все, иди, работай!
Уже дойдя до выхода из приемной, Хуберт вдруг спохватился и развернулся к Ингрид. Девушка повернула к нему голову, не прекращая летать пальцами по клавиатуре. К клавишам она прикасалась одними подушечками, тщательно оберегая чуть не трехсантиметровые розовые ногти.
--
Слушай, Ингрид, - начал с ходу Рамен, - хотел спросить: ты когда-нибудь видела людей с кошачьими глазами?
Девушка набрала воздуху, прекратила печатать и пренебрежительно выдохнула через оттопыренную нижнюю губу.
--
Ты даешь, Хуберт! Только проснулся? Это ж последний писк!
--
Серьезно? - не поверил Рамен. - Первый раз слышу!
--
Ты даешь! - еще раз повторила Ингрид.
Потом решительно наклонилась к самым ногам Хуберта, отчего тот был вынужден отступить на шаг, и вытянула нижний ящик своего стола. Последний месяц она стриглась совсем коротко, оставляя не больше сантиметра мягких белых волос, и сейчас сквозь них просвечивала младенчески нежная кожа затылка.
--
Вот, смотри! - Ингрид вытянула из ящика глянцевый "Вэнити Фэйр" и шлепнула его на край стола. Легким движением сдвинув раскрытый компьютер, она распахнула журнал на середине. - Видал, какая красотка?
Она показывала на цветной снимок девушки с длинными, прямыми как у индейца, черными волосами, обтекающими ее овальное лицо маслянистыми струями. Хуберт чуть не вздрогнул, - настолько узнаваемы были глаза на фотографии. Чуть приглядевшись, он понял, что ошибся: радужки почти во весь глаз были не бесцветны, как у Маккалистера, а слегка отливали голубизной. Возможно, из-за эффекта съемки снизу ноги девушки казались невероятно длинными. Надпись на соседней странице заявляла: "Топ-модель Танита Шикайя решила сыграть саму себя".
Рамен захлопнул журнал, повернулся к девушке, одним взглядом охватил длинные ресницы, точеный нос с едва намеченной горбинкой, розоватые мочки маленьких ушей.
--
Ты другая, - сказал он. - Ты своя, любимая!
Выступивший на скулах румянец и заблестевшие глаза ответили ему лучше всяких слов.
4
В зале для обсуждений обстановка ему не понравилась. Ларссен, навалившись боком на стол и подставив под голову могучую руку, беседовал с Хлоей, сидевшей напротив в зеркальной позе. Шмидт с Филиппом, переставив стулья, образовали треугольник с Мартой, причем Питер раскачивался на задних ножках стула, а Корконнэ склонился чуть не к самым коленям девушки. Стилсон вообще ушел в дальний угол комнаты, и, опустив голову на скрещенные на подоконнике руки и отвернув лицо к стене, похоже, спал.
С появлением шефа народ зашевелился, начал приводить себя в порядок, пересаживаться. Только Стилсон у подоконника оставался неподвижен.
--
Хлоя, разбуди Пола, пожалуйста! - попросил Рамен, и, в ожидании, пока все займут свои места, с минуту простоял у окна, сцепив за спиной руки.
--
Хорошо, сказал он, когда шум в комнате стих. - У меня есть для вас две новости. Одна хорошая, другая - не очень. С какой начать?