1

     Понедельник не задался с самого утра. Сергей проснулся ни свет, ни заря, долго ворочался в постели, но заснуть так и не смог. В итоге плюнул и пошёл на кухню. Он чувствовал себя совершенно разбитым, настроение было на нуле. Кофе в таких случаях обычно помогал; но не в этот раз. Услышав трель будильника, Сергей резко повернулся и смахнул чашку на пол. Выругался, начал собирать осколки и порезал палец.

     Всё шло наперекосяк. Но сигнал мироздания был принят — Сергей оставил ключи от машины дома, решив, что сегодня правильнее будет доехать до работы на метро. Не то, чтоб он верил в приметы; но сегодня недосып явно сказался на его реакциях. Порез — ерунда, а вот если он сядет за руль, цена ошибки увеличится многократно. Не стоит искушать судьбу.

     Добравшись до работы, Сергей включил компьютер, проверил почту и пошёл к кофейному автомату. Правило полосы неудач оставалось в силе, надо было сделать перерыв. Накосячить в таком состоянии легче лёгкого; а искать потом ошибки в коде куда трудней, чем кодить.

     Вернувшись на рабочее место, Сергей зашёл в инет и пролистал новостную ленту. Уже третий день в топе обсуждений был учёный свин Дядя Фёдор. В тематических сообществах его начали раскручивать ещё раньше, но после того, как свина показали по телевизору, инет буквально взорвался. Дядю Фёдора с его заводчиком пригласили на передачу «Очевидное — невероятное»; а это высшая лига, прайм-тайм на первом канале. Возрождённая программа отказалась от научности в пользу развлекательности, зато стала, пожалуй, даже популярней своей предшественницы. Ролики с фрагментами передачи мгновенно разлетелись по инету, фотографии довольной морды свина с джойстиком в зубах тут же разобрали на мемы.

     Причины такой популярности были понятны — блогеры разделяли увлечение Дяди Фёдора. Он мог часами играть со своим заводчиком в «Солдат удачи», причём иногда даже выигрывал. Передача, взорвавшая инет, на девяносто процентов состояла из студийной записи такой игры, снятой со всех возможных ракурсов; именно этот сюжет и выкладывали в своих блогах восхищённые пользователи. Трёп ведущего о выдающихся интеллектуальных способностях свиней при этом безжалостно вырезали.

     Сергей включил проигрыватель и откинулся в кресле, но насладиться игрой четвероногого геймера не успел — браузер свернулся в панель задач, и на экране появилось лицо Аллочки, секретарши шефа.

     — Сергей Александрович, вас вызывают в четыреста девятый кабинет.

     Перерыв не помог, полоса неудач продолжалась. И не просто продолжалась, а, похоже, превращалась в лавину. О четыреста девятом кабинете ходили разные слухи, один мрачнее другого. Говорили, что у него есть отдельный вход, и, возможно, это было правдой — во всяком случае, хозяина кабинета Сергей ни разу не видел. Даже не представлял, кто он такой, чем занимается, какое место занимает в местной иерархии.

     Центр, где работал Сергей, относился к предприятиям двойного назначения, и секретка занимала в нём целое крыло. Четыреста девятый кабинет находился в торце этого крыла, и до него редко кто доходил. Несколько раз туда вызывали начальника сектора; все сотрудники знали, что после этого к нему лучше не подходить. А теперь настала очередь Сергея. Не везёт, так не везёт.

     Он выключил компьютер, прошёл по длинному коридору и остановился у двери с номером 409. Поправил волосы, одёрнул футболку и нажал кнопку вызова. Автоматический замок щёлкнул, приглашая его войти. Сергей толкнул дверь и шагнул в комнату.

     — Здравствуйте!

     — Садитесь, Денисов! — хозяин кабинета приветливо махнул рукой.

     — Простите, — сказал Сергей, — не знаю вашего имени.

     — Вы и не должны его знать. Зовите меня Куратором.

     — Как скажете.

     Сергей прошёл в кабинет и сел на предложенный стул. Куратор посмотрел на экран своего ноутбука и прочитал:

     — Денисов Сергей Александрович, тридцать пять лет, вторая группа допуска. Шесть лет работы в Центре.

     Затем поднял глаза и посмотрел на Сергея.

     — Вы у нас ведёте группу, занимающуюся чат-ботами.

     Это не было вопросом, но Сергей поспешно закивал:

     — Да, совершенно верно. Работаем по плану, в сроки укладываемся. Нареканий нет, наши чат-боты все хвалят. В гугловском рейтинге...

     — Я знаю, — перебил его Куратор, — у вас получаются хорошие собеседники. Пожалуй, даже слишком хорошие.

     Сергей чуть подался вперёд, изображая сосредоточенное внимание.

     — У многих пользователей уже выработалась устойчивая эмоциональная привязанность к вашим ботам, — пояснил Куратор. — Особенно у одиноких домохозяек.

     — Так это же отлично! — не выдержал Сергей. — Именно к этому мы и стремились! Вы же понимаете, какие перспективы тут открываются — и по рекламе, и по манипуляции.

     Куратор жестом остановил его.

     — Мы просчитали все возможные выгоды и все возможные риски. Выглядит это довольно заманчиво, но всё же опасность слишком велика. Вы должны решить эту проблему.

     Сергей почувствовал, что потеет.

     — Но как? Это же невозможно! Мы не можем отозвать проданные программы, этого джинна обратно в бутылку уже не загнать.

     — Продажи — это святое, — согласился Куратор. — От вас требуется совсем другое. Вы должны написать тест, который гарантировано пройдут все люди и гарантировано не пройдут чат-боты всех известных производителей. О тесте Тьюринга слышали?

     Сергей невольно поморщился.

     — Наша работа в основном в том и состоит, чтобы научить ботов проходить тест Тьюринга. Во всех возможных аспектах, в том числе и эмоциональном. Главная задача чат-ботов — притворяться людьми, именно на это их натаскивают. И назад этот фарш уже не провернуть.

     Он потёр лоб и просительно посмотрел на Куратора.

     — А может, чёрт с ними, с этими домохозяйками? Они же ни на что не влияют?

     — Даже не думайте! — Куратор повысил голос. — Это наш основной электорат и наши главные потребители! А для столь ценного ресурса стратегическая предсказуемость важнее тактической управляемости.

     Видя непонимание в глазах Сергея, он добавил:

     — Есть и ещё одна причина. К сожалению, в такую зависимость попадают не только простые домохозяйки. Эта болезнь поражает все социальные страты. Короче, очень серьёзные люди настоятельно просили нас решить проблему. Все заинтересованные должны получить железобетонное доказательство, что у их собеседников нет ничего даже отдалённо похожего на личность, что их любимые чат-боты — всего лишь продвинутые счётные машины. Понятно?

     Сергей тяжело вздохнул.

     — Я даже не представляю, с какой стороны за это браться.

     — О зеркальном тесте слышали? — спросил Куратор. — Надо сделать что-то подобное, только со словами. Не визуальный, а вербальный.

     — Всё равно не представляю.

     Куратор улыбнулся.

     — Я от вас этого и не ждал. Пройдите в триста седьмой кабинет, там вас ждёт наш психолог. Переговорите с ним, у него есть идеи на этот счёт.

     2

     Через три недели Сергей вновь сидел в кабинете Куратора.

     — Ну что? — спросил тот. — Готово ваше оружие Судного дня?

     — Судного? — переспросил Сергей.

     — Обесценивающего эмоциональную привязанность к ботам, — пояснил Куратор.

     — А... Да, мы закончили. Но учтите, это одноразовое оружие. Надо будет заранее объявить, что в намеченное время выйдет тест, который следует скормить своему чат-боту. Оформите это как вызов для тех, кто верит в человечность своего собеседника и готов в этом убедиться. Нужна действительно мощная рекламная кампания, чтобы все зависимые прониклись и ждали часа икс. Потому что уже к концу дня все ведущие производители чат-ботов выпустят корректирующие патчи, и тогда проапгрейченные боты смогут пройти наш тест.

     — Это понятно, — кивнул Куратор, — на другое мы и не рассчитывали. Хорошая работа, хвалю. Сегодня вам выпишут направление в наш санаторий, займётесь там окончательной отладкой. Вам предоставят программы всех чат-ботов, которые сегодня есть на рынке. Будет также контрольная группа людей, по возможности разнообразная. И даже детей...

     Он секунду помедлил, потом продолжил:

     — Их ещё называют альтернативно одарёнными. В общем, не удивляйтесь. Если что-то потребуется — обращайтесь к администратору, он со мной свяжется. Результата жду через две недели.

     Сергей вышел из кабинета в приподнятом настроении — он был уверен, что новый тест сработает в ста процентах случаев, гарантировано отделит мыслящих личностей от эвристических машин. И предчувствия его не обманули.

     Час икс прошёл на ура. Соцсети штормило, блогеры буквально взбесились. В десять утра Центр выложил в открытый доступ приложение с тестом «на человечность», а через шесть часов открыл доступ к исходнику программы, описанию принципов тестирования и даже возможных способов его обхода. Всё честно, никакого мошенничества — любой кодер может сам в этом убедиться. Полная победа. И неожиданная премия, начисленная на карточку Сергея, была самым надёжным доказательством этому.

     Проблемы начались уже на следующий день. Сергей даже не успел дойти до рабочего места — охранник проводил его в четыреста девятый кабинет прямо с проходной. Куратор был раздражён; он даже не поздоровался с Сергеем. Жестом указал на стул и спросил:

     — Читали сегодняшние новости?

     — Нет. А что случилось?

     Куратор молча повернул ноутбук. Сергей увидел на экране довольную морду Дяди Фёдора и похолодел от внезапной догадки.

     — Свин прошёл наш тест?

     — Как два пальца! С нашей подачи его уже считают мыслящей личностью.

     Сергей пожал плечами.

     — С чего бы? Сегодня наш тест уже все чат-боты проходят.

     — Пропатченные чат-боты! — возразил Куратор. — Но свинью нельзя пропатчить, она ведь не программа. Такое даже блогеры понимают.

     — Да мало ли, что болтают блогеры, они же через одного дебилы.

     — Сам ты дебил! — повысил голос Куратор. — Вспомни нашу рекламную кампанию. Мы гарантировали, что создали идеальную капчу, что наш тест сможет пройти только мыслящая личность. Свин его прошёл, значит, его надо считать разумным существом со всеми вытекающими. И это теперь не просто чьё-то мнение — это факт, подтверждённый репутацией нашего Центра.

     — Но мы ведь выкрутимся? — с надеждой спросил Сергей. — Вы же лучше меня знаете, что в интернете нет верифицируемых фактов. Любой инет-факт легко можно представить как фейк. Заткнём блогерам рты, и с фермером тоже как-нибудь договоримся.

     Куратор криво улыбнулся.

     — Мыслишь ты правильно, только отстаёшь от жизни. Этого свиновода уже пригласили на «Очевидное — невероятное», сегодня экстренный выпуск.

     — До вечера ещё есть время... — начал Сергей.

     — Я сказал – «экстренный»! Прямой эфир уже через час.

     — Капец... — только и мог сказать Сергей. — Надо устроить им аварию, что угодно!

     Куратор отрицательно покачал головой.

     — Это не выход. Если проверка сорвётся по внешним обстоятельствам, то завтра сотни свиноводов начнут экспериментировать со своими свинками. И ещё неизвестно, к чему это приведёт. Единичный случай всегда можно объявить крайне редкой мутацией, не свойственной для вида. Случайностью, вероятность повторения которой близка к нулю. Но если свиньи начнут массово проходить тест на разумность… Нет, нас может спасти только одно — Дядя Фёдор должен провалить наш тест в прямом эфире.

     — Может, накачать его наркотиками? — спросил Сергей.

     — Уже, — ответил Куратор. — Только наши коновалы оказались коновалами во всех смыслах. Не рассчитали дозу. Хотели как лучше, а получилось — спи спокойно, дорогой товарищ!

     Сергей невольно поёжился.

     — И что же теперь делать?

     — Мои сотрудники реквизировали свинью на ближайшей ферме, наскоро отмыли и сейчас везут её в студию. Для меня все свиньи на одно лицо, но, возможно, для фермеров всё иначе. Кто-то может заметить подмену. Этого нельзя допустить; если что, будем затыкать рты, жёстко высмеивать — чтоб никто со своими догадками и высунуться не посмел.

     — Понятно. Разрешите идти?

     — Идите.

     У дверей Сергей остановился и оглянулся.

     — Скажите, а вы действительно верите, что Дядя Фёдор мог быть разумной личностью?

     Лицо Куратора окаменело.

     — Я верю, — жёстко сказал он, — что нам надо любым способом сохранить статус кво. Малейшее подозрение, что свинья может быть разумной личностью, приведёт наше общество к небывалым потрясениям. Мы же не можем есть братьев по разуму, вся наша мораль восстаёт против одной мысли об этом. А что тогда с ними делать? Выпустить в леса на верную смерть? Убивать? Стерилизовать? Это геноцид разумных, никто на это не пойдёт. А продолжать их кормить и разрешить размножаться — этого ни одна экономика не выдержит. Они же не смогут работать — у них копытца. Из этой ситуации нет выхода. Значит, надо не допустить её. Убедить всех, что Дядя Фёдор — просто дрессированное животное, а фокус с тестом — обычное мошенничество.

     — Но разум... — начал Сергей.

     — Бросьте! — перебил его Куратор. — Мы люди, и у нас долг в первую очередь перед своим биовидом. Нам надо беречь и охранять наше сообщество, а не пытаться разрушить его. Мы всё сделали правильно; Дядя Фёдор был настоящей бомбой, и мы её обезвредили. Вопрос закрыт.

     — Как закрыт? — не понял Сергей. — А что если Дядя Фёдор был лишь первой ласточкой? Что если завтра фермеры начнут тестировать своих свиней нашим приложением?

     — Надеюсь, не успеют, — ответил Куратор. — Я уже выходил на руководство, угрозе присвоен высший уровень опасности. В ближайшие дни наши учёные обнаружат новый вирус свиного гриппа, опасный для человека. Будем купировать любые контакты и уничтожать поголовье под корень. Полностью.

     — А если кто-то всё же успеет провести тест — с видеофиксацией и авторитетными свидетелями, так, что ни подкопаться? — с сомнением спросил Сергей. — Если мы не сможем доказать, что опыт был фейком?

     Куратор пожал плечами.

     — Мы сможем заткнуть любого. Но даже если допустить, что у кого-то получится — ну что ж, скажем, что это редкая мутация. Нескольких мутантов мы можем себе позволить; будем кормить, холить и лелеять. Но стерилизуем, конечно.

     — И вы готовы уничтожить целый разумный вид?

     — Да, — просто ответил Куратор. — Потому что вопрос сегодня стоит так — или мы, или они.

     Видимо, что-то в лице Сергея ему не понравилось, и он добавил:

     — Запомните — если мне покажется, что вы ставите интересы разума выше интересов человечества, я буду считать вас предателем нашего вида. И тогда вы ляжете рядом с Дядей Фёдором. Всё, иди уже, надоел!

     Первым желанием Сергея было с размаху хлопнуть дверью, но он вовремя одумался и аккуратно прикрыл створку.

     3

     Вернувшись на рабочее место, Сергей включил компьютер и зашёл в новостную ленту. По всем каналам шла прямая трансляция «Очевидного — невероятного». Свинью подвели к низкому столику с джойстиком, на экране перед ней развернулось приложение с тестом. Механический голос начал зачитывать первый вопрос. Свинья взяла джойстик в зубы, зал замер. Второй вопрос, третий; наконец, последний. На экране высветился результат теста: «Перед нами, несомненно, мыслящая личность». Зал взорвался, люди закричали и вскочили с мест. Если бы не ограждение, вся эта масса хлынула бы на сцену. Оператор навёл камеру на женщину, медленно отступающую к выходу. Она прижимала к себе испуганного мальчика лет пяти. Внезапно мальчик вырвался и закричал, показывая на свина:

     — Соски! У него соски! Дядя Фёдор — тётя!