Когда к Наташке пришла любовь к небу - она не знала. Корнями она уходила в далекое-далекое детство, когда она с родителями жила в военном городке летчиков вблизи аэродрома. Отец был авиационным механиком. Наташке было тогда всего два года, и трудно поверить, чтобы она что-нибудь помнила, но она уверила себя и не переставала уверять других, что отлично помнит, что их бревенчатый дом стоял у самой кромки летного поля, и самолеты, стремительные "МИГи", стрелами взмывали со взлетной полосы и с оглушительным ревом проносились над их домом. Эта картина отчетливо врезалась в память Наташке, и никто на свете не смог бы ее разубедить, что этого не было. Вот с тех пор эта любовь, по-видимому, и началась. Потом были книги по авиации и большое желание летать. Мария Раскова, Марина Попович - замечательные летчицы, а тем более Валентина Терешкова - первая в мире женщина-космонавт стали примером для подражания, их успех вселял надежду, что и она, Наташка, тоже сможет когда-нибудь осуществить свою заветную мечту и подняться в небо. Это было, конечно, связано с большими трудностями, но упорства и настойчивости Наташке было не занимать. Но где же научиться летать? Тщетно Наташка набирала номер справочной 09 и докучала телефонисткам этим вопросом. Они неизменно отвечали, что никаких летных заведений в их городе нет.
Город с трех сторон был окружен морем, и море даже вторгалось в город. Рассекая его на две части. Вода, вода, вода, а над водою, над городом, над сопками - небо, огромное, бескрайнее и бездонное небо. Недоступное небо.
Наташка с завистью и грустью смотрела на пролетавшие в небе самолеты, и сердце ее билось часто-часто, как бы стремясь вырваться из тесной грудной клетки и лететь за этими изумительными птицами. А самолеты, как бы дразня Наташку, то падали к самой земле, то свечой взмывали вверх, и это было похоже на игру дрессированных дельфинов. А потом, сделав красивый разворот, самолеты улетали, оставляя за собой белый шлейф инверсии. А Наташка все смотрела и смотрела в небо, пока этот след не исчезал.
- Угораздило же меня родиться девчонкой! - в сердцах ругалась Наташка. Если б она была мальчишкой, она не задумываясь после школы пошла бы в летное училище!
После окончания школы Наташка учиться дальше никуда не поступала: она хотела в авиацию, а кругом были только сплошные "мореходки". И пошла Наташка на судоремонтный завод. Но вот ведь как бывает, Наташка потом не раз в этом убеждалась, что все, что ни делается, делается к лучшему! Оказывается, при заводе существовал авиационно-технический спортивный клуб, и она, наконец-то, нашла единомышленников, таких же "больных" небом людей! Не только она одна стремилась в небо, не только она грезила высотой! Ура! Наташка тут же записалась в клуб. К сожалению, здесь была только парашютная секция, а Наташка мечтала о высшем пилотаже на самолете, ну, в крайнем случае, на планере. Падать с парашютом было как-то не так романтично.
Клуб помещался в довольно-таки захудалом помещении, длинном и узком. Одну стену занимали стеллажи с парашютами, другую - стенды с наглядными пособиями, посредине - длинный стол. Не один десяток часов пришлось Наташке просидеть за этим столом, слушая теоретические занятия. Потом были: укладка парашюта, отработка приемов в подвесной системе, тренировки на батуте, лопинге, рейнском колесе. Процесс укладки парашюта Наташке не нравился. Парашют был огромный, стропы длинные, перепутанные, пока сровняешь одну с другой да свернешь, как следует, купол, уложишь в сумку, правильно зачекуешь (знаете выражение "быть на чеку"? Чека - эта такая страховочная шпилька, чтобы парашют раньше времени не раскрылся). А что делать? От того, как ты уложишь парашют, зависит твоя собственная жизнь или жизнь твоего товарища. Здесь не до шуток, когда дело идет о жизни и смерти.
Тренироваться в подвесной системе Наташке тоже не нравилось: вот дернешь за ту " веревочку" - повернешься влево, дернешь за ту - вправо... Нуднятина. Хотелось быстрей на простор, под купол голубого неба.
Прыгать на батуте, крутиться на рейнском колесе и лопинге Наташке нравилось, даже очень. Лопинг - то такие большие качели, кто не знает. Становишься ногами на перекладину, затягиваешь крепления на стопах ног, чтобы не свалиться во время переворота, и крутишься. Супер! А рейнское колесо - это такое... колесо, когда ты располагаешься в нем, как человек в круге, который нарисовал Леонардо да Винчи, видели? И крутишься в этом колесе: голова-ноги-голова-ноги... Не каждый, между прочим, выдержит. Наташка взяла с собой как-то младшего брата, так тому стало плохо, и потом мать долго ругала Наташку, что та испортила своими занятиями здоровье брату. Ну, каждому свое, а Наташке хоть бы что, она давно о таком мечтала! В общем, готовились, тренировались, как настоящие космонавты. Когда же практика?
Ну вот, наконец, сдали зачеты, и стали теребить инструкторов вопросами: "Когда же поедем прыгать?". Те отвечали: "Когда ветра не будет". И вот, наконец, настал долгожданный день: в субботу сбор в семь ноль-ноль.
В ночь с пятницы на субботу Наташка, надо признаться, спала беспокойно. С одной стороны, радость оттого, что наконец-то исполняется ее мечта, но с другой стороны, на мгновение становилось жутко: а вдруг парашют не раскроется? В это время в ней как бы жило два человека: трус и храбрец. Инстинкт подавал сигнал: опасно! Разум подавлял этот сигнал логическими доказательствами безопасности. Наташка прокручивала в памяти все непредвиденные случаи, которые могли произойти, и видела, что из всякого случая есть выход. Как сказал один человек: "Прыгать с парашютом так же опасно, как с табуретки". Но больше всего на свете Наташка боялась проспать на свой первый прыжок.
На аэродром ехала с мыслью: будь, что будет. Отступать было некуда. В автобусе, в который они погрузились, было много "перворазников", были и "старики". У "стариков" настроение приподнятое - они уже были влюблены в парашютный спорт и с радостью были готовы отдать себя во власть стихии. Они грянули "Марш парашютистов": "Нам, парашютистам, привольно на небе чистом...". Было весело и радостно, но тревога не проходила. И не только у одной Наташки. У других тоже были взволнованные лица. Но инструкторы зорко следили за состоянием духа будущих парашютистов, подбадривали, то и дело рассказывая смешные истории из собственной практики.
Наконец прибыли на аэродром. Сгрузили парашюты, разбили стартовую площадку, надели комбинезоны, ботинки на толстой подошве, каски. Опускался вечер, и нужно было поторапливаться с прыжками, чтобы успеть всем отпрыгаться до наступления темноты.
Наташка оказалась во втором вылете. "Спокойствие, прежде всего спокойствие", - повторяла она поговорку знаменитого космонавта Андрияна Николаева. Раздалась команда:
- Первый, второй вылеты, надеть парашюты!
В первом вылете - "старики" - асы парашютного спорта, имеющие по нескольку десятков прыжков. Они построились на линии осмотра, инструктор осмотрел каждого парашютиста: правильно ли зачекованы парашюты (если неправильно - парашют попросту не раскроется), взведен ли прибор на запасном парашюте. Все в порядке. Друг за другом ребята садятся в самолет. "АН-2" выруливает на взлетную полосу и взмывает вверх.
Затаив дыхание, Наташка всматривается в небо, ищет глазами самолет. Он делает два круга над аэродромом. Наташка видит, что в борту самолета зияет черная дыра - это открыли дверь и сбросили розово-голубые ленточки для определения направления ветра на высоте. Затем сбросили пристрелочный парашют - тюк под красным квадратным куполом, по весу равный весу человека.
Самолет сделал еще один круг над аэродромом, и первый парашютист шагнул в пространство. Мгновение - и над ним раскрылся белый купол. Сезон открыт!
Тем временем Наташкин вылет тоже готовится к старту: подгоняют подвесную систему основного парашюта, чтобы удобно было в ней сидеть, взводят приборы на запасных парашютах - на тот случай, если основной парашют не откроется. (В парашютном спорте много премудростей). Парашют у Наташки новый, на нем не было совершено ни одного прыжка, сегодня они оба "перворазники".
Инструктор напоминает ребятам правила поведения парашютиста в воздухе. Лица у ребят посерьезнели, некоторые волнуются, но пытаются это скрыть, другие внешне спокойны, но все полны решимости и желания совершить первый в жизни прыжок. Уж очень хочется проверить себя: а не струшу ли? И хочется изведать неизведанное.
И вот самолет приземлился, распахнулась дверь, и новички-парашютисты, неуклюжие, придавленные двадцатисемью килограммами веса двух парашютов
(основной - на спине, запасной - на груди), двинулись вперед к распахнутой пасти дверного проема. В самолете сели вдоль бортов на сиденья, инструктор зацепил фалы (такие веревки, которые вытаскивают купол парашюта из сумки) за трос в самолете. Взревели двигатели, самолет нервно задрожал напряженным корпусом и, раскачиваясь, вырулил на старт, побежал, подпрыгивая. Вдруг тряска прекратилась, все стало быстро уменьшаться за иллюминатором и стремительно убегать назад - взлетели.
Наташка смотрит в иллюминатор, стараясь привыкнуть к высоте. Она видит, как разворачивается под самолетом земля и уходит куда-то вниз со своими игрушечными постройками. Земля сверху кажется разбитой на ровные геометрические фигуры, как на плане. Среди полей и огородов трудно отыскать аэродром. На нем еле видна стартовая площадка, парашюты на ней, движущиеся точки, вернее, крестики - люди. И непременный "колдун" - оранжевый рукав указателя направления ветра у земли.
Самолет набирает высоту шестьсот метров. Инструктор приказывает выдернуть чекующую шпильку. Наташка с трудом нашла эту шпильку и после нескольких попыток выдернула. Инструктор подмигивает ребятам и открывает дверь. Свист ветра врывается в нутро самолета. Становится не по себе. Наташк5а чувствует, как у нее неприятно тяжелеют ноги, холодеет внутри. Наивысший момент напряжения. Она делает глубокий вдох и успокаивается (или ей так только кажется), с усмешкой смотрит на восковые лица товарищей.
Восемьсот метров. Летчик подает один сигнал сирены: приготовиться! Инструктор делает знак рукой: встали! Летчик подает два коротких сигнала: пошел!
Наташка вместе со всеми встает и продвигается в очереди к обрезу двери. Впереди идущие товарищи со свистом уходят за борт. Она тоже делает шаг за борт и, не успев опомниться, чувствует, что скорость падения резко снизилась, и она висит между небом и землей. Купол раскрылся, начался плавный спуск.
Наташка старается осмотреть купол - хорошо ли он раскрылся, но каска надвигается на глаза. Кое-как увидела, что все нормально. Не забыла выдернуть "красную фалку" - чекующий шнур красного цвета, чтобы прибор автоматически не раскрыл запасной парашют.
Красотами земли любоваться некогда - она быстро приближается. Наташка смотрит на землю, пытаясь отыскать аэродром, но ветер отнес ее далеко от стартовой площадки, и она приземлилась на краю летного поля. Тотчас к ней подбежали местные поселковые мальчишки, наблюдавшие за ее спуском. Они стояли в стороне, смотря на Наташку как на небожителя, спустившегося с небес, и не решались подойти. А Наташка сидела на черной мокрой весенней земле и счастливо улыбалась. Багровое солнце клонилось к закату, а над головой раскинулось небо, огромное, синее, родное небо.
- А ну, - крикнула она мальчишкам, - помогите-ка!
И мальчишки, довольные оказанным доверием, молча, деловито потащили ее доспехи.
После первого прыжка всем вручили значки "перворазника" - белый парашют на синем фоне.