У меня вечные проблемы с начальником. И все из-за того что я редко бреюсь. Дело в том, что я "лицо" компании и мне приходится встречаться с клиентами, с которыми мы собираемся сотрудничать. А начальник бесится, он все время заявляет мне о том, что я дожжен выглядеть как человек. Он постоянно кричит: "Ты "лицо" компании! Ты! -- указывает на меня пальцем -- ты должен быть весь из себя. Люди должны входить в доверие, а ты...посмотри в зеркало!". Но я продолжаю ходить с щетиной. Это естественно делалось не специально. Нет у меня такого желания наследить начальству, тем более что все эти сделки важны и для меня самого. Нет это не злость и не образ "я должен выглядеть и отличаться от других". Среди обычных прохожих мой постоянный костюм делал это за меня. Все куда проще. У меня просто нехватает на это времени.
Дома из-за этого тоже проблемы. Жена не хочет целовать -- щетина, а о других вещах и говорить не стоит. Пока она не признается, но я думаю, что она помышляет о разводе из-за этого. Не из-за щетины, а из-за работы. Она отнимает у меня все свободное время, и поэтому у меня нет минутки ни на себя ни на семью. Я не бросаю работу только потому, что работаю ради семьи. Жена комфортно себя чувствует и у нее есть всё. И это меня вполне устраивало. Но если женушка решит все-таки уйти, то ну ее ... работу мою.
Сегодня утром меня разбудил не будильник, а телефонная трубка. На связи был начальник. Редкий случай. Его прежние звонки гласили лишь о срочном сборе в офисе или на конференции. В этот раз вышло почти тоже самое, незапланированная встреча с какими-то новыми партнерами. Эти люди, похоже, были серьезными и нужны нам, потому что на встречи будет сам начальник.
-- У тебя есть полчаса! И, пожалуйста, не будь обезьяной. На этот раз приведи себя в порядок.
Полчаса? Куда можно успеть за полчаса в этом городе? Вот он черный понедельник! Ненавижу свою работу.
Полчаса? По-моему мой начальник говна въебал. Пораньше не мог позвонить? Не смотря на возмущение я, естественно, пулей вылетел из кровати и помчался в ванну, где меня ждала бритва. Бритвы же на месте не оказалось: "Интересно где она вообще должна лежать?". И тут я принялся искать станок, но вместо искомой цели на глаза попадает всякая ерунда, которую я раньше не замечал. Шампунь, паста и сотни тюбиков неизвестного назначения. Этой дрянью можно забальзамировать кого-нибудь. Я ведь больше чем уверен, всей этой ерундой жена не пользуется. Хотя могу и ошибаться. Но знаю одно точно, моя любимая может купить такой же флакон, который лежит дома. И разница между ними будет в цвете или запахе. Мне даже обидно стало за мои деньги.
Бритва, бритва так-так-так,...где же ты? Времени совсем нет! Повезло же, блин. Но вместо искомого станка вылезло зеркало. Мой образ поразил. Начальник был прав -- мне надо было раньше в зеркальце посмотреться. А теперь эту чащу, бритва не возьмет. Ну и что же мне теперь делать? Нет, Это невыносимо. Где бритва?! Где ножницы, где вообще что-нибудь?! О! Ножницы!!!
Блять, теперь я точно никуда не успею...
Я выбежал из ванны и помчался вдоль коридора к шкафу. Этот шкаф оставался единственным местом в доме, где я помнил, где находилось всякое барахло. Но за отведенным ящиком лежали самые различные предметы и они все были разложены и аккуратно прибраны. Бардак исчез. Ножницы сразу бросились в глаза своим стальным блеском. И я незамедлительно выхватил их из коробки шоколадных конфет. Кстати, хорошие конфеты были, я помню.
О каких конфетах я думаю? Времени нет! Нужно сейчас же все побыстренькому сделать...
Я помчался обратно в ванну, хотя и дураку было понятно, мне на конференцию не попасть. Я бы мог бросить все и побежать на работу, как обычно, но для меня бритва стала принципом. Мне надоел этот корм начальника: "Побрейся, побрейся, побрейся!". И я решил побриться вот только для того чтобы больше не слышать его. А навстречу наплевать. Уже наплевать. Теперь главной целью была не работа, а чистое и гладкое лицо. Пускай опоздаю, но зато буду весь из себя. Да, может я подзабил на встречу, но время все равно давило тяжелым грузом. Оно было важным для меня. И теперь в голове было "Быстрей... быстрей-ей..." -- поэтому я и побежал обратно в ванну.
Без каких либо навыков, я начал лихо стричь бороду ножницами. Я стал кривляться для того чтобы сделать плоскость лица более-менее ровной, чтобы не отрезать себе что-нибудь. Действовать надо было быстро и аккуратно, но я же стриг моментально. Только чик-чик-чик, потому что время... потому что его нет. Чего и следовало ожидать, от спешки я все-таки кусочек щеки себе цапнул. Тс-с-с ай -- вскрикнул я и приложил левую руку к ране. Она за кровоточила, но за мной остановки не последовало. Я не стал убирать руку от пореза, а просто переместился в другую часть лица и там продолжил чик-чик-чик!!!
Суета мне всегда нравилась. Ты идешь на место и делаешь дело. В одно место, в другое. И, практически, всегда выполняешь успешно работу. Успех поднимает тонус и настроение, и ты с новым боевым духом мчишься в другую точку, и чувствуешь, что победа будет за тобой. Вот это мне нравится. Нравится, потому что я управляю временем. А сейчас нет. Суета сует...время, время, быстрей, быстрей давай. Чик-чик-чик и ай еще один порез. Еще одна струйка потекла по щеке. Но у меня нет третьей руки! Остановить кровь было нечем. Если идти зачем-то дизинфицируещим, то ходьба туда-сюда -- это время. А его нет и терять не хочется. Я убрал руку с лица и оставил раны в покое. Они щипались, но это не было смертельно, а значит процедуру можно продолжать. Только на этот раз я темп сбавил.
Окончательный результат был неутешительным, на лице была чертовщина. Меня будто руками ощипали, все вышло клоками. Но этого было достаточно для того чтобы бритва сделала свое дело. Но где ее искать, прошло уже двадцать три минуты! За семь минут я явно не успею. Хоть бы за час успеть! Но завершить начатое нужно.
Я вновь принялся искать в ванне бритву. И там и сям станка нет. Но его отсутствие не остановил поиск, он лишь ограничивался самой ванной. Я не думал, что бритва может лежать где-то в другом месте, например в личных вещах. Я думал совсем о другом.
Я думал, как бы сделать так, чтобы щетина меня больше не беспокоила. И одна такая идейка появилась. Я бросил ножницы в раковину и вновь побежал к тому же шкафу. Чуть ниже барахла находился другой ящик. В нем располагалась вся наша аптечка, конечно, не большая, но хоть какая-то. Там я хотел найти скальпель, но вместо него я нашел совсем другое. Слава тебе Господи! Там лежал бритвенный станок. Не мой, а жены. Одноразовый, синий, упакованный, новый. Я шлепнул шкафчиком и метнулся к зеркалу. Пену искать было некогда, и я на лицо ливанул первый попавшийся шампунь. Раны сразу же ожили и дали о себе знать сильным жжением, но вскоре потухли как сигнальный снаряд.
Я не мог понять и сообразить. Начальник сказал через полчаса, прошло двадцать пять минут. И так получилось, что у меня возникло ощущение, что я должен успеть побриться за эти полчаса. То есть за оставшиеся пять минут. Нереально. Я обычно трачу на эту процедуру минут десять пятнадцать, но делаю спокойно и аккуратно. Хотя если поспешить...И это спешка появилась. Эти пять минут сгрызли мне весь мозг. Они дали приказ "ты должен успеть". Я ведь нормально рассуждал и понимал, что если не успею ничего не случиться. Но сделать я с собой ничего не мог. У меня это засело в голове и я должен успеть во чтобы то не стало.
Первые разы хождения бритвы по лицу были обычными. На месте бороды появлялась чистая и гладкая поверхность лица. Но вскоре бритва стала забиваться и тупиться, как ее не всполаскивай под струей воды. Скорее всего это из-за самого станка. Он рассчитан на женский волос, который я думаю не такой жесткий как мужской. И этот станок в конце концов для ног, а не для заросшей морды. Наполовину сбритой щеки станок стал сдавать позиции. Но я должен успеть. У меня еще есть пять минут. И я нервно с вновь возникшей поспешностью стал брить щеку. Пытаться брить. Станок стал рвать, он не резал волосы, а рвал. Стоило приложить его лезвие к лицу, как он словно борозда мертвой хваткой цеплялся в щеку и оставался на месте. Мне пришлось приложить усилия, чтобы сдвинуть его с мертвой точке. Я дернул станок и тут же оставил на моем лице зарубок в виде содранной кожи. В отражение голая плоть заблестела -- мышцы моего лица вышли из-под своей защиты. и начали исчезать за наливавшейся кровью. От боли я взвыл. Зажал крепко зубы и продолжил. У меня еще было четыре минуты и я должен успеть. Я оторвал небольшой липкий кусочек плоти от станка и положил на раковину. И снова рывок! Снова оторвана часть! Бритва стала крючком; рыба заглотнула и ты подсек -- может вытащил рыбу, а может часть ее. Я не успею, я не успеваю! У меня стали накатывать слезы. Но я не сдавался, я продолжал тупыми лезвиями срывать с лица кожу. Кусок за кусочком. Перед каждым таким рывком нужно было набраться сил и духу. После каждого рывка ноги подкашивались, сбивалось дыхание и при мне оставалось молчание, слезы и желание выглядеть бритым. Так, как хочет этого мой начальник, как хочет моя жена, так как этого хотят все. Осталась последняя минута. Я взвыл, а потом закричал, потому что бритвой стал чистить лицо, как топором полено. Вскоре после этих зарубок бритва окончательно забилась моей плотью. Где-то на раковине и на полу лежали мои маленькие лоскуты лица. Я посмотрел на часы было 8:21 -- я не успел. Мои полчаса прошли. Я поднял голову и установился в свое отражение. Мне не приятно говорить о том что я вижу, о том что я чувствую. Сейчас я думал немного о другом. На что похож теперь мой образ и как повлияло давление людей со стороны? Вот она ваша настойчивость!!! Вы хотели, вы получили!!!
Я перестал смотреть на полуразорванную часть своего лица и вышел из ванны по направлению к аптечке. За мной оставался след капель крови, а кое-где и ручей. Но это ровным счетом больше ничего не значило. Я вскоре вернулся к зеркалу со скальпелем. Вы хотели видеть лицо фирмы, так я вам его сделаю. Кончик скальпеля прижался чуть ниже носа. Я слегка надавил и из-под стали сразу нахлынула кровь. А потом лезвие медленно поползло к уху, к шеи, кодеку; шея ухо нос. И с криком: "На получите !" -- вырвал плоть там, где росла раньше щетина.
Через минуту прибежала жена. Она нашла меня плачущим на полу. Одной рукой я схватился за голову, а другой держал скальп лица. Я поднял голову и сквозь боль, слезы и непонятно откуда возникшей усмешки сказал ей: "Больше никогда... больше никогда она не будет мне мешать!". И я, не стесняясь, заплакал еще сильней, не от боли, не из-за работы и жены, а из-за потери жизни.