Заглядывая внутрь себя, я обнаружил, что мой характер за последние несколько дней сильно поменялся. Виной тому и перемены в жизни, и перепрошитые знания о синдикате. Я всё больше чувствовал себя частью большой закрытой системы, где много тайн даже внутри разных группировок. Мне по-прежнему было страшно думать о той жестокости, с которой придётся столкнуться, но с другой стороны во мне начинал просыпаться азарт первооткрывателя - я отправлялся заниматься совершенно неизвестной мне до этого сферой деятельности в среду, которая сильно отличается от того, где я был ранее. Какое-то время, понял я, мне придётся играть по правилам и искать компромисс между своей совестью и задачами синдиката. Поэтому мелкие задачи, которые возникали на моём пути, решать было даже в какой-то степени интересно.
Я вспомнил о друге-военном, с письма которого и началось моё путешествие сюда. Он жил в Дальноморске и при других равных условиях мог бы помочь с транспортом, но мой нынешний статус не предполагал общения с военными. К тому же, я с моим нынешним лицом мой приятель вряд ли узнал меня, да и впутывать его в эту историю не хотелось. Стоян Сиднеин всё ещё был в розыске, и на любого "своего" охранника и прокуратора мог найтись тот, кому интереснее отдать меня и моих сообщников в руки правосудия.
Оставалась тревога за Леонида, но подобные чувства я умело прятал поглубже, чтобы они не разрослись и не мешали решать текущие проблемы.
Сверился с картой города. В квартале от сферопорта стоял местный почтамт, а курьерские сферолёты быстрее и надёжнее частных.
Мне уже приходилось пользоваться автостопом, однако ловить курьерские сферолёты в квартале от хаба службы срочных доставок до этого не приходилось. Я слышал всего пару историй о том, как работники почты подбирали случайных автостопщиков, но риск был большим. Моя идея, конечно, могла показаться идиотской - я сомневаюсь, чтобы когда-то раньше иерархи синдикатов вроде Сиднеина пользовались автостопом, но в нашей ситуации нестандартное решение могло оказаться только кстати.
Мы ждали больше получаса, Георгий уже начал лениво спорить, как вдруг один из сферолётов с красно-синей символикой пошёл на снижение. Вероятно, наш курьер, наслышанный о теракте на вокзале, позарился за лёгкие деньги и решил нас подобрать. Традиции автостопа в Новоуралье и восточнее были настолько глубокими, что я не удивился, что это сработало.
Правда, попросил он дорого, и летел не в Сереброполис, а в Краснолес - восточный городок в трёх сотнях километров от Сереброполиса. Этот город предполагался как возможный пересадочный пункт на пути нашего следования в Сереброполис, поэтому мы согласились. Узнав о том, что мы монахи-обезьянники, он криво усмехнулся и замолчал, а через несколько минут, заметив спящего Джефа в клетке, в шутку попросил платы ещё за одного пассажира. Разумеется, мы ему отказали.
Мы разместились на верхних сиденьях, над пилотским креслом. Нижнюю и заднюю часть четырёхметрового аппарата занимали этажерки, набитые ящиками. Коробки разных размеров, поставленные на полозья, были настолько идеально распределены по круглому объёму машины, что в нём оставался минимум свободного места. Крупные в центре, а мелкие ближе к сфере. Порой мне становилось интересно, как происходит процесс разгрузки такого агрегата.
Сферолёт был новым, амирланским, снабжённым компенсатором, и потому перерывы на рекреацию оказались редкими и не столь резкими, как на отечественных машинах. Меня потянуло в сон - такое часто происходит после какого-то внезапного стресса, - но только я задумал уснуть, как проснувшийся Джеф в клетке громко заверещал, прося корм.
- Ты брал ему пищу? Что он ест? - спросил я у спутника.
Георгий сначала посмотрел на меня, как на идиота, но потом спохватился, вспомнив, кто я такой, и поправился, приняв тон, свойственный монаху:
- Как и все наши малые собратья - фрукты, личинки насекомых, - он стал рыться в сумке. - У меня где-то оставлял яблоко...
Говорить при постороннем о делах синдиката я поостерёгся, поэтому решил поговорить о чём-то отвлечённом, заодно и получше узнать собеседника:
- Ты что такой кислый? Всё из-за вокзала напрягаешься?
Георгий поморщился.
- Девушка в Шимаке осталась.
Я усмехнулся.
- Переживать из-за женщин? Не велика ли честь для них?
Произнеся это, я сам немного удивился. Похоже, с "прошитыми" воспоминаниями мне передалась и частица характера Стояна. Раньше бы я такое не заявил.
Мой спутник начал рассказывать про свою девушку - аспирантку Магистрата Средополиса по авиастроению. Сначала ругал её сложный характер, стервозность, смешанную с замкнутостью. Потом стал расхваливать её внешность, особенности фигуры и уже был готов мне раскрыть тайны их взаимоотношений в постели, как я остановил его.
- Довольно, мне это не интересно.
- Прости. Скажи, а ты, правда... многое забыл? Или тебя заставили?
- Забыл. Препараты, пси-блокировка.
- Вас всех так в братстве заставляют? - внезапно подал голос курьер.
- Некоторых, - ухмыльнулся я. - В братстве.
- А вы все с ручными обезьянами таскаетесь?
- Конечно, нет, только с теми из младших братьев, с кем стали друзьями, - ответил заученной фразой Стоян. - И кто готов составить нам компанию в пути.
Водителю, похоже, захотелось втянуться в беседу.
- Мой двоюродный служил в Бриззе, в Штормополисе. Говорил, что там водятся огромные обезьяны, гигантские, метра по три ростом.
Георгий снова нацепил на себя маску всезнайки-священника:
- Исполины, гигантопитеки. Они ближе всех подошли к земным обезьянам по своему развитию, но эволюция на Рутее совершила ошибку, и разумными стали земноводные Мрисса.
- Да, гигантопитеки. Бризза - это же страна каннибалов. Там было три мегаполиса, бывших наших колонии, а потом остался только Штормополис...
- Мы знаем историю, - немного резко прервал Георгий. - И что?
- Вот вас бы туда! Там был конфликт с дикарями, и бригаде брата приказали охранять сланцевый рудник. Провизии не оставалось, солдаты голодали, за периметр не вылетишь, да и было у них всего два транспортника с пулемётами. Отправил четырёх ребят в ближний лес, так они нашли там одну эту гориллу с детёнышами...
Я вспомнил фотографии и ролики про гигантопитеков из южного полушария - медлительные здоровяки с зеленоватой шерстью, травоядные и безобидные. Мне стало жалко их.
- Дальше не рассказывайте, и так всё понятно, - прервал водителя я. - Ваш брат совершил грех. Скажите, любезный, а будут ли остановки?
- Будут, а как же, - водитель отозвался немного недовольно. Похоже, ему не терпелось . Перелетим вон ту гряду, после неё - посёлок, там кафе и топливный магазин.
Мы летели на северо-восток, по стокилометровой полосе, отделяющей Северный океан от Левиафанового моря. Местность на перешейке очень изменчивая. Если в западной его части с юга к нему примыкают степи, тянущиеся по южному побережью и переходящие в приморский климат, то на севере и востоке сплошные, почти девственные леса. В малое средневековье горы перешейка перечеркнули с севера на юг тремя железнодорожными трактами с широкой колеёй, чтобы ставить суда на тележки и перевозить из Левиафанового моря в Северный океан. Эти тракты пересекала обычная железная дорога, которая использовалась и сейчас для неторопливых перевозок чего-то длинного - леса, металлопроката, труб и длинных корпусных деталей. На самом восточном из таких пересечений и стоял крошечный посёлок, обслуживающий теперь транзитную станцию сферолётов и старый участок железнодорожных путей.
Я немного напрягся. Именно здесь проходила невидимая граница субдиректорий, на которой отслеживают перемещения непроверенных сферолётов. В случае, если сферолёт засекли как непроверенный, на табло загорается надпись "ожидайте досмотра", и сферолёт должен дожидаться погранцев. Мои сомнения развеял водитель.
- Вот и пересекли, - сказал он и нырнул в крутое пике.
Перегрузки мы почти не ощутили - всё же, амирланские машины заметно комфортнее наших, зато медленнее и дороже. Но, насколько мне было известно, машинами производства Рутении в Амирлании пользовались настолько же часто, насколько у нас - их машинами. Сферодвигатели нашего производства намного экономичней, быстрее и дешевле, поэтому на мировом рынке нашим конкурентам приходилось брать качеством сборки, комфортом и дизайном.
Сферостанция в посёлке стояла обычная для таких мест, башенного типа. Вокруг башни и на огороженном пяточке стояли сферолёты побольше, рядом пустовала площадка для тридцатиметрового гиганта, а на трёхуровневых решётчатых платформах парковались сферолёты поменьше. Несмотря на обеденное время, мы оказались единственными на станции и приземлились на второй уровень, наиболее удобный для взлёта. Наш водитель погасил поле, откинул носовой колпак, вытащил две коробки из грузового отсека и выпрыгнул из машины, коротко прокомментировав:
- Отнесу директору, заправлюсь и до сортира.
Мы остались вдвоём. Я спросил Георгия:
- Ты хорошо знаешь это место?
- Да, тут постоянно останавливаемся на полпути до Краснолеса.
- Здесь всё спокойно?
- Ага. Погранцы периодически паркуются. А так - зона "Тритонов".
При упоминании конкурирующего синдиката стало немного тревожно на душе. Я спрыгнул с сиденья, чтобы размяться, и решил тоже сходить до туалетов. Главное предназначение сферостанций - это место, где можно после нескольких часов пути спокойно перекусить и оправить естественные надобности.
Туалеты были на первом этаже, под решётчатой платформой, и я сбежал по внутренней лестнице вниз. После я вышел и отошёл в сторону, чтобы позвонить со своего терминала Марку.
Разговор получился коротким - стоимость связи между континентами была дорогой, и на звонки с одного аппарата автоматически выделялось всего пара минут в сутки. Я обрисовал ситуацию и объяснил планы. Узнав, что мы летим в Краснолес, мой начальник сказал остановиться в отеле и дождаться приезда Радика. Ещё раз напомнил, чтобы я поменьше говорил и побольше выглядел угрюмым, каковым был Стоян. Собственно, таковым я и был все последние дни.
Когда я закончил разговор и приготовился подниматься по лестнице, то увидел, что с юга, из кварталов посёлка, к станции приближается ещё сферолёт, резко идущий на снижение. Что-то заставило меня поверить своей интуиции, и я побежал вверх по лестнице.
Вспышки импульсных разрядов пробежались по решёткам. Судя по частоте и разбросу, стреляли из двух стволов. Из будки смотрителя внизу выбежало трое, в том числе наш водитель-курьер. Я добежал до второго этажа и спрятался за дверным проёмом, доставая импульсник из-под балахона.
Со стороны почтового сферолёта послышался крик Георгия, я высунулся из-за угла и послал пару выстрелов в сферолёт, стоящий внизу, в двадцати метрах от меня. Снизу послышался шум, и звуки стрельбы прекратились. Я выглянул из-за укрытия - сферолёт стрелявших поднялся и полетел в сторону леса.
Я подбежал к нашему сферолёту - Георгий, скрючившись от боли, ворочался в кресле пилота, пытаясь смахнуть пламя с горящего рукава мантии. Позади него, в грузовом отсеке горела пара коробок - видимо,
- Аптечка, достань аптечку! - шипел он.
Мне приходилось сталкиваться с ожогами от импульсника, я быстро отсоединил от каркаса ближайший встроенный огнетушитель, сорвал колпачок и залил рукав пеной. После погасил пламя в коробках, достал аптечку и покрыл локоть Георгия регенерационным гелем.
- Как весело! - сказал подбежавший вместе с директором станции курьер. У обоих тоже были импульсники. Меня всегда поражали такие люди - способные даже в самый сложный момент шутить и держать самообладание. - Ты чего в моё кресло залез? Угнать хотел!
- Хотел запустить экстренный взлёт! - морщась от боли, ответил Георгий. - Чтобы уйти от огня. Они почему-то стреляли по коробкам.
Стреляли, разумеется, по пассажиру в сферолёте, но Георгий дальновидно решил "перевести стрелки".
- Видимо, что-то важное везём, и захотели убрать, - водитель достал стереокамеру и приготовился запустить её в летающем режиме. - Давайте, выметайтесь, мне нужно запротоколировать для начальства. Вы тут лишние.
Его бесцеремонность, с одной стороны, выводила из себя, с другой, его можно было понять, ведь он брал нас на борт нелегально. Директор станции - грузный, бородатый старик - помог выбраться Георгию и повёл его в медчасть, я забрал из сферолёта клетку и наши вещи, и последовал за ними, мысленно матеря водителя и ситуацию.
Это было уже второе препятствие на пути в Сереброполис, как будто кто-то испытывает меня - или нас с синдикатом? - на прочность. Причём в этот раз создавалось чувство, что нас больше пугают, чем действительно хотят убить. Ожоги Георгия говорили о том, что стреляли со средней мощностью, не на поражение.
Кто это делал, и по каким причинам, я пока не знал.
2.
"Вопрос с перешейком крайне интересен. Сложно сказать, стоит ли делить Рутенийский (Главный Северный) Материк на два, или же Западная и Восточная Рутения - одно целое. Если верить источникам, аналогичным образом споры вызывало разделение перешейком земной Америки на Северную и Южную.
Более того, некоторые географы предпочитают делить Рутению на три или даже четыре части. Бесспорно, выделяется Западная Рутения, половину из которой занимает Рутенийская Директория. Здесь же расположены и Этолла, Югорось и два побережных города-провинции Иаскана. Южные государства, оставшиеся после распада Директорий Фарси и Корё (а теперь, после отделения, и Конзатан) иногда выделяют в Юго-западную Рутению.
Перешеек отделяет от западной части то, что называется Восточной Рутенией, а фактически разделено на две или даже три независимых области. Половину этой части материка занимает Заповедник Мрисса, отделённый Пограничными горами на западе, Пустынным Плато на востоке и каньонами рек Махавели-Ганга и Шри-Ганга. Он обособлен от остальной части света геологически, климатически и тектонически. Восточные субдиректории РД примыкают к перешейку и находятся между ним и обширным Заповедником. Узкая полоска суши между Левиафановым Морем и Пограничными горами, принадлежащая Кеолре, смыкается с тремя полуостровами Ирниатана на юге, формируя общую Восточно-Центральную Рутению. Амирланский континент простирается от северного полярного круга вдоль всего Пустынного Плато до южных границ с Ирниатаном и Бриззским проливом.
(из обновлённого учебника по географии)
В медчасти локоть Георгия ещё раз обработали регенерационным клеем и упаковали в защитную повязку. Позже случилось то, чего мы оба опасались - пришёл городской охранник и составил документ о происшествии. Наши липовые документы не вызвали у него подозрения, но лишней шумихи всё равно не хотелось.
Сферолёт нападавших, как это обычно бывает, работал без идентификатора, и камеры наблюдения смогли зафиксировать только его марку и цвет. Курьер охранника не дождался и улетел - в его конторе предпочитали разбираться с происшествиями уже после того, как посылки довезены и работа закончена.
Охранник же предложил составить уголовное дело и вызвать прокуратора, но мы отказались, сославшись на неотложные дела.
Вообще, плюс своего нынешнего статуса я ощутил. Мантии монахов действовали на должностные лица в провинции каким-то магическим образом. Видимо, нас считали непригрешимыми философами, которыми следует дорожить. Долгих допросов охранник не учинял, директор станции накормил нас обедом, предложил вызвать медицинскую помощь и увезти Георгия в больницу, но мы отказались. Через пару часов нас посадили на рейсовое сферотакси и оплатили проезд до Краснолеса.
Краснолес был типичным послевоенным городком. Когда Соединённые Королевства Амирлании захватили пять из девяти наших главных южных колоний, правительство Директории вдруг вспомнило, что помимо заморских земель у нас полно территории в северном полушарии, за перешейком, и начало строить здесь города. Тогда была вновь обретена технология сферодвигателей, но хорошего контроля за передвижениями летающих аппаратов не существовало. Поэтому все боялись внезапных налётов противника, и новые города строились по "крепостной" схеме.
На расчистках в глухом лесу, на горе, стоял квадратный центр города с тесно стоящими жилыми тридцатиэтажками, двухметровые внешние стены которых были без окон. На случай нападения бандитских отрядов, которых в то время было ещё больше, чем сейчас, или налёте амирланцев, к городу прикреплялась сферотанковая сотня. Тяжёлые летающие машины по команде со сторожевых вышек за считанные минуты выстраивались над городом в проёмах небоскрёбов и поливали пулемётным и ракетным огнём нарушителей. Помогали им в этом зенитные пушки, натыканные на каждом втором чердаке.
Внутри квадрата укреплённых высоток располагались здания пониже - учебные заведения, супермаркеты, больницы, зоны отдыха и прочее. Территорию вокруг квадратной цитадели занимали фермы, фабрики и тепличные комплексы, а в паре километров от квадрата стоял большой завод в форме куба. Всего этого вполне хватало, чтобы жить и работать пятидесяти-ста тысячам человек вдали от транспортных путей, поддерживая связь с большой землёй исключительно на сферолётном сообщении. Со временем города разрастались, нередко рядом строилась вторая, а то и третья квадратная крепость, но вскоре в мире стало спокойнее, и от крепостной системы отказались.
Примерно в такие города я и стремился попасть, когда хотел идти на север. Но сейчас это был всего лишь пересадочный пункт на пути в более суетный и крупный Сереброполис.
Прилетели мы уже ближе к закату. Сферовокзал тут стоял полноценный, почти такой же, как в Дальноморске - кубической формы, со спиральной галереей вокруг посадочных мест и подземным ангаром. Такси выпустило нас на верхнем уровне. Мы решили остаться в городе до утра, поэтому спустились на лифте вниз.
Привокзальная площадь встретила нас вечерней суетой толпы и вонью попрошаек. Я заметил, что тут их намного больше, чем в западных городах. Ещё чувствовался едва ощутимый запах дыма.
- Показывай, где тут что, - обратился я к Георгию. - Я так понимаю, что город не наш, но свои заведения у синдиката тут есть. А я ни черта не помню.
- Во внешнем городе у нас своя ночлежка, идём.
Георгий провёл меня через толпу народа к остановкам городских электробусов и мы поехали за границу укреплённого квадрата, в пригород. Из окна я разглядывал центральный район города - в туманной дымке он казался намного скромнее и грязнее, чем аналогичный у Средополиса. Здесь не было яркой рекламы и крупных офисных высоток, дома стояли не отремонтированные, пыльные, но что-то похожее на мой родной город в нём сквозило, и я не мог понять, что. Планировка, что ли.
Электробус проехали через западные "ворота" квадрата между высотками и стал спускаться с холма. Совсем стемнело. Впереди россыпью светились огни пригорода - в основном, одноэтажного, с темнеющими прорехами цехов и складов, за которыми тёмной стеной вырастал лес. Мы долго ехали и пару раз поворачивали, водитель высаживал пассажиров на тёмных узких улочках. Наверное, наземный городской транспорт ничуть не изменился за последние полтысячи лет, думалось мне, и от спокойствия и мелькания огней я начал засыпать. Но долго спать мне не пришлось - вскоре мы подъехали к самой опушке леса, и водитель объявил конечную станцию - отель "Край шорохов".
Само здание отеля стояло в конце длинной улице коттеджей и представляло собой мрачное деревянное строение с двумя этажами и декоративной башенкой. Я сразу понял, что заведение скорее является борделем, чем гостиницей - на дорожке до станции электробуса валялись использованные презервативы и упаковки к ним. Когда нам путь у дверей преградил привратник, больше похожий на вышибалу, Георгий тихо сказал ему пару слов, от чего карие глаза двухметрового деннийца округлились, и он пугливо отступил в сторону.
Ночной портье услужливо улыбнулся:
- Какой номер желаете?
- Два верхних одноместных люкса. До завтрашнего обеда. Бесплатно.
- Простите, вы?...
- Новенький? Позови Серго.
Георгий, похоже, хотел показать мне, что тоже умеет командовать. Портье после недолгого раздумья отправился куда-то в соседнюю комнатушку и привёл полноватого, лысого владельца заведения. Густые брови и орлиный нос выдавали в нём горца - греосийца или аргостанца.
- О, Георгий, добрый день, - пробасил толстяк и посмотрел на меня. - Простите, мы знакомы? Вы, вероятно, из монастыря?
- Серго Милани, держатель отеля, - Георгий представил нас друг другу. - Антон Сребров, он же Стоян Сиднеин.
Серго нервно сглотнул. Несколько секунд в воздухе висела немая пауза, затем держатель ночлежки поменял бас на услужливый тенорок:
- Простите. Я не узнал вас, я знал, что... вы изменили внешность, но не думал, что вы нагрянете к нам с визитом по пути в именье, конечно, мы сейчас же освободим номера и предоставим вам всё, что захочется.
Через час я, плотно поужинавший и вымытый, вышел на веранду с кружкой пива, чтобы отзвониться Марку и посмотреть на лес. Марк отреагировал на известие о происшествии в посёлке коротким конзанским ругательством и пообещал разобраться. Сказал избегать встреч с местными членами синдиката и ждать Радика, который уже в пути и прибудет ночью.
В полукилометре от гостиницы текла местная речушка, снабжавшая город, а за ней виднелись холмы, над которыми горело зарево лесного пожара. Языков пламени я не видел, но лесные огни подсвечивали дым, из-за которого и было так душно в городе. Ветер сейчас дул в другую сторону, и запаха гари почти не чувствовалось. Я уже хотел уйти с балкона, как вдруг увидел в лесной чаще в каком-то десятке метров от гостиницы два больших силуэта.
На опушку перед гостиницей из леса вышла самка полосатого мастодонта с детёнышем. Массивные животные неторопливо посмотрели по сторонам, длинные морды с прямыми короткими бивнями отбрасывали причудливые тени на землю. Я впервые видел этих лесных исполинов в природе.
- Видимо, испугались лесных пожаров, - услышал я женский голос за спиной.
Обернулся, инстинктивно хватаясь за несуществующий импульсник на поясе.
Миниатюрная брюнетка лет тридцати, одета в кожаную куртку с символикой городской охраны. Я узнал её - в списке "прошитых" мне знакомых личностей она значилась как Рина, "моя", то есть Стояна, бывшая любовница, а ныне - старший осведомитель синдиката в Краснолесе. Человек указывался как проверенный, но нежелателен разговор о структуре синдиката и прошлых связях. Других деталей наших отношений я не знал и потому приготовился к любому развитию событий.
Моя бывшая знакомая, похоже, тоже не знала, что ожидать от нашей встречи. Она стояла в лёгкой растерянности и часто дышала, изучая моё-Стояна новое лицо. Я нагло и не скрываясь прошёлся взглядом по её телу - подтянутая, с крепкими плечами, небольшой, но эффектной грудью.
- Как ты зашла? - сухо спросил я.
- Универсальная карточка, - с немного удивлённым видом ответила Рина. - Во всех учреждениях города замки электронные, а я работаю в горохране.
- Как ты узнала, что я тут?
- Серго отправил кодовое сообщение час назад. Я сказала, что убью его, если он не сделает этого. Ты... вспомнил меня?
- Да, Рина. Но очень смутно. В колонии на мне испытывали препараты, разрушающие память.
Внешность её нельзя было назвать вызывающей и стервозной, но аппетитная фигура и уверенность движений казались привлекательными. После ухода второй жены, уже месяца три, у меня не было женщин. Разумеется, при виде красивой девушки, проникшей ко мне в номер, возникало забавное забытое желание, но я решил не торопить события. Включилась подозрительность - она работала в городской охране и вполне могла быть "двойным агентом", хоть и числилась в списке лиц синдиката как "проверенная". К тому же, первая жена, моя старая цель и давний бзик... Я старательно отговаривал себя.
Мастодонты повернулись и незаметно растворились в лесной темноте. Рина подошла поближе и крепко, немного грубо обняла меня. Пришлось ответить тем же, хотя я старался быть начеку. Заодно я осмотрел комнату на предмет чего-то подозрительного или странного. Подозрительными показались только сапоги Рины, снятые у входа.
- Да. ты... стал совсем другим, - грустно проговорила она, гладя меня по спине. - Особенно голос. Сильно изменился. Надеюсь, в лучшую сторону.
Я увидел свечение над головой, разомкнул объятия и посмотрел вверх - гигантский, в сотню метров пожарный сферолёт, окутанный голубым сиянием, медленно проплыл над гостиницей в сторону очага пожара. Мне приходилось видеть, как они работают: пилот выбирает нужную точку, набирает высоту в сотню метров, и сферополе исчезает. Включаются реактивные компенсаторы, удерживающие машину в равновесии, и на пламя под давлением из сотни сопел в днище, как из огромного дуршлага, выливаются долгожданные потоки воды.
Рина стояла рядом на балконе и молча расстёгивала куртку. Девушку не смущала ни возможность быть увиденной с улицы, ни вероятность, что я не захочу близости. Куртка упала на пол, под ней оказалась скромная серая блузка с глубоким вырезом, через которую ещё сильнее проступали контуры тела. Нижнего белья заметно не было. Сопротивляться становилось всё труднее.
- Что ты делаешь? - спросил я, осознавая всю глупость вопроса.
- Прости, я сразу со смены, не успела надеть твоё любимое бельё, - тихо сказала Рина. - Только не говори, что тебе не хочется, я не поверю.
Она сняла брюки и повесила их на балконный парапет. Поправила простые чёрные трусики, затем подошла ближе и, прижавшись ко мне, прошептала:
- Дальше ты любил раздевать меня сам.
Я послал всё к чертям, схватил её в охапку и отнёс к кровати.
3.
Рина не обманула. Похоже, она была искренней и действительно ждала Стояна все годы. Я же испытывал угрызения совести - во-первых, потому что обманул Рину, выдав по долгу службы себя за её бывшего любовника, во-вторых, из-за уже привычного чувства вины перед первой супругой, которую я до сих пор мечтал найти. После секса Рина лежала на моей кровати и пыталась расспросить о том, как я-Стоян жил на каторге, о том, помнил ли я наши прошлые встречи, и рассказывала о том, как ей было тяжело эти четыре года. Я отделался парой общих фраз, молчал и чувствовал себя подлецом. На самом деле, я испытывал целую гамму чувство - от морального и физического удовлетворения и сиюминутного комфорта после череды лишений и испытаний, до растерянности и вины. Потом я уснул, а Рина оделась и легла на диван в прихожей, чтобы не тревожить меня.
Наутро меня разбудил бесцеремонный стук в дверь. Я взглянул в видеофон - в камеру смотрела толстая, угрюмая морда Радика. Рина проснулась, соскочила с дивана и принялась собираться, а я неторопливо накинул халат и открыл дверь.
- Зачем стучать? - недовольно проворчал я. - По роже захотел?
Радик немного оторопел от моего наглого тона, потом увидел Рину и молчаливо зашёл в комнату. Фактически, Марк и Радик стали моими начальниками, серыми кардиналами, они отдавали приказы. Но для всех других членов мафии теперь я был полновластным правителем востока, следующим к своему трону, и это понимали мы оба. И в присутствии третьих лиц деталей нашей иерархии раскрывать не хотелось. Радик посмотрел на проскочившую мимо него Рину и захлопнул дверь. Немного изменился в лице и спросил:
- Уже развлекаешься?
- А что мне, страдать? - огрызнулся я.
Здоровяк присел на диван и зачем-то принюхался. Я заметил, что он странно водит носом уже не в первый раз, словно принюхиваясь. Похоже, это было у него что-то вроде вредной привычки или нервного тика.
- Да не, ты всё правильно делаешь. Огрызайся на меня, показывай власть и силу. Входи в роль. Но помни, каким бы не казался авторитетным твой персонаж, он всего лишь пешка в игре Верховного Отца.
В руке Радика появился программатор для моего чипа.
- Снимешь? - оживился я. - Это хорошо.
- Не совсем, - сказал Радик, подходя ближе. - Я так понял, в новой прошивке тебе будет запрещено посещать всю западную часть страны. Только Восточная и Сиянь-градская субдиректории.
Мне вдруг показалось, что это момент выбора. Стоит лишь убить Радика, забрать программатор и сделать себя свободным. Но я не решился. Под рукой не было оружия, а под окнами дежурили телохранители, которые наверняка наблюдали за мной в скрытые камеры.
Я подставил висок. В конце концов, подумалось мне, места для возможного манёвра теперь было куда больше - эти две субдиректории были самыми большими в стране.
- Ну, через десять минут спускайся вниз. Местный народ ждёт тебя в малом зале столовой. Побольше слушай и поменьше рассказывай. Меня никто из них не знает, я буду твоим телохранителем.
В тесной нише за большим дубовым столом собралось восемь человек, включая Георгия и Радика. Все "отраслевые капитаны" Краснолеса выглядели образованными и впечатление лесных дикарей не производили. Двоих из них я помнил благодаря визио-программатору, остальных - оружейника, сутенёра и начальника попрошаек - мне представили. В столовой играла скучная музыка углерода - старые "шахтёрские песни", которые любят в подобных заведениях. Через пять минут я подозвал официанта и потребовал выключить радио, чем вызвал немое удивление у собравшихся.
Разговор получился коротким - я послушал сбивчивые отчёты о доходах, проблемах и людских потерях. Все эти люди пока подчинялись Христофу, бывшему восточному владыке синдиката. Сейчас этот Христоф, как мне пояснили перед отправлением, шёл "на повышение" и должен был по моему прибытию отправиться в Средополис. Меня немного настораживало, что Марк и Радик так мало о нём говорили, но пока я решил не думать об этом.
А в конце случилось то, чего я опасался.
- У меня провинился один паренёк... - грустно проговорил оружейник. - Он отвечал за один из оружейных арсеналов, пара десятков импульсников, три ствола огнестрела. Его пьяным схватила горохрана, и он сообщил несколько фактов о себе, в частности, что его нанял синдикат, и что я - его начальник. К счастью, Рина вовремя подсуетилась, и лишняя информация наверх не ушла. Сейчас парня выкрали из отделения, он в подвале у Светланы. Что мне сделать с ним?
Я почувствовал комок в горле. Мне уже было понятно, что нужно сказать, и иного решения принять я не мог, ведь перед моими подчинёнными я был Стояном, жестоким и принципиальным. И нужно хорошо играть роль.
- Ты сам знаешь, что велит кодекс, - сухо ответил я.
- То есть - как обычно, кастрировать, а потом?..
- Да.
После этого короткого слова я начал ненавидеть себя гораздо сильнее прежнего, и это чувство покинуло меня только спустя несколько лет.