tverse, _al_maz_, avs_silvester, cizerot : другие произведения.

Витражи химер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ с конкурса Коллективный КолФан . Третья группа (Давыдова, Мазуров, Скоробогатов, Богуцкий), четвёртый тур. Тема - "Метафизика стеклопакетов".
    Внимание, рассказ не вычитан, в нём присутствует сюжетная детективная запутанность и куча непонятных итальянских имён.

   Разноцветные осколки на мокром асфальте напоминали леденцы. Свет уцелевших фонарей и полицейских мигалок дробился и переливался в них, заставляя зевак в толпе щуриться и отводить глаза. Машины скорой помощи не успевали развозить раненых по больницам. Миланский собор таращился в небо пустыми глазницами - от когда-то прекрасных витражей не осталось и следа.
  
   - Я ничего не понимаю! - голос святого отца дрожал. - Всё случилось так быстро...
   - И неожиданно, - пробормотал себе под нос Франческо Визи. По канонам его любимых детективов очевидцы и должны были ничего не понимать в силу быстроты и неожиданности происходящего. Правда, обычно опрос свидетелей проходил гораздо скучнее... Но уж точно не в этот раз.
   - Да, именно так! - согласно закивал священник. - Я шел от алтаря к дверям, и вдруг - скрежет и звон, а потом как будто град пошел. Все до единого, представляете, все витражи разбиты! Такая трагедия!
  
   Снаружи хулиганов с камнями замечено не было. Изнутри - тоже никого подозрительного. Все перекрытия и оконные проемы были в прекрасном состоянии и не должны были, по идее, стать причиной такого происшествия. И, тем не менее...
  
   - Представляешь, если бы это случилось днем? - Винценцо, помощник следователя, тронул ботинком стекляшку на мостовой. - Здесь одновременно бывают сотни туристов, пострадавших было бы в разы больше. Как думаешь, кто-то не рассчитал время теракта?
   - Не знаю, - Франческо покачал головой. - У нас пока нет ни одного признака взрыва. Ни одного доказательства, что виноват злоумышленник. Исходя из показаний свидетелей, пока преступник и подозреваемый всего один - само стекло.
   Винченцо промолчал в ответ, только выразительно покрутил пальцем у виска.
   - Гляди! - Франческо отбросил в сторону только что закуренную сигарету. - По-моему, у нас гость.
  
   Из темного переулка на край площади, осторожно оглядываясь, вышел неряшливо одетый мужчина. Достал из кармана пакет и стал жадно, полными горстями сгребать в него осколки.
  
   Он был очень увлечен. Даже не заметил, как Франческо приблизился. Следователь поджав губы окинул взглядом гребущего в обе руки, и произнес:
   -Вещдоки присваиваем, Вероккио?
   Помятый мужчина, не дрогнув, остановился и поднял глаза:
   -Привет, Визи. Отличное начало прекрасного вечера, не так ли?
   Плотный запах кьянти Путто исходивший от него все говорил сам за себя.
   -Ага, - кивнул следователь.
   -Визи, дружище, у тебя тут десять грузовиков этих вещдоков. Неужели ты в серьез полагаешь. что обеднеешь от пригрошни-другой?
   Франческо пожевал губами:
   -Тут ты прав, сотни дворников не хватит вывезти. Я и внимания бы не обратил, если бы их греб кто-нибудь другой. Почему ты?
   -Ты, никак меня в чем-то подозреваешь, дружище?
   -А то.
   Вероккио ненавязчиво ссыпал уже подобранные толстые цветные осколки в пакет, снял брезентовые перчатки и бросил их туда же.
   -В последнее время, дела у меня идут очень не важно, - Вероккио отряхнул колени, словно это могло помочь замызганным штанинам. - Думаю, продать осколки на сувениры туристическим албанцам.
   Франческо поморщился и процедил:
   -Проваливай.
   -Ваше слово, закон, сеньор следователь!- Вероккио неловко поклонился и подхватив пакет двинул в переулок из которого и появился на площади.
   Франческо дождался пока он не скроется, с глаз и повернувшись к Винченццо произнес:
   -Взять его в наружное наблюдение.
   -Вы его знаете, патрон?
   -Ага. Глаз с него не спускать.
   По канонам любимых детективов Франческо Визи на сцену, только что, поднялся их главный герой.
  
   Вероккио заливал похмелье одинарным вином без названия в баре "Кот Да Винчи", облюбованном местными траверси, в безымянном переулке у площади Гарибальди.
   Девушка-мим в черном трико закончила номер и под аплодисменты публики спрыгнула с высокого стула, который использовала вместо подмостков. Подскочила к стойке, заняла место рядом Вероккио, попутно чмокнув его в лысеющую макушку:
   -Привет, старичок!
   -И тебя тем же Кальпурния, дитятко.
   -Похмелеешь?
   -Обстоятельства требуют, - Вероккио долил из бутылки в стакан. - Я начал новое дело.
  
   -Кто-то опять умер?
   -Видишь ли, Кальпурния...- вздохнул Вероккио. - Как бы это лиричнее... Один математик был на конференции. То ли в Венеции, то ли во Флоренции. Сделал доклад. Все чин почину. Потом сидел в кабаке - дегустировал вина. Тут к нему подбегает вот такая блондинка... в общем вчера я гулял на его поминках.
   -И в чем тема этого рэпа? Малый не перенес прекрасный вечер?
   -Это был несчастный случай - его жена рассказала при встрече.
   -И ты купился?
   -Даже она не купилась. Ибо гроб с доставкой на дом, математику купили накануне. Квитанцию нашли у него в кармане.
   Кальпурния снимавшая грим с лица бумажными салфетками замерла:
   -Знакомый сервис...
   Вероккио, глотнул вина и кивнул:
   -Точно детка. Платило Общество Кватроченто.
   -Мама миа, и ты все же ввязался в это дело?
   -Его жена умоляла. Заклинала. В конце концов, при некотором стечении обстоятельств она могла бы и не стать женой математика... - вздохнул Вероккио.
   -Ах, даже так... Ну, теперь она вдова математика, а не частного сыщика. Что за доклад?
   -Доклад был во всех смыслах замечательный, примечательный и очаровательный. Знаменательный и познавательный.
   -Название, фазер! Скажи мне название!
   -"Матрица фокусов преломления. Осколки голографической розы Миланского собора"
   -Поэтично, б??, мать его Тереза!
   -И при этом дешево, надежно и практично, сердце мое. Особенно если учесть, что именно сегодня как и предсказано в том докладе, готическая роза Миланского собора, - самого крупного в мире, кстати, - разлетелась на осколки. В дребезги. Не считая пяти сотен квадратных метров прочих витражей помельче. Все, вплоть до свинцовых рам, вылетело.
   -Голографические осколки? Это, какие? Весь мир в одном осколке, что наверху то и внизу? Что в стекло попало - то пропало?
   -А вот это, уже ты мне и скажешь, - улыбнулся Вероккио, вываливая на стойку цветные осколки из дырявого в лохмотья пакета. - Ибо кто из нас изображал готическую химеру в таком витраже пятьсот лет?
  
   Кальпурния, оторопев, замерла на миг. Посетители бара не заметили ничего необычного, лишь наметанный глаз сыщика сумел ухватить момент, когда черты девушки будто поплыли, стали прозрачными, и сквозь них проступила голова средневековой бестии.
   - Любишь ты огорошить без предупреждения! - Кальпурния погрозила пальчиком и наклонилась к стойке. - За что я тебе только помогаю?
   - Может, за то же, за что и доверяешь? - Вероккио знал тайны, любил их и, главное, берег. Бывало, даже его клиенты оставались разочарованными в способностях сыщика, зато такие, как девушка-мим, могли спать спокойно, не опасаясь разоблачения.
   - Да, именно они. Те самые голографические осколки. Но я не могу прикоснуться к духу стекла, он уже умер. Колыбель разрушена, структура изломана. Мертвое стекло. Причем его не убивали, что-то изменилось в самой его сущности. Изнутри.
   - Аристотеля на тебя нет, - Вероккио отхлебнул из стакана последний глоток и, прищурившись, стал изучать его на просвет. - Тот тоже, говорят, любил поискать причину всего в его внутренней структуре.
   - Ты когда к философии успел приобщиться?
   - Не поверишь, тоже через вдову математика. Она отдала мне материалы, с которыми работал бедняга при подготовке к докладу. Половина из них - философская и математическая заумь. Зато другая половина... О!
   - Ну, не томи!
   - Тебе будет интересно. Результаты анкетирования. Вопрос, заданный тысячам людей: "Что скрывает стекло?"
   - И что ж оно скрывает? - Кальпурния гордо расправила плечи и выжидающе улыбнулась.
   - Не поверишь. Воздух. Просто воздух. Оказывается, в наш век двойных рам люди видят не то, что внутри, а то, что между... И математик сделал из этой закономерности какие-то выводы, которые показались Обществу опасными.
   - Мамма мия! - глаза у девушки вспыхнули. - Лично я вижу здесь одну закономерность. Так же, как погибло наше время с приходом Возрождения, сейчас заканчивается эпоха волшебного стекла. И голографическая роза - первая ласточка. Я бросаю всё и еду в Венецию! Нужно предупредить друзей. Ты со мной?
  
   Город четырёхсот островов встретил миланцев негостеприимно - ветрено, пасмурно и время от времени накрапывал мерзкий холодный дождь. Укрывшись под большим чёрным зонтом, Вероккио и Кальпурния проследовали по центральной площади в библиотеку Сан-Марко.
   - О. так вот же он где! Старый приятель, Джакомо де Сардини! - воскликнул сыщик, заметив пухлого, невысокого человечка, стоящего возле галерной пристани.
   - Доброе утро, дон Вероккио, - человек снял свой старомодный цилиндр, обнажив причёску, которая придавала ему облик безумного учёного. Затем поцеловал руку девушки-мима. - Какая очаровательная дама рядом с тобой!
   - Кальпурния - отличная спутница, к тому же неплохо танцует стриптиз, несмотря на... - сыщик осёкся и жестом предложил пройти в библиотеку. - Ты навёл справки относительно погибшего математика?
   Джакомо кивнул.
   - Бедняга Гольдфинкль действительно пребывал в Венецианском Университете с докладом, посвящённым миланским витражам. А готовил он свою работу преимущественно в библиотеке Сан-Марко, со средневековыми манускриптами. Слышал о его теории?
   - Мда, его вдова упоминала что-то в приватном разговоре с Вероккио, - вставила Кальпурния, поднимаясь по лестнице в читальный зал
   - Как?.. - удивился толстячок. - Ты тоже знаком с Барбарой Гольдфинкль?
   Вероккио кивнул, помрачнев:
   - Да, но... не стоит об этом, вернёмся к нашему стеклу.
   Джакомо показал несколько старых манускриптов, запутанность изложения в которых оказались столь чудовищными, что миланцы сперва не смогли уловить связи их с исследованием покойного.
   - Ну всё же очень просто! - удивлялся де Сардини. - Тут рядом и алхимия, и папский престол, и художники Возрождения - всё завязано в один узел. В 1291 году здесь, на острове Мурано, поселили мастеров-стекольщиков, которым под страхом смерти запрещалось покидать Венецию. Наверняка на то были веские причины! Ведь стекло имеет свою структуру, а значит, и память. Кто знает, что за информация могла храниться в стекле, к примеру, той самой голографической розы?
  
   - Ты хочешь сказать, что о средневековых тайнах стекольного дела мог кто-то знать... - сыщик почесал подбородок. - Следовательно, смерть стекла могла кому-то понадобиться?
   - Вам лучше известно, мой друг, что за общества могут стоять за этим.
   - Вам не кажется, господа, что гораздо важнее для нас отыскать причины смерти самого господина Гольдфинкля? - несколько раздражённо сказала Кальпурния, явно устав от долгого сидения за книгами.
   - Донна Кальпурния права, - кивнул Вероккио и накинул свой грязный плащ. - Предлагаю отправиться в бар неподалёку - говорят, там дают отличные вина.
   Де Сардини покинул их, сославшись на дела. Проследовав по чёрно-белым, частично затопленным улицам мокрой Венеции, миланцы прошли в бар "Лысый Прыгун".
   - О, а вот, похоже, и та самая блондинка, - шепнул Вероккио на ухо спутнице, указывая в дальний угол зала.
   - Ты тоже знал её? - спросила девушка-мим.
   - К сожалению... а может быть к счастью, нет - ответил сыщик и подозвал жестом официанта. - Нам с дамой лазанью и пиццу по-венгерски... и "Шато О-Брион" покрепче.
   Когда они остались вдвоём, Кальпурния тихо спросила его:
   - Ты упоминал что-то про общество Кватроченто. Как ты считаешь, они могут за нами следить?
   - Если кто за нами сейчас и следит, так это вон тот сеньор в светло-сером пиджаке, - хитро улыбнулся Вероккио.
   Девушка медленно из-за плеча, и томно взглянула на молодого человека.
   - Будь осторожна, - посоветовал старый сыщик. - Это мой старый приятель Винченцо, помощник следователя. Весьма мерзкий тип... Сколько миланских вдовушек он знал, и не перечесть.
   - Ты так говоришь, словно завидуешь ему, - хихикнула девушка-мим.
   - Нет, милая, я уже не молод, чтобы мечтать о таком, - заметил Вероккио.
   - Я отлучусь, - проговорила Кальпурния и, подмигнув, направилась в сторону уборной.
   Подали лазанью. Старый сыщик заметил, что испытывает легкое беспокойство, которого не замечал за собой уже много лет. "Что-то давно она не идёт", - понял Вероккио, и в ту же секунду услышал за спиной звук взведённого револьверного курка.
  
   Вероккио с трудом, но усилием воли смог вернуть своё сердце на место.
   - Дон Венченцо, Говорят, что глупость, это болезнь, которая проходит с годами. Уважаемый друг, в вашем же случае - она неизлечима.
   Верокки как можно непринужденнее откинулся на спинку стула и поднял глаза.
   Венченцо сидел за своим столиком, и, не мигая, смотрел на Вероккио.
   За спиной помощника следователя стояла официантка. Непосвященному человеку невдомёк было, что скрывала она под полотенцем. Но только не Верокки. Уж извините - издержки профессии.
   Значит - не Венченцо.
   Чтож, ситауция усложнялась, но была далеко не критической - сыщику приходилось выпутываться и из более трудных положений. И сейчас...
   А вот сейчас - сейчас ему что-то не нравилось. Ой как не нравилось!
   Вероккио не мог понять - что...
   И это было отвратно.
   Верроки попытался привстать, и сразу почувствовал на плече чужую ладонь.
   - Не двигаться. Не разговаривать. Не оборачиваться. - Прошептали над ухом. И уже нарочито громко добавили:
   - Так что вы собираетесь ещё заказать?
   Заказать?
   Мысли поскакали от одной совершенно незначащей сейчас детали к другой, в обход главной.
   Заказать? Меню... Тарелки уже подали... Лазанья уже остывает... Кальпурния ушла и не возвращается... Лазанья же совсем остынет, пока она там ходит... А может быть и хорошо, что она ушла...
   И здесь Вероккио понял, что ему не нравилось.
   Очень не нравилось.
   Настолько, что сознание просто отказывалось воспринимать данную действительность.
   Сыщик ещё раз глянул на официантку, что держала под дулом Венченцо - нет, не показалось. Жаль.
   Ну, что ж. Разбираться в этом бредовом фарсе будем позже, а сейчас, когда, голова наконец обрела ясность - пора действовать.
   Они не посмеют здесь стрелять. А Вероккио нужна лишь доля секунды, чтобы оказаться на ногах. А там - будет видно.
   Вероккио, уповая на внезапность, вскочил и, тут же почувствовал, как дернулся у него за спиной ствол.
   Всё-таки посмели, подумал напоследок Вероккио. И прежде чем провалиться в темноту, он услышал:
   - Помогите, человеку плохо!
  
   Пробуждение давалось тяжко.
   Вероккио то всплывал к свету, то вновь его накрывало черной волной. Свет резал глаза, а волны оседали на его груди бетонной плитой. Каждый вздох отдавался болью.
   Она огромным ежом ворочалась в голове, а с каждым её уколом возвращалась и память.
   Стёкла... Собор... поездка... библиотека... ресторан... Кальпурния... выстрел...
   Стоп!
   - Кальпурния!
   И она ототозвалась:
   - Подожди, сейчас полегчает.
   Не может быть! Сыщик открыл глаза.
   Кальпурния наполняла шприц какой-то гадостью.
   Действительно - полегчало. Вероккио сел на кровати и огляделся.
   Сырое помещение, с низким потолком и одинокой лампой в котором и кровать-то смотрится до безобразия дико, не говоря уж...
   - Кальпурния? ты? В том ресторане? Но зачем?
   Вероккио неожиданно вспомнил о лазании и его вырвало.
   - Если бы ты тогда не дёрнулся, не пришлось бы усыплять. Для всех ты должен быть мёртвым. Остальные вопросы позже. Идти сможешь?
   Она помогла ему подняться, и поволокла за собой в черный провал коридора.
  
   Не смотря на огромные черные стеллажи с книгами, зал казался огромным и светлым.
   - Мы на острове Мурано. Именно в этом храме когда-то поселили мастеров-стекольщиков.
   Вероккио обернулся на голос и выронил челюсть.
   - Дон Гольдфинкль? Я же лично гулял на ваших похоронах...
   - Старина Вероккио, умоляю вас, этот приём стар как мир. Вам ли не знать?
   - Но Кватроченто...
   - Да уж. С квитанцией они, конечно, перемудрили. Но в целом - они хорошие ребята. И помогали нам не раз. Правда... за определенный процент. Но что значат деньги? Пойдемте.
   На широкой столешнице были рассыпаны осколки, что сыщик собирал у Миланского собора. Но сейчас кусочки витражей были выложены аккуратно, тщательно подогнаны друг к другу.
   А над этой мозаикой...
   Вероккио сначала даже не поверил глазам. Голова средневековой бестии, как там, в баре. Но сейчас картинка жила собственной жизнью.
   Дон Гольдфинкль стал серьёзным:
   - А теперь к делу. Времени осталось совсем мало. Наш единственный козырь, в том, что мы совсем рядом и в том, что у нас есть ты. Теперь слушай внимательно...
  
   И Верокиио очень внимательно его выслушал.
   -Наконец что-то проясняется, - проговорил он.- Значит, вы считаете, что мой специфический взгляд на вещи, позволит мне вытащить из умирающего стекла, бежавших в него от репрессий стекольщиков, так же как когда-то я случайно выдернул из витража Кальпурнию?
   -Я искал таких людей, ты же знаешь, - развел руками дон Гольдфинкль. - И нашел меньше чем ничего.
   -Что вы будете делать с этими стекольщиками?
   -Я извлеку из них секрет окна "роза". Готическая "роза" - это голографическое окно в скрытую, проекционную субвселенную, в котором можно скрыться на столетия. В витражах мы смотрим сквозь этот мир. Это же бессмертие, Вероккио! Самое подлинное! Я хочу познать этот секрет. Я хочу его!
   В ответ Вероккио врезал профессору с левой.
   -За что? - произнес профессор, падая на пол.
   -Барбара плакала, по тебе, бастардо! - выкрикнул Веркоккио. - Она тебе всю жизнь отдала, а ты бросил ее, вот так!
   -Господи, да о чем ты? Нужно спешить, карабинеры вот-вот нападут на след!
   -Я их вам заменю, - произнес голос из темноты. На свет вышел Де Сардини , в сопровождении банды вооруженной короткоствольными автоматами "Скорпион".
   -А вы?.. - указал на него пальцем сыщик.
   -Общество Кватроченто, к вашим услугам, - поклонился Де Сардини.
   -Дьявол! - Дон Гольдфинкль впал в ярость. - Я же заплатил вам!
   -А некоторые вещи цены не имеют. Особенно те, ради которых наше общество и было создано двести лет назад.
   - Вы хотите Тайну? Ха! Никогда! Только через мой труп!
   -Поосторожнее, с речами, маэстро. Ведь вы уже умерли и мы оплатили ваш гроб.
   Защелкали затворы автоматов. Вероккио пригнулся.
   Не подстрелили бы девочку...
   В этот момент Кальпурния подмигнув сыщику, замерла у стены так неподвижно, что слилась с кладкой.
   Сыщик только вздохнул. У нее опыт.
   Тут же над головой замолотили "Скорпионы". Дон Гольдфинкль отстреливался из раритетной "Беретты". Пробитые очередями книги сыпались с полок, узор на столе разбивали пули.
   Ну, нет, так дело не пойдет!
  
   Все кафе вокруг площади пред Миланским собором были заняты ожидающей публикой. В одном из них Вероккио пил рейнское "Молоко матери". Кальпурния была рядом. Напротив, за их столиком, сидел Франческо Визи и его помощник Винченццо.
   -Значит, тебе нечего добавить, Вероккио?
   -Нет, Визи, дружище, нечего... Могу быть свободен?
   -Ага. Можешь... Пока еще.
   -Идем, Кальпурния.
   И они оставили недовольных следователей одних.
   Под ручку они шли вдоль уставленной строительной техникой площади. Все ждали. Вероккио произнес:
   -И что же произошло со стеклом витражей?
   -Оно умерло от усталости. А еще, люди перестали видеть его суть и это его добило.
   -Стекольщики и Общество договорились?
   -Еще как. У общества Кватроченто сейчас безумное количество заказов на реставрацию погибших витражей по всей Европе. Тебе причитается!
   -Позволь спросить детка. Это ты сообщила Обществу, где мы?
   -Я говорила тебе - мне нужно предупредить друзей...Ты думаешь, что я тебя использовала?
   -О, моя феми фаталь! Ну, конечно же, думаю. Но, ты взрослая девочка, ты это переживешь.
   -Спасибо, старичок!
   -Не за что.
   -Как там Барбара?
   -Это удар ниже пояса, детка.
   -Ладно-ладно. Смотри. Окно привезли.
   Строители спускали огромный контейнер с тяжелого грузовика. Под аплодисменты публики его открыли. Лучи солнца прошли сквозь толстое цветное стекло окна-розы. Огромное, круглое кружевное окно, в проемы которого в свинцовых переплетах были вставлены цветные витражи.
   На них волхвы приносили дары младенцу Иисусу. Первый из волхвов, по странному капризу мастера напоминал лицом одного недавно погибшего математика.
   -Интересно, долго ли продержится это? - проговорил Вероккио.
   -Думаешь, он вернется?
   -Не при нашей жизни, детка. Не при нашей жизни. Идем, пожалуй.
   Пока они уходили с соборной площади, за их спинами, очищенную от упаковки раму окна зацепили стропами.
   И кран начал медленный подъем витража к огромному круглому проему над центральным тимпаном.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"