Авария случилась внезапно. Медлить в гиперпространстве нельзя - размажет в плазму. Всю имеющуюся на борту энергию ухнули на экстренный пролом туннеля. В родную трёхмерную Вселенную вывалились относительно благополучно: не в твёрдое тело, пылающий ад или чёрную дыру, что означало бы мгновенную смерть, а в бескрайнюю пустоту. До ближайшей звезды - световые сутки. И хоть бы какая планетка поблизости... но нет. Вакуум.
Остов корабля прорыв выдержал, но внешний слой разрушился до основания: антенны, солнечные батареи, грузовые камеры. Не зарядить больше аккумулятор от света звёзд, не послать сигнал помощи.
Оставшиеся крохи энергии следовало использовать грамотно: в верном направлении сориентировать летящий с громадной скоростью звездолёт. Туда, где можно выжить. Знать бы ещё - где оно, то место? Слезящимися от напряжения глазами командир и штурман всматривались в мелькающие на экране цифры.
Наконец, процесс стабилизировался, мельтешение прекратилось, высветились две возможные цели: астероид и объект неясной природы. До других, более привлекательных целей, долететь - долетят, но лишь трупы: бортовая система жизнеобеспечения без подпитки энергией загнётся через три недели.
- Куда рулим, командир?
До астероида ближе. Но что такое астероид? - безжизненный холодный камень. Могила.
- Цель номер два! - прохрипел командир голосом хоть и сиплым, но уверенным.
Штурман согласно кивнул. Две недели, что лететь до цели, они продержатся. И неделя у них будет в запасе по прибытии.
На борту ввели режим жёсткой экономии, что означало невесомость, аварийное освещение, сухой паёк и прочие неудобства.
Издали объект походил на громадную тарелку. Без сомнения, творение разума. "Гром", небольшой маневренный звездолёт класса "корвет", облетел его на малой тяге, словно муха вокруг слона.
Сканирование подтвердило: повёрнутая к звезде гладкая сторона вполне может быть батареей, собирающей энергию светила. То, что надо! Тлевшая искорка надежды разгорелась в пламя уверенности.
Причал отсутствовал. "Гром" завис поодаль от тарелки, спрятавшись в её тени от беспощадных лучей местного солнца. На вдумчивый анализ и предписанный инструкциями этикет космического общения времени не оставалось - совсем. Раз хозяева не встречают - гости войдут без приглашения.
- Экипаж, через две минуты собраться в кают-компании. Время пошло! - раздалось по звездолёту.
Возник лёгкий ажиотаж: народ торопился исполнить приказ.
- Виноват! - отбарабанил мальчик пяти лет, выплыв на шаг вперёд.
- В строй.
- Жора, зачем к ребёнку цепляешься, в нынешних непростых ус...
Договорить у Матрёны Ивановны не вышло, осеклась под тяжёлым взглядом зятя. Да и муж Аркаша, висевший по правую руку, пхнул локтём - молчи, мол.
Шпильку тёщи командир пропустил мимо ушей.
Старшие сыновья - трое молодцев как на подбор семнадцати, восемнадцати и двадцати лет - застыли, подтянутые и сосредоточенные, сверля отца глазами. Да и двенадцатилетняя дочь не хуже. Выучка! Иначе нельзя, семейный бизнес - перевозка грузов на дальние расстояния - требует жёсткой дисциплины от всех членов команды. Один лишь младший тормозил, сестра и братья в его возрасте были собраннее.
Слово взяла штурман - жена командира Ольга. Толково и кратко обрисовала ситуацию. Лёгкая, быстрая, она и в точных дисциплинах расправлялась с цифрами как делать нечего. Умная. И красивая... Георгий с удовольствием наблюдал за супругой.
- А теперь слушай вводную, - подытожил он. - Мы с Лёхой идём на разведку. Остальным ждать в полной боевой. Аркадий Петрович, принимай командование.
Народ облачился в скафандры, по внешнему виду напоминающие комбинезоны, разве что за спиной топорщился ранец, ответственный за дыхание, да прозрачные шлемы покрывали головы. Разведчиков проводили взглядами. Каких-либо напутствий или иных "телячьих нежностей" командир не терпел. С влажным чавканьем за уходящими закрылся люк.
Тщательный осмотр объекта подтвердил: гладкая поверхность тарелки - батарея и есть. Выводящие кабели вели в ангар, прилепленный к тарелке с обратной - теневой - стороны. Щербатая в дырах поверхность... будто художник перетрудился, наводя на лицо глянец, и на изнанку сил не хватило, малевал как ни попадя.
Хочешь - не хочешь, а надо вовнутрь. Георгий с удивлением отметил в себе вот это: "хочешь - не хочешь". С приближением к входу - овальному зеву с рваными краями - состояние сонного безразличия усилилось. А нырнул в проход - и вовсе сразило наповал. Угасающее сознание равнодушно отметило: темень не абсолютная. От стен исходило мягкое зеленоватое свечение - такое уютное, домашнее, обвола...
Тело сделалось ватным, мускулы расслабились. Спать, спать...
Громадным усилием воли командир заставил себя встряхнуться.
- Эй! - боднул сына, таращившегося в оцепенении, - за мной держись! - и оттолкнулся от стены по направлению к центру.
- Батя, что это... - повёл Лёха осоловелым взглядом по огромному пустому залу. - Э-гей, ау-у!
Полегчало... неужели от ауканья?
Командир набрал воздуха и тоже крикнул. Глупое занятие: в вакууме звук не передаётся, друг друга же они слышат исключительно благодаря электронике. Но сонная оторопь отступила - помогло!
- А давай-ка споём! - предложил Георгий. И затянул первое, на ум пришедшее. - Из-за о-острова на стрежень...
Сын подхватил.
Фальшивили, не певцы. Зато душу вкладывали, подвывая в ударных местах. Куплет, дважды припев - и сонное состояние ушло. На смену пришло удивление.
- Что это? Кто это? - забило в мозгах вопросом.
- Телепатия! - догадался Лёха. - Кто тут?
- Вы что, люди? Эй, вы там... люди? - спросило пространство.
- Да, мы - люди! - в два голоса отозвались отец с сыном.
- Мы-то люди, а вот вы кто? - подумал про себя командир.
- Мы тоже люди, - прозвучало в мозгу.
- И где? Покажитесь!
- Сейчас... Макар, ногу отдай... руки... Мария, рук моих не видела? Да просыпайтесь же, вам говорят! К нам гости!
От стены отделилось нечто клубящееся, флюоресцирующее изнутри. Подплыло и остановилось.
- Я - Вася, - протянуло трубчатый подрагивающий шлейф.
- Георгий! - ответно подал руку командир.
Хотел пожать, да не вышло: рука прошила шлейф насквозь. Не то чтобы совсем пустота - некоторое сопротивление среды всё же присутствовало. Но слабое.
- Ой! - вскрикнул Вася.
- Извините, я сделал вам больно? - попросил прощения командир. Почудилось, или перед ним ребёнок?
- Да нет... что такое боль - мы да-авно забыли. Просто вы такие... твёрдые! - облако потянулось и обволокло разведчиков.
- А ну не трожь! - замахал руками Лёха. - Отошёл, я сказал!
Облако сгруппировалось в кучку и обиженно фыркнуло.
- Тебе сколько лет? - спросил Георгий.
- Двенадцать.
- Двенадцать?
- Ну, было... когда нас... того.
- Чего того, конкретнее?
- С кем ты там, Вась?
- Сюда все, быстрее!
Пространство вокруг разведчиков загустело, замерцало. Угадывались отдельные фрагменты тел, руки-ноги-головы вперемешку.
- Какие-то вы... странные, - не сдержался Лёха. - Лиц не вижу.
- У-у, головы наши захотел! - ощерилось облако, ставшее вдруг враждебным.
- Он имел в виду - хочет вам улыбнуться... и улыбку в ответ увидеть! - подхватил Георгий.
Враждебность несколько ослабла.
- Головы ему... так не ясно?
- Ясно! - улыбнулся командир. Ничего ясного не наблюдалось, но генеральная линия поведения очертилась: следует по максимуму выжимать из себя приветливость. Сменил тему. - Я правильно понял - вы все - дети? Сколько вас? Кто старший?
- Нас ровно сто, число круглое. Старший? Э-э... считайте, я. Да, сейчас - я. - Васина струна отчётливо превалировала над усиливающимся шумом разнообразных эмоций.
- Вы что - одни, без взрослых? - поперхнулся командир.
- Чего хотели, говорите прямо! - набычилось пространство.
- Вы не будете против, если мы воспользуемся вашим кабелем, подзарядимся? У нас авария! - стараясь доступно и вежливо, настраиваясь на тональность струны, изложил главную просьбу командир.
- Да запросто! - легко согласился Вася. - Берите, если сможете!
Пространство настороженно ощетинилось, не одобрив Васину щедрость.
- Мы же не просто так, а в обмен! Чего хотите? - разрядил напряжённость Лёха.
- Поиграйте с нами! - поколебавшись, выдало облако.
- Поиграть... с вами? - вытянулось лицо у Лёхи, брови взметнулись.
- Дядя, ругаться нехорошо! - дружно в резонанс отреагировало пространство.
Корабль пришвартовали вплотную к ангару и подсоединили к выводящим клеммам старым допотопным образом - через кабель, обнаруженный в хламе, во множестве раскиданном по ангару. Для поддержания жизненного цикла энергии хватило с лихвой, даже гиротрон запустили, восстановив на борту силу тяжести.
Команда впала в эйфорию: спаслись!
Один командир пребывал на взводе, озабоченный перспективами. Как и полагалось по должности. Выжили, не погибли - хорошо, но хотелось большего.
Без запасов сжиженного кислорода, уничтоженного при прорыве, система жизнеобеспечения сможет функционировать от силы два года: цикл регенерации требует регулярной подпитки. Без кислорода не получить ни воздуха, ни воды - основных компонент, необходимых для жизни. С едой проблема стояла не столь остро, запасы на борту имелись.
Ближайший маяк засекли на расстоянии трёх световых лет. Отправить SOS невозможно без аппаратуры. Создать? - Допустим, создадут, Аркадий Петрович рукастый. И головастый - учёный от бога, профессор. В любом случае, сигнал до маяка идёт три года в одну сторону... Не доживут!
Остаётся один-единственный вариант - вернуться обратно в гиперпространство. Брешь в туннеле затягивается за год, а после - чего хочешь делай, а внутрь не проникнешь. Изнутри наружу пробиться можно, обратно - нет. Только через брешь, и то - отдав уйму энергии на преодоление барьера. Чтобы её накопить, придётся непрерывно, в течение девяти-десяти месяцев заряжаться. Не так, как они до сих пор заряжались, а в режиме полной загрузки тарелки, который ещё надо активировать, но прежде - отремонтировать несущие. По расчётам - впритык, но успеют.
А не успеют... Нет, так просто они не сдадутся, будут искать, но на данный момент решение не просматривалось.
Сонливости как не бывало - наоборот, воцарилось приподнятое настроение: аборигены вышли из спячки и демонстрировали активность, телепатируя её на гостей.
Гости же ремонтировали тарелку. Полтора месяца возились, восстанавливая главный кабель, вбирающий в себя энергию со всей поверхности громадной тарелки по принципу водосбора: ручей - река - море. До сих пор работала лишь тысячная часть возможной площади; остальное было отсечено, будто кто специально порушил. Руководил ремонтом профессор, по совместительству главный по технике. Экипаж пахал без продыху. Местные вились рядом, помогали по мере сил.
Матрёна Ивановна обеспечивала быт на борту. Но не только. Потихоньку-полегоньку наладила контакт с малышнёй, тусившей в ангаре. Ей помогал Михаил, на которого возложили обязанность играть с облаком. Что-что, а играть он умел и любил, особенно хорошо у него выходило сочинять новые игры. А ещё они пели. Как затянут все вместе какую-нибудь "Ёлочку" - у работников снаружи производительность повышается... и уши вянут. Идиллическая картина трудовых будней!
В совместной работе удалось - исподволь и бережно! - вытянуть из местных, что же с ними произошло, очень уж они не любили вспоминать, прямо корёжило, бедных... потому что больно.
История, которую поведали дети, звучала словно жуткая сказка. В космос их закинули свои же родители, спасая от неминуемой гибели: на родную планету надвигался апокалипсис - неподалёку взорвалась сверхновая. С лихорадочной поспешностью прессовали обоймы по десять капсул, в каждой капсуле по ребёнку - и отправляли. Слёзы матерей, суровые лица отцов... Обойм много, детей - ещё больше, не всем места хватило, предпочтение отдавали маленьким. Нет, паники не было. Были слаженные уверенные действия взрослых. Дети и испугаться не успели, р-раз - и очнулись тут. Всё.
Обоймы где? - вон, у дальней стены приткнуты. Да, тот самый металлолом... удивлены?
Благодаря упоминанию о сверхновой командир прикинул время, когда случилось несчастье: около тысячи лет назад. Много тогда обитаемых планет погибло, всю южную зону выкосило. Каким образом дети спаслись - непонятно. Однако, факт налицо. Похоже на телепортацию - а что ещё можно предположить, при отсутствии наличия летательного аппарата!? Но нынешняя наука умеет телепортировать лишь неживые объекты, живые все погибали. Неизвестная технология? Тысячу лет прошло, а дети так и не повзрослели. И не постарели. Бессмертие?
Непоняток - море. Разберутся, всему своё время.
Стоило ввести в строй главный кабель, и трудное физически, но безмятежное по духу сосуществование двух миров закончилось. Казалось бы - отдыхай, экипаж, автоматика позволяет, кабель качает... но нет.
Под влиянием попёршего из тарелки электромагнитного излучения облако обрело новое качество. Во-первых, многократно увеличилась его плотность - и куча-мала распалась на отдельные самостоятельные особи размером с мамонта. Клубящимися их уже не назвать - скорее, пластичными и текучими, словно ртуть. Во-вторых, эти особи могли испускать заряды - слабее, чем молнии, но чувствительные. Чем дальше, тем более мощные. Аборигены вдруг стали сильными, запросто могли бы убить. Но не осознавали пока свою силу. Проблема для людей? - ещё какая!
Но цивилизация, спасающая в первую очередь детей, априори не может быть плохой, достойна уважения и преклонения, далеко не всякая бы так поступила. Спасённые дети заслужили, чтобы им помогли. Таково было общее мнение.
Командир строго-настрого приказал экипажу думать только хорошее, мягкое, доброе. Уступать во всём, выполнять любые прихоти местных. В благостном мирном состоянии необходимо продержаться девять месяцев - столько, по расчётам, будет заряжаться аккумулятор двигателя. Старших сыновей, жену и тестя откомандировал в учителя по разным предметам для детей школьного возраста - это же безобразие, что они не учатся! Тёщу, дочь и младшего сына приставил к мелким - на что Матрёна Ивановна свысока заметила, что она и так уже "давно приставлена". Себе командир определил быть на подхвате, контролируя процесс в целом.
Местные восприняли инициативу со школой благожелательно и с энтузиазмом. В прошлой жизни, сказали, у них тоже была школа...
По окончанию уроков начинался гвалт. Пространство бурлило.
- Мария! Машка, к тебе обращаются!
- Отстань, а то...
- Бей, Макарка! А-а, мазила!
В голове у Лены звенело. Невозможно выносить этот непрекращающийся гам. Устала возиться с малышнёй.
- Миш, как ты терпишь? - спросила брата.
- Я не терплю, я - играю! Интересно ведь! Попробуй - поможет. Точно говорю.
- Профессор... - поморщилась Лена. С раннего детства брат пугал не по возрасту умными высказываниями. И тупыми поступками. Сочетание несочетаемого - угнетало.
Лена схватилась за голову, позабыв про шлем скафандра. Даже лоб не потрёшь, невозможно! - завелась ещё больше. А нервничать запрещено! Сбежать на звездолёт? Так там бабушка грызть начнёт, запряжёт помогать: подвизалась опекать двух однолеток, самых из всех маленьких. Заразилась идеей фикс - довести их в развитии до двухлеток. Никак не могла поверить, что облако не взрослеет.
- Страдаешь? - обвился вокруг Лены Вася.
- Васёк... - растеклась Лена в улыбке. Ровесник. Единственный, с кем ей по-настоящему интересно. И Вася, конечно, о том знает. Не только он - все знают. Ужасно, когда не можешь скрыть мысли.
- Пойдём, чего покажу! - подхватил он её и понёс. В отличие от людей, местные умели мгновенно менять направление движения, ни от чего не отталкиваясь.
Она не сопротивлялась. И захотела бы - не смогла: против трёхметрового монстра не повоюешь.
- Пошли вон! - беззлобно рыкнул Васёк. И закрылся.
В голове у Лены, наконец, стихло. Как у него получалось отсекать шумы - никто не понимал, даже он сам. Ну и ладно, лишь бы укрывал.
Обычно они фланировали неподалёку от тарелки, рассказывали друг другу о прошлом - дух захватывало, насколько по-разному жили люди. А сегодня он какой-то не такой... загадочный.
- И что ты хотел показать?
Вася припустил к стыку ангара с тарелкой. Тормознул перед люком, склонился, поколдовал... Крышка отъехала в сторону.
- Наш архив! - сообщил гордо, приглашая войти.
- Архив!? А книги где? Вон те, что ли, красные? Не-е, не похоже на книги, ящик какой-то... Вась, что это?
- Это кино. Давай ближе ко мне, будет легче транслировать.
Не соврал! - подсоединился к пульсирующему нечто в форме ящика небольших размеров, и в голове у Лены замелькали самые настоящие кадры фильма.
- Почему сюда остальным нельзя? - спросила она как-то после просмотра очередного фильма.
- Наши не доросли. А ваши... вашим лучше не знать.
- Почему? - не понимала Лена. А когда она не понимала - становилась унылой занудой.
- Был уже опыт... отрицательный, - нехотя выдавил Василий.
- Опыт? Какой опыт?
- Вы не первые, вот какой.
И такой нехороший импульс её коснулся, что Лена отшатнулась и побледнела.
- Понимаешь... это единственное, что осталось от родителей. Они нам завещали. А тут прилетел один... звездолёт. И украл. Украл, понимаешь! Взрослые - у детей!
Слова выталкивались с трудом. Зато картинка шла ясная. К своему достоянию аборигены относились очень трепетно.
- Фильмы? Украли? Они что - дебилы? - никак не могла осознать Лена.
- Фильмов там сотая часть. В основном - другое. Не смотри на меня так!
- Не понимаю, объясни.
- Здесь хранятся знания нашей цивилизации.
- Вот это да-а... - раскрыла рот Лена. - Зачем же вы чужакам растрепали, мозги где были?
- Тарелка у нас сломалась, а чинить не умели. Они предложили помочь, ну и...
- Погоди. А тарелка откуда взялась?
- Она всегда была, построили ещё до того... Перемещать можно только туда, где много энергии. Плацдарм.
- Хорошо. А грабители откуда взялись?
- Не знаю, - пожал Вася плечами. - Явились. Как вы. Хорошие сначала такие были. А потом... Ладно, чего темнить. Пойдём, покажу.
Он потянул её дальше, к следующему люку. Открыл.
А там... Лена упала бы, если б не невесомость. В углу, за решёткой, складировались скелеты. Много иссохших скелетов...
- Не смотри на меня так! Это не мы!
- А кто?
- Они сами! А не надо было чужое брать!
Детишки, обнаружив пропажу, настолько разозлились, что откуда-то взялись силы - и они догнали звездолёт. Пробив оболочку, проникли внутрь. Забрали достояние и вернулись домой, на тарелку. А эти прибыли вслед на катере - и тут погибли: запасы кончились.
- А мы-то, хха... детишки бедные, помочь надо... а вы-то... хха... Без нас сами с усами...
Сарказм зашкаливал.
Вася обиделся.
- Как с нами, так и мы. Необученные этикету.
- Погоди... а звездолёт куда дели, который продырявили?
- Куда-куда... никуда. На кой он нам?
- Ещё один "Летучий голландец", - подумала Лена.
Вася хмыкнул - не понял про голландца.
- А катер где? - не унималась девочка.
- На нём улетел наш старший. И пропал...
- А...
- Хватит! - прервал Вася. - Достаточно.
Помолчали.
Рой вопросов в голове у Лены несколько поутих. Но долго не смог лежать причёсанным: это вслух можно контролировать словоизвержение, а мозги - они сами по себе рожают. Виновато поглядела на приятеля и задала последний - честно последний! - вопрос.
- Вась, а ты знания эти ваши - смотрел? А если смотрел - чего тогда на уроках не блистаешь, Лёха на тебя ругается.
- Без толку эти знания. Какие-то значки, цифры, формулы... Одни фильмы нормальные.
Знания, упакованные в неизвестный носитель, родители завещали детям сохранить и использовать. Но с использованием не вышло: до посинения, не щадя сил пытались, но ничего не поняли.
Он донёс её до "Грома".
- Почему "Гром", кстати? - спросил.
- Потому что мы - Громовы! - рассмеялась она. - Вась, а можно я нашим расскажу? Ну, хотя бы про грабителей!
- Нет! - сурово отрезал мальчик, который умеет догонять звездолёты и их дырявить - таких мальчиков следует слушаться. - Даже не думай - узнаю. Рассказали уже одним, хватит. Они и кабель тогда порушили, чтобы мы ослабли... Мы - дети, ясно!?
На следующий день Лена осталась на борту одна - командир определил её в вахтенные, пока экипаж в полном составе работал на тарелке. Она воспользовалась моментом и позвала Васю - с ответным, так сказать, визитом. Тайно, без спросу - всё равно бы отец не позволил. А Вася сильно хотел, она чувствовала. Забыл, сказал, как воздух пахнет и сила тяжести давит. Но больше всего хотел увидеть подругу без скафандра.
- Погоди, - тормознул он, прежде чем войти. - Разряжусь.
- Разряжусь?
- Чтоб не навредить. Готово. Открывай.
Раскрылся входной парадный шлюз, честь по чести.
- Милости просим на борт! - радостно приветствовал его звонкий голос, усиленный громкой связью, что наряду с мысленным посылом должно было означать особую торжественность момента. - Располагайся, я сейчас.
Не прошло и десяти минут, как в кают-компании распахнулась дверь - и явилась Лена в белых лосинах и блестящей блузке, давненько она не наряжалась! Но босиком: достало парить ноги в скафандре. Продефилировала туда-сюда - нравилось изображать даму.
- Ну как я тебе? Представляешь, за год на десять сантиметров выросла! Хотела в платье - а не налезло, и туфли малы! Скоро маму догоню по фигуре! Ещё бы чуть потолстеть, а то все ругают - худая... - тараторила словами.
- Какая ты... ух! - послал он ей восхищённый пасс. Сам старательно держался в образе мускулистого великана, присевшего на диван.
Довольство растеклось по лицу девочки - приятно, когда зритель благодарный.
- Ты тоже ничего так смотришься... умеешь, когда захочешь.
- Лен... а можно...
- Потрогай! - великодушно разрешила она.
Он огладил её пушистые, всклокоченные после скафандра волосы, коснулся плеч, рук. Расстроился.
- Упругая. Нерассыпчатая, нетекучая... Знаешь, я бы хотел снова стать как ты - нормальным.
- Не смеши. Вы - бессмертные! Лучше ничего быть не может!
- А вот и может...
- Что, например?
- Любовь.
- Фильмов пересмотрел! - возразила безапелляционно.
- Фильмов... Знаешь, что мы последние пятьсот лет делали? - Спали! Невозможно, когда всё одно и то же, днями, годами... столетиями! На кой чёрт это бессмертие, если делать ничего не хочется. Так бы и рассосались в пыль... если б вы не явились.
Надрыв, страдание... Лена поёжилось.
- Василий, не порть настроение. Спать ему не нравится... так не спи! Мы, вон, вообще можем скоро кирдыкнутся, однако я не ною.
- Я, что ли, ною? Женщины... перед ними душу - а они "ною"...
- Васёк, ну кончай расстраиваться... Можно - и я тебя?
- Да пожалуйста, не жалко.
Она медленно погрузила руку - по локоть - в его могучую грудь.
- Потрясно... Правда, не больно?
- Там, в архиве, есть про... ну... про переходы. Как туда-сюда превращаться, - внезапно огорошил он. - Но слишком сложно.
- А ты ничего не путаешь? - Лена помнила, как взрослые обсуждали природу аборигенов, теории разные строили. И ни к чему не пришли. - Сам же говорил - значки, цифры, ничего не понятно...
Вытянула руку обратно. Осмотрела - осталось чего? - не осталось. Сухая.
- Может, и ошибаюсь, - не стал он спорить. - Твои приближаются, мне пора. Через мусорный шлюз давай.
- Вот оно преимущество: в вакууме можешь жить, есть-пить не надо, дышать не надо, раз - и протёк наружу. В переходник-то вместишься?
- Конечно, уплотняться тоже умеем. До завтра!
Он струёй скользнул в приоткрывшийся люк.
Беда нагрянула нежданно, как всегда и бывает.
Матрёна Ивановна вывела группу детсадовцев на занятие по астрономии, тема -звёзды. И вдруг - метеоритный дождь. Местным хоть бы хны, тела без проблем пропускали каменные осколки. А её скрючило, фонтаном брызнула кровь.
На крик в мгновение ока примчались старшие аборигены, залепили собою дыру в теле и скафандре, перенесли раненую на звездолёт. Действовали споро, без паники, подчиняясь хладнокровным приказам командира - и сумели предотвратить гибель вследствие удушья и перепада давления.
- Скажи честно - она умрёт? - спросил Аркадий Петрович. Осунувшийся, потерянный. Привык, что жена всегда рядом, заботится, обихаживает. Никак не мог осознать.
- Не знаю! - отвела она взгляд. Глаза сухо блестели.
- Не юли! - попросил тихо. - Пожалуйста.
- Может, и выживет... а толку? Барьер - точно не перенесёт.
- Нам лететь крайний срок через три недели. Неужели за три недели не вылечишь?
- Ни за три, ни за шесть, - помотала она головой. - Полгода, как минимум - и то, в условиях стационара... Мамочка, ну зачем ты так? - прорвало её. Согнулась в рыдающем спазме.
Малыши потерянно сновали по ангару, игнорируя призывы других членов команды продолжить занятия. Насколько её любили - стало очевидным лишь теперь. Казалось бы, строгая, требовательная, поблажек не давала, покрикивала... а поди ж ты.
Наиболее активные переместились к звездолёту и норовили просочиться внутрь, подлавливая момент, когда кто-то выходил. Иногда удавалось. Особо прытких время от времени выдворяли наружу.
Из последних сил стараясь быть вежливыми, экипаж устало просил не буравить им мозги, Матрёне Ивановне от того не легче.
Василий сам пришёл к командиру. Сказал - хочет сделать важное сообщение от имени местного населения.
Послушать его собрался экипаж в полном составе, получив каждый лично мысленное приглашение.
Лена, пунцовая от раздирающих душу эмоций, исподтишка бросала на друга вопросительные взгляды - намекни, мол, про что? - но тщетно. Не отвечал. Он и своих всех отсёк, чтобы не мешали. Волновался!
Начал тихо, конфузясь перед взрослыми дядями.
- Мы решили... мы так хотим... В общем, если и вы захотите...
Мыслеобразы его окрепли и пошли уверенно передаваться в головы присутствующих.
Но отреагировал экипаж отрицательно. Единодушно отторг - сказка, мол. Лена - и та возмутилась.
Последовало объяснение, почему сказка может стать былью. А человек - облаком.
Народ завис в задумчивости.
- Поддержу твоё предложение, но только при одном условии, - мысленно связался с Василием Аркадий Петрович. - И строго между нами.
- Слушаю вас! - напрягся Вася. Понимал - именно этот человек в данном вопросе обладает решающим голосом.
Профессор чётко сформулировал условие, он всегда выражался предельно ясно.
Вася удивился.
- Вы уверены? - переспросил.
- Абсолютно! - получил ответ.
- Но тогда - ответно - и моё условие. Внимайте!
- Ничего себе у тебя запросы! - фыркнул (мысленно) Аркадий Петрович, получив послание. - Обещаю - сделаю всё, что в моих силах.
Сговорившись, оба повеселели.
Окружающие и не подозревали, что двое вели активный диалог.
- Я согласен! - уже вслух произнёс профессор. - Другого выхода не вижу.
- Тогда и мы не против... - посыпалось с разных сторон.
- Да. Какой-никакой, а шанс. Попробуем! - вздохнул командир, приняв тем самым на себя ответственность за жизнь тёщи.
Претворяя в жизнь общее решение, Аркадий Петрович и Василий заперлись в архиве, отгородившись в дополнение и мысленной завесой.
Подсоединившись к "ящику", Вася считывал информацию и транслировал на профессора. Тот руководил скоростью чтения - над одним абзацем мог зависнуть, другие заглатывал кусками.
Трёх дней хватило, чтобы вникнуть в инструкцию по перемещению - именно её они и штудировали. На четвёртый день выплыли из архива.
- Нам потребуется... - начал Аркадий Петрович - и перечислил командиру необходимое оборудование.