До встречи оставалось десять минут. Следуя многолетней привычке, я пришёл заранее, чтобы осмотреться и оценить обстановку, наметить пути отступления и, возможно, обнаружить слежку. Хотя сейчас я мог уже не волноваться за свою жизнь. Из-за повсеместного применения кукол в армии и полиции, марионетки попали на чёрный рынок. И люди вроде меня смогли позволить себе такую безрассудную роскошь, как быть невнимательными и неосторожными.
Я предполагал, что и мой потенциальный клиент воспользуется куклой. Ожидая его появления, я пил джин, дымя дешёвой сигаретой. Ни то, ни другое не доставляло мне удовольствия, но внешне, надеюсь, выглядело натурально. Я оделся попроще, чтобы не привлекать лишнего внимания. Обычный мужчина - за сорок, слегка неопрятный и небритый, чем-то похожий на частных детективов из фильмов прошлого века.
Оглядев тёмное помещение паба, я понял, что лучшего места не найти. Пригород, портовые склады. Посетители - сплошь нелегалы. Никаких тебе железок в черепах. Что ни говори, но гражданин - это ходячий правительственный соглядатай. Персональный чип передаёт всё, что человек видит и слышит, в Службу Безопасности (СБ). Сигнал снимается прямо с нервов.
Конклав замутил историю с обязательным вживлением затылочного чипа десять лет назад. Недалёкие обыватели обрадовались - тут тебе и мобильный телефон, и монитор здоровья, и Интернет в голове. Даже машину можно водить без рук, мысленно. Только взамен - круглосуточная слежка. В Службе Безопасности знают всё - где гражданин находится и чем он занят.
Когда пришло приглашение лечь в госпиталь на добровольную имплантацию, я собрал манатки и ушёл в подполье. Это было через два года после смерти Марты.
К столику неторопливо подошёл коротышка в серой ветровке. Пожилой, лысоватый, с округлым брюшком, выпиравшим под клетчатым свитером. Я невольно им залюбовался.
Поймите правильно, армейская кукла - это широкоплечий атлет шести футов ростом с благородной осанкой, стремительный и плавный, как кошка. Если поместить в него фантом, то сразу станет ясно - перед тобой марионетка - робот, в кристаллический мозг которого помещена копия чьей-то личности.
Из них получаются хорошие солдаты или убийцы. Но для секретных поручений армейские куклы совершенно не годны. Поэтому им переделывают внешность - на заурядную и неброскую. Занятие это дорогое и доступное немногим. Мой клиент был как раз из таких.
Комично взобравшись на высокий табурет, он наклонил ко мне голову и прошептал:
-Вы Алекс Палич?
-Не шепчите, это вызовет подозрение, - спокойно ответил я, протянув электронную таблетку.
Тот сжал её между пальцев, проверяя опознавательный код: -Мне порекомендовали вас как контрабандиста номер один. Говорят, вы можете переправить что угодно и куда угодно?
Я пожал плечами: -Всё зависит от цены вопроса. И от моих реальных возможностей.
-Евразийский конклав имеет самую защищённую границу в мире. Она практически непроницаема.
-Раз вы обратились ко мне, значит, так оно и есть.
-У меня особый случай, - мужчина протянул мне пухлую ладонь.
-Джованни Гарибальди, - представился он, и я невольно замер.
Фантом - это довольно точная копия человеческого разума. Стандартный армейский мозг прост и надёжен, но его хватает, чтобы её вместить. Все эмоции и привычки передаются марионетке. Поначалу даже предсказывали, что люди захотят переселиться в искусственные тела, чтобы жить в них вечно. Но вечность обернулась двумя неделями. Ровно столько фантом сохраняет свою целостность, а потом следует неминуемый распад личности - вплоть до полной идиотии.
Никакой мистики в этом нет. С биологической точки зрения мозг каждого человека уникален, как неповторима его ДНК. Структура типового электронного мозга отличается от структуры того мозга, с которого скопирована личность. Из-за этого тонкого отличия с каждым прожитым днём фантом деградирует и угасает.
Мой фантом был скопирован вчерашним утром. Поэтому он ещё не утратил чистоту восприятия.
-Гарибальди, - заворожено повторил я про себя.
В середине века европейские народы были сплавлены в тигле истории, образовав Евразийский Конклав. Когда утихли локальные конфликты, из тени вышли истинные правители новой нации - серые кардиналы, наследники олигархии и крупных корпораций. Одним из немногих политиков, открыто выступивших против них, был тридцатипятилетний Джованни Гарибальди, выходец из бывшей Италии. Оппозиции не удалось достичь заметных успехов, и сам Гарибальди ушёл в подполье. Теперь, когда власть Конклава безгранична, его поимка или убийство оставались только вопросом времени.
-Знаете, - я пристально посмотрел в его лицо - такое непохожее на фотографии в газетах.
-В молодости я питал связанные с вами надежды и даже хотел вступить в ряды волонтёров.
-А сейчас? - Джованни выжидающе поднял бровь.
-Ваша война проиграна, сеньор Гарибальди. Я не продаю оружие, если вы пришли за ним.
-Палич, - собеседник поставил локти на столик: -Я хочу бежать из страны. Цена вопроса - 60 миллионов евразов.
-Вы просите невозможного... 120 миллионов.
-90 миллионов - это максимум, что я могу вам предложить.
Похоже, он не врал. Гарибальди был единственным политиком, который говорил правду, когда другие предпочитали молчать. Он так и не смог повторить победоносное шествие своего однофамильца. Драко Дворжич - теперешний Папа, возглавлявший Конклав, назначил за голову бунтаря цену с восемью нулями.
-Джованни, почему вас до сих пор не убили? - вырвалось у меня: -Ваши соратники могли вас предать, устранить, сместить в конце концов. Не светлые же идеалы хранят вас столько лет?
Кукла напротив недобро ухмыльнулась: -А как вы думаете, у кого хранится касса? И на какие деньги я собираюсь оплатить ваши услуги?
-Золото партии? - во мне шевельнулось недоброе предчувствие: -Значит товарищи по оружию не в курсе ваших планов?
-Они бы меня не отпустили. Тем более с "общаком".
-А вы не боитесь, что я могу сообщить им о вашей задумке? Гарибальдийцы могут не оценить такой порыв.
Джованни хмыкнул: -А у вас есть доказательства?
-Нет, - мне пришлось согласиться. В конце концов, любой мог назваться Гарибальди.
-И куда вы хотите бежать?
-Мммм... - клиент помедлил: -Скажем, у меня есть друзья в Кенийском космопорту.
-В вашем положении, сеньор Гарибальди, друзей не бывает. Ваша голова слишком дорого стоит.
-Они мои должники. Так вы согласны?
-90 миллионов? - я задумался: -Правительство предлагает сто.
-Бросьте, - Джованни махнул ладонью: -Вы нелегал, контрабандист. Нет никаких гарантий, что в обмен за меня Конклав выплатит вам обещанную награду.
-А есть гарантии, что мне заплатите вы?
-Есть, - собеседник довольно улыбнулся: -Я предлагаю либерийскую схему оплаты.
-Поподробнее, сеньор Джованни. Я слышал о ней, но дела не имел.
-Всё довольно просто. Вы представляете мне разработанный план побега. Если он меня убедит, то я плачу вам задаток - 30 миллионов. И ещё 130 миллионов кладу на специальный счёт в Государственный Банк Либерии. Деньги с этого счёта могут уйти только двумя путями. Если через три месяца в банк не поступит секретный пароль, то деньги уйдут на счёт фонда "Голодающие дети мира". Если же пароль будет введён, то деньги разделят пополам и переведут на два счёта - ваш и мой. За вычетом комиссионного сбора, конечно.
-Сколько берёт банк?
-Семь с половиной процентов.
-Но это же грабёж, - воскликнул я возмущённо. Банки Конклава брали с подобных операций вдвое меньше.
-Зато полная анонимность и безопасность. Сделка криминальная, согласитесь, - Джованни хитро улыбнулся.
-Ну допустим. И в чём же прелесть такой системы?
Гарибальди развёл руками: -Если я погибну - некому будет ввести пароль, и вы потеряете деньги. Если же мне удастся бежать, то я буду вынужден его ввести, чтобы получить назад свои 60 миллионов - деньги за границей будут очень кстати. И вы автоматически получите вторую половину. В сумме с задатком - это обещанные 90.
-Гарибальди, если раньше за вами охотилась только СБ, то теперь будут охотиться и "Голодающие дети мира". Они будут заинтересованы в том, чтобы вы никогда не ввели пароль.
-Вы шутник, Палич. Мне нравятся весёлые люди, - Гарибальди однако был серьёзен: -Этот фонд кормится с либерийской схемы уже несколько лет. Не в их интересах вступать в сговор с одной из сторон или вмешиваться в сделку. Если это станет известно, то банк Либерии найдёт другой фонд для подобных операций.
-Хорошо, - я кивнул: -Готов с вами работать.
-Откровенность за откровенность, Палич... Как вам удаётся переправлять грузы через кордон? Конклав практически изолирован от внешнего мира.
Я собрался с мыслями: -Конклав... очень высокоразвитое государство по сравнению, скажем, с Африкой или Гондваной. Тут производится практически всё, что необходимо простым смертным. С простыми смертными я дел не имею.
В глазах собеседника появилось понимание. Я продолжил: -Растительные наркотики, импортное спиртное, экзотические животные, антиквариат и множество того, что в Конклаве не купишь за деньги.
-Вы работаете на правительственную элиту, - заключил Джованни.
-Не только. Крупные чиновники, корпорации, криминальные структуры. Раз на такой товар есть спрос, то будут и каналы доставки. Сделав границу непреступной, в ней оставили несколько хорошо контролируемых брешей, через которые можно ввозить и вывозить контрабанду.
-Вывозить? - переспросил Гарибальди.
-Естественно. В Конклаве производят уникальную электронику и выращивают органы для трансплантации, что пока недоступно странам третьего мира. Это и есть львиная доля подпольного экспорта.
-Ясно, - Гарибальди прищурился: -Собственно, перед тем, как доверить вам свою жизнь, я хотел бы проверить ваши каналы.
-Каким образом?
-Мои друзья из Найроби нуждаются в органах для пересадки. Это единственная причина, по которой мне удалось склонить их к сотрудничеству. Если вы сможете переправить им два контейнера по своим каналам, то я выплачу вам задаток сразу, как только получу от них подтверждение о доставке товара.
-Будь по-вашему. У меня есть связи на Миланском терминале. Если вы предоставите мне груз в течение недели, то я смогу переправить его в Кению. Как он будет выглядеть?
-Два средних медицинских контейнера с полной защитой и индивидуальной криогенной системой. Органы обошлись недёшево, поэтому я хочу быть на сто процентов уверен, что они дойдут до адресата в полной сохранности.
-За это можете быть спокойны. Когда я разработаю план побега, то сообщу вам отдельно. Мои координаты для связи - на той таблетке, что я вам дал.
-Я уже понял, - Гарибальди кивнул и протянул мне свою таблетку: - Тут мой номер и коды для переписки.
Сжав таблетку пальцами, я считал её содержимое и раздавил уже бесполезную вещицу. Мы переглянулись, понимая, что нам больше не о чем говорить, а торопиться уже некуда.
Я поднял свой стакан: -Ваше здоровье, сеньор Гарибальди.
Тот кивнул. С улицы зазвучала сирена, и топот ног загремел на лестнице.
-Уложились в норматив, - Гарибальди с ухмылкой похлопал по наручным часам и развернулся к двери. Когда в паб влетели полицейские штурмовики, Джованни грациозно извлёк из кармана пистолет и вышиб себе мозги. Его безвольное тело повалилось на пол. От волос шёл дым - пахло палёной электроникой.
-Руки за голову! - заорали люди в масках, сконцентрировав на моей груди рубиновые точки прицелов. Я поспешно подчинился, нащупав на затылке заветное кольцо.
-А теперь бегите, ребята, - выдернув чеку, я приветливо улыбнулся.
Через три секунды моя голова взорвалась.
Сняв с лица виртуальный шлем, я несколько секунд моргал, пытаясь привыкнуть к дневному свету. Сигнал от марионетки всегда идёт в одну сторону - к живому человеку. Если управлять куклой дистанционно, велика вероятность, что запеленгуют её хозяина. Поэтому всё, что остаётся - это быть зрителем, наблюдая, как фантом выполняет твои поручения.
Встреча с Гарибальди заставила меня серьёзно задуматься. То, что мой фантом согласился ему помогать, ещё не означает, что это и моё решение. В бизнесе есть правило - обязательства, принятые на себя фантомом, не распространяются на человека, с которого этот фантом был скопирован. Между фантомами могут иметь место только предварительные договорённости, которые должны быть заверены их владельцами.
В таком рискованном деле мне нужен был совет, и если у тебя нет живых друзей... Обращайся к мёртвым.
Я встал с кресла и прошёл в копировальную кабинку - моему фантому сегодня предстояла ещё одна встреча.
Они стояли рядами. Мужчины и женщины, дети и старики, застывшие в лучах солнца. Я шёл среди них, и некоторые оборачивались, словно узнавая, кивали или махали рукой, но я отводил глаза.
Третий ряд, десятая справа. Марта была не по погоде одета - воздушное платье в полевой цветочек, сандалии на тонких загорелых ногах и косынка, закрывавшая каштановые волосы, стянутые в греческий узел. Заметив меня, она переступала на невысокой гранитной плите, украшенной резными буквами:
Марта Палич, урождённая Чевалдори
15.04.2029-25.09.2055
Покойся с миром, любимая...
Я подошёл и поцеловал холодные каменные губы, вглядываясь в хрусталь её глаз. Волосы, такие мягкие с виду, были прочнее железа. Я провёл по ним рукой, отгоняя наваждение...
Превращать тела мёртвых в статуи придумали двадцать лет назад. Это называлось пластификацией тканей, и сразу нашло как сторонников, так и противников, в основном среди людей религиозных. Многих стали хоронить стоя, словно памятники самим себе, обрекая родственников умерших на странное испытание - возможность видеть своих родных такими, какими они были при жизни.
Снова ожил голографический проектор в пьедестале. И Марта шагнула ко мне из статуи, остановившись в полуметре от меня.
-Здравствуй, Палич, - сказала она тихо: -Ты пришёл меня навестить?
-Здравствуй, Марта... - я протянул к ней руку, но она провалилась в воздухе, так и не найдя опоры: -Как ты? Надеюсь, не скучно?
-Нет. Я привыкла... Болтаю с другими мертвецами. Они не особо умные, правда.
Я кивнул, осматриваясь. Вторым нововведением на кладбищах стали посмертные копии сознания умерших. В электронных урнах, вмонтированных в пьедесталы, они могли существовать до полугода - пока фантом не впадал в маразм окончательно. "Душа отлетела," - говорили верующие. Но специалисты знали, что даже посмертная копия мозга, гораздо более точная, чем прижизненное сканирование, не настолько хороша, чтобы сохранять разум вечно. Но пока фантом всё ещё жил внутри своей урны, над могилой являлась его голограмма. Он беседовал с посетителями и с другими фантомами.
-Ты не такая, как они... - ответил я Марте: -Ты ведь помнишь, я снял копию твоего сознания ещё при жизни.
-Я помню, - Марта задумалась. Голограмма подёрнулось дымкой, показав больничную палату, где над умирающей женщиной склонился пожилой японец, профессор Ямадзаки из Токийского Института Искусственного Интеллекта. Этот старик помог мне сделать самый точный фантом моей жены, а после смерти её мозг был скопирован в мельчайших деталях, чтобы стать вместилищем её духа.
Два года. Ровно два года фантом Марты существует как единое целое, и лишь потом начинает разрушаться. И я снова восстанавливаю его из резервной копии, чтобы иметь возможность общения с давно умершей женой...
-Алекс, - Марта снова стояла передо мной, вытянутая как струна: - Зачем ты пришёл?
-Мне нужен твой совет. Мне больше не к кому обратиться.
-Тогда садись. И рассказывай.
Я присел прямо на жёсткую траву газона. Кукла не может простудиться.
-Помнишь Джованни Гарибальди?
Марта улыбнулась: -Единственный политик, которого ты одобрял. Что с ним стало?
-Прячется где-то. Для подполья сейчас ужасные дни. Он хочет, чтобы я помог ему сбежать.
-А ты?
-Пока я не принял решения. Ситуация сложная.
-Какие у тебя есть варианты? - спросила она. И я вспомнил семейные советы, когда мы жили во Флоренции. "Какие у нас есть варианты?" - спрашивала Марта, и мы решали, что покупать раньше - стиральную машину или домашний кинотеатр.
-Я могу отказать ему. Без объяснений. Думаю, другие ему уже отказали. И у меня не будет проблем ни с СБ, ни с постоянными клиентами. Всё будет по-старому.
Я собрался с мыслями: -Ещё я могу сдать его Конклаву. Мне вряд ли заплатят сто миллионов, но какие-то деньги всё равно перепадут. Часть клиентов перестанет со мной работать, опасаясь повторения прецедента. Зато гарибальдийцы начнут за мной полномасштабную охоту.
-А если ты поможешь ему бежать?
-Тогда есть вероятность, что я получу 90 миллионов евразов, которых мне хватит до конца жизни. Но за мной будет охотиться весь Конклав и, опять же, гарибальдийцы.
Марта опустила глаза, присев на край пьедестала. Невидимый ветер развевал косынку. Казалось, она смотрит куда-то вдаль.
-Помнишь, Палич, я просила у тебя тело? Куклу. У тебя же много кукол. Почему ты мне отказал?
-Причём здесь это? - смутился я. Марта начинала разговор о кукле несколько раз за тот двухгодичный цикл, что существовала очередная её копия. Неприятный разговор.
-Это важно. Именно сейчас.
-Мёртвые не должны ходить среди живых.
-Почему? Ты ведь ходишь. Ты призрак. Какая разница, жив твой оригинал или нет? - Марта слегка повысила голос.
-Разница есть. У меня есть цель. Я помогаю самому себе - живому человеку - решать свои проблемы. Я осознаю, что я копия, но у меня есть поручение, которое я сам себе дал. А в чём твоя цель? Зачем тебе тело?
-Я хочу жить! Я не хочу торчать здесь, дожидаясь, когда ты придёшь навестить меня. Потому что однажды ты не придёшь, и я останусь ждать собственной долгой ночи... Откажи Гарибальди, Палич. Я прошу тебя.
-Почему?
-Неужели ты не понимаешь. У меня ничего нет. Только воспоминания. Ты единственное, что связывает меня с прошлым. И в тебе единственный смысл моего существования. Если тебя убьют, что станет со мной?
-Откажи ему, - Марта смотрела мне прямо в глаза, и у меня щемило сердце. Пусть я лишь копия, но настоящий Палич - из плоти и крови, следивший за мной из своего убежища - что чувствовал он в этот момент? Был ли он согласен со мною?
-Я помогу Гарибальди... - слова дались мне с трудом. -Можешь назвать это глупостью, можешь геройством. Или эгоизмом. Но я обещаю тебе, если всё пройдёт хорошо, я дам тебе новое тело. Самое совершенное, из тех, что можно купить. И ты будешь снова свободна.
-Я хочу быть с тобой, Палич, - она протянула ко мне руки, и они по запястье погрузились мне в грудь. Голограмма дрогнула на секунду.
-Я вернусь, Марта. Всё будет хорошо.
Прощаясь, я обнял статую, снова посмотрев в её глаза, и нетвёрдой походкой зашагал к воротам. Голограмма Марты махала мне косынкой, стиснутой в кулачке. Когда я обернулся, то заметил, что она плачет.
Крепкие руки схватили меня за плечи, когда я шёл по припортовому закоулку. Нападение было полной неожиданностью. Всё ещё находясь под впечатлением от разговора с женой, я не заметил группу мужчин, притаившихся в подворотне.
-Мистер Палич, - выдохнул мне в лицо высокий тощий субъект, видимо, главный среди нападавших. -Вы в курсе, что использование марионеток частными лицами незаконно?
Мужчина бесцеремонно запустил мне руку в волосы, чтобы нащупать чеку взрывного устройства.
-Оригинальный способ стирать информацию. Но вы вряд ли сможете теперь им воспользоваться.
-Я могу подать мысленную команду на взрыв, - признался я. Агент безопасности отпрянул от меня. "Живой человек," - догадался я. Нижним чинам не доверяли кукол. Благодаря гражданскому чипу они сами были отличными марионетками.
-Врёте, - мужчина посмотрел на меня недоверчиво. Его подручные, цепко державшие меня за плечи, тоже слегка отстранились, словно это могло спасти их в случае взрыва.
-Что вам нужно?
-Главное мы уже получили - ваш фантом. И ещё - помогите нам поймать Гарибальди, а не то будет худо.
-Вот только не надо меня пугать, - ответил я как можно самоуверенней.
-Пугать? - агент скривился. -Вы, наверное, считаете себя незаменимым, Палич? Тешите себя чувством ложной безопасности? Вашим покровителям на вас наплевать. Сегодня вы, завтра другой будет их поставщиком. Незаменимых нет. Лучше сотрудничество с нами, чем пособничество государственным преступникам.
-А что вы сделаете, если я не подчинюсь?
-Для начала мы взорвём кое-чью могилу, - подлец расплылся в довольной улыбке.
-Жену не троньте! - я дёрнулся в крепких объятьях.
-А не то что, мистер Палич? Что вы можете сделать?
-Ваше начальство в курсе... - пробурчал я, остывая.
-Максимум, что вы можете - это полить грязью честных граждан Конклава, оклеветав их, как своих клиентов. Вам никто не поверит. Более того, вас не станут слушать.
-Вы знаете про бомбы? - я пристально посмотрел ему в лицо.
-Какие бомбы?
-Во время смуты, одиннадцать лет назад, из Мурманска со склада флота пропало несколько водородных боеголовок. Я уже сообщал вашему начальству их серийные номера и пусковые коды. Если со мной что-нибудь случится, могут пострадать города Конклава.
-Это блеф, - выпалил агент, вращая глазами.
-А ты проверь...
Он отошёл от меня, погрузившись в свои мысли. Видимо, общался с помощью чипа. Возвращение его было стремительным.
Приятно улыбнувшись, он мягким голосом сообщил: -Меня зовут Альберт Краммер. Я начальник местного отделения СБ. Не удивляйтесь. Я перехватил управление своим подчинённым через гражданский чип. Мы могли бы обсудить сложившуюся ситуацию?
-Я вас слушаю, господин кукловод.
Тот поморщился: -Это обычная практика в нашей среде. Вопросы такого масштаба нельзя доверять пешкам. Мы проверили ваше заявление о боеголовках. Действительно, кража имела место. И коды запуска были переданы в наше управление неизвестным лицом. Но в то же время, велика вероятность того, что вы блефуете. Приведите доказательства, что бомбы именно у вас. В каких городах вы их установили?
-Не держите меня за дурака, Краммер. В Конклаве сотни городов, и я не хочу уменьшать вам круг поиска. Ищите, перетряхивайте их, если вам нужно. А пока не смейте даже пальцем трогать мою жену.
-Подумайте лучше о себе. Вы впадёте в маразм через десять дней. Неужели вы не хотите отомстить?
-Кому?
-Алексу Паличу, который лишил вас всего и обрёк на смерть, втиснув в это механическое тело. В то время, как он наслаждается жизнью в полной безопасности, вы рискуете собой, выполняя его приказы. Поймите, вы уже не он. Вы самостоятельная личность. Выдайте нам Палича, и мы сможем продлить вам жизнь. У нас есть технология.
Я опустил глаза. В словах Краммера крылась главная проблема использования фантомов. Оказавшись в механическом теле, не каждый мог смириться со скорой смертью. Марионетки отказывались выполнять задания. Некоторые предавали своих творцов. Очень многое зависело от личных качеств оригинала. Чтобы фантом выполнил свою миссию, человек должен быть готов умереть за самого себя. Созданию фантома предшествует серьёзная психологическая подготовка, подобная самурайской.
Наконец я ответил: -Вы слышали о лётчиках-камикадзе, Краммер? Они жертвовали жизнью во имя своего Императора.
-И кто же ваш император? -Краммер наклонился к моему лицу: -Неужели Джованни Гарибальди?
-Мой Император - это я сам, - проговорил я тихо, и Краммер вздрогнул, поймав мой взгляд.
Он всё понял, но было уже поздно - моя голова взорвалась.
Неделю спустя после встречи с Гарибальди я получил от него очередной запрос на переписку. Дав согласие на сеанс чата, я начал диалог.
Джованни: -Привет, Алекс. Мне сообщили, что оба контейнера достигли Найроби. Проверьте сегодня вечером свой счёт. Транш уже отправлен.
Алекс: -Добрый день, Джованни. Предварительный план вашего побега уже готов. Меня волнует лишь то, что СБ каким-то образом узнала о нашем соглашении. Они пытались склонить меня к сотрудничеству.
Джованни: -Вероятно, в том баре были подслушивающие устройства. Иногда их ставят в публичных местах. Но этот канал безопасен. Мы можем переписываться свободно. В чём заключается ваш план?
Алекс: -Вы сможете добраться до Анадыря?
Джованни: -Чукотка? Смогу, но дорога займёт порядка недели. Я не пользуюсь летательными аппаратами. Почему вы выбрали Анадырь?
Алекс: -Это бывшая Россия. Место по меркам Конклава довольно отсталое. Оттуда летают самолёты на исследовательские базы в Арктике. Я подготовил для вас документы полярного геолога и микробиолога. Краткий курс знаний вышлю отдельно. В отличие от стандартной процедуры ДНК-контроля вам предстоит разговор с капитаном самолёта перед вылетом. Это небольшой экзамен, вы легко его пройдёте.
Джованни: -Какого рода экзамен? Проверка профессиональной пригодности?
Алекс: -Совсем нет. Вы выкурите с пилотом по папиросе, расскажите ему пошлый анекдот. Пожалуйтесь, что будете тосковать по женщинам во время работы на станции. Капитану важно убедиться, что вы нормальный мужик, весёлый и отчаянный, традиционной ориентации. Русские это ценят. Я буду сопровождать вас до самолёта. Меня там знают.
Джованни: -А что я буду делать на исследовательской станции? Мне ведь нужно в Кению.
Алекс: -На станции будет ждать реактивный катер. Он доставит вас на границу Гондваны - в бывшую Канаду. Я добыл для вас несколько тысяч долларов США. Они ещё в ходу, и вы сможете их разменять.
Джованни: -Спасибо, Алекс. Высылайте ваши файлы. Отбой.
Я напечатал "До встречи" и закрыл чат. Пальцы слегка дрожали. Максимум через пятнадцать дней всё должно было закончиться. И я надеюсь, что закончится удачно.
Цок! Цок! Цок! Пули застучали по двери ангара. Нырнув под опускающиеся ворота, Гарибальди схватился за бок, но нашёл в себе силы укрыться за контейнерами. Когда затих электромотор, я заклинил цепь с помощью лома, стоявшего недалеко от двери.
-Знаменитое русское гостеприимство? - лицо Джованни едва проступало в тусклом аварийном освещении, и было непонятно - шутит он или серьёзен.
-Это СБ! - с дрожью в голосе проговорил я: -Нас раскрыли.
Сначала всё шло гладко. Прибытие в аэропорт, проверки документов. Но перед самым самолётом возникла сутолока, Видя, как нас окружают полярники, я поспешил увести клиента в сторону ангаров. Вслед полетели пули.
Я посмотрел на Гарибальди, приникшего к накрытым брезентом ящикам. Казалось, он совершенно спокоен, даже не смотря на ранение. Храбрый человек.
-Джованни, клянусь, я не сдавал вас Конклаву.
-Я вам верю, Алекс, - Гарибальди усмехнулся. -Я сам себя сдал.
-Это шутка?
-Нет, я серьёзен.
-Но тогда это безумие.
-Я хочу рассказать вам анекдот, Алекс.
-Сейчас не время, Джованни, - я показал взглядом на ворота, которые уже пытались открыть с той стороны. -Скоро они догадаются пригнать погрузчик, чтобы поднять ворота.
-Именно сейчас самое время. Я не мог рассказать его раньше, - Гарибальди устроился поудобнее: -Вы готовы слушать, Алекс?
Я кивнул.
-В тюрьме строгого режима сидят бандит-рецидивист и наркоман. Бандит совершает попытку побега. Неудачную. И ему отстреливают ногу. Его возвращают в камеру к наркоману. Бандит ещё раз совершает побег, и ему отстреливают вторую ногу. И снова возвращают в ту же самую камеру. Потом он теряет ещё и руки. И вот он лежит на своей койке - без рук и без ног, а наркоман смотрит на него и говорит: "Ну ты мужик! Я тебя уважаю. Это же надо было додуматься - по частям убегать..."
Гарибальди рассмеялся - хрипло и громко.
-Вам не смешно, Алекс?
-К чему вы мне рассказали эту глупую шутку?
-Она совсем не глупая, - Гарибальди отнял руки от раны и показал мне - ладони были совершенно сухими: -Если вы ещё не поняли, то я уже сбежал. Две недели назад. Я был в тех контейнерах, что вы отправили в Кению - разобранный на органы. Уже два года там выращивали для меня кости, кожу и мышцы, кровь и соединительные ткани. Органы, которые они не могли вырастить сами, я предоставил им с вашей помощью. Так же, как и свой мозг. Они соберут меня заново и вернут к жизни. Я сбежал по частям, Палич.
-Зачем тогда этот план побега? Всё, что было нужно - это попросту переправить ящики.
-Контейнеры перехватила бы СБ. Мне нужны были твёрдые гарантии, что ящики достигнут Найроби. Помните, доставка груза была обязательным условием того, что я воспользуюсь вашими услугами для побега. В СБ это знали. Я устроил утечку информации о нашем разговоре. Они решили, что лучше пропустить контейнеры, чтобы попытаться поймать меня в момент побега. И я снова предоставил им данные о том, где и когда он состоится.
Я нахмурился, переваривая сказанное Гарибальди.
-Джованни, вам говорили, что вы сумасшедший? Только безумец согласился бы разрезать себя на кусочки, чтобы быть переправленным через границу в смутной надежде, что будет снова собран по частям?
Фантом Гарибальди улыбнулся: -Если не можешь перелезть через каменную стену, просочись сквозь неё. Драко Дворжич создал самое закрытое государство, которое только может существовать. Конклав - это тюрьма для своих граждан. И если покинуть эту тюрьму можно только вперёд ногами, я готов умереть, чтобы потом воскреснуть.
-Вы романтик, Джованни.
-Бросьте, Алекс. Я просто люблю жизнь. Почему вы до сих пор не бежали в ту же Гондвану? Что вам мешает? Только не говорите о Родине. Теперь нет ни стран, ни наций. За что вы держитесь?
-Если нет ни того, ни другого, какой смысл куда-то убегать? Я везде буду таким же чужаком, как и здесь.
-Вы романтик, Палич.
-Я просто люблю жизнь, - парировал я.
Гарибальди прислушался: -Они не торопятся ломать ворота.
-Нам некуда деваться. И они не спешат.
-Я слышал, что на днях с одного из кладбищ Палермо был дерзко похищен памятник некой Марты Палич. Погибло несколько сотрудников полиции. Это дело ваших рук?
-Жена давно хотела перебраться на кладбище повеселее. Задаток пришёлся кстати. Когда я получу остаток?
-Думаю, я буду готов уже через месяц. Как только смогу печатать - введу пароль.
-Алекс? - Гарибальди достал из кармана куртки старинный армейский пистолет: -Могу я просить вас о личной услуге?
-Да, Джованни?
-Выстрелите мне в голову.
-Вы оригинальны даже в этом.
-Питаю слабость к эффектным жестам, - ответил он, передавая мне оружие.
-Прощайте, Палич.
-Увидимся в аду, Гарибальди, - выстрел разнёс ему полчерепа, разворошив пылающие угли электронного мозга. "Разрывные," - догадался я, отбросив уже ненужный "Кольт".
Услышав выстрел, в ворота стали усиленно ломиться. По краю стены поползла золотая искра ацетиленового резака.
Неспешным движением я выдернул из затылка чеку. У меня было три секунды, которые я потратил на то, чтобы поправить галстук.
-Палич, Палич! Ну что ты здесь расселся? Снимай этот дурацкий шлем. Ты ведь не для того дал мне тело, чтобы я скучала, пока ты торчишь в кресле. Посмотри, какое платье я купила. Нравится? Правда красивое? А туфли? Посмотри, какие туфли, Палич...