Аннотация: Небо над Ксилеоном скрыто туманом. Днём он серым маревом клубится над городом, а ночами мерцает, отражая свет электрических огней...
Сколько бледных надежд пережить,
Сколько судеб за вечность сломать,
Разорвать все оковы, забыть,
Но увидеть, раскрыв лишь глаза -
За туманом таится та высь, высота,
Где забытое время сгорает во снах,
Где в единый поток все сольются пути
И рождается мир, зажигая мечты.
"Туман", NeoliX
- Ты знаешь, что скрывается за туманом? - чуть слышно шепчет Тха"Линке, сжав руку Новы, и тут же сама себе отвечает, - Там и вправду есть звёзды. И Станции... Знаешь, они действительно существуют.
- Тише, тише... Всё будет хорошо, - тяжело вставлять ампулу с "Нейтрой" в инъектор одной рукой. Но если опоздает, Тха умрёт.
- Возьми чип, - Тха"Линке не смотрит на Нову, непривычно серые глаза пусты. Она не замечает ни осторожных прикосновений подруги, ни короткого укола, ни крови на лице. Она не чувствует, что один из височных разъёмов вырван вместе с кабелем.
- Возьми чип. Там всё... Ты должна их увидеть... Ты должна знать... - шёпот затихает. Пальцы Тха"Линке наконец разжимаются и соскальзывают с запястья Новы.
Только бы успеть...
***
Небо над Ксилеоном затянуто туманом. Днём он серым маревом клубится над городом, а ночами мерцает, отражая свет электрических огней. Тёмная высь горит радоновой синью, она пронизана фиолетовыми всполохами аргона и рыжими жилами неона, она пылает холодным белым пламенем.
Туман был всегда.
А за ним - чернота бескрайнего космоса и звёзды.
Интересно, какие они? На что похоже чистое звёздное небо?
Нова стоит на балконе с чашкой синтетика в руках. Внизу - огненный город, над головой - пылающее небо. Вокруг тысячи ламп и фонарей, они озаряют башни небосклонов и переплетения улиц. Она на одном из тысяч уровней, залитых светом, в крошечной ячейке стеклянно-бетонного улья.
- Да уж. У этого мира ни граней, ни пределов, он как одна капля-сфера, прождённый призрачным огнём. Пламенем созданным, в свете он и гибнет. А мы к нему прикованы и никогда не сможем покинуть его криволинейную поверхность, - к далёкому гудению города примешивается женский голос - мягкий, но совершенно чужой.
- Что?! - Нова резко оборачивается.
- Ох... Извини, я приняла тебя за гинию, - незнакомая девушка отступает на шаг, смущённая и обескураженная. Странная она - светлокожая и беловолосая, будто клочок тумана, с неправдоподобно правильными чертами лица. Если бы не светящиеся ярко-зелёные глаза, её саму бы от гиноида не отличить - то же совершенство в каждой линии.
Кто же ты?
Зачарованная, Нова неловко улыбается ей.
- Ничего страшного, бывает. Вот если бы ты меня в Сети с роботом перепутала, это было бы обидно.
- Смешение адресов при передаче данных наказывается по всей строгости, - тут же подбирается незнакомка. От былого смущения не остаётся и следа. - Таких ошибок Разум не прощает. Хуже только намеренное искажение протоколов и команд.
- Но люди всегда искажают код и допускают ошибки. Человеческий фактор, как-никак. Если бы Разум выносил приговор всем, кто хоть раз ломал код, у нас бы не осталось толковых программистов.
- Он прощает им ошибки только потому, что они сами находят их при отладке и делают это очень быстро. Да и работу над Проектом это не тормозит, - голос странной гостьи по-прежнему холоден и твёрд.
- Ты о Лимбе?
-А ты откуда о нём знаешь? - Незнакомка вглядывается в лицо Новы, и та замечает, что глаза странной девушки такие же бледные, как и кожа. Лишь тонкое кольцо по краю радужки горит ультразеленью.
Всего лишь линзы поверх живых глаз.
- Я Скульптор, - с гордостью отвечает Нова.
- А, так ты из тех, кто пытается сделать Лимб уютным? - в голосе слышится насмешка, но глаза со светящимся ободком смотрят вполне дружелюбно.
- Не только, - упрямо вскидывает голову Нова. - Я пытаюсь сделать его живым.
- Не может быть живым мир, населённый мертвецами. Даже рукотворный. Даже Лимб. Он мёртв с самого начала.
Опасные слова. Открыто выступит против Лимба значит подвергнуть себя риску. Решения, принятые Верховными и Разумом, нельзя оспаривать. Нельзя сомневаться. Сомнение - признак непредсказуемости, сомнение приводит к ошибкам, сомнение - предвестник трагедии.
- Так ты против Проекта? - Хуже тайного несогласия только открытый протест, но пока твоя тайна не подверглась анализу, тебя ещё можно спасти.
- Если бы я была против, - усмехается незнакомка и убирает непослушную белую прядь за ухо, обнажая височный разъём, - стала бы участвовать в нём? Стала бы строить мёртвый мир для живых мертвецов?
Строить Лимб?! Так она - Создательница?! Одна из сотен программистов, что пишут коды для нового мира?! Невероятно!
Всё сразу встаёт на свои места - и контакты на её висках, и серебристая сеть сенсоров на руках, и линзы виртуала - они, наверное, и вовсе вживлены в роговицу.
- Ты и впрямь Создательница? - Нова даже не пытается скрыть восхищение.
- Да. - отзывается со скукой и раздражением, будто описывает зациклившуюся программу.
Создатели бесконечно далеки от Скульпторов - глупо сравнивать системное ПО с патчем. И всё же... Она сама хотела преодолеть эту пропасть и первая заговорила с Новой. Так может, всё неспроста?
Нова с трудом улыбается Создательнице.
- Почему ты называешь Лимб мёртвым миром? - вопрос странный, но ничего умнее в голову не приходит.
- Потому что он для тех, кому нечего делать здесь, в реальности, - хмурится та и вдруг поворачивается к Нове, - А тебе есть место в этом мире?
"Конечно, - хочется крикнуть в ответ, - ведь здесь есть..." Но она смущённо молчит, ей нечего ответить незнакомке. Нова не знает, что же держит её в реальности. Семья? Но с ними она перекидывается лишь ничего не значащими письмами пару раз в месяц. Друзья? Они все в Сети, и став частью Лимба, Нова лишь сблизится с ними.
Она полжизни провела в Сети, и новый мир готов распахнуть ей объятия. Но когда начнётся Исход, она не присоединится к нему. Она не покинет Ксилеон, это точно.
В чём же дело?
- Я так и думала, - снисходительно вздыхает Создательница, - Мёртвые, как ты сама видишь, повсюду. А когда Лимб будет закончен, они оставят свои тела и переселятся в виртуальную реальность. И Ксилеон опустеет...
- Останутся лишь боты и живые чудики, да? - смеётся Скульптор.
- И Разум с подконтрольными ему машинами.
- А разве это плохо? Каждый получит своё.
- Да, ты права, - хмурится собеседница, - Всё так, но я не уверена, что именно к этому мы и хотели прийти. Ты ведь знаешь историю? Ты слышала про космические программы? Или про Станции? Про Эспансию? Хоть что-то?
Нова отводит глаза. Конечно, никому из жителей Ксилеона теперь не нужна история, но почему-то ей стыдно за своё незнание.
Создательница догадывается, но в глазах с ультразелёной каймой нет презрения, только затаённая жалость.
- В шестьдесят первом году двадцатого века... это по старому исчислению, не обращай внимания, первый человек полетел в космос. Он провёл полтора часа на орбите и облетел планету. Через четыре года другой космонавт вышел в открытый космос, ещё через пять лет люди достигли Луны. А дальше начали строить Станции. Но о том, что было после я почти ничего не нашла, понимаешь? Я до сих пор не знаю, когда от полётов отказались. С Юрия Гагарина началась космическая эра, началас Экспансия, но когда она закончилась? Вот в чём вопрос. Это я и хочу узнать.
- А что там могло случиться? - Скульптор делает глоток и пытается поддержать разговор.
- Это и непонятно, - вскидывает голову белокурую голову незнакомка. - Когда-то они были, а потом все упоминания о них исчезаю. Представляешь, даже информации о новых открытиях в астрономии и астрофизике нет! Как будто их резко забросили.
- Или туман затянул небеса.
- Не шути так, - Никогда раньше Нова не видела в чужих глазах такого азарта, такой веры в мечту. В своей ярости она прекрасна - короткие белые кудри растрёпаны, щеки чуть розовеют, чётко очерченные губы плотно сжаты. Столько в её лице вдохновения и силы, что Скульптор не может отвести взгляд, и Создательница сдаётся.
- Ладно, проехали. В любом случае... Спасибо, что слушала. Хоть не с гинией болтать пришлось.
- Ты с гиноидами о Лимбе и космосе трепалась? - До такого безрассудства Нова не додумалась бы. С гиноидами! С ботами - и о Лимбе! Они же всё записывают! Она что, самоубийца?!
- Да, - пожимает плечами незнакомка, - Больше не с кем. Люди не послушают, а андры... Сто лет, как ИИ создан, а им до сих пор живые лица не сделают. Они все слишком идеальные. Говоришь, а сама думаешь о том, как бы не опозориться... Глупо, конечно, но тут уж никак.
- Слушай, - сама не веря своей смелости, Нова берёт её за руку, - Ты... Если вдруг захочешь поговорить, лучше напиши мне. Хорошо? Я передам тебе адрес сейчас. Идёт?
Создательница поднимает удивлённые глаза, открывает рот, но ничего не говорит и просто кивает.
- Тогда договорились! - Нова надеется, что никто не слышит бешеный стук её сердца. Никто - а особенно эта странная Создательница.
- Спасибо. - тонкие пальцы с серебряными разводами сжимают её кисть. Чуть ощутимо - но от этого касания сердце уходит в пятки. - Как звать-то тебя?
- Нова, - собственное имя звучит неловко и непривычно.
- Нова... - Создательница произносит его медленно и чётко, будто пробует на вкус, - А я Тха"Линке.
Странное имя, в нём слышатся вздох ветра и звон разбитого стекла. Оно ей подходит...
- Я, пожалуй, пойду, - на сегодня свой запас смелости Нова исчерпала.
- Не забудь про адрес, - с надеждой смотрит на неё Тха"Линке.
- Да-да, сейчас. - Нова утыкается в экран наручника. Пока компы синхронизируются, она не поднимает лица и надеется, что её щеки хоть немного бледнее, чем неоновые лампы на вывесках.
***
Тха"Линке пишет ей всего через несколько дней, и они встречаются на том же месте, на смотровой платформе. Вечер в реальности, среди неоновых огней и света - и возвращение домой, в тёмную ячейку. Впервые собственное жилище кажется Нове пустынным и тихим. И так тоскливо, так тяжело становится на душе, что хоть кричи в голос. И пусть сияющая бездна небес, пусть весь уровень слышит одинокий и жалобный плач.
А в Сеть всё равно возвращаться. "Нормали" избавляют от тревоги, но не могут спасти от тихой грусти, живущей в сердце. Увы...
Так проходят несколько циклов - Сеть, возвращение, неоновые сны и снова Сеть. А потом приходит новое сообщение. И ещё одно, и ещё...
Нова не привязывалась к людям - ни в виртуале, ни в реальности. Встречалась, проходила, улыбалась, помогала, если было нужно - и отпускала их, вспоминая лишь пару раз в год и поздравляя из вежливости.
Но с Тха"Линке всё иначе. Скульптор каждый ждёт от неё хоть какой-нибудь весточки, хотя бы байта информации. Хоть капли тепла.
Без неё холодно - но почему раньше это не ощущалось? Почему раньше без неё можно было жить.
Они встречаются в Титановых Галереях, где устроен механический сад. В виртуале Нова сама создаёт сады, зелёные и живые. В Титановых Галереях нет растений, только хрусталь и блестящий металл.
Блестят в холодном электрическом свете хрустальные ветви застывших елей - замёрзший лес среди бесконечных зеркал. И нет ничего, кроме алмазного блеска и колючих граней. Нет границ - только искристое белое безмолвие. Сияющая огненная пыль покрывает всё вокруг, кроме узких тёмных тропинок. Через застывший лес они с Тха всегда идут молча - никто не решается нарушить зачарованную тишину.
Хотя в этот раз всё идёт не по плану. Ослепительное чудо больше не вызывает у Новы восхищения, только тоску. Почему - непонятно. Но Скульптор больше не может смотреть на мёртвые ветви, её пугают их неподвижность и холод. Она страшится этого пустого пространства.
"Нормалей" явно не хватает, пора изменить режим их работы.
Нова тихонько всхлипывает и закрывает лицо руками - нужно успокоится. Вдох - и выдох. Вдох - и выдох. Вдох...
Тха"Линке оборачивается, и Нова поднимает голову, криво улыбается - всё в порядке, мол. Тха хмурится, берет её за руку, быстрым шагом выводит из леса. Она тянет подругу за собой, Нова и не сопротивляется. Ещё бы: не до того, когда ноги подгибаются от страха.
Безжизненный лес позади. Пора бы разжать пальцы, хотя отпускать руку Тха совсем не хочется. Наоборот - прижаться бы к ней, обнять и уткнуться в плечо. А ещё... Но продолжать Нова боится, это странное желание, идущее из глубины души, кажется неправильным и запретным. Тёмным - но манящим.
Даже поцелуй - это слишком много для Новы. Тха"Линке никогда не согласится.
Слишком долгое касание. Так нельзя. А что подумает Тха?
Одна мысль заставляет Нову вздрогнуть от ужаса. Но Создательница истолковывает это по-своему. Она сама обнимает подругу, нежно гладит её по волосам, и Нова затихает, сама не веря своему счастью.
- Спасибо. Но как ты?.. - слова срываются прежде, чем Скульптор вспоминает, что этот вопрос задавать нельзя.