И снова все замкнутые - от Лукашина и Жеглова до Терминатора и Бонда (Джеймса Бонда), от девочки, грозившейся в следующей жизни стать кошкой до нирвановского духа, от Шерлока Холмса до Турецкого, - ощутили до чёртиков знакомое чувство дежа вю. Чёрная кошка, прошмыгнувшая в пролёте лестницы.
И снова матрица - магнитная, цифровая, живущая и оживляющая на бороздках винила и на бумажных страницах - поимела их.
С недоумением, ясно догадываясь, что всё это уже когда-то было, но не в силах ничего изменить, они вновь начинали бороться со злом, открывать Америку, искать клады, отправляться с друзьями в баню на Новый год, менять профессию, просто жить в альтернативных мирах. Кому-то на всё отводился день или даже меньше, другим приходилось проживать жизнь заново. Скарлетт снова становилась очевидицей беспрерывной почему-то гражданской войны - это очередная женщина заново открывала для себя "Унесённых ветром". Бедная девочка Вика никак не могла допраздновать свой день рождения, и мальчик продолжал забрасывать её подписанными открытками, переводя годовые запасы офисной канцелярии - это какой-то любитель заказал песню по радио.
Иногда им давали отдых. Тогда они, словно очнувшись от странных чар, встряхивались, пожимали плечами и принимались делать то, что хотелось им самим. А потом всё начиналось снова.
...Но они даже не догадывались, как туго приходилось Моне Лизе, у которой за сотни веков щёки одеревенели от улыбки, и которая не могла улучить хотя бы полчасика, чтобы безо всяких загадок, а просто по-человечески - вздремнуть.