O Simona : другие произведения.

Строптивая в бегах

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Строптивая в душевной своей кротости, тем не менее, остается строптивой.
  КНИГА
  
  
  - Здравствуй, Сторм, - высокий статный красавец остановился около клетки.
  Белоснежные волосы, сверкающие изумрудами зеленые глаза, волевой подбородок, упрямый взгляд, сильное тренированное тело, - всё вместе создавало впечатление, что Аполлон спустился с Олимпа.
  - Ты желаешь мне здравствовать, Холдор? - Девушка в клетке лениво поправила белейшие волосы.
  Она была необычайно худая, изможденная, по всему телу и на лице заживали раны и синяки.
  Лишь одно сходство с пришедшим - цвет волос и глаз.
  Холдор долго смотрел на девушку, ничего не отвечал.
  В его взгляде сквозила настолько неистовая ненависть, что в воздухе закружились снежинки.
  Грудные мышцы гиганта напряглись.
  Словно застыдившись своей несдержанности, Холдор через силу улыбнулся.
  Улыбка получилась неестественная, натянутая, улыбка мертвеца и убийцы:
  - Тебя недаром здесь прозвали строптивой.
  Строптивая Пантера - как они угадали?
  Если бы они знали, кто ты на самом деле...
  - Холдор, ты пришел меня убивать, так незачем разговаривать, - Сторм властным взмахом заставила мужчину замолчать.
  В ее голосе сталкивались льдины недовольства. - Твоя речь слишком длинная для мужчины и воина, - девушка встала в клетке в полный рост, она не стеснялась своей совершенной наготы. - Юг избаловал тебя?
  Ты стал слабый, как лосось после нереста.
  - Сегодня вечером уходит караван, я уйду с ним, - мужчина почесал подбородок. - Я доложу кунгу, что тебя больше нет. - Холдор говорил о смерти девушки, как об уже свершенном. - Ты хочешь ему передать что-нибудь?
  - Что я могу передать? - девушка в клетке усмехнулась. - Мой нож остался на арене с гладиатрикс.
  Я голая перед тобой и перед всеми.
  Знаешь, Холдор, я надеялась, долгое время надеялась, что меня кто-нибудь из наших освободит из рабства.
  Меня избивали, надо мной издевались, как могли, но не как хотели.
  Да, я убила трех хозяев, и ко мне перестали приставать.
  Меня приговорили к смерти, но, школа гладиаторов выкупила меня за бесценок.
  И здесь я ждала помощи своего народа, но пришел ты.
  Кажется, что небо только и ждет, чтобы упасть мне на плечи.
  Я столько раз была при смерти, даже по другую сторону жизни, но выживала, так что уже стала верить, что я бессмертная.
  - Никогда не видел тебя голую, - Холдор тряхнул головой, словно сбрасывал с глаз пелену.
  - Началось, - строптивая в клетке звонко рассмеялась, подняла руки вверх. - Сейчас станешь заикаться от волнения, скажешь, что ничего личного, что не хочешь меня убивать, но так надо.
  Великий воин, непобедимый Холдор увидел голую девушку и засмущался.
  - Голых девушек я видел, и много мертвых голых, - Холдор взял себя в руки и стоял, как скала, - но ты голая - это событие.
  - Вот об этом и расскажешь конунгу, что видел меня строптивую и обнаженную, - неожиданно Сторм вцепилась тонкими руками в прутья клетки и с неистовой яростью из затрясла.
  Гнев ее настолько искренний, а взгляд испепеляющий, что огромный воин Холдор отступил от клетки на пару шагов.
  - Спасибо, что напомнила мне, зачем я здесь, - через минуту оцепенения мужчина лениво вытащил меч из ножен и осторожно, словно охотился на большого опасного медведя в лесу, пошел к клетке.
  - Не помешаю? - из-за колонны, из тени, словно из камня появилась высокая стройная девушка.
  Длинные черные волосы и маника - прикрытие плеча от удара меча - составляли всю ее одежду. - После арены я захотела проведать подругу, но увидела тебя, мужчина, и застыдилась. - В руках девушка держала меч гладиатора. - Думала, что у вас любовное свидание.
  Но когда поняла, что ошиблась, то сказала первое, что пришло в голову.
  Теперь исправлю - да, я помешаю. - Гладиатрикс без предупреждения хищно прыгнула на воина.
  Все продумано до мелочей, видно, что она опытный боец.
  Ее долгими тренировками превратили в гладиатрикс, а Холдор родился с мечом в руке.
  Мощный воин небрежно отбил удар гладиатрикс.
  Вроде бы не сильно ударил, но гладиатрикс отлетела к стенке и медленно по ней сползла.
  - Холдор воюет только с девушками, - строптивая в клетке хищно улыбнулась и обратилась к приходящей в сознание гладиатрикс: - Афродита, очень мило, что ты пришла мне помочь.
  Ты ветеран гладиатрикс, лучшая в школе гладиаторов, тебе даже собираются дать свободу, больше не будешь рабыней.
  Уходи, чтобы жить дальше свободной, это не твоя битва.
  Тебе не одолеть Холдора.
  - А кто же его одолеет? Ты, Пантера? - Афродита встала в боевую стойку, она не привыкла отступать, поэтому ее еще не убили на арене.
  Холдор с любопытством переводил взгляд со строптивой в клетке на гладиатрикс ветерана:
  - Две голые подружки - черноволосая и беловолосая. - Могучий воин захохотал, смех никак не вязался к его неподвижному лицу. - Вас связывает чувство, которое больше чем любовь?
  - Мы голые, потому что гладиатрикс выступают обнаженные на арене, - Афродита кругами ходила вокруг Холдора, искала брешь в его обороне.
  Но никакой обороны у опытного воина нет, он уверен, что отобьет любую атаку. - Вам же, жадной публике, нравится, когда дерутся голые девушки, и мечи оставляют глубокие раны на наших телах.
  Под одеждой ран не видно, поэтому мы обнажены для вас.
  Гладиатрикс - рабыни, делаем то, что нам приказывают.
  - Я видел ваше сражение, и очень разочарован, что ты не убила Сторм.
  Тогда бы мне не пришлось доделывать за тебя эту работу. - Воин почувствовал угрозу и играючи снова отбил атаку гладиатрикс.
  Он молниеносно ответил, но его меч вошел в пустоту.
  Гладиатрикс вышла из труднейшего положения и увернулась. - Сторм ударом ноги в подбородок на арене вырубила тебя. - Воин посмотрел на девушку в клетке, а затем на ее подругу и усмехнулся. - Неожиданно?
  Ты не ожидала от подруги подлого удара поднятой выше головы ногой в челюсть.
  А она, нехорошая девочка, скрывала от вас свои таланты.
  Приберегала на всякий случай, и этот всякий случай наступил на арене.
  - Почему же, я задолго до этого также ногой уложила на пол патриция Ахилла.
  Ничего я не скрывала, а моим противникам нужно следить за событиями. - Девушка в клетке превратилась в пантеру.
  Из глаз ее полетели искры, тело изогнулось, словно готовое к прыжку.
  - Сторм наступила тебе на горло, когда ты упала и потеряла сознание.
  Она не убила тебя, хотя она гладиатрикс провокатор.
  Провокаторы дерутся до смерти.
  Почему же она пощадила?
  Я знаю, что Сторм никого не щадит просто так, она безжалостная...
  - Затихни, Холдор, - строптивая снова оборвала воина.
  Она явно не хотела, чтобы он раскрывал ее секреты. - Хватит, Холдор, это не ее дело и не твое.
  - Да у вас любовь! Любовь до смерти! - Воин явно потешался над девушками.
  Одна - в клетке, вторая - слишком слабый противник против него, хотя и гладиатрикс ветеран.
  Холдор не видел никакой угрозы для своей жизни.
  - Ты хочешь, чтобы я разозлилась?
  Злость делает воина слабее. - Афродита кокетливо поправила волосы, словно находилась среди подружек.
  - Зачем мне тебя злить?
  Я и так с тобой справлюсь.
  Ты для меня не опаснее, чем беззубая белка. - Холдор демонстративно повернулся к Афродите спиной.
  Но опытная гладиатрикс не попалась в эту ловушку.
  Девушка знала, что опытный воин слышит ее малейший шаг, следит за дыханием, поэтому знает, где она и в какой момент попытается ударить в спину.
  Сколько неопытных гладиатрикс поплатились жизнью, когда пытались поразить своего хитрого соперника в спину.
  - У вас большая любовь? - Холдор снова разговаривал со строптивой.
  - Холдор говорит о любви, ты превратился в мягкую бабу, воин.
  В мягкую расплывающуюся бабу. - Строптивая тоже взяла себя в руки.
  Она загнала ярость глубоко в сердце.
  Теперь перед воином, как царица, в клетке стояла властная, уверенная в себе восемнадцатилетняя свободная девушка, а не побитая сгорбленная рабыня.
  - Сначала мы хотели выкупить тебя, Сторм, а затем убили бы.
  Но ваш хозяин заломил в десять раз большую цену, чем за любую из гладиатрикс. - Холдор по-прежнему не оборачивался к Афродите.
  Она не спешила нападать, слушала с любопытством, что скажет воин строптивой. - Тогда мы предложили сто серебреников за тебя мертвую.
  Ты должна была умереть на арене, потому что ты неопытная гладиатрикс.
  Два раза против тебя выставляли прославленных ветеранов гладиатрикс, настоящих убийц, но ты их перехитрила.
  Поэтому хозяин школы гладиаторов просто поместил тебя в клетку, чтобы я сам тебя убил.
  Договор есть договор, и ты под ним подпишешь своей кровью.
  - Вы были вдвоем, одного я убила.
  Может, хватит смертей? - Сторм не торговалась, не выгадывала себе свободу, не умоляла, она, действительно, устала каждый день видеть трупы.
  - С твоей, Сторм, смертью трупов уменьшится, - воин расправил могучие плечи.
  - Почему ты ее называешь Сторм?
  Она - строптивая Пантера! - Афродита выдохнула и напала на воина сбоку.
  Сбоку - не со спины, но и этот бросок не удался, хотя был стремителен и хорош.
  Ни одна гладиатрикс не выдержала бы натиск Афродиты, но Холдор - не женщина.
  Он женщин не то, чтобы презирал, но не замечал их.
  Воин брезгливо отбросил гладиатрикс, как надоевшую кошку.
  Афродита перекатилась через голову, но на этот раз сознание не потеряла.
  - Афродита, на третьей попытке Холдору надоест играть с тобой и он убьет тебя, - Строптивая предупреждала соратницу о неизбежном. - Мой нож у тебя?
  - Нет, конечно, он остался на арене. - Афродита бросила заключенной в клетку строптивой многообещающий взгляд. - Пойду, переоденусь, а то здесь прохладно. - Афродита поднялась, ее слегка качнуло, как на корабле.
  Вдруг, неуловимым для взгляда движением, она выхватила нож и бросила его в клетку, строптивой.
  Полет ножа почти незаметен, но Холдор видит все в бою, иначе давно бы его кости гнили в царстве ворон.
  Он чудом поймал летящий нож.
  Внимательно его рассмотрел, взвесил на пальце.
  - Хороший нож.
  Нет, не просто хороший нож, а очень хороший нож. - Холдор ласково погладил лезвие. - Для тех, кто понимает, конечно.
  За какие заслуги и кто подарил тебе его? - Воин в упор смотрел на строптивую в клетке.
  - Ты его не заслужил, Холдор, - Сторм покачала головой.
  - Я проходил мимо, услышал твой голос, Пантера и сразу приревновал. - На поле битвы появился четвертый участник.
  Он был на голову ниже Холдора, но шире в плечах.
  Короткая стрижка, полный боевой доспех гладиатора. - Ты догадываешься, насколько ты хороша в тунике и в сандалиях, которые я тебе купил на базаре.
  Да, неплохо мы погуляли в городе.
  Ты еще воткнула этот нож под ребро какого-то мерзавца, а я сделал вид, что не заметил этого.
  Думал, что ты просто так развлекаешься, разминаешь руку.
  Но оказалось, что это был убийца по твою душу.
  Одного ты убрала, остался этот, или еще есть другие? - гладиатор даже не обнажил меч.
  Но Холдор почувствовал в нежданном госте огромную силу, хитрость и изворотливость.
  - Спартак, уходи, это не твоя битва, - Сторм сжала губы.
  - Пантера, ты повторяешься, - Афродита двинула левой рукой, но тут же скривилась от боли. - Ты мне уже говорила, что это не моя битва.
  Чья же это битва?
  - Ой, а у вас битва? - гладиатор широко раскрыл глаза. - Извините, а я и не знал.
  Я думал, что, когда могучий воин сражается с двумя обнаженными девушками, одна из которых закрыта в клетку, то это называется не битва, а избиение красавиц.
  Прошу простить, тогда я покину вас, продолжайте друг друга убивать. - Он сделал вид, будто бы уходит, но затем развернулся: - Пантера, на прощание я скажу, что мне снится твое красивое, милое лицо со следами исчезающих синяков.
  Волосы твои струятся, словно выливается молоко из амфоры.
  Белейшая кожа поразительно смотрится на фоне твоих зеленых глаз, или изумрудные глаза поразительно выглядят на фоне кожи.
  Я гладиатор, а не поэт и философ, поэтому скажу кратко.
  Когда ты голая, то ничто не скрывает твоих длинных ног.
  Грудь у тебя маленькая, ну, это потому, что ты худая, тебя голодом морили.
  Если бы ты отъелась, то грудь выросла бы и отвисла...
  - Негодяй, - строптивая заревела в клетке. - Ты раньше мне казался камнем, а теперь превратился в клоуна, как Грета.
  - Гретта, хотя и клоун на арене, развлекает публику между боями, но она еще и гладиатрикс.
  Просто ты не видела, как она умеет драться. - Афродита заступилась за Грету.
  - Хорошо, покончим с этим, - гладиатор пробормотал и уверенно направился к Холдору. - От длинных речей меня тошнит.
  Хорошо, что я еще не покраснел от стыда. - Спартак достал меч и сделал ложный выпад. - Встретимся в царстве Аида.
  - Ты там меня будешь ждать, потому что ты первый, - Холдор не стал отбивать меч.
  Он отбросил нож Пантеры в сторону, чтобы не мешал в руке (Афродита тотчас подняла этот драгоценный нож).
  Гигант не заметил это, или не хотел обращать внимание на пустяки, он полностью поглощен предстоящим боем.
  Холдор видел, что выпад Спартака ложный, поэтому на него не стоит тратить силу.
  Гладиатор и северный гость закружились в смертельном танце.
  Холдор надеялся на свою мощь, а гладиатор - на свою ловкость.
  - Я ни разу не терпел поражение, - после обмена ударами противники без царапины разошлись, чтобы через минуту снова начать.
  - Я тоже, поэтому мне интересно, кто же на этот раз выиграет, - гладиатор решил не отдыхать, а снова ворвался в битву.
  - Сторм права, это не твоя битва, уходи.
  Разойдемся с миром. - Холдор уважал сильных и смелых противников.
  - Я бы ушел, но Пантера задолжала мне за сандалии, которые я ей купил, - гладиатор ловко увернулся от летящего в голову каменного кулака. - Почему ты называешь строптивую Пантеру Сторм?
  Да, это похоже на кличку Строптивая, но другое имя.
  - Сторм - буря, гроза, разве она не похожа? - Холдор оскалил зубы.
  Спартак и северный воин еще три раза сходились.
  Победа пока не доставалась никому.
  В глубине коридора послышались возбужденные голоса.
  - Гладиатрикс возвращаются с арены, - Афродита обрадовалась и вся засветилась изнутри. - Они нам помогут.
  - Я договорился с Родионом, он на моей стороне, - в голосе Холдора послышалось недовольство.
  - Но хозяина школы с ними нет, - Афродита улыбалась.
  - Я знаю, что многие, почти все гладиатрикс ненавидят Сторм.
  Она строптивая, но покорно целовала ноги рабыням, унижалась. - Холдор пытался убедить себя, что ничто с ним не случится, и он успеет завершить свою миссию - убьет Сторм.
  - Этим ты меня не унизишь, - строптивая усмехнулась, словно находилась не в закрытой клетке, а на свободе, в безопасности.
  "Не стану оправдываться и объяснять, что никому не целовала ноги.
  Ванесса, Дриада и Идофея ворвались в мою камеру, когда я без сил валялась на соломе.
  Я даже не могла подняться, избитая, изможденная.
  Ванесса за волосы подняла мою голову и приложила губами к своей ноге.
  Это они назвали тем, что я целовала им ноги.
  Ванесса и ее подруги гладиатрикс ненавидят меня за строптивость.
  Они всем рассказали, что я целовала им ноги и умоляла о пощаде.
  Пусть каждая думает, что хочет и решает, как ко мне относиться.
  А я, в свою очередь, решаю, как относиться к ним". - Взгляд строптивой пронизывающий, она не прятала глаза после того, как Холдор сказал, что ему известно многое из жизни гладиатрикс, и о ее пребывании в школе гладиаторов.
  - Если человек без сознания, или ему отрубили голову, то враг легко поднесет свою ногу к бесчувственным губам и скажет, что ему поцеловали ногу. - Знал ли Холдор, как все было, или догадался прозорливо. - Я ни за что не поверю, что Сторм поцелует кого-то или кому-то просто так, или вымаливая жизнь.
  - Тем не менее, многие гладиатрикс уверены в обратном, - Афродита встала плечом к плечу со Спартаком.
  Гладиатор мягко отстранил гладиатрикс, показывал, что не место девушки в бою против мужчины.
  - Если другие гладиатрикс не заступятся за Пантеру, то они заступятся за меня и за Спартака, - Афродита, как в воду глядела.
  - Спартак, - первая вбежала красивая гладиатрикс с широкой улыбкой на утонченном лице. - Даже, когда я сплю, то спиной ощущаю твой немигающий взгляд.
  Снишься ли ты мне сейчас, или нет?
  - Это сон, Грета, это сон, - гладиатор похлопал ладонью ниже спины девушки. - Я тебе снюсь.
  Тогда пойду досыпать, и ты иди со мной, потому что ты во сне мне должен подчиняться. - Грета шутливо взяла гладиатора за руку.
  Холдор попытался воспользоваться моментом и рванулся к клетке, в надежде достать кончиком меча до строптивой.
  Пантера даже не шелохнулась, не сделала попытку забиться в дальний угол.
  Но Спартак молнией, бронзовой молнией налетел, ударил плечом в плечо.
  Будто сражался с несокрушимой скалой.
  Холдор почти не дрогнул, но меч лязгнул о прутья и прошел мимо строптивой.
  Могучий воин не раздумывал, он понял, что и на этот раз не получится убить Сторм.
  "Она заговоренная, - Холдор выбежал из зала. - Потребую от хозяина школы гладиатрикс ее голову.
  За голову Сторм мы заплатили серебром". - легко отшвыривал возвратившихся с арены гладиатрикс.
  - О! К нам приехали любовнички гладиаторы? - Клио широко распахнула глаза в восторге. - Что-то рано.
  Но я согласна взять тебя за ночь! - Тоненькая начинающая гладиатрикс попыталась удержать Холдора.
  Но все равно, что попыталась бы остановить табун лошадей.
  Холдор молчал, но грудь его разрывали слова проклятий.
  В зал входили гладиатрикс после выступления на арене.
  - Спартак, зачем тебе отверженная строптивая Пантера в клетке? - Ванесса прищурила глаза.
  Он с подозрением смотрела на Спартака.
  - Ванесса, любовь моя, ты же все знаешь обо мне, - Спартак приобнял Ванессу за талию. - Гладиатор стремится взять от жизни все, а я больше, чем гладиатор.
  Я - Спартак! - Спартак заразительно засмеялся.
  Его тонкая ирония всех развеселила.
  Всех, кроме Ванессы.
  - Не собираешься ли ты освободить строптивую?
  Сначала с отверженной ходил на базар, подарил ей сандалии, а теперь пытаешься вытащить ее из клетки?
  - Из клетки? - Спартак состроил смешную рожицу. - Клетка! Вспомнил!
  Мне нужна клетка для моего друга попугая.
  - Отверженная нечистая, она целовала ноги, - Клио не упускала случая всем напомнить.
  Только не знала, что не целовала Пантера никому ноги, а ее и обессиленную приложили губами к ногам. - Ты сам станешь отверженным, если ее коснешься.
  - Разве? - Спартак сделал задумчивое лицо, очень задумчивое.
  На это попалась только одна глупенькая Клио. - Но мне она ноги еще не целовала.
  И скажу тебе по секрету, Клио, что я и сам целовал ноги.
  Люблю целовать ножки красивеньких девушек.
  Так что и я отверженный, если целовал ноги рабыням. - Спартак горестно опустил плечи и тяжело вздохнул.
  Грета рассмеялась, подошла к Спартаку и похлопала его по спине между лопаток:
  - Только не кашляй, дорогой.
  Я с удовольствием буду выступать с тобой в паре на арене.
  Из тебя получился бы отличный клоун!
  Мы будем веселить публику в перерывах между боями гладиаторов и гладиатрикс.
  - Я бы с радостью выступил с тобой в паре на арене, Грета, но боюсь, что не сдержусь.
  Не до веселья мне будет, когда рядом шутит столь красивая девушка, как ты.
  Наброшусь и займусь с тобой любовью перед публикой.
  А это стыдно! - Спартак опустил голову, будто бы застыдился.
  Гладиатрикс залились хохотом.
  Не смеялась лишь Клио, она растерянно хлопала огромными бархатными ресницами (кажется, сядет бабочка на ресницы, и еще место останется для пары стрекоз):
  - Почему стыдно заниматься любовью на арене? - Клио пожала узкими плечами и искала вопрос в глазах гладиатрикс.
  Сразу посыпались шутки, гладиатрикс каждая хотела подшутить над наивной Клио.
  Ей давали советы, шутили, обманывали, вообщем, гладиатрикс получили разрядку после сражения на арене.
  Веселье прервал целеустремленный Холдор.
  Он вместе с хозяином школы гладиатрикс ворвался в зал.
  За ними вбежала запыхавшаяся Ифигения.
  Родион выглядел темнее тучи.
  - Если я обещал тебе голову строптивой, то ты ее получишь, - Родион явно разозлен. - Слишком много от Пантеры несчастий.
  Мне в моей школе гладиатрикс неожиданности не нужны.
  Забирай голову своей обожаемой строптивой. - Слово "обожаемой" хозяин школы произнес с презрением, а "строптивой" с ненавистью.
  - И где ее голова? - Холдор стоял перед пустой клеткой, дверца открыта.
  - Пока Спартак морочил нам головы, Афродита освободила отверженную, - Ванесса перешла на визг.
  Все ее планы по мести Пантере провалились. - Спартак во всем виноват.
  - Это в тебе говорит ревность, - Спартак послал Ванессе воздушный поцелуй. - Ты же любишь меня до одури.
  Любимая, никакой строптивой и Пантеры не было, это плод твоего воображения.
  - Спартак, кто тебе разрешил здесь находиться сегодня, - Родион перевел свой гнев на Спартака. - Я больше не буду тебя пускать в мою школу, к моим рабыням гладиатрикс.
  - Я как раз зашел, чтобы сказать тебе, что больше не буду посещать твою школу с твоими рабынями.
  Я рудиарий, гладиатор, отпущенный на свободу, больше не товар, как ты любишь говорить.
  Бросаю ремесло гладиатора и ухожу в поля, к овцам.
  Найду милую поселянку и стану мирно жить под тенью ореховых деревьев. - Спартак похлопал хозяина школы гладиатрикс по правому плечу.
  От похлопываний Родион заметно присел, хотя был очень мощный.
  - Что вы стоите? - Родион отвернулся от Спартака, кричал на Ифигению и на гладиатрикс. - Ловите убежавшую строптивую. - Заметил, что гладиатрикс не спешили исполнять его приказ немедленно, поэтому добавил: - Разве вы потерпите, что останетесь рабынями, а она убежит? - Последние слова подхлестнули гладиатрикс.
  Девушки выбежали на охоту на строптивую Пантеру.
  - Афродита тоже исчезла! - Дриада прошипела, еще немного и с ее языка начнет капать яд.
  - Поймайте мой убежавший товар.
  Из школы они никуда не денутся, не убегут.
  И бежать рабыням некуда. - Лицо Родиона перекосила судорога. - Спартак, а ты куда?
  Ты должен мне ответить за побег строптивой.
  - Я? Должен? Тебе? - Спартак сделал комичный удивленный вид. - Хочешь, чтобы я в бою отдал тебе долг? - Спартак тяжело посмотрел в глаза хозяина школы гладиатрикс.
  Родион отвел взгляд. - И не смей останавливать меня, Родион.
  Ты же знаешь, что я могу пройти сквозь твоих гладиатрикс, как жнец с серпом проходит по полю пшеницы.
  И товар весь твой испорчу. - Последние слова Спартак произнес с презрением.
  Гладиатор отвернулся и пошел из зала.
  - Холдор, останови его, - Родион не знал, что делать.
  - Зачем мне бывший раб гладиатор? - Холдор грудью загородил дорогу хозяину школы гладиатрикс. - Ты либо вернешь мне через пять минут мои сто серебреников, которые я заплатил тебе за голову Сторм, либо принесешь ее голову.
  Спартак меня ни капли не волнует.
  Зачем он мне, мне он не нужен.
  - И ты, Холдор, предал меня, - Родион побежал на шум голосов гладиатрикс.
  Вдруг, поймали отверженную строптивую Пантеру?
  Поиски по горячему следу строптивой и Афродиты не увенчались успехом.
  Либо гладиатрикс плохо искали, либо беглянки сумели выбраться из школы.
  
  - Ход под школой выкопали давно, беглые гладиатрикс, - Афродита ползла впереди строптивой. - Но о нем мало кто знает, иначе бы рабыни убежали.
  - Почему тоннель не закопали? - в полной темноте Пантера не видела ползущую впереди Афродиту, но ощущала ее жар.
  - Я думаю, что Родион держит его на всякий случай.
  Он очень боится бунта гладиатрикс, и поэтому бережет тайный тоннель для своего побега, если рабыни взбунтуются.
  Но это уже не наше дело, еще немного, и мы на свободе. - Афродита удвоила усилия, она волновалась, чувствовала что свобода близка.
  Призрачная свобода, потому что беглых рабынь гладиатрикс станут искать с особым рвением.
  - Вот и все, мы сбежали, - Афродита выдохнула, и первая выползла на свет.
  Раздвинула кусты и...
  - Мы догадывались, что вы изберете подземный ход, - Ванесса с насмешкой смотрела на Афродиту сверху вниз.
  Рядом с Ванессой стояли ее неизменные подруги - Дриада и Идофея.
  Вид у них самый воинственный, и настроены они серьезно.
  - И что ты хочешь? - Пантера встала за поднявшейся Афродитой. - Ванесса, вас, нас превращают в скотов на забаву публике.
  Было бы честно, если бы гладиатрикс сражались с патрициями на арене, или выбирали в соперники любого с трибун.
  А так мы - униженные и оскорбленные.
  - Униженная и оскорбленная среди нас одна - ты, строптивая.
  Ты целовала ноги. - Идофея не спускала глаз с правой руки Пантеры, ждала, когда в ней появится нож.
  - Вы не поняли, гладиатрикс, я не прошу вас отпустить нас и не молю о пощаде, - строптивая говорила тихо, спокойно, словно знала, что произойдет. - Я просто хочу, чтобы вы поняли, что нужно всегда оставаться людьми.
  - Мы вас не отпустим, - Дриада следила за Афродитой. - Афродита, ты можешь возвращаться в школу, а строптивая пусть останется.
  У нас к ней серьезный разговор.
  - Дриада, а не переоцениваешь ли ты свои силы? - Афродита нехорошо прищурила глаза, и Дриада с опаской сделала шаг назад. - То, что вы еще живы, за это поблагодари Пантеру.
  Она могла бы метнуть нож в горло Ванессы, и ты уже знаешь, не промахнулась бы.
  А вас я бы разметала за несколько секунд.
  Времени у нас мало, поэтому я бы дралась грязно, некрасиво, подленько, не так, как требуют от нас на арене для утешения публики.
  Для меня сейчас важен результат, а результат - ваши трупы.
  Но Пантера хочет сохранить ваши жизни, поэтому уходите с нашего пути. - Афродита даже не приподняла меч, но гладиатрикс знали, как он стремительно, невидимо для глаз, может взлететь и ужалить.
  - Я не прошу у тебя прощения за то, что унижала и оскорбляла тебя, строптивая.
  Я бы продолжала делать это и дальше, поэтому уходи без моих извинений. - Ванесса сняла с себя тунику.
  "Выглядит Ванесса сногсшибательно, обворожительно, что не вяжется с ее характером", - Пантера подумала и тут же мысленно обругала себя за то, что думает не о том, о чем нужно думать во время побега. - Пантера, возьми мою тунику, она скроет твою наготу.
  Не бежать же вам голыми через весь город, это привлечет внимание. - Ванесса не объяснила свой поступок ни Пантере, ни Афродите и тем более - своим подругам.
  Гладиатрикс ветеран опустила голову и отправилась в школу гладиаторов.
  Дриада и Идофея стояли с открытыми ртами.
  Первой очнулась Идофея, она тоже сняла с себя тунику и протянула Афродите:
  - Мы, перед тем, как отправились вас догонять, оделись, а вы после арены не успели, - Идофея, прекрасная в своей наготе, поспешила за Ванессой.
  - Мы могли бы убежать вместе с вами, - Дриада, пока Пантера и Афродита натягивали туники, раздумывала. - Но мы еще повоюем, а потом - посмотрим. - Дриада вздохнула. - Здесь хоть кормят на убой.
  А я не знаю, что делать на воле, я, сколько себя помню, всегда была рабыней. - Дриада подмигнула строптивой и присоединилась к подругам.
  - Резкий разворот событий, - Афродита говорила на ходу. - Никогда бы не подумала, что Ванесса, Дриада и Идофея способны на доброту.
  А всего лишь минуту назад хотели тебя разорвать на клочки.
  - Они почувствовали себя людьми, а не животными, - Пантера внимательно следила по сторонам.
  - Не они, а ты дала им возможность ощутить себя людьми, а не скотами, - Афродита пока остерегалась выходить на дорогу. - Или, они испугались, что мы их убьем, поэтому решили уйти с достоинством, словно бы по своей воле. - Добавила с иронией.
  Строптивая ничего не ответила.
  Около рощи оливковых деревьев Афродита подняла руку, делала знак остановиться.
  Три крестьянина собирали оливки.
  - Пантера...
  - Не называй меня больше Пантерой.
  Пантера умерла в стенах школы гладиатрикс.
  Я - строптивая Сторм возродилась!
  Строптивая, но Сторм.
  Тем более что в моих краях пантеры не живут! - Сторм мягко опустила руку на плечо Афродиты. - Зачем ты бежала со мной?
  Ты могла стать после следующего боя рудиарием, и обрела бы свободу без побега.
  Преподавала бы в школе гладиатрикс, изредка выходила бы на арену.
  Публика любит рудиариев.
  - Мне и с тобой хорошо, - Афродита ответила спокойно.
  Сторм поняла, что гладиатрикс что-то скрывает от нее и пока не хочет открывать тайну.
  - Нас будет преследовать Холдор.
  Он не только сильный, но и хитрый.
  Использует любой случай, чтобы избавиться от меня: яды, наемные убийцы, доносы, подкуп - ни перед чем не остановится, чтобы достичь своей цели - убить меня.
  Рядом со мной опасно.
  - Тем более, - еще неопределённей сказала Афродита.
  К ночи они ушли далеко от города, по крайней мере, могли себя чувствовать в относительной безопасности.
  Ужин оказался не столь добротный, как в стенах школы гладиатрикс, но Сторм и Афродита нисколько об этом не жалели.
  Они нашли апельсиновое дерево с сочными спелыми плодами, круглыми, как солнце.
  Рядом протекал ручей, вода в нем прозрачная, кажется, что на дне ручья лежат звезды.
  - Я смываю с себя рабство, - Афродита стояла в воде по пояс и яростно песком со дна ручья натирала живот.
  - Не жалеешь, что ушла со мной? - Сторм, в который раз за день, спросила подругу.
  Да, теперь строптивая могла с уверенностью называть Афродиту подругой.
  Афродита ничего не ответила, окунулась с головой и вышла на камень на берегу.
  Она стояла нагая, балансировала на кончиках пальцев и казалась, что отражённый свет Луны пронизывает ее насквозь.
  Гибкое стройное тело выглядело нереальным в звенящей тишине ночи.
  Афродита перехватила изучающий взгляд строптивой и мягко улыбнулась.
  - Я бы не советовала тебе растирать свою кожу влажным песком.
  Моя кожа привычна, а тебе нужно что-то более нежное, например, цветы лотоса. - Афродита зашла по пояс в воду и сорвала несколько цветков.
  Они закрылись на ночь, но благоухали свежестью. - Хочешь, я разотру тебя? - Афродита чуть склонила голову к правому плечу, вопросительно глядела в глаза строптивой.
  - Извини меня, Афродита, но я сама, - после долгого молчания Сторм вздохнула и бережно приняла из рук Афродиты цветы. - Недаром вы называете меня строптивой.
  Я не строптивая, здесь что-то другое во мне. - Сторм извиняюще прикоснулась к руке подруги. - Иногда я сама разочаровываюсь в себе.
  Поверь, ты необыкновенная, и я уверена, что в мире не найдется ни одного мужчины, который захотел бы тебя разочаровать.
  Ты прекрасно сложена, красивая и очень хорошо это знаешь.
  - Давай спать.
  Завтра мы должны уйти, как можно дальше отсюда.
  Нас ищут, слишком мы дорогая добыча, - Афродита отвела голову, чтобы скрыть смущение.
  Она показала пример, - растянулась, выгнулась на мягкой траве, на пригорке, не растратившем еще дневное тепло.
  Сторм долго не думала, она вышла из воды и прилегла рядом.
  - Афродита, а сколько тебе лет?
  Я вижу, что ты моя ровесница, но, а точнее?
  - Восемнадцать лет и девять месяцев, - Афродита пробормотала, засыпая.
  - А мне восемнадцать лет и три месяца, - строптивая загадочно улыбнулась.
  Слышала ли ее Афродита, или уже спала, Сторм не стала переспрашивать.
  Сон обрушился сразу, словно мягкое пуховое одеяло.
  Через некоторое время ночная прохлада взяла свое.
  Сторм проснулась, долго ворочалась под появившимся предутреннем ветерком.
  - Замерзла? - Афродита произнесла не открывая глаза.
  Она прижалась сзади и обняла строптивую за талию. - Я уже один раз тебя согревала своим телом.
  "Но я тогда была при смерти и ничего не помню, - Сторм почувствовала необычайный жар тела подруги.
  Он проникал в каждую клеточку тела и сразу согрел. - Спи!" - строптивая приказала себе.
  Но сон отступил, Сторм с напряжением ждала и не знала, как поступить.
  Но Афродита невинно засопела.
  Легкое дыхание согревало шею строптивой.
  "Хорошо-то как", - Сторм проснулась с необычайной легкостью в теле.
  Афродиты рядом нет, но строптивая не спешила открывать глаза, чтобы не спугнуть чудесное мгновение зарождающегося дня.
  Что может произойти - то и произойдет. Судьба.
  А последние мгновения после сна очень сладкие.
  - Нет, - шершавая рука прошлась по коже шеи, спустилась ниже, дерзко сжала сосок правой груди, затем двинулась вниз живота девушки. - Насчет тех трех драхм, которые ты мне должен, Везувий...
  - Ты поймал ценную добычу, Помпей, а вспоминаешь какие-то жалкие три драхмы.
  "Попались, - внутри Сторм все оборвалось. - Беспечно заснули в то время, когда на нас объявлена охота.
  Но, может быть, не все так плохо. - Сторм подождала, когда чужая рука остановится у нее около пупка. - Перед тем, как продолжить, рука обязательно выждет мгновение.
  В эти мгновения, мужчина теряет бдительность.
  По крайней мере, мне так кажется". - Сторм открыла глаза.
  Дело обстояло намного хуже, чем можно представить.
  Доброе утро превратилось в начало злого дня.
  Все тело опутывала прочная сеть, строптивая узнала ее.
  Сеть гладиаторов, сеть убийца.
  Выбраться из нее сейчас нет никакой возможности - только посмеются над девушкой.
  К апельсиновому дереву, тому, которое ночью одарило своими плодами, привязана Афродита.
  Бородатый воин (то что он воин, или бывший воин - понятно) сидел у ног Афродиты, а второй - моложе и тоньше в кости в это время как раз шарил рукой по телу строптивой.
  - Те ли беглые гладиатрикс, за которых Родион обещал тридцать серебреников? - в голосе молодого прозвучало сомнение. - Не продешевить бы нам.
  - А ты их спроси, Помпей, - бородатый, он, очевидно, - Везувий, раскатисто расхохоталась и легко поднялся.
  В это время рука Помпея сделала попытку спуститься в низ живота строптивой.
  Девушка изогнулась, зашипела и коленкой, как смогла в сетке, попыталась достать наглеца.
  - Точно, она - строптивая, - Помпей тоже захохотал.
  Смех его обманчив, как и показная добрая улыбка. - Предупреждаю один только раз, гладиатрикс.
  Я знаю твой характер, и, если выкинете какую-нибудь глупость, то повторять не буду. - Острое жало боевого меча слегка надавило на левую бровь Сторм. - Ты строптивая отверженная Пантера, но и мы тоже строптивые.
  Без глаз ты сразу потеряешь все.
  Понятно?
  - Да, - Сторм попыталась запрятать злость в глубину сердца.
  "Нужно только подождать.
  Нож надежно спрятан у меня под волосами, его не нашли.
  А нож всегда победит сеть". - Сторм взглянула на Афродиту.
  Подруга чуть заметно кивнула, словно прочитала мысли Сторм.
  - Охотники за беглыми рабами, - Афродита произнесла тихо, мягко, чтобы воины не подумали, что она издевается над ними.
  - Не только за беглыми, мы можем превратить любого в раба. - Везувий отвязал Афродиту от дерева, но проверил, как сетка окутывает ее тело. - Так удобнее?
  Ты должна идти, а бежать не сможешь.
  Мы знаем свое дело, как пеленать рабов. - Везувий с некоторой отцовской заботой поправил сеть, чтобы она не слишком сковывала движения беглянки.
  - Может быть, сразу их приведем к Родиону в школу гладиатрикс? - судя по всему, Помпей продолжал разговор с напарником, начатый до того момента, как Сторм проснулась.
  - Я уже сказал - нет, - Везувий ответил резко и, чтобы смягчить тон добавил мягче: - Родион в своей школе - хозяин.
  Он объявит, что сам поймал беглых гладиатрикс, поэтому ничего нам за них не должен.
  А еще хуже, - Везувий хищно сузил глаза, - он и нас в гладиаторы запишет.
  Продаст в школу Пифагора.
  - Пожалуй, ты прав, - Помпей согласно кивнул головой. - Здесь мы на своей территории, и он не посмеет нас обмануть.
  Просто очень хотелось в город, на базар.
  "Базар, - строптивая, несмотря на бедственную ситуацию улыбнулась. - Спартак пригласил меня на базар и купил сандалии.
  Но где сейчас Спартак, и где мои сандалии?"
  - Подождем Родиона в хижине старой ведьмы, - Везувий пошел по тропинке, нисколько не сомневался, что Афродита и строптивая Пантера последуют за ним. - Родион не захочет долго с нами торговаться при ведьме.
  Мы и ей оставим пару серебреников.
  - Целых два серебреника? - Помпей чуть не задохнулся от возмущения.
  Сразу видно, что он жадноват. - Ведьме хватит и драхмы.
  - Лучше ей дать больше, чем не получить ничего.
  С ведьмами не торгуются. - Везувий приобнял за плечи своего сотоварища. - Помпей, а ты девушкам, когда-нибудь что-нибудь дарил?
  - Девушкам? А зачем? - Помпей задумался.
  - Вот и я говорю, что - незачем, - Везувий явно развлекался, что Помпей не до конца понимает его подколы.
  "Будто бы нет нас, - Сторм даже не делала попытку освободиться.
  Помпей воткнет меч в глаз, а потом будет раскаиваться, что напрасно товар испортил. - Ловля беглых рабов для них - обыденная работа, даже не развлечение.
  Плохо, что они профессионалы в своем деле.
  Для нас плохо. - Сторм отметила, что ступни у Помпея маленькие, не мужские, а - как у девушки. - Но и в то же время хорошо, что они профессионалы.
  Уверены в том, что жертва от них не убежит". - С пригорка открылся изумительный вид на долину: чистейший ручей, изумрудная трава, мирное стадо овец.
  - Поймали беглых рабынь? - Седой старик пастух приложил ладонь ко лбу козырьком, чтобы лучше рассмотреть Афродиту и строптивую. - Худая слишком девка. - Явно - в адрес Сторм.
  - Тебе какая забота о ней, Демосфен? - Везувий не испытывал почтения к старикам, наверно, потому что не надеялся дожить до глубокой старости. - Не тебе с ней жить.
  - Поделишься? - в голосе пастуха проскользнули льстивые нотки.
  - Чем поделиться? Девушками или деньгами? - Везувий отвечал лениво, но внимательно осматривался по сторонам, словно ждал и опасался кого-то.
  "Возможно, что охотники за рабами отбивают друг у друга добычу. - Мысли в голове Сторм меняли направление, как ледниковая река. - Везувий боится, что и нас отнимут, а ему ничего не останется".
  - Девушки мне ни к чему, разве что только овец пасти, - пастух пытался шутить, чтобы задобрить Везувия. - Один серебреник, и ты порадуешь старика.
  - Один серебреник? - Снова жадность взыграла в Помпее. - Да ты с ума сошел, старик.
  У тебя же овцы.
  - Овцы не заменят Демосфену девушек и деньги, - Везувий сказал серьезно.
  Пастух с подозрением посмотрел на него, почувствовал иронию.
  - Хорошо, ты получишь свой серебреник, - Везувий, неожиданно изменил решение.
  - Ты всегда был добр ко мне, Везувий, - по лицу Демосфена расплылась улыбка.
  - Добр, добр, да, я очень добрый, - Везувий пробурчал и больше не оглядывался на пастуха.
  - Зачем ты ему пообещал серебреник? - Помпей, когда пастух уже не мог их услышать, накинулся на товарища. - Если будешь разбрасываться деньгами налево и направо, то нам не имеет смысла ловить беглых рабов.
  Два серебреника ведьме, один пастуху.
  Плати из своих денег, а не из моих.
  Ты и так мне задолжал три...
  - Послушай, Помпей, - Везувий резко остановился, рука легла на рукоять меча. - Я делаю тебе добро, что добычу делим пополам.
  Если не заплатим ведьме, то она нас не примет в следующий раз и не даст приют.
  Если не дадим монету Демосфену, то он обязательно побежит к Проклу и доложит, что мы поймали двух ценных рабынь.
  Как ты думаешь, поступит Прокл? - Везувий с удовольствием наблюдал, как белеет лицо Помпея. - За один серебреник Демосфен будет нам предан... до следующего раза.
  Прокл точно ему ничего не даст, а мы дадим, и это Демосфен прекрасно понимает, в отличие от тебя. - Везувий плюнул в кусты и зашагал дальше.
  "Он даже не проверяет - крепко ли мы обмотаны сетями, не ослабли ли они.
  Слишком уверенный в себе охотник за рабынями". - Строптивая не чувствовала к охотнику ненависти.
  Она злилась на себя и только на себя, что дала спеленать во сне сетями.
  - Да, согласен, что ты поступаешь мудро, Везувий, - голос Помпея приглушен. - Ты подкупаешь ведьму и Демосфена.
  Все правильно, но... но не серебром же с ними расплачиваться, хватило бы...
  Помпей бурчал, но без вызова.
  Везувий его не слушал, он поглощен своими мыслями, наверно, на что потратит немалые деньги за рабынь.
  "Деньги нужно еще получить от Родиона.
  Он так просто не расстанется со своим серебром. - Везувий давно знал хозяина школы гладиатрикс и не верил в его честность. - Хоть сколько нибудь бы из него вытрясти.
  Тридцать серебреников он точно не отдаст, но меньше, чем на двадцать я не согласен.
  Когда еще так повезет нам? - Везувий посмотрел в глаза строптивой.
  Сторм отвернула голову. - Прячет взгляд, значит, надеется сбежать от нас.
  Действительно, строптивая.
  Если за нее дают столько денег, то, значит, она того стоит".
  - Я слышал, что ты хорошо дерешься ногами, - словно продолжая разговор с самим собой, Везувий чуть повернул голову к Сторм. - Сенатору Ахиллу пяткой в подбородок ударила так, что он свалился, как подкошенный.
  Ахилла в бою не так просто сбить с ног, а ты сумела.
  И на арене свою подружку наказала за невнимательность. - Везувий имел в виду, что в смертельной схватке на арене строптивая, как и Ахилла, неожиданно ударом пятки в подбородок лишила Афродиту сознания. - Где ты этому научилась - поднимать ногу выше головы?
  Порядочная девушка не использует подлые приемы. - Везувий говорил спокойно, но Сторм понимала, что нельзя его выводить из терпения.
  - У нас на Севере девушки и не то могут, - строптивая ответила нехотя. - Мы должны уметь защищаться.
  - Зачем вам защищаться от мужчин? - Помпей даже язык высунул. - Вас должно радовать мужское внимание.
  Вот, например, если я к тебе полезу, ты же мне не откажешь?
  Или ты не считаешь, что я достаточно хорош для тебя?
  - Ты прекрасен, Помпей.
  Для меня ты слишком хорош. - Строптивая ответила спокойно.
  Помпей внимательно посмотрел в ее изумруды глаз, но не увидел ни одной искры иронии.
  Везувий усмехнулся и отвернул голову, будто бы занят рассматриванием овец на дальнем пастбище.
  К счастью для Сторм, Помпей не заметил его усмешку.
  - Мы должны обойти это стадо, - Помпей прищурил глаза, чтобы лучше видеть против Солнца. - Не хочу, чтобы мы и пастуху Аристофану пообещали серебреник.
  - Мы туда и не пойдем, нам нужно свернуть в оливковую рощу.
  Ты что забыл? - Везувий показал на камень у дороги.
  Камень, вероятно, служил ориентиром: - Пантера, ты, говорят, раболепно целовала ноги гладиатрикс?
  Тебя прозвали отверженной, нечистой, и гладиатрикс не хотели с тобой даже рядом садиться, чтобы не запятнать свою честь? - Вопрос прозвучал неожиданно.
  "Охотник за рабами много обо мне знает, слишком много", - Сторм опустила голову.
  Она боялась, что глаза выдадут ее презрение к мужчине, который справился с девушкой и теперь считает себя хозяином положения.
  - Ванесса, Дриада и Идофея ворвались в мою камеру, когда я не могла пошевелить пальцем.
  Ванесса приложила мою голову к своей ноге.
  Если они считают, что я целовала ноги, то пусть так полагают.
  Даже, если человек вынужден опускаться, унижаться, то целование ног - не самое постыдное.
  В некоторых ситуациях люди творят то, что даже другие вспоминают с отвращениям.
  Никто не знает предела своему терпению.
  - Ты много повидала? - Везувий хотел еще что-то спросить, но не успел.
  В оливковой роще перед ними возникла сгорбленная старуха.
  Лохмотья не целиком прикрывали ее тело.
  В прореху видна левая сморщенная грудь с черным соском.
  - Сцилла, - Везувий произнес вежливо и наклонил голову, но не в знак почтения, а потому что так следовало.
  Он пришел к ведьме, а не она к нему, поэтому должен соблюдать ее правила.
  - Везувий, не делай вид, что ты мне рад, - кажется, что других ведьма не замечает. - Но я, действительно, рада, что ты появился.
  В последнее время меня мало кто навещает.
  И ты один из немногих, которого я бы не хотела сожрать живьем. - Сцилла хрипло засмеялась.
  Но ее глаза оставались пустыми, они разучились смеяться.
  - Ты нисколько не изменилась в худшую сторону с тех пор, как мы виделись в последний раз, - Везувий двумя пальцами зажал седой локон ведьмы.
  - Зато у тебя появилась новая морщинка на лбу, - Сцилла приложила ладонь ко лбу Везувия. - И мозги уже не так горячи.
  Я все помню и замечаю. - Сцилла засмеялась.
  - Я хочу встретиться с Родионом, - Везувий не сказал "мы". - Он обещал за беглых рабынь тридцать серебреников. - Охотник за рабами не стал скрывать сумму.
  Либо ведьма сама все знает или читает мысли, либо Везувий хотел ее поддержку во время торга.
  Помпей с неодобрением покачал головой, когда Везувий раскрыл сумму за рабынь, но благоразумно промолчал.
  - Ты знаешь мои условия, Везувий, - ведьма еще сильнее сгорбилась.
  Строптивая подумала, что старая женщина нарочно хочет казаться немощной и хилой. - За это я тебя люблю, что ты всегда отдаешь долги.
  - Он мне задолжал три драхмы, - Помпей улыбнулся.
  - Разве твоя жизнь не стоит трех драхм? - ведьма, словно только что заметила Помпея.
  Пощупала его руку и снова хрипло засмеялась. - Может быть, я ошиблась, а твоя жизнь, ничего не стоит. - Сцилла подняла с земли палочку и внимательно ее рассмотрела, видела в ней особый смысл. - Я отправлю мальчишку к Родиону, чтобы он сообщил, что ты его ждёшь с товаром. - Сцилла подмигнула Везувию. - Не хочешь ли перебродивший виноградный сок?
  - От твоего сока, Сцилла, не откажется никто, - Везувий за ведьмой зашел в довольно просторный дом, сложенный из больших камней.
  - Рабынь оставим на солнце? - Помпей нерешительно переминался с ноги на ногу.
  Его ведьма в дом не пригласила.
  Означало ли это, что он может сам войти, без разрешения, или должен ждать особого приглашения от старой ведьмы.
  - На Солнце жарко, - Сцилла подняла морщинистое лицо к Солнцу. - Пусть лежат в сарае.
  - Не убегут? - Помпей чувствовал себя неуютно.
  - А ты угости подруг маковой росой, - ведьма протянула руку и с полки достала амфору. - Гладиатрикс устали с дороги, пусть отдохнут.
  Руки и ноги перестанут двигаться, а отойдут, как раз к приходу Родиона. - Ведьма присела на деревянную лавку в доме.
  - Пей, - Помпей открыл амфору, принюхался, протянул Афродите.
  - Баранья голова, - ведьма внимательно следила за Помпеем. - Ты сначала отведи их к овцам, пусть прилягут на солому, а то после маковой росы упадут, как подкошенные.
  Если строптивая разобьет голову о камни, то я твою голову приделаю вместо ее головы. - Ведьма отвернулась.
  "Ведьма, Сцилла настоящая ведьма, - Помпей закашлялся. - Она знает о строптивой.
  Может быть и обо мне тайное знает?
  Лучше держаться от нее подальше". - Помпей, чтобы выплеснуть страх и раздражение, довольно грубо подтолкнул Сторм к сараю.
  - В чем дело? Ты не хочешь пить, что дает тебе хозяин? - левая бровь Помпея надменно поднялась, зато рука опустилась на рукоять меча.
  - Я бы выпила, - Афродита округлила глазки и мягко протестовала всем своим видом, - но амфора грязная.
  Принеси мне чистую кружку, красавчик! - Афродита многообещающе улыбнулась охотнику за рабами. - А еще лучше, если мы с тобой развлечемся до того, как я упаду, словно колода.
  Ты же не любишь обездвиженных девушек? - голос Афродиты разливался маслом по меду.
  - Не угадала, я как раз люблю неподвижных женщин, от них меньше опасности, - Помпей пододвинул амфору к губам Афродиты.
  - Я бы заплатила тебе за любовь или за наше освобождение, Афродита напряглась, напряглись и ее соски. - Ты можешь отпустить одну Пантеру.
  Думаю, что твой напарник не очень рассердится.
  - Сколько денег ты мне предлагаешь, и где ты их спрятала? - Помпей задумался. - Под туникой у тебя ничего нет, значит, деньги лежат в другом месте, закопаны. - Охотник еще раз осмотрел девушку, зашел сзади и заставил наклониться. - Я все равно найду их, ты признаешься мне, где твое серебро.
  За время боев, наверно, ты накопила немало.
  - Помпей, надеюсь, что ты не портишь товар? - раздался голос Везувия.
  - Уходи из сарая, а то от одного твоего вида девушки скиснут, - ведьма не очень приветлива с молодым охотником за рабами.
  Помпей призадумался, что лучше: поверить Афродите на слово и ждать, когда она принесет ему деньги, только ему, и не нужно делиться с напарником.
  А, вдруг, она лжет?
  Или Везувий прознает о сделке?
  Тогда точно, Помпей окажется в рабах.
  Характер Везувия взрывной, как вулкан.
  Помпей с силой влил в рот Афродиты маковую росу из амфоры, и, чтобы девушка проглотила, ударил ее кулаком в живот.
  Афродита вздохнула, жидкость проникла внутрь.
  Девушка упала, ватные ноги ее не держали.
  - Сторм, прости, что не уберегла тебя, - Афродита слабо улыбнулась. - Теперь я беспомощна.
  В следующий раз... Да, в следующий раз мы убежим и спрячемся лучше. - Слова Афродиты прозвучали не очень убедительно.
  - Если девушка может говорить, то она не беспомощна, - Сторм выхватила амфору из рук Помпея и сделала большой глоток: - Пить хочу. - Строптивая объяснила свой добровольный поступок.
  Она мягко опустилась на солому и раскинула бы руки, если бы не сеть.
  К тому же, руки девушек связаны тугими кожаными ремнями.
  Помпей с сомнением посмотрел на лежащих красавиц, для убедительности даже пнул легонько Афродиту в бок.
  - Мне какое дело: подействовала ли маковая роса или нет.
  Ведьма обещала, пусть она и отвечает. - Помпей вышел из сарая. - Сцилла даже не позвала меня обедать, ну, тогда я сам приду. - Помпей решительно вошел в дом.
  Везувий сидел, развалившись на овечьей шкуре.
  При виде Помпея он с подозрением улыбнулся:
  - Спят? - Везувий перевел взгляд с напарника на ведьму.
  - Не спят, но не могут пошевельнуться, - Помпей схватил со стола полуобглоданную кость и жадно вгрызся в мясо. - Три дня не ел мясо. - Он пояснил, когда на кости ничего не осталось.
  - Так это и не мясо, - ведьма любит говорить загадками.
  - Я не стану брать твою сестру в жены, Сцилла, - Везувий продолжал, начатый без Помпея разговор.
  Юноша с интересом прислушался. - Даже, если ты в качестве приданного отдашь всех своих овец. - Голос охотника за беглыми рабами разрезал тишину. - Я никогда не дарю женщинам напрасных надежд. - В голосе опытного воина сквозило превосходство сильного здорового мужчины над немощной старухой. - Ты же старая и страшная, Сцилла.
  Твоя сестра, наверняка, не лучше тебя.
  Зачем мне, крепкому мужчине старуха в жены?
  - Харибда, красивая, она хорошая, - Сцилла прошамкала синими губами.
  Она не сердилась на Везувия за резкие тяжелые слова.
  - Как и ты, - Везувий растянул губы в усмешке. - Родители подшутили над вами, когда дали имена Сцилла и Харибда.
  - Сцилла и Харибда - обыкновенные имена для девушек, - ведьма остро взглянула на Везувия. - А вот Везувий и Помпей - имена-насмешки.
  - Что в наших именах тебе не нравится, старуха? - улыбка Помпея ледяная и отчужденная.
  Он старался казаться суровым бесчувственным воином.
  - Везувий и Помпей! - Сцилла рассмеялась, показала неожиданно белые ровные зубы. - Все равно вы ничего не поймете.
  Да и зачем вам мои объяснения по поводу ваших имен. - Ведьма сняла с вертела сочащийся жиром кусок мяса, бросила на стол. - Я никогда не предлагаю два раза, и не делаю никому исключений.
  Если не хочешь брать в жены мою сестру Харибду, то я тебе ее не отдам.
  - Она мне даром не нужна, - Везувий сладко потянулся: - Когда девушка доставляет мне удовольствие, я покупаю ей подарки.
  Твоя сестра от меня подарков не дождется.
  - Подарки нужно делать до, а не после, - ведьма задумчиво смотрела на тлеющие угли. - К чему мои знания, если мне никто не верит.
  - Верить можно только деньгам, - Помпей казался себе очень мудрым.
  "В старости, когда не смогу охотиться за рабами, я открою свою школу философов", - Помпей насыщался мясом через силу, впрок, потому что за угощение не надо платить. - Что-то Родион не торопится.
  
  - Афродита, ты поступила благородно, когда предложила Помпею выкуп за меня, - Сторм смотрела в потолок.
  Сквозь редкую солому проглядывало пронзительно чистое голубое небо. - К сожалению, благородство не в цене.
  Скажи, на что ты рассчитывала, когда сбежала вместе со мной.
  - Я тебе уже сто раз объясняла: так надо. - Афродита попыталась шевельнуть хоть пальцем - после маковой росы не получилось. - У меня в школе гладиатрикс нет перспектив.
  Да и к тому же, надоело убивать на потеху публики.
  Жирные патриции пьют нашу кровь. - Последние слова вышли резкие, с озлобленным шипением. - Я не знаю, кто ты, откуда и куда стремишься.
  Ты никому не рассказываешь, а, может быть, это и к лучшему.
  Возможно, твоя правда напугает многих, и я, до поры до времени не хочу испугаться.
  Почему я с тобой? - Афродита мысленно перевернулась на бок, но на самом деле лежала, словно ватная. - Отвечу честно, мне нечего скрывать.
  Во-первых, ты мне нравишься, как девушка.
  Но это не самое главное, на одной влюбленности далеко не уйти.
  Во-вторых, и это главное: ты покидаешь места, которые стали для меня проклятыми и ненавистными.
  Надеюсь, что в другом краю я забуду об унижениях и ужасах, которые претерпела здесь.
  Возможно, что наши дороги разойдутся, но пока я с тобой.
  - Ты сказала Помпею правду, что накопила деньги и спрятала? - Сторм ушла от темы, которую не хотела пока обсуждать даже с подругой.
  - Нет, конечно, - Афродита засмеялась. - Кто же позволит рабыне иметь свои деньги.
  Помпей жадный, а жадного легко поймать на обещание дать ему деньги.
  - Деньги меня не спасут, - строптивая покачала головой. - Мои враги не успокоятся, пока не убьют меня.
  - Сторм, мне показалось? - Афродита спросила шепотом. - Ты пошевелилась?
  Ты смогла? - Афродита, как ни пыталась, но не двинулась. - Я слышала шорок с твоей стороны.
  - Маковая роса на меня не подействовала, - Сторм произнесла буднично, спокойно. - Я почти была в этом уверена, что она меня не обездвижит.
  В тех краях, где я выросла, нет мака и маковой росы, нет вина.
  Прежние хозяева, которые покупали меня, как рабыню, пытались напоить вином.
  Но вино не пьянит меня, от него становится плохо, меня рвало, но я не пьянела.
  То, что не из наших краев на меня не действует.
  - И ты разговаривала со мной, вместо того, чтобы попытаться нас спасти? - Афродита, неожиданно рассмеялась.
  - Почему бы двум девушкам не поговорить, пока есть возможность? - строптивая подползла к подруге, повернулась к ней спиной и подставила руки. - Перегрызи мои путы, а из сети я сама выберусь.
  Надеюсь, что зубы у тебя двигаются?
  - Шутки у тебя, Сторм, гладиаторские, - Афродита жадно схватила зубами за кожаный ремешок, стянувший слабые белые руки подруги.
  "Сейчас Пантера не видит моего взгляда, - Афродита вгрызалась в путы Сторм с неистовой яростью. - Если бы посмотрела на меня, то я бы не убедила ее, что мурашки по моему телу бегут от холода.
  Я даже под пытками не признаюсь, что неистово желаю ее.
  Гладиатрикс личное должна держать далеко внутри, иначе нам не выжить.
  Пусть Сторм думает, что она мне просто нравится, потому что соблазнительная красивая девушка.
  Она не должна догадаться о том, что я без ума от нее.
  Впрочем, - Афродита развязала зубами последний узел, - все проходит, даже самая жаркая всепоглощающая страсть". - Ты свободна, - Афродита выдохнула, не верила в удачу.
  - Я пью свободу, - Сторм запустила нежную белую руку под густые, не менее снежные, волосы на затылке.
  Из потайного чехла извлекла нож.
  Девушка за несколько секунд разрезала сети, сковывающие ее и Афродиту. - Ты тоже свободна, но еще не можешь воспользоваться свободой.
  - Что дальше? - Афродита от бессилия кусала губы. - Ждать Родиона и гладиатрикс - опасно и глупо.
  С ними мы точно не справимся со всеми.
  Если ты сейчас нападешь на Везувия и Помпея, то, возможно, пользуясь своим внезапным появлением, убьешь их.
  - Нет, - Сторм покачала головой. - С ними, я справлюсь, но насчет ведьмы не уверена.
  Помнишь, что я сказала гладиатору, который хотел меня изнасиловать в камере?
  - Еще бы не помнила, - губы Афродиты изогнулись в улыбке. - Ты предупреждала его, что очевидное не всегда очевидно.
  Он ничего не понял, да и мало, кто из нас, тогда отнесся к твоим словам серьезно.
  Ты намекнула насильнику, что он уверен в том, что огромный, сильный, опытный гладиатор легко подомнет под себя тебя, тонкую, хрупкую девушку. - Афродита облизнула внезапно пересохшие от волнения губы. - Потом в твоих руках появился из ниоткуда нож, и ты лишила насильника мужского достоинства.
  Неочевидное стало очевидным.
  Но к чему сейчас долгие воспоминания, когда нужно действовать?
  - Я думаю, что ведьма не так проста, - Сторм осторожно подползла к щели в камнях стены сарая. - Мне она не под силу.
  - Чушь! Против клинка ни одна плоть не устоит, пусть даже эта плоть очень сильной ведьмы.
  - Против клинка меча, возможно, не устоит, - Афродита отползла от стены. - Но я не сражаюсь мечами.
  Мое оружие - нож.
  - Тогда ударь ведьму пяткой в челюсть, выруби ее, как меня и как Агату.
  Подними ногу выше головы и удиви ведьму.
  - Думаю, что если Везувий прознал про этот мой тайный удар, то и она будет к нему готова.
  Слабые побеждают хитростью, а Сцилла - слабая старуха.
  Нет, мы не будем с ними сражаться.
  Мы убежим, пока они пируют.
  - Мы не убежим, - Афродита простонала. - Я не могу двинуть ни рукой, ни ногой.
  Уходи одна, а я справлюсь. - Афродита ободряюще улыбнулась.
  Возможно, что блеск глаз выдал на миг истинные чувства Афродиты к Сторм.
  Строптивая увидела нечто большее, чем Афродита должна была открыть.
  - Ну, хорошо, - Сторм ответила без раздумий. - Хочешь что-нибудь сказать мне на прощание, перед тем, как я уйду? - Сторм наклонилась и поцеловала подругу в губы.
  Строптивая поразилась, насколько жадные и горячие у Афродиты губы.
  - Нет, ничего не хочу сказать, мне достаточно одного твоего поцелуя, - Афродита с блаженством закрыла глаза.
  Розовый туман приятно щекотал тело. - Скажу, ты великолепна, Сторм. - Афродита открыла глаза и заметила, что строптивая уже покинула сарай. - Хорошо, что Пантера не услышала эти мои последние слова.
  - Да, я великолепна, - послышался приглушенный голос строптивой. - Но еще - я просила не называть меня Пантерой.
  Пантера - животное, а я человек. - Строптивая приподняла бесчувственное тело Афродиты и прислонила ее спиной к стене, чтобы Афродита лучше видела, что происходит. - Неужели, ты думала, что я оставлю тебя одну на растерзание работорговцам?
  - Я должна уже привыкнуть к твоим северным шуткам, - улыбка смягчила напряженное лицо Афродиты: - Зачем тебе мальчик?
  Откуда ты его взяла? - Афродита с удивлением смотрела на мальчика лет семи в руках строптивой.
  Паренек не вырывался, но только лишь потому, что Сторм держала нож у его горла.
  - Он подглядывал за нами, - Сторм умудрилась свободной рукой погладить по голове мальчика.
  - Я видел, как вы целовались, - мальчик развит не по годам.
  - И, наверно, ждал, что мы будем делать дальше? - Афродита сухо сказала, почти бросила обвинение в лицо несмышленому ребенку, но тень улыбки пробежала по ее губам, видно, что Афродита не сердится на него.
  - А что вы дожны были делать дальше? - мальчик раскрыл рот.
  - Не важно, чем мы дожны были заняться, - строптивая продолжала гладить мальчика по голове, - главное, что хотел сделать Парис.
  Скажи моей подруге, Парис, что ты хотел? - Строптивая успела узнать имя мальчика.
  - Я рассказал бы Сцилле, что вы избавились от пут, - мальчик еще не научился лгать.
  - Поэтому, чтобы Парис не предупредил Сциллу, Везувия и Помпея я придумала хитрость. - Сторм легонько стукнула согнутыми пальцами в лоб мальчика. - Сделала вид, что оставляю тебя, Афродита, и ухожу.
  Парис потерял бдительность, тут я его и поймала.
  - И твой поцелуй тоже был для отвода глаз Париса? - Афродита даже не подозревала, насколько точно ее замечание.
  - Ты же сама подгоняла, говорила, что нужно действовать, а нее болтать языком, - Сторм, как всегда, в неудобных для себя случаях, ушла от прямого ответа.
  - Парис не поможет нам, он, к тому же, еще и наябедничает.
  - Сцилла просила рассказывать ей все, что я знаю.
  И о вас сейчас расскажу, я закричу! - Парис открыл рот, чтобы закричать.
  Строптивая зажала его рот своей маленькой ладошкой.
  Из-под руки вырвалось мычание недовольного паренька.
  - Я надеялась, что он нам поможет, принесет зелье, которое поднимет тебя на ноги, - Сторм беспомощно смотрела на подругу, взглядом спрашивала у нее совет, как поступить.
  - Ничего он не принесет, а только поднимет панику, - губы Афродиты шевельнулись от беззвучного смеха. - Но мы не станем убивать мальчика, даже, если он собирается кричать. - На этот раз Афродита с вопросом смотрела на строптивую.
  - Убивать - вредно для своего здоровья, - в сарай бесшумно проник статный воин в полном доспехе гладиатора.
  Он убрал ладошку Сторм с лица Париса и приложил палец к его губам.
  - Спартак? - выдохнули Афродита, Сторм, и эхом с восторгом пропищал мальчик.
  - Не волнуйтесь, я сделаю так, что все останетесь довольны, - Спартак сверкнул белоснежной улыбкой. - Родион с пятью гладиатрикс в пяти минутах ходьбы отсюда.
  Я опередил их, потому что знал дорогу. - Родион оглядел сарай. - Повезло вам, отсюда открывается чудесный вид на долину.
  - Еще один шутник, - Афродита прошипела, но без злобы. - Когда у вас будет время, можете состязаться с Сторм в остроумии.
  Жаль, что Греты нет с вами, она клоун на арене.
  - Где здесь комната, где можно переодеться? - Спартак без улыбки спросил Афродиту.
  Она ответила ему настолько яростным испепеляющим взглядом, что чуть не вспыхнула солома в сарае.
  Спартак присел перед мальчиком: - Парис, - оказывается, гладиаторы умеют разговаривать с детьми. - Ты же хочешь стать великим и могучим воином, как я?
  - Мечтаю! - мальчик легко попался в расставленные взрослым сети обольщения.
  - У тебя будет много денег.
  Тебя будут восхвалять и прославлять, как меня.
  Тебе не придется подглядывать за девушками через щель в сарае, красавицы сами будут к тебе приходить. - Спартак наткнулся на ледяной взгляд строптивой и поправился. - Не все девушки, потому что среди них бывают строптивые...
  - Да, я хочу быть, как ты.
  - Тогда ты должен научиться сначала самому важному приему воина.
  - Рубить головы мечом? - Парис уже представлял, как под его мечом падают соперники.
  - Нет, этот прием и правило очень сложные, нужно их запомнить на всю жизнь и следовать им, - Спартак сделал паузу.
  Он заинтриговал даже девушек, не говоря уже о ребенке. - Настоящий воин никогда не ябедничает.
  Как только воин наябедничал, он перестает быть гладиатором.
  - Никогда не ябедничать? - Парис повторил, старался запомнить.
  - Ты сейчас уходи на речку и купайся.
  Не станешь же ты ябедничать, что я освободил пленниц?
  - Ты освободил? - Афродита чуть не вскрикнула.
  Сторм подмигнула ей, чтобы она успокоилась.
  - А кто же еще? Других героев я здесь не вижу! - Спартак посмотрел по сторонам, словно в тесном сарае могли прятаться воины. - Ну, разве, что Парис.
  Я и Парис освободили вас! - Спартак подтолкнул мальчика к выходу. - Осторожно, как тень воина, проскользни мимо дома и уходи на речку.
  Возвращайся только вечером. - Спартак проследил, чтобы Парис исполнил его приказ.
  Мальчик скользнул в кусты около дома и незаметно исчез. - Надеюсь, что до вечера они все друг друга переубивают из-за того, что вы сбежали. - Гладиатор не стал дальше ничего объяснять.
  Он руками расширил лаз в задней стены сарая, затем легко поднял Афродиту на плечо. - Вес барана, - он не смог сдержаться, чтобы не прошутить. - Если бы я нес Сторм, то мне бы еще легче было.
  - Если ты меня несешь, то это не дает тебе право лапать меня, будто бы никто не понимает и не видит, - Афродита зашипела, но уже успокаивалась.
  - Афродита, дорогая, я не лапаю тебя.
  Зачем? Мы же много времени проводили с тобой весело.
  Я изучил каждую жилку на твоем теле.
  Просто я сейчас проверяю: все ли на месте. - Спартак нес девушку и постоянно болтал языком; натура у него веселая.
  "Гладиатор даже не устает, дыхание его спокойное, - строптивая едва успевала за ним. - Наглец!
  Приглашал меня на базар, а теперь в моем присутствии вспоминает, как изучал каждую черточку на теле Афродиты.
  Все мужчины - шуты".
  - Спартак, ты тоже за нами подглядывал, как и мальчик? - Сторм наступила на колючку, но не остановилась.
  Прыгала на одной правой ноге и вытаскивала колючку из левой пятки.
  - Разумеется! Как же я могу упустить столь удачный случай!
  Чем я хуже, чем Парис? - Спартак, даже, если и не подглядывал и не подслушивал, то не признается.
  Мужчины любят выглядеть порочными. - Только прослушал, когда закончится действие зелья ведьмы на Афродиту.
  - К приходу Родиона, то есть, уже должно заканчиваться, - строптивая засмеялась.
  Она видела, как Афродита шевелила руками и ногами, проверяла, насколько тело оживает.
  - Так я зря стараюсь, - Спартак поставил Афродиту на ноги. - Гладиатрикс перехитрила гладиатора.
  Это мое первое поражение на арене.
  - Я не вижу тревоги и раздражения на твоем мужественном лице, - Афродита со смехом провела пальцем по губам гладиатора. - Спасибо, Спартак.
  - За спасибо овцу не купишь, - Спартак ответил ожидаемо, но видно, что благодарность ему приятна. - Я знал, что вы без меня попадете в беду.
  В этих местах многие мужчины промышляют охотой за рабами, причем, часто охотятся друг на друга.
  А вы, глупые, несмышлёные, слабые...
  - Мы не глупые, несмышлёные, слабые, - Афродита не обижалась, она легко вела разговор с гладиатором. - Мы знаем, что вам нравятся глупенькие, слабые, наивные девушки, поэтому играем эти роли для вас.
  На самом деле мы сильные и умные.
  - Не сомневаюсь! - Спартак выглянул из кустов, не заметил опасность, только после этого продолжил путь. - Поэтому я вас - сильных и мудрых - должен как можно быстрее и дальше увести от слабых и глупых мужчин.
  Мудрость заразна, и ни к чему хорошему не приводит.
  Гладиатор не имеет право быть умным в бою.
  Мудрые умирают первыми.
  - Поэтому остаются в живых только дураки, - Сторм поняла, что шутка ее получилась грубоватая, но не стала оправдываться.
  На то она и строптивая.
  - Сторм, что-то я твоего друга Холдора давно не видел, - в голосе Спартака прозвучала озабоченность. - Он пресытился нашей южной жизнью и отправился обратно в ваши края?
  - Плохо, что ты его не видел, - тревога передалась строптивой.
  Девушка не испугалась, она просто приняла к сведению слова гладиатора. - Если Холдор затаился, то это настораживает.
  Он может быть в любом месте.
  Когда у него не получается силой, он берет хитростью. - Сторм сделала паузу. - Холдор - жестокий и беспощадный опытный убийца.
  Еще ни одна жертва от него не уходила.
  - Не завидую убийце, который охотится за строптивой Сторм, - гладиатор прибавил ход.
  Пришлось бежать, хотя Афродита еще не полностью восстановилась после маковой росы.
  Девушки не спрашивали: если Спартак бежит, то нужно ему подчиняться.
  Бег переходил на шаг, затем снова бег.
  Афродита вернулась в форму быстро, сказывались усиленные тренировки в школе гладиатрикс и бои на арене.
  Сторм быстро уставала, в ее истощённом теле не было запасов энергии.
  Время от времени Спартак протягивал девушкам мех со сладкой медовой водой для подкрепления сил.
  Вяленое мясо тоже приходилось жевать на ходу.
  Спартак позволял делать только маленькие остановки, когда видел, что строптивая шатается от усталости.
  Девушки падали на траву и лежали без движения.
  Но затем гладиатор безжалостно поднимал их и снова подгонял на правах старшего.
  Незаметно наступила ночь, а беглецы все еще шли.
  Спартак привык к длительным переходам, он мог без особой усталости и без сна идти трое суток подряд.
  Под утро он позволил девушкам поспать два часа.
  После сна шли без остановки три часа.
  - К моему сожалению, вы мне не надоели за время похода, - гладиатор первый присел под дерево с орехами.
  Он снял с себя мешок с остатками воды и мяса, передал Афродите. - Я хотел бы расстаться с вами, не оставив в памяти рубец, но не получится. - Не понятно: шутил ли Спартак или говорил серьезно.
  - Ты оставляешь нас? - Афродита спросила глухо.
  - Да, а что, разве непонятно? - Гладиатор погладил правую грудь Афродиты. - Я буду скучать без нее.
  Без твоей груди. - И тут же отпрянул со смехом, потому что Афродита попыталась его оттолкнуть в плечо. - Возьмите, это ваши тридцать серебреников. - Гладиатор протянул деньги Сторм. - Родион удивится, когда обнаружит, что его кошель пуст.
  Не на что будет выкупать вас у охотников за рабами, не на что и некого. - Спартак засмеялся.
  - Ты обворовал Родиона? - строптивая взвесила мешочек на ладони.
  - За вас назначена цена, как за одну, и это ваши деньги.
  Не беспокойтесь, у меня тоже осталось несколько монет на жизнь.
  Тем более что я женюсь! - Слова о женитьбе неприятно поразили девушек.
  Сторм сжала губы в одну упрямую линию.
  "Спартак ухаживал за мной, водил на базар, покупал сандалии, затем признавался в любви Афродите, а после всего спокойно сообщает нам, что женится на другой":
  - И зачем ты нам сообщаешь о своей свадьбе?
  Решил жениться - женись, а мы здесь причем? - Досада в голосе строптивой не укрылась от Афродиты и гладиатора.
  - Вы мне обе нравитесь, - Спартак смотрел на девушек с улыбкой, но в глазах его светилась грусть. - Я понимаю, что у меня с вами нет никаких перспектив.
  Влюбить в себя девушку легко, а оставить рядом - невозможно.
  Даже короли не властны над чувствами.
  В твоих землях, Сторм, я стану чужим.
  Ты встретишь своих прежних друзей и родных, а я постепенно перейду в обыкновенные.
  Всю жизнь я сражался за то, чтобы быть необыкновенным, а там я затеряюсь.
  Не хочу...
  И тебе, Афродита, не желаю портить жизнь собой.
  Мужчина и женщина не имеют право на любовь, если оба бедны.
  Бедность - самый худший из пороков. - Гладиатор встал, словно желал стряхнуть с себя заботы.
  Его атлетическое тело притягивало взоры девушек. - Ничего у меня с вами не получится, кроме душевной боли.
  - Ты не уверен в себе, а девушки любят уверенных мужчин, - строптивая била словами хлестко, как кнутом. - И кто же твоя невеста, которая, по твоим словам, тебе подходит.
  - Харибда, сестра ведьмы Сциллы, - гладиатор выдержал паузу, наслаждался широко открытыми от удивления глазами Афродиты и Сторм. - Я должен был с ней встретиться в жилище Сциллы.
  Затем мы поедем в долину, где живет Харибда.
  Там сыграем свадьбу.
  Маленькое обстоятельство чуть замедлило наш отъезд, это обстоятельство - вы.
  Харибда подождет, потому что любит меня.
  - Еще бы! - Афродита прокричала в гневе. - Сестра ведьмы настолько богата, что ты польстился на ее деньги и закроешь глаза на ее преклонный возраст и уродство! - Афродита не знала: смеяться или плакать.
  - Харибда живет далеко отсюда, в двух днях езды.
  Она поразительно красивая в свои восемнадцать лет, ваша одногодка. - Спартак прекрасно знал, сколько лет строптивой и Афродите. - Харибда необычайно богата.
  Ее стада необозримы, поэтому ей нужен верный храбрый умелый муж, который защитит ее и овец.
  И, повторяю, что Харибда безумно в меня влюблена.
  Я бы предпочел не испытывать никаких чувств, чувства гладиатору запрещены.
  Но меня постоянно гложет чувство тревоги за Харибду.
  Я думал, что моя жизнь полная, как чаша на пиру, и я ни от кого не завишу.
  Теперь я не свободен, и причина моей тоски - Харибда.
  А ведь я давно поклялся, что никто не отнимет у меня свободу.
  Увлечение женщиной всегда ведет к потере свободы, и часто - к потере жизни.
  Но Харибда, да Харибда...
  Люди, глядя на старую ведьму Сциллу, заблуждаются, им кажется, что и ее сестра также стара и отвратительна.
  Кстати, у Сциллы добрый прекрасный характер.
  - Только с мужчинами она добрая, - Афродита фыркнула, будто молодая сноровистая кобылка.
  Известие, что у старой ведьмы молодая богатая сестра поразило не меньше, чем весть о свадьбе Спартака.
  Он лишь улыбнулся загадочно на ее замечание.
  - Прощайте, строптивая и Афродита, - гладиатор собрался уходить. - Перейдете через горы, и сразу - море.
  Вас на каждом шагу поджидают неприятности.
  Но вам, я понимаю, не привыкать их преодолевать. - Спартак внимательно долго посмотрел на Сторм. - Следуйте моему правилу, и, возможно, останетесь живы в дороге.
  Ни с кем не знакомьтесь, не разговаривайте, а, если мужчина к вам подходит на расстояние вытянутой руки с мечом - бейте первыми и насмерть.
  Я так поступал, поэтому до сих пор живой.
  Две красивые девушки привлекают внимание всех - начиная от работорговцев, заканчивая злодеями на дорогах.
  В порту сядете на корабль, он отвезет вас, куда захотите, хоть на ваш Север.
  Не забудьте сейчас в деревне купить у крестьян теплую одежду.
  Она прикроет ваши ослепительные прелести, но сохранит тепло. - Гладиатор развернулся и молча стал уходить.
  - Спартак, - Афродита окликнула его.
  Гладиатор остановился и пристально посмотрел в глаза гладиатрикс.
  - Береги себя, Спартак.
  - Прощайте, - гладиатор больше не оглядывался.
  - Вид потрясающий, - Сторм сказала либо о могучей спине гладиатора и его тонкой талии, либо от зрелища залитой Солнцем долины. - Но нам в горы, а я не люблю горы. - Строптивая выжидательно глядела на подругу.
  - Если думаешь, что я на этот раз переменю свое мнение и не пойду с тобой, то ошибаешься, - Афродита глубоко вздохнула. - Тем более, у меня никого здесь не осталось, к кому бы я стремилась. - На этом грусть по поводу расставания со Спартаком закончилась.
  - Тогда пойдем и купим у крестьян все, что нам нужно в горах при длительном переходе.
  Думаю, что одного серебреника хватит.
  - За один серебреник они продадут себя вместе с деревней, - Афродита засмеялась.
  За спиной девушек остались прежние трудности, а впереди их поджидали новые.
  
  - Ни слова, - Везувий в сарае смотрел на разрезанные сети.
  - Мы сами виноваты, - Помпей отошел от напарника на три шага, опасался его ярости. - Не обыскали, да они почти что голые, в одних туниках.
  Кто бы подумал, что они спрятали нож.
  И где? - Помпей сказал и поперхнулся вопросом.
  - Где, где, - я знаю, где, но теперь поздно, - Везувий глубоко дышал, пытался восстановить дыхание. - Тебе не известны места, куда девушки прячут монеты и ножи от слишком любопытных глаз.
  У Афродиты грива волос, как у львицы, и у строптивой водопад волос.
  Под волосами на шее они прятали ножи.
  - У львиц нет гривы, - ведьма Сцилла незаметно появилась за их спинами.
  - Ведьма, мы можем их еще найти и догнать? - в голосе Везувия нет уверенности.
  - С ними помощник - опытный воин, - старуха повела носом. - Неужели вы не унюхали его запах?
  Вам не справится с сильным умелым гладиатором.
  Резкий запах пота крепкого мужчины. - Сцилла не стала продолжать и высказывать свою догадку, кто помог пленницам освободиться.
  - Посмотрим, кто из нас крепче.
  Не помощник, а охотник за беглыми рабами, как и мы.
  Он украл ношу добычу, теперь сам продаст Родиону. - Везувий вышел из сарая.
  - Если украл рабынь, то зачем освобождал их от сетей и пут? - Помпей проявил необычайную для него наблюдательность.
  Везувий тяжело посмотрел на напарника, прожигал его взглядом, словно Помпей виноват в том, что девушки исчезли.
  Может быть, Везувий и подозревал хитрого напарника, жадного до денег...
  - Уходите? Не станете дожидаться Родиона? - ведьма прошамкала.
  - Что мы ему скажем? - Везувий со злостью пнул камень.
  Камень врос в землю и не шелохнулся, боль пронзила ногу охотника за рабами.
  - Скоро приедет моя сестра Харибда...
  - Старуха, не гневи меня, - глаза Везувия злобно сверкнули. - Не сватай мне свою страшную старую сестру.
  Отойди с пути, а то ударю. - Везувий почти побежал от жилища ведьмы.
  Сцилла долго смотрела ему вслед.
  На молодого Помпея она не обращала внимания.
  - Ты точно не хочешь взять в жены сестру ведьмы?
  У Сциллы неплохой дом в оливковой роще.
  После смерти ведьмы он достанется вам.
  Разве это плохо? - Помпей осмелился спросить, когда они отошли уже на приличное расстояние.
  Везувий зарычал, словно раненый зверь.
  На этом разговор о старой ведьме не закончился.
  Он возобновился в необычном для охотников за беглыми рабами ключе.
  - Везувий, ты часто меняешь сандалии? - Помпей с неодобрением рассматривал потрёпанные сандалии Везувия. - Каждый раз покупать новые - дорого, поэтому я сам их обмазываю оливковым маслом и подкрашиваю.
  - Меняю сандалии намного чаще, чем ты меняешь женщин, - Везувий огрызнулся.
  - Что за прекрасная красавица? - молодые глаза Помпея различили утонченную красоту приближающейся на лошади девушки.
  - Слишком яркая для нашего края.
  Сможем ли мы ее продать - вот в чем вопрос. - Теперь и Везувий рассмотрел девушку.
  Ее сильный выносливый конь уверенно нес величественную девушку.
  Везувий и Помпей остановились, даже сошли с дороги.
  - Не вздумайте, - девушка поравнялась с ними и притормозила коня.
  В ее глазах сверкали звезды.
  Одета она очень богато, и судя по тому, что не боялась грабителей на дорогах, чувствовала себя уверено.
  Тонкая рука держала повод, но Везувий сразу оценил деланое спокойствие красавицы.
  В ней чувствовался опытный воин, несмотря на то, что девушке было не больше восемнадцати лет.
  В любой момент ее метательный нож мог сорваться со шнурка и найти свою жертву, а меч молнией вылетит из ножен.
  - Кто ты красавица? - Везувий расправил плечи и поднял подбородок.
  От девушки не укрылось то, что Везувий пытается понравиться ей.
  Она с удовольствием рассмотрела крепкого, уверенного в себе мужчину.
  На Помпея лишь бросила мимолетный изучающий прожигающий взгляд, все о нем поняла и сразу потеряла к юноше интерес.
  Она смотрела только в глаза Везувия.
  Пухлые губы прелестницы чуть приоткрылись:
  - Я Харибда, сестра Сциллы.
  А ты кто, о великий воин? - девушка наклонила головку к правому плечу и шаловливо показала язычок.
  Она с нетерпением ждала ответа.
  - Я?!! Я самый последний дурак! - Везувий со злостью ударил себя ладонью по лбу, отвернулся от красавицы и широким шагом пошел через поле.
  Харибда с немым вопросом смотрела на Помпея, ждала разъяснение странному поведению Везувия.
  - Мы только что от Сциллы, - Помпей прошептал, хотя Везувий уже отошел достаточно далеко, чтобы его слышать.
  Но ветер слова носит... - Старая ведьма...
  Прости, я забыл, что она твоя сестра.
  Сцилла предложила моему спутнику попробовать посвататься к тебе.
  Но он отказался, сказал, что, если ведьма старая и страшная, то ее сестра, наверняка, не лучше.
  Сейчас он увидел тебя и разозлился, что отказал. - Помпей выпалил на одном дыхании, хотя его никто не просил.
  Он находился под гипнозом глаз красавицы.
  Лицо ее посуровело, вспыхнуло, из глаз полетели искры.
  Девушка посмотрела в спину уходящего Везувия, немного подумала, губы ее побелели:
  - Я бы наказала твоего товарища за гадкие слова в адрес моей сестры и в мой адрес.
  Но думаю, что он сам наказал себя.
  Теперь до конца дней своих будет раскаиваться, что не попробовал завоевать мое сердце.
  Думаю, что ничего бы у него не получилось, но все же...
  Есть у меня жених не менее достойный, а даже - более - Спартак.
  Я спешу к нему, сыграем свадьбу.
  Вы не приглашены! - Харибда не ударила коня, лишь погладила по шее, и он сразу понял желание хозяйки -понесся, как стрела в направлении дома старой ведьмы.
  Помпей покачал головой и бросился догонять Везувия:
  "Спартак, значит, гладиатор.
  А Везувий, действительно, дурак.
  Но я не стану ему напоминать об этом и пересказывать разговор с Харибдой.
  Везувий сумасшедший, задушит меня ночью, будто я виноват, что он отказался свататься к богатой красавице Харибде.
  А Спартак умен!"
  
  - Утоли мой голод, - Спартак легонько хлопнул по попе молодую рабыню в едальне.
  Он час, как расстался с Афродитой и Сторм, но на сердце лежал камень. - Принеси вина и мясо.
  Не думай, что я дикарь и ничего не понимаю в мясе и вине.
  Мясо овцы должно быть прожарено до черной корки с одной стороны, а с другой стороны розовое, со свежей кровью. - Спартак проследил, как девушка скрылась за ширмой и подошел к хозяину: - Что ты бледен, хозяин?
  Сердишься на меня, что я погладил твою рабыню.
  - Трогай ее, сколько хочешь, от нее не убудет, - хозяин буркнул, в глаза Спартака не смотрел. - Лишь бы успел заплатить за еду.
  - Успел до чего? До свадьбы? - гладиатор захохотал, но глаза сузились. - Если ты о тех двух несчастных, которые пытались меня ограбить, то забудь о них.
  Они уже никого не ограбят.
  - Дать тебе гребень причесать волосы? - хозяин ничего не ответил по поводу разбойников.
  Он по-прежнему не смотрел на Спартака.
  - Я причесываю кудри только серебряным гребнем, - гладиатор из сумы достал богатый гребень и провел по волосам. - Поверь, я не для тебя прихорашиваюсь.
  Скоро моя свадьба, и я должен постоянно за собой следить. - Гладиатор принял из рук рабыни малую амфору с вином.
  Рабыня смотрела на гладиатора с обожанием.
  - Знаешь что, забирай мой серебряный гребень, - Спартак протянул девушке бесценную вещь. - Я женюсь, а у моей невесты этих гребней - целые сундуки.
  Тебя же никто так больше не одарит.
  Хозяин твой, судя по его животу, большой любитель выпить и старый скряга. - Спартак подмигнул хозяину.
  Тот стоял с опущенной головой: - Не отнимай у рабыни мой подарок.
  Если узнаю, приеду, отниму твою голову. - Спартак щедро приложился к кувшину.
  Вино алое, как кровь потекло по могучей груди гладиатора.
  Рабыня воткнула подаренный серебряный гребень в свои шикарные черные волосы, задумалась; увидела, что хозяин не смотрит на нее, приложила свою ладонь к груди Спартака.
  Он почувствовал жар ее ладони.
  Она ощутила мощь бьющегося широкого сердца.
  - Не отнимешь ты мою голову, - чуть слышно прошептал хозяин.
  Спартак чутким слухом уловил его слова.
  Но ответить не успел.
  Ответ сам вышел из-за спины хозяина едальни.
  - Ты? Охотник за Сторм? - Спартак присел на скамейку. - На нее охотиться труднее, чем на меня, поэтому бегаешь за мной?
  Однажды мы с тобой схлестнулись из-за строптивой.
  Хочешь снова со мной драться? - Гладиатор растирал виски ладонями. - Крепкое вино в здешней едальне.
  Крепкое, но вкусное.
  - Особую крепость ему придает яд, который я подсыпал в амфору, - Холдор оголил меч и направился к Спартаку.
  Рабыня вскрикнула в ужасе и убежала.
  - Ты отравил меня! - гладиатор захохотал из последних сил. - Побоялся столкнуться в схватке, поэтому поступил подло.
  Так воины не поступают.
  - Я не воин, я северянин. - Холдор сжал голову гладиатора в своих могучих ладонях.
  Спартак не мог пошевельнуть даже пальцем. - Для нас важен результат.
  Зачем я буду тратить на тебя силы в битве, если смогу одолеть другим способом?
  - Я об этом не подумал, - в затихающем голосе Спартака скользнуло сожаление, что проиграл.
  - Где Сторм? - Холдор взмахнул клинком, мигом отсек гладиатору левое ухо.
  Показал его гладиатору. - Ты все равно умрешь от яда, но умри спокойно, в розовых мечтах.
  Ты мне мешал бы по дороге, защищал бы Сторм.
  Без тебя быстрее доберусь до нее, но с твоей подсказкой получится без особых хлопот.
  - Яд притупляет боль, и рана не болит, - гладиатор с безысходностью смотрел на падающие крупные капли крови.
  Но даже не мог зажать рану, руки не поднимались. - Не скажу, где строптивая.
  - Тогда ты увидишь перед смертью, как медленно отделяются куски твоего тела, - голос Холдора холоден, как и его безучастный ледяной взгляд северянина. - Сначала я отрежу твое мужское.
  - Так я все равно не почувствую боли, - гладиатор собрал остатки сил, чтобы рассмеяться. - У нас, у южан, существует понятие чести.
  - Так оставайся без своей мужской чести, - Холдор взмахнул клинком.
  Он почувствовал почти неуловимое движение за своей спиной.
  Не глядя ударил ножом за спину.
  Нож вошел в грудь, ломал кости, резал беспощадно.
  Рабыня вскрикнула, из ее рук выпал топор.
  Девушка с широкой раной в груди упала рядом со Спартаком.
  - Рабыня хотела спасти тебя от меня? - Холдор усмехнулся. - Она ничего не поняла, а должна была подсыпать яд в мою пищу, чтобы победить меня. - Холдор взмахнул клинком внизу живота гладиатора.
  Спартак вскрикнул, но смотрел в затухающие глаза рабыни.
  - Ты никогда не была рабыней, как и я, - гладиатор прошептал.
  Но эти слова никто не услышал, потому что они прошелестели в его мозгу.
  - Хозяин, мы в расчете? - Холдор поднялся с коленей, когда убедился, что его враг Спартак мертв.
  - Да, господин, мы в расчете, - губы хозяина едальни посинели от ужаса.
  - Тогда я пошел, - огромный воин остановился около печи. - Жареное мясо возьму с собой, если не возражаешь.
  - Конечно, господин, - хозяин кивал головой, словно прятался от ледяного ветра.
  Холдор ушел, но хозяин еще долго не подходил к трупам.
  Наконец, он на негнущихся ногах подковылял к рабыне.
  Извлек из ее волос окровавленный серебрянный гребень Спартака.
  - За это серебро я куплю не меньше двух молодых сильных красивых рабынь, - мужчина вытер окровавленный гребень об одежду девушки. - Не было бы счастья, да несчастье помогло.
  
  Сторм и Афродита закупили все, что считали пригодится им в пути через горы.
  Все, что считали, как девушки, но никак не путешественницы.
  Сначала дорога шла весело, на подъеме настроения, но к вечеру заметно похолодало.
  - Здесь красиво, - Афродита выбирала место для ночлега, - но холодно.
  Я не так представляла дорогу в Рай.
  - Не поздно еще вернуться, - строптивая не произнесла "вернуться тебе", значит, подумывала уже о другом пути.
  - Но сегодня придется ночевать в горах, - Афродита пожала плечами и стала срывать сухую траву. - Накроемся травой и ветками, станет тепло.
  Мы же все перенесем. - Былая уверенность вытекала, словно вода из трещины в амфоре.
  Девушки поужинали прохладным вином и жестким сухим мясом.
  - Крестьянин обманул, продал нам прошлогоднее вяленое мясо, - строптивая дала волю чувствам и долго ругала крестьянина, настолько громко, что эхо разносило ее слова по горам.
  - Негде помыться перед сном, - Афродита потянулась, встала на четвереньки и полезла под набросанную траву и ветки.
  Сторм с сомнением смотрела на действия подруги.
  Через пару минут показалась голова Афродиты.
  В волосах торчали травинки и веточки:
  - Не так уж и ужасно, как кажется снаружи.
  Полезай ко мне. - Афродита прочитала неуверенность в глазах строптивой. - Не думай, что я стану к тебе приставать.
  Я другая, не настойчивая, и по своей природе люблю мужчин.
  В школе гладиатрикс просто хваталась за любую возможность, потому что она могла быть последней.
  Мы будем спать, как подружки, а не как... не как очень близкие подружки.
  - А я и не боюсь, - ироничная улыбка скривила тонкие губы Сторм, когда она вспомнила, как проснулась в поле обнаженная, тесно прижалась тогда во сне к Афродите, а нога мирно посапывающей, тоже голой Афродиты, закинута на ее талию. - Просто мне это непонятно, и пробовать не собираюсь. - Строптивая смело пролезла за подругой в лаз.
  Темно, но приятно пахло свободой, свежестью, дикой природой.
  Девушки повозились, устроились рядом, но не прижимались друг к дружке.
  О том, чтобы снять одежду на холоде не было и речи.
  - Я никогда не выступала первой в занятиях любовью с гладиатрикс, - Афродита через некоторое время заговорила, словно сама с собой. - Я не наслаждалась игрой в любовь, для меня это похоже на развлечение после тренировок или боя на арене.
  Если бы я вернулась в школу гладиатрикс, не сама вернулась, а меня поймали бы и притащили туда, то все бы продолжилось, а теперь - новая жизнь. - Воспоминания о жарких ночах с другими гладиатрикс обдали тело Афродиты жаром.
  "Наверно, я лгу себе, что меня это не занимало. - Афродита изогнулась, постаралась дышать ровно, чтобы Сторм не заметила ее нарастающее возбуждение. - Поужинала без удовольствия, устала за день, лежу на жесткой земле, хоть и прикрытой ветками и сухой травой, но в то же время во мне играет жизнь. - Мысли переключились на Спартака. - Если бы я в мечтах допустила возможность, что Спартак мне нравится, то возможно, почувствовала бы к нему другое - пылкое и нежное.
  Впрочем, тоже самое могло бы случиться, если бы я влюбилась в гладиатрикс. - Афродита повернулась к Сторм спиной, словно подруга в кромешной темноте могла прочитать по ее лицу. - Любовь опасна и вредна, особенно для гладиатрикс, но она так приятна. - Афродита задумалась, затем стала прислушиваться к дыханию строптивой. - Спит ли Сторм?
  Окликать ее не хочу, чтобы не разбудить или не разозлить.
  Наверно, спит, потому что она с Севера, поэтому привыкла к холоду.
  Впрочем, нет, не так: северяне также мерзнут, как и южане.
  Южане не привыкнут никогда к жаре, как и северяне никогда не чувствуют себя уютно на холоде. - Афродита долго не спала, ворочалась. - А что, если Сторм ждет, что я начну к ней мягко приставать?
  Приставать? Никогда я раньше не использовала это противное слово.
  Все у нас, гладиатрикс, получалось естественно, по-дружески, как игра, и никак мы не считали это заигрыванием или приставанием.
  Не дождется, строптивая, даже, если ей это хочется попробовать". - Афродита надула губки, будто бы уже поругалась с подругой.
  Она еще долго не спала, вертелась: все колется, неудобно, лезет в нос и в волосы.
  Под утро Афродита забылась коротким туманным сном.
  Когда она проснулась, строптивой в убежище не было.
  Сторм сидела под дубом, и вид у нее отчужденный.
  - Я тоже долго не могла заснуть, - оказывается, строптивая тонко чувствовала, что Афродита не спала. - Мы не пойдем через горы, это глупо и опасно.
  Помимо диких зверей нас поджидают разбойники и не менее дикий холод.
  А, если Холдор настигнет нас в горах, то мы даже с тропы не убежим - некуда бежать.
  Еще может случиться обвал, и тропу засыплет камнями, или возникнет трещина в скале, и мы никак не переберемся через пропасть.
  Опять же разбойники...
  - Зачем разбойникам ждать жертву в горах, где месяцами или дольше никто не ходит? - Афродита вытаскивала из волос мусор. - Как же мы поступим, если путь в порт лежит через горы?
  - Мы девушки, и нам должны помогать все, - строптивая топнула ножкой.
  - Пойдем, поищем помощников, - Афродита засмеялась.
  - Обратно по этой гадкой тропе я не пойду, - изумруды глаз строптивой показали ее ледяной характер. - Я прекрасно ориентируюсь в лесу и в горах, поэтому сократим путь.
  Мы выйдем намного левее деревни, из которой вчера вышли, поэтому сократим путь до порта. - Строптивая с вопросом в глазах посмотрела на подругу.
  - Я с удовольствием подчинюсь тебе, - Афродита улыбнулась. - Тем более что ты знаешь, что делаешь. - Гладиатрикс ошибалась, очень ошибалась...
  Девушки свернули с тропы, и строптивая уверенно, словно здесь сотни раз проходила раньше, направилась к расщелине.
  Шли долго, но возможность переночевать у подножья гор подгоняла выносливых гладиатрикс.
  Афродита следовала за подругой и с удовольствием ее рассматривала, пока строптивая не видит:
  "Она поправилась в школе гладиатрикс только чуть-чуть.
  Наверняка, от природы худая, как иголка.
  Мне она нравится!"
  Через пять часов сделали привал около горного ручья.
  - Осталось недолго, к вечеру мы уже будем в тепле и далеко от деревни, где расстались со Спартаком, - строптивая уверенно показала рукой куда-то на камни.
  - Я искупаюсь, пока есть возможность, - Афродита быстро сбросила с себя все одежды и смело вступила в ручей. - Вода горная, ледяная.
  - Потому что снега тают, - Сторм заметила глубокомысленно.
  - А ты, почему не купаешься? - Афродита с окунулась с головой и с визгом подскочила.
  Ее ладное тело блестело и играло здоровьем.
  Вода стекала с мокрой головы, обтекала груди с затвердевшими от ледяной воды сосками, устремлялась вниз, в ложбинку и на миг терялась в треугольнике волос на лобке. - Это даже не купание, а обмывание.
  - После водяного колеса я стараюсь как можно реже окунаться в холодную воду, - строптивая вздохнула. - А раньше я купалась в проруби.
  Впрочем, обтереться просто необходимо. - Сторм с неохотой разделась, подошла к ручью.
  Она не стала заходить в воду, а сорвала пучок травы, окунула его в ручей и растирала себя влажной травой.
  - Странно, - Афродита неотрывно смотрела на Сторм.
  - Что странно? - строптивая повернулась к подруге боком.
  - Мы выступали на арене голые, вместе мылись в купальне, тренировались обнаженные и не обращали внимания на нашу наготу.
  Теперь, когда скинули одежды, как-то по-другому обнаженность видится и ощущается.
  - Даже я стала себя чувствовать неловко, - щеки Сторм покрылись румянцем. - Не то, чтобы стесняюсь тебя, но нахожусь в постоянной тревоге, что за мной подглядывают из кустов.
  Ни на юге, ни на севере я не думала о наготе, у нас даже общие бани.
  А сейчас... - Голос строптивой стал тихий, словно она засыпала.
  "Пусть думает, что мои соски затвердели от ледяной воды", - у Афродиты захватило дух, когда она разглядывала обнаженную подругу.
  Чтобы охладить пыл, Афродита опустилась под воду, просидела, пока хватало дыхания, затем вынырнула, выскочила на берег и быстро оделась.
  Во время одевания девушки старательно не смотрели друг на дружку.
  - Внизу мы почувствуем себя, как прежде, - Афродита пообещала зачем-то.
  Шли снова долго, через равные промежутки времени строптивая подбадривала Афродиту:
  - Мы идем дольше, чем вчера, потому что делаем выгодный нам крюк.
  Но к вечеру, к наступающей темноте долгожданный выход с гор так и не появился.
  - Надо признаться честно, я заблудилась, - Сторм сумела признать свою ошибку.
  - Переночуем, как вчера, только разожжем костер.
  Сегодня намного холоднее. - Афродита деловито собирала сучья и сухие былинки.
  - А я пойду, поймаю рыбу, или подобью какую-нибудь птицу или дичь.
  Я хорошо охочусь, это у меня в крови. - строптивая спокойно выдохнула.
  Она ожидала, что подруга начнет иронизировать, что Сторм также хорошо охотится, как и находит выход в горах и в лесах.
  Но Афродита тепло улыбнулась и взглядом подбодрила ее.
  - Это не костер, это пожар, - Сторм вернулась через час.
  Руки ее по локоть обагрены кровью.
  За собой строптивая тащила огромную ляжку кабана и не менее огромный окорок оленя. - Твой костер, наверно, с арены видно.
  - Да и ты потрудилась, - Афродита прищурила глаза и отошла подальше от большого огня. - Зачем нам столько мяса?
  Убила бы одного кабана или оленя, нам все равно столько не съесть.
  - Мясо нужно чередовать, чтобы было несколько сортов на столе, - строптивая поучительно произнесла и бросила ляжки в огонь.
  - Они же сгорят! - Афродита палкой пыталась вытащить непомерно большие куски мяса из костра. - Надо мясо медленно поджаривать над огнем на вертеле.
  - Не сгорят. Ты не была в зимнем лесу на охоте.
  Кожа не даст сгореть мясу, и при самом жестоком огне мясо внутри останется сочным, шипящим, и самое главное, очень быстро приготовится.
  Не станем же мы ждать до утра, тем более у нас вертела нет.
  Если хочешь, можешь его изготовить и один кусок всю ночь вертеть.
  - Нет уж, лучше я, как у вас, - Афродита засмеялась.
  Мясо источало одуряющий аромат.
  В кустах зашевелились звери.
  - Нас не съедят? - Афродита с опаской глянула на кусты.
  - Звери не сожрут, а люди могут. - Сторм прилегла на землю. - Сегодня я буду спать под открытым небом.
  От твоего костра камни и земля прогрелись далеко вокруг. - Строптивая с удовольствием вытянула ноги. - Ложись рядом и прижмись ко мне - так не страшно ночевать.
  - Даже дух захватывает, - Афродита не стала объяснять, отчего у нее захватывает дух.
  Она опустилась рядом с подругой, приобняла ее и прижалась к спине.
  Груди Афродиты закаменели, соски затвердели; она волновалась, что Сторм что-то скажет резкое по этому поводу.
  Но строптивая ничего не говорила, кажется, даже, что прижалась еще сильнее спиной к грудям Афродиты.
  Сытный ужин и тепло костра быстро сморили девушек.
  Спали они долго и счастливо, а когда проснулись...
  - У меня руки затекли, - Сторм попыталась пошевелить руками, но они не двигались.
  От ее слов проснулась Афродита и тоже попробовала двинуть руками:
  - У меня тоже руки ничего не чувствуют.
  Что мы делали руками во сне, что они онемели? - Афродита задумалась.
  Мысли текли бы долго и медленно, если бы подружки не обнаружили гостью у костра.
  Она медленно, но с удовольствием отрезала большим ножом куски мяса, рассматривала их, пробовала, а которые не нравились, отбрасывала.
  В этот момент Сторм и Афродита обнаружили, что их руки и ноги крепко связаны, оттого и онемели.
  Строптивая первая опомнилась, но ничего не говорила.
  Она бросила многозначительный взгляд на Афродиту и едва качнула головой.
  Афродита правильно поняла подругу: под волосами на затылке строптивая прятала очень опасный нож в чехле.
  Если осторожно вытащить нож зубами и затем разрезать веревки сначала на руках Сторм...
  А уж строптивая со своим ножом легко справится с нежданной гостьей.
  И незачем выяснять кто она, откуда и зачем их связала.
  Казалось, что девушка у костра полностью поглощена поеданием мяса.
  Афродита осторожно прижалась к Сторм, зарылась лицом в ее волосы, искала потайной чехол с ножом.
  - Выглядит очень по-женски, - оказывается, что гостья все видела. - Ты хочешь поцеловать строптивую в шею?
  Самое время! - Девушка даже не усмехнулась. - Если ищешь нож, то он у меня. - Гостья подняла с земли нож строптивой, подержала на ладони, а затем бережно опустила обратно. - Хороший нож, если кто понимает в ножах.
  Я же предпочитаю бросать камни - со ста шагов попадаю овце в лоб - бедное животное даже ничего не успевает понять и зла на меня не держит.
  Поэтому и вы не пытайтесь освободиться, вы для меня пока - овцы.
  - Откуда ты узнала, где я нож прячу? - изумрудные глаза Сторм вспыхнули зелеными искрами ярости.
  - Во-первых, у девушки не так много места на теле, где можно спрятать нож.
  Во-вторых, я даже не искала в других твоих местах, потому что знала, где ты его держишь.
  Не люблю трогать девушек, а вам, вижу, это очень нравится: спите в обнимку, целуете друг дружку в шею.
  Это ваш личный опыт или вы используете чужой? - Гостья даже не улыбнулась.
  - Ты охотница за рабами? - Афродита высказала самое разумное предположение. - Выследила нас, дождалась, когда заснем, а потом связала, как овец.
  - Овцы хорошие. Овец вязать нельзя. - Гостья тщательно вытерла руки о траву. - Значит, ты, худющая - строптивая по кличке Пантера, а настоящее твое имя - Сторм.
  А ты, с выпирающими формами, но очень ладная - Афродита.
  Вы гладиатрикс и направляетесь на Север! - Гостья встала и сверху вниз смотрела на связанных.
  - Слишком много знаешь для охотницы за рабами, - Афродита напрягла силы, но веревки не поддавались.
  - Не говори так, - без угрозы гостья произнесла, почти с печалью. - Я ничего не знаю.
  Никто не может что-то знать.
  Вот, например, один говорит, что знает, что яблоко круглое, а второй утверждает, что яблоко - продолговатое.
  Или один говорит: "Я убедился на своем опыте".
  Второй спрашивает: "А ты уверен, что это твой опыт, а не чужой"? - Гостья задумалась, словно бы не стояла рядом с пленницами.
  Афродита и Сторм переглянулись, показывали друг дружке взглядами, что их поймала сумасшедшая, а это - еще обиднее.
  - Если пришла поговорить и съесть мясо, которое мы готовили для себя, то развяжи нас, - Афродита сделала пробный шаг.
  Гостья, казалось, не слышала ее.
  - Да что с ней разговаривать - она безумная, и одета, как дура, - строптивая не сдержалась, показала, что ее не зря называют строптивой.
  Вот ее гостья услышала.
  - Ты знаешь, как одеваются дуры?
  Или отличишь безумную от разумной?
  Сенатор Анаксагор год, как считается безумным, но умело управляет страной. - Гостья присела на корточки.
  Одета она очень странно: на плечи наброшена шкура горного белого льва.
  По тому, как блестят не срезанные кусочки мяса на шкуре видно, что еще вчера лев в ней гордо бегал по горам.
  Шкура не скрывала наготу девушки, лишь слегка прикрывала спину и часть живота.
  Когда гостья присела, строптивая тихо прошептала:
  - Ноги сдвинь, а то светишь, как вакханка.
  - Сдвину, - гостья покорно согласилась, а затем посмотрела в глаза Афродиты. - Если я вас освобожу, то вы убьете меня?
  - Зачем? - Афродита округлила глаза, ответила искренне.
  - Вы же гладиатрикс, для вас убить - как вакханке ноги раздвинуть, - гостья упомянула о вакханках, потому что строптивая сравнила ее с ними.
  - Развяжи, а то руки отсохнут, и мы уже никому не будем нужны.
  - А сейчас вы нужны кому-нибудь? - гостья взмахнула ножом, как молнией, мигом разрезала веревки на руках Афродиты и Сторм, при этом не поранила ни одну руку. - Зачем спрашиваю?
  Вы мне нужны... наверно... - Девушка вернулась к тлеющим углям.
  - Теперь расскажи, если конечно, хочешь, - строптивая трясла ладонями, подгоняла в них кровь. - В первую очередь меня интересует твой, повторяю, дурацкий наряд.
  Все остальное - во вторую очередь.
  - Да я и сама не рада, - девушка сняла шкуру, внимательно ее осмотрела.
  Костер играл бликами на ее ослепительной наготе.
  "Она выглядит великолепно, - Афродита с удовольствием рассматривала их странную гостью. - Приятно, когда девушка не расползается или не слишком тонкая, как щепка. - Афродита сравнила гостью со Сторм. - Впрочем, и среди худых попадаются прекрасные. - Закусила губу, чтобы не засмеяться. - О чем я думаю и зачем?"
  Сторм грела руки над маленькими вспыхивающими огоньками.
  - Вчера, я преследовала вас, и подсматривала, как вы купаетесь, - гостья начала непринужденно и как раз подходила к вопросу о шкуре льва. - Вернее, купалась только Афродита, снимала жар тела. - Гостья внимательно посмотрела на Афродиту, гладиатрикс вспыхнула. - Когда вы пошли дальше, не зная куда, я решила, что и сама должна искупаться в ручье, пока есть возможность.
  Оставила коня, разделась полностью...
  - Оставила коня? Ты продиралась за нами через кусты и по камням с конем? - Даже Сторм удивилась.
  - Ваш путь легко угадывался, поэтому я выбирала удобные для моего коня просветы и поджидала вас там, куда вы еще не подошли. - Гостья не усмехнулась. - Вообщем, я плескалась, резвилась в ручье, а, когда вышла на берег, то не обнаружила ничего.
  Ни коня, ни сумы с деньгами, ни одежды, ни драгоценностей.
  Я не особо переживала, потому что получила опыт, и этот опыт принадлежал мне, только мне, потому что вещи мои.
  Вы можете спорить со мной, что это не только мой опыт, что других купающихся девушек также обворовывали.
  Но я скажу вам, что то, что произошло - опыт близкий к моему.
  - Хватит об опыте, потом поделишься опытом и пояснишь, почему только о нем говоришь. - Афродита чуть не взвыла. - Говори!
  - Я осталась одна в лесу, голая и несчастная.
  Пока я следила за вами, кто-то следил за мной.
  И я знаю его имя! - Гостья многозначительно подняла указательный палец.
  - Кто он? - Афродита и строптивая выдохнули вопрос одновременно, хотя обе подозревали, что это - Холдор.
  - Его имя - вор! - на этот раз гостья засмеялась. - Разгуливать по горам обнаженной - красиво, но непрактично: колючки всю попу исколят и груди.
  Кому я потом нужна буду с огромным своим опытом, но вся исколотая и истерзанная колючками горной акации.
  Пришлось мне убить камнем горного свирепого льва.
  Лев, как овца, он наивный и самоуверенный.
  Уверен, что никто на него, свирепого и сильного, не набросится и тем более не думает о камне, который летит с расстояния в сто шагов.
  Затем я острым камнем срезала мясо со шкуры и накинула ее на плечи.
  Во-первых, в горах холодно.
  Во-вторых, не ходить же мне голой.
  - Лучше голой, чем так, - Афродита усмехнулась.
  - Подожди, ты еще не раз увидишь меня обнаженной, - гостья подмигнула Афродите.
  Она снова смутила её.
  "Слишком! Слишком она много знает о нас и обо мне", - Афродита раньше верила в то, что ее уже ничто не смутит, особенно разговор о наготе, но сейчас стало как-то неприятно.
  - Почему шкура, мы узнали, а теперь расскажи остальное, - Сторм уплетала мясо за обе щеки.
  - Мы пойдем, и по дороге я все расскажу, потому что больше делать во время похода нечего, - гостья по-хозяйски набивала мясом сумки Афродиты и Сторм. - Моя имя Харибда, я сестра Сциллы, которую многие называют ведьмой.
  Или можно так сказать - Сцилла - моя сестра, сестра Харибды, которую не называют ведьмой.
  - Сцилла? Харибда? - Афродита и строптивая снова воскликнули одновременно.
  Их удивлению не было предела. - Твоя сестра старая ведьма помогла охотникам, которые нас поймали.
  Опоила нас маковой росой, чтобы мы не двигались.
  - Не совсем она старая, просто ей так выгодно выглядеть, - Гостья поднялась и с вопросом посмотрела на Сторм, признавая ее первенство в походе. - Ты прекрасно ориентируешься в любом лесу и в горах.
  Но позволь, я выведу вас туда, куда ты вела вчера.
  Любая девушка догадывается, когда ей хотят причинить боль.
  Осознание этого все равно не позволяет нам всегда поступать мудро.
  Не знаю, чей это опыт: мой или других.
   - Согласна, - строптивая быстро перебила Харибду. - Мы пойдем за тобой, но ровно столько, сколько считаем нужным.
  - Ты собираешься нам помочь и поэтому не будешь водить по горам долго? - Афродита вздохнула и пальцем сбила с плеча Харибды тарантула.
  - Я так устала, что жадно хватаю ртом воздух, - Харибда повела спутниц между кустов с розовыми птичками. - Нет смысла плутать, если я сама к вам пришла.
  Если буду валиться от усталости, то ты можешь придержать меня за талию. - Харибда замолчала и посмотрела в глаза Афродиты. - Пока есть силы я расскажу все! - Харибда веточкой отмахнулась от падающей с кедра змеи. - Мои поля необозримы, и бродят по ним стада овец.
  Я богата и счастлива, но счастлива не до конца.
  В наших краях нет мужчин, даже не на кого смотреть, и из-за них происходят кровавые драки между женщинами.
  Поэтому я часто езжу в гости к своей сестре Сцилле.
  - Нет мужчин? - Афродита облизнула внезапно пересохшие губы.
  - И хорошо, что нет мужчин, спокойнее живется, - строптивая неожиданно встала на защиту женщин.
  - Я часто ходила смотреть на бои гладиаторов, но не гладиатрикс.
  У нас девушки, когда сражаются за жениха, дерутся не хуже вас, до смерти. - Харибда засмеялась и показала розовый язычок. - На арене я увидела освобожденного прекрасного раба - Спартак!
   Я девушка смелая, решительная, поэтому после сражения, когда Спартак победил очередного соперника, подошла к нему и предложила взять меня в жены.
  Я сразу описала свою жизнь и роль Спартака в моей жизни - овец нужно охранять от разбойников, а меня - любить!
  "Если хочешь, чтобы я взял тебя в жены..." - Спартак сказал, он был большой шутник.
  - Был? - Сторм насторожилась.
  - Не перебивай, а то я забуду, - Харибда поскользнулась на камне и упала бы, но рука Афродиты обвилась вокруг ее талии, и девушка устояла. - Спасибо, Афродита.
  - Извини, что я нечаянно дотронулась до твоей попы, когда поддерживала.
  - Я получила опыт твоей руки на моей попе, и этот опыт, как и другие опыты, очень интересует меня.
  О чем я говорила? Ах, о наших баранах!
  "Если хочешь, чтобы я взял тебя в жены, то поцелуй моего друга, начальника школы гладиаторов философа Пифагора", - Спартак хитро подмигнул бородатому старику в длинном коричневом хитоне.
  Я высвободилась из крепких горячих объятий Спартака, хотя мне этого не хотелось, и поцеловала старика Пифагора в губы.
  Они обросли бородой, усами и другой порослью, поэтому поцелуй мне не понравился.
  Зато он понравился Пифагору.
  "Неверная невеста, ты поцеловала другого", - Спартак шутливо рассердился.
  С тех пор началась наша дружба, которая должна была недавно закончиться свадьбой.
  - А почему не закончилась свадьбой? - строптивая снова перебила Харибду.
  - Нет свадьбы, - Харибда оказалась рядом со Сторм, широко улыбнулась, но с грустью. - С тех пор я и Спартак готовились к свадьбе, я ненадолго уезжала на свои поля, а затем возвращалась.
  Но с первого поцелуя с Пифагором началась моя другая жизнь.
  Я увлеклась философией.
  У меня появилось даже свое направление - направление исследования опыта: все, что мы делаем, основывается на опыте - своем, или опыте предыдущих поколений или других людей, которые рядом.
  И отделить свой личный опыт, свое, от опыта других - крайне сложно.
  Этой теме я посвящу всю оставшуюся жизнь. - Харибда задумалась и чуть не сшибла головой осиное гнездо.
  - Сейчас же отвлекись от опытов, а то осы нас зажалят до смерти, - Афродита в последний момент выдернула Харибду из-под осиного гнезда.
  - Я ушла из-под гнезда, и это твой опыт, а не мой.
  Ты так умело спасаешь, что мне приятно; на этот раз твоя рука удержала меня за левую грудь. - Щеки Харибды почему-то порозовели: - Дальше случилось следующее: я приехала к Сцилле и ждала Спартака.
  Моя сестра рассказала о вас и о том, как Спартак помог вам сбежать.
  Ревность залила краской мое прекрасное сердце.
  Я немедленно отправилась в погоню, чтобы отбить у вас моего жениха - так положено в наших краях.
  То, что вы две опытные опасные гладиатрикс, меня не пугало.
  Я почти ничего не боялась, кроме вожака стада баранов, а после встречи с философом Пифагором, даже смерти не боюсь, потому что моя смерть окажется моим опытом.
  - Почему же? - Афродита хитро прищурила глаза. - Твоя смерть может оказаться чужим опытом.
  - Ты так считаешь? - от неожиданности Харибда резко остановилась, распахнула глаза и открыла ротик.
  - Афродита, замолчи, пусть наша спутница расскажет, почему Спартак был, - Сторм обошла чью-то древнюю могилу.
  Не стоит тревожить дух древних.
  - Мой конь быстро домчал до деревеньки у предножья гор, - Харибда изогнула брови. - В деревнях мало народу, и все всё знают.
  Мальчишка рассказал, что Спартак попрощался с вами, оставил вам тридцать серебреников и отправился ко мне на свадьбу.
  Эта весть немного меня успокоила.
  Но затем от хозяина едальни я узнала, что ваш враг Холдор тайно подсыпал Спартаку в вино яд, а затем убил беспомощного гладиатора.
  За Спартака вступилась рабыня, и ее ваш враг убил.
  Вот так, мне сразу стало неинтересно выходить замуж за кого-либо: Спартак погиб, а другой мне не нужен.
  Я решила оставшуюся жизнь посвятить своей философской школе - изучению жизненного опыта и отделение своего опыта от опыта других. - На глазах Харибды выступили хрустальные слезы. - Лучше всего философия изучается вдали от родных мест, поэтому я отправилась за вами, но уже с другой целью: не убить вас, а продолжить с вами путь.
  Надеюсь, что он будет полон лишений и опасностей. - Харибда замолчала, переживала.
  Сторм долго на нее смотрела.
  Все молчали: каждая переживала без слов смерть Спартака.
  Для всех он был символом воли, силы и неистощимой жизнерадостности.
  Афродита приобняла Харибду за узкие дрожащие плечи:
  - Там, где строптивая опасности и лишения я тебе гарантирую, - Афродита оглянулась на Сторм и подмигнула ей.
  - А как же твои стада?
  Кто станет ухаживать за твоими овцами? - строптивая погладила Харибду по голове.
  Приласкала неумело, видно, что редко кого-то гладила по головке.
  - Моя сестра Сцилла легко управится с Империей, не говоря уже о стадах овец.
  Я послала к ней посыльного мальчишку с пергаментом.
  Овцы со Сциллой не пропадут.
  Я знаю свою сестру, она, по возможности, будет высылать мне с посыльными деньги.
  А мне деньги не нужны, я же философ.
  - Деньги - жизненный опыт, - Афродита попыталась пошутить.
  - Ты слишком легко нас нашла, опередила даже Холдора, - строптивая думала об опасности, а не об овцах. - И в лесу отлично ориентируешься - уже виден выход с гор.
  Как у тебя это получается?
  - Моя сестра ведьма, а я ее сестра, - Харибда слабо улыбнулась.
  Через час девушки вышли на старую дорогу к спуску в долину.
  - Здесь нет деревьев, поэтому Холдор нас легко заметит.
  В поле мы, как три овцы... три прекрасные овцы, - Афродита настороженно осматривалась по сторонам.
  - Мы сразимся и получим неоценимый опыт, - Харибда гордо выпятила грудь, и это у нее красиво получилось.
  - На открытой местности он нам не страшен, - мы убежим.
  Холдор тяжелый воин, он нас, быстроногих, не догонит, хотя очень выносливый.
  Мы также, можем броситься в речку или в озеро и уплыть от него.
  Плавает, как каменный топор.
  Гораздо опаснее Холдор в городе, на базарах, когда имеет возможность подкрасться к нам на близкую дистанцию.
  И, как в случае со Спартаком, пойдет на любые подлости: через напуганных или подкупленных людей отравит нас, или еще что-нибудь подобное.
  Он северянин, а наши мужчины не видят разницы между мужчинами и женщинами в бою.
  Вполне возможно, что он попытается воспользоваться вами, чтобы достать до меня. - Сторм намеренно поддразнивала спутниц.
  - Ну-ка повтори еще раз, что подозреваешь, что мы тебя предадим, - Афродита сделала вид, что сердится, надула губки. - И я тебя тогда отшлепаю по твоей узкой худой заднице.
  - Шлепать будете друг дружку в купальне, - к Харибде вернулась ее замечательная ирония. - К нам кто-то приближается, судя по клубам пыли вдалеке.
  Три всадника, среди них нет твоего врага, Сторм.
  Но от этого как-то мне легче не становится.
  Опыт подсказывает, что если три голодных мужчины увидят в поле трех одиноких красивых девушек...
  - Мы не девушки, а гладиатрикс, - Афродита остановилась и приняла соблазнительную позу.
  - Тогда у нас появятся три лошади этих всадников и их деньги.
  - Деньги лошадей? - Харибда попыталась за шуткой скрыть волнение.
  Всадники приблизились, но не остановили коней, они их пустили по кругу, в центре которого стояли спиной к спине Афродита, строптивая и Харибда.
  Казалось, что девушки до смерти напуганы.
  Всадники оказались воинами в полных боевых доспехах.
  Возможно, отбились от лагеря, чтобы поискать легкую добычу.
  - Мне сегодня приснился сон, что я поймал в сеть трех куропаток, - самый старший воин с сединой в густых черных волосах наклонился и смотрел в глаза Харибды. - Тебя, курочка, вижу, уже ощипали для меня.
  Ни одного перышка не оставили - только на голове и внизу живота.
  Зачем куропатке шкура льва на плечах?
  В моем сне ты была без шкуры.
  - А потом ты проснулся и понял, что держишь в руках не куропатку, а яйца своего друга, - Харибда скромно опустила глазки.
  Первыми захохотали товарищи старшего воина.
  - Юлий, ловко она тебя!
  Эта ощипанная куропатка тебе не по зубам!
  - Если она хочет меня разозлить, то не получится, - Юлий процедил сквозь редкие зубы.
  Двух зубов спереди не хватало. - Воина невозможно разозлить.
  Лучше выберите себе двух других, а то я и их заберу.
  - Мне эта, - рыжеволосый воин лет тридцати показал копьем на Афродиту. - У нее все на месте и достаточно.
  Я даже через одежду вижу, опыт у меня большой.
  - У тебя есть опыт и большой? - Харибда встрепенулась.
  - Я покажу тебе свой опыт, он у меня не меньше, чем у Аристофана, - Юлий собрался соскочить с лошади, но передумал.
  - Эй, вы, что вы ждете, раздевайтесь, - третий воин, совсем юноша, но с двумя шрамами через лицо приказал Афродите и Сторм.
  - Да господин, - Афродита быстро скинула свои одежды.
  Она заблестела, прекрасная в своей наготе.
  Покорность девушки пришлась воинам по вкусу.
  К удивлению Афродиты и Харибды строптивая тоже разделась.
  Сторм без эмоций смотрела на Юлия.
  "Она разглядывает его, как труп, - Афродита молча усмехнулась. - Думаю, что строптивая жалеет глупого воина.
  Нет в ней надменности, не издевается над ним, а просто убьет, и постарается о нем забыть.
  Юлий сам виноват - воин должен отвечать за свои поступки и чувствовать опасность даже перед тремя обнаженными девушками".
  - Юлий, Аристофан, смотрите, у нее нет перышек на лобке, - молодой воин наклонился как можно ниже, чтобы рассмотреть все у Сторм.
  - Ты много голых девушек видел, Клавдий? - Юлий и Аристофан заржали. - Посмотри, как они выглядят.
  - Наверно, ты думал, что у них там, как у нас! - Аристофан согнулся от хохота. - Запомни, а то больше не увидишь обнаженных женщин.
  - Ему и одной хватит, чтобы вспоминать ее всю оставшуюся жизнь, - Юлий ржал вместе со своим конем.
  - Нам пора, - строптивая обратилась к подругам и начала медленно одеваться.
  Затем посмотрела в глаза старшему воину: - Ты, вроде бы в годах, поэтому должен быть чуть умнее...
  Нет, не умнее, а мудрее, чем твои глупые товарищи.
  Хотя и сам дурак.
  - У него не ум, а жизненный опыт, - Харибда не одевалась, потому что шкура льва на плечах - не одежда.
  - Мы оставляем вам жизнь, а взамен заберем все ваше, оставим голыми, как вы хотели нас оставить, - строптивая сделала паузу, подождала, когда Афродита оденется. - Слезайте с коней, бросайте добро и прячьтесь в горах.
  - Я не приказал вам одеваться, - Клавдий не почуял угрозу в словах худющей девушки.
  Зато Аристофан что-то уловил в голосе строптивой.
  - Я сейчас слезу с коня и другого коня тебе покажу, - старший воин неуловимым движением выхватил меч, перебросил ногу, чтобы спрыгнуть на землю.
  Действовал он стремительно и осторожно.
  Миг, и Аристофан оказался на земле.
  Но только не набросился на Сторм, а упал лицом в песок.
  - Аристофан, ты подвернул ногу? - Юлий спрыгнул с коня и перевернул тело товарища.
  Афродита и Харибда ничего не предпринимали, потому что приняли главенство Сторм.
  Если она стоит без действия, то и они подождут.
  - У него перерезано горло, - Юлий с удивлением посмотрел на девушек, а затем - на Клавдия. - Клавдий, они убили непобедимого Аристофана.
  Его никто не мог убить!
  Но как?
  - Опыт! - Харибда пожала узкими плечами.
  Правая грудь ее выскочила из-под шкуры льва и задорно, не к месту, смотрела затвердевшим соском на воина.
  Юлий и Клавдий опомнились, все же они воины: одновременно, с дикими криками набросились на девушек.
  Возможно, что они не хотели сразу их убивать, а сначала бы поиздевались всласть и отомстили бы за смерть Аристофана.
  Но все произошло быстрее падения орла на зайца.
  Строптивая выхватила из чехла под волосами на затылке нож и метнула в прыгнувшего Клавдия.
  Афродита коротким ударом меча сразила Юлия - отрубила ему голову.
  - Я ничем вам не помогла, - Харибда произнесла с нотками вины. - Я даже камень не успела поднять, чтобы бросить в лоб.
  Мой опыт...
  - Они быстрее овец, не волнуйся.
  Еще найдешь, в кого швырнуть камень, получишь свой опыт, - Афродита похлопала подругу по спине между лопаток.
  Рука гладиатрикс опять соскользнула ниже талии новой подруги.
  Харибда выгнула спину и напряглась.
  Сторм деловито обшаривала карманы убитых воинов.
  - Коней, коней держите, - Харибда, как самая опытная с животными, сразу поняла опасность.
  Она успела схватить двух обезумевших от крови коней.
  Третий конь с ржанием помчался по дороге.
  - Плохо дело, конь без всадника примчится в станище, и на нас набросятся все воины, - Афродита вскочила на коня. - Наше спасение - во внезапности и скорости.
  Сейчас, судя по тому, что эти трое бездельничали, - Афродита показала пальцем на трупы, - в лагере отдыхают.
  Мы можем проскочить под шумок, а дальше...
  - Дальше - будем думать дальше, - строптивая запрыгнула на другого коня и протянула руку Харибде. - Прыгай ко мне.
  Я легче, чем Афродита.
  - У тебя кости тяжелее, - Афродита покачала головой. - Харибда поедет со мной. - И рывком помогла девушке устроиться на лошади сзади.
  - Благородно, - строптивая сдвинула белесые брови. - Ты много раз спасала меня от смерти, и теперь придумала, чтобы я, в случае чего, одна ускакала. - Что ж, я использую свое преимущество в скорости для другого. - Строптивая послала своего коня вперед в галоп.
  Сразу за ней понеслась лошадь с прекрасными наездницами - Афродита и Харибда.
  - Прижимайся сильнее, не бойся, я в одежде.
  Свалишься с коня из-за своей стыдливости.
  - О моей стыдливости и скромности ходят слухи, - никогда не понятно, шутит ли Харибда или говорит всерьез. - Позволь, я сяду спереди, я коней лучше чувствую.
  - На ходу хочешь перебраться? - Афродита не поверила, но не успела ничего предпринять.
  Харибда на полном ходу вскочила за ее спиной на ноги, чуть пригнула голову Афродиты.
  Ловко перепрыгнула и оказалась спереди, перед Афродитой.
  - Ты своей попой провела по моему лицу, - Афродита ошарашена ловким трюком Харибды.
  - Не понравилось?
  Вызовешь меня на бой за оскорбление, или также отомстишь? - полностью обнаженная Харибда наклонилась к уху коня.
  Шкура льва слетела с девушки, и теперь Харибда сияла обнаженностью.
  Афродита потрясенная промолчала. - Теперь ты крепче за меня держись и не стесняйся!
  Ого, какие у тебя твердые груди, наверно, от холодного ветра! - Харибда засмеялась и стала нашептывать коню в ухо.
  Постепенно нервная дрожь животного исчезла, конь пошел ровнее, спокойнее, но скорости прибавил.
  Вдалеке белела пятном среди клубов пыли спина Сторм.
  Афродита левой рукой крепко обхватила талию Харибды.
  В правую руку взяла меч - готовый к бою.
  "Скачем, несемся, а в голову мне лезут всякие посторонние мысли, - Афродита ощущала жар ладного тела Харибды. - Вроде бы и не заигрываем друг с другом, а получается, как будто...
  Харибда отшучивается, характер у нее легкий, философский.
  И мне это не надо, но почему-то все крутится вокруг этого...". - Афродита отвлеклась, перестроилась на другие мысли, потому что внезапно за поворотом вынырнули палатки воинского лагеря.
  Было их немного, возможно, один из сторожевых постов, но они представляли серьезную опасность для трех девушек на конях убитых воинов.
  
  - Лакоон, мне кажется, или соринка в глаз попала? - воин оторвался от амфоры с вином. - Две девушки скачут на конях Юлия и Клавдия.
  Нет, три девушки, одна за спиной другой, голой.
  - Юлий и Клавдий дали им покататься на своих конях? Лакоон приподнял шлем, но взял копье на изготовку. - Они никому не дают, а им дали.
  Не нравится мне это, Полукс.
  - Что-то они быстро катаются, - второй воин отставил амфору.
  Мысль о том, что три девушки, одна из которых поражала бледностью, белейшими волосами и худобой, справились с тремя воинами, никак не могла появиться в голове стража.
  Но все же, он начал медленно поднимать меч.
  Первая девушка налетела, словно белый вихрь.
  Полукс только увидел два ярких изумрудных глаза и сразу погрузился во тьму.
  Лакоон упал одновременно с ним.
  - Демагог, на нас напали, - с камня поднялся бородатый ветеран. - Только что девка ногами слету сбила Полукса и Лакоона.
  - Ты не спишь, Феофан? - Демагог зевнул и так остался с открытым ртом.
  Девушка с белыми волосами ускакала далеко вперед от своих подружек, наклонилась и на ходу срезала ножом прутья палатки.
  Легкое сооружение упало на спящих воинов.
  В руке другой девушки сверкнул меч.
  - По коням, - Феофан очнулся и зычно призвал. - Нас атакуют девки!
  Ответим им тем же! - Феофан сделал шаг к коню и упал.
  Он поскользнулся на перезревшем персике, который выкатился из корзины.
  Падение Феофана вызвало панику в отряде воинов.
  - Феофана убили! - Константин нагнулся и ожидал стрелы сверху.
  Пока воины охранного поста разбирались, в чем дело, Афродита, строптивая и Харибда были уже далеко.
  - Нас все равно догонят, - Сторм резко остановила коня. - Лошади у них свежее, и воины знают свое дело.
  - Можно улечься на солнышке и загорать, пока не сгорим - все же лучше, чем попасть им в лапы, - Харибда ловко соскочила с коня.
  Она выглядела великолепно обнаженная, но ее нагота была сейчас скорее помехой девушкам, чем подмогой.
  На голую девушку обратит внимание каждый пастух. - Есть и другой путь, менее жестокий для нас, лучше, чем умирать.
  Отправим коней в горы, пусть пасутся.
  Они быстро найдут убежавшего друга, начнут ржать, переговариваться по-лошадиному.
  Солдаты отправятся по следам коней, подумают, что мы спрятались в горах.
  Пока найдут коней, пока обнаружат, что нас рядом с ними нет, пройдет достаточно времени.
  Может быть, воины подумают, что мы прячемся в горах.
  - А где мы будем прятаться? - Афродита тоже спрыгнула с лошади, опустила руки на плечи Харибды. - Вернемся в лагерь солдат и затаимся у них в палатках?
  - Мы пойдем ближе к горам, если что - прыгнем в кусты, - строптивая легонько хлопнула лошадь по шее. - Мы без лошадей, поэтому нас будет обнаружить сложнее.
  Не собираемся же мы ржать?
  - Похоже, что зажжённая тобой уверенность, останется во мне навсегда, - Харибда согласно кивнула головкой.
  Конь строптивой не собирался уходить в горы, искать пропавшего своего товарища.
  Харибда шепнула ему в ухо, погладила по холке, и лошадь затрусила к горам.
  За ней, после небольшого раздумья, отправился и второй конь.
  - Хорошо быть конем, - Афродита произнесла с непонятным чувством.
  - Это твой опыт - стать норовистой кобылкой? - Харибда чуть наклонила головку к правому плечу.
  Все втроем засмеялись и бодро отправились дальше в путь.
  Первую деревню они обошли, стороной.
  Во второй деревне, пока Харибда пряталась в зарослях ореха, Афродита купила немного одежды - для всех.
  Появляться обнаженной Харибде в деревне не следовало, а строптивая со своими белыми волосами, вечно снежной незагорающей кожей и изумрудными глазами надолго осталась бы в памяти жителей, и они могли бы донести на нее.
  Афродиту приняли, как свою, тем более, что она нарочно торговалась над каждой мелочью, и крестьяне были поглощены торгом, а не рассматриванием путницы.
  К вечеру девушки уже входили в шумный город.
  - Купальня, фрукты на ужин и долгий продолжительный сон без снов, - Афродита сладко потянулась.
  - Где нас твой враг будет искать в первую очередь и поджидать? - Харибда спросила строптивую с неподдельной тревогой. - Мужчины, когда ищут женщину, большие выдумщики.
  - Я уже достаточно большая девочка, чтобы постояла за себя, - строптивая по-дружески погладила Харибду по плечу.
  Плечо мраморное, горячее и ароматное, пропитанное горами и степью. - Мы не знаем его планов, поэтому первую ночь будем спать там, где захотим.
  С завтрашнего дня начнем прятаться.
  - В первую очередь нужно замаскировать твои шикарные волосы и глаза, - Афродита придвинулась к Сторм близко, дыхание в дыхание.
  Все в строптивой приводило ее в восхищение и трепет.
  Сильным движением Афродита отскочила от Сторм.
  Черные блестящие волосы Афродиты рассыпались по плечам и черной рекой упали ниже пояса.
  Ее великолепные глаза пронизывали строптивую насквозь.
  "Афродита воодушевлена и похожа не на гладиатрикс, а на богиню из храма", - строптивая засмеялась и поймала взгляд Харибды.
  Три девушки молча переглядывались.
  Затем Харибда и Афродита стали вдвоем пристально смотреть на Сторм.
  Они надеялись, что она смутится или рассердится за эту игру, однако, строптивая, как всегда сохраняла северное величие и непроницаемость.
  Сторм встряхнула волосами, и на несколько секунд вокруг ее головы образовался белый ореол, пронизанный солнцем.
  Строптивая первая вошла в дом отдыха и с лукавой усмешкой обернулась к подружкам:
  - Не знаю, что от вас ожидать.
  Вы поставите в тупик даже Холдора.
  В глубине ваших хитрых глаз таится столько секретов, что ни один философ не разгадает их за всю жизнь.
  - Как и во всякой девушке сплошные тайны, - Афродита взяла строптивую под локоток и провела под навес. - Не понимаю, о чем ты говоришь, но понимаю, что в первую очередь мы спрячем тебя, потому что ты слишком заметная. - Афродита кивнула Харибде, и та поняла без слов.
  - Хозяин, комнату на троих, да похуже, - Харибда отыскала хозяина за печью для хлеба. - Шутка.
  Нам бы вымыться с дороги, да выспаться. - ты распорядись, а то вижу, что занят очень.
  - Не занят я, сейчас сам все покажу и подам, - хозяин попытался вырваться из рук своей клейменной рабыни.
  - Кастор, никуда ты не пойдешь, пока не слюбимся, - молодая женщина лет тридцати зажала хозяина в углу. - Убежишь, а потом буду вылавливать тебя по сараям.
  Сначала любовь, давай женись на мне, а потом с постояльцами занимайся.
  - Эфталия, ты рабыня, а я свободный, - хозяин уже не делал попыток высвободиться.
  - Сейчас я покажу тебе, какая я рабыня, а какой ты свободный, - девушка левой рукой схватила хозяина за шею сзади, притянула хозяина к себе и всосала его губы.
  Правой рукой рабыня шарила у хозяина ниже пояса спереди.
  Хозяин мычал, вырывался, но сил у него не хватало, чтобы избавиться от назойливой рабыни.
  - Ну, прямо, как у нас в долине, - Харибда усмехнулась. - Кастор, я так поняла, что мы сами занимаем комнату, а, когда ты истощенный освободишься, то заглянешь к нам.
  Или - лучше не заглядывай! - Харибда засмеялась.
  Эфталия махнула рукой, мол - иди, ступай.
  - Даже рабыня - хозяйка над свободным мужчиной, - Харибда отправилась обратно, к комнате.
  Но около купальни чьи-то крепкие и в то же время мягкие руки обняли ее за плечи и мягко подтолкнули к ложу с соломой.
  Харибда обернулась и увидела юношу, лет восемнадцати, с выпуклыми, как у главного барана в стаде, глазами:
  - Я не потрачу долго свое драгоценное время на любовь с тобой, - в словах юноши, в его жестах и улыбке сквозила уверенность в том, что ни одна девушка не устоит против его обаяния. - Три минуты и ты заплатишь мне за любовь два серебреника.
  - Три минуты - так мало и так дешево? - Харибда завизжала от восторга, подпрыгнула и повисла на шее соблазнителя. - Спасибо тебе, красавчик, а то я бы пропала без мужского внимания.
  С тобой я получу ценный опыт любви. - Харибда обвила правой ногой талию юноши, раскачивала его, как дерево с апельсинами.
  Но при попытке закинуть вторую ногу на талию самоуверенного красавца колено Харибды сорвалось и сильно ударило в низ живота парня.
  Он ойкнул, попытался упасть.
  Харибда спрыгнула с него, не мешала юноше свалиться, как подрубленному оленю: - Ах, извини, я нечаянно.
  Забылась от счастья и мое колено повредило тебе. - Харибда с заботой взглянула на помятый обнаженный низ живота красавчика. - Мы, девушки, должны заботиться о вас, мужчинах, а я не умею еще заботиться.
  Неловкая я! - Харибда вздохнула, а юноша стонал, лицо его посинело, как и мужское достоинство. - Беда-то произошла!
  Теперь ты, минимум неделю, не сможешь доставить мне плотское наслаждение.
  Жаль, у вас не дом отдыха для путников, а прекрасное место для любви. - Харибда удрученно покачала головой и покинула бессознательного юношу.
  - Хорошо ты его приложила коленом, - в комнате Афродита встретила Харибду улыбкой.
  - Вышло случайно, я не хотела обидеть красавчика, - Харибда округлила глазки. - Ты следила за мной?
  - Не следила, а приглядывала.
  Мы так мало знаем тебя, вдруг, ты нас сюда нарочно привела, в ловушку.
  - После того, что между нами было, ты мне не веришь?
  - А что между нами успело произойти? - наивная Афродита искренне удивилась.
  - Ну, ты прижималась ко мне, трогала.
  - Не трогала, а поддерживала, а это совсем другое.
  Не обижайся, мы все должны приглядывать друг за дружкой. - Афродита протянула Харибде кувшин со сладкой водой. - В этом доме все резкие насчет любви.
  А насчет того, что нечаянно твое колено сорвалось и ударило его в туда, ты можешь обмануть кого-хочешь, но только не гладиатрикс.
  Кстати, Сторм умеет ногой... - Афродита замолчала и решила не открываться Харибде тайный удар ногой строптивой.
  Кто знает, как поведет себя новая знакомая в дальнейшем, вдруг, превратится во врага.
  Она не должна знать о том, как строптивая молниеносно, с силой жеребца бьет высоко поднятой ногой в челюсть любого воина.
  Харибда заметила ее заминку и с наивной улыбкой прошептала, при этом приблизила свое лицо к лицу Афродиты:
  - Я знаю, как Сторм бьет ногой в челюсть, - жаркое ароматное дыхание Харибды окутало Афродиту облаком, ей стало тяжело дышать. - Весь стадион видел, как она ногой свалила тебя на арене.
  Нескромно ударила, показала свою промежность всем.
  За это Сторм нужно наказать, оставить без сладкого.
  - К сожалению, - Афродита вздохнула и отстранилась от Харибды.
  Но затем порывисто поцеловала Харибду в лоб. - К сожалению, да.
  Что, к сожалению, не знаю. - Афродита оглянулась - строптивая уже спала, широко раскинув во сне руки и ноги.
  В комнате жарко от нагретых за день каменных стен, поэтому Сторм спала полностью обнаженная.
  На ее груди и лбу блестели бриллиантами капельки пота.
  - Она очень худая, - Харибда прошептала, - неимоверно худая, но очень красивая.
  - Видела бы ты Сторм, когда ее без сознания притащили в школу гладиатрикс.
  Избитая, светится вся насквозь, ни одного живого места на теле.
  Вот тогда она была истощённая, а сейчас просто - худая. - Афродита отвела взгляд и облизнула пересохшие губы. - Ты можешь пока посетить купальню - сама видишь, что никто тебе не помешает наслаждаться, а я сбегаю на базар.
  Нужно купить для Сторм одежду, которая полностью закрывает волосы и лицо.
  А то ее снежные волосы и изумрудные глаза, как бы кричат:
  "Я беглая гладиатрикс Пантера.
  Холдор, Родион, Ахилл, ловите меня!" - Афродита пошла к выходу из комнаты.
  - Почему ты на базар, а я буду нежиться в купальне? - Харибда закусила губку.
  - Ответ ты прекрасно знаешь, - Афродита улыбнулась, хотя даже сама не знала, что имела в виду под этими словами. - Получишь ценный опыт в купальне.
  Это будет твой опыт. - Афродита озадачила подругу заявлением об опыте и быстро выскользнула наружу.
  Харибда догнала ее около выхода со двора:
  - Афродита, подожди, - я твоя должница.
  - Не помню. И что же ты мне должна? - Афродита вжала кулаки в бока.
  - Ты поцеловала меня в лоб, а я тебя в лобик не поцеловала. - Харибда стремительно приблизилась и чмокнула Афродиту в лоб.
  И тут же рассмеялась, глядя на изумленное лицо подруги. - Вдруг, тебя на базаре убьют, а долг поцелуя будет висеть на мне.
  - Убьют меня? Ах, ты... - Афродита шутливо замахнулась на Харибду, но та уже побежала к купальне.
  Афродита вернулась через час, довольная и задумчивая.
  Она сначала заглянула в комнату, полюбовалась на спящую Сторм, затем отправилась к купальне.
  Харибда все еще нежилась в неглубоком бассейне.
  На камнях рядом стояла корзина с фруктами.
  Харибда время от времени, лениво отрывала ягодки от огромной виноградной кисти.
  - Ты зря время не теряла, - Афродита разделась и без стеснения присоединилась к подруге в купальне.
  - Эребос угостил меня, нас, - Харибда медленно, с явной неохотой вышла из воды. - Он просил больше не набрасываться на него, потому что не уверен, что от моих счастливых порывов сможет восстановиться.
  А, если мое колено второй раз нечаянно соскользнет с его талии и случайно попадет мужское достоинство, то точно - он уже никогда не вернется к мужскому началу.
  - Ты уже уходишь? - Афродита откусила от персика.
  Сок заструился по ее гладкому подбородку.
  - Я должна выспаться, чтобы ночью вас сторожить, - Харибда произнесла мягко.
  Она погладила Афродиту по головке. - Будем спать по очереди: ты и я.
  Строптивая пусть отсыпается, сколько захочет.
  Она - если ты не возражаешь - самая ценная в нашей команде.
  Без нее нам некуда идти.
  - Разумеется, - Афродита согласно кивнула точеной головкой и шаловливо бросила в Харибду косточку персика. - Мы иногда должны спать.
  - Я не стану бурно протестовать над этими словами, тем более что они тоже - опыт, к сожалению, не мой.
  Все люди спят. - Харибда испугала Афродиту, что снова углубится в философские дебри, но, к ее великому облегчению, замолчала, а затем произнесла полушепотом: - Афродита!
  - Что? - Афродита насторожилась, ожидала от Харибды какой-нибудь выходки, наподобие представления с отдачей поцелуя. - Наверно, вода в бассейне холодная, хотя мне так не показалось.
  Наверно, я не заметила...
  От холодной воды твои груди снова увеличились, а соски напряглись и вызывающе смотрят вперед.
  Мне-то что, я даже не заметила все это.
  Но в доме много озабоченных - как мужчин, так и рабынь.
  Ты бы поостереглась. - Харибда оставила Афродиту с открытым ртом и скрылась в доме.
  - Да, это все от холодной воды, - Афродита крикнула вслед Харибде и подумала:
  "Почему хороший ответ приходит слишком поздно?
  Харибда уже не слышала его. - Афродита махнула рукой и с головой погрузилась в воду. - В воде остался аромат Харибды".
  
  Утром Харибда растолкала спящую красавицу:
  - Афродита, хорошо же ты охраняла наш покой.
  Спишь под шелковицей, а Сторм исчезла?
  - Я? Как? Заснула? - гладиатрикс вскочила, словно подброшенная морской волной. - Сторм украли?
  - Успокойся, она исчезла из комнаты, - Харибда опустила руки на плечи Афродиты. - Не падай в обморок, ты еще нужна строптивой
  Она мило беседует с рабыней около корзины с хлебом.
  Обсуждают хозяина, какой он подлец.
  Эта картина растрогает даже самое черствое сердце. - Харибда присела у ног Афродиты, снизу вверх смотрела на нее. - Ты вчера послушала мой совет?
  - Какой совет? - Афродита спросонья и с досады, что заснула на посту, плохо соображала.
  - Я советовала тебе спрятать увеличившиеся от холодной воды груди и вызывающие соски. - Харибда состроила невинную рожицу.
  Афродита покраснела, груди ее начали снова увеличиваться, что не укрылось от взгляда Харибды.
  Афродита ничего не могла с ними поделать.
  - У них своя голова, у меня своя голова.
  Я за них не в ответе: сами решают, когда им что делать. - Произнесла смущенно.
  - У меня впечатление, будто вы решили сделать из меня соломенное ленивое чучело, - Сторм появилась и прервала интересную беседу. - Я сплю, а вы сменяете друг дружку на посту, охраняете меня.
  Не думайте, что мое сердце счастливо сжимается, от восторга, что вы меня выделяете в особую. - Сторм в недовольстве топнула ножкой.
  - Лучше примерь, что я тебе купила, - Афродита обрадовалась, что исчезли темы ее груди и сна на посту. - Платье скроет полностью твои слишком заметные на юге белейшие волосы и необычные глаза. - Афродита поманила за собой строптивую в комнату.
  - И заодно твою худобу тоже прикроет широкое платье.
  - Что не так с моей худобой? - строптивая не рассердилась на замечание, а озаботилась.
  - Худоба твоя прекрасна, но слишком заметна, - Харибда помогла Афродите нарядить Сторм.
  - Но под этим платьем не видно ни моих глаз, ни волос.
  Зачем тогда их иметь, если затем скрывать?
  - Лучше на время скрыть, чем остаться без них, - Афродита подправила последний штрих в платье Сторм. - И не показывай на людях свой характер, строптивая гладиатрикс. - Афродита шутливо хлопнула Сторм по попе. - По характеру тебя тоже легко запомнят, а потом расскажут Холдору, где ты была, вплоть до мест уединения.
  - Да, - Сторм тихо произнесла и обрадовалась, что под защитной сеткой одежды не видно, как ее лицо покраснело. - Но я сниму это платье...
  - Как только посчитаешь нужным, - Харибда успокоила Сторм. - Твои густые белоснежные волосы в беспорядке разлетятся по кровати, а изумрудные глаза будут прожигать. - Харибда подняла в восторге руки. - Я даже завидую, что ты скрыла лицо - это настолько интересный опыт.
  - Харибда, ты с овцами научилась так складно разговаривать и шутить? - Афродита проверила - легко ли выходит меч из перевязи.
  - Разумеется, с овцами, - Харибда охотно откликнулась. - Овцы не перебивают и не сердятся, как гладиатрикс.
  У вас в школе гладиаторов не шутили, потому что за шутку можно поплатиться головой.
  В моей долине овцы радостно воспринимали все мои слова, даже перенимали мой опыт. - Харибда покачала очаровательной головкой.
  Вошел хозяин, посмотрел в глаза Харибде, окинул ее томительным безучастным взглядом, старательно не задерживался там, где одежда обрисовывала грудь и попу.
  На губах хозяина играла подобострастная вымученная улыбка.
  - Когда будете уходить, ударьте меня коленом между ног, как покалечили Эребоса.
  Я должен оправдаться перед Эфталией, что не могу с ней заниматься любовь с утра до вечера.
  Мне пятьдесят лет - время философии, а ей - тридцать - золотая осень.
  Вы должны меня понять, Харибда, вы же тоже философ.
  - Просто скажи Эфталии, что я тебя уже ударила и лишила мужского, - Харибда озадачилась. - Зачем портить добро, даже, если им редко пользуешься.
  - Эфталия не поверит, она проверит.
  Там должно быть все разбито в смятку, как вы разбили Эребосу. - Кастор тяжело вздохнул, в уголках его глаз появились слезы.
  - Философ философу всегда поможет, - Харибда без размаха, но остро и резко ударила коленом в низ живота хозяина заведения.
  Сторм и Афродита вскрикнули одновременно с ним, будто им передалась боль.
  Кастор со счастливой улыбкой упал на пол и зажал промежность ладонями:
  - Спасибо, Харибда, никогда не забуду твою доброту.
  - Обращайся, - Харибда почесала за ухом.
  - Вы должны уходить, потому что Эфталия не простит вам, что вывели из строя меня.
  Она в гневе страшнее армии легионеров.
  - Мы уходим, - последнее слово осталось за строптивой.
  - Счастливого пути, - хозяин прохрипел им вслед.
  На его губах выступила розовая пена.
  - Откуда он узнал, что у нас будет путь? - Харибда пробормотала, когда уже отошли от дома отдыха на две улицы.
  
  Через час после их ухода в доме появился новый гость.
  Гигант склонился в два раза, чтобы пройти через высокий проем и боком протиснулся в комнату.
  На полу лежал умиротворенный хозяин заведения.
  Лицо его сияло счастливой философской улыбкой.
  Около Кастора на коленях стояла рабыня Эфталия.
  Она, наоборот, находилась в двух состояниях: в величайшем гневе и в огромной печали.
  - Пришел! За своими! Сразу видно - одна банда!
  У тебя белые волосы, как и у нее, глаза тоже зеленые, не глаза, а ужас! - рабыня зашипела на гостя, показала не рабскую покорность, а свободную строптивость.
  - За своей пришел, - гигант Холдор поправил рабыню. - Где Сторм?
  - Да чтоб ей провалиться на сто локтей под землею, да чтоб той девице, которая моего мужа покалечила...
  - Не муж я тебе, Эфталия, не муж! - Кастор простонал. - Я твой хозяин, а ты моя рабыня.
  - Я пришел убить ее, - гигант Холдор сразу понял, что Сторм, или ее подруга обидела хозяина дома, а его рабыня за это возненавидела ее. - Чем быстрее скажешь, тем быстрее я оторву ей голову.
  - Ой, да это совсем другое дело, - рабыня тыльной стороной ладони вытерла слезы. - Они пошли не в сторону Афин, до Афин далеко, а двинулись к центру города.
  - Наверно, на базар! - гигант скривил лицо в подобие улыбки. - Все дороги женщин ведут на базар.
  - Конечно, на базар, - Кастор, когда не нужно каждую минуту дрожать, что на него накинется жадная до любви рабыня, расслабился.
  - Ничего ты не знаешь, - Эфталия неожиданно окрысилась на своего хозяина.
  Затем подняла лицо, на нем сияла надежда. - Воин, могучий воин.
  Когда разделаешься с этой, которую ищешь, приходи, навести меня.
  Я приготовлю для тебя жареного барана.
  - Эфталия, я твой хозяин, - Кастор в удивлении приподнял голову.
  Но рабыня не удостоила его даже взглядом.
  Она жадно облизывала взглядом великолепного северного гиганта.
  Холдору понравился жар в глазах рабыни.
  - Я сам решаю, кто хозяин моим женщинам, а кто нет, - Холдор назвал рабыню своей женщиной, и она расцвела. - Ты, женщина, оденься, а то я прямо сейчас затащу тебя в кровать, а мне сначала надо поговорить со Сторм.
  - И не мечтай пользоваться моей рабыней, - Кастор ощетинился, как еж.
  - Где его покалечили? - гигант не обратил внимания на гнев хозяина заведения.
  - Отбила Кастору коленкой мужское достоинство, - Эфталия не стала дополнять, что отбила не Сторм, а одна из ее подруг.
  Если воин оторвет голову девушке с белоснежными волосами, то он, заодно, и подруг ее прикончит.
  Одной головой больше, одной - меньше.
  - Тогда называйте мужчин, которые без яиц, кастратами, - гигант коротко хохотнул и вышел из комнаты.
  Он уже подходил к воротам, когда тонкая рука схватила его за рукав.
  Гигант недовольно засопел - неужели, здесь все рабыни настолько страстные, что цепляются к любому гостю?
  Но вместо девушки Холдор обнаружил худого юношу с бледным лицом.
  В правой руке парень держал кривой нож для разрезания пергамента.
  - Я подслушал ваш разговор, - юноша не отпускал руку гиганта, и это стало забавлять мощного воина.
  - Ты в десять раз меньше меня, и пытаешься остановить? - гигант находил ситуацию забавной.
  - О, я уже остановил тебя, - голос юноши хриплый, но с тонкими нотками. - Я Эребос, зарабатываю на женщинах.
  Женщины любят меня, а потом платят за любовь деньги, по два, а иногда по три серебреника.
  Твоя знакомая лишила меня заработка, поэтому ты ответишь за нее и заплатишь.
  - Она тоже отбила тебе яйца? - гигант захохотал.
  - Ничего смешного, - Эребос показал предмет спора.
  Выглядел предмет разбитым. - Если бы она меня не покалечила, я бы сейчас воплощал свои мечты в реальность. - В глазах юноши разгоралось пламя безумия.
  - Ты сказал, что тебя зовут Эребос, а я думал - Кастор, - гигант снова коротко хохотнул.
  Сторм близко, никуда не денется от базара, и это подняло настроение мощному воину. - Теперь Кастор - кастрат, и ты тоже - Кастор, а не Эребос.
  - Три серебряника в день, в год получится тысяча серебреников, а за всю оставшуюся жизнь, - юноша двигал губами, подсчитывал в уме, сколько потерял денег вместе с потерей мужского достоинства. - Заплати тысячу серебреников, иначе я тебя зарежу! - Эребос угрожающе поднял кинжал.
  - Ты хорошо считаешь, кастрат Эребос, - гигант в благодушном настроении не хотел калечить напористого смелого юношу. - Математика заменит тебе женщин.
  - Тысячу серебреников, - лицо юноши перекосилось в гневе.
  - Ты просто озорник, гигант с сожалением покачал головой. - Родинка на правой щеке не мешает?
  Отправляйся в Валгаллу! - Холдор ладонью смял лицо Эребоса и толкнул парня.
  Со стороны толчок казался несильным, но несчастный юноша полетел, пробил спиной глиняную стену, дальше - сломал на лету печь и оказался головой в жаровне.
  Из дыры торчали тонкие щиколотки Эребоса - предмет вожделения многих дам.
  
  Да, действительно, Эфталия не ошиблась, потому что тоже женщина.
  Как ни плутали девушки, но оказались на базаре, и на нем завязли.
  - Гирфунские шелка, - Харибда с восторгом щупала ткань, обматывала вокруг восхитительного тела шелк. - Я не уйду отсюда, пока все не перемеряю.
  - Анфинские кружева, - Афродита задохнулась воплем восторга около рядов с афинскими розовыми кружевами.
  Они притягивали не только взор, но манили разными ароматами и красками.
  - Шкуры северного оленя карибу, - строптивая, разумеется, тоже не устояла. - Я не пройду мимо!
  Девушки распылились в пестрой толпе базара.
  Следили за карманниками строго, время от времени, отмахивались от них ножами.
  Воры, признав в девушках опытных покупательниц с боевым стажем, с сожалением отстали.
  Они видели в Сторм и Афродите гладиатрикс, а в Харибде - хитрую девушку, которая ударит камнем, и не заметит упавший труп.
  Не мудрено, что девушки на время расстались, клятвенно друг дружке обещали, что "Встретимся через час у ворот".
  Сторм ворошила мешки с мехами, не могла насладиться до конца запахом свежих шкур северных оленей, барсов и волков.
  - Положи мне руку сюда, - в одной из лавок купец ласково принял ладонь строптивой и прислонил к своему пупку. - Я погадаю по твоей ладони, с кем ты сегодня проведешь ночь. - Купец Макарий считал себя знатным собаководом и гадальщиком.
  До этого дня его предсказания сбывались.
  - Я сама вижу, как я проведу ночь, - строптивая вырвала руку из ладоней купца.
  Макарий все же успел что-то прочитать на ладони девушки.
  Завопил, прижал ко рту кружевной фиолетовый платок с монограммой королевского дома.
  Лицо Макария превратилось в свеклу, а руки - в изжеванные ослом морковки.
  - Уходи! Я дам тебе денег, лишь бы ты ушла! - Макарий заверещал, как кузнечик, пытался спрятаться под печь.
  - Я настолько страшная, что испугала тебя до смерти? - строптивая смерила купца изучающим строгим взглядом.
  - Прости, я не хотел тебя обидеть, - Макарий смущено извинился. - Я просто хочу жить.
  А рядом с тобой жизни нет.
  - Рядом со мной ничего хорошего пока нет, - строптивая произнесла примирительно.
  Она выгнула спину, протянула Макарию руку, чтобы удержать его во время падения.
  Но купец судорожно дернулся, завопил и убежал за ширму.
  Этого для строптивой оказалось достаточно, чтобы она почувствовала опасность.
  Ее сердце билось громко, казалось, что разбудит все города.
  Сторм опустила прекрасную головку и выбежала из лавки.
  Она успела забежать в узкую улицу между рядов каменных холодных домов.
  Вдруг, с одной стороны, загораживая проход, появился Холдор.
  Он стоял расслабленно, уверенный в своей победе.
  Обежать его не было никакой возможности, и нет шанса скрыться в домах.
  Строптивая замерла, оглянулась, как мышь в капкане.
  Сзади, загораживая отход, появился другой гигант.
  Белые волосы, изумрудные глаза, широкие до невозможности плечи.
  "Окружили, загнали в тупик, - строптивая спокойно скинула капюшон. - Нет надобности мне скрывать свое лицо, волосы и глаза.
  Враги прекрасно знают, что находится за маской.
  Приму смерть, как должна принять смерть..."
  Сторм не успела красиво додумать.
  Раздались шум, визг, вопли девушек.
  За спиной второго врага появились Харибда и Афродита.
  - Сторм, остановись! Мы вызвали стражу! - Афродита и Харибда спешили на помощь своей любимой подруге.
  Раздались свистки приближающихся стражников.
  Строптивая пыталась высвободить нож из ножен, спрятанный за волосами на затылке.
  Но мешал капюшон, заматывал нож, как змей.
  "Спереди Холдор, сзади его помощник, - строптивая в гневе пыталась извлечь оружие, но не получалось. - Неужели, я умру нелепо между двумя врагами мужчинами?"
  Холдор приближался неумолимо, как грозовая туча.
  Он нацелил меч на Сторм, но, заглянув за ее спину, сменил тактику.
  Холдор выхватил кинжал и мимолетно метнул его в строптивую.
  Увернуться на узкой улочке от кинжала нет никакой возможности.
  Пантера строптивая открыла рот в безмолвном крике, готовилась к смерти.
  Но, вдруг, ослепительной яркой молнией перед ней возник тот, кто бежал сзади.
  - Прости, - воин принял кинжал, летящий в Сторм, в себя. - Я слышал, что ты в городе, но не верил в это счастье.
  Я поспешил, но не успел, моя госпожа. - Воин с кинжалом в груди упал на колени перед Сторм.
  - Йорик? Бедный Йорик! Ты пришел спасти меня? - строптивая со слезами заключила в ладони голову спасителя. - Извини, что не узнала.
  Я думала, что ты - человек Холдора, заодно с ним.
  - Я принял в грудь кинжал, который летел в тебя, - на губах Йорика выступила розовая пена. - И это моя цель жизни.
  Я безмерно счастлив, что умираю у ваших ног, моя Королева. - Воин испустил дух, но ног Сторм не отпускал.
  Холдор увидел приближающихся Афродиту, Харибду и стражу.
  Он страшно скрипнул зубами:
  "Никуда от меня не денешься, Сторм", - и, взмахнув крылом черного плаща, скрылся в узких улочках.
  - Сторм, что он тебе сказал? - подоспевшая Харибда с любопытством заглянула в глаза строптивой. - Я слышала только его слова - "Моя".
  - Да? Разве он сказал "моя"? - строптивая Сторм перевела холодный взгляд с Харибды на Афродиту. - Он перед смертью произнес, что все будет прекрасно! - Строптивая понимала, что не стоит раскрывать, что воин на последнем выдохе прошептал: "Моя Королева".
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"